«Фантазёр»

Мальчик ладонью нащупал на коленке коросту, которая покрыла давнишнюю ранку. Он нагнулся, чтобы повнимательнее рассмотреть её. Короста — это всегда интересно: она обладала какой-то особой притягательностью, и он не мог удержаться от того, чтобы время or времени не разглядывать её.

Да, решил он, я отковыряю её, даже если она ещё не созрела, даже если в середине она крепко держится, даже если будет страшно больно.

Он принялся осторожно подсовывать ноготь под край коросты. Ему это удалось, и, когда он поддел её, почти не приложив к тому усилия, она неожиданно отвалилась, вся твёрдая коричневая короста просто-напросто отвалилась, оставив любопытный маленький кружок гладкой красной кожи.

Здорово. Просто здорово. Он потёр кружочек и боля при этом не почувствовал. Потом взял коросту, положил на бедро и щелчком сбил её, так что она отлетела в сторону и приземлилась на краю ковра, огромного красно-чёрно-жёлтого ковра, тянувшегося во всю длину холла от лестницы, на ступеньках которой он сидел, до входной двери. Потрясный ковёр. Больше теннисной площадки. Ещё как больше. Он принялся с серьёзным видом и с нескрываемым удовольствием рассматривать его. Раньше он вообще не обращал на него внимания, а тут вдруг ковёр точно заиграл всеми красками, и они просто ослепили его.

Я-то понимаю, в чём тут дело, сказал он про себя. Красные пятна — это раскалённые угли. Сделаю-ка я вот что: дойду до двери, не наступая на них. Если наступлю на красное, то обожгусь. Наверно, весь сгорю. А чёрные линии на ковре… Ага, чёрные линии — это змеи, ядовитые змеи, в основном гадюки и ещё кобры, в середине толстые, как стволы деревьев, и если я наступлю на одну из них, то она меня укусит и я умру ещё до того, как меня позовут к чаю. А если я пройду по ковру и при этом не обожгусь и меня не укусит змея, то завтра, в день рождения, мне подарят щенка.