«Сердце Города»

Кошмар всегда начинался с того, что Мирилл вдруг чувствовала непреодолимую потребность следовать за каким-либо человеком.

Сегодня это был парень с белыми дредами. Она увидела его в узком переулке между пекарней Ханга и набережной, прямо напротив парикмахерской. Он стоял и разглядывал объявление о найме, а у нее уже появилось То Самое Чувство.

Жжение на губах и томление, будто в кости накачали подогретого воздуха.

Парень внимательно изучил объявление, затем нырнул в парикмахерскую. Мирилл облокотилась на парапет и уставилась в сторону залива, жмурясь от сырого ветра. Серо-голубая вода была подернута мелкой рябью, и в ней кляксами расплывались искаженные очертания облаков. Когда часы на другой стороне залива отзвонили четверть восьмого, парень наконец-то выскочил из парикмахерской. Хозяйка вышла проводить его на порог — сутулая темнокожая дама с чудовищным шиньоном. Мадам Шиньон и белобрысый остались, очевидно, довольны друг другом, по крайней мере Мирилл отчетливо разглядела в воде проплывающую мимо улыбку, а в голове завертелось настойчивое «завтра к восьми, завтра к восьми, не опаздывайте, пожалуйста».

Но к тому времени план уже почти оформился, а трещинки в уголках губ раскровились от муторного беспокойства.

Парень прошел мимо, не обратив на неё внимания — вниз, по набережной, явно собираясь свернуть потом куда-нибудь типа Лайт-Кросс или Уэрсби, где лепились друг к другу самые дешёвые хостелы и отели с почасовой оплатой. Выдержав классические сорок шагов, Мирилл отлепилась от парапета, накинула капюшон толстовки и двинулась за незнакомцем — руки в карманах, плечи ссутулены, как у тысяч бесполых подростков этого Города и других.

«Сегодня должно быть легко, — подумала Мирилл, машинально высчитывая разницу в росте и весе. — Не то что с тем увальнем в прошлом месяце. Вот тогда пришлось потрудиться, да…»

Белобрысый свернул на Уэрсби. Мирилл с облегчением выдохнула и шмыгнула в подворотню, срезая путь. Конечно, был риск, что парень застрянет в одном из хостелов в самом начале улицы, но Город обещал, что нет.

На фруктовом развале между переулком Карбиш и Уэрсби она набрала в здоровенный бумажный пакет рыжих-рыжих апельсинов с вялыми листочками, расплатилась с Бриджит мелкой монеткой и зашагала вниз по улице.