«Герой-романтик»

Джоанна Беррингтон Герой-романтик

1

Весна наступила раньше срока. Обычно в это время ньюйоркцы еще туже заматывают шарфы и с надеждой просматривают газетную колонку о погоде, ожидая потепления. А сейчас, в середине апреля, казалось, что на дворе уже май.

Пока синоптики гадали, что же является причиной столь ранней весны, горожане просто наслаждались хорошей погодой. В воздухе витало праздничное настроение, прохожие улыбались друг другу, и даже вечно хмурый продавец, стоя за прилавком своего магазинчика, был не так уж и хмур.

— Добрый день, — поприветствовал он вошедшую молодую женщину в бежевом плаще. — Погода-то ого-го какая! Так и хочется выехать куда-нибудь за город, на пикник… Вам как всегда, две французских булки и клубничный джем?

— Да, как обычно, — приветливо отозвалась та, с интересом глядя на неожиданно разговорившегося мужчину. — Вы сегодня в хорошем расположении духа?

Продавец, выкладывая товар на прилавок, насмешливо взглянул на нее:

— Странно, да? Весной и не такое бывает…

Молодая женщина расплатилась, взяла пакет с покупками и, выйдя из магазина, вновь улыбнулась апрельскому полуденному солнцу, щедро поливавшему светом и теплом городские улицы.

Ее имя было Мелисса Уиллис. Она очень спешила домой. Деловая встреча, грозившая затянуться до самого вечера, в последний момент неожиданно отменилась, и теперь она могла посвятить вторую половину дня себе. Себе и Питеру. Специально для него и были куплены французские булки и банка клубничного джема. Это то, что он любил на завтрак. Да-да, он, скорее всего, еще не завтракал, хотя уже полдень. Он — актер. Вчера был на кастинге, пришел поздно, вымотался, и сейчас наверняка еще спит.

Мелисса представила, как придет домой, занесет покупки на кухню, включит чайник, а потом залезет в кровать и прижмется к Питеру — теплому, сонному. Обнимет и тихонько скажет на ухо — милый, пора вставать, ты не должен пропустить такой солнечный день!

До дома было недалеко, и Мелисса решилась пройтись пешком, тем более что погода располагала к прогулкам. Цокая каблучками новых туфель по асфальту, она тихонько напевала себе под нос незамысловатую песенку. Ей двадцать два, она красива и счастлива, а дома ее ждет любимый мужчина — так почему ж не петь? Теплый ветерок трепал ее светлые волосы, и Мелисса с удовольствием разглядывала свое отражение в витринах магазинов. Весна, весна, весна — билось сердце. Все отлично, все просто великолепно!

Во дворе кричали дети, играя с большой рыжей собакой. Кажется, эта порода называется “ирландский сеттер”, вспомнила она. Мальчишки бросали псу палку, и он, смешно подбрасывая задние лапы, мчался за ней по лужайке. Хватал зубами и начинал носиться кругами, не желая расставаться с добычей. Детский смех и звонкий лай сплетались с шумом проносившихся по улице машин, создавая неповторимую городскую симфонию… Или это музыка весны, что звучала сейчас в душе Мелиссы?

И вот уже знакомый подъезд, кивок консьержке, лифт, седьмой этаж, дверь, ключ… Где-то там, внутри квартиры, спит Питер. Спит и не знает, какая чудесная погода сегодня!

В прихожей было темно. Стараясь не шуметь, молодая женщина поставила бумажный пакет на тумбочку у зеркала, сняла туфли, повесила плащ в шкаф. Мимоходом поправила растрепавшуюся прическу и тихонько прошла на кухню.

Плотно закрытые жалюзи мешали солнечному свету проникнуть через окно, и Мелисса тут же устранила эту досадную ошибку. Ей хотелось, чтобы весна вместе с теплыми лучами проникла в квартиру.

Включая чайник, она прикоснулась ладонью к его теплому боку. К теплому? Странно, она утром чай не пила, поскольку очень торопилась, следовательно, чайник не включала. Неужели Питер уже проснулся? Взгляд упал на стол, где стояли две чашки. Одна — Питера, другая — гостевая, с нарисованной кошкой, изогнутый хвост которой являлся ручкой. Помнится, эту чашку Мелисса купила прошлой осенью, очень уж забавной она ей показалась.

Хм, две чашки… Две… Кто-то приходил в гости?

Молодая женщина отправилась искать Питера. В гостиной его не было, в кабинете тоже… В конце коридора темнела дверь спальни. На душе почему-то стало нехорошо. Отгоняя плохие мысли, Мелисса старалась ступать неслышно. Семь шагов до спальни, шесть шагов…

Почему же так ноет сердце, будто предчувствуя беду? Ведь все нормально, правда?

Пять шагов, четыре шага…

На полу темнел какой-то предмет. Подойдя ближе, молодая женщина тихонько ахнула. Дамская сумочка. Маленькая, черная, с толстой позолоченной цепочкой вместо ремешка.

Подняв находку, Мелисса на нетвердых ногах наконец-то приблизилась к спальне. Толкнула дверь, ловя себя на мысли, что не очень-то хочет знать, что за ней происходит. Может, развернуться и уйти? Но было уже поздно. Дверь неслышно отворилась, и в полумраке — шторы были плотно задернуты — Мелисса увидела крайне неприятную для себя картину. Перед ней, прямо на их общей кровати, Питер страстно целовал смуглую брюнетку. Да так увлеченно, что не сразу заметил вошедшую Мелиссу…

Сумочка выпала из рук и с легким шлепком приземлилась на пол. Этого звука оказалось достаточно, чтобы целующиеся отвлеклись друг от друга.

Честное слово, если б все не было так драматично, эта ситуация вызвала бы у Мелиссы приступ безудержного веселья. Ведь все происходящее не раз описывалось в анекдотах — супруг или супруга неожиданно возвращается домой, а там… Но сейчас молодой женщине было не до смеха.

Это невозможно, этого не может быть, подумала она. Питер мне изменяет?

Мужчина в разобранной постели казался таким растерянным, словно маленький мальчик, которого застали за просмотром журналов для взрослых. Он хлопал глазами, разводил руками и одновременно отодвигался от брюнетки на другой конец кровати, словно показывая — не подумай ничего плохого, я здесь ни при чем!

Брюнетка же бездействовала первые две секунды, а потом, оценив ситуацию, вскочила, похватала свои вещи, не забыв сумочку, и тихонько выскользнула из спальни, протиснувшись мимо оторопевшей Мелиссы. Та подумала, что уже где-то видела “гостью”, но это было, в общем-то, совершенно неважно.

В коридоре послышалась возня — молодая женщина наспех одевалась, — а потом хлопнула входная дверь. На несколько секунд воцарилось тягостное молчание…

А потом Питер шумно выдохнул. Покачал головой, пожал плечами, словно стараясь найти какое-то объяснение происходящему, и не найдя его, вновь уставился на Мелиссу.

Она тоже смотрела на него, но словно не видела. Внешне — само спокойствие. Хотя если бы кто-то узнал, что творилось в этот момент в душе молодой женщины, то он бы, наверное, ужаснулся. Там рушился целый мир. Целый мир, еще пять минут назад наполненный солнечным светом и весенним настроением, теперь рассыпался на тысячи осколков, и каждый осколок, звеня, впивался в душу, причинял немыслимую боль…

— Почему? — еле шевельнув губами, только и смогла произнести Мелисса.

Вряд ли Питер услышал это одно-единственное слово. И все же он понял, что она спросила.

— Послушай, нам надо поговорить, — неуверенно начал он, старательно подбирая слова. — Нам надо о многом поговорить… Ты не так все поняла, дай мне объясниться…

Мелисса почувствовала, как теряет самообладание. Секунда — и глаза наполнились слезами. Не так поняла? Объяснить? Боже, что еще здесь объяснять…

По щеке пробежала слеза. За ней вторая, а следом третья…

— Пожалуйста, не торопись, — продолжал бубнить себе под нос Питер. — И не делай поспешных выводов. Давай я сейчас оденусь и мы поговорим?

Он потянулся к стулу, на котором висел его халат, суетливо начал натягивать его, не переставая твердить что-то про скоропалительные и необдуманные решения, которые нельзя принимать.

Мелисса кивнула и вышла, тихонько прикрыв за собой дверь. Прошла на кухню, прислонилась к стене. Солнечные лучи теперь без помех вливались через оконное стекло, с улицы слышались детские голоса и собачий лай. На столе все так же стояли две кружки. Та, что с нарисованной кошкой — очень близко к краю. Так близко, что если ее чуть-чуть подтолкнуть, она упадет и разобьется вдребезги…

Питер давно оделся, но все еще стоял в спальне, не решаясь выйти к Мелиссе. Мысли судорожно метались в голове.

Как мне оправдаться? Что сказать? Каким образом все объяснить? И чего эта Лора вообще позвонила с утра пораньше?

Вот дурак, сказал, чтобы пришла, думал, все в порядке, вспоминал он. Ведь Мелисса говорила, что уходит на весь день! Хотел всего лишь поразвлечься, и вот, пожалуйста… Ну почему Мелисса вернулась так рано?! Как же все не вовремя! Впрочем, это уже не важно… Что мне ей сказать, что?

Где-то в другом конце квартиры раздался звон. Питер обреченно вздохнул и вышел из спальни. Прошел на кухню, морально готовясь к тяжелому разговору.

Кухня была пуста. На полу лежали осколки от гостевой чашки.

Мелисса брела по весеннему городу, старательно собирая в кулак эмоции. Плакать хотелось невыносимо, но разве будет хорошо, если она расплачется прямо сейчас, на глазах у случайных прохожих? Сдерживая рвущиеся из груди рыдания, молодая женщина шла мимо витрин, в которых меньше часа назад высматривала свое счастливое отражение. Мимо магазинчика, в котором покупала продукты на завтрак Питеру. Совсем недавно ее наполняла радость, а теперь в душе зияла черная дыра, поглотившая все хорошее.

Почему? — вертелся в голове один-единственный вопрос.

Боль и страдание пришли на смену радужным грезам. Измена человека, которого любишь всем сердцем, которому доверяешь как себе. Разве это возможно? Неужели глаза ее не обманули, неужели это был действительно Питер, там, в спальне, сжимающий в объятиях брюнетку?

Неожиданно на молодую женщину нахлынула волна отчаяния, и захотелось закричать, да так громко, чтобы спугнуть птиц с ближайших крыш: нет, я не верю, это невозможно, Питер не мог мне изменять!

Но с губ сорвался лишь обреченный стон. Чувствуя, что она сейчас просто сойдет с ума, Мелисса огляделась вокруг. Подняла руку, останавливая такси, и уселась на заднее сиденье желтого автомобиля.

— Все в порядке? — услужливо спросил водитель, глядя на расстроенную пассажирку.

Та неопределенно качнула головой и назвала адрес. Все, чего ей сейчас хотелось, так это остаться одной и выплакать боль, которая стиснула грудь так, что дышать не было никакой возможности.

Спустя полчаса такси остановилось у чугунных ворот, за которыми, посреди пока еще голых деревьев, возвышался мрачный двухэтажный особняк. Окна были наглухо зашторены, и казалось, в нем никто не живет. Сад тоже был в запустении, хотя Мелисса не раз говорила отцу, что следует нанять хорошего садовника, чтобы он привел здесь все в порядок. Но, судя по всему, мистер Уиллис так и не прислушался к советам дочери.

Расплатившись с таксистом, молодая женщина пошла по дорожке, ведущей к дому. Она не была здесь с Рождества. В последнее время отношения с отцом были натянутыми, и они предпочитали встречам редкие телефонные разговоры. Но сейчас Мелиссе больше некуда было пойти.

Дверь открыла горничная. Взяла плащ, сказала, что мистера Уиллиса нет дома и что он обещал вернуться к вечеру. Молодая женщина кивнула и поднялась на второй этаж.

В ее комнате все было так же, как и в тот день, когда она приняла решение уйти из родительского дома и жить с Питером. Чисто и уютно — видно, что прислуга здесь прибиралась. Даже постельное белье, похоже, тут менялось регулярно — на случай, если вдруг Мелисса одумается и решит вернуться.

Молодая женщина без сил опустилась на кровать. Вот и одумалась. Все случилось так, как говорил отец. Он ведь предупреждал, что Питер — не тот человек, который сделает ее счастливой. Он отговаривал ее от этих отношений, даже ругал. Но Мелисса думала, что нашла настоящую любовь.

Да, она влюбилась в Питера с первого взгляда, на вечеринке, куда ее пригласила подруга. С первого взгляда и без памяти…

И молодая женщина против своей воли вновь мысленно вернулась в тот день, когда впервые увидела мужчину, который сегодня вдребезги разбил ей сердце.

— Слушай, я же там никого не знаю… — Мелисса сидела в машине подруги и чувствовала себя не слишком уверенно.

Не то чтобы она не любила поразвлечься в веселой компании, просто была довольно стеснительной. А на эту вечеринку Габриэла затащила ее совершенно неожиданно. Позвонила два часа назад, сказала, чтобы та срочно собиралась, поскольку они идут развлекаться, и вот…

И вот она здесь. Светлые волосы уложены в прическу, на лице — легкий макияж. Темно-синие бриджи и голубая шелковая блузка сидят идеально, а босоножки прекрасно гармонируют с сумочкой. Габриэла, заехавшая за ней, осталась довольна. Сама она выглядела, кстати, просто шикарно — белое платье оттеняло загорелые плечи, а каштановые волосы были собраны в высокий хвост и скреплены заколкой со стразами. Подруга Мелиссы всегда придавала большое значение аксессуарам.

— Я даже хозяйку дома не знаю, не говоря уж о гостях! — продолжала сомневаться молодая Мелисса.

Но отступать было поздно — подруга парковала свой серебристый “мерседес” рядом с воротами особняка, где уже вовсю шла вечеринка. Аккуратно откинув со лба прядь каштановых волос, Габриэла вытащила из сумочки косметичку, собираясь подправить макияж.

— Ну чего ты так волнуешься, там половина приглашенных друг друга не знает, — сообщила она, добавляя румян. — Для того и существуют подобные мероприятия, чтобы знакомиться! Тебе двадцать два года, и твое сердце никем не занято. Это неправильно. Так что вперед, к новым отношениям!

Эту молодую женщину нельзя было упрекнуть в стеснительности или неуверенности. Высокая, красивая, всегда безупречно одетая — она знала себе цену. Мелисса даже немного завидовала подруге, а точнее, ее умению добиваться поставленных целей.

— Все отлично, можно идти, — заявила Габриэла, выходя из машины. — Давай, дорогая, завтра мы должны вспоминать о сегодняшнем вечере с восторгом!

Вечеринка проходила у бассейна. Купаться, правда, никто не отваживался — уже шел сентябрь, и вода, как только солнце уходило с небосвода, быстро остывала.

На деревьях развесили иллюминацию, и разноцветные лампочки мигали в такт музыке, доносившейся из магнитофона. Какой-то парень в голубых джинсах жарил сосиски для хот-догов, приплясывая у мангала. Две парочки целовались, стоя на краю бассейна, и, наверное, это было очень романтично… Остальные же гости либо танцевали, либо болтали друг с другом, держа в руках бокалы с напитками.

— О, Габриэла! — Навстречу подругам спешила темноволосая девушка. — Я так рада тебя видеть!

— Лора, я тоже очень рада! Прекрасно выглядишь! — отозвалась та. — Смотрю, у тебя сегодня много народа. Отличная идея собрать всех!

Мелисса тихонько отступила на пару шагов назад. Поддержать разговор она не могла, поэтому лучше уж пойдет и посидит где-нибудь, пока Габриэла общается.

Она прошлась вдоль бассейна, любуясь, как в воде отражаются разноцветные фонарики, взяла со столика бокал с шампанским и сделала пару глотков.

Кто-то прибавил музыку, и народу на импровизированной танцплощадке сразу прибавилось. Справа доносился мужской хрипловатый голос, громко предлагавший кому-то на спор прыгнуть в бассейн. Женский голос, наоборот, отговаривал, напоминая, что на улице прохладно…

Мелисса повернула голову, желая увидеть говорившего. Неподалеку стояли трое. Бородатый мужчина — хозяин хриплого голоса, его спутница и темноволосый молодой человек. Последний стоял спиной.

Хорошая фигура, отметила про себя Мелисса. Стройный, высокий, широкоплечий…

Незнакомец повернул голову, и молодая женщина увидела его профиль. Красивый, четкий профиль — темные брови, прямой нос, хорошо очерченные губы…

— Давай, Питер Хокман, решайся! Отличная погода для купания, — не унимался бородач, хотя женщина, стоящая рядом с ним, нетерпеливо дергала его за руку, желая увести.

Его зовут Питер, мимоходом подумала Мелисса, продолжая следить за событиями на расстоянии. Такой видный… Интересно, он здесь один или со спутницей?

— Бутылка “бордо” с меня, — подмигнул бородатый стоящему рядом красавцу. — Попробуй водичку, наверняка еще теплая!

— Милый, ну прекрати, — наверное, в сотый раз попросила женщина. — Что еще за ребячество?

— Какое ребячество, дорогая? Он сказал, что не прочь искупаться, а теперь отказывается от своих слов. Хвастать каждый может!

Тот, кого звали Питером, пожал плечами, после чего повернулся и не торопясь направился к бассейну.

Прекрасен, как молодой бог, с улыбкой подумала Мелисса. Какой же счастливице этот клад достанется…

— Ну конечно, вот ты где, — раздался рядом голос Габриэлы. — Так и знала, что попытаешься отсидеться в уголке…

— Подожди, — оборвала ее подруга. — Смотри, что сейчас будет…

Питер подошел к краю бассейна и рывком стянул красный пуловер. Затем не спеша расстегнул джинсы, и через несколько секунд они оказались лежащими на шезлонге.

Происходящее привлекло зрителей, и скоро вокруг молодого мужчины образовалась небольшая толпа. Даже танцующие забыли про музыку, наблюдая, что будет дальше. Мелисса и Габриэла тоже подошли поближе.

Питер оглянулся, словно для того чтобы удостовериться, что публика собралась, и нырнул в прохладную сентябрьскую воду. Кто-то восторженно ахнул, некоторые зааплодировали. Проплыв несколько метров под водой, молодой мужчина вынырнул у другого края бассейна и встряхнул головой. Очевидно, мелкие брызги с его волос долетели до стоящей неподалеку темноволосой хозяйки вечеринки, потому что она взвизгнула и рассмеялась.

— Ну все, мистер морж, пора вылезать, — весело заметила она, протягивая купальщику руку.

Но он, оттолкнувшись от каменного края, проплыл путь назад и взялся руками за поручни лестницы, собираясь выйти из воды.

Окружающих явно развлек незапланированный спектакль. Раздались одобрительные выкрики. Но скоро все вновь стали собираться в компании по интересам — кто-то пошел за шампанским, кто-то отправился танцевать.

— Там на шезлонге есть полотенце! — крикнула хозяйка особняка, обращаясь к оставшимся зрителям по ту сторону бассейна.

Мелисса огляделась и увидела то, о чем она говорила, — аккуратно сложенную махровую материю. Она взяла полотенце и подошла к Питеру, который, весь в мелких каплях, уже стоял на суше.

— Спасибо, — негромко произнес он, глядя ей прямо в глаза.

Странно, но у Мелиссы вдруг закружилась голова. И виновато в этом было совсем не шампанское! Просто этот мужчина был так красив! И, казалось, глядел ей прямо в душу своими карими глазами… Секунды вдруг растянулись в минуты. Она просто стояла и смотрела, как он вытирает черные волосы, широкую грудь, мускулистые руки…

Это неприлично, так рассматривать его, промелькнуло в голове. Но зрелище словно заворожило ее.

Из состояния транса Мелиссу вывел громкий всплеск воды и всеобщий смех. Повернувшись, она тоже засмеялась — бородач, видимо, решил повторить поступок Питера, но почему-то не стал утруждать себя раздеванием. И теперь бултыхался в воде прямо в брюках и рубашке, зазывая всех к себе:

— Давайте, прыгайте, вода — самое то!

А на краю бассейна стояла его спутница, умоляя вылезти:

— Ну милый, ты же простудишься!

Когда Мелисса повернулась к Питеру, тот уже надел джинсы и натягивал пуловер. Причин находиться рядом больше не было, и она уже собиралась отойти, как молодой мужчина негромко произнес:

— Вы здесь одна?

— Нет, — слегка смутившись, что с ней заговорили, отозвалась Мелисса. Но потом вдруг спохватилась, что собеседник может ее неверно понять, и поспешила уточнить: — Я с подругой!

— Может, выпьем чего-нибудь? — предложил Питер Хокман. — Мне, пожалуй, стоит согреться изнутри…

Молодая женщина сначала растерянно захлопала глазами — никак не ожидала такого удачного поворота событий, а потом радостно закивала.

— Вот и отлично, — улыбнулся “молодой бог”. — Так как, вы сказали, вас зовут?

Вскоре они были на “ты”.

Мелисса и Питер стояли с бокалами в руках на садовой дорожке, возле кустов шиповника. Здесь не было разноцветных фонариков, и мир вокруг освещала только полная луна, висевшая где-то на краю неба. Со стороны бассейна доносилась медленная музыка, и это добавляло романтики. Ночь уже перевалила за середину, но Мелисса и думать не хотела о том, что скоро придется ехать домой. Беседуя с новым знакомым, она ловила на себе его карий взгляд и каждый раз словно проваливалась в бездну. Он был таким… таким…

— Чем ты занимаешься? — спросил Питер Мелиссу, которая все никак не могла поверить в то, что стоит и разговаривает сейчас с этим высоким красавцем.

— Я работаю на своего отца, — отозвалась она. — У него ресторанный бизнес. Но на самом деле я больше вожусь с бумагами.

— Здорово, — улыбнулся мужчина. — Ресторанный бизнес — это очень здорово.

— Ну да… А ты? Чем ты занимаешься? — поинтересовалась молодая женщина.

— А я актер, — буднично ответил он.

— Актер?! — удивилась Мелисса. — Не может быть! То есть, конечно, может, просто это так неожиданно… Да-да, действительно, ты выглядишь именно так, как должен выглядеть актер!

Питер весело рассмеялся:

— Ты такая милая!

И Мелисса почувствовала, как ее щеки заливает румянец.

Ни она, ни ее спутник не знали, что Габриэла уже полчаса ищет подругу, собираясь ехать домой. И что хозяйка дома — Лора — тоже очень расстроена, что потеряла из виду Питера.

Они были настолько увлечены друг другом, что считали, будто луна светит в эту ночь только для них двоих.

Конечно, Габриэла в конце концов отыскала Мелиссу. И по дороге домой та говорила только о своем новом знакомом. Рассказывала, какой он красивый, умный, внимательный…

Габриэла слушала молча — по блеску глаз подруги было ясно, что Мелисса, если пока еще и не влюбилась, то очень-очень близка к этому. Единственное, что тревожило девушку за рулем — хозяйка особняка Лора. Та все уши ей прожужжала про Питера. Похоже, у нее были на него виды. Но он, вроде бы, сделал свой выбор этим вечером. Кажется, Лоре не повезло…

2

Мелисса провела рукой по коротким волосам, словно стараясь смахнуть паутину воспоминаний. Воспоминаний, которые она раньше считала светлыми. Но из-за сегодняшних событий ей было больно думать о знакомстве с Питером.

И вдруг молодая женщина вспомнила одну маленькую деталь. Конечно, как она не поняла раньше! Ведь смуглая брюнетка, которую она сегодня застала в объятиях Питера, ни кто иная, как та самая Лора!

Хотя… что это меняет? Любимый мужчина предал ее чувства. На месте Лоры могла оказаться другая женщина… Вновь вспомнилось, как ОН целовал ДРУГУЮ, как скользили его руки по чужому телу. И душа вновь наполнилась нестерпимой болью.

Он же говорил, что любит. Он признался в этом спустя две недели после знакомства. И она сразу же ему поверила. Не задумываясь, открыла свое сердце… А еще через месяц он предложил жить вместе. Они сняли уютную квартиру и начали обустраиваться. Все было романтично, как в кино. Он будил ее нежными поцелуями, они вместе завтракали, и Мелисса шла на работу. А Питер рассылал резюме на киностудии, в надежде, что им заинтересуются и пригласят сниматься в каком-нибудь фильме. И действительно, предложения поступали. Да, роли были маленькие, но даже съемки в эпизодах давали неплохой доход.

Габриэла часто заходила в гости, и Мелисса с гордостью рассказывала о своем любимом — что скоро он наверняка получит главную роль, станет знаменитым, и тогда наступит абсолютное счастье. Наивные мечты…

Пытался разрушить их только отец Мелиссы. Пятидесятилетний Алан Уиллис изначально не одобрял выбор дочери. Он, как и многие отцы, ясно представлял себе тот день, когда поведет Мелиссу в белом подвенечном платье к алтарю, где ее будет ждать жених. Жених, который сможет сделать его дочь счастливой.

Питер Хокман, по мнению Алана Уиллиса, совершенно не подходил Мелиссе. Актер? Ну что за профессия! Неизвестный актер? Еще хуже! Наверняка бездарь с замашками гения. Из тех, которые лет до сорока скачут по жизни вприпрыжку, а потом находят свое место за барной стойкой, поняв, что они всего лишь неудачники. Разве можно положиться на такого человека? Разве можно ему доверить самое дорогое?

Поэтому, разумеется, Алан Уиллис совсем не обрадовался, когда Мелисса призналась, что они с Питером решили жить вместе. Он пытался повлиять на дочь и отговорить ее от этого шага. Сначала убеждал, приводя разумные доводы, что этот мужчина ей не пара. Потом пытался добиться своего молчаливым укором. Все напрасно. Мелисса влюбилась. Да так сильно, что готова была пойти наперекор отцу.

— Я никогда не перестану любить тебя, папа, — сказала она после очередного тяжелого разговора, — но дай мне возможность жить собственной жизнью. Пойми, Питер для меня очень дорог. И если ты будешь мне мешать, то тогда точно потеряешь меня.

И Алан Уиллис сдался. Махнул рукой — делай что хочешь. Мелисса вздохнула с облегчением.

Но, к сожалению, в отношениях отца и дочери наметилась трещина, которая начала расти с тех пор, как она переехала из отчего дома в съемную квартиру. Алан Уиллис страдал, но, поскольку считал себя сильным мужчиной, был уверен, что не имеет права проявлять свои чувства. Поэтому, когда Мелисса заезжала его проведать, он встречал ее напряженным молчанием.

Дочь пыталась несколько раз поговорить с ним, но всякий раз словно наталкивалась на стену. Она стала приезжать все реже.

Когда-то прекрасные отношения трансформировались в редкие телефонные разговоры. Говорили в основном о делах — Мелисса продолжала работать на отца, — и лишь изредка перекидывались ни к чему не обязывающими вежливыми фразами:

— Как ты?

— Нормально. А ты как?

Вот, собственно, и все… Мелисса смахнула рукой непрошеную слезу. Она уже достаточно наплакалась, лежа в своей комнате. Подушка промокла от слез — раньше молодая женщина думала, что так пишут в книгах для красного словца. Оказалось, это действительно возможно…

Она лежала на кровати, подтянув колени к подбородку и уставившись в стену. Там в рамке висела старая фотография — мамина. Мелисса почти ее не помнила. Та умерла, когда дочери исполнилось два года. И отец избегал разговоров о жене. Мелисса всегда думала, что он не хочет рассказывать о ней, потому что воспоминания больно ранят его душу. Ведь он ее очень любил. Даже так и не женился больше никогда, хотя претенденток на руку и сердце богатого вдовца, надо полагать, было предостаточно.

Мелисса была совсем не похожа на маму и очень жалела об этом. Та была яркой женщиной, рыжеволосой и зеленоглазой. Подстать отцу — высокому и видному. А дочь, по всей видимости, “удалась” в каких-нибудь далеких предков, иначе чем еще объяснить светлые волосы и карие глаза…

Она подумала, что сейчас ей очень не достает материнской поддержки. Так хотелось поделиться с кем-нибудь своей бедой. А вечером наверняка состоится неприятный разговор с отцом. Он скажет, что ничего другого и не ожидал от этого актеришки… Вот мама, будь она жива, наверняка бы выслушала всю историю от начала и до конца, погладила бы дочь по волосам и успокоила, сказав, что все образуется…

— Мама, как же мне не хватает тебя, — беззвучно пошевелила губами Мелисса.

Стрелки часов показывали семь вечера. Мелисса очнулась от дремоты и с удивлением огляделась по сторонам, вспоминая, как она оказалась в своей старой комнате. А вспомнив, чуть не застонала от боли, вновь пронзившей ее сердце.

Видимо, она так наплакалась, что попросту заснула на мягкой кровати. Ей, кажется, даже что-то снилось… Ах да, цветочная поляна и мамины руки. Чудесный сон, полный радости и света. Но он растаял, как утренний туман, и воспоминания вновь навалились тяжелым грузом…

Лучше бы мне не просыпаться, подумала Мелисса. Реальность так жестока, хуже всякого кошмара. Надо бы позвонить Габриэле, у кого еще искать сочувствия, если не у лучшей подруги? И потом, она же такая умная и уверенная в себе, наверняка посоветует, как жить дальше…

Молодая женщина встала с кровати и подошла к шкафу. Платье, в котором она пришла в дом отца, помялось, и Мелисса хотела сменить одежду.

Она достала из шкафа спортивные темно-серые брюки и белую майку. Переодевшись, взглянула на себя в зеркало. Оттуда на нее смотрела девушка с заплаканным лицом, усталым взглядом и взъерошенными волосами.

В дверь тихонько постучали.

— Мисс Уиллис, ваш отец вернулся и зовет вас ужинать, — раздался из коридора голос горничной.

— Да, я сейчас спущусь, — отозвалась Мелисса.

Ну вот, подумала она. Настала пора выслушать нотации, которые будут начинаться словами “я же тебе говорил!”. Впрочем, этого разговора все равно не избежать, поэтому пусть он быстрее начнется, а значит, быстрее закончится…

Молодая женщина пригладила волосы и вышла из своей комнаты. Ступеньки, ведущие на первый этаж, гостиная, дверь налево… вот и столовая.

Мистер Уиллис уже восседал за накрытым столом. Как всегда, при параде — в пиджаке и галстуке. Мелисса тут же пожалела, что переоделась в домашнюю одежду. Просто отвыкла от официоза ужинов в этом доме — они-то с Питером никогда не соблюдали всех этих церемоний… В горле снова встал ком.

Только не плакать, надо держаться, повторяла про себя молодая женщина, усаживаясь по левую руку от отца. Не поднимая на него глаз, сказала горничной, что обойдется салатом и соком — аппетита не было, — и уткнулась в тарелку.

— Как твои дела? — Алан Уиллис первым нарушил тишину.

Его голос звучал удивительно спокойно. Но в этом спокойствии чувствовалась какая-то особенная мощь. Ему, хозяину сети кафе и ресторанов, редко приходилось кричать на подчиненных. Его власть строилась на хладнокровии. Каждое слово, произнесенное им, было тщательно взвешено. Каждый приказ — хорошо обдуман. Он никогда не ругался, если кто-то игнорировал его указания. Просто уже следующим утром этот человек не работал на Алана Уиллиса. И подчиненные отлично знали эту систему.

Статный, когда-то черноволосый, а теперь совершенно седой… Он всегда нравился женщинам. Но его сердце принадлежало только одной — его жене Саманте. Давным-давно — Мелисса практически не помнила те времена — отец был совсем другим человеком. Открытым, общительным, веселым. Это было видно на фотографиях двадцатилетней давности… Зато от снимков последующих лет словно веяло холодом. Красивый, но всегда серьезный, Алан после смерти жены словно забыл, что такое смех.

Хотя с единственной дочерью мистер Уиллис всегда был ласков и приветлив. Можно сказать, что она долгие годы была его утешением. Они вместе играли, читали вечерами, обсуждали планы на будущее. Будучи малышкой, Мелисса вверяла отцу детские секреты, а став взрослой, без утайки рассказывала о девичьих мечтах. И всегда получала поддержку и понимание.

Так продолжалось до прошлой осени, когда Мелисса познакомилась с Питером Хокманом и решила уйти из отчего дома.

Ковыряясь вилкой в салате, дочь раздумывала над тем, как ответить на вопрос отца. Раздумывала так долго, что тот повторил:

— Так как твои дела?

И она решилась. Подняла на него полные слез карие глаза, вдохнула в грудь побольше воздуха и тихо произнесла:

— Папа, ты был прав. Как всегда. Питер мне не пара…

И тут же побежали по щекам горячие ручьи, заливая тарелку с салатом и белую скатерть…

— Мелисса, принцесса моя, что случилось? — испугался Алан, увидев дочь в таком состоянии. — Тебе нехорошо?

Он вскочил со стула, подошел к дочери, присел, словно перед маленькой девочкой, и начал вытирать слезы бумажной салфеткой. В столовую заглянула горничная, но мистер Уиллис метнул в нее столь яростный взгляд, что она поспешила удалиться.

— Папа, Питер мне изменил, — всхлипнула Мелисса, утыкаясь носом в отцовское плечо. — И я не знаю, как жить дальше…

Алан скомкал уже намокшую салфетку и взял другую. Да, новости были отвратительные. Этот актеришка действительно испортил жизнь его дочери! Он знал, что этим все и закончится! Но, глядя на плачущую дочь, ему меньше всего хотелось читать наставления. Девочка так расстроена! Разве нотации ее успокоят?

— Ну-ну, дорогая, не переживай так, все образуется, — приговаривал он, поглаживая Мелиссу по спине. — И не такое в жизни бывает. Все будет хорошо…

Алан вдруг вспомнил, что когда-то он вот так же уговаривал дочь успокоиться. Только тогда она была совсем малышкой, и у нее потерялась любимая кукла. Но в том случае уже на следующий день потерянную куклу заменила новая, в платье с оборками и волосами пшеничного цвета…

А сейчас мистер Уиллис чувствовал себя беспомощным. Что он должен сделать, чтобы дочь снова улыбалась? Он же не может купить ей нового Питера!

К счастью, Мелиссе вскоре удалось взять себя в руки.

— Мне, наверное, придется перевезти назад вещи… — прошептала она.

— Не волнуйся, я распоряжусь, и это сделает кто-нибудь из моих сотрудников, — поспешил уверить отец.

Мелисса взглянула на него с благодарностью. Как она могла думать, что он не поймет ее душевных переживаний? Как могла предположить, будто папа будет поучать в такой тяжелый момент? Он поступил так, как и должен был поступить близкий и родной человек.

И будто не было нескольких месяцев напряженного молчания и сухих телефонных разговоров. Странно, но, потеряв Питера, Мелисса осознала, что вновь обретает гармонию отношений со своим отцом. Если честно, то ей стало немного легче, потому что рядом был любящий и готовый помочь человек…

— Знаешь, я просто в шоке! — Габриэла недоуменно пожала плечами. — Я была уверена, что Питер относится к тебе более чем серьезно. И ты рассказывала, и сама я видела. Бред какой-то!

Мелисса только что поведала ей историю, произошедшую вчерашним утром. Молодые женщины сидели в кафе. Народу было немного, и ничто не мешало неторопливому разговору.

Габриэла отодвинула чашку с нетронутым кофе. Неожиданные новости расстроили ее.

— Как ты, дорогая? — участливо взглянула она на подругу.

— Ничего, — ответила та.

Действительно, боль немного отступила, и дышать стало легче. Вчера Мелисса весь вечер провела, беседуя с отцом. Он утешал ее — говорил, что все, что ни делается, к лучшему, что неприятности случаются со всеми, что в страданиях душа закаляется и даже самый горький опыт полезен…

Отец был, конечно, прав, и умом молодая женщина это понимала. Но сердце болело, а душа была не на месте. Ведь Питер даже не позвонил ей ни разу со вчерашнего дня! Стала бы она с ним разговаривать или нет — другой вопрос, но он даже не попытался что-то объяснить!

— На самом деле я полностью раздавлена, — проговорила Мелисса. — Я знаю, что нужно как-то жить дальше, что-то делать… Но все мои мысли только об одном.

— Я понимаю, — сочувствующе кивнула Габриэла. — Тебе бы сейчас отвлечься. Хочешь, погуляем? Или сходим в кино? По магазинам?

— Да, наверное, хочу, — улыбнулась подруга. — А может, и не хочу. Я не знаю.

Они немного помолчали. Что можно было сказать? Такие сердечные травмы проходят лишь со временем, которое, как известно, лучший лекарь.

— Но Лоре я этого никогда не прощу! — взвилась неожиданно Габриэла. — Да как она вообще посмела! Вот дрянь!

— Дело не в ней, думаю, — покачала головой Мелисса. — На ее месте могла оказаться и другая. А вот Питер…

Дверь кафе открылась, и на пороге появилась странная женщина. Подруги удивленно переглянулись. Вошедшая была одета несуразно, словно капуста — несколько кофт, одна на другую, несколько шуршащих пестрых юбок, разные туфли на ногах. На голове — потрепанная широкополая шляпа с цветочками. Из-под шляпы свисали пряди седых волос. В руках невообразимое создание держало несколько полиэтиленовых пакетов, набитых жестяными банками из-под пива.

Габриэла оглянулась по сторонам, но ни охранников, ни официанток в зале не было, а бармен, отвернувшись к стене, увлеченно беседовал по телефону и не замечал происходящего.

Странная особа, между тем, внимательно осмотрела немногочисленных посетителей и двинулась прямо к столику, за которым расположились подруги.

— О ужас, она идет сюда, — прошептала Мелисса.

— Я вижу, что у вас добрые сердца, может, вы дадите мне немного денег на хлеб? — прошамкала беззубым ртом старуха.

Габриэла уже открыла рот, чтобы окликнуть бармена, как вдруг женщина схватила ее за руку и, развернув ладонь к свету, быстро заговорила:

— Не замужем, и выйдешь не скоро. Слишком самостоятельная! Успех в делах, успех в работе…

— Прекратите, что вы делаете! — Габриэла вырвала свою ладонь из цепких пальцев женщины.

Впрочем, та быстро потеряла к ней интерес, уставившись на Мелиссу. Девушка даже поежилась под ее пронзительным взглядом. Старуха на мгновение замолчала, а потом вдруг сочувствующе улыбнулась, обнажив беззубые десны:

— Он сделал тебе больно? Изменил, да?

Мелисса оторопела. Что может знать эта нищенка про ее жизнь?

— Не переживай, это того не стоит, — зашептала незнакомка. — Что слезы? Их еще много у тебя будет. Но ты не бойся, эти слезы как вода — выплачешь, и печаль твоя вместе с ними утечет. Ты будешь счастлива. Обязательно будешь. Только счастье не упусти…

Она еще пристальнее вгляделась в глаза Мелиссы:

— А я вижу, ты будешь от счастья отказываться. Вот глупая, от счастья своего отказываться будешь…

И старуха затряслась в беззвучном смехе.

Откуда-то появились два охранника и начали подталкивать непрошеную гостью к выходу.

— Вот глупая, ты не вздумай от своего счастья отказываться, — продолжала бубнить незнакомка, находясь уже у дверей. — Если откажешься, то жалеть будешь всю жизнь!

Еще мгновение — и она оказалась на улице. Все произошедшее тянулось не больше пары минут, но теперь Мелисса сидела как завороженная, раздумывая над услышанным. Габриэла, наоборот, была очень возбуждена, глаза ее так и метали молнии.

— Нет, это просто невероятно, — возмущалась она. — Мы думали, что пришли в приличное место, а сюда, оказывается, пускают кого попало!

И молодая женщина гневно взглянула на бармена, который как раз что-то выговаривал охранникам, некстати отлучившимся со своих рабочих мест.

— Она просила денег, — вдруг вспомнила Мелисса, и, прежде чем подруга смогла что-то сообразить, выскочила на улицу вслед за старухой.

Та еще не успела уйти далеко и сейчас стояла у урны, выуживая оттуда жестяные банки. Многочисленные юбки шуршали, а седые волосы трепал весенний ветерок.

— Вот, возьмите, — молодая женщина протянула нищенке купюру. — Вы сказали, вам нужно на хлеб…

Старуха взглянула на нее мутными глазами, словно не узнавая. Однако быстро сцапала деньги и ловко засунула их в карман одной из кофт. А потом, потеряв всякий интерес к Мелиссе, снова повернулась к урне.

Та немного постояла в нерешительности, ожидая, что будет дальше, но, поняв, что шоу закончено, побрела назад в кафе, где ее ждала ничего не понимающая подруга.

— Что тебе говорила эта сумасшедшая? — поинтересовалась Габриэла, когда Мелисса опустилась на стул.

— Что я глупая, — отшутилась та.

— Ну для этого не нужно быть нищей гадалкой, — заявила молодая женщина, откидывая за плечи каштановые волосы. — Да уж, жизнь становится все интереснее и интереснее. Может, вина закажем? Вдруг из бутылки вылетит джин и исполнит три наших желания? Я теперь готова поверить в сказки!

Мелисса засмеялась. Это был первый смех за последние сутки. История со странной старухой каким-то образом встряхнула ее. Захотелось что-то сделать, куда-нибудь пойти… Например, по магазинам.

— Ну что, может, потратим немного денег на новую одежду? — предложила она.

Габриэла с готовностью поднялась со стула:

— Знаешь, это отличная идея. Тем более что мне не терпится поскорее покинуть это милое кафе. Пока сюда не заявились остальные артисты с ярмарки…

Две блузки, три пары брюк, несколько комплектов кружевного белья, туфли… Что и говорить, пройдясь по магазинам, Мелисса значительно потратилась. Но ведь многие психологи рекомендуют шопинг в качестве средства от депрессии!

Даже стоя в примерочной и застегивая очередную блузку, молодая женщина вспоминала слова той странной особы, которая зашла в кафе. Что значит “будешь отказываться от своего счастья”? Как это понять?

Если честно, Мелисса не очень верила в гадания, предсказания и прочие чудеса. Но сейчас она была готова прислушаться к любому, кто мог пообещать, что все будет хорошо. А эта полусумасшедшая говорила, что Мелисса будет счастлива.

Если не упустит свое счастье, не откажется от него.

Понять бы только, что это значит…

3

За окном щебетала какая-то птичка. Небольшая, серенькая, но такая голосистая! Она прыгала по ветвям, на которых только-только начали набухать почки, и громко пела. Наверное, ее песня была посвящена ранней весне, хорошей погоде, теплому солнцу…

Мелисса открыла глаза и потянулась. Совсем как в детстве, с некоторой грустью подумала она. Просыпаешься на десять минут раньше будильника и лежишь, глядя на небо за окном. Если небо чистое — хорошо, если в белых облаках — красиво, а если в тучах… Тоже неплохо. Ведь когда идет дождь, в доме становится особенно уютно.

Прошла неделя с того момента, когда Мелисса застала Питера с другой. Эти дни, пожалуй, были самыми худшими в жизни молодой женщины. Да, кто-то скажет, что она настоящего горя не знала. Ну что же, это действительно так. Ведь когда ее мама умерла, она была совсем крошкой, следовательно, не могла осознать всю полноту утраты. А потом жизнь протекала довольно ровно — девочка росла, словно цветок в оранжерее, оберегаемая отцом от всех неприятностей. Так что получалось, что потеря Питера — первое серьезное испытание, выпавшее на долю Мелиссы.

Она страдала. Каждое утро просыпалась с мыслью о нем — мужчине, разбившем ее мечты…

У Мелиссы, разумеется, и до него были отношения с молодыми людьми — в старших классах школы она симпатизировала однокласснику, а в колледже встречалась с капитаном бейсбольной команды, мечтой всех девушек. Но и в том, и в другом случае отношения закончились ничем. Ведь Мелисса ждала большую любовь…

А в Питера она влюбилась так быстро, что даже не смогла понять, когда именно это произошло. Когда впервые увидела его у бассейна? Или когда они стояли в саду Лоры, возле кустов шиповника? Иногда Мелисса даже думала, что она всегда любила Питера, даже до их знакомства. Поэтому, когда увидела, то сразу поняла, что этот человек — ее судьба.

Сейчас эти мысли казались молодой женщине обычной романтичной чушью. Ее предали. Подняли высоко-высоко в небо, дали насладиться чувством полета, а потом бросили вниз, на острые скалы.

Умом она понимала, что душевная боль со временем будет становиться все тише… пока не утихнет совсем. Но сколько дней, недель, месяцев, а может быть, лет, должно пройти до этого момента? Ах, если бы можно было приказать себе — все, хватит страдать! Но сердце, к сожалению, не слушается приказов разума…

Зазвенел будильник, и Мелисса привычным движением нажала на кнопку, прекращая веселое треньканье. Пора было вставать, собираться и ехать на работу. Что ж, работа спасала ее от тоски. Каждое утро молодая женщина, словно в омут, бросалась в бумажные дела, и выныривала оттуда только вечером. Она читала отчеты, пересчитывала данные, сверяла показатели и старалась не думать о Питере. Иногда у нее это даже получалось. Почти. Высокий красавец все равно маячил где-то позади счетов и квитанций. Но Мелиссу радовало уже то, что он не выходит на первый план.

Она встала с кровати. Комната была заставлена коробками — несколько дней назад служащие кампании отца перевезли ее вещи из прежней квартиры. Но разобрать их и разложить все по своим местам пока не получалось. То ли руки не доходили, то ли Мелисса боялась, что снова расплачется посреди этих коробок, как среди осколков разбитой мечты.

Попрошу сегодня горничную все распаковать, подумала она. Сама я, наверное, никогда этим не займусь…

Мелисса уже хотела пойти в душ, как в комнату постучали. За дверью стояла горничная в белом переднике.

— О, вы очень кстати, — обрадовалась молодая женщина. — Пожалуйста, тут нужно все разобрать…

Та кивнула и произнесла:

— Мисс Уиллис, вам звонят. Мужчина.

Сердце Мелиссы екнуло. А вдруг это… Неужели… Нет, даже думать об этом глупо. И все же — вдруг это Питер?

— Спасибо, я сейчас подойду к телефону, — побледнев, проговорила она. — Я отвечу из кабинета.

Горничная отправилась по своим делам, а Мелисса бросилась по коридору второго этажа в отцовский кабинет, где можно было поговорить без лишних ушей.

Подбежала к столу, схватила трубку и осипшим от волнения голосом произнесла:

— Алло, я слушаю…

Какое-то время на том конце провода молчали, и молодая женщина даже подумала, что собеседник, видимо, передумал разговаривать. Но потом она услышала знакомый голос:

— Привет, это Питер. Я не слишком рано?

Мелиссу захватили эмоции. Это был действительно Питер. Он позвонил ей! Пусть прошла уже целая неделя, но он все-таки позвонил! Да, она была очень оскорблена его поступком, и обида никуда не делась. Но как же она соскучилась по Питеру, по его голосу! Он стал таким родным за последние месяцы, что неделя без него показалась ей вечностью…

— Нет, я уже проснулась, — ответила она.

Мелисса не знала, что нужно говорить в таких случаях. Ведь не о том, что она скучает. И ворошить прошлое ей в данный момент не хотелось. Не выяснять же отношения по телефону!

— Знаешь, Мелисса, я так много думал в последние дни… О тебе, о себе, о наших отношениях… И пришел к выводу, что нам надо встретиться. Это возможно? Например, завтра?

Молодая женщина почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она вдруг поняла, что все еще любит. Любит его, несмотря ни на что. Осознание этого было ужасно. Как бы она сейчас хотела прислушаться к разуму и ответить — нет, я не буду с тобой встречаться, потому что нам не о чем разговаривать. Но чувства перевешивали, и совладать с ними Мелисса была не в силах. Она тяжело вздохнула и проговорила:

— Да, я тоже хочу с тобой встретиться…

Габриэла сказала, что Мелисса сумасшедшая. И еще, что если та пойдет на эту встречу, то поступит глупо. А еще она напомнила подруге, что та всего несколько дней назад застала Питера в постели с другой. И раз уж он однажды растоптал ее чувства, то ни о каких отношениях больше не может идти и речи!

Молодая женщина молча выслушала эмоциональный монолог подруги. Да, та во многом права. Возможно, встреча с Питером — большая ошибка. Но она уже все для себя решила.

— Ладно, в конце концов, это твой выбор, — согласилась Габриэла. — Но вот тебе последний совет. Когда почувствуешь, что мерзавец вешает тебе лапшу на уши, сразу же представь его в объятиях Лоры. Эта картина должна отрезвить рассудок.

Она вызвалась подвезти Мелиссу. Ее автомобиль катил по Пятой авеню, направляясь к западному краю Центрального парка, где была запланирована встреча с Питером. Он, правда, сначала пригласил бывшую возлюбленную в ресторан, но Габриэла, на правах подруги, сразу забраковала этот вариант:

— Еще чего! Это же не романтический ужин! Ты едешь выяснять отношения.

Она вообще была скептически настроена по поводу происходящего.

— Помни, только недолго, — напутствовала молодая женщина. — Я дождусь тебя, нам надо будет обсудить этот разговор. Ох, запудрит он тебе мозги…

Мелисса растерянно кивала и почти не слушала. Она ТАК готовилась к сегодняшней встрече с Питером! Волосы красиво уложены — утром съездила в парикмахерскую, черная куртка расстегнута, чтобы была видна эффектная красная водолазка. Юбка по колено, сапожки… Габриэла даже театрально закатила глаза, когда полчаса назад встретилась с подругой. Она-то прекрасно понимала, к чему весь этот маскарад.

Выйдя из машины, Мелисса кивнула подруге на прощание. Она волновалась. Нет, волновалась — это не то слово. Внутри у нее все переворачивалось от осознания того, что сейчас она встретится с Питером.

С обманщиком Питером, напомнила себе Мелисса, соблюдая рекомендации, данные подругой. С человеком, который поступил некрасиво по отношению ко мне.

Она вздохнула. Разговор, надо полагать, предстоит тяжелый.

Он ждал ее в условленном месте — на скамейке в Центральном парке. Как всегда, хорошо одет — черная кожаная куртка и модные джинсы. Увидев Мелиссу издалека, поднялся. Даже сделал несколько шагов навстречу, словно боясь, что она его не заметит. Мелисса подошла, чувствуя, что от волнения ее немного пошатывает. Питер предложил присесть, и она опустилась на краешек скамейки. Он сел рядом. Слишком близко. Молодая женщина почувствовала запах его туалетной воды — терпкий, горький и такой знакомый…

— Я так рад, что ты согласилась встретиться, — проговорил он. — До последнего боялся, что ты не придешь.

— Как видишь, пришла, — отозвалась Мелисса, стараясь не встречаться с ним взглядом. — Только у меня мало времени, поэтому давай сразу перейдем к разговору.

Она старательно придерживалась делового тона, полагая, что лишь так сможет скрыть чувства, бушующие в ее душе. Главное, не смотреть ему в глаза, повторяла она про себя, словно боясь, что Питер загипнотизирует ее и полностью подчинит своей воле.

— Я понимаю, что сделал тебе больно, — тихо начал он. — Вся эта история мне тоже неприятна, поверь. Все получилось так глупо, так неожиданно…

Мелиссу словно пчела ужалила:

— Как это? То есть Лора оказалась в твоих объятиях неожиданно для тебя? Может, скажешь еще, что это досадная ошибка?

Внезапно на молодую женщину накатила волна злости. Ничего себе, вот так оправдание он себе придумал!

Питер нервно взъерошил волосы. Разумеется, эта реакция вполне предсказуема. Но отступать было некуда, поэтому он продолжил:

— Да, я действительно считаю это досадной ошибкой! Сам не понимаю, как очутился с Лорой в одной постели. Все начиналось вполне обыденно… Она зашла в гости, мы немного посидели. А потом я сказал, что чувствую себя напряженным из-за кастинга, который скоро должен состояться. И она предложила сделать расслабляющий массаж. А я почему-то согласился. А потом…

— Так, зачем ты мне все это рассказываешь? — не выдержала Мелисса. — Неужели думаешь, что меня интересуют подробности?! Я видела достаточно для того, чтобы сделать выводы!

Мелисса наконец взглянула в глаза Питеру. И он увидел в ее взгляде обиду.

— Я рассказываю тебе это, потому что чувствую себя подлецом и хочу оправдаться. Хотя понимаю, что мне нет оправдания. Я действительно подлец, потому что посмел сделать больно своей любимой!

Последнее слово резануло слух Мелиссы. Он назвал ее любимой! После всего, что случилось!

Она закусила нижнюю губу.

А он… Он вдруг вскочил со скамейки, как будто собираясь уйти, но потом сел обратно. Взял ее руку, словно ища поддержки. Ее пальцы дрогнули. Но все же остались лежать в его ладони. И он сжал их — сильно, но бережно.

И вдруг… Мелисса даже сама не смогла понять, как все произошло. Питер наклонился к ней и поцеловал. А она, вместо того чтобы оттолкнуть его, встать и уйти, ответила на поцелуй.

Это было так… неожиданно. И Мелисса понимала, что делает что-то не то сейчас! Но было уже поздно. Их руки сплелись, объятия стали крепче, а поцелуи — продолжительнее.

— Прости меня, я умоляю, прости, — попросил Питер, отрываясь от губ Мелиссы.

Она ничего не ответила. Хотя уже знала, что сердце ее дрогнуло. И что любовь, которую она пыталась задавить разумом, вновь вырвалась на свободу и заняла все пространство ее души. Да, он обманщик. Да, он причинил ей страдания. Но, осознавая это, Мелисса все же понимала, что уже не может совладать с чувствами. Она любит Питера. Несмотря ни на что.

— Ты вернешься ко мне? — с надеждой спросил он, поняв, что Мелисса готова сдать позиции.

Она представила, как недоволен таким поворотом событий будет отец, как недоуменно посмотрит на нее лучшая подруга. Но сердце, громко стучавшее в груди, уже подсказывало ответ.

— Я попытаюсь вновь поверить тебе…

— А я никогда больше не обману твоих ожиданий, — прошептал Питер, гладя подругу по светлым волосам.

Была ли счастлива в этот момент Мелисса? Скорее всего, нет… Но она испытывала облегчение. Облегчение, что эта ситуация разрешилась. Потому что Питер ее любит, и ей ненужно больше заставлять себя не думать о нем. Тем более что это все равно ей не удавалась.

Через полчаса Мелисса вспомнила, что на автостоянке ее ждет Габриэла.

— Мне нужно бежать, — сказала она. — Давай, я позвоню тебе вечером!

— Лучше приезжай, я буду ждать, — ответил Питер, а потом предложил: — А может, мы вместе съездим к тебе и заберем назад вещи?

— Нет, не нужно, я сама все сделаю, так будет лучше. — Мелисса подумала, что и отца, и Габриэлу, стоит морально подготовить, прежде чем сообщать, что она решила вернуться к Питеру.

Еще один долгий поцелуй на прощание, и молодая женщина поспешила по парковой дорожке прочь от скамейки.

Однако, как выяснилось, она могла и не торопиться — серебристого “мерседеса” Габриэлы не было на прежнем месте. Вероятно, подруга попросту не дождалась ее. Видимо, она поняла, чем именно вызвано столь долгое отсутствие Мелиссы.

Позвоню ей, когда приеду домой, решила та. А сейчас поеду на такси. Она открыла сумочку, чтобы достать кошелек. Губная помада, расческа, визитница, блокнот… но где же бумажник?

Мелисса еще раз переворошила кучу нужных и ненужных мелочей, которые обычно носят с собой представительницы прекрасного пола. Безрезультатно. Кошелек обнаружить не удалось.

Ну конечно, я же не положила его в сумку, когда собиралась на встречу, догадалась Мелисса. Так торопилась, что забыла про деньги. Да они и не нужны были, ведь Габриэла вызвалась подвезти!

Конечно, повода расстраиваться не было. Можно было доехать до дома и попросить горничную вынести деньги. А еще можно вернуться в парк — вдруг Питер еще не ушел?

Мелисса раздумывала несколько секунд, а потом развернулась и отправилась назад. Она торопилась, надеясь застать любимого на прежнем месте. Прошлась быстрым шагом по главной аллее, свернула направо, на ходу улыбнулась двум маленьким девочкам, играющим в мяч, потом вновь свернула направо… И увидела, что скамейка, на которой она совсем недавно целовалась с Питером, пуста.

Она в растерянности остановилась. Ну вот, он уже ушел куда-то. Мелисса огляделась по сторонам, надеясь, что между деревьев мелькнет знакомая фигура. Напрасно.

Жаль, подумала она. Ну что ж, придется объяснить таксисту, что деньги вынесут к машине, когда он довезет меня до дома…

Конечно, она стремилась в парк не столько из-за денег, сколько из-за Питера. Чтобы снова получить доказательства, что ее жизнь налаживается. Убедиться, что его глаза светятся любовью и он хочет быть с ней.

Да, несмотря ни на что, она была рада, что согласилась встретиться с ним. Любовь дала ей силы оправдать обманщика. Правда, пока ей не удалось избавиться от неприятных воспоминаний — картина, где Питер обнимал Лору, время от времени вставала перед глазами. Но Мелисса надеялась, что со временем сможет не думать об этом. Ведь они снова вместе, а значит, ТУ историю стоит воспринимать просто как кошмарный сон. Она очень хотела верить, что все будет хорошо, поэтому ей не составило труда убедить себя в этом.

Мелисса была так увлечена собственными мыслями, что не замечала темноволосого мужчину, который шел за ней уже несколько минут. Незнакомец осторожно разглядывал ее на расстоянии и, казалось, не планировал приближаться. Просто шел, любуясь стройной фигуркой и легкой походкой молодой женщины. А когда та повернула голову, мужчина отметил, что в профиль она тоже весьма хороша.

У него было прекрасное весеннее настроение. Он приехал в Нью-Йорк несколько дней назад — по делу, и свободное время тратил на осмотр достопримечательностей мегаполиса. Он родился в Нью-Йорке и прожил здесь первые годы своей жизни. Но потом обстоятельства сложились так, что его увезли в Чикаго. Поэтому города он не помнил и теперь открывал его для себя заново — с помощью путеводителя для туристов.

Внезапно сзади послышался чей-то топот и сбивчивое дыхание. Темноволосый мужчина оглянулся и увидел странного бегуна. Одет он был неряшливо, в грязные джинсы и клетчатую “ковбойскую” рубашку. Но главное, совсем не походил на одного из тех спортсменов, которых можно было встретить на парковых дорожках.

Мужчина посторонился, пропуская бегущего, а в следующую секунду произошло то, чего он никак не ожидал. Неряшливо одетый тип, пробегая мимо симпатичной молодой женщины, вдруг выхватил маленькую сумочку из ее рук и, громко топая, побежал дальше.

Мелисса вскрикнула от неожиданности. Ее обокрали! Пока она стояла и недоуменно хлопала глазами, мимо пробежал еще один мужчина, в светлой куртке, видимо, стараясь догнать первого. Молодая женщина несколько секунда наблюдала за погоней, не зная, что делать дальше, а потом оба скрылись за деревьями.

— Ну и ну, — протянула проходившая мимо пожилая дама с маленькой собачкой на поводке. — Куда смотрит полиция! Милая, вы в порядке?

Мелисса кивнула. Она действительно была в порядке, только растеряна. Денег в сумочке не было, документов тоже. А помаду, зеркальце и другие мелочи не было жалко. Да, вор напрасно думал, что ему будет чем поживиться…

Пара минут, и Центральный парк вновь зажил обычной жизнью — как будто ничего и не произошло. Пожилая дама с собачкой прошествовала дальше, бубня себе под нос что-то про рост преступности. Вновь раздались веселые голоса пришедших на пикник ньюйоркцев… И тут Мелисса увидела, что к ней идет мужчина в светлой куртке. В руках у него была ее сумочка!

— Вот, удалось отвоевать, — произнес он, протягивая “добычу”. — Только ремешок порвался. Проверьте, все ли на месте…

Мелисса хотела сказать, что там, собственно, не было ничего ценного, можно было и не догонять вора… Но вдруг подумала, что этими словами может обидеть мужчину.

Она порылась в сумочке и улыбнулась:

— Да, все на месте. Не знаю, как и благодарить вас.

— Просто скажите спасибо, — отозвался тот. — Наверное, надо было сдать вора в полицию. А я просто отобрал то, что он украл, и отпустил парня…

— Надеюсь, этот случай послужит ему уроком. — Мелисса попыталась приделать ремешок на место, но, поняв, что ничего не получится, просто взяла сумку подмышку.

Воцарилось молчание.

— Кстати, забыл представиться, меня зовут Филипп Коллинз, — вдруг спохватился незнакомец.

Мелисса назвала только имя, рассудив, что ее фамилию этому незнакомцу знать ни к чему.

Через несколько минут они вдвоем шли к выходу из парка. Молодая женщина чувствовала себя немного скованно. С одной стороны, она была благодарна Филиппу. А с другой стороны, в ее планы не входило уличное знакомство. Поэтому она решила вести себя вежливо и учтиво, но не давать никаких надежд на продолжение.

Тем не менее Мелисса отметила про себя, что молодой мужчина хорош собой. На вид — лет двадцати пяти. Не слишком высокий, но плечистый, стройный. Подбородок чисто выбрит, волосы модно подстрижены. Одет скромно, но дорого.

А еще у него красивые глаза, отметила она про себя, незаметно разглядывая лицо нового знакомого. Голубые, ясные, от них словно веет покоем…

— Вы давно живете в Нью-Йорке? — поинтересовался Филипп.

Она ответила кивком.

— А я из Чикаго. Здесь не был много лет, — сообщил ее новый знакомый. — Вот, приехал искать отца. Хотя даже не знаю, жив ли он. Кстати, вы спешите куда-то сейчас?

— Вообще-то да, — соврала Мелисса, надеясь, что тут же последует ритуал прощания. Не хватало еще, чтобы ее неожиданный спутник начал рассказывать историю своей жизни.

Когда они вышли из Центрального парка, Мелисса улыбнулась напоследок новому знакомому и подняла руку, останавливая такси. Рядом тут же затормозил желтый автомобиль.

Филипп печально смотрел, как молодая женщина садится в машину. Ему было жаль, что она уезжает так неожиданно. Ведь он даже не успел спросить ее номер телефона…

Он вздохнул. Мелисса очень ему понравилась. Но Нью-Йорк слишком большой город, чтобы надеяться на то, что они смогут случайно встретиться еще раз.

4

Известие, что Мелисса возвращается к Питеру, ее отец и лучшая подруга восприняли каждый по-своему.

Реакция Алана Уиллиса была вполне предсказуемой. Он немного помолчал, выстукивая пальцами по столу сложную дробь, потом откашлялся и произнес чуть слышно:

— Ну, если жизнь тебя ничему не научила, то и мне нечего сказать.

На этом разговор был закончен, и Алан скрылся в своем кабинете, попросив не беспокоить его. Мелисса почувствовала облегчение. Лучше молчаливый укор, чем скандал.

Габриэла была куда более многословна:

— Наивная дурочка! — кричала она в телефонную трубку. — Неужели ты не понимаешь, что нельзя верить человеку, который однажды уже предал тебя! И зачем только я отпустила тебя на встречу с Питером! Надо было связать тебя для твоей же пользы! Опомнись, пока не поздно, ты же пожалеешь о том, что решила вернуться к нему!

— Ну перестань, — миролюбиво проговорила Мелисса. — Я чувствую, что поступаю правильно.

Изменять свое решение она не собиралась. Поэтому, выслушав отца и подругу, Мелисса отправилась собирать вещи. К счастью, горничная еще не успела выполнить ее утреннее указание, и коробки стояли не распакованные. Поэтому скоро все они были загружены в машину и отправлены по прежнему адресу.

А чуть позже туда же приехала и Мелисса.

На первый взгляд никаких перемен в их жилище не произошло. Все вещи стояли на своих местах, в комнатах было чисто — видимо, любимый попросил приходящую горничную сделать генеральную уборку.

Мелисса услышала, как Питер на кухне гремит посудой. Оттуда доносился дивный запах жареного мяса. Не иначе, как он готовил праздничный ужин, да так увлекся, что не услышал, как в квартиру кто-то вошел. Мелиса решила его не отвлекать. Она неслышно прошла по коридору и вошла в спальню.

— Ах! — только и смогла произнести молодая женщина.

Когда она ехала сюда, то размышляла о том, что не сможет больше спать на их старой кровати. Ее просто передергивало от мысли, что она ляжет в постель, где Питер был с другой. Но сейчас, стоя на пороге спальни, она не узнавала ее. Изменилось все — обои, светильники на стенах, шторы… И, конечно, кровать.

— Я решил, что так будет лучше, — немного виновато проговорил подошедший сзади мужчина. На нем, поверх джинсов и темно-синей майки, был фартук.

— Да, так действительно лучше, — кивнула Мелисса и умоляюще взглянула в глаза любимому, — только давай больше не обсуждать ту историю, ладно?

Он нежно обнял ее за талию.

— Конечно. Я и сам хотел попросить об этом… Поверь, теперь я буду беречь наши отношения.

Их губы встретились, соединились в долгом поцелуе… И Мелисса вновь отдалась волнам чувств, уносивших ее в океан наслаждения. Она не жалела ни о чем. Она любила и на все смотрела сквозь призму любви.

— Я совсем забыл про баранину! — вдруг спохватился Питер. — Дорогая, мне придется покинуть тебя на некоторое время, иначе мясо превратиться в угли…

— Да, конечно, — согласилась та. — Иди, а я пока накрою стол!

Мелисса подумала, что будет лучше, если праздничный ужин состоится в гостиной. Достала белую скатерть, свечи, тарелки и бокалы. А когда все было почти готово, ей в голову пришла прекрасная идея. Питер все еще возился на кухне, и у нее оставалось еще минут пять-десять. Она пошла в гардеробную, отыскала нужную коробку, вскрыла ее и достала оттуда черное вечернее платье.

Оно было совсем новым. На этой покупке настояла Габриэла, хотя Мелисса сопротивлялась — она не думала, что в ближайшее время ей понадобится вечерний наряд.

И вот, пожалуйста. Случай надеть его представился так скоро!

Платье сидело великолепно. Длинное, с разрезом спереди, расшитое черным бисером — оно облегало фигуру и подчеркивало талию. Пара взмахов расческой и легкий макияж — теперь Мелисса выглядела просто обворожительно.

Она вернулась в гостиную, задернула шторы, чтобы в комнате воцарился полумрак, и зажгла свечи. Успела как раз вовремя — Питер уже входил, неся перед собой блюдо, на котором была красиво разложена баранина с овощами.

— Ого! — пораженно протянул он.

Мелисса смущенно улыбнулась:

— Я подумала, что все должно быть красиво…

— Признаюсь, что я хотел удивить тебя, но ты удивила меня куда больше! — восхищенно сказал тот. — Ты прекрасна!

Молодая женщина зарделась от удовольствия.

— А я в старых джинсах, вот ужас, — засуетился Питер, ставя блюдо на середину стола. — Уж извини, но мне снова придется покинуть тебя ненадолго!

Через десять минут он вернулся при полном параде — в белой рубашке и темно-сером костюме.

Огоньки свечей отражались в глаза счастливой Мелиссы, красное вино плескалось в хрустальных фужерах, из музыкального центра доносилась медленная музыка. Это был необыкновенно романтичный вечер. Они танцевали, целовались и снова танцевали. Мелисса и думать забыла о том, что недавно чувствовала себя самым несчастным человеком на свете.

— Мне было так плохо без тебя, — шептал Питер, осыпая поцелуями лицо и шею молодой женщины.

— Любимый… — еле слышно отзывалась она, нежно гладя его густые волосы.

— Послушай, я хочу кое-что тебе сказать. Кое-что очень-очень важное, — начал он, однако продолжить ему не дали обстоятельства.

Идиллию нарушил телефонный звонок.

— Не бери, — покачала головой Мелисса. — Давай думать, что во всей вселенной существуем только мы.

Питер кивнул. Они стояли обнявшись, и Мелисса слышала биение его сердца. Они ждали, когда некто на том конце провода, решивший помешать им наслаждаться друг другом, наконец положит трубку.

Но телефон не смолкал. Мало того, каждый следующий звонок как будто становился настойчивее и требовательнее предыдущего. И терпение Питера лопнуло.

— Я только узнаю, чего они хотят, а потом отключу телефон, — извиняющимся тоном произнес он.

Мелисса понимающе вздохнула. Действительно, вдруг что-то важное?

— Да! — Его голос прозвучал, пожалуй, чересчур резко.

Но в трубке что-то сказали, и уже следующая его фраза звучала куда мягче:

— Вот как? А перенести нельзя?

Мелисса заволновалась. Неужели Питеру нужно срочно уйти сейчас? Она пыталась прочесть ответ на лице любимого, но тот отвернулся.

— Хорошо, я все понял, — наконец произнес он и положил телефонную трубку на рычаг. Потом посмотрел на Мелиссу: — Дорогая, к сожалению, мне придется уехать. Дело очень важное, откладывать нельзя.

Из ее губ вырвался стон разочарования.

— Это звонил мой агент, — пояснил Питер. — Он обедает в ресторане с продюсерами нового фильма. Они прилетели из Лос-Анджелеса всего на пару дней. И мой агент говорит, что хочет представить им меня. Он уверен, что я как нельзя лучше подхожу на главную роль. Мелисса, пойми, это шанс…

— Но почему вот так, в ресторане, а не на кастинге? — удивилась молодая женщина.

— Дорогая, шоу-бизнес живет по своим законам, — пожал плечами Питер. — Мне нужно ехать. Ты простишь меня? Обещаю вернуться как можно скорее!

Разумеется, она не стала возражать. Хотя ей было очень жалко, что прекрасный вечер закончился так неожиданно.

Вскоре Питер ушел, и Мелисса погрузилась в размышления. Интересно, что такое очень-очень важное хотел сказать ей любимый? Скорее бы он вернулся, без него так тоскливо… Молодая женщина поймала себя на мысли, что после того, что случилось, она стала больше ценить вот такие приятные моменты.

Может, в этом есть смысл, думала она, сидя в кресле и держа в руке бокал с вином. Из-за ужасного поступка Питера они едва не потеряли друг друга. Но все-таки смогли найти в себе силы помириться и сохранить отношения. Это, видимо, и есть настоящая любовь. Любовь, которая способна оправдать и простить все…

Внезапно Мелисса вспомнила слова странной женщины-гадалки — “не вздумай отказываться от своего счастья”. Может быть, именно об отношениях с Питером она тогда говорила? Ведь Мелисса старательно боролась со своими чувствами и собиралась отказаться от собственного счастья. Ведь ее теперь ждет только счастье, правда?

Питер вернулся домой глубоко за полночь. Неслышно открыл дверь и прямо с порога прошел в ванную. Мелисса, видимо, уже спала. По крайней мере, встречать она его не вышла.

Ну что же, тем лучше, подумал он, разглядывая себя в зеркале. Так и есть, на чисто выбритой щеке отпечаталась ярко-красная помада. Хорошо, что Мелисса этого не увидит.

Мужчина включил воду и взялся за мыло, собираясь скрыть следы ночного приключения.

Эта Ева Нортон та еще штучка, с усмешкой подумал он. Судя по всему, ей около тридцати, хотя выглядит моложе. Роскошная, ухоженная, знающая себе цену. И волосы просто шикарные — иссиня-черные, кудрявые, ниже плеч. Одета дорого, броско, по поведению сразу видно, что не привыкла в чем-то себе отказывать.

Вроде бы его агент говорил, что это не первый фильм, который Ева решила продюсировать. Впрочем, это не важно. Главное, она положила на Питера глаз. И если все пойдет нормально, то главная роль достанется именно ему. А он уж постарается, чтобы все шло нормально…

И он вновь прокрутил в голове события сегодняшней ночи — как после делового ужина Ева предложила подвезти его до дома. Как он уселся на кожаное сиденье черного “кадиллака”, и рядом села она, да так близко, что он почувствовал через брючную ткань ее горячее бедро…

А потом молчаливый шофер катал их по городу, и хотя Питер видел, что направляются они совсем не к его дому, он не протестовал.

Ему была очень важна роль в новом фильме. Ради нее он был готов на очень многое. В том числе, на любовную интрижку с продюсером.

Мелиссе знать об этом не обязательно, рассудил он. Самое важное сейчас — получить эту роль. Она станет началом его блистательной карьеры. Хватит сниматься в рекламных роликах и сериалах, он по-настоящему талантлив и докажет это на съемочной площадке! А отношения с продюсером рассосутся сами собой. Со временем. Она наверняка найдет себе новый объект для любовных утех — такие дамы редко отличаются постоянством.

Только бы Мелисса ни о чем не догадалась. Придется соблюдать осторожность, чтобы не получилось так же, как с Лорой! Это же чудо, что Мели простила его…

Мужчина промокнул лицо полотенцем и подмигнул собственному отражению. Он был очень доволен таким поворотом событий.

На самом деле Питер был убежден, что любит Мелиссу и что они созданы друг для друга. Но он считал, что все особи мужского пола полигамны. И зачем в таком случае бороться с инстинктами? Ведь любовь — это одно, а постель — совсем другое. Мелисса, по его мнению, как нельзя лучше подходила на роль заботливой супруги. Супруги кинозвезды, которой он скоро станет. С помощью Евы, естественно.

А что касается небольших интрижек, так главное, чтобы жена не была в курсе. Ведь он ее любит — искренне, нежно, по-настоящему…

Питер вышел из ванной и направился в спальню. Мелисса крепко спала. Он аккуратно залез под одеяло и обнял любимую. Телефонный звонок, сорвавший его с места, не позволил ему сегодня сделать кое-что важное. Ну ничего, он сделает это утром…

Просыпаться в объятиях любимого — что может быть прекраснее? Мелисса сладко потянулась и села в постели. Питер спал так безмятежно… И был так красив во сне, что она залюбовалась. А потом, не удержавшись, провела рукой по его спутанным волосам.

Веки мужчины слегка дрогнули, а губы тронула улыбка.

— Ты проснулась? — тихо спросил он, не открывая глаз.

— М-мм, — протянула она неопределенно.

Внезапно он сдернул с себя одеяло и через секунду уже стоял на ногах. Высокий, спортивный — как не влюбиться в такого!

— Я принесу тебе кофе в постель, — заявил он и поспешил на кухню.

Мелисса уронила голову на подушку. Это так романтично — пить кофе в постели, подумала она. А потом вспомнила события вчерашнего вечера и крикнула ему вслед:

— Кстати, как ужин с продюсерами?

— Все прошло великолепно, — после недолгой паузы донеслось с кухни. — Мне кажется, скоро я буду сниматься в новом фильме. Рабочее название — “Самый романтичный герой”. На днях получу сценарий, но уже заранее знаю, что он мне понравится!

— Я так рада! — воскликнула Мелисса. — Я всегда знала, что ты талантлив и твой талант непременно оценят по достоинству!

Сегодня небо за окном было облачным. Но солнце все равно время от времени находило возможность выглянуть из-за облаков и пустить лучи прогуляться по земле.

Молодая женщина завернулась в мягкое одеяло и слушала, как с кухни доносятся обычные утренние звуки — свист закипающего чайника, хлопанье дверцы холодильника, позвякивание чашек, бодрый голос ди-джея из радиоприемника…

Скоро нужно было идти на работу, но полчаса на то, чтобы попить кофе с любимым, она все же могла выделить.

— А вот и я, — сообщил Питер, неся на подносе две чашки с дымящимся кофе, сахарницу, банку с клубничным джемом и нарезанную французскую булку на тарелочке.

Питер уже успел одеться — на нем были джинсы и майка. Пристроив поднос на тумбочку, он сел рядом с любимой.

Мелисса взяла чашку и сделала глоток приятно-горького напитка.

— Ты не положил сахар? — удивилась она.

Тот молча протянул ей сахарницу.

Молодая женщина открыла крышку, собираясь зачерпнуть ложкой белый песок, и вдруг замерла. В сахарнице что-то поблескивало. Мелисса отложила ложку и подцепила ЭТО пальцами, уже догадываясь, что сейчас выудит, но все еще не веря собственным предположениям. Зажала находку в руке, не смея взглянуть на нее, поискала поддержки в глазах Питера. Но тот лишь загадочно улыбался. И тогда она раскрыла ладонь.

На ней лежало изысканное золотое колечко.

— О, Питер, — произнесла она.

А он осторожно взял кольцо, опустился перед ней на одно колено и спросил тихо, но четко:

— Мелисса Уиллис, согласны ли вы стать моей женой?

Мелисса подумала, какой он трогательный сейчас — стоит, преклонив колено, все еще лохматый со сна, в старых потертых джинсах… Такой родной и близкий…

— Почему ты молчишь? — заволновался он, не зная, как расценивать воцарившуюся тишину.

Она улыбнулась, обняла его и прошептала на ухо:

— Я согласна…

Он взял ее левую руку и надел кольцо на безымянный палец.

— Я счастлив.

— Нет, это я счастлива. Мой самый романтичный герой…

— Мне придется на время съемок перебраться в Лос-Анджелес. Ты поедешь со мной?

— Я поеду с тобой даже на край света!

И все, что находилось за пределами спальни, вдруг стало для Мелиссы таким мелким и незначительным! Кофе остывал на прикроватной тумбочке, черствели ломтики французской булки на блюдце. Солнечные лучи пытались пробиться сквозь облака, чтобы подглядеть за происходящим в спальне…

Мелисса знала, что счастье — в любви. И ее любовь была в данный момент просто безгранична. Скоро она станет женой Питера, и все будет хорошо. Она была в этом уверена, да и разве могло быть иначе? Ведь их чувства взаимны…

5

Минуты соединялись в часы, часы в дни, дни в недели. Прошло полтора месяца с тех пор, как Питер сделал предложение Мелиссе. И уже месяц как он жил на два города — в Нью-Йорке и в Лос-Анджелесе.

Для него все складывалось как нельзя лучше — судя по всему, удача благоволила начинающему актеру. Сценарий ему нравился, кинопробы к новому фильму оказались удачными, и совсем скоро ему предстояло заключить контракт. Разумеется, все происходило не без участия Евы Нортон. Она лично присутствовала на первой встрече с режиссерами фильма, давала операторам указания, с какого ракурса лучше снимать актера. Похоже, ее интересовало все, что касается Питера. А тот был очень доволен повышенным вниманием к своей персоне.

За помощь Евы он расплачивался жаркими ночами. Осторожничать практически не приходилось — ведь он прилетал в Нью-Йорк на два-три дня в неделю, а все остальное время жил в Лос-Анджелесе, в шикарном номере гостиницы, предусмотрительно снятым продюсером. И все свободное время проводил со своей покровительницей.

Дорогие рестораны, шикарные автомобили, встречи со знаменитостями — все это безумно нравилось Питеру. Его не смущало, что злые языки называют его за глаза “новой игрушкой королевы”. Он знал, что ему необходимо стать своим среди гламурной тусовки, и прилагал к этому все усилия. Можно сказать, что он брал все, что ему давала Ева, без зазрения совести. Не сопротивлялся, когда она на свои деньги полностью обновила ему гардероб, отвела к модному стилисту. О любви речь не шла, и Питера это очень даже устраивало.

Со временем, когда я сделаю карьеру и стану богат, я верну ей все, что она на меня потратила, убеждал он себя.

Возвращаясь в Нью-Йорк, где ждала его Мелисса, он наслаждался тишиной и покоем. Здесь полным ходом шла подготовка к свадьбе. К его свадьбе, но за чужой счет. Пять недель назад состоялся разговор с Аланом Уиллисом, который расспросил его о серьезности намерений по отношению к Мелиссе.

— Намерения самые серьезные, — не моргнув глазом, сообщил Питер. — Иначе я бы не сделал ей предложение.

Казалось, что все происходящее совсем не по нутру мистеру Уиллису, но он оставался хладнокровным. Пригладил седые волосы рукой, откашлялся и уставился на будущего зятя тяжелым, немигающим взглядом.

— Сдается мне, молодой человек, вы не в состоянии обеспечить такую свадьбу, о какой мечтает моя дочь, — четко произнес он, не заботясь о том, что эти слова могут обидеть Питера. — Она хочет, чтобы все было как в сказке. Она влюблена, и считает вас, по меньшей мере, принцем.

Молодой мужчина молчал, удобно сидя в кресле и ожидая, что же еще скажет отец Мелиссы.

— Так вот, — продолжил Алан. — Я возьму все расходы по свадьбе на себя. Разумеется, я сделаю это не для вас, а для своей принцессы… — Мистер Уиллис еле сдержался, чтобы не высказать в лицо Питеру все, что о нем думает. Но все же он совладал с эмоциями и закончил: — Вам останется только приобрести приличный костюм. С этим, надеюсь, вы справитесь сами…

Мужчина в кресле выслушал все внимательно. Предложение будущего тестя нисколько не оскорбило его. Даже наоборот. То, что не придется тратиться на свадьбу, было очень даже хорошо. Поэтому он мило улыбнулся и ответил коротко:

— Я согласен.

Алану Уиллису оставалось только процедить сквозь зубы:

— Я так и думал.

После чего он взялся за телефонную трубку и принялся звонить куда-то, давая своим поведением понять, что разговор закончен. Он даже не удостоил визитера вежливым “до свидания”. Последний, впрочем, и не ждал любезностей.

Хочет старик взять все расходы на себя — и прекрасно, подумал он. Глупо отказываться, когда удача сама стремится к тебе в руки!

Жить за чужой счет нравилось Питеру все больше и больше.

День свадьбы назначили на середину июня. Приглашения были уже разосланы, и подготовка к торжеству шла полным ходом. Организационные хлопоты почти не касались Мелиссы — ведь все заботы на себя взял ее отец. Когда Питер находился в Лос-Анджелесе, она вела обычный образ жизни, а когда тот приезжал, они старались проводить вместе каждую минуту и мечтали о будущем. В общем, ничто не омрачало настроение невесты. Ну, разве что, регулярные отъезды любимого, но после свадьбы Мелисса тоже собиралась перебраться в Лос-Анджелес, по крайней мере, на время съемок.

Отец, кажется, полностью смирился с выбором дочери. Он вовсю готовился к свадебной церемонии, обсуждая за вечерним чаем, как именно стоит рассадить гостей — а их было приглашено более двухсот — и какой торт следует заказать. Разумеется, Алан Уиллис не переменил отношения к избраннику Мелисы, но он понимал, как много значит для нее предстоящее торжество. Поэтому решил не расстраивать свою принцессу разговорами, что она выходит замуж не за того парня.

Даже Габриэла оставила попытки образумить подругу. Сказала только:

— Ты взрослый человек, и не мне учить тебя жизни. Я поддержу тебя в любом случае.

— А ты согласна стать подружкой невесты? — с надеждой поинтересовалась Мелисса.

— Ну конечно, — ответила подруга.

Когда до свадьбы оставалось чуть больше десяти дней, подруги отправились к портному. Свадебное платье — из шелка цвета шампанского — было почти готово, оставалось лишь кое-что подшить, да кое-что подправить.

Спустя несколько минут, проведенных в примерочной, Мелисса вышла к подруге. Она немного волновалась — вдруг та скажет, что платье ей не идет? Или фасон не тот, или сидит не по фигуре…

Но увидев восхищение в глазах Габриэлы, она радостно заулыбалась. Прошлась туда-сюда по ковровой дорожке, повертелась перед многочисленными зеркалами, забрала вверх волосы, имитируя праздничную прическу. И только потом спросила:

— Ну как?

— Все невесты красивы, но ты — лучше всех, — призналась подруга. — Ты похожа на принцессу из сказки. Я даже немного завидую тебе…

Мелисса счастливо засмеялась:

— Ничего, я уверена, что скоро ты тоже встретишь мужчину, который покорит твое сердце. И тогда уже я буду восхищаться тобой!

И она снова оглядела себя, стоя перед большим, в человеческий рост, зеркалом. Фасон платья был довольно простым, но в этой простоте чувствовался стиль. Приталенное, чуть расклешенное, с открытыми плечами — оно очень ей шло.

Она еще немного повертелась перед зеркалом, сообщила портному, что наряд нигде не жмет, и пошла переодеваться. Сегодня следовало еще заглянуть к известному парикмахеру, чтобы обсудить свадебную прическу.

Как я хочу, чтобы у Мелиссы все сложилось хорошо, думала тем временем Габриэла, сидя на диване в холле ателье. Ведь она как никто другой достойна счастья. Но почему мне кажется, что Питер не тот человек, который должен быть рядом с ней? Что это — предвзятое отношение? Или же интуиция?

Габриэла не знала ответов на эти вопросы. Но сердце было не на месте. Нехорошее предчувствие по поводу предстоящей свадьбы закрадывалось ей в душу.

Филипп Коллинз — тот самый, что полтора месяца назад отобрал у вора сумочку Мелиссы — прогуливался по городу. Изначально он не планировал надолго оставаться в Нью-Йорке, но ситуация складывалась так, что пришлось задержаться. У него было здесь только одно дело — найти отца.

История его жизни была довольно необычной. Когда-то, будучи маленьким мальчиком, он жил здесь, в Нью-Йорке, вместе с родителями. Но его воспоминания о том времени были смутными. Можно сказать, что Филипп не помнил подробностей. Вроде бы его никто не обижал, и все было хорошо. Но утверждать, что это было действительно так, он не брался, слишком много лет прошло.

А потом случилось так, что его мать полюбила другого мужчину. И уехала из Нью-Йорка в Чикаго, забрав с собой четырехлетнего сына и не оставив бывшему супругу своего нового адреса. Потом она объясняла это страхом, что отец мог найти и отсудить ребенка. Хотя сам Филипп не особо верил в эту историю. Ведь в редкие минуты откровений мать рассказывала, что его папа был добрым и хорошим человеком, не способным на гадкие поступки.

Когда мальчик подрос и изъявил желание увидеть отца, мать по каким-то причинам воспротивилась этому. Филипп очень любил ее, и поскольку она избегала разговоров о прошлом, он особо не приставал с расспросами. Хотя стремление найти отца всегда сидело где-то глубоко в его подсознании.

Жизнь с отчимом протекала довольно гладко, он относился к Филиппу как к родному сыну. Когда мальчик подрос, его определили в хорошую школу, потом дали достойное образование.

Филипп выучился и начал работать юристом в конторе отчима. Специалисты пророчили ему в будущем карьеру хорошего адвоката.

Жизнь текла ровно и размеренно, пока однажды не произошла трагедия. Примерно полгода назад мать Филиппа и его отчим погибли в автокатастрофе. Лишь по счастливой случайности он сам не оказался в автомобиле, который поздней ночью вдруг занесло на скользкой от дождя дороге.

Несколько месяцев Филипп отходил от трагедии, приводил в порядок дела отчима. Согласно завещанию, он был единственным наследником большого состояния. Впрочем, это ни в коем случае не могло умалить горечь от утраты близких людей.

А где-то в конце марта он принял решение найти наконец своего родного отца. Теперь никто не мог воспрепятствовать его желанию. Поручив семейный бизнес управляющему, он несколько дней перебирал вещи, оставшиеся от матери, надеясь, что наткнется на что-то, что поможет ему в поисках. Но она, видимо, все уничтожила. Самое печальное, Филипп даже не знал, как зовут его отца! Ведь при рождении мама дала ему свою фамилию.

В конце концов он решил нанять частного детектива. Конечно, сделать это можно было и не выезжая из Чикаго, но ему давно хотелось побывать в городе, где он родился.

И вот уже несколько недель он жил в свое удовольствие. Снимал номер в дорогой гостинице, гулял по городу, впитывал впечатления. Ему нравился Нью-Йорк, и он даже всерьез подумывал сюда перебраться со временем.

Частный детектив, нанятый Филиппом, не зря получал деньги. Еще пару недель назад он сообщил, что располагает сведениями об искомом человеке. Однако наниматель, поняв, что сейчас как никогда близок к разгадке тайны, мучавшей его долгие годы, вдруг стал тянуть время. Сначала потребовал перепроверить данные, чтобы не было ошибок. Потом попросил узнать о человеке, который являлся его отцом, больше подробностей — чем живет, каков характер… Нанятый детектив беспрекословно выполнял все поручения — если клиент щедро платит, то почему бы не удовлетворить его любопытство.

А Филипп понимал, что его промедление вызвано страхом перед предстоящей встречей. Он много лет пытался представить, что за человек его отец. И в его воображении сложился определенный образ. Теперь же он боялся, что этот образ может быть разрушен. И где уверенность, что отец вообще захочет видеть сына? Сам-то он не предпринимал попыток разыскать его!

Да, Филипп боялся разочарования. Но сколько можно было медлить? Если он уедет сейчас, ничего не выяснив, то, скорее всего, будет жалеть об этом все оставшуюся жизнь!

Это случится в следующий вторник, дал себе обещание Филипп. В следующий вторник я заберу у детектива все сведения, которые он собрал о моем отце. Нельзя больше тянуть с этим. Откладывая нашу встречу, я сам себя загоняю в тупик. Хватит. Просто возьму адрес и приду к нему. И будь что будет…

Думая об этом, Филипп свернул в один из переулков, и шел, разглядывая вывески на зданиях. Он искал какое-нибудь приличное кафе или ресторан, где можно было пообедать.

“Ателье мистера Дугласа”, прочел он надпись над стеклянной витриной, в которой стояли манекены, разодетые в вечерние и свадебные платья. Он проходил мимо двери, когда та неожиданно распахнулась и из ателье вышли две молодые женщины. Одна — высокая, с длинными каштановыми волосами, а вторая… Филипп пригляделся и не поверил своим глазам. Но нет, он не ошибся — это была та самая Мелисса, с которой он больше месяца назад познакомился в Центральном парке! А он и не предполагал, что когда-либо встретится с ней еще раз!

Признаться, эта молодая женщина запала ему в душу. Он корил себя за то, что не узнал номера ее телефона или хотя бы не оставил свою визитку. Как-то ему даже пришла в голову идея — а не попросить ли детектива отыскать Мелиссу? Но он сразу отмел ее, поскольку прекрасно понимал, что это нереально. Ведь он не знал о девушке ничего, кроме имени. И даже фотографии ее не было. В конечном итоге Филипп смирился с тем, что никогда больше не увидит Мелиссу.

И тут такой подарок судьбы! Филипп стоял, преградив подругам дорогу, и искал подходящие слова, чтобы начать разговор. Мелисса сегодня была еще милее, чем в прошлый раз, — голубые джинсы и белая кофта с капюшоном придавали ее облику мальчишеский задор.

Габриэла расценила его поведение по-своему.

— Итак, мистер, что вы на нас уставились? Наверное, собираетесь предложить религиозную литературу? Мы этим не интересуемся, так что разрешите пройти.

Мелисса несколько секунд смотрела на молодого человека, что-то припоминая, а потом воскликнула:

— Ах, это вы? Удивительная встреча!

И потом, обращаясь к Габриэле, начала сбивчиво объяснять:

— Помнишь, я тебе рассказывала, как в парке у меня чуть не украли сумочку? То есть ее украли, а этот молодой человек любезно вернул мне ее…

Подруга сразу сменила гнев на милость и расплылась в улыбке. Все-таки Филипп был очень приятным внешне и нравился женщинам.

— Вот оно что, — почти пропела Габриэла. — Так вы и есть мистер Супермен… Что ж, очень приятно!

— И мне очень приятно, — наконец обрел дар речи Филипп.

Он все еще не мог прийти в себя от радости, что вновь встретил Мелиссу.

— Кстати, я же вас не представила, — спохватилась та и тут же сделала это, сначала назвав имя молодого человека, а потом подруги.

Все приличия были соблюдены, но тут же встал вопрос, что же делать дальше. Теперь нужно было либо расходиться, либо продолжать разговор. А пока все трое снова замолчали. На Филиппа словно оторопь напала — он понимал, что должен как-то узнать номер телефона Мелиссы, но боялся, что если спросит напрямую, то это будет выглядеть слишком нагло.

Инициативу в свои руки взяла Габриэла. Она немного поразмыслила и решила, что эта встреча не должна закончиться вот так, на улице.

— Ой, я что-то проголодалась, — сказала она, оглядываясь по сторонам. — Мелисса, мы должны зайти куда-нибудь перекусить. Вон там, вроде бы, было очень хорошее кафе…

Она взяла подругу под руку, а потом повернулась к Филиппу:

— Может, вы составите нам компанию?

Тот так обрадовался предложению, что заулыбался и закивал. Но потом подумал, что выглядит, должно быть, глупо, поэтому постарался принять серьезный вид и произнес:

— Да, я тоже как раз искал, где бы пообедать.

Все складывалось как нельзя лучше. Спустя пятнадцать минут троица расположилась за столиком кафе. Официант принял заказ — подруги ограничились салатами и легкими закусками, а их спутник попросил принести мясо цыпленка и овощное рагу. Кроме того, по случаю встречи он заказал бутылку хорошего французского вина.

В кафе было довольно уютно. Помещение оформили в стиле пятидесятых — на стенах висели черно-белые фотографии звезд эстрады тех лет, а из колонок доносилась известная песенка в исполнении Мэрилин Монро. Атмосфера располагала к общению, и вскоре было решено перейти на “ты”.

— Я, к сожалению, за рулем, поэтому ограничусь минеральной водой, — улыбнулась Габриэла, когда официант принес вино и собрался разлить его по бокалам. — Но Мелисса, думаю, не откажется. У нее сегодня такой важный день!

— Да? — осведомился Филипп. — И что же такого сегодня произошло?

— Мое свадебное платье почти готово, — радостно сообщила Мелисса. — И оно прекрасно!

Филипп едва не подавился сочным цыпленком. Вот так неприятная новость! Не успел он вновь встретить прекрасную незнакомку, как выяснилось, что она без пяти минут чужая жена! Он печально посмотрел на Мелиссу. Она ему действительно очень нравилась, и было жаль, что ее сердце занято другим.

— Ну что же, — наконец собрался он с мыслями и поднял бокал с вином, собираясь сказать тост. — Кому-то безумно повезло. Я пью за того счастливчика, который станет вашим мужем. И за ваше семейное счастье.

Габриэла тоже подняла бокал, в котором плескалась минеральная вода.

— Я присоединяюсь.

Она внимательно наблюдала за происходящим. Обладая хорошей интуицией, молодая женщина поняла, что Филипп явно неравнодушен к ее подруге. На Габриэлу он произвел исключительно приятное впечатление — обаятельный, ухоженный, наверняка состоятельный.

Жаль, что Мелисса так увлечена Питером, подумала она. Этот парень, скорее всего, стал бы ей хорошей парой.

В другой ситуации она бы и сама, вероятно, пофлиртовала с ним. Но тут это было бесполезно — хотя он был с ней исключительно вежлив, огоньки в его глазах загорались, когда он смотрел на ее подругу.

Последняя, впрочем, была так поглощена мыслями о предстоящей свадьбе, что просто не замечала взглядов, которые бросал на нее Филипп. Он оставался для нее всего лишь случайным знакомым, приятным в общении парнем.

— Честно говоря, я так счастлива, — делилась она ощущениями, не думая, что делает этими словами больно кому-то из сидящих рядом. — Мы с Питером очень любим друг друга. Ах да, ты же не знаешь… Питер это мой жених. Он начинающий актер и недавно получил главную роль в новом фильме. Он очень талантлив…

Габриэла, глядя, как меняется лицо Филиппа, решила прекратить этот разговор.

— А ты, как я понимаю, не местный? — поинтересовалась она.

— Не совсем, — пожал плечами тот. — Это долгая история…

— У нас есть время, расскажи, — попросила Мелисса.

Увидев в ее глазах неподдельный интерес, Филипп начал свой рассказ.

Подруги время от времени перебивали его, чтобы уточнить что-то или вставить удивленное “ах”. Габриэла слушала очень внимательно, а на впечатлительную Мелиссу рассказ вообще произвел неизгладимое впечатление.

— И что же ты будешь делать дальше? Когда пойдешь к отцу? — спросила она, как только Филипп замолчал.

— Через несколько дней, — ответил он.

— Я так хочу узнать, как пройдет ваша встреча! — призналась молодая женщина, убрав со лба непослушную прядку светлых волос.

— Нет ничего проще, — улыбнулся Филипп. — Вот мои визитки. Звоните в любое время. Я пробуду в Нью-Йорке какое-то время и буду рад встретиться с вами еще. Да, здесь телефоны в Чикаго, а вот это местный номер.

Он достал авторучку и записал на обратной стороне карточек телефон гостиницы, в которой остановился.

Жаль, конечно, что Мелисса выходит замуж, с некоторой досадой снова подумал Филипп. Но это же не помешает нам быть друзьями…

И он опять взглянул на молодую женщину с легкой грустью.

Распрощавшись с Филиппом, подруги сели в автомобиль Габриэлы. Мужчина еще некоторое время постоял на тротуаре, провожая взглядом серебристый “мерседес”.

Ну что за сентиментальность, обругал он себя, поймав на мысли, что очень хочет, чтобы Мелисса обернулась и помахала ему рукой. Она, конечно, очень красивая, да и человек, кажется, хороший, но скоро станет женой другого. И хватит думать о ней, это все равно ни к чему не приведет!

Он развернулся и не оглядываясь пошел прочь. Однако избавиться от мыслей о Мелиссе оказалось не так просто. Можно сказать, вообще невозможно. Филипп вспоминал, как она пила вино, как улыбалась, как слушала его рассказ, слегка наклонив голову набок. Каждое ее движение, каждое слово и даже каждый вздох, казалось, были наполнены великим смыслом.

Так что все его мысли были посвящены только ей — удивительной молодой женщине, которая, встретившись однажды, тронула его сердце, а встретившись в другой раз, окончательно лишила покоя.

Он и не предполагал, что увидит Мелиссу совсем скоро.

Когда Мелисса открывала дверь квартиры, то услышала, что телефон в гостиной требовательно звонит. Габриэла, которая согласилась зайти в гости на полчасика, предположила:

— Может, это Питер?

— Наверняка! — отозвалась подруга, торопясь снять трубку.

Она успела. И услышала родной голос:

— Дорогая, где ты была? Я звоню второй час.

— Милый, я так рада слышать тебя, — радостно защебетала Мелисса, усаживаясь на диван в гостиной. — Мы с Габриэлой только что вернулись от портного. Мое платье просто великолепно! О, если бы ты только его видел! Но ты же знаешь, что это плохая примета — видеть невесту в свадебном наряде до свадьбы. Так что пока придется поверить мне на слово!

— Вот как… — тихо произнес Питер.

Судя по всему, его что-то тревожило. Но молодая женщина была так увлечена рассказом, что не сразу заметила это.

— Знаешь, я подумала, что в букете невесты должны присутствовать белые лилии, — продолжала она. — Это не так банально, как розы, и в то же время очень изысканно…

На том конце провода напряженно молчали.

И Мелисса насторожилась:

— Что-то не так?

Габриэла, услышав ее встревоженный голос, подошла и села рядом на диван. Она вглядывалась в лицо подруги, стараясь понять, что произошло.

Питер Хокман тянул с ответом.

— Пожалуйста, объясни, что происходит, а то я начинаю волноваться, — испуганно проговорила Мелисса. — С тобой все в порядке? Я чувствую, что-то случилось…

И тот заговорил.

— Любимая, — начал он, лихорадочно соображая, как бы помягче преподнести неприятные известия. — Сегодня я узнал кое-что, что нарушает наши планы.

У Мелиссы перехватило дыхание. Неужели…

— Дело в том, что сегодня я повнимательнее почитал свой контракт, — сказал Питер. — Да, я должен был изучить его досконально, прежде чем подписывать, но… Я был так горд, что получил главную роль. И некоторые пункты просто упустил из виду…

— И что там написано? — как-то обреченно произнесла молодая женщина.

— По условиям контракта я должен быть холост, — выдохнул наконец мужской голос в трубке. — Это непременное условие на время съемок. Потом я снова буду волен распоряжаться своей жизнью, как захочу. А пока… Милая, свадьбу придется отменить.

Мелисса пораженно молчала. Она просто смотрела куда-то в пустоту и чувствовала, как глаза наполняются слезами.

— Что случилось? Что произошло? — теребила ее обеспокоенная Габриэла, но та словно не слышала.

— Пожалуйста, пойми меня правильно, — Питера вдруг словно прорвало, — этот фильм — мой шанс! А свадьба… Ну что такого, если мы поженимся позже? В следующем году, например! Мы же не перестанем любить друг друга из-за этого, правда? Скажи мне что-нибудь!

Мелисса сделала над собой усилие и проговорила:

— Ты прилетишь на этой неделе?

— Конечно, — был ответ. — Я очень соскучился.

— Хорошо, я все поняла, — тихо произнесла она. — И я согласна, что твоя карьера сейчас стоит на первом месте. Я жду тебя. До встречи.

И молодая женщина положила трубку.

Габриэла сидела рядом и внимательно смотрела на нее. Услышанных фраз ей хватило, чтобы понять — Питер в своем репертуаре. Этот эгоист снова сделал или готовится сделать что-то, отчего у Мелиссы в глазах застыли слезы.

— Итак, — сухо произнесла она. — Мы выяснили, что его карьера стоит на первом месте. А что, позвольте спросить, в таком случае отодвигается на второе?

Светловолосая молодая женщина попыталась улыбнуться, но вместо улыбки на ее лице отобразилась такая гримаса боли, что у Габриэлы защемило сердце.

— Свадьба… — проговорила Мелисса, и по ее щекам потекли слезы.

— Что? — не поняла подруга.

— Свадьба отменяется, — чуть громче сказала несостоявшаяся невеста.

И разрыдалась.

6

Мир снова рухнул. Все, чем жила Мелисса в последние дни, все, чем она дышала, в один миг перестало существовать. Радость, переполнявшая ее душу, сменилась гнетущей печалью. Вместе со слезами она словно выплакивала светлые мечты и стремления, ради которых, как ей казалось всего час назад, стоило жить.

Стихи любви обернулись сухой прозой, хрустальная сказка разбилась. И причиной тому оказались несколько листков бумаги, где мелким шрифтом было указано — Питер Хокман, исполнитель главной роли фильма “Самый романтичный герой”, обязан быть холостым. Проклятый контракт! Кто только придумал этот пункт!

Габриэла старалась утешить плачущую подругу, но понимала, что слова мало что значат для той сейчас. Она твердила что-то жизнеутверждающее — “все будет хорошо, не расстраивайся”, — но сама не особо верила в это.

Ведь если Питер действительно любит Мелиссу, то должен понимать, как много значила для нее предстоящая свадьба! Да, наверное, главная роль в фильме действительно даст ему новые возможности. Но если он считает, что так безгранично талантлив, то со временем наверняка получил бы другие предложения! Почему, выбирая между своим успехом и счастьем любимой, он выбрал первое? Так ли он любит Мелиссу, как говорит об этом? Габриэла в этом сомневалась. Но сказать сейчас об этом подруге значило бы окончательно добить ее.

— Не надо, не расстраивайся, — продолжала она уговаривать плачущую. — Все устроится. Он приедет, и вы еще раз поговорите об этом. Вдруг он переменит свое решение?

— Нет. — Мелисса подняла на нее опухшее от слез лицо. — Я против. Его работа сейчас и правда важнее. Не хочу, чтобы он отказывался из-за меня от своей мечты.

А тебе, значит, можно отказываться от своей мечты, возмущенно подумала Габриэла, но вслух, разумеется, ничего не сказала. Ее подруга считала, что любовь и самопожертвование это одно и то же… Конечно, иногда люди отказываются от своих желаний в угоду любимым, и поступают правильно. Но сейчас был явно не тот случай!

Наконец Мелиссе удалось взять себя в руки. Нужно было продолжать жить, что-то делать. Например, следовало позвонить отцу и сообщить, что свадьбы не будет. Подумав об этом, молодая женщина чуть не расплакалась снова. Как она сообщит ему об этом?! Это просто ужасно…

Габриэла вызвалась помочь:

— Знаешь, давай-ка я сама объясню все мистеру Уиллису. А то, боюсь, ты не в том состоянии, чтобы вести подобные разговоры.

Мелисса согласно кивнула. Она вообще не знала, как теперь смотреть отцу в глаза. Хотя ее вины в этом не было, молодая женщина чувствовала стыд. Ведь папа так поддерживал ее, он даже не стал протестовать против свадьбы! А теперь придется все отменять, сообщать приглашенным, что торжество не состоится.

Габриэла посмотрела на часы:

— Знаешь, мне надо ехать.

— Хорошо, мне как раз нужно побыть одной и обо всем поразмыслить, — ответила Мелисса.

Габриэла обняла подругу:

— Не расстраивайся, пожалуйста, — попросила она. — Жизнь штука сложная. Многие вообще считают — что ни происходит, все к лучшему.

Та кивнула. Хотела бы она верить в это!

Вскоре подруга ушла, и Мелисса побрела на кухню. Ей было невыносимо тоскливо. Надо было чем-нибудь заняться, чтобы отвлечься, но чем? Она подумала, что можно было бы приготовить ужин, но… для кого? Питер сегодня не приедет, а ей, скорее всего, кусок в горло не полезет. Можно было бы отправиться на работу, однако Мелисса сомневалась, что там от нее будет какой-то толк. Хотелось просто лечь и смотреть в потолок…

На безымянном пальце поблескивало маленькое колечко, которое некоторое время назад преподнес ей Питер, делая предложение руки и сердца.

Смотреть на кольцо было так грустно, что молодая женщина сняла его и убрала в шкатулку, где хранила драгоценности. Что еще оставалось с ним делать? Что вообще делают с такими кольцами, если свадьба отменяется? Может, возвращают несостоявшимся женихам?

Взгляд упал на дверцу бара. Хм, не лучший выход из ситуации, но все же…

Мелисса открыла его и вынула бутылку виски. Налила в стакан, разбавила содовой, бросила два кубика льда. Да, кажется, это называется, “топить горе в выпивке”. Впрочем, какая разница? Ей необходимо расслабиться. И когда других вариантов нет, сойдет и этот.

Она вернулась в гостиную, прихватив стакан с собой, и уселась на диван. Взяла с журнального столика пульт управления телевизором и начала переключать каналы.

Тупое занятие, пронеслось в голове. Но хоть что-то…

На экране появилось лицо мужчины в очках. Старомодная роговая оправа придавала ему строгий вид. Он говорил, а присутствующие в студии зрители время от времени аплодировали. Мелисса прибавила звук.

— Нельзя поддаваться тоске и унынию, — вещал мужчина. — Нам кажется, что нас не любят окружающие, но проблема в том, что мы сами не любим себя. Возьмем распространенную ситуацию — вам грустно и одиноко…

Молодая женщина на диване заинтересовалась. Она вспомнила лицо выступающего — это был известный психоаналитик, известный консультациями в прямом эфире.

— И вы считаете, что вы самый несчастный человек на земле, — продолжал тот. — Но давайте взглянем на проблему иначе. Кто заставляет вас страдать? Кто виноват в том, что вы сейчас, возможно, сидите перед телевизором со стаканом виски в руке, вместо того чтобы наслаждаться жизнью?

Мелисса испуганно посмотрела на свою руку, в которой действительно был стакан. Он что, не только психоаналитик, но еще и ясновидящий?!

Мужчина развел руками:

— Посмотрите правде в глаза. Единственный, кто заставляет вас страдать, — это вы сами! Если вас устраивает такое положение вещей, то принимайте его таким. А если не устраивает, то вперед! Поднимайтесь с дивана! Встречайтесь с друзьями! Общайтесь! Веселитесь!

В студии раздались аплодисменты, и психоаналитика тут же сменила стройная девушка, которая обворожительно улыбнулась и доверительно сообщила:

— Спонсор нашей программы — соки и нектары торговой марки…

Мелисса убавила звук телевизора. Реклама была ей совершенно не интересна. А вот то, что сказал психоаналитик… В его словах, конечно же, была правда. Мы сами заставляем себя страдать. Но разве можно просто взять и приказать сердцу не болеть? Это казалось маловероятным. По крайней мере, молодая женщина не слишком в это верила.

Она сделала еще один глоток виски. В голове появился туман. А грусть словно отступила — совсем немного, на полшага, но все равно стало полегче…

Мелисса догадывалась, в чем причина ее печали. Случилось так, что весь ее мир заполнился одним лишь Питером. Она просыпалась и засыпала, думая о нем. Она помнила о нем каждую минуту. Даже когда она покупала себе какие-то обновки, то пыталась угадать — а понравятся ли эти вещи ее любимому? Разумеется, молодая женщина считала, что венцом этой безграничной любви должна стать свадьба — как же иначе? А когда торжество, в силу обстоятельств, пришлось отменить, то Мелисса почувствовала себя так, словно лишилась смысла жизни.

Может, попробовать поступить, как рекомендует этот психоаналитик? — подумала она. Сходить куда-нибудь, отвлечься?

Габриэла, к сожалению, была занята этим вечером, так что рассчитывать на нее не приходилось. Мелисса залпом выпила оставшийся виски, поморщилась и поставила стакан на журнальный столик. Взяла сумочку, порылась в ней и извлекла визитку Филиппа.

Он, кажется, предлагал звонить, когда будет желание. Ну что ж…

Она набрала номер, написанный от руки, и попросила соединить с мистером Коллинзом.

— Я вас слушаю, — произнес приятный баритон.

— Добрый вечер, это Мелисса, — представилась она. — Понимаю, ты очень удивлен, что я звоню, ведь мы виделись только сегодня днем…

— Я не столько удивлен, сколько рад, — признался мужчина.

На самом деле он и мечтать не мог, что услышат голос этой удивительной молодой женщины так скоро! Да, этот день оказался богат на сюрпризы.

— Возможно, ты сочтешь меня немного сумасшедшей… — сказала Мелисса и подумала, что это действительно странно выглядит — она звонит малознакомому мужчине, чтобы предложить вместе провести вечер.

Ее охватили сомнения — правильно ли она поступает? Может, стоит, пока не поздно, извиниться, попрощаться и положить трубку?

— Ну отчего же, — успокоил ее Филипп. — Я не часто видел сумасшедших, однако почему-то уверен, что ты к их числу не относишься.

Молодая женщина улыбнулась… и решилась перейти к сути, вспомнив мудрый совет Габриэлы: “если не знаешь как сказать, говори напрямик!”.

— В общем, я подумала… Может, ты хочешь сходить куда-нибудь этим вечером? То есть, на самом деле, сходить куда-нибудь хочу я. Ну а ты, может быть, согласишься составить мне компанию?..

И замолчала, ожидая ответа. Впрочем, он последовал незамедлительно.

— Конечно, с радостью! — воскликнул Филипп. — Я как раз размышлял, как скоротать вечер! И куда же мы пойдем?

Мелисса вздохнула с облегчением. Кажется, спутник на сегодня найден. Этот мужчина внушал ей доверие, хотя она видела его всего пару раз.

— Знаешь, я целую вечность не была в кино, — сказала она. — Может, посмотрим какой-нибудь фильм? Только пусть это будет не боевик.

— Я согласен, — ответил Филипп. — Сейчас изучу афишу в сегодняшней газете и выберу что-нибудь наименее кровавое. Хочешь, я заеду за тобой?

Честно говоря, он был согласен идти с Мелиссой не только в кино, а вообще куда угодно. Хоть просто бесцельно гулять по улицам! Главное — чтобы она была рядом.

Филипп заехал за Мелиссой в половине девятого вечера, на шикарном лимузине. И улыбнулся, увидев удивление в ее глазах. Да, он взял этот автомобиль на прокат — вместе с шофером и напитками во встроенном баре. Да, это довольно дорого. Да, он может позволить себе такие траты. Особенно, если речь идет о свидании с самой удивительной женщиной на свете.

Конечно, это не совсем свидание. Или, вернее, совсем не свидание. Просто дружеский поход в кино. Но мысль, что этот вечер он проведет с Мелиссой, настолько взбудоражила воображение Филиппа, что он решил — пусть все будет по высшему классу.

Она вышла из дома, одетая в маленькое черное платье и классические черные туфли. Волосы — слегка завиты, макияжа — минимум, только румяна и блеск для губ. Этим теплым майским вечером Мелисса выглядела свежо и обворожительно.

Филипп галантно распахнул дверцу лимузина. Молодая женщина удобно расположилась в салоне.

— Не ожидала, — улыбнулась она, когда он сел рядом.

— Все это только для того, чтобы превратить обычный вечер в приятный, — ответил мужчина. — Надеюсь, ты не против черно-белых фильмов?

— Нет, даже наоборот, — обрадовалась Мелисса. — Я люблю старое кино. В нем столько романтики…

Она пока не могла с определенностью сказать, что совет телевизионного психоаналитика помог ей стать счастливее. Все-таки продолжали терзать мысли о несостоявшейся свадьбе. И о том, что Габриэла, должно быть, уже поговорила с ее отцом, и теперь ей следовало бы самой набрать его номер…

И все же, сидя в шикарном лимузине, молодая женщина сделала вывод — хорошо, что она сейчас здесь, а не дома, в одиночестве. Остаться одной было бы в тысячу… нет, в миллион раз хуже!

Дорога до кинотеатра показалась недолгой — Мелисса и Филипп болтали о погоде, о всяких мелочах. От вина молодая женщина отказалась, рассудив, что сегодня она и так усиленно налегала на спиртное…

Очень интересное лицо, как бы между прочим думала Мелисса, разглядывая своего спутника. Он довольно красив, да к тому же очень мил и приятен в общении. Даже удивительно, что такой хороший парень до сих пор не женат. Может, Габриэле стоит завести с ним роман?

А Филипп смотрел на Мелиссу и дико завидовал тому мужчине, который в скором времени должен стать ее мужем. Осознает ли тот, как ему повезло? Если бы он оказался на его месте, то был бы безгранично счастлив.

Эй, подожди, не смей в нее влюбляться, обратился он сам к себе. Брось эти глупости, она невеста другого. Безответная любовь тебе ни к чему. Ты молод, обеспечен и еще встретишь девушку, с которой у тебя все будет хорошо.

Но сама мысль о другой девушке показалась ему сейчас неприемлемой. Как можно об этом думать, если рядом сидит Мелисса?

Да, похоже, я серьезно попал, подвел итоги Филипп.

Филипп думал о Мелиссе, Мелисса — о Питере, а Питер… Питер блаженствовал в объятиях Евы Нортон. Через несколько дней он должен был лететь в Нью-Йорк, ну а пока наслаждался жизнью в шикарном номере, снятом для него женщиной-продюсером, которая одновременно являлась его любовницей.

Она лежала у него на груди, а он гладил ее черные кудрявые волосы. Ева открыла глаза и улыбнулась, словно сытая кошка.

— Ты объяснился со своей невестой? Как ее там зовут… — низким грудным голосом произнесла она.

— Мелисса, — сказал Питер. — Ее зовут Мелисса. Да, мы поговорили сегодня. Все нормально, она у меня понятливая.

Ева перевернулась на спину и сладко потянулась. Еще чуть-чуть, и она, казалось, замурлычет.

— Только мне нужно с тобой посоветоваться по одному вопросу, — продолжил мужчина. — Я хотел бы, чтобы Мелисса приехала ко мне и пожила здесь немного. Понимаешь, я ей обещал…

Ева Нортон сбросила с себя руки Питера и села в постели, застеленной черными шелковыми простынями.

— Это твое дело, — сухо сказала она. — Но ты должен понимать, что у тебя не будет на нее времени. Слишком плотный график — ежедневные съемки, встречи с важными людьми и самое главное — я.

“Я” она произнесла особенно четко, выделила интонацией, давая понять, кто здесь хозяин положения. Впрочем, Питер и так это прекрасно знал. Иногда он даже задумывался о том, что отношения с Евой заходят слишком далеко. Богатая красотка распоряжалась им как своей собственностью! Но на карту была поставлена его карьера. А ради этого мужчина был готов временно забыть о гордости и самолюбии.

Он сомневался, стоит ли Мелиссе приезжать сюда — мало ли, повторится неприятная история, и она случайно застанет его с Евой… Однако он понимал, что уже подорвал ее доверие, сначала изменив ей с Лорой, а потом отменив свадьбу. Если он еще запретит ей ехать к нему в Лос-Анджелес… Скорее всего, отношения будут разрушены. Но Питер не хотел терять Мелиссу!

Придется как-то выкручиваться, сделал он вывод. Главное, Ева не против…

Он взял сидящую на постели женщину за руку и притянул к себе. Она не сопротивлялась, и спустя мгновение любовники страстно целовались.

Пусть эта Мелисса приезжает, думала Ева, извиваясь от наслаждения, которое дарил ей Питер. Если меня что-то не устроит, то она так же скоро соберет чемоданы и отправится обратно. Этот парень будет делать то, что я прикажу. Он даже пока не понимает, насколько зависим от меня. Отменить свадьбу — это цветочки. Если я захочу, ему придется вообще разорвать с ней отношения… А пока пусть все остается как есть.

И Ева снова прильнула к горячим губам Питера…

Фильм, который смотрели в тот вечер Филипп и Мелисса, был не слишком захватывающим — мелодрама с незамысловатым сюжетом. Герои безумно любили друг друга, но, как это обычно бывает в кино, на их пути одно за другим вставали препятствия. Она была утонченной девушкой из высшего света, а он — красивый и благородный, но… отнюдь не голубых кровей. Отсюда и вытекали все проблемы. Но к финалу киноистории любовь, разумеется, восторжествовала, и молодые люди смогли пожениться.

— Я никогда и никому не отдам тебя, — горячо шептал главный герой, обнимая любимую за тонкую талию.

— Нет силы, которая разрушит нашу любовь, — отвечала ему она, и по ее щекам бежали слезы радости.

Впрочем, Филиппа сюжет кинофильма не слишком интересовал. Страсти на экране были несравнимы с теми, что кипели в его душе. Самая лучшая женщина на свете сидела рядом, в соседнем кресле. Он тайком разглядывал ее лицо, следя за эмоциями, которые возникали на нем в зависимости от сюжетных поворотов фильма.

Мелисса искренне сопереживала всему, что творилось на экране. Наконец-то ей удалось отвлечься от грустных мыслей. Забыв о своих печалях, она всем сердцем желала героине фильма побороть предрассудки и воссоединиться с любимым! И радовалась, когда мужественный герой одно за другим преодолевал возникавшие перед ним препятствия…

Однажды, в особо напряженный момент фильма, молодая женщина неосознанно сжала ладонь Филиппа, лежащую на подлокотнике кресла. Это длилось всего пару секунд, после чего Мелисса смущенно улыбнулась и отпустила руку соседа. Но тому хватило времени, чтобы в этот миг почувствовать себя счастливым.

В конце концов герои фильма слились в долгом поцелуе, после чего по экрану побежали титры и в зале включился свет. Конечно, фильм был не шедевром, однако Филиппу было безумно жалко, что он закончился. Ведь это означает, что ему придется расстаться с Мелиссой.

Той, кстати, фильм понравился. Молодая женщина нехотя встала с кресла, немного растерянно огляделась по сторонам, словно с трудом возвращаясь в реальность.

Встретившись глазами с Филиппом, улыбнулась и сказала:

— Спасибо.

Тот пожал плечами:

— Мне-то за что?

— За то, что привез меня сюда. Мне это было необходимо.

Они неторопливо направились к выходу из кинотеатра.

Теплый вечер сменился ночью. Легкий ветерок приятно холодил лица, шелестели листвой деревья, и Мелисса подумала, что погода благоприятствует прогулке перед сном. Если бы Питер был здесь, она бы обязательно предложила ему пройтись пешком…

Мысли о Питере нахлынули внезапно, и настроение Мелиссы тут же упало до нуля. Снова печально сдвинулись брови, нахмурился лоб. Наивная, неужели она всерьез полагала, что мелодрама с хорошим финалом изменит ее эмоциональное состояние?

От Филиппа перемены в настроении спутницы не ускользнули. Когда они сели в поджидавший их автомобиль, он понял, что молодая женщина чем-то обеспокоена.

— Возможно, стоило остановить выбор на каком-нибудь другом фильме, — издалека начал он, надеясь выяснить причину печального настроение Мелиссы. — Но мне показалось, что это лучший вариант из того, что было в афише.

— Нет, фильм неплохой, — отозвалась та. — Немного наивный, но зато добрый.

Лимузин мягко тронулся с места и набирая ход покатил по улицам Нью-Йорка.

Филипп молчал. Он понимал, что в душе его спутницы творится что-то неладное, однако не считал возможным настаивать на откровенном разговоре.

Но молодая женщина, выдержав паузу, продолжила:

— И главное, это фильм с хорошим финалом. В жизни, к сожалению, не все так ладно заканчивается.

Мелисса почувствовала, что слезы снова где-то очень близко. Она покачала головой, как будто не одобряя что-то. Потом тяжело вздохнула.

— Что-то случилось? — негромко поинтересовался Филипп. — Я понимаю, что это, скорее всего, меня не касается, что мы просто случайные знакомые, но… Утром ты была так счастлива, а сейчас на тебе лица нет. Вдруг я смогу чем-то помочь?

Мелисса осознала, что сейчас расплачется. И хотя проявлять эмоции перед малознакомым мужчиной было неприлично, она поняла, что сдержать слезы не сможет. Вновь нахлынула горечь от того, что Питер отменил свадьбу, которую она так ждала… В следующую секунду маленькая прозрачная капелька скатилась по щеке.

— Ну что с тобой? — по настоящему забеспокоился Филипп. — Пожалуйста, не надо… Ведь все хорошо, правда? Ты скоро выйдешь замуж. А невесты должны быть счастливыми!

Не то чтобы он считал, что замужество Мелиссы — это нечто хорошее, просто подумал, что эта радостная мысль вернет молодую женщину в состояние душевного равновесия. Однако она только покачала головой. А потом посмотрела на него глазами, полными слез, и сказала:

— Нет. Я не выйду замуж. Свадьбу пришлось отменить.

Мужчина, сидящий рядом, испытал в этот момент смешанные чувства. Признаться, сначала пришла радость. Свадьбы не будет? Да это же чудесно!

Но в следующую секунду радость сменило недоумение. Как же так?

Он вопросительно взглянул на Мелиссу:

— Но почему?

Она смотрела в окно лимузина. Мимо проплывали дома ее родного города. По улицам гуляли люди — беззаботные и довольные жизнью. Не знающие, что кому-то сейчас совсем не весело. Хотя… если бы даже они и знали это, что бы изменилось? Разве есть кому-то дело до ее проблем?

Но глаза мужчины, сидевшего рядом, светились участием. Молодая женщина поняла — он готов выслушать и помочь, если необходимо. Хотя бы советом.

— Мой жених отменил свадьбу. Так сложились обстоятельства…

И она поведала другу историю своей любви. Историю, венцом которой, как она полагала, станет бракосочетание.

Он выслушал все, не перебивая. Только кивал время от времени. И хотя Мелисса аккуратно обходила в своем рассказе острые углы, ни в чем не упрекая и не обвиняя Питера, Филипп никак не мог уложить кое-что в своей голове.

Как же этот мужчина мог так поступить? Ведь по сути это предательство! Никто не спорит, карьера, конечно, очень важна, однако разве этот Питер не понимал, что Мелисса расстроится? Разве не мог он преподнести столь неприятную новость как-то иначе? Ну хотя бы при личной встрече! Сказать это по телефону просто неуважительно по отношению к любимой!

— И вроде бы все нормально, в наших отношениях ничего не изменилось, но… что-то как будто сломалось во мне, — призналась Мелисса, после того как закончила свое грустное повествование. — Я знаю, все это глупости. Я сама себя накрутила. Питер говорит, что мы не перестанем любить друг друга только потому, что свадьба отменилась. Но мне почему-то так тяжело…

И это неудивительно, подумал Филипп. Ведь любимый обманул твои надежды.

Однако вслух он это не произнес, ограничившись банальным:

— Все образуется.

Лимузин подъехал к дому Мелиссы и остановился напротив подъезда.

— Извини, — проговорила молодая женщина. — Я испортила такой хороший вечер. Так глупо. Ты, наверное, считаешь меня странной и невоспитанной особой. Ну что ж, так оно и есть, видимо…

Филипп молча покачал головой. В эту секунду она выглядела такой беззащитной! Так хотелось обнять ее, прижать к себе, спрятать от всех неприятностей. Ее страдания причиняли ему боль. И если раньше он испытывал досаду, думая, что какой-то там Питер сумел покорить сердце Мелиссы, то теперь это чувство сменилось явной неприязнью по отношению к несостоявшемуся жениху.

Эта женщина — настоящее чудо! Принцесса из сказки! Если бы ему выпал шанс стать ее любимым, то он никогда не позволил бы ей плакать. Он просто не допустил бы этого.

— Это просто черная полоса, — сказал Филипп. — Вечно она длиться не может. Скоро все наладится, и ты снова будешь улыбаться.

— Как бы я хотела знать, когда именно это произойдет, — невесело улыбнулась Мелисса. — Жутко устала от всех этих нервных потрясений.

Она тряхнула светлыми короткими волосами — это движение мужчина счел очаровательным — и открыла дверцу автомобиля.

— Надеюсь, мы еще встретимся, — произнес он на прощание.

Она поднялась по ступенькам, ведущим в подъезд, и скрылась в проеме двери.

Спать, спать, спать, стучали в ее голове маленькие молоточки. Сегодня был крайне насыщенный день. Скорее раздеться, умыться, уронить голову на подушку, закрыть глаза и… Только, пожалуйста, пусть сны будут приятными. И пусть завтрашней день будет лучше сегодняшнего.

А Филипп, оставшись один в салоне шикарного автомобиля, почувствовал немыслимую тоску. Он пытался разобраться со своими чувствами… и не мог. Одна часть его души ликовала — ведь свадьбы Мелиссы не будет! А вторая часть мечтала, чтобы эта удивительная молодая женщина была счастлива. Ради этого он был готов даже найти того самого Питера и силой заставить жениться! Лишь бы ОНА снова улыбалась…

Все так сложно и запутано, подумал мужчина. Отличный сюжет для любовной мелодрамы. Бред какой-то. Влюбился. Причем в женщину, которая никогда не ответит взаимностью. Потому что ее сердце принадлежит другому.

И Филипп, сообщив водителю адрес гостиницы, в которой он снимал номер, погрузился в мрачные размышления. Все сводилось к тому, что не думать о Мелиссе он не сможет. И с этими мыслями ему придется как-то жить дальше.

7

И вновь Алан Уиллис проявил чудеса самообладания.

Габриэла позвонила отцу подруги в тот же день, когда Питер сообщил, что свадьба не состоится. Седовласый мужчина выслушал сбивчивые объяснения и только процедил сквозь зубы:

— Этого следовало ожидать.

Габриэла вздохнула:

— Я понимаю, все это очень неприятно. Но представьте, каково сейчас Мелиссе. Она очень страдает. Пожалуйста, вы уж как-нибудь с ней помягче.

— Не беспокойся, — ответил тот. — Я слишком люблю свою дочь. Хотя и не одобряю многих ее поступков…

Он положил трубку и принялся листать телефонную книжку. Предстояло сделать несколько звонков и отменить торжество. Кроме того, необходимо придумать правдоподобное объяснение для уже приглашенных гостей. Ведь нельзя же сказать, что свадьбы не будет, потому что жених его дочери оказался обыкновенным прохиндеем?!

Алан Уиллис поморщился. Ну что за человек этот Питер?! Как таких только земля носит. И угораздило же его дочь, его принцессу, остановить свой выбор именно на нем! Неужели вокруг мало нормальных, благородных мужчин, способных отвечать за свои слова?

Мистер Уиллис удрученно покачал головой. Разве о такой судьбе для Мелиссы он мечтал, пока она росла? Может, он неправильно ее воспитывал? Может, читал слишком много сказок про прекрасных принцев и не объяснил вовремя, что в реальности все складывается не так гладко, как в романтичных книжках?

Он открыл ящик письменного стола, собираясь достать сигареты и пепельницу, которые в очередной раз убрал, намереваясь бросить курить.

Всего полсигареты, пообещал он себе, прикуривая. Всего полсигареты — и все на сегодня.

Из ящика, с фотографии двадцатилетней давности, улыбалась его бывшая жена Саманта. Молодая и красивая, такая, какой он ее запомнил. Рыжие волосы разметались по плечам, глаза щурятся от солнца…

Он сделал затяжку и вынул фото. В рамку его поставила Мелисса — думала, что сделает отцу приятное. Она считала, что эта прекрасная фотография займет почетное место на его рабочем столе. Однако ей нашлось место только в ящике с сигаретами.

Алан выпустил струйку дыма в потолок и задумчиво посмотрел на снимок жены. Выбросить бы его, да рука не поднимается. Так и лежит, занимает место. Так же, как Саманта занимает место в его душе. Несмотря на то, что прошло столько лет с тех пор, как она, бросив его и маленькую Мелиссу, уехала из Нью-Йорка…

Это тайна, которую он хранил от дочери многие годы…

Алан Уиллис положил фотографию назад в ящик стола и закрыл его. Он не любил ворошить прошлое. Что случилось, то случилось. Сейчас есть проблемы куда важнее.

На следующий день Мелисса с нетерпением ожидала звонка Питера. Она была уверена, что он позвонит. Но телефон предательски молчал.

Примерно в полдень Мелисса сняла трубку и услышала ровный гудок. Все нормально, линия в порядке… На душе скребли кошки.

Может быть, он занят сейчас, пыталась молодая женщина оправдать бездействие любимого. Он же говорил, что график съемок очень плотный… Но душа болела, не желая верить логичным объяснениям, которые подсказывал разум.

Мелисса даже позвонила на работу и попросила привезти ей на дом бумаги, с которыми следовало разобраться. Отлучаться из квартиры она боялась — а вдруг Питер позвонит в это время?

Примерно в два часа дня она не выдержала, сняла трубку и сама набрала номер гостиницы в Лос-Анджелесе, где начинающий киноактер снимал номер. Однако никто ей не ответил. Мелисса долго-долго слушала длинные гудки, все еще на что-то надеясь, а потом отставила телефон в сторону.

Она попыталась вернуться к бумажным делам, но работалось из рук вон плохо. Мысли путались и сводились к одному — почему не звонит Питер? Она еще несколько раз набирала его телефонный номер, но трубку так никто и не снял.

Молодая женщина ждала звонка от любимого весь день и вечер, и даже ложась спать поставила телефон рядом с кроватью.

Но и ночью ничто не потревожило ее чуткий сон. Утром, только открыв глаза, она почувствовала, что настроение опустилось ниже нуля.

На улице в этот день было пасмурно, небо готовилось разразиться дождем, и погода полностью соответствовала душевному состоянию молодой женщины. Она нехотя поднялась с постели и побрела на кухню варить кофе. Не потому что хотела позавтракать, а скорее так, по инерции.

Бутерброды показались резиновыми, а кофе безвкусным. Мир вокруг словно лишился красок. Все было невзрачным, бесцветным.

Питер вроде бы собирался сегодня прилететь в Нью-Йорк, думала Мелисса. Но почему он не звонит?

Она стояла у окна, безрадостно взирая на серый город. Даже рыжая собака, гулявшая во дворе с хозяином — соседским мальчишкой, — выглядела понурой и не скакала, как обычно, оглашая местность звонким лаем.

А вдруг что-то случилось? — всколыхнулось в душе нехорошее предчувствие. Этот вариант ты не рассматриваешь? На съемках бывают несчастные случаи…

Воображение тут же начало рисовать одну страшную картину за другой. Может, стоит позвонить администратору гостиницы, в которой живет Питер, и узнать, ночевал ли он в номере? Или найти телефон киностудии…

Мелисса взялась за телефон. Набрала номер, напряжено замерла в ожидании. И, о чудо, через четыре длинных гудка трубку сняли, и молодая женщина услышала знакомый голос.

— Алло…

— Питер? Ты в порядке? — взволнованно проговорила она.

— Да, — немного растерянно протянул тот. — Я сплю еще… А что-то случилось?

Мелисса перевела дух. Все с ним в порядке, он спит… Но на смену волнению тут же пришла досада.

— А почему ты не звонил?

— А я обещал? — Голос Питера звучал как-то неестественно.

— Ну не знаю… Ты же должен был сегодня прилететь, разве нет? Вот я и ждала твоего звонка…

Мужчина на том конце провода помолчал. А потом произнес извиняющимся тоном:

— Да, действительно… Собирался…

Мелисса насторожилась:

— То есть что, ты передумал?

— Да не то чтобы передумал, просто тут съемочный график изменился, понимаешь… В общем… Знаешь, сегодня не получится. Но ничего страшного, правда? Прилечу дня через три-четыре, когда буду посвободнее…

Питер говорил так, словно очень устал и каждое слово дается ему с трудом. А Мелисса слушала и не верила своим ушам. Да что же это такое? Что, в конце концов, происходит? Они все еще любят друг друга? Они пара? И если да, то почему ей верится в это все меньше и меньше?

— Что происходит с нашими отношениями? — грустно спросила она, когда он закончил объясняться. — Мне кажется, что они рассыпаются, как карточный домик…

Мужчина молчал. То ли не знал, что ответить, то ли не считал нужным.

— Раньше, когда все только начиналось, я чувствовала, что нужна тебе, — продолжала Мелисса. — Я буквально ощущала это каждый миг, даже если тебя не было рядом. И я была счастлива, что у нас такие отношения. Все было по-другому. Ты звонил, когда у тебя выпадало свободное время, интересовался моими делами, говорил ласковые слова. А сейчас…

— Просто обстоятельства так складываются, детка, — наконец-то смог произнести Питер. — Я в другом городе и занят работой. Да еще со свадьбой так нелепо получилось… Но поверь, я люблю тебя, как и прежде! Ты веришь мне?

Мелисса, держа трубку у уха, подошла к окну. Тучи нависли над землей. Пасмурно и грустно. Небо словно скучает без солнца.

— Не знаю, — промолвила молодая женщина. — Я больше не чувствую твою любовь. И от этого так больно…

Внезапно она услышала в трубке отдаленный женский голос. Слов было не разобрать, но голос звучал отчетливо.

— Ты не один? — Сердце словно упало в пропасть.

— Я? Да нет, один, — как-то неуверенно пробормотал тот. — Просто ассистентка режиссера зашла сказать, что пора ехать на съемку, автобус ждет…

Мелисса словно окаменела. Внезапно перед ее глазами всплыла картина из прошлого — Питер, обнимающий Лору.

— Ладно, мне пора, — скороговоркой проговорил мужчина. — Давай, я перезвоню тебе и мы обо всем поговорим? Или лучше обсудим все, когда я буду в Нью-Йорке. Целую, пока…

И он, не дожидаясь ответа, положил трубку.

Прогремел гром, и с неба упали первые капли. Прохожие раскрыли зонты, а те, у кого их не было, поспешили укрыться от дождя в подъездах домов или магазинах.

Мелисса стояла перед окном с телефоном, слушая короткие гудки, сменившие голос Питера. По щекам текли непрошеные слезы…

— Это она звонила? — Ева Нортон, с мокрыми волосами, завернутыми в полотенце, стояла в дверях ванной.

Питер сидел на разобранной постели, сжимая в руке телефонную трубку. Голова гудела после вчерашнего — они неплохо провели время, развлекались, пили вино. Но утро выдалось тяжелым. И надо же, Мелисса позвонила… Да, он должен был сам это сделать, еще вчера. Но обстоятельства… Опять эти обстоятельства. Отговорка на все случаи жизни.

— Да, это Мелисса, — ответил он.

— Понятно, — без каких-либо эмоций проговорила Ева. На ней был белый махровый халат — такие всегда есть в ванных комнатах дорогих гостиниц. Женщина неторопливо подошла к туалетному столику, села перед зеркалом, сняла полотенце и принялась расчесывать черные густые волосы. — Кажется, ты назвал меня ассистенткой режиссера? — обронила она.

— Ну… Должен же я был что-то ответить. Мелисса услышала твой голос, когда ты попросила принести полотенце. — Питер был растерян.

— Ну-ну… — многозначительный взгляд через зеркало.

Мужчина поставил телефон на тумбочку рядом с кроватью и откинулся на мягкие подушки. Кажется, его жизнь выходит из-под его же контроля. Странное ощущение. Раньше он сам решал, что и как будет, сам строил планы, а теперь… И шагу ступить нельзя без ведома Евы. Она требует отчета о любых его действиях, следит за каждым движением, распоряжается его временем. Он же собирался лететь сегодня в Нью-Йорк! Но продюсер сказала “нет” — и пришлось подчиниться.

Осознание, что он попал в западню, пришло неожиданно. Питер закрыл глаза, раздумывая над ситуацией. Что же делать? Как ему снова стать хозяином собственной жизни? Он же хотел, чтобы все было по-другому. Чтобы отношения с Евой были всего лишь мимолетной интрижкой, а Мелисса стала его законной женой. Но что получается? Жениться ему запрещено контрактом, а Ева, кажется, не намерена расставаться с ним. И самое печальное, он зависит от нее на сто процентов.

Может быть, когда работа над “Самым романтичным героем” будет закончена, все изменится, подумал мужчина. Я стану кинозвездой, мне будут предлагать новые роли. Я найму агента и стану независимым от Евы…

Он очень хотел в это верить!

— Открой глаза, — услышал Питер женский голос над собой.

Ева стояла перед кроватью, абсолютно обнаженная. Белый гостиничный халат лежал на полу.

— Я красивая? — спросила женщина и улыбнулась, заранее зная, какой ответ услышит.

— Очень, — выдавил из себя Питер.

— Так что же ты лежишь без дела? — Она говорила так, как истинные королевы говорят со своими подданными.

Мужчина подумал, что где-то далеко в этот момент грустит Мелисса. Нежная, добрая, отзывчивая… Ну почему он сейчас не с ней? Нет, конечно, Ева тоже очень хороша собой, но ее красота… холодная. Она словно змея — грациозная, гибкая, завораживающая одним взглядом. А Мелисса…

Питер отбросил воспоминания о невесте. Толку от них не было никакого. Ева ждала. И он знал, что должен сейчас делать.

Вечером телефон в квартире Мелиссы разрывало на части. Сначала звонили по работе, потом дважды отец — интересовался, все ли в порядке у дочери. Потом позвонила Габриэла. Узнав, что Питер не прилетел, хотя обещал, спросила:

— Хочешь, я выберусь к тебе? Поболтаем.

Мелисса отказалась. О чем болтать? Она и сама все прекрасно понимает. Все эти разговоры ни к чему не приведут. Сегодня она много раздумывала над тем, что творится в ее жизни. И поняла, что безумно устала. Вспомнились слова телевизионного психоаналитика — “Посмотрите правде в глаза. Единственный, кто заставляет вас страдать — это вы сами!”.

Да, он прав. Она сама выбрала для себя роль жертвы. Ей изменили — она простила. Жених отменил свадьбу — она “все поняла”. Питер не позвонил в тот момент, когда ей было трудно, — и Мелисса снова нашла этому объяснение.

Зачем? Ради чего она жертвует своими интересами? Ради любви? Но она уже начала сомневаться, что Питер ее любит. Его поступки красноречиво говорят о другом.

Мелисса сидела на диване, подтянув колени к подбородку. Телевизор работал, но она выключила звук. Шла передача о дикой природе, но глаза, следя за сменой картинки на экране, почти не улавливали смысла.

Она понимала, что нужно менять собственную жизнь. Как это ни печально, любимый мужчина не оправдал ее надежд. И им, вероятно, стоит расстаться.

Оставалось самое сложное — сделать это. Не думать о нем, не вспоминать его лицо, забыть слова, которые он говорил ей, когда все было хорошо. Надо набраться сил и расстаться с мечтами о том, что они будут счастливы. Жизнь-то на этом не кончается! Пройдет какое-то время, и она сможет открыть сердце другому мужчине. Ох, об этом, конечно, она пока и думать не могла, но время же лечит, правда?

Габриэла как-то говорила, что если решаешь изменить свою жизнь, то делать это нужно кардинально. То есть менять все и сразу — квартиру, прическу, хобби. Пожалуй, об этом стоит задуматься всерьез.

Больно, да. Очень больно. Но лучше так. Мелисса уже не верила, что их отношения наладятся. Почти не верила.

Вот приедет Питер, и нужно будет серьезно поговорить с ним. Только не так, как в прошлый раз, в парке — он лишь посмотрел ей в глаза, и она тут же все простила. Нет. Она должна разорвать эти отношения.

Ужас, опять придется собирать вещи, как-то буднично подумала Мелисса. Снова эти коробки, сумки, чемоданы…

Внезапно ей очень захотелось мороженого. Как в детстве. Мороженое — средство от плохого настроения, шутил папа, когда она была маленькой девочкой. Если она плакала, капризничала или обижалась — достаточно было купить вафельный рожок с пломбиром, и все становилось прекрасно.

Вряд ли сейчас мороженое обладало такой же чудодейственной силой — на взрослых оно действует уже не так магически, — но Мелисса все-таки встала с дивана и пошла к холодильнику. Заглянула в морозилку, но обнаружила там лишь замороженную пиццу. Ну правильно, шоколадный пломбир она доела еще пару дней назад…

Она решила сходить в магазин, что находился неподалеку от ее дома. Заодно и прогуляется, а то сидит второй день дома.

На одевание ушло пять минут. Мелисса влезла в старые джинсы, натянула футболку, захватила зонт — небо снова хмурилось тучами.

Вышла из квартиры, сбежала по лестнице вниз, кивнула консьержке. И столкнулась у подъезда с мистером Коллинзом.

— Филипп, ты? — удивленно проговорила она. — Но что ты здесь делаешь?

Мужчина смущенно развел руками. Он выглядел как всегда безукоризненно — костюм по фигуре, начищенные туфли, уложенные волосы.

— Если честно, то иду к тебе в гости.

Мелисса недоуменно улыбнулась:

— Но ты же не знаешь, где я живу.

— Я знаю дом и подъезд, этого достаточно. — Филипп пожал плечами, как бы говоря, что все просто. — Номер квартиры спросил бы у консьержки. Или попросил бы передать, что я жду тебя внизу. Да, следовало позвонить, но я то ли потерял твой номер телефона, то ли ты его мне не давала…

Молодая женщина разглядывала неожиданного гостя, думая, что же делать. С одной стороны, она не планировала сегодня общаться с кем-либо. Но с другой стороны…

— А почему ты пришел? — спросила она напрямик.

— Если честно, то очень хотел тебя увидеть, — так же прямо ответил Филипп. — Хотя понимаю, что заявляться вот так, без предупреждения, с моей стороны крайне невежливо. Поэтому, если ты меня прогонишь, то будешь совершенно права.

И Мелисса улыбнулась. Все-таки этот человек был ей очень симпатичен. Они познакомились при таких странных обстоятельствах, потом снова встретились случайно. Может, это судьба, и со временем они станут очень хорошими друзьями?

— Я иду за мороженым, — просто сказала она. — Здесь недалеко. Если хочешь, пойдем вместе. А потом поднимемся ко мне, и я угощу тебя кофе.

Спустя полчала они сидели на уютной кухне Мелиссы и ели шоколадный пломбир. Филипп рассказывал смешные истории из своего детства, и молодая женщина даже несколько раз улыбнулось. Она поймала себя на мысли, что в компании с этим человеком ей легко и приятно. Как со старым другом. А ведь она видит его всего четвертый раз в жизни!

— И я всю ночь просидел на этом высоком дереве, потому что боялся спуститься, — делился Филипп воспоминаниями, лакомясь мороженым. — Мне тогда было всего восемь, представляешь, каково мальчишке просидеть на ветке больше двенадцати часов? А утром меня нашел отчим и помог спуститься на землю. В общем, он спас и меня, и того несчастного котенка, которого я полез снимать…

— Да уж, — протянула Мелисса. — Сюжет для поучительного детского мультфильма. А котенок? Он убежал?

— Нет конечно! Разве я мог отпустить его, после того как мы вместе просидели ночь на дереве? — усмехнулся Филипп. — Мы забрали его домой, он вырос в огромного рыжего кота и жил у нас очень долго. От матери мне, конечно, досталось тогда. Все же страшно переволновались… А тебя часто ругали в детстве?

Мелисса пожала плечами:

— Да не особо… Мама умерла, когда мне было два года, а отец во мне души не чаял. Скорее, меня баловали.

Филипп сидел напротив молодой женщины и любовался ею. Она вела себя так естественно и непосредственно, не кокетничая, не стараясь понравиться. И в этом была ее изюминка.

— Как считаешь, мне будет хорошо, если я покрашу волосы в каштановый цвет? Или лучше светлый орех? — вдруг поинтересовалась она.

— Не знаю, — честно ответил Филипп. — Я как-то над этим не задумывался. Тебе и так хорошо! А почему ты спрашиваешь?

Мелисса отодвинула от себя пустую тарелку.

— Просто я хочу измениться. Чувствую потребность.

— И решила начать с цвета волос? — удивился Филипп.

— Нет, я начну с того, что серьезно поговорю с человеком, который чуть не стал моим мужем, — был ответ. — Я поняла, что нам нужно расстаться.

Филипп хотел было воскликнуть “так это же отлично”, но вовремя спохватился. Все-таки подобная реакция выглядела бы при данных обстоятельствах, мягко говоря, неуместной.

— Вот как? — только выдавил он.

— Да, — кивнула Мелисса. — Я поняла, что эти отношения исчерпали себя. Хотя мне и грустно это признавать.

И снова Филипп хотел сказать что-то типа “это к лучшему”, но вновь сдержался.

— И что ты намерена делать? — спросил он. — Ну, кроме того, что сходишь к парикмахеру.

— Буду жить дальше, — пожала плечами она. — Жила же я как-то до встречи с Питером.

Мелисса погрустнела. В последние дни ее настроение было так нестабильно! Только-только, вроде бы, она успокоится, возьмет себя в руки, а потом раз — и снова неожиданно накатывает печаль.

— Не терзай себя, — тихо проговорил Филипп. — Я верю, что все в твоей жизни будет хорошо. Ведь ты необыкновенная. Ты даже сама не знаешь, какая ты….

Молодая женщина закрыла ладонями лицо. Когда же закончатся эти мучения? Когда же перестанет болеть душа и она сможет снова радоваться жизни?

— Тот мужчина, наверное, сам не понял, что потерял, — продолжал Филипп. — Не жалей о нем. Тебе еще встретится человек, который сделает тебя счастливой.

Мелисса грустно вздохнула.

— Я знаю, ты говоришь правильные вещи. И ты, и подруга, и мой отец, — проговорила она. — Но так тяжело осознавать, что я несколько месяцев жила иллюзиями. И так тяжело смириться с реальностью…

Филипп не мог смотреть на страдания Мелиссы. Встал со стула, подошел ближе, присел перед ней, взял за руку.

— Если бы я мог забрать твою печаль себе, то сделал бы это, не задумываясь…

В его глазах было что-то такое, что смутило молодую женщину:

— Прости, я снова жалуюсь тебе на жизнь. Для этих целей мне следовало бы обратиться к психоаналитику…

Она осторожно убрала свою ладонь из его руки и взяла пустые тарелки из-под мороженого, намереваясь убрать их со стола.

Филипп поднялся. Пора было уходить, он это чувствовал. Прямо сейчас, немедленно, пока не наговорил ей глупостей!

— Знаешь, пока мне не верится, что когда-нибудь у меня будут другие отношения, — внезапно произнесла Мелисса. — Мне кажется, я просто не решусь начать их.

Она смотрела на него доверчиво, широко распахнув карие глаза. И на Филиппа внезапно накатила такая волна нежности… Он еле сдержался, чтобы не броситься к ней, обнять, вдохнуть аромат ее волос, почувствовать ее тепло.

— Если бы ты дала мне шанс… — сорвалось с губ Филиппа. — Не сейчас, а вообще, когда-нибудь… Я бы тогда знал, ради чего жить.

Он выдохнул это и услышал, как бешено стучит его сердце. И как разрывается душа от осознания, что его мечтам, может быть, никогда не суждено сбыться. Она недоуменно посмотрела на него. Неужели не ослышалась? Нет, не может быть, она, наверное, просто неправильно его поняла.

— Уже поздно, ты устала. Мне пора, — засобирался Филипп, наконец-то совладав с эмоциями.

— Подожди, что ты хотел сказать сейчас этими словами, про шанс? — оторопело произнесла Мелисса, идя за ним в прихожую.

Он взялся за дверную ручку, но, прежде чем уйти, еще раз взглянул на нее. И в его взгляде было столько нежности, что Мелисса просто не могла этого не заметить.

— Я так долго искал такую девушку, как ты, — проговорил он внезапно охрипшим голосом. — И вот нашел. Но оказалось, что мы встретились не в то время и не при тех обстоятельствах…

Она молчала, не зная, что ответить.

Ему тоже нечего было добавить. И так все яснее ясного… Филипп невесело улыбнулся Мелиссе и вышел за дверь.

8

Весь следующий день Филипп просидел в номере гостиницы. Погода испортилась еще накануне, гулять по городу настроения не было.

Он не был склонен к депрессии, но в последние дни немыслимая тоска овладела им. Причин тому было две. Первая — Мелисса. Она страдала, а Филипп ничем не мог ей помочь. Он же не мог заменить того, другого, в которого она была влюблена. И хотя Мелисса во время их последней встречи утверждала, что приняла решение расстаться с Питером, Филипп понимал, что чувства так быстро не уходят. И должно пройти еще много дней, прежде чем она успокоится, отойдет от прежних отношений и сможет полюбить кого-то еще. Причем не факт, что этим кем-то станет он.

Филипп был готов ждать. Но если бы у него была уверенность, что когда-нибудь эти ожидания приведут к результату! Он бы жил, зная, что с каждым днем приближается к заветной мечте — быть вместе с Мелиссой. Однако таких обещаний ему никто не мог дать. И эта неопределенность заставляла его страдать.

Филипп даже не пошел обедать в гостиничный ресторан, заказав еду в номер. Подумал, что своим кислым видом испортит аппетит окружающим. Вскоре на столе дымились горячие блюда, наполняя комнату дивными запахами. Но спустя час горничная, унося поднос с тарелками, отметила, что постоялец практически ничего не съел.

— Простите, вам не нравится, как готовит наш шеф-повар? — спросила она.

— Нет, все очень вкусно. Просто аппетит внезапно пропал, — объяснил тот.

Девушка в белом переднике сочувствующе кивнула и вышла. Мужчина показался ей очень симпатичным. Вот только глаза тоскливые.

А Филипп, оставшись один, вновь прокрутил в голове события вчерашнего вечера. Особенно он переживал из-за своих слов, которые обронил перед тем, как уйти. Ну кто его тянул за язык? Ведь он практически признался Мелиссе, что неравнодушен к ней. У нее сейчас такой тяжелый период в жизни, а тут еще он со своими откровениями. Он был уверен, что это отпугнет молодую женщину, и она никогда больше не позвонит ему.

К тоске по Мелиссе примешивалась еще одна печаль — завтра нужно было идти к частному детективу. Ведь он решил, что сделает это во вторник. Узнает, кто его отец, после чего позвонит ему. Неизвестно, как тот отреагирует на внезапное появление сына, но Филипп чувствовал, что должен пройти этот путь до конца. Иначе всю оставшуюся жизнь будет жалеть, что не сделал этого.

Вечером Филипп лежал в кровати, слушая мерное постукивание дождя по стеклу. Сон не шел. Он волновался перед завтрашним днем, как школьник перед важным экзаменом. Забыться удалось только ранним утром, когда за окном забрезжил рассвет. Приснилась мама — такая, какой она была, когда Филипп был маленьким. Она улыбалась и показывала сыну на что-то за его спиной. Когда он обернулся, то увидел стоящую позади Мелиссу.

— Мне жаль, что так произошло, — вдруг сказала мама.

— О чем ты говоришь? — удивился Филипп.

Рыжеволосая Саманта открыла было рот, чтобы ответить. Но вместо этого сон наполнился странным звоном, после чего треснул и рассыпался на осколки, словно стекло, в которое случайно попал мяч.

Филипп открыл глаза, возвращаясь в реальность. На тумбочке рядом с кроватью трезвонил будильник.

Странно, приснится же такое, подумал он, направляясь в душ. Впечатления от сна не отпускали его, пока он стоял под упругими водяными струями и пока чистил зубы. Филипп пытался разгадать загадку и понять, что могли значить слова матери. Но потом увиденное стало забываться, уступая место будничным мыслям. Выйдя из номера, он размышлял уже совсем о другом…

— Мистер Коллинз, добрый день. — Частный детектив привстал, приветствуя Филиппа.

Он жестом предложил клиенту присесть на стул по другую сторону стола, заваленного бумагами и конвертами.

— Как настроение? — вежливо поинтересовался он. — Что вам предложить — чаю, кофе, воды?

— Кофе, если можно, — отозвался Филипп.

Странно, но когда он входил в двери детективного агентства, волнение, преследовавшее его последние дни, вдруг куда-то улетучилось. Он понимал, что дальше отступать некуда, пришла пора узнать правду. И осознание этого наполнило его спокойствием.

— Честно говоря, такие клиенты, как вы, нам попадаются нечасто, — заметил детектив, после чего по телефону попросил секретаря сделать две чашки кофе.

Филипп удивленно приподнял бровь, как бы спрашивая, что тот имеет в виду.

— Ну, обычно все торопят с результатами, — пояснил мужчина. — А вы, похоже, наоборот, затягивали визит сюда.

Детектив порылся в ящике стола и вынул пухлый желтый конверт. Мельком заглянул внутрь, убедился, что нашел нужное, и протянул клиенту.

— Здесь сведения, которые агентам удалось собрать о вашем отце. Фотографии, близкие родственники, некоторые характеристики, распорядок дня, привычки…

Филипп спросил, сколько с него причитается, выписал чек, после чего нетерпеливо открыл конверт и вынул несколько фото. На первом высокий седовласый мужчина садился в дорогой автомобиль. Следующий снимок — его лицо крупным планом. Мистер Коллинз с жадностью вглядывался в черты лица человека, запечатленного на фотографии.

— Вы похожи, — заметил детектив. — А вот у вашей сестры, кстати, с отцом вообще никакого сходства.

— У моей сестры? — Филипп недоуменно поднял на него глаза. Мысль, что у отца могут быть еще дети, почему-то до сих пор не приходила ему в голову.

— Да, она там есть, на другой фотографии, — ответил мужчина.

Филипп перетасовал снимки, пока не нашел то, что искал. Рядом с его отцом стояла молодая женщина. Фото было не очень четким, но черты лица разобрать было можно. И вдруг Филиппа словно поразил электрический разряд.

— Не может быть, — прошептал он.

Отложил снимок, залез в желтый конверт, нашел бумагу, на которой было написано имя и адрес его отца. Снова перевел взгляд на фотографию.

— Все в порядке? — спросил детектив.

— Сложно сказать, — пробормотал Филипп.

Дверь в кабинет открылась, и на пороге показалась секретарша с подносом, на котором стояли две чашки кофе.

Однако Филиппу было совсем не до посиделок. Он торопливо засунул фотографии в конверт, убрал его в портфель и поспешил распрощаться.

— Если вам еще раз понадобятся наши услуги, то мы всегда готовы помочь, — сказал детектив вслед клиенту.

Но тот даже не обернулся. Он чувствовал острую необходимость в глотке свежего воздуха…

— Мелисса, детка, что случилось? — Питер стоял посреди квартиры и недоуменно взирал на коробки с вещами.

Он прилетел только что и сразу из аэропорта отправился домой. Честно говоря, Ева Нортон была не очень довольна его решением отлучиться из Лос-Анджелеса и вернуться с Мелиссой, но он настоял. Напомнил, что они уже обсуждали вероятность переезда его невесты, и никаких противоречий по этому вопросу тогда не возникло.

Ева подумала… и согласилась.

Надо выпускать иногда зверя из клетки, здраво рассудила она. Пусть думает, что свободен. Он же не знает, что это всего лишь иллюзия. На самом деле он накрепко привязан. Но пусть считает, что волен распоряжаться своей жизнью как захочет.

И вот Питер здесь. Он собирался забрать Мелиссу с собой в Лос-Анджелес, тем самым доказав, что любит ее.

— Объясни мне, что происходит, — попросил он, глядя, как молодая женщина упаковывает одежду.

Она вздохнула и прервала свое занятие. Мелисса понимала, что этого разговора избежать не удастся, но думала, что будет лучше, если он случится, когда вещи уже будут перевезены в дом отца. Примерно через полчаса должна была заехать Габриэла, чтобы помочь ей с переездом и поддержать морально. А спустя пару дней она бы уже обосновалась в родительском доме, и тогда можно было бы сообщить несостоявшемуся жениху о своем решении. Однако тот неожиданно приехал, нарушив эти планы.

— Пойдем на кухню, здесь неудобно, — предложила она и, не глядя на Питера, вышла из комнаты.

Он покорно отправился за ней, уже догадываясь, о чем пойдет речь.

Мелисса встала у окна, Питер присел на стул и выжидающе посмотрел на нее. Мимоходом отметил, что она выглядит уставшей. Может, много работала, а может, из-за того, что он часто расстраивал ее в последнее время. Где-то глубоко в душе заворочалась совесть.

— Знаешь, мне нелегко говорить, — начала Мелисса. — Ты, наверное, и сам все понимаешь. Однако кто-то был должен произнести это вслух, и давай это буду я. — Она помолчала полминуты, собираясь с силами, а потом выдохнула: — Нам нужно расстаться.

Питер взлохматил волосы. Естественно, такой поворот событий ему не нравился. Мелисса — прекрасный человек, он ее любит, а когда они поженятся, она, несомненно, станет хорошей женой. Нет, он совершенно не готов к тому, чтобы отношения вот так закончились! Но удастся ли ему отговорить ее от этого шага? Судя по всему, настроена она весьма серьезно.

И Питер задал первый попавшийся вопрос, пришедший на ум.

— Почему?

Конечно, он предполагал, что услышит в ответ, но ему нужно было выиграть время, чтобы придумать, как удержать Мелиссу.

— Потому что я не доверяю тебе больше, — сказала она, опустив голову, чтобы Питер не заметил ее слез. — Я думала, что все у нас наладится. Что мы поженимся и будем счастливы. Но с каждым днем я разочаровывалась в наших отношениях все больше и больше. И в конце концов поняла, что лучше оборвать все разом.

— Это, наверное, из-за того, что я в Лос-Анджелесе, а ты здесь, — попытался возразить мужчина. — Разлука губит все. Ты страдаешь, я страдаю. Детка, не надо ничего обрывать, прошу тебя. Я прилетел за тобой. И я не вернусь в Лос-Анджелес без тебя. Мне наплевать на все — на главную роль в фильме, на то, что придется заплатить неустойку…

Да, он блефовал. Разумеется, Питер ни за что не согласился бы упустить свой шанс стать кинозвездой! Даже ради Мелиссы, которая, как он считал, идеально ему подходит. Но он понимал, что только это вранье поможет убедить ее оставить все как есть. Главное, чтобы она поверила. Но он ведь талантливый актер…

— Милая… Я люблю тебя и хочу, чтобы мы были вместе, — с чувством прошептал Питер.

Сердце Мелиссы застучало в бешеном темпе. Неужели… Неужели она ошибалась? Может, она на самом деле поспешила с выводами?

Она подняла на него глаза.

Казалось, он действительно очень расстроен…

Звонок в дверь прервал тяжелый разговор.

— Ты кого-то ждешь? — поинтересовался Питер.

— Габриэла должна прийти, — рассеянно отозвалась молодая женщина, идя открывать дверь.

Это действительно была она. Габриэла вошла с твердым намерением поддержать подругу, помочь ей уйти наконец-то от этого обманщика. И с порога поняла, что все не так просто.

— Питер здесь, — бесцветным голосом произнесла Мелисса.

— Ах, вот как… Что ж, чудесно, — сказала Габриэла. — Давно хотела посмотреть ему в глаза. Где же он?

— На кухне, но… Погоди… — В душу молодой женщины уже закралось сомнение. — Он говорит, что любит. Он говорит, что не вернется в Лос-Анджелес без меня, что готов все бросить. Может, я все-таки поторопилась с выводами?

Габриэла посмотрела на нее как на умалишенную. Опять? Ей мало тех бед, которые причинил этот мерзавец?! И подруга уверенным шагом прошествовала на кухню.

Вошла и сразу приступила к главному.

— Кем ты себя возомнил, Питер? — Ее голос дрожал от негодования. — Почему ты считаешь, что можешь вот так, запросто, рушить чужую жизнь?

— Я не понимаю, о чем ты. — Судя по всему, он примерял на себя роль невинной жертвы. — В чем проблема?

Габриэла почувствовала, что задыхается от возмущения. Он не понимает? Ну что ж…

— Проблема в том, что ты негодяй! — воскликнула она. — Ты ведешь себя как подонок. Сначала изменяешь Мелиссе, потом умоляешь ее вернуться. У тебя хватает наглости сделать ей предложение, а потом отменить свадьбу. У тебя нет минутки, чтобы набрать ее номер и спросить, как дела! Она страдает, понимаешь? А когда она наконец собирается с духом и решает все прекратить, ты появляешься и снова врешь ей про любовь…

— Перестань на меня кричать! — взвился Питер, понимая, что Габриэла вовсе не такая доверчивая, как Мелисса, и обмануть ее будет сложнее. Следовательно, нужно устранить эту женщину как можно быстрее.

Мелисса молча стояла рядом, но по ее лицу нельзя было понять, о чем она думает. Видно было только, что она очень растеряна.

— Мне кажется, это ты настраиваешь свою подругу против меня, — продолжал Питер, решив, что лучшая защита это нападение. — Мы искренне любим друг друга, а ты, вероятно, завидуешь? Так вот. Мы все равно будем вместе. И мы все равно поженимся, я в этом уверен! Правда, детка?

И он посмотрел на Мелиссу с надеждой, что этот маленький спектакль убедил ее.

— Да… наверное… — неуверенно пробормотала она.

— Что ты такое говоришь? — схватилась за голову Габриэла. — Неужели ты ему веришь?

Мелисса промолчала. Не то чтобы она верила ему безоговорочно, но… Вдруг снова вспомнилась та нищенка, которая однажды предсказала ей судьбу. Она сказала “ты будешь отказываться от своего счастья”. Может быть, это как раз и происходит? Может, Питер действительно ее судьба, а лучшая подруга ошибается, считая, что он мерзавец? Все так непросто…

Габриэла расценила это молчание по-своему.

— Знаешь что… — сухо произнесла она. — Есть люди, которым необходимо учиться на своих собственных ошибках. Видимо, ты как раз из таких. Мое мнение тебе известно. Хочешь еще раз довериться Питеру — нет проблем. Я ухожу.

И она, не попрощавшись, покинула квартиру.

На некоторое время воцарилась тишина.

Питер внутренне ликовал. Он видел, что Мелисса колеблется, и понимал, что с уходом Габриэлы ему не составит труда убедить ее улететь с ним в Лос-Анджелес.

— Милая, пожалуйста, поверь мне. — Он подошел и обнял ее. — Вещи как раз собраны, так давай поедем в аэропорт и купим билеты.

И она поддалась на уговоры. Пусть это будет их последним шансом.

— Только давай сначала заедем к моему отцу, — попросила она. — Мне нужно сообщить ему, что я улетаю из Нью-Йорка. И лучше это сделать при личной встрече, а не по телефону.

Они доехали до дома Алана Уиллиса на такси. Питер предложил сопроводить Мелиссу, но она попросила его остаться и подождать в машине.

— Я хочу поговорить с отцом наедине, — объяснила молодая женщина.

Тот не возражал. Он и заговорил об этом потому, что заранее знал, каким будет ее ответ. Питер достаточно хорошо изучил Мелиссу, чтобы теперь незаметно манипулировать ею. Главное, она снова ему верит.

Молодая женщина направилась к двухэтажному особняку. Она отметила про себя, что отец, видимо, все-таки нанял садовника — сад выглядел ухоженным. Может быть, он сделал это, потому что планировалась свадьба и должны были съехаться родственники…

Мелисса прошла по выложенной плиткой дорожке, толкнула дверь. Не заперто.

В гостиной горничная смахивала пыль с мебели. На вопрос, где отец, ответила, что к нему пришел незнакомый молодой человек, и они уже больше двух часов беседуют в кабинете.

Мелисса подумала, что это, наверное, деловая встреча, и не хорошо ее прерывать. Но Питер ждал в такси.

Вызову папу на пару минут, решила она. Объясню все, скажу, что, пока я в Лос-Анджелесе, мою работу придется выполнять кому-нибудь другому. И пообещаю звонить как можно чаще.

Она подошла к кабинету и негромко постучала.

— Да, входите, — раздался голос отца.

Молодая женщина нажала на ручку, открыла дверь… и замерла от неожиданности.

Ее отец сидел на диване вместе с Филиппом Коллинзом.

— Вот так встреча, — удивленно произнесла она.

— Мелисса, девочка моя! — воскликнул Алан Уиллис. — Как хорошо, что ты пришла!

Она потрясенно смотрела на отца. Тот был явно чем-то взволнован. Обычно спокойный и хладнокровный, сейчас он заметно нервничал. Его состояние также выдавал дрожащий голос…

— Что происходит? — насторожилась молодая женщина.

Филипп поднялся с дивана и неуверенно произнес:

— Думаю, вам лучше поговорить без меня…

— Нет-нет, останься, — воспротивился мистер Уиллис. — Пожалуйста, не уходи, ты должен присутствовать при этом разговоре. И потом, я не могу допустить, чтобы ты сейчас ушел. Мы не виделись столько лет!

Мелисса была ошеломлена — ей показалось, что в глазах отца блеснули слезы. Не может быть! Она предполагала, что ему не свойственны такие эмоции… Он же всегда держался так, словно был высечен из камня! Что же случилось, в конце концов?

Мистер Уиллис подошел к дочери, взял за руку и подвел к креслу.

— Присядь, девочка моя, — попросил он. — Сейчас я расскажу тебе то, что скрывал долгие годы.

Мелисса опустилась в кресло. Сердце внезапно забилось как сумасшедшее. Что значит — скрывал долгие годы? У отца от нее есть какие-то тайны? И какое отношение к ним имеет Филипп?

Седовласый мужчина снова сел на диван. Руки его дрожали, выдавая сильное волнение. Он собирался начать разговор, но ему словно не хватало духу. Однако он собрался с силами…

— Мелисса, ты не знаешь правду, — начал он. — Я не говорил ее тебе, потому что считал, что так будет лучше. Но настал день, когда молчать нет смысла…

Он вынул из кармана носовой платок и промокнул лоб, словно оттягивая момент истины. И наконец решился:

— Я говорил тебе, что твоя мама умерла, когда ты была совсем крошкой. Так вот, это ложь. — Было видно, что каждое слово дается ему с трудом. — На самом деле она разлюбила меня и уехала с другим, — продолжал он. — Мне было больно, очень больно. Я продолжал любить ее, но знал, что она не вернется. И я решил, что будет лучше, если ты будешь думать, что ее нет в живых…

— Папа, что ты такое говоришь… — прошептала Мелисса. Она не могла поверить в услышанное.

— Это правда, — вступил в разговор Филипп. — Она уехала в Чикаго, где жила до последнего времени. Не так давно автокатастрофа унесла ее жизнь…

— А ты откуда об этом знаешь? — спросила Мелисса, пытаясь совладать с эмоциями.

Она так хотела найти всему логичное объяснение, но не находила.

Ответить Филиппу не дал Алан Уиллис.

— Мелисса, твоя мама ушла из дома не одна, — сказал отец. — Она забрала с собой нашего старшего сына. Принцесса, Филипп — твой брат!

Мелисса изумленно молчала.

Это бред, это неправда, убеждала она себя. Такого просто не может быть…

— Я понимаю, в это сложно поверить, — вновь вступил в разговор отец. — Но пойми, тогда казалось, что это лучший вариант. Я сказал тебе, что твоя мама умерла. Саманта, в свою очередь, запрещала Филиппу наводить справки обо мне. Наверное, мы поступили неправильно. Но я уверен, Саманта, как и я, мучалась всю жизнь. Ложь — она как тяжелый камень, лежит на душе и мешает дышать свободно. И сейчас я благодарю Всевышнего за то, что Филипп нашел нас. Теперь нет больше нужды лгать. Я после стольких лет вновь обрел сына, а ты — брата…

— Нет, — тихо проговорила Мелисса. — Нет, я не хочу в это верить. Это неправда…

Она встала с кресла и попятилась к двери.

— Постой, это еще не все, — заговорил Филипп, делая шаг в ее сторону. — Ты должна узнать еще кое-что!

Но она выбросила вперед правую руку, показывая, чтобы он не приближался к ней.

— Я не верю вам. Вы оба лжете! — Слезы катились по лицу молодой женщины. — И не ходите за мной, мне не о чем говорить с лжецами…

Она развернулась и поспешно вышла из кабинета. Молодая женщина торопилась покинуть дом, будто в нем начался пожар. Отец и сын остались на своих местах, словно пригвожденные.

Мелисса вышла на крыльцо, миновала сад, выбежала за чугунные ворота… Села в такси и разрыдалась. Водитель испуганно посмотрел на плачущую пассажирку, но ничего не сказал, заводя мотор.

— Что с тобой? Что произошло? — участливо спросил Питер, полагая, что слезы вызваны разговором с отцом.

Мелиссу душили рыдание, и потребовались неимоверные усилия, чтобы совладать с эмоциями и ответить:

— Пожалуйста, не спрашивай меня сейчас ни о чем. Поехали в аэропорт.

Ей было плохо. Так плохо, что теперь она понимала как это, когда говорят — душа рвется на части…

9

Лос-Анджелес… Второй по величине мегаполис США, город американской мечты, место, где у кого-то исполняются желания, а у кого-то рушатся надежды. Дорогие магазины, зеленые парки, живописное тихоокеанское побережье и, конечно, самая известная в мире “фабрика грез” Голливуд.

Возможно, если бы Мелисса оказалась здесь при других обстоятельствах, она бы чувствовала себя счастливой. У Питера дела идут на лад, он снимается в фильме, который, судя по всему, будет иметь бешеный успех. Город вокруг — просто сказка. И они наконец вдвоем. Но…

Мелисса была несчастна. Нет, она изо всех сил старалась наслаждаться жизнью! Первые несколько дней Питер был к ней так внимателен. Он провел ее по знаменитой Аллее славы и сказал, что когда-нибудь его имя тоже будет там. Он свозил ее на пляж в Санта-Монику и пообещал, что со временем у него будет здесь дом с видом на побережье. Так же они посетили Санта-Барбару, этот райский городок западного побережья, излюбленное место жизни и отдыха голливудских звезд, коронованных особ, президентов и знаменитых толстосумов. Впечатлений у Мелиссы была масса. Только душевного покоя не было.

Она просыпалась в шикарном номере гостиницы, когда Питера уже не было рядом. Завтракала в одиночестве, смотрела новости по телевизору, листала журналы. Потом шла осматривать местные достопримечательности. В городе было немало прекрасных музеев, и она часами могла бродить по их залам, разглядывая экспозиции. Пару раз Мелисса съездила на пляж, и ее тело быстро покрылось ровным золотистым загаром.

Потом она возвращалась в гостиницу, где ужинала, заказав еду в номер. После чего она иногда дожидалась Питера, но чаще всего засыпала на огромной кровати в одиночестве.

Она старалась думать, что все хорошо. Но тяжелые мысли все равно лезли ей в голову. И как бы молодая женщина ни старалась отвлечься от них, время от времени наступали моменты, когда ей хотелось просто рыдать от отчаяния.

Отец лгал ей. Ее мама не умерла. Она бросила их. И ни разу за все эти годы не попыталась узнать, как живет ее дочь. Осознавать это было неимоверно тяжело.

Теперь многое в поведении отца стало понятно Мелиссе — как будто сложились паззлы, образовав общую картинку. Например, она раньше думала, что папа не хочет говорить о своей бывшей жене, потому что это доставляет ему боль. В принципе, так оно и было. Но боль была не оттого, что Саманта умерла, а потому что она бросила его. Предала, уехав с другим мужчиной.

Отец вычеркнул Саманту из своей жизни и из жизни дочери. Как и Филиппа.

Филипп, Филипп… Как же случилось, что он оказался ее братом? Мелисса припомнила свои ощущения при знакомстве — он как будто напоминал ей кого-то. Теперь она поняла, кого. Он и отец были очень похожи.

Еще не давали покоя его слова, оброненные как-то, — “я так долго искал такую девушку, как ты. И вот нашел, но понимаю, что мы встретились не в то время и не при тех обстоятельствах”. О, как он был прав тогда!

И каково ему сейчас, думала Мелисса. Наверное, несладко приходится. Это же ужасно — влюбиться в собственную сестру!

Странные ощущения… Узнать, что у тебя есть брат. И узнать, что он неравнодушен к тебе как к женщине…

Время, как известно, лечит. Прошло две недели с тех пор, как Мелисса покинула Нью-Йорк. Вроде бы немного, но… однажды утром она поймала себя на мысли, что камень с души куда-то пропал. Проблемы, разумеется, остались, но теперь она чувствовала в себе силы жить.

Все эти дни она так и не осмелилась позвонить отцу, Габриэле или, тем более, Филиппу. Хотя боль понемногу отпускала, и молодая женщина предполагала, что когда-нибудь она снимет трубку и наберет чей-то знакомый номер.

В конце концов, что произошло — то произошло. Ее семья пополнилась еще одним членом, с этим приходилось мириться.

Она вдруг заскучала в Лос-Анджелесе. Питер появлялся редко, и вроде бы именно это должно было ее огорчать. Но Мелисса почему-то не слишком печалилась по этому поводу. Мало того, внезапно она начала понимать, что чувства к нему стремительно уходят. И это было странно…

Мелисса перестала волноваться, когда Питер задерживался допоздна, не слишком беспокоилась, если он не звонил. Все еще улыбалась ему, когда он появлялся, но это происходило скорее по инерции.

Питер, оставаясь близким человеком, перестал быть любимым! И почему-то Мелисса испытала от этого неимоверное облегчение. Словно пришло избавление от долгой тяжелой болезни.

Наверное, мне не нужно было приезжать сюда, размышляла она, лежа как-то утром в постели. Хотя… с другой стороны, здесь у меня появилась возможность побыть в одиночестве и упорядочить наконец чувства и мысли. Еще пара-тройка дней, и я решусь на серьезный разговор с Питером. Не знаю, как он отреагирует, но боюсь, в этот раз переубедить меня ему не удастся. Все прошло. Моя душа пуста…

Телефонный звонок разорвал тишину. Мелисса дотянулась до аппарата и сняла трубку.

— Добрый день, сладкая моя, — услышала она голос бывшего жениха.

— Привет…

— Я только что узнал, что сегодня вечером наша съемочная группа устраивает вечеринку. Мы с тобой приглашены. Ты рада?

Молодая женщина задумалась. Рада ли она? Вообще-то нет…

— Знаешь, я что-то не очень хорошо себя чувствую, — соврала она. — Может, тебе лучше одному сходить? Нет, правда, я не обижусь. Так голова болит…

— Ну что ты, дорогая, не говори глупости, — отозвался Питер. — Еще только утро, и до вечера твоя голова пройдет! Выпей таблетку!

— Даже не знаю, — продолжала сомневаться Мелисса. Она лихорадочно соображала, какую еще причину придумать, чтобы не ходить на это вечернее мероприятие.

— Послушай, ты же говорила, что тебе интересно, с кем я работаю, — настаивал Питер. — Вот, представилась отличная возможность познакомиться. В общем, давай сделаем так. Ты выпьешь таблетку от головной боли, сходишь в парикмахерскую, наденешь самое красивое платье, и вечером я заеду за тобой. Хорошо?

Молодая женщина поняла — от вечеринки не отвертеться.

— Хорошо, — отозвалась она.

А положив трубку, подумала, что жизнь преподносит иногда такие сюрпризы… Раньше она бы прыгала от восторга, если б Питер позвал ее куда-нибудь. Но он не предлагал ничего такого. А теперь зовет, но ей уже ничего не надо.

Печально, что все так несвоевременно…

Габриэла отставила бокал с соком. Новости, которые она услышала от Филиппа, поразили ее настолько, что она даже не знала, как реагировать.

— Ничего себе, — только и смогла протянуть она.

Они сидели в уличном кафе, за столиком под навесом. Погода наладилась, на небе не было ни облачка, и солнце палило так, что асфальт, казалось, сейчас расплавится. Даже лед в бокале с соком, что принес официант, не продержался больше трех минут.

Филипп позвонил Габриэле сегодня утром — ее номер нашелся у Алана Уиллиса. Они встретились, чтобы поговорить, и вскоре Габриэла знала все.

— Представляю, каково Мелиссе сейчас, — покачала она головой. — С Питером такие проблемы, а тут еще это…

Она, в свою очередь, рассказала, что во время их последней встречи Мелисса собиралась улететь в Лос-Анджелес. И, судя по всему, так и поступила.

Филипп переменился в лице. Значит, она все-таки не рассталась с этим Питером. Как там его фамилия… Хокман. Поэтому, видимо, не отвечал телефон в ее нью-йоркской квартире. Он-то думал, что Мелисса просто не хочет ни с кем разговаривать, вот и не берет рубку. А она, оказывается, уже далеко отсюда.

— Что случилось? — спросила Габриэла, увидев, как погрустнел ее собеседник.

— Даже не знаю, что сказать, — ответил тот, и собеседница вдруг увидела в его в глазах печаль.

— Подожди… Ты что, неравнодушен к Мелисе? — неожиданно предположила она, сопоставив некоторые факты.

Филипп замолчал, но это молчание говорило красноречивее слов.

— Вот это да! Но ведь она твоя сестра, — напомнила Габриэла.

Мужчина покачал головой:

— Нет…

— Как? — выдохнула молодая женщина.

И он рассказал ей то, в чем признался Алан Уиллис. То, что перевернуло его представление о мире. То, что дало ему маленькую надежду, которую он потерял, увидев Мелиссу на фотографии вместе с отцом.

— Мелисса — приемный ребенок, — сказал Филипп. — Ее удочерили, когда ей был всего год от рождения. Это, насколько я понимаю, было решение отца. Он хотел двоих-троих детей, но мама не планировала больше рожать. Она, может быть, тогда уже и семью сохранять не планировала. Это неважно. Как я понимаю, отец обратился в один из приютов, собрал соответствующие документы, и скоро появилась Мелисса. Знаешь, в моих детских воспоминаниях была какая-то маленькая девочка, но я никогда не предполагал, что это моя сводная сестра. Думал, может, ребенок соседей или знакомых… Мало ли с кем мы играем в детстве?

— Мелисса — приемный ребенок, — эхом повторила Габриэла. — Действительно, она же совсем не похожа на своих родителей! Ни на Алана, ни на Саманту — я видела ее фотографию… И она не знает правду о себе!

Филипп кивнул. Они с отцом собирались рассказать ей все сразу, чтобы избавиться от всех этих тайн. Но не успели. Она сбежала и, как оказалось, улетела в Лос-Анджелес с этим Питером.

— И что же дальше? — спросила Габриэла. — Надо же что-то делать… У меня в голове все это не укладывается…

— Мы ждем, что Мелисса позвонит или еще как-то выйдет на связь, — грустно ответил Филипп. — Поэтому я и хотел поговорить с тобой. Если вдруг тебе станет что-то известно о ней, то…

— Да-да, конечно, — с готовностью закивала головой молодая женщина. — Я сразу же сообщу.

За соседним столиком сидела влюбленная пара. Они ели мороженое, о чем-то оживленно болтали, а их руки то и дело находили друг друга. И глядя на случайных соседей, Филипп чувствовал ужасную тоску. Он снова думал о ней. О женщине, лучше которой нет на свете…

Ничего не клеилось. Мелисса чувствовала, что незачем ей идти на эту вечеринку. Но Питер настоял, и пришлось собираться. Прическа, которую ей сделали в парикмахерской, была, на ее взгляд, слишком вычурной. Может, это и модно, подумала она, но мне не идет. Поэтому, вернувшись в номер, она тщательно расчесала волосы и уложила их по-своему.

Потом она битый час решала, что надеть. Зеленое платье, расшитое блестками? Чересчур шикарно… Может быть, вот это голубое, с разрезами? Хм… Как бы не сочли, что она выглядит слишком вызывающе. А ей не хотелось привлекать к себе внимание. Черное? Ой, нет, в нем будет жарко…

Перебрав таким образом весь гардероб, молодая женщина решила поступить проще — разложила все наряды, закрыла глаза и, вытянув руку, взяла то, что попалось. Таким образом выяснилось, что на вечеринку она пойдет в шелковом красном платье, длинном — до щиколоток, и с открытой спиной. К нему прилагались черные туфли с красной отделкой и маленькая сумочка.

Ну и ладно, решила она. Пусть будет так.

Стрелки часов показывали начало восьмого. Совсем скоро должен был появиться Питер. Мелисса надела платье и покрутилась перед зеркалом. Отражение ей льстило. Но это нисколько не поднимало настроения.

Что, интересно, сейчас делает Филипп, подумала она, нанося кисточкой румяна. Может быть, он сидит рядом с отцом, и они пьют чай, рассказывая друг другу, что произошло с ними за долгие годы разлуки?

Внезапно вспомнились его глаза — голубые, как небо. Красивые. Спокойные.

Что-то кольнуло в душе.

Что это, размышляла Мелисса, неужели я скучаю по нему? Впрочем, почему нет, ведь мы с ним неплохо общались… Наверное, я поступила глупо, назвав его и отца лжецами, сбежав, не дав ничего объяснить…

Она нахмурилась. Действительно, стала ли она меньше любить отца после того, как узнала всю правду? Конечно нет. Мало того, она представляет, насколько тяжело ему было все эти годы — лгать про смерть жены, придумывать отговорки, лишь бы не сказать правду… Так зачем же Мелисса наказывает сейчас отца молчанием? Он, наверное, весь извелся, гадая, куда пропала его принцесса.

Я позвоню ему завтра, приняла решение молодая женщина. И обязательно поговорю с Филиппом.

И она снова вспомнила его глаза.

Все-таки жаль, что он мне брат, вдруг пронеслась в голове шальная мысль.

Мелисса в ужасе посмотрела на себя в зеркало. О чем она думает? Бред какой-то…

Ева Нортон негодовала. Этот мальчишка, Питер, почему-то решил, что сам распоряжается своей жизнью!

Черноволосая женщина плеснула себе в стакан виски и бросила четыре кубика льда. Она была очень недовольна происходящим. Она считала, что совершенно напрасно разрешила Питеру привезти в Лос-Анджелес Мелиссу. Это, несомненно, было ошибкой.

Он изменился. Начал заявлять о своих правах, прекословить… Такое чувство, будто зверю стала мала его клетка…

Ева сделала глоток. Холодный, и в то же время обжигающий виски — как раз то что надо, чтобы расслабиться. И решить, как действовать дальше. Нет, конечно же она не влюблена в Питера! Он ее игрушка, любимчик… Ей нравится властвовать, а он умеет подчиняться. Это же замечательный союз, не так ли?

Но теперь здесь Мелисса. И встречи с Питером стали короче. И ночевать он предпочитает с ТОЙ, другой. И даже зачем-то решил взять ее на сегодняшнюю вечеринку!

Еще один глоток виски.

Пора, пожалуй, показать, кто хозяин положения, подумала Ева. Отставила полупустой стакан, распустила волосы, и они упали тяжелой черной волной на плечи.

Питер-Питер-Питер — выстукивали несложную дробь по краешку стола пальчики с аккуратным маникюром. Как бы тебе не впасть в немилость…

10

— Детка, ты просто очаровательна…

Питер заехал за Мелиссой в начале девятого вечера, и теперь они сидели в темно-синем “мерседесе”, который мчался по Лос-Анджелесу на запад от Голливуда.

Молодая женщина рылась в сумочке в поисках зеркальца и улыбнулась комплименту без особого энтузиазма. Пустые фразы и дежурные комплименты…

— Куда мы едем? — поинтересовалась она. — Где будет вечеринка?

— В Беверли Хиллс, — ответил Питер, наблюдая, какой эффект произведут его слова.

Ведь это, как известно, квартал, где живут богатые и знаменитые. Те, чьи лица мелькают на страницах газет и журналов и чьи фамилии у всех на слуху.

— Да? — удивилась Мелисса. — Я думала, в какой-нибудь ресторан….

— В Беверли Хиллс живет моя партнерша по фильму, Синтия Дин, — пояснил Питер, и в его голосе прозвучали нотки самодовольства. — Она сочла возможным пригласить съемочную группу к себе домой. Но не всех, конечно, только избранных…

Последняя фраза, видимо, должна была придать ему значимости в глазах спутницы.

Конечно же Мелисса знала, кто такая Синтия Дин. Молодая, но уже хорошо известная голливудская актриса. Яркая блондинка с пышной грудью и тонкой талией. Кинозвезда, чьи гонорары исчислялись кругленькими суммами. Газетчики поговаривали, что у Синтии взбалмошный характер. Впрочем, по словам Питера, ему удалось найти с ней общий язык. Видимо, они даже стали с ней друзьями, раз он удостоился чести быть приглашенным к ней в гости.

Темно-синий “мерседес” остановился у узорчатых ворот, за которыми был виден огромный дом, утопавший в садовой зелени. Водитель сказал пару слов охранникам, подошедшим к машине, и те пропустили их на территорию резиденции Синтии.

Когда “мерседес” занял свое место на импровизированной стоянке рядом с другими автомобилями, Питер помог Мелиссе выбраться из салона.

— Ничего не бойся, детка, я с тобой, — подбодрил он ее, считая, что она волнуется.

Молодая женщина кивнула. Нет, страха перед встречей с кинозвездами и известными людьми у нее не было. Просто она предпочла бы не приезжать сюда.

И они направились к дверям особняка.

Ева Нортон беседовала с хозяйкой дома, время от времени поглядывая на часы. Скоро должен был появиться Питер.

— Сделаешь это для меня? — спросила черноволосая женщина, передавая блондинке какую-то вещь.

— Без проблем, — отозвалась та.

Подругами кинозвезда и продюсер не были, но обе чувствовали себя зависимыми друг от друга. Следовательно, считали нужным сохранять хорошие отношения. Вот и сейчас, договорившись о чем-то, они снова начали болтать о пустяках, пить мартини и ожидать, пока подтянутся опаздывающие гости.

Впрочем, основная масса приглашенных уже была на месте. Все они, так или иначе, были причастны к созданию фильма “Самый романтичный герой”, а значит, знакомить кого-то не было нужды. Синтия хотела было пригласить всех в сад, где ждал шведский стол и музыка, но Ева просила подождать Питера, который должен был приехать с минуты на минуту.

Она не ошиблась. Вскоре высокий красавец появился в огромной гостиной кинозвезды, держа за руку молодую женщину в красном шелковом платье.

Ева внимательно оглядела ее. Не дурнушка, это однозначно. Прическу, конечно, следовало бы сменить, каблуки повыше… но это все ерунда. В принципе, понятно, почему Питер выбрал ее из числа других женщин. Она из тех, кто будет хорошей женой. “Муж, дети, домашний уют” — это словно написано у нее на лбу. Нежная, внимательная, послушная…

Ах, Питер, дерзкий мальчишка. Явно доволен собой. Вывел в свет пассию… Напрасно ты стал уделять мне меньше внимания. Как бы твои отношения с этой блондиночкой не испортились.

И черноволосая женщина поднесла к губам бокал с мартини. Она злилась.

— Мелисса, моя невеста, — знакомил Питер свою спутницу с присутствующими. — Да, она именно та женщина, на которой я мечтаю жениться…

Молодая женщина смущенно улыбалась. Собственно, в ее планах уже не было свадьбы, и она чувствовала себя немного неудобно, когда Питер представлял ее таким образом. Но возражать в этой ситуации было бы глупо, поэтому она предпочла помалкивать.

— Очень приятно познакомиться, — пожал ей руку невысокий полный мужчина в дорогом костюме, после чего не слишком удачно пошутил: — хотя думаю, что этот молодой человек не достоин вас… Пожалуй, дам вам на всякий случай свою визитку!

Мелисса снова улыбнулась дежурной улыбкой. Честно говоря, народу здесь было столько, что она не запомнила практически никого из тех, с кем ее знакомили. Светскую хронику она не читала, поэтому в лицо околокиношную тусовку знала не очень хорошо. Вот вроде бы последний мужчина, к которому они подходили, был режиссером фильма… Ах, впрочем, какая разница, она же видит этих людей в первый и последний раз.

Потом гостей пригласили в сад, и Мелисса покорно пошла за Питером, который уже разговаривал с кем-то еще. Он чувствовал себя здесь как рыба в воде. Все знал, со многими дружил… Наверное, при других обстоятельствах это произвело бы впечатления на его спутницу. Но сейчас она думала, под каким бы предлогом ей сбежать с этого мероприятия.

Вскоре собравшиеся, как это обычно бывает на таких вечеринках, разбились на несколько компаний. Одни стояли у стола с тарелками в руках, налегая на аппетитные блюда. Другие выслеживали официантов, разносивших алкогольные напитки. Третьи наслаждались живой музыкой — прямо на лужайке расположился квартет специально приглашенных джазовых музыкантов.

Питер о чем-то болтал с хозяйкой дома. Синтия, в ослепительном белом платье с глубоким декольте, время от времени поглядывала на Мелиссу, стоящую чуть поодаль, и обворожительно улыбалась ей. Молодая женщина с усмешкой подумала, что если так пойдет и дальше, то кинозвезда в конце концов подойдет и даст ей автограф. По привычке.

Она отошла подальше, чтобы не мешать разговору, и присоединилась к тем гостям, которые слушали музыку. Вечеринка только начиналась, и нужно было чем-то себя занять… Мимо проходил мальчик-официант, неся поднос. Мелисса взяла бокал с белым вином. Может, так время пролетит быстрее, подумала она, делая первый глоток.

Она не смотрела в сторону Питера и не видела, что Синтия показывает ему рукой на дом, говоря что-то. Тот с сомнением взглянул на окна первого этажа, потом на молодую женщину, с которой он пришел сюда.

Мелисса не смотрела в его сторону. Мужчина поразмыслил, кивнул Синтии и зашагал к особняку.

Питер шел по длинному извилистому коридору, заглядывая во все комнаты. Где-то здесь его должна была ждать Ева. По крайней мере, так сказала Синтия. Кроме того, она объяснила, как и где найти продюсера, но особняк был таким огромным, что сориентироваться новому человеку было сложно.

Пожалуй, надо было попросить карту местности, иронично подумал Питер, открывая шестую или седьмую дверь по счету.

Он подозревал, зачем понадобился Еве, но это было так не своевременно! Тем более что Мелисса здесь. Что, например, если она его хватится? Он же обещал, что будет рядом.

Он открыл следующую дверь, и в глаза бросилась огромная кровать. Комната оказалась спальней в бледно-голубых тонах. Питер хотел идти дальше, но тут он разглядел женский силуэт.

В спальне был полумрак, а Ева сидела за туалетным столиком сбоку от входа. Наверное, поэтому любовник не сразу заметил ее. Она расчесывала свои шикарные черные волосы, глядя в зеркало. Вроде бы обычная картина, но… Женщина была обнаженной.

Как это похоже на нее, промелькнуло в голове вошедшего.

Он тихонько прикрыл за собой дверь и подошел ближе.

— Синтия сказала, что ты ждешь меня…

Ева повернула голову и улыбнулась:

— Да, это так. Я хотела поговорить.

Питер присел на краешек кровати.

— Я тебя слушаю.

Женщина отложила расческу.

— Я думаю, в последнее время ты уделяешь мне мало внимания, — она встала с пуфика. — Думаю, ты поступаешь так, потому что плохо представляешь, какие могут быть последствия.

Приблизилась к кровати, улыбнулась, заглянула в глаза. Так, пожалуй, смотрит хищник на свою жертву.

— Послушай… Я чувствовал, что ты когда-нибудь заговоришь об этом… — Мужчина поежился под этим взглядом. — Наверное, пришла пора расставить точки над “i”…

— Вот как? — Ева опустилась на кровать. — Ну что же, давай попробуем. Говори…

Питер собрался с мыслями.

— Я буду откровенным, Ева… Я никогда не скрывал, что ты мне очень нравишься. Это правда. И я был рад, что у нас с тобой завязались отношения. Но… ты же понимаешь… Я говорил тебе, что у меня есть женщина, которую я люблю. И я не обещал тебе ничего серьезного, так ведь?

— Так, — снова улыбнулась женщина.

— Так вот. Я сейчас здесь с Мелиссой, — продолжал Питер. — Она осталась в саду, наверняка ищет меня. Давай отложим удовольствия на потом, ладно? Ну ты же понимаешь…

— Нет, — ответила вдруг Ева.

Мужчина замолчал. Что это значит?

— Это ты не понимаешь, — пояснила она. — Ты совсем ничего не понимаешь…

И бесстыдно разлеглась на кровати, чувствуя себя хозяйкой положения. Питеру такое ее поведение добра не предвещало.

— Возможно, ты забыл, каким образом получил эту роль, — медленно и четко проговорила женщина. — Не помнишь, благодаря кому ты сейчас здесь… И, видимо, не понимаешь, что стоит мне только пальцем шевельнуть, как вместо тебя “самым романтичным героем” станет другой.

— Ты блефуешь, — осторожно произнес мужчина. — Работа над фильмом идет полным ходом, если вместо меня возьмут другого актера, все придется переснимать…

— Ничего страшного, — засмеялась Ева. — С моими деньгами будет не так сложно убедить режиссера, что на главную роль есть лучший претендент, нежели ты. Все сцены с твоим участием переснимут, я оплачу издержки, поверь…

И Питер вдруг понял, что она не шутит. Она действительно может так сделать! И ему придется забыть про блистательную карьеру, вернуться в Нью-Йорк, сниматься в глупой рекламе и снова ходить на кастинги, добиваясь, чтобы его заметили…

Он осознал это и серьезно испугался. Хотел ли он такого поворота событий? Нет! Ни за что!

— Что ты хочешь, — сдавленным голосом произнес он.

— Ты знаешь что, — сладким голосом пропела Ева, взяла его руку и положила себе на грудь. — И запомни, там, где есть я, нет места какой-то Мелиссе…

И Питер наклонился к ее горячим губам, кожей чувствуя, как ликует она, поняв, что добилась своего. Да, эта женщина умела грамотно расставить ловушки. И он попался. Попался в западню, из которой нет выхода.

Мелисса обернулась в поисках Питера. Пока она слушала музыку, он стоял и разговаривал с Синтией. А теперь их обоих не видно…

Молодая женщина поменяла пустой бокал на полный. Она неторопливо прогуливалась по саду. Никто из окружающих не обращал на нее особого внимания, да это было и хорошо. Музыканты заиграли ритмичную мелодию, кое-кто из гостей даже начал подтанцовывать…

Мелисса встала в стороне и наблюдала за всеобщим весельем. Пожалуй, Габриэла не отказалась бы побывать здесь. Подруга любила вечеринки, и такую, на которой собралось столько богатых и знаменитых, она ни за что бы не упустила.

Неподалеку мелькнуло белоснежное платье Синтии. Мелисса пригляделась, нет ли с ней Питера, однако та стояла не с ним, а с официантом, выговаривая ему что-то.

Мелисса подумала, что рассталась со своим спутником примерно полчаса назад. Пожалуй, с его стороны это не слишком вежливо, пропадать вот так… Впрочем, упрекать она его не планировала. Просто хотела, чтобы он отправил ее домой — здесь, если честно, ей было скучно и абсолютно неинтересно.

Синтия тем временем закончила отчитывать официанта, и, держа бокал в руке, направилась в ее сторону. Мелисса оглянулась. Вблизи никого не было, следовательно, кинозвезда действительно шла к ней.

Да, видимо все-таки придется попросить автограф, подумала молодая женщина.

— Дорогая, я хотела сказать, что Питер много мне про тебя рассказывал. И я очень рада с тобой познакомиться! — сообщила Синтия, когда подошла поближе.

С чего бы это вдруг, пронеслось в голове Мелиссы.

— Ты даже не представляешь, как я рада… — продолжала кинозвезда. — Не знаю, что ты читала про меня в прессе, но хочу предупредить сразу — газеты все врут! На самом деле я… Ой…

Она не договорила, внезапно покачнувшись. Мелисса не успела понять, что произошло, но в следующую секунду все содержимое бокала Синтии оказалось на красном шелковом платье.

— Ах, — только и смогла выдохнуть Мелисса.

Блондинка-кинозвезда в ужасе прикрыла рот ладонью:

— Дорогая… Как же я так неаккуратно…

Гости, похоже, заметили этот маленький инцидент, и Мелисса буквально спиной почувствовала на себе чужие взгляды.

— Ничего страшного, — поспешила уверить она. — Я все равно собиралась домой. Вот только Питер куда-то запропастился. Ну это ничего, я прекрасно доеду на такси.… Можно мне позвонить отсюда?

— Нет, нет, что ты, — всплеснула руками блондинка в белоснежном платье. — Пойдем со мной, тебе надо обсохнуть… Надо же, как же я так… И давай я осмотрю твою сумочку, на нее не попало вино?

И она, невзирая на протесты Мелиссы, повела ее к дому.

Конечно же Синтия была не дурой и прекрасно понимала, что Ева затеяла какую-то интригу. Иначе не попросила бы сначала позвать к ней по очереди Питера и его спутницу, а потом подложить кое-что в сумку последней. Впрочем, кинозвезде было все равно, в какие игры играет эта богатая дамочка-продюсер. Она предпочитала ни во что не вмешиваться.

Ей сказали — она сделала. Все прекрасно. И хорошо бы эта маленькая услуга положительно сказалась на ее гонорарах!

Синтия завела молодую женщину в особняк и, взяв под руку, повела по коридору.

— Ну надо же… Я такая неуклюжая, и это ужасно… — не смолкая щебетала она. — Скажи, это очень дорогое платье, да?

— Не думаю, что о нем стоит так беспокоиться. — Мелисса действительно не видела причин для всех этих ахов-охов. У нее даже промелькнула мысль, что кинозвезда просто настолько привыкла играть на съемочной площадке, что и в жизни из-за каждого пустяка разыгрывает целый спектакль. — Мне нужно просто несколько бумажных полотенец, я промокну пятно и сразу поеду домой…

Но Синтия даже не слушала ее. А может, и не хотела слушать, продолжая причитать о своем — какая она неуклюжая, как же так получилось…

Внезапно она остановилась.

— Вторая дверь направо, — показала блондинка в белоснежном платье вглубь коридора. — Думаю, ты найдешь там все что нужно. И возьми вот это, кстати… Кажется, на нее вино не попало.

Она передала гостье сумочку.

— Это ванная? — поинтересовалась Мелисса, махнув рукой в сторону двери….

— Нет. То есть да. Ванная там есть, конечно же… — сбивчиво ответила Синтия и поспешила ретироваться.

Молодую женщину удивило столь необычное поведение хозяйки дома. Но, с другой стороны, у всех есть свои странности, подумала она… Пожала плечами и пошла туда, куда направила ее кинозвезда.

Дверь была не заперта. Мелисса толкнула ее… И в следующую секунду оказалась перед огромной кроватью, на которой Питер и Ева предавались сладострастным любовным утехам…

Заставать Питера в объятиях других женщин становится уже доброй традицией, пронеслось в ее голове.

Удивительно, но когда около двух месяцев назад она увидела, как он обнимает Лору, ее сердце словно сорвалось со скалы и полетело в пропасть. А сейчас она почувствовала не боль, и не отчаяние… а отвращение и презрение по отношению к Питеру. Все-таки отец и подруга были правы…

Она стояла на пороге спальни и не знала, что делать дальше. Окликнуть? Глупо. Стоять и ждать, пока они закончат? Вообще бред…

И вдруг черноволосая женщина увидела ее. Но вопреки ожиданиям не испугалась, не отпрянула от любовника, а только довольно улыбнулась.

Это уж слишком, подумала Мелисса. Она вышла из спальни, хлопнув дверью, и пошла прочь.

Надо вызвать такси и ехать в гостиницу собирать вещи, решила она. Задерживаться в Лос-Анджелесе нет смысла. И разговаривать с Питером, пожалуй, тоже уже ни к чему. Очевидно, что нас больше ничего не связывает.

Питер услышал, как хлопнула дверь спальни, и замер, глядя на довольную Еву. Действительно, она выглядела сейчас словно кошка, которой удалось слопать хозяйскую колбасу.

— Кто-то входил? — спросил он.

— Да так, кое-кто из гостей, — ответила она, словно это было обычным делом.

Питер внимательно всмотрелся в ее глаза. Он чувствовал какой-то подвох.

— Кто из гостей? — решил уточнить мужчина.

— Молодая женщина, — охотно пояснила Ева. — Может быть, ты даже знаешь ее. Она пришла в таком ярком красном платье с открытой спиной.

Питер подскочил как ужаленный. Мелисса была здесь и все видела! Случайность? Ну нет, кажется он знает, кто так сноровисто плетет паутину интриг…

— Ты все специально подстроила! — закричал он, пытаясь надеть брюки. — Ты считаешь, что ловко все придумала, да?

— Да! — воскликнула черноволосая женщина. Она и не думала отпираться. — Я действительно все подстроила специально. А теперь давай, беги за своей невестой! Не думаю, правда, что теперь она согласится выйти за тебя замуж. И кстати, это не последний сюрприз для нее!

Мужчина осознал, что еще секунда, и он может не совладать с собой. Какой же все-таки тварью оказалась Ева… Как она могла так его подставить…

Он выскочил из спальни и побежал по коридору, застегивая рубашку.

За его спиной слышался полный злорадства смех.

Мелисса вернулась в номер около часа назад. Неторопливо переоделась и достала чемоданы. Нужно было собираться домой.

Душа была спокойна, как море в погожий день. Бывший возлюбленный изменяет ей? Ну что ж, теперь он волен делать все что захочет, ведь она больше не считает себя и его частями одного целого…

Питер примчался довольно скоро. Ворвался, упал на колени, начал умолять выслушать его… Она не обращала на его эмоциональный монолог никакого внимания. И мужчина с ужасом понял, что перед ним уже не та наивная Мелисса, которую он с легкостью обманывал все эти месяцы. Теперь это была уверенная в себе женщина, которая собиралась покинуть Лос-Анджелес в ближайшие сутки.

— Пожалуйста, не горячись, нам нужно все обсудить… — Питер ходил по гостиничному номеру за Мелиссой, которая, не обращая никакого внимания на его просьбы поговорить, складывала вещи в чемоданы.

Ей действительно не было дела до его оправданий. Так необычно — она просто больше не чувствовала к нему любви. Только он никак не мог в это поверить.

— Детка, ну пожалуйста, это всего лишь недоразумение! — воскликнул мужчина.

Мелисса раскладывала обувь по коробкам. После этих слов она оставила свое занятие, повернулась к Питеру и посмотрела ему прямо в глаза. Тот немедленно отвел взгляд.

Молодая женщина огляделась, взяла с дивана сумочку, с которой была на вечеринке, и положила поверх каких-то босоножек.

— Хорошо, что наша свадьба не состоялась, — заметила она. — Не хотела бы я время от времени заставать с тобой в постели очередную подружку…

И Питер буквально взвыл:

— Это все из-за Евы, понимаешь? Это она все так подстроила! Я всего лишь жертва обстоятельств, поверь!

Мелисса молча метнула в него взгляд, полный пренебрежения. Жертва обстоятельств!

— Пойми, она загнала меня в угол, — продолжал оправдываться мужчина. — Ева сказала, что если я не пересплю с ней, то она заставит режиссера взять другого актера на мою роль! Ты же понимаешь, сколько значит для меня эта работа! Ну пойми, я не виноват…

— Я понимаю, что твоя работа значит для тебя больше чем я, — подытожила молодая женщина. — И теперь, я думаю, ты будешь счастлив, ведь тебе больше не придется разрываться между мной и карьерой.

Следующие полчаса он, кричал, ругался и даже угрожал, что если она его бросит, он наложит на себя руки!

В конце концов Мелисса попросила его быть мужчиной и взять себя в руки. И Питер вдруг как-то сник, сдулся, как дырявый воздушный шарик… Он понял, что все напрасно и уговоры ни к чему не приведут. Она действительно уйдет сейчас и никогда не вернется.

Молодая женщина подумала, что бывший возлюбленный сейчас настолько потерян, что ей его даже немножко жалко. Но это чувство, разумеется, было совершенно несоизмеримо с другим, заполнившим душу, — презрением к этому обманщику.

— Куда ты пойдешь? — тихо спросил Питер, когда Мелисса, нагруженная чемоданами, стояла у дверей.

— Для начала сниму другой номер, — пожала она плечами. — А завтра отправлюсь в аэропорт и улечу первым рейсом до Нью-Йорка. Не провожай меня, пожалуйста. За оставшимися вещами я пришлю кого-нибудь из обслуживающего персонала.

Молодая женщина вышла в коридор, даже не оглянувшись на бывшего возлюбленного. Она знала, что впереди ее ждет другая жизнь.

11

Мелиссе повезло — в гостинице были свободные номера. В принципе, она могла бы вызвать такси и отправиться в другое место, мало ли в Лос-Анджелесе отелей! Но она рассудила, что одна ночь ничего не решит и незачем делать лишние движения. Спокойно переночует здесь, а завтра утром, набравшись сил, поедет в аэропорт.

Она спала спокойно и без сновидений. А проснувшись, сладко потянулась в постели. Ее совершенно не волновали мысли о Питере, и от этого было так хорошо! Вернется в Нью-Йорк и заживет спокойной жизнью, без слез и переживаний.

Как там Филипп? — в очередной раз задумалась она. Брат… Родная кровь…

Она припомнила его лицо. Он, без всякого сомнения, красивый мужчина. Не такой, как модели на фото в глянцевых журналах, а по-настоящему. Мужественный, внимательный, воспитанный, обаятельный.

Вот если бы такой человек повстречался ей на пути! Даже жаль, что он ее брат.

Мелисса вздохнула и вновь отогнала эти странные мысли. Пора было вставать и умываться.

В дверь постучали.

Кто бы это мог быть? — подумала молодая женщина и, накинув халат, пошла открывать. Завтрак в номер я не заказывала, для горничной еще слишком рано…

Она повернула ключ в замке.

Перед ней стояли трое — растерянный администратор гостиницы и двое полицейских — один в возрасте, а второй совсем молодой, вероятно, не старше самой Мелиссы.

— Мисс Уиллис? — поинтересовался мужчина в форме.

Та молча кивнула, недоумевая, что понадобилось от нее этим странным визитерам.

— Вы подозреваетесь в краже. Нам придется обыскать номер. Вот ордер.

Мелисса не поверила собственным ушам. Что за бред? Это какое-то недоразумение. Она слушала, как полицейские объясняют — вчера она была на вечеринке, и у присутствовавшей там Евы Нортон пропал золотой браслет. И что у той есть основания полагать, что украла его именно она, мисс Уиллис. По крайней мере, сегодня утром мисс Нортон обратилась в полицию с заявлением о краже.

— Но это же ложь! — возмутилась молодая женщина. — Я даже не знаю ее толком! И никогда не видела ее браслета!

Но на полицейских эти слова не произвели никакого впечатления.

— Вы разрешите нам пройти и осмотреть номер? — поинтересовался один из служителей закона, тот, что в возрасте.

— Пожалуйста… — чуть посторонилась Мелисса, давая им пройти. — Но предупреждаю, что вы только зря потеряете время. Лучше занялись бы поисками настоящего вора!

Она села на краешек кровати и принялась наблюдать за действиями пришедших. Администратор стоял чуть в стороне со скучающим видом. Было заметно, что ему вся эта история крайне неприятна.

— Это ваши вещи? — спросил полицейский, указывая на чемоданы в углу.

Молодая женщина кивнула.

Она никак не могла прийти в себя. Что за нелепая ситуация! Ее обвиняют в краже!

Служитель закона открыл один из чемоданов и начал методично осматривать его содержимое. Второй принялся за дорожную сумку. Вещей было не так уж и много, и Мелисса прикинула, что обыск займет не более часа.

— Я могу пока умыться? — задала она вопрос.

— Да, но в этом случае мы обязаны сначала осмотреть ванную, — отозвался полицейский в возрасте и кивнул молодому коллеге, — сделаешь, Стив?

Тот молча направился в ванную комнату и провел там несколько минут. Потом вернулся и жестом показал, что все в порядке.

Мелисса чувствовала себя героиней какого-то второсортного детектива. Действие затягивалось, и сюжет был неимоверно скучным.

Пока она чистила зубы, у нее в голове вертелось имя той, что написала заявление в полицию, обвинив ее в краже. Ева Нортон, Ева Нортон… Продюсер “Самого романтичного героя”. Та самая брюнетка, что была с Питером в спальне.

Мелисса задумалась. Она пыталась понять, зачем той понадобился весь этот спектакль с полицией. Досадить ей? Но это так глупо… Во-первых, Питер ее больше не интересует, поэтому Ева может теперь забирать его себе и распоряжаться им как захочет. Во-вторых, никакого браслета она не крала, следовательно, полицейские ничего не найдут.

И чего Ева добьется своим странным поступком? Причинит ей небольшое неудобство? Ерунда какая. Скоро Мелисса будет в Нью-Йорке и даже вспоминать не станет про этот инцидент.

Внезапно молодая женщина замерла. Как же она забыла… Синтия! Та самая Синтия Дин, которая сначала облила ее вином, а потом потащила в дом, утверждая, что надо обсохнуть… Она еще попросила сумочку, чтобы осмотреть, не попали ли на нее капли вина…

Мелисса пораженно посмотрела на свое отражение в зеркале. Не может быть… Синтия подбросила ей браслет Евы Нортон! И он сейчас наверняка лежит в маленькой дамской сумочке, в одном из чемоданов с обувью…

Она выбежала из ванной, забыв выключить воду и держа в руке зубную щетку. Она хотела рассказать тем, кто пришел с обыском, о своих подозрениях, пока они сами не нашли то, что ищут…

Но было поздно.

Полицейский постарше держал в руках золотую змейку. Молодой еще раз проверял содержимое маленькой дамской сумочки. Той самой, которую вчера несколько минут держала в руках кинозвезда Синтия Дин.

— По описанию подходит, правда, Стив? — спросил один, рассматривая браслет.

— Да, думаю, что это он… — отозвался тот.

— Нет… — выдохнула Мелисса. — Позвольте мне все объяснить, вы все не так поняли…

Полицейские переглянулись, и молодая женщина подумала, что они, должно быть, слышали эти слова сотни раз за свою службу. Администратор смотрел на происходящее с сожалением. Такая симпатичная клиентка, и вдруг воровка, подумал он устало. Никому нельзя верить…

— Вы имеете право хранить молчание, — спокойно проговорил один из слуг закона, обращаясь к подозреваемой в краже. — Все, что вы скажете, может быть использовано против вас. Так же вы имеете право на адвоката…

И Мелисса почувствовала, что ее сознание словно обволакивает туман…

Плохой детектив продолжался, и самое печальное, что Мелисса смотрела его отнюдь не из зрительного зала. Она была главной героиней.

Полицейские попросили ее собраться и проследовать в участок. Молодая женщина недоуменно смотрела на выпотрошенные чемоданы и сумки, размышляя, что же она должна надеть. Что вообще надевают в таких случаях?!

Она мало что понимала в происходящем. Наверняка знала только одно — ей ситуация ничем хорошим не обернется.

— Советую надеть майку и джинсы, — смилостивился наконец полицейский в возрасте, видя, что Мелисса совершенно растеряна. — Еще возьмите с собой запасное белье, зубную щетку, мыло, расческу и все, что пригодится вам в ближайшие дни.

— Мне бы пригодился билет до Нью-Йорка, — с горечью прошептала молодая женщина.

Она поступила так, как сказал мужчина в форме. Влезла с синие джинсы, натянула белый короткий топик. Положила в рюкзачок предметы личной гигиены.

Словно собираюсь в лагерь скаутов, пронеслась в голове невеселая мысль.

— А что будет с моими вещами, которые останутся здесь? — вдруг спросила молодая женщина.

Администратор гостиницы переглянулся с полицейскими.

— В принципе, мы можем оставить их у себя на хранение, — предложил он. — Заберете их, когда вернетесь. Или пусть за ними придут ваши родственники, если…

Он не закончил последнюю фразу, но Мелисса поняла, что он имел в виду. На нее навалилась тоска…

Все будет нормально, убеждала она сама себя. В полиции разберутся с этим делом и докажут, что я ничего не крала.

Но оптимизма такие мысли не добавляли.

— Вы готовы? — спросил молодой полицейский.

— Да… Вы наденете на меня наручники? — Мысль, что ее сейчас выведут из гостиницы как преступницу, ужасала. То-то обрадуются зеваки неожиданному спектаклю!

— Думаю, это лишнее. Вы ведь не планируете сбежать, правда? — отозвался тот.

Мелисса помотала головой.

Вскоре она, в сопровождении мужчин в форме, вышла на улицу. Полицейский автомобиль уже поджидал их.

Молодую женщину посадили на заднее сиденье, закрыли дверцу. И вскоре машина помчалась в участок, увозя безутешную Мелиссу прочь от гостиницы…

Маленькая камера временного содержания в полицейском участке. Окно под потолком — солнце, наверное, заглядывает сюда на десять минут в день, не больше. Стены покрашены темно-зеленой краской. Цвет тоски, подумала Мелисса. Вместо одной из стен — толстые прутья решетки. Клетка…

В соседях — рыжеволосая женщина лет тридцати пяти. Когда ее привели сюда, соседка спала. А проснувшись, поначалу не обратила никакого внимания на новенькую, достав зеркальце и помаду вульгарно-красного цвета.

Накрасив толстые губы, она принялась заигрывать с полицейскими, время от времени проходившими мимо камеры. Те, правда, не обращали на задержанную никакого внимания, и она вскоре успокоилась.

Присела на единственный стул, привинченный ножками к полу, и пристально посмотрела на Мелиссу.

Та лежала на жестком топчане, свернувшись калачиком. Она ждала, когда ее вызовут на допрос, и надеялась, что скоро покинет это ужасное место.

— За что тебя сюда? — хрипло поинтересовалась соседка.

— Это ошибка, — отозвалась Мелисса. Рассказывать, как все произошло, не было никакого желания.

— Все так говорят, — засмеялась женщина. — А я вот здесь за любовь.

Она снова достала зеркальце, поправила растрепавшиеся волосы, оглядела себя и, кажется, осталась довольна.

— Я так любила Майкла… Без памяти! — продолжила она, найдя в лице соседки благодарного слушателя. Конечно, последней все равно некуда было деться.

— Он клялся, что любит меня. Я, дура, верила… Продала старый “бьюик”, когда ему понадобились деньги. А он на все мои чувства ответил изменой. Представляешь?

Мелисса кивнула.

— Да нет, ты не представляешь, таким принцессам не изменяют, — вдруг махнула на нее рукой рыжеволосая женщина. — Но это не важно. И вот, значит, возвращаюсь я вчера с работы раньше, чем обычно… а дома Майкл с какой-то девкой! Ну я, не долго думая, схватила, что попалось под руку — бейсбольную биту, и…

— Обоих насмерть?! — воскликнула пораженная Мелисса.

— Да нет, что ты… Так, синяки, ушибы, может, пара переломов, — ответила соседка. — Но главное, эта девица добралась-таки до телефона и набрала 911. Вот, теперь я здесь, а они, наверное, в моем доме, радуются, что все так удачно произошло…

Мелисса покачала головой. Она хотела было спросить, как долго здесь обычно держат, но за ней пришли.

Полицейский вывел ее из камеры и повел по коридору. Вскоре она оказалась в небольшой комнате. Мебели — минимум, только стол и стулья. За столом сидел худой мужчина в сером костюме. Он отпустил охранника и жестом предложил Мелиссе присесть. Та покорно опустилась на жесткий стул.

— Вы в курсе, почему вас задержали? — поинтересовался он.

— Да. Меня подозревают в краже золотого браслета. Но я непричастна к этому. Меня подставили… И вообще, я еще не воспользовалась правом телефонного звонка…

Мужчина внимательно посмотрел на нее. Потом дотянулся до телефона на столе и пододвинул поближе к ней.

Мелисса ненадолго задумалась. Кому позвонить? Отцу? Или Габриэле? Почему-то ей показалось, что лучше набрать номер подруги. А та уж наверняка сориентируется, кому сообщить и что сделать.

И она взяла телефонную трубку.

— Мистер Уиллис на работе, и я подумала, что может вы ответите? — Горничная только что сказала Филиппу, что звонит подруга Мелиссы.

— Да, конечно, я подойду, — отозвался тот.

С тех пор как Филипп познакомился со своим отцом, он практически все время проводил в его доме. На этом настоял Алан Уиллис. Впрочем, Филипп не особо сопротивлялся. Они подолгу беседовали друг с другом, словно пытаясь наверстать упущенное за двадцать лет разлуки. Кроме того, оба ждали, когда же наконец Мелисса выйдет на связь.

В ближайшие дни Филипп намеревался улететь в Чикаго. Правда, только для того, чтобы потом вернуться в Нью-Йорк навсегда. Он решил, что с его делами в фирме прекрасно справляется управляющий, а значит, ничто не помешает ему обосноваться здесь, в городе, где он родился и где живут его родные. Откроет новое дело, а может, будет помогать отцу вести бизнес. Он чувствовал, что теперь его место здесь.

Он прошел в кабинет Алана Уиллиса и взялся за телефон.

— Я слушаю, — произнес он.

— Здравствуй, это Габриэла, — отозвались на том конце провода. — У меня есть новости о Мелиссе. Правда, плохие.

— Что случилось? — взволнованно спросил Филипп. — С ней все в порядке?

Он буквально почувствовал, как по спине пробежал холодок страха за Мелиссу.

— Она сейчас в полицейском участке, — сообщила Габриэла. — Ее обвиняют в краже. Там какая-то странная и запутанная история, нам не дали долго разговаривать. Но ей нужна помощь.

Филипп посмотрел на часы. Отец возвращается поздно, а медлить нельзя ни минуты.

— Мелисса сказала, как ее найти? — решительно спросил он, уже зная, как поступит.

— Да, она назвала номер полицейского участка, — ответила Габриэла. — Кроме того, в гостинице остались ее вещи…

12

— Я рассказала вам всю правду. — Мелисса чуть не плакала. Неужели правосудие настолько слепо, что не замечает очевидных фактов! Ее же подставили!

— Я выслушал вашу версию происшедшего, — пожал плечами мужчина в сером костюме. — Моя задача сейчас заключается только в том, чтобы взять показания.

Он протянул молодой женщине бумажные листы, попросив прочесть и расписаться в указанном месте.

Она сделала все, что от нее требовалось, и вновь умоляюще посмотрела на служителя закона:

— А что бы вы посоветовали мне сделать? Я не хочу назад в камеру! Я невиновна!

Тот пожал плечами и ответил:

— В принципе, мы могли бы отпустить вас под залог. В конце концов, преступление, в котором вы обвиняетесь, не такое уж и тяжкое. За вас есть кому похлопотать?

Мелисса смахнула со щеки слезинку:

— Да. Я думаю, что скоро в Лос-Анджелес прилетит мой отец. Или брат…

Мужчина встал, убирая бумаги в портфель.

— Вот и отлично, — сказал он. — Как только кто-нибудь из ваших родственников объявится, мы что-нибудь придумаем. А пока вам придется вернуться в камеру.

Мелисса опустила голову. Как же ее угораздило вляпаться в такую неприятную историю! Не зря она так не хотела ехать на вчерашнюю вечеринку.

За ней зашел охранник, и они вновь пошли по коридору, ведущему к камере. Мимо сновали полицейские, и некоторые из них с интересом посматривали на задержанную. Она мало походила на тех, кого обычно привозят сюда в наручниках. Красивая, прилично одетая, сразу видно — из хорошей семьи…

Мелисса, впрочем, мало обращала внимание на то, что происходит вокруг нее. Она была удручена. Судя по всему, ей предстояло провести ночь на жестком топчане. Причем, за преступление, которого она не совершала.

— Вам чего-нибудь принести? — Рядом с Филиппом стояла улыбающаяся стюардесса.

Тот отрицательно покачал головой.

— Осталось еще немного, скоро мы будем в Лос-Анджелесе, — успокаивающим тоном сказала она, решив, что бледность пассажира свидетельствует о его волнении.

Ничего удивительного, летать самолетами боятся многие.

Но Филипп волновался совсем по другому поводу. Он переживал за Мелиссу…

Этот полет тянулся уже более четырех часов. Время шло невообразимо медленно. Филипп пытался отвлечься разными способами — смотрел в иллюминатор, листал журналы, даже пытался уснуть. Все напрасно.

Мелисса, Мелисса, повторял он про себя, словно молитву, имя любимой. Я чувствую, что в этой истории с полицией как-то замешан Питер Хокман. Держись, принцесса, я скоро прилечу и сделаю все, чтобы тебя отпустили.

Он посмотрел на наручные часы. Стрелки показывали половину девятого. Всего десять минут прошло с тех пор, когда он проверял время последний раз!

И Филипп, наверное, в сотый раз за этот полет взялся за журнал, который купил в аэропорту Нью-Йорка. Пробежался глазами по заголовкам, попытался вникнуть в суть какой-то статьи.

Мелисса, Мелисса, Мелисса — словно колокольчик звенел в его голове, не давая отвлечься.

Главное, теперь я знаю, где она, попытался успокоить себя мужчина. И мысленно пошутил — уж из полицейского участка ей сбежать не удастся.

Шутка вышла какой-то мрачноватой…

Мелисса лежала, отвернувшись лицом к стене, и беззвучно плакала. Рыжеволосая соседка давно спала — нервы у нее, должно быть, были крепкие. Кажется, ее даже не особо расстраивало то, что она ночует в камере полицейского участка.

Мелисса не могла похвастаться таким самообладанием.

Она не знала, который сейчас час. Судя по всему, еще не слишком поздно. Но в любом случае уже было понятно, что сегодня она на волю не выйдет.

Это не со мной, это просто дурной сон, уговаривала она саму себя, будто это могло помочь. Завтра я проснусь, и все будет хорошо.

Однако помогало это мало. Мелисса перевернулась на другой бок. За стеной кто-то разговаривал, но слов было не разобрать. Время от времени мимо клетки проходил охранник, проверяя, все ли в порядке. А где-то там, на улицах Лос-Анджелеса, шла обычная жизнь.

Люди встречались, разговаривали, ужинали в ресторанах… Раньше это казалось ей таким естественным! Она никогда не думала, что можно соскучиться, например, по супермаркету. Или по кинотеатру. Ведь и то, и другое было всегда доступно. А теперь… Ее лишили свободы. Потому что какая-то Ева Нортон этого захотела.

Как только я отсюда выберусь, то пойду в магазин и куплю себе самое большое мороженное, подумала Мелисса. Пломбир в шоколаде, сверху обсыпанный орехами. Я сяду на скамейку в парке, буду есть его и радоваться тому, что светит солнце… Такая мелочь, казалось бы… но я знаю, что буду абсолютно счастлива в тот момент.

Она улыбнулась сквозь слезы. Это была улыбка надежды, что завтра этот кошмар закончится.

В семь вечера Филипп вышел наконец-то из здания аэропорта. Он приобрел в полете три часа — в Нью-Йорке сейчас было уже десять. Но эти три часа все равно ничего не могли решить — в полицейский участок ехать было уже поздно. Как это ни печально, Мелиссе придется провести ночь там. Но зато завтра утром он непременно добьется ее освобождения. А пока… не съездить ли в гостиницу, где жила Мелисса?

И Филипп махнул рукой, останавливая такси.

— Питер… Ты уже взрослый мальчик и должен знать, что просто так в жизни ничего не бывает. — Ева с аппетитом расправлялась с сочным говяжьим стейком. — Ты талантливый актер, это бесспорно. Но даже такому талантливому актеру нужен богатый покровитель. Я думала, ты это понимаешь.

Питер Хокман сидел напротив перед нетронутым бифштексом. Есть совершенно не хотелось. Да и находиться здесь тоже.

Ева Нортон позвонила ему сегодня и приказала быть вечером в ресторане. Именно так — приказала. По ее тону он понял, что обязан повиноваться, иначе… Иначе прощай роль в фильме “Самый романтичный герой”. Прощайте надежды, прощайте мечты о карьере актера.

Она встретила его подчеркнуто приветливо, попросила официанта принести заказ и тут же принялась за еду. А ему кусок в горло не лез.

— Я вкладываю в тебя деньги, — напомнила черноволосая женщина. — И хочу получать взамен внимание. А ты даже не считаешь нужным улыбнуться мне. И не заметил мое новое платье.

Питер скользнул по ней взглядом и выдавил улыбку:

— Ты хорошо выглядишь сегодня. И черный цвет тебе к лицу…

— Плохо, — оценила комплимент Ева Нортон. — Без энтузиазма. Зато сколько эмоций было вчера, когда ты узнал, что твоя подружка застала нас…

Она довольно улыбнулась.

Мужчина почувствовал, как в гневе сжимаются его кулаки. Это уж слишком! Да кем она себя возомнила!

— Ты хотя бы понимаешь, что поступила гадко? — еле сдержался он, чтобы не перейти на крик. — Мелисса же ни в чем не виновата! Зачем ты так с ней!

— Потише, — холодно произнесла женщина, отправляя в рот новый кусок говядины. — Контролируй эмоции. Или ты думаешь, что у меня нет способов заставить уважать себя?

Питер почувствовал, как в горле пересохло. Схватил бокал с водой, залпом выпил… Он спрашивал себя, сколько еще будет продолжаться этот фарс? И понимал — столько, сколько будет угодно Еве…

— Мелисса ушла от меня, — тихо произнес он. — Наверное, она уже в Нью-Йорке. Так что давай закроем эту тему.

Ева внимательно взглянула на него. Похоже, он действительно переживает из-за расставания со своей подружкой. Хм, а что будет, если он узнает некоторые нюансы…

— Спешу тебя оповестить, — язвительно начала она, — что эта твоя Мелисса пока в Лос-Анджелесе. И я знаю даже ее точное местонахождение, представляешь? Она в полицейском участке.

Питер пораженно уставился на нее.

И мисс Нортон, довольная тем, какой эффект произвели ее слова, рассказала о хитроумной интриге с золотым браслетом. Она говорила медленно, со всеми подробностями. Объяснила, что подозреваемой грозит тюремное заключение, если ее вина будет доказана. А ее непременно осудят! Уж Ева постарается и не пожалеет на это средств…

Питер молча слушал, поражаясь, на какое коварство способна эта женщина. А когда она, приступая к десерту, наконец замолчала, он выдохнул:

— Чего ты хочешь? Что я должен сделать, чтобы с Мелиссы сняли все обвинения?

Мисс Нортон улыбнулась. Да, похоже, к этой Мелиссе у него и вправду есть чувства. И эта женщина — отличный рычаг управления им. Но главное, до него наконец-то дошло, что к чему. Он понял, что целиком в ее власти, и теперь выполнит все, что она попросит. Или прикажет. В сущности, нет никакой разницы между этими понятиями.

И она наконец перешла к главному:

— Я хочу, чтобы с этой минуты ты сто раз взвешивал каждое свое слово, которое собираешься сказать. И тысячу раз осмысливал каждый свой шаг, который собираешься сделать. Ты должен рассуждать так — а понравится ли Еве то, что я делаю? И если ты будешь послушным мальчиком, то все у тебя будет хорошо. Я понятно изъясняюсь?

Питер кивнул. Он понял все. Ловушка захлопнулась. Он чувствовал себя маленькой птичкой, которую посадили в тесную клетку. Да, теперь у него всегда будет вкусная еда, и ему не нужно будет беспокоиться о ночлеге. Но обретя все это, он потерял главное — бесценную свободу.

— У меня нет выхода. Я сделаю все, как ты скажешь. Сделай так, чтобы полицейские отпустили Мелиссу.

Ева взглянула на часы:

— Ну нет, сегодня я уже не буду этим заниматься. Поздно, я устала и еду домой. А завтра все сделаю. Обещаю. Сейчас отправляйся в гостиницу, у меня нет на тебя планов.

Она пригубила бокал с красным вином. Хищница, которая только что поужинала своей жертвой.

Питер сжал зубы, сдерживая гнев. Он оказался таким глупцом! Если бы можно было повернуть время назад…

Филипп подошел к стойке администратора.

— Добрый вечер, — доброжелательно улыбнулась ему девушка в униформе. — Хотите снять номер?

Тот ответил утвердительно.

— Мы рады, что вы остановили выбор на нашей гостинице, — произнесла она стандартную фразу, открывая журнал регистрации клиентов. — Назовите ваше имя…

Пока она заполняла бумаги, Филипп огляделся по сторонам. Это была дорогая гостиница. Судя по всему, Питеру неплохо платили, раз он имел возможность снимать здесь номер.

— Распишитесь вот здесь, — попросила девушка в униформе, указывая нужную графу в журнале регистрации.

Филипп взял ручку и сделал то, о чем его просили.

Потом он поднялся к себе, разобрал чемодан, посмотрел на часы. Он проголодался, но прежде чем спуститься в ресторан, решил почитать местные газеты, лежащие на журнальном столике. Взял одну, раскрыл. Просмотрел новости политики и бизнеса, пробежал глазами колонку о погоде и углубился в чтение светской хроники. Его интерес был понятен — заголовок гласил: “Голливуд готовится представить миру Самого Романтичного Героя”. Чуть ниже — “Съемки нового фильма закончатся в конце этого года. Его создатели заявляют, что их детище произведет настоящий фурор”.

На фото к статье красовался темноволосый красавец в обнимку с пышногрудой блондинкой. Подпись под снимком гласила: “Партнером по фильму кинозвезды Синтии Дин стал малоизвестный, но подающий большие надежды актер Питер Хокман”.

Филипп вгляделся в лицо “подающего больше надежды”. Так вот какой ты, Питер. Человек, ради которого Мелисса шла на такие жертвы…

Он перечитал статью несколько раз, словно желая выучить наизусть. Ему был ненавистен этот мужчина. Где он сейчас? Радуется жизни, пока Мелисса сидит в полицейском участке?

В конце концов Филипп сложил газету и положил назад на столик. Что толку думать об этом.

Он вышел из номера, спустился на первый этаж…

И столкнулся нос к носу с Питером Хокманом!

Он настолько изучил фотографию начинающей кинозвезды в газете, что без труда узнал его. Но бывают же такие случайности!

Тот подошел к стойке, забрал ключи и чуть пошатываясь направился к лифту. “Подающий надежды” актер явно чем-то подавлен… Да, он выглядел совсем не так браво, как на фото к статье.

— Мы можем поговорить? — спросил Филипп, пока удрученный чем-то “самый романтичный герой” ожидал лифта.

Тот вскользь глянул на подошедшего. Ему сейчас было совсем не до разговоров.

— Меня интересует, что случилось с Мелиссой Уиллис, — пояснил Филипп. — И как она оказалась в полицейском участке.

Питер уставился на него. Судя по всему, он уже выпил где-то, и хотя нормально держался на ногах, соображал не очень хорошо.

— А кто ты ей? — спросил он.

— Сложно сказать… близкий родственник. — Филипп подумал, что лучше так сформулирует ответ.

Лифт подъехал, распахнул двери, но актер не спешил зайти внутрь.

— Завтра ее отпустят, — тихо проговорил он. — Ева пообещала.

— Кто такая Ева? — непонимающе посмотрел Филипп.

— Это неважно, — отозвался Питер. — Важно то, что я потерял Мелиссу навсегда. Послушай, друг, может быть, мы пойдем в бар и пропустим стаканчик-другой? Почему-то хочется напиться.

Филипп был в недоумении. Он ожидал встретить героя-любовника, а перед ним стоял безумно расстроенный человек, который вызывал скорее жалость, чем ненависть.

Питер взглянул на Филиппа, и хотя тот молчал, он понял без слов, что в планы незнакомца выпивка не входит.

— Когда встретишь ее, скажи, что я очень сожалею обо всем, что случилось. И если она меня когда-нибудь простит, то…

Он не договорил, махнув рукой, словно понимая, что это “если” вряд ли произойдет. Развернулся и пошел прочь от лифта, по всей видимости, все же направляясь в бар.

Филипп проводил его взглядом. Что он, собственно, собирался ему сказать? И главное, что хотел услышать в ответ?

Ева пообещала, что Мелиссу завтра отпустят, припомнил он слова Питера. Странная все-таки история…

13

Тоскливее утра в жизни Мелиссы, пожалуй, никогда не было. Когда она открыла глаза, то не сразу сообразила, где находится. Темно-зеленые стены, неудобная постель, тусклый свет, льющийся с потолка…

Она помотала головой, надеясь, что странное видение исчезнет и на смену ему возникнет знакомая спальня или, на худой конец, гостиничный номер. Однако этого, к сожалению, не произошло.

И тут Мелисса вспомнила все. Вчерашние события навалились на нее тяжелой плитой… Обыск, арест, камера… Ах, зачем я только проснулась, подумала она.

Молодая женщина еле сдержалась, чтобы от отчаяния не зарыдать в жесткую подушку. Свернулась калачиком, отвернулась к стене, только бы не видеть убогой обстановки камеры. Она слышала, как за ее соседкой пришел полицейский и увел куда-то. Она слышала шаги и разговоры охранников, а также пение птиц за окном. Да-да, в тюремном дворе тоже жили птицы! Им-то не было особой разницы, где прыгать с ветки на ветку и чирикать. Они свободны, могут лететь куда захотят… А она…

Так, хватит!

Мелисса постаралась взять себя в руки. Да, с ней приключились неприятности, и что же теперь? Может, лечь и умереть?

Она практически заставила себя встать и подойти к раковине в углу камеры. Взяла зубную щетку, выдавила на нее пасту и принялась чистить зубы.

— Мисс Уиллис, — окликнул ее мужской голос.

За решеткой стоял полицейский.

— Соберите свои вещи и пойдемте со мной.

Мелисса наспех закончила умываться, причесала волосы и вскоре шла по уже знакомому коридору за мужчиной в форме. Он привел ее к какому-то кабинету и жестом показал, что нужно войти.

Мелисса толкнула дверь. Этот кабинет был совсем не похож на тот, в котором она давала показания. Шкафы с книгами, пара картин на стенах, вентилятор… Мужчина, сидевший за массивным столом напротив окна, судя по всему, был главным в этом полицейском участке. По крайней мере, охранник, который привел ее сюда, разговаривал с ним очень почтительно.

Но главное было отнюдь не это. А то, что на маленьком диванчике — видимо, для посетителей — сидел… Филипп!

О, как она обрадовалась! Он поднялся, она бросилась к нему навстречу, и через секунду они уже обнимались, как самые близкие люди на земле, которые не виделись много лет.

— Ты приехал за мной, — шептала она, едва сдерживая слезы. — Ты ведь заберешь меня отсюда?

— Да, конечно, — отвечал он, вне себя от радости.

— Я так скучала… Я очень скучала, — она говорила и не могла остановиться, — прости, что улетела в Лос-Анджелес и никого не предупредила… Я поступила так глупо!

— Это в прошлом, теперь все будет по-другому…

Он гладил ее по светлым волосам, наслаждаясь тем, что она наконец-то рядом…

Пожилой мужчина, сидящий за столом, негромко кашлянул, словно намекая, что они здесь не одни.

Мелисса чуть отстранилась от Филиппа, но продолжала держать его за руку. Она смотрела на полицейского, ожидая, что он скажет.

— Мисс Уиллис, — негромко начал тот, — может быть, вы объясните мне, что происходит? — Он снова откашлялся. — Вы знаете, что вас доставили сюда потому, что во время обыска в ваших вещах обнаружили золотой браслет, принадлежащий некой Еве Нортон. О его пропаже у нас есть соответствующее заявление. Так вот. Мисс Нортон позвонила сегодня утром в участок и заявила, что произошла ошибка. И что браслет попал в вашу сумочку случайно.

— Я не могу сказать, случайно он попал ко мне или нет, но одно знаю точно — я его не брала, — заявила Мелисса. Сейчас, когда Филипп был рядом, она чувствовала прилив сил и была готова доказывать свою невиновность!

— Что ж, может быть, — продолжал мужчина. — Но не в этом дело. Поскольку у Евы Нортон нет к вам претензий, то мы не имеем права задерживать вас дальше. Вы совершенно свободны.

— Вы даже не извинитесь? — возмутился Филипп.

— Отчего же… Приношу извинение, что вам пришлось провести ночь в камере. Что поделать, улики свидетельствовали против вас…

Но Мелиссе извинения были не так уж и важны. Скорее бы уйти отсюда!

— Пожалуйста, пойдем, — потянула она Филиппа за руку.

Тот хотел было сказать что-то еще, но передумал. В конце концов, неважно, каким образом разрешилась эта ситуация, главное, Мелисса свободна…

Они вышли из полицейского участка, продолжая держаться за руки. Мелисса вздохнула полной грудью воздух свободы и улыбнулась. Как же она любила все вокруг — улицы, дома, прохожих, солнце!

Филипп молчал. Ему было достаточно уже того, что любимая рядом. Тем более что невозможно было подобрать слова, которые могли бы передать его душевное состояние.

— Мне нужно позвонить отцу и Габриэле, — наконец нарушила тишину молодая женщина. — А еще я мечтаю сходить в душ и смыть с себя тюремный запах.

Филипп поймал такси, и вскоре они ехали в гостиницу. Он попросил Мелиссу объяснить, что с ней произошло, и она рассказала обо всем. Про решение расстаться с Питером, про Еву Нортон в его объятиях, про браслет в сумочке…

Филипп, помолчав, осторожно спросил:

— Не хочешь подать иск на возмещение морального ущерба? Ведь Ева Нортон тебя оклеветала! Думаю, можно попробовать доказать это в суде. Я же все-таки юрист и считаю, что у тебя есть хорошие шансы выиграть это дело.

— Нет, нет и еще раз нет, — категорично отказалась молодая женщина. — Все, чего я хочу, так это вернуться в Нью-Йорк и забыть обо всем. Дальнейшая судьба Евы и Питера меня не интересует. Я вычеркнула их из памяти навсегда.

Филипп понимающе кивнул. Мелисса не похожа на тех, кто способен на месть. Может, это и правильно.

Они поднялись в номер, и молодая женщина сразу взялась за телефон. Сначала позвонила отцу, потом лучшей подруге. И успокоила обоих. Все хорошо, она уже на свободе и Филипп рядом. Скоро они купят билеты до Нью-Йорка и наконец-то увидятся с близкими.

— Наверное, Лос-Анджелес теперь ассоциируется у тебя с чем-то плохим? — спросил Филипп, когда Мелисса положила трубку.

Та задумалась. С одной стороны — да. Здесь с ней случились серьезные неприятности. Но с другой стороны… Виноват в них не город, а люди.

— А почему ты спрашиваешь?

— Я подумал, а не задержаться ли нам тут до завтра, — пожал плечами Филипп. — Я давно не видел океана. И раз уж выдалась такая возможность… Впрочем, если ты скажешь “нет”, то мы сегодня же вылетим домой.

Мелисса хмыкнула. Конечно, она соскучилась по отцу и Габриэле. Но она так была рада Филиппу, что не видела причин отказать ему. Один-два дня — это же немного! Они проведут их вместе. Возможно, это отличный шанс для них узнать друг друга лучше. Они же как-никак родственники.

— Скажи, а ты знал, что у тебя есть родная сестра? — спросила Мелисса.

Филипп почему-то замялся. Ответ был простым — нет, он не знал. Но его очень смутило слово “родная”. Она же до сих пор не ведает, что является приемным ребенком. Сказать правду сейчас? Ну нет, и так слишком много потрясений. Лучше подождать подходящего случая.

— Мне отец не говорил о тебе, — говорила Мелисса, не заметив его растерянности. — Представляю, как тяжело ему было все эти годы держать в себе такую тайну. Но, знаешь, я не осуждаю ни его, ни маму. Видимо, были причины поступить так, как поступили они.

Филипп кивнул. Он был полностью согласен с этим утверждением.

— Знаешь что… Я пойду в душ, а ты выясни, пожалуйста, у администратора гостиницы, где мои вещи, — попросила Мелисса и пояснила: — Их оставили здесь на хранение. А потом давай сходим куда-нибудь и пообедаем. У меня проснулся зверский аппетит!

И она счастливо засмеялась. Как же это здорово — взять и пойти куда-нибудь пообедать!

Она, не сдержав эмоций, вновь подошла к Филиппу и крепко обняла его.

— Ты самый лучший брат на свете, — произнесла она.

Он снова погладил ее по волосам, раздумывая — сказать или не сказать. Нет, все-таки рано. Еще не подошло время открывать ей правду…

Мелисса вновь чувствовала в себе способность радоваться жизни. И это было прекрасно. Лос-Анджелес как будто заиграл для нее новыми красками. Она с удовольствием показывала Филиппу городские достопримечательности, и сама заново открывала для себя город. Не было ничего, что тревожило бы ее… Или почти ничего.

Иногда она ловила на себе его взгляды… И это были совсем не взгляды родственника. Он ни словом, ни делом не открывал ей своих чувств, но не заметить их было сложно.

Ее пугало ТАКОЕ его внимание. Но больше ее пугало то, что ей хочется ответить ему взаимностью. Когда мужчина случайно прикасался к ее руке, у нее возникало желание взять его ладонь и не отпускать. Когда он встречался с ней взглядом, ей хотелось смотреть в его голубые глаза нескончаемо долго.

Она как могла сдерживала себя.

Он мне брат. Он мой родной брат, повторяла про себя молодая женщина. Это помогало вернуться на землю. Но ненадолго.

Вечером они добрались до пляжа Санта-Моники, прихватив с собой бутылку дорогого вина и пару бокалов. Расположились прямо на песке, планируя любоваться закатом и отмечать освобождение Мелиссы.

— Океан так красив, — тихо произнес Филипп, распечатывая бутылку. — В нем чувствуется мощь. Это стихия, неподвластная человеку… Как любовь.

Молодая женщина грустно улыбнулась. В лучах заката ее волосы стали нежно-розового цвета. Она сидела, подобрав под себя ноги, в светлом сарафане с обнаженными плечами. Красивая, задумчивая…

— За тебя, — произнес Филипп. — Ты самая удивительная из всех, кого я знал когда-либо…

— Не надо, — едва слышно попросила она. — Не говори так…

Филипп вопросительно посмотрел на нее.

— Знаешь, я сейчас скажу тебе кое-что, — вдруг подняла на него глаза Мелисса. — Я не должна этого говорить, но все же…

Она помолчала. Одной рукой держа бокал за тонкую ножку, другой пересыпая песок. Набирала в ладонь — и он тонкой ниточкой тянулся вниз, образуя маленькую пирамиду.

— Я хочу сказать, что мне безумно жаль, что ты мой брат, — наконец произнесла молодая женщина. — Может быть, это глупо, но ты, кажется, лучший из мужчин, которые встречались мне… Конечно, не считая отца.

Филипп почувствовал, что в горле у него пересохло. Сделал глоток, но это практически не помогло. Где-то в груди застряли слова, и они искали выхода наружу.

Сейчас. Пора.

Он взял Мелиссу за руку, и она на этот раз не отдернула ее. Ладонь была сухой и горячей…

— Я тебе не родной брат, — четко произнес он.

Она вскинула на него недоуменный взгляд.

— Мелисса… ты приемная дочь…

Молодая женщина не дала ему договорить. Вскочила на ноги, попятилась, словно от прокаженного… Случайно задела бутылку, и она опрокинулась. Вытекшее из нее вино немедленно впиталось в песок.

— Что? — Это слово как стон вырвалось из ее губ.

— Так получилось… тебя удочерили… — объяснял Филипп.

Мелисса остановилась в двух шагах от мужчины, которого до последней секунды считала своим родным братом.

— То есть мы не родственники? — пораженно проговорила она. — И отец на самом деле мне не отец? Сколько еще секретов хранит это семейство? Может быть, мы вообще пришельцы с другой планеты?!

Филипп встал и хотел подойти к ней, чтобы обнять и успокоить. Но она покачала головой, давая понять, что этого не нужно делать.

— Извини, мне нужно побыть одной, — решительно произнесла она.

— Ведь ты не думаешь, что отец тебя не любит, потому что ты ему не родная? — спросил он. — Надеюсь, ты не скроешься сейчас в неизвестном направлении?

Мелисса опустила голову. Нет, конечно, она так больше не поступит.

— Пожалуйста, мне нужно побыть одной, — вновь сказала она тоном, не терпящим возражений. — Поезжай в гостиницу. Я приеду следом.

Филипп смотрел на нее с надеждой, что она передумает и позволит ему остаться, но молодая женщина была непреклонна.

— Я буду ждать тебя, — сказал он и, развернувшись, пошел прочь, оставляя любимую в одиночестве. У него была лишь надежда, что она сделает так, как обещает.

Мелисса проводила его взглядом и побрела по пляжу вдоль океана. Ей действительно было о чем поразмыслить…

Филипп сидел в кресле перед выключенным телевизором. В номере был полумрак — горел только светильник на прикроватной тумбочке. В душе царил хаос. Тоска по Мелиссе смешивалась с верой в лучшее, и это, надо признать, был гремучий коктейль эмоций…

Он ждал, когда раздастся звук ключа, поворачивающегося в замочной скважине. Но пока тишину нарушало только его дыхание и биение сердца.

Была уже поздняя ночь. Он расстался с Мелиссой больше четырех часов назад. Целую вечность.

Жалел ли он о том, что сказал ей правду? Нет. Он поступил бы точно так же, даже если б ему предложили все переиграть…

Наконец он услышал, что по коридору спящей гостиницы кто-то идет. Он сидел не шевелясь, словно боялся неосторожным движением спугнуть надежду.

Шаги затихли… и через несколько секунд дверь открылась.

Она вернулась!

Филипп почувствовал, что сердце забилось как сумасшедшее. Он слышал, как молодая женщина тихонько прошла в комнату и остановилась за его спиной.

— Ты спишь? — негромко произнесла она.

— Нет, — так же чуть слышно отозвался мужчина.

Встав с кресла, он повернулся к вошедшей лицом. Мелисса смотрела на него серьезно и немного грустно.

— Я гуляла по пляжу и думала о том, что происходит в моей жизни, — проговорила она, прислонившись к прохладной стене. — Раньше я считала, что все просто и понятно. Мама умерла, зато рядом есть отец и любимый человек. А потом вдруг внезапно выяснилось, что Питер мне изменяет. И что мама вовсе не умерла, а бросила семью из-за другого мужчины…

Она с досадой покачала головой.

— Зато в моей жизни появился ты. Брат… — произнесла она. — Но стоило привыкнуть к этой мысли, как выяснилось, что ты и не брат мне вовсе. И я не знаю, радоваться этому или огорчаться…

Мелисса замолчала. Филипп тоже не проронил ни слова. Он чувствовал, что ей нужно выговориться, и терпеливо ждал, когда она продолжит.

— Я все еще не могу понять, как отношусь к тому, что произошло, — наконец сказала девушка. — Наверное, должно пройти некоторое время, чтобы эмоции улеглись. Но одно я знаю точно…

Она подошла к Филиппу и положила ему руки на плечи.

— Ты мне дорог. Дорог, как никто другой… Я боялась признаться себе в этом. Я уговаривала себя, что это все невозможно. Но теперь… Это такое острое чувство, что оно не дает мне дышать. Пожалуйста, скажи мне что-нибудь, или я сойду с ума!

В ее глазах блеснули слезы. Она была такой растерянной…

Филипп прижал Мелиссу к себе и вдохнул запах, исходящий от ее волос. Она была такой близкой, такой родной… Молодая женщина уткнулась ему в плечо, и некоторое время они стояли вот так, обнявшись, в полумраке гостиничного номера.

А потом он произнес внезапно охрипшим голосом:

— Я люблю тебя. Я безумно тебя люблю…

Она посмотрела на него, вглядываясь в черты лица. Он был серьезен, и в его голубых, как море, глазах плескалась нежность.

Мелисса привстала на цыпочки и чуть тронула его губы своими губами. Это было лишь легкое касание, как взмах крыла бабочки… Но в следующую секунду он ответил ей таким страстным поцелуем, что у нее закружилась голова.

Его губы были горячи, нетерпеливы и требовательны, да она и не сопротивлялась, наслаждаясь их вкусом. Филипп целовал ее, а Мелисса чувствовала, словно за спиной вырастают крылья.

Впереди была еще половина ночи. И целая жизнь.

14

Мелисса уже проснулась, но лежала с закрытыми глазами, как будто боялась, что если она откроет их, то сказка разобьется. Филипп был рядом. Она слышала его мерное дыхание. И это ощущение наполняло ее безмятежным спокойствием. Она любила. Она снова любила. Но это было совсем не то болезненное чувство, как с Питером. Любовь, которую она ощущала сейчас, была сродни теплым волнам океана, омывающим ее душу… Прошлая ночь была великолепна. Мелисса чувствовала себя такой желанной! Объятия, поцелуи, обрывки слов — все сплеталось, создавая гармонию любви.

“Не вздумай от своего счастья отказываться. Если откажешься, то жалеть будешь всю жизнь!” — эхом прозвучали в ее голове слова той странной женщины в кафе.

Молодая женщина улыбнулась. Как она могла подумать, что это предсказание о Питере! Филипп — вот тот человек, от любви которого она хотела отказаться. Он ее судьба. Теперь она в этом уверена.

Мелисса наконец открыла глаза. И встретилась с его взглядом.

— Ты не спишь? — удивленно спросила она.

— Нет, уже давно. Я лежал и любовался тобой. Ты такая красивая…

И Филипп обнял любимую. Он до сих пор не мог поверить, что эта ночь не была сном. И наконец-то был счастлив.

— Я не оставлю тебя больше ни на минуту, — прошептал он.

Молодая женщина засмеялась:

— Вот как? И даже не пустишь меня в душ?

— Одну? Ни за что! — воскликнул Филипп, а потом неожиданно вскочил с постели, сгреб Мелиссу в охапку и понес к дверям ванной. — Теперь мы всегда будем принимать душ вместе!

Мелисса, впрочем, не особо протестовала…

Взаимная любовь — это так прекрасно. Это как будто игра на рояле в четыре руки. Вариации разные, а мелодия одна…

А где-то через час, когда она стояла перед зеркалом в ванной и сушила волосы феном, ее мужчина предложил:

— Давай я съезжу за билетами. Мне кажется, нас заждались в Нью-Йорке.

— Наверное, придется серьезно поговорить с отцом, — предположила Мелисса. — Если честно, я не знаю, как он отреагирует на новость, что мы с тобой…

— А мне почему-то кажется, что все будет нормально. — Филипп приобнял ее и поцеловал в макушку.

Мелисса кивнула. Конечно, он прав. И все-таки удивительно, какие повороты делает судьба. Их странное знакомство в парке, потом случайная встреча у магазина свадебных платьев. Словно кто-то свыше взял их за руки и подвел друг к другу…

— Поезжай за билетами, — согласно кивнула она. — Да возвращайся побыстрее, пока я не соскучилась.

Вскоре он ушел, и Мелисса задумалась, как бы скоротать время. Чемоданы были собраны еще несколько дней назад, и заняться, в общем-то, было нечем. А жаль, ее охватила жажда деятельности!

Она надела легкое летнее платье, уселась в кресло и включила телевизор. Пощелкала каналами, не зная, на чем остановить свой выбор. И вдруг ее внимание привлекло какое-то ток-шоу. Мелисса внимательно вгляделась в лица на экране…

Так и есть, на диванчике в студии, где, видимо, располагались приглашенные гости, сидел никто иной как Питер Хокман. Вот это сюрприз. А рядом — та черноволосая женщина с красивым, но злым лицом. Конечно же, Ева Нортон.

Мелисса прибавила звук телевизора.

— И вы уверены, что ваш новый фильм обречен на успех? — задал вопрос телеведущий, светловолосый мужчина средних лет.

— Без всякого сомнения, — заявила Ева. Было заметно, что ей очень нравится внимание публики. — Сценарий потрясающий, актерский состав тоже. Все составляющие успешных кассовых сборов налицо. Причем мы не стали перегружать фильм знаменитостями, решив открыть публике и новые имена. Вот, например…

Она повернулась к Питеру, но телеведущий решил, что представить гостя должен именно он.

— Вот, например, Питер Хокман, исполнитель главной роли фильма “Самый романтичный герой”, — громко заявил он, и публика в студии зааплодировала.

Мужчина на диване смущенно улыбнулся.

Выглядит таким милым, подумала Мелисса. Но до чего же внешность бывает обманчива…

— Питер, скажите, как вам удалось заполучить эту роль?

— Думаю, повезло, — ответил тот, скромно опустив глаза. — Я, как и все, пришел на кастинг…

— Просто он невероятно талантлив, — вступила в разговор Ева Нортон.

Мелисса поморщилась. Как же все это… неестественно и надуманно.

В дверь постучали. Она отвлеклась от передачи и пошла посмотреть, кто пришел. На пороге стоял молодой человек в джинсах и модной красной майке.

— Мелисса Уиллис? — спросил он, заглянув в бумажку.

— Да… — отозвалась она.

— У меня к вам дело. Меня зовут Ник, я работаю на телевидении, в ток-шоу “Скрытая правда”.

Он бесцеремонно заглянул ей через плечо и, увидев включенный телевизор, заметил:

— Вот, вы его как раз смотрите. Вы ведь знакомы с Питером Хокманом, не правда ли?

Молодая женщина кивнула.

И вдруг молодой человек сделал умоляющее лицо и попросил:

— Пожалуйста, мне нужно привезти вас на телевидение. Срочно, прямо сейчас. Не отказывайтесь, очень прошу. Я могу лишиться работы!

— Но зачем я там? — ошарашенно спросила Мелисса.

— Давайте я все объясню в машине, хорошо? — Он практически тянул ее за руку, выводя из номера.

Мелисса была настолько растеряна, что даже не стала возражать. Выключила телевизор, прошла следом за Ником и села в автомобиль, который тут же тронулся с места.

Ева была довольна собой. Она знала, что такое хорошая реклама. И хотя до конца съемок “Самого романтичного героя” было еще далеко, пора было поднимать шумиху вокруг этого фильма.

Взять, к примеру, Питера. Сейчас его почти никто не знает! Но когда его лицо замелькает на страницах газет и в телепередачах, то ситуация сразу изменится. Ева была уверена — он станет знаменитым еще до выхода фильма на экраны. Школьницы будут сторожить у гостиницы, чтобы взять автограф, его имя будет на слуху у многих… И это, несомненно, привлечет зрителя в кинотеатры.

Она удобно сидела на диванчике в студии и одобрительно кивала, слушая, что отвечает Питер телеведущему. Еще бы, она заставила его сегодня репетировать эту речь перед зеркалом!

— Считаю ли я себя “самым романтичным героем”? — Еще одна смущенная улыбка послана в телекамеру. — Даже не знаю. Об этом, вероятно, не мне судить…

— Но встречалась ли в вашей жизни большая любовь? — допытывался телеведущий.

Питер погрустнел.

— Да. Ее звали Мелисса. И она разбила мне сердце…

Мужчина с микрофоном повернулся к камере:

— Сейчас мы уходим на рекламу. Но если вы хотите узнать всю скрытую правду о большой любви актера Питера Хокмана, то не переключайте канал! Встретимся через несколько минут.

— Послушайте, но мне нечего сказать ему, — сопротивлялась Мелисса, идя по коридорам за молодым человеком в модной красной майке. — Я вообще не хочу его видеть!

— Ну это же всего несколько минут, — буквально умолял он ее, ведя за руку. — Ведущий задаст вам пару вопросов, и все. Если б вы знали, сколько трудов мне стоило найти вас… И какое счастье, что гостиница, где вы остановились, так близко отсюда!

Он внезапно остановился и мечтательно сказал:

— Возможно, мне дадут премию. За оперативность…

Мелисса хотела было снова что-то возразить, но Ник уже втолкнул ее в какую-то комнату и громогласно объявил:

— Мелисса Уиллис, та самая подружка Питера Хокмана, о которой говорила Ева.

Ева? Мелисса почувствовала, как ее распирает от негодования. Но она не успела ничего сказать, как к ней подскочила невысокая девушка и, невзирая на протесты, начала гримировать ее лицо.

— Пожалуйста, потерпите, иначе будете выглядеть на экране слишком бледной, — строго сказала она.

Мелисса подумала, что нужно попросить кого-то ущипнуть ее. Все было слишком нереально. Она всего двадцать минут назад смотрела шоу “Скрытая правда” по телевизору, а теперь ей придется стать его участницей!

— Пятнадцать секунд до эфира, — крикнул кто-то из коридора.

— Пойдемте скорее в студию, — снова схватит ее за руку Ник. — И не волнуйтесь, вы вполне фотогеничны…

Если б меня волновало только это, пронеслось в голове Мелиссы.

Филипп отошел от кассы, держа в руке два билета до Нью-Йорка. Они покинут этот город совсем скоро, уже через пять часов…

На стене в одном из залов аэропорта висел огромный телевизор. Филипп сначала не обратил внимания на экран, но случайно брошенный туда взгляд вдруг заставил его остановиться.

С экрана телевизора на него смотрел Питер Хокман.

Филипп подошел ближе, прислушиваясь к словам телеведущего, сидящего рядом с начинающим киноактером.

— Так значит, невеста вас бросила… — сочувствующе проговорил он. — А вы пробовали поговорить с ней?

— Нет, — грустно ответил Питер. — Я бы очень хотел увидеть ее, но она словно растворилась. Не знаю ни адреса, ни телефона…

Камера показала лицо телеведущего крупным планом.

— В таком случае у нас для вас сюрприз. Ток-шоу “Скрытая правда” нашла вашу сбежавшую невесту. И она сейчас здесь!

Кадры менялись — сначала удивленный актер, потом аплодирующая публика, далее довольная Ева, а затем… Заходящая в студию Мелисса!

Филипп остолбенел. Не может быть… Он же оставил ее в гостинице, как она оказалась на телевидении? И зачем она поехала туда?

Горло будто сжала невидимая рука. В душу тут же закрались сомнения.

Как же так, ведь ночью она говорила, что любит меня! Неужели все это была ложь? Неужели она снова решила вернуться к своему жениху?

Он без сил опустился в жесткое кресло перед экраном. Сидящие вокруг люди скучающе смотрели ток-шоу, переговаривались друг с другом. А Филипп чувствовал, что душа вновь наполняется тоской.

— Эй, ты в порядке? — грубовато спросил его темнокожий парень лет двадцати в соседнем кресле. — Чего побледнел-то так? Может, позвать кого-нибудь?

Филипп отрицательно покачал головой.

— Она меня не любит, — вдруг поделился он мыслями с незнакомцем.

Слова прозвучали не трагически, а просто как констатация факта. Но сосед вдруг встрепенулся:

— Кто?

— Она, — показал Филипп на экран, где крупным планом было лицо Мелиссы…

— Добрый вечер, — поздоровалась Мелисса, садясь в кресло, стоящее рядом с диваном, на котором разместились Питер и Ева.

Если первый сидел, низко опустив голову, то темноволосая женщина бросила на нее насмешливый взгляд, и новую героиню ток-шоу просто передернуло. Вот нахалка!

— Я знаю, что вы только что приехали сюда и не слышали нашего разговора с Питером, — заговорил телеведущий. — Но он утверждает, что у вас были серьезные отношения с ним.

— Да, мы собирались пожениться, — ответила Мелисса. Кажется, это шоу называется “Скрытая правда”, подумала она. Ну что ж, пожалуй, я точно попаду в формат… — Но, к сожалению, свадьба не состоялась, — продолжала она. — Хотя я мечтала выйти замуж. И очень любила Питера…

— Не могу этого видеть, — Филипп поднялся с кресла. — Ее признания в любви другому… Не хочу.

— Подожди, неужели тебе не интересно, чем все закончится? — попытался остановить его темнокожий парень.

Мужчина покачал головой. Он вдруг почувствовал такую усталость! Все напрасно. Прошлая ночь была случайностью. Все ее слова — ложью. Между ними всегда будет стоять Питер Хокман. Ведь что, если не любовь, привело ее на это ток-шоу?

Филипп медленно направился к выходу из зала. Его случайный сосед с сожалением проводил его взглядом и вновь уставился на экран.

— Но если вы так сильно любили его, то почему бросили? — допытывался телеведущий.

Мелисса посмотрела на Питера, но тот отвернулся, словно боялся встретиться с ней взглядом. А Еву ничего не смущало.

— Может быть, это и не любовь была вовсе? — ехидно предположила она.

Героиня ток-шоу, сидящая в кресле, задумалась.

— Тогда мне казалось, что это была любовь. Но сейчас…

Эфирное время подходило к концу, и ведущий решил поторопить ее.

— Скажите, а вы считаете своего бывшего жениха “самым романтичным героем”?

Мелисса улыбнулась. У нее был ответ на этот вопрос.

— Я встретила только одного человека, которого можно назвать “самым романтичным героем”, — сказала она. — Но его имя не Питер, а Филипп. И я люблю его всем сердцем…

Филипп вышел из здания аэропорта. В руке он по-прежнему сжимал два билета на рейс до Нью-Йорка. Что делать с одним из них, на имя Мелиссы, он не знал. И еще он не знал, как должен поступить дальше. Ехать в гостиницу и ждать ее там? Попытаться поговорить? Выяснить отношения?

Почему-то вспомнилось, что сегодня утром он полушутя пообещал никогда не оставлять ее ни на минуту. Но стоило отлучиться на час, как она помчалась на телевидение, рассказывать с экрана о своей любви к Питеру Хокману.

Мужчина поплелся к стоянке такси. Пожалуй, он заедет в гостиницу, заберет свои вещи и оставит ей билет на самолет. И пусть она сама выбирает, как с ним поступить…

— Филипп! — окликнул его чей-то голос.

Он обернулся и с удивлением обнаружил, что к нему приближается темнокожий парень — тот, что вместе с ним смотрел ток-шоу.

— Тебя же Филипп зовут, так? — спросил он, улыбаясь.

Филипп ответил утвердительно, недоумевая, откуда тому известно его имя.

— Так вот. Она тебя любит! — воскликнул молодой человек и, довольный тем, что принес хорошую весть, заулыбался еще шире.

— Откуда ты знаешь? — выдохнул Филипп.

— Об этом весь город знает! По крайней мере, те, у кого есть телевизоры, — ответил темнокожий парень и ободряюще хлопнул его по плечу. — Так что давай, лети к ней. Шоу-то уже закончилось!

И пошел назад, насвистывая на ходу веселый мотивчик.

А мужчина с билетами в руках почувствовал, что сейчас действительно расправит крылья и полетит над городом, направляясь к своей любимой. Она его любит! И как он только мог сомневаться в ее чувствах?!

— Ты такой смешной. Неужели и в самом деле подумал, что я снова решила вернуться к Питеру?

Мелисса крепко держала Филиппа за руку. Самолет уже набрал положенную высоту, и теперь нужно было потерпеть всего несколько часов, прежде чем они окажутся в родном Нью-Йорке.

— А что я мог подумать, когда увидел тебя на экране? — смущенно пожал плечами мужчина. — Да, сейчас я понимаю, что это были глупые мысли, но в тот момент… Просто я так люблю тебя и боюсь потерять…

— Нет, я люблю тебя больше, — покачала головой Мелисса.

— Еще чего. Я люблю тебя куда сильнее, чем ты меня, — в свою очередь воспротивился Филипп.

— Нет, я! И не спорь, а не то поссоримся! — Молодая женщина в шутку нахмурилась.

— А если поссоримся, то я знаю отличный способ помириться, — отозвался ее мужчина.

Мгновение спустя, они, забыв про все правила приличия, нежно целовались.

Не было больше места сомнениям, страхам, переживаниям. Эти двое верили, что их чувствам не будет конца. Принцесса и ее самый романтичный герой наконец-то были вместе. Их сердца бились в такт, и каждое пылало любовью.

Мелисса хорошо знала, что иногда сказка оборачивается жестокой реальностью. Но еще она знала, что реальность может превратиться в сказку. Главное, это не отказываться от своего счастья…

Оглавление

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

Реклама на сайте