«Ошейник для невесты»

Наталья АЛЕКСАНДРОВА ОШЕЙНИК ДЛЯ НЕВЕСТЫ

* * *

Тимофей Рябчик остановил машину на стоянке перед детским садом, посидел минуту, собираясь с силами, и выбрался наружу. Каждое движение давалось ему с огромным трудом, в голове лязгал заржавленными гусеницами бульдозер, а во рту было сухо и горько, как в Сахаре в засушливый период.

«Нет, нельзя смешивать водку с портвейном! — уныло подумал Тимофей, запирая свою старенькую девятку». — Даже если это водка Флагман" и хороший массандровский портвейн!"

С тяжелым вздохом он поднялся по ступенькам детского сада, как будто эти ступени вели прямиком на эшафот.

Детским садом это здание называли по старой памяти. По этим коридорам давно уже не разносились детский смех и запах подгорелой манной каши, их сменили стрекот принтеров, телефонные звонки и запах кофе, вместо нянечек и воспитательниц повсюду сновали озабоченные и в меру нетрезвые бизнесмены средней руки и их еще более озабоченные секретарши. Бизнесмены были озабочены постоянным похмельем, отсутствием доходов и неотвратимо надвигающейся налоговой проверкой, а секретарши — мечтами об удачном замужестве и никак не наступающими критическими днями…

В этом муравейнике, который язык не поворачивался назвать модным словом бизнес-центр, Тимофей Рябчик снимал свой небольшой офис.

С невероятным трудом вскарабкавшись на второй этаж и испытывая при этом такое чувство, будто он только что в одиночку покорил Эверест и втащил туда на своих плечах бегемота средних размеров, Тимофей остановился перед дверью, на которой красовалась вывеска:

«Частное детективное агентство Гудвин».

Несмотря на ужасное самочувствие, Тимофей залюбовался своей вывеской. На нее он истратил половину своих сбережений и гордился вывеской до чрезвычайности.

«Вывеска — это лицо нашей фирмы!» — постоянно внушал он своей секретарше и единственной сотруднице Василисе и требовал, чтобы она ежедневно начищала медную вывеску до ослепительного блеска.

Василиса считала, что лицом фирмы является сам Тимофей и вместо того, чтобы ежедневно надраивать вывеску, ему стоило бы хоть изредка чистить собственные ботинки, купить новый костюм и прекратить смешивать водку с портвейном, но, как положено дисциплинированной секретарше, она держала свое мнение при себе.

Взгляды Тимофея и Василисы расходились очень во многих пунктах, но Тимофей был начальником, шефом и повелителем — и этим все сказано.

Значительную часть своих скудных сбережений, оставшихся после изготовления вывески, он потратил на шикарные полноцветные визитные карточки и шляпу. Визитки славянской вязью на двух европейских языках сообщали, что он, Тимофей О. Рябчик, является частным детективом и главой детективного агентства «Гудвин».

Шляпа выделяла его из серой толпы обывателей и придавала ему импозантный и романтический вид. Она роднила его с петербургскими актерами Боярским и Лыковым, которые тоже никогда и нигде не расстаются со шляпой — даже в бане и на необитаемом острове.

Полюбовавшись вывеской, Тимофей толкнул дверь и вошел в свой офис.

Василиса, маленькая и подвижная, как колобок, подкатилась к нему и зашептала:

— Тимофей Олегович, у нас посетитель.., посетительница. Я провела ее к вам в кабинет, пускай проникается. Десять баллов по шкале Рихтера.

Вот ее вещи… — Она показала на дивное светло-бежевое кашемировое пальто, украшавшее скромную офисную вешалку, и яркий пластиковый пакет с надписью «Biron», небрежно брошенный на стул.

Десять баллов по двенадцатибалльной шкале Рихтера на их жаргоне обозначало достаточно высокий имущественный уровень посетительницы.

Воротник пальто изнутри украшала этикетка «Махmara», «Biron» — очень дорогой бутик на втором этаже Гостиного двора.., в воздухе отчетливо запахло приличным гонораром.

Василиса, однако, поморщилась, почувствовав совсем другой аромат.

— Тимофей Олегович, разве можно смешивать «Флагман» с портвейном? Даже если это… — она принюхалась, забавно поведя веснушчатым носиком, — даже если это «Солнечная долина» восемьдесят девятого года!

С этими словами верная секретарша протянула Тимофею таблетку аспирина и стакан воды. Великий детектив проглотил таблетку и благодарно кивнул. Василиса подала ему подушечку жевательной резинки с отбивающими всякий запах голубыми кристаллами и подтолкнула:

— Идите, она уже нервничает. Кстати, она брюнетка, хотя и нацепила светлый парик.

Тимофей вошел в свой кабинет решительным шагом хозяина жизни, победителя и триумфатора, нацепив на лицо самую обаятельную из своих улыбок. Улыбка едва не треснула на измученном похмельем лице.

Этот кабинет был оформлен с глубоким проникновением в психологию клиентов и был призван произвести на них неизгладимое впечатление.

По стенам развешаны фотографии Тимофея в самых удивительных и героических обстоятельствах. Вот он с револьвером в руке задерживает чрезвычайно опасного преступника. Вот — в потрепанном костюме цвета хаки вытаскивает буксующий джип из глубокой грязи — наверняка на одном сложнейших из этапов ралли «Париж — Дакар». Вот он сфотографирован рядом с командой американских астронавтов.., а вот — рядом с человеком, которого знает в лицо все прогрессивное человечество…

Все эти потрясающие фотографии при помощи нехитрого оборудования сделал для Тимофея его старый приятель Веня Бутузов, фотограф из журнала «Будни милиции».

В глубоком кожаном кресле, купленном по дешевке при распродаже имущества разорившейся турфирмы, восседала ослепительно ухоженная дама совершенно неопределимого возраста. Дама была облачена в шерстяное платье цвета кофе по-венски, изумительная мешковатость которого говорила о том, что его кроил знаменитый итальянский дизайнер, и в леопардовые сапоги на высоком каблуке. Чудесные платиновые волосы посетительницы не допускали и мысли о том, что это парик, но в таких вопросах Тимофей стопроцентно полагался на мнение Василисы.

На лице клиентки зрело недовольство.

— Это вы — Тимофей О. Рябчик? — осведомилась она. — Поздно на работу приходите!

— Извините, пробки! — Тимофей почтительно склонился перед дамой и тут же молниеносным движением выхваченного из-за спины пинцета снял с ее левого сапога невидимую пушинку.

— Что это вы? — удивленно уставилась на него дама.

— Одну секунду! — Тимофей сел за свой рабочий стол, придвинул к себе отличный немецкий микроскоп, купленный по дешевке при распродаже имущества разорившейся фармацевтической фирмы, и положил невидимую пушинку на предметное стекло. — Если не ошибаюсь, этот образец городской пыли характерен для Невского проспекта, — задумчиво проговорил он после нескольких секунд внимательного изучения пушинки, — пожалуй, в районе.., не заходили ли вы сегодня в Гостиный двор?

— Заходила, — кивнула дама.

Недовольство на ее лице постепенно сменялось удивлением.

— Причем, мне кажется, второй этаж, — добавил Тимофей, с видимой неохотой оторвавшись от микроскопа. — Впрочем, это совершенно неважно. Так что вас ко мне привело?

Дама придвинулась к столу и начала:

— Я надеюсь, вы обеспечите полную конфиденциальность?

— Как вы можете сомневаться! — Тимофей театральным жестом прижал руки к груди. — Конфиденциальность — это мое второе имя!

— Кстати, о втором имени — что значит это О? — Дама протянула Тимофею его собственную замечательную визитку. — Почему здесь написано О. Рябчик? Вы что — ирландец?

— Что вы! Никаких иностранных корней! Все отечественное, родное! "О" — это Олегович. Тимофей Олегович Рябчик. К вашим услугам.

— Ну если так… — Дама положила перед Тимофеем фотографию и листок с адресом. — Вот объект. Меня интересует любая информация о нем.

— Насколько любая? — деловито уточнил Тимофей, внимательно всматриваясь в снимок.

— Любая — значит всякая. Полная. Подробная. Исчерпывающая. Стопроцентная. Мне нужно знать условия его жизни, чем он питается, где бывает, с кем встречается. Его контакты меня особенно интересуют! Его вкусы и пристрастия в быту, в еде, в одежде. У какого модельера одевается.

Принимает ли какие-нибудь витамины или лекарства. Состояние здоровья — это обязательно! Но не только это. Я должна знать о нем все! Даже то, на каком боку он спит и храпит ли по ночам!

— Понятно, — Тимофей быстро делал пометки в своем блокноте, — когда вы хотите получить отчет?

— Чем скорее, тем лучше. Но, разумеется, скорость не должна идти в ущерб подробности и полноте информации!

— Не беспокойтесь, — Тимофей снова натянул на лицо свою лучшую улыбку, — точность — это мое второе имя.

— Да? — Клиентка насмешливо взглянула на детектива. — А я думала, конфиденциальность!

— И это тоже. Сколько экземпляров отчета вы хотите получить?

— Только один. Никаких экземпляров, кроме этого единственного, не должно существовать.

— Отлично. — Тимофей захлопнул блокнот. — Я немедленно приступаю к вашему делу. Нам осталось только обсудить вопрос о гонораре…

Дама положила на стол несколько зеленых купюр:

— Это аванс. Если отчет меня удовлетворит, я заплачу еще столько же. Надеюсь, это не меньше вашего обычного гонорара?

— О нет, — Тимофей постарался притушить радостный блеск глаз, — это вполне соответствует принятым у нас расценкам.

Дама поднялась и двинулась к двери, сопровождаемая галантным Тимофеем.

Через несколько минут раздался условный стук и в кабинет проскользнула Василиса.

— Я сейчас была в туалете, — сообщила она с порога.

— Ты считаешь, что обязана мне об этом сообщать? — искренне удивился ее шеф и повелитель.

— Вы знаете, — продолжила секретарша, не обратив внимания на его реплику, — что окна туалетов выходят на другую сторону дома.

— В мужском туалете окна замазаны белой краской, — не преминул вставить Тимофей.

— Я эту краску давно уже процарапала. Короче, вы будете меня слушать?

— Молчу!

— Эта десятибалльная особа думает, что она умнее всех. Напялила парик, оставила машину за углом, и воображает, что ее невозможно вычислить. Но окна туалета выходят как раз туда, где она оставила свою «ауди». Так что я отлично видела, как она садилась, и записала номер машины.

— Отлично! — восхитился Тимофей. — И мы теперь сможем узнать имя владельца.., то есть владелицы.

— Уже, — лаконично сообщила Василиса.

— Что — уже?

— Уже установила. Посмотрела по базе данных ГАИ.., в смысле ГИБДД. Только имени владельца там нет, потому что машина зарегистрирована на фирму. Очень крупная и известная косметическая фирма «Марго». Я ведь говорю — эта особа думает, что она умнее всех. Мало того, что оставила машину за углом, так и взяла не свою собственную, а принадлежащую фирме. Как будто трудно установить владельца фирмы…

— И что — уже? Уже установила?

— Долго ли! — Василиса пренебрежительно пожала плечами. — Владелец фирмы — Ашотов Аветик Ованесович.

— А она? — Тимофей с надеждой и обожанием смотрел на свою гениальную секретаршу.

— Ашотова Маргарита Павловна, жена владельца, — невозмутимо ответила Василиса, — зуб даю.

В устах Василисы это была самая страшная клятва, и Тимофей поверил ей безоговорочно.

— Ты у меня золото! — расчувствовался он. — Тебе просто цены нет!

— Так может, прибавите мне зарплату?

— Ну уж, ты сразу бьешь по самому больному!

— Или хотя бы заплатите за два последних месяца? Вы не забыли, что все еще должны мне за февраль и март?

— Нет-нет, я все помню, — заныл Тимофей, — но понимаешь, сейчас у нас такой трудный период… — И он незаметным движением смахнул со стола оставленный Маргаритой Павловной аванс.

Лола проснулась оттого, что кто-то возился и царапался у нее под боком. Было ужасно жарко и щекотно. Лола перевернулась на бок, откинула одеяло и обнаружила рядом с собой неизвестно как пробравшегося в постель крошечного песика породы чихуахуа. Он повизгивал во сне и перебирал лапами, очевидно, ему снилось что-то волнующее. Лола попыталась отодвинуться от собачки, но не тут-то было, песик тут же перекатился за ней. На нежной коже бедра были красные полосы, что очень расстроило Лолу.

— Пу И! — с негодованием закричала она. — Как ты посмел залезть ко мне под одеяло! Почему ты все время мешаешь мне спать?

Песик приоткрыл один глаз и поглядел на Лолу с легким недоумением.

«Интересно, кто кому мешает спать, — говорил его взгляд, — я лежу себе тихонечко, а вот ты все время ворочаешься, да еще кричать вздумала…»

В другое время Лолу позабавили бы ужимки ее маленького любимца, но только не сегодня.

Нынешним утром Лола проснулась в отвратительном настроении. Тому не были причиной легкое недомогание или перемена погоды, или чрезмерное потребление шампанского прошлым вечером.

Никакого недомогания Лола не ощущала, накануне вечером никуда не ходила, а дома пила только сок, и погода была прекрасная — конец марта, за окном светило солнце, звенела капель и пели оставшиеся мелкие птички, не съеденные воронами за долгую зиму.

Словом, никаких особенных причин для вселенской скорби, которую испытала Лола при пробуждении, в наличии не было. Тем не менее Лола проснулась в отвратительном настроении. Она чувствовала себя глупой, старой, одинокой и бездарной.

В самом деле, разве не дура она, что связалась в свое время с Леней Маркизом, как он сам себя называл, мошенником экстракласса, широко известным специалистом в узких профессиональных кругах? Он сам ее нашел и пригласил работать вместе, Лола, конечно, согласилась, но разве могла она представить тогда, что придется бросить любовь всей ее жизни — театр? Ради Леньки она пожертвовала всем, а что получила взамен? Он использует ее в роли мальчика, точнее девочки, на побегушках, не колеблясь, посылает в самые рискованные места. Нет, конечно, прибыль от их операций Маркиз честно делит пополам, и прибыль эта, если быть до конца откровенной, очень и очень неплоха.., тьфу, чтоб не сглазить… Но Боже мой, разве в одних деньгах дело!

Лола застонала и перевернулась на живот. Пу И недовольно заворчал, тогда Лола рассердилась и ногой спихнула его с кровати. Пу И возмущенно гавкнул, плюхаясь на ковер, потом встал и вышел из комнаты, как-то умудрившись открыть лапой дверь.

Лола отвернулась к стене и продолжала жалеть себя. Очень скоро, всего через какие-нибудь семь месяцев ей исполнится двадцать восемь лет, потом двадцать девять, а там и до тридцатника рукой подать! И с какими результатами она придет к тридцатилетию? Что ни говори, это все-таки какой-то значительный рубеж, переломный момент, переход, только вот от чего к чему, уточнять Лоле совсем не хотелось.

И еще она ужасно одинока, потому что Маркиз, конечно, партнер неплохой, и как совладелец квартиры он ей подходит, потому что соблюдает правила общежития, то есть загрязняет их совместную квартиру в меру и не вяжется по пустякам, но все же "личной жизни у Лолы никакой нет.

Лола совсем раскисла и позабыла, что только недавно она вернулась с курорта, где отлично провела время и развлеклась по полной программе.

Странное дело, стоит ей появиться в каком-нибудь приличном обществе, все мужчины тотчас начинают проявлять к ней усиленный интерес, но Лоле никак не удается найти себе приличного спутника.., не на всю жизнь, конечно, нет, а хотя бы на несколько месяцев.

Зловредный Ленька утверждает, что Лоле просто скучно со всякими денежными мешками, что ей гораздо веселее с ним и с их четвероногими питомцами. Нет, сегодня Лола не находила никакой радости в общении с Пу И. Собаку совершенно распустили, это Маркиз виноват, он все Пу И позволяет. Вот и сейчас небось песик побежал жаловаться на Лолу.

Лола прислушалась и потянула носом. Запахло свежезаваренным кофе, из кухни слышались звук льющейся воды, шипение масла на сковородке и хлопанье дверцы холодильника. Леня готовит завтрак. Но Лола не пойдет на кухню, потому что у нее совершенно нет аппетита.

Нет, все-таки судьба к Лоле очень несправедлива. Сначала дает шанс, а потом тут же его отнимает. Вот несколько месяцев назад Лола так успешно играла в театре. Критика отзывалась о ней весьма благосклонно, и даже сам Пеликанский приезжал на спектакль и, кажется, остался доволен. Главный режиссер театра Лолу отличал и очень хвалил. А как он умолял ее не срывать спектакль, говорил, что кроме нее некому сыграть, что она лучше всех играет Виолу в «Двенадцатой ночи»… И Лола вняла его мольбам и приехала на спектакль, умирая от страха, потому что за огнями рампы скрывался убийца…

И что вы думаете? Когда наконец Лоле до смерти надоел этот задрипанный театр, сплетни и перешептывания коллег женского пола за спиной, хамские замечания прямо в глаза, дешевые костюмы, вечно пьяные осветители.., когда терпение у Лолы лопнуло и она перестала ходить в театр, Главный тотчас же нашел ей замену! А не он ли квохтал, что лучше Лолы актрисы нет, и что без нее театр просто рухнет? Нет, все кругом врут, никому нельзя верить…

Лола шмыгнула носом, поднялась с кровати и вышла из комнаты, на ходу затягивая поясок халата. Она сунулась было в ванную, но там, на стиральной машине, на невесть как попавшем туда Лолином розовом махровом полотенце разлегся огромный черный котище с белой пушистой «манишкой» на груди. Котище со вкусом умывался.

— Аскольд! — недовольно заговорила Лола. — Неужели тебе обязательно нужно умываться в ванной? Тебе же не нужна вода…

Кот задумчиво поглядел на нее из-под высоко поднятой задней лапы и не сделал никакой попытки освободить ванную комнату. Лола тяжко вздохнула. В глазах защипало от обиды и жалости к себе, Лола прихватила из шкафчика упаковку бумажных носовых платков и вошла на кухню.

И тотчас же с холодильника спикировал большой разноцветный попугай, выхватил у Лолы из рук упаковку платков и начал кружить над кухней, как японский бомбардировщик над Пирл-Харбором.

Хулиганская выходка попугая оказалась последней каплей. Лола плюхнулась на стул и застонала.

Леня Маркиз в аккуратной домашней куртке из бордового шелка, чисто выбритый и пахнущий дорогим одеколоном, сидел на стуле. Плотный завтрак был съеден, и теперь Леня делал одновременно три приятных дела: пил вторую чашку кофе, читал свежую газету и почесывал за ушами уютно сидевшего у него на коленях Пу И.

При виде такой идиллии Лола почувствовала себя совсем плохо и решила заплакать. Слезы всегда отлично ей удавались, Лоле не нужно было входить в образ, слезы хлынули из глаз неудержимым потоком.

— Я убью эту мерзкую птицу! — прорыдала она.

Попугай понял, что зашел слишком далеко, и что его убить-то, конечно, не убьют, но кормить перестанут.

— Кошмар-р! — заорал он свое любимое слово.

Пакет выпал, платки запорхали по кухне.

— Сразу видно, Перришон, что ты не читал басни дедушки Крылова, — заметил Леня Маркиз, оторвавшись от газеты, — там ведь четко сказано: если держишь что-то во рту — не смей орать, а то выпадет.

Видя, что Леня совершенно не обращает внимания на ее слезы, Лола подхватила на лету один из платков, вытерла глаза и с обидой сказала:

— Ты не хочешь спросить, что со мной?

Леня давно уже понял, что его подруга встала сегодня не с той ноги, но не спешил в этом признаваться. По своему долгому опыту общения с Лолой он знал, что главное — это не поддаваться на провокацию. Если не выдержишь и дашь себя втянуть в долгие разборки и выяснения отношений, то эти бабы доведут до сердечного приступа или до белого каления, и ты же еще будешь во всем виноват. Лолка в таких делах особенно искусна, ведь она актриса. Поэтому Леня упорно делал вид, что он слеп, глух и нем.

— Звери совершенно обнаглели! — пожаловалась Лола в пространство и не выдержала:

— Леня, ты что, не слышишь меня?

— Что? — рассеянно отозвался Маркиз, не отрываясь от газеты. — Извини, я не расслышал.

— Я говорю, что звери совершенно распустились! — Лола повысила голос. — Кот не пускает меня в собственную ванную, Пу И лезет в кровать… Это ты их разбаловал!

И, поскольку Маркиз счел за лучшее вообще ничего не отвечать, Лола вскочила и вырвала у него газету.

— Да что ты там все читаешь!

Леня понял, что от неприятного разговора с противной Лолой не отвертеться и приготовился к глухой обороне, но Лола вдруг уткнулась в газету и вскричала:

— Что? Ты это читаешь? Какой ужас!

— А что такого? — испугался Леня. — Что там ты такого увидела страшного?

— Вот это, интервью!

На целую страницу в газете было опубликовано интервью с актрисой театра на Фонтанке Жанной Ковалевой. Леня сделал попытку вернуть свою газету, но Лола вцепилась в нее и начала жадно просматривать интервью, отпуская при этом странные замечания:

— Так-так.., ну-ну.., кошмар какой.., ой врет-то!..

Наконец она бросила газету на стол с таким видом, как будто это была дохлая жаба.

— Гадость какая!

— Скажи, пожалуйста, — не выдержал заинтригованный Леня, — чем тебе так насолила эта газета?

Не слушая, Лола снова схватила газету.

— Нет, ты только посмотри на нее! — закричала она, тыча пальцем в одну из многочисленных фотографий. — Ты только глянь! Морда наглая, глазки поросячьи, а все туда же, в красавицы лезет!

— А по-моему, она ничего себе, — Леня позволил себе с Лолой не согласиться, — вот на этой фотографии глаза вовсе не поросячьи, а там просто фотограф нахалтурил. Вот и корреспондент пишет — «Жанна очень красивая женщина и талантливая актриса…»

Зачитав это, Леня молниеносно отодвинулся от Лолы, едва успев подхватить Пу И с колен. Его спасло только то, что Лола со сна была еще не слишком подвижна, а то бы ему несдобровать. Леня и сам не знал, зачем он поддразнивает Лолу, скорее всего — просто от скуки.

— Да знаю я эту, с позволения сказать, талантливую актрису! — завопила промахнувшаяся Лола. — Мы с ней вместе учились! Так у нее, если хочешь знать, по актерскому мастерству всегда была тройка, вот! И в театр на Фонтанке она попала по большому блату, потому что ее папаша какой-то там в старое время был театральный чиновник и у него остались связи. И никаких ролей ей сначала не давали, потому что Жанка — полная бездарность!

— Да? — удивился Маркиз. — А вот тут написано, что и Лаура в «Каменном госте», и Нина Заречная в «Чайке», и Миранда в «Буре»…

В этом месте Лола зарычала, как бенгальская тигрица и подобралась на стуле, чтобы прыгнуть.

Леня осторожно опустил Пу И на пол и шепотом посоветовал ему отойти от греха подальше.

— Никто бы и не узнал ни про Миранду, ни про Лауру! — орала Лола. — Сидела Жанка в этом театре, получала полторы тысячи, и вдруг ей досталась роль в каком-то паршивом сериале!

— И не каком-то, а очень известном, — заметил Леня, — ты разве его не смотрела?

— Еще чего! — фыркнула Лола. — Одно название чего стоит — «Нежелательные последствия!»

— Напрасно ты так, — кротко сказал Маркиз, — я, конечно, тоже этого сериала не видел, но, во-первых, тут сказано, что он имеет очень хороший рейтинг, а во-вторых, прошли только первые тридцать серий. А будут еще два блока по тридцать серий, так что работа твоей сокурснице обеспечена на долгое время.

— Где? — Лола снова выхватила газету. — Ой, господи! Девяносто серий, потом пойдут они гулять по всем каналам, морда Жанкина примелькается, вот и известность!

— Что слава — яркая заплата на ветхом рубище певца! — с чувством продекламировал Леня.

— Не повторяй чужих глупых слов! — Лола завелась окончательно. — Это тебе не нужна слава! Мало того — тебе вообще не нужна известность! Еще бы, ты привык обделывать свои делишки в темноте, под покровом ночи! Ты, как крот, боишься света! Ты боишься, что тебя выведут на чистую воду! Конечно, тебе вовсе не нужна слава!

— Да? — Леня, как всегда, не выдержал и поддался на провокацию. — Позволь тебе напомнить, дорогая, что мои так называемые темные делишки принесли тебе столько доходов, что благодаря им ты можешь вести жизнь вполне обеспеченную и удовлетворять все свои многочисленные капризы.

— Так я и знала! — закричала Лола. — Так я и думала! Ни минуты не сомневалась, что ты начнешь попрекать меня деньгами!

— Но я вовсе не попрекаю тебя деньгами, — удивился Маркиз, — я просто требую, чтобы ты относилась с уважением к моей работе. Ей-богу, не самая плохая работа, требует повышенного интеллекта, быстрой реакции и приносит отличный доход!

— Для тебя главное — деньги! — угрюмо буркнула Лола.

«А для тебя будто нет!» — подумал Леня, но решил не усугублять свои разногласия с Лолой.

— Художественной натуре деньги только мешают! — заявила Лола.

— Скушай булочку, — миролюбиво предложил Леня, — а то ты уже начала заговариваться.

— Артист всегда должен быть голодным! — патетически воскликнула Лола. — Иначе это уже не артист!

— Ты бы рассказала это своей сокурснице, когда она служила в театре и получала там полторы тысячи рублей, — посоветовал Леня. — Интересно, что бы она тебе ответила?

Лола не слушала, она снова с увлечением читала газету.

— Нет, ты только погляди, какое свинство! — сердилась она. — Значит, на вопрос корреспондента, как Жанке удается иметь такую стройную фигуру, она отвечает, что не признает никаких диет, что может есть все на свете, хоть полторта на ночь, что у нее такой организм. Нет, ну это же надо так врать! Да она еще на первом курсе была пышкой! Жаловалась, что куска белой булки съесть не может! Да ее даже отчислять хотели из-за бесформенной фигуры! Да я сколько помню, она вечно на диете! Смотрит голодными глазами и ноет, кусок в горло не идет, да с ней в столовую никто не ходил!

— Какое у тебя сильное чувство к бывшей сокурснице! — заметил Маркиз. — Просто оторопь берет.

— И вот еще что! — Лола увлеченно читала газету. — «Главное не диеты, не массаж, не дорогие косметические процедуры, для того, чтобы хорошо выглядеть, необходимо, чтобы вокруг тебя была атмосфера любви и согласия…» Это Жанночка говорит! Да ты представить себе не можешь, какая она стерва! Да у нее характер ужасный, вечно она всех сталкивала лбами, наговаривала на других! Атмосфера любви!

И Лола захохотала сатанинским смехом.

Лене внезапно стало скучно. Он с жалостью поглядел на Лолу, вышел и удалился в свою комнату, поговорил там немного по телефону и собрался уходить. Лола рассеянно болтала ложкой в стаканчике с йогуртом и очень удивилась, увидев Леню уже одетого.

— Ты куда это?

— Пойду прогуляюсь… И вообще у меня кое-какие дела… С обедом можешь не заморачиваться, я поем в городе.

Леня сказал это таким тоном, что Лола сразу сообразила, что уйти на время из дома он решил из-за нее, что ему надоели ее скандалы и ее беспричинное плохое настроение.

«Ну и пожалуйста! — подумала она. — Ну и сколько хотите!..»

Оставшись одна, Лола заварила свежий кофе, подогрела в микроволновке две булочки с шоколадом и съела все это под классическую музыку, раздававшуюся из магнитофона. Потом она приняла душ и прислушалась к себе. Настроение, несколько поднявшееся после кофе, снова начало падать.

В таких случаях у Лолы в запасе было верное средство — Роза Тиграновна. Милейшая Роза Тиграновна работала в салоне красоты неподалеку от их с Маркизом дома, Лола знала ее давно и считалась постоянной клиенткой. Руки у Розы Тиграновны были золотые, она умела врачевать ими не только лицо и тело, но и Долину душу. После общения с Розой Лола всегда выходила похорошевшая, обновленная, на душе ее воцарялись мир и покой.

Лола позвонила в салон, выяснилось, что сегодня Роза работает в вечер, но, к сожалению, у нее все время заранее расписано, и никак нельзя вклиниться. Лола просила, умоляла. Но Роза была непреклонна: у нее очень важные клиенты, она никак не может выкроить для Лолы нисколько времени, а вот завтра утром — пожалуйста, милости просим. Лола хотела было обидеться, но решила все же согласиться на завтра.

Она выбросила проклятую газету в мусоропровод, наскоро привела себя в порядок и обследовала холодильник на предмет съестных припасов.

Кончились кошачьи консервы, и Лола подумала, что если Маркиз простил бы ей отсутствие обеда, то она навеки и безвозвратно упадет в его глазах, если кот Аскольд лишится своего питания. Следовало срочно пополнить запасы, потом прикупить еще кое-каких мелочей.

Пу И тихонечко сидел у входной двери и поскуливал. В душе у Лолы шевельнулось раскаяние: собака должна гулять. На улице светило весеннее солнышко и было сыро от интенсивно таявшего снега, Пу И при его размерах мог провалиться в лужу по самые уши. Но у них с Лолой все было продумано и отработано на случай любой погоды.

В данный момент Лола надела на Пу И комбинезон из непромокаемой материи, и через каждую лужу намеревалась переносить своего любимца на руках.

Они вернулись через несколько часов. На улице была чудесная погода, они долго гуляли, потом пошли за покупками, потом Пу И потянул Лолу в ближайшее кафе, где продавались чудные ореховые трубочки.

Настроение у Лолы не то чтобы поднялось, но от ласкового солнышка и от свежего воздуха на душе стало полегче.

Дома их встретил мрачный Леня. Он был не удовлетворен сегодняшним днем, потому что, договорившись о деловой встрече, застрял надолго в пробке на набережной Фонтанки, поэтому опоздал и нужного человека не застал. Потом он наудачу поехал еще в одно место, там тоже все вышло не так, как задумано. И в довершение он совершенно забыл, что пообещал Лоле пообедать в городе и приехал домой жутко голодный. Дома же его встретили не менее голодные звери и пустота в Лолиной комнате.

Холодильник тоже ничем не порадовал. Леня на всякий случай без особой надежды заглянул еще в духовку, но там не томилась латка с тушеным мясом, и жареная курица не ждала своего часа, и утка не парилась под слоем квашеной капусты, как купчиха под пуховым одеялом.

Лола вошла румяная и посвежевшая от долгого пребывания на свежем воздухе. Глаза ее блестели, а волосы от влажности, царящей на улице, завивались в симпатичные колечки.

— Ты дома? — удивилась она, завидев мрачную физиономию своего компаньона. — Представляешь, мы только что познакомились с четырьмя прелестными американскими бульдогами!

Все четверо мальчики, близкие родственники, окрас очень похожий! Хозяйка — очаровательная женщина, очень интеллигентная, доктор исторических наук на пенсии! И зовут их как американских президентов: Черчилль, Трумэн, Рузвельт и Эйзенхауэр…

— Постой, — машинально возразил Леня, — насколько я помню, Черчилль был вовсе не американский президент, а английский премьер-министр…

— Ой, ну какая разница! — отмахнулась Лола. — Главное — им всем очень подходят их имена!

И характеры у всех четверых очень славные, никакой злобности! Они прекрасно поиграли с Пу И!

— Как это, интересно, у скромной пенсионерки хватает средств на содержание четырех американских бульдогов? — изумился Леня. — Они небось едят ужас сколько!

— Неужели ты думаешь, что я так плохо воспитана, чтобы спрашивать у малознакомого человека такие интимные вещи? — возмутилась Лола. — Во всяком случае, выглядят собачки отлично!

Тут по аналогии Леня вспомнил, что сам он ужасно голодный, но Лолка, судя по всему, и не думала о еде.

— Вот интересно, — саркастически заметил Маркиз, — когда-нибудь в этом доме бывает приличный обед?

Разумеется, в любой другой момент Лола мгновенно бы завелась от такого явного вопиющего хамства. Разумеется, она прекрасно знала, что голодный мужчина социально опасен, но нельзя же опускаться до такой несправедливости. Когда Ленька чем-нибудь недоволен, он все время обобщает! Ведь это форменное свинство — утверждать, что у Лолы никогда не бывает приличного обеда! Тем более что сегодня он специально предупредил, что не придет!

Но Лола знала также, что с голодным мужчиной спорить бесполезно и даже чревато — себе дороже обойдется. К тому же весь запас своего плохого настроения она исчерпала утром. Поэтому Лола мигом скинула куртку, впорхнула в домашние тапочки и устремилась на кухню, напевая, как птичка. Она вытащила из морозилки упаковку готовых свиных отбивных и сунула их в микроволновку, вывалила на сковородку пакет мороженой картошки и сунула в мойку овощи для салата. Между делом она изготовила большой бутерброд с ветчиной, сыром и зеленым салатом и подсунула его Маркизу. Голодный ее компаньон затих ненадолго. Но к тому времени, когда бутерброд кончился, у Лолы уже готова была целая миска овощного салата и печка подала мелодичный сигнал.

Маркиз съел все с большим аппетитом и попросил добавки. Лола не отказала.

— Сегодня я видела одного типа три раза, — заметила она, наливая Лене ароматного чаю и пододвигая вазочку с конфетами.

— Какого еще типа? — легкомысленно поинтересовался Леня. — Опять очередной поклонник?

Лолка, не лезь в авантюры, мне надоело тебя вытаскивать!

Лола тут же рассвирепела. Когда это интересно, он вытаскивал ее из авантюр? Да он сам вечно вляпывается в какие-то истории!

— Позволь тебе напомнить, дорогой, — начала Лола ледяным тоном, — что в последний раз в авантюру впутался ты. Именно ты повстречал на улице дамочку, и тебя потянуло на подвиги. Должна тебе заметить, что я никогда не знакомлюсь на улицах, это дурной тон.

Маркиз очень не любил, когда Лола напоминала ему о прошлых неудачах, да и какой мужчина такое любит? Поэтому он хотел было рассердиться и ответить какой-нибудь колкостью, но после сытного обеда настроение было самое мирное, хотелось вздремнуть, и на ум не шло ничего ехидного.

— Ну так что же это был за тип, который тебя преследовал? — миролюбиво поинтересовался Леня.

— Я вовсе не утверждаю, что он меня преследовал, — обиделась Лола, — если бы ты его видел, ты бы тоже так не думал. Такой, знаешь, самый заурядный долговязый тип в дурацкой широкополой шляпе. Собственно, шляпа-то мне и бросилась в глаза, сидела она на нем как на корове седло. Ты меня не слушаешь?

— — Слушаю! — Маркиз зевнул, потянулся, перевернул на спину сидевшего рядом на диванчике кота Аскольда и попытался почесать ему пушистый живот.

Кот тут же сделал захват передними лапами, а задними принялся драть Маркизу руку. Но делал он это не всерьез, то есть не оставляя на руке хозяина глубоких царапин.

— Аскольд, прекрати! — засмеялся Леня. — Так что шляпа, я не понял? — повернулся он к Лоле.

— Что тут понимать! — рассердилась Лола. — Просто ты после обеда туго соображаешь! Говорят тебе русским языком, что я сегодня, пока мы с Пу И гуляли, видела три раза одного и того же типа. В общем, я бы ничего и не заметила, если бы не шляпа. Так он ничего особенного из себя не представляет, совершенно заурядный тип. И машина — полное убожество, битая «девятка», ржавая, бежевого цвета. И нечего так на меня смотреть! — окончательно рассердилась Лола. — Сам же учил обращать внимание на всякие мелочи и несоответствия.

— Если он так тебя обеспокоил, то запомнила бы номер машины, тогда вычислить его не составило бы труда… — скучным голосом забубнил Леня. — Но ты, я так понимаю, этого не сделала…

Лола хотела сказать, что машину того типа она видела в первый раз, когда тип еще не примелькался. И разумеется, не стала записывать номер.

А последующие два раза тип был без машины.

И вообще Лола только сейчас осознала, что она видела его целых три раза.

— Если ты считаешь, что это ерунда, то не будем больше это обсуждать, — предложила Лола, — возможно, мне просто показалось.

— Возможно, — легко согласился Маркиз, — но если уж ты такая нервная, то завтра, выйдя из дома, будь внимательнее, если увидишь того типа, постарайся определить, что ему надо.

* * *

Лола вернулась от Розы Тиграновны совершенно преображенная и умиротворенная. Глаза ее выразительно сияли, волосы блестели, кожа была гладкой и чистой.

Жизнь снова обрела смысл. Теперь Лола ощущала себя молодой, талантливой и полной сил.

Жизненные соки бурлили в ней, энергия била ключом.

— Пуишечка, детка! — обратилась она к песику самым нежным своим голосом. — Ты совершенно заброшен! Тебя нужно сводить в салон красоты для собак, дорогой, а то ты ужасно выглядишь!

— По-моему, он прекрасно выглядит, — заметил Маркиз, выходя в прихожую, — и замечательно себя чувствует.

Пу И подошел к двери, улегся на коврик и жалобно заскулил.

— Радость моя! — всполошилась Лола. — Неужели этот тип до сих пор с тобой не погулял?

«Этот тип», то есть Леня Маркиз мрачно хмыкнул.

— Ты чудовище! — обратилась к нему Лола. — Как ты посмел мучить собаку?

— Да кто его мучил-то! — возмутился Леня. — Он сам кого хочешь замучает! Я предлагал ему прогуляться, но он вместо этого предпочел устроить грандиозную лужу у двери. Я, между прочим, пол помыл!

— Оно и видно, — неодобрительно вздохнула Лола, хотя пол был протерт весьма качественно.

— Лолка, ты совершенно распустила собаку, — заговорил Леня, — ему даже гулять лень!

— Да не лень, а просто он не любит с тобой гулять, потому что ты…

— Потому что я не переношу его на руках через каждую лужу! — сердито продолжил Леня. — Еще не хватало!

— Ты прекрасно знаешь, что Пу И — очень нервная и легковозбудимая собака, — заговорила Лола, — а еще он очень нежный и подвержен инфекции. И от грязной воды в лужах у него начинается раздражение на подушечках лап!

— Да ну вас с вашими лапами! — рассердился Леня. — Совсем крыша у тебе едет с этим паршивцем! Лучше скажи: видела ты или нет сегодня того подозрительного типа в шляпе?

— Нет, — Лола на мгновение задумалась, — не видела, хотя смотрела внимательно…

— Стало быть, инцидент исчерпан, — заявил Маркиз, как показалось Лоле с весьма оскорбительной интонацией.

Лола обиделась больше всего на то, что Ленька испортил ей такое прекрасное настроение. Сам по себе тип в шляпе ее нисколько не обеспокоил, она не придала бы значения этому эпизоду. Но Маркиз дал понять, что Лола паникерша, делает из мухи слона и обращает внимание на любого мужчину, который взглянет на нее благосклонно на улице, как будто больше ей нечего делать.

«Ладно, — подумала Лола, — не будем поддаваться плохому настроению. Лучше уйти поскорее из дому, раз нас здесь так плохо встречают».

— Пуишечка, радость моя! — обратилась она к песику преувеличенно громко, чтобы Леня слышал в своей комнате. — Раз мы никому не нужны, то мы уйдем на прогулку. И устроим себе маленький праздник!

Песик с энтузиазмом согласился. Лола надела на него небесно-голубой непромокаемый комбинезон, отороченный белой кожей, Пу И показался себе в зеркале неотразимым.

* * *

Лола вошла в кафе и в задумчивости остановилась перед стойкой. Пу И, которого она держала под мышкой, как театральную сумочку, заволновался при виде разнообразных пирожных и тоненько заскулил.

— Пу И, детка, веди себя прилично! — приструнила Лола своего любимца. — И не будь таким чревоугодником! Не беспокойся, я знаю твои вкусы и обязательно возьму для тебя ореховый рулет. Лучше посоветуй мне, что лучше взять сегодня — кофе по-венски или по-ирландски?

Пу И дал понять, что ему все равно, зато в разговор вступила девушка за стойкой:

— Кофе по-ирландски — с ликером «бейлиз», очень вкусно.., но вообще-то с собаками мы не обслуживаем…

— Где вы видите собаку? — возмутилась Лола. — Пу И — мой маленький друг! Он так хорошо воспитан, что его вполне можно приглашать даже на светские приемы! У него настоящее английское воспитание, а происхождение такое древнее и благородное, что бельгийская королева перед ним — простая дворняжка!

Барменша с сомнением посмотрела на маленького аристократа в голубом комбинезоне, хотела было вступиться за несправедливо обиженную бельгийскую королеву, но вспомнила старую истину, что клиент всегда прав, и больше не стала спорить.

Лола устроилась за круглым столиком возле самого окна и пригубила ароматный кофе.

— Да, Пу И, ты был прав, кофе по-ирландски у них действительно недурен!

Пу И ничего не ответил: он удобно устроился на отдельном стуле и аккуратно расправлялся с ореховым рулетом, который Лола давала ему очень маленькими кусочками.

Полюбовавшись своим четвероногим любимцем, она перевела взгляд на улицу. Весна наступала на город бодро, как французская легкая кавалерия на Бородинском поле. С крыш капало, крошечные ручейки талой воды сливались в бурные потоки, через которые, чертыхаясь, перебирались прохожие. Неподалеку от окна кафе стояла немолодая бежевая «девятка» с большим пятном ржавчины на правом боку.

«А ведь я уже видела эту ржавую девятку»! — лениво подумала Лола, отпивая маленький глоток кофе. — Определенно, я ее видела…"

Тут она встрепенулась: ведь это именно та машина, из которой выходил человек в дурацкой шляпе… тот самый человек, о котором она говорила Леньке!

Человек, который за ней следил!

Лола напрягла зрение и увидела — он и сейчас .сидел в салоне машины. И определенно смотрел в ее сторону. И дурацкая широкополая шляпа по-прежнему была на нем.

Вот он что-то взял в руки, потом опустил боковое стекло.., да ведь это фотоаппарат! Он ее фотографирует! Нет, это просто ни на что не похоже! А Ленька говорил, что у нее галлюцинации!

Она достала из сумочки мобильный телефон, откинула крышку и набрала номер своего дома.

Леня ответил очень быстро, как будто ждал ее звонка.

— Ленечка, кто-то, кажется, говорил, что у меня глюки? Так вот подними свои старые кости, выйди из дома и посмотри на этот глюк! Он сидит в дряхлой бежевой «девятке» с ржавчиной на боку напротив «Лакомки».

Леня тяжело вздохнул и с трудом подавил зевок.

— Только мы с Аскольдом начали читать интересную книгу, как ты тут же должна придумать нам какое-то дело…

— Какую еще книгу? — Лола завелась с полоборота. — За мной следят, моя жизнь в опасности, а ты занят какой-то ерундой!

— Почему ерундой? — обиделся Маркиз. — Замечательная книга, «Человек находит друга».., тебе, кстати, тоже не мешает ее прочесть, ты поймешь, что совершенно не правильно воспитываешь Пу И.

— С Пу И я как-нибудь сама разберусь! Оставь книгу Аскольду, пусть дочитывает, а сам немедленно двигай к «Лакомке»!

Леня еще раз вздохнул, но он прекрасно понял, что спорить с Лолой бесполезно, и заговорил другим, деловым и решительным тоном:

— Сиди где сидишь. Когда увидишь меня, выжди еще пять — десять минут, выходи из кафе, лови машину и уезжай куда угодно, сделай большой круг и возвращайся домой.

Таким — собранным и энергичным — Лола любила своего испытанного компаньона. Она поняла, что у него уже появился план действий, и беспрекословно подчинилась ему.

— Пу И, детка, — обратилась она к своему маленькому другу, — можешь не торопиться, мы здесь еще побудем.

Впрочем, Пу И вовсе не думал торопиться. Он с видимым удовольствием поглощал кусочки орехового рулета и, так же как хозяйка, краем глаза наблюдал за улицей перед окном кафе. Правда, если Лола наблюдала за водителем бежевой «девятки», то любвеобильный чихуахуа с живым интересом посматривал на очаровательную мальтийскую болонку, которая обнюхивала дерево перед самым окном, не реагируя на призывы хозяйки, торопившейся по делам. Болонка была очень мила, ей поразительно шел красный шелковый бант, изящно завязанный на макушке, и Пу И обдумывал, как бы узнать номер ее телефона. В общем, жизнь была прекрасна.

Не прошло и десяти минут, как Лола увидела машину Маркиза. Леня припарковался неподалеку от кафе, вышел из машины и не торопясь пошел по улице. Проходя мимо бежевой «девятки», он на долю секунды приостановился. Только потому, что Лола следила за ним, да еще и обладала профессиональной наблюдательностью, она заметила, как он молниеносно коснулся ботинком колеса «девятки». Лола поняла его замысел и торопливо подхватила своего песика. Пу И обиженно тявкнул: он еще не доел рулет. Но хозяйка приструнила его и вышла на улицу.

Болонка все еще вертелась возле дерева, и Пу И сделал попытку спрыгнуть на землю и познакомиться с очаровательным созданием, но Лола своевременно почувствовала это намерение и в корне пресекла его. Болонка проводила видного кавалера в небесно-голубом комбинезоне разочарованным взглядом. Лола прошла мимо злополучной «девятки» и замахала свободной рукой. Почти сразу возле нее затормозил старенький «фольксваген». Лола устроилась на заднем сиденье и назвала адрес известного парфюмерного магазина — она решила соединить приятное с полезным.

Как только Лола села в машину и отъехала от кафе, бежевая «девятка» тронулась следом. Но не успела она проехать и десяти метров, как правое заднее колесо с шипением выпустило воздух, и машина, потеряв устойчивость, затормозила. Из нее выскочил долговязый мужчина в широкополой шляпе. Громко ругаясь, он обежал вокруг машины и уставился на проколотое колесо. Первые секунды раздражения и растерянности прошли, и Тимофей О. Рябчик вспомнил, что именно таким способом уличные умельцы, которых называют барсеточниками, воруют из машин сумки и портфели. Испустив еще одну порцию ругательств, незадачливый детектив бросился назад, к водительскому сиденью, и с раздражением убедился, что неизвестный доброжелатель успел порыться в его «бардачке».

Денег там не было. Деньги у Тимофея вообще не задерживались, это было то ли свойством его характера, то ли хроническим заболеванием. Казалось бы, только что он получил приличный аванс от Маргариты Павловны Ашотовой, и уже почти ничего от этого аванса не осталось.., во всяком случае, злорадно подумал Тимофей, барсеточники не разбогатели. Из «бардачка» пропали только несколько красивых двуязычных визиток, а также полученная от Маргариты Павловны фотография объекта наблюдения и листок с его адресом.

Тимофей запер машину и с тяжелым вздохом принялся за замену проколотого колеса.

Когда приблизительно через полтора часа Лола вернулась домой, Маркиз уже давно ее дожидался.

— Я ведь тебе сказал сделать круг и возвращаться домой, — недовольно проговорил он, — а ты пропала чуть не на полдня!

— Ты ведь не уточнил, какой круг я должна сделать, — промурлыкала Лола, пряча за спину пакет с покупками, — я просто сделала большой круг.

— Подозреваю, что ты проехалась до Москвы и обратно, — проворчал Леня.

— Ну что, ты убедился в том, что у меня нет никаких галлюцинаций?

— Да, — Маркиз кивнул, — за тобой следил некто Тимофей Рябчик, частный детектив и глава детективного агентства «Гудвин». — С этими словами он швырнул на стол несколько ярких визиток.

— Странное название для детективного агентства! Гудвин, великий и ужасный, насколько я помню, был не сыщиком, а волшебником…

— Был еще Арчи Гудвин, помощник Ниро Вульфа, знаменитого сыщика из романов Рекса Стаута. Лолка, не отвлекай меня этой ерундой!

Лучше признавайся — в какую авантюру ты влезла? Занялась оптовой наркоторговлей? Выставила свою кандидатуру в Государственную Думу? Раздобыла по случаю небольшую партию оружейного плутония?

— Клянусь тебе, ничем подобным я не занималась, по крайней мере последнее время.

— Почему же за тобой следят? А следят именно за тобой. — И Леня положил поверх визиток крупную фотографию.

— Понятия не имею, — Лола пожала плечами, — и вообще, на фотографии не только я, здесь еще и Пу И. Может быть, это он выставил кандидатуру в Думу? А что, лично я проголосовала бы за него… — Она повернулась к своему песику и нежно проворковала:

— Пуишечка, детка, я тебе очень не советую включаться в политическую борьбу! Все эти грязные технологии.., никаким шампунем потом не отмоешься! И потом, в Думе такая ужасная компания…

— Да, харизма у него что надо! — согласился Маркиз, взглянув на чихуахуа. — Но вернемся к нашему делу. Раз ты не представляешь, из-за чего тебя пасут, придется поближе познакомиться с господином Рябчиком.

* * *

На следующий день частный детектив и глава детективного агентства «Гудвин» возвращался домой в подавленном настроении. Как-то само собой случилось, что он зашел в бар «Джон Сильвер» и заказал коктейль. От одного коктейля не может быть никакой беды, но к первому коктейлю тут же присоединился второй, а затем третий… короче, очень скоро Тимофей обнаружил, что от аванса Маргариты Павловны не осталось ни копейки. А ведь он так и не заплатил за аренду офиса и верной Василисе должен зарплату уже за три месяца, да еще срочно нужно выплачивать очередной взнос за специальное оборудование для наружного наблюдения, приобретенное в кредит…

Короче, в самом безрадостном настроении частный детектив подошел к собственному дому. Здесь его глазам предстало душераздирающее зрелище.

Крайне подозрительный субъект молча вырывал сумку из рук весьма привлекательной блондинки.

Блондинка из последних сил отбивалась от грабителя и звала на помощь.

Тимофей Рябчик не был героем. Не был он и последним бойскаутом. Обычно он вел себя очень осторожно и не ввязывался в уличные потасовки, если не был заранее уверен в положительном и безопасном исходе. Но сейчас он был очень огорчен своим финансовым состоянием и хотел на ком-нибудь выместить свое дурное настроение. Кроме того, грабитель показался ему мелким и неопасным, а блондинка была определенно хорошенькая.., ну, конечно, сыграли свою роль и четыре.., нет, кажется, шесть коктейлей, выпитых в «Джоне Сильвере».

Короче, частный детектив издал боевой клич славного клана О. Рябчиков и набросился на злоумышленника.

Однако произошло что-то совсем непонятное.

Буквально через секунду Тимофей обнаружил себя лежащим на тротуаре с заломленной за спину рукой. Злоумышленник сидел на нем и причинял невыносимую боль, а блондинка, которая каким-то образом превратилась в шатенку и оказалась удивительно знакомой Тимофею, всхлипывала и жаловалась грабителю указывая на своего спасителя, доблестного детектива Рябчика:

— Хорошо, что вы подоспели, товарищ милиционер! А то этот подонок чуть не отобрал у меня сумку! А у меня там деньги и документы! А еще он, по-моему, хотел меня изнаси-иловать! — И несчастная жертва несостоявшегося насилия разразилась бурными рыданиями.

— Разберемся! — сурово изрек «милиционер». — Не волнуйтесь, девушка, этот мерзавец получит свое!

— Как же так! — задушенным голосом воскликнул поверженный детектив. — Ведь я пришел ей на помощь.., ведь я ее спас.., ведь она кричала…

— От кого это ты ее спас? — презрительно поинтересовался мучитель. — Уж не от меня ли?

— Именно! — простонал Тимофей.

— Ха-ха-ха! — ненатурально рассмеялся злодей и поднес к лицу злосчастного детектива красную книжечку. Перед глазами Тимофея все расплывалось, но злодей сам представился:

— Лейтенант Сычов!

— Спасибо вам, лейтенант! — прочувствованно воскликнула заплаканная жертва. — Я попрошу ваше руководство, чтобы вам повысили звание за этот героический поступок!

— Что вы, — потупился «лейтенант», — это всего лишь моя работа.., если на улицах станет одним мерзавцем меньше, я буду счастлив!

— Да что же это! — завопил несчастный перепуганный Тимофей.

— Статья сорок шестая, пункт "А", — мгновенно ответил его мучитель, — до пяти лет…

— Что вам от меня нужно? — простонал Тимофей, которому в голосе подозрительного лейтенанта послышался смутный намек. — Деньги? Но у меня их нет…

— Деньги? — воскликнул тот, поворачиваясь к своей недавней жертве. — Вы слышали, девушка, он предлагает мне взятку! Взятку при исполнении служебных обязанностей! Это уже статья семьдесят четвертая, пункты третий и шестой. Вы будете свидетелем?

— Обязательно! — радостно откликнулась неблагодарная шатенка, мстительно покосившись на Тимофея.

И в ту же секунду он ее узнал! Это была та самая «дама с собачкой», за которой он следил по поручению Маргариты Павловны Ашотовой! Если он не узнал ее в первый момент, то виной тому были шесть.., нет, кажется, семь коктейлей, охвативший его боевой дух и, конечно, светлый парик, который она напялила. А потом.., потом он лежал в такой неудобной позе, что, наверное, не узнал бы собственную верную секретаршу Василису.

Но теперь он узнал жертву липового грабителя, и одновременно пелена спала с его глаз, и Тимофей понял, что это вовсе не блондинка.., она же шатенка, была жертвой преступления, а он сам, частный детектив и глава детективного агентства!

Он стал жертвой преступного сговора между подозрительной шатенкой и не менее подозрительным лейтенантом Сычовым!

— Помогите, — негромко проговорил Тимофей.

В глубине души он понимал, что никто ему не поможет, и его блестящей карьере частного детектива пришел бесславный конец.

— Никто тебе не поможет, — подтвердил «лейтенант» догадку, — никто не поможет, если ты сам себе не поможешь!

— Чем я могу себе помочь? — почти прошептал окончательно сломленный детектив.

— Только искренним и чистосердечным признанием!

— В чем я должен признаться?

— По чьему поручению ты следил за этой женщиной? — «Лейтенант» кивком головы показал на свою явную соучастницу, которая продолжала всхлипывать. — Что ты должен был о ней узнать?

Колись, Тимофей О., если не хочешь получить обе статьи по совокупности!

— Но это профессиональная тайна! — простонал детектив. — Я не могу назвать имя своего клиента и цель поручения! Мне после этого никто не доверит никакой работы!

— Статьи сорок шестая и семьдесят четвертая, — напомнил безжалостный мучитель, — думаю, когда ты отсидишь положенный срок, тебе вряд ли доверят даже поиски сбежавшего хомяка…

— Но если я вам все скажу… — со слабой надеждой в голосе проговорил Тимофей, — это останется между нами?

— Естественно! — с фальшивым энтузиазмом ответил «лейтенант». — Конфиденциальность — мое второе имя!

Тимофей тяжело вздохнул, услышав эту фразу, но выхода у него не было.

— Я следил не за женщиной, — произнес он решительно, будто бросился в ледяную воду.

— То есть как? — подозрительно осведомился лейтенант. — А за кем же тогда?

— За ее собачкой.

Сенсационное заявление частного детектива было встречено недоверчивым молчанием.

— Нет, я вам совершенно точно говорю! — торопливо заговорил Тимофей, которого неожиданно обидело такое недоверие. — Она поручила мне все выяснить об этой собачке.., условия ее жизни, чем она питается, где бывает, с кем встречается.

Установить все ее контакты, вкусы и пристрастия.

Что она.., то есть он предпочитает из еды и, простите, одежды. Принимает ли какие-нибудь витамины или лекарства. Состояние здоровья… В общем, все, абсолютно все! Я сам немного удивился, но в моей практики чего только ни бывало… Клиент всегда прав, лишь бы он исправно платил!

«Лейтенант» и несостоявшаяся жертва насилия выразительно переглянулись. Тимофей окончательно убедился, что попался в элементарную ловушку, но сказав "А", был вынужден сказать "Б" и затем говорить по очереди все остальные буквы алфавита.

— Она… — проговорил «лейтенант», — ты сказал «она». Значит, заказчик — женщина?

— Да… — Тимофей понизил голос, — и мне… мне удалось даже выяснить, кто она такая…

— Это очень интересно! И кто же она?

— А вы меня отпустите? — с надеждой в голосе проскулил окончательно сломленный детектив.

— Как, отпустим его? — «Лейтенант» взглянул на свою соучастницу. — Вы не будете подавать на него в суд?

— Да нет, пожалуй, не буду, — подлая шатенка перестала всхлипывать и достала из сумочки пудреницу, — в конце концов, у меня ведь ничего не пропало… Конечно, я перенесла тяжелый стресс, но так и быть…

— Маргарита Павловна Ашотова, жена владельца косметической фирмы «Марго» Аветика Ованесовича Ашотова…

— Живут же некоторые… — завистливо протянула шатенка, придирчиво разглядывая в зеркале свой носик. — Косметическую фирму назвали ее именем!

А тут бьешься, бьешься как рыба об лед, а никто даже несчастную яхту моим именем не назовет!

Тимофей всхлипнул, прочувствовав всю глубину своего морального падения: выдать посторонним людям своего заказчика, человека, доверившего ему свои секреты! Кто он после этого?

Он на секунду от стыда прикрыл глаза.., открыл их и удивленно огляделся: подозрительный лейтенант и его не менее подозрительная партнерша исчезли, как будто их и не бывало. А может, вся эта странная сцена действительно померещилась несчастному детективу? Может быть, всему виной те семь.., нет, кажется, восемь коктейлей, которые он выпил в баре «Джон Сильвер»?

Тимофей со стоном поднялся на ноги и вошел в свой подъезд. Он решил, что гораздо полезнее для здоровья считать всю предыдущую сцену, начиная с героической попытки спасти жертву нападения и заканчивая позорным предательством интересов своего клиента, померещившейся.

Поэтому, когда на следующий день в офисе агентства «Гудвин» верная секретарша Василиса сообщила ему, что на проводе клиентка, Тимофей взял трубку, не испытывая никаких моральных мучений.

— Что вы можете мне сообщить? — поинтересовалась Маргарита Павловна голосом таким же ухоженным, как все остальные детали ее дорогостоящего организма.

— Отчет готов, — рапортовал детектив, — подробное изложение и комплект фотографий, все в одном экземпляре, как вы просили. Жду вас в любое удобное для вас время…

— Я не смогу приехать, — капризно ответила клиентка, — совершенно нет времени. Пришлите отчет и фотографии в гостиницу «Савой», оставьте у портье, скажите, что это от вас. Мне передадут.

— Как вам будет угодно! — подобострастным голосом ответил детектив. — Вот только как быть с гонораром?

После вчерашнего посещения «Джона Сильвера» этот вопрос мучительно волновал его.

— Не волнуйтесь, О. Рябчик! Я ознакомлюсь с отчетом, и если он меня удовлетворит — привезу вам остальные деньги.

Тимофей несколько огорчился: клиентка сказала «если удовлетворит», а вдруг она останется недовольна проделанной работой? Но в трубке уже звучали короткие гудки отбоя.

Он вызвал в кабинет Василису, протянул ей большой пакет из плотной желтоватой бумаги, который достал из верхнего ящика стола, и отправил секретаршу в гостиницу «Савой».

Василиса держалась надменно и недружелюбно, тем самым показывая, что не намерена забывать о задолженности по заработной плате, однако на прямой конфликт с начальником не шла и беспрекословно отправилась в местную командировку. Немаловажную роль при этом сыграл тот факт, что она решила заодно сделать кое-какие личные дела.

Тимофей тоскливо задумался о своих многочисленных долгах. Он выдвинул ящик стола, чтобы просмотреть самые неотложные счета и убедиться, что не в состоянии оплатить даже их. Перед его глазами оказался большой желтоватый пакет. Тимофей тупо уставился на этот пакет, затем открыл его.

Перед ним запестрели цветные фотографии маленькой собачки.

Вот жизнерадостный чихуахуа поднимает лапу на чей-то сверкающий «мерседес». Вот он недвусмысленно пристает к симпатичной кокер-спаниельше. Вот он тащит за собой на туго натянутом поводке свою симпатичную хозяйку… Увидев эту женщину, Тимофей вспомнил вчерашний отвратительный инцидент, и на душе у него стало муторно.

Под толстой пачкой фотографий лежал отпечатанный на лазерном принтере отчет о результатах наблюдений.., единственный экземпляр, как и требовала привередливая заказчица! Но что же тогда он отправил с Василисой в гостиницу «Савой»?

Тимофей растерянно уставился на фотографии наглого пса, и до него наконец дошло. Он перепутал конверты и послал Маргарите Павловне отчет по другому делу, которое было у него в работе…

Он схватил телефон и набрал номер мобильного Василисы, чтобы срочно вернуть секретаршу.

«Обслуживание абонента временно приостановлено», — произнес механический голос.

Тимофею послышалось в этом бесстрастном голосе неизъяснимое злорадство: он сам три месяца не платил Василисе зарплату, так что неудивительно, если девушке нечем заплатить за телефон…

Облом! Придется извиняться перед клиенткой, договариваться о новой встрече, забирать у нее чужой отчет.., она — дама капризная, и как бы этот эпизод не лишил его оставшейся части гонорара…

От этих неприятных мыслей Тимофея отвлек требовательный звонок в дверь офиса.

В первый момент он подумал, что Василиса поняла ошибку и вернулась. Хотя как она могла понять, не заглядывая в конверт? И потом, Василиса не стала бы звонить — у нее свой ключ. Значит, это или потенциальный клиент, или очередная проверка…

Тимофей нажал кнопку, дистанционно открыв дверь.

Неизвестный посетитель пересек крошечную приемную и открыл дверь кабинета.

«Клиент!» — радостно подумал Тимофей. Действительно, посетитель не был похож ни на пожарного инспектора, ни на санитарного врача, ни на сотрудника налоговой инспекции. Он был хорошо, даже элегантно одет — черный кожаный плащ с узким меховым воротником, прекрасные итальянские ботинки ручной работы. Лицо с модной, художественно сохраненной щетиной.., вот только глаза какие-то неприятные, мертвые, как у дохлой рыбы.

— Тимофей Рябчик — это вы? — низким, как будто простуженным голосом осведомился посетитель.

Тимофей кивнул. Почему-то у него неожиданно пропал голос.

— Частный детектив? — на всякий случай уточнил рыбоглазый.

Тимофей снова кивнул.

Он собрал в кулак свою волю, справился с предательски дрожащим голосом и осведомился:

— Я могу вам чем-то помочь?

— Можешь, очень даже можешь! — с какой-то странной, скучной улыбкой ответил посетитель.

Тимофей неожиданно почувствовал, что этот человек — вовсе не клиент, что он пришел сюда не для того, чтобы поручить детективу слежку за своей неверной женой или за подозрительным компаньоном, что он пришел с какими-то недобрыми намерениями…

Выдвинув ящик стола, Тимофей с облегчением увидел массивный черный пистолет, который он по случаю очень недорого купил у одного очень делового человека. Пистолет подействовал на частного детектива успокаивающе, внушил ему уверенность в своих силах.

Странный посетитель перехватил взгляд Тимофея и одним большим шагом пересек кабинет, угрожающе надвинувшись на растерянного детектива.

Тимофей вытащил пистолет из стола, сжал в руке холодную ребристую рукоятку и направил черное отверстие ствола на страшного посетителя.

Он все еще не был уверен, что тот по-настоящему опасен, но на всякий случай твердым, как ему показалось, голосом произнес:

— Отойдите к двери!

Но посетитель не обратил внимания на это предупреждение. Он подошел еще ближе, наклонился над самым столом, как будто хотел что-то сказать Тимофею на ухо, и неожиданно набросил ему на шею петлю из тонкой стальной проволоки.

— Что… — вскрикнул Тимофей. Он хотел возмущенно заявить «что вы себе позволяете» или, может быть, «что вам нужно», или еще что-нибудь столь же глупое и неуместное, но стальная петля захлестнулась на его горле, и вместо глупых неуместных слов из уст несчастного детектива вырвался только бессильный болезненный хрип.

Рука, сжимавшая пистолет, предательски ослабела, и бесполезное оружие с грохотом упало на пол.

Перед внутренним взором Тимофея не промелькнула в эти секунды вся его нескладная, бессмысленная и неудачная жизнь. Он почему-то вспомнил только о неоплаченных счетах и подумал с невольным и странным облегчением, что оплачивать их ему уже не придется.

И в этом он был безусловно прав.

Элегантный посетитель с холодными рыбьими глазами развел руки, затягивая стальную петлю на горле Тимофея.

— Вот так, вот так, — проговорил он, заботливо поправляя складку на отлично отглаженных брюках, — да не дергайся ты, сейчас все кончится! Что ж ты, дурик, за оружие хвататься вздумал? Мы бы поговорили, может, я тебя и не стал убивать…

Тимофей, выпучив налившиеся кровью глаза, мелко сучил ногами и все пытался что-то сказать, словно хотел выразить свое абсолютное несогласие с происходящим в его кабинете. Однако вместо слов на его губах выступили только кровавые пузыри.

Стальная проволока все глубже врезалась в его горло, прочерчивая по коже тонкую кровавую линию, и наконец, как и обещал рыбоглазый, все действительно кончилось.

Глаза частного детектива померкли, голова безвольно свесилась на левое плечо, как у сломанной куклы.

Посетитель брезгливо вытер руки носовым платком, поправил несколько смявшийся плащ и приступил к тому делу, ради которого пришел в офис детективного агентства «Гудвин».

* * *

Маргарита Павловна взяла у портье предназначенный для нее пакет.

Вскрыв конверт из плотной желтоватой бумаги, она удивленно уставилась на его содержимое.

— Это именно тот пакет, который оставили для меня? — спросила она портье. — Вы ничего не перепутали?

— Как можно! — обиженно ответил служащий, и Маргарита Павловна поняла, что сморозила глупость. Этот человек не мог ничего перепутать, его не держали бы на таком месте.

Чтобы загладить невольную обиду, она дала ему вдвое большие чаевые, чем собиралась, и портье принял их без слов, только чуть опустил веки — он понял и принял ее извинения.

Портье ничего не перепутал, перепутал этот странный детектив. С первого раза он произвел на Маргариту Павловну неблагоприятное впечатление, впечатление ненадежного и необязательного человека.., нужно доверять своему первому впечатлению, оно почти никогда не обманывает!

Маргарита Павловна нашла визитку частного детектива, достала из сумочки мобильник, набрала номер. Выслушав несколько длинных гудков, раздраженно захлопнула складной аппарат.

Когда этот детектив ей нужен, его, конечно, нет на месте!

* * *

Оставив у портье «Савоя» пакет с отчетом о проделанной работе, Василиса посмотрела на часы. Она очень быстро управилась с поручением начальника и вполне могла позволить себе маленькое удовольствие.

Дело в том, что секретарша и правая рука Тимофея Рябчика обожала детективы.

Она обожала классические английские детективы, неторопливые и рассудительные, в которых десять аристократов сидят в смокингах вокруг стола в старинном поместье, отрезанном неожиданным ненастьем от всего остального мира, маленькими глотками пьют бренди и выясняют, кто из них отравил хозяина поместья несвежей индейкой, по очереди в самых изысканных выражениях обвиняя друг друга.

Она любила и американские детективы, бодрые и жизнерадостные, в которых плечистый детектив с пудовыми кулаками гоняет на потрепанном «шевроле» из одного ночного клуба в другой, бьет тамошних вышибал и барменов и между хуком справа и аперкотом слева выясняет, кто из местных мафиози придушил свою восьмидесятилетнюю тетку, чтобы унаследовать принадлежащую ей ферму по разведению породистых аллигаторов.

Любила Василиса и французские детективы, в которых толстый стареющий полицейский, кашляя и чихая, запивая таблетки от простуды абсентом или отвратительной лакричной настойкой, отсчитывает оставшиеся до пенсии дни и допрашивает толстых стареющих свидетелей, которые, чихая и кашляя, пересказывают ему свои сны и между делом вспоминают, кто из них зарезал престарелую консьержку из-за того, что та не позволяла ему по ночам играть на негритянском барабане.

Но больше всего Василиса обожала современные российские детективы.

Василиса читала детективы все свободное время. Она читала их в транспорте, читала во время еды, читала в постели перед сном, после чего ей снились детективные сны с удивительно закрученной интригой, читала иногда вместо сна. Она потому и работала в конторе Тимофея Рябчика, несмотря на маленькую и неаккуратно выплачиваемую зарплату, что казалась себе самой героиней настоящего детектива. Правда, работа в детективном агентстве оказалась совершенно не романтичной и на редкость однообразной — никаких убийств или ограблений банков, в основном — слежка за проворовавшимися продавцами или неверными супругами.

И Василиса продолжала запоем читать детективы.

Покупать новые книги не позволяли ее скудные финансовые возможности, поэтому Василиса с радостью открыла для себя маленький книжный магазинчик возле Сенной площади, в котором, заплатив всего два рубля, можно было обменять прочитанный детектив на новый — то есть не новый, конечно, но еще не прочитанный.

В этот-то магазинчик она и устремилась, быстро выполнив поручение начальника.

Продавщица, маленькая бесцветная девушка в круглых, как у Гарри Поттера, очках, давно знала Василису и радостно приветствовала ее:

— Привет, Вася! Что так давно не заходила? Я для тебя отложила две книжки Кубанцевой!

У Василисы загорелись глаза. Она бросилась к прилавку и уставилась на глянцевые томики в потрепанных переплетах.

— Ой, «Кормление крокодилов» я уже читала, — разочарованно протянула она, — а вот «Челюсти кролика» еще нет…

— Это про девочку из детского дома, которая выучилась на элитного киллера, — сообщила ей начитанная подруга, — сильная вещь! Я в метро проехала свою остановку!

Василиса выменяла себе четыре книжки и довольная помчалась на работу.

Позвонив в дверь офиса и не дождавшись ответа, она решила, что шеф отправился по каким-то делам и полезла в сумочку за ключами.

Однако, войдя в офис, девушка увидела, что дверь кабинета полуоткрыта. Обычно Тимофей не позволял себе такой небрежности.

Василиса подошла к двери и заглянула в кабинет начальника. То, что там творилось, чрезвычайно ее рассердило. Папки, которыми для солидности был заставлен металлический стеллаж, валялись на полу. Большая часть этих папок была пустой, Тимофей расставил их на стеллаже, чтобы произвести впечатление на клиентов и убедить их в своем огромном опыте и большом количестве выполненных заказов.

Точно так же на полу валялось содержимое ящиков письменного стола — бланки, счета, платежные поручения.

Василиса решила в первый момент, что ее безалаберный начальник искал какую-нибудь бумажку и поэтому устроил такой погром в собственном кабинете, а наводить порядок, как всегда, придется ей…

Но в этот момент она увидела ботинок.

Этот ботинок торчал из-за рабочего стола Тимофея Рябчика.

Этот ботинок Василиса никогда не перепутала бы ни с каким другим, потому что только у ее шефа были такие ужасные, нечищенные месяцами ботинки и такие неподходящие по цвету шнурки. Василиса безуспешно призывала Тимофея заняться своим внешним видом, но детектив отмахивался и продолжал ходить в грязных ботинках, мятом костюме и ужасной широкополой шляпе, которую почему-то считал крайне изысканной.

Уставившись на ботинок начальника, Василиса сначала негромко окликнула его. Поскольку Тимофей не отозвался, она поняла, что произошло что-то из ряда вон выходящее. Обогнув стол, она увидела то, что совсем недавно было частным детективом.

Тимофей выглядел ужасно.

— Мама! — вскрикнула Василиса и попятилась к дверям. То, о чем она так часто и с таким удовольствием читала в книгах, при ближайшем рассмотрении оказалось отвратительным и совершенно неинтересным.

«Кто же его? — тоскливо подумала девушка. — Неужели разоблаченная жена клиента или пойманный за руку вороватый продавец?»

Первая паника прошла, и Василиса отчетливо поняла две вещи.

Во-первых, что, хочет она того или не хочет, ей придется немедленно вызвать милицию.

И во-вторых, что свою законную зарплату за последние три месяца она наверняка не получит.

* * *

Маргарита Павловна подъехала к бывшему детскому садику в скверном настроении. Идиот детектив перепутал конверты, и ей пришлось тратить свое собственное время и тащиться к нему через весь город, чтобы получить нужный ей отчет!

Хотя Маргарита Павловна нигде не работала, своим временем она очень дорожила, поэтому намеревалась высказать Тимофею О. Рябчику все, что она думает о нем и о таких, как он, неудачниках.

В том, что Тимофей неудачник, она нисколько не сомневалась. Об этом говорил его более чем скромно обставленный офис, его ужасный костюм, его неказистая секретарша — в общем, все те детали, по которым знающий человек в два счета может определить, хорошо ли идут дела у его собеседника.

Маргарита Павловна намеревалась устроить Тимофею показательную взбучку и значительно урезать причитающийся ему остаток гонорара, тем самым соединив приятное с полезным.

Она, так же как и прошлый раз, в целях конспирации оставила машину позади детского сада и пешком направилась ко входу в этот, с позволения сказать, бизнес-центр.

Однако перед входом в бывший детский сад царило странное и подозрительное оживление.

На парковочной площадке стояло несколько милицейских машин, а перед самыми ступенями, ведущими в офисы, роились мрачные мужчины в штатском, но явно ментовской наружности. Они нервно курили, озабоченно оглядывались по сторонам и громко разговаривали между собой на какую-то волновавшую их всех тему.

— Он настоящий зверь! — тоскливо говорил высокий сутулый мужчина в кожаной куртке. — Просто серийный убийца!

— Маньяк, — подтвердил низенький толстячок в надвинутой на глаза кепке, — просто второй Чикатило!

Маргарита Павловна замедлила шаги и прислушалась. Внутренний голос предупредил ее, что сейчас — не самый подходящий момент для посещения детективного агентства «Гудвин». Она остановилась возле группы, обсуждавшей второго Чикатило, в надежде выяснить, что же здесь произошло и кого порешил этот серийный убийца.

— Ну подождите паниковать, мужики! — с фальшивым оптимизмом вступил в беседу молодой парень в спортивной шапочке с надписью «Адидас». — Может, его еще не назначат в наш отдел!

— Молод ты еще! — тоскливо отозвался сутулый. — Все плохое, что только может случиться, случается. Раз уж Ирка, секретарша полковника, сказала, что к нам назначают начальником Василискова — значит, это уже дело решенное.

Ирка, она всегда все знает заранее… А Василисков из нас всю кровь выпьет! Это страшный человек!

— Серийный убийца! — подхватил толстячок в кепке. — Просто второй Джек Потрошитель!

— В прежнем своем отделе он четырех человек на фиг из органов выпер! — мрачно добавил сутулый. — А уж всем остальным такую жизнь организовал, что хоть вешайся!

— А у меня коньяк есть, — сообщил парень в «адидасовской» шапочке, чтобы хоть как-то загладить свой неуместный оптимистический порыв, — будете азербайджанский?

— Спрашиваешь! — хором отозвались коллеги, подтягиваясь поближе.

В это время двери бывшего детского сада распахнулись, и двое рослых парней в белых халатах не первой свежести вынесли на носилках нечто, аккуратно прикрытое простыней.

Маргарита Павловна огляделась и в толпе мрачных озабоченных милиционеров разглядела любопытную бабульку явно из местных жителей. Здраво рассудив, что бабулька уже наверняка что-то разведала, дама протолкалась к ней и вполголоса поинтересовалась:

— Это кого же понесли?

Бабулька радостно накинулась на собеседницу, перед которой можно блеснуть своей осведомленностью, и затараторила:

— Детектива зарезали! Частного! Десять человек в масках ворвались и тут же зарезали! Весь кабинет у него в крови, все стены залиты! Он оружием торговал и еще этими.., наркотиками!

— Неужели? — недоверчиво проговорила Маргарита Павловна. — А с виду был такой безобидный!

— И-и, милая! — восторженно отозвалась бабулька, впервые в жизни столкнувшаяся с чем-то по-настоящему интересным. — Разве же сейчас можно по виду судить? Смотришь, по виду — приличная женщина, ну вроде прямо как вы, а на самом деле — воровка и эта.., валютная проститутка!

Маргарита Павловна с ужасом поглядела на подозрительную бабульку и от греха подальше вернулась к своей машине.

На отчете Тимофея Рябчика, к сожалению, приходилось поставить жирный крест.

«Придется самой взяться за дело, — решила Маргарита Павловна, — известно ведь — если хочешь, чтобы было сделано — делай сам!»

* * *

Всю дорогу до дома Лола в машине страшно переживала.

— Господи! — повторяла она. — Господи! Сделай так, чтобы с ним ничего не случилось! Господи, я буду послушной, я буду очень-очень хорошей, я никогда больше не стану ссориться с Леней, не шлепну попугая и не обругаю кота! А уж с Пуишеньки я глаз не спущу! Господи! Сделай так, чтобы мы успели!

В конце концов Маркизу надоели ее причитания, и он недовольно спросил, какого черта Лолу так разбирает.

— Ты что — не понял, для чего этой злодейке понадобились фотографии Пу И? — От злости голос у Лолы скрипел, как несмазанная дверь.

— Остаюсь в недоумении. — Маркиз пожал плечами.

— Она хочет его похитить! — прорычала Лола.

— С какой целью? — кротко поинтересовался Маркиз. — Проще говоря, для какого беса ей нужен твой волкодав?

— Ну для чего похищают детей! — Лола пожала плечами.

— Детей — для выкупа или для шантажа. — Леня решил, что спорить с Лолой себе дороже и принял ее тон. — К примеру, похитят ребенка у какого-нибудь крупного чиновника и требуют, чтобы он отозвал, к примеру, налоговую проверку или дал такой-то фирме крупный заказ. Должен тебе заметить, Лола, что нас с тобой этот вопрос совершенно не касается. Я не чиновник, и надеюсь, что никогда им не стану. Власти у меня никакой нету, ничего я не могу решить в пользу похитительницы.

— Тогда она хочет похитить Пу И для выкупа! — воскликнула Лола и пылко добавила:

— Она прекрасно знает, что ради Пу И я не пожалею никаких денег, отдам все, что у меня есть!

— Лола, опомнись, — мягко заговорил Леня, — кто эта женщина? Жена владельца крупной косметической фирмы! Очень обеспеченная особа! И она хочет получить за Пу И выкуп?

— Но ведь она нанимала этого придурка для того, чтобы он собрал сведения о Пу И! — со слезами в голосе воскликнула Лола. — Да еще такие интимные… Принимает ли какие-нибудь лекарства.., как одевается… Господи! Только бы с ним ничего не случилось! Да езжай же ты быстрее, бесчувственный человек!

Дома все было в порядке, и даже звери не устроили никакой каверзы. Лола вихрем промчалась по квартире, нашла Пу И у себя на кровати. Он тихо подремывал, развалясь на шелковом покрывале.

— Пуишечка, детка! — Лола упала на колени перед кроватью. — Дорогой, ты жив! Как я счастлива! Если с тобой что-нибудь случится, я этого просто не переживу, я умру от горя!

Пу И с недоумением поглядывал на Лолу, приоткрыв один глаз.

— Лолка, кончай ломать комедию! — не выдержал Леня. — С ним ничего не случилось, да и что с ним может случиться? По-твоему, эта тетка наймет взвод омоновцев, чтобы они вломились к нам в квартиру и захватили твоего Пу И с боем?

— Но зачем, зачем ей нужны были фотографии Пу И? — простонала Лола. — И такие интимные сведения о нем?

Леня пожал плечами и хотел было улизнуть в свою комнату, так как ему очень надоели Лолины причитания, но не тут-то было.

— Если бы не эта женщина, не именно она, а кто-нибудь попроще… — размышляла Лола, — то я бы решила, что Пу И хотят похитить для продажи.

— Ой, да кому нужен твой бультерьер? — Леня махнул рукой. — Только ты не можешь прожить без него и минуты!

— Для меня, конечно, Пу И бесценен, — сухо заметила Лола, — но вообще-то он действительно очень породистый, и за щенка в свое время я заплатила десять тысяч долларов.

— Не врешь? — подозрительно осведомился Маркиз.

— Ну пять… — Лола опустила глаза.

— Дружище, — Леня потрепал Пу И за ухом, — да ты оказывается очень дорого стоишь!

— Чихуахуа — очень древняя мексиканская порода, — начала Лола, — когда-то давно у древних ацтеков эти собаки считались священными. Они жили в храмах…

— И что они там делали? — с живейшим интересом спросил Леня.

— Кто? — осеклась Лола.

— Как — кто? Священные собаки, предки Пу И!

— Понятия не имею! — рассердилась Лола. — Ну жили просто…

— Учитывая то, что цивилизация ацтеков была весьма кровожадной, думаю, что именно этим собачкам приносились человеческие жертвы.

— Весьма возможно, — холодно заметила Лола.

Она прекрасно понимала, что Леня над ней издевается, но решила не ругаться сейчас, а отомстить как-нибудь при случае.

— В общем, Пу И очень породистый, — заключила она, — очень древняя родословная. Его прародительницей могла быть легендарная Тошунка-Ичи…

— Какая Тушонка? — в полном изумлении спросил Маркиз. — Что ты такое несешь?

— Не тушонка, а Тошунка-Ичи. Это собака самого Монтесумы! Надеюсь, ты знаешь, кто это такой?

— Уж как-нибудь, — обиделся Леня, — это их последний император, которого испанцы убили. Я, между прочим, в школе хорошо учился.

— Что-то незаметно, — ехидно сказала Лола. — А насчет Пу И не сомневайся, где-то у меня есть его документы.

— Эй, приятель! — рассмеялся Леня. — А ты, оказывается, у нас наследный принц!

Пу И радостно гавкнул.

— Все равно непонятно, зачем кому-то понадобились фотографии нашего песика, — пробормотала Лола. — Ленечка, а давай сами проведем свое расследование, а? Выясним все про эту Mapгариту, как ее там… Думает, если у ее мужа косметическая фирма, то ей все можно, да? Ленечка, ну у тебя же нет сейчас никаких важных дел…

— Ну ладно, — сдался Леня, — мне и самому интересно…

* * *

Леня хотел в одиночку отправиться на разведку, но Лола кипела боевым духом и жаждой мщения, и требовала, чтобы он непременно взял ее с собой.

— Я хочу взглянуть в ее глаза! — кипятилась она. — Хочу лично увидеть это чудовище, которое покусилось на святое, на самое дорогое, что у меня есть в жизни, чудовище, которое замыслило отнять у меня Пу И!

Маркиз знал, что когда Лола в таком состоянии — с ней лучше не спорить. Он тяжело вздохнул и надел кожаную куртку. Лола тоже оделась и заквохтала над Пу И:

— Сегодня на улице сыро, ты можешь простудиться. Мы наденем твой любимый голубой комбинезон с белой кожаной отделкой!

— Лолка! — возмутился Леня. — Что ты делаешь? Ведь мы все-таки едем на разведку… Зачем брать с собой собаку?

— Ты прав. — Лола озабоченно оглядела Пу И.

Леня уже вообразил, что она в кои-то веки вняла голосу разума, но его заблуждение немедленно рассеялось.

— Ты прав, — повторила Лола, — голубой комбинезон действительно слишком бросается в глаза.., мы наденем сегодня специальный, маскировочный. Извини, Пу И, детка, он, конечно, не такой нарядный, но мы ведь едем не в клуб или ресторан, а на разведку, ты понимаешь, это очень серьезно! — И она напялила на довольного чихуахуа замечательный комбинезон защитного цвета в великолепных камуфляжных разводах и входящий в комплект черный десантный берет. Пу И посмотрел на себя в зеркало и остался очень доволен: у него был вид настоящего спецназовца!

Леня повертел пальцем у виска и отправился прогревать машину.

Не успела вся бравая компания отъехать от дома, как Лола схватила Маркиза за рукав:

— Ленечка, тебе не кажется, что вон та серебристая «ауди» висит у нас на хвосте?

— Не хватай меня за руки, когда я веду машину! — огрызнулся Леня. — Я чуть не врезался в «мерседес»!

Затем он внимательно посмотрел в зеркало заднего вида и проворчал:

— А насчет «ауди» мы сейчас проверим…

Он сменил ряд движения, свернул в переулок и прибавил скорости. Серебристая «ауди», едва не столкнувшись с тем же самым «мерседесом», свернула следом.

— Ты права! — недовольно проговорил Леня. — Нас «ведут», причем ведут очень грубо и непрофессионально.

— Ты сможешь оторваться?

— Да запросто!

Леня сбавил скорость, дав возможность водителю «ауди» пристроиться им почти в хвост, выехал на набережную Обводного канала и помчался в сторону площади Александра Невского. Здесь он снова прибавил скорость, так что «ауди» немного отстала. Дорога нырнула в туннель под Ново-Московским мостом. Выскочив из туннеля, Леня резко свернул поперек движения и вывернул на Московский проспект. Лола, извернувшись на сиденье, наблюдала через заднее окно, как серебристая машина, выскочив из туннеля, притормозила, безуспешно пытаясь пересечь встречный поток транспорта.

— Пока он вырулит на Московский, — усмехнулся Леня, — нас можно будет искать только с собаками.

— С собаками? — Лола испуганно покосилась на Пу И, который развалился на заднем сиденье, очень лихо заломив свой черный берет.

— Короче, считай, что от этой «ауди» мы на сегодня отделались, — успокоил ее Маркиз.

Через полчаса они остановились неподалеку от элитного шестиэтажного дома, увешанного спутниковыми тарелками и ящиками кондиционеров, как папуасский шаман украшениями. Над входом в дом демонстративно красовалась камера видеонаблюдения, внутри наверняка сидела не старушка-консьержка, а бравый охранник с черным поясом по карате и с револьвером на этом черном поясе.

— Вот оно, жилище интересующей нас особы, только долго мы здесь торчать не сможем, — озабоченно проговорил Маркиз, — охрана скоро заинтересуется нами и придет разбираться, а охрана здесь, насколько я могу судить, серьезная.

— А долго мы и не будем торчать, — в тон ему ответила Лола. — Посмотри-ка назад!

Леня бросил взгляд в зеркало заднего вида. Метрах в двадцати от них стояла та самая серебристая «ауди», от которой он так ловко скрылся на Московском проспекте.

— Кажется, ты говорил, что на сегодня мы от нее отделались! — насмешливо заявила Лола.

— Такое впечатление, что они хорошо знали, куда мы едем, — скривился Леня, — нет ли у нас шпиона? Пу И, паршивец, признавайся, это не ты выдал противнику наши планы?

— Отстань от ребенка! — возмутилась Лола.

Она залезла в «бардачок» Лениной машины и достала оттуда бинокль. Развернувшись на сиденье, уставилась на неотлучную «ауди». Через несколько секунд она отшвырнула бинокль и прошипела:

— Ну я ей покажу!

— Кому? — удивленно спросил Леня, внимательно наблюдавший за подъездом. — Кому ей?

— Ты думаешь, это мы следим за Маргаритой Павловной Ашотовой? — насмешливо осведомилась Лола. — Нет, дорогой, это она следит за нами!

За рулем этой мерзкой «ауди» сидит женщина, и я голову даю на отсечение, что это именно она, та самая отвратительная особа, та темная личность, та подколодная змея, которая злоумышляла против Пу И! Вот как она нас нашла! Она вовсе не знала, куда мы едем, — она просто приехала к себе домой и тут наткнулась на нас! Нет, я ей сейчас устрою Варфоломеевскую ночь!

Лола открыла дверцу машины, но Леня схватил ее за руку:

— Куда ты, Лолочка? Если ты права и это действительно Маргарита, тебе опасно сталкиваться с ней лицом к лицу! Давай лучше я сам переговорю с ней и выясню, что ей нужно.

Лола окинула своего напарника полным презрения взглядом;

— Знаю я, как ты разговариваешь с женщинами! Да тебя ни к одной юбке на пушечный выстрел нельзя подпускать! Ты сразу начинаешь распускать хвост! Нет уж, я должна сама с ней разобраться!

И вообще, если хочешь, чтобы что-то было сделано — делай это сам! — И она вырвала руку, подхватила под мышку Пу И и выскочила из машины.

— Оставь хотя бы Пу И! — крикнул Леня ей вслед, но Лола сурово бросила через плечо:

— Я не могу доверить тебе самое дорогое, что у меня есть! — и строевым шагом направилась к лагерю противника.

Поравнявшись с серебристой «ауди», она нагнулась к приоткрытому окошку машины и гневно воскликнула:

— Взгляни мне в глаза, ты, подлая похитительница маленьких беззащитных собачек!

Из машины выглянула изумительно ухоженная дама неопределенного возраста в светло-бежевом кашемировом пальто от Maxmara, с чудесными платиновыми волосами, в которых Лола наметанным женским взглядом безошибочно признала парик.

— Нацепила парик и думаешь, что сможешь скрыть свое подлинное лицо, свой звериный оскал?

Пуишечка, детка, посмотри на это исчадие ада, на эту злодейку, которая покушалась на твою жизнь!

А ты, мерзавка, взгляни в глаза этому невинному созданию, этому ангелу во плоти, этому воплощению чистоты и невинности!

Пу И подал голос. Он тоненько взвизгнул, показывая явный интерес к происходящему.

И тут же из салона «ауди» раздался ответный визг, такой же заинтересованный и оживленный.

Лола наклонилась еще ниже и всмотрелась в полутьму салона.

Рядом с женщиной в кашемировом пальто на сиденье возлежала очаровательная собачка, удивительно похожая на Пу И, но при этом излучавшая обаяние несомненной женственности. Девочка чихуахуа была одета в такое же бежевое, как у хозяйки, кашемировое пальтишко с пуговицами на спине. На голове у нее был очень изящно завязан черный шелковый бант.

— Ой! — воскликнула Лола. — Какая хорошенькая!

Тут она снова вспомнила, что явилась с намерением выцарапать глаза злодейке, и перевела глаза на Маргариту Павловну.

— Как вы могли замышлять зло против моего дорогого Пу И, если у вас своя чихуахуа? Вы должны понимать, как мне дорого мое маленькое сокровище! — проговорила она уже без прежнего озлобления.

Маргарита Павловна ничего не ответила. Лола проследила за ее взглядом и увидела, что дама в умилении смотрит на Пу И.

— Какой он милый! — еле слышно проговорила наконец дама в «ауди».

Лола почувствовала в недавней злодейке родственную душу.

— Но зачем вы следили за ним? — спросила она в последнем приступе законного негодования.

Маргарита Павловна потупилась:

— Поймите меня.., если бы у вас была дочь, вы бы тоже захотели навести справки о потенциальном женихе…

— Женихе? — как эхо, повторила Лола. — О каком женихе?

— Ваш Пу И… — смущенно проговорила Маргарита Павловна. — Он.., он лучший жених для моей Пенелопы… Пенни, девочка, посмотри на него! Правда ведь, он красавец?

После таких слов Лола не могла сохранить в своем сердце никаких враждебных чувств к новой знакомой. Топор войны был окончательно зарыт.

— Ведь вы привезли своего песика из Германии, — продолжала Маргарита Павловна, — я навела справки в Дюссельдорфском клубе.., он происходит от чемпионов породы — Оззи Набунага и Одилии де Креси. Они с Пенни ровесники, не случайно их имена начинаются на одну букву.

Мне кажется, это судьба! Они будут такой прекрасной парой! Конечно, я хотела побольше разузнать о будущем женихе, выяснить, как он воспитан, в каких условиях живет, чтобы у Пенелопы не было потом разочарования, но теперь, увидев его своими глазами, я просто влюбилась… он прекрасен! Правда, Пенни, девочка? — Mapгарита Павловна повернулась к своей собачке, которая в ответ скромно потупилась. — И ему так идет этот костюм! Он настоящий мужчина, настоящий мачо! Нет, я больше ни в чем не сомневаюсь! Это судьба!

— Я не держу на вас обиды! — воскликнула Лола, промакивая глаза кружевным платочком. — Как мать я вас вполне понимаю!

Маргарита Павловна выбралась из машины и бросилась на шею Лоле.

К обнимающимся женщинам неуверенной походкой подошел совершенно растерянный Маркиз.

— Лола, что здесь происходит?

— Леня, — Лола повернула к нему счастливое лицо, — познакомься с Маргаритой Павловной. Мы с ней решили поженить наших детей.

— Что? — у Маркиза отвисла челюсть.

— Да-да, все решено! Осталось только назначить день свадьбы!

Леня хотел повертеть пальцем у виска, но вовремя удержался, подумав, что такой жест может повлечь за собой серьезные последствия.

* * *

Василиса, бывшая секретарша частного детектива Тимофея О. Рябчика, вошла в офис и остановилась на пороге. В комнате был жуткий беспорядок, ведь кроме беспорядка, устроенного убийцей Тимофея, в офисе побывала еще милиция, прокуратура, эксперты и даже один репортер.

Все они оставляли свои следы на месте преступления.

Теперь в помещении никого не было, и о несчастном Тимофее О. Рябчике напоминал только меловой силуэт на затоптанном полу.

Василиса тяжко вздохнула и присела на стул.

Не то чтобы ей было так жалко своего бывшего шефа, то есть чисто по-человечески, конечно, она расстроилась, ибо не пожелала бы такой смерти даже незнакомому человеку. Но покойный шеф порядочно надоел Василисе своей тупостью и расхлябанностью. Он вечно все забывал и путал, был патологически ленив, часто закладывал за воротник и совершенно не прислушивался к ее, Василисиным, советам. И самое главное — он не платил ей зарплаты.

Василиса сжала зубы. Хотя и не полагалось поминать покойника недобрым словом, но что хорошего можно было сказать в его оправдание?

Она огляделась по сторонам. Офис нужно освободить как можно скорее. Аренду Тимофей не платил несколько месяцев, так что после его смерти владелец сообщил Василисе, чтобы немедленно освобождала помещение. Она пришла сюда, чтобы забрать свои личные вещи, и еще некоторые мелочи. Приводить тут все в порядок она не собирается, тоже нашли дуру, пускай хозяин сам выносит ненужное на помойку.

Василиса быстро собрала сумку и хотела было уже отчалить, но тут ей пришло в голову покопаться в компьютере.

Покойный Рябчик был в делах очень небрежен, никогда ничего не записывал в компьютер, но там имелась отличная база данных. Адреса и фамилии всех людей, прописанных в городе, а также местонахождение и телефоны многих нужных учреждений и фирм. Василиса собиралась срочно искать работу секретарши, и такая база данных может очень пригодиться ей на новом поприще. Кроме того, Василиса очень не любила, когда что-нибудь пропадало даром.

Она включила компьютер и вставила дискету, сама же открыла ящики письменного стола. Не то чтобы ей очень хотелось это делать, она была уверена, что не найдет в ящиках ничего интересного, но все же она проработала с Тимофеем О. Рябчиком почти год, и теперь сочла своим долгом уничтожить некоторые интимные мелочи, которые, как она знала, Тимофей хранил в столе.

Под мелочами подразумевалась пачка презервативов и несколько потрепанных весьма фривольных журналов.

— В верхнем ящике Василиса обнаружила конверт из плотной желтой бумаги. Конверт был копией того, который она вчера отвезла в отель «Савой» и оставила у портье. Каково же было изумление Василисы, когда открыв конверт она обнаружила в нем отчет и снимки того самого песика, фотографии которого заказала Тимофею Маргарита Ашотова. Стало быть, этот балбес, не тем будь помянут, опять все перепутал, и Василиса всучила Маргарите совершенно не те бумаги. А что было в том конверте?

Василиса прекрасно была осведомлена обо всех текущих делах своего шефа. Откровенно говоря, там и запоминать-то было нечего, потому что в последнее время текущих дел у Рябчика было всего два. Неизвестная дама, которую очень быстро идентифицировали как Маргариту Павловну Ашотову, заказала собрать сведения о песике породы чихуахуа по кличке Пу И, и очень сердитый и нервный гражданин по фамилии Кочан нанял Тимофея, чтобы проследить за женой, которую подозревал в неверности.

Вспомнив про Кочана, Василиса поморщилась.

В свое время он произвел на нее очень неприятное впечатление. Он кричал, суетился, бегал по кабинету, при этом старался казаться значительным и грозным. Василиса тотчас мысленно встала на сторону его жены, которая, надо думать, наставляла мужу рога, потому что ей невмоготу стало жить с таким типом.

Так-так, значит Маргарите Павловне подсунули фотографии из интимной жизни жены Кочана… Как бы откликаясь на ее мысли, в кабинете раздался телефонный звонок.

«Помянешь черта, а он уж тут…» — подумала Василиса, услышав в трубке голос Кочана.

— Мне Тимофея О. Рябчика! — буркнул Кочан, не утруждая себя приветствием.

— Его нет, — сказала Василиса, — понимаете…

— Ничего не желаю понимать! — загрохотал в трубку Кочан. — Мы условились, что он передаст мне отчет и снимки по делу! Я прождал вчера два часа и ничего не получил! Ужасающая безответственность!

— Он никак не мог прийти… — вклинилась Василиса в гневный монолог.

Она хотела добавить, что несчастный Тимофей не смог прийти, потому что его убили, но разъяренный Кочан не дал ей продолжать.

— Меня не интересует, отчего он не мог прийти! Раз мы условились, он должен был выполнить обещание! Должен вам заметить, милая, что ваш шеф совершенно не умеет работать! — продолжал Кочан, несколько успокоившись. — И я тысячу раз пожалел, что с ним связался!

«Ты с ним связался, потому что Тимофей берет дешевле некуда, а ты тот еще скупердяй, — подумала Василиса. — Не жалел бы денег, тогда и не пришлось бы сейчас жалеть, что связался с Тимофеем…»

— Но послушайте же! — вскричала она.

— И слушать ничего не желаю! — заорал Кочан. — Извольте передать своему шефу, чтобы он немедленно позвонил мне. Номер моего мобильника у него есть. И не смейте препираться с клиентом. Распустились, понимаешь! Какой шеф, такая и секретарша…

«Дурак!» — подумала Василиса, вешая трубку, и злорадно улыбнулась, сообразив, что отчета о проделанной работе Кочан не дождется. Маргарита Павловна небось выбросила ненужные ей фотографии.

Она прошлась по офису, заглянула еще в лабораторию, где тоже все было перевернуто вверх дном.

Василиса вздохнула и собралась уже уходить.

И в это время в дверь офиса позвонили.

Василиса на секунду задумалась — стоит ли открывать неизвестному посетителю, ведь после смерти Тимофея детективное агентство автоматически прекратило свое существование. Однако на всякий случай она включила переговорное устройство и спросила, наклонившись к микрофону:

— Что вы хотели?

— Капитан Кобрин, отдел по расследованию убийств, — отозвался голос в динамике, — хотел бы задать вам несколько вопросов.

Василиса тяжело вздохнула и нажала кнопку дистанционного открывания двери.

С одной стороны, ей хотелось поскорее уйти из офиса, где все напоминало о покойном шефе и о его страшной смерти, и разговор с милиционером был только лишней задержкой. С другой стороны, для нее, любительницы детективов, слова «отдел по расследованию убийств» звучали романтично и привлекательно, неожиданный посетитель казался существом из другого мира, персонажем детективного романа.

Дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился высокий, стройный мужчина.

Василиса совсем не так представляла себе сотрудников «убойного» отдела. В многочисленных телесериалах их показывали простыми, небрежно одетыми парнями в поношенных кожаных куртках и линялых джинсах, а человек, вошедший в кабинет, был хорошо, даже элегантно одет, отлично подстрижен. Черный кожаный плащ с узким меховым воротником сидел на нем с привычным естественным изяществом, итальянские ботинки ручной работы сверкали. На щеках капитана красовалась модная трехдневная щетина, и вообще он был мужчина хоть куда. Пожалуй, только одно не понравилось в нем Василисе — глаза, холодные и невыразительные, какие-то рыбьи.

— Капитан Кобрин, — еще раз представился посетитель и протянул Василисе удостоверение.

Покойный Тимофей не раз говорил своей секретарше, что удостоверения обязательно нужно внимательно изучать.

«Конечно, сейчас столько первоклассной множительной техники, — поучал детектив, — что подделать можно все что угодно, вплоть до удостоверения агента 007, но уже само то, что ты внимательно изучаешь документ, должно отпугнуть жулика и показать, что с тобой лучше не связываться».

Поэтому Василиса внимательно изучила документ капитана Кобрина.

Документ как документ — с подписью и печатью.

Впрочем, Василиса и не думала, что документ милиционера может быть фальшивым, она просто демонстрировала свой профессионализм.

— Спасибо. — Она вернула капитану удостоверение. — Чем же я могу вам помочь? Я уже разговаривала с вашими коллегами…

— Конечно, — капитан кивнул, — но вы же понимаете, в первый момент после убийства такие опросы проводятся несколько поспешно.., а теперь мы с вами поговорим спокойно, без суеты и спешки…

Он как-то странно сглотнул, запрокинув голову, так что на шее некрасиво обозначился кадык.

— Вас зовут… — капитан скосил глаза в записную книжку, — Василиса?

Василиса кивнула.

— Скажите, Василиса, у вашего шефа в разработке было в последнее время много дел?

— Нет, — девушка на секунду задумалась, — два… или три.., но одно уже, собственно, закончено…

— А материалы по всем законченным делам хранятся здесь, в этом офисе? — Он обежал комнату быстрым взглядом своих рыбьих глаз.

— Здесь, — подтвердила Василиса, — кроме тех случаев, когда клиент особо настаивает на том, чтобы мы не делали никаких копий.

— А вы могли бы, Василиса, подобрать мне всю информацию о тех делах, которые были в разработке последние полгода?

Василиса тяжело вздохнула. Незваный гость собирался нагрузить ее работой выше головы, а ведь она хотела как можно скорее распрощаться с офисом покойного детектива…

У нее мелькнула спасительная мысль.

— А разве для изъятия такой информации не нужна санкция прокурора?

— Жаль… — Рыбоглазый капитан медленно встал и снова неприятно сглотнул, показав выпирающий кадык. — Я надеялся, что вы окажете следствию посильную помощь…

Он сделал несколько шагов по кабинету, прикоснулся к полке с пустыми папками, резко развернулся и подошел к Василисе.

— Я не отказываюсь помогать следствию, — Василиса виновато потупилась, — просто я не совсем представляю, какая информация может вам понадобиться, а какая — нет…

— Жаль… — снова повторил Кобрин и уставился на девушку своими немигающими рыбьими глазами. — Впрочем, это совсем не обязательно… и без вашей помощи вполне можно…

Взгляд этих странных холодных глаз гипнотизировал Василису и, пожалуй, даже пугал ее.

«Наверное, он специально выработал такой пугающий взгляд, чтобы вернее добывать сведения во время допросов, — подумала она, — небось по утрам перед зеркалом тренируется…»

Однако ей все равно было страшно под этим холодным немигающим взглядом, до того страшно, что по спине побежали мурашки.

— Я постараюсь помочь вам, — проговорила Василиса, поежившись под взглядом капитана, — скажите только, что конкретно вас интересует.

— Все, — проговорил Кобрин, зайдя сзади Василисы и склонив голову набок, — абсолютно все!

Он сунул руку в карман плаща. Василиса следила как зачарованная за его рукой. Ей отчего-то очень хотелось узнать, что он прячет в этом кармане.., и вместе с тем она боялась это узнать.

— Что вы так на меня смотрите? — спросил Кобрин, насмешливо скривив рот. — Лучше посмотрите в компьютере данные по последним делам!

С этими словами он еще ближе подошел к Василисе и медленно потащил руку из кармана плаща.

Девушка вжалась в офисное вращающееся кресло, в ужасе следя за рукой странного капитана. Она совершенно впала в постыдную панику и убежала бы из кабинета, если бы не охватившая ее внезапно слабость.

Вдруг в дверь офиса снова резко и требовательно позвонили. Этот звонок как будто разбил охватившие Василису чары. Она вздрогнула и, ничего не спрашивая, нажала кнопку открывания двери.

Офисная дверь громко хлопнула, в приемной раздались торопливые шаги, и на пороге кабинета появилась Альбина Герасимовна.

Альбина была страшным человеком. Она снилась Василисе в ночных кошмарах. Альбиной можно было пугать маленьких детей.

По должности она была администратором «бизнес-центра», размещавшегося в бывшем детском саду, и отвечала за сбор арендной платы. По призванию она была инквизитором.

— Вы еще тут? — прогремела Альбина Герасимовна свежо и оглушительно, как первая весенняя гроза.

— Я уже ухожу… — пискнула в ответ Василиса.

— У некоторых совести ни на грош! Чуть не полгода аренду не оплачивают, и хоть бы что! Думают, если у них начальника убили, так теперь им все позволено? Теперь можно бесплатно в помещении находиться? Чтобы через полчаса твоего духу здесь не было!

— Я уже ухожу… — жалобно повторила Василиса.

— То-то! Уходит она! — продолжала Альбина Герасимовна, не успевшая израсходовать свой боевой задор. — Уходит! Как будто одолжение мне делает! Ты мне за сколько месяцев плату должна?

— Но я же просто секретарша.., я не могу отвечать за своего начальника.., у меня и денег таких нет…

— Не может она отвечать! — повторила Альбина, как рассерженное эхо. — В неоплаченном помещении находиться она может, а отвечать она не может! Сразу она никто и звать никак!

Василиса испуганно оглянулась.

Подозрительного капитана Кобрина не было в кабинете, он исчез, как только на пороге появилась Альбина Герасимовна.

Иногда и от инквизиторов бывает польза.

— Не волнуйтесь, я уже ухожу, — снова повторила Василиса, немного приободрившись, — через полчаса меня здесь не будет…

— А я и не волнуюсь! — грозно рявкнула Альбина. — Это тебе надо волноваться! — И, резко развернувшись, она строевым шагом покинула кабинет.

Василиса перевела дух и вытерла выступившую на лбу испарину. Страх, клещами сжимавший ее сердце, немного отпустил. Она глядела в пустой экран компьютера и думала. Хотелось немедленно бежать отсюда и спрятаться как можно дальше, зарыться как можно глубже, но Василиса сделала над собой усилие и не двинулась с места.

Ее шефа Тимофея О. Рябчика убил неизвестный, причем даже не потрудился обставить это убийство как несчастный случай. Василиса могла смело предположить, что ее бывший шеф по дурости вляпался в какую-то криминальную историю, не сумел вовремя остановиться, и убили его именно за то, что он слишком много знал.

Теперь этот капитан милиции Кобрин. Никакой он не Кобрин, и вовсе уж не капитан милиции. Только от полной растерянности Василиса могла так подумать в первый момент, да и то усомнилась. Ей ли ментов не знать, вот их сколько понаехало на труп! Нахальные горластые парни, замотанные, небритые и пахнувшие дешевыми сигаретами. А этот слишком шикарно одет, да и повадки совершенно не ментовские. Нужно смотреть правде в глаза: этот Кобрин, или как его там, и есть убийца. Он убил Рябчика, а теперь ему зачем-то понадобилась Василиса. Судя по тому, что он расспрашивал о делах, которые вело агентство «Гудвин», убийство Тимофея связано с одним из дел, скорее всего — из самых последних. Но Василиса понятия не имеет, при чем тут она. Она ничего не знает и не связана ни с каким криминалом. Но как доказать это убийце, ведь он приходил сегодня явно по ее душу…

Снова в сердце заполз липкий страх, и снова Василиса усилием воли взяла себя в руки. Ей нужно спрятаться, лучше всего уехать куда-нибудь подальше, хотя бы на время. Но где взять денег, если даже зарплату этот паразит Рябчик, не тем будь помянут, задолжал ей за два месяца!

Взгляд упад на желтый конверт с фотографиями собачки. Попытаться вернуть его заказчице?

Вряд ли она заплатит деньги, небось сердита за подмену, и вообще начнет тянуть время, придираться, качать права… Есть еще этот Кочан, который жаждет получить доказательства неверности жены, и прямо кипит там у себя в кабинете. Но снимков нет, а негативы Тимофей уничтожает, такая договоренность с заказчиками.

Василиса сорвалась с места и понеслась в — крошечный закуток, где Тимофей устроил фотографическую лабораторию. Очевидно, в прошлый раз убийца побывал и здесь, он что-то искал. Но Василиса недаром проработала с Тимофеем почти год, она прекрасно знала своего шефа. Если он закончил дело, то есть положил отчет и фотографии в большой желтый конверт, то остальные материалы немедленно уничтожал. Иначе, он говорил, можно погрязнуть в ненужных бумагах навсегда. Василиса обнаружила в углу огромную корзину для мусора, которую она лично опорожняла раз в две недели. Негативы Тимофей несомненно сжег, это точно… Бумажный мусор летел из корзины во все стороны, и вот, к своей величайшей радости, Василиса нашла фотографию, которую Тимофей выбросил за ненадобностью, не дав себе труда разорвать. На снимке была изображена женщина, весьма привлекательная блондинка. Она сидела за столиком в ресторане или кафе с мужчиной. Женщина была видна хорошо, но мужчина получился со спины, да еще Тимофей неудачно распорядился освещением. Виден был только мужской силуэт, узнать этого человека не представлялось возможным.

Понятно, почему Тимофей забраковал эту фотографию.

Василиса сразу же узнала на снимке неверную жену противного Кочана, Тимофей показывал ей фотографии и говорил, что застукал ее с кем-то в загородном ресторане. Василиса еще раз внимательно взглянула на фотографию, и лицо ее просветлело. Недаром она прочитала столько детективов, недаром она работала секретарем частного детектива. Кое-чему он ее научил, хоть и был форменным козлом, не тем будь помянут.

Василиса подбежала к письменному столу и включила компьютер. Хорошо еще, что в офисе не отключили электричество и телефон, хотя за них тоже было не плачено целый месяц. На экране компьютера возникли файлы нужной базы данных. Вот он, Кочан Виктор Леонидович, год рождения, адрес, телефон.., а вот и его жена Кочан Алена Михайловна.., так-так.., моложе его на семь дет, проживает там же. И телефон тот же.

Не долго думая, Василиса набрала домашний номер супругов Кочанов. Ответил женский голос.

— Алена Михайловна? — Голос Василисы был строг.

— Да, я слушаю, кто говорит? — ответила женщина.

— Видите ли в чем дело, — Василиса заговорила приветливо, — я работаю в частном сыскном агентстве. Не так давно к нам обратился ваш муж Кочан Виктор Леонидович. Он сказал, что у него есть очень серьезные подозрения в том, что его жена, то есть вы, ему изменяет, и что он хотел бы проследить за ней и получить неопровержимые документальные доказательства неверности своей жены, то есть вас…

Василиса физически почувствовала, как у женщины зашевелились волосы от страха.

— Мы провели необходимые мероприятия и выяснили, что двадцать третьего марта сего года вы были в загородном ресторане с мужчиной. Ресторан называется «Белый олень», расположен он на Выборгском шоссе, недалеко от поселка Парголово.

Василиса прислушалась. На том конце провода царило подавленное молчание.

— Личность мужчины мы не стали выяснять, — добавила она по какому-то неожиданному наитию, — мы полагаем, что ваш муж и так прекрасно узнает его на фотографиях.

Василиса услышала обреченный стон и поняла, что сделала правильное предположение.

— Зачем вы мне звоните? — прошелестела трубка.

— Хороший вопрос! — весело ответила Василиса. — Видите ли в чем дело, Алена Михайловна, передо мной лежит конверт, в котором отчет о проделанной работе и множество очень качественных снимков, сделанных в ресторане. Только что звонил ваш муж, он ждет конверт у себя в офисе. Я же предлагаю вам следующий вариант: мы назначаем встречу как можно скорее, я передаю вам конверт, а вы мне — пятьсот долларов.

После чего мы с вами расходимся и с содержимым конверта вы можете сделать все, что хотите. Устраивает вас такой вариант? Только это нужно сделать как можно быстрее, пока ваш муж не потерял терпение и не приехал к нам собственной персоной.

— Но как я могу быть уверена, что снимки не попадут к мужу? — бормотала женщина. — Возможно, вы сделали два экземпляра…

— Мы никогда не делаем два экземпляра! — рассердилась Василиса. — Мне даже обидно такое слышать! Наше агентство всегда ведет честную игру!

— Но какие я могу получить гарантии? — не отступала Алена.

«И эта жадина! — поняла Василиса. — У нее жизнь решается, а ей пятьсот баксов жалко! Ну и жлобы эти Кочаны!»

— Гарантией может быть только мое честное слово, — ответила она самым любезным тоном.

— Хорошо, я согласна, — обреченно вздохнула Алена, — вы не оставляете мне выбора.

— Ну выбор-то у вас несомненно есть, — протянула Василиса, — вы можете сейчас просто повесить трубку и ждать встречи с мужем.

— Ой, не надо! — закричала Алена. — Я сейчас приеду!

«Нечего было с чужим мужиком по ресторанам шастать, — мстительно подумала Василиса, — раз так мужа боишься…»

Она не испытывала сочувствия к прелюбодейке, хотя ее муж нравился Василисе еще меньше.

Они договорились о встрече через сорок минут, Василиса сказала, что сама подойдет к Алене, она узнает ее по фотографии, после чего взяла конверт с фотографиями чудного песика и положила сверху снимок, найденный ею в мусорной корзине.

Алена на снимке легко узнает себя. Василиса заклеила скотчем остальную пачку снимков таким образом, чтобы их было трудно вытащить из конверта, повязала голову темным платком и вышла из офиса, никого не встретив по пути.

Встречу назначили в метро, на переходе станции «Невский проспект». Василиса нарочно выбрала это место, потому что там столпотворение не только в часы пик, но в любое время дня и ночи. Она нарочно опоздала на пять минут и еще издали увидела весьма привлекательную молодую блондинку высокого роста с несчастным и растерянным выражением лица. Алена была одета в какую-то жуткую стеганную куртку отвратительного буро-зеленого цвета. Лицо ее закрывали темные очки.

— Вы что — с ума сошли? — прошипела Василиса, незаметно появляясь рядом с растерянной, блондинкой. — Зачем вы нацепили черные очки?

Вам что — солнце слепит глаза в метро?

— Это для конспирации, — промямлила Алена, оглянувшись, — я так боюсь… Вот, курточку взяла у домработницы…

— Очень зря! — решительно высказалась Василиса. — Очень зря вы вмешиваете в свои личные дела незнакомых людей. Тем более — домработницу! Она вполне может настучать вашему мужу…

Алена покачнулась от ужаса…

— Вот, держите, — Василиса протянула ей конверт, — и давайте побыстрее разойдемся, мне очень не нравится вон тот тип в шляпе. — Она наугад махнула рукой в сторону.

— Где? — Алена попыталась оглянуться.

— Да не вертите вы головой! — Василиса схватила ее за руку. — И так мы обращаем на себя внимание…

Она пугала Алену нарочно, на самом деле в этом вавилонском столпотворении никто ни на кого не смотрел. Люди бежали по своим делам в разные стороны, и отвлечь их мог, возможно, только взрыв небольшой бомбы. Василиса решила переходить к делу:

— Вы принесли деньги? — требовательно спросила она.

— Да… — прошептала Алена, — но я должна проверить…

Она открыла конверт и наполовину вытащила первую фотографию.

— Боже! — простонала она. — Это правда! Он следил за мной…

— Да не он, а детектив, — поправила Василиса, — если бы это был ваш муж, вы бы тут не стояли.

Очевидно, Алена представила себе в лицах, что случится, если муж увидит эти снимки, потому что она, более не колеблясь, достала пять бумажек по сто долларов, сунула их Василисе, а сама зажала конверт под мышкой.

— Расходимся! — решительно скомандовала Василиса. — И помните о том типе в шляпе!

И пока доверчивая Алена вертела головой, пытаясь разглядеть несуществующего типа в шляпе, Василисы и след простыл. Она прыгнула в первый попавшийся поезд, проехала две остановки и вышла из метро с чувством выполненного долга.

* * *

Василиса шла по улице в двойственном состоянии.

С одной стороны, она только что сумела провернуть весьма ловкое дельце и вытрясти денег из богатой клиентки. Тем самым она утвердилась в собственном мнении, доказала себе, что на что-то способна, не говоря уже о том, что раздобыла денег на некоторое время.

С другой стороны, она была очень напугана появлением странного рыбоглазого человека.., чем дольше она думала о нем, тем больше убеждалась, что он вовсе не был милиционером и, не появись в критический момент Альбина, он наверняка убил бы ее, Василису.., она вспоминала его руку, что-то искавшую в кармане плаща, и почти не сомневалась, что он нашарил там проволочную удавку, такую же, какой задушил Тимофея…

Василиса нервно оглянулась. Ей показалось, что за ней идет рыбоглазый убийца. Действительно, в толпе мелькнул черный кожаный плащ, но приглядевшись, Василиса убедилась, что человек в плаще даже отдаленно не напоминал «капитана Кобрина».

Но все равно он найдет ее, будет следовать за ней, как тень, и раньше или позже накинет на нее удавку…

Что делать? Возвращаться домой нельзя, убийца наверняка знает ее адрес и найдет ее там. Близких друзей и подруг, у которых можно было бы пожить некоторое время, у Василисы не было.

И сколько можно прятаться, умирая от страха, шарахаясь от каждой тени?

Впереди ярко светилась вывеска питейного заведения. На фоне светящейся ярким золотым светом пальмы красовался огромный красный попугай и оранжевое название: «Бар Тропикана».

Куда-то надо было зайти, чтобы собраться с мыслями и придумать, что делать дальше, и Василиса направилась ко входу.

Скучающий охранник возле дверей окинул Василису презрительным взглядом, но ничего не сказал и пропустил в зал.

Несмотря на громкое экзотическое название, заведение было явно второразрядным.

Посетителей в этот час было немного, и те не слишком весело проводили время, тускло напиваясь и без воодушевления поглядывая на полуголую девицу, лениво обвивавшуюся вокруг шеста в середине зала. Василиса вскарабкалась на высокий табурет возле стойки и заказала мартини.

Рядом с ней сидел здорово выпивший парень в мятом темно-сером костюме. Подняв на Василису мутный взгляд, он проговорил:

— Какие люди! Угостить тебя?

— Я и сама себя могу угостить, — отмахнулась от пьяного Василиса.

— У ты какая! — надулся сосед. — Я к тебе, конкретно, по-хорошему, а ты недовольна? Все вы такие! Вот и Машка моя, стерва, не понимает хорошего отношения! Не пришла, блин, каракатица продольно-полосатая! Я к ней всей душой, а она…

«Вот привязался, — подумала Василиса, — не даст спокойно посидеть, подумать! Придется перебраться в другое место».

— Все вы такие! — продолжал пьяный. — Я ей билеты купил, не куда-нибудь, не в Хургаду какую-то, на Канары, блин, а она не пришла! У, виверра плосконосая! Не понимает, когда с ней по-хорошему! Вон, видишь, и билеты, и паспорт — а она не пришла…

Парень залез во внутренний карман пиджака и выложил на стойку перед Василисой яркие авиабилеты и красную книжечку загранпаспорта.

— У, макака суматранская! — не унимался пьяный. — Ну что она о себе воображает? Тоже мне, фотомодель нашлась! — И он раскрыл паспорт, показав Василисе страницу с фотографией невзрачной светловолосой девушки с капризной нижней губой.

У Василисы вдруг бешено забилось сердце.

Ведь это шанс! Улететь отсюда к чертовой матери, от всех проблем и опасностей, от рыбоглазого убийцы и призрака задушенного шефа, погреться на солнышке, поплавать, отдохнуть.., деньги у нее теперь есть, немного, конечно, да ей много и не нужно…

Она вгляделась в фотографию.

Неизвестная ей капризная Машка примерно одного с ней возраста, самой заурядной внешности… если немножко по-другому зачесать волосы да капельку изменить макияж, Василиса будет вполне соответствовать фотографии на паспорте…

— Эй! — помахала она бармену. — Принеси-ка еще выпить моему другу!

Бармен с сомнением покосился на пьяного клиента, но Василиса очень убедительно пошуршала купюрой, и он потянулся за чистым бокалом. В конце концов, пускай они сами разбираются…

Василиса следила за тем, чтобы бокал ее нового друга был постоянно полон. Он послушно пил, понемногу теряя представление о реальности. Еще три коктейля спустя он уже был совершенно уверен, что рядом с ним сидит та самая продольно-полосатая плосконосая суматранская Машка, не понимающая хорошего к себе отношения.

— Нет, ну ты, блин, понимаешь? — втолковывал он уставшей от его откровений Василисе. — Я тебя не в Анталью какую-нибудь везу, не в Мармарис зачуханный, а на Канары! Ты, блин, врубаешься? Канары! Ты, конкретно, понимаешь? Так должна ты мое хорошее отношение ценить? Должна, я тебя спрашиваю?

— Должна, — искренне соглашалась Василиса. Она не могла нарадоваться тому, что ей не придется выносить этого зануду больше одного вечера.

Наконец глаза ее нового друга стали совершенно стеклянными.

Василиса рассмотрела билеты и выяснила, что до самолета на Тенерифе осталось всего три часа.

Расплатившись с барменом, она подставила своему занудному спутнику хрупкое девичье плечо и повела его к выходу из заведения. Бармен смотрел вслед парочке без особого интереса: на его глазах происходили иной раз куда более интересные события!

Левак-бомбист за полчаса довез парочку до международного аэропорта. В дороге Василиса успела немного поработать над своей внешностью. Расплатившись с водителем, она втащила своего спутника в зал отбытия. Регистрация пассажиров на Тенерифе как раз начиналась. Сотрудница авиакомпании сочувственно посмотрела на хрупкую девушку, согнувшуюся под весом своего друга, и без лишних вопросов зарегистрировала билеты.

— В самолете проспится, — проговорила Василиса в ответ на сочувственный взгляд.

— А багажа у вас совсем нет? — поинтересовалась девушка.

— Я его-то еле дотащила, — вздохнула Василиса, — куда уж тут багаж! Ничего, на месте все купим!

Следующим этапом был паспортный контроль.

Василиса подтащила своего спутника к окошку и за волосы подняла его голову, предъявив для опознания сонную и пьяную физиономию.

Суровая женщина в пограничной форме с погонами старшего лейтенанта неодобрительно осмотрела предъявленный объект.

— Вы уж его пропустите, — жалобно проговорила Василиса, — он в самолете проспится!

Пограничница тяжело вздохнула, подумав о тяжелой женской доле, и пропустила вдрызг пьяного пассажира.

Паспорт, который положила перед ней Василиса, она проглядела вообще вполглаза. Ей даже в голову не пришло, что фотография на паспорте принадлежит совсем другой женщине.

Через час Василиса, счастливо улыбаясь, летела в далекий солнечный край, к пальмам и морскому прибою.

* * *

В назначенный день Лола ехала к Ашотовым в приподнятом и праздничном настроении. Она купила для Пенелопы букет белых лилий, выкупала Пу И с розовым шампунем и нарядила его в сшитый к этому торжественному случаю костюмчик — элегантный черный комбинезон, напоминающий покроем фрак, с белой манишкой и шелковым галстуком-"бабочкой". Пу И костюм сначала не понравился, он показался ему немного тесноват, но Лола поднесла чихуахуа к зеркалу, чтобы тот увидел, как он красив. Пу И заскулил от восторга и больше не возражал против свадебного наряда.

Маргарита Павловна встретила жениха на улице, у подъезда. Увидев Пу И, она в восторге всплеснула руками.

— Он неотразим! Нет, это судьба! Они с Пенни будут просто восхитительной парой!

Лола скромно потупилась, но слова будущей сватьи, безусловно, доставили ей удовольствие.

Поднявшись в квартиру Ашотовых, они наконец увидели невесту.

Пенелопа сидела на диване в гостиной, скромно потупив глазки.

На ней было надето белое платьице, фата из тончайших кружев и крошечный веночек из флердоранжа.

Лола ахнула и прослезилась.

— Это такой день, такой важный день в нашей с тобой жизни! — проговорила она, обращаясь к Пу И и прижимая его к груди.

— Такой важный день! — вторила ей Маргарита Павловна, поправляя фату на Пенелопе.

Присутствовавший в комнате фотограф сделал отдельную фотографию жениха, отдельную фотографию невесты, потом попросил усадить их рядом, чтобы сделать традиционный свадебный снимок.

Пу И вел себя как-то беспокойно и не хотел сидеть на одном месте, так что с фотографией пришлось помучиться.

— Он волнуется, — вступилась Лола за своего любимца, — ведь сегодня в его жизни такой важный день!

— Такой важный день! — как эхо повторила Маргарита Павловна, поправляя на Пенни веночек из флердоранжа.

Двое чопорных немцев, приглашенных из Дюссельдорфа, чтобы присутствовать при таком знаменательном событии и заверить своими подписями бумаги, удостоверяющие факт собачьей свадьбы, заявили через переводчика, что они готовы приступить к церемонии.

В гостиной появился стройный лысый мужчина с выразительными черными глазами.

— Ну как, великое событие уже состоялось? — осведомился он.

— Мой муж, Аветик Ованесович, — представила вошедшего Маргарита Павловна.

— Просто Аветик, — бархатным голосом сообщил господин Ашотов, задержав в своей руке руку Лолы и не сводя с нее глаз, — скажите, вы никогда не работали в модельном бизнесе?

— Нет, — ответила Лола с невольным смущением и наконец отобрала свою руку, — а что?

— Это удивительно… — промурлыкал Аветик Ованесович. — Я был уверен.., с вашей внешностью… Я с удовольствием предложил бы вам.., в моей косметической фирме…

— Аветик! — прикрикнула на мужа Маргарита Павловна. — Уймись! Сегодня все-таки свадьба наших детей!

— Но могу я хотя бы предложить нашей гостье выпить? — обиженно спросил Аветик Ованесович.

— Можешь, — разрешила суровая супруга.

Немцы приступили к заполнению бумаг. В таких случаях немецкая пунктуальность не имеет себе равных, и оформление всевозможных свидетельств превратилось в священнодействие.

Аветик Ованесович принес Лоле мартини и не переставая ел ее глазами, несмотря на суровые взгляды своей жены.

Лола, маленькими глотками отпивая из бокала, посматривала на собак.

Пенелопа сидела на диване, сложив лапки и скромно потупившись, как и положено невесте.

Пу И обследовал незнакомую комнату, внимательно обнюхивая все углы и не обращая на свою невесту никакого внимания.

В сердце Лолы закралась легкая тревога.

Наконец, представители клуба закончили оформление своих бумаг и попросили гостей и родственников новобрачных покинуть помещение, чтобы не смущать собак и дать возможность совершиться главному событию этого торжественного дня.

Аветик Ованесович подхватил Лолу под локоток и повел в соседнюю комнату, нашептывая на ушко двусмысленные комплименты. Маргарита Павловна шла следом, постепенно накаляясь. Наконец, чаша ее терпения переполнилась и она пообещала мужу применить самые суровые санкции, если он немедленно не уймется.

Господин Ашотов моментально вспомнил о каких-то неотложных делах и стремительно удалился, напоследок послав Лоле страстный взгляд выразительных черных глаз.

В результате отношения двух женщин, наладившиеся на почве собаколюбия, несколько подпортились. Маргарита Павловна поджала губы и села в дальнем углу комнаты. Лола посматривала на часы, с нетерпением ожидая окончания явно затянувшейся процедуры.

Время шло, но из гостиной никто не выходил.

«Что они, целый медовый месяц там собрались провести?» — подумала Лола, и в это время на пороге гостиной появился один из немцев.

Пожав плечами и окинув присутствующих растерянным взглядом, он на ломаном русском языке проговорил:

— Господин Пу И не соизволил.

— Что значит — не соизволил? — Маргарита Павловна медленно поднялась из кресла и распрямилась. — Он пренебрег моей девочкой, моим ангелом, моей Пенни? Она для него недостаточно хороша? Я из-за него терпела присутствие в своем доме этой вульгарной особы, терпела ее наглые заигрывания с моим мужем, — Маргарита царственным жестом указала на Лолу, — а он после всего этого не соизволил!

Маргарита ворвалась в гостиную.

Пенелопа сидела в прежней позе на диване, но вся ее поза выражала скорбь, разочарование и горькую обиду. Пу И как ни в чем не бывало катал по полу коробочку от фотопленки.

— Неблагодарное создание! — воскликнула Маргарита Павловна, подскочив к разборчивому жениху. — Я этого так не оставлю!

Она погрозила Пу И пальцем и тут же взвизгнула: рассерженный чихуахуа укусил ее за палец.

— Мерзкое животное! Он еще и кусается! Видеть его больше не хочу! — истошно вопила мадам Ашотова.

Лола наконец взяла себя в руки. Она подхватила Пу И под мышку и бросилась к дверям, воскликнув:

— Это нашей ноги здесь больше не будет! Правильно, Пуишечка, детка, нам совершенно не нужна их подзаборная шавка! Наверняка они купили себе липовую родословную!

Когда Лола вылетела из квартиры Ашотовых, как очумелая торпеда из торпедного аппарата, следом за ней выскочил темпераментный Аветик Ованесович, восклицая:

— Маргарита — она грубая женщина! С ней очень трудно! Давайте, Лолочка, я подвезу вас до дома!

Лола согласилась, только чтобы отомстить этим невыносимой Маргарите Павловне.

* * *

Все время, пока Лола отсутствовала, Маркиз ловил себя на мысли, что волнуется, как там дела.

Он даже ругал себя — делать, мол, нечего, кроме как интересоваться какой-то там собачьей свадьбой, но вскоре сдался и посмеиваясь сообщил Аскольду, что отчего-то волнуется за Пу И. Кот поглядел невозмутимым зеленым глазом и отвернулся.

Наконец раздался шум подъехавшего лифта и дикие звонки в дверь. Маркиз сдержал себя и пошел открывать, не торопясь.

— Вы что — заснули все? — приветствовала его недовольная Лола. — Дверь некому открыть!

Леня хотел поинтересоваться, отчего она о нем говорит во множественном числе, потому ни кот, ни попугай двери открывать не умеют, и слава Богу, иначе невозможно представить, что было бы… Но, приглядевшись к своей боевой подруге, Леня решил воздержаться от замечаний.

Лола была в крайней степени бешенства, это Маркиз определил сразу. Она ворвалась в прихожую, как тайфун, опрокинув тумбочку, раскидав аккуратно стоявшую обувь, едва не свалив на пол вешалку. Леня возблагодарил бога, что у него отличная реакция, иначе трудновато было уворачиваться от разъяренной Лолы. Полы ее расстегнутого пальто развевались как мантия злого волшебника, так что попугая Перришона, неосторожно сунувшегося в прихожую, сбило прямо в полете.

Попугай бестолково замахал крыльями и спикировал на вешалку. Это оказалось для вешалки последней каплей, и она рухнула на пол вместе с одеждой, едва не придавив Леню, который успел отскочить в сторону, поймав свою куртку. Попугай громко стонал, погребенный под грудой одежды, Маркиз пытался поднять упавшую тумбочку.

Во всей это суматохе один только кот Аскольд остался невредимым, он никогда не страдал от излишнего любопытства, поэтому не выскочил в прихожую, а спокойно дремал в гостиной на своем любимом кресле.

Лола не обратила ни малейшего внимания на весь тот переполох, который произошел при ее появлении. Она, не снимая пальто и уличной обуви, что было делом неслыханным, проскочила в свою комнату и бросила на кровать какой-то сверток.

— Мерзавец! — закричала она. — Негодяй! Будешь сидеть здесь и размышлять о своем поведении! Хотя что это я, горбатого могила исправит!

Леня вытаращил глаза, потому что сверток при ближайшем рассмотрении оказался скорчившимся и совершенно подавленным Пу И. Леня не сразу сообразил, отчего песик кажется таким жалким, но потом пригляделся и понял: пушистая шерстка свалялась, и куда же делся тот шикарный костюм, который Лола заказала специально для сегодняшнего визита Пу И к невесте? Леня понял, что сейчас не до костюма.

Лола захлопнула дверь комнаты и перевела дух.

— Дорогая, — кротко подступил к ней Леня, — ты не хочешь раздеться?

Лола молча сбросила пальто ему в руки, потом скинула сапоги и босиком прошла в гостиную.

Там она плюхнулась в кресло прямо на кота, но тот еще до этого понял, что с Лолой что-то не так, не стал связываться и мигом улепетнул в комнату к Маркизу, даже не зашипев напоследок. Достав из сумочки сигарету, Лола стала рыться в поисках зажигалки. Леня дал ей прикурить, Лола затянулась, даже не взглянув на него.

Минут пять прошло в полном молчании, наконец Леня отважился спросить, что же такое случилось, что на Лоле лица нет.

— Ох, не спрашивай! — Лола страдальчески поморщилась. — Я просто сгораю от стыда, даже рассказывать не хочется!

— Ну поделись, облегчи душу, — ласково заговорил Маркиз, — возможно, я помогу…

— Чем, нет, ну чем ты можешь помочь в этой ситуации! — воскликнула Лола. — Ты, Ленька, издеваешься, что ли?

Леня отнюдь не думал издеваться. Тут он с удивлением вспомнил, что Лола была очень зла на Пу И, во всяком случае никогда она на Лениной памяти так с ним не обращалась.

— Что же натворил наш жених? — спросил Леня.

Лола взглянула на него с подозрением, но поняла, что Леня абсолютно искренен.

— Ты спрашиваешь, что он сделал? — горько засмеялась она. — Ты бы лучше спросил, чего он не сделал!

— Как? — До Маркиза с трудом доходило очевидное. — Неужели Пу И?..

— Точно, — со вздохом сообщила Лола, — именно это.., не было никакой свадьбы, потому что это чудовище в образе чихуахуа, этот дьяволенок даже не подошел к невесте!

— Как? — Леня с веселым удивлением глядел на свою испытанную компаньоншу. — Неужели это наш Пу И, который не пропустит ни одной собаки дамского пола?

— Вот именно! — Лола вскочила и забегала по комнате, рассыпая пепел от сигареты прямо на ковер. — Этот паршивец, который готов бежать за каждой сучкой, невзирая на ее внешний вид и размеры! Если бы ты видел, от каких беспородных шавок я его оттаскивала буквально за уши! Да ладно бы еще бросался на собачек маленьких пород — болонок там или карликовых пуделиц! Так нет, ему подавай нечто огромное!

— Как все маленькие мужчины, Пу И любит крупных женщин! — вставил Леня.

— Ах, оставь, пожалуйста! — Лола была не в состоянии даже как следует стругаться. — Он проходу не дает соседской белой королевской пуделице! Ее хозяйка скоро подаст на нас в суд за сексуальные домогательства! Хотя, надо сказать, сама пуделица явно не против… Когда мы жили в Германии и я оставляла его в собачьем пансионате, хозяйка жаловалась, что он чуть не изнасиловал сенбернариху!

— Ну уж это она приврала! — с сомнением протянул Леня.

— Не знаю, не знаю, а только я сама видела, как он строил глазки огромной кавказской овчарке! И можешь себе представить, она смотрела на него весьма благосклонно!

— Да, Пу И у нас — парень не промах! — с удовлетворением констатировал Маркиз.

— Не напоминай! — завизжала Лола. — Видеть не хочу этого мерзавца! Ты только представь: очаровательная девочка из приличной семьи, прекрасно воспитана, умница, скромница…

— На пианино играет, знает два языка, — на полном серьезе подсказал Леня.

— А внешние данные! — Лола разливалась соловьем и не заметила ехидного замечания. — Просто красавица, шерстка — чистый шелк! Страшно аккуратна, совершенно невинна…

— Прекрасно готовит и вышивает по канве, — снова вклинился Леня.

— Ты вечно против меня! — В голосе Лолы послышались слезы. — Ты только представь, в каком я оказалась положении! Люди затратили столько сил на то, чтобы выбрать жениха своей девочке, этой Марго страшно понравился Пу И, ну и, конечно, родословная тоже сыграла свою роль, и что они получили? Паршивец пренебрег ею так явно, так беззастенчиво ее игнорировал! Я просто не знала, куда деться от стыда! Боже мой, какой позор!

Лола закрыла лицо руками и рухнула в кресло.

— Но, дорогая, — Маркизу стало жаль свою подругу, — не стоит принимать все так близко к сердцу. Ну что такого страшного в самом деле случилось? Подумаешь, собачья свадьба не сладилась!

— Как это подумаешь! — вскипела Лола. — А стресс, который перенесла Пенелопа? Она ведь уже настроилась, а тут такое хамское отношение со стороны жениха! А мои истрепанные нервы?

— Найдут этой самой красавице-девочке, как ее — Пенелопе — другого жениха!

— Но это же будет теперь не скоро! Потому что сейчас у них никого нет на примете, а потом время уйдет, ты же понимаешь… Если бы ты видел, что там творилось. Пу И вел себя совершенно по-хамски, он рычал на невесту и укусил саму Маргариту. Конечно, та тоже хороша, набросилась на него с оскорблениями. Пенелопа чуть не в обмороке, Маргарита рыдает, я не знала куда деться!

Пришлось, чтобы сохранить лицо, ответить Маргарите достойно, сказать, что ее шавка нам и даром не нужна! Но настроение у меня ужасное!

Нет, все-таки этот паршивец все сделал нарочно!

— Ну знаешь! — В душе Маркиза взыграла мужская солидарность. — Сердцу, милая моя, не прикажешь!

— При чем тут сердце? — возмутилась Лола. — Его же не заставляли ее любить!

— А если речь идет о другом органе, то тем более! Тут и вовсе вопрос тонкий, психологический… Ну не понравилась Пу И невеста, что же тут делать! И потом, тебе-то это зачем? Оставь ребенка в покое, пускай себе на здоровье соблазняет тибетских терьериц и такс!

— Но мне так хотелось, чтобы у Пу И были красивые дети! — жалобно всхлипнула Лола.

— Матери всегда пытаются испортить жизнь своим сыновьям! — глубокомысленно изрек Леня и пошел проведать Пу И.

Он испытывал к песику глубокое сочувствие.

Пу И лежал на кровати и тяжко вздыхал.

— Не горюй, старина! — обратился к нему Леня, присев рядом. — Со всяким может случиться…

Пу И поднял глаза и переполз по кровати поближе к Маркизу.

— Что, очень страшная невеста попалась? — доверительно спросил Леня.

Пу И снова вздохнул и дал понять Лене, что невеста, может, и не очень страшная, но абсолютно ему не нравится.

— Я как мужчина тебя очень хорошо понимаю, — серьезно сказал Леня, — но Лолка очень расстроилась. Разумеется, не ей пришлось бы общаться с твоей невестой, но она, видишь ли, вбила себе в голову, что у тебя должны быть красивые породистые дети…

Пу И поднял голову и поглядел на Леню с величайшим изумлением.

— Да-да, я тебя понимаю, мне самому это кажется глупостью, я тоже не собираюсь заводить детей, но Лолка…

В это время в комнату вошла Лола, которая слышала последнюю фразу.

— Не смей с ним разговаривать! — возмутилась она. — Оставь его в покое! И никакого орехового печенья, я посажу его на хлеб и воду!

Пу И молча спрыгнул с кровати и вышел из комнаты, ни разу не оглянувшись.

— Нет, все-таки он сделал это нарочно! — вздохнула Лола. — Ну как он мог подложить мне такую свинью?

— Успокойся, ты тут совершенно ни при чем, — заговорил Леня. — Просто, как все свободолюбивые натуры, Пу И не желает размножаться в неволе…

* * *

Маргарита Павловна Ашотова была человеком с активной жизненной позицией. Говоря проще, у Маргариты был на редкость отвратительный характер. Маргарита была вредная, злопамятная и мстительная. Все эти качества в большей или меньшей степени присутствовали в ее характере с детства, поэтому нет ничего удивительного, что у Маргариты Павловны не было подруг. В молодости Маргарита была красива. Ее яркая, эффектная внешность, а также ураганный темперамент привлекли в свое время к ней внимание ее будущего мужа Аветика Ашотова.

С тех пор прошло немало лет, Аветика Ованесовича давно перестали забавлять приступы буйства, которые одолевали Маргариту, когда она замечала, что муж положил глаз на какую-нибудь девицу. Он выбрал с Маргаритой мудрую тактику.

Он удовлетворял все капризы жены, и за это она давала ему некоторую свободу действий, то есть он на это рассчитывал.

Детей у них не было, и Маргарита Павловна всю любовь и нежность перенесла на очаровательную собачку древней породы чихуахуа, на свою ненаглядную Пенелопу. Пенелопа успешно заменяла ей детей, родственников и подруг Впрочем, одна подруга у Маргариты имелась.

Подруга эта была не то чтобы близкой, но давней.

Познакомились они еще девочками, когда ходили вместе в кружок мягкой игрушки при Доме пионеров.

Теперь Ляля Кукушкина была бедной, немолодой и некрасивой женщиной Одно в ней не изменилось: Ляля имела ангельский характер, она безропотно сносила общение с Маргаритой. Близкая дружба вовсе не подразумевала частых встреч подруг в кафе или дома, за чашкой чаю, долгих, задушевных бесед и готовности прийти на помощь друг дружке, как только понадобится. Маргарита Павловна не делала Ляле мелких презентов на день ангела и на Рождество, не отдавала ненужные вещи и ни разу не спросила, как сама Ляля себя чувствует и не нужно ли ей чего Маргарита Павловна понимала задушевную дружбу по-своему.

В любое время дня и ночи Маргарита звонила Ляле по телефону и изливала душу по любому поводу, и несчастная ее подруга, которую справедливее было бы назвать жертвой, бросала свои неотложные дела и безропотно выслушивала про все ее беды. Вылив поток отрицательных эмоций на Лялю, Маргарита Павловна чувствовала себя бодрой и свежей. Не сказав ни слова благодарности, она бросала подруге неизменное «Пока!» и отключалась, оставляя Лялю наедине со своими проблемами: одиночеством, утомительной малооплачиваемой работой и вечно ноющими многочисленными родственниками, которые, как и Маргарита, давно почувствовали в Ляле безропотную душу и теперь изводили ее требованием внимания и всяческих услуг.

Никогда, ни разу в жизни Ляля не отказалась выслушать Маргариту, отговорившись занятостью или головной болью, никогда не бросила трубку, никогда не послала Маргариту с ее проблемами куда подальше.

После неудавшейся свадьбы своей обожаемой девочки Маргарита Павловна была вне себя. Минут пятнадцать она, не переставая, ругалась как ломовой извозчик, поливая злодея-жениха, его хозяйку, эту змею подколодную, а также тот день, когда ей, Маргарите, в голову пришла мысль выдать свою девочку замуж. Она распушила всю прислугу — наорала на горничную, пригрозила сдать кухарку в милицию за то, что она якобы ворует продукты, и даже шофер, который от греха подальше удалился в гараж, стал всерьез подумывать об увольнении из этого сумасшедшего дома.

Аветика Ованесовича спасло от тайфуна с именем Марго только то, что он вызвался довезти Лолу и незадачливого жениха до дому, поэтому в данный момент отсутствовал.

Пенелопа лежала в углу дивана и тихо постанывала от стыда и унижения. Глядя на ее страдания, Маргарита Павловна чувствовала, что у нее разрывается сердце, а ведь она даже не могла утешить свою девочку, потому что у самой не было никаких душевных сил. И разумеется в трудную минуту она вспомнила о Ляле Кукушкиной — Это ужасно! — завопила Маргарита в телефонную трубку. — Это ни на что не похоже, это полный, окончательный разрыв!

Ляля на том конце провода предположила, что Маргарита разводится с мужем. Однако она не стала высказывать это предположение вслух, да Маргарита и не дала бы ей этого сделать.

— Все пропало, все, все рухнуло, это полный крах! — вопила Маргарита, и Ляля подумала, что ее предположения насчет развода были ошибочны, и что скорей всего лопнула косметическая фирма Маргаритиного мужа, в честь любимой супруги называемая «Марго».

Надо отдать должное Ляле, в самый первый момент она не испытала злорадства, как сделала бы любая нормальная женщина на ее месте, Ляле Кукушкиной Бог дал и вправду ангельский характер, хотя для какого черта он это сделал, видно, и сам не знал, потому что пользы Ляле от ее характера не было никакой, а только один вред.

— Бедная девочка теперь погибнет! — причитала Маргарита, и Ляля подумала, что Маргарита совершенно ополоумела от горя, и под девочкой понимает себя.

Она попыталась вставить слова утешения, но Маргарита снова не дала ей этого сделать.

— О, я этого не переживу! — вопила Маргарита. — Это такой удар, такой удар!

Бедная Ляля не знала уже, что и думать. В конце концов она решила покориться неизбежному и просто слушать, авось Маргарита опомнится и начнет говорить связно.

Слово за слово, выяснилась вся история про коварного жениха, который обманул все ожидания невинной Пенелопы, и втоптал в грязь чувства самой Маргариты Павловны.

У самой Ляли начальник с утра метал громы и молнии, грозил увольнением, соседка сверху забыла выключить кран с горячей водой, и теперь на кухне расползлось по потолку огромное ржавое пятно, и еще Лялина престарелая тетка сломала шейку бедра, и нужно было дежурить возле нее каждую ночь.

Но, разумеется, Лялины мелкие проблемы не шли ни в какое сравнение с несчастьем Маргариты. Изредка вставляя в гневный монолог Маргариты робкие реплики типа: «Ах, какой ужас!», «Ах, бедная девочка!» и «Как я тебе сочувствую!» Ляля напряженно раздумывала о своих делах.

Ее тетка живет близко от Лялиной работы, так что удобнее всего Ляле будет переехать на это время к ней. Она перестанет зависеть от капризов общественного транспорта, не будет больше опаздывать на службу, и начальник немного поутихнет.

С другой стороны, не нужно будет рассматривать пятно на потолке и мучительно размышлять, где взять денег на ремонт. Решив про себя, что не все так плохо, Ляля повеселела, и это ее настроение, очевидно, передалось Маргарите через телефон.

Маргарита бросила свое обычное «пока» и отключилась. Она чувствовала себе вполне способной утешить свою драгоценную Пенелопу.

* * *

— Это замечательное местечко, Лола-джан, — ворковал Аветик Ованесович, подруливая к бревенчатому зданию ресторана, — здесь так готовят бастурму — вах! Пальчики оближешь!

Ашотов делал одновременно три дела: управлял машиной, пожирал свою симпатичную соседку выразительными темными глазами и сжимал ее ручку свободной рукой.

— Аветик Ованесович, — проговорила Лола, осторожно высвобождая руку, — не отвлекайтесь, а то врежетесь в стену!

— Вместе с вами, Лола-джан, я готов погибнуть! — пылко воскликнул господин Ашотов.

— А я предпочла бы остаться в живых, — отозвалась Лола.

«Ах, Пу И, паршивец! — думала она. — Что мне приходится терпеть из-за твоего скверного поведения! Ладно бы еще ресторан, так ведь этот престарелый Ромео несомненно потребует продолжения.., ну ладно, как-нибудь постараюсь отвертеться, не впервой».

Аветик Ованесович помог Лоле выбраться из машины, захлопнул дверцу, и они направились ко входу.

Ресторан, выстроенный в стиле охотничьего домика из огромных бревен, выглядел уютно и гостеприимно. Швейцар распахнул перед гостями дверь, и они оказались в зале. Помещение, не очень большое, было рассчитано не больше чем на двадцать посетителей. В огромном камине потрескивали дрова, по стенам красовались оленьи и лосиные рога, пол застлан шкурами. Пожилой длинноволосый пианист негромко импровизировал за роялем.

Представительный чопорный метрдотель усадил гостей за удобный угловой столик неподалеку от камина. На смену ему тут же явился официант и доверительно сообщил, что сегодня повару особенно удалась копченая оленина под черничным соусом.

— Хорошо, пусть будет оленина, а к ней — эльзасское вино.., какой у вас год?

— Есть девяносто третий, для эльзасских вин — один из лучших…

— Хорошо. Салат.., как это у вас называется — с рыжиками…

— Салат «лесовик».

— Вот-вот. А что посоветуете на десерт?

— Очень рекомендую томленую бруснику со сливками.

Официант принял заказ и удалился.

Лола огляделась.

Кроме них с Ашотовым в зале было еще человек десять. За соседним столиком сидела весьма колоритная пара — красивая и явно недалекая блондинка в очень открытом серебристом платье и здоровенный краснолицый мужчина с огненно-рыжими волосами. Этих волос у него было слишком много, они росли на каждом свободном клочке кожи — рыжими волосами заросли его руки, даже из-под манжет выбивались пучки рыжей шерсти.

С первого взгляда на него было ясно, что это муж, причем муж до безобразия ревнивый.

— Почему этот официант так на тебя смотрел? — допрашивал он жену густым утробным басом, не обращая на окружающих внимания.

— Витик, ну что ты так шумишь? — пыталась успокоить блондинка своего рыжего Отелло. — Ну как он так на меня смотрел?

— Он на тебя смотрел как на знакомую! — Муж надулся и побагровел. — Как будто он тебя знает!

— Витик, ну что ты выдумываешь? — Несчастная блондинка смущенно огляделась по сторонам. — Витик, ну неудобно же! Вокруг люди.., неужели ты думаешь, что я с официантом…

— Нет! Не думаю! Но ты здесь бывала с кем-то другим! — не унимался рыжий ревнивец, пыхтя и свирепея. — Ты в этом ресторане явно не первый раз, поэтому он тебя узнал!

— Витик, ну что ты говоришь!

— Я знаю, что я говорю! А если тебе неудобно перед людьми, надо вести себя так, чтобы не было…

Блондинка нагнулась к мужу и что-то зашептала ему на ухо. Он еще больше побагровел, но на какое-то время замолчал, только возмущенно пыхтел, как закипающий чайник.

На столе появились закуски, бокалы наполнились вином.

Как во всех хороших ресторанах, официантов почти не было видно, они возникали только в тот момент, когда были действительно нужны посетителям, и исчезали в ту же секунду, как необходимость пропадала. Блюда на столе появлялись как будто сами собой, и точно так же сами наполнялись бокалы и исчезали пустые тарелки.

Салат с рыжиками действительно был неплох, а оленина просто выше всяких похвал. Тихая фортепианная музыка создавала ощущение покоя и комфорта. Единственное, что несколько портило Лоле настроение, — это неуемный Аветик Ованесович, который буквально пожирал ее глазами и донимал навязчивыми и однообразными комплиментами. Кроме того, он успевал между делом бросать заинтересованные взгляды на блондинку за соседним столиком, жену рыжего ревнивца.

«Ах он, старый греховодник, — думала Лола, поглядывая на своего темпераментного спутника, — ни одной юбки не пропустит!»

— Аветик Ованесович, — сказала она вслух, — вы своими взглядами прожжете мне платье!

Рыжий Отелло тоже вносил свою лепту в культурную программу вечера, нет-нет и принимаясь снова за выяснение отношений.

Между мясом и десертом Лола решила «попудрить носик».

Поднявшись из-за стола, она направилась в сторону туалета.

Почти в то же мгновение рыжий ревнивец, снова распекавший жену, в сердцах неловко повернулся за столом и опрокинул на себя фарфоровый соусник. Густой ягодный соус растекся по серому кашемиру его костюма.

— Ах, черт! — рявкнул он, вскочил из-за стола и тоже направился к туалетам, топоча, как целое стадо ревнивых слонов.

Оставшаяся в одиночестве блондинка всхлипывала, растерянно оглядываясь по сторонам.

Любвеобильный Аветик Ованесович не мог не воспользоваться таким удобным моментом. Он козликом подскочил к расстроенной женщине и принялся утешать ее в свойственной ему слащавой и навязчивой манере.

— Ах, дорогая, не нужно принимать все так близко к сердцу! Чего не бывает между супругами, следует смотреть на такие вещи проще…

Блондинка суетливо рылась в сумочке, ища носовой платок и пудреницу, Аветик Ованесович совершенно распоясался и дошел до такой фамильярности, что протянул даме свой девственно чистый носовой платок.

И в это время двери ресторана распахнулись, и на пороге появилась его жена Маргарита Павловна собственной персоной.

Глаза ее горели, щеки покрывали алые пятна, она была разъярена, как обманутая тигрица.

Подлетев к мужу, Марго остановилась, уперла руки в бока и театральным голосом воскликнула:

— Я так и знала!

— Марго, ты все не так поняла! — залебезил Аветик Ованесович, отскочив от безутешной блондинки, как от высоковольтного провода. — Я все тебе сейчас объясню!

— Я все поняла так как надо! — продолжала наращивать обороты Маргарита Павловна. — На этого мужчину я убила лучшие годы своей жизни, а он отвечает мне черной неблагодарностью! Я сразу почувствовала сегодня, куда ты направился! Имей в виду, я предчувствую, когда ты собираешься кобелировать, как лягушки предчувствуют землетрясение!

— Марго, пожалуйста…

— Вот как выглядит твоя деловая встреча! — Жена окинула растерянную блондинку презрительнаным взглядом. — Надо понимать, что у вас были планы и на дальнейшие плодотворные контакты?

— Марго, дорогая, это совсем не то, что ты подумала… — Господин Ашотов оглядывался по сторонам в поисках пути к отступлению.

— Интересно, что еще я могу подумать? Что это — твой оптовый заказчик? — Маргарита Павловна театрально расхохоталась. — Хотя этой белобрысой шавке не помешало бы посетить твой салон… в особенности после нашего душевного разговора! — И она двинулась к «сопернице», угрожающе выставив вперед длинные ярко-красные ногти.

Метрдотель торопливо приближался к месту разгорающегося скандала, лихорадочно выдумывая способ, как установить мир во вверенном ему королевстве, и подбирая подходящую казнь для швейцара, который впустил в ресторан ревнивую жену.

— Марго, Марго, эта девушка совершенно ни при чем! — пытался оправдаться Ашотов. — Я умоляю, возьми себя в руки…

— Мне давно следовало взять тебя в руки! — парировала супруга, не отклоняясь от своего маршрута и неотвратимо наступая на предполагаемую соперницу. — А заодно прибрать к рукам и твой бизнес! Тогда тебе сразу расхочется бегать за каждой встречной юбкой!

В дальнем конце зала появился рыжий верзила, кое-как отчистивший свой костюм. Он с изумлением уставился на странную сцену, разворачивающуюся вокруг его жены. Хотя смысл происходящего до него не доходил, но он снова побагровел, как перезрелый помидор. В нем, как всегда в неясных случаях, пробудилось самое сильное чувство — ревность. Рыча, как потревоженный гиппопотам, он двинулся через зал, сметая на пути одушевленные и неодушевленные предметы.

Его несчастная жена сжалась, не зная, от кого спасаться — то ли от сумасшедшей тетки с длинными и явно ядовитыми ногтями, то ли от собственного взбешенного мужа.

— Витик, не подумай ничего… — испуганно крикнула она мужу.

Но это было так же бесполезно, как пытаться остановить надвигающийся товарный состав.

И вдруг, в тот момент, когда несчастная жертва чужой ревности уже считала свою гибель неминуемой, рядом с ней возникла Лола, которую обуяло вдруг чувство женской солидарности. Кроме того, встречаться с Маргаритой не входило в ее планы — та была слишком серьезно настроена. И хотя Лола в открытом бою могла бы сразиться с нею, не хотелось устраивать драку в приличном ресторане.

Тут охрана серьезная, того и гляди — накостыляют по шее, разбирайся с ними потом. Оставлять же блондинку на растерзание Маргарите и того рыжего ревнивца не следовало — скандал все равно будет и рано или поздно выяснится, что блондинка ни при чем, и всплывет имя Лолы.

Мгновенно схватив блондинку за руку, Лола выдернула ее из эпицентра скандала, из зоны возможного поражения, нажав свободной рукой на затылок, заставила пригнуться и стремглав бросилась к служебному выходу из ресторана, волоча за собой несчастную, как иногда ей приходилось тащить на поводке упирающегося Пу И. Впрочем, блондинка упиралась только от растерянности и неожиданности происходящего.

Девушки пробежали через ресторанную кухню, вызвав там некоторый переполох, и вылетели на улицу.

Блондинка всхлипывала и удивленно оглядывалась по сторонам.

Наконец ее взгляд остановился на Лоле.

— Ты кто?

— Лола, — лаконично ответила та и потащила новую знакомую к автомобильной стоянке, — а ты?

— Я Алена… — ответила блондинка и снова засопела носом.

— Не реви, — одернула ее Лола, — все мужики — козлы.

— Мой — особенно.

Лола нашла машину Ашотова, достала из волос шпильку и вставила ее в замок. Замок щелкнул, и дверца послушно распахнулась.

— Круто! — восхитилась Алена. — А это что — не твоя машина? Ты ее собираешься угнать?

— Это машина того козла, с которым я приехала. Ничего, обратно доберется на тачке жены!

Нет, ну какой козел, а? Не может с собственной женой договориться, чтобы она за ним не следила и не устраивала скандалов! А если уж она такая упертая, то пускай он дома сидит или только с ней всюду ходит…

— Большая радость — с ней ходить! — фыркнула Алена.

— Это точно, — согласилась Лола.

— Слушай, а он не возбухнет, что мы машину его угнали? — опасливо спросила Алена.

— Да я тебе умоляю! — Лола беспечно махнула рукой. — Он мне еще спасибо сказать должен, что его жена меня не заметила! Вот тогда ему бы мало не показалось! А впрочем — черт с ними обоими, они мне надоели! Машину поставлю где-нибудь на стоянку и позвоню ему, мне чужого не надо!

— Так вы с ним… — Алена выразительно поглядела на Лолу, — ничего такого?

— Ой, да нужен он мне был как собаке телевизор! — рассердилась Лола. — Сама не знаю, для чего согласилась с ним в эту дыру пойти! Ресторан называется!

— Ну это ты зря, — неожиданно вступилась Алена, — ресторан хороший, очень модный. И кухня приличная…

— Не знаю, толком не поняла… — ворчливо отозвалась Лола. — Мясо не доела, десерт вообще не попробовала.., безобразие! А ты что — часто в этом «Белом олене» бываешь?

— Лучше бы я этого не делала! — горько отозвалась Алена. — От этого ресторана все неприятности…

Лола внезапно остановилась, потом задним ходом заехала на проселочную дорогу и встала окончательно. Она достала сигареты и открыла окно.

В салон хлынул свежий ночной воздух.

— Весной тянет! — мечтательно сказала Лола. — Посидим тут, успокоимся, покурим, поболтаем…

Алена согласно кивнула, потом закурила и начала рассказывать. Ей очень хотелось выговориться, а новая подруга обладала по крайней мере двумя отличными качествами: она была готова внимательно Алену выслушать и не могла тут же растрепать ее историю общим знакомым, потому что таковых не наблюдалась.

Алена Кочан, хоть внешне была и очень привлекательной, а может быть, благодаря этому, на самом деле была женщиной недалекой. Во всяком случае ей и в голову не пришла мысль, что Санкт-Петербург — город маленький, что не мир узок, а слой тонок, и что у женщин, посещающих один и тот же ресторан, вполне могут найтись общие знакомые.

Муж ее Виктор, рассказывала Алена, человек, может, и неплохой, но немного повернутый на почве ревности. Алене кажется, что волнует его не сам факт измены жены, а то, что об этом все узнают и будут над ним смеяться. То есть он очень трепетно относится к своей репутации в этом плане. Анекдоты насчет супружеской измены и рогатых мужей он даже слышать не может, очевидно, примеряет их все на себя.

Алена к этой его причуде относилась весьма легкомысленно, пока муж ей нравился, и она почти не смотрела на остальных мужчин. Однако она — женщина красивая, ее внешность мужчин очень привлекает. На приемах и банкетах вокруг нее обязательно вертятся несколько особей мужского пола, которые говорят комплименты и пытаются ухаживать. Собственно, в таком легком флирте нет ничего предосудительного, но муж Алены так не считал.

Он страшно злился на Алену и устраивал ей потом жуткие сцены ревности. Алена же, совершенно не чувствуя себя виноватой, понемногу накалялась.

И однажды, когда в фирме мужа праздновали Рождество, и все накачались шампанским, Алена позволила заместителю мужа Олегу Панкратову увести себя в дальнюю комнату и там поцеловать. Разумеется, Алена тут же опомнилась, она вовсе не собиралась трахаться с Олегом, да и вообще с кем бы то ни было в кабинете, когда за стенкой шумят подвыпившие сотрудники и муж вот-вот может войти. Если на то пошло, она и целоваться-то ни с кем не собиралась, просто сказались несколько выпитых бокалов шампанского. Все бы обошлось, если бы не увидела их совершенно случайно мужнина секретарша — старая грымза сорока двух лет.

Отчего-то муж был к ней страшно привязан и держал на работе. Она со своей стороны не смогла поступиться принципами и доложила обо всем своему начальнику, присовокупив, надо полагать, несуществующие художественные подробности.

Что Кочан устроил своей жене дома — невозможно представить. Он опустился даже до рукоприкладства, после чего быстренько объяснил Алене, что при разводе она не получит ни гроша из его денег. Детей у них нет, брачного контракта они не составляли, так что Алена уйдет от него в том, в чем пришла, то есть абсолютно голой.

— А что — ты действительно пришла к нему голой? — полюбопытствовала Лола, стряхнув пепел в окно.

— Это он так, фигурально выражается, — отмахнулась Алена, — но денег действительно ни гроша мне не даст при разводе.

— Гад какой! — энергично высказалась Лола. — Ненавижу таких мужиков!

Алену спас внутренний голос, который советовал ей все отрицать и ни в чем не сознаваться.

Размазывая слезы по распухшим от побоев щекам, она с упорством, достойным лучшего применения, продолжала утверждать, что ничего не было, что она не ходила ни в какой кабинет ни с каким заместителем и даже не знает, как его, заместителя, зовут. А грымза-секретарша все напутала, потому что у нее по старости все двоится в глазах.

Либо же она нарочно хочет поссорить Кочана с женой, чтобы занять потом ее место.

Казалось, такое тупое упрямство должно было еще больше разозлить ревнивого мужа. Но, услышав чушь про влюбленную секретаршу, муж отчего-то призадумался и даже слегка покраснел. Он рыжий, они часто краснеют.

Во всяком случае, бить он Алену перестал, и она ушла в ванную, где и провела весь остаток ночи, делая холодные примочки. Однако синяки все равно проявились на следующее утро, так что пришлось неделю сидеть дома.

— Сволочь какая! — снова высказалась Лола. — А что дальше было?

Дальше все как-то сошло на нет, потому что расспрашивать заместителя муж, конечно, не стал, он и помыслить не мог, чтобы кто-нибудь на работе узнал, что ему изменяет жена. С секретаршей, очевидно, он имел долгую беседу, в результате которой та уволилась. Неизвестно, поверил ли он Алене, но похоже, что старая грымза действительно была в него влюблена, что, несомненно, пролило несколько лишних капель воды на мельницу Алены.

На первый взгляд, инцидент был исчерпан, и муж в качестве извинения за побои купил Алене бриллиантовую брошь. Но Алена затаила на Кочана жуткую злобу. Она простить ему не могла синяки, а главное — свой ужас во время последней ссоры. За неделю сидения дома у нее было время подумать, и она поняла, что ничего хорошего ее не ждет. Ей двадцать девять лет, все же не девочка, делать она ничего не умеет, да и не хочет. Виктор Кочан же, если закрыть глаза на его патологическую ревность, как муж ее вполне устраивал. Он достаточно обеспечен и весьма щедр, не жалеет денег на наряды жены и развлечения.

Итак, самое умное в этой ситуации было смириться. Но злоба точила ее как вода — камень.

И тут ее стал буквально осаждать тот самый заместитель мужа Олег Панкратов. Он звонил, говорил, что страстно влюблен, что мечтает о встрече, что готов все отдать за один только вечер с ней… Алена умом понимала, что не следует этого делать, но уж очень была зла на мужа за его бесконечные сцены ревности. К тому же Олег интересный мужчина, гораздо моложе мужа, Алене льстила его влюбленность.

Муж уехал на три дня в командировку, и Алена поддалась на уговоры Олега. Они провели вечер в этом самом «Белом олене», будь он неладен, а потом поехали в одно место, Олег сказал, что это квартира его приятеля. Все было замечательно, но каков же был ужас Алены, когда примерно через неделю после описываемых событий ей позвонила женщина и представилась сотрудницей детективного агентства.

Оказывается, муж, этот подлец, перед тем, как уехать в командировку, нанял частного детектива, чтобы следить за Аленой, и тот выследил их с Олегом в этом самом «Белом олене», провались он совсем!

— Круто! — выдала Лола. — И чего та баба хотела?

— Спросила, не хочу ли я купить снимки за пятьсот долларов. Я согласилась.

— Ну и ну! И деньги-то совсем небольшие!

А отчего они не предоставили снимки твоему мужу?

— Понятия не имею! Может, он дал мало денег? Но слушай, что было дальше! Мы встретились с этой девчонкой, она заморочила мне голову, сунула конверт и исчезла. А когда я раскрыла тот конверт в укромном месте, то оказалось, что там только одна фотография моя, то есть на ней я, а мужчины не видно. А остальные оказались снимками какой-то собаки!

— Какой собаки? — Лола навострила уши.

— Маленький такой песик, пушистенький, очень хорошенький… — грустно ответила Алена. — То есть та девчонка меня обманула, подсунула другие снимки.

— А те получил муж?

— Думаю нет, если бы он их получил, он бы давно устроил мне варфоломеевскую ночь, а потом выгнал, — вздохнула Алена, — совершенно не представляю, куда они делись. Я звонила в то агентство, оно называется «Гудвин», там никто не отвечает.

— Как ты сказала — «Гудвин»? — вскинулась Лола.

— Да, — уныло подтвердила Алена. — А еще я рассказала про эту историю Олегу, и представляешь, что оказалось? Он уже нашел другую работу и на следующей неделе увольняется. То есть мужа моего он ни капельки не боится, тот просто не сможет ему никак подгадить.

— И никакой страстной любви он к тебе не испытывает, просто ему хотелось на прощание напакостить шефу, — подсказала Лола.

— Точно. Я и сама это поняла… — протянула Алена. — В общем, я одна кругом в дураках…

— Где-то ты сама виновата…

— Возможно. Муж потащил меня в этот ресторан, я и так сижу как на иголках, официант смотрит нагло, узнал меня, конечно, муж психует, да еще ненормальная тетка какая-то навязалась.

Представляешь, если бы муж все это слышал? Он бы меня убил… А что теперь будет, как я объясню ему, отчего я убежала?

Алена внезапно закрыла лицо руками.

— Ну возьми себя в руки, — встрепенулась Лола, — это все как раз проще простого. Ты встречаешь мужа уже полностью одетая с чемоданом в руках и говоришь, что немедленно уезжаешь к маме.

— У меня мама в Хабаровске…

— Тем лучше! — не смутилась Лола. — Он, конечно, удивится, с чего это тебя так разбирает. Ты же, не отвечая на его вопросы, должна гнуть свое, что он совершенно невозможен, что он совсем рехнулся от ревности и что с ним невозможно никуда появиться, потому что он не умеет себя вести в приличных местах. И что он вовсе не такой белый и пушистый, потому что тебе звонила какая-то тетка с его работы и сказала, что у него роман с его секретаршей, а еще он ездил в командировку не один, а с любовницей, и тебе надоели его гулянки, потому ты и уезжаешь к маме. В общем, вали все в одну кучу, главное, не давай ему слова вставить, пусть он оправдывается. В конце концов ты уступи, скажи, что пока к маме не поедешь, но его до конца не простила…

— За что я его должна простить?

— Это совершенно неважно! Лепи все, что в голову придет, главное — чтобы со страстью! Накрути себя как следует… Потом звони ему все время на работу, приезжай, нахами секретарше! Чуть он задержится — скандал! Упрекай его все время в неверности, главное — пускай он все время оправдывается, пусть побудет немного в твоей шкуре…

— А что… — Глаза у Алены блеснули. — В конце концов, мне нечего терять… Ладно, едем скорее домой, чтобы раньше мужа успеть.

На прощание дамы расцеловались и обменялись телефонами.

* * *

Лола появилась на пороге квартиры в одном платье.

— Тебя раздели на улице? — удивился Леня, выйдя в прихожую с котом на руках. — Что это ты бегаешь так легко одетая? Еще не лето!

— Ой, оставь, пожалуйста, свои нравоучения! — раздраженно ответила Лола. — Без тебя знаю, что не лето!

— Ты чем-то расстроена? — кротко осведомился Маркиз и аккуратно поставил кота на пол.

Аскольд тотчас же поспешно ретировался в комнату, опасливо покосившись на Лолу, что, несомненно, говорило о его уме и предусмотрительности. Разумеется, обидеть кота в открытую Лола бы не посмела, да ей и не пришло бы это в голову, но она могла в сильнейшем раздражении, к примеру, наступить коту на хвост или отдавить лапу.

Аскольд не принадлежал к племени тех легкомысленных котов, которые, видя, что хозяин в раздражении мечется по комнате в поисках куда-то закатившегося мобильника или записной книжки, или именно того галстука, подходящего к костюму, проявляют повышенную активность, вертятся под ногами, сами, можно сказать, подставляются, а потом, получив свое, истошно орут и дуются, удивляясь в углу, отчего это хозяин не просит прощения, а ругается еще больше и призывает всяческие несчастья на это чудовище в образе кота, которое доведет когда-нибудь его до инфаркта.

Аскольд был котом сообразительным и больше всего ценил свой личный покой. Поэтому, мигом раскусив, что Лола явилась не лучшем настроении, Аскольд постарался держаться от нее подальше.

— Так где ты оставила пальто? — Леня, конечно, понимал, что Лола сердится, но ему было любопытно.

— Где-где! — сварливо ответила Лола. — В Караганде!

Маркиз насупил брови от такого неспровоцированного хамства, но Лола тут же опомнилась и повинилась:

— Ох, извини, Ленечка, я сейчас дико злая!

— Кофе тебя нельзя, — озабоченно проговорил Леня, — вообще нас всех тут перекусаешь… Может, чайку? У меня есть успокоительный…

Лола скрылась в ванной и вернулась оттуда через три минуты, переодевшись в длинный халат.

— Пожалуй, и правда чайку, — попросила она, — замерзла налегке-то…

— Ну и где ты была? — как бы невзначай спросил Леня, когда Лола выпила чай и немного успокоилась.

— Ты очень удивишься, — предупредила Лола, — но я была в ресторане с Ашотовым.

— Это еще кто такой? — непритворно удивился Леня.

— Аветик Ованесович Ашотов, муж Маргариты Павловны, чья Пенелопа, — терпеливо объяснила Лола.

— Господи, Лола, и зачем тебя понесло с ним в ресторан? — вскричал Маркиз. — Ведь никакой собачьей свадьбы не получилось, и вы с Маргаритой разорвали всяческие отношения!

— Это, конечно, так, — смущенно протянула Лола, — но мне было так неудобно за Пу И…

— Что ты решила компенсировать Ашотовым моральный ущерб! Ужас какой! — Маркиз был полон праведного негодования.

— Прекрати меня воспитывать! — вскинулась было Лола, но тут же поникла головой…

— Итак, — спокойно спросил Леня, пристально посмотрев на подругу, — чего мне ждать? Ничего от меня не скрывай! Страшная правда лучше, чем красивая ложь! У нас будут щенки, причем непородистые?

— Как это непородистые? — машинально возразила Лола, но сообразив, кого Леня имеет в виду, вскочила и бросилась на него с кулаками.

Леня ловко отскочил в сторону, Лола запуталась в полах халата и чуть не упала, но удержалась, ухватившись за стул. Компаньоны посмотрели друг на друга и рассмеялись.

— Успокойся, дорогой, — сказала Лола, — до щенков дело пока не дошло. Да по правде говоря, и не могло дойти, уж очень противный тип этот Аветик Ованесович! Ресторан, правда, неплохой, но не дали как следует посидеть, весь аппетит сбили…

Посмеиваясь, Лола рассказала, как в самый разгар ужина явилась в ресторан Маргарита собственной персоной и устроила грандиозный скандал.

Лоле удалось вывернуться, и еще она спасла неизвестную блондинку, на которую Маргарита покатила бочку ни за что ни про что.

— Совсем повернулась от ревности! — резюмировала Лола. — Да, кстати, вот еще любопытное совпадение.

Она подробно передала историю про ревнивого Кочана и то, что неизвестная девица подсунула Алене Кочан снимки Пу И вместо нужных.

— Он мне сразу не понравился, этот детектив из агентства «Гудвин», — заметил Маркиз, — впрочем, не люблю никаких совпадений…

— Эта дурочка, Алена, так волнуется, что муж получит компрометирующие ее снимки, — задумчиво сказала Лола, — а ведь, судя по всему, они у Маргариты. Если бы мы были с ней накоротке, я бы постаралась выяснить, куда Маргарита их подевала…

— Да зачем тебе эти заморочки.?

— Из женской солидарности, — тотчас ответила Лола.

Она встала из-за стола и прошлась по квартире в поисках Пу И. После неудачной свадьбы они были в ссоре, и Пу И старался не попадаться Лоле на глаза, даже спал на диване в гостиной. Там Лола его и отыскала. Она присела на диван, затормошила песика, и через пятнадцать минут прошлое было забыто, и они помирились.

В квартире воцарились мир и покой до самого утра.

* * *

После того, как Лола так удачно утащила подозрительную блондинку из-под носа разъяренной Маргариты Павловны, к супругам подошел метрдотель и позволил себе заметить, что инцидент исчерпан. Маргарита и сама убедилась, что ей в ресторане теперь как-то нечего делать и что намылить шею своему любвеобильному муху она может и дома. Там даже удобнее, никто не помешает. Аветик Ованесович щедро расплатился за испорченный ужин, и супруги направились к выходу. Маргарита Павловна, добившись своего, негодующе фыркнула и села в свою машину. Машина фыркнула так же негодующе, как хозяйка, и сорвалась с места.

Ашотов вздохнул, поискал глазами свою собственную машину и очень удивился, не обнаружив ее на стоянке перед рестораном. Он принял сообщение о том, что машину угнали, совершенно спокойно, вызвал по телефону собственного шофера на служебном джипе и прибыл домой очень поздно, когда его жена уже устала ждать и уснула.

Уснуть Маргарите Павловне позволило ее обычное успокоительное средство — телефонный разговор с Лялей Кукушкиной. Маргарита подняла Лялю среди ночи, когда та видела десятый сон. Ляля безропотно взяла трубку и приготовилась слушать, при этом в душе ее шевельнулось раздражение только на себя. Нужно было и в эту ночь остаться у тетки, тогда никто не разбудил бы ее в два часа. Высказывать недовольство Маргарите Ляля не стала, да та и не дала ей такой возможности.

— Это какой-то кошмар! — бушевала Маргарита. — Это форменная катастрофа! Все разбито, ничего теперь не склеить!

Ляля спросонья подумала, что Маргарита врезалась куда-нибудь на машине и хотела поинтересоваться, в какой подруга больнице, но не успела.

— Можешь себе представить, что устроил этот кобель? — орала Маргарита. — Он снова отправился с девкой в ресторан!

Ляля с облегчением подумала, что в аварию попала не Маргарита, а ее собака, но тут же стряхнула с себя остатки сна и сообразила, что у Маргариты не кобель, а сучка, и что она не имеет к происшедшему ни малейшего отношения.

— Повез свою девку в ресторан! — докладывала Маргарита. — Выбрал место подальше, за городом, думал, я не выслежу! Козел полорогий!

Ляля совершенно машинально отметила, что Маргарита ошибается, что полорогими бывают не козлы, а бараны, и снова ничего не сказала. Будь на ее месте любая другая женщина, она не преминула бы ехидно заметить Маргарите, что насчет рогов ей следовало бы проверить свою голову. Но у Ляли Кукушкиной, как уже говорилось, был ангельский характер, поэтому она ничего не сказала л продолжала слушать дальше.

Маргарита еще долго распиналась, как она застала мужа в ресторане в обществе какой-то подозрительной блондинки, как блондинка скрылась у нее из-под носа, но мужу она еще устроит веселенькую жизнь. Ляля так утомилась, что даже не могла вставлять нужные по смыслу реплики.

Наконец Маргарита успокоилась, бросила трубку, не попрощавшись, и крепко заснула, Ляля же долго ворочалась на узкой жесткой кровати, пробовала считать полорогих баранов и забылась тревожным сном только когда за окном пошли первые трамваи.

* * *

Этот вечер нанес серьезный ущерб репутации ресторана «Белый олень». Постоянные посетители ресторана, люди солидные и обеспеченные, ценили его в основном за царящую там атмосферу покоя и комфорта, и им, конечно, не могла понравиться бурная сцена, которую устроила Маргарита Павловна своему любвеобильному мужу.

Кроме того, что эта сцена нарушила их хорошо оплаченный покой, она вызвала сомнения в собственной безопасности. Многие проводили вечера в «Белом олене» отнюдь не в обществе законных жен, и то, как на их глазах досталось несчастному Аветику Ованесовичу, наводило на неприятные аналогии.

Как поется в популярной оперной арии, «сегодня ты, а завтра я»…

Администратор ресторана, кое-как утихомирив не на шутку разбушевавшуюся Маргариту Павловну, распорядился бесплатно подать на каждый столик по бутылке бордо (белого или красного, в зависимости от заказанных блюд), чтобы смягчить неприятное впечатление, оставшееся у клиентов, но вряд ли это ему вполне удалось.

В то время, как администратор, в не столь отдаленном прошлом успешно руководивший спецпрофилакторием ЦК, старался ликвидировать последствия скандала, один из официантов, отнеся на столик заказ, уединился в боковом коридоре, убедился, что за ним никто не наблюдает, и достал из кармана мобильный телефон.

Набрав номер, он вполголоса проговорил:

— Это Николай… Николай, официант из «Белого оленя».., да, совершенно верно.., я не могу говорить громче.., сегодня здесь была та женщина.., ну да, та самая женщина, что в тот вечер… вы просили меня позвонить, если я ее снова увижу.., хорошо.., у меня смена до двух часов, я буду ждать в своей машине. Темно-серая «тойота».

Спрятав телефон, Николай еще раз огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что за ним никто не следил.

Он вернулся в зал, к своей привычной работе, и был так оживлен и исполнителен, что вызвал одобрительный взгляд администратора, который был им прежде не вполне доволен и собирался уволить в конце месяца.

Оживление Николая было связано с возникшими у него большими надеждами. Ему удалось оказать услугу очень серьезному человеку, и тот дал понять, что скорее всего возьмет сообразительного официанта в свой личный штат. Придет конец унизительной беготне с подносами и грязной посудой, придет конец грошовым чаевым и выволочкам придирчивого шефа…

Закончив работу, Николай переоделся и вышел на служебную парковку. Его коллеги быстро разъехались, а он сидел в своей «тойоте», дожидаясь обещанной встречи. Наконец, когда все вокруг стихло и единственным звуком осталось негромкое гудение трансформатора неоновой ресторанной вывески, с шоссе свернул черный «опель».

Остановившись напротив «тойоты», «опель» пару раз посигналил фарами. Николай открыл дверцу, и рядом с ним сел высокий человек в дорогом кожаном плаще с меховым воротником. Взглянув на Николая холодными рыбьими глазами, он тихо спросил:

— Ты уверен, что это была та самая женщина?

Николай кивнул. Почему-то в присутствии рыбоглазого горло его перехватил спазм, и он не сразу смог заговорить.

Рыбоглазый начал задавать вопросы, и Николай, преодолев невольный бессознательный страх, постарался отвечать четко и подробно, чтобы произвести самое лучшее впечатление.

Вывеска ресторана — светящийся контур белого оленя и красные буквы названия — освещала лицо собеседника странными, нереальными бликами, и оно показалось Николаю неживым и очень страшным.

— Это все, что ты можешь вспомнить? — завершил наконец рыбоглазый свои расспросы.

Николай снова кивнул, как в начале разговора.

Затем он собрался с силами и решился задать свой главный вопрос:

— Я так понял, что вам нужны толковые сообразительные люди.., и вы можете взять меня…

Рыбоглазый улыбнулся, и эта улыбка в красноватом отсвете вывески показалась какой-то мертвой и жуткой.

— Толковые и сообразительные, говоришь? Толковые и сообразительные люди всегда нужны…

С этими словами он наклонился к Николаю, как будто хотел что-то доверительно ему сообщить, и быстрым неожиданным движением накинул ему на шею тонкую проволочную удавку.

— Что… — начал было испуганно и удивленно незадачливый официант, но проволока перехватила его горло, и вместо членораздельных слов раздался мучительный хрип. Перед внутренним взором Николая не прошла его бестолковая неразумная жизнь, перед ним пробежали только короткие бессвязные сцены. Грязные тарелки на подносе… рука, протягивающая чаевые.., жирная недовольная физиономия клиента…

— Вот так, — проговорил убийца, туже стягивая стальную петлю и облизывая узкие бледные губы, — вот так.., не бойся, толковый и сообразительный, скоро все кончится…

И действительно, очень скоро все кончилось, по крайней мере для Николая. На его губах выступили большие кровавые пузыри, глаза бывшего официанта побагровели и потухли. Только тусклый отсвет ресторанной рекламы по какому-то странному капризу придавал его мертвому лицу живое и заинтересованное выражение.

Рыбоглазый убийца сложил и спрятал удавку, аккуратно поправил стрелки брюк, огляделся. Затем он положил на сиденье рядом с Николаем маленькую плоскую пластмассовую коробочку, нажал на кнопку, вмонтированную в ее крышку.

Убедившись, что все сделано правильно, он перебрался из «тойоты» в свой черный «опель» и спокойно вырулил на шоссе.

Когда он уже отъехал километра на полтора от ресторана, на парковочной площадке прогремел оглушительный взрыв. Старенькая «тойота» незадачливого Николая подпрыгнула, как резиновый мячик, и разлетелась на тысячу пылающих обломков.

* * *

Наутро Леня проснулся рано, когда все обитатели квартиры еще сладко спали. Он принял душ, выпил кофе и вспомнил, что с вечера запланировал себе на утро важное дело. Леня Маркиз не любил случайных совпадений, он считал, что за каждым таким совпадением стоит чья-то злая воля.

Леня набрал номер агентства «Гудвин».

Очень долго трубку никто не брал, и он хотел уже отсоединиться, но наконец ему ответил хриплый, несколько нетрезвый голос.

— Слушаю!

— Могу я попросить Тимофея?

— Не-а, не могешь.

— Но это агентство «Гудвин»? — осторожно осведомился Маркиз.

— Штукатуры мы, — ответил ему лаконичный собеседник.

— Вы у них что, ремонт делаете?

— Известное дело!

— Но из них-то никого, что ли, нет?

— Понятно, нет! Если бы кто был, разве бы я стал с тобой базарить? Мне с тобой говорить некогда, у меня раствор застывает!

— Но когда Тимофей придет?

— Эка, вспомнил! Тимофей твой давно в морозилке!

— Эй, мужик! — Маркиз несколько опешил. — Ты чего несешь? В какой еще морозилке?

— В какой? Известно, в какой! В какой все будем!

— Да ты можешь толком объяснить?

— Ну до чего непонятливый попался! — искренне расстроился штукатур. — Тимофей в морг отвезенный, в той морозилке все будем, когда помрем. — Несколько понизив голос, он добавил:

— Задушили твоего Тимофея. Прямо тут и задушили, в этом самом кабинете. Нам с Витяней Альбина Герасимовна и велела все здесь заштукатурить и покрасить, чтобы все как новое.

— Тимофея убили? — недоверчиво переспросил Маркиз.

— Тьфу ты, ну что ты какой непонятливый!

Говорю же — убили, а девчонка его куда-то пропала. Альбина Герасимовна и велела ремонт делать, чтобы Семену Борисовичу, адвокату, помещение сдать. А то у Тимофея здесь натуральный свинарник устроен, срамота войти! А Семен Борисович человек аккуратный, ему надо чтобы все прилично, у него важные люди бывают, эти.., подзащитные — жулики, аферисты…

Не дослушав разговорившегося штукатура. Маркиз повесил трубку.

* * *

Высокий человек, одетый в черное, сидел на диване в скучной комнате, унылая обстановка которой говорила о том, что комната эта не жилая, что квартира эта снята кем-то на короткое время, и этот кто-то не собирается тратить время и деньги на то, чтобы придать комнате более-менее уютный вид.

Если бы сейчас в комнате находилась секретарша покойного Тимофея О. Рябчика Василиса, она без колебаний узнала бы в сидевшем мужчине так напугавшего ее капитана милиции Кобрина, то есть по крайней мере он представился секретарше этим именем.

Открылась дверь, и на пороге появилась высокая молодая женщина, одетая подчеркнуто просто — обычные джинсы и серенький свитерок.

Длинные волосы ее были завязаны в хвост обычной аптечной резинкой, на лице отсутствовала какая-то ни было косметика. В руках женщина держала поднос с двумя чашками кофе. Сидевший вскинул на женщину холодные рыбьи глаза, отчего она инстинктивно замедлила шаги и даже чуть не пошатнулась, но вовремя взяла себя в руки. От типа с глазами снулой рыбы не укрылась реакция женщины, и он усмехнулся одними губами. Женщина поставила одну чашку на столик перед диваном, а сама отошла с другой чашкой к окну.

Мужчина отпил кофе и взял телефонную трубку, предварительно сверившись с листком, лежавшим перед ним на столике. Так было написано:

Кочан Виктор Леонидович, адрес и телефон — домашний и служебный.

Кочан Алена Михайловна, домашний телефон тот же, служебного нет.

Мужчина допил кофе и набрал номер офиса Виктора Кочана. Когда на том конце провода ответила отлично вышколенная секретарша, мужчина, не медля ни секунды, попросил представить его как представителя детективного агентства «Гудвин» Матвея Соловейчика.

Очевидно, название агентства подействовало на Кочана как красная тряпка на быка, потому что, не удосужившись спросить, что нужно от него собеседнику, он сразу же начал орать.

С этим чертовым агентством «Гудвин» связаны у него самые неприятные воспоминания. Он жалеет, что в свое время связался с сотрудниками, которые патологически не выполняют свои обязательства. Мало того, что частный детектив Тимофей О. Рябчик страшно затянул со сроками, мало того, что он обещал предоставить все материалы, и он, Кочан, сидел три часа в кабинете, как последний дурак, дожидаясь посланного, так еще, как выяснилось впоследствии, этот самый Тимофей вляпался в какой-то криминал и позволил себя убить, не доведя до конца расследование, которое поручил ему Кочан! И еще в агентстве «Гудвин» подбирают очень некачественный низший персонал, то есть секретарша этого самого Рябчика — форменная дура…

В этом месте горячего монолога Виктора Кочана его собеседник подумал, что относительно секретарши Кочан не прав. Он разыскивал Василису очень тщательно, ему нужно было допросить ее и обезвредить. Но хитрая девчонка как в воду канула, и это его личный просчет, он Василису недооценил.

— Прошу прощения, — вклинился он в горячий монолог Кочана, — но хотелось бы поточнее понять ваши претензии. Насколько я понял, вы не получили материалов дела…

— Вот именно! — Кочан несколько сбавил тон, но не потому что решил выражаться приличнее, а просто устал орать. — Вот именно! Я заплатил аванс и ожидал, что к моему делу подойдут более профессионально!

— Конкретнее, пожалуйста! — скучающим тоном попросил якобы представитель агентства.

— Конкретнее? Извольте! — Кочан от возмущения даже пустил петуха. — Рябчик сообщил мне, что работа сделана, и результат самый положительный. И что он немедленно пришлет мне отчет и фотографии. Я прождал долгое время, потом звонил в агентство, никто мне не ответил. На следующий день я говорил с секретаршей, она ничего утешительного сообщить мне не могла, я же говорю — форменная дура!

— Когда вы с ней говорили? — довольно невежливо прервал Кочана мужчина с рыбьими глазами.

Тот назвал число, и мужчина понял, что говорил Кочан с Василисой незадолго до того, когда он сам решил навестить секретаршу. Тимофей О. Рябчик был к тому времени мертв уже целые сутки, ему ли не знать! А девчонка между тем ничего Кочану не сказала…

— Короче, фотографий у вас нет? — рявкнул он на Кочана.

— Ну да… — Тот даже растерялся.

Мужчина пробормотал, что сейчас они занимаются ревизией всех дел покойного Рябчика, и если найдется дело Кочана, они отдадут ему отчет и снимки. Если же нет, то они обязательно вернут аванс.

— Дорога ложка к обеду! — буркнул Кочан и бросил трубку.

— Послушай меня! — сказала женщина, что стояла у окна и внимательно прислушивалась к разговору. — Секретарша детектива вполне могла обратиться не к Кочану, а к его жене. Это куда логичнее, поверь мне, как женщине. Если Кочан разговаривал с ней по-хамски, а скорей всего, это так и есть, то она решила ему подгадить и заодно срубить немного деньжат.

— Что ж, — согласился мужчина, чуть подумав, — это можно проверить. Звони. — Он пододвинул своей помощнице телефон.

Алена взяла трубку сразу.

— Это говорят из детективного агентства «Гудвин», — начала женщина любезным тоном, — дело в том…

Если бы на месте Алены была другая женщина — более решительная и сообразительная, она бы твердо прервала разговор и заявила, что ни о каком детективном агентстве она в жизни не слышала и никогда не имела дел с его представителями. На худой конец она бы внимательно выслушала то, что ей скажут, и реагировала соответственно. Но Алена, как уже говорилось, была женщина недалекая, поэтому она, вспомнив, как обманула ее хитрая секретарша, разъярилась и завизжала в трубку:

— Ах ты, мерзавка! Ты что же — думаешь, со мной можно шутки шутить? Подсунула мне какую-то собаку и взяла за это пятьсот баксов! Да что же ты думаешь — управы на тебя не найти?

Ее собеседница переглянулась с рыбоглазым мужчиной и тут же правильно сориентировалась в разговоре:

— Простите меня! — воскликнула она со слезами в голосе. — Я все перепутала! Я случайно отдала вам не тот конверт! Именно поэтому я вам сейчас звоню. Ваши снимки у меня, я готова передать их вам хоть сейчас!

Если и были в голове Алены какие-то подозрения, то они полностью улетучились, потому что несчастную захватила одна страшная мысль: снимки находятся у этой наглой девицы, и если она, Алена, сейчас пошлет ее подальше, что помешает негодяйке обратиться к мужу? Денег, положим, он ей даст мало, но зато для Алены все будет кончено!

— Я согласна… — еле слышно ответила она в трубку, сообразив не говорить секретарше, что тот, первый, конверт она уже выбросила вместе со всем содержимым.

Потом она выслушала о предложенном месте встречи и засобиралась.

— У нее ничего нет! — сказала девушка, положив трубку. — Если бы она получила снимки, то не стала бы со мной встречаться.

— Стало быть, та пигалица ее обманула… — задумчиво пробормотал мужчина. — Шустра, ничего не скажешь…

— Эту обмануть нетрудно, судя по нашему разговору, она круглая дура… — фыркнула девушка. — Зачем она тебе нужна, если у нее ничего нет?

— Она могла что-то видеть тогда в ресторане, — ответил мужчина, глаза его при этом сделались еще более снулыми, — я должен расспросить ее подробно и обезвредить…

Снова от него не укрылось, как девушка передернулась, как будто внезапно ей стало очень холодно.

В самый последний момент, когда Алена была уже полностью готова к выходу из дома, в душе у нее шевельнулось смутное подозрение. Как-то все это выглядело странно… Зачем той девице передавать ей фотографии, если она уже получила свои пятьсот баксов? А если она хотела срубить еще деньжат, то предупредила бы заранее, чтобы Алена приготовила деньги…

Алене стало не по себе. И абсолютно не с кем посоветоваться!

Тут она вспомнила о своей новообретенной подруге Лоле, которая так помогла ей в ресторане «Белый олень», и набрала номер ее телефона. Однако у Лолы с ней побеседовал вежливый автоответчик. Алена скороговоркой сообщила подруге о странном приглашении на встречу и о том, что сама встреча назначена на площади Ленина у Финляндского вокзала перед памятником вождю.

* * *

Алена остановила машину возле поребрика и поднялась по ступеням к постаменту памятника.

Вождь мирового пролетариата одиноко возвышался на круглом цоколе, изображающем башню исторического броневика, и указывал протянутой вперед рукой на другой берег Невы, где мрачно громоздился серый куб небезызвестного Большого дома.

Возле памятника не было ни души. Алена на всякий случай обошла вокруг постамента, но за спиной у Ленина тоже никто не прятался.

Зябко ежась на дующем с Невы ветре и спрятав руки в карманы пальто, Алена приготовилась ждать, недобрыми словами поминая Олега Панкратова, из-за которого ей пришлось терпеть столько неудобств и лишений. У нее мелькнула, правда, мысль, что она и сама в чем-то виновата, но эту мысль она отбросила, как пораженческую и непродуктивную.

Сквер возле памятника был пуст и безлюден.

Подошло время, назначенное подозрительной секретаршей детектива, но ее все не было.

Рядом с Алениной машиной остановился новенький черный «опелъ», из него выбрался высокий стройный мужчина в черном кожаном пальто и направился к Алене.

— Девушка, — проговорил он, приблизившись к ней, — извините, это ваша «ауди» стоит?

— Моя, — Алена не стала отпираться, — а что?

— Простите великодушно, у вас случайно тосола нет? У меня мотор перегрелся, боюсь, не дотяну до автосервиса…

Мужчина был ничего себе, довольно привлекательный, кожаное пальто сидело на нем отлично, итальянские ботинки — явно ручной работы — куплены в дорогом магазине.., одно только его портило: неприятные холодные рыбьи глаза и злые узкие губы.

— Я не знаю, что там у меня есть, — уныло проговорила Алена, — я во всех этих автомобильных штучках не разбираюсь. Посмотрите, может быть, в багажнике и есть этот ваш.., как его.., тосол.

Она двинулась к машине, совершенно здраво рассудив, что если секретарша злополучного детектива появится, то она ее издали увидит в этом пустынном сквере.

Алена открыла багажник и показала рыбоглазому незнакомцу:

— Ну вот, смотрите, что тут есть.

Мужчина приблизился к ней, облизал свои узкие губы. Он не смотрел на содержимое багажника, его холодные глаза не отрываясь смотрели на Алену.

— Ну что, есть тут ваш.., тосол? — напомнила ему молодая женщина.

Незнакомец засунул руку в карман плаща.

В это время из-за памятника с веселым лаем выскочил довольный жизнью фокстерьер. Вслед за ним выбежала взмыленная женщина лет пятидесяти с поводком в руке.

— Ники! — кричала она разыгравшемуся псу. — Ники, паршивец, сколько можно удирать! Ты же знаешь, что нам пора возвращаться домой!

Ники делал вид, что он этого не знает, и думает, что хозяйке приятно поиграть с ним в пятнашки.

Мужчина в черном плаще замер, не вынимая руки из кармана, и уставился на фокстерьера и его хозяйку с таким выражением лица, как будто он дожидается ухода надоевших гостей.

Фокстерьер залился веселым лаем и умчался за памятник. Хозяйка, обзывая его последними словами, скрылась следом.

Рыбоглазый перевел дыхание и снова уставился на Алену.

— Ну что, — проговорила та нетерпеливо, — есть здесь то, что вам нужно?

— Есть, — ответил мужчина, медленно вынимая руку из кармана.

И в эту секунду возле них затормозила большая темно-зеленая машина. Дверцы ее распахнулись, и из машины вылетели четыре огромных грязнобелых шара. Эти шары превратились в четырех любопытных жизнерадостных собак, которые налетели на Алену и рыбоглазого мужчину, с веселым лаем, пытаясь одновременно перепачкать их шестнадцатью грязными лапами и облизать четырьмя розовыми языками.

Мужчина, злобно скривившись, сбросил двух темпераментных псов со своего изумительного плаща, юркнул в черный «опель» и исчез, забыв о тосоле. Алена стояла, обвешанная восторженно лающими собаками, и пыталась понять, что происходит.

Наконец из зеленой машины выкарабкалась Лола и призвала разбушевавшихся собак к порядку:

— Черчилль, Трумэн, оставьте девушку в покое! Эйзенхауэр, прекрати немедленно! Рузвельт, как ты себя ведешь?

Собаки постепенно успокоились и остановились возле Алены полукругом, дружелюбно помахивая смешными хвостами.

— Это твои? — поинтересовалась Алена, узнав свою новую подругу. — Какая прелесть!

— Не совсем мои, — призналась Лола, — я их взяла напрокат. Точнее, хозяйка разрешила им немножко покататься со мной на машине. Собакам очень полезна перемена обстановки и новые впечатления. Познакомьтесь, мальчики!

Бульдоги дружелюбно обнюхали Алену.

— Это — Черчилль, — представляла их Лола, — это — Трумэн.., нет, уже Рузвельт.., мальчики, постойте спокойно хоть минутку! А вот этот — Эйзенхауэр, он из них самый обаятельный.

— Боюсь, никто уже ко мне не придет, — озабоченно проговорила Алена, — время встречи давно уже прошло…

— Не хочу тебя расстраивать, но никто и не мог прийти, — в тон ей заметила Лола, придерживая разыгравшихся бульдогов, — детективное агентство закрыто, сам директор, он же частный детектив, убит, а его секретарша и единственная помощница исчезла в неизвестном направлении…

— Ничего себе! — Алена удивленно округлила глаза. — Что же делать? И кто же тогда мне звонил?

— Вот это мне тоже хотелось бы понять. Слушай, а что за мужчина с тобой разговаривал, когда мы с мальчиками подъехали?

Алена пожала плечами:

— Понятия не имею. Остановился рядом с моей машиной и попросил какой-то посол…

— Какой посол? — удивилась Лола.

— Для мотора… Он сказал, что у его машины мотор перегрелся, и ему не доехать до автосервиса, а когда вы появились, уехал как ни в чем не бывало. Странный какой-то…

— Наверное, он просил не посол, а тосол.

— Может быть, я в этом не разбираюсь. Только мужчина какой-то неприятный.., мне даже страшно стало. — Алена передернулась, как от холода.

Лола внимательно посмотрела на подругу.

— Вот что я тебе скажу, моя дорогая, — строго начала она, — мало тебе было приключений на собственную голову? Зачем ты согласилась встретиться с девицей из агентства, если она тебя уже один раз обманула?

— Я так боюсь, что фотографии попадут к мужу… — В голосе Алены послышались слезы.

— Сделаем так, — решительно сказала Лола, — куда ты дела те фотографии, с собачкой?

— Разорвала на мелкие кусочки и выбросила в мусоропровод вместе с конвертом!

— Собачка-то чем помешала… — недовольно пробормотала Лола.

— Я боялась, что муж найдет и заподозрит…

— Кстати, ты устроила ему сцену, как я советовала? — вспомнила Лола.

— Не очень-то получилось.., но я работаю над собой! — оживилась Алена.

— Продолжай в том же духе, и если что — сразу звони мне! А этих гони в шею, мол, ничего не знаешь, нет у тебя никаких фотографий, и про агентство «Гудвин» ты впервые слышишь…

Бульдоги дали ей понять, что им тоже нужно уделить внимание.

— Да, я ведь обещала угостить их мороженым! — вспомнила Лола. — Господи, не перепутать бы, кто что любит…

Алена не скрывала удивления.

— Поехали отсюда. — Лола открыла дверцу машины, и бульдоги послушно запрыгнули один за другим на заднее сиденье. Только солидный задумчивый Эйзенхауэр задержался — его место было рядом с водителем.

— Остановимся около вокзала, — сказала Лола, садясь в машину.

Проехав мимо пустынного сквера, они оказались в привокзальной сутолоке. Лола с трудом припарковала машину около тележки мороженщика и протянула замерзшей тетке деньги:

— Эскимо «Балтийское», трубочка с вареной сгущенкой, вафельный стаканчик с черной смородиной и шоколадный брикет.

Алена из своей машины в восторге наблюдала за происходящим.

Расплатившись с мороженщицей, Лола повернулась к собакам, которые следили за ней в радостном ожидании:

— Рузвельт, ты любишь шоколадные брикеты, это я помню…

Рузвельт подтвердил, глухо рыкнув и сглотнув слюну.

— Тебе, Эйзенхауэр, — вафельный стаканчик, у тебя простецкие вкусы. Но вот кто из вас, ребята, любит эскимо, а кто трубочки — я забыла! Хоть на бумажке записывать! — огорченно проговорила она, глядя на Трумэна и Черчилля.

Черчилль потянулся к ней слюнявой квадратной мордой и схватил свое любимое эскимо, — Ну и отлично, разобрались! — удовлетворенно вздохнула Лола.

К восторгу окружающих, счастливые бульдоги, радостно чавкая, расправлялись со своим любимым лакомством.

— Не нравится мне все это! — озабоченно сказал Леня, когда Лола, вернув американских бульдогов хозяйке, выложила ему все свои приключения. — Какая-то возле нас происходит возня, да не просто возня, а возня криминальная. Ну допустим, тот детектив-неудачник следил за тобой по просьбе Маргариты Павловны, собирал сведения о Пу И…

— Там-то как раз все разъяснилось! — запальчиво сказала Лола. — Пу И оказался ни при чем!

— Очень даже при чем! — не согласился Маркиз. — Потому что из-за Пу И в это дело впутали нас всех.

Он погладил песика, который демонстративно сидел поближе к Маркизу, потому что от Лолы пахло четырьмя большими собаками.

— Тимофей О. Рябчик был редкостный дурак, не тем будь помянут, — начал Маркиз, — и очень даже может быть, что он сам перепутал конверты с фотографиями. Маловероятно, что у него одновременно в работе было больше двух дел. Честно говоря, я еще тогда удивился, что у него вообще есть хоть какая-то работа.

— Брал он недорого, вот некоторые и соблазнялись, — поддакнула Лола.

— Очевидно, что-то случилось, и убийца не успел допросить Тимофея прежде, чем убил, — продолжал Маркиз, — иначе не было бы никакой путаницы. Передать конверт с фотографиями Кочану Тимофей не успел, это мы знаем от Алены.

Далее, Алене фотографии тоже не достались, потому что если бы у той девчонки, секретарши, они были в наличии, то она отдала бы их Алене, самой ей они совершенно ни к чему. В офисе фотографий тоже не было, потому что, надо полагать, убийца тщательно там все обыскал, прежде чем уйти. Если бы он их нашел, они не стали бы беспокоить снова Алену.

— Стало быть, все дело в фотографиях… — задумчиво проговорила Лола. — Но что такого на них может быть изображено? Алена со своим хахалем Олегом Панкратовым…

— Это ты так думаешь. Но нужно помнить, что Рябчик был неудачником. Поэтому он вполне мог делать некачественные снимки, то есть в кадр могло попасть что-то еще…

— Или кто-то… Но позволь, в ресторане «Белый олень» столиков человек на двадцать. Что ж они теперь, всех клиентов будут убивать?

— При чем здесь клиенты? Даже если клиенты что-то и видели, они могли забыть, не сообразить, не обратить внимания… А вот снимки — это неопровержимое доказательство. Кстати, знаешь, где я был сегодня? В том самом ресторане «Белый олень».

— Хорошо пообедал? — насмешливо спросила Лола.

— Совсем не пообедал, там было закрыто, и знаешь по какой причине?

— Ну не томи!

— Позавчера, в тот самый вечер, когда ты там была, взорвалась машина одного официанта. Он сам в ней сидел.

— Круто! — восхитилась Лола. — Еще одно убийство!

— Лолка, нужно найти те фотографии, пока их не нашел убийца, — строго сказал Леня, — а то они и Маргариту еще пришьют. То есть там-то пускай они сами разбираются, но не нравится. мне, что все крутится вокруг нас, ни к чему попадать в сферу их интересов.

— Кого — их?

— Сам не знаю, — признался Леня, — но очень хочу узнать.

— Чувствую, придется мне с Маргаритой помириться, — вздохнула Лола, — для пользы дела.

Пу И поглядел недовольно, но не посмел заворчать.

— Звони, — Леня протянул трубку, — и будь с ней полюбезнее.

Лола с ненавистью посмотрела на Пу И и набрала номер.

К счастью, ей ответила сама Маргарита.

— Маргарита Павловна, душечка! — защебетала Лола. — Это Лола, хозяйка Пу И…

— Слышать о нем не хочу! — истерично взвизгнула Марго. — И нечего мне звонить! Между нами все кончено.., после того, что устроил ваш монстр, я не желаю с вами разговаривать!

— Марго, милая, умоляю, не вешайте трубку!

Очень прошу вас, выслушайте меня!

— Это телефонное хулиганство! Я сообщу в милицию! Что вам от меня нужно? Что вам нужно от моей девочки?

— Маргариточка, золотко, только выслушайте меня! Дайте мне буквально несколько минут…

— Моя бедняжка перенесла из-за вас такой стресс… — Госпожа Ашотова громко всхлипнула.

— Я не спала три ночи! — в тон ей отозвалась Лола и тоже подпустила в голос слезу. — Я думала о наших детях…

— Снотворное надо принимать, — недовольным голосом прервала ее Маргарита, но прежнего ожесточения Лола уже не слышала.

— Никакое снотворное мне не поможет, — на этот раз всхлипнула уже Лола, — я думала о них все эти ночи…

— И что вы надумали? — Голос ее все еще звучал неприязненно, но в нем послышалась заинтересованность.

— Мы с вами должны забыть свои обиды… Мы должны думать только о счастье детей…

— О каком счастье вы говорите! — трагически воскликнула Маргарита Павловна. — После того, что случилось между ними…

— Но они созданы друг для друга! — в этот возглас Лола вложила все свое актерское мастерство, и ее собеседница не смогла остаться равнодушной. Лед в ее сердце постепенно начал таять. — Перед моими глазами, как живая, стоит ваша милая Пенни, — продолжала Лола развивать наступление, — ее чудесные глазки.., ее очаровательные мохнатые ушки.., я не мечтаю о другой невесте для моего сорванца! Как ей шла фата и веночек из флердоранжа!

— Да, но на вашего разбойника она не произвела должного впечатления… — обиженно возразила Маргарита.

— Я думаю, он повел себя так исключительно от смущения.., я уверена, что она ему безумно, просто безумно понравилась, а вы ведь знаете, как действуют сильные чувства на некоторых мужчин…

— Ну не знаю, не знаю… — Маргарита Павловна была близка к капитуляции, и Лола продолжила наступление:

— Я провела с ним беседу.., он чувствует себя очень виноватым.., я уверена, что больше такое не повторится…

— Вы не слишком ругали бедного мальчика? — заволновалась Марго. — У него тоже очень ранимая душа.., чихуахуа вообще такие трепетные… Это может нежелательным образом сказаться на его психике!

— Но согласитесь, он действительно плохо обошелся с Пенни! Ведь мужчина должен вести себя более ответственно!

— И я должна вам признаться — ваш Пу И все-таки исключительно красив! — окончательно сдалась Маргарита. — Я так хотела для моей красавицы именно такого жениха!

— И с такой родословной… — добавила Лола.

— И с такой родословной! — как эхо, повторила Маргарита.

— А какие у них будут щенки! Я три ночи думала об этих очаровательных крошках!

— Ну ладно, — голос Маргариты Павловны потеплел, — так и быть, я поговорю с Пенни, может быть, она простит его и даст ему еще один шанс… но я ничего не обещаю!

— Марго, дорогая моя! — счастливым голосом пропела Лола. — Я так рада, так рада! Счастье детей — это все, о чем я мечтаю! Давайте же поскорее встретимся и предварительно обсудим все детали… и наши дети должны снова увидеться, наладить отношения, привыкнуть друг к другу… Пу И должен попросить у Пенелопы прощения…

— Ну я прямо не знаю.., сможет ли Пенни так быстро забыть свою обиду и простить его…

— Давайте встретимся на нейтральной территории, — предложила Лола, — я знаю такое милое кафе неподалеку.., мы с вами выпьем кофе, а дети пока попробуют наладить отношения. Тем более что там подают очень хороший ореховый рулет.

Пу И очень любит ореховый рулет! А Пенни как к нему относится?

— Просто обожает!

— Ну и прекрасно! Значит, через полчаса… — И Лола назвала адрес своего любимого кафе.

— Боже! — воскликнула Маргарита Павловна, повесив трубку. — Пенни, у нас всего полчаса, а ты еще должна привести себя в порядок! Ведь мы едем на встречу с твоим женихом!

Во все время разговора Маркиз показывал Лоле два больших пальца, воздевал от восторга руки к потолку и вообще всячески выражал восхищение ее актерским мастерством.

— Пу И! — строго сказал он. — Ты должен взять себя в руки и вести себя приветливо с этой.., как ее… Пенелопой. Во всяком случае, у нее должно быть хотя бы одно достоинство — все Пенелопы очень верные!

Потом Леня взял Пу И на руки и прошептал ему на ухо несколько чисто практических мужских советов.

* * *

Через полчаса перед входом в кафе встретились две дамы с собачками.

Пенелопа успела привести себя в порядок — шерстка была расчесана, на голове красовался черный шелковый бант.

Маргарита Павловна была несколько напряжена, но Лола с разбегу кинулась ей на шею с криком:

— Мы должны все сделать для счастья наших детей!

На такой жизнеутверждающий лозунг возразить было нечего.

Девушка за стойкой кафе уже привыкла к посещениям Пу И и знала, что он ведет себя вполне прилично, однако увидев сразу двух одинаковых собачек, она немного растерялась.

— Познакомьтесь, дорогая, — обратилась к ней Лола, не дав и слова сказать, — это невеста моего Пу И, ее зовут Пенелопа. Правда, совершенно очаровательная девочка? Она тоже очень любит ореховый рулет. Так что мы возьмем два ореховых рулета для наших маленьких друзей, два кофе по-ирландски.., вы не возражаете, Марго?

— Кофе по-ирландски — с ликером, — ужаснулась Маргарита Павловна, — разве детям можно?

Особенно Пенни, в ее теперешнем состоянии…

— Что вы, Марго! Пу И тоже не пьет кофе!

Кофе — это для нас! И еще.., вы будете черничный флан? Или абрикосовый пирог?

— Ах нет, дорогая, — Маргарита тяжело вздохнула, — такие вещи я давно уже исключила из своего рациона…

— Но вы в прекрасной форме! — польстила ей Лола, окинув взглядом фигуру дамы.

— Потому и в форме, что во всем себя ограничиваю! Но вы не стесняйтесь, берите себе десерт…

— Нет, ни в коем случае! — проявила Лола женскую солидарность.

Вся компания расположилась за угловым столиком.

Пенелопа приступила к ореховому рулету, искоса посматривая на своего обаятельного жениха. Дамы пили кофе и обсуждали детали второго дубля собачьей свадьбы.

Пу И, заметив, что за ним никто не наблюдает, передвинулся поближе к Пенелопе. Первым делом от откусил кусочек от ее рулета и убедился, что чужой кусок, как всегда, вкуснее. Пенни скромно отодвинулась, как бы говоря:

«Угощайтесь, молодой человек! Мне этого все равно слишком много, у меня совершенно нет аппетита!»

После такого заявления Пу И, разумеется, немедленно утратил интерес к чужому рулету. Он придвинулся еще ближе к своей невесте и ткнулся мокрым носом в ее ушко. Пенелопа хотела было снова отодвинуться от назойливого кавалера, но почему-то передумала.

— Посмотрите, — прошептала Лола, прикоснувшись к локтю Маргариты, — кажется, наши дети уже помирились!

— Не будем им мешать! — прошептала в ответ хозяйка Пенелопы, любуясь трогательной сценой.

Она положила на стол сумочку, достала из нее мобильный телефон и решительно сказала:

— Нужно сообщить Пферду и Блюменвагену, что мы все же решили породниться!

— Кому? — удивилась Лола.

— Пферду и Блюменвагену… Ну как же, тем немцам, экспертам клуба, которые присутствовали на первой, неудачной свадьбе наших детей. Они еще не уехали в Германию, а без них свадьба не будет действительной…

— Как без священника, — вставила Лола реплику.

— Вроде того, — кивнула Маргарита Павловна, набирая номер.

Выслушав ответ, она отключила телефон.

— Сейчас их нет.., но все равно, нужно ковать железо, пока горячо, то есть пока Пенни еще в подходящем для свадьбы состоянии…

Ее слова заглушил грохот падающих предметов и звон бьющейся посуды.

Две помирившиеся собачки, воспользовавшись тем, что хозяйки на какую-то минуту оставили их без присмотра, устроили аттракцион: они вырывали друг у друга свисавший со стола ремешок Маргаритиной сумки и в результате, конечно же, стащили злополучную сумку на пол вместе с чашками и тарелками, стоявшими на столе.

— Безобразники! — погрозила Лола маленьким хулиганам. — Как вам не стыдно! Нас больше не будут пускать в это кафе!

Действительно, к ним приближалась чрезвычайно недовольная уборщица.

Чтобы разрешить инцидент, Лола протянула ей купюру.

Собачки сами испугались достигнутого результата и сидели под столом, прижавшись друг к другу.

— Ну, кажется, дело идет на лад! — проговорила Маргарита Павловна, расстроганно глядя на них и промакивая платочком увлажнившиеся глаза. — Можно назначать день свадьбы!

Выйдя из кафе, дамы прощались, как лучшие подруги.

— Все-таки он очарователен! — ворковала Маргарита Павловна, напоследок любуясь Пу И.

Лола решила, что более удобного момента ей не представится.

— Я сама от него без ума, — призналась она, — и собираю все его фотографии.., кстати, ведь у вас должны быть снимки Пу И, которые по вашему заказу делал детектив? Вы не подарите их мне?

— К сожалению, не могу…

— Ну хоть некоторые!

— Да у меня их нет! — Маргарита поморщилась. — Этот идиот все перепутал, прислал мне совсем не те фотографии…

— Не может быть! — деланно изумилась Лола. — Как это — другие? Другой собаки?

— Да вообще не те! Ну я вам покажу. — Маргарита открыла дверцу своей машины и вынула из «бардачка» конверт из плотной желтоватой бумаги. — Посмотрите, здесь нет никаких собак! Фотографии совершенно посторонних людей!.

— Действительно… — Лола перебрала стопку цветных фотографий, — но здесь ведь совсем нет Пу И… Пу И, детка, что ты подобрал! — озабоченно воскликнула Лола, повернувшись к собакам, которые тоже в это время весьма трогательно прощались. — Брось сейчас же эту гадость! Что о тебе подумает Пенелопа? Ты подаешь ей дурной пример!

Маргарита Павловна повернулась, чтобы пресечь очередную собачью шкоду, и в это мгновение Лола молниеносно спрятала фотографии из желтого конверта к себе в сумочку, а пустой конверт секундой позже демонстративно убрала обратно в «бардачок».

— Пу И, детка, — пропела она затем, — нам пора ехать. Марго, душечка, назначайте день свадьбы!

Пу И не подведет!

* * *

— Ну, принесла? — встретил Маркиз свою подругу нетерпеливым вопросом.

— А как бы ты думал? — поинтересовалась Лола. — Мы с Пу И не подкачали! Он отвлекал Пенелопу, а я разливалась соловьем перед Маргаритой.

— Ну что, приятель, — обратился Маркиз к песику, — ты преодолел свое отвращение?

— Не учи его плохому! — сразу же завелась Лола. — Пенелопа — очень милая девочка…

— Знаем, знаем — хозяйственная, домовитая, воспитанная… — отмахнулся Леня. — Не морочь мне голову, давай сюда снимки!

Он выхватил фотографии у Лолы из рук и отправился с ними на кухню. Там разложил фотографии на столе и принялся внимательно их изучать.

— Не слышу слов благодарности, — холодно заметила Лола, появляясь на кухне.

— Да-да, девочка, ты молодец, — рассеянно отозвался Леня, уставясь на фотографии.

Всего снимков было восемь. Леня подумал, что хоть покойный Тимофей О. Рябчик и был законченным неудачником и неспособным к работе частным детективом, фотографом он был хорошим. Снимки были весьма, качественные, несмотря на то что в ресторане царил полумрак, и Тимофею приходилось действовать скрытно.

— Смотри-ка, — заметила Лола, заглядывая через Ленино плечо, — они сидели как раз за тем столиком, что и мы с Аветиком Ованесовичем.

— Ну что можно сказать… — бормотал Маркиз. — Алена эта весьма привлекательна.., и очень фотогенична.., ее любовник мне не очень нравится, какой-то он нагловатый тип.

— Дура она, вот что! — с сердцем сказала Лола. — Он хотел с ней переспать только для того, чтобы напоследок напакостить Кочану. Она сама этому Олегу и на фиг не нужна, а ведь так рисковала! Ладно бы еще из-за большой любви, а то так просто…

Тимофей О. Рябчик, несомненно, был мастером фотографии. Он исхитрился снять любовников в разных ракурсах. Вот они сидят друг против друга и умильно улыбаются. Вот Олег трогательно пожимает ручку Алене. Вот он наклонился через стол и шепчет что-то ей на ушко…

— Ну как будто специально позировали, придурки! — воскликнула Лола.

— Смею предположить, что в них двоих нет ничего загадочного, — сказал Леня, — интерес эти снимки представляют только для мужа Алены.

Он отложил в сторону фотографии, на которых были изображены только Алена и ее любовник.

Таких оказалось пять. Маркиз положил перед собой три оставшихся снимка и принялся внимательно их изучать. На одном кроме тех двоих был официант, он как раз менял тарелки. Лицо официанта было хорошо видно, и Маркиз подумал, что Тимофей сделал этот снимок не случайно, возможно, заказчик захотел бы привлечь потом официанта как свидетеля. На двух других кроме любовников в кадр попали люди, сидящие за соседним столиком. Было очень хорошо видно молодую девицу в темно-красном очень открытом платье. Ее спутником был тоже молодой парень, его видно было хуже. На последней фотографии Тимофей, очевидно, снимал совсем с другой стороны, так что ближе был тот самый соседний столик, парень был снят в профиль, девушка вышла хуже, но очень хорошо была видна рука парня и татуировка на тыльной стороне кисти. Пара любовников была в некотором отдалении, но зато отчетливо видно было, как под столом Олег гладит Алену по коленке.

— Все, — заметила Лола, — если муж это увидит — Аленино дело — труба.

— Не в муже дело… — задумчиво произнес Леня. — Моя интуиция говорит, что дело тут вот в этой парочке, потому что официант может интересовать кого-то только постольку поскольку… Кстати, нужно проверить, не этого ли халдея взорвали в его машине… Не удивлюсь, что именно этого.

— Похоже на то…

— Итак, что мы имеем? Из-за этих фотографий прикончили уже двух человек. Кроме того, пропала девчонка-секретарша. Либо ее тоже убили, либо она успела смыться.

— Алену тоже вызвали на встречу неспроста, — отозвалась Лола, — знаешь, я думаю, если бы я не подоспела с бульдогами, то ее бы похитил тот тип, который заговорил с ней и спрашивал какой-то тосол… Ужасно неприятный тип, хотя я и видела его мельком…

— И все это из-за того, что на снимках совершенно случайно получилась эта парочка, — задумчиво сказал Леня, — кто же они такие… Что ты можешь сказать о девушке?

— Ну что, — Лола подтянула фотографию поближе к себе, — девица интересная, холеная. Очень молодая, вон какая кожа на шее свежая… Опять же мордочка глупая… Думаю, ей не больше восемнадцати. Супермодная стрижка, платье очень дорогое, сидит отлично.

— У нее вообще фигура хорошая, — вставил Леня и на всякий случай отодвинулся от Лолы подальше.

— В пользу молодости и глупости говорит еще обилие побрякушек, — Лола сделала вид, что ничего не слышала.

Действительно, девица на фотографии была просто увешана драгоценностями, как елка на Рождество. Платье были сильно декольтировано, и на длинной шее у девицы болтался кулон, усыпанный рубинами. На руке был рубиновый браслет, купленный надо полагать, у того же ювелира, что и кулон.

Видна была еще пара колец, тоже с крупными рубинами, очевидно, девушка подбирала драгоценности под цвет платья.

— Да, — сказал Леня, — на мой мужской взгляд драгоценностей слишком много. Они теряются на фоне друг друга.

— К примеру вот эти изумительные серьги, что на ней, — подхватила Лола, — сами по себе они очень красивы, но совершенно выбиваются из общего фона. Во-первых, они бриллиантовые, а во-вторых…

— Во-вторых, тебе, как всякой женщине, драгоценности заслонили все остальное, — недовольно заговорил Леня, — ты больше ни о чем не хочешь говорить… Нужно подумать, как нам идентифицировать эту парочку.

— Возможно, о них знают в ресторане… — неуверенно пробормотала Лола.

— Я не стал бы на это рассчитывать, — решительно сказал Маркиз, — отчего-то мне кажется, что парочка была в этом ресторане один-единственный раз…

— Девица выглядит слишком шикарно для этого ресторана, — Лола никак не могла оторвать взгляд от снимка, — понимаешь, ресторан, конечно, неплохой, но, как бы это сказать.., камерный, то есть туда люди приезжают, чтобы посидеть тихо, спокойно, знакомых поменьше встретить… А эта разрядилась, как будто на великосветский раут собралась!

— Это говорит только о том, что у нашей малышки напрочь отсутствует вкус, — заметил Леня, — таких девушек много, по этому признаку ее не отыщешь…

— Прическа… — продолжала Лола, — супермодная стрижка. Они все сейчас стригутся у Николя, есть такой салон на Невском… Запись к этому Николя на полгода вперед, деньги берет немыслимые.

— Если предъявить фотографию этому Николя… — — Исключено! — решительно сказала Лола. — Ты до него не доберешься.

— А ты?

— Я тем более, меня его клиентки разорвут по дороге, решат, что я хочу пролезть без очереди.

— Отчего же все-таки они так взволновались, когда узнали, что парочка попала на пленку? — настаивал Леня. — Кто же они такие, эти парень с девицей? Не может так быть, что она — киска какого-то очень богатого и могущественного мужика, влюбилась в этого красавчика, и теперь боится, что ее папику покажут фотографии и он даст ей коленом под зад?

— Не может, — твердо ответила Лола, — у нее вид уж слишком безмятежный. Такая девочка, дочка богатого папы, причем видно, что папуля не вчера разбогател, то есть доченька с рождения имела уже все самое дорогое и лучшее. А у тех девиц глаза беспокойные, цепкие, все время смотрят, где бы что урвать. И потом, парень-то и сам не промах, вид имеет весьма обеспеченный. Одет шикарно, часы вон на руке небось от «Картье», бумажник дорогой кожи… И сам выглядит очень ухоженным, кожа чистая, стрижка дорогая, подтянутый, на тренажерах время проводит, смотри, какие мускулы.

Видно, что собой человек много занимается.

— Что же все-таки с ними не так? — задумался Леня. — Оба из богатеньких… Какие-нибудь политические разборки между двумя влиятельными кланами? Монтекки и Капулетти?

— Вот только политики нам и не хватало! — высказалась Лола.

— Ладно, если девицу нам никак не разгадать, примемся за парня. Вот смотри — у него татуировка, причем очень необычная.

Действительно на тыльной стороне кисти у парня ясно видна была двухцветная татуировка, два паука, синий и красный, причудливо сцепились в схватке.

— Попробую что-нибудь узнать по поводу этой татуировки, — пообещал Маркиз и собрался уходить. Перед уходом он аккуратно перерисовал татуировку с пауками на листок.

* * *

Оставшись одна, Лола решила бросить все и как следует отдохнуть. Кроме того, следовало срочно заняться Пу И, провести с ним воспитательную работу по поводу примирения с невестой. Если в следующий раз песик вздумает проявлять характер, Маргарита Павловна просто наймет киллера, чтобы расправиться с ними обоими. Лола поймала себя на мысли, что ей безумно надоела вся эта история с собачьей свадьбой. Пожалуй, Маркиз был не так уж не прав, когда утверждал, что Лола слегка съехала с катушек, когда согласилась на всю эту кутерьму, что породниться через собак с Маргаритой Павловной Ашотовой вовсе не есть благо. И ладно бы еще Пу И влюбился и жить не мог без своей невесты, а то его приходится пихать к ней чуть ли не силой.

И теперь еще эта история с фотографиями. Черт дернул Маргариту обратиться в агентство «Гудвин»!

Если бы не ее жадность, то ничего бы не было. То есть собачьей свадьбы не миновать, но тогда никто не стал бы путать конверты и убивать людей.

Больше всего на свете Лоле хотелось сейчас завалиться на диван с каким-нибудь детективом либо же опуститься в джакузи и не выходить оттуда долго-долго. Она подумывала об этом с таким вожделением, но, бросив взгляд вокруг, с сожалением отказалась от этой мысли. Она вспомнила, что кроме Пу И в квартире живут еще два животных, о которых нужно заботиться. Пу И был Лолин, кот Аскольд считался питомцем Маркиза, но попугай был общим, и Лола сообразила вдруг, что она уже очень давно с попугаем не общалась. Маркиз недолюбливал попугая Перришона, потому что хулиганская птица взяла себе за правило время от времени гадить на Ленины пиджаки. Лола говорила, что нет худа без добра, что эта попугайская нехорошая привычка отучит Леню разбрасывать свою одежду где ни попадя. В конце концов Перришон признал, что был не прав, и обещал, что больше это не повторится, но Маркиз все равно затаил на попугая недобрые чувства.

В последние дни Лоле было совершенно не до Перришона, и теперь она слегка забеспокоилась о его самочувствии. Она нашла попугая в клетке. Он сидел, грустно нахохлившись, и глядел на хозяйку полузакрытым глазом.

— Перренька, милый, — расстроилась Лола, — Перреньку все бросили, Леня Перреньку в клетку запер…

— Кошмар, — грустно сказал попугай.

Лола открыл дверцу и пригласила попугая на выход, но он что-то замешкался. Лола решила все же принять ванну с душистыми добавками, чтобы взбодриться, а потом со свежими силами заняться воспитанием Пу И. Только-только погрузилась она в ароматную пену, как из комнаты послышались какие-то странные звуки. Сначала Лоле показалось, что раздался грохот, как будто что-то упало, потом движение, топот, лай и, наконец, жуткий мяв, как будто коту отдавили лапу, да не одну, а все четыре.

Проклиная своих домашних любимцев и вообще все на свете, Лола выбралась из ванной, завернулась в полотенце и, оставляя на полу мокрые следы, побрела в гостиную на звуки драки.

Да-да, в гостиной развернулась самая настоящая драка, слышались звуки борьбы и даже летали по воздуху какие-то подозрительные пух и перья.

Путаясь в полотенце, Лола устремилась туда и увидела, что на полу валяются осколки ее любимой китайской вазы, которая прежде стояла на шкафу, что кот, выгнув спину и шипя, как раскаленный самовар, надвигается на Пу И, и что песик совсем пал духом, забившись в угол.

— Что у вас происходит? — грозно вопросила Лола, ей стало ужасно жалко своей любимой китайской вазы.

Пу И попытался проскочить мимо кота, но не тут-то было. Аскольд издал душераздирающий мяв и прыгнул на Пу И. Лола, до этого просто окаменевшая от удивления, потому что никогда она не видела воспитанного и невозмутимого кота в таком состоянии, опомнилась и кинулась в угол с криком:

— Отпусти немедленно Пу И!

Она схватила кота поперек туловища и отбросила в сторону. Кот, по пути успевший прилично разодрать ей руку, плюхнулся на удачно подвернувшееся кресло с глухим звуком.

— Вы с ума сошли! — закричала Лола. — Что это на вас нашло, хотела бы я знать? За вазу спрошу со всей строгостью!

Кот из кресла издал пренебрежительное шипение.

— Пуишечка, детка! Он тебя не покалечил? — воскликнула Лола.

Она бросилась к своему сокровищу, но поскользнулась на осколках вазы и едва удержалась на ногах. К тому же и кровь капала из расцарапанной котом руки. Лола совсем приуныла.

— Может, он взбесился? — спросила она Пу И.

Тот испуганно жался в угол и вид имел самый недоуменный.

И тут Лола заметила среди осколков сплющенный желтый небольшой предмет, в котором с трудом узнала единственную игрушку Аскольда.

Аскольд, кот серьезный и солидный, вел себя всегда очень обстоятельно, он был настоящим джентльменом. Ему чужды были всякие легкомысленные поступки. Это Пу И мог часами катать по полу любую подвернувшуюся игрушку, которых, надо сказать, у него было множество, Лола ничего не жалела для своего любимца. Аскольд любил проводить время, лежа в кресле, либо же валяться на кровати у Лени, смотреть телевизор (Маркиз покупал ему специальные кошачьи кассеты) или слушать, как Леня читает вслух.

У него была только одна слабость — детская точилка для карандашей в форме желтой груши..

С ней Аскольд иногда играл — катал ее по полу, пинал лапой, закатывал под разные предметы мебели и сбрасывал со стола. Леня очень уважал такую слабость своего кота и никогда не отказывался с ним поиграть. И вот, брошенная ваза попала на игрушку, и превратила ее в ненужный хлам.

— Кто сбросил вазу? — завопила Лола. — Неужели ты, Пу И? Разумеется, Аскольду не важна ваза, он очень обиделся, что ты сломал его игрушку!

Пу И выскочил на середину комнаты и громко негодующе залаял.

"Это не я! — возмущался он. — Это не я сбросил вазу со шкафа! Собаки не умеют залезать на шкаф!

Аскольд ничего не стал слушать и набросился на меня совершенно зря! Я пострадал безвинно!"

Лола поглядела на шкаф и заметила там что-то разноцветное.

— Ах, так это ты, пернатый негодяй, сбросил вазу со шкафа и свалил все на невинного Пу И! — закричала она. — Ты нарочно их поссорил! Господи, что за мерзкая птица!

Пу И был полностью с ней согласен.

— Разбирайся с Перришоном сам, — сказала Лола Аскольду, — а мы с Пу И немедленно уходим из этого дома!

Она наскоро вытерлась полотенцем, оделась и подхватила Пу И на руки.

* * *

Над низкой дверью, ведущей в подвал, висела ржавая железная вывеска с ядовито-розовой надписью «Салон Тату. Маэстро Волкодафф». Как настоящий знаток, Маркиз понял, что вывеска сделана такой неказистой не по бедности — напротив, это дорогой и модный дизайн в «кислотном» стиле.

Леня открыл дверь, пригнулся и вошел в низкое сводчатое помещение. Против двери сидел на колченогой табуретке, прикрыв маленькие глазки, толстый молодой парень с клочковатой рыжей бороденкой, облаченный в прорванные на коленях джинсы и короткую черную майку. Нижний край майки задрался, обнажив жирный волосатый живот. Толстые голые руки покрывала татуировка в виде переплетающихся синих змей. Услышав шаги, парень приоткрыл круглые бледно-голубые глазки и поинтересовался:

— Папик, ты дверью не ошибся?

— Не ошибся. — Маркиз налепил на лоб «привратнику» десять долларов, и тот тут же удовлетворенно закрыл глаза, большим пальцем указав Лене на дверь у себя за спиной.

Леня толкнул эту дверь. На этот раз он оказался в большой комнате, где всего было слишком много — музыки, дыма и людей.

Музыка была громкая, агрессивная и однообразная — какой-то тяжелый металл, такой тяжелый, что его хватило бы, чтобы потопить еще один «Титаник».

Дым стоял в комнате густыми плотными клубами, и от его сладковатого одуряющего запаха у Маркиза сразу закружилась голова. Люди сидели вдоль стен на низеньких обитых тисненой кожей скамеечках и лежали на блеклых потертых ковриках. Они полусонно курили и слушали музыку, и у них был такой вид, как будто они находятся здесь от сотворения мира и с тех самых пор не мылись, не причесывались и не меняли одежду. Впрочем, присмотревшись к ним, Леня понял, что их жуткие отрепья куплены в дорогих бутиках, а космы уложены самыми модными парикмахерами, и каждый из присутствующих побывал в руках опытного визажиста.

И еще всех присутствующих объединяли татуировки.

Татуировки были у них на всех доступных обозрению местах — на лице, на руках, на шее, на открытых животах девиц. Можно было предположить, что на местах недоступных обозрению татуировок еще больше.

Татуировки были однотонные и цветные, они изображали змей, скорпионов, ящериц, драконов, самых разных насекомых, пресмыкающихся, земноводных и млекопитающих. Кроме того, встречались цветы, деревья, звезды, гербы, надписи на самых разных языках, включая китайские иероглифы, и просто сложные геометрические узоры.

Появление Маркиза вызвало у здешней полусонной и равнодушной к внешнему миру публики некоторое оживление. Действительно, он выглядел здесь чужеродно, как член Французской академии на танцах в деревне Сковородкино или скорее как концертмейстер Нью-йоркской филармонии на охотничьем празднике племени людоедов Мвамбе.

— Дядя, ты что, думал, что здесь платный туалет? — вежливо осведомилось юное создание со слипшимися сосульками-дредами на голове и свернувшимся вокруг пупка красно-синим драконом.

— Нет, девочка, — возразил Маркиз, — меня прислали из твоей школы спросить, придешь ли ты на урок чистописания.

— Я приду на урок чисто арифметики! — беззлобно хохотнула в ответ девица. — И конкретно чтения!

— Ну и умница. — Маркиз прошел мимо разговорчивой школьницы и подошел к невысокому смуглому мужичку с заплетенной в косичку бородой, в котором определил что-то вроде здешнего администратора.

— Чего тебе, папик? — поинтересовался тот. — У нас валюту не меняют и акции не продают.

— Догадываюсь, — усмехнулся Маркиз и протянул мужичку свой рисунок — двух борющихся пауков. — Вот это делали у вас?

Бородач брезгливо, двумя пальцами взял листок и поднес его к свету. Маркиз внимательно следил за его лицом и успел заметить пробежавший по нему мимолетный испуг. Но лицо тут же стало брезгливо-равнодушным, и мужчина бросил листок Маркизу, презрительно скривившись:

— Маэстро Волкодафф на такую мерлузу не разменивается! Это вам в вокзальном туалете за полтинник нарисуют!

Листок пролетел мимо Лениной руки и плавно спланировал на колени остроумной школьницы, рядом с ее ручным драконом. Девушка подняла его и с интересом взглянула на рисунок.

— А я таких паучков видела! — проговорила она, протягивая листок Лене.

— Где? — склонился к ней Маркиз.

— У одного лося на клешне… Он кун-фу или какой-то пургой вроде того занимался, там ему и накололи. У них это вроде эмблемы…

— Заткнись, мерлуза! — рявкнул бородач, подскочив к девице и злобно сверкая глазами, и тут же повернулся к Маркизу:

— А ты, папик, вали отсюда срочно, а то мы тебе на морде сейчас такое наколем, что тебя собственная собака на порог не пустит!

— Я к вам тоже очень хорошо отношусь, — ответил Леня, пятясь к дверям и стараясь не поворачиваться спиной к своему собеседнику.

Когда он проходил мимо толстого привратника, в прежней позе дремавшего на табуретке, тот снова приоткрыл глаза и пробормотал:

— Быстро же тебя обслужили, папик!

* * *

Первой, кого Лола и Пу И встретили, выйдя на улицу, была их новая знакомая Анна Сергеевна в сопровождении четырех американских бульдогов.

— Что это, Лолочка, вы такая грустная? — участливо осведомилась пожилая дама.

Сама она была одета в спортивный костюм, румяна и весела, как птичка. Бульдоги бурно приветствовали Лолу, вывалив розовые языки и жизнерадостно помахивая хвостами.

Пу И вообще-то побаивался больших собак, если они были не дамского пола, бульдоги, конечно, были очень добродушными, но иногда слишком уж необузданными, им, к примеру, могло прийти в голову поиграть Пу И в американский футбол, используя его вместо мяча, так что Лола на всякий случай держала Пу И на руках.

— Ах, Анна Сергеевна, дорогая! — воскликнула Лола. — Как вы только с ними управляетесь!

Они у вас такие дружные и так хорошо вас слушаются! А у меня кот едва не покалечил Пу И, потому что попугай испортил его игрушку! Он их нарочно стравил друг с другом!

— Дорогая моя! — воскликнула Анна Сергеевна. — Вы совершенно напрасно думаете, что попугай — виновник ссоры! Он — жертва! Да-да, он жертва вашего плохого к нему отношения! Если на то пошло, он просто ревнует. Ну скажите, не случалось ли вам в последнее время уделать больше внимания кому-то одному из ваших питомцев?

Лола вспомнила, как долго она возилась с собачьей свадьбой. Кот, который привык проводить больше времени с Маркизом, был не слишком обделен вниманием, но Перришон оказался совершенно заброшен.

— Вероятно, вы правы, — покаянно согласилась Лола, а про себя подумала, что она же еще и виновата оказалась.

— Я никогда не показываю своим мальчикам, что кого-то из них люблю больше остальных! Дорогая, вам нужно почитать книги по воспитанию животных! Да вот хотя бы у меня есть замечательная книга Конрада Лоренца «Человек находит друга»! Больше всего там написано про общение человека и собаки, но про кошек тоже кое-что есть.

— А про попугаев там ничего не сказано? — робко спросила Лола.

— Думаю, что вы найдете там много интересного и поучительного для себя! — рассмеялась Анна Сергеевна. — Давайте зайдем ко мне прямо сейчас, а то потом я могу забыть.

Лоле так не хотелось возвращаться домой, она была согласна на все.

— Ребята! Наперегонки до подъезда! — крикнула Анна Сергеевна, и бульдоги бросились вперед. — Черч, не отставай!

— Интересное дело! — "сказала она Лоле. — Кормлю всех совершенно одинаково, а Черчилль почему-то толстеет.

Бульдоги мчались по лужам, повизгивая и сопя от удовольствия.

— Все-таки Эйзенхауэр — самый обаятельный, — вполголоса сказала Лола.

Анна Сергеевна, смеясь, прижала палец к губам.

Квартира у Анны Сергеевны, как Лола и ожидала, оказалось большой и удобной. В просторной прихожей было две вешалки: одна повыше — для людей, а другая — для собак, то есть там висели многочисленные поводки, ошейники и намордники. Под каждым крючком было на аккуратной табличке надписано имя собаки.

— Раздевайтесь, дорогая, и проходите, — обратилась Анна Сергеевна к Лоле, — песика возьмите с собой, а то как бы мои разбойники его не затоптали между делом. Я с вашего разрешения займусь своими мальчиками.

Ритуал возвращения с прогулки был отработан отлично. Вообще Лола заметила, что бульдоги, очень живые и непосредственные на улице, в квартире мигом присмирели. Они чинно уселись в прихожей на коврике. Анна Сергеевна сняла с каждого по очереди ошейник и поводок, после чего очередной бульдог скрывался за одной из дверей в прихожей. Лола думала, что там ванная и не ошиблась: там находилась специальная собачья ванная. Последним в очереди оказался толстячок Черчилль, который успел малость вздремнуть на коврике.

Бульдогов с чисто вымытыми лапами отправили в «детскую», как выразилась Анна Сергеевна. Это была большая светлая комната, вдоль одной стены лежали четыре одинаковых матрасика, вдоль другой — стояли разные снаряды, вроде как на собачьей площадке, только поменьше.

— Здесь ребята проводят почти все время, — рассказывала Анна Сергеевна, — едят на кухне, иногда я позволяю им посмотреть телевизор в гостиной.

Лола подумала, что ее питомцы шляются, где им вздумается, кот, например, больше всего времени проводит в кровати у Лени, Пу И тоже норовит залезть под одеяло. Днем же они все, включая попугая, делают, что хотят, и поэтому в квартире все вверх дном, и невозможно добиться никакого порядка и дисциплины. Пожалуй, Анна Сергеевна права, и они с Маркизом не правильно воспитывают своих питомцев, нужно быть с ними построже. Но Пу И такой беспомощный и такой милый…

Лола в ближайшем времени не собиралась выходить замуж и заводить детей, в крошечного песика она вложила всю нежность, которая накопилась у нее за долгое время.

На кухне стояли четыре разноцветные миски для еды, каждая была подписана: «Черчилль», «Трумэн», «Рузвельт» и «Эйзенхауэр». Лола привычно умилилась.

— Выпьем кофе у меня в кабинете! — предложила Анна Сергеевна. — Только собакам туда вход воспрещен! Оставьте своего крошечку в гостиной, его никто не тронет.

Лола опасалась, как бы Пу И сам кого-нибудь или чего-нибудь не тронул, и поглядела на песика очень выразительно. Тот скромно опустил глазки-бусинки.

— Убью! — шепнула Лола.

Насчет такой страшной угрозы Пу И усомнился, но все же проникся серьезностью момента и пообещал вести себя прилично. Лоле не хотелось ссориться с Анной Сергеевной из-за плохо воспитанного Пу И, ее все больше интересовала эта женщина.

Они прошли в кабинет и очутились совсем в другом мире. Письменный стол из красного дерева, старинные шкафы, заполненные книгами… Лоле показалось, что она попала в кабинет какого-нибудь дореволюционного профессора. На столе лежали какие-то бумаги, рукописи, бронзовое пресс-папье, очки небрежно брошены на журнал, чувствовалось, что хозяйка кабинета проводит здесь много времени и действительно работает. Имелся в кабинете и маленький столик возле дивана, на котором хозяйка сервировала кофе.

— Вижу, что вы задаете себе вопросы, кто я и что я? — усмехнулась Анна Сергеевна, усевшись напротив Лолы. — Да, с некоторых пор у меня появилась возможность устроить собственную жизнь по своему вкусу. Мы недавно переехали в этот район, потому что здесь много места для прогулок с мальчиками. Квартиру я выбрала соответствующую, перестроила ее так, чтобы нам всем было в ней удобно.

— Ваши собаки прекрасно воспитаны! — вставила Лола.

— Главное — это чтобы мы не мешали друг другу. — согласилась Анна Сергеевна.

Лола с удовольствием отхлебнула отлично сваренный кофе. Ее интересовала новая знакомая, но не слишком. В данный момент Лоле просто неохота было возвращаться домой, в разоренную квартиру.

Мелькнула даже мысль, а ну как в их с Пу И отсутствие кот Аскольд доберется до попугая и побеседует с ним по-свойски, то есть по-кошачьему, с помощью когтей и зубов. Но Лола тут же устыдилась такой подлой мысли. «Мы в ответе за тех, кого приручили!» — утверждал Маленький принц, и Лола была с ним совершенно согласна. Правда, попугая они с Маркизом не приручали и не покупали, он сам влетел как-то в форточку морозным зимним днем. Но если уж сразу не выгнали, то теперь должны терпеть. Лола вспомнила, что Леня еще тогда предлагал устроить попугая в живой уголок или сдать в зоопарк, Лола чуть не со скандалом Перришона отстояла. Теперь же Лола думает, что, может, зря она тогда так погорячилась? Лоле все-таки ужасно жалко было китайской фарфоровой вазы.

— Вам обязательно нужно прочитать побольше книг о воспитании зверей! — воскликнула Анна Сергеевна. — Ах, вот уже забыла, что обещала вам Лоренца!

Она открыла один из шкафов и стала рыться в книгах.

— Неужели переложила? — бормотала она. — Вот уж некстати…

В это время зазвонил телефон. Хозяйка извинилась, взяла трубку и вышла из комнаты, чтобы поговорить спокойно.

Оставшись одна, Лола от нечего делать подошла к шкафу и стала рассматривать книги. На первый взгляд, они стояли там без всякой системы. Книг было много на самые разные темы, так что определить род занятий их хозяйки было сложно. То есть Лола знала, что Анна Сергеевна была доктором исторических наук, но вот чем конкретно она занималась, было неясно.

Лолино внимание привлекла одна толстая книга в хорошо сохранившемся переплете брусничного цвета, на котором золотом было вытиснено:

«Редкие ювелирные изделия».

Название книги было выписано старым шрифтом, с ятями, из чего Лола сделала вывод, что книга издана по крайней мере в девятнадцатом веке. Книга не стояла на полке, а лежала поверх остальных стоящих книг. Видно было, что книгой недавно пользовались, потому что из нее торчали свежие закладки. Лола взяла книгу в руки, и открыла на закладке. Там была картинка, черно-белая. Тщательно прорисованное колье удивительной красоты. А рядом — серьги такой же работы.

На соседней странице — браслет и два кольца. Все эти вещи так подходили друг к другу, что даже случайный человек сразу понял бы, что это работа одного мастера. Только Лола хотела было полюбоваться на камни красивой формы и прочитать что же это за камни, как позади нее раздался голос хозяйки:

— Что это вы тут? Ах, это… — Она заглянула Лоле через плечо. — Детка, не нужно трогать эту книгу, она чужая. Мне давно следовало отдать ее хозяину, он очень трепетно относится к своей собственности.

С этими словами она настойчиво потянула книгу из рук удивленной Лолы. Сначала ей стало стыдно, как будто хозяйка уличила ее в чем-то нехорошем, потом Лола опомнилась. Да что она такого сделала? Просто попыталась полистать книгу, ведь не украла же она ее! Все-таки у этих пожилых людей есть некоторые странности в поведении!

Анна Сергеевна между тем нашла книгу Лоренца и уже поспешно совала ее Лоле. Лола с ее обостренной чувствительностью поняла, что хозяйке наскучила гостья, что она тяготится обществом Лолы.

Лола собралась уходить, никто ее не удерживал.

Оглянувшись от двери, она заметила, что Анна Сергеевна запихнула книгу про ювелирные изделия во второй ряд, повернула ключ в замке и спрятала ключ в карман. Лола еле удержалась, чтобы не пожать плечами.

Пу И скучал в гостиной, но ничего хулиганского не устроил. Бульдоги были заперты у себя, так что Лола с Пу И быстро оделись и вышли. Хозяйка проводила их приветливой улыбкой, но Лола заметила, что в улыбке не было прежней сердечности.

«Ну и черт с ней!» — подумала Лола, улыбаясь не менее приветливо.

* * *

На этот раз Леня вошел в хорошо знакомую дверь. Он довольно часто наведывался в популярный бокс-бар «Тайга» и поддерживал приятельские отношения с местным барменом, известным всему городу человеком, носившим странную для стокилограммового атлета со сломанным носом кличку Клава.

Когда-то Клава выступал в тяжелом весе на первенстве России по боксу, и даже был кандидатом в олимпийскую сборную, но в самый неудачный момент, незадолго до отборочных соревнований, он схлестнулся с парочкой уличных хулиганов. Тем двоим, конечно, здорово досталось, но и Клаве пропороли бок финкой. Он месяц провалялся в больнице, пропустил соревнования и так и не смог полностью восстановить прежнюю спортивную форму.

Вернуться в большой спорт он не смог, а тренерская работа ему совершенно не подходила по складу характера.

С тех пор он работал барменом и все знал о боксе, борьбе и прочих мужских забавах. И очень любил поговорить.

— Никакие кулаки и никакое владение единоборствами не помогает в настоящей драке! — поучал он иногда своих клиентов. — Учитесь бегать, парни! Если на тебя идет уличная шпана — не изображай крутого, разворачивайся и удирай, пока не поздно! Валерий Попенченко был великий боксер, не мне чета, а зарезал его мелкий уличный хулиган!

Клиенты слушали его с интересом, но недоверчиво, и сохраняли веру в крепкие кулаки и восточные единоборства.

— Здорово, Клава! — приветствовал Леня старого приятеля, подходя к стойке бара. — Как твое ничего?

— Здорово, Маркиз! — Клава явно обрадовался. — Давно тебя не было видно! За рубежами ошивался?

— Когда как, — уклончиво ответил Маркиз, — бывало и за рубежами. Налей-ка мне сухой мартини.

— С зеленой оливкой, как обычно? — Клава пододвинул Лене бокал и повернулся к огромному экрану телевизора, на котором двое мускулистых темнокожих ребят плавно двигались по кругу, время от времени обмениваясь быстрыми точными ударами.

— Посмотри на этого парня, — восхищенно проговорил Клава, — какой у него отличный хук слева! Он далеко пойдет!

— Который из двух? — вежливо осведомился Маркиз, совершенно не разбирающийся в боксе.

— Ну этот, конечно! — Клава показал толстым пальцем. — Который слева.., нет, уже справа.., нет, с тобой бесполезно разговаривать, все равно ты абсолютно ничего не понимаешь…

— Зато ты понимаешь за нас двоих. Кстати, Клава, мне очень нужна твоя консультация.

— Нет, ты только посмотри, какой удар!.. Консультация? — Бармен повернулся к Лене. — Так я и знал, что ты пришел по делу! Нет чтобы заглянуть ко мне просто так, выпить, поговорить, посмотреть бокс…

— Ты ведь знаешь почти всех в городе.., ну, из тех, кто занимается боксом, борьбой и тому подобным?

— Всех — не всех, но кое-кого знаю, — скромно ответил бармен. — А что, тебе кто-то разбил машину?

— Машина тут совершенно ни при чем, просто я ищу одного парня, а визитной карточки с адресом и электронной почтой он не оставил. Все, что у меня есть, — у него на руке вот такая татуировка, и мне сказали, что это может быть эмблемой какого-то закрытого клуба кун-фу.

Маркиз положил на стойку бара свой рисунок — двух борющихся разноцветных пауков.

Клава взял листок в руку, посмотрел на него, бросил обратно на стойку и принялся протирать бокалы.

— Что ты можешь об этом сказать? — спросил Маркиз, выдержав долгую паузу и так и не дождавшись ответа.

Клава поставил бокал на стойку и поморщился:

— Может, тебе лучше рассказать что-нибудь о колумбийских наркокурьерах? Сейчас как раз двое болтаются в городе…

— Никогда не интересовался этим бизнесом, — усмехнулся Маркиз, — а что — эти паучки опаснее колумбийцев?

— Скверная публика, — подтвердил бармен, — делают вид, что занимаются восточными единоборствами, а на самом деле куют кадры для криминальных группировок и между делом крутят кое-какие собственные делишки.., если тебе кого-то надо припугнуть или от кого-то навсегда отделаться — братство паука всегда готово взяться за работу.

— В общем, готовят наемников?

— Где-то так. Но я и сам не много о них знаю и стараюсь забыть даже это немногое. Для здоровья полезнее. Если ты очень хочешь о них узнать — попробуй разговорить Фельку Крошева. Он какое-то время шлялся к этим паукам, но ему не понравился их бизнес, и он сумел от них уйти.

— И они его отпустили?

— Конечно, не так просто. Феликс выдержал тогда настоящую войну. Он очень не любит вспоминать то время. Но если вето-то и может рассказать тебе про «пауков», то это он.

Бармен снова повернулся к экрану и восторженно воскликнул:

— Парень, отличный удар! Теперь добавь ему правой в корпус, и он больше не встанет!

— Где можно найти этого Феликса?

— У него зал на Петроградской, на углу Малого и Бармалеевой. Сошлись на меня…

* * *

Остановив машину на углу Малого проспекта и Бармалеевой улицы, Маркиз вспомнил, что в детстве был совершенно уверен, что на этой улице живет злой разбойник Бармалей. Гораздо позже он узнал, что здесь когда-то располагался завод англичанина Бромлея, чья переделанная на русский вкус фамилия дала название улице, а уже из этого названия Корней Чуковский создал имя своего знаменитого разбойника.

Судя по тому, как много машин было припарковано поблизости, спортивный зал Феликса Крошева явно процветал. Леня еле нашел место для своего железного коня.

Над эффектной, ярко подсвеченной вывеской «Спортивный комплекс Железный Феликс» Маркиз наметанным глазом заметил маленькую камеру видеонаблюдения.

Войдя внутрь, он с удивлением увидел контур металлоискателя, такой же как в аэропорту или перед входом в правительственное здание. Возле контура сидел, развалясь за маленьким столиком, здоровенный хмурый парень в «адидасовском» тренировочном костюме.

— Вы у нас первый раз? — довольно вежливо осведомился охранник. Интонация была не столько вопросительной, сколько утвердительной.

Леня прошел через контур, и тут же раздался громкий звонок.

— Металл из карманов выньте, пожалуйста, — по-прежнему вежливо попросил охранник.

Леня выложил из карманов ключи от дома и от машины и снова прошел через металлоискатель.

Прибор снова надсадно зазвонил.

Охранник поднялся и шагнул к Маркизу. Вблизи он оказался таким огромным, что Леня на его фоне невольно почувствовал себя Гулливером в стране великанов.

— Руки поднимите! — Слова охранника прозвучали как просьба, но в голосе уже не было прежней вежливости.

Маркиз беспрекословно повиновался. Великан ловко пробежал руками по телу посетителя, убедился, что при нем нет оружия и задумчиво уставился на металлоискатель.

— Сломался, что ли… — Он почесал коротко стриженный затылок мощной пятерней, и эта процедура помогла:

— Ногу поднимите!

Маркиз понял его мысль. Он поднял ногу, так чтобы ботинок прошел через контур прибора, и тут же раздался тревожный звонок.

— Ясно, — охранник осклабился, довольный тем, что сумел самостоятельно разгадать загадку, — у вас ботинки гвоздиками подбиты, вот прибор и реагирует на этот металл.., проходите, пожалуйста!

Леня забрал со столика свои ключи и вошел в гостеприимно раскрывшуюся перед ним дверь.

Огромное помещение спортзала терялось вдали, как вокзальный перрон. По сторонам от центрального прохода работали на тренажерах десятки людей, по большей части, конечно, мужчин, хотя молодые спортивные девушки тоже попадались.

Слева трое поджарых парней лупили боксерские груши, за ними плечистый смуглый атлет с хриплым выкриком поднимал штангу. В глубине зала Маркиз увидел боксерский ринг, вокруг которого собралось несколько человек, свободных от занятий. По рингу передвигались двое блестящих от пота мужчин, время от времени обмениваясь ударами.

— Вы хотите к нам записаться? — раздался рядом с Леней низкий хрипловатый голос. Маркиз обернулся и увидел худого высокого мужчину с полотенцем на плечах. — Вам это очень не помешает. — Мужчина окинул Ленину фигуру оценивающим взглядом профессионала.

— Я хотел бы поговорить с Феликсом, — негромко проговорил Маркиз.

— По какому вопросу? — Голос мужчины стал холодным и настороженным.

— Я могу сказать это только ему самому… — И еще тише Маркиз добавил:

— Я от Клавы.

— От Клавы? — Мужчина поднял брови. — И как она поживает?

— Он поживает хорошо, — ответил Маркиз, — смотрит бокс, протирает бокалы, базарит с клиентами.

— Ну-ну, — хмыкнул мужчина и пошел в глубину зала, сделав Лене знак следовать за собой.

Подойдя к боксерскому рингу, Ленин провожатый окликнул полноватого плечистого мужчину в оранжевой футболке с надписью «Семинолы»:

— Феля, к тебе тут пришли.., от Клавы.

— Ноги, ноги сгибай! — крикнул «семинол» одному из боксеров и повернулся к Маркизу:

— Я Феликс. Чем могу помочь?

Леня вынул из кармана листок с рисунком — два сцепившихся в смертельной схватке паука — и показал его Феликсу.

Лицо Крошева, только что казавшееся вежливым и доброжелательным, мгновенно изменилось.

Подбородок отвердел, скулы резко выступили, глаза загорелись яростным огнем. Он надвинулся на Маркиза, схватил его за лацкан и прошипел с ненавистью:

— Все не можете меня в покое оставить? Мы ведь вроде уже обо всем договорились! Что вам еще нужно?

За спиной Маркиза тут же оказался его провожатый. Он схватил Леню за руку и резко завел за спину. Охнув от резкой боли, Леня с трудом проговорил:

— Феликс, Феликс! Я же сказал — мне дал этот адрес Клава! Я вовсе не от «пауков»!

— Правда, что это я, — Феликс смутился, лицо его смягчилось, — не посмели бы они прямо сюда… Прости, очень уж у меня с ними трудные были разборки… Леха, отпусти его!

Леня растирал руку, а Феликс посматривал на него со смущенным, но в то же время насмешливым выражением:

— А зачем ты мне эту картинку сунул? Клава знает ведь, что для меня эти пауки — как красная тряпка для быка!

— Мне про них надо бы разузнать, а Клава и сказал, что, кроме тебя, никто ничего не знает…

— Это точно, — Феликс усмехнулся, — а если кто и знает, то вряд ли захочет говорить… Видел у меня металлоискатель на входе?

— А как же!

— Это из-за них пришлось поставить. И камеру над входом, и охрану… Ни в одном спортзале такого нет, а мне приходится. Потому что я с «пауками» в сложных отношениях. Вроде настоящая война кончилась, обо всем договорились, а все равно оборону держу. Потому что я от них ушел, а они этого не прощают и раньше или позже постараются отомстить. Так что я тебе от всей души советую: не лезь в этот гадюшник!

— Я одного человека ищу, — проговорил Маркиз, когда Феликс замолчал, — а у него эти самые пауки на руке наколоты. Других зацепок нет, вот и пришлось по этой ниточке искать.

— У меня тоже на руке была такая картинка, — Феликс показал Маркизу левую руку, — с трудом вывел. Кого ты ищешь-то? Вроде ты на мента не похож.., и не прислал бы Клава мента…

— Не беспокойся, не мент. Вот, посмотри, не знаешь ли этого парня? — И Леня протянул Феликсу фотофафию из «Белого оленя».

Феликс внимательно разглядел снимок и вернул его Маркизу.

— Знаю я этого пижона. Разъезжает на желтом «порше», строит из себя крутого. Папаша у него какой-то воротила — то ли банк у него, то ли завод, а сыночек умеет только тратить папины деньги. Для того и к «паукам» сунулся, что думал — это ему еще крутизны добавит. Только «пауки», они ребята хитрые — к ним войти просто, да выйти нельзя, и папины деньги не помогут.

Я вот только и сумел от них вырваться, да и то сплю с тех пор вполглаза.

— Желтый «порше», говоришь? — повторил Маркиз. — Спасибо, это уже зацепка! А зовут как этого пижона?

— Вася. Уж извини, фамилии не знаю, фамилии там друг у друга не спрашивали.

— Спасибо, и так хорошо.

Маркиз пошел к двери, и Феликс сказал ему в спину:

— Клаве привет передавай.

* * *

Когда Маркизу нужно было что-то, связанное с машинами, он обращался к своему старому знакомому, отзывавшемуся на странную кличку Ухо. Ухо разбирался в машинах как бог, мог в считанные часы устранить любую поломку или угнать любое транспортное средство от инвалидной коляски до многотонного рефрижератора или президентского лимузина. Один раз он раздобыл для Лени даже инкассаторский броневик.

Сейчас Леня связался с Ухом, чтобы узнать координаты молодого человека по имени Вася, обладателя желтого «порше».

— Желтый «порш»? — переспросил Ухо. — Какие проблемы? Записывай координаты…

* * *

Придя домой, Леня застал разоренную квартиру, насмерть разобиженного на весь свет кота и Лолу, увлеченно читающую какую-то толстую книгу. Пу И дремал рядом с хозяйкой, попугая нигде не было видно.

— Что это у вас произошло? — Маркиз задал этот вопрос совершенно машинально, он и так уже понял, что Лола не в духе и что обеда по этому поводу в доме нет.

— А ничего не произошло! — невозмутимо отозвалась Лола. — Попугай скинул со шкафа мою любимую вазу, причем очень дорогую, кот чуть не разорвал на куски Пу И, так что нам пришлось убежать из дома, а в общем, ничего особенного не случилось…

— Аскольд никогда не нападает первым! — Леня тут же стал на сторону любимого кота. — Пу И сам его довел!

Пу И повернулся на кровати и поглядел на Маркиза с тихой укоризной.

«Разве я могу сделать что-то плохое? — говорил его взгляд. — Как вам всем это могло прийти в голову?»

— Скажите, какой милый песик! — восхитился Маркиз. — Просто сама невинность! С чего это на тебя Аскольд так ополчился?

Лола честно рассказала Лене про коварство попугая. Маркиз тут же вспомнил про два испорченных подлой птицей пиджака и разъярился не на шутку. Особенно его задели моральные страдания своего любимца Аскольда по поводу потери любимой игрушки.

— Не смей трогать Перришона! — закричала Лола, чувствуя, что еще немного — и дело кончится трагически. — Мы сами виноваты — мы совершенно не правильно его воспитывали!

— Это еще что за фигня? — заорал Маркиз, кроме всего прочего, он был голоден, а такое сильное чувство у нормального мужчины не способствует спокойному взгляду на вещи.

— Вот посмотри, что мне дала одна умная женщина! — воскликнула Лола. — Здесь очень интересно описаны отношения человека и собаки, про кошек там тоже есть. Потрясающая книга!

— Здравствуйте, пожалуйста! — насмешливо отозвался Леня. — А что интересно у меня на полке уже неделю стоит? Зачем у чужих людей побираться, когда дома все есть?

— Что? — закричала изумленная Лола. — Ты знал про эту книгу и ничего мне не сказал?

— Мы с Аскольдом внимательно ее прочитала, — подтвердил Леня, — я говорил тебе, да ты никогда не слушаешь, совсем сдурела со своей свадьбой. Да ладно бы еще со своей, а то с собачьей — тьфу! «Пуишечка, детка!» — очень похоже передразнил он Лолу.

— Не сваливай с больной кошачьей головы на здоровую собачью! — закричала Лола. — Это твой кот напал на Пу И!

— А я давно говорил, что попугая надо зажарить! — закричал в ответ Маркиз. — Кстати, я есть хочу!

— Кошмар-р! — послышалось с кухонного буфета, очевидно, попугай не выдержал ужасающих перспектив и выдал свое местонахождение.

— Ладно, ребята, — неожиданно успокоился Леня, — сейчас все дружно пьем чай и больше не ссоримся. Каждый попросит прощения друг у друга.

Перришон у Аскольда, Аскольд — у Пу И, Пу И — у тебя, Лолка, ты — у меня, а я у попугая. И хватит об этом!

Лола зачарованно смотрела на Маркиза.

— Ленечка! — прошептала она. — Какой же ты все-таки умный! Вот что значит — мужчина, сразу же разрешил все наши разногласия, одним ударом разрубил гордиев узел.

Лолина лесть преследовала совершенно определенные цели — в доме не было еды, Лола как-то совершенно забыла о своих обязанностях. Маркиз, как всякий нормальный, падкий на лесть мужчина, не остался равнодушным к Лолиным словам.

Через некоторое время в квартире установились мир и покой. Маркиз с Лолой пили чай, Пу И увлеченно крошил на стул ореховое печенье, попугай посыпал всех сверху шелухой от семечек, как самолет-кукурузник посыпает колхозные поля гербицидами, и только кот Аскольд аккуратно ел свои консервы в укромном уголке. Глядя на эту идиллию, Лола только вздохнула, вспомнив собачью «детскую» и ряд чистых собачьих мисок на кухне.

Никогда ей не добиться у себя в доме такого же порядка!

* * *

На следующий день Леня сидел в своей машине неподалеку от элитного дома на Таврической улице. Желтый «порше», за которым он наблюдал, красовался на охраняемой стоянке среди новеньких «мерседесов», «BMW» и «ауди», как тропическая птица среди стаи черных воронов.

Маркиз занял свою наблюдательную позицию рано утром, но Вася, по-видимому, не был жаворонком — на часах уже двенадцатый час, а он все еще не выходил из дома.

Леня уже подумал, что сегодня ничего не получится, и собрался уезжать, как вдруг из подъезда вышел стройный плечистый парень среднего роста в легкой куртке из дорогой мягкой кожи и уверенно направился к автостоянке. Леня находился довольно далеко и не мог уверенно разглядеть этого парня, но ему показалось, что это именно он был на фотографии из «Белого оленя», а когда он открыл дверцу «порше», отпали последние сомнения.

«Порше» вырулил со стоянки и поехал вдоль ограды Таврического сада. Леня двинулся следом, сохраняя значительную дистанцию, чтобы не привлечь к своей машине внимание.

Следить за такой заметной машиной было очень удобно: ее ослепительно яркий цвет был виден на любом расстоянии и бросался в глаза даже в самом густом транспортном потоке. В очередной раз Леня убедился, что пижонство никогда не доводит до добра.

«Порше» проехал по Фурштатской улице, свернул на Литейный проспект, пересек Невский. На Владимирском проспекте он притормозил напротив Открытого театра. Леня медленно проехал мимо и увидел, что Вася разговаривает по мобильному телефону. Леня остановил машину неподалеку и следил за желтым красавцем в зеркало заднего вида.

Прошло несколько минут, и «порше», резко сорвавшись с места, развернулся и поехал обратно к Невскому. Леня помчался следом, едва не потеряв свой объект на оживленном перекрестке.

К счастью, он заметил далеко впереди ярко-желтое пятно, прибавил скорости и догнал шикарную машину неподалеку от Садовой. «Порше» остановился возле тротуара рядом с Кукольным театром. Леня ехал во втором ряду, поэтому ему пришлось свернуть налево на Садовую и только там остановиться. Впрочем, отсюда он хорошо видел желтую машину, тем более что на этот раз Вася, судя по всему, остановился надолго.

Маркиз откинулся на сиденье и устроился поудобнее, приготовившись к долгому ожиданию.

Мимо него текла живая человеческая река, впадавшая, как в море, в Гостиный двор. Оттуда навстречу вытекала еще одна такая же река, только люди во встречном потоке были нагружены многочисленными свертками и пакетами.

Прошло почти полчаса, а желтый автомобиль по-прежнему не трогался с места.

Совсем рядом с Леней резко затормозила двухместная спортивная «ауди». Из нее выпорхнула совсем юная девушка в коротком норковом полушубке и стремглав нырнула в подземный переход.

В первый момент Маркиз не придал этому значения, хотя девушка показалась ему смутно знакомой. Тут же вплотную к «ауди», едва не врезавшись в нее, остановилась черная «BMW». Из нее выскочили двое типичных братков с короткими стрижками и накачанными плечами. Оглядевшись, они бросились вслед за девушкой в подземный переход.

Леня перевел взгляд на другую сторону Невского, где все еще стоял на прежнем месте «порше».

Вдруг он увидел девушку в норковом полушубке.

Вынырнув из перехода, она подбежала к желтой машине. Дверца быстро открылась, девушка прыгнула на сиденье, «порше» мощно взревел мотором и, превысив всякие ограничения скорости, умчался с Невского направо по Садовой, в сторону Михайловского замка.

И тут Леня вспомнил, почему ему показалась знакомой шустрая девушка в полушубке.

Именно она была вместе с Васей на фотографии, сделанной покойным Тимофеем в ресторане «Белый олень».

Из подземного перехода выскочили двое братков. Они заметались, пытаясь найти в толпе исчезнувшую девушку, и хотя Леня находился достаточно далеко от них и их разделял шумный и многолюдный Невский проспект, ему показалось, что он отчетливо слышит густой отборный мат, которым обманутые братки при этом обменивались.

Убедившись, что девушка сбежала, один из них достал мобильный телефон, видимо, чтобы доложить о неудаче. В продолжении последовавшего разговора он сгибался, как молодое деревце под напором бури — видимо, ему здорово досталось от сурового босса.

Теперь уже не торопясь, братки снова спустились в переход и через несколько минут появились на ближней к Лене стороне. Один из них сел в «BMW», а второй открыл своими ключами двухместную «ауди», на которой приехала сбежавшая девушка, и сел на водительское место.

Леня наконец понял истинный смысл только что разыгравшегося на его глазах спектакля. Братки вовсе не гнались за ловкой девицей, они ее охраняли, скорее всего по приказу ее строгого отца, одновременно следя за тем, чтобы она не совершала никаких опрометчивых поступков и не общалась с теми, кого суровый родитель считал нежелательной компанией. Видимо, к этой категории относился и Вася. Однако девица проявила чудеса ловкости и сумела отделаться от своего нежелательного сопровождения. При этом она бросила свою двухместную спортивную машину. Охранники доложили папаше о своей неудаче, получили нагоняй и приказ возвращаться, захватив дочкину «ауди».

Сам Леня тоже потерял желтый «порше», но он успел записать номера «ауди» и «BMW», и считал это большой удачей.

* * *

— Ты посадил меня в клетку, как будто я дрессированная обезьяна! — кричала девушка истеричным, ненатуральным голосом, — посадил в клетку и приставил своих долбанных мордоворотов!

Грузный, мрачный, тяжеловесный мужчина скрипнул зубами. От ее тонкого, резкого голоса у него заболели виски. Если бы он сказал кому-то из своих старых знакомых, что у него болит голова, они расхохотались бы над этим, как над отличным анекдотом: у Кабана болит голова! Ну и прикол! Да он этой головой кирпичную стенку проломить может!

— Посадил меня в клетку! Может быть, будешь показывать за деньги своим дружкам, этим старым гиенам?

Мужчина сжал зубы, стараясь не сорваться.

— Я человек, человек, а не цепная собачонка! — продолжала девушка накручивать себя, подпуская в голос жалостливую слезу, как профессиональные вагонные нищенки. — Мне нужна свобода! Почему я должна объяснять тебе такие элементарные вещи?

А почему он не может объяснить ей самые элементарные вещи? Почему она никогда не слушает его, а только кричит, кричит тонким, визгливым, истеричным голосом?

— У тебя все есть, все что ты хочешь, — проговорил мужчина медленно, хрипло, устало, — чего тебе не хватает?

Когда он говорил таким голосом с кем-нибудь из своих пацанов, они бледнели, как впечатлительные школьницы: все знали, что Кабан говорит так, когда он в гневе, а в гневе он был страшен.

Пацаны бледнели, а ей, этой девчонке, было наплевать на его голос, наплевать на его гнев. Она вытворяла все что хочет и отлично знала, что все сойдет ей с рук.

И ей действительно все сходило.

— Я тысячу раз говорила, чего мне не хватает, — ответила она неожиданно спокойно, — свободы! Я не хочу, чтобы за мной всюду таскались твои тупоголовые гориллы!

— Ниточка, ты же понимаешь — я за тебя боюсь! У меня много врагов, они могут похитить тебя, причинить тебе боль…

— Ты сам постоянно причиняешь мне боль! — взвизгнула она, снова заводя истерику. — И не называй меня этим дурацким именем!

Она требовала, чтобы он называл ее Анитой, а ему не нравилось это дурацкое кукольное имя, подходящее для героини мексиканского сериала, он сокращал его на собственный манер, и это злило, злило ее, как все, что он делал.., только деньги она брала у него охотно.

— Я хочу свободы! — снова завела она старую пластинку. — Хочу встречаться со своими друзьями, а не с теми подонками, которых ты нанимаешь за свои грязные деньги!

Зря она это сказала.

Мужчина побагровел, с размаху ударил кулаком по столу, едва не проломив столешницу:

— Теперь мои деньги — грязные? А когда ты покупаешь на них шубы и машины — они не грязные? Когда покупаешь модные тряпки и дорогие побрякушки — они тебя устраивают? Когда ты ездишь на эти деньги на Багамы, Сейшелы, в Лас-Вегас — они тебе нравятся?

— Не все можно купить за деньги! — патетически воскликнула Анита, как героиня мексиканского сериала.

— Да? — насмешливо проговорил Кабан. — Ты так считаешь? Я тебе это напомню, когда ты будешь просить какую-нибудь новую игрушку!

— Мне ничего не нужно! — снова заныла она. — Ничего, кроме свободы! Я хочу жить по-своему!

— Мозгов у тебя пока мало, чтобы жить по-своему! — проговорил Кабан, взяв себя в руки, справившись с неожиданным приступом ярости, багровой пеленой застилавшей глаза.

— Что я, по-твоему, дура?

— А кто же ты? — он криво усмехнулся. — Вспомни сережки!

Анита опустила глаза, надулась. Ей не нравилось, когда он тыкал ее носом в такие поступки, как тыкают щенка в сделанную им лужу.

— Подумаешь, сережки… — пробубнила она, как обиженный пятилетний ребенок, и вся злость моментально улетучилась из сердца Кабана, уступив место ненужной, непростительной нежности, и Анита тут же это почувствовала, как хитрый зверек, и глаза ее снова загорелись:

— Подумаешь, сережки! Ну захотелось мне их надеть! Большое дело! Тебе жалко, да?

— Мне не жалко, — он снова начал раздражаться, — мне ничего не жалко. Но я же тебе объяснял — их никто не должен был видеть! Никто!

Ты понимаешь? Это очень опасно!

— Ты боишься? — проговорила она удивленно и расхохоталась. — Ты — боишься? Ты же никогда никого не боялся!

— Я не боюсь, — Кабан недовольно поморщился, — кто тебе сказал, что я чего-то боюсь? Просто это действительно опасно! Очень опасно! Из-за твоего минутного каприза могут произойти очень серьезные вещи! Из-за него уже пришлось убить двух людей!

— Ужас какой! — притворно расстроилась Анита. Он видел, что на самом деле его слова не произвели на нее никакого впечатления. — Ужас какой! — повторила она и тут же прошептала:

— А может быть, мой каприз этого стоит? Может быть, мой каприз дороже их жизни?

«Стерва! — привычно подумал Кабан. — Маленькая стервочка! Маленькая хорошенькая стервочка!»

— В любом случае этот твой каприз обошелся мне слишком дорого, — произнес он вслух, — и больше тебе такое не сойдет с рук. Ты будешь всюду ходить только с телохранителем…

Увидев, как подозрительно блеснули ее глаза, он добавил, как будто забил еще один гвоздь в крышку гроба:

— Я прикреплю к тебе настоящего профессионала! И он будет ездить в твоей машине! Не думай, что тебе удастся удрать от него, как ты удрала вчера от этих двух дураков!

Глаза Аниты наполнились слезами, и она прильнула к нему, прошептав безупречно срабатывавшее до сих пор магическое заклинание:

— Ну папочка!

Георгий Иванович Кабанов, Жора Кабан, как многие называли его за глаза и очень немногие в лицо, железный авторитет, лидер крупной и хорошо организованной группировки, безжалостный и бесстрашный бандит, позорно слабел в присутствии своей дочери.

Анита буквально могла вить из него веревки.

Не случайно по старым бандитским понятиям серьезный признанный авторитет не должен иметь семьи — чтобы у него не было слабого места, в которое можно ударить, ахиллесовой пяты, лазейки, через которую к нему можно подобраться.

У Кабана и не было семьи в обычном понимании этого слова.

Он никогда не был женат и никогда не интересовался своими возможными детьми.

Но когда мать Аниты узнала, что умирает, что жить ей осталось всего два месяца, она нашла Кабана, пробилась к нему сквозь многочисленную охрану и ближнее окружение и показала семилетнюю девочку, его дочь.

И Кабан сломался. Он позорно поплыл.

Многие бандиты в глубине души удивительно сентиментальны — этому способствует опасная профессия, постоянное соседство смерти, свистящие над ухом пули. Поэтому они обожают надрывные чувствительные песни, всю дешевую и вульгарную блатную романтику. Кабан думал, что он — исключение. Оказалось, что нет.

Темноволосая семилетняя девочка прямиком вошла в его сердце, даже не вытерев ноги в стоптанных кроссовках, и осталась там навсегда.

Он позволял ей все, тратил на нее огромные деньги.

«Детей надо баловать, только тогда из них вырастают настоящие разбойники», — так говорила атаманша в сказке «Снежная королева».

Жора Кабан убедился в ее правоте на собственном печальном опыте.

Во всем потакая своей дочери, он сумел вырастить из нее настоящее маленькое чудовище.

Иногда он сам удивлялся тому, что из нее получилось.

Ее спокойной расчетливой жестокости, бессердечию, капризной детской безжалостности.

Чаще, правда, он этого не замечал, прощая ей все, даже такие поступки, за которые убил бы любого из своих людей.

Недавно по несчастной случайности на глаза Аните попались бриллиантовые серьги из того гарнитура. Того гарнитура, о котором абсолютно никто не должен был знать.

Она заныла, затребовала их.

«Дай мне эти сережки! Ну что тебе, жалко!»

Он сказал, что эти серьги — чужие, что никак не может подарить их ей, предложил взамен любые другие, но ее как будто заклинило. Она хотела эти, только эти.

«Ну хоть поносить! Ну только один раз надеть!»

Он оставался тверд.

Эти бриллианты не должен был видеть никто, ни один человек.

И тогда маленькая стервочка, которая не могла перенести отказа ни в чем, утащила у него из кармана ключи от маленького сейфа, который стоял в кабинете, и взяла серьги.

И надела их в ресторан, где их могли видеть десятки людей.

Мало этого — ее сфотографировал какой-то идиот, частный сыщик, следивший за чьей-то женой.

К счастью, Кабан узнал об этом и принял меры. Он поручил дело постороннему человеку, наемнику, у которого были очень хорошие рекомендации.

Наемник занялся этим делом, но то ли его репутация оказалась дутой, то ли обстоятельства были против него, во всяком случае до сих пор он так и не получил фотографий.

* * *

Замечательная книга Конрада Лоренца произвела на Лолу потрясающее впечатление. Она перевернула все ее взгляды на воспитание домашних животных. Оказывается, самую важную роль в этом сложном процессе играет психологический климат в семье!

«Не удивительно, что звери все время ссорятся и хулиганят, — подумала Лола, — если мы с Маркизом не можем создать в доме климат любви и согласия! Вечно ссоримся, выясняем отношения, а на зверях это сказывается самым пагубным образом!»

Зная, что главное житейское правило — начинать всякие изменения с изменений в себе, Лола решила к приходу Маркиза приготовить вкусный домашний обед. Правда, взглянув на часы, она ужаснулась — за чтением замечательной книги время пролетело так незаметно, что на приготовление обеда его почти не осталось.

К счастью, совсем рядом с домом имелся приличный магазин, где в любое время дня и ночи можно было купить массу готовых или почти готовых к употреблению блюд.

«Пусть этот обед будет не совсем домашним, зато он будет вкусным, — думала Лола, складывая в корзинку котлеты по-киевски, свежие помидоры, гавайскую овощную смесь и замороженные круассаны, — во всяком случае, голодный Ленька не поймет, сама ли я готовила эти котлеты».

Немного подумав, она положила в корзинку коробку орехового печенья для Пу И, пакетик кедровых орехов для Перришона и баночку лососины в собственном соку для Аскольда. Еще немного подумав, бросила сверху мороженое «Венето» для Лени и направилась к кассе.

Вернувшись домой, она не успела дойти до кухни, как в гостиной призывно зазвонил телефон.

Поставив сумки на скамеечку в прихожей, Лола опрометью бросилась на звонок — вдруг это звонит Леня, которому срочно понадобилась ее помощь?

Но это звонил не Леня. Звонила какая-то совершенно незнакомая глухая старуха, которая громким басом требовала Олимпиаду Самсоновну. Лола пыталась объяснить старушке, что та ошиблась номером, но та ничего не слышала и требовала свою Олимпиаду.

Из коридора послышались подозрительные звуки. Лола невежливо швырнула трубку и бросилась в прихожую.

Там происходило именно то, чего она опасалась:

Аскольд, воровато оглядываясь на дверь гостиной, вытаскивал из сумки пакет с отбивными, а Пу И рядом с ним нетерпеливо подпрыгивал на всех четырех лапах, выражая всем своим видом чрезвычайное одобрение разбойным действиям кота.

— Ах вы, негодники! — закричала Лола, схватила первое, что подвернулось ей под руку — это оказался Ленин зонтик, — и бросилась на защиту продовольственных припасов.

Аскольд прижал уши, схватил выпавшую из пакета котлету и спасся с ней в стенной шкаф. Трусоватый Пу И заскулил и тут же напустил лужицу.

«Что же я делаю! — ужаснулась Лола. — Только что решила заняться созданием в доме здорового психологического климата, и тут же набросилась на бедных зверей из-за какой-то несчастной котлеты!»

Она подхватила Пу И на руки, прижала его к груди и нежно заворковала:

— Не бойся, детка, я на тебя совсем не сержусь! Посмотри, что я тебе купила, какое замечательное ореховое печенье!

«Но все-таки Ленька идеализирует кота, — подумала она в следующую минуту, собрав сумки и направляясь на кухню, — он считает, что Аскольд безупречно воспитан, что у него идеальные манеры.., видел бы он, как его воспитанный котик ворует котлеты!»

Несмотря на пиратскую акцию животных, несколько котлет в пакете все же осталось, и скоро они уже скворчали на сковороде, распространяя по квартире упоительный аромат.

В самый удачный момент в дверях появился Леня.

— Чу, котлетным духом пахнет! — радостно воскликнул он из прихожей. — Лолка, я тебя не узнаю!

Расправившись с салатом и котлетами и налив себе вторую чашечку кофе, Маркиз, как полагается нормальному сытому мужчине, развернул газету.

Лола, как полагается в такой ситуации нормальной среднестатистической женщине, сложила поверх передника натруженные руки, поджала губы и проговорила:

— Я целый день простояла у плиты, а ты появляешься, набиваешь желудок и тут же утыкаешься в газету! Нет, чтобы поговорить со мной!

Хотя бы в благодарность за такой обед!

— Лолочка, не обижайся, — отозвался Леня из-за газетного листа, как из-за крепостной стены, — посмотри, какая роскошь! Эх, если бы я был пятью годами моложе, я бы, наверное, не устоял, кинулся в Лондон и попробовал подтвердить свою профессиональную репутацию!

Лола, которая все-таки не была нормальной среднестатистической женщиной, забыла свои обиды, вытерла натруженные руки, сняла передник и подошла к Маркизу. Его слова живо ее заинтересовали.

«Через три дня в Лондоне, в музее Виктории и Альберта, открывается выставка ювелирных изделий из крупной российской частной коллекции, — прочитал Леня, — имя коллекционера сохраняется в глубочайшем секрете, но нашей газете удалось получить несколько эксклюзивных фотографий экспонатов будущей выставки…»

Лола заглянула через Ленино плечо и ахнула.

Даже на не очень качественном газетном снимке разложенные на черном бархате драгоценности поражали своим изяществом и ослепительной красотой.

— Чудо! — воскликнула Лола. — Ленечка, а может быть, мы слетаем в Лондон на эту выставку?

Ну только посмотреть! Одним глазком!

— Лететь в Лондон, чтобы полюбоваться собранием российского коллекционера — это пижонство, — отозвался Маркиз, внимательно разглядывая фотографии, — кроме того, я боюсь, увидев все это живьем, мы можем не удержаться и наделать глупостей.., и еще одно — мы пока не разобрались со своими здешними делами.

— Вот всегда ты так! — жалобно проговорила Лола. — Нет, чтобы когда-нибудь пойти мне навстречу, осуществить мою красивую мечту…

Неожиданно Лола осеклась и замолчала.

— Я пойду тебе навстречу через две-три недели, — ответил Леня и вдруг обернулся: Лола молчала как-то чересчур выразительно.

— Ты что? — спросил он, выдержав небольшую паузу. — У тебя такое лицо, как будто ты увидела привидение!

— Почти, — прошептала Лола, не отводя глаз от газетной фотографии.

— Я понимаю, они восхитительны, — испуганно произнес Леня, — но не до такой степени, чтобы настолько терять самообладание!

Лола молчала.

— Ну хорошо, если ты так хочешь, мы слетаем в Лондон. Только закончим здешние дела и слетаем.., выставка ведь будет работать целых две недели!

— Ленечка, тебе это ничего не напоминает? — Лола указала на фотографию.

— Ну как же, это напоминает мне сокровища незабвенной Клавдии Ивановны Петуховой!

— Какой еще Клавдии Ивановны?

— Тещи Ипполита Матвеевича Воробьянинова. Бриллианты, зашитые в один из двенадцати стульев.

— Ленька, прекрати дурачиться! — Лола, кажется, всерьез рассердилась. — Принеси фотографии из ресторана!

Маркиз понял по ее тону, что дело серьезно, и без слов отправился за фотографиями покойного Тимофея.

Лола выхватила пачку у него из рук, отбросила несколько верхних снимков и с победным криком указала на тот, куда вместе с Аленой Кочан попала юная девушка в красном вечернем платье.

— Вот! — Лола показала на фотографию. — Ты их узнаешь?

— Кого — их? — растерянно переспросил Леня.

— Серьги, чучело! Серьги, которые нацепила эта девица! Не зря мне казалось, что эти серьги не подходят к остальным драгоценностям!

Леня молча вскочил и убежал в кабинет. Через полминуты он вернулся с большим увеличительным стеклом.

— Сейчас, сейчас… — бормотал он. — Нет, это просто невероятно.., этого просто не может быть…

Наконец он повернулся к Лоле и изумленно сообщил:

— Действительно, это те самые серьги.., или похожие на них как две капли воды… Лолка, как ты сумела это заметить?

— Я ведь женщина, — скромно потупившись, сообщила его боевая подруга, — а у женщин особенно трепетные отношения с бриллиантами.., как это говорят — «бриллианты — лучшие друзья девушки»…

— И что это значит? — задумчиво прошептал Леня, снова разглядывая фотографию. — Что значат эти серьги на снимке?

— И знаешь что, — тихо прервала его Лола, — я где-то еще недавно видела эти серьги.., то есть не сами серьги, а их изображение.., только никак не могу вспомнить, где.

— Вспомнишь — скажи, — рассеянно отозвался Леня, не отрываясь от увеличительного стекла.

— Обязательно вспомню, — подтвердила Лола и наморщила лоб.

Но в это время зазвонил телефон. Алене Кочан срочно нужна была консультация по вопросам семьи и брака. Сцены, которые она по наущению Лолы регулярно устраивала своему мужу, кажется, начали приносить плоды. Во всяком случае, Кочан, чтобы не встречаться с вечно недовольной Аленой, стал приходить домой как можно позже, отговариваясь сложными проблемами на работе, и совершенно перестал выполнять свой супружеский долг. И вот теперь Алена хотела узнать у Лолы, что его поведение означает, и не завел ли он, Боже упаси, и вправду себе какую-нибудь киску на стороне?

— Батюшки! — ахнула Лола. — Никак мы с тобой переборщили?

При этом мысль о том, где она видела изображение бриллиантовых серег, ушла в глубину сознания, Лола просто не успела ее додумать. Она сорвалась с места, крикнув Лене на бегу, чтобы занялся воспитанием зверей и понеслась на свидание со своей новой подругой.

* * *

Черный «опель» остановился неподалеку от входа в магазин, и из него выбрался высокий худощавый мужчина в элегантном кожаном плаще с узким меховым воротником. При этом нога мужчины провалилась в сугроб, и он прошипел сквозь зубы ругательство: он не боялся промочить ноги, но ему очень жаль было замечательный итальянский ботинок ручной работы.

Отряхнув снег с ботинка, мужчина огляделся.

Серебристая «ауди» Маргариты Павловны Ашотовой, за которой он следил с самого утра, стояла перед самым магазином. Сама Маргарита Павловна отправилась повышать тонус, то есть покупать новые безумно дорогие тряпки, взяв под мышку свою обожаемую собачонку, которая по своим размерам и характеру играла роль ридикюля.

Магазин — это надолго, и мужчина в черном плаще решил, что этим моментом можно и нужно воспользоваться. Он окинул окрестности внимательным взглядом своих унылых, немигающих рыбьих глаз, убедился, что на него никто не смотрит и подошел к Маргаритиной машине.

Открыть любой автомобильный замок для него не представляло труда. Он нажал кнопку на электронной отмычке, сигнализация «ауди» испуганно пискнула, и дверца открылась.

Человек с рыбьими глазами скользнул внутрь.

Первым делом он открыл «бардачок».., и глаза его, всегда унылые и невыразительные, загорелись: прямо перед ним лежал большой конверт из плотной желтоватой бумаги.

Неужели это тот самый конверт, который он так давно и безуспешно искал?

Он схватил конверт.., и рыбьи глаза поскучнели.

Конверт был пуст, это было ясно по его весу.

Тем не менее мужчина на всякий случай открыл его, однако чуда не произошло: внутри не было желанных фотографий, за которыми он гонялся так давно, за которые он уже убил двух человек и готов был убивать еще, если понадобится.

Положив конверт на место, мужчина осмотрел машину, заглянул под сиденье и даже на всякий случай поднял коврики: в жизни бывают самые неожиданные случайности, ничего нельзя исключать, важно делать свое дело последовательно и аккуратно.

Закончив с передней половиной салона, мужчина перебрался на заднее сиденье машины.

Здесь он тоже заглянул под коврики, обследовал чехлы и, ничего не найдя, собрался уже покинуть машину, как вдруг передняя дверь «ауди» открылась.

— Пенни, девочка моя, — выразительным контральто проговорила Маргарита Павловна, — неужели мы с тобой забыли закрыть машину?

Это очень, очень странно! Неужели у нас с тобой склероз?

Мужчина шепотом выругался и сполз под сиденье.

Это надо же так потерять бдительность! Не заметить возвращающуюся хозяйку машины! Непростительная ошибка!

Маргарита Павловна захлопнула дверь машины и включила зажигание. Мотор ровно заработал, и машина покатила вперед. Сидевшая рядом с хозяйкой Пенелопа взволнованно повизгивала: она чувствовала в машине запах чужого человека и пыталась предупредить Маргариту.

— Девочка моя, что с тобой? — покосилась хозяйка на свою любимицу. — У тебя что-нибудь болит?

Мужчина, съежившийся на заднем сиденье, подобрался и напрягся. Он нащупал в кармане свое излюбленное оружие — удавку из тонкой стальной проволоки. Решать при помощи этой удавки все проблемы стало для него привычным, и хотя убивать Маргариту было еще рано, он почувствовал знакомый зуд в ладонях.

Когда он уже приготовился распрямиться и набросить на шею женщины стальную петлю, «ауди» неожиданно резко затормозила.

Пенелопа протестующе взвизгнула, едва не свалившись с сиденья, но хозяйка на этот раз не обратила на нее никакого внимания. Она была взволнована чем-то, что увидела из окна машины.

— Вот оно что! — воскликнула Маргарита злобно. — Вот что выясняется! А я-то, дура, хотела с ней породниться! Вот она, человеческая неблагодарность! Ах она, зараза!

Мужчина, скорчившийся на заднем сиденье, мучительно хотел узнать, что так расстроило и разозлило Маргариту Павловну, кого темпераментная дама обзывает заразой, чьей неблагодарности удивляется, но он боялся распрямиться, чтобы не выдать себя раньше времени. Убивать ее он пока раздумал: это всегда успеется, а пока хорошо бы разобраться в происходящем.

Словно подслушав ее мысли, Маргарита Павловна схватила мобильный телефон, молниеносно набрала номер и заорала:

— Это ужасно! Это просто кошмар!

На этот раз все происходило днем, и Маргарита звонила своей безответной подруге Ляле на работу. Когда-то давно Ляля дала ей свой служебный телефон не иначе как в приступе временного умственного помешательства.

— Это же просто ужас, ты не представляешь, кого я сейчас вижу в окно! — громогласно сообщила Маргарита в трубку.

Судя по голосу, это был не меньше чем Годзилла, во всяком случае, это первое, что пришло Ляле в голову.

— Они, мерзавки, сидят и ни капельки не стесняются! — продолжала Маргарита. — Пирожные трескают!

Ляля поняла, что те двое никак не могут быть Годзиллами. Вполне вероятно, что Годзилла любит пирожные, но двух монстров одновременно никакое кафе не выдержит. У нее совершенно не было времени на разговоры, только что ее вызывал начальник, высказал явное неудовольствие ее работой, дал кучу новых поручений. Лялина голова пухла от забот, после работы ей нужно было забрать племянника из садика и отвезти в бассейн, дальние родственники уехали в отпуск и оставили на ее попечение греческую черепаху, которая в первый же день куда-то запропастилась. А ведь была еще престарелая тетка со своей шейкой бедра…

— Ты не поверишь, но это та самая блондинка, которую я чуть не поймала в ресторане с моим муженьком! — гнула свое Маргарита. — И с ней та самая девка, которая хочет жениться на Пенелопе! То есть не она, а ее чихуахуа! Песик, правда, очаровательный, не в пример хозяйке!

Последнее замечание говорило о том, что Маргарите Павловне не чуждо чувство справедливости.

— Сидят они и треплются, как задушевные подруги! — докладывала Маргарита. — Стало быть, они хорошо знакомы! Не иначе как она свела моего кобеля и эту белобрысую стерву! А я-то, я-то к ней как к родной! Нет, никому нельзя верить! Ведь змеей вползла в душу, вокруг пальца обвела! Эй, ты где?

— Да-да, — послушно отозвалась Ляля, — я слушаю.

— А ведь я эту паразитку где-то уже видела… — задумчиво пробормотала Маргарита. — То есть видела ее в ресторане, это точно, но и еще где-то…

Слушай, я теперь точно вспомнила, что видела ее на фотографиях, на тех, которые мне дал тот детектив, то есть он, конечно, все перепутал!

— Да-да, — поспешно ответила Ляля, хотя понятия не имела ни о каких фотографиях.

Зато мужчина, скорчившийся под задним сиденьем в машине Маргариты, насторожился. Спереди послышалась возня и шорох бумаги: Маргарита искала конверт. Вот она открыла его и разочарованно вздохнула.

— Их нет! — прокричала она в трубку. — Это она их и утащила, потому что последний раз я их ей показывала! Этой предательнице, хозяйке чихуахуа! Она специально их украла, чтобы той передать, своей подруге, развратной белобрысой стерве!

Ляля вообще перестала что-либо понимать, зато убийца почти прозрел.

* * *

Мужчина с тусклыми рыбьими глазами внимательно слушал телефонный разговор, из которого ему удалось узнать так много интересного. В тот момент, когда Маргарита Павловна выплеснула на безответную Лялю все свои эмоции и с громким щелчком сложила мобильный телефон, Пенелопа, на которую хозяйка совершенно не обращала внимания, громко взвизгнула и выскочила из машины через приоткрытое окно.

Маргарита забыла о муках ревности, громко ахнула и бросилась спасать свою любимицу, истошно крича ей вслед:

— Пенни, девочка, куда ты! Пенни, там машины! Там люди! Там большие собаки!

Воспользовавшись паникой, мужчина выскользнул из машины. При этом он испытал легкое разочарование: решать проблемы при помощи стальной удавки ему уже понравилось.

Однако удовольствие — удовольствием, а дело — в первую очередь. После того, что он только что узнал из разговора Маргариты Павловны с подругой, его остро заинтересовал предмет ее разговора.

Машина Маргариты стояла возле огромного окна кондитерской, и за столиком возле самого этого окна сидели две молодые, красивые, хорошо одетые женщины.

Одну из этих женщин, яркую блондинку, мужчина сразу узнал: это была Алена Кочан, та самая женщина из ресторана «Белый олень», за которой он следил, которую он вызвал на встречу возле памятника Ленину.

Напротив Алены сидела миловидная темноволосая девушка, лицо которой тоже показалось ему знакомым, однако как он ни напрягал память, не мог вспомнить, где видел ее. Судя по всему, именно о ней только что с такой злостью говорила Маргарита Павловна, именно эта девушка знает, куда подевались злополучные фотографии.., и вообще, слишком много знает.

Подозрительно много знает.

Рука рыбоглазого мучительно зачесалась и сама собой потянулась к карману, где лежала стальная удавка.., нет, это еще рано, для этого время еще не пришло, сначала нужно многое узнать!

Женщины разговаривали, как старые подруги, и пили кофе с пирожными. Рассудив, что это надолго, мужчина бросился назад — туда, где он оставил свою машину перед тем, как забрался в «ауди»

Маргариты Павловны. «Опель» был необходим для того, чтобы выследить новый объект.

Вернувшись к кафе через двадцать минут, он застал женщин на прежнем месте. Прошло еще не меньше получаса, пока они обсудили все, что только можно, и сердечно распрощались.

Лола поехала домой и не заметила, что всю дорогу за ней как пришитый следовал черный «опель». Лола была слишком озабочена тем, что рассказала ей Алена. По всем приметам получалось, что ее ревнивый Кочан положил глаз на кого-то у себя в офисе. Лоле было страшно неудобно перед Аленой, ведь это она посоветовала подруге такую тактику. Почти два часа они провели за оживленной беседой и не заметили в окне ни машину Маргариты, ни выскочившую оттуда Пенелопу, ни человека с рыбьими глазами. Фотографии, бриллиантовые серьги, выставка в Лондоне — все вылетело из Лолиной хорошенькой головки.

* * *

Следующим поздним утром компаньоны завтракали в молчании. Леня против обыкновения проспал, оттого был не в духе, потому что Лола, тоже против обыкновения поднявшись раньше обычного, успела занять ванную и плескалась там почти час, так что человеку и лицо не умыть, и зубы перед завтраком не почистить.

Маркиза точило какое-то неясное беспокойство. Вся эта история с фотографиями ему не очень нравилась. Точнее, она Лене очень не нравилась, а вот почему — он даже сам себе затруднялся объяснить. Казалось бы, прямой угрозы их с Лодкой спокойному житью и благополучию пока нет, выражаясь военным языком, снаряды падают в отдалении. Но Леня всегда доверял своей интуиции, и эта его знакомая дама подсказывала, что расслабляться сейчас не время, что из истории с фотографиями могут получиться огромные неприятности. Не зря в деле присутствуют уже по крайней мере два трупа.

Как уже неоднократно говорилось, Леня Маркиз терпеть не мог никакого насилия, и старался держаться подальше от скверно пахнущих дел.

Поразмыслив за чашкой утреннего кофе, Леня решил на всякий случай заняться фотографиями — увеличить, к примеру, снимок девушки, так чтобы было видно только ухо и сережка в нем. Маркиз и сам не знал, для чего он хочет это сделать, но интуиция подсказывала ему поторопиться.

Чтобы не волновать Лолу, Леня ничего не стал ей говорить, а просто собрался и улизнул из дому.

Лола же занялась своими делами, потом взяла Пу И и отправилась за покупками.

* * *

Подойдя к дверям своей квартиры, Лола неожиданно почувствовала легкое беспокойство.

Она не могла объяснить, в чем дело, но сердце тревожно забилось, и ей почему-то захотелось повернуть назад.

Пу И, которого она держала под мышкой, как сумочку, беспокойно зашевелился и тоненько заскулил, словно ему передалось беспокойство хозяйки.

Как ни странно, на Лолу волнение песика подействовало положительно. Она взяла себя в руки, погладила Пу И и вставила ключ в замочную скважину.

Песик заскулил еще громче.

— Пу И, не будь таким трусишкой, — пристыдила Лола своего любимца, — чего ты боишься?

Что Аскольд закатил за плиту все твои игрушки?

Он для этого слишком серьезный и авторитетный кот! К тому же Леня проводил вчера с ним воспитательную работу, я сама слышала.

Она повернула ключ в замке. При этом ей показалось, что замок открывается туже, чем обычно, но Лола отнесла это за счет своих нервов и решительно распахнула дверь.

В квартире определенно что-то было не так.

Посреди прихожей валялось несколько смятых листов бумаги, старый Ленин клетчатый шарф, который давно пора было выбросить, и Лолин складной зонтик. Но не это было главным. В квартире как-то не так пахло, и гулял непривычный сквозняк.

Все было незнакомо и тревожно, как будто Лола пришла не к себе домой.

И Пу И продолжал нервно поскуливать.

— Леня, ты дома? — окликнула Лола своего верного компаньона.

Ответа не последовало, Леня отсутствовал, как всегда, когда Лоле срочно нужно было опереться на крепкое мужское плечо.

— Наверное, кот с попугаем опять набезобразничали, — вслух произнесла Лола, только для того, чтобы разрушить напряженную, пугающую тишину.

Пу И всем своим видом давал понять, что такое объяснение событий кажется ему малоубедительным.

Лола стояла в прихожей и не могла заставить себя двинуться вперед. Она боялась увидеть то, что ее ожидало — что бы это ни было.

Вместо этого она решила окликнуть остальных жителей квартиры.

— Аскольд! — позвала она неуверенно. — Перришон!

Но звери тоже не отзывались.

Эти-то куда могли подеваться? Они в жизни не выходили из дома! Аскольд, сибарит и лежебока, чересчур ценил тепло и уют домашнего очага, чтобы променять его на тревоги и случайности уличной жизни, а Перришон, залетевший к ним в форточку в морозный зимний день, не мог без ужаса вспоминать свое недолгое пребывание на улице, и не собирался повторять этот рискованный эксперимент.

Очевидно, звери совершили нечто такое ужасное, что сами убоялись дела лап своих, и теперь залегли по укромным местам в надежде, что Лолин гнев их там не настигнет. Против этого предположения говорило только то, что Пу И во время их операции отсутствовал, обычно же на сложные дела их питомцы выходили только в полном составе.

Лола заглянула в гостиную и ахнула. Все книги из шкафов, все иллюстрированные журналы, все безделушки, любовно собираемые Лолой, были сброшены на пол, дверцы шкафов раскрыты, валялись какие-то бумаги, которые накапливаются в каждой квартире. Лола представила, сколько времени займет уборка, и без сил облокотилась на косяк двери. Пу И вел себя странно, вместо того чтобы с победным лаем кинуться на безобразную кучу журналов и бумаг, песик жался к Лолиным ногам и, кажется, отчаянно трусил.

— Выходите, я не сержусь! — крикнула Лола, хотя поняла уже, что это не животные устроили в квартире такое безобразие, им это было бы просто не под силу.

Ответом ей было полное молчание. Лола подхватила Пу И на руки и устремилась в свою спальню. Там тоже был полный разгром, вся одежда вытащена из шкафа, туалетный столик буквально разгромлен, вся косметика валялась на ковре.

Сильно пахло французскими духами. Тут же на ковре сверкали рассыпанные Лолины драгоценности, очевидно шкатулку, в которой они хранились, неизвестный злоумышленник просто опрокинул на пол.

Лола нахмурилась. Драгоценностей у нее, может, было не слишком много, хотя Лола была женщина обеспеченная и многое могла себе позволить, зато все вещи, которые она покупала, были достаточно дорогие… Тем не менее ими явно пренебрегли. Что такое важное искал злоумышленник, если не позарился на драгоценности?

Казалось бы, мысль лежала на поверхности, но до Лолы никак не хотело доходить очевидное.

Бросив повизгивающего Пу И на кровать, Лола прошла в комнату Маркиза. Там тоже был ужасающий беспорядок, одежда, как и у нее, была вывалена на пол, там же валялись бумаги и фотографии.

— Так-так, — вслух произнесла Лола, чтобы не оставаться в гнетущей тишине.

И вдруг она услышала в углу какой-то шорох.

— Кто здесь? — вскрикнула Лола.

Сердце ее со страшной силой ухнуло вниз, как неисправный лифт. Она сделала шаг в сторону своей комнаты, чтобы спасти от убийцы самое дорогое, что у нее есть в жизни, — Пу И. Но Пу И сам прибежал к Лоле, очевидно, одному ему показалось ужасно страшно. Лола прислушалась и снова услыхала подозрительный шорох. Она подняла глаза и увидела, что кипа старых журналов, валявшихся у Лени на шкафу, которые Лола все никак не могла донести до помойки, подозрительно зашевелилась. Чувствуя, что сейчас упадет в обморок, Лола опустилась на кровать, и тогда из-за журналов показалась физиономия кота Аскольда.

— Господи! — вскрикнула Лола. — Аскольд, как же ты меня напугал!

Тут она заметила, что с котом творится что-то неладное. Шерсть у него на загривке стояла дыбом, зеленые глаза были так вылуплены, что, казалось, сейчас они выскочат из орбит, хвост, и без того пушистый, сейчас напоминал опахало из страусовых перьев. Аскольд распластался на шкафу и глядел оттуда на Лолу абсолютно дикими глазами. Никогда она еще не видела опытного и невозмутимого кота в таком жутком виде. Нетрудно было догадаться, что кот страшно нервничает.

Лола решила взять себя в руки, потому что ее долг был успокоить своих питомцев, а для начала хорошо бы обнаружить третьего.

Попугая в клетке не оказалось, сама клетка валялась на полу с отломанным дном. Лола отогнала от себя видение: злобный убийца, похожий на пирата Билли Бонса, вытряхивает попугая из клетки, зверски ломает ее, а самому Перришону сворачивает шею.

— Где он? — спросила Лола кота, который отважился спрыгнуть со шкафа. — Куда он подевался?

Аскольд уже несколько оправился, пригладил шерсть и теперь поглядел на Лолу невозмутимо.

Попугай отыскался в гостиной под креслом, его обнаружил Пу И. Лола встала на колени и, увидев жалкую кучку перьев, приготовилась к самому худшему. Однако кучка зашевелилась, показался полузакрытый глаз. Лола вытащила попугая на свет божий и ощупала. На первый взгляд, не было никаких видимых повреждений.

— Перришончик! — позвала Лола нежно. — Очнись!

Попугай открыл глаза, встрепенулся и вдруг забормотал что-то совершенно нечленораздельное, после чего издал крик, который издает горилла в зоопарке, когда ей забыли подать завтрак.

— От стресса он забыл все человеческие слова и теперь повторяет звуки, слышанные в детстве, — сказала Лола Пу И. — Ну что ж, может, это и к лучшему. Надоело, что он все время болтает.

— Гр-рабеж! — немедленно завопил попугай. — Кошмар-р!

— Приходил грабитель? — спросила Лола. — А вы куда смотрели?

— Др-рянь какая! — немедленно отреагировал попугай, и непонятно было, кого он имеет в виду.

Лола хотела было обидеться, но потом отнесла грубое замечание Перришона за счет перенесенного стресса. Попугай внешне оправился, он ходил по комнате и даже попробовал немножко полетать. Лола оглядывала квартиру и с тоской думала, с какой же комнаты начинать уборку.

Звонок в дверь раздался так неожиданно, что Лола выронила кучу одежды и опустилась на Ленину кровать. Звери тоже перепугались: попугай свалился прямо в полете, как подстреленный селезень, кот снова распушил усы и хвост, Пу И, как обычно в критической ситуации, напустил лужу.

Звонок повторился — требовательный и недовольный, после чего в замке заскрежетал ключ и на пороге появился Леня Маркиз.

— Что это ты не открываешь? — недовольно обратился он к Лоле, как всякий мужчина не обратив внимания на царящий в прихожей беспорядок.

— Ох, Ленечка, кажется, случилось что-то совершенно ужасное! — запричитала Лола. — Кто-то влез к нам в квартиру, устроил весь этот беспорядок, но ничего не взял, во всяком случае у меня.

— Да? — недоверчиво спросил Леня. — Ты уверена, что это не наши дорогие питомцы устроили весь этот бедлам…

— Им это не под силу! — твердо сказала Лола. — К тому же с ними не было Пу И…

— Да? — оживился Леня. — Ну раз не было Пу И, тогда конечно…

— Сам посмотри! — обиженно предложила Лола. — Животные так напугались…

Леня рысью обежал всю квартиру и глубоко задумался, стоя в гостиной.

— Что за варвар тут орудовал! — возмущалась Лола. — Ну взял бы, что хотел, аккуратно, а то разбросал все вещи, перепугал животных…

— Лолка, хватит валять дурака! — прервал ее Леня. — Нашему визитеру вовсе не твои драгоценности были нужны!

— Да? А что еще такого ценного есть в нашей квартире, если Пу И я взяла с собой? — язвительно ответила Лола.

— А ты не догадываешься? Ему были нужны те самые фотографии! Каким-то образом он узнал, что в агентстве «Гудвин» перепутали адресатов, вышел на Маргариту Павловну. Я чувствовал, что эта история с фотографиями выйдет нам боком…

— По-твоему, она ему нас выдала? — недоверчиво прищурилась Лола. — Ой, а может, он ее тоже убил?

— Утихни, Марго не такая женщина, чтобы так просто дать себя убить, кроме того, она же, по твоим словам, понятия не имеет, кто украл у нее снимки.

— Как же он вышел на нас? — пробормотала Лола.

— Не на нас, а на тебя! — разозлился Маркиз. — Ведь это не я таскаюсь к Маргарите, не я зачем-то связался с этой Аленой Кочан, не я торчу с ней часами на виду у всего города, так что каждый может вас увидеть!

— Интересное дело! — Лола набрала побольше воздуха и приготовилась отлично поскандалить. — Не ты ли сам послал меня к Маргарите?

— Ага, и я посоветовал тебе назначить тайное свидание ее мужу, чтобы извиниться за Пу И, который не смог удовлетворить свою невесту, — ехидно подтвердил Леня.

И поскольку Лола пристыженно молчала, он продолжал:

— Лолка, мы влипли. Этот тип приходил за снимками, и теперь он не оставит нас в покое, потому что снимков он не нашел, я забирал их с собой, чтобы увеличить некоторые фрагменты.

Теперь он будет преследовать тебя, так что хорошо бы тебе куда-нибудь съехать из этой квартиры. На время, конечно, — добавил Леня, — пока тут все не утрясется.

— А ты что собираешься делать? — Лола решила пока не спорить.

— Можно, конечно, поймать этого типа на тебя, как на живца, — размышлял вслух Леня, — но что нам это даст? Его заказчик, Жора Кабан пошлет другого. У него сейчас очень серьезные неприятности из-за этих снимков. Пока они где-то гуляют, Жора не сможет спать спокойно. Когда там, в Лондоне, обнаружится подмена, Жора, судя по всему, должен уже эти серьги продать. Но и тогда он не сможет вздохнуть с облегчением, потому что фотография его дочери в серьгах — это уж такое явное доказательство его причастности к краже, что яснее и быть не может. Стоит только кому-нибудь послать эту фотографию владельцу коллекции драгоценностей, да еще приложить сопроводительное письмо…

— Отчего же ты этого не сделаешь? — полюбопытствовала Лола.

— Во-первых, это не мой метод, — сказал Леня, — ты же знаешь мои принципы — как можно меньше совать нос в чужие дела.

— Однако так получилось, что мы, сами того не желая, уже сунули нос в это дело с фотографиями, — не согласилась Лола.

— Посылать сообщение владельцу коллекции о том, что его кинули и что его драгоценности поддельные, я не стану хотя бы потому, что понятия не имею, кто он, этот владелец, — заговорил Леня, — кроме этого я не понимаю, чем нам это поможет в нынешней ситуации, когда за тобой охотится убийца. И кроме того, это займет слишком много времени, а за это время может произойти все что угодно…

Ленины слова прозвучали зловеще.

Лола невольно вздрогнула, вот теперь она по-настоящему испугалась. Леня вышел и сделал несколько звонков.

— Значит, так, — строго заговорил, вернувшись в комнату, — сейчас быстро собираешься и едешь вот по этому адресу, Ухо тебя заберет вот на этом перекрестке. Машина у него будет — голубая «тойота», просто подходишь и садишься на заднее сиденье. Ухо тебя не узнает, потому что ты будешь в гриме. Изменить внешность ты сможешь, делаешь это просто мастерски. Вещей много не бери, наверняка этот тип следит за подъездом, так что если кто-то выйдет с чемоданом, он насторожится.

— А Пу И? — вскричала Лола. — Без Пу И я никуда не поеду!

— Собака выдаст! — заупрямился Леня. — По собаке он тебя и найдет! Я прослежу за твоим волкодавом, так уж и быть!

— Ни боже мой! — твердо сказала Лола. — Это даже не обсуждается!

Она тут же уселась прямо на пол и сказала, что не сойдет с этого места, если ей не позволят взять Пу И. Без песика ей все равно — умирать или жить.

— Ну хорошо, — довольно быстро сдался Леня, — только придумай так, чтобы его не было видно.

— Уже знаю, что делать! — ответила Лола. — А чем будешь заниматься ты?

— Придется идти к Мюллеру, он даст всю необходимую информацию, — вздохнул Леня.

Через двадцать минут из подъезда, где жили Леня с Лолой, вышла немолодая полная тетка южной наружности в ярком платке и просторном непромокаемом пальто на двойном синтепоне. В руках тетка держала необъятную голубую клетчатую сумку, так что каждому было ясно: тетя направляется к ближайшей станции метро, чтобы стоять в переходе, перегораживая движение и пугать прохожих визгливыми криками: «Девочки, распродажа кофточек!»

Пу И кое-как был пристроен под просторным пальто, Лола взяла с него честное слово, что он будет вести себя прилично и не станет лаять в самый неподходящий момент. В конце концов, им предстояло пройти всего несколько кварталов до машины.

* * *

Иван Францевич Мюллер был, пожалуй, самым знающим и авторитетным ювелиром в Санкт-Петербурге. Не из тех молодых и хватких, которые открывают в центре города роскошные магазины с фонтанами, бассейнами и пальмами и продают женам «новых русских» свои безвкусные авангардные поделки за баснословные суммы. Нет, Иван Францевич был ювелиром старого склада, он разбирался в настоящих старинных камнях, в бесценных итальянских безделицах эпохи Возрождения, в изумительных эмалевых табакерках восемнадцатого века, в драгоценностях екатерининской эпохи, в изысканных украшениях стиля ампир, в серебре Фаберже.

Мюллеры были из настоящих петербургских немцев, которые когда-то были очень многочисленной общиной в северной столице. В конце тридцатых годов практически всех оставшихся в Ленинграде немцев выслали. Иван Карлович, совсем еще ребенок, оказался со своей матерью в Каракалпакии.

Эльза Карловна не перенесла тяжелого климата мертвых соленых степей и умерла от лихорадки, а маленького Ваню взял к себе ее сосед по ссылке, одинокий старик, замечательный ювелир. Старику понравился смышленый аккуратный мальчик, и он занялся его обучением.

Мюллеры были из настоящих петербургских немцев, и с настоящей немецкой пунктуальностью маленький Ваня перенимал у своего старого опекуна тайны сложной и древней профессии ювелира. С тех пор прошло больше шестидесяти лет, и все эти годы Иван Францевич создавал свою безупречную репутацию.

Леня остановился возле двери, по старинке обитой вишневым дерматином, и нажал кнопку звонка.

Последние годы Иван Францевич не покидал свой дом, принимая немногочисленных клиентов у себя в кабинете. Он жил вдвоем со своим бессменным телохранителем Парфенычем, который выполнял по совместительству обязанности повара, камердинера и секретаря.

Звонок затих, и через полминуты негромко щелкнула заслонка глазка. Парфеныч, человек старого закала, не доверял новомодным изобретениям вроде видеокамер и дистанционных моторов.

Разглядев и узнав Маркиза, он загремел запорами.

Дверь распахнулась, и Леня, которому прежде уже приходилось бывать в квартире ювелира, в очередной раз поразился толщине мощной бронированной двери, количеству необычных и чрезвычайно надежных швейцарских замков и еще больше — стражам Ивана Францевича — Парфенычу, седому и морщинистому, но при этом сильному и подвижному, как тигр, и огромному псу, кавказской овчарке по кличке Шторм, чьи оскаленные желтые клыки и грозный взгляд сделали бы честь даже льву.

— Здравствуй, Леня, — проговорил Парфенья, закрывая за гостем дверь, достойную самого надежного банковского сейфа, — оружия при себе, надеюсь, не носишь?

Шторм при этих словах чуть заметно обнажил клыки, как бы поддерживая реплику хозяина.

— Вы же знаете, Парфеныч, я оружия не уважаю, — ответил Леня, подняв руки.

— Ну и правильно, — Парфеныч тем не менее быстро и ловко обыскал посетителя и кивнул, — ну проходи, Иван Францевич ждет.

Леня прошел знакомым коридором и оказался в кабинете ювелира.

Никакого евроремонта, тяжелая старинная мебель из красного дерева, несколько темных картин на стенах и сам Иван Францевич, такой же старомодный и надежный, с редкими прядями седых волос, аккуратно разложенными по желтоватому черепу.

— Здравствуйте, молодой человек. — Ювелир вежливо приподнялся.

Он прекрасно знал Ленино имя, но искусственно сохранял известную дистанцию. Он вообще не любил фамильярности и чопорно держался даже с хорошо знакомыми людьми.

— Присаживайтесь, — старик указал на глубокое кожаное кресло, — не желаете ли кофе? Парфеныч принесет!

— Нет, благодарю вас.

Сочтя, что приличия соблюдены, ювелир наклонился, приблизив лицо к своему посетителю, и заинтересованно проговорил:

— Вы сказали, что можете мне сообщить кое-что интересное об одном старинном бриллиантовом гарнитуре?

— Да, вот об этом. — Леня положил на стол газету с фотографиями.

Иван Францевич неторопливо выдвинул ящик стола, достал оттуда ювелирную лупу в черной черепаховой оправе, вставил ее в глаз и внимательно уставился на фотографию.

Леня молча ждал. В кабинете царила глубокая тишина, густая и вязкая, как темное лесное болото. Только иногда раздавался чуть слышный треск рассыхающегося дерева.

Наконец ювелир распрямился, вынул из глаза лупу и внимательно посмотрел на своего молодого посетителя.

— Ну и что? — проговорил он наконец, выдержав долгую многозначительную паузу.

— Что это за коллекция? — спросил Леня. — Какова ее история? Кому она принадлежит сейчас?

— Слишком много вопросов. — Иван Францевич поморщился. — Для чего вам эта информация? Учитывая вашу профессию…

— Что вы! — Леня приподнялся в кресле. — Вы подумали.., да нет, у меня ничего подобного и в мыслях не было! Дело совсем в другом.., и весь вопрос упирается в теперешнего владельца. Если это криминальная личность…

— Нет, — прервал его ювелир, — это вполне приличный человек.., насколько вообще современные богатые люди могут быть приличными людьми.

— Тогда у меня есть доказательства того, что владельца кинули.., обманули, — перевел Леня на настоящий русский язык, — и того, что по крайней мере часть этой коллекции украдена и подменена.

Иван Францевич откинулся в кресле и уставился на своего посетителя внимательным изучающим взглядом.

— Что это за доказательства? — спросил он наконец, когда тишина в кабинете снова сгустилась, как старый ликер.

Леня достал из внутреннего кармана фотографию. По его просьбе хороший фотограф выделил из снимка, сделанного покойным Тимофеем в «Белом олене», фрагмент, на котором осталось только ушко юной девицы и бриллиантовая серьга в этом ушке. Фотография была увеличена насколько возможно, и сережка была очень хорошо видна.

Иван Францевич внимательно рассмотрел фотографию и поднял взгляд на Маркиза:

— Эта фотография ничего не доказывает.

— Не доказывает, — согласился Леня, — если не знать, где и когда она сделана и кто на ней изображен.

— Увольте! — Ювелир отшатнулся от Лени, как будто тот превратился в рассерженного скорпиона. — Я не хочу знать никаких имен! Мне достаточно много лет, и я хочу спать спокойно!

— Хорошо, — Маркиз кивнул, — имен не будет.

Будет только дата. Эта фотография сделана в небольшом уютном ресторане, судя по дате на снимке, неделю назад. Насколько я представляю осторожность и неторопливость организаторов выставок такого масштаба, к этому времени коллекция должна была уже находиться в Лондоне или по крайней мере на пути туда.

— Да, это так, — согласился ювелир.

— Так что вряд ли эти серьги могли быть на жене или, допустим, дочери владельца.

— Он мог заказать копии украшений, — медленно проговорил Иван Францевич.

— Мог, конечно.., если это был он. Но вся беда в том, что вы мне сказали — владелец коллекции — человек далекий от криминала, а девушка на фотографии — дочь крупного уголовного авторитета, лидера криминальной группировки…

— Умоляю! — Ювелир перекосился. — Вы обещали — никаких имен! Тем более связанных с уголовщиной…

— Хорошо, имен не будет. Мы с вами обсуждаем чисто теоретическую проблему. Что будет, если перед открытием выставки обнаружится, что в Лондон привезли подделки?

— Репутации владельца будет нанесен серьезный урон. Возникнет подозрение, что он планировал неуклюжую аферу со страховкой экспонатов. Кроме того, под подозрением окажется подлинность других его коллекций — живописи старых мастеров, античных монет, резных камей.., короче, этого человека ждут очень серьезные неприятности.

— Я так и думал. Так может быть, вы сообщите заранее этому человеку, чтобы он мог принять какие-то меры для предупреждения скандала?

На этот раз Иван Францевич замолчал надолго.

Леня думал уже, что так и не дождется ответа, но наконец ювелир поднял на него глаза и сказал:

— Я слишком стар для того, чтобы вмешиваться в такие дела. Мы поступим по-другому. Вы молодой человек и любите рискованную игру. Сообщите ему сами. Я назову вам имя.

— А как же ваше правило — никаких имен?

— Правила существуют для того, чтобы их нарушать.., кроме того, вы поставили меня в довольно сложное положение, и нарушение одного из моих правил — меньшее из возможных зол.

Ювелир помолчал некоторое время и продолжил:

— У камней, как у людей, есть своя душа, своя жизнь, своя история. Только жизнь у них дольше человеческой, а история — интереснее. Тот гарнитур, к которому принадлежат ваши серьги…

— Они вовсе не мои! — вклинился Маркиз в монолог старика.

Иван Францевич недовольно взглянул на него и продолжил:

— Тот гарнитур называют иногда Хомутовским.

История его такова.

Во время завоевания англичанами Индии некий полковник, носивший хорошо известную фамилию Гамильтон, захватил в плен мятежного правителя небольшого княжества в Бенгалии. Странным образом мятежный раджа через короткое время оказался на свободе, и поползли упорные слухи, что полковник Гамильтон освободил мятежника за выкуп — изумительной красоты бриллианты. Доказательств не было, и полковник избежал суда, но офицеры объявили ему бойкот, и он вынужден был подать в отставку.

Спустя короткое время английский полковник Гамильтон появился в России и поступил на военную службу. На престоле восседала Екатерина Великая, а по восточным окраинам империи зверствовали шайки Пугачева. Воинственный англичанин, имевший опыт борьбы с мятежниками, становится командиром одного из полков, отправленных на подавление пугачевского бунта.

Кстати, в России непривычную для русского уха фамилию англичанина переделали в Гомотов, а еще позже — в Хомутов.

Когда новоиспеченный российский дворянин Федор Иванович Хомутов добирался к расположению своего полка, стоявшего неподалеку от Оренбурга, на него в степи напала шайка киргизов, отколовшаяся с целью грабежа от основного войска «царя-батюшки». Пока англичанин и немногие сопровождавшие его спутники рубились с киргизами, один из бунтовщиков похитил поклажу полковника, нашел там индийские алмазы и попытался скрыться с ними. Хомутов, выйдя из схватки победителем, бросился по степи вдогонку за похитителем. Он преследовал его более суток, догнал и вернул похищенное…

— Откуда известны такие удивительные подробности? — поинтересовался Маркиз.

— Федор Хомутов оставил чрезвычайно интересные записки, — ответил Иван Францевич и продолжил:

— За; участие в подавлении пугачевского бунта императрица щедро наградила полковника Хомутова. Он получил от нее обширные имения в замиренной Оренбургской губернии с большим числом крепостных, женился на девушке из старинного рода Фуниковых и положил начало большому и разветвленному дворянскому роду.

Знаменитые индийские алмазы Федор Иванович оставил старшей своей дочери Авдотье. Перед свадьбой Авдотьи Хомутовой алмазы были отданы в работу знаменитому тогда французскому ювелиру Леклерку, который огранил их, оправил и создал чудо, которое и называется с тех пор «хомутовским гарнитуром».

Гарнитур передавался в семье от матери к дочери, и на протяжение почти полутора веков его местонахождение отчетливо прослеживается.

К семнадцатому году двадцатого века знаменитые Хомутовские бриллианты принадлежали семье известного мецената и собирателя редкостей графа Олсуфьева. Тут, как вы понимаете, в стране начались большие неприятности. Уехать вовремя патриотически настроенный граф не пожелал, а потом это стало крайне затруднительно. Он жил в своей петербургской квартире, пока что не реквизированной, топил печь мебелью красного дерева и с ужасом прислушивался к шагам на лестнице — по городу шли повальные обыски и замаскированные под обыски грабежи…

Долго ждать меценату не пришлось. К нему в квартиру посреди ночи вломились солдаты, показали какую-то мятую бумагу, по причине неграмотности перевернув ее вверх ногами, и начали обыск.

Ночные гости вспарывали штыками шелковую обивку кресел, взламывали узорный паркет, выдирали из рам картины старых мастеров. Все это их мало интересовало — они искали золото и драгоценности.

И они их, конечно, нашли. Графа, как ни странно, оставили в живых, только предупредили перед уходом, чтобы он не вздумал никому рассказывать про ночной обыск.

Олсуфьев был расстрелян через несколько месяцев по подозрению в принадлежности к контрреволюционному подполью, а след Хомутовского гарнитура затерялся на восемьдесят лет.

И уже совсем недавно знаменитые Хомутовские бриллианты снова появились на свет.

В девяносто восьмом году их приобрел у милой старушки, дочери ветерана войск НКВД, активно шедший в гору финансист и промышленник Валентин Крылов…

Услышав эту фамилию, Маркиз присвистнул.

— Не свистите в доме, молодой человек, денег не будет!

— У вас-то? — Леня усмехнулся. — Так вот кто этот таинственный владелец коллекции! Валентин Крылов, владелец нескольких банков и химических комбинатов, некоронованный король нефтехимии…

— И очень крупный коллекционер, как я вам уже говорил. Старая живопись, камеи, античные монеты и драгоценности. Как ни странно, он во всем этом достаточно хорошо разбирается, что удивительно для человека его возраста и его занятий.

— Значит, Валентин Крылов… — задумчиво проговорил Леня. — Придется с ним познакомиться… То есть я, конечно, совершенно к этому не стремился, но вот втянули без всякого моего на то желания…

— Это будет непросто, — предупредил его ювелир, — и я ничем не могу вам помочь, больше того — прошу на меня не ссылаться. Вы сказали, что в этом деле замешаны криминальные структуры, а я хочу прожить остаток своей жизни спокойно…

— Разрешите задать вам еще один вопрос, — нарушил Леня наступившую в кабинете тишину, — на этот раз последний.

Ювелир кивнул, внимательно глядя на своего молодого собеседника.

— Если действительно «хомуговский гарнитур» попал в чужие руки, должна существовать его копия.

Достаточно хорошая копия, чтобы обмануть знатоков.., или хотя бы на какое-то время ввести их в заблуждение, чтобы эту копию отправили в Лондон.

— Вы правы, — ювелир на какое-то время задумался, — это очень большая и сложная работа.., я, конечно, мог бы справиться с ней за месяц, но для этого мне нужно было бы получить доступ к оригиналу. Найдется еще пять-шесть мастеров, которые могут сделать такую копию за несколько месяцев. Но остается прежний вопрос: как они получили оригинал?

— Значит, нужно искать среди этих мастеров того, кто достаточно близок к Валентину Крылову, — проговорил Леня.

— Этот вопрос — не ко мне! — отрезал Иван Францевич.

— Я понимаю, — Леня выглядел смущенно, — но может быть, вы сможете перечислить тех мастеров, о которых говорили? Тех, кто в состоянии сделать копию гарнитура?

Старый ювелир задумался. Наконец он взял листок бумаги, «паркеровскую» ручку и написал в столбик две фамилии.

Передавая список Лене, он пояснил:

— Остальные мастера высшего класса или тяжело больны, или долгое время живут за границей.

* * *

Маркиз подошел к двери своей квартиры и приступил к внимательному осмотру. Первым делом он осмотрел дверной косяк и убедился, что волосок, который он прилепил перед уходом, остался на месте. Затем он достал из кармана пинцет и осторожно вытащил крошечную полоску папиросной бумаги, которую уходя засунул в замочную скважину. Полоска была не смята. Следовательно, в Ленино отсутствие в квартиру никто не наведывался.

На такие маленькие хитрости Леня полагался больше, чем на самые современные охранные системы: специалистов по электоронике сейчас развелось, как собак нерезаных, и любую хитрую электронную систему могут перехитрить и обмануть, а старые как мир приемы вроде волоска на двери или бумажки в замке не так-то просто заметить.

Войдя в квартиру и закрыв за собой дверь, Леня прямиком устремился в Лолину комнату.

У его боевой подруги хранилась уйма всяких, на Ленин взгляд, совершенно бессмысленных вещей, в том числе огромная кипа ярких иллюстрированных журналов.

Отложив в сторону такие издания, как «Космополитен», «Элль», «Вог», посвященные простым женским радостям вроде моды, косметики, парфюма и решающие из номера в номер кардинальную философскую проблему «худеть или не худеть», Леня отобрал журналы «Караван» и «Кто», в которых публиковали статьи об известных личностях, героях нашего времени — звездах шоу-бизнеса и популярных миллионерах.

Такие издания не могли обойти своим вниманием Валентина Крылова.

Действительно, Маркиз не слишком долго искал нужные материалы — в третьем по счету номере журнала «Кто» он нашел огромную статью про «Владельца заводов, газет, пароходов».

Вот Крылов на приеме, посвященном открытию благотворительного центра. Смокинг, холодная улыбка на некрасивом энергичном лице. Вот он ведет в поводу любимую лошадь. Костюм для верховой езды, улыбка гораздо более искренняя.

Вот Крылов с популярным телеведущим, вот — с известной певицей…

А вот это очень интересно. Валентин Крылов на открытии выставки произведений старой итальянской живописи из его частной коллекции. Рядом с миллионером — несколько интеллигентных мужчин. Под снимком напечатано: хранитель частного музея Борис Зайончковский, сотрудники музея — Николай Опарин и Роберт Штерн…

Леня поспешно достал из кармана список, составленный Иваном Францевичем.

Алексей Георгиевич Шалвашвили.

Роберт Моисеевич Штерн.

Леня с трудом поверил в такую удивительную удачу. Невод с первой же попытки вытащил золотую рыбку. Роберт Штерн, которого старый ювелир назвал в числе людей, способных изготовить подделку знаменитого гарнитура, работает в частном музее Валентина Крылова и, следовательно, имел все возможности изучить Хомутовские бриллианты и скопировать их. Другой вопрос — зачем он это сделал. Неужели просто из-за денег? Он известный, первоклассный ювелир, работает на знаменитого миллионера, наверняка не бедствует.., хотя известно — чужая душа — потемки.

Маркиз включил компьютер, открыл базу данных, содержащую сведения о жителях города, и через несколько минут уже набирал номер телефона ювелира.

Ему ответил старый, изможденный голос.

— Могу я услышать Роберта Моисеевича? — вежливо поинтересовался Леня.

— Я вас слушаю, — проскрипел старик.

Леня на секунду растерялся: на фотографии в журнале он видел энергичного темноволосого мужчину лет пятидесяти, а по голосу Штерну можно было дать все восемьдесят…

Преодолев растерянность, Маркиз проговорил:

— Роберт Моисеевич, моя фамилия Марков.

Я пишу статью об истории старинных ювелирных украшений. Мне хотелось бы встретиться с вами и задать несколько вопросов…

— Марков? — переспросил старик. — Не слышал.., извините, молодой человек, но я очень занят. Я не смогу уделить вам времени.

— Но я очень хотел бы поговорить с вами о Хомутовском гарнитуре, — произнес Леня со значением.

Его собеседник так долго не отвечал, что Леня уже подумал, что их разъединили. Однако в трубке снова раздался тот же голос.., хотя он, кажется, постарел еще больше. В нем звучал не страх, которого ожидал Маркиз, а тоска и обреченность:

— Я ждал этого.., чего вы от меня хотите?

— Только поговорить, — ответил Леня.

— Приезжайте. Адрес знаете?

* * *

Через полчаса Леня стоял перед квартирой ювелира. Железную дверь украшали панорамный глазок и кнопка звонка. Леня нажал на кнопку, и за дверью раскатилась заливистая трель, однако никто не вышел и никаких шагов за дверью не раздалось.

Леня позвонил еще раз, и по-прежнему безрезультатно. Это начало его всерьез беспокоить. Самым правильным было бы немедленно уйти, но ювелир был единственной ниточкой, которая могла привести Леню к разгадке истории с бриллиантами, и Маркиз сделал еще одну попытку.

Звонок затих, и за дверью снова воцарилась тишина.

Леня огляделся и нагнулся к замочной скважине. Он хотел определить тип замка и попробовать его открыть, но это не понадобилось. Леня случайно нажал на дверную ручку, и дверь квартиры беззвучно приоткрылась.

Это было слишком похоже на ловушку, но Маркиз хотел так или иначе добраться до правды, и он вошел в квартиру.

Во всей квартире горел свет — как будто хозяин боялся темноты и гнал ее из всех комнат, из всех углов, из всех щелей.

Квартира была хорошо, со вкусом отремонтирована и обставлена дорогой стильной мебелью.

Чувствовалось, что хозяин ее — человек со средствами. Всюду был порядок, даже какой-то избыточный, неестественный порядок, как будто здесь не живут люди, как будто это не жилой дом, а просто музейный, выставочный интерьер.

Маркиз окликнул хозяина, но ему по-прежнему никто не отозвался. Он открыл одну дверь, другую — перед ним была гостиная с камином и несколькими пейзажами на стенах, затем — спальня…

Наконец он оказался на пороге кабинета.

И здесь он, наконец, увидел хозяина.

Ювелир сидел спиной к двери в высоком офисном кресле, словно что-то внимательно рассматривая перед собой на столе.

Леня на всякий случай еще раз окликнул его по имени, но на самом деле он почувствовал уже, что Роберт Моисеевич не отзовется.

Никогда больше не отзовется.

Неужели ювелир покончил с собой?

Но почему тогда открыта дверь квартиры?

На всякий случай Леня надел перчатки, подошел к ювелиру и прикоснулся к его плечу. От этого легкого прикосновения вращающееся кресло развернулось, и Леня едва сдержал крик.

Ювелир повернулся к нему лицом. Это лицо было так страшно, как, оно бывает только, у задушенных людей. Сине-багровый цвет кожи, торчащий изо рта распухший язык, вылезающие из орбит глаза… Леня многое видел в своей жизни, но это зрелище даже ему показалось чересчур впечатляющим.

Нет, о самоубийстве не было и речи.

Справившись с подступившей тошнотой. Маркиз взял себя в руки и осмотрел труп. Судя по всему, ювелир сидел за столом и что-то писал, когда на него неожиданно напал убийца — на столе лежала «паркеровская» ручка со снятым колпачком. Самой записки Леня не увидел, скорее всего ее унес убийца.

Леня осмотрел труп, стараясь не прикасаться к нему.

На шее убитого была очень тонкая кровавая полоса — след от удавки. Положение тела говорило о том, что Штерн не сопротивлялся, не боролся с убийцей, и только правая рука судорожно сжалась в кулак.

Вглядевшись, Леня заметил между судорожно сжатыми пальцами что-то белое. Он достал из кармана пинцет и постарался разжать пальцы, но они не слушались, как будто ювелир и после смерти не хотел раскрывать свою тайну. Леня использовал пинцет как рычаг и с трудом отогнул указательный палец.

Как он и думал, в кулаке была зажата скомканная бумажка. Маркиз осторожно, стараясь не разорвать, вытащил ее пинцетом и аккуратно расправил.

Неровным, уползающим вниз почерком на листке было написано:

«Я этого ждал. Я ничего не мог поделать — они держали у себя Полинку. Теперь уже…»

На этом записка обрывалась — видимо, дописать ее до конца Штерну помешал убийца.

Маркиз спрятал записку в карман и продолжил осмотр комнаты.

На столе перед мертвым ювелиром стояла фотография в деревянной рамочке — группа людей на даче, среди пышно цветущих розовых кустов.

На первом плане — высокий молодой мужчина, заметно похожий на Штерна.., не на того страшного человека с багрово-синим лицом, который сидел сейчас в высоком офисном кресле, а на того уверенного, элегантного, с журнальной фотографии. Рядом с мужчиной — загорелая блондинка, наверное, жена, и маленькая кудрявая девочка… наверное, та самая Полинка… Позади счастливой молодой семьи стояли двое пожилых мужчин — сам Штерн и еще один человек примерно его возраста, с маленькой остроконечной бородкой.

У каждого человека есть слабые, уязвимые места, найдя которые, можно заставить его сделать все, что угодно.

У покойного ювелира таким уязвимым местом оказалась любовь к внучке.

Повинуясь безотчетному импульсу, Леня положил семейную фотографию к себе в карман.

Он думал о мертвом ювелире, что, шантажируя девочкой, его заставили изготовить копию гарнитура и, может быть, даже подменить его. Штерн был совершенно сломлен тем, что ему пришлось сделать, он даже постарел сразу на двадцать лет.

Когда Леня позвонил ему и ювелир понял, что начинается новый виток прежнего кошмара, он скорее всего решил покончить с собой и начал уже писать предсмертную записку…

Но ему и этого не дали, не дали уйти из жизни по собственной воле. Убийца бесшумно пробрался в его квартиру и принес с собой смерть.

Очевидно, ювелира держали «под колпаком», прослушивали все его разговоры, и как только Леня позвонил ему — Штерна приговорили к уничтожению.

Что ж, он, Леня, виноват в смерти ювелира в самую последнюю очередь. Все равно вскоре история с подменой драгоценностей раскрылась бы.

Вряд ли Леня сможет узнать что-либо здесь, возле мертвого тела, нужно скорее уносить отсюда ноги.

Однако ему не дали этого сделать, потому что из прихожей послышался скрип входной двери и осторожные шаги. Маркиз мысленно хлопнул себя кулаком по лбу — как же это он оставил дверь открытой? Сейчас его возьмут тепленьким возле мертвого тела, и никакие оправдания не помогут.

Ох, чувствовал он, с самого начала чувствовал, что от этой истории с серьгами он будет иметь множество неприятностей!

— Роберт, вы где? — послышался неуверенный голос.

Голос был женский и, насколько Леня мог судить, не слишком молодой.

Одним прыжком Леня Маркиз оказался возле окна и спрятался за не полностью задернутой портьерой из плотной ткани, больше в кабинете было спрятаться негде. Портьера была до самого пола, и Леня очень удачно слился со стенкой. Появилась надежда, что если никто не станет подходить вплотную к окну, то его не заметят.

Шаги приближались, и Леня затаил дыхание, потому что неизвестная женщина направлялась прямо к кабинету. Несмотря на то что шла она медленно, Леня понял по шагам, что женщина находится в квартире Роберта Штерна не впервые.

Она остановилась на пороге и окликнула ювелира еще раз. Леня помнил, что от двери не видно, что ювелир мертв, кажется, что он просто неподвижно сидит в кресле. Леню, правда, тотчас насторожила эта неподвижность.

Как видно, незнакомую женщину тоже обеспокоила создавшаяся ситуация. Она постояла немного на пороге, потом все же решилась подойти к столу, а стало быть, к телу. Остановилась, послышался легкий скрип, очевидно, она повернула кресло, как это сделал Леня…

Он замер, ожидая услышать крик и падение ее тела на пол — увидев такой ужас, никто не устоит на ногах. Она и правда издала полукрик-полустон, потом замолчала. Леня решился чуть-чуть выглянуть из-за портьеры.

Дама была сильно немолода, но подтянута и .быстра в движениях. Одета она была в короткую дубленку с капюшоном, теперь дубленка была расстегнута, капюшон откинут, потому что от всего увиденного даму, очевидно, прошиб пот. Коротко стриженные волосы были тщательно подкрашены и уложены. Судя по внешнему виду, падать в обморок от ужаса дама не собиралась. Она постояла еще немного, горестно глядя на убитого ювелира, потом обошла стол и внимательно его оглядела. Но ничего не нашла, потому что бумажку из кулака убитого Леня сунул в карман, и семейную фотографию тоже.

Леня застыл за своей портьерой, приглядываясь к женщине, потому что внезапно из другого ракурса она показалась ему знакомой. Определенно, он где-то видел эти внимательные глаза, этот решительный поворот головы…

Дама между тем надела перчатку и сняла трубку телефона, стоявшего тут же, на столе. Леня из портьеры от души посоветовал ей этого не делать — ему было точно известно, что телефон прослушивается бандитами Жоры Кабана. Как будто услышав его мысли, дама аккуратно положила трубку на рычаг, еще раз цепко обежала взглядом комнату и вышла, стараясь не стучать каблуками.

И только когда она повернулась к Лене в профиль, он вспомнил, где он ее видел. Ведь это была Лолкина знакомая владелица четырех американских бульдогов — Черчилля, Трумэна, Рузвельта и Эйзенхауэра! Леня как-то мельком видел ее во дворе, то есть бульдогов-то нельзя было не заметить, но Леня Маркиз, по привычке замечать все, рассмотрел и их хозяйку. И вот теперь он с уверенностью мог сказать, что в квартире Роберта Штерна была именно она.

Леня прислушался. Входная дверь не хлопнула, он заметил, что замок можно было запереть только на ключ, оттого и убийца оставил дверь открытой, но в квартире больше никого не было.

Леня осторожно выбрался из-за портьеры, потом оглядел комнату, в которой ничего не изменилось. Он положил обратно на стол семейную фотографию, теперь она больше не может ему понадобиться. Затем он развернул кресло в прежнее положение, чтобы не видеть страшное лицо мертвого ювелира, и поспешно покинул его квартиру, никого не встретив на лестнице.

Машину Леня оставил за два квартала от дома ювелира, и теперь, усевшись за руль, он услышал характерные сигналы. Мимо промчались три милицейские машины, направлявшиеся к дому Роберта Штерна, очевидно, хозяйка бульдогов поостереглась вызывать милицию из его квартиры, но вызвала ее из более безопасного места.

* * *

Леня тяжко вздохнул и тронул машину с места, путь его лежал прямо к Лоле. Заскочив по дороге в супермаркет и накупив там самых любимых Лолиных деликатесов, захватив две пачки орехового печенья для Пу И, Леня Маркиз позвонил условным звонком в дверь конспиративной квартиры, с усмешкой поймав себя на мысли, что ужасно соскучился по своей легкомысленной подружке.

Послышались шаги, Леню долго изучали в глазок, после чего дверь нехотя отворилась.

Лола была не в лучшем своем настроении, это Леня понял сразу. Она хмуро поглядела на Маркиза, молча повернулась и пошла в комнату. Ей скучно, она боится, и поскольку сорвать раздражение больше не на ком, Лолка дуется на него, Леню.

— Как живете? — спросил Маркиз, входя за Лолой в комнату, но тут его атаковали на уровне коленей, то есть Пу И подбежал, радостно залаял и принялся прыгать вокруг.

— Дружище! — растрогался Леня. — Как же я рад тебя видеть…

— А меня ты видеть не рад? — ревниво осведомилась Лола.

— А ты попрыгай вокруг меня, повизжи, может, я тоже обрадуюсь, — усмехнулся Леня.

Он тут же пожалел о своих словах, потому что Дола мигом запустила в него подушкой. Леня уклонился, тогда Лола плюхнулась на диван и отвернулась к стене.

— Лолка, не дуйся! — Леня повысил голос. — Мне некогда выяснять с тобой отношения. Ну повернись ко мне, улыбнись…

— С какой это радости я должна тебе улыбаться? — закричала Лола, поворачиваясь на диване. — Сижу здесь, как в склепе, никуда выйти не могу, Пу И — очень нежная и легковозбудимая собака, ему нужны ежедневные прогулки, а куда я его могу сводить? Только на лоджию! Он плохо ест и похудел!

— А по-моему, он прекрасно выглядит и даже потолстел слегка! — возразил Леня, глядя как нежная и легковозбудимая собака пытается разгрызть шнурок у него на ботинке.

— Это оттого, что он мало двигается!

— Ну, дорогая, перестань капризничать, — Леня погладил Лолу по голове, — вот я принес тебе кучу всего вкусного…

— Ты хочешь, чтобы я не влезла ни в одно платье!

— Лучше давай попьем чаю, и я расскажу тебе, как идут наши дела…

Лола сменила гнев на милость, и Леня пересказал ей вкратце разговор с Мюллером и все, что случилось на квартире Роберта Штерна.

— И представляешь, кто была эта дама?

— Королева Елизавета? — рассеянно отозвалась Лола, потому что в этот момент она решала сложную проблему — может или не может она позволить себе второе пирожное.

— Куда там королеве! — ничуть не обиделся Леня. — Лолка, да ты меня не слушаешь совсем?

— Слушаю, — с неудовольствием ответила Лола, потому что по всем параметрам выходило, что второе пирожное есть никак нельзя, — так кто такая эта тетка?

— Твоя знакомая, ну эта, с четырьмя бульдогами, как ее…

— Анна Сергеевна? — ахнула Лола. — Не может быть! Хотя.., ой, я вспомнила, где я видела рисунок того самого гарнитура… Помнишь, я говорила, что где-то его видела? Так вот, это было в книге, которую я случайно пролистала у этой самой Анны Сергеевны! Старинная книга, толстая очень, с ятями…

Лола осеклась и виновато поглядела на Леню.

— А раньше ты об этом вспомнить не могла? — грозно спросил он. — Знаешь же, как важна любая мелочь!

— Ой, прости, Ленечка, совершенно выскочило из головы…

— Еще бы не выскочило, — ворчал Леня, — когда в голове у тебя одни только идиотки-подруги и собачьи свадьбы…

Услышав про свадьбу, Пу И недовольно гавкнул, Лола же обиделась за идиоток-подруг.

— У меня и так мало подруг! — вспыхнула она. — Ты разогнал всех моих друзей!

— Я? — изумился Леня.

— Да, ты! — твердо ответила Лола. — Из-за тебя у меня нет никакой личной жизни, ты запер меня в клетке, ты полностью подавил мою индивидуальность!

— Ну пошло-поехало! — Леня искусственно зевнул. — Другого времени выбрать не могла для того, чтобы сцены устраивать?

Лола надулась, отошла к окну, взяла на подоконнике сигареты и закурила.

— Вот-вот, успокойся и слушай меня, — заговорил Леня, — мы должны полностью мобилизовать наши силы и выступать единым фронтом.

Лолка, это очень серьезно!

«А Ленечка-то у нас оказывается зануда», — мысленно сказала Лола, переглянувшись с Пу И.

— Слушай, что ты должна сделать! — говорил Леня.

"И как это я не замечала в нем этого занудства раньше? — размышляла Лола. — Он страшно любит все объяснять, как будто другие глупее его и ничего не соображают. Еще он любит руководить, впрочем, как все мужчины.., но какой же зануда!

И голос, как у какого-нибудь старорежимного начальника, так и видишь, как сидит какой-нибудь старый бегемот в кабинете и распекает секретаршу, а она, бедная, и ответить как следует не может…"

— Ладно, Лола, мне нужно спешить, — Леня поднялся, — все равно ты меня не слушаешь… Пока, Пуишечка, будь умницей…

«Для Пу И у него есть нежные слова, а для меня и взгляда не найдется, — обидчиво подумала Лола, — как грустно жить, когда тебя не любят, когда ты никому не нужна! Правду говорит пословица, что доброе слово и кошке приятно…» — в этом месте Лола чуть не пустила слезу, так стало себя жалко.

Когда за ее партнером закрылась входная дверь, Лола посидела немного, задумчиво подперев рукой щеку, потом решительно тряхнула головой и взяла в руки телефон.

«Ладно, Маркизушка, — приговаривала она, нажимая на кнопки, — когда-нибудь я все тебе припомню…»

Поговорив по телефону, Лола слегка приободрилась и занялась своей внешностью. Она приняла душ, тщательно наложила макияж, причесалась и осталась вполне довольна своим лицом. Правда, от долгого сидения взаперти кожа немного побледнела и обозначились легкие тени под глазами, но Лола удачно их замаскировала.

На улице вовсю бушевала весна. Остатки снега на асфальте давно уже превратились в лужи, которые в свою очередь общались друг с другом с помощью ручейков, и вот уже самые последние из них становятся все меньше и меньше и скоро совсем высохнут. Вороны надрывались от крика, воробьи чирикали оглушительно, солнце светило исправно, от протаявшей земли поднимался пар.

Над всем городом витал стойкий аромат подтаявших «собачьих следов», словом в город пришла настоящая весна.

Лола надела коротенькое пальтишко из пятнистого искусственного меха, туго затянулась поясом, с удовлетворением отметив, что талия у нее все такая же тонкая, и вчерашние пирожные ничуть ее не подпортили, решила, что Ну И обойдется без комбинезона и покинула конспиративную квартиру.

— Ленька думает, что он может нами командовать, — бурчала Лола, стоя на площадке в ожидании лифта, — надоело уже слушать его нравоучения. Зачем-то посадил нас под домашний арест в этой квартире, а что тут хорошего, я тебя спрашиваю? Нам нужно чаще бывать на свежем воздухе, верно, Пуишечка? Сейчас весна, организм ослаблен, а Ленька выдумал какую-то конспирацию… Я правильно говорю, ангел мой?

Пу И, уловив вопросительную интонацию, приветственно тявкнул.

— Нет, дорогой, в кафе мы пока не пойдем, — сказала Лола, пытаясь придать голосу строгость, — у нас сейчас другие дела…

Выйдя из подъезда, Лола сощурилась на солнышко, подхватила Ну И на руки и не спеша направилась к остановке автобуса, однако передумала, потому что Пу И очень не любил ездить в общественном транспорте — там душно, пассажиры все время ругаются друг с другом, а дети норовят потрогать его и страшно обижаются, когда Пу И в ответ кого-нибудь цапнет.

Лола подняла руку, но из соображений конспирации села только в третью по счету остановившуюся машину. Она дала адрес своего дома, но попросила остановиться раньше, у скверика.

В скверике было сыро, так что Лола и Пу И не стали заходить, они погуляли немножко по улице, потом зашли в пару магазинов, встретили знакомую мальтийскую болонку с хозяйкой, и Пу И немножечко с болонкой поиграл. От свежего воздуха и от ласково пригревающего солнышка Лола разрумянилась и пришла в чудное расположение духа. Она весело болтала с хозяйкой болонки и не заметила в стороне тень мужчины. Тень мелькнула и пропала, но если бы Лола стояла ближе, то на нее повеяло бы от этой тени могильным холодом.

Но Лола, как уже говорилось, была в прекрасном настроении, поэтому, распрощавшись с болонкой, они с песиком направились по своему делу.

Лола прошла мимо своего дома, не взглянув на собственный подъезд, Пу И если и удивился, то ничем своего удивления не проявил. Один раз Лоле показалось, что кто-то смотрит ей в спину тяжелым угрожающим взглядом, она резко оглянулась, но ничего не заметила, однако инстинктивно убыстрила шаг.

Когда они вошли в подъезд, Лола остановилась, потому что в сумраке подъезда ей стало как-то неуютно. Глаза после яркого света, царившего на улице, в первое время плохо видели, и Лоле показалось, что за ней в подъезд просочилась смутная тень, от которой веяло мраком и холодом. Лола тут же взяла себя в руки и отмахнулась от этой мысли, тем более что глаза привыкли к полумраку, и она увидела, что в подъезде никого нет.

— Это нервы, — сказала она Пу И, — вот ты же ничего не чувствуешь…

Пу И немедленно попросился на руки, но Лола не придала этому большого значения. Они не стали пользоваться лифтом, а поднялись на четвертый этаж пешком. Когда Лола нажала кнопку звонка, за дверью раздался квартет из лая. Дверь открылась, и Лола с Пу И попали в объятия четырех американских бульдогов — толстячка Черчилля, Трумэна, Рузвельта и Эйзенхауэра — самого среди них обаятельного. Бульдоги весело прыгали, становились лапами чуть не на плечи Лоле и все норовили достать Пу И, Лола еле успела спрятать его под мышку.

— Ну хватит, хватит! — раздался голос Анны Сергеевны. — Будьте с гостями повежливее, успокойтесь, мальчики!

И бульдоги послушно уселись на пол, стуча хвостами.

— Пройдемте в комнату, дорогая! — приветливо улыбнулась хозяйка. — Что у вас случилось, что вы так настойчиво просили о встрече?

Лола уловила нотки недоумения в голосе Анны Сергеевны и с совершенно необъяснимым злорадством подумала, что сейчас она еще больше удивит хозяйку бульдогов. Да не только удивит, а еще и поразит, смутит, уличит и заставит серьезно задуматься.

Лола отметила про себя, что в этот раз хозяйка не предложила ей кофе — что ж, так даже лучше, разговор будет более официальным.

— Помнится, в прошлое свое посещение, — начала Лола самым светским тоном, — я видела у вас старинную книгу.., вы еще запретили мне ее трогать…

Она помолчала, давая Анне Сергеевне собраться с мыслями, и продолжала:

— Но я все же успела разглядеть в этой книге один рисуночек.., изображение старинного бриллиантового гарнитура Хомутовых, который считался пропавшим в годы гражданской войны и совершенно неожиданно всплыл недавно в частной коллекции…

— Я знаю, что эта за коллекция, — спокойно сказала Анна Сергеевна, — я многое знаю…

— Но не все, — полуутвердительно сказала Лола, — про этот гарнитур вы не знаете самого главного. Вы сказали, что хорошо знаете коллекцию, а хорошо ли вы знаете ее владельца?

Анна Сергеевна усмехнулась, но ничего не сказала.

— Возможно, вы были знакомы так же с ювелиром, который работал на владельца этой богатейшей коллекции, — продолжала Лола, как ни в чем не бывало, — это некий Роберт Штерн.

И ничего не случилось, Анна Сергеевна не стала рвать на себе волосы и плакать, она даже не изменилась в лице.

— Думаю, что вы хорошо его знали, — продолжала Лола, — я не оговорилась, именно знали, а не знаете, потому что Роберт Штерн умер, вернее, его недавно убили…

По лицу хозяйки промелькнула легкая тень, но она снова промолчала.

— Бьюсь об заклад, что вы сейчас решаете про себя проблему — пристрелить меня или отдать на съедение своим бульдогам, — усмехнулась в свою очередь Лола, — так вот, не нужно делать ни того, ни другого. Поверьте, я пришла сюда вовсе не для того, чтобы вас шантажировать или пугать!

— Вряд ли у вас это получилось бы, деточка, — процедила Анна Сергеевна, — ибо не родился еще тот человек.., впрочем, я рада, что вы это понимаете…

И тут на минуту из-за любезной приветливой мины глянуло на Лолу совсем другое лицо — сухое, жесткое, с твердо сжатыми губами.

«Надеюсь все же, что она хотя бы поддастся обычному женскому любопытству и не станет убивать меня сразу, а выслушает, что мне известно», — в тревоге подумала Лола, ей очень не понравился взгляд хозяйки бульдогов.

— Знаете, Анна Сергеевна, — сказала Лола, повинуясь порыву, — вы не та женщина, с которой нужно ходить вокруг да около. Один человек видел вас сегодня.., ну вы сами знаете, в чьей квартире. Он сам оказался там случайно, так вот он видел, как вы реагировали на то, что там увидели. Он посоветовал мне объясниться с вами напрямую, сказал, что вы — сильная волевая женщина. В общем, мы с вами можем помочь друг другу.

— Вот как? — Анна Сергеевна подняла брови. — Пока я не вижу, каким образом…

— Как близко вы знакомы с Валентином Крыловым? — быстро спросила Лола. — Можете вы снестись с ним как можно скорее? Поверит ли он вам, если вы сообщите ему совершенно вопиющие вещи?

— Допустим… — протянула Анна Сергеевна, внимательно глядя Лоле в глаза, — допустим, что я связана с ним близко.

Лола достала фотографию, на которой была изображена дочка Жоры Кабана, потом другую, где было только увеличенное ухо девицы, но бриллиантовая серьга видна отлично.

Анна Сергеевна взяла снимки в руки и поднесла к глазам.

— Лупу возьмите! — подсказала Лола.

— И так вижу, — процедила Анна Сергеевна, — и дату на снимке тоже вижу.

— Вы не выглядите слишком удивленное — заметила Лола, — по-моему, вы подозревали нечто подобное… Эта фотография означает, что в Лондоне не настоящие драгоценности, а искусно сделанная имитация. И что через три дня, когда проведут экспертизу, разразится жуткий скандал.

— Так вот почему Роберт так странно вел себя в последние несколько недель… — прошептала Анна Сергеевна.

— Его шантажировали жизнью маленькой внучки, — тихо сказала Лола, — его нельзя ни в чем винить…

— Я чувствовала, что что-то не так! — горячо заговорила Анна Сергеевна. — Я давно уже подозревала… Дело в том, что мы очень давно знакомы с Робертом.., были.., именно я рекомендовала его Валентину, как отличного специалиста… Мы сотрудничали.., я работала консультантом у Вали, у Крылова.., мы с ним дальние родственники…

«Понятненько, — подумала Лола, — ясно теперь, откуда берутся деньги на содержание бульдогов и на всю так тщательно и удобно организованную жизнь. Стало быть, она родственница самого Крылова, работает с его коллекцией, много всего знает. Ленька не ошибся, она может быть нам очень полезна».

— Ювелир Роберт Штерн изготовил отличные копии всех предметов Хомутовского гарнитура и подменил драгоценности перед оправкой в Лондон, — сказала она, — и теперь, когда там проведут экспертизу, вашего родственника ожидает огромный скандал, который повлияет на его репутацию коллекционера и бизнесмена. Можете вы сообщить ему об этом таким образом, чтобы никто раньше времени про это не узнал?

— Могу, — чуть помедлив, сказала Анна Сергеевна, — но вы должны мне объяснить, как вы оказались замешанной в это дело, и какая вам выгода оттого, что спасете репутацию Валентина Крылова.

— А вот вы как раз и сумеете убедить вашего родственника в том, чтобы нам с моим компаньоном была от этого дела какая-то выгода, — нахально сказала Лола.

— Ах, вот в чем дело… — протянула Анна Сергеевна, и на лице ее промелькнуло выражение легкой брезгливости.

Лола мгновенно разозлилась. Похоже, тетка считает ее обычной вымогательницей. И Ленька тоже хорош — самую неприятную работу вечно скидывает на нее. Пришел бы сам к этой старой гиене и разбирался с ней и ее бульдогами. Кстати, что-то они затихли… И куда это подевался Пу И, хотелось бы знать…

Лола встала, и тут же Анна Сергеевна строго приказала:

— Садитесь на место!

Лола сделала вид, что ужасно испугалась; пошатнулась и незаметно спрятала в карман фотографии, которые до этого валялись на столе. Тут она заметила, что Анна Сергеевна направила на нее маленький пистолет и поразилась, как незаметно та успела его вытащить. Не иначе, как с собой в кармане все время носит.

По тому, как уверенно держала оружие Анна Сергеевна, было заметно, что стрелять она умеет и что рука у нее не дрогнет.

— Пуишечка, детка! — позвала Лола тихонько. — Иди к мамочке…

Умница Пу И безошибочно угадал тревожные интонации в ее голосе и тотчас появился в обозримом пространстве комнаты. Ничего с ним не случилось, он просто нашел газету и тихонько разодрал ее в уголке. Лола подхватила его и спрятала под мышку так, чтобы ничего не торчало.

— Я ухожу! — сообщила она Анне Сергеевне. — Вряд ли у нас получится плодотворная беседа, если вы направляете на меня пистолет. Так что, как говорится, извините нас с Пу И за компанию.

— Я ведь не шучу! — произнесла Анна Сергеевна скрипучим тоном. — Я выстрелю…

— Очень смешно, — вздохнула Лола, — ну выстрелите, и что потом будете делать? Допустим, у вас есть кому убрать мой труп, а дальше? Я знаю, кто такая девушка на фотографии, знаю, кто заставил Роберта Штерна подменить гарнитур, и вы думаете, что угрожая мне вот этой маленькой штучкой сумеете заставить меня признаться? Конечно, теперь вы сумеете предупредить своего племянника, или кем он там вам приходится, и огромного скандала в Лондоне не будет. Однако ему, надо полагать, придется уплатить огромную неустойку устроителям выставки, потому что экспонатов-то нет!

Опять же моральный аспект, с их стороны больше не будет доверия человеку, который сначала дает согласие на выставку своих драгоценностей, а за три дня до открытия выставки, никому ничего не объяснив, вдруг отказывается предоставить драгоценности! К тому же у меня есть компаньон, который в курсе всех моих передвижений. Разумеется, он не такой богатый и влиятельный, как ваш родственник, но смею вас уверить, тому, кто лишит его моего общества, он способен доставить очень и очень много неприятностей…

Лола с удовлетворением отметила, что Анна Сергеевна убрала пистолет.

— Вы правы, — произнесла она, — пожалуй, нам нужно побеседовать по душам. Вы должны мне рассказать, как оказались замешаны в этой истории…

— Вы ведь все равно мне не поверите, — вздохнула Лола, усаживаясь на диван поудобнее.

Все же она рассказала вкратце про свадьбу Пу И, про подмененные фотографии и про то, что теперь эти снимки опасны тому, кто похитил гарнитур, потому что на фотографии снята его дочь, и что это является неопровержимым доказательством его причастности к краже драгоценностей.

— Невероятная история, — вздохнула Анна Сергеевна, — я должна все же проверить кое-какие факты. Я немедленно снесусь с Лондоном, поговорю с Валентином приватно…

— Спросите его, согласен ли он заплатить за возврат драгоценностей вот такую сумму, — Лола протянула листок, на котором записана была сумма с пятью нулями, — если согласен, то мы приступим к операции и привезем ему гарнитур послезавтра прямо в Лондон. Передайте ему, что сотрудничать мы будем только на наших условиях, потому что остается очень мало времени для того, чтобы менять операцию. Если все пройдет удачно, то кроме денег мы потребуем еще избавить нас от преследования того человека, у которого мы добудем гарнитур. Имя его мы, разумеется, сообщим Крылову при встрече.

— А если ваша операция кончится неудачно?

— Об этом будет известно завтра вечером, и Крылов успеет еще поговорить с устроителями выставки. Вы прежде всего попросите его точно выяснить, подделка у него или нет, и тогда он на все будет согласен! — посоветовала Лола.

Анна Сергеевна проводила Лолу до двери и все покачивала головой скептически, так, что даже бульдоги удивились.

* * *

Лоле вовсе не померещилась зловещая тень, которая ее преследовала. Человек с рыбьими глазами давно караулил ее возле дома. Если бы он способен был на обычные человеческие чувства, он очень обрадовался бы такому везению — девчонка сама прибежала к нему в руки. Но убийца с глазами снулой рыбы уже давно перестал испытывать обычные человеческие чувства, ему нравилось только убивать, причем больше всего — своей испытанной удавкой.

Убийца наблюдал за Лолой и ее собачкой, пока они гуляли, потом проводил их до подъезда и скользнул за ними. В этом подъезде лифты были расположены не на площадке, а между этажами.

Рядом с лифтом была дверь на балкон и небольшой тупичок с мусоропроводом.

Убийца быстро прокачал ситуацию. Он собирался убить Лолу, но до этого нужно ее допросить на предмет того, куда она дела фотографии. И только потом он сможет воспользоваться своей замечательной удавкой…

Очень удобно будет прихватить ее прямо у лифта и перетащить на балкон. Если же девчонка не станет пользоваться лифтом, он увидит это и догонит ее на лестнице между этажами.

Убийца встал в тупичке у мусоропровода и слился со стеной. Так он простоял минут двадцать пять, потом открылась дверь на лестничной площадке и вышла старуха с мусорным ведром. Убийца тенью скользнул на балкон и замер за дверью.

Старуха опорожнила ведро и оглянулась на балконную дверь, из которой дуло, однако подходить не стала и отправилась восвояси. Убийца постоял, прислушиваясь, и только было хотел вернуться на свое место, как услышал за собой какие-то странные звуки. Он молниеносно огляделся.

На балконе была жуткая грязь, очевидно, тут никто не убирал с самого лета, а то и больше. Кроме этого балкон хранил следы посещения разных людей — валялись окурки, пивные банки и рваные газеты. Еще стоял на балконе деревянный ящик, в каких раньше дворники хранили метлы, лопаты и Другой инвентарь. Ящик когда-то давно в незапамятные советские времена был выкрашен темно-зеленой краской и запирался на висячий замок.

Теперь замок этот тихонько позвякивал. Убийца пригляделся и заметил, что крышка ящика потихоньку приподнимается. Убийца оглянулся на балконную дверь и на всякий случай прихватил в кармане свою удавку.

Крышка ящика полностью откинулась, потому что замок висел просто так, ничего не запирая, и на свет высунулся грязный бомж. Седые всклокоченные волосы буйно росли на его голове, борода висела сосульками, пахло от бомжа соответственно. Бомж со вкусом потянулся, разминая затекшие руки-ноги, потом поглядел на убийцу и удивленно сказал:

— Ты, паря, чтой-то здеся делаешь-то?

Убийца молчал, прикидывая, как поступить с бомжом. На вид дядя здоровый, так что справиться с ним потруднее будет, чем с девчонкой. Не поможет тут заветная удавочка, да и не подпустит осторожный бомж близко.

— Че молчишь-то? — не унимался бомж. — Язык отнялся, как меня увидел?

Убийца подумал, что если выстрелить, то могут услышать жильцы из близлежащих квартир, и решил договориться с бомжом по-хорошему.

— Шел бы ты отсюда, дядя, — миролюбиво предложил он, — пивка бы выпил.

— Кто бы налил, — с достоинством проговорил бомж, хитрые глазки из-за кустистых бровей смотрели подозрительно.

— А вот. — Убийца показал две десятирублевые бумажки.

— Тебе надо, ты и иди! — Бомж, видно, решил поторговаться. — А мне и здесь неплохо… Вот если бы на водочку.., тогда конечно…

Убийца оглянулся, ему показалось, что хлопнула дверь той квартиры, где находился его объект, но нет, показалось. Тогда он протянул бомжу полтинник. Тот не спеша направился к убийце, переваливаясь на ходу, пахнуло жутким запахом. Человек с глазами снулой рыбы брезгливо сморщился, и тут бомж молниеносно вонзил ему в плечо шприц. Убийца удивленно ахнул, покачнулся, но не упал, потому что его поддержали сильные руки.

Бомж аккуратно уложил его на пол и прислушался. Все было тихо.

* * *

Лола открыла дверь своей квартиры собственным ключом и прислушалась. В квартире было тихо. Пу И зашевелился под мышкой и ловко спрыгнул на пол, после чего радостно побежал по прихожей, весело принюхиваясь. Лола отсутствовала всего два дня, но ей показалось, что гораздо дольше. Все-таки хорошо очутиться дома.

В прихожей появился невозмутимый кот Аскольд. Пу И подскочил к нему и весело залаял.

Аскольд поморщился, но было видно, что делает он это просто так, на самом деле он очень рад Пу И. Попугай влетел в прихожую с громким криком «Виктор-рия!»

— Здравствуй, Перришончик! — засмеялась Лола. — По-моему, ты рано начал праздновать победу, еще сглазишь…

Из ванной доносились плеск воды и пение, Маркиз очень виртуозно исполнял Турецкий марш Моцарта.

Лола прошла к себе, переоделась, произвела ревизию холодильнику, вскипятила чайник — из ванной никто не появился.

— Ленечка, ты там не утонул? — Она решилась постучать в дверь.

— Да нет! — послышалось из-за двери. — Можешь зайти, не стесняйся…

Лола заглянула в ванную и обомлела. На ванной шапкой поднималась розовая пена. Было такое чувство, что какой-то великан заказал себе на десерт взбитые сливки с клубникой.

— Ленька, ты где? — завопила Лола.

— Тут я. — Пена шевельнулась, из нее показалась Ленина макушка.

— Что ты натворил?

— Понимаешь, никак не могу от запаха избавиться, кажется, что теперь всю жизнь буду мусоропроводом вонять, — расстроенно пробулькал Леня, — уж я мылся-мылся под душем, потом решил ванну с пеной принять…

— Да ты сколько пены-то вылил? — Лола никак не могла успокоиться.

— Ну там была у тебя бутылка полная… Тебе что — пены жалко?

— Не жалко, только она скоро через край полезет… Ой, Ленечка, я поняла на кого ты похож! Помнишь, в сказке «Три толстяка» продавец воздушных шаров в торт приземлился? Так вот, если тебе сверху шарики приспособить — ты будешь вылитый он!

Маркиз зачерпнул солидную порцию пены и бросил в Лолу, она уклонилась, и пена попала в Пу И, который, конечно же, не утерпел и всунулся ванную проверить, что же это хозяева там делают. Как всегда, песик пострадал от излишнего любопытства.

Пу И выполоскали под краном, потом Лола завернула его в махровое полотенце.

— Вот так, приятель, — усмехнулся Леня, — это называется — пойдем в баню, заодно и помоемся.

Пу И весело подмигнул из полотенца.

— Как все прошло с тем типом? — спросила Лола.

— Нормально, — Леня стал серьезным, — Ухо его упаковал по всем правилам и наркотика еще вколол, он нам завтра еще пригодится.

— Ужасно думать, что кто-то хочет тебя убить. — Лола вздрогнула, хотя в ванной было тепло, чтобы не сказать жарко.

Леня поплескался еще немного и вздохнул.

— Меня преследует запах помойки!

— Может, тебе сюда еще порошочку стирального сыпануть или жидкости для мытья посуды пузырек вылить? — веселилась Лола. — Знаешь — «чистота — чисто Тайд»"!

— Обойдусь, — обиделся Маркиз, — ладно, Лолка, сейчас ужинаем и ложимся спать, завтра решающий день. Начинаем операцию на свой страх и риск, а там, как говорила моя бабушка, — «либо грудь в крестах, либо голова в кустах!». Выбираю первое, хотя на фига мне эти кресты…

* * *

Анита, балованная дочка уголовного авторитета по кличке Кабан, проснулась очень поздно и в самом отвратительном настроении. Ей приснилось, что она сидит в милицейском «обезьяннике» среди мелких воровок, уличных побирушек и дешевых шлюх, а перед решеткой стоит, грозно сверкая глазами, грузный мрачный мент и рычит, глядя прямо на нее:

— Ты у меня будешь сидеть! Я тебя упеку в тюрьму!

Теперь, проснувшись, Анита поняла, что у приснившегося ей мента было лицо отца. И что сон — в руку: дорогой папочка действительно решил превратить ее жизнь в тюрьму.

Подумав об отце, она зашипела от злобы, как кобра, которой наступили на хвост. Старый козел совершенно ее достал! Он воображает, что за свои поганые деньги может требовать от дочери рабского повиновения! Никакой свободы! Она не может делать что хочет, встречаться с теми, кто ей нравится, ездить куда вздумает.., теперь он решил приставить к ней постоянного телохранителя! Вообще нельзя шагу сделать без присмотра!

А какой скандал «дорогой папочка» устроил из-за дурацких сережек! Ну подумаешь, взяла их без спросу! Уж очень красивые.., как здорово смотрелась она с этими серьгами! Ей захотелось показаться в них Ваське…

Вспомнив про Василия, Анита снова злобно зашипела. Папаша не разрешает ей встречаться с ним, чем-то его Вася не устраивает, а он такой крутой, такой красивый.., какая татуировка у него на руке — Анита от нее просто балдеет!

С прикроватного столика донеслась мелодия «Нас не догонят» — ожил Анитин мобильник. Девушка протянула руку и поднесла телефон к уху.

— Анита! — быстро заговорил незнакомый мужской голос. — Вася будет ждать тебя через час на Витебском вокзале, возле турникетов перед пригородными платформами.

Анита хотела ответить, что папочка посадил ее на цепь, что она теперь всюду ходит только с личным надсмотрщиком и вообще еще не встала, но в трубке уже звучали сигналы отбоя.

Она подумала, что Вася изобрел что-то интересное, и любопытство победило в ней все остальные чувства.

Анита вскочила, наскоро ополоснулась, оделась и вышла из квартиры. Молчаливый невозмутимый охранник шел за ней, как нитка за иголкой, не задавая никаких вопросов.

На Витебском вокзале было не так людно, как в сезон, но к пригородной кассе выстроилась небольшая очередь. Возле турникета скучал пузатый краснолицый милиционер.

В нескольких метрах от турникета под ноги Аните бросился шустрый грязный мальчишка, типичный вокзальный беспризорник. Девушка брезгливо оттолкнула его, но в ту же секунду почувствовала, как он вложил в ее руку какую-то бумажку.

Скосив на нее глаза, Анита увидела пригородный билет.

Васина идея стала ей ясна, и она даже мурлыкнула от удовольствия.

Резко прибавив шагу, свернула к турникету, вставила в щель билет и прошла на перрон. Охранник, невозмутимо шествовавший следом за ней, встрепенулся. Он дернулся следом за девушкой к турникету и хотел перескочить его, но скучавший рядом милиционер оживился и двинулся на наглого нарушителя монументальным внушительным животом.

Пока охранник разбирался со стражем порядка, Анита успела смешаться с толпой пассажиров. Тут ее и подхватил под руку Вася.

— Молодец, это ты здорово придумала! — прошептал он, увлекая девушку к лестнице, которая вела на другую сторону вокзала.

Анита удивленно посмотрела на него и хотела сказать, что это он придумал такой замечательный способ отделаться от охранника, но отвлеклась, поскольку им нужно было торопиться, а потом мысли перескочили на другое.

Неподалеку от лестницы стояла машина. Вася сел за руль, сверился с запиской, которую передал ему час назад замурзанный мальчишка, сославшись на Аниту, и погнал за город, на сороковой километр Киевского шоссе, где их ждала чья-то уютная дача.

Передавая Аните билет, беспризорник ловко вытащил у нее мобильник. Мальчишка подошел к Маркизу, поджидавшему его в сторонке, и протянул добычу. Леня потрепал его по голове и протянул гонорар.

— Молодец, Юрик, — одобрил он подрастающее дарование, — теперь переходим к следующему этапу…

Смышленый беспризорник не раз оказывал Маркизу ценные услуги. Они познакомились в то время, когда Леня охотился за таинственным чемоданчиком одного очень богатого человека. Леня симпатизировал Юрику и пытался устроить его судьбу, но беспризорник слишком дорожил своей свободой и не хотел менять ее не сытое благополучие. А вот разовые, хорошо оплачиваемые поручения старшего товарища он выполнял весьма охотно.

Проинструктировав мальчишку, Леня открыл мобильник Аниты и принялся просматривать ее записную книжку. Он нашел уже запись «Папаша» и хотел набрать телефон Кабана, но телефон зазвонил.

Опростоволосившийся охранник немедленно доложил шефу о своей неудаче, и разъяренный Кабан звонил дочери.

— Ты что устраиваешь! — орал хриплый голос в трубке. — Сколько тебе повторять — это не шутки…

Пока Кабан орал, Леня держал трубку чуть в стороне, чтобы не оглохнуть. Дождавшись паузы, он поднес телефон к уху и спокойно проговорил:

— Жора, твоя дочь у меня. Ей ничего не угрожает, если, конечно, мы с тобой договоримся.

— Ты, мать твою, кто такой? — Авторитет опешил и от удивления заговорил гораздо тише.

— Папа Римский, — вежливо ответил Маркиз. — Так что насчет твоей дочки? Может, черт с ней, шалавой? Та еще стерва, между нами. Закатать ее в бетон да в фундамент нового дома… как ты считаешь? Воспитывать ее — жуткая морока, я тебе очень сочувствую…

— Ты, гад, понимаешь, в какую игру вздумал играть? — проревел Кабан. — Ты что думаешь, живым выберешься? Меня большие люди злить боятся…

— Крылов, например, — невинным тоном вставил Маркиз.

Кабан замолчал, как будто у него перехватило дыхание.

Наконец, справившись с собой, он проговорил:

— Чего тебе надо?

— Вот это уже разговор! — одобрил Маркиз. — Давно бы так! А то угрозы, угрозы.., несолидно как-то. Приготовь бриллианты.

— Какие бриллианты? — переспросил старый бандит.

— Не придуривайся! Знаешь, какие! Гарнитур, который ты увел у Крылова! Бриллиантовый гарнитур, который подделал для тебя Штерн!

«Кто же это такой? — лихорадочно думал Кабан. — Откуда он так много знает? Как его зацепить? И как вытащить Анитку? И все же, кто это такой?»

Чем дольше Кабан думал над последним вопросом, тем большие подозрения возникали у него в душе. Слишком многое говорило против его наемника, убийцы со скунными рыбьими глазами. Он много знал, слишком много для исполнителя, и он никогда не внушал Кабану доверия. Голос по телефону вроде бы совсем не похож, но при современной технике изменить голос ничего не стоит…

— Эй, Жора, ты никак заснул? — напомнил Маркиз о своем существовании. — Не спи, все на свете проспишь! Ну что ты решил — закатывать Анитку в бетон или она тебе еще пригодится? Прошлое вспоминать, какая она была славная в раннем детстве…

Неизвестный подонок как будто прочитал мысли Кабана, как будто влез в его душу…

— Храбрый, да? — угрожающе проговорил авторитет. — Со смертью играть любишь? Ну смотри, доиграешься…

— Ты меня не пугай, я пуганый! Короче, если хочешь получить дочку живой и здоровой, положи хомутовский гарнитур в коробку из-под торта «Невские берега» и приезжай через полтора часа в Кушелевский парк, к колесу обозрения. Там получишь дальнейшие инструкции. И чтобы без фокусов! Если бриллиантов при тебе не будет, Анита искупается в бетоне!

В трубке раздались сигналы отбоя, но Кабан не сразу это осознал. Он держал телефон возле уха и злобно смотрел в стену. До чего же обнаглела молодежь! Посметь бросить вызов ему, Жоре Кабану! Нет, это не смелость, это просто глупость! Это идиотизм!

Тот, кто звонил ему сейчас, кто бы это ни был, только что подписал собственный смертный приговор.

Первым его побуждением было швырнуть телефон в угол, разбить его вдребезги.., но Кабан взял себя в руки. Ему нужно успокоиться, действовать холодно и безошибочно, если он хочет спасти Аниту и разобраться с ее похитителем, с этим наглецом, бросившим ему вызов. Он не должен давать волю ярости, если не хочет наделать ошибок. Кроме того, этот телефон нужен для связи с похитителем — ведь именно его номер записан на Анитином мобильнике…

Жора несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, положил телефон в карман и вызвал дежурного бригадира, Витю Косого.

— Косой, на выезд. Собери ребят, человек восемь хватит, на двух машинах.

— Пушки брать? — на всякий случай уточнил Косой.

— Обязательно. Да, и вот еще что — принеси мне коробку из-под торта «Невские берега».

Витя, привыкший к тому, что приказы не обсуждаются, нисколько не удивился такому распоряжению шефа и отправился исполнять.

Кабан закрыл за ним дверь на два оборота ключа и подошел к сейфу.

После того, как Анитка утащила у него ключи и вынула из сейфа злополучные серьги, Кабан поменял свой домашний сейф. Теперь кроме ключей, которые он последнее время очень тщательно прятал, чтобы открыть замок сейфа, он должен был приложить к специальной чувствительной пластинке свой большой палец.

Встроенный в замок микрокомпьютер опознал отпечаток пальца хозяина, замок загудел и открылся.

Кабан вынул из сейфа замшевый футляр и открыл его.

В кабинете словно стало светлее. Это бриллианты засияли искристым холодным голубоватым светом.

Кабан несколько минут смотрел на них и не мог отвести глаз.

Изумительной красоты оправы, чудесное старое золото, но самое главное — поразительные лучистые камни завораживали его.

Давно уже пора избавиться от гарнитура, он слишком опасен. Валентин Крылов — сильный и влиятельный человек, ссориться с ним опасно даже Кабану. Если Крылов узнает, кто подставил его, подменив бриллианты. Кабану придется туго.

Он понимал это и ждал теперь, когда приедет покупатель — немногословный богатый человек, в чьей частной коллекции очень много вещей сомнительного происхождения. Он никогда никому не покажет бриллианты и не проболтается о том, где их купил.

Кабан ждал покупателя, но ждал его с щемящим, сложным чувством — ему до боли не хотелось расставаться с бриллиантами…

В дверь осторожно постучали. Кабан открыл дверь, впустил бригадира. Косой принес ему коробку из-под торта.

Авторитет переложил в коробку бриллианты, взял ее в руки — он никому не мог доверить такой груз.

— Ребята готовы, — доложил Витя.

Только выехав из гаража, Кабан сообщил, куда нужно ехать. Такого рода предосторожности были у него в крови.

* * *

В Кушелевском парке в это время года почти совершенно безлюдно. Только несколько замерзших собачников уныло прохаживалось по дорожкам, следя за своими питомцами, да несколько мальчишек с визгом скатывались с горки.

Колесо обозрения, как ни странно, работало — кабинки медленно ползли на головокружительную высоту, откуда можно было увидеть половину огромного города, и потом спускались обратно, к земным заботам и проблемам.

Неподалеку от чертова колеса в парк вклинилась стройплощадка — какие-то ушлые бизнесмены умудрились купить солидный кусок парка под строительство нового дома, и его кирпичные стены уже возвышались над временным бетонным ограждением.

Два джипа с бойцами Кабана въехали в парк, не обращая внимания на запрещающий знак, и лихо подрулили к колесу обозрения. Четверо молодцев выскочили из первой машины и заняли круговую оборону. Только тогда, медлительный и мрачный, на площадку перед колесом выбрался сам Кабан с коробкой в руке.

«Как дурак выгляжу с этим тортом, — подумал авторитет, — хорошо хоть, никто меня здесь не видит».

Однако он ошибался, кое-кто его видел.

Как только Кабан вышел из машины, у него в кармане зазвонил сотовый телефон.

— Молодец, приехал вовремя, — прозвучал в трубке тот же самый наглый голос, — теперь покажи, что у тебя в коробке.

— Как — показать? — растерялся Кабан. — Ты где?

— Так я тебе и скажу, — рассмеялся незнакомец. — Ты просто сними крышку и подними коробку, я увижу!

Жора послушно снял крышку. Пасмурный день озарился холодным сиянием бриллиантов.

— Вижу, все в порядке, — довольно произнес голос в трубке.

«Ближе ты их не увидишь, гад, — подумал бандит, — и сегодняшний день будет последним днем твоей жизни!»

— Осмотрись, Витя, — вполголоса приказал он Косому, который стоял рядом, ожидая приказаний, — он видит нас как на ладони, значит, прячется где-то совсем близко.

— Даже искать не надо, — отозвался довольным голосом бригадир, — вон он, голубчик, сидит!

Думает, мы совсем лохи!

Кабан взглянул в том направлении, куда указывал Косой.

На самом верху колеса обозрения виднелась в кабинке единственная человеческая фигура. Похоже, ради одного этого пассажира было сегодня запущено чертово колесо. Кабинка с одиноким человеком медленно перевалила верхнюю точку колеса и медленно, неторопливо начала спуск. На груди у пассажира что-то ярко блестело.

— У него бинокль, — догадался Косой, — поэтому он все так хорошо видит.

— Кретин, — усмехнулся Кабан, — на что, интересно, он рассчитывает?

— Кретин, — поддакнул боссу Косой. У него мелькнула мысль, что все не так просто и не нужно считать противника кретином раньше, чем он сам это неопровержимо докажет, но как дисциплинированный боец он оставил свои сомнения при себе.

— Эй, ты меня слушаешь? — прозвучал в трубке мобильного телефона голос похитителя. — Подойди ближе к основанию колеса и поставь коробку на край поребрика.

Прежде чем выполнить приказ незнакомца, Кабан вполголоса приказал Вите Косому:

— Расставь ребят вокруг колеса, чтобы он не ускользнул. Может, он спрыгнуть собирается или еще что-то задумал.., так вот, глаз с него не спускайте! Упустите — ноги пообрываю, милостыню будете по вагонам собирать!

Косой тоже считал, что похититель что-то задумал. Он приказал четверым бойцам скрытно залечь по сторонам колеса, не спуская глаз с его единственного пассажира.

Кабан подошел к основанию колеса и скрепя сердце поставил драгоценную коробку на бетонный поребрик.

— Теперь отойди в сторону, — скомандовал голос в трубке.

Кабан отошел, не сводя глаз с коробки.

Маргарита Павловна Ашотова не находила себе места от беспокойства.

Муж неожиданно уехал в командировку в Париж, и третий день от него не было ни слуху, ни духу. Подлая изменница, хозяйка Пенелопиного жениха Пу И, тоже куда-то исчезла, и ее телефон не отвечал. У Маргариты уже шевельнулось страшное подозрение, не вместе ли они прогуливаются по Елисейским полям.

Маргарита Павловна, оказалась в вынужденном одиночестве и от этого одиночества в голове ее появились некоторые мысли. Которым раньше там не было места из-за того, что Маргарита, увидев или узнав что-то, что чрезвычайно ее расстраивало, сразу же начинала действовать, не давая себе труда подумать, к чему эти ее действия могут привести. Как уже говорилось выше, Маргарита Павловна Ашотова была женщиной с активной жизненной позицией.

Теперь же активность ее несколько снизилась, потому что выпустить нежелательные эмоции Маргарита могла лишь на безответную прислугу, а каждый знает, что ругаться просто так, когда тебе никто не противоречит, совершенно неинтересно.

Итак, у мадам Ашотовой неожиданно появилось время подумать, и она, прокрутив в голове всю ситуацию в ресторане «Белый олень», поняла, что она, вполне возможно, погорячилась и совершенно зря обвинила ту подозрительную блондинку в преступной связи с ее мужем. Маргарита сопоставила некоторые свои наблюдения, вспомнила, какими маслеными глазами смотрел ее муж на хозяйку очаровательного Пу И, и пришла к выводу, что это именно Лола была с ним в ресторане «Белый олень», но сумела оттуда каким-то хитрым образом испариться. Или же именно она свела ту ненавистную блондинку и ее мужа, то есть все равно Лола во всем виновата.

Думая так, Маргарита сжимала кулаки от бессильной злобы.

Кроме того, у Пенелопы совершенно бездарно проходил подходящий для замужества период, а отношения с женихом безнадежно испорчены. Бедная девочка смотрела на хозяйку с безмолвной печалью во взоре, и сердце Маргариты Павловны обливалось кровью при виде страданий любимого существа.

Короче, Маргарита ходила по своей просторной квартире, как тигрица по клетке.

Будучи по природе натурой чрезвычайно деятельной, она не могла долго страдать, ничего не предпринимая. Организм требовал действия, движения, активных шагов. Лучше всего, конечно, было бы вцепиться кому-нибудь в физиономию длинными бордовыми ногтями, но подходящего объекта, к сожалению, не было под рукой.

Маргарита Павловна озабоченно огляделась. На глаза ей попался позолоченный кофейный сервиз, привезенный пару лет назад из Арабских Эмиратов.

Маргарита деловито перебила одну за другой золоченые чашки, на закуску швырнула в стенку кофейник.., и не почувствовала никакого облегчения.

Бить посуду без свидетелей оказалось совершенно неинтересно. Если бы это происходило на глазах мужа.., но как раз его-то и не было в наличии.

Нерастраченные эмоции требовали выхода, и наконец Маргарита Павловна придумала, чем себя занять.

Надо поехать к дому подлой изменницы — только так она теперь могла называть Лолу — и своими глазами убедиться, дома та или укатила с распутным Аветиком в Париж.

Вспомнив прошлую, не совсем удачную попытку слежки, госпожа Ашотова решила извлечь из нее урок. Первым делом нужно изменить внешность.

Приходящая прислуга Эвелина, бывший инженер-конструктор первой категории, оставляла в квартире Ашотовых кое-что из своей одежды, и сейчас Маргарите попалась на глаза висящая в кладовке стеганная курточка на синтепоне цвета «нежела» тельные последствия". В этой куртке прислуга мыла окна. Подумав, что конспирация требует жертв, Маргарита с содроганием надела куртку и взглянула в зеркало. Курточка была самая обыкновенная, купленная на вещевом рынке, Эвелина еще год назад ходила в ней по улице, но Маргарите Павловне показалось, что ничего более страшного она не видела в своей богатой событиями жизни.

«Зато в таком виде меня точно никто не узнает», — подумала она и решительно покинула осточертевшую квартиру, расцеловавшись на прощание с Пенелопой.

Консьерж, он же охранник, Коля, дежуривший на первом этаже, при виде Маргариты Павловны нервно икнул, но все же узнал богатую жилицу и воздержался от комментариев.

Маргарита села в свою серебристую «ауди», выехала с охраняемой стоянки и помчалась к дому «подлой изменницы».

Как уже упоминалось, ее организм требовал активных действий, а тут ей пришлось сидеть в полной неподвижности и наблюдать за Лолиным подъездом. Эмоции кипели в груди темпераментной женщины, не находя выхода, и неизвестно, чем бы это закончилось, но к счастью, «подлая изменница» появилась на пороге.

Соблюдая правила той же самой игры, Лола тоже была переодета — правда, не в курточку прислуги, а в удобный теплый комбинезон. Маргарита Павловна своим безошибочным женским чутьем поняла, что изменница собралась на какое-то дело, и ноздри ее возбужденно затрепетали. Она выведет подлую особу на чистую воду, узнает все ее страшные тайны!

Лола села в машину и поехала в сторону Невы.

Серебристая «ауди» устремилась следом.

Неподалеку от крупного кондитерского комбината Лола остановила машину, вышла из нее, прошла еще один квартал и о чем-то заговорила с компанией бездельничающих подростков. Маргарита Павловна издалека следила за этими странными действиями и очень жалела, что не слышит разговора.

Видимо, высокие договаривающиеся стороны пришли к какому-то соглашению, во всяком случае, подростки скрылись в ближайшем подъезде, а Лола остановилась на тротуаре, словно чего-то ожидая.

Чего она ждала, стало ясно через несколько минут. Со стороны кондитерского комбината выехал микроавтобус с яркой надписью «Невские берега».

Когда до автобуса оставалось несколько метров, Лола выскочила на дорогу, как будто собиралась окончить свои дни под колесами. Тормоза взвизгнули, автобус вильнул и остановился, но Лола упала на асфальт перед самым капотом, хотя Маргарита отчетливо видела со своего места, что автобус не задел ее.

В руке упавшей девушки была сумочка. При падении она отлетела в сторону, раскрылась, и на мостовую высыпался разноцветным веером ворох денег.

Водитель микроавтобуса, громко ругаясь, выскочил из кабины и подбежал к «пострадавшей».

Наклонившись к ней, он пытался оказать помощь.

Тут на глаза ему попались рассыпанные деньги.

Воровато оглядевшись, он протянул к ним руку, но в это время из подъезда высыпали затаившиеся подростки. Они как стая саранчи налетели на ворох купюр и принялись подбирать их, вырывая из рук растерявшегося водителя. Водитель вступил в схватку, пользуясь преимуществом своего роста и физической силы, но на стороне его противников были ловкость и подвижность молодости.

Заглядевшись на эту потасовку, Маргарита Павловна на какое-то мгновение упустила из поля зрения лежавшую перед автобусом Лолу. Вспомнив о ней и переведя взгляд, она увидела, что девушка вскочила с мостовой, скользнула в кабину микроавтобуса и дала задний ход. Немного отъехав от борющейся за презренный металл компании, она развернулась и помчалась прочь.

Увидев, что его автобус скрылся, и сообразив, как его провели, водитель бросился вслед, матерясь и размахивая кулаками.., но злодейки уже и след простыл, а оглянувшись по сторонам, он убедился, что и подростки, явные соучастники похитительницы, тоже разбежались, подобрав деньги, оставленные им в качестве гонорара…

Маргарита Павловна ехала следом за кондитерским микроавтобусом, мысленно поражаясь событиям, невольным свидетелем которых только что стала. Неужели эта с виду такая приличная дама (хотя, конечно, подлая изменница), неужели хозяйка прелестного Пу И — всего лишь заурядная воровка? Интуиция говорила, что этого не может быть, что все на самом деле гораздо сложнее, а своей интуиции госпожа Ашотова привыкла безоговорочно доверять.

Микроавтобус по-прежнему ехал на север города, и вскоре перед ними показались деревья Кушелевского парка. В высоте медленно плыли пустые кабинки колеса обозрения. Хотя, кажется, в одной из верхних кабинок сидел одинокий пассажир…

Въехав в ворота парка, микроавтобус остановился. Лола вышла из него и остановилась возле задних дверей.

Маргарите издали не было видно, чем Лола занимается, а узнать это ужасно хотелось. Рядом с тем местом, где стоял микроавтобус, возвышался остов недостроенного дома. Оттуда наверняка можно было отлично разглядеть «подлую изменницу» и понять, что за каверзу она замышляет. Маргарита Павловна выбралась из машины, пробралась за забор стройплощадки, по какой-то причине безлюдной, и пролезла в одну из дверей строящегося дома.

Внутри было очень пыльно и неуютно, везде валялись груды кирпичей, мешки с цементом, строительный мусор. Маргарита по узким деревянным мосткам подобралась к окну, из которого был хорошо виден микроавтобус.

Лола развернула автобус задом по ходу движения, неплотно прикрыла его задние двери, затем открыла дверь кабины и, стоя на ступеньке, дернула рычаг ручного тормоза.

Микроавтобус стоял на пологом склоне, и как только Лола сняла его с тормоза, он медленно поехал под уклон, постепенно разгоняясь. Лола спрыгнула с подножки и бегом бросилась к выходу из парка.

Маргарита Павловна вытянулась, следя за удивительными событиями, и тут деревянные мостки под ней проломились. Со страшным грохотом несчастная женщина провалилась в глубокую темную яму.

* * *

Кабан не отводил взгляда от коробки с бриллиантами.

Вдруг к его плечу прикоснулся Витя Косой и прошептал:

— Что это, босс?

С небольшого холма, расположенного рядом с недостроенным домом, к ним ехал задним ходом, постепенно разгоняясь, микроавтобус с надписью «Невские берега».

— Что за хрень! — прорычал Кабан, схватившись за пистолет.

Бойцы рассыпались по площадке, держа приближающийся автобус под прицелом.

Все они так внимательно следили за подъезжающим автобусом, что не заметили, как за поребриком, ограждавшим площадку с колесом обозрения, отодвинулась в сторону чугунная крышка люка и оттуда выскользнула юркая детская фигурка. Мальчишка-беспризорник по-пластунски прополз до поребрика и замер, укрывшись за ним от бандитов.

Микроавтобус с разгону ударился задней осью о тот же поребрик и резко остановился. Неплотно закрытые задние двери от толчка распахнулись, и несколько сотен замечательных свежих тортов в красивых подарочных коробках снежной лавиной посыпались на землю.

Нервное напряжение, в котором находились бойцы Кабана, потребовало разрядки. Кто-то из них первым выстрелил в микроавтобус, и через секунду выстрелы загрохотали сплошной канонадой.

Скоро несчастное транспортное средство было пригодно только для того, чтобы откидывать макароны.

— Отставить! — рявкнул авторитет. — Что, делать вам больше нечего? Видите же, что там никого нет! Еще ментов своей стрельбой накличете!

— Побоятся менты, — усмехнулся Витя Косой.

— Может быть, — отмахнулся Кабан.

Его в данный момент гораздо больше, чем поведение ментов или невинно расстрелянный микроавтобус, волновала оставленная на поребрике коробка с бриллиантами. Конечно, она никуда не могла деваться, но теперь вокруг нее валялось столько таких же коробок, что авторитет не мог среди них разглядеть единственную, бесценную, и в душе у него шевельнулось неприятное предчувствие. Он бегом пересек площадку и углубился в гору тортов.

Открыл первую коробку — ту, которая казалась ему наиболее знакомой, — но в ней оказался белоснежный свадебный торт с меренгами и белым шоколадом. Открыл вторую — в ней был фруктовый торт в форме плетеной корзины. В следующей — слоеный торт «Наполеон», затем — «Прага», «Птичье молоко», темный шоколадный торт «Маскарад».., открыв огромную коробку, в которой оказался торт с надписью «Поздравляю с юбилеем», разъяренный авторитет выпрямился и посмотрел на свою маленькую армию. Бойцы старались не смотреть на своего боевого командира: перемазанный кремом и шоколадом, Кабан выглядел весьма забавно, а рассмеешься — и можешь писать завещание…

— Перебрать, мать их, все коробки! — проревел авторитет, как нельзя больше напоминавший животное, которому обязан был своей кличкой.

Бойцы дружно ринулись в бой на кондитерскую продукцию.

Через десять минут все было кончено, над тортами была одержана полная и окончательная победа.

Никаких бриллиантов обнаружено не было.

Потому что в тот момент, когда из микроавтобуса лавиной сыпались на землю коробки с тортами, под прикрытием этой лавины прятавшийся за поребриком мальчишка, на долю секунды раньше схвативший коробку с бриллиантами, оставленную Кабаном, никем не замеченный, юркнул обратно в люк.

Там его поджидал Маркиз. Забрав коробку у Юрика и заплатив беспризорнику обещанный гонорар, он отключился от видеокамеры, через которую наблюдал за Кабаном и его командой и, посвечивая перед собой фонариком, быстро зашагал по узкому подземному тоннелю, по стенам которого змеились разноцветные телефонные кабели. Юрик семенил следом, умильно повторяя:

— Дяденька Маркиз, дай еще на брюлики посмотреть! Ну дяденька Маркиз, только разочек!

Вспомнив своего бессмертного предшественника, Маркиз покосился на беспризорника и поинтересовался:

— А может быть, тебе дать еще ключ от квартиры, где деньги лежат?

Беспризорник «Двенадцать стульев» не читал, но все равно прыснул.

Сверившись с планом тоннеля, Маркиз свернул влево, прошел еще десяток метров и вскарабкался по лесенке из металлических скоб. Сдвинув в сторону тяжелый люк, он выбрался на земную поверхность за оградой парка и совсем рядом со своей машиной. Юрик солидно пожал ему руку и отправился по своим важным и неотложным делам.

* * *

Разъяренный Кабан стоял посреди своего славного воинства, перемазанного шоколадом, сливками и фруктовым желе, и со вкусом матерился.

— Кинули! — простонал он среди потока ругательств. — Меня! Меня кинули, как последнего лоха! Ну попадись мне тот козел, который это устроил, я его на фарш смелю и колбасу набью!

Вдруг Витя Косой осторожно прикоснулся к плечу авторитета. Кабан повернулся к нему и хотел уже в сердцах своротить скулу, чтобы не приставал под горячую руку, но увидел лицо Косого и проследил за его взглядом.

На лице авторитета засияла почти счастливая улыбка.

Если он пока что не нашел бриллиантов, у него появился человек, на котором можно выместить всю свою ярость.

К земле медленно подплывала кабинка, в которой сидел одинокий пассажир с биноклем на груди.

— Вот же он, голубчик! — проговорил Кабан радостно потирая руки. — Ну мало ему не покажется! Где моя мясорубка?

Бойцы устремились к кабинке, отталкивая друг друга, но Кабан, как и полагается авторитету, бежал впереди.

Его бурную радость омрачало смутное неосознанное сомнение — одинокий пассажир не делал попытки бежать, он только удивленно оглядывался по сторонам, как будто не понимал, как очутился на колесе обозрения и вообще — в этом уголке Вселенной.

Не дождавшись, пока кабинка коснется земли, Кабан влетел в нее и схватил человека с биноклем за горло.

— Ты, грязь болотная, с кем шутить вздумал? — грозно прорычал авторитет. Гнев застилал ему глаза, и он не сразу разглядел, кого он держит за горло.

Это был высокий худой мужчина в черном кожаном плаще с меховым воротником. Мужчина смотрел на Кабана тусклыми рыбьими глазами.

* * *

Маргарита Павловна пошевелилась и застонала.

У нее болели все части тела, даже те, о существовании которых она прежде не подозревала. В результате некоторого умственного усилия несчастная женщина сделала первый и очень важный вывод: раз у нее все болит, значит, она пока еще жива.

Вслед за этой жизнерадостной мыслью у нее в голове появилась целая компания других мыслей и воспоминаний.

Она вспомнила, как следила за «подлой изменницей», как ехала за микроавтобусом с надписью «Невские берега», как пробиралась внутрь недостроенного дома, чтобы найти подходящий наблюдательный пункт, как стояла у окна на узеньких деревянных мостках, как раздался громкий треск…

Концы сошлись с концами.

Маргарита Павловна поняла, что находится в подвале того самого недостроенного дома, провалившись туда с подломившихся мостков.

Она еще раз пошевелилась и попробовала встать.

Все тело болело, но кости были целы, и после нескольких неудачных попыток женщина поднялась на четвереньки и огляделась. Она действительно находилась в подвале, на груде синтетического утеплителя — кажется, его называют стекловатой. Именно этот утеплитель смягчил ее падение и спас от верной гибели. Но зато Маргарита вся была в грязно-желтых клочьях отвратительно пахнущей пакли, в строительном мусоре и опилках.

Богатая ухоженная дама была противна самой себе, и ее самым горячим желанием в данный момент было спустить себя в унитаз. Единственное, что удерживало ее от такого необдуманного поступка — это отсутствие в ближайших окрестностях унитаза.

Как и ванны, душевой кабинки и джакузи…

При мысли об этих изумительных достижениях прогресса Маргарита Павловна тихо застонала. Чего бы она не отдала сейчас за горячую ванну, полную розовой пены…

Но Маргарита тем и отличалась от значительного числа обыкновенных женщин, что никогда не сдавалась и не ждала, пока кто-то придет и спасет ее. Она была женщиной энергичной и твердой и решила собственными силами расчистить путь к розовой пене.

С трудом поднявшись на ноги, женщина подошла к краю ямы и полезла по скользкому обледенелому уступу наверх, где синел в проеме недостроенной стены клочок голубого, как популярный эстрадный исполнитель, неба.

Ноги соскальзывали, Маргарите снова пришлось встать на четвереньки, и к тому времени, как она выбралась на поверхность, ее внешний вид стал еще более впечатляющим. К счастью, вокруг не было ни души, некому было прийти в ужас от такого умопомрачительного дизайна.

Крадучись, надеясь ни с кем не повстречаться, дама пробралась вокруг строящегося дома и увидела перед собой светлый, спасительный образ — свою любимую, замечательную, дорогую — действительно, очень дорогую — новенькую серебристую «ауди».

Облегченно вздохнув, Маргарита Павловна перебежала отделявшее ее от машины пространство и застыла как громом пораженная.

У нее не было ключей от машины!

Они лежали в кармане грязно-зеленой прислугиной курточки, которую Маргарита Павловна напялила в целях конспирации, и, должно быть, выпали в проклятом подвале.

Возвращаться в подвал и перерыть в поисках ключей горы строительного мусора? Женщина содрогнулась от одной этой мысли.., кроме того, она была реалистом и понимала, что шансы найти ключи в подвале не больше, чем вероятность случайно повстречаться с Майклом Джексоном в поселке Малошуйка Архангельской губернии.

Однако, как уже было сказано, Маргарита Павловна была женщина решительная и не останавливалась ни перед какими трудностями. Она вспомнила сцену из увлекательного американского боевика, в которой героиня, тоже решительная женщина, открыла машину шпилькой.

Шпилька у Маргариты нашлась, и она мужественно приступила к делу.

Однако, как только она вставила шпильку в замочную скважину, автомобильная сигнализация взвыла таким душераздирающим голосом, как будто она была вкладчиком банка, в одну секунду лишившимся всех своих сбережений.

В американском фильме ничего подобного не случалось, и поэтому Маргарита на какое-то мгновение растерялась, но в следующий момент победила свое малодушие и продолжила борьбу с проклятым замком, стараясь не обращать внимания на истошные вопли сигнализации.

Однако подлый замок не хотел открываться, а завывания сигнализации помешали несчастной женщине вовремя расслышать звук подъехавшей у нее за спиной машины.

— Ты только посмотри, Абрикосов, до чего наглые бомжи пошли, — сказал первый милиционер второму, выбираясь из «синеглазки» и неторопливо направляясь к Маргарите Павловне, увлеченно бившейся над замком и не замечающей ничего вокруг.

— И не говори, Апельсинов, — поддержал товарища второй милиционер, подходя следом, — прямо среди белого дня, на вверенной нам с тобой территории курочит дорогущую иномарку!

С этими словами старший сержант Абрикосов брезгливо похлопал «бомжиху» по грязно-зеленому плечу и сообщил:

— Слезай, бабка, приехали.

— Не мешай! — огрызнулась Маргарита Павловна. — Не видишь — почти открылось…

Тут до нее дошло, с кем она разговаривает, и Маргарита Павловна торопливо принялась объяснять:

— Понимаете, я ключи выронила, когда… — Она чуть было не сказала «когда выбиралась из подвала», но вовремя сообразила, что это прозвучит несколько двусмысленно, и закончила неопределенно:

— Когда возвращалась.

Увидев насмешливые лица милиционеров, она возмущенно заявила:

— Вы что, интересно, подумали? Это моя машина!

— Ага, — с усмешкой кивнул старший сержант Абрикосов, — а компания «Лукойл» — моя!

— А моя — «Юкас»! — включился в интересный разговор развеселившийся Апельсинов. — Кончай заливать, бабка, пожалуй в машину! Неохота к тебе прикасаться, руки марать!

Однако руки марать им все же пришлось. Бомжиха попалась непонятливая. Она громко завизжала, перекрывая завывания сигнализации, и попыталась оказать милиционерам сопротивление.

Поэтому дружные сержанты очень на нее разозлились и, доставив в отделение, запихнули в «обезьянник» и попросили дежурного, чтобы он оформил злостное хулиганство, попытку угона транс портного средства и сопротивление представителям правоохранительных органов.

Когда Маргариту Павловну втолкнули в «обезьянник», сидевшая там «приличная» публика — две профессиональные нищенки, вокзальная проститутка и мелкая воровка, пойманная за руку в автобусе, — отодвинулась от нее как можно дальше, а проститутка, отзывавшаяся на простенькое имя "

Незабудка, хриплым прокуренным голосом крикнула дежурному:

— Эй, Вася, ты зачем нам эту падаль подбросил? Мы здесь все девушки приличные подобрались, трудящиеся, аккуратные, а тут такую помойку развели! Еще подцепим от нее заразу, а мне при моей работе это никак нельзя! Вася, я прокурору жаловаться буду!

— Уймись, — Незабудка! — прикрикнул на нее дежурный. — Только мне и дел — тебе условия создавать! У меня одно помещение, разбираться некогда — которые чистые, которые грязные…

Незабудка неприязненно покосилась на тихо погибающую Маргариту и отодвинулась еще дальше от нее.

Вдруг в комнату вошел встрепанный милиционер и вполголоса окликнул дежурного:

— Кранты, Васька, следственная группа из прокуратуры приехала!

— Чего им надо-то? — изумился дежурный, судорожно сметая со стола стакан и запихивая его в ящик стола.

— Да вроде просто рядом были, погреться завернули…

— Ну это еще ничего… — обрадовался дежурный.

— Какое — ничего! — воскликнул его коллега с ужасом. — Сама Кукушкина притащилась!

— Мать твою! — не удержался дежурный. — Ну это надо же! Эта обязательно к чему-нибудь придерется! Накаркала ты, Незабудка, — повернулся он в сторону «обезьянника».

— Да, Кукушкина — это зверь, — тоскливо согласился его коллега.

Дверь распахнулась, и на пороге появилась решительная невысокая женщина в черном драповом полупальто, сильно смахивающем на морской бушлат, в сопровождении троих унылых мужчин.

— Бардак в отделении! — холодно заявила женщина, — Задержанные наверняка не оформлены…

— Оформлены, Елена Георгиевна! — робко отозвался дежурный.

Маргарита Павловна растерянно уставилась на грозную посетительницу.

Не может быть!

Она просто не верила своим глазам!

Перед ней стояла в полувоенном бушлате единственная подруга, безответная и стеснительная Ляля!

Этого просто не могло быть…

Но милиционер ясно сказал — Елена Георгиевна Кукушкина… Лялина фамилия действительно была Кукушкина, и звали ее, кажется, Еленой, а отчеством подруги Маргарита Павловна никогда не интересовалась.., но такое невероятное преображение! Перед ней стоял совершенно другой человек! Где тихий голос, где просительные интонации, где мягкость и незлобивость?

Дело в том, что Маргарита Павловна общалась с подругой исключительно на внеслужебные темы и, как правило, во внеслужебное время, и тогда Ляля действительно была мягкой и терпеливой, сносила все от подруги и от своих назойливых родственников, но на работе она становилась другим человеком — решительным и строгим следователем прокуратуры, и кричать на нее мог только один человек — непосредственный начальник, прокурор района Антон Донатович. Только перед ним следователь Кукушкина робела, всех остальных сослуживцев постоянно строжила, уличала в недоработках и слабостях, поэтому ее боялись, уважали и считали карьеристкой и железной женщиной.

Все еще не веря своим глазам, Маргарита Павловна бросилась к решетке «обезьянника» и робко воскликнула:

— Ляля!

Следователь Кукушкина бросила на задержанных равнодушный взгляд. Прильнувшая к решетке старая бомжиха в покрытой какими-то клочьями грязно-зеленой кацавейке бормотала что-то нечленораздельное. В глазах Елены Георгиевны не блеснуло и тени узнавания. В самом деле, не могла же она подумать, что эта ужасная, опустившаяся личность, которую даже не хотелось называть женщиной, — это ее богатая, ухоженная, высокомерная подруга Маргарита!

А если бы Ляля каким-то чудом узнала Маргариту — кто знает, призналась бы она в этом? Честно говоря, несмотря на бесконечное терпение и ангельский (в нерабочее время) характер, Ляля уже утомилась от своей подруги и ее вечных воображаемых проблем. Маргарита ее попросту достала.

Скользнув по решетке «обезьянника» равнодушным взглядом, Елена Георгиевна повернулась к дежурному и распорядилась:

— Покажите протоколы задержаний.

Затем она вспомнила о человеческих слабостях своих спутников и нехотя добавила:

— И чайник поставьте, пожалуйста!

— Это мы мигом, — Вася вскочил, потирая руки, — и чайку, и другое найдется… В эту комнату проходите! — И он открыл перед грозной Кукушкиной дверь во второе помещение.

Маргарита Павловна, прижавшаяся к решетке, как будто и впрямь она была живым экспонатом настоящего обезьянника, жалобно крикнула вслед удаляющейся подруге:

— Ляля! Спаси меня! Вытащи меня отсюда!

Но за суровым следователем уже захлопнулась дверь.

— Ну что, крыса помойная, — ехидно осведомилась Незабудка, — не прошел номер? В другой раз, когда глюки замучают, — перекрестись!

Однако едва внутренняя дверь закрылась за Лялей Кукушкиной, входная дверь снова распахнулась, и на пороге появилась Лола, которую Маргарита Павловна последнее время называла про себя не иначе как «подлая изменница».

— Лола случайно заметила, как Маргариту увозили милиционеры, и проследила машину до отделения. Для самой госпожи Ашотовой она бы и пальцем не пошевелила, но перед ее внутренним взором предстала красавица Пенелопа, и Лола ради нее решила вызволить из заточения вредную и ревнивую хозяйку. Все же очаровательная Пенелопа чуть было не стала ее невесткой, а это кое-чего да стоит. И кто знает, может быть, еще не все потеряно? Возможно, Пу И и Пенелопа все же понравятся друг другу настолько, что у них будут дети, и тогда вовсе незачем, чтобы Маргарита Павловна оказалась замешанной в сомнительную историю с кражей машины. Пойдут разговоры, история обрастет слухами. Как говорится не то он украл, не то у него украли, но галоши свои в прихожей лучше при нем не оставлять…

А если серьезно, то Лола однозначно определила появление Маргариты вблизи места проведения операции тем, что Маргарита следила за ней. Что уж ей пришло в голову… Но теперь, будучи в милиции, вдруг она начнет болтать? Милиции Лола не очень боялась, она боялась Жоры Кабана и его свиты.

* * *

Увидев в дверях Лолу, Маргарита тяжело вздохнула. Если ей не помогла лучшая подруга, безответная Ляля, то чего же ожидать от «подлой изменницы»!

Хмуро потупившись, Маргарита отошла от решетки.

Однако Лола, проходя мимо нее, со значением подмигнула.

Подойдя к столу, за которым сидел милиционер, оставленный Васей за главного, Лола низко наклонилась к нему, улыбнулась самой своей чарующей улыбкой и проговорила низким волнующим голосом:

— Молодой человек, если хотите, я могу дать вам автограф.

Милиционер не узнал посетительницу, но она была очень похожа на актрису и вообще поразила его своей неземной красотой. Такие женщины в отделении милиции просто так не попадаются. Такие женщины попадаются исключительно на телеэкранах и на страницах журналов.

Милиционер нервно сглотнул и протянул посетительнице единственное, что ему попало под руку, — чистый бланк протокола задержания.

Лола не моргнув глазом красиво и неразборчиво расписалась на протоколе и наклонилась еще ниже:

— Я случайно узнала, что к вам привезли мою прислугу. Я послала ее за машиной, а ваши товарищи подумали, что она ее угоняет. Так вот нельзя ли как-нибудь мирно решить этот маленький вопрос? Так сказать, к взаимному удовлетворению?

Милиционер снова нервно сглотнул и указал рукой на унылую бомжиху в обезьяннике:

— Эта, что ли?

— Она, — подтвердила красавица, — прислуга моя, Маргарита…

— А чего это она грязная такая? — удивленно спросил парень. — И глупости всякие говорила… мол, что ее машина.., и сопротивление оказывала…

— Молодой человек, — Лола прижала кружевной платочек к предательски заблестевшим глазам, — вам этого не понять.., она — Маргарита — была моей няней.., она качала мою колыбель, рассказывала мне сказки, водила гулять в Летний сад… я очень к ней привязалась. А потом у бедной женщины случилось большое несчастье, любимая племянница погибла в авиакатастрофе, и ее рассудок не выдержал, она тронулась умом. Но поймите — могу ли я отправить в сумасшедший дом такого близкого, можно сказать, родного человека?

Последние слова, позаимствованные из какого-то латиноамериканского сериала, Лола произнесла так громко и с таким глубоким чувством, что тертая и битая жизнью проститутка Незабудка прослезилась, а милиционер, слушавший красавицу открыв рот, вынужден был согласиться:

— Нет, не можете!

— Ну вот видите, — спокойно продолжила Лола, — значит, вы меня понимаете!

Она была довольна: самого главного ей удалось добиться, милиционер с ней хоть в чем-то согласился, дальше — дело техники.

— Но с ней, конечно, очень трудно. Она неаккуратна, одевается в какие-то ужасные отрепья… ну вы же видите! И очень часто говорит и делает странные вещи.., например, она вбила себе в голову, что богата, и кричит об этом направо и налево.., ну, вы-то умный человек, вы все понимаете, а некоторые на нее за это сердятся… Так вот, вы же понимаете — ей будет здесь очень тяжело, но и вам она доставит массу неприятностей и хлопот. Вы же понимаете — душевнобольной человек не отвечает за свои поступки…

Лола напирала на то, что милиционер все понимает, что он — умный человек, и парень просто расцвел от ее слов, как тропический цветок в сезон дождей. При помощи грубой лести с мужчиной можно сделать все, что угодно, и милиционер в этом смысле — отнюдь не исключение.

— Вы меня понимаете? — в сотый раз повторила Лола, и милиционер кивнул.

— Значит, мы обо всем договорились? — уверенным тоном уточнила Лола.

— О чем? — растерянно переспросил окончательно запутавшийся милиционер.

— Я могу забрать ее, так сказать, на поруки?

Вы ведь все поняли — родная душа, рука, качающая колыбель, детские сказки, прогулки в Летнем саду.., да, кстати, я не встретилась с вами в конце февраля и поэтому не сделала вам подарка ко Дню защитника отечества, так разрешите мне сейчас исправить это досадное упущение!

С этими словами Лола элегантным жестом засунула в нагрудный кармашек стража порядка красивую купюру с портретом американского президента.

Милиционер на лету узнал в лицо Бенджамина Франклина и проникся к красавице еще большей симпатией. Однако покосившись на дверь, понизил голос и смущенно проговорил:

— Но только надо бы еще Василия.., поздравить, вообще-то он сегодня дежурный, а я его просто подменяю.

Смущенный милиционер — редкостное явление природы, все равно что шаровая молния или зимняя гроза. Но Лоле некогда было любоваться этой редкостью. Она, нисколько не смущаясь, добавила к первой купюре вторую и присовокупила:

— Василию — мои горячие поздравления!

Милиционер вздохнул, поднялся и пошел отпирать «обезьянник».

— Эй, дама! — окликнула Лолу Незабудка. — Может, и меня выкупишь? Я тебе случайно в детстве подгузники не меняла?

Лола не обратила внимания на эти слова. Она встретила Маргариту Павловну и повела ее к машине, стараясь держаться на некотором отдалении.

Маргарита всю дорогу слезно благодарила бывшую «подлую изменницу», которая стала отныне ее лучшей подругой, и постаралась забыть даже, что та назвала ее своей прислугой и всячески подчеркивала разницу в возрасте — ведь все это было сделано для ее спасения! К тому же перед глазами стояло дивной красоты видение — огромная ванна, до краев наполненная душистой пеной, и Маргарита Павловна не могла больше думать ни о чем другом.

* * *

— Что-то я нервничаю, — пожаловалась Лола, накладывая перед зеркалом тщательный макияж, — какой образ, Леня?

— Ну богатую даму, не девчонку, а постарше, вроде Маргариты Павловны! — крикнул Маркиз из ванной.

Сам он брился и рассматривал свое лицо в зеркале, пытаясь определить, какой понадобится грим.

— Если бы ты видел сейчас Маргариту Павловну, ты бы так не говорил, — усмехнулась Лола.

Она навела тени возле глаз и крыльев носа, знающий человек сразу бы определил, что дамочка не первой молодости, потому что глаза блестели отнюдь не по-молодому. Не зря говорят, что глаза — зеркало души, Лолины глаза теперь выражали утомление жизнью и пресыщение всеми ее благами, беззаботности молодости в них не было.

— Лолка, помоги! — послышался вопль Лени. — Без тебя не справиться!

Лола выбрала ему парик, помогла загримироваться под фотографию на паспорте, себя она давно успела привести в порядок.

Снизу послышался гудок автомобиля — это Ухо прибыл, чтобы отвезти партнеров в аэропорт.

— Ну с Богом! — Маркиз открыл корзинку. — Пуишечка, детка, полезай!

Вычесанный и пахнущий шампунем Пу И нехотя забрался в корзинку, и Леня прикрыл ее крышкой.

— Я сам понесу! — строго бросил он Лоле.

До аэропорта доехали благополучно, Ухо был классным водителем, и тачку на этот раз он не угнал, а взял свою собственную, чтобы не дай Бог, не задержали в дороге На прощание Лола чуть не всплакнула и очень просила навестить завтра кота и попугая, а то им будет одиноко.

Уже объявили регистрацию на рейс до Лондона.

Пу И тихо сидел в своей корзинке, и девушка за стойкой, не долго думая, оформила его как ручную кладь.

Таможенник лениво поглядел на небольшой чемодан и сумку и уткнулся в документы. Лола часто летала с Пу И, поэтому документы на собаку у нее всегда были в порядке.

— Что в корзине? — хмуро спросил таможенник.

Маркиз приподнял крышку, Пу И высунул мордочку и тявкнул, Леня поскорее закрыл корзинку, чтобы Пу И не пришла мысль вылезти и побегать.

— Минуточку! — окликнул их таможенник, и у Лолы замерло сердце. — Откройте корзину.

«Влипли! — мысленно заорала Лола. — Ой, что сейчас будет!»

— Собака нервничает… — нерешительно начал Маркиз, — не могли бы вы…

Таможенник быстро сунул руку в корзинку и тут же отдернул ее, потому что Пу И, разумеется, цапнул его за палец, но легонько, не до крови.

— Вот тут написано, что вы везете чихуахуа, — вскричал таможенник, — а где же он? Я вижу только этого щенка…

Лола фыркнула совсем по-девчоночьи, но Маркиз тут же незаметно ткнул ее кулаком в бок.

— Молодой человек! — Лола сделала вид, что она крайне рассердилась. — Совершенно ни к чему показывать свое невежество, находясь на государственном посту! Чихуахуа, к вашему сведению, — это древняя мексиканская храмовая собака! И вовсе Пу И не щенок, ему два года!

— Ну это же надо! — громко поделился таможенник с напарником, когда Лола с Маркизом отошли на безопасное расстояние. — Ну надо же, что только люди не придумают! Вместо нормальных собак каких-то чихуев заводят, тьфу!

— У богатых свои причуды, — философски изрек напарник и отвернулся.

В самолете Лола дала себе волю. Она совершенно замучила стюардесс требованиями принести то холодной воды без газа, то салфеток, то специальный стаканчик, чтобы песик попил. Орехового печенья в самолете не оказалось, и Лола устроила жуткий скандал. Она грозилась написать жалобу в дирекцию компании. В общем, полет прошел в спокойной и дружественной обстановке.

Однако в лондонском аэропорту «Стэнстед» все прошло не так гладко. Таможенник попросил Лолу отойти к отдельной стойке, где ее встретил мрачный веснушчатый субъект с редеющими рыжими волосами. Он смотрел на Лолу так, как будто узнал в ней самого Бен Ладена.

— В чем дело? — осведомилась Лола, постаравшись произнести это как можно тверже и самоувереннее.

— Леди известны правила ввоза животных на территорию Соединенного Королевства? — мрачно вопросил рыжеволосый субъект таким тоном, как будто она только что на его глазах совершила двойное убийство с отягчающими обстоятельствами.

— Нет, а в чем дело? — поинтересовался подоспевший на помощь Маркиз.

— С целью предупреждения заболеваний, ввозимые в Соединенное Королевство животные на шесть месяцев помещаются в специальный ветеринарный карантин, естественно, за счет хозяев. Стоимость пребывания в карантине — десять фунтов в день за собаку и шесть фунтов за кошку, — злорадно сообщил рыжеволосый, — плата полностью вносится в момент ввоза!

— Дело не в плате! — обрушился на клерка Леня. — Наша собака — чрезвычайно породистый экземпляр, и мы везем его к невесте его породы, одной из лучших собак вашего, чтоб его, Соединенного Королевства! Невеста не может ждать полгода, у нее подходящий период продолжается всего три недели! У нашего песика сделаны все существующие прививки, включая болезнь Паркинсона, сифилис и лихорадку Эбола! — И Леня высыпал на стойку целый ворох украшенных печатями "бумажек.

— Но инструкции… — проблеял клерк, несколько сникший под Лениным напором, — но порядок ввоза…

— Мы хотим, блин, улучшить породу ваших британских собак, а вы ставите нам препоны! — возмущенно воскликнул Маркиз.

Этот аргумент, как ни странно, подействовал на британца. Он позвонил куда-то по мобильному телефону, и через несколько минут появился другой клерк, с еще более недоступным и начальственным выражением лица. Ему изложили предмет спора, и аргумент об улучшении породы британских чихуахуа тоже заставил его задуматься. Не долго подумав, второй чиновник пришел к единственно возможному решению — вызвал третьего, еще более высокопоставленного.

Леня уже предположил, что через час-другой к ним заявится сам премьер-министр, но так далеко дело не зашло: пятый или шестой англичанин, такой важный, что Лола издали приняла его за памятник адмиралу Нельсону, сдержанно кивнул и сообщил, что в интересах английского собаководства и учитывая чрезвычайно благородное происхождение Пу И он готов в данном случае нарушить инструкцию о ввозе.

Перед выходом из аэропорта Лолу и Маркиза встречал черный лимузин с затемненными стеклами, длинный, как северная зима, который со всем возможным комфортом доставил их к обширному особняку в северном предместье Лондона.

В холле рослый плечистый охранник протянул руку к Лолиной корзинке:

— Собачку здесь оставьте, пожалуйста!

— Ни в коем случае! — Лола испуганно отшатнулась. — Валентин Михайлович будет просто в ярости, если не увидит ее!

* * *

На пороге обширного светлого кабинета гостей встретил загорелый мужчина с некрасивым, но энергичным и выразительным лицом.

— Итак, господа, — проговорил он, потирая руки, — у вас не возникло никаких проблем?

— Только с ветеринарной службой, — ответила Лола и поставила плетеную корзинку на письменный стол. — Пу И, детка, тебе придется выйти!

Леня помог недовольному чихуахуа выбраться из корзинки и взял его на руки. Лола подняла его кружевную подстилку, сняла двойное дно, собственноручно изготовленное Маркизом, и комната заполнилась холодным голубоватым сиянием.

В корзиночке покоились знаменитые бриллианты Хомутовых.

* * *

— Ну вот, — сказал Маркиз, разлегшись на диване в шикарном номере отеля «Шератон», — господин Крылов оказался не скупым человеком и благодарность свою выразил вполне прилично.

Триста тысяч долларов на двоих — неплохой куш.

— Еще бы он не заплатил! — фыркнула Лола. — Когда мы не только вернули ему его драгоценный гарнитур, но и спасли от огромных неприятностей и позора! Ну раз все закончилось хорошо, я считаю, мы имеем полное право расслабиться. Давно хотела прикупить кое-чего из одежды, пора к весне обновить гардеробчик. Завтра открытие выставки, а мне нечего надеть, собирались в спешке, я не взяла вечернего платья. Так что завтра с утра пробегусь по магазинам, потом сделаю прическу, потом…

— Ты собираешься идти на открытие выставки? — ледяным тоном спросил Маркиз.

— Разумеется, должна же я поглядеть на драгоценности в официальной обстановке! — возмутилась Лола. — А то я видела их либо в коробке из-под торта, либо в корзинке у Пу И! К тому же меня пригласил лично господин Крылов. А ты разве не пойдешь?

— Не пойду и тебе не советую, — невозмутимо ответил Леня, — ты представляешь, сколько там будет народу? Это же крупнейшее событие! Репортеры, телевизионщики, полиция… Ты хочешь, чтобы наши физиономии появились в газетах? Мне, дорогая моя, не нужна скандальная известность!

— Слыхала уже! — рассердилась Лола. — Ты предпочитаешь обделывать свои делишки в темноте, как крот…

— Такова моя профессия, — прервал ее Леня, — не нравится — давай расторгнем наше деловое соглашение и можешь делать что хочешь!

Лола исподтишка взглянула на Маркиза — с чего это он так разошелся?

— Ладно, ладно, слова сказать уже нельзя, — примирительно заговорила она.

— Думаешь, я не понимаю, что ты положила глаз на этого нового русского Крылова? — спросил Леня, хотя вовсе не собирался этого делать.

Лола сразу же успокоилась — Ленька просто ревнует.

— Да ты что? — фальшиво удивилась Лола. — Он же здесь с женой…

— Как будто когда-нибудь тебя это останавливало! — ответил Леня ворчливым тоном благородного отца из Саратова.

— Тогда я завтра улетаю! — решительно заявила Лола.

— Ну зачем же так.., можешь развлекаться, магазины опять же…

— Нет уж! Нам с Ну И очень некогда, у нас есть одно важное дело! Кстати, должна тебе заметить, что ты ущемляешь Пу И в правах, потому что эти триста тысяч нужно делить не на двоих, а на троих. Если бы не Пу И и его корзинка, как бы мы провезли драгоценности через таможню?

Так что завтра же идем в магазин и покупаем для Пу И все новое и самое лучшее!

Леня только рукой махнул — делайте, как хотите.

* * *

Лола оттолкнула прислугу, открывшую дверь и влетела в комнату, где Маргарита Павловна пыталась надеть на Пенелопу белый веночек.

— Ax, Марго! — вскричала она. — Неужели мы опоздали, и время, подходящее для свадьбы, уже упущено?

— Пока нет, — ответила Маргарита, — но думаю, что еще день или два…

— Боже, как я рада! — воскликнула Лола. — И Пу И тоже очень рад!

— Как он перенес полет? — осведомилась Маргарита. — Это не помешает ему…

— Надеюсь, что нет… Но чего мы ждем?

— Сейчас подъедут Пферд и Блюменваген, они звонили с дороги. В городе ужасные пробки. Вы же понимаете, все должно быть на высшем уровне. Дети, — обратилась она к двум собачкам, — поиграйте пока в тихие игры, поглядите друг на друга, а мы с Лодочкой выпьем кофе. Боже, я так волнуюсь!

— Дорогая, — начала Маргарита Павловна, когда горничная сервировала кофе и удалилась, — я должна поблагодарить вас за все, что вы для меня сделали! Это было так ужасно — очутиться там, в этом жутком месте! Я до сих пор не могу прийти в себя! Я многое поняла, когда была там, с этими ужасными людьми, я стала совершенно другим человеком!

В этом месте Лола взглянула на Маргариту с подозрением, но похоже, что та говорила искренне.

— Я поняла, что жила не правильно! — продолжала Маргарита со слезой в голосе. — Я поняла, что должна делать больше добрых дел! Я подарила прислуге новую куртку и сегодня, когда шофер опоздал на две минуты подать машину, я не сказала ему ни слова!

«Не может быть!» — удивилась Лола, но вслух ничего не сказала.

— Меня всегда волновала только внешняя сторона жизни! — восклицала Маргарита. — Но ведь нужно же думать о душе!

Обе дамы, занятые интересной беседой, упустили из виду своих собак и не слышали скрипа двери, когда те выскользнули в другую комнату.

Маргарита с Лолой напились кофе и долго беседовали о жизни.

Внезапно Лола прислушалась и махнула рукой Маргарите. Из соседней комнаты доносились вскрики и взвизгивания. Лола, которая сразу же поняла, что эти взвизгивания означают, вскочила с места и на цыпочках подбежала к двери, таща за собой Маргариту. Они заглянули в щелочку, и Маргарита еле слышно охнула; прижав руку к сердцу. На Лолу же напал смех.

— Но как же, — жалобно проговорила Маргарита, — как же без Пферда и Блюменвагена? Ведь без них свадьба будет считаться неофициальной…

И щеночки будут считаться незаконными…

— Да какая разница! — отмахнулась Лола. — Все равно будем любить их очаровательных щенков, и главное, что наши дети нашли свое счастье, ведь верно?

— Верно, — согласилась Маргарита, и счастливые хозяйки двух чихуахуа заключили друг друга в объятия со слезами на глазах.

Оглавление

* * *

Реклама на сайте