«Хозяйка розового замка»

Вечер нашего отплытия из Марселя был по-весеннему теплый. Золотистые тени угасающего дня ложились на волны, зыбко таяли в лиловых вечерних сумерках очертания башни Сен-Жан. К борту судна еще причаливали шлюпки, хотя, как мне казалось, уже все пассажиры были на корабле.

Я стояла у поручней, глядя на Марсель. Нас разделяла узкая полоска моря, вернее Лионского залива, но еще можно было видеть и порт, и суда, стоящие на рейде, и даже фигурки матросов и грузчиков в гавани. Когда-то, уезжая на Мартинику, я видела, как трепещет под февральским ветром на башне Сен-Жан белое королевское знамя с золотистыми лилиями. Нынче все осталось как прежде — и Марсель, и башня, и февральский ветер, только знамя было трехцветное. Знамя революции.

«Роза Средиземноморья», корабль, готовящийся отправиться в очередной путь сегодня в полночь, был огромным сорокапушечным судном, одним из самых мощных, что бороздили волны между Францией и Италией. Именно на «Розе» мы купили себе каюту. Направлялись мы в Неаполь… Сейчас Александр выяснял последние детали маршрута у капитана. Уходя, мой муж обещал достать средство против морской болезни, ибо я, зная за собой эту слабость, слегка побаивалась восьмидневного морского путешествия.

Семнадцать дней прошло с тех пор, как мы выехали из Белых Лип, и для меня эти дни словно слились в одно целое. Никогда еще, пожалуй, я не проводила время так легкомысленно и безалаберно. У меня не было абсолютно никаких забот. День и ночь для меня смешались, я жила только близостью с Александром, была погружена в океан наркотическо-чувственной неги. Я почти не спала, ела когда придется, но не чувствовала ни усталости, ни голода. Мы проехали почти всю Францию, а я даже ничего не запомнила, кроме, пожалуй, гостиницы в Ренне, где прошла наша брачная ночь. Порой я сама себе удивлялась, но не жалела ни о чем. Жаль было только того, что такая жизнь не может продолжаться вечно.

Хотя, в сущности, эту мысль можно было пока выбросить из головы. Наш медовый месяц только начинался. У нас не было строго определенных планов, кроме намерения посетить Неаполь, но мы знали, что можем путешествовать как угодно долго — хоть до середины лета.