«Разделяй и властвуй»

В моей нелегкой и опасной для жизни профессии никогда не было стабильности. Не в первый раз я уже обращала внимание на этот печальный факт, и с каждым новым делом сия гипотеза лишь подтверждалась на практике. Клиенты либо испарялись из поля зрения, оставляя меня без работы, либо сыпались на голову, как снежные лавины. Работа либо была легче легкого, либо выматывала до предела. Вот и последнее дельце выдалось не из простых. Мне потребовалось применить на практике все свои профессиональные качества бодигарда, дабы сохранить жизнь загнанному в угол клиенту. Не помню даже, как вернулась вчера домой и, едва коснувшись головой подушки, мгновенно провалилась в сон. Отрубилась прямо в одежде. Благо хоть обувь догадалась снять.

Проснулась же я около восьми часов утра от того, что тетушка Мила активно тормошила меня за плечо.

— Женька! — лицо тетушки было искажено ужасом. — Женька! Вставай!

Я резко села на кровати, а рука уже привычно ухватила прохладную рукоятку револьвера, все еще торчавшего у меня из-за ремня.

— Что случилось?

— Тебя к телефону, — чуть слышно произнесла она.

— А почему ты шепчешь? — Я с трудом возвращалась из мира грез в суровую реальность.

Тетушка Мила указала взглядом на зажатую в руке трубку радиотелефона, а потом все же сочла нужным добавить:

— Он там.

— Кто? — поморщилась я.

— Устинов.

— Не знаю такого. — Я вновь откинулась на подушку. — Скажи, что меня нет дома.

— Ты с ума сошла?! — Мила склонилась надо мной еще ниже и уже тяжело дышала в самое лицо. — Ты знаешь, кто он?

— Нет. А кто?

— Депутат Государственной думы! Я только вчера вечером видела по телевизору, как он выступал. А сейчас он звонит тебе из Москвы.

Мила не часто жаловала политиков таким теплым отношением. Стало быть, этот господин Устинов сумел каким-то образом вчерашним выступлением затронуть чувственные струны тетушкиной души. Теперь она просто так от меня точно не отвяжется. Такой уж у Милы, надо отметить, характер. Хорошо еще, что меня не жаждал услышать по телефону кто-нибудь из популярных ныне актеров. Среди них тоже было немало тетушкиных любимцев.

— Ладно, — вздохнула я. — Давай его сюда.

Мила живо протянула трубку, поднялась с кровати и ретировалась за дверь. Осторожно, стараясь не производить шума, прикрыла ее за собой.