«Тренажер для трех граций»

Ирина с силой опустила кулаки на клавиатуру компьютера На экране показалось бессмысленное сочетание букв «Фррфф» Вот именно, подумала Ирина, вот кто я — Фррфф. То есть пустое место И никто больше.

Оставалось только броситься на диван лицом в подушки и зареветь белугой Любая женщина поступила бы так на ее месте, и никто бы ее за это не осудил. Ирина тоже в первый момент собиралась так сделать, хотя в общем никогда не страдала склонностью к истерикам. Она вообще плакала очень редко, не то что лучшая подруга Катерина. Вот у той вечно глаза на мокром месте, и поплачет, и посмеется, потом съест что-нибудь вкусненькое и успокоится..

Все знакомые и друзья считают Ирину очень сдержанным человеком, Катерина иногда в сердцах даже упрекает ее в сухости Но сегодня случай особый, если и можно разреветься, то именно по такому поводу.

Ирина Снегирева, отнюдь не начинающий писатель детективов, осознала, что у нее творческий кризис, и что она не может больше написать ни строчки. Первые признаки Ирина заметила примерно две недели назад, фразы стали получаться какие-то топорные, сюжет буксовал… Она тогда решила, что это всего лишь временное явление и не стала особенно волноваться — всякое бывало в ее жизни. И не только в литературной…

Но сегодня страшное настоящее встало перед ней во всей красе. Ирина осознала, что она бессильна и не может выдавить из себя ни строчки. В голове ее был не вакуум, но какая-то тягучая вязкая масса. Это конец, поняла Ирина.

Однако благоприятный момент для истерики прошел, Ирина отвлеклась. К тому же она представила, как валяется на диване, вся зареванная, кусает подушку и бьется головой о стену. Подразумевается, что в самый критический момент кто-то должен ворваться в комнату, склониться над ней и что-то сделать. Мама, например, всплеснула бы руками и сбрызнула холодной водой, доктор отлупил бы по щекам и всадил успокоительный укол, муж строго призвал бы к порядку, а близкий человек прижал бы ее к груди, погладил по голове и зашептал на ухо бессмысленные ласковые слова, осушая губами ее слезы. И когда Ирина успокоилась бы, он внушал бы ей, что Ирина — умница, что все неприятности временные, что она просто устала и замучилась и что когда пройдет наконец эта ужасная зима, Ирина оживет, у нее появятся новые идеи и она напишет еще много увлекательных романов…