Вид у профессора был академически стандартный: бородка, очки, лысина, пухлый живот и тапочки с махровым халатом.
– Вы профессор Штейдер? – казенным голосом спросил Малявин, не вынимая беломорины изо рта. – У вас, что ли, кран течет? – и переложил чемоданчик с инструментами из руки в руку.
– Ви ест… водоремонтник? – профессор с подозрением оглядел стоявшего перед ним верзилу в замасленной спецовке, сбитых башмаках и облаке свежего винного дурмана.
– Их бин, – скупо доложил Малявин, – яволь.
Больше по-немецки он почти ничего не знал, а «Гитлер-капут» для общения с жильцом из четыреста пятого номера «люкс» не годилось. Вдруг он профашист какой, из банды этих… «бритоголовых». Вон и лысина есть. Так что Малявин, бормоча «битте, битте», отодвинул профессора чемоданчиком в сторону и прямиком двинул в ванную.
Видит бог, не вовремя сломался кран в этом хреновом четыреста пятом: кочегар Серега Петушков вчера похоронил тещу и сегодня с утра, весь пьяный и радостный, поминал в столярке «незабвенную и дорогую», наливая всем подряд. «Незабвенная» завещала Петушкову трехкомнатную приватизированную с телефоном, в центре. Подарок судьбы, честное слово!
Народу в столярку собралось достаточно, даже притащился шестидесятилетний ассенизатор Хромов, народный умелец по халявной выпивке. От угощения никто не отказывался и, конечно же, через час забыли и про тещу, и про наследную квартиру, потому что вновь всплыли важные, вечные темы – зарплата, бабы, футбол и политика. Душевно сидели, славно, даже не заметили, как Петушков упал под верстак и уснул.
Помешала коридорная, грымза Капустина. Не дозвонившись по внутреннему в столярку, она не поленилась спуститься с четвертого этажа в подвал, где устроила безобразный скандал.
– Все! – возмущалась грымза, – лопнуло мое терпение. Буду жаловаться директору гостиницы! – и еще много чего наговорила всем присутствующим плохого, унижающего гордость и достоинство человеческое. Нда-а, неприятно как-то получилось, очень даже неловко. Поскольку была Капустина не только мелкой начальницей, но и родственницей Петушкова. Дальней. Малявину же Капустина сказала:
Комментарии к книге «Шабашка», Михаил Александрович Бабкин
Всего 0 комментариев