«Короли и королевы. Трагедии любви»

Солнце было уже высоко в небе, и от его лучей из влажных садов поднимались испарения. Вскоре принцесса Нитокрис[1] ощутила непреодолимое желание спуститься к Нилу и искупаться. Было самое подходящее время для этого, ибо день обещал быть жарким и душным.

Пальмы царского сада вырисовывались как неподвижные арабески на синем, цвета индиго, безоблачном небе. Повсюду стояла тишина, и не было слышно даже щебетания птиц. А внизу в Мемфисе, казалось, постепенно накалялось золотое острие обелиска.

Решительно поднялась Нитокрис с низкого ложа, где она лежала, лениво потянулась, и хлопнула в ладоши.

– Мы идем к Нилу купаться, – крикнула она подбежавшим рабыням.

– Ступайте, соберите все необходимое.

Босой ногой она толкнула нубийскую арфистку, которая задремала за своим инструментом, а теперь испуганно вздрогнула и немедленно принялась наигрывать прерванную мелодию. Нитокрис рассмеялась.

– Оставь эту песню: мы идем купаться на реку.

Служанки торопливо собирали все, что необходимо принцессе для купания. Одни нагрузились коробочками с румянами и склянками с мазями, другие кувшинами с душистым маслом, третьи побежали за тонкими льняными полотенцами, чтобы вытереть принцессу, и подушками, на которых она расположится после купания. Пока они суетились, Нитокрис примеряла сандалии. Велико было искушение остановиться на паре привлекательных золотых сандалий, которую ей день назад подарила мать, но они были еще новыми и поэтому немного жали. Не надеть ли что-нибудь более подходящее для такой жары? С другой стороны, они так подходили к ее светлой коже, что было обидно лишать себя удовольствия из-за подобных мелочей.

В нерешительности смотрела Нитокрис то на сандалии из красивой кожи в одной руке, то на золотые сандалии в другой, то на свои маленькие босые ноги. У нее были восхитительные ноги, самые прекрасные ноги во всем Египте, как говорила ей свита.

Да, не остается ничего, как надеть новые сандалии. Если не начать их носить, то они так и останутся жесткими.