«Отвергнутый жених»

– Не надо цитировать Шекспира, девочка, – заметил отец. – Шекспир оказывается «против» тебя гораздо чаще, чем «за». Вспомни Дездемону. Выполни она свой долг перед отцом и откажи Отелло, осталась бы жива.

– Вы, как обычно, упустили главную идею пьесы, – пылко возразила Розалинда.

– О Господи! – Хелена поднялась. – Когда вы начинаете цитировать Шекспира, разрешить этот спор невозможно. – Взяв коробку с рисовальными принадлежностями в одну руку, а трость в другую, она, хромая, пошла к двери.

– Куда ты идешь? – спросила Розалинда. Она надеялась на поддержку Хелены.

Хелена остановилась.

– Хочу убрать свои краски до прихода гостя.

– Разве тебя не волнует, что папа´ планирует...

– Конечно, волнует. Однако в отличие от тебя я понимаю, что спорить с папа´ бесполезно. Если тебя нисколько не интересует брак, стой на своем. У меня определенно нет намерения выходить за мистера Найтона, даже если бы он пожелал взять женщину с физическим недостатком. Такую, как я. А вот Джульет готова броситься в его объятия, и тут ничего не поделаешь. Особенно если она делает это не только ради себя.

Розалинда в отчаянии смотрела, как старшая сестра, хорошенькая и изящная, прихрамывая, выходит из комнаты. Если бы у Джульет была сила воли Хелены! Розалинда вздохнула, оставшись наедине с отцом и младшей сестрой. Но Джульет была робкой, предпочитала носить полудетские бело-розовые платья и отказывалась надевать яркие платья, например красные, как Розалинда, – не хотела огорчать папа´.

– Папа´ – упорно продолжала она, – вы действуете так, будто этот человек – наша единственная надежда. Но одна из нас все еще может выйти замуж, к тому же по любви.

– Тебе двадцать три, девочка, а Хелене двадцать шесть. Вы не найдете мужей, не имея солидного приданого или наследства. Пусть Хелена красавица, но она хромая. А ты не из тех девушек, что привлекают мужчин...

– Хотите сказать, что я некрасива. – Его бесстрастное перечисление ранило девушку. – У меня волосы как ржавая проволока, к тому же я толстая.

– Я говорил не о твоей внешности, – возразил отец, – а о манерах. Возможно, если бы ты попыталась быть...

– Менее откровенной? Начитанной? Умной? – бросила она.

– Я хотел сказать: властной и вспыльчивой, – возразил отец.