«Последняя жертва»

Кэб со стуком остановился около ярко освещенного дома Мастерсонов на Кенсингтон-сквер. Из экипажа вышел высокий, болезненно худой молодой человек, заплатил кэбмену и зашагал к дому, прикрыв половину лица шарфом от удушливого тумана.

Гулкий кашель возвестил о появлении Шригли Браерса, когда он вошел в отделанную плюшем гостиную. Он поздоровался с крупнотелой экспансивной хозяйкой со сдерживаемой раздражительностью инвалида с детства и взял предложенный ему бокал хереса, кивком головы приветствуя нескольких знакомых в другом конце комнаты.

Генерал Мастерсон засеменил ему навстречу, более чем когда-либо напоминая испуганного кролика в сильно тяготившей его роли хозяина. Миссис Мастерсон была хорошо известна своими скучными зваными обедами.

— Шригли, старик, очень мило с твоей стороны, что ты пришел! Позволь представить тебе Синтию Хардинг, дочь Лестера Хардинга, которого ты хорошо знаешь.

— Потом, Мастерсон.

Вырвавшийся из измученных легких Шригли кашель сотряс его щуплое тело, и он отвернулся, прикрыв рот платком, столь же белым, как его лицо. Он уже видел эту особу, крепкую деревенскую девушку с пышными волосами, словно впервые выехавшую в свет; теперь он посмотрел на нее усталыми глазами, в которых светилась похоть импотента.

Гул светской беседы нарастал по мере прибытия все новых гостей. «Общество не впечатляющее», — подумал Шригли, угрюмо потягивая вино из бокала. Все же это было лучше, чем обедать в клубе в полном одиночестве или сидя в своей мастерской, кусать локти из-за неосуществленных замыслов.

— Как дела, мой дорогой друг? — Оскар Уайльд положил свою полную руку на костлявое плечо Шригли. — Я видел одну из твоих вещей вчера на выставке. Великолепно, мой мальчик, великолепно.

Шригли мгновенно просиял. С Уайльдом вечер обещал быть не столь скучным, как он боялся. Кроме того, комплимент польстил его самолюбию. Будучи чрезмерно чувствительным к любой критике, он уважал мнение эстета.

— Спасибо, Оскар. Ваш вкус, как всегда, безупречен.

Добродушно улыбаясь в ответ на скрытый укол, Уайльд подтолкнул своего собеседника вперед.

— Могу ли представить вам Робина Смит-Харли из Оксфорда? А это Шригли Браерс, скульптор, чья слава умножается вместе с его творениями.

— Очень приятно, — фатоватый, статный молодой человек слабо пожал руку Шригли и задал из вежливости несколько вопросов о его работе.