«В дебрях Камасутры»

...Старушенция вцепилась в плотную ткань мертвой хваткой. Сонька потянула сильнее, но Бабариха, волочась за скатеркой и истошно вереща, лишь пропахала глубокую борозду в мягкой земле. Отчаявшись, Сонька дернула изо всех сил. Раздался треск рвущейся материи, и скатерка оказалась у нее в руках. Отскочив на безопасное расстояние, девушка приготовилась к перемещению. С недюжинной настойчивостью Бабариха кинулась следом. Казалось, что она вот-вот схватит любезную «дочурку», но та проворно набрала код (гребешок, клювик, правая лапка) и растворилась в воздухе. Старуха с разбегу рухнула на опустевшую тряпицу.

(Из романа «Три девицы под окном...»).

Скатерка привычно завибрировала под ногами. Сонька торжествующе усмехнулась: что, горе-охотнички, упорхнула пташка? Теперь-то уж не догоните! Еще миг — и машина времени вернет ее в родные пенаты. Выйдет она, гордая и свободная, из знакомого холодильничка в подвале колледжа, получит в банке денежки, переведенные антикваром Кунштейном за коллекцию древних сокровищ, и... Вибрация внезапно прекратилась. Наступила гнетущая, неподвижная тишина. Сонька почувствовала, как по спине под расшитым сарафаном поползли противные мурашки. «Поезд дальше не идет, просьба освободить вагоны...».

Нужно вызвать диспетчера. Сонька, не раз застревавшая в лифте, принялась нервно озираться по сторонам. Где же аварийная кнопка? Темнота вокруг казалась бесконечной. Беспредельной. Космической. И ни звезд тебе, ни Млечного Пути! Кнопки поблизости не оказалось: машина времени, сконструированная Гвидоновым, не имела на портативном аппарате прибытия панели настройки, так как возвращала путешественника лишь в тот отрезок времени и пространства, откуда он стартовал. И тут Соньке по-настоящему стало страшно. Неужели в пылу борьбы наглая бабка умудрилась порвать скатерку? Значит, машина времени испорчена, и она зависла не между этажами — между веками и тысячелетиями, и нет ни малейшей надежды на шустрых роботов из Службы Спасения!