«Сто двадцать первая область»

Майор Карнаух имел твердую волю и терпеливый характер, умел досконально разбираться в делах и принимать решения и носил китель, запорошенный перхотью на плечах и воротнике. Он часто не высыпался. Во всю стену перед ним висела карта Советского Союза. Отложив мероприятия по борьбе с преступностью, он изредка угрюмо поглядывал в окно, за которым гудели трамваи и летала одинокая ворона, и снова в который раз перечитывал акт, недавно составленный на месте происшествия. Нет, это было не дорожно-транспортное происшествие, не убийство, не грабеж, не махинация… Дело, которое предстояло распутать, оказывалось сложнее и не подходило ни под какую судебную классификацию.

Близилось время утреннего рапорта. Карнаух взглянул на часы, вздохнул и вышел из кабинета.

О случившемся он доложил подполковнику Волокитину — человеку уважаемому, с огромным опытом работы в органах и постоянным крепким запахом одеколона. Настала его очередь задуматься над актом. От отложил отчет, снял очки и стал смотреть в окно, за которым гудели трамваи и летала ворона.

Нет, это был не случай угона автомобиля, не факт самогоноварения, не изнасилование, не спекуляция… Просто один человек высказался. Ну и что? Уголовный кодекс не запрещает говорить. Но если человек высказался, это не просто. Слово, как воробей, — выпорхнуло и улетело. А общественное спокойствие нарушено. Очень запутанное дело.

Волокитин сунул таблетку под язык, взял отчет и отправился на рапорт.

Полковник был вежлив и лаконичен:

— Докладывайте.

Волокитин нацепил очки и встал перед длинным рядом сотрудников.

— Пьянки, драки, хулиганство, — зачитал он ровным голосом. — В общем, ничего необычного. Кроме, разве что… — Он приподнял злополучный акт. — На улице Коллективной кто-то сказал…

— Сказал? — у полковника брови вздернулись.

— Сказал, — вяло повторил Волокитин.

— Ну и дать ему за оскорбление! — откликнулся кто-то.

— Как сказал? — посуровел полковник.

— Правду, — выдохнул Волокитин.

— Правду?

— Не может быть! — вскочил бледный лейтенант Филинов. — На моем участке такого не могло случиться!

— Есть свидетели, — глядя на участкового поверх очков, сообщил Волокитин.

Филинов густо покраснел.

— Я своих людей знаю. Мои не способны на такое. Если кто-то и сказал… — Филинов задохнулся от волнения. — Это мог быть только приезжий!

Полковник покачал головой.