«Мероприятие два дробь одиннадцать»

Рисунки Владимира Ганзина

Вмятинка от удара приклада чуть заметной оспиной легла на светлую голубизну крашеных ворот.

Галка нехотя оторвалась от столба и полетела к куполу церкви, в бестолковый хоровод парящих товарок.

— Оглохли, как есть оглохли. Открывайте, живо! — Федот опять поднял винтовку.

— Попортишь казенное имущество, — лейтенант соскочил с брички и застыл, не решаясь идти дальше.

— Отсидел ногу, — напряглось в улыбке его лицо, смешок рвался наружу.

Лошадь махнула хвостом, отгоняя слепня.

— Без расчета строили, — «козья ножка», посланная щелчком старшины, упала у ограды. — Сколько сил впустую извели. А камня!

— Жалеешь? — бричка скрипнула, качнулась, а сержант-чекист уже стоял у невысокой старобеленой ограды, легонько пиная ее носком сапога.

Федот еще раз ударил в ворота. Лейтенант пошатнулся, переступил, ловя равновесие, и закусил губу. Как глупо!.. Но ноги оживали, щекотное бурление покидало их.

— Хватит попусту стучать, — остановил Федота сержант. — Перелезай на ту сторону да сам отопри.

Закинув винтовку за спину, солдат перевалился во двор.

— Знатное строение, большое, — Иван задрал голову к небу. — Попотеть придется.

— Попотеешь, не сомневайся, — усмехнулся старшина.

Створки ворот медленно распахнулись.

— Поглядим, — чекист шагнул вперед.

Возница легонько стегнул лошадь. Медленно, неспешно вкатилась бричка во двор.

Тишина. Лишь галки сверху подавали порой свой вредный птичий голос.

Райуполномоченный посмотрел по сторонам. Приехали? От портфеля на коленях, новенького, с тремя замочками, пахло химией, индустрией.

— Не сиротись. Игорь Иванович, присоединяйся! — чекист не выказывал никакого уважения к должности уполномоченного. Заносится…

Игорь Николаевич вздохнул, покидая бричку.

Теперь уже всемером стояли они на мягкой земле в тени храма.

— Жарко, — уполномоченный снял фуражку, мятым, но чистым платком вытер лоб.

А жары и не было. Утренняя свежесть цепко держалась в тенистых уголках.

— Я готов, Степан Власьевич, — уполномоченный вернул фуражку на голову, одернул френч. Трудно гражданскому человеку среди военных.

— Тогда приступаем. Бердников — вперед!