«Алиса в стране любви»

Его звали Лукас Рейз.

По крайней мере, этому имени он отдавал предпочтение. Но он еще был и Его Высочество Лукас Карлос Алессандро Рейз Санчес, принц Андалузии и Кастилии, наследник престола, исчезнувшего несколько столетий назад. Но даже формально исчезнувший, он делал его пра-пра-правнуком короля, одного из конкистадоров, когда-то давно покоривших далекую страну.

Этой далекой страной была Америка, но тот, кто хоть раз побывал в Техасе, точно знает – конкистадорам только казалось, что они покорили эту страну.

Лукас вел взятый напрокат автомобиль под беспощадно палящим солнцем. Далеко, у горизонта, зависли дождевые тучи, и он надеялся, что вскоре они принесут облегчение, но тучи казались, словно нарисованными на бескрайнем голубом небе.

Все вокруг было неподвижным, за исключением разве что его автомобиля, которому, судя по звуку, стоило больших усилий ехать. Лукас крепче сжал руль и пробормотал ругательство. Он направлялся в место, которое называлось Эль Ранчо Гранде, и его владелец – Алоиз Макдоноу, – с которым дедушка Лукаса, старый принц Феликс, был знаком, заверил в письме, присланном по электронной почте, что эта дорога приведет прямо на ранчо.

По мнению же Лукаса, дорога, по которой они ехали, вела в никуда – вокруг лишь полынь да перекати-поле. До сих пор единственное, что подходило под определение Grande,[1] была гремучая змея чудовищного размера.

Вид этой змеи поверг его спутницу в истерику.

– Питон! – завизжала она. – О боже, питон!

Он хотел было сказать, что питоны не водятся в Северной Америке, но потом передумал. По сути, Делии нужен был повод для очередной ссоры, поэтому хоть питон лежи на обочине, хоть аллигатор… Всю и без того тяжелую дорогу она нудила: какой унылый пейзаж, как жарко, какой ужасный автомобиль…

Впрочем, с последним Лукас был согласен. Перед поездкой он попросил своего личного помощника арендовать внедорожник или даже грузовик, но девушка за конторкой бюро по аренде автомобилей утверждала, что на имя Лукаса была арендована именно эта консервная банка. Протест ничего не дал – этот автомобиль был единственным в принципе.

– Завтра, может, что и появится, – оптимистично заметила девушка.