«Выбери меня»

Элис Маккинли Выбери меня

1

– Алло, Марта? Мы едем к тебе, готовь фанфары.

– Ко мне? – Девушка опешила. – Но за… – Она хотела спросить зачем, но вовремя спохватилась, поняв, что это было бы уж совсем невежливо.

Однако Юджин слишком хорошо знал свою младшую сестру.

– Хотела узнать зачем? Уговорить тебя быть на нашей свадьбе. Ты ведь собираешься завтра слинять на целый день к своим лошадям? Я правильно понял?

Марте не хотелось признаваться, но Юджин действительно понял все верно.

– Карен со мной. – Он старался придать голосу невинные интонации, но Марта уже чувствовала, что эта внешняя простота обманчива. – Общими усилиями мы надеемся затащить тебя на наше бракосочетание. Я не переживу, если ты не придешь.

– Ладно, я вас жду. – Ну что можно ответить после таких сердечных излияний?

– Вот и отлично.

Марта повесила трубку. Проторчать целый день на скучнейшем мероприятии, от одной мысли о котором волосы на голове начинают шевелиться, да еще в воскресенье! Потратить выходные на глупую болтовню, поедание пирожных и хождение из стороны в сторону по лужайке у дома брата. Марта вздохнула и опустилась на диван. Прощай отдых! А она хотела уехать к подруге в деревню, покататься на лошадях, поудить рыбу, посидеть у костра… Впрочем, не последний же день живем на свете, Кейн никуда не денется, ее предложение останется в силе, а брат женится только второй раз в жизни. Надо уделить ему внимание. Значит, придется потерпеть.

Раздался звонок в дверь, Марта пошла открывать. На пороге стояли Юджин и Карен. Брат обхватил невесту, которая была ниже его почти на голову, за плечи и шагнул в квартиру.

– Итак, мы приехали, чтобы ты не исчезла завтра с нашей свадьбы, как Золушка с бала у принца.

– Да-да, – поспешила вставить Карен. – Очень бы хотелось тебя лицезреть.

Они прошли в комнату. Марта тоскливо посмотрела им вслед и захлопнула дверь. Ее не покидало ощущение отстраненности. Отстраненности от их счастья, от их мыслей, от всего, что привязывало к жизни этих двоих. И в то же время брат после смерти матери оставался самым близким человеком. Они могли по месяцу не созваниваться, не видеть друг друга, и Марта все равно чувствовала странное единство, тесную связь, словно кто-то натянул между ними невидимую нить.

При этом невозможно было найти чего-то хоть сколько-нибудь материального, что могло бы выступать в качестве общего элемента. Юджин обожал технику, электронику, тащился от дорогих машин, а Марта никогда не испытывала особенной любви к механизмам, считая лошадь лучшим средством передвижения всех времен и народов. Брат любил эффектно, дорого одеться, все в его костюмах всегда было подобрано тонко, вплоть до носков. Если посчитать количество свитеров, которые он покупал в год для разных целей, то, пожалуй, хватило бы на роту солдат. Марта была не такая. Во-первых, она терпеть не могла новые вещи. Только свои родные старые, поношенные. Или чужие поношенные. Но не новые. Новая вещь наводит тоску, она неживая, не согретая ничьим теплом. Поэтому Марта, имея неплохой годовой доход, предпочитала покупать одежду в магазинах для бедных. Во-вторых, она не признавала неудобные вещи, не понимая, как Юджин выдерживает по пятнадцать часов в сутки в брюках и пиджаке. Как Карен может носить облегающие узкие платья, в которых ни сесть, ни встать. Как вообще можно ходить в чем-то, что сковывает движения и лишает свободы действий? Гардероб Марты состоял из джинсов, свободных рубашек, спортивных костюмов, маек. Ничто не должно мешать человеку наслаждаться жизнью, тем более одежда. А внешний вид… Бог с ним. Если Юджину было просто физически необходимо всегда находиться в центре внимания, то Марта, напротив, делала все, чтобы ее замечало как можно меньше народу, стеснялась пристальных заинтересованных взглядов и вообще старалась держаться подальше от толпы.

Список разногласий, расхождений во взглядах можно было бы продолжать до бесконечности, и все равно Марта чувствовала, что Юджин ближе многих людей, которые во всем с ней соглашаются. Порой они могли, находясь в одной комнате, не говорить по нескольку часов кряду, занимаясь каждый своим делом, как чужие, но… Марта давно перестала искать определение своим чувствам, они получили короткое и емкое название «брат».

И вот теперь этот самый брат со своей невестой прошел в комнату, а Марта все еще стояла в коридоре у закрытой двери.

– А мы уже думали, что ты сбежала. – Юджин выглянул из-за сетчатой занавески, отделявшей прихожую от гостиной.

– Это я задумалась, – улыбнулась в ответ Марта, проходя в комнату.

– А уже есть о ком? – тут же спросила Карен. Она сидела в кресле возле телевизора и листала журнал о лошадях.

– Нет, что ты, меня интересуют только жеребцы, но не самцы моего вида, – парировала Марта в расчете свести на шутку больную тему. – Кофе?

– Спасибо, нет. Мы на минутку. – Юджин расположился на ручке кресла рядом с невестой.

– Не уходи от темы. – Карен отложила журнал и улыбнулась. – Итак, когда у тебя появится хоть кто-нибудь?

– Если тебя устроит, то могу завести собаку. Даже назову ее, как ты скажешь, – засмеялась Марта. – Милого такого спаниеля, который будет приносить тапки и будильник.

Карен кивнула.

– Хорошо, тогда парня заведешь в качестве приложения к собаке.

– Ты же знаешь, что он мне не нужен.

Карен была просто одержима идеей выдать Марту замуж. В ее представлении женщина в двадцать пять уже ассоциировалась с кучей детишек, фартуком и загородным семейным отдыхом. Самой Карен только исполнилось двадцать два, и, хотя Юджин был на девять лет старше ее, они обещали стать прекрасной парой. Тем более что брату не повезло с первой женой. Берта с первого взгляда не понравилась Марте, а потом выяснилось, что Юджин ошибся в ней, за что и поплатился половиной семейного состояния. С Карен все обещало быть иначе. Энергичная, деловая, любящая общее внимание, она являла собой тип современной женщины, которая успевает везде и всюду: устраивает личную жизнь, делает карьеру. Юджин просто млел и таял от нее, и не без оснований: они идеально подходили друг другу. Марта уже видела их вместе, танцующих на светских приемах и балах. Эта пара будет производить фурор везде, где захочет появиться. Вот только как втолковать им, что подобная жизнь не всем по вкусу. Юджин считал сестру слишком закомплексованной, старался таскать с собой на разные мероприятия, где она могла бы познакомиться с молодыми людьми, просто завести пару хороших подруг. Он никак не мог понять, что Марту устраивает уединение. Не потому, что она боялась людей, не потому что была против серьезных отношений с мужчинами, не потому, что не хотела семьи вообще. Хотела, но не сейчас. Потом, когда-нибудь потом. Марте все казалось, что время еще не пришло. Не хотелось никого впускать в свой мирок, отгороженный от внешнего мира тонкими стенками.

– Давайте не будем о моей личной жизни, – серьезно произнесла Марта.

– Хорошо, – закивал Юджин. – Тем более что мы торопимся. Еще столько дел. Надо заехать в церковь, надо позвонить Джейсону, надо заглянуть на работу к Эйприл, потому что она не знает, куда нужно заехать за Грависами. Дай бог управиться до ночи. Короче, завтра в десять утра мы венчаемся и хотим, чтобы ты присутствовала. Пожалуйста.

– Да, – поддержала его Карен. – Посмотришь венчание, пообедаешь с нами, это около пяти вечера, и на такси доберешься домой.

Марта не смогла сдержать тоскливый вздох.

– Или можешь уехать сразу после венчания. – Юджин пошел на уступки. – Но я хочу видеть тебя хотя бы в церкви. Марта, во всем мире у меня всего двое близких – ты и Карен. Остальные так, для массовки. Куча приятелей, знакомых, был один друг, но и тот уехал в Штаты. Все, кто завтра там будет, только мои партнеры по бизнесу. Я им ничем не обязан, они мне тоже. Просто деловые отношения.

– Конечно, приду. – Марта улыбнулась. – Не беспокойся. Только у меня проблема с платьем. Я не знаю, что надеть. Точнее, мне нечего надеть. Не идти же в джинсах и футболке. Опозорю тебя…

Юджин, не дослушав ее, достал сотовый и быстро набрал какой-то номер.

– Алло, говорит Юджин Коуптен. Прямо сейчас мне нужен синий брючный костюм, закрытый, но не очень строгий, с зауженной талией, пуговиц как можно меньше. Желательно удобный, легкий. Туфли чуть темнее, на невысоком каблуке, тупой нос. Им в тон шляпу: не высокую, края чуть загнутые, лента в тон костюма. Сумочка… В тон туфлям и шляпе. Перчатки тонкие. Желательно светлее, чем сумочка, но темнее самого костюма. Все сейчас. Размер тот же, что и в прошлый раз. Адрес прежний. Все, спасибо. – Юджин положил сотовый во внутренний карман пиджака. – Мы уж оставаться не будем. – Он поднялся. – Поверь мне, это то, что требуется к твоим синим глазам. Будешь неотразима.

– Я так чувствую, невеста завтра останется в тени, – улыбнулась Карен, тоже вставая. – Пока.

– Пока. – Марта проводила гостей до двери. – Я обязательно приду. Не гарантирую, что дождусь обеда, но на венчании буду точно.

– Смотри, ты пообещала, – крикнул еще раз на всякий случай брат, уже выходя из подъезда.

Тишина повисла в воздухе, едва хлопнула дверь. Марта поежилась, хотя было не холодно. Она поскорее закрыла дверь и вернулась в комнату. Ладно, сейчас посыльный принесет наряд, и тогда непрошеные ощущения исчезнут. Она подошла к зеркалу и попробовала представить себя в синем костюме. Юджин знал, что сестра не терпит юбок и платьев, потому и заказал именно брюки. Знал, что Марта не любит внимания к себе, значит, нужно что-нибудь заурядное, без шика и мишуры, но со вкусом подобранное, хорошо сидящее, подчеркивающее преимущества фигуры. Марта ни минуты не сомневалась, что Юджин еще десять раз перезвонит в свой магазин с уточнениями фасона, цвета, формы и бог знает чего еще.

Что и говорить: в этом брат разбирается лучше любой женщины. Модельер по специальности, он унаследовал семейный бизнес по продаже сахара в плачевном состоянии: долги, исчерпанные кредиты, возмущенные клиенты, отвернувшиеся поставщики… Только Юджин с его неуемной жизненной энергией мог что-то выстроить на этих развалинах. За несколько месяцев после смерти отца он перешел с сахара на одежду, собрав все жалкие крохи, оставшиеся от капитала. Добился новых кредитов, поскольку удачно скрыл, что новая фирма только продолжение старой. Начал с дешевых тряпок, которыми торговал чуть ли не сам, а теперь сеть магазинов насчитывала уже пять наименований. И Марта знала, что это не предел. Сама она никогда не претендовала на долю в бизнесе, но Юджин исправно выплачивал ей часть дохода, да такую часть, что можно было вовсе не работать. Дело в том, что брат отлично разбирался в одежде, хорошо понимал, где граница между шармом и безвкусицей, легко и быстро ориентировался в моде, в перспективах ее развития, угадывая, что будут носить люди в этом сезоне, что в следующем. Да, Юджину можно было довериться в плане внешнего вида абсолютно. Куда там Марте с ее рубашками и джинсами. Если брат куда-нибудь ее вытаскивал, то одежду заказывал сам, вот как теперь.

Марта еще раз окинула себя взглядом. Да, при желании она вполне могла бы стать моделью: тонкая талия, грудь и бедра в порядке, не слишком полные, ноги тоже. Посторонний мог бы подумать, что женщина с такой фигурой не вылезает из спортзала. На самом же деле вся ее физическая нагрузка сводилась к прогулкам на лошадях по выходным и праздникам.

Она подошла к зеркалу и вгляделась в собственное лицо: прямой нос, точно вылепленный по заказу, слегка раскосые глаза – от папы-азиата. И при этом удивительный цвет – синий. Марта уже несколько раз слышала от людей предположения о том, что она носит линзы.

В дверь позвонили, и она побежала открывать.

– Здесь живет…

– Да-да, это я, – перебила она посыльного. – Заносите, пожалуйста.

Глянцевые коробки тут же были водружены на диван.

– И распишитесь за доставку. – Парень в фирменной футболке протянул блокнот, указывая клетку. – Вот здесь.

Марта расписалась и выпроводила молодого человека. Не успела она подойти к дивану, как раздался телефонный звонок.

– Алло?

– Алло, Марта? Это Юджин. Извини, но костюм тебе доставят завтра в восемь утра. Так получилось. Нужного размера не нашли в магазине, надо будет брать на складе, но я уже распорядился. Не беспокойся, положись на меня. Будь готова к восьми, чтобы сразу одеться и ехать. Машину я пришлю. Все, до завтра.

– Юджин постой, подожди…

Но голос в трубке уже заменили короткие гудки. Марта оглянулась на коробки, лежавшие на диване. А что же это такое? Чье это? Только теперь она поняла, почему посыльный ее насторожил. Ну конечно, у него была майка с эмблемой другого магазина. Но вот какого? Теперь уже вряд ли вспомнишь, тем более что она и не рассмотрела парня толком. Заглянуть в коробки, попробовать установить, откуда товар? Позвонить Юджину? Но ведь он ни при чем. Не стоит добавлять брату проблем перед свадьбой, еще не хватало ему сегодня ездить и искать, кто и где ждет этих коробок. Марта с досадой постучала костяшками пальцев себя по голове: и как она не догадалась? Ведь костюм в любом случае принесли бы на вешалке, а не в коробке. Марта присела на корточки рядом с диваном и стала рассматривать упаковку. Странно, все коробки из разных магазинов. Причем даже товар отличается: одна из-под печенья, одна из-под постельного белья… Но внутрь она заглядывать не стала. Пусть там даже бомба окажется, но в чужих вещах она рыться не будет. Ну кретинка – расписалась за чужие коробки неопределенного содержания. Марта попробовала поднять одну из них. Она показалась ей очень легкой, а внутри что-то звякнуло, словно металл ударился о металл. Скорее всего, это просто посылки, которые доставили не по адресу, тогда утром можно будет просто позвонить на почту, пускай забирают.

Марта снова принялась рассматривать коробки. Где чек, приклеиваемый обычно сбоку, если упаковка нестандартная? Где лист доставки? Ведь его всегда прикалывают степлером сверху на каждый предмет. Что за странности? Позвонить в полицию? Может, и вправду бомба?! И это металлическое позвякивание внутри. Но Марта отогнала от себя мрачные мысли: коробки были слишком легкими, вряд ли там взрывной механизм. Хотя, с другой стороны, откуда ей знать, сколько весит бомба. Сейчас их делают размером со школьный пенал, а потом дома взлетают на воздух. Нет, надо позвонить в полицию. А если там окажутся какие-нибудь сувениры? Вот будет смеху. Нет, пускай стоят до утра. Все-таки их принес человек из службы доставки или из магазина – короче, во всех таких местах любые вещи проверяют, тем более коробки.

Марта засмеялась собственным страхам. Определенно нужно выпить успокоительное. Простая ошибка, а ей уже мерещатся преступные заговоры. Это все из-за завтрашнего дня. Юджин просто не представляет, какую каторгу уготовил сестре.

Марта с самого детства была нелюдима. Нельзя сказать, чтобы она не умела общаться с людьми, вовсе нет. Просто старалась их избегать, чувствуя себя некомфортно всюду, где присутствовал кто-то, кроме нее самой. Родители пытались навязывать дочери подруг, заставляли больше времени проводить с братом, отправляли в лагеря и на детские курорты – одним словом, всеми способами старались сделать Марту более общительной. Но, увы, ничего не помогало. Психологи посоветовали оставить ребенка в покое и завести ему животное. Так у Марты появился пес Чак. Глупенький доберман, которого она любила до безумия. Бедолага вечно влипал в неприятности, был чересчур болезненным и умер спустя четыре года. Марта плакала, долго не могла отойти, но именно благодаря Чаку поняла, чем хочет заниматься в жизни. Как раз в тот год она окончила школу и поступила учиться на ветеринара.

Годы, проведенные в университете, подарили уверенность в правильности выбора профессии и настоящую подругу. Такая же замкнутая и любящая животных, Кейн в первый же день сошлась с Мартой. Больше они не расставались. Но десять месяцев назад подруга нашла свою любовь и, выйдя замуж, уехала жить в деревню с мужем. Новобрачные занялись разведением лошадей. Марта ездила к ним каждый уик-энд и не представляла отдыха лучше. Если повезет и со свадьбы удастся улизнуть пораньше… Прекрасный вечер с животными, потом костер во дворе дома и здоровый сон на свежем воздухе.

Марта вздохнула, тоскливо поглядев на коробки, и переставила их с дивана на пол. Надо ложиться спать. Пора, а то завтра можно не доехать до церкви к сроку.

Она погасила свет и поднялась на второй этаж, в спальню. Уже расстеленная кровать приглашала отдохнуть, сияя белизной простыней. Марта сбросила рубашку и бриджи, отметив про себя, что неплохо было бы снять еще и футболку, но уже на это сил у нее не осталось. Едва голова коснулась подушки, глаза закрылись сами собой. Последнее, что она увидела, была приоткрытая дверь комнаты. Забыла закрыть, ну и пускай, не вставать же теперь, успела подумать она, перед тем как провалиться в сон…

Марта открыла глаза и прислушалась. Кажется, снизу донесся какой-то шум. Или это сон смешался с реальностью? Нет, вот снова. Словно кто-то тихо разрезает скотч. Она приподнялась на локте. Опять. И еще раз. Или просто оставила окно открытым? Ноги сами опустились на пол, пальцы почувствовали холод пола. Телефон. Надо звонить в полицию. В доме кто-то есть. Хотя…

Марта встала и, нащупав брошенные на стуле бриджи, быстро натянула их, не произведя ни единого звука. Внутри все колотилось. Она прокралась к двери и неслышно открыла ее. Деревянная лестница чернела перекладинами поручней. Тихо. Доски скрипят на пятой и третьей ступенях, если считать снизу. Значит, сверху это десятая и двенадцатая. Вообще, чтобы увидеть гостиную, не нужно спускаться до конца, достаточно присесть на приблизительно седьмой ступени. Поскольку перила не сплошные, то все просматривается. Пусть только глаза привыкнут к темноте. Марта присела на корточки. Постепенно очертания предметов стали более четкими, серые пятна перестали пугать своей туманной неопределенностью, приняв определенные формы. И опять звуки донеслись снизу, теперь стало ясно, что это не ветер.

Марта приподнялась и, опираясь ладонями о пол, скользнула к лестнице. Раз, два, три… Четыре, пять. Если спуститься ниже, то станут видны ноги. Лестница никуда не заворачивала, шла прямо. С левой стороны она полностью примыкала к стене, отгораживающей гостиную от коридора, а вот справа перила просматривались, как только заканчивался небольшой дощатый щит. Он представлял собой всего несколько коротких досок, которые одним концом были прибиты сбоку к лестнице, а другим упирались в потолок, то есть пол второго этажа. Последняя доска как раз скрывала от смотрящего из гостиной пятую ступень сверху. Марта нагнулась и выглянула из-за края щита, держась руками за перила.

На полу, спиной к лестнице, среди коробок, которые были уже в большинстве своем раскрыты, на корточках сидел человек. Судя по ширине плеч, мужчина. Вероятно, в зубах он держал крохотный фонарик и рассматривал какие-то мелкие металлические предметы, разложенные на диване. В слабом свете можно было различить только цвет волос – брюнет. Темная рубашка, заправленная в джинсы, ремень и… Марта почувствовала, как закружилась голова: из-за пояса у незнакомца торчал пистолет. Вор. Или убийца. В любом случае нужно звонить в полицию.

Марта уже хотела, легонько оттолкнувшись от перил, подниматься обратно в комнату, но тут правая нога, все это время опиравшаяся о самый край ступеньки, соскочила вниз. Раздался глухой звук, пятка ударила по доскам следующей ступени. Негромко, но этого хватило, чтобы мужчина, резко вскинувшись, выхватил пистолет и направил фонарь Марте прямо в глаза.

– Стойте, где стоите, и я не причиню вам вреда, – быстро проговорил он. – Не шевелитесь. – Незнакомец перешагнул через одну из коробок, которая оказалась у него на пути, и, подойдя к лестнице, посмотрел на Марту. Его лица видно не было, потому что яркий луч фонаря слепил глаза. Только голос. Спокойный, уверенный, без тени страха и злости. – Поднимите руки за голову, медленно встаньте и спуститесь вниз.

– Зачем? – Марта с трудом контролировала собственные слова. – Вы ведь все равно убьете меня как свидетеля.

– Поднимите руки за голову, медленно встаньте и спуститесь вниз! – повторил мужчина уже раздраженно.

Марта встала, заложила руки за голову и пошла, как ей велели. Взбудораженный мозг сам собой продолжал считать ступеньки. Вот скрипнула под ногой десятая, вот двенадцатая. Теперь преступника отделяли от Марты только две ступени. Она уже слышала его дыхание, различала несколько серебристых засечек на дуле пистолета, палец на курке. Сейчас он выстрелит. И эта рука, держащая смертоносный черный металл, станет последним, что Марта увидит в жизни. Отличный подарок брату на свадьбу. Что ж, напоследок надо хотя бы выговориться. Марте почему-то пришло в голову, что она в своей жизни не устроила ни одного настоящего скандала.

– Неужели вы так плохо стреляете, что не могли попасть с пяти метров. Заставили меня спускаться.

– Еще одно слово – и я действительно выстрелю, хотя пока в этом нет никакой необходимости. – Голос звенел металлом в тишине.

Марта почувствовала, как в нем нарастает тревога. Может, все еще обойдется. Не стоит его злить понапрасну.

Незнакомец отступил на два шага назад, чтобы освободить площадку перед лестницей. Марта отсчитала про себя последние две ступени и ощутила босыми ногами мягкий ворс ковра.

Незнакомец как-то замедленно отреагировал на ее перемещение, свет фонарика на мгновение ушел в сторону, и она успела рассмотреть его лицо – правильный овал, нос с горбинкой, глубоко посаженные темные глаза. Красив. Чересчур красив для убийцы.

– Повернитесь ко мне спиной.

Марта медленно, переступая с ноги на ногу, повернулась, не опуская рук. Он, вероятно, шагнул еще дальше, послышался звук отрываемого от коробки скотча, шуршание целлофанового пакета, металлический лязг. Незнакомец, видимо, стал в спешном порядке собираться. Раз теперь не от кого прятаться, можно и пошуметь. Марту охватило желание повернуться. Повернуться, чтобы еще раз увидеть его. Не для фоторобота и не для протокола. Просто очень красивый. На таких людей всегда приятно смотреть, а этот еще и противоположного пола. Она сама себе улыбнулась. Вот она – женщина до мозга костей. Может, ее сейчас убьют, а она думает о внешнем виде убийцы. Ну что поделаешь, если парень по-настоящему привлекателен.

Незнакомец явно был занят – может, и не заметит? Рискнуть? Марта чуть-чуть наклонила голову вперед, оставив при этом руки в прежнем положении, и скосила взгляд влево, откуда доносились звуки. Неестественно согнувшись, он одной рукой собирал те самые предметы – теперь Марта поняла, что это драгоценности. Слишком массивные для современных, вероятно антиквариат. Какие-то инкрустированные драгоценными камнями ключи, несколько ножей, кинжалов, два рога. Он ограбил музей или что-нибудь вроде того. Но как эти вещи попали в коробки?

Одной рукой незнакомец держался за бок. Марта заметила, что по его пальцам течет кровь. Итак, он ранен. К врачу, разумеется, не пойдет, потому что те обязаны сообщать о ранениях, ножевых и огнестрельных.

Марта и сама не заметила, как повернулась еще больше. Бледное лицо выражало настырность упрямой воли, которая еще заставляла парня держаться на ногах. Но его шатало из стороны в сторону как пьяного, пальцы не слушались, золотые безделушки то и дело падали на пол, а он ничего не мог с этим поделать. Нагибаться за ними с каждым разом ему было все тяжелее. Однако, заметив, что Марта повернулась, незнакомец молниеносно выпрямился, пистолет оказался у него в руке.

– Не вынуждайте меня стрелять. – Это было сказано с обескураживающим спокойствием. Таким тоном сообщают, что на улице плюс двадцать.

Марта на секунду попыталась представить себе его состояние. Ранен, знает, что не уйдет, если девчонка как-то даст знать полиции. Старается скрыть свою слабость. Внутри все бешено колотится, а внешне нужно сохранять спокойствие, делать вид, что ситуация под контролем. Но почему тогда не стреляет? Ведь она все видела, все знает. Уже завтра в газетах появятся заголовки, извещающие о преступнике. Статьи с описаниями ограбления, фоторобот или даже фото. А как бы она сама вела себя, чувствуя, что истекает кровью, что жизнь утекает сквозь пальцы. Обычно люди, загнанные в ловушку, начинают психовать, стрелять в кого попало. А этот само хладнокровие.

– Вы ранены, и вам нужна помощь, – брякнула ни с того ни с сего Марта, удивляясь спокойствию собственного голоса. – Я могла бы взглянуть.

– Во-первых, я не ранен, – начал он, опуская пистолет.

– Да-да, – перебила его Марта. – И просто так согнулся в три погибели. – А, собственно, какое ей дело? Этот человек проник в ее квартиру, поднял среди ночи, размахивал пистолетом перед лицом. И теперь, кстати, все еще размахивает. Но болезненно дернулась совесть. Ты же врач, ты можешь помочь. Что бы он ни сделал, перед тобой живой человек. Пусть преступник, не тебе судить его, для этого есть суд, полиция и бог знает кто еще. А ты обязана хотя бы предложить помощь.

– Это вас не касается, – сухо возразил он.

– Я врач, – так же сухо отозвалась Марта.

Теперь она стояла к нему спиной, но почему-то была уверена, что он не выстрелит. На убийцу парень похож не был.

Ответа не последовало. Настаивать, само собой, Марта не собиралась. Еще несколько раз послышался лязг падающих украшений, шуршание целлофанового пакета, потом все стихло. Прошла минута, две, три. Тишина. Ни звука. Марта обернулась и увидела, что комната пуста. Куда он исчез? Ведь квартира на втором этаже, а выбраться через окно с раной, из которой кровь хлещет, непростая задача. Или он еще здесь? По крайней мере, дверью незнакомец точно не воспользовался – все это время она была прямо перед ее глазами. Мистика, да и только.

В темноте развевались занавески, цветок, стоящий на окне, дрожал на ветру.

– Эй, вы здесь? – Марте стало смешно от собственного вопроса. Ничего более умного спросить она не могла. Как интересно в этом случае можно ответить? «Да-да, я жду, пока вы вызовите полицию. Будьте любезны, поторопитесь: я сижу в шкафу и у меня затекают ноги». Кстати, о полиции. Марта опустила руки и, подойдя к выключателю, зажгла свет.

По полу были разбросаны обрывки скотча, разодранный картон; коробки стояли раскрытые и пустые. На всем этом, вероятно, остались отпечатки пальцев. На что он рассчитывает? Да сюда через двадцать минут явятся копы, а завтра утром физиономия незнакомца будет красоваться на пакетах с молоком. Ладно хоть кровью не накапал. Марта пристрастно осмотрела все кругом. Нет, крови не осталось. Странно, но звонить в полицию ей не хотелось. Приедут, наследят, устроят допрос до самого утра, перевернут все вверх дном. И из-за чего? Из-за каких-то побрякушек.

Марта погасила свет и пошла наверх, в спальню. Оригинальное поведение для женщины, которую пять минут назад могли убить. Странно, но Марта не испытывала ни страха, ни даже простого беспокойства. Она почему-то на сто процентов была уверена, что незнакомец ушел и больше не вернется. Что он никогда никого не убивал и в нее тоже не выстрелил бы. Что и без нее есть кому разобраться в этом деле. Очень неправильное, незаконопослушное поведение. Однако Марте все эти события казались какими-то неважными. Она не нервничала, ее не трясло. Не дрожали руки. Не осталось ощущения незащищенности, даже простого страха за свою жизнь. Как будто она только что говорила не с преступником, а с подругой, которая забежала на минутку поболтать. Единственное желание – уснуть. Донести тело до кровати. И Марта легла, легла не раздеваясь, в чем была. Последняя ее мысль приобрела характер визуального образа – незнакомец, державшийся за бок рукой. И никаких сопутствующих ощущений, предписанных жертве нападения. Только жалость.

2

Это было ужасно. Как бы банально ни звучала эта фраза, но ничего другого в голову не приходило. Венчание тянулось, как жевательная резинка, причем все вокруг глядели на молодоженов со слезами умиления на глазах, а Марта, которая не чувствовала ничего, кроме тоски смертной, самой себе казалась белой вороной. Слава богу, гости смотрели только на венчавшихся, и лгать, оправдывая собственное равнодушие, не пришлось. Потом были поздравления, потом поехали домой, потом ели, гуляли, болтали и занимались всем тем, чего вынести в компании незнакомых людей практически невозможно. Юджин несколько раз подходил к сестре, подбадривал, уговаривал задержаться, но после обеда Марта честно призналась, что больше оставаться здесь не в силах. Разумеется, молодые не приняли этого на свой счет и отпустили измученную гостью без обид и нареканий.

– Я никогда не забуду твоей жертвы ради нашего брака. Если уж ты все-таки была на большей части нашей свадьбы, то семейная жизнь пойдет прекрасно, – улыбаясь сказал напоследок Юджин.

– Костюм отлично сидит, – заметила Карен, закрывая за Мартой дверцу такси. – Смотри, не закинь его в один из тех ящиков, которые открываются раз в сто лет. Появляйся в нем на людях, желательно противоположного пола.

Марта кивнула в ответ. В следующий момент такси тронулось, чета Коуптенов осталась позади. Наконец-то свобода! Наконец-то можно влезть в привычные джинсы, закинуть рюкзак за плечи и отправиться подальше от города, от шумной неугомонной толпы. Ванкувер никогда не спит, никогда не устает. Его улицы, вечно шевелящиеся, словно живые, его небоскребы, поблескивающие панелями стекол… Юджин обожал все это, Марта терпела как данность. С самого университета у нее была мысль перебраться куда-нибудь в далекий уголок страны и жить там в свое удовольствие, работая ветеринаром в какой-нибудь деревушке, благо их полным-полно. Искать долго не пришлось бы. Но Марта не знала деревенской жизни и прекрасно понимала это. Она выросла в городе, выезжая на природу только для отдыха. Она хорошо помнила трудности, с которыми столкнулась Кейн, когда перебралась в деревню. Здесь даже к людям пришлось привыкать, как к иностранцам, совершенно другие ориентиры и установки, необычный стиль жизни. Например, выяснилось, что сельские жители встают и ложатся очень рано, что все друг друга знают, что шагу нельзя ступить без чужого глаза. Марта хорошо знала собственный характер: можно терпеть толпы народа на улице, когда этот народ безлик и не суется в твои дела – так бывает в городе. Иначе в деревне. Там меньше людей, тише, спокойнее. Но при этом все в курсе любого твоего начинания, затеи, все двадцать пять раз на дню поинтересуются, что вышло или не вышло, обязательно предложат помощь, которая не нужна, в общем сделают все возможное и невозможное, чтобы человек не чувствовал себя одиноким. И никому в голову не придет, что, собственно, одиночества этот самый человек и добивается. Нет, Марта отдавала себе отчет в том, что не сможет жить у всех на виду. Вот если бы жить совершенно одной, среди равнин или даже в лесу, разводить собак или коров, опять же лошадей. Но ведь на полное одиночество тоже нужно решиться. При всей нелюдимости Марта понимала, что и так тоже не сможет – хоть раз в неделю, но нужно слышать человеческую речь, нужно кого-то видеть, да и небезопасно. Даже тут, в центре Ванкувера, по ночам вваливаются всякие, а там… Если и дозвонишься до полиции, то пока приедут, можно и без головы остаться. Нет, все это слишком сложно. То ли дело съездить к Кейн на выходные, пообщаться с ней и ее мужем, покататься на лошадях, ну и тому подобное. И никому ничем не обязан. Конечно, уже к третьему воскресенью жители Нью-Хагерта знали Марту в лицо и по имени, но ведь они были просто знакомыми, никто не просил об одолжениях, никто не навязывался со своими идеями, никто даже не звал в гости. Другими словами, соблюдались только внешние приличия. Марту не воспринимали как члена общины – чужой человек, гость. Очень выгодная позиция.

Но на этот раз что-то пошло не так и с отдыхом. Марту встретили как всегда, с распростертыми объятиями. Кейн, живущая в деревне почти безвыездно, всегда была рада видеть старую подругу, а ее муж Гарри, очень добродушный и гостеприимный, типичный селянин, никогда никому не отказывал и всех принимал как родных. Костер, прогулка – все по уже отработанной программе, которая всех устраивала и давно уже была утверждена в качестве оптимальной. Но Марта не чувствовала привычной полноты, гармонии, ей словно чего-то не хватало. Чего? Она спросила себя об этом раз пять за вечер и ответа не нашла.

Зажженные фонари проносились за окном, фары встречных машин ослепляли. Выходные закончились. Завтра вторник, утром хозяева приведут своих питомцев на прививки. Собачий день. Будет много лая и визга. Марта любила собак, но завтра с удовольствием осталась бы дома. Может, медсестра справится сама, ведь ничего сложного, а она очень толковая. Врач не обязан присутствовать на прививках. И тут же почувствовала укол совести – на самом деле нет никакой причины, просто лень.

– Просто лень, – произнесла вслух Марта.

– Простите, что? – переспросил водитель. – Вы что-то сказали, я прослушал.

– Нет-нет, – спохватилась Марта. – Это мысли вслух, не обращайте внимания.

– Не обращаю, – улыбнулся в зеркале водитель.

Наконец машина остановилась у подъезда пятиэтажного дома. Марта закинула на плечо рюкзак и, рассчитавшись с водителем, вышла из такси. Выходные явно не пошли впрок. Она чувствовала себя разбитой, словно и не отдыхала. Было ощущение незавершенности какого-то важного дела здесь, в городе. Невозможно отдыхать, если знаешь, что где-то за тобой должок, что кому-то обязан. Марта одного не могла взять в толк, ведь ничего ровным счетом не изменилось с прошлой недели. Только эта история в ночь с субботы на воскресенье, но она как-то сама собой сошла на нет. Свадьба в состоянии переплюнуть любого грабителя по количеству негативных впечатлений.

Марта достала из кармана ключи и хотела уже открыть подъезд, но дверь тихонько скрипнула и отворилась. Незаперто? Что за жильцы?! Зачем тогда замок, если им все равно не пользуются. Марта устало толкнула дверь, белесые лампы ударили в глаза ярким светом. Скорее в душ – и спать. А то завтра ни псы, ни их хозяева не переживут прививок.

Квартира встретила хозяйку темнотой и тишиной, как всегда. Но стоило зажечь свет, и стало ясно, что…

– Я не причиню вам вреда. – Знакомый голос, но более хриплый, сдавленный, чем в прошлый раз, донесся из глубины гостиной, оттуда, где находился диван.

– Где-то я это уже слышала. – Марта не испугалась, даже не вздрогнула. Незнакомый мужчина, вероятно опять с пистолетом, сидит в ее гостиной, в полной темноте. Что же здесь удивительного? Подумаешь.

Именно это смутное предчувствие и не давало покоя в деревне. Она же знала, что парень вернется. Куда ему идти с такой раной? Или в полицию, или уж сразу прямиком на кладбище. Марта только сейчас осознала, что все это время беспокоилась за своего ночного гостя, а в глубине души даже надеялась на встречу с ним. Как-то глупо получается. Ждать человека, который в прошлый раз грозился убить. Но теперь сомнений у Марты не осталось: это незнакомец тянул ее назад в Ванкувер. И вчера и сегодня. Она же знала. Это его боль не дала ей отдохнуть, это его кровь на бледной коже напоминала о себе, лишая покоя.

Марта прошла в комнату и нажала на выключатель. Свет подтвердил ее догадку: брюнет сидел на диване, одной рукой прижимая к левому боку окровавленное полотенце, а другой – держа пистолет. Оружие дрожало, выдавая слабость хозяина.

– Не звоните в полицию.

Марта вздохнула и, прислонившись к стене, скрестила руки на груди.

– Уберите пистолет. – Она была уверена, что он не выстрелит. И никогда не стрелял в человека. Просто знала это так же точно, как и то, что трава зеленая, а небо голубое. Мужчина с такими глазами не мог быть убийцей. Вором – да. Но не убийцей.

– Извините, – учтиво заметил незнакомец, – но это последнее, на что я могу положиться.

– Я бы на вашем месте опустила пистолет и «положилась» на диван, потому что так легче будет остановить кровь. – Она демонстративно принялась разглядывать ногти, словно происходящее ее абсолютно не интересовало.

– Моя кровь будет мне не нужна, если вы позвоните в полицию. Поэтому я прошу не делать глупостей.

– По-моему, из нас двоих глупостей наделали пока только вы, – возразила Марта, которую диалог уже стал занимать. – Я могла бы попытаться ликвидировать часть их последствий, но вы меня не подпускаете. Уберите оружие.

Пистолет медленно стал опускаться, но тут же снова был поднят и нацелен на Марту.

– Я должен иметь хоть какую-нибудь гарантию.

Вот здесь по сценарию уже можно начинать смеяться: преступник пришел за помощью к незнакомому человеку, который по всем правилам еще в прошлый раз должен был его заложить, пришел, рассчитывая на милосердие, и ему еще нужны гарантии! Выглядит не дураком. Или он и вправду думает, что вид пистолета в дрожащей от слабости руке может кого-то напугать? Не нужно быть врачом, чтобы понять, в каком состоянии находится «гость». Если не принять меры, то ему осталось недолго. И еще выделывается.

– Вы говорили, что… вы врач. Мне нужна… ваша помощь, сделайте… что-нибудь или я выстрелю. – Лицо незнакомца исказилось от боли, видимо каждое слово давалось ему с трудом.

Подумать только! Еще хватает наглости требовать.

– Стреляйте, – спокойно ответила Марта, продолжая проявлять исключительный интерес к своим ногтям. – Я даже убегать не стану. У вас ведь сейчас голова кружится, как после карусели. При всем желании не смогу поймать вашу пулю, которая, вероятно, полетит куда угодно, только не в мою сторону. К тому же, если собираетесь стрелять, учтите, что мертвое тело обычно бывает не в состоянии оказывать какую бы то ни было помощь. Ну что?

Темные глаза смотрели немного удивленно. И в то же время было видно, что незнакомец прикладывает массу усилий, чтобы удерживать взгляд на одной точке. Марта видела нечто подобное у животных с тяжелыми ранами. Значит, следующий пункт программы – потеря сознания.

– Если вы думаете, что я не попаду, то глубоко ошибаетесь, – после некоторой паузы изрек он, снова морщась от боли. – Я могу стрелять даже с закрытыми глазами.

Он отвел пистолет в сторону и выстрелил. Раздался приглушенный хлопок: пуля пробила картину, висевшую чуть левее лестницы, ближе к кухне, причем угодила прямо в глаз изображенному на ней всаднику. А ведь парень только мельком взглянул в ту сторону. Сейчас, в его состоянии, он едва ли способен разглядеть саму картину, не говоря уже об ее изображении. Следовательно, стрелял, рассчитывая только на зрительную и двигательную память. Определенно профессионал. Был здесь всего один раз, а ориентируется как у себя дома. Хотя, кто знает, сколько он уже лежит здесь, мог приглядеться, примериться. Но такие люди… Короче, незнакомец не производит впечатление человека изворотливого. Такой не будет устраивать шоу. Выстрелил, безусловно, без всякой подготовки. И то, что он попал, тоже не случайность. Вероятно, этого молодца кто-нибудь вышколил. Будет умирать, а не промахнется. Но Марта не собиралась сдаваться.

– Хорошо, верю. Но вторая часть моей речи остается в силе: убьете меня и помочь я вам не смогу. Либо вы доверяете и тогда я иду за лекарствами и бинтами, либо нет и в этом случае до свидания, потому что я хочу спать и отправляюсь наверх. Дивана мне не жалко. Можете оставаться здесь сколько душе угодно. Выбирайте.

Незнакомец съежился.

– Вы никуда не пойдете. Мне нужно только, чтобы вы перевязали…

– Я уже сказала, что хочу спать. – Меткость незнакомца не внушила Марте страха. Он не выстрелит. Темные, почти черные глаза глядели пристально, в них не было ни искры ненависти, только безысходность. – Неужели вы действительно думаете, что от человека можно чего-то добиться запугиванием? А просто попросить, не размахивая пистолетом, нельзя? Нет?

Незнакомец не опустил оружия.

– В таком случае я иду спать. – Марта развернулась и, погасив свет, не спеша стала подниматься в свою комнату. Олух. Пускай себе лежит, глядишь, часа через два отключится, тогда можно будет спокойно перевязать. Хотя… какое ей дело? Сам влип, сам пускай и выкручивается.

– Подождите. – Это было сказано гораздо мягче, чем все предыдущие реплики, с меньшей долей требовательности.

– Да? – обернулась Марта.

Незнакомец отложил пистолет в сторону.

– Теперь я полностью в вашей власти. Я не настаиваю, а прошу. Пожалуйста, помогите мне и не звоните в полицию.

Карие глаза глядели в сторону. Ему неприятно просить, для него это унизительно, чувствует себя проигравшим. Большинство мужчин в похожих ситуациях испытывает то же самое. Глупцы. Ведь извиниться, попросить гораздо проще, чем, нагородив огород, потом пробиваться к человеку через стену непонимания. Женщины знают это, а вот для мужчин подобные вещи целое откровение. Главное теперь лишний раз не заострять внимание на том, что он уступил. Иначе опять начнется неуместное качание прав. Марта хорошо знала, как вести себя в подобных ситуациях: Юджин всегда демонстрировал именно такое поведение и жутко злился, если ему напоминали о промахе или проигрыше. Чем-то эти двое определенно похожи.

Марта спустилась на несколько ступеней.

– Киньте пистолет мне.

– Вот уж это извините. – Рука незнакомца снова потянулась к оружию.

– Послушайте… – Марта опять повернулась к нему спиной, делая вид, что ей абсолютно наплевать на дальнейший ход событий, – либо вы доверяете человеку, либо нет. Отдайте мне пистолет, а я в свою очередь обещаю, что не позвоню в полицию и перевяжу рану. Потом вы получите свою игрушку обратно. Мне не нужны чужие железки, уверяю вас. Но работать, когда рядом валяется эта штука, которую рискуешь просто зацепить, я не собираюсь.

– Я похож на идиота? Если я отдам вам пистолет, – незнакомец сильнее прижал полотенце к боку, – то в следующую минуту получу еще одно пулевое ранение. Я не могу остаться совершенно…

– Спокойной ночи, – нараспев протянула Марта, уже отворяя дверь своей комнаты. И, спокойно раздевшись, отправилась в душ. Пусть сидит там сколько хочет. Никуда не денется. Даже встать не сможет. В полицию она обещала не звонить и не позвонит, пускай поупрямится, сообразит, что другого выхода нет. За шумом воды с трудом можно было различить звуки снаружи, но Марта слышала, как незнакомец несколько раз пробовал позвать ее. Поэтому, вытершись и накинув банный халат, она снова спустилась в гостиную.

– Вы меня звали?

– Да. – Горе-бандит выглядел еще более удрученным. – Вот пистолет. Заберите его и делайте что хотите. Кидать я не стану, может выстрелить. – И он протянул оружие свободной рукой, держа его за ствол.

– Уже лучше. – Марта осторожно, двумя пальцами приняла пистолет. – Расстегивайте рубашку и ложитесь на здоровый бок. – Она спрятала пистолет в ящик письменного стола, что стоял в нескольких метрах от дивана, и уже хотела идти за лекарствами, но незнакомец остановил ее.

– Извините, а можно вопрос не по теме?

Марта обернулась.

– Пожалуйста.

– Почему вы не звоните в полицию? – Он уже расстегнул пуговицы до половины. – Я грабитель, вы законопослушный гражданин. Почему?

Марта пожала плечами.

– Знаете, я совершенно равнодушна и к историческим ценностям, и к деньгам. Что вы там украли и где, мне абсолютно все равно. Наверняка вас ищут, пытаются вернуть те побрякушки, пускай. Я в стороне. У меня позиция невмешательства в подобного рода дела. Они не стоят того, чтобы тратить на них время. А вот жизнь человека – это всегда важно. Если бы я знала, что вы убийца, я не стала бы вам помогать и позвонила бы в полицию. Но вы не убийца. А все остальные преступления для меня не входят в разряд подлежащих каре. Обидно сесть на пять или семь лет из-за каких-то ключей и колец, двести лет назад выкованных.

– Наверное, вас никогда не обворовывали? – Незнакомец улыбнулся впервые за все время своего пребывания здесь. – Вы не знаете, как это бывает неприятно.

– Нет, отчего же, – возразила Марта. – Обворовывали, и даже не раз. Но я держу деньги в банке, доход у меня приличный, поэтому если кто-то счел нужным позаимствовать из моего кошелька, никаких глобальных проблем не возникает. Я не в обиде. Значит, ему нужнее. Только зачем вот так втихаря, попросил бы, я и так бы дала.

– Вы редкий человек. – Незнакомец попытался стащить с себя рубашку, но не смог. – Большинство крепко держатся за свои сбережения.

– Несчастные люди, что еще можно сказать. – И Марта отправилась за лекарствами, которые хранились на кухне в специальном ящике. Бинты, йод, скорее всего понадобятся хирургические нитки. Вообще-то Марта уже сильно сомневалась в том, что сможет обойтись своими силами. Рана явно не из простых. Если задеты внутренние органы, то надо только перевязать и не лезть, куда не знаешь. Ничем хорошим подобные эксперименты обычно не заканчиваются. Марта положила все на поднос и вернулась в комнату.

Незнакомец все еще пытался снять рубашку. Он никак не мог высвободить из рукава руку с больной стороны.

– Дайте я помогу. – Марта поставила поднос прямо на пол и, расстегнув манжетку, стащила злополучный рукав.

Он остался голым по пояс, только полотенце закрывало бок. Сильные плечи, пресс кубиками, косые мышцы на ребрах, но при этом не как на картинках с рекламой бодибилдинга, а очень даже эстетично. Таких парней обычно помещают в журналах, пропагандирующих здоровый образ жизни. Все в меру, все на месте. Вероятно, он не занимается специально своей фигурой (занятие, которое Марта никогда не уважала), просто профессия обязывает иметь определенное количество мышц на теле. Прекрасное дополнение к почти идеальному лицу. Ну чего такому парню могло не хватать в жизни, что он полез в криминальные структуры?

Марта постелила целлофан на диван.

– Расстегните ремень и ложитесь на здоровый бок. Приспустите чуть джинсы, они будут мешать.

– Но у меня рана на боку, а не на…

Больше всего Марта не любила, когда ее о чем-нибудь просили, а потом начинали давать ценные указания. Она выпрямилась во весь рост.

– Так, или ты делаешь то, что скажу я, или сейчас будешь штопать себя сам!

– Понял. Молчу. – И незнакомец принялся послушно расстегивать джинсы, все еще закрывая рану полотенцем. Уже через минуту он лежал лицом к спинке дивана. Марта набрала в шприц обезболивающее и опустилась на колени.

– Мне нужно сделать укол, не дергайтесь.

Лучше бы она этого не говорила.

– Что? – С удивительным для своего состояния проворством незнакомец повернулся на спину и в защитном жесте выставил перед собой свободную руку. – Что вы хотите мне вколоть? Покажите ампулу.

– Ну все, с меня хватит! – Марта поднялась и, резко развернувшись на пятках, пошла к лестнице. Не верит, так пускай мучается. А мне завтра утром на работу. Еще не хватало отчитываться перед ним. Нахал!

– Постойте, подождите!

Марта не обернулась и, гордо прошествовав в свою спальню, легла в кровать. Она пылала от гнева. Ввалился среди ночи и еще командует! Этого делать не буду, того колоть не дам!

К тому же Марта уже начала злиться и на саму себя. Что за дурацкая привычка помогать всем, кто ни попросит? Юджин частенько посмеивался над сестрой за эту безотказность, распространявшуюся на всех без исключения. Животных ли, людей ли, причем независимо от степени знакомства. Марта давно усвоила истину «кто везет, на том и едут», но ничего не могла с собой поделать. Иногда чужие проблемы, которые вообще имеют обыкновение сваливаться как снег на голову в самые неудобные моменты, она решала в ущерб своим собственным. Каждый раз ругала себя за неумение отказать, зарекалась больше никогда так не поступать, но буквально на следующий день обязательно находился субъект, нуждавшийся в поддержке, и Марта скрепя сердце опять уступала.

Вот так было и теперь. Какое ей дело до этого преступника, возлежащего на ее диване с дыркой в боку. Помрет? И пускай себе помирает. Уйдет? Пускай уходит, скатертью дорога. Сначала напугал, потом испортил отдых, теперь спать мешает. Упрямец!

Марта прислушалась. Снизу послышался шелест целлофана, потом лязг рассыпавшихся по полу инструментов – не иначе как сам взялся себя лечить. Ох, сейчас налечит, потом ни один врач помочь не сможет. Все мужчины таковы. Она встала и, одевшись, направилась в гостиную. Надо быть выше обид. Так и есть, полотенце уже промокло от крови, нитка вставлена в иглу. Красавец! Да здравствует заражение крови!

Услышав шум, он повернулся – движение, которое потребовало от него неимоверных усилий, потому что лежал он все еще лицом к спинке дивана. Молчание и косой взгляд. В глазах неподдельное страдание и осознание вины. Не попросит. Будет мучиться, но не попросит. Но стоит только сделать первый шаг к примирению…

– Ну как? Удобно?

– По правде говоря, нет. – Он смущенно улыбнулся, словно извиняясь за предшествующую размолвку.

Марта кивнула.

– Мое условие: ты лежишь молча и делаешь то, что я скажу. Рот открываешь в том случае, если не можешь терпеть или я о чем-то спрашиваю. Понятно?

– Яснее ясного. – Вытянувшись, он отвернулся и заложил левую руку за голову, чтобы не мешать ей.

Марта приспустила брюки и взяла шприц – хорошо, что не успела в прошлый раз снять чехол с иглы, пришлось бы набирать снова. Вот всадить бы ему сейчас куда-нибудь в ногу или в плечо, чтобы знал, как артачиться. Но нет, она не опустится до ребяческой нелепой мести. Игла вошла в ягодицу, парень даже не вздрогнул. Она осторожно сняла полотенце и чуть не вскрикнула. Левый бок был буквально вспорот от нижнего ребра до лопатки на спине. Ткань приклеилась, и стоило отнять ее, как пошла кровь. И этот мальчишка еще показывал тут характер! У нее возникло острое желание залепить красавцу подзатыльник!

– Олух, – не удержалась Марта. – Балбес и олух!

Ответа не последовало.

Она принялась обкалывать рану обезболивающим.

– Скажешь, когда перестанешь чувствовать.

Остановить кровотечение оказалось гораздо проще, чем Марта предполагала: рваные края быстро схватились от простого йода. Вообще рана была не очень опасной – внутренние органы не задеты, кости целы. Заживать, конечно, будет долго, придется недели две поваляться в кровати. Может, и больше. При этой мысли Марта улыбнулась: во-первых, не смертельно, а во-вторых, вполне в ее компетенции. Промыть как следует и зашить. Правда, провозишься полночи. Какая же это должна была быть пуля, чтобы так разворотить ткани?!

– Все, не чувствую. – Голос прозвучал бодро, но эта наигранная бодрость не смогла замаскировать усталости слабеющей воли. Ему еще больно, очень больно, но нельзя выглядеть беспомощным в глазах девушки. Надо храбриться и делать вид, будто это так, царапина, ерунда. – Я бы потерпел. Можно было и не…

Марта не дала ему договорить.

– Разве я разрешила разговаривать? – Она легонько кольнула приготовленной для наложения швов иголкой кожу рядом с раной – уцелевшие мышцы непроизвольно сократились. Не чувствует он! Ага, как же! – И давай ты не будешь врать. Я не смогу толком собрать эти ошметки, если ты от каждого укола будешь дергаться. Жди, когда занемеет, а потом скажешь. Кстати, меня зовут Марта. – Надо же заполнить чем-нибудь паузу, да и вообще пора бы познакомиться. Но парень не ответил. – А как твое имя?

– Мне позволено говорить или я опять чего-то не понял? – Он приподнялся на локте и повернул голову, губы искривились в ехидной ухмылке.

Не стоит обращать внимание. Марта кивнула, как будто не поняла намека, и стала распаковывать новый набор для наложения швов, первый был безнадежно испорчен.

– До тех пор пока не занемеет левый бок. Наркоз не самый лучший, но другого нет. Итак, имя?

– Допустим, Майкл.

– Что значит – допустим?

– Неужели вы и вправду думаете, что я назову вам свое настоящее имя?

Это несколько задело Марту. Уже пора бы понять, что она не собирается сдавать его полиции.

– А вам не кажется, что теперь я имею право это знать?

Он повернулся еще немного и посмотрел Марте в глаза. Прямой, пристальный взгляд, способный заставить отвернуться кого угодно. Как на детекторе лжи. Карие глаза, черные ресницы, бледные, обескровленные щеки. Этот взгляд проникал в самое сердце. Марта невольно съежилась.

– Почему вы так смотрите?

– Джош. Джошуа. Вам действительно можно верить. Кстати, я не чувствую совершенно ничего. – Он опять отвернулся и вытянулся, подставляя рану. Марта взяла иглу и привычными, почти механическими движениями стала накладывать швы. А перед мысленным взором все еще темнели эти глаза под бровями вразлет. Она что-то увидела в этих глазах, что-то до боли знакомое, может даже родное. Но не могла понять что. Джош лежал неподвижно, сомкнув руки замком на затылке. Рана не была зашита еще и до половины, когда Марта заметила, что мышцы под иглой опять сокращаются.

– Больно? – И зачем спрашивала, ведь и так понятно, что наркоз отходит.

Преимущество ветеринара перед обычным врачом как раз и состоит в том, что он привыкает ориентироваться не по словам, которых все равно не добьешься от мохнатых или пернатых пациентов, а по всякого рода реакциям организма.

– Нет, ничего не чувствую.

– Посмотри мне в глаза, – потребовала Марта, завязав очередной узелок и обрезав нитку.

Джош снова приподнялся на локте и обернулся. Глаза забегали по дивану, по ране, по шву, потом изучили пол, потолок и только после этого пациент наконец решился посмотреть прямо на своего доктора. Правда, долго не выдержал, ресницы тут же опустились.

– Я и так доставляю слишком много хлопот, – принялся он оправдываться, поняв, что врать не имеет смысла. – Зашивайте как есть и не обращайте внимания. Иначе до утра со мной провозитесь. Поверьте, я того не стою.

Если человек других проверяет по глазам, это значит, что он не спокоен за свои собственные. Старая истина: каждый ищет дыру там, где у него самого прореха. Конечно, Марта не стала этого говорить, только подумала. Какой же он преступник? Сама наивность. Ничего не стоит обвести вокруг пальца. Не знает элементарных вещей.

Она обработала спиртом свои перчатки и, набрав очередной шприц, подняла его вверх. Джош покорно отвернулся и до самого конца процедуры больше не раскрыл рта.

– Вот и все. – Марта стала собирать инструменты и окровавленные тампоны на поднос. – Сейчас принесу лед.

Она прошла на кухню и, раскрыв холодильник, вынула формочку для льда. Джош ей понравился. Это было очевидно. С того самого момента, как Марта увидела его в полумраке собственного зала. Давно уже она не испытывала ничего подобного, находясь в обществе мужчины. К тому же мужчины незнакомого. Обычно ей требовался минимум месяц, чтобы достигнуть хоть какой-то близости с человеком вообще, а уж с представителем противоположного пола тем более. Но с ним… С ним все условности исчезли как-то незаметно, сами собой. Словно их никогда и не было. Ей казалось, что она знает его уже очень давно, чуть ли не с детства. Может быть, Джош просто похож на Юджина? Тогда все становится на свои места – понятны возникшая сразу привязанность, желание поддержать, помочь. Точно так же в детстве Марта прикрывала все запретные начинания Юджина, выгораживала его перед родителями, тайком замазывала зеленкой тщательно скрываемые от старших ссадины и царапины. Может, стремление опекать идет именно отсюда? Вероятно, так оно и есть. Марта была младшим ребенком в семье и по логике вещей именно на ее долю должна была бы причитаться большая часть глупостей, но по количеству безрассудств Юджин обошел сестру по всем пунктам. Она как-то слишком рано повзрослела и, когда брат затевал очередную авантюру, точно знала, чем закончится дело. Но поскольку переубеждать самоуверенного, заносчивого Юджина, считавшего сестренку малявкой, было совершенно бесполезно, то Марта заранее начинала просчитывать, где бы могла пригодиться в последствии ее помощь, когда гениальный мальчик сообразит, что затея обречена. Как хорошо, что у Юджина теперь есть жена, хоть за ним не придется приглядывать.

Похож. Джош очень похож на брата, поэтому-то подсознание сразу запустило в действие уже хорошо знакомый стереотип. Только теперь это не детские шалости, не игрушки… Марту охватило беспокойство. Ну хорошо, следующие две недели он проведет здесь, а потом? Потом опять за старое? Надо поговорить с ним на эту тему, ненавязчиво, без морализации. Как бы невзначай. Может, хоть в этом у него с Юджином обнаружатся различия, хотя, конечно, вряд ли.

Марта сложила лед в пакет и, завязав его узлом, вернулась в гостиную. Но комната оказалась пуста. А на том самом целлофане, который Марта подстилала на диван, маркером наспех было намалевано: «Огромное спасибо, никогда этого не забуду».

3

Ему с самого начала не нравилось это дело. Все слишком гладко и прилизано в мелочах, значит, жди подвоха в главном. Нет, больше он никогда не возьмется за эти чертовы музейные кражи, какую бы выгоду они ни сулили.

Голова была как каменная. Только бы найти, где прилечь, и отключиться поскорее. Глаза слипались, ноги отяжелели и не слушались, бок ныл. Домой теперь нельзя, в гостиницы или отели тем более, по крайней мере в ближайший месяц. У Джоша были все основания предполагать, что он засветился. Друзей у него нет, семьи тоже. Следовательно, придется выкручиваться самому. Но он знал, что рано или поздно это случится, и все подготовил на экстренный случай. Добраться бы до окраин северной части Ванкувера, а там уж можно будет сориентироваться. Вряд ли полиция, если она вообще вычислила преступника, уже успела проверить все его счета. У них в картотеке только постоянный адрес. Время есть. В запасе еще несколько дней до того момента, как они вычислят, где еще может залечь подстреленный волк. Там все приготовлено: вещи, деньги, лекарства на все случаи жизни. Поддельный паспорт на имя Доналда Неймана. Хотя сейчас лучше не пробовать выехать из города, попозже, когда немного уляжется суматоха.

Джоша качнуло в сторону, он чуть не упал, инстинктивно ухватившись за бок. Только бы не нарваться на копов, загребут как пьяного, а потом в участке быстро разберутся, что за птица угодила к ним в сети.

А начиналось все так прилично. Заказчик человек честный, проверенный, вся необходимая информация о музее – как положено. Впервые в жизни Джош пожалел, что работает в одиночку. Так, само собой, спокойнее, все зависит только от тебя, никому ничем не обязан, не с кем выяснять отношения по поводу прибыли. Но зато теперь один на всем белом свете. Разумеется, сам виноват, знал, на что шел, захотелось риска. Вот и рискнул. Заказчик забрал свое добро и в течение часа смотал удочки, наверняка уже где-нибудь за пределами Канады, а ты подыхай тут, обложенный со всех сторон. По-хорошему, отсидеться бы где-нибудь месяца полтора. Этот Кепстоун отлично знает, что Джош не сдаст, даже если речь будет идти о жизни и смерти. Поэтому и бросил так легко, ему ничто не угрожает. Все по правилам: в случае опасности каждый выкручивается самостоятельно.

Джош остановился и присел на лавку возле раскидистого клена. Гэстаун, исторический центр города, перед рассветом словно замер. Единственное место в Ванкувере, не считая, впрочем, парков, где можно побыть в одиночестве хоть в эти недолгие минуты. Джош почувствовал, что сейчас не выдержит и завалится спать прямо на лавке. Разумеется до первого патруля.

Джош вел двойную жизнь, как и большинство людей его профессии. Официально Джошуа Дануэй, специалист по сигнализациям и замкам, мелкий служащей в гигантской компании «Электрик импорт» в северной части Ванкувера. А на деле взломщик. Профессиональный вор со стажем. Из двух намеченных карьер второй уделялось времени вдвое больше, чем первой. Джош только одного не мог понять: зачем ему это нужно? На кой, спрашивается, черт специалист по электронике хотя бы раз в два месяца отправляется искать на свою голову неприятностей?! Он никогда не был бедным. Его пускай не самая заметная должность (а получить повышение, которое уже не раз предлагали, не составляло труда) приносила приличный средний доход. Чего же тебе не хватает? Суешься куда не попадя для полноты жизни? Вот и получил. А теперь сядешь. Обязательно найдут – и сядешь.

Но в глубине души Джош знал, почему раз за разом соглашается на очередное ограбление. Жизнь была слишком вялая и однообразная. Утром на работу, вечером с работы, потом пиво с сослуживцами или вино с женщиной, чуть позже утром на работу, вечером с работы… Одним словом, можно продолжать до бесконечности. Жизнь пуста. Пуста и бессмысленна, если сам не наполнишь ее острыми ощущениями, неожиданными событиями. Именно ради них Джош и лез на рожон. Пускай его посадят, зато будет что вспомнить. Обмануть охрану, вынести деньги или ценности из дома какого-нибудь ханжи, вроде тех, что возглавляют «Электрик импорт». Джош забирался в дома только очень богатых граждан Ванкувера: больше риска, потому что нужно обезвредить массу всяких устройств, и больше выгоды. Он работал в этой сфере уже около пяти лет и ни разу не попался. Конечно, если теперь его возьмут, полиция не станет задумываться, чьих рук дело все другие похожие преступления. Слишком прослеживается почерк.

До сих пор Джош вел себя крайне предусмотрительно: в том, другом мире никто не знал его настоящего имени. Только электронная почта. Причем не каждый еще мог туда проникнуть, лишь немногие избранные, через которых и поступали заказы. Работал он всегда в одиночку. Ни лишних свидетелей, ни лишнего беспокойства. Деньги получал переводами на подложные счета, которые, как правило, сразу уничтожались после поступления ранее оговоренной суммы. Такая система всегда оставляла возможность в любой момент выйти из игры. Во-первых, Джош работал только на проверенных людей: никакой криминальной шушеры, никаких тусовок и вообще личных контактов. Все проходило очень гладко, стоило просто заранее получить кое-какие сведения о замках. Доставал документы из чужих сейфов, подменивал счета, устраивал ложные ограбления. Обычно Джош был уже далеко еще до того, как его жертвы спохватывались. Лишь изредка, когда вмешивался пресловутый человеческий фактор, доходило до стрельбы и вообще хоть какого-нибудь подобия погони. В любом случае Джош старался не применять оружия. Стрелял он великолепно, но никого не убивал. Лишь при острой необходимости, если уж его вынуждали к этому, наносил легкие ранения.

Всего пару раз, не считая последнего, за время своей нелегальной деятельности он сам получал пулю. Первый раз схлопотал в ногу, благо во время отпуска и не сильно. Не пришлось ни объясняться на работе, ни, упаси бог, обращаться к врачам. Второй раз пару лет назад, зимой, под Рождество, в предплечье. И тоже обошелся своими познаниями в медицине и справочником. А вот теперь…

Джош чувствовал, что уже просто-напросто съезжает по спинке лавки, но не в силах был этому помешать. Знал, что все закончится именно так. Последнее утро на свободе, уже завтра мир предстанет перед ним в ином свете, разделится на две половины: по ту сторону решетки и по эту. Джош, уже лежа на лавке, приподнял насколько смог заранее приготовленную банку пива и полил себя сверху. Единственный шанс – косить под пьяного. Но он отлично понимал, что если его ищут, то этот фокус не пройдет.

В этом печальном финале криминальной карьеры Джоша радовало только одно. Он не скатился на дно, как другие, до конца оставшись верным своим принципам. Эта девушка, Марта, с синими, несколько раскосыми глазами. Она не должна пострадать. Ведь по сути дела эта леди теперь соучастница преступления. Но у него хватило сил подняться и уйти, не подвергать ее опасности. Правосудие слепо, а закон никогда не разбирается в намерениях и убеждениях человека. Ее квартира была бы идеальным местом, там никто не стал бы искать, даже знай они имя преступника. Но вероятность, пускай мизерная, все же существует. Значит, его долг уйти. Незачем впутывать сюда других людей.

Джош и так чувствовал себя виноватым. Поддался-таки искушению вернуться, воспользовался безотказностью девушки, ее жалостью и вернулся. Подлец. Лучше уж было идти сразу в полицию, но не подставлять ее. Марта – ангел во плоти. Не испугалась, не сдала прохвоста копам, а еще помогать взялась. Воистину нетипичное поведение. Обычно женщины при виде пистолета начинают визжать и либо убегают, либо падают сразу в обморок. Никто не должен узнать, что она вмешалась в это дело. Никто и не узнает.

И надо же было такому случиться! Джош общался с самыми разными женщинами, от проституток до домашних мышек. Но как-то ни одна не приглянулась, а Марта… С ней он бы познакомился поближе. Жаль, что она узнала его в таком качестве. Может, специалист по электронике ее устроил бы больше. Он дарил бы цветы, водил по ресторанам и уж точно не вваливался бы среди ночи с простреленным боком. Почему все должно было так получиться? Марта. Ее ласковые прикосновения еще будоражили разум. Ее синие глаза еще глядели в предрассветном сумраке. Дурацкое ограбление. Вот если бы Джош был свободен… Всегда так выходит: пока свобода не представляла особой ценности, он абсолютно не дорожил ею. А теперь хоть неделю, хоть день… Чтобы узнать ее получше, чтобы еще раз заглянуть в глубину синих глаз, чтобы навсегда запомнить этот образ и унести его с собой в темные камеры, где не видно ни солнца, ни неба. Попросить фотографию. Черт!

Но он не вернется. Никто не должен знать. Никогда. Сволочь! Он чуть не подставил ее. Но теперь все будет в порядке.

– Сэр, здесь нельзя спать.

Джош улыбнулся. Пришли. Сейчас затолкают в машину, надо хоть повеселиться напоследок:

– А кто спит? – Изображать интонации пьяного не составляло труда: во рту пересохло и язык еле ворочался. – Я тут лежу, никого не трогаю. Пшел прочь.

– Сэр, здесь нельзя лежать.

– Сэм, о чем ты еще с ним разговариваешь? Поднимаем его. Бери под правое плечо, а я под левое. Он на ногах не стоит. Да еще и мокрый весь! Хорошее начало смены. Фу!

Джош почувствовал, как две сильные руки подхватили его под мышки. Бок зашелся болью – похоже, потекла кровь. Хорошо, что рубашка и джинсы черные, никто ничего не заметит на первых порах.

– Офицер, я живу в Гамбурге. Закажите билет на самолет до Германии.

– Сэм, слышал? А ты еще с ним разговаривал.

От боли потемнело в глазах.

– Мое пиво, где мое пиво?

– Хватит уже, отпился, – раздался дружный смех.

Джош еле переставлял ноги, прилагая массу усилий, чтобы не выдать боли. Они не должны узнать. И они не узнают. Марты это не касается.

Утро выдалось пасмурное. Серое набухшее небо нависало над головой как мокрый холст, напитавшийся водой. Марта шла на работу как всегда пешком. Собачий день. Во всех отношениях собачий. Потому что самый главный пес без зазрения совести сбежал. Потому что спряталось солнце и наползли тучи. Потому что не хотелось идти к хвостато-мохнатой ораве.

Проснувшись и выглянув в окно, Марта собиралась позвонить и предупредить, что занята сегодня и не придет. Но неугомонная совесть вцепилась не хуже бульдога. Кому какое дело, что у тебя на душе кошки скребут, иди и лечи собак. Глядишь, они передерутся и всем полегчает.

Марта вяло брела по тротуару. Ну куда он ушел? С такой раной, с температурой. Ведь даже холод не приложили, а сам наверняка не приложит. Олух! Балбес и олух! Кто теперь его перевяжет, кто накормит по-человечески? Марта беспокоилась. Ей нужно его видеть – и точка. Хоть бы дал номер мобильника, что ли. Может, зайти в полицейский участок и справиться, взят ли кто-нибудь по делу об ограблении музея? Если да, то можно будет увидеть Джоша в больнице. Да пускай даже и не увидеть, просто знать, что он под присмотром врачей. Уже что-то.

Но сначала стоит изучит прессу. Марта, отродясь не читавшая газет, подошла к киоску и купила три первые попавшиеся. Искать нужную информацию долго не пришлось: всюду писали одно и то же: нанесен ущерб английскому историческому обществу, которому принадлежит данная коллекция, пахнет ссорой, но до международного скандала не дойдет, поскольку Канада делает все возможное и невозможное для поимки преступников. Сообщалось еще, что действовали профессионалы. Что один из грабителей предположительно получил довольно серьезное ранение. Полиция обращается к населению с просьбой быть бдительными. Но ни фоторобота, ни даже описания Джоша Марта не нашла ни в одной из газет. Значит, пока конкретно на него ничего нет. Или просто не хотят спугнуть. Так идти в полицию или нет? Ладно, собаки подождут, здесь и крюк то небольшой.

Марта свернула в переулок. Участок, кажется, за этим желтым зданием, но она точно не помнила. Последний раз была там, когда у нее угнали машину – подарок Юджина. Собственно, сама Марта ничуть не расстроилась, но брат заставил сходить в полицию и написать заявление. В итоге «вольво» все равно не нашли, а звонками и бумажками всю душу вымотали.

Несколько вялых кустиков, черно-белые машины, люди в форме курят на крыльце – оно. Марта остановилась в раздумье. Может, дело прикреплено к другому участку? И вообще, что она скажет? «Не знаете ли вы парня по имени Джош? Он обокрал музей. Не поможете ли его найти? Очень нужно». Смешно, но Марте действительно не приходило в голову ничего более вразумительного.

И в этот момент где-то рядом как будто послышался знакомый голос:

– Я не собираюсь никуда идти, оставьте меня в покое. Я честный гражданин!

Марта обернулась. Чуть поодаль два копа выволакивали из машины пьяного Джоша. Взяли! Но почему пьяного? Когда это он успел? С их последней встречи прошло не больше четырех часов.

– Я никуда не пойду, – бормотал Джош.

– О бог ты мой! – Один из полицейских понюхал рукав своей рубашки. – Том, я его не поведу, от меня и так уже несет пивом за километр.

– Тебе все равно переодеваться, вот и веди.

– Нет уж, давай ты.

Что-то не похоже на конвой для по-настоящему опасного преступника.

Джош все это время спокойно стоял, облокотившись о дверцу машины, и терпеливо ждал, пока стражи порядка выяснят отношения. Где же он успел так набраться? Марта подошла ближе и присмотрелась. Взгляд блуждающий, но вполне трезвый. Или ошиблась? Нет, темные глаза слишком быстро для пьяного человека улавливают форму и очертания предметов. Джош потянулся к зеркалу заднего вида, изображая, что падает, но легко ухватился за него. Пьяный не соизмерил бы расстояния и непременно промахнулся бы. Что он тут за шоу устраивает?

Полицейские между тем продолжали ругаться.

– Ты же знаешь Дейва, сейчас обязательно потребует, чтобы оформили все бумажки. Я не собираюсь торчать в участке до обеда, пока ты тут будешь прохлаждаться.

– А почему я должен это делать?

– Потому что в прошлый раз тем же самым занимался я.

Губы Джоша искривились в ехидной улыбке.

Черта с два он пьян! Все видит и понимает лучше, чем эти двое вместе взятые. Ну погоди! Будешь знать, как уходить посреди ночи неизвестно куда с продырявленным боком. Хочешь устроить театр одного актера? Факир был пьян и фокус не удался: играть так играть вместе. Марта уверенными шагами направилась к полицейским.

– Ах ты опять напился?! – С этими словами Марта от души залепила своему пациенту пощечину – впрочем, рассчитав силу так, чтобы он ненароком не потерял равновесия. – Значит, опять за старое?!

Оба полицейских разом забыли перебранку.

– Мэм, вы знаете этого человека? – Один из них опять взял Джоша под руку.

– Знаю ли я этого человека?! Очень даже знаю! Больше чем хотелось бы. Вы думаете, он в первый раз вот так? Нет, это у нас хроническая форма. – Она опять замахнулась на Джоша, но не ударила, боясь, что он просто завалится, и обратилась к Тому. – Офицер, могу я вас попросить об одолжении?

– Да, конечно. – Высокий мужчина лет тридцати пяти выглядел более сговорчивым, чем его напарник.

– Вы ведь еще не оформляли бумаги на это чучело? – Марта мотнула головой в сторону Джоша. – О задержании пока знаете только вы?

– Да.

– Тогда не отдадите ли вы его мне? Вам меньше работы, а я сэкономлю на штрафе до следующего раза, когда его придется забирать очередной раз.

– Конечно-конечно, – в один голос заявили полицейские. – Забирайте. Мы вас не видели, вы нас тоже. Только в следующий раз присматривайте за ним получше. В городе полно мест, где можно напиться без риска оказаться в полиции, но ему понадобилось дебоширить в Гэстауне.

– Это кто дебоширил? – не вынес клеветы Джош. – Это я дебоширил?!

– А ты помолчал бы лучше! – резко одернула его Марта.

Полицейские, которые рады были избавиться от вонючего шатающегося арестанта, быстро сели в машину и укатили в спешном порядке. Теперь Джош и Марта, можно сказать, остались наедине, если, конечно не считать людей на улице. Но особенно любопытных среди прохожих не наблюдалось.

– Могу я узнать цель твоего визита в участок? – Марта, не спрашивая разрешения, взяла руку Джоша и положила себе на плечо. – Держись. Если тебе нужна информация по делу, для этого не обязательно лезть в полицию. Купил бы себе газет. Идем. Аккуратно. – Она сделала шаг вперед, но Джош не двинулся с места.

– Я никуда не пойду, – изрек он, глядя в сторону. Лицо было серьезно, карие глаза упрямо уставились в одну точку. – Я сам влип, сам и выкручусь. Не нужно мне помогать. Вы и так слишком много сделали и рискуете стать соучастницей преступления.

– Уже стала, так что поздно, идем. – Марта снова попыталась идти, но Джош остался на месте.

– Я не хочу вас впутывать в это. Уходите. Пока не поздно, уходите. Никто не узнает о том, что вы…

– Вот спасибо! А то я с утра ждала полицию! Думаю, что это они все не едут и не едут, даже звонить собиралась. Хватит изображать благородного рыцаря. Я прекрасно знаю законы. Знаю, чем рискую.

– Нет, не знаете. Оставьте меня.

– Так, с меня хватит! – Марта сбросила его руку со своего плеча и, подойдя к краю тротуара, закричала: – Такси! Такси! – Ради такого случая можно и на машине проехать. Из-за угла тут же вывернул желтый «форд» старого образца. – Такси!

Машина лихо подкатила к обочине, жалобно взвизгнув тормозами. Таксист, чернокожий парень лет двадцати, в бейсболке, надетой набекрень, вежливо открыл дверцу.

– Куда?

Марта мило улыбнулась, виновато косясь на Джоша, который, сообразив куда ветер дует, уже взял курс в противоположную от машины сторону.

– А вы не могли бы прежде помочь мне запихнуть в вашу машину вон того не слишком трезвого молодого человека. Я заплачу вдвое больше.

– Это можно, – кивнул парень. И, выйдя из машины, пошел вслед за Джошем, успевшим отойти на несколько метров. – Эй, нельзя отказывать такой даме! Слышь, как тебя там? Даме вообще нельзя отказывать, когда она просит. И когда не просит, тоже.

А Марта, со своей стороны ухватив Джоша за руку, успела шепнуть ему на ухо:

– Улыбайся или отправишься прямиком в участок.

– Значит, в участок. Все лучше, чем подставлять вас. – Лицо каменное, в глазах решимость, он действительно собрался сдаваться.

Таксист подхватил Джоша под другую руку.

– Эй, кабриолет там.

– Позвольте, я скажу ему пару ласковых, – снова улыбнулась Марта. – Одну минутку.

– Да без проблем. – Парень подался в сторону.

– А вот теперь послушай меня. – Марта деловито скрестила руки на груди. – Либо ты сейчас садишься в машину и мы вместе едем домой, либо ты идешь на все четыре стороны, а когда тебя возьмут, я заявлюсь в полицию и признаюсь, что была твоей соучастницей с самого начала.

При этих словах лицо Джоша изменилось, уверенность улетучилась вмиг. В эту минуту он особенно был похож на Юджина. Такое же недоумение. Такая же досада на младшую сестру.

– Выбирай. Но учти, я не блефую. Смелости у меня хватит. В тот же вечер я буду в соседней камере.

– Ну хорошо.

По его глазам, сразу потускневшим, Марта поняла, что крепость сдана, и теперь до самого дома проблем не возникнет.

– И не забудь: ты пьян.

4

Джош заснул сразу после перевязки. Намучился. Большую часть работы пришлось переделывать заново: швы расползлись в трех местах, пока отмачивали прилипшую повязку, нельзя было сделать местное обезболивание, только общее, которое не очень-то помогло. Джош, разумеется, слова не сказал и бровью не повел, но глаза выдали его с головой. После того как все было закончено, отключился буквально в течение минуты. И не мудрено, всякому терпению есть предел.

Марта собрала на поднос очередные грязные салфетки, тампоны, использованные шприцы, зажимы. Никогда не думала, что придется зашивать человека. Кстати, гораздо проще, чем животных: ни шерсти, ни перьев и укусить не норовит.

Марта отнесла поднос на кухню. Неплохо бы все это сжечь от греха подальше; по крайней мере просто выбрасывать в мусоропровод тоже нельзя. Она устало опустилась на стул. Надо еще наковырять льда и положить на шов, чтобы не распухло. Лучше прямо сейчас. Но подняться сил не было. Собачий день. Кстати, Марта напрочь забыла о работе, нужно позвонить Сьюзен.

Она встала и сняла трубку с аппарата, который примостился на стенке рядом с холодильником. Номер собственного ветеринарного кабинета набрался раза с пятого – руки еще дрожали.

– Ветеринария.

– Сьюзен? Это Марта. У меня тут небольшое ЧП, сегодня, завтра и, скорее всего, послезавтра не жди. Управляйся сама, если уж совсем никак, тогда звони. А я тут постараюсь разобраться побыстрее.

– Хорошо. У нас пока все нормально. – Голос Сьюзен звучал бодро, на заднем плане слышался лай, значит, сняла трубку в приемной.

– Тогда до четверга.

– Пока.

Как хорошо разговаривать со Сьюзен, у нее есть одно замечательное качество: полное отсутствие интереса к чужим делам. Кто-нибудь другой обязательно спросил бы, что случилось, и пришлось бы сочинять историю из области фантастики. А так – никаких лишних вопросов.

Марта достала лед из холодильника и, сложив его в пакет, вернулась в комнату. Джош, голый по пояс, спал на диване, подложив руки под голову. Грудь еле заметно поднималась и опускалась: медленнее, чем у бодрствующего человека. Точно спит, не притворяется. Марта сдернула в ванной с крючка полотенце и, сложив его вдвое, накрыла больной бок. Холод нужно подержать минут двадцать – не больше, еще не хватало застудить внутренние органы.

Марта хотела пристроить мешок со льдом вдоль шва, но тот съехал и упал на пол. Джош тут же вскинулся, озираясь по сторонам сонными глазами. Нервы напряжены, шарахается от малейшего шума.

– Тихо, это я. – Марта подняла лед и положила на прежнее место. – Не дергайся, а то свалится.

В глазах сперва мелькнула тревога, но потом они спокойно закрылись. Все нормально. Можно спать.

Марта принесла из своей комнаты подушку и одеяло. Надо уложить его как следует, да еще желательно запихнуть каким-то образом жаропонижающее. Стакан воды и таблетка уже стояли приготовленные.

– Джош. – Марта коснулась его плеча, придерживая другой рукой лед на тот случай, если дерганый пациент опять подскочит. – Джош.

Голова повернулась, но глаза глядели как-то отстраненно. Поднять подняли, разбудить забыли.

– Это нужно выпить. – Марта вложила ему в руку таблетку и протянула воду.

Снова непонимающий взгляд, потом сознание прояснилось. Джош проглотил белый кругляш.

– А это вообще что?

– От температуры. – Марта, воспользовавшись тем, что он приподнялся, подсунула ему под голову подушку. – Ты ложись, спи. Теперь, кажется, все.

Джош отвернулся. Марта забрала лед и накинула сверху одеяло. Наконец-то и она может пойти поспать. Суматошная ночь, потом этот пьяный театр, очередные швы, перевязка. Только бы опять не дернул куда-нибудь. Она наклонилась над Джошем, словно так лучше были видны его планы на ближайшие несколько часов. Спит сном праведника.

Изможденное, бледное, но все равно очень красивое лицо. Как он угодил в эту историю? Как вообще угодил в преступники? Да с его внешностью можно делать деньги, продавая свои фотографии в рекламные журналы. Марте вспомнились ее вчерашние размышления: а тебе то зачем все это понадобилось? Кажется, теперь она начала понимать зачем. Не просто жалость, нет, здесь нечто большее. Как называется чувство, которое заставляет наплевать на весь мир, кроме одного человека? Которое отодвигает на второй план прежние увлечения, идеалы. Которое, появившись внезапно, переворачивает с ног на голову все вокруг. Марта глядела на спящего Джоша и чувствовала, что хочет остаться с ним. Прямо здесь, в кресле или даже на полу. Просто быть рядом. Она не раз влюблялась и до этого, но чтобы вот так сразу возникла острая потребность в другом человеке… А потребность возникла, настойчиво заявила о себе, нагло растолкав все остальные желания. Кареглазый брюнет, имевший массу шансов загреметь через пару дней за решетку, спит на диване в ее гостиной, а Марта в растерянности сидит в кресле напротив, машинально листая журнал о лошадях. Джош словно провел черту, отделяющую старое от нового. И мосты сожжены. Возврата нет. Да, не так Марта представляла себе знакомство с мужчиной своих грез. В ее воображении он обязательно был на коне. Долгие беседы, прежде чем действительно сойтись, и все такое. Размеренно, постепенно. Но сердце не спросило совета…

Марта почувствовала, как по пальцам побежала вода: это начал таять лед, который она все еще держала на коленях. Глянцевая бумага тут же промокла, джинсы тоже покрылись темными пятнышками-каплями. Вставать совершенно не хотелось, но и лужу потом затирать – занятие не из приятных. Марта отложила журнал и понесла лед на кухню.

День был в разгаре, по улицам неслись машины, пешеходы спешили по своим делам.

Погода не прояснилась, тучи по-прежнему висели почти над головой. Но Марта их не замечала. У нее на душе было солнечно и радостно. Вот где-то далеко сверкнула молния, громыхнул гром. Скорее бы гроза дошла до них, под нее так хорошо спать.

Марта вернулась в комнату. Джош уже лежал на спине, и теперь его лицо было полностью открыто. Красив, чертовски красив! Марта попробовала лоб. Горячий, значит, одной таблетки мало. Проснется, надо дать еще. И снова невольно залюбовалась им. Одеяло немного сползло, обнажив голый торс. Широкие плечи, перетянутые бинтами мышцы… Захотелось прикоснуться к ним, еще раз ощутить под пальцами эту силу мужского тела. Рука сама собой спустилась со лба на шею, дальше к плечам. Марта и не заметила, как наклонилась и поцеловала Джоша в губы, правда тут же спохватившись, отпрянула и села в кресло, подобрав ноги. Хорошо, что он уже успел крепко заснуть.

Ей нужно было подумать, серьезно подумать и о своих чувствах к нему, и о его, мягко выражаясь, щекотливом положении. Она влюблена, это понятно. Как все произошло, теперь уже не важно. Есть факт и варианты развития событий, вытекающих из этого факта. Итак, если он не ответит взаимностью, то никаких проблем. Марта чувствовала, что еще какое-то время сможет себя контролировать. Если Джош не проявит к ней интереса как к женщине, то они просто разойдутся. У Марты на этот счет существовало правило: никогда не говорить о своих чувствах первой, иначе мужчины потом думают, что делают тебе одолжение своим вниманием. Не стоит нарушать его даже ради самого неординарного случая. Таким образом, тут все просто. Марта найдет в себе силы пережить проснувшееся чувство.

Но вот что делать, если Джош тоже влюбится. По меньшей мере две следующие недели им придется провести вместе, нельзя отпускать его в таком состоянии. А четырнадцать дней немалый срок. Кто знает? И что? Еще пару дней назад Марта могла совершенно точно сказать, что никогда не свяжет себя с человеком, стоящим вне закона. Она внутренне сжалась. За две недели даже простая привязанность может перерасти в страсть. Что тогда? За ним в огонь и в воду. Прощай нормальная жизнь, лошади, дом в горах. Прощай все. И до первого ареста у них, может быть, будет год или два, нельзя вечно прятаться, сколько веревочка ни вейся… Иными словами, Марта боялась, что не совладает с собой, вернее уже знала, что поддастся ухаживаниям Джоша. Если он позовет, она пойдет следом. Первое время у нее, конечно, хватит сил сопротивляться, но потом… Все будет зависеть от того, насколько этот Робин Гуд захочет добиться своего. А отсюда вывод: надо сделать так, чтобы он вообще не захотел ничего добиваться. Вылечить его, чтоб душа не болела, и до свидания. Вряд ли Джош ради любви бросит свое ремесло. Марта слишком хорошо знала мужчин. У них всегда на первом месте карьера, пускай даже такая нелегальная, а потом уже семья. Следовательно, надо ни в коем случае не дать ему влюбиться. Как? Для этого достаточно командовать, мужчины терпеть не могут, когда ими руководят, а если они при этом еще почти беспомощны и вынуждены подчиняться, то лучшего рецепта отворотного зелья и выдумать невозможно. Надо только выдержать роль до конца.

Эти мысли немного успокоили Марту. Унялась внутренняя дрожь, глаза стали закрываться. Нельзя, нельзя дать ему влюбиться. Иначе все пропало. Ну почему единственный на свете мужчина, который, можно сказать, понравился с первого взгляда, должен был оказаться преступником?

Марта чувствовала, что засыпает. Неплохо было бы перебраться наверх, в кровать, но это же надо вставать, идти… Нет, не сейчас. Последняя, угасающая вместе с сознанием мысль вновь нарисовала Джоша. Нельзя позволить ему влюбиться, и, закрывая глаза, Марта твердо решила проснуться истинной фурией.

Солнце уже садилось. Огромный огненный шар отражался в стеклах дома напротив, который хорошо был виден из окна комнаты Марты. Алые отблески рассыпались сотнями оттенков, и казалось, что здание полыхает, охваченное пламенем. Наверное, тучи рассеялись, раз так хорошо виден закат. Стоп. Закат? Марта села на кровати. Какого черта она делает в своей комнате, когда засыпала внизу, в кресле?! Он что, с ума сошел?

Кажется, изображать фурию не придется. Марта чувствовала, что прямо-таки закипает от гнева. Рыцарь! Ну дай только спуститься. И она, подскочив с кровати, быстро сбежала вниз по лестнице. Джош, полностью одетый, сидел в кресле и как ни в чем не бывало листал пресловутый журнал.

– Тебе кто разрешил поднимать тяжести? – накинулась на него Марта. – Я что, третий раз теперь должна тебя зашивать?! Совсем ума нет?!

Она подхватила со стола газеты, те самые, что купила сегодня утром, и, ловко свернув одну из них трубочкой, замахнулась на Джоша. Тот предусмотрительно выставил вперед руки.

– Да что я такого сделал?

– Что сделал?! – Марта не удержалась и залепила ему газетой по уху. – Собаки и те соображают лучше!

– Да уж куда мне до собак, – добродушно улыбнулся Джош. – Ты ругаешься из-за того, что я отнес тебя наверх?

– Как ты догадался? – Марта делано удивилась, но тут же опять стала серьезной. – Сам прекрасно понимаешь, что тебе нельзя было этого делать. И не скоро еще станет можно. Снимай рубашку, живо!

– Марта, я уже смотрел, все в порядке. – Джош встал с кресла и выпрямился, насколько позволяла довольно тугая повязка.

Хлоп! – На этот раз газета попала по правому плечу.

– Я сказала, снимай рубашку, немедленно!

Марта никогда не была скандальной, но этот глупый поступок просто вывел ее из себя. Она уже знала, что сейчас увидит. Даже Юджин такого не вытворял. Какая нелепость!

– Ну хорошо, если тебе от этого станет легче… – И Джош стал расстегивать пуговицы на рубашке.

– Мне легче?! – Марта ударила его еще раз по тому же злополучному плечу. – Мне легче?! Ложись сейчас же!

– Сейчас же, немедленно, – пробормотал себе под нос Джош. – Последний раз со мной так обращались лет двадцать назад.

– И с тех пор ума у тебя не прибавилось, – тут же парировала Марта.

Рубашка наконец была снята, и она стала осматривать повязку. Ну конечно, молодец! Два небольших пятнышка крови расползлись по белоснежным бинтам и уже успели сделаться бурыми. Шов в очередной раз разошелся.

– Мозги вообще-то – для тех, кто не в курсе, – для того и даны, чтобы ими думать. – Марте хотелось разорвать его на куски. – Посмотри, что ты натворил!

Джош несколько опешил при этих словах, откровенно не понимая, почему кровь на повязке расценивается как нечто из ряда вон.

– Да ляжешь ты или нет наконец? – У Марты по щекам побежали слезы. – Скажи, ради бога, какая необходимость была тащить меня на второй этаж? Какая? Что ты молчишь?!

Но тут уж, снова получив газетой, не выдержал Джош.

– А такая, что, когда мужчина видит усталую женщину, уснувшую прямо в кресле, он пытается обеспечить ей мало-мальский комфорт. В нашем случае – отнести до кровати. Я поступил так, как посчитал нужным. Кстати, газета бьет не больно, если хочешь действительно поколотить меня, то возьми что-нибудь потяжелее. Могу посоветовать… – Джош собирался сказать что-то еще, но тут заметил слезы на щеках у Марты и осекся на полуслове.

Она, тоже почувствовав, что хватила через край, виновато молчала.

И опять все сначала. Бинты, игла, нитки. С той разницей, что Марта не стала делать анестезию из-за двух-трех стежков.

На улице совсем стемнело. Луна притулилась на краю неба и желтела золотистым диском, испуская слабое сияние. Ветер играл легкими занавесками, то перекидывая их через подоконник, то поднимая чуть ли не к самому потолку.

После размолвки никто не решался заговорить первым. Марта, чувствовавшая себя виноватой за почти состоявшуюся истерику, спряталась на кухне и взялась за ужин. Ему и так не сладко, а она еще устраивает скандалы. Нет. План с фурией не подходит. Если бы перед ней стояла задача выжить его из дома, тогда другое дело, но ведь сама позвала, точнее притащила почти силком. Кроме того, Марта, не привыкшая выяснять отношения с кем бы то ни было, теперь чувствовала себя ужасно. В жизни она всегда старалась избегать конфликтных ситуаций, уступала где могла и кому могла, лишь бы не ругаться. А тут… Конечно, Джош повел себя глупо. Но ведь никто не умер, солнце не упало на землю, земля не раскололась пополам. К тому же он прав, так поступил бы любой настоящий мужчина.

Из глаз опять побежали слезы. Марта окончательно запуталась в этой истории: больше никаких надуманных ролей, никакой фальши. Будь что будет. Если уж ему суждено влюбиться, то влюбится. Она не станет притворяться и корчить из себя невесть что.

Омлет с грибами аппетитно шкварчал на сковороде, от соуса, булькающего в кастрюльке, по всей кухне распространился умопомрачительный запах. Марта открыла пачку сухой паприки и добавила ее в приготовленный майонез, выложила туда же говяжий паштет и нажала кнопку миксера. Пускай перемешает как следует, а потом можно…

Она всхлипнула. Все попытки отвлечься ни к чему не приводили. У нее было ощущение полного краха. Кругом все летит в тартарары, рушится. Джош лежит обиженный на диване и если он сейчас просто встанет и уйдет, то будет абсолютно прав. С другой стороны, лучше бы действительно ушел. Лучше бы вообще никогда не появлялся!

Марта вытерла глаза салфеткой. Назад дороги нет. И с самого начала не было. А обманывать себя последнее дело. Она влюблена. Влюблена в человека, который испортит ей жизнь, который увлечет за собой в бездну. Единственный шанс – просто не показывать ему своих чувств. Но Марта, уже попробовавшая полчаса назад примерить на себя чужой образ, отлично знала, что не справится. Выдаст себя. И пускай. Значит, так и будет.

Чем она жила до двадцати пяти лет? Да ничем. Мелочи, сплошные мелочи, заполнявшие один день за другим. Все это не важно. Все не так. Если в твоей жизни появляется человек, который за двое суток становится для тебя центром Вселенной, то эту самую жизнь не жалко погубить за несколько мгновений счастья – счастья быть с ним.

Марта сидела на кухне и плакала. Сегодня он просто поднял ее на руки, зная, что повредит этим себе. А завтра. А через месяц? Бросится под пули, чтобы закрыть своим телом? Бросится. Марта точно знала, что бросится. И плакала над своей страшной любовью, над своими грядущими бессонными ночами, над бесконечным одиночеством после его смерти…

Включила миксер, чтобы не было слышно всхлипов.

Но Джош все равно услышал. Плачет. Из-за него. Надо встать и извиниться, но Джош никак не мог придумать хоть сколько-нибудь приличное подобие необходимой в этом случае речи. В мыслях крутилось только детское «прости, пожалуйста, я больше так не буду». А дальше, хоть тресни, ни слова. С Мартой, как он уже успел заметить, вообще все получалось как-то само собой, совершенно спонтанно. Еще утром Джош собирался больше никогда ее не видеть, а теперь лежит на диване в уже знакомой комнате и боится лишний раз вздохнуть, потому что и так довел бедную девочку до слез.

Внезапно на кухне перестал гудеть миксер, что-то еще громче зашкварчало на сковороде, потом забулькало, словно его чем-то залили. Еще минута – и раздался голос Марты.

– Джош, сядь, пожалуйста. Я принесу ужин.

– Я мог бы пройти… – Джош прикусил язык. Она же попросила по-человечески, неужели так трудно хоть раз в жизни уступить?

Послышался звон посуды, потом шаги. Ноги почти бесшумно ступали по ковру. Какая она стройная и легкая… Джош поднялся и сел. В следующий момент Марта наклонилась над ним, застилая на колени полотенце. Ее волосы, черные, немного жесткие, завитые тугими кольцами, нечаянно коснулись его щеки, и по его телу пробежала нервная дрожь желания. Вот снова упругий локон дотронулся до плеча. Она была слишком близко. Джош почувствовал, что еще чуть-чуть – и совладать с собой будет уже невозможно. Рот приоткрылся, ища ее губ… Ни одна женщина на свете еще не была для Джоша столь притягательной. Он нарочно закашлялся, чтобы отвернуться.

Тут же последовал вопрос.

– У тебя еще и горло болит?

– Да, немного.

– Сиди, сейчас схожу за таблетками. – И она пошла наверх.

Джош перевел дух. Слава богу, иначе он не удержался бы и поцеловал ее. Тарелка, поставленная на колени, приятно согревала, от омлета, запеченного с грибами, поднимался пар. Все приготовлено ее руками. Он улыбнулся, представив на миг, что так будет каждый день. Странно, обычно подобные мысли пугали его своим однообразием и постоянством. Прячась именно от них, он брался за новые ограбления. И чем рискованнее выглядело предприятие, тем с большим энтузиазмом он начинал к нему готовиться, радуясь, что семейное счастье ему не грозит в ближайшие месяца три. Но теперь новое чувство родилось в груди. Зачем все это? Зачем мудрить, искать приключений на свою голову, не пора ли остепениться и бросить опасное хобби? Не лучше ли вот так, как сегодня, сесть и поужинать с ней. А потом провести вместе ночь…

При этой мысли Джош почувствовал, как тело инстинктивно напряглось, уже готовясь принять в свои объятия женщину, Марту. Да, ни к одной женщине его так не тянуло, но одновременно и ни одна из них не была столь недоступной. Другие липли сами как мухи на мед. А с Мартой все обстоит иначе. Он никак не мог взять в толк, на каких правах находится в ее доме? Пациент? Но пациентов не приводят домой и не кормят ужином. Случайный знакомый? Ничего себе знакомый, когда уже по меньшей мере дважды за прошедшие несколько дней она спасала ему жизнь. Ну если не жизнь, то свободу точно. Друг? Но друзьями не становятся так быстро, это раз. И к тому же дружбы, как известно, между мужчиной и женщиной не бывает. Парень? Так ведь, во-первых, ни в какие ворота не лезет, чтобы такая девушка могла влюбиться в бандюгу, а во-вторых, объяснений пока не последовало. Самому сказать? Для этого нужно знать, какая роль отведена ему в ее доме. Замкнутый круг. Сиди как на иголках и не смей рта раскрыть.

Марта тем временем уже вернулась. Что-то в ней изменилось за последние полчаса. Пропала уверенность в походке, в движениях, она словно больше не чувствовала себя хозяйкой в собственном доме. На ней были надеты какие-то старые джинсы и свободная клетчатая рубашка, контрастировавшая своим размером с худеньким, стройным телом. Мужская. Рубашка точно мужская и явно ношеная. Итак, у нее скорее всего есть парень, который, вероятно, куда-то уехал на время. Или был парень.

Марта закинула в стакан с водой две большие зеленые таблетки и протянула Джошу.

– Это пьют до еды. От кашля.

– Спасибо. – Джош выпил и отдал стакан.

Сели ужинать. Молча. Марта, не поднимая глаз, глядела в свою тарелку. Она знала, что должна извиниться, но не могла начать разговор первой.

Джош машинально проглатывал кусок за куском, не замечая ничего вокруг. Нет, так нельзя. Сам натворил дел, сам и расхлебывай. Она, разумеется, обижена. Не хочет говорить. Не удивительно после такой ссоры.

– Марта, я должен извиниться перед тобой…

– Джош, мне очень неудобно за…

Они заговорили одновременно – причем оба довольно тихо – и разом остановились.

– Ты что-то хотела сказать?

– Прости, я перебила…

Пауза. Первой сообразила, в чем дело, Марта.

– Тебе не за что извиняться. Я, можно сказать, позвала тебя в гости, а потом устроила скандал. Извини, я… не хотела, просто испугалась, что ты себе навредишь. – Она улыбнулась и смущенно опустила глаза.

У Джоша прямо камень с души свалился. Слова полились сами собой:

– Марта, ты была совершенно права, я олух, каких еще поискать. Извини, ради бога, за эту мою выходку. Я не привык, что кто-то обо мне заботится. – Самый высокий барьер оказался позади, теперь будет проще. Эти несколько слов развязали Джошу руки, он почувствовал себя свободнее. Надо сейчас перейти на другую, менее болезненную тему. – А мы можем посмотреть телевизор? Если ты, конечно, не против.

– Да, само собой. – Марта, тоже обрадованная, что щекотливый вопрос разрешился, нажала кнопку пульта. – По седьмому каналу сейчас как раз должны идти новости.

– Полицейские прочесывают город, но есть основания полагать, что драгоценности были вывезены из страны сразу после ограбления. Британская сторона заявила сегодня о недоверии канадским следователям. По мнению членов Исторического общества Великобритании, драгоценности похищены с ведома канадских спецслужб. Такое заявление опубликовала сегодня газета «Таймс». Британская полиция делает все возможное, чтобы получить разрешение на въезд в страну и самостоятельно заняться расследованием. Правоохранительные органы Ванкувера просят граждан быть внимательными. Предположительно, один из преступников получил ранение. Для всех, кто хоть что-нибудь знает о местонахождении драгоценностей или людей, причастных к преступлению, работают телефоны горячей линии. Девять, два, два, семь, ноль. Или девять, два, два, семь, шесть…

Марта выключила телевизор и вопросительно посмотрела на Джоша. Кажется, самое время спросить его о том, что происходит.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать? – Выпуск новостей снял последние преграды между ними: стало как-то не до мелких перебранок, когда внешний мир пригрозил бесцеремонно разрушить все намеченные планы. Общая опасность всегда объединяет людей, даже злейших врагов, а тут, когда уже был сделан первый шаг к пониманию… – Это, конечно, не мое дело, но хотелось бы знать. – Только теперь она заметила, что Джош тоже удивлен.

– Знаешь, у меня такое чувство, что я что-то пропустил, – изрек он, все еще тупо глядя на серый экран.

Марта, до этого момента уверенная в том, что у него все под контролем, забеспокоилась.

– Пропустил?

Джош отставил в сторону пустую тарелку. Когда он договаривался с заказчиком, то и речи не было ни о каких международных скандалах, рядовое ограбление. А теперь вдруг выясняется, что не только весь Ванкувер поднят на уши, так еще Ми-6 явится сюда разбираться. По всей видимости, его просто не известили о стоимости или ценности тех безделушек, которые он взялся украсть. Не известили намеренно, знали, что иначе не согласится. Мысли в голове судорожно забегали. Первая из них была о Марте.

– Я должен уйти. – Джош поднялся с дивана и, накинув рубашку, стал застегивать пуговицы.

Марта тоже встала.

– Никуда ты не пойдешь, иначе я сдамся полиции. Так и знай. – Она самоуверенно скрестила руки на груди. – Здесь тебя никто не станет искать. Выехать из Ванкувера ты сейчас в любом случае не сможешь. Есть кто-то, кто может тебя сдать?

Эти слова удивили Джоша еще больше, чем выпуск новостей. Марта рассуждала так, словно общение с людьми, которых ищет пол-Канады, было для нее самым обычным делом. Кажется, она не до конца понимает, во что хочет ввязаться. Для нее все это нечто вроде развлечения среди однообразных будней.

– Марта! – Джош схватился за голову. – О чем ты говоришь? Ты ни при чем. Я просто сейчас уберусь отсюда и…

– И я пойду в полицию, – закончила она. – Неужели ты еще не понял? Раз уж мы вместе, то вместе.

– Какое вместе?! – Джош хлопнул себя по лбу. – Какое может быть вместе, когда ты абсолютно невиновна. Это мое дело, и выкручиваться из него я буду сам, слышишь? – Карие глаза засверкали. – И не смей меня шантажировать! Я не хочу, чтобы ты оказалась в этом замешанной. И не позволю, чтобы из-за моих глупостей страдали другие.

– А тебе не приходит в голову, что я сама в состоянии решить, куда мне замешиваться, а куда нет?

– Нет, ты не в состоянии. – Джош поднял палец вверх. – Потому что слабо себе представляешь, на что идешь. Марта, это не игрушки! Ты и так рисковала из-за меня и до сих пор рискуешь. Пойми, такие люди, как я, рано или поздно оказываются за решеткой, и теперь, похоже, пришла моя очередь. Это не смешно и не забавно. Только из-за того, что ты не позвонила два дня назад в полицию, тебя могут признать соучастницей преступления, а это половина моего срока. Нет, никаких вместе. Я заварил эту кашу, мне и расхлебывать.

Марта демонстративно села на диван.

– Или ты остаешься и я никуда не иду, или ты уходишь, а я звоню в полицию и сообщаю, что два дня укрывала одного из преступников, обокравших музей.

Джош рассмеялся, придерживая на боку повязку.

– Одного из… Марта, а других и не было. Если ты рассчитываешь на то, что они будут искать кого-то еще, то ошибаешься. Я всегда работаю в одиночку. И полиция Ванкувера, и эти копы из Англии ищут меня. Только меня, потому что больше некого!

Однако и эта речь не произвела на Марту должного впечатления. Джош опять встал и нервно заходил по комнате, не в состоянии выдержать спокойного взгляда синих глаза.

– Как мне еще объяснить, что это…

– Твое личное дело, – закончила за него Марта и добавила: – Которое теперь стало нашим общим делом. – Она подобрала под себя ноги и улыбнулась, словно речь шла о куске недоеденного омлета, лежащего на ее тарелке.

– Я запрещаю тебе! Я… Не смей! Ты этого не сделаешь.

Марта издевательски подняла глаза к потолку.

– Запреща-аю, не смей. Кто-то, мне помнится, говорил, что с ним последний раз так обращались лет двадцать назад. Раз уж мы поменялись местами, возьми газету для полноты ощущений. А то нечестно получается. – Свернув трубочкой несколько газетных листов, она протянула их Джошу. – Прости, что перебила. Кажется, последнее было «ты этого не сделаешь». Так вот – еще как сделаю. Ну что там дальше по тексту?

Джош не ответил, чувствуя, что попал в безвыходное положение.

– Пора бы уже понять, что каждый из нас чудит по-своему. Тебе охота поднимать тяжести со свежими швами на боку, а мне ввязываться в чужие ограбления. Мы друг друга стоим.

– Шантажистка! – Последний крик смирившегося рассудка.

– Олух!

– Капризная девчонка!

– Взбалмошный мальчишка! – Она поставила тарелки на поднос и пошла на кухню, не оставив ему шанса ответить. – Балбес! – крикнула она, уже сгружая посуду в раковину. Настроение поднялось. Захотелось посмеяться, побаловаться, поспорить с кем-нибудь. Проиграл, красавчик!

– Ну вот и поговорили, – угрюмо отозвался Джош из комнаты. – Каковы ваши условия, мэм?

Марта выглянула из-за двери и подмигнула ему.

– Две недели.

– Что?

– Две недели нужно, чтобы твой шов затянулся. Все это время ты будешь жить у меня.

– Постой, мы так не договаривались. – Джош поднялся и прошел на кухню.

Марта даже не обернулась, когда услышала сзади его сиплое дыхание.

– А мы, по-моему, вообще еще не говорили на эту тему. Мое условие две недели – и ни днем меньше.

– Но это нечестно. Держать человека взаперти против его воли запрещено законом! – Джош понял, что серьезные разговоры закончились и ничего не изменишь.

– Насколько мне известно, вы, сэр, не в ладах с законом, так что нечего им прикрываться. – С этими словами Марта брызнула ему в лицо холодной водой и засмеялась. Как хорошо, что он совершил это дурацкое ограбление, из-за которого за ним теперь гоняется пол-Ванкувера! Никуда ты теперь не денешься, красавчик! Никуда! – Иди и ложись, чего стоишь?! Тебе нельзя пока много двигаться.

– Хорошо, сейчас пойду, только ответь мне на один вопрос не по теме. – Джош никогда не говорил с женщинами о таких вещах в лоб. Но Марта была особенной и не подходила ни под какие поведенческие стереотипы. Если уж все зашло так далеко, зачем прятаться друг от друга? Кажется, он несколько недооценил Марту. Это обычная женщина не может полюбить бандюгу, а ей раз плюнуть. Только нужно знать наверняка. Итак, либо она сейчас даст себя поцеловать, либо выставит его за дверь, что само по себе тоже неплохо. Терять ему нечего. Вперед – на мины! Джош обхватил Марту за талию и привлек к себе, осыпая ее шею поцелуями. – Я все правильно понял?

Она повернулась, и мокрая, холодная рука легла на его лоб.

– Очень даже правильно. И сейчас мы пойдем на диван. Правда, не за тем, о чем ты думаешь. – Марта поцеловала его в губы и ловко вывернулась. – Иначе несчастный шов разойдется в третий раз за день.

– А зачем же мы тогда туда пойдем?

– Лечить твою рану.

Джош покорно развернулся и направился в комнату.

– Ох уж эта рана! Ну ничего из-за нее нельзя. Полжизни пропущу, пока она затянется!

– Не переживай, на другие полжизни нас посадят в тюрьму, но мы попросимся в отдельную камеру. Я тут подумала: а чего, собственно, прятаться? Вместе сядем, вместе выйдем.

И у нее хватает сил шутить на эту тему! Скажите, пожалуйста, как весело! Джош еще раз убедился в том, что Марта плохо представляет, куда собирается влезть. Подтвердилось и другое предположение: он до сих пор здесь. Не спущен с лестницы, не выкинут из окна, не избит тяжелыми предметами вроде сковородки. Значит, Марта способна если пока не полюбить, то по меньшей мере обратить внимание на преступника. Теперь нужно подумать, как выкрутиться из сложившейся ситуации. Никогда в жизни Джош не мог себе даже представить, что в один прекрасный день окажется нужен такому огромному количеству народа. До сегодняшнего вечера он искренне думал, что совершил рядовое преступление. Что его отложат в разряд нераскрытых, как и все другие, похожие. Что уже через неделю можно будет вернуться к нормальной жизни. Но теперь о ней можно забыть.

Марта все еще возилась на кухне, убирая посуду с сушки. А Джош, глядя на нее через стеклянную дверь, думал о том, как быть дальше. Больше он не один.

5

– Подожди, еще раз для тупых. – Марта села на кровати по-турецки. – Ты когда убегал, то просто зашел на почту и… Дальше я ничего не понимаю. Как тебя не арестовали? Весь в крови, еле на ногах держался. Ну не слепые же они там, в конце концов. И потом, ведь все посылки проверяют.

Джош почти не следил за ходом ее рассуждений. Прошло полторы недели, а они еще только целовались. Это становилось похоже на издевательство: Марта постоянно отговаривалась раной. «Подожди, еще не зажило» – и точка. Джош уже сотни раз мысленно прижимал ее к себе, ласкал эту грудь, плечи, но наяву никогда.

Порой бывает, что физический контакт не складывается, не доставляет людям того удовольствия, которое они ждут. Тогда появляется чувство неудовлетворенности партнером и, как следствие, некоторое отвращение к сексу вообще, если, конечно, не возникает кто-то третий, способный уладить эту проблему хотя бы для одного из пары. Но Джош не замечал за Мартой ничего подобного. Она абсолютно адекватно воспринимала его поцелуи и так же адекватно на них реагировала, если не считать постоянных «подожди». Следовательно, проблема здесь не в физической несостыковке. Это было бы заметно: в таких делах невозможно ошибиться. Либо твои прикосновения доставляют удовольствие, либо нет, третьего не дано.

Может, все-таки у нее есть парень? Бывает же, что люди расстаются на полгода, на год. Хотя, кроме наличия в доме мужских рубашек, ничто не говорило в пользу этой версии.

– Эй, я от тебя добьюсь сегодня чего-нибудь вразумительного? – Марта склонилась над Джошем, лежавшим на кровати, и помахала у него перед глазами рукой. – Ты хоть меня слышишь?

– Извини, я задумался. Ты что-то хотела спросить?

– Да я уже полчаса не могу добиться от тебя, каким образом после ограбления драгоценности попали в мою квартиру.

Она облокотилась о спинку кровати: черные тугие кудри рассыпались по плечам, растянутый ворот футболки чуть оттопырился, чуть обнажая грудь. Нет, сегодня Джош решительно не мог думать ни о чем другом. Он уже столько раз прикасался к ней, столько раз чувствовал, как его охватывает желание, как страсть сжигает все изнутри. Но Марта была непреклонна. Должна же существовать причина.

– А откуда у тебя столько мужских рубашек? – Вопрос сорвался с губ сам собой и, только когда он прозвучал, Джош понял, до какой степени нелепо выглядит. Марта имела все основания залепить ему пощечину.

Но вместо этого она рассмеялась.

– Так вот о чем ты все время думаешь! Ах ты ревнивец! Вот уж чего не ожидала. – И Марта, сидевшая до этого у Джоша в ногах, проворно перебралась поближе и положила его голову себе на колени. – Давай устроим бартер. – Она наклонилась и чмокнула его в лоб. – Ты расскажешь мне, как драгоценности попали в мою квартиру, а я выдам тайну мужских рубашек.

Джош улыбнулся: какими добрыми делами он заслужил такое сокровище?

– Понимаешь, я вышел из музея абсолютно спокойно, держа безделушки за пазухой. Никаких признаков преследования, даже никаких намеков. Тишь да гладь. Почувствовал себя уверенно, расслабился. А потом вдруг откуда ни возьмись полиция: «Руки за голову, на землю»… стрельба…

– Подожди, я опять не могу понять. Если здание уже было окружено, когда ты еще находился внутри, по крайней мере в новостях об этом говорили, то как тебя вообще выпустили?

– Они думали, что нас много. Не знаю, с какой радости, но думали. Меня посчитали первым. Иногда в экстренных ситуациях наши так поступают: если нет шансов пробиться всем вместе, то выходят по одному, распределив краденое. Больше вероятности, что, бросившись в разные стороны, полиция в итоге кого-то да упустит. И обычно упускает три четверти. За двумя зайцами погонишься… Они решили, что и в этот раз будет так же. Предположительному первому дали отойти подальше, чтобы не спугнуть остальных, а потом попытались взять, но, как видишь, у них ничего не вышло.

– Хорошо. – Марта запустила пальцы в его волосы, некогда коротко стриженные, а теперь немного отросшие, и стала нежно массировать затылок. – Но ты не ответил на главный вопрос: как драгоценности оказались здесь, в этой квартире?

– Меня подстрелили почти сразу, я не надеялся уйти. Потом удалось кое-как оторваться, спрятаться в здании почты. Ну ты знаешь, там недалеко от музея. У черного хода стояли какие-то коробки, которые собирались грузить в фургон, уже проверенные. И никого вокруг. Фургон открыт. Я просто высыпал содержимое коробок в контейнер, оторвал листы доставки с адресом и чеки. Там еще валялись скотч и маркер. Я запаковал коробки и написал первый адрес, который пришел в голову. Был уверен, что меня возьмут в течение следующих десяти минут. Дальше собирался позвонить заказчику и сообщить, где товар. Так что в ту ночь тебя все равно бы навестили.

Марта наклонилась над ним, заглянула в глаза.

– Первый адрес, который пришел в голову?

Джош улыбнулся. Он лежал на кровати в ее комнате, голый до пояса после очередной перевязки, и чувствовал, что единственное желание, оставшееся у него в этой жизни, – быть с Мартой. Сейчас и всегда. Воспользовавшись тем, что она склонилась, Джош жадно приник губами к ее шее.

– А дальше? Или мужские рубашки тебя уже не интересуют?

Джош не ответил, продолжая подниматься все выше и выше. Марта ловко соскользнула с кровати.

– Сначала расскажи.

Джош разочарованно вздохнул и закрыл глаза. Ему было уже не до рассказов. Она не подпускает к себе, но не объясняет почему. Руки в приступе желания судорожно сжали простыню. Джош почти почувствовал, как срывает ненавистную рубашку с ее горячего обворожительного тела. Потом джинсы падают на пол… Но все это лишь в воображении.

Марта села на кровать.

– Ну, я жду.

– А потом выяснилось, что они как-то меня пропустили. Тогда я и решил сам разыскать свое барахло. Не люблю оставлять долги: уговор был, что я отдам драгоценности из рук в руки. Откровенно говоря, думал, что успею перехватить фургон и не придется никуда лезть.

– Что ж, тогда я открою тебе страшную тайну: у меня есть старший брат. У него каждый год меняется по пятнадцать рубашек, которые я благополучно забираю себе.

Джош ощутил, как нежная прохладная рука коснулась живота. Он открыл глаза: Марта, лукаво улыбаясь, расстегивала на нем брюки.

– Ты ведь об этом думаешь?

Дальше объяснять не понадобилось. Джош резким рывком притянул ее к себе, и в следующую минута Марта оказалась под ним.

Его руки проникли под рубашку, нащупывая застежку бюстгальтера, губы уже ласкали шею. Каждое движение выдавало нетерпение возбуждения. Марта почувствовала, как джинсы поехали вниз, голые ягодицы коснулись постели, согретой его телом. Одежда откровенно мешала. Ее вельветовая рубашка соскользнула на пол, жалобно звякнув пуговицами, а Джош уже стягивал свою футболку. Послышался треск – и старая ткань разошлась по шву.

– Это не тот шов, не отвлекайся, – тут же прокомментировал он. – С моим все будет замечательно, быстрее зарастет. Очень хороший метод лечения.

Марта ощутила жесткие волосы, кольнувшие грудь, – Джош сильным движением прижал ее к себе. И стало хорошо. Никогда еще она не испытывала такого удовольствия от секса. Вспомнились слова Кейн по этому поводу. Рассказывая о своем муже, она как-то обмолвилась, что раньше занималась с мужчинами сексом, а с Гарри только любовью. Кажется, теперь и Марта поняла разницу. Она чувствовала, что полностью находится в его власти, как рабыня, но это рабство представлялось ей сильнейшим физическим впечатлением, пережитым за двадцать пять лет существования. Марта хотела быть с ним. С ним, только с ним одним. Властные, уверенные в каждом движении руки аккуратно приподняли ее, и Марта оказалась сверху, ощутив под собой обжигающую кожу, натянутую, как на барабан, на стальные мышцы. Разъяренный страстью, Джош быстро и точно, словно машина, совершал одну манипуляцию за другой, не забывая при этом доставить удовольствие Марте. Только теперь она поняла, насколько долго заставляла его сдерживаться.

– Почему? Почему ты так долго сопротивлялась? – прошептал он, целуя ее ухо.

– Ты… был… – Марта не могла говорить, у нее перехватило дыхание, – болен. Нельзя.

Непослушные мысли скакали в голове. Невозможно было думать о чем-то, кроме этого тела, снова очутившегося сверху. Джош перевернул Марту на живот и накрыл собой. Она в очередной раз почувствовала, как в приятном напряжении вытянулись его ноги, как руки, обняв талию, заскользили по груди. Только с ним. Сейчас и всегда…

– Ты ведь сдержишь свое слово? – Марта расслабленно лежала в его объятиях. – Ты… ведь… сдержишь?

Джош обнял ее.

– Я обещал, значит, так и будет. Разве я дал повод в себе сомневаться?

Марта обвила руками его шею, чувствуя, что силы уже на исходе. За эти полторы недели столько было разговоров о том, что им делать дальше. Джош обещал. Обещал бросить свое ремесло раз и навсегда. А больше Марте ничего и нужно не было. Теперь только бы выбраться из Канады. Уехать – единственный выход.

Естественно, полиция первым делом проверила всех служащих в компаниях, подобных «Электрик импорт». Было видно, что защитные системы не взломаны, просто с ними работал профессионал. А профессионалов не так уж много. Джош не сомневался, что уже угодил в список подозреваемых на основании отсутствия на рабочем месте в течение следующих нескольких дней после ограбления.

Марта старалась об этом не думать, но не могла. Уехать, непременно уехать. С этим никаких проблем – других родных, кроме брата, у нее в Канаде нет. Ветеринарный кабинет можно ликвидировать позже через адвокатские конторы. Да и Юджин поможет. Нет, перспектива переезда не пугала Марту совершенно, лишь бы быть рядом с Джошем. Но если его все-таки возьмут… Вот чего она боялась по-настоящему. Вот отчего вздрагивала, просыпаясь по ночам в холодном поту. Несколько лет разлуки… Марта просто не могла себе представить жизнь без Джоша, больше не могла.

Поддельные документы у него, как выяснилось, лежали приготовленные, оставалось только добраться до дома где-то на окраинах северной части Ванкувера. Было решено подождать, пока рана окончательно заживет, а уже потом переходить к каким-то активным действиям. У полиции, судя по всему, не было информации по поводу местопребывания Джошуа Дануэя. Марта исправно являлась на работу, и ее вряд ли могли в чем-либо заподозрить, хотя полицейские уже несколько раз заявлялись с вопросами на предмет, не обращался ли к ним за помощью человек с раной в боку, не находили ли чего-нибудь необычного в кабинете после выходных, например следов крови или обрывков одежды. Копы всерьез взялись за это дело, раз проверяют даже ветеринаров и аптеки.

Никто в целом мире не знал, где теперь находится некий служащий компании «Электрик импорт», а Марта нежилась в своей кровати, положив голову ему на грудь. И ей было хорошо с человеком, которого ищет половина Ванкувера… Любовь зла. Вот тебе и дом в горах, и лошади, и бог ведает что еще вместе взятое.

Джош потянулся к тумбочке и, достав из ящика пистолет, переложил его поближе.

– Зачем? – Сегодня он наверняка останется спать здесь, не хватало еще во сне случайно задеть эту штуку.

– Так надо. Пусть лежит.

Марта грустно вздохнула. Разве еще месяц назад она могла себе представить, что у нее будет парень, который не расстается с пистолетом даже в кровати? Интересно, что бы сказала по этому поводу Карен?

– Ну не дуйся. – Горячие губы коснулись ее щеки. – Он же не мешает. Пускай лежит. Мне так спокойнее.

– Ну тогда и мне спокойнее, – соврала Марта, которую один вид оружия приводил в трепет.

Джош поцеловал ее.

– Потерпи еще чуть-чуть. Мы уедем, и все это останется в прошлом.

– Хотелось бы верить. – И Марта закрыла глаза.

– Не открывай глаза и не шевелись. – Слова не были произнесены, их выдохнули на ухо почти беззвучно. – И не пугайся.

Марта осталась неподвижна. Джош лежал рядом, обхватив правой рукой ее за талию, так, как они заснули вчера.

– Когда скажу, просто скатывайся с кровати на пол и под стол, а я сделаю то же самое, но в другую сторону. Не говори ни слова. Моих губ не видно, а по твоим сразу станет ясно, что мы разговариваем. За нами следят через окно. Из противоположного здания. Если сможешь, то попытайся схватить пистолет, он лежит на тумбочке. Мне все равно не достать. Или хотя бы сбрось его на пол. Я как-нибудь подниму потом. Главное, чтобы он не остался на линии огня.

Ну вот и началось. Марта дрожала всем телом. Замечательное начало дня: на линии огня. Внутри все сжалось от страха – может быть, через пару минут по этой самой кровати выпустят автоматную очередь. Вспомнились американские боевики, где у всех положительных героев запас патронов не ограничен.

– Это просто. Ты сможешь. Скатись на пол и сразу под стол, ближе к подоконнику. Они туда не попадут. Там ты будешь в безопасности. Хотя бы какое-то время.

Марту заколотило от этих слов, губы едва заметно шевельнулись, но она вовремя себя одернула. А ты? А ты-то как? Ты тоже будешь в безопасности? Вопросы остались невысказанными. Марту пугало еще и то, что она ничего не видит. Что там, за окном?

– От тебя до края кровати приблизительно сантиметров сорок. Ты лежишь на боку, лицом в ту сторону, значит, через плечо, на живот. Оборот будет не полным, в лучшем случае ты упадешь боком, тогда подставь руку, кровать высокая. В худшем – полетишь спиной, тогда постарайся сгруппироваться. Твои ноги прикрыты одеялом, оно обязательно помешает. Попробуй откинуть его. Если не получится и ноги останутся на кровати, не тащи их вниз вместе с одеялом, высвободи.

Джош лежал, уткнувшись головой в затылок Марты. Теперь она наконец сообразила, почему из окна не видно его губ: их закрывает ее шевелюра.

– Если готова, то напряги левую ногу, она как раз под моей правой, я почувствую. И не бойся. Не думаю, что они станут стрелять через улицу. И вообще, может, просто следят. Но на всякий случай. Это даст нам минуту времени, чтобы сориентироваться. На счет три: раз, два… три!

Последнее слово Джош почти выкрикнул. Марта почувствовала сильный толчок в спину и, прежде чем оказаться на полу, успела выбросить вверх руку наугад. Что-то громыхнуло об пол. Есть! Пистолет отлетел дальше, к столу, куда кинулась следом и Марта. Буквально в следующее мгновение раздались выстрелы, посыпались стекла, но Джош, действовавший, несмотря на рану, куда более расторопно, уже очутился под столом. По пути он еще увлек ногой собственные джинсы, валявшиеся со вчерашнего вечера на полу, и опрокинул стул, на котором висело несколько рубашек Марты.

– Черт! А я-то надеялся, что это копы. – Согнувшись в три погибели, он принялся одеваться, благо под столом осколков почти не было.

– А это не… – Марта тоже натянула рубашку, ее джинсы остались рядом с кроватью.

– Нет. – Джош уже проверял обойму пистолета. – Полиция не открывает огонь на поражение из-за кражи драгоценностей. Полиция вообще не стреляет без предупреждения. Это подарок от мистера Кепстоуна. Грязная скотина!

– От кого?

– Мой заказчик. – Джош надел на Марту сверху еще одну рубашку. – Они работают оперативнее полиции. Испугался, что сдам. Гораздо удобнее просто убрать – и концы в воду. На нет и суда нет. Я тебе потом объясню. Как хорошо, что у тебя есть брат, благодаря ему мы почти оделись. – Последнюю рубашку он нацепил на себя.

Марта хотела спросить, зачем им каждому по две, но Джош опередил ее.

– Теперь неизвестно, что, когда и где мы сможем достать. Все, что удастся взять с собой, что просто попадет под руку, хватай. В любом случае пригодится. Особенно еду и одежду. Обувь. Сейчас сюда войдет человек или двое, их я грохну. Потом будет всего несколько секунд, пока они сообразят, в чем дело. За это время надо успеть выскочить в дверь, дальше опять начнется стрельба.

Марта сидела полуголая на полу, чувствуя под ногами холод осколков, и слушала все это, не соображая, о чем идет речь. Его слова, словно ударяясь о невидимую преграду, не доходили до сознания, оставались за гранью понимания.

Внезапно дверь распахнулась, кругом послышался грохот выстрелов, потом кто-то сильно толкнул в спину и голосом Джоша заорал в самое ухо:

– Пошла! Пошла вперед, в дверь!

И Марта кинулась к двери, зажав уши ладонями и стараясь не смотреть по сторонам. Только вперед. Под ногу попалось что-то мягкое и теплое. Человеческая рука… Марта проследила взглядом от запястья до плеча: на полу лежал мужчина в черной маске на лице, пуля попала в глаз, на полу уже образовалась лужица крови.

– Беги, что встала?!

Чьи-то сильные руки подхватили Марту и буквально выкинули в коридор. И опять сзади раздались выстрелы. Джош!

Марта было бросилась назад, но Джош, выскочив из двери следом, опрокинул ее на пол и накрыл своим телом. Пули взрыли ковер в коридоре, но ни одна не задела беглецов. Уже через секунду они притаились на лестнице за деревянным щитом, как раз там, где в самую первую ночь Марта пряталась от ночного грабителя, который теперь протягивал ей джинсы, вероятно подобранные с пола в момент бегства.

Джош снова заговорил очень тихо, одними губами:

– Теперь нам надо успеть смотаться до приезда полиции. По идее, кроме тех троих, что лежат в твоей комнате, здесь больше никого не должно быть. Сиди тут. Я пойду осмотрюсь.

Он приподнялся и аккуратно стал спускаться. Марте вспомнилось, как она сама точно так же на цыпочках прокрадывалась вниз, и ее осенило: ступени!

– Джош! – Она буквально выдохнула его имя.

Тихо. Ни звука. Джош обернулся, одним глазом продолжая следить за первым этажом. Марта руками сперва изобразила человечка, идущего вниз по лестнице, а потом поочередно показала три и пять пальцев. Джош кивнул в ответ, мол понял, и, перешагнув предательские ступеньки, резко бросился вперед, держа пистолет наготове. Выстрел, сдавленное «о-ох». Марта едва удержалась, чтобы не подскочить и не кинуться вниз. Джош! С минуту ничего не было слышно, а потом раздался его громкий голос:

– Марта, одевайся и собирай все, что может пригодиться. У нас не больше пяти минут. Деньги, медикаменты, одежду, обувь и продукты. Наверх больше не поднимайся, собирай только то, что здесь. Люди Кепстоуна сейчас по-быстрому сматывают удочки, потому что вот-вот нагрянут копы. Нам тоже надо смыться до их приезда.

А Марта сидела по-прежнему на верхней ступеньке и не могла пошевелиться.

– Черт возьми! Одевайся! – Джош вырос прямо перед ней как из-под земли.

Его окрик и последовавшие за ним легкие пощечины вывели Марту из ступора. Она подскочила и принялась натягивать джинсы, застегивать рубашки. Потом кинулась на кухню. На глаза попался старый рюкзак, с которым она обычно ездила в деревню. В него тут же было заброшено содержимое аптечки и кое-что из холодильника. Джош тем временем завязал узлом какие-то тряпки и запихнул их в пакет. Марта побежала в ванную – там корзина с грязным бельем. Грязное все же лучше, чем ничего вообще. Едва она успела сунуть вещи в рюкзак поверх продуктов и лекарств, как Джош закричал:

– Уходим, быстро! – С улицы послышался вой полицейских сирен. – Обуйся, приведи себя в порядок. Дверь надо запереть на ключ, это собьет их с толку.

Марта натянула на ноги кроссовки, застегнула рюкзак, закрутила волосы в хвост. Джош судорожно заправлял в джинсы одну из рубашек, другую оставив на выпуск.

– Теперь спокойно выходим.

Марта закинула рюкзак за плечи, взяла с полочки у зеркала ключи и вышла из квартиры вслед за Джошем.

Лестничная площадка, как ни странно, была пуста. Джош запер квартиру, поставил ее на сигнализацию. Спустя пять минут они уже шли по улице как ни в чем не бывало.

– Сейчас они проверяют крышу здания напротив, откуда, собственно, стреляли. Потом сообразят, куда летели пули, и уже минут через пять заявятся к вам в дом. – Джош говорил это улыбаясь, с самым непринужденным видом. – Стреляли только в твое окно. На этаже пять квартир – по два уровня каждая. Окна выходят в разные стороны, пока сообразят, где чье… Двери мы заперли, и твоя квартира внешне теперь ничем не отличается от других, из которых люди просто ушли на работу.

Марта слушала молча и тоже улыбалась. Но голова шла кругом, руки-ноги дрожали, она не видела ничего вокруг. Все мысли крутились только возле одного вопроса: а дальше? А дальше-то что? Эти трупы в квартире. Теперь Джош виновен не только в ограблении, но и в убийстве четырех человек. А если его поймают? Если поймают, то посадят пожизненно. Нет! Марта испуганно ухватилась за его руку. Неужели только полторы недели и эта единственная ночь? И опять одна. Пальцы конвульсивно сжали его кисть.

– Марта, все хорошо. – Джош был абсолютно спокоен. – Тихо. Мы ушли. Они остались и разберутся еще нескоро.

– А дальше? – Марта заглянула ему в глаза.

– А дальше ты наконец увидишь мой загородный дом. Точнее, мой загородный фургон. – Джош поднял руку. – Такси! – Марта, не ожидавшая такого громкого окрика, невольно дернулась. Джош обнял ее за плечи. – Все будет хорошо. У нас еще есть время. Ребята Кепстоуна вряд ли знают о существовании запасного варианта. К тому же они теперь будут ждать вестей от полиции. Им нужно знать, взяли нас или нет. В общем и целом у нас есть пара часов. Хотя полиция, вероятно, держит мою загородную резиденцию под наблюдением. Но, во-первых, это не обязательно, а во-вторых, они все равно ничего не заметят. Это я устрою. – К обочине подкатила машина. – Веди себя так, словно мы едем отдыхать на пару дней куда-нибудь на пляж, за город, – шепнул Джош и тут же обратился к водителю: – Нам бы багажник открыть.

Через минуту они уже мчались по шоссе, и Джош, сочиняя на ходу, описывал Марте какие-то немыслимо красивые места. Потом они пересели в другое такси, потом в третье, изображая то уже приехавших, то только уезжающих отдыхающих. В общей сложности сменили пять машин, прежде чем Джош назвал нужное место в северном Ванкувере.

– Мы приняли все необходимые меры. Нас не смогут найти сразу. Не бойся…

6

Марта давно перестала понимать, в какую сторону они едут. Такси петляло, то и дело сворачивая по указанию Джоша, а картина за окном почти не менялась: густой лес да затейливые очертания гор. До этой поездки она много раз посещала живописные окрестности Ванкувера. Для всех желающих турфирмы в большом количестве предлагают экскурсии по самым красивым уголкам окружавшей город местности. Конечно, коренные жители предпочитают обходиться без помощи гидов и компании в тридцать человек. Природа не картина в музее, которая требует комментариев об авторе, времени или месте написания. Марта вспомнила, как лет пять назад они с Кейн в компании однокурсника целых пять часов карабкались по крутому склону, рискуя полететь вниз. И все ради упоительного вида, открывающегося с высоты в несколько сот метров. Она закрыла глаза, словно наяву увидев долину, расстилавшуюся под ногами, далекие очертания Ванкувера, подернутые полуденной дымкой, и небо с белыми хлопьями облаков, застывшими на расстоянии вытянутой руки. Сказка. Потом Марта часто мечтала вернуться туда хоть раз. Но не сложилось. Друзья как-то вяло реагировали на ее уговоры, вечно ссылаясь на занятость, а сама она плохо помнила дорогу. Да и в любой другой компании Марта чувствовала бы себя скованно. Чтобы идти с человеком по опасной горной тропе, отдавая ему в руки собственную жизнь и отвечая за его, необходимо абсолютное доверие. Пожалуй, только Юджин вызывал у сестры схожие эмоции, но его затащить в экстремальный поход представлялось желанием из разряда мифических. Она подумала о Джоше, который сумел в рекордные сроки стать самым близким человеком. Если бы им не надо было убегать, прятаться, трястись от каждого шороха… Марта только сейчас поняла, что у нее наконец-то появился любимый мужчина, с которым в полной мере можно поделиться лучшими впечатлениями своей жизни. Вместе воспринимать, вместе чувствовать. На одной волне. Как она когда-то мечтала. К сожалению, взамен розовой мишуры собственных грез Марта получила шокирующую действительность, где поступками управляет инстинкт самосохранения, а залогом спокойствия остается ощущение холодного металла пистолета в руке. Еще полчаса назад она, наверное, заплакала бы от досады на несправедливую судьбу. Но пришлось собрать в кулак всю волю, которая требовалась, чтобы не дать Джошу тоже пасть духом. Ему нужна рядом сильная женщина, уверенная в благополучном исходе рискованного дела. Они должны поддерживать друг друга. И Марта улыбалась через силу, разыгрывая спектакль перед очередным таксистом. Только избегала подолгу смотреть Джошу в глаза. Нельзя, чтобы он прочитал в них страх. Страх за их будущее.

Пятое по счету такси затормозило посреди безлюдной дороги.

– Куда теперь? – спросила Марта, провожая взглядом черно-желтую машину.

– Дальше пойдем пешком.

Джош зашагал вдоль дороги с рюкзаком на здоровом плече. Они вернулись назад метров на сто. Среди плотной стены зарослей обнаружилась узкая тропинка. Марта старалась не обращать внимания на ветки, цеплявшиеся за одежду, царапавшие лицо и руки. Она целиком сосредоточилась на довольно трудном подъеме. С Джошем они едва ли обменивались парой слов. Когда она предлагала ему помочь нести тяжелый рюкзак, то неизменно получала отказ. Сколько длилось их путешествие через лесной лабиринт? Ей казалось, что бесконечно долго. Чем дальше, тем труднее давался каждый следующий шаг. Ноги сделались свинцовыми. Конечно, Марта могла попросить Джоша сделать пятиминутный привал. Однако она понимала, что потом идти будет еще труднее. Он ведь устал не меньше ее. Он так и не восстановился до конца после ранения. Теперь от того, как скоро они доберутся до заветного тайника, напрямую зависят их шансы на спасение. Поэтому вперед! – твердила она себе словно заклинание.

Внезапно лес расступился, выпуская двух усталых путников на залитую солнцем поляну, и она засомневалась в реальности происходящего. Джош бросил тяжелый рюкзак на траву и посмотрел на Марту.

– Ты как? Можешь идти дальше? – спросил он, отдышавшись.

– За меня не беспокойся. Что с твоей раной?

– Побаливает. Но не сильно. Думаю, обойдется.

С минуту оба молчали, измученные утомительным подъемом. Наконец Джош прошелся по периметру поляны, словно искал что-то.

– Ага, нашел. Здесь мы спрячем наши вещи. – Он указал на уходящий вверх склон, густо заросший кустарником. Рюкзак замаскировали среди веток и двинулись дальше. Марту начало тяготить возвращение к старой игре в секреты. Она решила проявить инициативу:

– Может, ты скажешь, как долго нам еще лазать по горам в поисках твоего убежища?

– Осталось метров двести, – как-то неопределенно ответил Джош.

Надежда на скорое окончание утомительной эпопеи с элементами альпинизма придала ей сил. Но ровная скалистая площадка, открывшаяся перед ними, была абсолютно пуста. Марта собралась уже возмутиться такому наглому обману, когда услышала:

– Я прошу тебя остаться здесь. Вместе идти небезопасно.

– Что? – только и сумела произнести она. – Ты хочешь избавиться от меня?

– Нет, конечно. Просто дорога туда очень опасна, а мы и так преодолели большое расстояние. Отдохни немного, пока я разберусь с этим делом.

Марта выставила руки ладонями вперед, словно выстраивая невидимый барьер перед его аргументами. Когда она заговорила, ее голос дрожал от возмущения:

– Неужели ты настолько мало обо мне узнал, что сейчас бесполезно тратишь время на уговоры? Лучше пойдем быстрее. Показывай дорогу.

– Я должен идти один, – упрямо ответил Джош, стоя на месте. – Там может быть засада. Разве станет легче, если нас обоих схватят?

Как часто случалось между ними, никто не собирался уступать. Марта присела на один из больших гладких камней, в беспорядке разбросанных вокруг. Сейчас последуют утомительные препирательства. Каждый будет отстаивать свою правоту. В такой ситуации ругаться не хотелось. Поэтому она решила действовать более тактично.

– Пойми, Джош, мне очень страшно сидеть тут одной, гадая, жив ты еще или уже нет. Пожалуйста, пойдем вместе. Я спрячусь у дома, буду сидеть тихо. Обещаю. Если что-то пойдет не так, я помогу. По-моему, хорошая идея. Что скажешь?

– Скажу, что незачем без толку рисковать. Зачем намеренно подставляться под пули?

– Ты думаешь, – с вызовом бросила Марта, – что на этой поляне я в полной безопасности? Вдруг нас уже давно выследили? Тогда меня схватят еще раньше, чем тебя.

Она вновь вскочила на ноги. Тревога, тяжелое предчувствие, страх – все перемешалось в клубок панических эмоций. А погода, словно издеваясь над бурей, разыгравшейся в душе, подарила прекрасный солнечный день. Ну зачем это торжество природы, когда кругом притаилась опасность? Марта снова села и бесцельно уставилась на камни под ногами. Джош подошел к ней, успокаивающе погладил по волосам.

– Послушай меня хотя бы раз, – попросил он снова. – Я буду чувствовать себя увереннее, зная, что ты в безопасности. Одному мне быстрее удастся выбраться в случае засады. Хватит упрямиться.

Вместо ответа Марта уткнулась в его плечо. Она не знала, как лучше поступить. Оставаться в стороне, теряясь в догадках, психологически очень тяжело. Даже если все пройдет гладко, ее воображение обязательно нарисует парочку кровавых картин во время утомительного ожидания. Но в словах Джоша присутствует здравый смысл: ему легче спастись от преследования, остаться незамеченным, вовремя обнаружить опасность. Марта не хотела становиться обузой в критической ситуации. Она боялась навредить делу своим чрезмерным рвением. Словно подслушав ее мысли, Джош добавил:

– Ну чем ты поможешь? Доверься мне. Я справлюсь.

– Сколько? – Марта подняла голову в надежде поймать его взгляд. – Я имею в виду, как долго мне придется ждать?

– Два часа. Возможно, больше.

– Или ты обещаешь вернуться через час, или я иду с тобой!

– Но, Марта!.. Ты разве не понимаешь…

– Очень хорошо понимаю, – перебила она, отстранившись. – Я рискую свихнуться от волнения, дожидаясь тебя. Это мое последнее слово. Выбирай!

– Упрямая девчонка! Ты не умеешь по-другому, верно? Вечно ставишь перед фактом, шантажируешь. – Джош сделал два шага в сторону, весь во власти охватившей его внутренней борьбы. – Ладно-ладно. Согласен. Мы и так слишком много времени потратили на споры.

– Подожди, – встрепенулась Марта, не желая принимать столь быструю капитуляцию. – А как быть мне, если сюда нагрянут наши враги? Чем я стану защищаться?

Джош на миг призадумался. Потом, приняв решение, вытащил из-за пояса пистолет и протянул ей.

Она предприняла попытку отказаться:

– Ты с ума сошел?! Я не притронусь к этой штуке! Убери ее от меня!

– Почему же? Ты абсолютно права насчет самообороны. Я как-то упустил из виду тот факт, что тебе тоже грозит опасность. Да и глупо брать с собой все имеющееся у нас оружие. Если у фургона засада, то без обоих пистолетов мы сразу лишимся шансов на спасение.

Марта с трудом поняла смысл этой сумбурной речи. О чем он говорит? Какой еще фургон? Но потом вспомнила. Секретное убежище, спрятанное среди гор, представляло собой старый автомобильный прицеп без колес. Кто умудрился затащить его на несколько сот метров, оставалось загадкой. Тем не менее, рассказывая о своем странном доме, Джош озвучил газетную версию, согласно которой лет тридцать назад там собирались строить либо санаторий, либо гостиницу, а фургон поставили для рабочих. Потом проект заморозили. По одним слухам, из-за проблем с финансированием, по другим – вследствие неблагоприятного заключения специалистов, напугавших владельцев высокой опасностью обвалов. Под впечатлением от услышанного Марта даже забыла спросить, откуда Джош узнал о существовании укрытия. Снова поднимать вопрос было глупо, не до этого сейчас. Марта почувствовала легкое разочарование. Ей не суждено увидеть загадочное сооружение.

– Эй, на корабле! – Джош помахал рукой перед ее носом.

– Прости, я отвлеклась. Так о чем мы говорили?

– Ты согласилась оставить второй пистолет у себя.

– Что? – Марта окончательно спустилась с небес на землю. – Ты зря надеешься воспользоваться моей растерянностью! Лучше убери оружие от греха подальше. Кстати, у тебя ведь был другой пистолет. Кажется, серого цвета. Откуда взялся еще один?

– Забрал у того, кто ворвался в квартиру последним.

– Да, я вспомнила, – кивнула Марта, сжимая черную рукоятку в своей ладони. Ей пришлось взять пистолет у Джоша. Бессмысленно сопротивляться.

– Твое оружие довольно хорошее, – заметил Джош.

– Какая разница, если я никогда в жизни не стреляла?

– Придется учиться. Иначе вся затея бессмысленна.

У Марты глаза округлились. Джош, наверное, глупо пошутил. Она, которой оружие всегда внушало трепет, будет не просто его временным хранителем, а полновластным владельцем! Разве можно придумать что-нибудь ужаснее? Она отрицательно помотала головой в знак протеста. Какой из нее стрелок? Люди годами упражняются в тире, на полигонах, тренируются по многу часов в неделю, а Джош вообразил, будто она научится с первого раза.

Итак, Джош начал занятие:

– Поскольку ты не имеешь даже базовых навыков, будем учиться постепенно, хотя и в ускоренном темпе. Во-первых, смотри, как я держу пистолет, и попробуй повторить. Рукоятка должна упираться в ладонь между большим и указательным пальцем. Руку держи так, чтобы ствол как бы служил продолжением линии предплечья. Не перебирай пальцами, просто расслабь их, если устала. Теперь попробуй сама. Я посмотрю.

Марта подняла правую руку с пистолетом и попыталась повторить действия Джоша, а тот стоял рядом, давая по ходу ценные советы.

– Умница. Только большой палец вытягивается вдоль ствола, не сгибай его вниз. Так, почти получается. Остальные пальцы касаются друг друга, при этом на рукоятку давят одними кончиками. Ну, как ты себя чувствуешь?

– Мне очень неудобно, – виновато призналась Марта. – На словах все звучит просто и понятно. Ты вроде бы показываешь хорошо. Но сделать так же я не могу.

– Скоро проверим. Урок второй. Я называю три основные составляющие в принятии правильной стойки для стрельбы: минимальное напряжение мышц, естественность положения, равновесие. Звучит довольно просто. – Джош встал за ее спиной, корректируя действия. – Левая рука прижата спереди к правой. Большие пальцы сомкнуты и вытянуты вдоль ствола.

– Как можно одновременно помнить обо всех этих мелочах?

Он замялся. Конечно, каждое движение отрабатывается до автоматизма в течение многих месяцев. Стрелок должен привыкнуть к оружию, слиться с ним в единое целое. Джош вспомнил изнурительные занятия в тире. Ему стыдно требовать от Марты идеального повторения всех действий. Как говорится, нет предела совершенству. Сколько он работал над своей техникой? Он тренировался с тех самых пор, как занялся своим опасным ремеслом. С таким опытом работают в полиции. Он умел стрелять на скорость, навскидку, по движущимся мишеням. Будучи самоучкой, добившимся хороших результатов, Джош затруднялся определить составляющие подобного успеха. Физические упражнения? Да. Систематичность тренировок? Безусловно. А еще выдержка, собранность, молниеносная реакция. Всего не перечислишь. Зато эти навыки дважды спасали ему жизнь и помогали избавляться от преследователей, позволяя избежать случайных убийств.

– Я правильно держу пистолет? – спросила Марта, оборачиваясь.

– Для первого раза вполне прилично. – Джош встал чуть сбоку и вытянул вперед сложенные руки, словно держит оружие. – Сейчас я покажу тебе стойку Вивера. Ставишь ноги на ширину плеч, корпус слегка наклоняешь вперед. Не забывай о равновесии, распредели вес тела на обе ноги. Левое плечо выдвини немного вперед. Теперь замри, я посмотрю.

Марта осталась стоять в странной позе, позволяя Джошу наклонять себя из стороны в сторону, менять высоту расположения рук. В этот момент ей пришло на ум сравнение с тряпичной куклой, вытворяющей фокусы под руководством хозяина. Однако, взвесив возможные «за» и «против», она признала острую необходимость в ускоренном курсе. Лучше уметь хоть немного стрелять из пистолета и волею случая оставить свои навыки без применения, чем в критической ситуации сокрушаться по поводу полного отсутствия хотя бы базовых представлений.

– Запомни свои ощущения, – дал совет Джош. – Так твое тело гораздо быстрее найдет правильную позицию. Ты прилежная ученица.

– Спасибо. Должна признаться, ваши уроки чересчур сложны, мой учитель.

– Я стараюсь выбирать самое легкое и важное. Например, в стойке Вивера ты лучше погасишь опорной ногой отдачу пистолета, при этом сама будешь меньшей мишенью для противника. Можешь отдохнуть пять минут и просто послушать меня.

– Не верю своему счастью, – обрадовалась Марта, опуская тяжелый пистолет.

– Поскольку в горах мало открытых пространств, хочу вкратце рассказать о стрельбе из укрытий. Про поддержку пистолета двумя руками говорить бессмысленно, так как другие способы тебе неизвестны. Важно избегать соприкосновения оружия с жесткой опорой. Далее. На бегу, при перекатах, в момент контакта с землей лучше не стрелять. Как правило, бесполезно.

– Жаль, я забыла взять ручку, а то бы записала твои ценные советы, – с сарказмом заметила Марта. – Ты настолько веришь в мою феноменальную память?

Джошу захотелось ее пожалеть, обнять, поцеловать капризно изогнутые губы. Но нельзя. Дорога каждая минута. Он должен оставаться собранным, внимательным, поэтому будет держаться подальше от омута этих синих глаз. Зря Марта на него обижается. Самому понятна бессмысленность пространной лекции на тему «Стань великим стрелком за пять минут». Хотя, с другой стороны, вдруг какие-то сведения случайно всплывут в ее голове в трудную минуту? Ведь учеными давно доказано, что при столкновении с опасностью человек мобилизует на борьбу все силы, способен совершать поистине фантастические вещи, генерировать гениальные идеи по спасению своей жизни.

– Никогда не знаешь, какая информация пригодится, – философски заметил Джош. – Ты забыла мои советы, а твое подсознание запомнило и придет на помощь, если потребуется. Я хочу уйти в полной уверенности, что ты сумеешь защитить себя.

Марта обреченно кивнула и без напоминаний поднялась на ноги, принимая изученную стойку. Колени почти сразу предательски дрогнули. Она по-прежнему изнурена длительным подъемом в горы, да еще добавились стрелковые упражнения, отнявшие последние силы. Ничего, потерпит как-нибудь. Джош разве зря столько старался? Не хватало, чтобы она, усвоив одну половину урока, безнадежно завалила другую. Марта мысленно уговаривала себя. Ну давай, соберись. Твои способности могут пригодиться Джошу. Вдруг он попадет в беду? Покажи ему, какая ты сильная и смелая. Заставь поверить в тебя. Позволь уйти с легким сердцем.

– Продолжим занятия? – Она подняла на него твердый взгляд.

Далее Джош перешел к скоростной стрельбе: двигался от одной воображаемой цели к другой и комментировал. Марта старалась подметить в его движениях самое важное. Ноги слегка согнуты в коленях, обеспечивая поворот корпуса в разных направлениях. Стреляющая рука напряжена и неподвижна. По мере получения новой информации таяла ее уверенность.

– Теперь снова вернемся к практике. – Джош занял прежнее место за спиной Марты. – Осторожно поднимай пистолет. Я выставлю прицел на уже знакомую ветку, а ты посмотришь. Обрати внимание на взаимное расположение мишени и системы наводки оружия. Чем ровнее и симметричнее, тем лучше. Это главное правило.

Марта сидела на старой куртке, спрятавшись среди камней. Из ее укрытия хорошо просматривалась дорога, по которой ушел Джош. Тенистый уголок посреди раскаленного плато навевал приятную дремоту. Она так хотела закрыть глаза хоть на мгновение, расслабить напряженные мускулы, перестать прислушиваться к каждому шороху. Но в душе усталость боролась с тревогой. Секундная стрелка раз за разом обходила круг на циферблате часов, отсчитывая заветные минуты. Тишина поглотила все звуки. Марта прислушивалась до звона в ушах. Ни шороха камешков, осыпающихся под ногой. Ни тихого голоса, зовущего ее из укрытия. Он ведь обещал вернуться через час! Она с ужасом констатировала, как уходит время сверх оговоренного, а Джош по-прежнему где-то далеко. Конечно, их уговор носил условный характер. Трудно рассчитать, сколько займет дорога до фургона, как долго ему понадобится находиться там. Марта могла найти с десяток логичных объяснений, почему Джош задерживается. Разум признавал наличие случайных факторов. Сердце, наоборот, ныло от беспокойства. Она предчувствовала проблемы. Ну зачем она позволила уговорить себя?

Устав сидеть в укрытии, Марта встала в полный рост и огляделась. Даже легкий ветерок не тревожил листья на деревьях. Пожалуй, стало чуть прохладнее – солнце медленно клонилось к закату. Полный штиль внушал Марте недоверие. Словно в воздухе витала угроза и все силы природы в испуге затаились. Она разжала ладонь с пистолетом, давая отдых онемевшим пальцам. Ощущение гладкого металла придавало уверенности. Джош правильно поступил, заставив ее взять оружие. Лишь бы урок стрельбы не прошел даром. Марта загорелась идеей проверить себя. Фрагмент за фрагментом она повторила действия Джоша. Вспомнила один из последних полезных советов, касающийся правильности закрепления суставов руки. Итак, для начала нужно прицелиться в мишень. Она подняла средней величины камень и поставила его на высокий уступ, за которым начинался поросший лесом склон. Потом установила прицел и, сильно зажмурившись, приступила к следующему этапу испытаний. Джош называл это мысленным контролем положения оружия. Медленно досчитав до пятнадцати, она открыла глаза, чтобы проверить точность прицеливания. Мушка ушла немного вниз, следовательно, такой выстрел придется ниже цели. Хотя, если мишенью служит чья-то голова, для нее будет успехом попасть и в туловище. Марта почти решила отправиться на выручку Джошу, но для полной уверенности желала разок испробовать пистолет в действии. Во время занятий они сочли разумным не шуметь, боясь ненароком сообщить врагам о своем местонахождении. Теперь можно отбросить излишнюю осторожность. Если Джош в руках у преступников, Марта вряд ли чем-то усугубит его положение.

В который раз за сегодняшний день она приняла стойку Вивера, прицелилась. Потом задержала дыхание, произведя окончательную корректировку положения пистолета, плотнее сомкнула пальцы и потянула на себя спусковой крючок. Руки непроизвольно дернулись. Судя по фонтану разлетевшихся в стороны частиц почвы, пуля угодила в землю. Марта скривила губы в горькой усмешке. Замечательно! Просто отлично! Уроки прошли даром. От нее Джошу совершенно не будет пользы. Кто знал, что стрельба требует силовой выносливости рук? Одно дело размахивать пистолетом в поисках воображаемых противников, и совсем другое – ухитриться попасть в четко обозначенную мишень. На всякий случай Марта огляделась по сторонам: не идет ли кто-нибудь на звук выстрела. Помимо прочего, она надеялась напомнить Джошу о себе. Вот бы стрельба заставила его быстрее вернуться. Настоящий мужчина должен держать слово. Марта отказывалась верить, что ошиблась насчет его личных качеств. Просто ею сейчас управляли не самые положительные эмоции, поэтому ее тянет на придирки.

Вдруг с горной тропы, по которой ушел Джош, во множестве посыпались мелкие камни, словно потревоженные чьей-то неосторожной ногой. Марта посмотрела вверх и там, где дорога заворачивала, заметила едва уловимое движение. От нахлынувшего ужаса на миг она превратилась в неподвижное изваяние. Потом попробовала прикинуть, видел ли ее незваный гость из своего укрытия. Спрятаться за камнями, конечно, самый безопасный выход. Однако через несколько часов станет темно и у преступника возрастут шансы подкрасться к ней незаметно. Пока же они в равных условиях. На ускользающей вверх дороге Марта мысленно отметила каждую яму или камень, которые лучше обойти стороной. Главное, по мере продвижения сохранить равновесие и приблизительно ровный прицел. Она очень боялась, но осознание полного одиночества толкало ее вперед. Постепенно, шаг за шагом, Марта кралась по тропе, плохо подражая героине культового американского боевика. Металл пистолета плавился в ладонях. Воздух как будто сделался тяжелее, давил со всех сторон. После каждого третьего шага Марта останавливалась, чтобы успокоить бешено колотившееся сердце. Она повторяла про себя советы Джоша, которые сумела запомнить. Когда до поворота оставались считанные метры, Марта со всех ног бросилась навстречу невидимому противнику. Палец на спусковом крючке напрягся до предела. Она ожидала услышать в ответ звуки выстрелов, окрики. Что угодно, но только топот убегающего кабанчика, напуганного внезапным появлением человека. Не веря своему счастью, Марта опустилась на землю. Абсурд. В другой ситуации ей показалось бы забавным принять дикое животное за преступника, охотившегося за твоей жизнью. Сейчас глупый инцидент привел к еще более угнетенному состоянию. Как поступить дальше? Марта окончательно отказалась от идеи дожидаться Джоша в условленном месте. Еще чуть-чуть – и никакой психиатр не поможет. Она встала, отряхивая землю с перепачканных джинсов. Спустилась назад. Под неприметным камнем лежали деньги, завернутые в целлофановый пакет. Джош оставил их, когда уходил. Объяснил, что это сотая часть выручки за ограбление. Остальное припрятано в надежном месте. Эти деньги помогут им начать новую жизнь, если удастся выбраться. Поразмыслив, Марта решила взять с собой переданный на хранение капитал. Кто знает, суждено им сюда вернуться или нет. А наличные всегда необходимо иметь под рукой на экстренные расходы. Она спрятала деньги в кроссовку, уложив пакет под стельку. Далеко не всем придет в голову обыскивать ее до такой степени. Закончив последние приготовления, Марта отправилась в путь. Джош умолчал о точном местонахождении фургона, но, возможно, получится заметить что-нибудь подозрительное, найти тропинку, ведущую к дому. В тупиковой ситуации остается надеяться на чудо.

Сумерки постепенно опускались на окрестности. Она сочла лучшим спрятать пистолет в карман куртки. Местность незнакомая, с перепугу легко выронить оружие, а искать не придется. Со склона все летит в одном направлении – вниз. Если даже упадет на ровную поверхность, разглядеть в темноте, где валяется вожделенный предмет, не представляется возможным. Марта нарочно отвлекала себя глупыми размышлениями. Думать о Джоше, волноваться за него смерти подобно: хочется лечь поперек дороги и рыдать, пока не иссякнет поток слез.

Тропа слишком быстро закончилась обрывом. Марта вернулась назад к лесу, который в первый раз обошла стороной. Решительно шагнула в густые заросли. Здесь царила непроглядная тьма. Идти приходилась с большей осторожностью. Ветки норовили попасть в глаза. Выставленные вперед руки обследовали впереди пространство на предмет опоры. Кроссовки скользили по устланной старыми скользкими листьями земле. Марта специально шла зигзагами, надеясь обнаружить какие-нибудь следы Джоша. Лес все плотнее смыкался за спиной. Она уже не понимала, в какую сторону идет. Глаза различали только черные силуэты деревьев далеко впереди. Неужели заблудилась? Хотя, что греха таить, сбивается с пути тот, кто ясно представляет себе конечную цель. Марта не принадлежала к этой категории. Просто повела себя излишне самоуверенно, а теперь расплачивается. Бродит совершенно одна, в темном лесу. Сумку с едой оставила у камней, вода к концу ночи закончится. Что тогда? Она будет плутать в этих зарослях, пока не свалится без сил? Ее ждет мучительная смерть, и никто никогда не узнает, что случилось с бедной девушкой. Марта похолодела от картины, нарисованной буйным воображением. В душе заклокотала злость на саму себя. Дура! Глупая влюбленная дура! В какую историю ты вляпалась?! Где были твои глаза?! Ответом на все вопросы стало одно имя, моментально всплывшее в памяти. Джош, черт его побери! Он заставлял меркнуть сомнения, опасения, здравый смысл. Марта хотела быть с ним вместе так сильно, что ей было не жалко собственной жизни. Вот уже десять дней ее поступками управляла в первую очередь любовь. Она берегла это драгоценное чувство и удивлялась собственному поведению. За ним и в огонь и в воду. Раньше эти слова казались ей пафосом. Теперь совершать безумные поступки ради любви стало так же естественно, как дышать. Жизнь распалась на две половины. Одна, оставшаяся в прошлом, была скучна, однообразна, лишена подлинного смысла. Другая – подарила ей невидимые крылья. Но Марта взлетела слишком высоко под влиянием сиюминутного порыва. Захотела слишком много. А реальность бесцеремонно ворвалась в мир грез, выстраивая на пути к счастью все новые барьеры.

Лес закончился внезапно. На радостях Марта потеряла осторожность, и расплата не заставила себя долго ждать. Оказалось, что вместе с лесом исчезла ровная дорога. Ее сменил довольно крутой спуск. Она обнаружила опасность, когда нога против воли своей обладательницы поехала вниз. В считанные секунды, даже не успев сообразить в чем дело, она потеряла равновесие, упала и покатилась вниз. Только оказавшись у подножия склона, она испугалась по-настоящему. К счастью, экстремальный спуск обошелся без травм. Нога, ушибленная о корягу в момент приземления, довольно скоро перестала болеть. Самая главная ценность – пистолет – осталась на месте. Марта скатилась в узкий неглубокий овраг. Его дно было хорошо утоптано. Этой тропинкой явно пользовались, причем часто. Она засомневалась, в какую сторону следует идти. Для разрешения проблемы пришлось прибегнуть к глупейшему способу: закрыть глаза и крутиться, пока интуиция не велит остановиться. В итоге выбор пал на левый фланг. Марта прошла, наверное, метров сто и прямо по курсу увидела поляну со старым фургоном в глубине. Она не верила собственной удаче. Однако вовремя вспомнила о конспирации. Короткими перебежками от одного укрытия к другому она добралась до фургона. Единственное окно светилось. Чтобы подойти поближе, ей даже пришлось ползти до следующих зарослей. Марта увидела через стекло кусок помещения, заваленного разным хламом. Взгляд постепенно сфокусировался на отдельных предметах. Она едва сдержала крик ужаса: в центре комнаты сидел Джош, привязанный к стулу. Голова странно запрокинута назад, так что ни глаз, ни лица разглядеть она не могла. От подбородка вниз по шее протянулась тонкая полоска крови. Рубашка порвана в нескольких местах, обнажив множественные ссадины и синяки. Его избили! К собственному ужасу, Марта находилась слишком далеко, чтобы заметить, дышит ли он.

7

Ночной воздух щекотал холодом. Небо окончательно заволокло тучами, и луна исчезла из виду. Марта решила, что подходящий момент настал. Медленно и практически бесшумно она продвигалась ближе к фургону. На какое-то время окно исчезло из поля зрения, и тревога за Джоша разгорелась с новой силой. Ей оставалось лишь корить себя за нерешительность. Что, если драгоценное время упущено? Вдруг он серьезно ранен или… Она запретила себе думать о самом плохом. Она спасет их обоих. Правда, у нее отсутствовал даже приблизительный план действий. Тогда Марта призвала на помощь чужой опыт. Конечно, американские боевики служили не слишком удачным примером, но для нее пользу представляли любые похожие ситуации. Итак, правило номер раз: настоящий герой-одиночка всегда действует по ситуации. Марта преодолела последнее препятствие и оказалось у боковой стены фургона. Внимательно огляделась в поисках возможных путей спасения. Довольная своей наблюдательностью, перешла к следующему этапу: установить реальное положение дел. Для этого требовалось заглянуть в окно. Пригнувшись к земле, Марта завернула за угол и оказалась в непосредственной близости к пункту наблюдения. Отсюда Джош был виден намного лучше. Камень упал с души: он очнулся и сидел, разглядывая пол под ногами. Рука, опережая мысль, потянулась к стеклу, чтобы коротким стуком привлечь его внимание. Но в последний момент она передумала, оценив степень риска. Придется ждать, когда Джош посмотрит в окно. И это случилось даже скорее, чем она рассчитывала. Их глаза встретились, и на его изможденном лице Марта заметила подобие улыбки, которая, впрочем, быстро сменилась недовольством. Беззвучно шевеля губами, Джош сказал ей одно слово: «Уходи!». И повторял его всякий раз, когда она в ответ отрицательно мотала головой. Молчаливый спор между ними длился до тех пор, пока в ее поле зрения не попал человек в маске. Джош мгновенно отвел взгляд от окна, приняв равнодушный вид. Марта скорее догадалась, чем услышала, как бандит говорит с ним. Обрадовавшись, что Джош жив, она временно оставила размышления над мотивами, которыми руководствовались бандиты. По идее, они получили приказ убить чересчур осведомленного вора. Однако Джош находился в их руках несколько часов, а расправа не состоялась. И тут Марта сообразила, чем обязана такому счастью. Заказчик охотился не только за исполнителем. Он избавлялся от всех возможных свидетелей, представлявших хоть малейшую угрозу. Марта принадлежала к их числу. Кроме того, она была опасна не меньше Джоша. Преступники конечно же в курсе, что он провел в квартире мисс Коуптен полторы недели. За такой срок историю с ограблением можно подробно пересказать раз пятьсот. Мистер Кепстоун хочет устранить сразу два препятствия на своем пути. Им нужна она! Тогда киллеры с легким сердцем убьют обоих и весь бандитский синдикат будет доволен. Появившись у фургона в одиночестве, Джош, наверное, сильно разочаровал преступников. После отказа выдать местонахождение своей спутницы его начали избивать. В их арсенале остался один действенный прием: заманить Марту в ловушку. Бандиты уверены, что она знает дорогу к фургону и рано или поздно придет на помощь Джошу. Наверное, головорезы недооценили ее. Иначе почему возле дома никого нет?

Поначалу Марта надеялась, что в доме сидит пара-тройка отморозков и есть хоть крошечный шанс вытащить Джоша. Да, она мало что способна противопоставить хорошо обученным, тренированным бандитам, для которых убийство человека сравнимо со щелчком пальцами. Оставалось уповать на провидение. Однако вероятность чуда упала до нуля, когда Марта, подглядывавшая в окно, услышала рядом голоса. Она едва успела прыгнуть в ближайшие заросли. Умирая от страха, она наблюдала за группой из пяти человек с автоматами наперевес, возвращавшихся по ее недавнему пути. Их лица в масках создавали странное впечатление бестелесности. Словно одежда цвета хаки скрывала не человеческую плоть, а белесый пар. Они двигались практически бесшумно и, только поравнявшись с фургоном, возобновили разговор.

– Ты не мог бы заткнуться?! – сказал кто-то со злостью. – Если она ходит где-то здесь, то благодаря тебе успела спрятаться.

– Брось, – оправдывался тот, чей голос действительно оповестил Марту о приближении опасности, – это глупая девчонка упадет в обморок, едва нас увидит. Зря мы возимся с Дануэем, его подружка не придет за ним.

– Еще рано судить. Мы проверили лес, дорогу. Осмотрим заросли возле фургона и можем смело отдыхать до утра. Если ее нет поблизости, то вряд ли у дамочки хватит смелости заявиться сюда в ближайшие часы. Нужны крепкие нервы, чтобы бродить в кромешной темноте.

– Да-а, – протянул третий бандит, – без луны совсем ничего не видно.

Они заговорили тише. Марту колотил нервный озноб. Сколько раз она прошла мимо своей смерти, настойчиво искавшей с ней встречи? Головорезы в масках прочесывали окрестности, осматривали каждый сантиметр леса с дорогой, но вопреки всем препятствиям Марта добралась до фургона целой и невредимой. Только надолго ли судьба отсрочила ужасную участь? Кругом враги. Куда бежать? Как остаться незамеченной? Сквозь ветки она видела лишь ноги бандитов. Хотя ее интересовало другое: смотрит кто-нибудь в ее сторону или нет. Чтобы узнать точно, Марта распласталась по земле и на мгновение выглянула из укрытия. Трое стояли к ней спиной, двое других – боком. К счастью, все проявляли полное равнодушие и не спешили оглядываться по сторонам.

– Эй, ты не вернул мою зажигалку! – завопил самый несдержанный.

Его голос прозвучал для Марты как сигнал к действию. Она свернула за угол фургона, успешно преодолев полтора метра открытого пространства. Дальше пригодилось предварительное наблюдение. Задняя стена почти вплотную подходила к гористому склону. Если забраться на камни, а затем подтянуться на руках, то окажешься на крыше в полной безопасности. Физическая подготовка Марты оставляла желать лучшего, но страх за свою жизнь придал сил. Едва она опустилась на пыльную металлическую поверхность, снизу послышались шаги. Кто-то проверял этот участок. У нее перехватило дыхание от страха. Человек с автоматом двигался очень медленно. Он как будто прислушивался к ночной тишине, ища в ней посторонние звуки. Марта поняла, что не успела отползти подальше от края и хорошо видна снизу. Бандит тем временем остановился у выступа, о который она опиралась, залезая на крышу. Он наклонился, чтобы потрогать вертикальный след, оставленный скользившими по крутому склону кроссовками. Придирчиво осмотрел неровные полоски земли. Марта видела его затылок совсем рядом. Сейчас сообразит, что к чему. Внезапно обернется и выстрелит. Ей осталось жить считанные секунды. Она зажмурилась, пытаясь восстановить какой-нибудь хороший эпизод из не слишком долгой жизни. Если уж суждено умереть, пусть перед глазами будет красивое воспоминание, а не жуткие фрагменты лица в прорези маски. Марта увидела Джоша на своей кровати в их последний мирный день. Это случилось только вчера, а как будто прошла вечность. Он смотрел на нее своими темными глазами, загадочно улыбаясь. Сверху по склону посыпались камни. И тут же тишину разорвала автоматная очередь. Марта вздрогнула в ожидании волны боли. Как ни странно, тело молчало. По-прежнему не открывая глаз, она стала свидетелем происходившего рядом разговора.

– Ты чего устроил? – К стрелявшему бандиту присоединился еще один.

– Так, на всякий случай. Нашел подозрительные следы.

– Где? Покажи. – В голосе промелькнула издевка. – Да у тебя паранойя!

– С горы полетели обломки. Вдруг это она пряталась там и оступилась?

– Брось, я осматривал склоны днем. Зацепиться не за что. Девчонка не заберется туда своими силами, без специального снаряжения. Так что зря тратишь патроны.

По диалогу между бандитами Марта окончательно поверила в свое спасение. Стреляли не в ее сторону, а вверх, по камням. Чудесным образом они отвлекли внимание бандитов. Теперь все пойдут отдыхать. И действительно, дверь фургона несколько раз скрипнула, голоса смолкли. Марта аккуратно спустилась с крыши. Пора возвращаться на наблюдательный пост у окна. Марта хотела прежде всего успокоить Джоша. Эта беспорядочная автоматная очередь наверняка заставила его волноваться. В той части комнаты, которая была доступна для обозрения, пленник сидел в одиночестве. Сначала Марта удивилась, почему его сторожа держатся на почтительном расстоянии. Но, задумавшись о мотивах их поведения, она с легкостью разгадала загадку. Они держат своего пленника в качестве приманки, при этом сами желая избежать участи стать добычей Марты. С одной стороны, окно необходимо держать открытым, чтобы она увидела Джоша, захотела его спасти. С другой стороны, преступники не могли чувствовать себя спокойно, находясь в поле зрения противника. Пусть на словах они плевать хотели на «глупую девчонку», в глубине души, как у любого человека, у них оставались сомнения в собственном превосходстве. Вдруг у Марты черный пояс по карате или разряд по стрельбе? Вдруг она тайный агент спецслужб или преступница со стажем? Под влиянием книг, кино, отдельных реальных эпизодов у многих людей создается впечатление, что образцово-показательная жизнь может оказаться умело созданным мифом и за маской законопослушного гражданина скрывается суперпрофессионал во всех криминальных областях. История с Джошем, обнаруженным в квартире Марты, девушки с безупречной репутацией, на самом деле выглядела странной. На месте бандитов она бы тоже засомневалась в случайности подобного знакомства. Их роман выглядит настолько абсурдным, что против воли возникают подозрения в существовании чего-то еще, более значимого и весомого, способного связать двух, казалось бы, абсолютно разных людей. Тем более что давно известно: если какой-то факт не находит в умах людей логического объяснения, то большинство испытывает страх перед загадочностью. Вполне вероятно, Марта внушает бандитам опасения. Яркий тому пример – истеричная стрельба одного из них, спровоцированная банальным камнепадом.

Ощущение морального превосходства вызвало в ее душе новый прилив сил. Значит, спрятались, мерзавцы! Фургон не отличался большими размерами, поэтому Марта в два счета определила, в какой его части расположились бандиты. Итак, они находятся либо в самом дальнем углу от входа, либо непосредственно возле двери. Учитывая численность в шесть человек, целесообразно разделиться. Кто-то один исполняет обязанности сторожа, остальные спят. У нее на руках один козырь – фактор внезапности. Наиболее простой план из трех частей: застать врасплох, заставить бросить оружие, освободить Джоша. В мыслях кажется реально выполнимым с высоким процентом успеха. Однако Марта нашла способ остудить свой пыл – вспомнила первый в жизни выстрел, состоявшийся несколько часов назад. С такими талантами выйти из схватки победителем чрезвычайно сложно. Бандитов сложно запугать одним видом пистолета. К тому же внутри у Марты при осознании необходимости стрелять в людей поднялась волна протеста. Да, они бандиты, убийцы, для которых нет ничего святого. Она же воспитана в понятиях добра и справедливости, а также в бесценности человеческой жизни. Марта понимала, что при удачном раскладе придется как минимум ранить пару противников. Дело оставалось за малым: верно рассчитать выстрел. И здесь она полностью теряла контроль над ситуацией, поскольку не могла гарантировать точное попадание в цель.

Джош наконец обратил внимание на окно. По его поведению чувствовалось пристальное внимание кого-то второго, помимо Марты наблюдавшего за каждым движением пленника. Значит, бандиты держат руку на пульсе – стараются не упускать из виду действия Джоша. Она не хотела рисковать лишний раз, выходя с ним на связь, но выхода не было. Джош будет готов в любой момент включиться в борьбу за их спасение. Пусть у него связаны руки, тело покрыто синяками. Навыки, выработанные годами, приходят на помощь в трудную минуту. Достаточно вспомнить, как с тяжелой раной он умудрился точно выстрелить в картину, демонстрируя Марте свою безупречную подготовку. Ей стоит подать сигнал, и Джош поддержит ее любой ценой. Марта застыла возле наблюдательного поста, игнорируя острые камешки, впивавшиеся в колени, холодный ночной воздух, неудобную позу и нахлынувшую с новой силой усталость. Сейчас все трудности меркли перед главной целью – спасти себя и любимого человека.

– Ищите ее! Живее! Не пропускайте ничего! Она не могла далеко уйти.

Крики раздавались совсем рядом. Убаюкивающая тишина осталась в прошлом. Топот пяти пар ног, хруст ломающихся веток, автоматные очереди огласили окрестности. Дрожа от страха, Марта притаилась на уже знакомой крыше. Теперь бандиты выслеживают ее целенаправленно, точно зная, что добыча где-то рядом. Хорошо это или плохо? Она выманила из фургона одновременно пять человек, а Джоша остался охранять один. Нужно безотлагательно приступать к его освобождению. Марта уговаривала себя встать, предпринять какие-то действия, но пережитый шок не отпускал. Она видела перед собой распластанное по земле бездыханное тело, чувствовала на пальцах запекшуюся кровь. Мозг жаждал проснуться, сбросить пелену кошмарного видения. Осознать случившееся как реальность было слишком тяжело. Если бы не стремительность, с которой развивались события, прийти в себя удалось бы гораздо быстрее. А теперь… Теперь оставалось прокручивать в голове эпизод продолжительностью в одну минуту, превративший упорядоченную систему ценностей в сплошной хаос…

Марта допустила грубую ошибку, забыв об опасности. Не таясь, расположилась под окном, уверенная в отсутствии врагов вне фургона. Трудно передать, какой ужас со смесью удивления она пережила, увидев внезапно появившегося из леса бандита. Тот, видимо, задержался с прочесыванием территории, поэтому возвращался позже остальных. Это ей хотелось думать, будто все вернулись в укрытие. На самом деле Марта притаилась на крыше и не видела, сколько человек зашло внутрь. Даже по голосам сосчитать не пыталась. Дилетантка, одним словом. Бандит увидел ее на долю секунды позже, что в конечном счете спасло ей жизнь. Он вышел из леса почти напротив кустов, за которыми сидела Марта. Расстояние между ними измерялось метром-двумя. Решающим фактором стала быстрота реакции. Ей удалось выхватить пистолет раньше. Как прицеливалась, нажимала на спусковой крючок, она не помнила. Отпечатались в памяти лишь руки бандита, разворачивавшие автомат в ее сторону. И Марта забыла сомнения, неуверенность, отсутствие стрелковой подготовки. На чаше весов лежали две жизни. Если не убьешь ты, то убьют тебя. И она попала. Уже падая, бандит успел воспользоваться своим оружием, но, к счастью, автоматная очередь была выпущена вверх. Руки у нее тряслись, глаза заволокло туманом. Хватило сил только пригнуться, чтобы остаться незамеченной из окна.

Потрясенная Марта в очередной раз за сутки собрала волю в кулак и поспешила в укрытие. Эмоциональных запасов хватило ровно до того момента, как Марта опустилась на гладкую поверхность фургона. Дальше все по новой: трансовое состояние, муки совести, ужас от содеянного. Она с поразительным равнодушием смотрела на суетившихся внизу бандитов. Они несколько замешкались с выходом на улицу, словно ждали какого-то сигнала. Это дало ей время спрятаться. Мыслительный процесс по инерции продолжал анализировать ситуацию. Оставить Джоша без присмотра не могли, следовательно, в фургоне минимум один бандит. Далее. Произошла ошибка при подсчете количества головорезов. Марта наивно полагала, что их шесть, по количеству увиденных на улице и в доме. Хотя на самом деле до прихода остальных в фургоне сидели двое. Тот, второй заменил убитого коллегу в пятерке быстрого реагирования, которая прочесывает сейчас местность. Итак, нельзя с уверенностью утверждать, сколько бандитов притаилось внутри фургона. Но от их численности зависит очень многое.

Марта пожалела о неустановленном контакте с Джошем. Теперь слишком рискованно вновь спускаться к окну. Ресурсы ее везения исчерпаны. Способов спасения на ум не приходило. Она тщетно вела борьбу с собственными страхами. Война проиграна. При одной мысли, что, спустившись на землю, снова придется убивать или подставляться под пули самой, Марта ощутила приступ дурноты. Хватит! Их все равно больше. В конце концов, наемники выполнят свою работу. Что способна противопоставить им слабая напуганная девушка? Все бесполезно. Слезы хлынули из глаз, самообладание окончательно оставило ее. Она не заметила, как резко перевернулась с живота на бок, произведя значительный шум на поверхности фургона.

Для Марты остальной мир исчез и больше не представлял угрозы. Зрение, слух, осязание – все органы чувств объявили забастовку. Вид пистолета, лежавшего рядом, вызывал отвращение. Хотелось отшвырнуть его подальше от себя. Хотелось закричать во весь голос и тем привлечь внимание бандитов. Пусть торжествуют. Быстрая смерть лучше, чем ее постоянное ожидание. Она бесконечно устала.

И вдруг, словно подслушав ее мысли, на уровне крыши, со стороны входа, возникла голова в маске. Марта восприняла это равнодушно. Даже когда на нее стало надвигаться дуло автомата, сердце билось в прежнем ритме. Жаль, темнота не позволяла заглянуть убийце в глаза. На ум пришла абсурдная статистика: за прошедшие десять дней она прощается с жизнью в третий раз. Открыл счет Джош в ночь, когда забрался в квартиру рядовой законопослушной канадки. Вторая угроза исходила часом ранее от бандита, искавшего Марту в опасной близости от ее истинного убежища. Наконец, этот последний, сообразивший, куда она спряталась. Интересно, он все-таки выстрелит?

Не успел. Бандит исчез из поля зрения так же внезапно, как появился. Снизу послышались звуки борьбы, а после паузы приглушенный хлопок. На том месте, откуда в нее целился бандит, появилась другая голова, без маски и до боли знакомая. Джош, освободившийся чудесным образом, легко взобрался на крышу.

– Марта! – позвал он, оказавшись рядом. – Что с тобой? Ты не ранена?

Джош бережно приподнял ее, укладывая на свою согнутую в локте руку. Она лежала, словно тряпичная кукла, не выражая никаких эмоций. Устав ждать ответа, Джоша снова приступил к расспросам:

– Милая, где у тебя болит? Скажи хоть слово, пожалуйста.

– Я в порядке. – Короткий ответ стоил Марте значительных усилий.

– Чего же ты молчала? Вставай, надо уходить!

И тут она снова повела себя странно. Осталась на месте, игнорируя его слова. В ответ на расспросы сообщила с отстраненным видом, что скоро их схватят.

– Марта, ты не в себе! – воскликнул Джош, касаясь ее пылающего лба.

– Они убьют нас, убьют, – шепотом сообщила она. – Или мы, или они. Но их больше!

После таких откровений он окончательно убедился в ее неадекватности. Он догадался, что это последствия шока. Она испытала сильное эмоциональное потрясение, убив одного из бандитов. Как Джош корил себя за проявленную слабость! Зачем позволил ей остаться рядом, разделить с ним опасность? А если у Марты серьезное психическое расстройство? Он будет мучиться чувством вины всю оставшуюся жизнь.

– Я должна спуститься вниз, – оживилась вдруг она. – Лучше сдаться самим.

– Прекрати говорить глупости! Приди в себя!

– Пусти меня! Буду поступать так, как захочу. Понятно?

Между ними завязалась короткая борьба, закончившаяся победой мужчины. Марта так отчаянно вырывалась, что Джошу пришлось надавать ей пощечин в качестве усмирительного средства. Она сразу успокоилась. Когда Марта разрыдалась в его объятиях, Джош вздохнул с облегчением.

– Самое страшное позади, – повторял он, гладя ее по волосам.

– Я… сегодня… убила… – слышались в ответ бессвязные всхлипы.

– Послушай, детка. Нам нельзя терять драгоценное время. Эти парни скоро вернуться.

– Да, понимаю, – отозвалась Марта своим обычным голосом. – Что я должна делать?

– Вернемся в дом. Давай я помогу тебе спуститься.

Джош легко соскочил на землю и поймал на лету спрыгнувшую с крыши Марту. Они прошли мимо двух охранников, лежавших на траве без признаков жизни. Смерть одного была делом рук Марты. При виде ужасной картины содеянного ей вспомнились обстоятельства, сопутствовавшие осознанию факта убийства. Она убежала, не успев проверить, в каком состоянии получивший пулю бандит. Зато его товарищи, гурьбой высыпав из фургона, первым делом бросились к раненому.

– Вот черт! – выругался тот, что склонился над жертвой снайперского «таланта» Марты. – Эта гадина его убила! Одним выстрелом в сердце!

– Ничего, для нее мы приготовим более мучительную смерть, – мстительно сказал другой. – А если наплюет на дружка и убежит, отыграемся на нем.

Она помнила все угрозы, но их смысл в полной мере ощутила только сейчас. Тогда стрессовое состояние затруднило мыслительную деятельность. Джош правильно поступил, применив радикальный метод. Марта не обиделась за пощечины, даже чувствовала благодарность. Ведь до какой степени надо свихнуться, чтобы добровольно лежать на крыше, ожидая возвращения убийц. Но ничего, дальше будет легче. Самый сложный, внутренний барьер преодолен, а остальное вовсе не так страшно.

– Я оставил в живых своего персонального сторожа, – между прочим заметил Джош, обходя второго поверженного бандита. – Всего-то обеспечил отдых на пару часов и ногу прострелил в целях сокращения численности наших преследователей.

– Когда ты успел? Я не слышала выстрелов. Только странный хлопок.

– Правильно, мне пришлось пустить в ход подушку. Иначе те пятеро, что прочесывают местность, были бы здесь через десять секунд.

Марта пригляделась и различила в темноте кусочки белых перьев, облепивших штаны и ботинки мужчины в маске. Джош в который раз не дал ей пожалеть об их романе. Все-таки он не закоренелый преступник. Для него человеческая жизнь имеет ценность, и без острой надобности он не спешит забирать ее.

Время торопило, поэтому они приступили к сборам. Оказавшись внутри фургона, Марта дала себе секунд десять на осмотр помещения. По всему периметру комнаты стояли нагромождения из коробок, в углу лежал потертый матрас. Стул в центре комнаты, на котором сидел заложник, и продавленное кожаное кресло у входа – вот и вся мебель. Под потолком болталась лампочка в пыльном плафоне желто-зеленого цвета. Очевидно, Джош наведывался сюда крайне редко, поскольку пол, стены и немногочисленные предметы обстановки покрывал внушительный слой пыли. И тут, к своему удивлению, Марта заметила за высокой пирамидой из коробок маленькое зеркало, висевшее на стене. Поддавшись искушению, она протерла рукавом испачканную поверхность, и увидела себя в отражении. Ужас! Ей прямая дорога на огород играть роль пугала: в волосах запутались кусочки сухих листьев; лицо перепачкано землей, которая к тому же размазалась из-за пролитых слез; глаза красно-лилового оттенка; на щеках, на лбу, на подбородке красовались царапины, причиненные ветками.

– Марта, нам нужно торопиться! – вернул ее к реальности знакомый голос. – Вот коробки с маскирующей одеждой. Выбери себе что-нибудь.

Она обернулась: Джош был уже в камуфляже и с автоматом на груди. Ему не хватало только маски для полного слияния с бандой преступников.

– Ты очень странно выглядишь, – заметила она, влезая в широкие штаны.

– Так надо, если хотим выбраться. – Он выглянул на улицу. – Быстрее, время не ждет. Сумка с продуктами и водой готова, поэтому голодными не останемся.

– А поддельные документы? Надеюсь, ты об этом не забыл?

– Они уже со мной. Пожалуй, надо прихватить теплое одеяло.

– Я готова. – Марта почувствовала, что вот-вот потеряется в бесформенно свисавшей одежде. – Дай мне какую-нибудь сумку и еще одно оружие.

– Хорошо, ты понесешь еду, а я вещи. Держи мой пистолет, он полегче автоматов.

Закончив сборы, они погасили в фургоне свет и пошли через лес. Идти пришлось молча, создавая минимум шума. В отличие от Марты Джош хорошо ориентировался. Беглецы удалились достаточно далеко, когда услышали отголоски автоматных очередей. Похоже, бандиты вернулись и, обнаружив исчезновение Дануэя, вновь бросились прочесывать окрестности в надежде, что он не успел далеко уйти. Наличие погони, пусть условной, подстегнуло Марту и Джоша идти еще быстрее. Лес постепенно перешел в каменистую местность, по которой их путь лежал наверх. Подниматься в гору с тяжелыми сумками было им не в новинку. Конечно, усталость, накопившаяся за бесконечно долгие сутки, настойчиво напоминала о себе, но скрытые резервы организма приходили на помощь. Наверное, в эту трудную ночь одни лишь звезды беззаботно сияли на небе. Марта окончательно успокоилась, ведь теперь они снова вместе. Ей хотелось задать Джошу тысячу вопросов, рассказать о своих приключениях, но в первую очередь прижаться щекой к сильному плечу, ощущая поддержку, заботу, любовь. Не важно, какой ценой добыто счастье. Не важно, сколько бандитов поплатились жизнью, встав на их пути. Марта отбросила последние сомнения. Она мечтала быть с Джошем с первого дня их знакомства. Вместе и в горе и в радости, как говорится в брачном обете. Не обязательно скреплять отношения прилюдными клятвами в любви и верности. Главное чувствовать сердцем взаимность, нежность со стороны дорогого тебе человека. В абсолютно неромантической обстановке, задыхаясь от длительного подъема в гору, Марту посетили мысли о замужестве. Юджин и Карен убедили ее, как праздновать не стоит, а именно: приглашать пятьсот гостей, заказывать платье с пятиметровым шлейфом, устраивать прием с обедом из десяти блюд и огромным тортом. Хотя торт можно им простить. Она ощутила приступ голода, вспоминая великолепное сооружение из крема, шоколада и взбитых сливок. Подумать только, какие мысли лезут в голову, когда рядом притаилась опасность! Тема замужества вызвала и менее приятные ассоциации. Марта поняла, что ни слова не сказала Юджину о своей влюбленности. Она тянула время, ожидая прояснения ситуации с Джошем, и вдобавок боялась. Переживала, как старший брат отнесется к такому странному выбору своей сестренки. Осуждение толпы волновало ее меньше всего, но мнение единственного родного человека имело значение. Конечно, Марта вольна распоряжаться своей жизнью и в любом случае приняла бы собственное, независимое решение. Просто Юджин способен заметно повлиять на ее душевное спокойствие. Жизнь с Джошем могла бы быть отравленной недовольством брата. Она бы мучилась, страдала из-за плохого отношения одного любимого мужчины к другому. Вот поэтому тянула с признанием. У Юджина сейчас голова занята семейными хлопотами, свадебным путешествием. Тем не менее его наверняка поставили в известность, что сестра бесследно исчезла после перестрелки в ее квартире. Он с ума сходит от волнения, а Марта даже не имеет возможности дать о себе знать. До последнего рокового утра казалось, что в запасе много времени и она надежно спрятала Джоша. Однако хватило пяти минут, чтобы превратить добропорядочную жизнь в бегство от смерти. Ей пришлось нелегко. Покидая Ванкувер, Марта находилась в подавленном состоянии и не сообразила позвонить брату из телефона-автомата. Они с Джошем объехали полгорода, а это сотни почтовых отделений, магазинов с доставкой по указанному адресу. Послать открытку, купить букет цветов и в карточке сообщить, что с ней все нормально, – разные способы приходили на ум в данный момент, когда связь с внешним миром оборвана. Марта с горечью констатировала: она плохая сестра.

– Давай руку, – сказал Джош, оборачиваясь к ней. – Сейчас поднимемся на последний перевал и будем в безопасности.

Она кивнула, хватаясь за его сильные пальцы, поскольку ноги скользили по гладким камням. Высоко в горах воздух был таким холодным, что каждый выдох сопровождался облаком пара. Звезды нависли низко над головой. До рассвета оставалось часа три. Оглянувшись, Марта увидела сплошную черноту, в которую слились деревья, камни, полоска горизонта. Они забрались довольно высоко. Голова немного кружилась из-за разреженного воздуха. Джош шел вперед, не выпуская ее руки. Он молчал, сосредоточенно вглядываясь в окрестности, словно искал какой-то опознавательный знак. Марта верила в него. Пожалуй, за этот длинный опасный день она впервые пребывала в блаженном состоянии умиротворенности. Интуиция подсказывала, что теперь они в безопасности.

8

– Остановимся здесь, – сказал Джош, сбрасывая с плеча тяжелую сумку.

Марта шагнула вслед за ним в тесную пещеру, затерянную среди нагромождений обломков горных пород. Внутри было сыро, пахло плесенью. Стены до половины покрывал мох. В углу слышалось тихое журчание воды. Она утешила себя тем, что это малоприятное и некомфортное место служит хорошим укрытием. Джош достал из рюкзака фонарик и поставил его вертикально на ручку. На сводах пещеры появилось пятно света, которое позволило им свободно ориентироваться в радиусе двух метров. Они постелили одеяло на холодный пол. Марта села, блаженно вытянув ноги.

– Джош. отдохни хоть пять минут. Мы так долго шли.

– Чуть позже. Я должен проверить, нет ли их поблизости. Скоро вернусь.

– Постой. – Она приподнялась. – Они бы не успели так быстро добраться сюда. Горы огромные, мы могли спрятаться в любом месте.

– Милая, я все понимаю. Не сердись, это просто обход в целях профилактики.

– Опять оставляешь меня одну. Ладно, ждала раньше, потерплю и сейчас.

– Любимая, ты у меня самая лучшая. – Джош наклонился и поцеловал ее в макушку. – Потом обещаю оставаться в твоем распоряжении, даже если рядом будут взрываться гранаты. Такой расклад тебя устроит?

– Вполне. Мне с моим бесстрашным суперменом не страшны никакие бандиты!

Он тихо засмеялся в ответ, исчезая во входном проеме. Марта легла на одеяло и тоже улыбнулась. После всего пережитого у них еще хватает сил шутить! Она повернулась на бок, поджав под себя ноги. Балахонистый камуфляж оказался незаменимым согревающим средством. Глаза закрывались против воли, но ей очень хотелось дождаться Джоша. Он вернулся очень кстати, и Марта с неимоверным усилием оторвала голову от одеяла. Он выглядел взволнованным. Первым делом выключил фонарь. Потом присел рядом с ней, молча разглядывая пистолет в руке.

– Видишь, я дождалась тебя, не уснула, – заговорила Марта, прильнув к Джошу.

– Нам опасно здесь находиться. Нужно двигаться дальше, еще выше в горы.

– Но почему? – Она не пыталась скрыть разочарование в голосе.

– На склоне слева я заметил десять человек. Из леса, по которому мы шли, появились еще пятнадцать. Думаю, в общей сложности нас разыскивает человек тридцать.

Джош излагал эти шокирующие сведения будничным тоном, словно разговор касался завтрашней погоды. Марта, наоборот, вся сжалась от страха и охрипшим от волнения голосом поинтересовалась:

– Мы должны уходить немедленно? Если да, то я уже готова. Осталось сложить одеяло.

Джош наклонился к ней совсем близко, перебирая в пальцах длинные локоны. Помедлив, он поцеловал Марту очень нежно, даже бережно, словно она каким-то чудом превратилась в фарфоровую статуэтку и могла пострадать от грубых прикосновений.

– Я должен благодарить судьбу за твое появление, – признался он.

Марта, разомлев от счастья, лишь крепче прижалась к его груди. Они понимали друг друга без слов. Джош явно мучился чувством вины за свалившиеся на их головы проблемы. Он видел, как ей тяжело справляться с трудностями, как это сказывается на ее физическом и психическом здоровье. Даже сейчас, когда следовало немедленно бежать дальше, он не смел ее торопить. Марта удивительно точно уловила его настроение. Сама поднялась на ноги и в рекордные сроки была готова идти. Она собиралась сказать, что ни о чем не жалеет. Но для подобных задушевных бесед требовалась более спокойная обстановка. По правде говоря, отсутствие нормальных условий для разговора постепенно начинало раздражать. Они едва успевали обменяться парой фраз, когда опять на горизонте маячили бандиты со своими кровожадными планами. Конечно, ласковое обращение заменяло любые слова. И все же Марта покинула сырую пещеру раздосадованная предстоящим марш-броском, который снова отложил важное признание на неопределенное время.

У беглецов остался только один верный союзник – темнота. Они сливались с камнями, спасаясь таким образом от шальных пуль, свистевших где-то поблизости. Казалось, преступники искали их повсюду. Марта плохо понимала, каким образом шесть человек увеличили свою численность до нескольких десятков. Это напоминало стандартную компьютерную игру-стрелялку, в которой монстры с нечистью падают чуть ли не с неба. Бандиты совсем обнаглели: перекрикивались друг с другом, зажигали фонари, выдавая свое местонахождение. Они, похоже, решили, что жертвы никуда не денутся, и были правы. Выскользнуть из такого плотного окружения казалось задачей невыполнимой. Вскоре Джош и его спутница практически перестали обращать внимание на пролетавшие в опасной близости пули. Наемники, продвигаясь вперед, для большей уверенности наугад стреляли в темноту. Марта старалась не смотреть назад на цепочки из светящихся огней. Джош сказал, что это заставляет морально смириться с поражением, а им нельзя сдаваться. Их враги, не обремененные увесистыми сумками, двигались гораздо быстрее. Вскоре в опасной близости от беглецов послышался топот ног в тяжелых армейских ботинках.

– Сюда! – шепнул Джош, исчезая в расщелине между камней. – Нужно спрятаться!

Марта протиснулась вслед за ним. Места в нише было совсем мало. Они стояли, прижимаясь друг к другу, и с тревогой ждали появления бандитов. Джош сжимал в руке пистолет, готовый выстрелить в первого, кто заинтересуется их укрытием. Марта чувствовала, как напряжено его тело, как замер каждый мускул. Она заражалась этой решительностью, не позволяя себе впасть в отчаяние. Несколько человек пробежали совсем близко. Судя по характерному треску с шипением и передаваемым коротким сообщениям, теперь у них в распоряжении имелись рации. Гениальный стратегический ход. Все постоянно находятся на связи, обмениваются информацией. А если кто-то вдруг не ответит, остальные бросятся в район его поисков на подмогу. Поэтому убивать бандитов крайне опасно. Они учли ошибки, допущенные возле фургона.

– Мы еще долго здесь пробудем? – спросила Марта, задыхаясь в каменном плену.

– Думаю, можно выходить. Я пойду первый, осмотрюсь, а потом позову тебя.

Она не стала протестовать. Конечно, отпускать Джоша одного очень не хотелось. Но разве ее возражения будут приняты к сведению? Он поступает только так, как сам считает правильным. Марта переживала за него, злилась на чисто мужское упрямство, но в глубине души восхищалась этой железной решительностью, хладнокровием, уверенностью. Когда Джош выбрался из ниши, там стало довольно свободно. Она с облегчением пошевелила затекшими ногами и руками. Звуки выстрелов слышались на значительном отдалении. Наконец Марте надоело ждать его возвращения. После затхлой расщелины свежий воздух доставлял огромное удовольствие. Она присела на сумку с одеялом, держа наготове пистолет. Поблизости не угадывалось каких-либо звуков, оповещавших о присутствии Джоша. Либо он двигался крайне тихо, либо отошел от укрытия слишком далеко. Ей очень хотелось напомнить о себе, осторожно позвать его. Даже в экстремальной ситуации Марта оставалась прежде всего женщиной, переживающей за любимого мужчину. Страх быть схваченной мерк по сравнению с волнением за Джоша. Она успела хорошо разобраться в его поведении и понимала, что, оказавшись в руках бандитов, он не даст им знать о своей спутнице. Наоборот, уведет их подальше от нее. Это маниакальное стремление уберечь Марту от опасности любой ценой было настолько же похвально, насколько и глупо. Если бы она безоговорочно слушалась его, то до сих пор сидела бы на каменистой площадке, сходя с ума от волнения. Зачем постоянно отвергать ее помощь? Марта добровольно пошла за ним. Возможно, недооценила степень риска, но сумела освоиться в новых условиях. А вот он упорно не признает ее права быть полновластным партнером в их тандеме. Так дальше не должно продолжаться. Она смиряется до первого нормального разговора. Важно научиться доверять друг другу, иначе выйдет только хуже.

Джош вернулся неожиданно. Просто вынырнул из темноты в двух шагах от Марты.

– Ты напугал меня, – заметила она. – Я уже начала беспокоиться.

– Все нормально. Они прошли мимо, поднимаются выше в горы.

– А мы? Спустимся вниз, пока они не вернулись?

– Нет. В город возвращаться опасно, там полиция. К тому же нам некуда идти. Твоя квартира наверняка опечатана и взята под наблюдение. Лучше пока оставаться здесь.

– Но разве ты не понимаешь, что рано или поздно нас поймают бандиты?

– Успокойся. – Джош склонился над ней, ловя ее взгляд. – Верь мне, пожалуйста! Скоро все образуется. Мы выберемся, обещаю. Я кое-что придумал.

Его глаза завораживали. Она кивнула в ответ, обнимая его сильные плечи.

– Будем менять место дислокации? – на всякий случай спросила она.

– Пока нет необходимости. Дальше посмотрим. Я нашел хорошее место для разведки.

– Не рискуй понапрасну. – Она ласково провела ладонью по спине Джоша и ощутила странную ответную реакцию, словно ему было больно. – Твоя рана! Что с ней?

Марта забыла о своих медицинских обязанностях. Думала только о себе. Эгоистка! Решила, что из-за убийства какого-то бандита можно забросить все дела, наплевать на близкого человека. Она едва не заплакала от досады за собственное поведение.

– Болит только слегка, – заверил ее Джош. – Я бы сказал, если бы сильно беспокоило.

– Сказал, сказал! – накинулась на него Марта. – У меня в мозгу случилось короткое замыкание, а ты этим воспользовался и разыгрываешь из себя героя. Снимай рубашку!

– Тише, не кричи на всю округу. Что можно увидеть в потемках?

– Хватит спорить. Просто делай, как я прошу. Достаточно на пару секунд включить фонарь, дальше обойдусь без света.

К счастью, шов пока держался. Правда, началось небольшое кровотечение, но его Марта надеялась устранить с помощью тугой перевязки. Аптечку Джош прихватил из фургона, поскольку вещи из квартиры остались спрятанными в условленных местах.

– Куда тебя били? – продолжила она осмотр. – Болит где-нибудь?

– Пустяки, синяки да царапины. Кости вроде целы.

– Ты уверен? Голова не кружится? Приступы тошноты, слабость?

– Успокойся, у меня нет сотрясения мозга. Они не ставили себе целью покалечить меня. Досталось всего один раз, когда я, обнаружив засаду, пытался скрыться.

– Им нужны мы оба, – догадалась Марта. – Все, кто знает про ограбление.

– Да, именно по этой причине меня не убили сразу. Хотели заманить тебя в ловушку.

– Ты представить себе не можешь, какой кошмар я пережила. Дорогу к фургону нашла чудом, потом опять же благодаря фантастическому везению застрелила одного бандита и спряталась от остальных. Только довести освободительную миссию до конца не сумела. Но тебе удалось справиться самому, верно?

– Без твоей помощи я бы не выбрался. На самом деле ты устроила на крыше шум, мой охранник отлучился посмотреть, что там происходит, а я этим воспользовался.

– Правда? У меня, очевидно, в тот момент испарились последние остатки хладнокровия, раз я совершенно ничего не помню. Знаешь, даже удивилась появлению непрошеного гостя. Смотрела и думала: как он догадался?

– Я едва успел стащить его с крыши, он уже собирался выстрелить. Страшно подумать, что все могло бы закончиться плачевно.

– Когда я первый раз заглянула в окно и увидела тебя избитого, в крови, с откинутой назад головой, то у меня чуть сердце не остановилось. Решила, что ты умер.

– На самом деле у меня жутко затекла шея от неудобной позы.

Марта приглушенно засмеялась. Недаром буйное воображение всегда присутствовало в списке ее недостатков. Джош тоже по достоинству оценил ситуацию, поддержав веселье. Хотя продолжить серьезный разговор стремился не меньше.

– Заметив твое присутствие, я находился в постоянном страхе, моя любимая храбрая девочка! – Он прервался, чтобы поцеловать ее. – Мерзавцы все время стреляли, а ты осталась там совсем одна, без моей поддержки. Даже стрелять не умеешь. За эти минуты я постарел лет на пять. Прости, что втянул тебя в эту жуткую историю.

– Давай забудем, – прошептала Марта. – Ты виноват не больше меня. Я сделала осознанный выбор и ни о чем не жалею. Просто хочу быть с тобой.

– Я не заслуживаю любви такой потрясающей девушки. И как умудрился столько лет прожить без тебя? Ты стала моим ангелом-хранителем.

– Знаешь, – шутливо заметила она, – мы как герои американского боевика. Нас разыскивают наемные убийцы, которые непонятным образом остаются с носом, нагло любуемся звездами, находясь в самом центре опасности. Для полного комплекта не хватает лишь эротической сцены среди камней.

– Ну, это устроить совсем просто. По-моему, замечательная идея. – Джош заключил ее в объятия, вызвав в ее душе одновременно и протест, и страсть.

– Ты ведешь себя, как глупый мальчишка, не способный усмирить свои желания. А если бандиты явятся сюда, когда… Ну, ты понимаешь.

– Мы умрем счастливыми, – ответил он, зарываясь лицом в ее волосы. – Если мне все же суждено закончить жизнь в этих горах, то я за красивый финальный аккорд.

– Прекрати, звучит совсем не смешно. Лучше сходи еще раз на разведку.

Но попытки Марты отвлечь его закончились полным провалом. Потеряв всякую бдительность, они расстегивали друг на друге рубашки. Надетый сверху камуфляж уже валялся рядом. Исчезли холод, дискомфорт, усталость. Осталась лишь страсть, до предела обостренная смертельной опасностью. Джош чувствовал, как она прижимается к нему своим теплым полуобнаженным телом. Ее близость сводила с ума. Раньше он думал, что столь острое желание просыпается по причине постоянных увиливаний со стороны Марты. Но прошлой ночью заветная мечта последних десяти дней его жизни осуществилась. Все прошло замечательно. Другие женщины не шли с ней ни в какое сравнение. Джош давно не получал такой энергетической отдачи от партнерши. Марта вела себя абсолютно раскованно. Их близость превзошла его самые смелые ожидания. Вот почему он хотел обладать этой потрясающей женщиной снова и снова. Джош отвлекся лишь на минуту, чтобы расстелить на камнях походное одеяло. И вновь накрыл Марту своим телом. Последней преградой между ними оставались надетые на обоих джинсы. Она провела рукой по его мускулистому животу, опускаясь к пуговице на мешавшем предмете одежды. Он тихо застонал от этих дразнящих прикосновений. А ее проворные пальчики уже освобождали бедра партнера от грубой ткани. Джош приподнялся, проделывая с джинсами Марты аналогичные манипуляции. Наконец их истомившиеся тела слились в страстном танце. Джош беспрерывно целовал ее, не давая переполошить бессвязными стонами бродившую поблизости преступную шайку. Ему нравилось, что Марта движется навстречу, не желая довольствоваться пассивной ролью. Ее тело было зыбучим песком, обволакивающим со всех сторон. Джошу показалось, что небо раскололось на куски и звезды падают на землю, словно опавшие листья. Он чувствовал их обжигающие прикосновения на своей коже. Мир последний раз качнулся перед глазами, а потом занял привычное положение. Реальность вернулась в сознание вместе с тяжелым дыханием Марты, медленно разомкнувшей крепкие объятия. Джош лег рядом и поцеловал ее округлое плечо. Оказывается, видение имело под собой реальную основу: пошел дождь, усиливавшийся с каждой минутой. Это его холодные капли падали Джошу на спину, вызывая романтические ассоциации со звездопадом. Марта приподнялась, влезая обратно в джинсы. Рубашку она уже застегнула. Затем настала очередь камуфляжа. Джош тоже отдыхал недолго. Усиливающийся ливень диктовал свои условия. Джош вспомнил про план спасения. Нельзя терять драгоценное время. Один из пунктов следовало выполнить до рассвета.

– Дождь поможет нам стать еще незаметнее, – обратился он к Марте.

– Продолжим путь? – догадалась она.

Сплошная стена воды сильно мешала идти. Капюшон от маскирующей куртки постоянно спадал, отчего волосы быстро намокли. Марта утешилась тем, что дождь хоть частично смоет слой грязи, которым успело покрыться ее лицо. Она еще полностью не пришла в себя после безумного поступка, совершенного на пару с Джошем. Да, ощущения остались потрясающие, будет что вспомнить в старости. Но легкомысленность, с которой они отнеслись к возможному риску, вызывала в ней беспокойство. Рядом с Джошем здравый смысл спал беспробудным сном. Если раньше в их паре Марта выступала в качестве главного усмирителя несвоевременных желаний, то с сегодняшней ночи эта роль осталась в прошлом. От прежней мисс Коуптен оставалось все меньше и меньше. Вместо нее заявила свои права другая женщина, живущая ради любви.

Яркий свет больно резанул по глазам. Джош среагировал быстрее, отпихнув Марту за нагромождение камней слева. От сильного толчка она больно ударилась плечом, однако почти не обратила на это внимания. Их заметили. Точнее, противники столкнулись лицом к лицу. Бандиты спускались с высокогорья, а беглецы, наоборот, поднимались выше в поисках очередного убежища. И вот к шуму дождя примешались звуки выстрелов. Марта зажала уши ладонями. Джош спрятался с противоположной стороны тропинки и сейчас вел ожесточенную перестрелку. Богатый арсенал оружия давал ему возможность не экономить пули. Она взяла себя в руки и тоже на всякий случай приготовила пистолет. Плохо только, что сквозь ливень трудно разглядеть мишень. Джоша она тоже видела очень смутно. Бандиты специально выключили фонари. Наверное, первым делом вызвали подкрепление. Если они не уйдут прежде, чем здесь окажется весь преступный синдикат, поражение будет близко. Похоже, Джош рассуждал аналогично, так как рискнул покинуть свое укрытие. Марта до боли сжала рукоятку пистолета, готовая броситься вслед за ним. К счастью, ее вмешательство не понадобилось. Он вернулся к ней и жестом велел следовать за собой. Очередные два убитых воспринимались уже как-то буднично, словно обязательный атрибут существования в новых условиях. Джош по очереди оттащил их к обрыву и сбросил вниз.

– Так остальным будет труднее найти место перестрелки, – пояснил он, предупреждая ее закономерные вопросы. – Нам повезло, что сейчас ночь и в горах нет надежных опознавательных знаков. Бежим быстрее.

Гонки на выживание продолжались. Внизу с огромной скоростью увеличивалось число фонарей. Словно злые духи на шабаше, бандиты в черных масках стекались со всех сторон к одному месту. Зрелище, достойное лучших фильмов ужасов. Джош в отличие от Марты сосредоточился исключительно на дороге. Шаг за шагом они забирались все выше, отрезая тем самым путь назад. Но существовал план, спасительный выход из тупика. Он обдумывал его долго, прежде чем принять окончательное решение. Марта узнает все чуть позже, когда наступит подходящий момент. В первую очередь ради нее затевается эта история. В одиночку Джош легко продержался бы в горах неделю-другую, но подвергать Марту таким испытаниям было слишком жестоко. Кто знает, возможно, так действительно лучше. Его мысли не получили логического завершения, потому что глаза успели разглядеть впереди черное пятно, похожее на вход в пещеру. Третье по счету укрытие отличалось большим удобством, чем два предыдущих. Намеки на сырость и плесень внутри отсутствовали. Узкий проход практически не просматривался с дороги. Широкая каменная глыба, служившая полом, лежала ровно, что позволяло отдыхать с комфортом, не выискивая место, где голова и ноги будут находиться на одном уровне. Хотя после стольких испытаний Марта уснула бы и на голой земле. Она со счастливым вздохом опустилась на одеяло, попутно снимая промокшую одежду. Вода налилась даже в кроссовки. С волос до сих пор стекали струйки, отчего воротник рубашки стал неприятно влажным.

– Мы точно останемся здесь до утра? – на всякий случай переспросила она.

– Да, ложись и ни о чем не беспокойся.

– А как же ты? Приляг хоть на десять минут. Бандиты теперь надолго сбиты с толку.

– Об этом я не беспокоюсь. Нужно кое-что сделать для осуществления моего плана.

– По-прежнему будешь говорить загадками или приоткроешь завесу тайны?

– Не сейчас, – уклончиво ответил Джош. – Дай мне еще немного времени, хорошо?

– Ладно, тем более я все равно ничего не понимаю.

– Просто поверь мне на слово. Мы выберемся. Когда ты появилась, то сильно усложнила задачу моему заказчику. Мистер Кепстоун теперь так легко не отмоется.

– Ты хочешь ему отомстить? – предположила Марта.

– Это не месть, а обычная самозащита. Если бы он не прислал бандитов, чтобы навсегда заставить меня замолчать, подробности ограбления остались бы между нами. Я прекрасно понимаю, где проходит разделительная черта в обязанностях исполнителя и заказчика. Каждый решает свои проблемы самостоятельно. Даже после такой подставы я готов был в полиции взять вину на себя. Но Кепстоун испугался и решил подстраховаться. Хотя лучшим вариантом для нас обоих стало бы мое исчезновение из страны.

– К сожалению, он не знал про наш план бежать из Канады…

– Его задача заключалась в том, чтобы снять трубку и по-хорошему предложить мне уехать. Ведь другие заказчики, через которых мы познакомились, всегда оставались довольны сотрудничеством со мной.

– Все люди разные. Даже в абсолютно легальных, законных сделках всегда присутствует риск. А ты работал по устной договоренности, выполнение которой держалось на честности партнеров. Рано или поздно тебе должен был попасться подлый заказчик.

– Я не ожидал применения таких грязных методов. Судя по выпускам новостей, скандал разгорелся нешуточный. Это заметно поднимет цену украденного. Кепстоун заплатил мне как за рядовое ограбление, а сам получит баснословную прибыль. Конечно, ему не хочется делиться – боится шантажа, мерзавец!

– Но ты стал бы требовать с него деньги сверх оговоренных? – осторожно поинтересовалась Марта. – Он что, опасается небезосновательно?

От его ответа зависело многое. У нее появился шанс проверить, не ошиблось ли доверчивое сердце, влюбившись в недостойного человека. На первых порах она больше руководствовалась внутренними ощущениями, поскольку совсем мало знала Джоша. К тому же он не спешил доверять странной девушке, запросто приютившей преступника. Конечно, день за днем стена отчуждения по кирпичику разрушалась, а в сложившейся ситуации окончательно превратилась в руины, ведь им обоим угрожает опасность. Чем больше знает Марта, тем меньше бандитов устраивает смерть одного Джоша. Настал момент выложить все карты на стол.

– Да пошел он к черту! – сказал Джош и был одарен восхищенным взглядом. – Я работаю не ради денег. Это вроде хобби, милого сердцу увлечения. Мне бы польстила слава дерзкого вора, укравшего национальное достояние, не более. Таких одержимых, как я, особенно любят заказчики. Нас интересует процесс. Перехитрить сложную, многоуровневую систему защиты – вот момент торжества, ради которого стоит рисковать собой. Неужели Кепстоун решил, будто цифра с пятью нулями способна пробудить спящую во мне жадность?

– Для подобных целей подойдет только шесть нулей и более, нет?

– Да хоть тысяча! Зачем мне все деньги мира? На какие цели я стану их тратить?

– Ну, не знаю. Найдешь, если захочешь. Человеческие потребности безграничны.

– Я скажу так: чем больше денег, тем больше желающих их отнять. Для меня важнее спокойный сон, а переживают пусть алчные заказчики.

– Приятно слышать, что я в тебе не ошиблась. – Марта вытянула руки. – Иди сюда.

Они обнялись. Она чувствовала, как все сильнее привязывается к Джошу. Подходит ли она для такой жизни? Смогут ли у них получится долгие, крепкие отношения? Внутренне Марта готовила себя к разочарованию, к внезапному проявлению у него негативных качеств, с которыми трудно смириться. В ней говорило простое человеческое недоверие ко всему идеальному. Мужчина без недостатков. Разве такое случается? Полное взаимопонимание между любящими людьми? Недостижимо. Всегда приходится мириться с раздражающими вещами, закрывать глаза, прощать. Однако, к своему удивлению, Марта пока не обнаружила в Джоше черт характера, пошатнувших ранее созданный положительный образ. Ей даже стало страшно. Их счастье так зыбко, а будущее покрыто туманной дымкой.

– Не оставляй меня больше одну, – строго сказала она. – Я устала каждый раз бояться потерять тебя навсегда. Кстати, мои стрелковые способности достигли удовлетворительного уровня. Помнишь, того убитого бандита возле фургона?

– Из-за которого с тобой случилась истерика? – уточнил Джош.

– Были и другие причины для стресса. К тому же я вовсе не собиралась никого убивать. Он словно вырос из-под земли. У меня сработал инстинкт самосохранения, а осознание содеянного пришло чуть позже. Знаю, я повела себя глупо.

– Нет, ты среагировала как любой нормальный человек. Хладнокровно убивать людей способны редкие экземпляры, для которых нет ничего святого. Ты думаешь все, кто выслеживает нас по горам, способны не раздумывая спустить курок и не испытывать потом угрызений совести? Моя ненависть к Кепстоуну продиктована в том числе ситуацией, когда ради собственного спасения я должен лишать жизни других. Так глупо оказаться пешкой в чужой игре! В первый раз меня подвело профессиональное чутье.

– Забудь, теперь поздно кусать локти. Из своей ветеринарной практики я вынесла следующее наблюдение: животные непредсказуемы, потому что не умеют выражать свои мысли, а люди, наоборот, потому что умеют слишком хорошо их скрывать.

Снаружи гремели раскаты грома. Плохая погода играла им на руку. По крайней мере, пока. Порывы ветра задували капли воды в пещеру, и у входа образовалась небольшая лужица. За естественным шумом звуки выстрелов перестали быть слышны. Скорее всего, бандиты прекратят поиски до утра. Рассмотреть за стеной дождя кого-нибудь нереально, да и по рации переговариваться проблематично. Опять же посторонний гул мешает. Итак, они засядут на разных высотах и станут ждать улучшения погоды. По счастливому стечению обстоятельств гроза не позволила им подняться в гору вслед за беглецами. Джош обрадовался этой короткой передышке. Пришло время переходить к воплощению в жизнь первой части плана. Он вытащил из сумки увесистый сотовый телефон с антенной. Аппарат был найден в фургоне среди вещей первой необходимости. Батарея заряжена полностью, денег на счете хватит хоть с Австралией два часа разговаривать. Марта при виде средства связи выразила недоумение:

– Ты знал про телефон и не звонил? Мы могли бы поговорить с моим братом, а потом пригрозить твоему Кепстоуну, что в случае нашей смерти на него натравят полицию.

– Я думаю, не стоит слишком усложнять простые вещи, – загадочно выразился Джош, нажимая кнопки. – У меня нет желания выторговывать жизнь у этого мерзавца. Уверяю тебя, если он и согласится оставить нас в покое, то до первого удобного случая.

– Тогда кому ты собираешься звонить? И для чего, самое главное?

– Солнышко, потерпи еще немного. Ага, связь присутствует!

– Какой странный телефон, – заметила Марта. – Наверное, очень старый?

– Наоборот, новейшая военная разработка. Полностью защищен от прослушивания и перехвата сигнала. Плюс более мощный. В таких условиях мы вряд ли смогли бы позвонить по обычной трубке. Я купил его через надежного человека полгода назад, еще три месяца ждал своей очереди. На них бешеный спрос.

– Даже боюсь представить, сколько он стоит. Но ты не зря потратился.

– Сейчас проверим. – Джош набрал номер и сделал ей знак молчать. – Есть!

Дальше Марта стала свидетелем весьма странного разговора. Точнее, ее удивление вызвало поведение Джоша, поскольку слышать второго участника диалога она не могла.

– Алло, это полиция? – Первая же фраза в его исполнении сбивала с толку. – Нам срочно нужна помощь! Мое имя? Да, конечно. Просто я очень взволнован. – В голосе Джоша действительно слышался неподдельный испуг. – Дануэй, Джошуа Дануэй. Со мной еще Марта Коуптен. Нас хотят убить. Прошу вас, пришлите кого-нибудь как можно быстрее. Сейчас объясню, где мы находимся. Это горы на северной окраине Ванкувера. Точнее сказать трудно. Да, за нами охотятся преступники в масках и с пистолетами. Их очень много, человек пятьдесят-шестьдесят. Причины? Сложно сказать. Прошу, спасите нас! Мы не продержимся долго. У вас ведь есть специальное оборудование? Ну, для поиска людей по сигналу сотового телефона. Про это рассказывали в новостях. Сейчас гроза и связь очень плохая. Я угадал? У вас не определился мой номер? Вот незадача! Давайте я продиктую его, а вы, когда приготовите необходимую аппаратуру, перезвоните мне. Хорошо, будем ждать. Только быстрее, пожалуйста!

Джош нажал кнопку отбоя и услышал аплодисменты. Это Марта выражала таким образом свое отношение к разыгранному на ее глазах спектаклю.

– Я жду объяснений, – напомнила она. – Твои актерские способности бесподобны.

– Это лишь первый шаг на пути нашего спасения. Без помощи полиции не обойтись.

– Но почему? Ты сам говорил, что в город нельзя возвращаться из-за копов, а теперь привлекаешь их. Как они станут нас искать, если твой сотовый телефон блокирует сигнал? Или ты нарочно так сказал?

– Марта, у тебя слишком много вопросов. – Джош успокаивающе погладил ее по волосам. – Давай используем временное затишье, вызванное плохой погодой, для более важных целей. Например, отдохнем. Поспи хоть недолго. А разговор отложим до утра.

– Если не хочешь отвечать, я настаивать не собираюсь. У меня сейчас не то состояние: усталость перевешивает самое сильное любопытство.

– Вот и замечательно. Ложись ко мне на колени, я буду охранять твой сон.

– С удовольствием. – Марта расположилась поудобнее и закрыла глаза. – Через час можно поменяться. Тогда разбудишь меня. Спокойной ночи. – Уже через минуту она крепко спала.

Джош осторожно взял лежавший рядом телефон, открыл заднюю панель. За огромной зарядной батареей виднелось маленькое устройство, величиной с десятицентовую монету. Он поддел конструкцию ногтем и после нескольких попыток вытащил. Затем поставил все на место. Проверил, действует ли связь. Никаких проблем не возникло. Теперь полиция легко определит их координаты, ведь Джош достал жучок, который не давал отслеживать сигнал. Он сам разобрался в устройстве телефона. В принципе ничего сложного. Посидел пару дней с книгами по стратегической радиолокации, сравнил устройство военной разработки с обычными трубками. Словно предчувствовал, что пригодится в скором времени. Звонок из полиции поступил быстро. Джош еще раз повторил ранее сказанное, снова просил прислать помощь. Полицейские приборы, похоже, засекли район, где они находились, и причины сомневаться в правдивости его слов отпали. Человек на том конце провода более уверенно, чем в первый раз, обещал поддержку. Джош остался доволен. Он старался говорить вполголоса, чтобы не разбудить Марту. Дождь понемногу стихал. Дважды до него долетали отголоски выстрелов, но искали где-то в противоположной стороне. Сумасшедшая ночь подходила к концу.

9

Начинало светать. Джош не заметил, как сам задремал. Проснулся от боли в затекшей шее. Марта спала очень спокойно, почти не ворочаясь. Лишь слегка подрагивали длинные ресницы. Он ласково погладил ее по спутанным волосам. Во сне черты лица разгладились, исчезли тревога, страх. Но ему хотелось навсегда заставить померкнуть эти эмоции. Особенно болезненным для Джоша было осознание своих действий в качестве причины страданий любимой девушки. Счастью с самого начала мешали обстоятельства, созданные его усилиями. Он понимал всю шаткость своего положения и тем не менее с головой окунулся в новый роман. Нашел время для развлечений! Да, Марта демонстрировала заинтересованность, подкупала добротой и заботой по отношению к совершенно чужому человеку. В конце концов, она просто чертовски привлекательна. Какой мужчина устоит перед соблазном? Джош сам не заметил, когда впутал ее в свои проблемы. День за днем рассказывал о последнем ограблении, оставляя в прошлом недоверие, охотно посвящал в тонкости воровского дела. Казалось, для Марты это просто развлечение среди однообразных будней, а для него способ переждать разразившуюся бурю с максимальным комфортом. Взаимная симпатия как-то очень быстро переросла в любовь. Когда Марта заговорила об их совместном будущем, он впервые в жизни почувствовал готовность к длительным отношениям. Уже в тот момент следовало бежать от нее, едва задумавшись о последствиях. Однако он отнес ее слова к разряду скоропалительных обещаний. Подозревал, что она быстро охладеет к безумной затее бросить все и уехать с ним в другую страну. По правде говоря, Джош считал себя недостойным ее любви. Марта могла выбрать любого мужчину, во всяком случае такого, которому не грозил тюремный срок, ради которого не требовалось бросать работу, семью, друзей. Почему она посчитала его самым выгодным вариантам? Будучи по природе своей довольно циничным, Джош отказывался верить, что иногда немного счастья человек получает в кредит, а уже потом честно отрабатывает оставшуюся часть. Сейчас его снова мучили угрызения совести. Конечно, он честно пытался обезопасить ее, нашел в себе силы уйти из квартиры после оказанной помощи. Но легко сдал позиции, едва Марта с помощью угроз заставила его вернуться. При желании Джош мог бы убежать спустя неделю, забрать вещи из фургона и махнуть в Южную Америку. А ей прислать открытку, чтобы не глупила и не шла в полицию. Но одна неделя изменила отношение к ней с холодно-благодарного на обожаемое. Отныне им руководили эгоистичные желания. Джош наслаждался счастьем ровно до вчерашнего утра. Дальше началась расплата. Даже ему от таких резких виражей на жизненном пути было нелегко, а каково Марте? Она чудом добралась до фургона незамеченной, категорически отказалась уходить, игнорируя смертельную опасность и в конечном итоге стала убийцей ради спасения Джоша. Вынесла столько испытаний по его вине! Он искал себе оправдание и не находил ничего, кроме трусости, заставившей искать помощи у молодой девушки. Существовала другая альтернатива – полиция, но первый вариант был проще, приятнее, лишен перспективы оказаться за решеткой. Чем больше Джош рассуждал о поступках, намеренно совершенных из эгоистичного желания остаться с Мартой, тем больше видел в них хитросплетения судьбы, а не собственный умысел. Они словно по очереди делали шаг за шагом навстречу друг другу. Только для него любовь не стала тяжелым испытанием, заставившим переступать через моральные принципы. Марта пострадала сильнее. Не от того ли дрожат ее ресницы, что даже во сне перед глазами мелькают жуткие картины недавних событий? После долгого самокопания в душе Джоша по-прежнему вели борьбу два противоречивых чувства – любовь к Марте и злость на себя. Он не знал, какому в итоге отдать предпочтение.

Легкий утренний ветерок заглянул в пещеру, оставляя на лице приятную свежесть. Голова гудела, а на веки словно положили свинцовые гири. Марта лежала с закрытыми глазами, прислушиваясь к звукам снаружи. Дождь определенно закончился, лишь в воздухе веяло сыростью. После сна навалилась еще большая усталость. Бороться с ней не получалось. Она собиралась встать и дать возможность Джошу вздремнуть хоть полчаса, но расслабленное тело не слушалось команд мозга. Сколько времени прошло? Ей казалось, что минут пятнадцать. Однако на ресницах уже играли бледные лучики, свидетельствовавшие о наступлении рассвета. День обещал новые испытания. Только как их пережить, если до сих пор не оправилась от старых? Вчера Марта многое успела понять. К числу самого важного относились отношения с Джошем. Она твердо решила быть с ним до конца. Она призналась себе, что готова на многое ради заветной цели. Например, даже согласна сама заниматься ограблениями, лишь бы оставаться рядом с любимым. По правде говоря, ее пугал план их спасения, в котором участвовала полиция. Вдруг Джоша арестуют и упекут в тюрьму на несколько лет? А вероятность подобного финала была очень высока. Марта с ужасом думала о разлуке. Нет, она возьмет часть вины на себя, продаст квартиру, чтобы оплатить лучших адвокатов и возместить ущерб, причиненный музею. Сделает все для вынесения самого мягкого в таких случаях приговора. Эта решимость крепла в ней с каждой минутой. Но, пока голова покоилась на его коленях, жестокий, несправедливый мир довольствовался второстепенной ролью. Поэтому Марта нарочно притворялась спящей, желая продлить драгоценные минуты счастья. Джош, как мужчина, больше думает о практической стороне своего плана, просчитывает сложные ходы и комбинации, а она чисто по-женски волнуется за их любовь. Чувства зачастую такие хрупкие. Обоюдного желания быть вместе недостаточно, чтобы сохранить их под натиском обстоятельств. Марта вела борьбу с противником-невидимкой, который исчезал и появлялся внезапно, смешивая аккуратно разложенный пасьянс из планов с колодой неожиданных событий. Так всегда случается, когда безрассудный с виду поступок оборачивается чем-то серьезным. Встреча, сотканная из нитей судьбы. Любовь, вспыхнувшая из ничего. Им с Джошем не потребовалось дополнительных катализаторов чувств в виде свиданий, долгих задушевных разговоров, красноречивых жестов. Разве она предполагала, каким трудным окажется путь к счастью? Да и сама мысль о совместном будущем выглядела слишком фантастически. Он давал обещания, а серьезность намерений оценивается по поступкам. К сожалению, ее сомнения смогли полностью развеять лишь ужасные, драматические события. Марта заплатила слишком высокую цену за уверенность в любимом мужчине. Едва обретя друг друга, они рисковали расстаться против собственного желания. Кругом подстерегала смерть. Одиночество маячило на горизонте в виде тюремной решетки. Западня, которая захлопнется в ближайшее время. Неужели Джош настолько отчаялся, потерял веру в свои силы, что прибегает к помощи полиции? Помощи, оплаченной свободой. Хотя она ведь до сих пор не в курсе его плана. Возможно, есть уловка, способная сбить с толку копов? Джош много лет успешно избегал преследований и подозрений. Он должен обладать целым арсеналом ухищрений. В сердце Марты затеплилась надежда. За минувшую ночь произошло столько чудес, счастливых случайностей, благодаря которым они все еще живы. Неужели этот золотой запас исчерпан? Напоследок она попросила высшие силы подарить им возможность выбраться из капкана невредимыми в физическом и моральном смысле. Марта глубоко вздохнула и пошевелилась. Пора переходить от рассуждений к действиям. Джош должен поделиться с ней своими соображениями, иначе она не отстанет. Нужно быть готовой к любому повороту событий. Она распахнула глаза навстречу новому дню, самому важному в своей жизни.

– Доброе утро, милая, – отреагировал на ее пробуждение Джош. – Ты отдохнула?

– Сама не знаю. – Марта села и потянулась. – Пятьдесят на пятьдесят. А ты спал?

– Скорее да, чем нет. Поэтому крайне недоволен собой, ведь нас могли убить.

– Надо было соглашаться на мое предложение отдыхать по очереди.

– Твой усталый вид красноречиво выступал против. Ладно, ничего плохого не случилось. Как насчет завтрака из чипсов и минеральной воды.

Услышав про еду, Марта ощутила сильный приступ голода. Вчера удалось перекусить во время поездки в такси, потом еще раз перед уходом на поиски Джоша. Значит, с момента последнего приема пищи прошло двенадцать часов. В принципе немного, но после физических и психических нагрузок вчерашнего дня силы растрачены основательно. Несмотря на плохое отношение к чипсам, она взяла пакет из рук Джоша и с обреченным видом заглянула внутрь.

– Ничего другого, я так понимаю, у нас нет? – грустно поинтересовалась она.

– Угадала. В фургоне лежали запасы еды с длительным сроком годности.

– И этому условию удовлетворяют только чипсы? Или у тебя к ним особая любовь?

– Из-за погрома, устроенного бандитами, все коробки перепутались. А я в целях экономии времени схватил первую попавшуюся и высыпал ее содержимое в сумку. На самом деле на моем импровизированном складе хранились рыбные консервы, хрустящие хлебцы, ассортимент соков, печенье и даже сгущенное молоко с конфетами.

– О! Мучительно слышать про такое изобилие. – Марта сосредоточенно рассматривала упаковку. – Замечательно! Я ненавижу две вещи: картошку в виде чипсов и лук в любом виде, но сегодня мой завтрак целиком состоит из этих блюд. – Она с возмущением указала на надпись, гласившую, что данный продукт со вкусом лука.

Джош только развел руками в ответ.

– К сожалению, у нас нет альтернативы.

– Видимо, мой организм не отличается мудростью. Когда необходима хоть какая-то пища, он продолжает привередничать.

– За столь короткий срок голод не способен заставить человека поедать всего без разбору. Если совсем не нравится, лучше оставь.

– А вдруг следующий подходящий момент для пикника наступит нескоро? Нет, я буду представлять, что вместо этой гадости держу в руках свежую клубнику.

Джош, едва сдерживая смех, наблюдал за игрой в самоубеждение. Марта закрыла глаза и не глядя вытащила из пакета золотистый ломтик. Затем осторожно положила в рот, медленно пережевывая. Он представил, как самопровозглашенный психолог повторяет про себя установку вроде: «Сладкие ягоды тают во рту. Я чувствую их нежный аромат». А мелкие кусочки соли можно выдать собственному сознанию за клубничные зернышки. Джош приглушенно рассмеялся, за что был награжден укоризненным взглядом. Марта съела еще пару чипсов и отодвинула злополучный пакет подальше. Пока он заканчивал утреннюю трапезу, она пальцами приводила в порядок прическу. Джошу вдруг стало легко. Утро началось так весело, беззаботно, словно они действительно были туристами, выбравшимися на отдых. В нем ожила надежда, что и предстоящий день пройдет благополучно. Марте недолго осталось находиться в неведении. Он боялся этого разговора, сочинял в уме аргументы, доводы. Главная трудность заключалась в том, чтобы самому до конца отстоять образ хладнокровного, сильного, решительного мужчины. В любой другой ситуации эти качества проявились бы в нем естественным образом. Однако сейчас дело касалось Марты. Она станет упрямиться, просить или, не дай бог, плакать. Больше всего Джош боялся слез любимой женщины. Поэтому следовало дождаться удобного момента. Он должен застигнуть ее врасплох, не дать времени на размышления. А еще попробовать достучаться до здравого смысла, который у них обоих последнее время спал беспробудным сном. Только бы получилось. Джош нащупал телефон, лежавший в кармане куртки. Когда перед едой смотрел на часы, до срока оставалось минут двадцать. Значит, уже пора.

– Что это? – встрепенулась Марта. – Слышишь, какой странный звук?

Она стояла посреди пещеры с растерянным видом. Потом нерешительно направилась к выходу, но Джош, выдержав эффектную паузу, остановил ее.

– Вернись, нам нужно серьезно поговорить. К нам на помощь прилетел полицейский вертолет. – Тут у него в куртке загудел телефон. – Извини, подожди минутку. – Джош переключился на звонившего собеседника. – Да, мы слышим вас. Приземлится не получится? Хорошо, она сумеет подняться по веревочной лестнице. Где вертолет может максимально снизиться? Понятно. Уговор остается в силе? Нет, только одно условие: вы забираете девушку и обеспечиваете ей безопасность.

Услышав про такое самоуправство, Марта собралась возразить, но ее остановил решительный взгляд карих глаз.

– Да, сразу после вашего отлета я начну операцию. Они засели ниже по склону. Конечно, я справлюсь. Советую вам равномерно расставить людей, так как территория вокруг шоссе окружена лесом и часть бандитов точно попробует скрыться. Вы сделали правильный выбор. Место хорошо просматривается. Поведем их дорогой, которая внезапно выходит к засаде. Верно, что-то вроде обманного хода. Сколько у вас людей? Да, вполне достаточно. Мне нужно дополнительное снаряжение. Отлично. Вижу, вы проделали внушительную работу. Этим оружием я умею пользоваться. И гранатами тоже. Конечно, нужны. Ваше прикрытие на отдельных участках дороги может потерять меня из виду. Нет, я категорически против поддержки с воздуха. Девушка должна улететь в безопасное место. Помните наш уговор? Когда вертолет будет готов? А быстрее нельзя? Хорошо, мы сейчас поднимемся. Я оставлю телефон включенным.

Марта инстинктивно отпрянула от него. В синих глазах застыли испуг, недоумение, боль. Зачем Джош распоряжается ее жизнью, отталкивает от себя, не позволяет остаться рядом в трудную минуту? От услышанного в голове сформировался сумбур из вопросов, упреков, обвинений. Марта хотела выплеснуть все это на Джоша, но слова зависли на полпути. Губы дрожали, не слушались. Его план, оказывается, состоял из двух частей: избавиться от нее, после чего геройски умереть под бандитскими пулями! Она отходила все дальше, пока не уперлась спиной в каменную стену. Потом опустилась на пол и разрыдалась. Вот и закончилось короткое счастье. Как с этим смириться?

– Милая, иди сюда, – попросил Джош. – Давай наконец спокойно поговорим.

Марта вытянула руки перед собой, устанавливая невидимую дистанцию межу ними.

– Разве не об этом я просила вчера? – укоризненно заметила она. – Довериться мне, рассказать про свой план. Ты играешь нашими отношениями, как тебе вздумается.

– Послушай, у нас очень мало времени, а объяснять очень долго.

– Можешь приступать, я никуда не тороплюсь. Какую роль ты отвел для меня?

Джошу надоело вести переговоры, стоя в отдалении. Он решительно направился к ней, игнорируя ее протесты. И сразу сопротивление Марты как будто ослабело.

– Мне страшно. Очень страшно, что с тобой случится непоправимое. Я не прощу себе!

– Успокойся, не плачь. – Джош смахнул слезинку, катившуюся по ее щеке. – Ты ведь сильная. Или я ошибся? Нам обоим нужно собраться, а не раскисать.

– Пожалуйста, не заставляй меня уезжать! Позволь остаться. Я согласна сидеть в пещере, пока ты будешь участвовать в задержании преступников. Здесь спокойно.

– Нет, Марта.

Его отказ вызвал новую волну слез.

– Хватит вести себя по-детски.

– Это не ребячество! Просто я люблю тебя и не хочу бросать одного!

Джош почувствовал, что под ее натиском начинает постепенно сдавать позиции. Она завела опасный разговор о чувствах, который способен далеко увести их от главного.

– Ты меня шантажируешь, а я прошу доказать искренность этих слов. И не глупым упрямством. Отнюдь. А сознательным выбором сильной, умной женщины.

– Создается впечатление, – язвительно прокомментировала Марта, – словно на меня, помимо прочего, возложена какая-то священная миссия.

Однако вопреки всем ожиданиям ответ Джоша поразил ее:

– Ты очень точно подметила. Мой план состоит из двух частей, за каждую отвечает один из нас. Поэтому от тебя тоже будет многое зависеть.

– Я удостоена великой чести быть посвященной в засекреченный проект! Итак, какова моя гениальная роль? Играть с полицейскими в молчанку? Я угадала?

– Насчет общения с копами – да, со всем остальным промахнулась. Ты должна пересказать им мои слова. От своего имени, естественно. Слушай внимательно и постарайся запомнить.

Джош решил, что разговаривать, сидя на камнях у стены, весьма неудобно. Поэтому предложил ей вернуться на расстеленное одеяло. Марта, заинтригованная ситуацией, согласилась быстро. Эта короткая передышка после бурного объяснения позволила ему окончательно собраться с мыслями. Они проговорили довольно долго. Марта понемногу успокоилась и с особой тщательностью отнеслась к своему заданию. Она уже не проявляла прежней принципиальности в вопросе об отлете. Джош успокаивал ее, приводя довод за доводом. Возможно, в чем-то он приукрасил действительность, но пошел на этот маленький обман из лучших побуждений. Успех предстоящей операции во многом зависел от его собранности, настроя на цель, которой не достичь при отсутствии уверенности за безопасность любимой женщины. Она это прекрасно понимала. Последние пять минут разговора Марта сидела, прижавшись к нему, и по просьбе Джоша повторяла сочиненную им историю. Они понимали, что пора отправляться к вертолету, что теперь каждый будет вести борьбу за любовь на своем фронте. Наконец снова зазвонил телефон. Полиция просила поторопиться. Джош помог подруге встать. Никто не отважился нарушить повисшее в воздухе молчание. Марта на собственном опыте ощутила, как тишина способна сблизить людей лучше любых слов. Она хотела спросить про вещи, предложить взять их с собой, но передумала. Какое значение имеют эти сумки на фоне серьезных событий? Ей стоило больших усилий думать о будущем без слез. По крайней мере, не показывать слабости перед Джошем. Он должен быть спокоен. Марта очень хотела снова броситься ему в объятия, наговорить сумбурных фраз, потребовать глупых обещаний типа «вернусь живым и невредимым». Однако порывы сердца сдерживались остатками рассудительности. Они покинули пещеру вместе. Джош шел чуть впереди, осматривая дорогу. Марта покорно следовала за ним. Разговор заставил ее пересмотреть отношение ко многим вещам. Так или иначе, на чаше весов лежит жизнь Джоша, и она не в силах изменить ход событий. Она способна повлиять на два главных фактора – уверенность и спокойствие возлюбленного перед сложной операцией. Если с ним что-нибудь случится, как дальше жить с осознанием, что твое упрямство в числе других факторов сыграло роковую роль? Нет, Джош и так полностью взял на себя ответственность за их дальнейшую судьбу. Марта пыталась вспомнить, что же полезного сделала она лично. Кроме убитого бандита, других аргументов не нашлось. Ее помощь заключалась в спокойном ожидании, когда Джош разработает план спасения. Конечно, он мужчина и сам обязан решать такие серьезные проблемы. Но тогда какой смысл выражать возмущение, упрекать, указывать на его просчеты? Марта бродила по замкнутому кругу своих противоречивых чувств и не находила выхода.

Они поднимались очень медленно. День обещал быть теплым. Облака разогнал ветер, и ясное небо гарантировало отличную летную погоду. Правда, на склонах внизу змейкой клубился утренний туман, но для предстоящих событий он был очень кстати. Холодный утренний воздух заставлял глубже прятать озябшие пальцы в карманах куртки. Марта коснулась лежавшего там пистолета и инстинктивно отдернула руку. Что с ним делать? Отдать Джошу? За минувший день она успела привыкнуть к присутствию личного оружия. Но с такой малоприятной привычкой не грех и расстаться. Полиция слишком много сможет узнать, заполучив в руки такую ценную улику: кто знает, сколько людей убили из него. Нет, этот вариант исключается. Приняв решение, Марта резко остановила Джоша посреди дороги.

– Я хочу кое-что сказать. Выслушай меня, это недолго.

Она понимала, что при посторонних их прощание получится скомканным. Многих важных слов произнесено не будет. Так не лучше ли сказать все здесь, вдали от чужих ушей и глаз? Джош посмотрел на нее и, кажется, догадался о смысле этой остановки.

– Давай не будем говорить друг другу пафосных слов.

– Это не пафос, – возразила Марта. – Это мои ощущения. Я не жду от тебя ответных слов. Понимаю, твои мысли сейчас заняты другими проблемами. Во-первых, возвращаю пистолет. – Она вытащила оружие из кармана куртки. – Надеюсь, он принесет тебе удачу. Во-вторых, если будет трудно, не забывай о моей любви. Я всегда с тобой.

– Иди ко мне, – позвал Джош, раскрывая объятия. – Я тоже люблю тебя. И у нас все получится, слышишь? Не забывай об этом. Обещаешь?

– Да! Я сделаю все возможное, а ты будь осторожен.

Они постояли еще мгновение и двинулись дальше. Шум вертолета слышался все отчетливее. Скоро из-за поворота показался он сам, зависший над огромной пропастью. Рядом располагалась узкая каменная площадка, на которой их уже ждали несколько человек в камуфляжах. Из-за сильного шума Марта с трудом поняла, чего от нее хотят. Потом увидела короткую лестницу, свисавшую из салона вертолета, и догадалась, каким образом попадет на борт. На мгновение в душе шевельнулся страх, но тут же уступил место спокойной решимости. Люди, находившиеся на площадке, отодвинулись подальше от края. Лишь Джош задержался возле нее, прокричав на ухо, чтобы крепче держалась. Потом поймал страховку и прицепил ее к Марте. Перед глазами возникла злосчастная лестница. Марта ухватилась за нее, зажмурилась и полезла вверх. В кабину ее втащили два полицейских. Вертолет начал стремительно набирать высоту. Она прижалась к стеклу, провожая взглядом Джоша, занятого одновременно разговором с офицерами из спецназа и распихиванием по карманам полученных от них обойм с патронами. Его уверенный вид внушил Марте надежду. Он должен справиться. Ради их счастья.

10

– Вам нельзя сейчас вставать. – Медсестра пыталась спорить с Мартой, но безуспешно. – Вас не выпустят, палата под полицейской охраной! Офицер! Офицер!

В ту же минуту дверь распахнулась и вошел поджарый худощавый полицейский, из-за него выглянул еще один, высокий и такой же тощий.

Марта, стоявшая посреди палаты в больничной рубашке, поспешила забраться опять в постель.

– Она только что проснулась и сразу собралась уходить, – пожаловалась медсестра вошедшим. – Объясните ей, пожалуйста, что она не имеет на это права.

– Э-э-э, мэм, – начал худощавый, – вы не можете покинуть больницу до тех пор…

– А я и не собиралась, – перебила его Марта. – И не думала. Просто мне нужно знать, чем закончилась операция в горах. Там мой жених. Мне надо знать… Может, его уже в живых нет! А тут ничего толком не добьешься. И телефоном пользоваться нельзя!

При этих словах Марта не удержалась и, уронив голову на руки, заплакала. Что с ним? Жив ли или, может, уже лежит в одном из городских моргов?

После того как вертолет доставил ее в больницу, ей вкололи снотворное. Сама бы она не уснула: дрожала, даже не могла говорить, только смотрела на всех невидящими глазами, словно не понимая, что происходит вокруг. Хотя, по правде говоря, Марта тогда действительно слабо ориентировалась во внешнем мире. Все мысли были только о Джоше. Чужие движения давили на слух, зрительная память упорно продолжала держать перед глазами образ Джоша на площадке под вертолетом, весь внешний мир виделся сквозь эту гнетущую картину. Лица… Лица без конца, и нигде единственного, по-настоящему желанного, с глубоко посаженными почти черными глазами. Марта не ощущала собственного тела, видела его как будто со стороны. Почва ушла из-под ног. Ничто больше не имело значения. Только Джош.

Марта не отвечала на вопросы, которые ей задавали, никак не реагировала на внешние манипуляции с собственным телом. Ее привезли, сдали медикам, а те переодели, привели в порядок и вкололи снотворное. Сон – лучшее средство от шока. И Марта забылась, но теперь, когда все вроде стало на свои места…

– Я схожу за врачом. – Медсестра вышла в коридор.

Полицейские молчали, несколько опешив.

– Мэм, может быть, принести воды? – спросил тот, что повыше.

Марта последний раз всхлипнула, уже беря себя в руки.

– Нет, спасибо. А вы не могли бы связаться с вашими начальниками, мне очень надо знать. Джошуа. Джошуа Дануэй. Он остался, чтобы содействовать полиции. Как вообще прошла операция? Есть ли жертвы?

Один из полицейских пожал плечами.

– Я могу сказать точно, что операция пока идет. А до всего остального…

– Как это – идет? – Марта в порыве чувств снова соскочила с кровати, теперь собственный вид ее уже не волновал. – Сколько я проспала? Сколько времени? Неужели они все еще в горах?

– Мисс Коуптен, лягте, пожалуйста, мне нужно вас осмотреть, – произнес человек в белом халате, вошедший в самый разгар тирады Марты. – А вы, – он обратился к полицейским, – можете покинуть палату.

Медсестра нерешительно выглядывала из-за широкой спины доктора.

– Никуда они не пойдут! – взбунтовалась Марта. – До тех пор, пока не ответят на мои вопросы.

Но полицейские уже захлопнули за собой дверь.

– Мисс Коуптен, лягте, пожалуйста, я должен вас осмотреть, – терпеливо повторил доктор.

Марта растерянно посмотрела на него.

– Но…

– Мисс Коуптен, – начал было снова врач, но Марта, уже осознав безвыходность ситуации, легла в кровать. – Благодарю вас. И доктор, лишь изредка задавая вопросы, взялся за осмотр. Продолжалось это около пятнадцати минут, потом, уже собираясь уходить, он сказал: – Не терроризируйте полицейских, включите телевизор. Сейчас по большинству каналов показывают горы Ванкувера. Там репортеров вдвое больше, чем полицейских, узнаете все в мельчайших подробностях. – И дверь в очередной раз захлопнулась.

Медсестра протянула Марте пульт от телевизора, стоявшего на тумбочке у окна.

– Вот, возьмите. Сейчас уже вечер, почти ночь, но последний раз, когда я смотрела новости, говорили, что пока ничего толком неизвестно.

– Спасибо. – Марта улыбнулась. – И извините, пожалуйста, просто я слишком перенервничала за последние дни.

– Конечно, я понимаю, – закивала медсестра. – Доктор прописал вам успокоительное. Отдыхайте. – И она тоже вышла.

Марта нажала кнопку пульта.

– Вы видите запись, сделанную нашим корреспондентом… – На экране замелькали какие-то люди, послышались выстрелы. – Это последние минуты блестящей операции, проведенной полицией Ванкувера. Все преступники задержаны, жертв среди мирного населения и сотрудников правоохранительных органов нет. Однако по-прежнему неизвестна судьба человека, помогавшего полиции. Служащий компании «Электрик импорт» Джошуа Дануэй до сегодняшнего дня был главным подозреваемым по делу о хищении драгоценностей из музея и числился пропавшим без вести. Нам стало известно, что именно он, сотрудничая с полицией, во многом способствовал благополучному завершению операции…

Марта хотела переключиться на другой канал, но тут в коридоре послышались голоса:

– Мы родственники и имеем право ее видеть.

– Сэр, нам разрешено впускать только медперсонал, ничем не могу помочь.

– Позвоните своим начальникам. Что это за безобразие, в конце концов я подам на вас в суд!

Марта узнала голос брата. Если сейчас не вмешаться, то Юджин, пожалуй, разнесет больницу. Она поднялась и, выглянув из палаты, мило улыбнулась полицейским.

– Господа, не нужно ссориться. Личность этого человека я могу удостоверить абсолютно точно. Юджин Коуптен, мой брат и… – она указала на Карен, – его жена, миссис Коуптен. Они не отравят и не застрелят меня, можете быть уверены.

– Мэм, но нам запрещено…

– Пятнадцать минут, никто ничего не узнает. Мы не виделись две недели. Я очень прошу. – Марта состроила умильную физиономию и сложила руки, как при молитве.

– Ну хорошо, только пятнадцать минут, – согласился один из полицейских.

Марта не стала ждать, пока он передумает, и, ухватив брата за рукав рубашки, затащила молодую чету Коуптенов к себе в палату.

– Боже! Марта, нам сообщили только вчера, мы еле успели купить билеты. – Юджин обнял сестру. – У меня в голове не укладывается! И когда только ты успела ввязаться во все это?

– Подожди. – Марта высвободилась из объятий брата и, уставившись на экран, сделала погромче.

– Итак, вы видите героя дня. Джошуа Дануэй, пропавший около двух недель назад, сегодня помог полиции…

Дальше Марта не слушала. Новости репортеров были ей уже не нужны, потому что она увидела его… Перемазанный с ног до головы как трубочист, в изодранном камуфляже, Джош шел по живому коридору, поддерживаемый двумя полицейскими. Он сильно хромал, а точнее, его почти несли. Голова безжизненно поникла, руки висели как плети, и только судорожные движения пальцев говорили о том, что Джош еще в сознании.

Подъехала «скорая», медики уложили Дануэя на каталку. Кислородная маска, первая помощь…

Марта смотрела на все это и не знала: плакать ей или смеяться. Джош жив. На сердце стало легче, недавно бесцветный мир заиграл многообразием красок, бытие наполнилось смыслом. Есть ради кого жить, есть кому посвятить себя… Голова шла кругом. Он жив.

– Марта, что с тобой? Марта, ты меня слышишь? – Юджин легонько тронул сестру за плечо.

Она улыбнулась и бросилась обнимать сперва брата, а потом его жену.

– Его не убили! Юджин! Я выхожу замуж!

– Постой, постой, Марта, я решительно ничего не понимаю, объясни толком.

– Да уж, пожалуйста, сделай одолжение, – кивнула Карен. – Итак, когда вы познакомились?

И Марта начала рассказывать так, как они договорились с Джошем. Правда, довести свое повествование до конца ей не удалось, потому что неожиданно в палату без предупреждения заглянул один из полицейских.

– Сюда скоро должны прийти, уходите немедленно.

– Ладно, Марта. – Юджин на прощание поцеловал сестру. – Не думай, что мы прервали свой медовый месяц только ради одного посещения. Мы придем и завтра, и послезавтра, а потом еще к тебе домой явимся.

– Вы не могли бы побыстрее? – Полицейский заметно нервничал.

– Да-да, конечно. – Карен потащила мужа к двери и, уже выходя, подмигнула Марте. – А я с нетерпением буду ждать окончания этой увлекательной истории. И как только ты могла скрывать от нас все! Такая любовь целых три месяца, и ни одного слова!

Дверь за ними затворилась. Следующие полчаса Марта просматривала новости по всем каналам, какие только ловила антенна телевизора, пытаясь узнать хоть что-нибудь о Джоше. Но всюду крутили похожие друг на друга как две капли воды пленки. Что именно с Джошем, хотя бы в какой из госпиталей его повезли, не сообщала ни одна телекомпания. Марта сидела словно на иголках, борясь с желанием подскочить и броситься на поиски. Единственное, что ее останавливало, данное Джошу обещание. Он жив, значит, теперь нужно приложить все усилия для приведения в исполнение задуманного. От этого зависит их дальнейшая судьба.

Было уже около одиннадцати, когда в дверь тихонько постучали.

– Мисс Коуптен? – В палату вошел среднего роста человек с рыжими волосами и такими же рыжими усами, которые топорщились ежиком. – Офицер Крегер, полиция Ванкувера. Извините за столь поздний визит, но мне сказали, что вы не спите. Я должен задать вам несколько вопросов. Прямо сейчас.

– Да-да, конечно. – Марта внутренне сжалась, стараясь внешне выглядеть спокойной. – Садитесь, пожалуйста.

– Итак… – Крегер сел на стул и деловито закинул ногу на ногу.

В его позе, в манере говорить было что-то настораживающее. Словно он, прикрываясь любезностью, готовился нанести удар в спину. Марта почувствовала, что начинает дрожать, но тут же взяла себя в руки. Почему-то вспомнилась какая-то недавно прочитанная от безделья книга по психологии: если человек собирается на вас давить (а ощущение было именно такое), начните говорить с ним первой, не ждите обращения. Что ж, вот и самое время проверить на практике теоретические выкладки.

– Что за вопросы вы хотели задать? – Марта поправила подушку под головой: пусть думает, что она ничуть не волнуется, настолько не волнуется, что думает больше о своем удобстве, чем о каких-то глупых вопросах не менее глупого полицейского.

– Имя Джошуа Дануэй говорит вам о чем-либо?

– Да, разумеется. – Марта наивно улыбнулась и затараторила, демонстрируя тем самым готовность содействовать расследованию: – Это мой жених. Мы знакомы уже три месяца. Мы скоро поженимся. Джош служащий в крупной фирме, которая разрабатывает и производит защитные электронные приборы, ну и там всякое…

– Минутку, не спешите.

Марта про себя отметила, что уже сбила этого Крегера с толку. Он достал из кармана блокнот и ручку.

– Так сколько вы знакомы?

– Около трех месяцев. – Марта, не привыкшая врать, тем более полиции, чувствовала себя ужасно. Хорошо, что ее руки и ноги скрывало одеяло: они мелко дрожали. Хотелось уткнуться в подушку и накрыться с головой, спрятаться от действительности, взвалившей на плечи непосильный груз. Если бы хоть видеть собственное лицо! Марта боялась, что именно оно ее и выдаст. И еще глаза.

– За эти три месяца вы не замечали за Дануэем чего-то странного, необычного. Может быть, он несколько раз подряд отменял свидание, неожиданно начинал отговариваться срочными делами. Или, к примеру, звонил ночью, ни с того ни с сего перенося назначенную встречу.

Марта недоуменно пожала плечами, но сама почувствовала, что фальшивит, жест получился наигранный. Она постаралась исправить положение голосом.

– По-моему, это я вечно переносила встречи то из-за лошадей, то из-за собак. Знаете, я ведь работаю ветеринаром, у меня свой кабинет. Там столько всякой живности, что иной раз не знаешь, куда спрятаться от назойливых хозяев. А что до Джоша, то он в этом случае скорее выступал в качестве страдающей стороны. А странное… Странно вести он себя начал после того телефонного звонка. Около месяца назад.

– Вот здесь поподробнее, пожалуйста. – Полицейский весь обратился в слух.

Марта почувствовала себя еще неувереннее, но тут она случайно посмотрела в сторону и увидела собственное отражение: за окном давно стемнело и в стеклах отражалось все происходящее в палате. Ужасно! Марта увидела себя со стороны: плечи опущены, голова наклонена немного вниз, пальцы теребят край одеяла. Кошмар. Она тут же выпрямилась и уверенно откинулась на подушку. Так и вправду стало легче смотреть на полицейского, появилось даже ощущение куража. Теперь главное – глядеть прямо и не отворачиваться, не косить глазами.

– Около месяца назад ему позвонили на сотовый, мы тогда были у меня, и после этого Джош как-то сник. Я пыталась расспрашивать, но безуспешно. Он замкнулся, стал сдержаннее. И еще все просил меня поскорее уехать в деревню к подруге. А потом… Потом… – Марта, войдя во вкус, прослезилась очень правдоподобно.

– А потом? – Крегер весь подался вперед от любопытства.

– А потом он просто исчез на несколько дней и… – Марта уронила голову на руки.

– Я принесу вам воды. – Полицейский поднялся и, оставив блокнот с ручкой, вышел.

Его не было около пяти минут, за которые Марта успела поупражняться перед импровизированным зеркалом, то есть перед окном.

Наконец Крегер вернулся, неся стакан воды.

– Выпейте, вам будет легче рассказывать.

Марта приняла воду с выражением искренней благодарности на лице.

– Спасибо.

Полицейский терпеливо подождал, пока она успокоится, и снова приступил к допросу.

– Мы остановились на том, что Джошуа Дануэй исчез на несколько дней, – учтиво напомнил он. – Продолжайте.

Марта опустила глаза, но не так, как это делает виноватый человек, а так, словно ей неприятно об этом говорить.

– Потом он пришел ко мне ночью… без предупреждения… с этой… ужасной раной. И все рассказал.

– Что именно?

– Что он совершил ограбление музея. Что в него стреляли. Что теперь все позади. Я не стала расспрашивать, не до того было. И уже после… Понимаете, за несколько дней до всего этого мой брат женился, а потом вместе с женой поехал в Европу, в свадебное путешествие. Они… эти люди… – Марта снова отпила из стакана, имитируя крайнюю степень расстройства, – Джошу угрожали, требовали, чтобы он совершил это ограбление. Иначе… Они сказали, что убьют моего брата, меня. Они запугали его. А я не знала, ничего не знала и не могла ему помочь… посоветовать.

– Подождите. – Офицер снова закинул ногу на ногу, но уже не так уверенно, как в первый раз. – Вы утверждаете, что знакомы с Дануэем уже около трех месяцев, но почему тогда никто из жильцов вашего дома, никто из его сослуживцев до настоящего времени не видел вас вместе?

Джош предупреждал, что об этом обязательно спросят. Марта смущенно улыбнулась.

– Я не могу сказать вам наверняка, но предполагаю, что это из-за наших вечных ссор. Мы первое время постоянно скандалили по поводу и без повода. И не разговаривали друг с другом иногда по целым неделям. То он со мной, то я с ним. Короче, как-то так получилось, что знакомы-то мы три месяца, а общались очень мало. И вообще, как-то никуда не выходили, все больше дома. За день устанешь на работе, да и он тоже. Мы мало бывали на людях. – Марта старалась проговорить заранее подготовленный ответ с выражением некоторой растерянности, словно она сама не понимает, почему их не видели вместе. – А кроме того, люди сейчас такие невнимательные друг к другу. Я, например, живу в своем доме уже давно, а до сих пор не запомнила соседей. Боюсь, и они меня не очень.

– Хорошо, – кивнул Крегер, и рыжие усы у него на верхней губе еще больше оттопырились. – Но, если вам угрожали, почему вы не обратились в полицию?

– Я не обратилась!? – Марта удивленно вскинулась. – Я не обратилась? А как я, интересно, могла обратиться, когда ничего не знала до последнего момента. Или вы меня не слушаете?

Полицейский, однако, и глазом не моргнул, совершенно не отреагировав на столь искусную игру.

– Он пришел ко мне с простреленным боком, – продолжала Марта, опять как бы успокаиваясь. – Чуть живой.

– Да-да, это я уже понял. – Крегер немного смутился, но в его голосе послышалось раздражение. – Но почему потом, после ограбления, вы не…

Марта не дала ему договорить.

– Потому что теперь они могли убить и Джоша, и меня, и всех моих родственников вместе взятых. Нам велели держать язык за зубами. Джош, между прочим, пытался сдаться, и если бы…

– Сдаться? – оживился Крегер. – Когда?

Марта едва не засмеялась, глядя на то, как этот человек в одно мгновение подобрался на стуле. Хвала небесам, что у него нет диктофона!

– Ну, он сказал, что больше так не может, что он должен во всем признаться. Что надо дозвониться до Юджина и Карен… Просто предупредить их, попросить поскорее возвращаться. Я пыталась… – Марта стыдливо опустила глаза, – пыталась отговорить его, и Джош вроде даже согласился. Но потом, ночью, он просто взял и ушел…

– Подождите, а почему вы не предупредили брата и его жену сразу после того, как все узнали? – Крегер заерзал на стуле, словно ему было неудобно сидеть.

– Джош сказал, что их сотовые прослушиваются… – Марта развела руками. – Это было одним из условий – мы не должны пытаться найти их еще целый месяц. Наверное, это время нужно было преступникам, чтобы вывезти драгоценности и самим убраться из страны.

– Так, а что по поводу сдаться?

– Кстати! – Марта нахмурилась, словно что-то припоминая. – Когда Джош сдавался, в смысле хотел сдаться, он напился и лег на скамейку специально в таком месте, где его не могли не заметить. Кажется, в Гэстауне. Да, точно. А потом полицейские… Нет, я… – Марта старалась говорить как можно бессвязнее, чтобы еще больше запутать несчастного офицера, который, похоже, уже отчаялся разобраться в ее показаниях.

– Подождите. – Крегер сдержанно откашлялся, но было видно, что таким незамысловатым приемом он просто маскирует свое раздражение и досаду. – Но почему ваш приятель решил сдаваться пьяным?

– Нет, вы не поняли. – Марта недовольно вздохнула, показывая, что и ее этот разговор уже начинает утомлять. И не столько разговор, сколько ограниченность собеседника. – Джош с самого начала хотел сдаться. А в тот вечер он выпил лишнего. Я уложила его спать в гостиной и пошла к себе наверх. Поднялась ненадолго, привести себя в порядок. Возвращаюсь, а Джоша нет. Я не знала, что делать. Где искать! – Марта растерянно посмотрела на Крегера, словно и сейчас еще не до конца разобралась в этом вопросе. – В полицию нельзя… И… Я боялась, что Джош может и не пойти в участок. Он… как-то раз случайно заикнулся о самоубийстве. Понимаете, я даже вспоминать не хочу. Эта бессонная ночь… – Она посмотрела в сторону и уставилась в одну точку, словно задумалась.

Повисла пауза. Офицер опять заерзал, нервно постукивая пальцами по блокноту. По всему было видно, что ему не по себе.

– Продолжайте, пожалуйста.

Эти слова были произнесены очень мягко, извиняющимся голосом. Марта улыбнулась: итак, он уже чувствует себя чуть ли не виноватым. Надо продолжать в том же духе.

– Я искала его сама, потом решила зайти в полицейский участок, просто спросить… Кажется, одного из них звали Том. Но я могу ошибаться.

– Кого? – не понял Крегер.

– Полицейского.

– Какого полицейского?

– Того, что привез Джоша… – Тут Марта совершенно искренне спохватилась. – Ах да, я же вам недорассказала. Он пошел спать в Гэстаун.

– Кто? – Крегер не выдержал и, поднявшись, заходил по палате.

– Джош, конечно! – Марта всплеснула руками, как бы удивляясь непонятливости офицера. – Я же говорю: он пошел сдаваться, но не смог найти участка. Тогда Джош просто лег на лавку в Гэстауне, очень правильно рассудив, что через некоторое время его и так заберут. И, разумеется, забрали. А дальше – дело случая. Я буквально наткнулась на них рядом с участком. Он на ногах не стоял, причем не из-за спиртного. Шов на боку разошелся. Взявшие его полицейские были рады избавиться от бумажной волокиты, связанной с оформлением штрафа. Я этим воспользовалась. Вот, кажется, и все. – Марта вздохнула с облегчением. Джош предупреждал, что допросов будет много: сначала в больнице, потом в участке, потом, возможно, придется давать показания на суде. И вот первый шаг сделан.

Крегер пребывал в недоумении, даже можно сказать, в растерянности. Еще несколько дней он будет проверять показания всеми доступными ему способами, в том числе сравнит их со словами Джоша. Марта боялась, что забыла какую-нибудь деталь, мелочь, о которой обязательно нужно сказать именно сейчас. Но мысли путались. Измученный ложью мозг подсовывал факты реальной действительности, перемешивая их с придуманными событиями. А еще Марта едва сдерживала себя, чтобы не задать один-единственный вопрос, который ее волновал: где Джош?

– Мы с вами видимся не в последний раз. – Крегер поднялся и захлопнул блокнот. – Спасибо за сотрудничество и до завтра.

– А я могу задать вопрос? – Марта снова улыбнулась.

– Джошуа Дануэй в госпитале Святого Франциска. Он вне опасности, состояние стабильное. Он, как и вы, находится под охраной. Спите спокойно, ему ничто не угрожает. Вы ведь об этом хотели спросить?

– Д-да, спасибо.

Марта почувствовала, как снова закружилась голова. Белые стены палаты, тумбочка, телевизор поплыли перед глазами, теряя форму. Захлопнулась дверь. И с этим звуком «захлопнулась» целая жизнь. Прежняя Марта, кроткая, тихая, спокойная, но никем не любимая, еще жила где-то внутри, но сегодня, в этот самый момент ее не стало. Выбор сделан. Дороги назад нет. Любовь стоит того, чтобы за нее бороться, чтобы ради нее идти на риск. Новая Марта знала это.

Ночь была тиха и безмолвна. Низкое темное небо заглядывало в окно огоньками звезд. Луна, свесившись с края черного склона, озиралась вокруг белым оком, будто не узнавая землю. Марта поднялась и открыла форточку. Теплый ветер заиграл ее волосами, вплетая в них звуки и краски ночи…

Вдруг серый мотылек впорхнул в палату и устремился к свету. Бумс, бумс! – бился он о сияющий прямоугольник на потолке и все равно летел, настойчиво описывая круг за кругом. Марте вспомнился тот вечер, когда в ее квартиру принесли те самые коробки с предполагаемым костюмом. Тогда она была одинока. Семья казалась ей чем-то далеким, любовь – недостижимым. Как все изменилось с тех пор. А сколько прошло? Меньше месяца.

Марта погасила свет и легла в кровать. Теперь она точно знала, кто в ту далекую ночь стоял у нее за спиной, кто проник в квартиру. Тот, кто столь же легко проник и в ее жизнь. Джошуа Дануэй. Не сотрудник какой-то там компании, не подозреваемый по делу о пропавших драгоценностях, не герой дня, согласившийся содействовать полиции, просто человек. Любимый…

Эпилог

По этому лицу, холодному как лед и бесстрастному как камень, вообще сложно было что-либо понять. Напрасно Марта всматривалась в голубые, чистые глаза под густыми седыми бровями: они были непроницаемы. О чем думает этот человек, в чьих руках сейчас судьба двух любящих сердец и от чьего слова зависят две жизни, ставшие одной? Судья прошел на свое место и опустился в кресло. Сдержанные деловитые движения говорили лишь о том, что он больше других в зале осознает собственную ответственность за происходящее. Но даже опытный психолог вряд ли сказал бы, что у него на уме.

Марта, окончательно отчаявшаяся прочитать что-либо на лице судьи, перевела взгляд на Джоша. Тот сидел рядом с адвокатом и смотрел прямо перед собой, его уверенностью и самообладанием нельзя было не восхититься. Не гордый, но очень прямой взгляд, расправленные плечи, приподнятый подбородок: так смотрит на мир человек, готовый принять любой вызов суровой реальности.

Вот сейчас все решится. Вот сейчас… Несколько месяцев судебного разбирательства превратили жизнь Марты в сущий кошмар: она не спала ночами, не могла думать ни о чем другом, кроме их с Джошем судьбы. Тюрьма, невозможность постоянно быть с ним, вечные недомолвки и надзор! Как она устала от всего… И если этот суровый человек с голубыми глазами теперь скажет, что кошмар не кончен, а только начинается по-настоящему, то… Марта инстинктивно зажмурилась, словно хотела спрятаться от мира, словно от этого могло измениться решение судьи.

– Что они медлят? – не выдержала Карен. – Это уже похоже не издевательство. Сколько можно заставлять человека ждать!

– Милая. – Юджин правой рукой прижал к себе жену. – В таких делах спешка ни к чему. Решается судьба человека.

– Но ведь у них было целых два дня, чтобы вынести приговор. – Карен так искренне возмутилась, что Юджин не удержался от улыбки.

– Знаешь, иногда двух столетий бывает недостаточно, чтобы разобраться в каком-нибудь деле, а здесь речь идет о человеческой жизни. – Произнесено это было несколько снисходительно, но Карен даже не заметила иронически-уступчивых ноток в голосе мужа и лишь улыбнулась в ответ.

А Марта не могла улыбаться. Она глядела то на судью, то на Джоша, то на брата и его жену, потерянно озиралась, будто ища еще кого-то, и была сама не своя. Слишком долго, слишком тяжело, слишком страшно… Обрывки чужих фраз, сидящее в зале люди… Марта то и дело обводила их взглядом, словно кто-то из них мог ей помочь.

Они пришли сюда просто узнать, чем закончится дело, приобретшее за последнее время такую популярность. Им плевать. На Джоша, на его жизнь, которая сегодня рискует оказаться загубленной, на его любовь. Никому из этих людей нет ровным счетом никакого дела до того, что станет с подсудимым, едва опустится молоток и закроются двери суда. Им просто нужно знать…

– Приговор по делу…

Марта почувствовала, как сердце в груди замерло, почти остановилось.

Судья стал зачитывать материалы дела в той последовательности, как улики и сведения поступали в распоряжение следователей и адвокатов. По закону перед оглашением приговора он должен был еще раз довольно подробно ознакомить всех собравшихся с ходом расследования. Зал замер в немом ожидании. Сухой старческий голос звучал безжизненно, Марта глядела на тонкие бледные губы в обрамлении седых усов как завороженная, в каждом слове пытаясь уловить ответ. Но судья был абсолютно бесстрастен. Вот наконец зачитываются материалы недельной давности, вот доводы обвинения, вот содержание речи защитника, произнесенной накануне. Марта сделала глубокий вдох: сейчас!

– Учитывая содействие, оказанное подсудимым при задержании преступников, и полученные им в ходе полицейской операции ранения средней тяжести, а также отсутствие судимостей и ряд сопутствующих обстоятельств, а именно наличие угрозы для жизни близких подсудимому людей, решением Окружного суда Северного Ванкувера Джошуа Дануэй, признается невиновным по делу о хищении драгоценностей…

Дальше Марта не слушала. Невиновен! Не-ви-но-вен! Она не смогла удержаться от крика радости, который вырвался сам собой, слезы потекли по щекам, ноги ослабели, голова закружилась. Невиновен!

Джош, которого теперь никто не охранял, испуганно обернулся и бросился к ней, сшибая попадавшиеся под ноги стулья и скамейки, расталкивая людей. В три прыжка он оказался рядом: как раз вовремя, чтобы подхватить падающую Марту на руки. В следующее мгновение горячее дыхание обожгло ей щеку.

– Я свободен! – Губы едва заметно шевельнулись, уже ища ответной ласки. – Я свободен, чтобы быть с тобой всегда!

Судья удивленно вскинулся, люди вокруг загудели, но Марте было уже все равно, потому что Джош прижимал ее к себе. Потому что она чувствовала сильные мужские руки, обхватившие ее бессильное тело.

– Я свободен! – снова донеслось до сознания Марты.

Обхватив Джоша за шею, она глядела поверх его плеча: судья, отложив бумаги, сидел в своем кресле и улыбался, а голубые глаза светились самой искренней радостью, на какую способны только пожилые люди. Марта давно уже заметила это: молодые, глядя друг на друга, радуются с некоторой долей зависти, а старики, прожившие жизнь, испробовавшие все, никому не завидуют – их счастье в счастье тех, кто пришел им на смену. Легко покидать этот мир, если знаешь, что оставляешь здесь благополучие и счастье. И вот судья, еще минуту назад бывший самим воплощением беспристрастности, улыбался. Добро разбегались от глаз тонкие морщинки. «Живите и любите друг друга», – говорил его взгляд, и вдруг Марта поняла. Глядя в голубые мудрые глаза, поняла – он знает, он знает все от начала до конца. Можно обвести вокруг пальца следователей и полицейских, присяжных, но не старого судью. Так значит… Он просто дает им шанс, шанс построить еще одно маленькое счастье для двоих на этой ласковой земле.

Марта смущенно отвернулась. Ей все еще не верилось: уже завтра они смогут вернуться к нормальной жизни. Сон без кошмаров, Джош рядом, всегда рядом… Ветеринарный кабинет, работа, кошки и канарейки, ящерицы и черепахи. Уже завтра. Жизнь – как у всех. Правильная, без пистолетов у кровати и без мужа за решеткой, без линии огня и героев дня. Только сейчас Марта почувствовала, как давно не жила нормально. Да, завтра же она пойдет в свой ветеринарный кабинет. Или даже сегодня, ведь еще только утро. А что, собственно, там должно быть сегодня? Так… Марта засмеялась.

– Что? – не понял Джош, все еще державший ее на руках.

– Да я тут подумала. – И Марта снова захлебнулась смехом. – У меня на работе сегодня собачий день…

Оглавление

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

Эпилог

Реклама на сайте