«Беспокойное сердце»

— Это ничтожество, этот воришка… он заплатит мне сполна. Богом клянусь, заплатит. Я разыщу его, где бы он ни прятался. Мой ботинок на его глотке будет последнее, что он увидит, мое имя будет последним словом, которое он услышит. Он умрет от моей пули. Никто не смеет красть у меня. Он сдохнет, и тогда я порадуюсь. Слышишь меня, Глория? Тогда я по-настоящему порадуюсь.

Джейси металась по просторному холлу, сжимая в кулаке письмо Ханны. Каждый раз, когда она, развернувшись, видела Глорию, она выплескивала свой гнев на младшую сестру.

— Я знаю, что обещала Ханне присмотреть за тобой и Бидди, пока она в Бостоне. Я только этим и занималась последний месяц. Но ее письмо… —Джейси кивнула на зажатый в руке листок. — Это письмо меняет дело. Завтра же еду в Тусон.

Глаза Глории наполнились слезами, и Джейси заметила это. Она тяжело вздохнула — ну вот, опять то же самое. Стоило ли удивляться тому, что в следующую секунду губы ее младшей сестры задрожали и она начала упрашивать Джейси остаться.

— Джейси, прошу тебя, не уезжай. Если ты покинешь меня, я останусь совсем одна, ведь у меня никого, кроме тебя, не осталось. Совсем никого.

— О Боже… Да когда же это кончится? Перестань хныкать. Я должна поехать, у меня нет другого выхода. К тому же ты не одна, у тебя есть Бидди. И еще Смайли. И скоро мужчины пригонят скот.

Глория закивала, пытаясь утереть слезы кулачками:

— Я все понимаю, Джейси. Но постарайся и ты меня понять. Сначала наших маму и папу… убили. Затем Ханна уезжает в Бостон. А сейчас ты собираешься в Тусон. Что мне прикажешь делать?

— Не имею ни малейшего представления, Глория. Ты уже взрослая женщина, и это ты должна мне сказать, что собираешься делать.

Глория надула губки, и Джейси еще больше разозлилась. Мама обращалась с ней как с ребенком, во всем потакала капризной девице, и вот результат — она стала совершенно не приспособленной к жизни. Ее кукольное личико, золотисто-каштановые волосы, огромные зеленые глаза и вечно поджатые пухленькие губки — все это помогало Глории добиваться своего, чего бы она ни пожелала. Вот только от нее, от Джейси, она ничего не добьется. Да и времена изменились. Мамы и папы больше нет с ними, и Джейси обязана стать жесткой, чтобы выжить. Начинать же следовало прямо сейчас.