Только оказавшись на полу лежащим мордой вниз, любимый сын первого помощника мэра уяснил, каким опасным оружием в умелых руках может быть простой двухтомник Достоевского. И как, мамочки, больно, когда обычную деревянную указку трижды с хрустом ломают о твою голову.
А Ксения Леопольдовна твердой поступью центуриона уже входила в учительскую. И первым делом с размаху врезала ногой по фанерной коробке у входа. Раз, другой, третий — до тех пор, пока что-то в глубине коробки не треснуло.
— Ксе… — возмущенно начала Плетка и тут же ойкнула, схлопотав сумочкой по уху.
— Школе. Миксеры. Не нужны, — угрожающе, с расстановкой объявила на всю учительскую Баба Ксюча. — Потому что не нужны никогда. Есть возражения?
Возражений не было. Плетка, вытаращив глаза, молча держалась за ухо. Географичка Мелехина соляным столбом застыла над фаянсовой свиньей-копилкой с общественными деньгами. Из-за вешалки потрясенно икнула практикантка Салиас. Все прочие были на уроках.
Баба Ксюча аккуратно положила Достоевского на стол, затем отодвинула локтем соляной столб и взвесила в руке денежную свинью.
— Ого, — сказала она. — Девочка созрела.
И без колебаний жахнула копилкой об пол.
Осколки фаянса и мелочь разлетелись по всей комнате. Баба Ксюча с необычайным проворством увернулась от брызг осколков и монеток, после чего быстренько подмела с полу все голубые, желтые и редкие малиновые бумажки. Зеленые десятки ее не заинтересовали.
— Я тут решила, — обратилась она к географичке, — что за десять лет работы выслужила себе небольшую премию. На текущие расходы. Кивните, если согласны.
Черная Касса, вся белая от страха, мелко затрясла головой.
— Спасибо, коллеги, — вежливо сказала Ксения Леопольдовна. — Счастливо оставаться.
Последний визит она нанесла директору. Протаранив заслон секретарши Вероники в приемной так же просто, как тяжелый «хаммер» утюжит колесами траву и колючий кустарник, Баба Ксюча на некоторое время задержалась у двери Гугина. Приложила к ней ухо. Услышала, наверное, что-то забавное, поскольку распахивала дверь с улыбкой.
— А вот и грымза! — объявила она, входя. — Легка на помине.
Директор Гугин был не один и без галстука. И без пиджака. А ценный растущий кадр Марина Сергеевна — даже и вовсе богатым бюстом наружу.
— В пьесе Гоголя «Ревизор», — сообщила им гостья, — тоже есть немая сцена. Молчите, молчите, будьте ближе к классике.
Комментарии к книге «Баба Ксюча», Лев Аркадьевич Гурский
Всего 0 комментариев