Когда к нему вернулось сознание, он лежал неподвижно, с закрытыми глазами, и вслушивался изо всех сил. К его удивлению, было очень тихо. Не было тех привычных звуков, которые сопровождают любой военный лагерь. Не слышно было и шума битвы. Не раздавались отрывистые команды, и пушечная канонада уже смолкла, но запах пороха все еще висел в воздухе. Он не слышал ни бряцанья уздечек, ни топота копыт. И даже криков раненых он тоже не слышал. На секунду ему стало страшно.
«Меня бросили, – подумал он. – Они пошли в атаку, или, не дай Бог, отступили, а меня оставили, решив, что я мертв».
Сделав усилие, он поборол в себе панику. Ян не оставил бы меня, решил он вспомнив своего ординарца. Может, он погиб, мелькнула мысль, но он ее тут же отбросил.
И тогда он услышал слабый стон, совсем рядом. Что ж, по крайней мере, в одиночестве я не умру, усмехнулся он. Осторожно он провел правой рукой вдоль тела, пытаясь найти свой пистолет. Но пистолета не было за поясом, куда он сунул его перед боем, и, кажется, пропала и сабля. Он вспомнил, как несколько месяцев назад Ян разрядил свою винтовку в направлении дымящегося еще поля боя, которое они только что покинули. Оглянувшись, он увидел фигуры убегающих прочь местных крестьян.
– Извините, сэр, не переношу это воронье, – произнес Ян. – Еще бой не закончился, а они уже готовы поживиться, рыскают, сдирают все более-менее ценное с живых и с мертвых. Проклятое отродье!
Значит, его обокрало это воронье? Но нет, ведь его одежда по-прежнему на нем. Наверняка они бы сняли с него шерстяную накидку ярко-красного цвета. Он непослушными пальцами расстегнул жесткий воротник. Нет, воронье еще не успело, сказал он сам себе, нащупав золотую цепочку с крестиком – подарок его матери.
Все еще лежа с закрытыми глазами, он ощущал знакомый металлический запах крови. Обе руки были целы, и все же он, должно быть, ранен. Иначе он не валялся бы здесь так неподвижно. Странно, что он ничего не чувствовал, боли не было. Если бы только не эта жара, подумал он. В горле пересохло, и язык распух так, что невозможно было глотать. Летние дни у него дома не шли ни в какое сравнение с этим зноем. Но до лета еще далеко, вспомнил он. Стояла ранняя весна. И, кажется, начинался дождь со снегом, когда завязался бой?
Комментарии к книге «Укрощенная Элиза», Барбара Хазард
Всего 0 комментариев