«Больше не одиноки»

Кирби, штат Делавер Среда, 4-е июня 00:38

Стелла Уинд, домохозяйка, вышла на улицу и, кутаясь в махровый халат, оглянулась. Было холодно. На улице никого не было. Где-то далеко лаяла собака…

— Джон! — крикнула она, осматривая улицу в поисках мужа. — Джон, где ты?..

Джон Уинд выскочил из гаража, дрожащими пальцами сжимая рукоятку топора, и шмыгнул в кусты. Точно… точно, этот террорист где-то здесь. Джон убил его, но он опять здесь! В его доме!.. Он только что вернулся из парка, где был закопан… Вот ублюдок! А Стелла — он, наверное, убил её… Неслышно ступая, Джон начал подбираться к крыльцу, чтобы войти. И внезапно замер, как соляной столб. Голос террориста слышался у двери! Ну да, вот же он стоит — на крыльце, в белом махровом халате Стеллы, наглец! Два метра, полтора, один… Подпрыгнув и издав клич апачей, Джон завопил.

— Гэверн, ты труп!..

И занёс топор… Террорист упал, закрылся руками и завизжал женским голосом. Не обращая на вопль внимания, Джон начал кромсать ненавистного врага. Он приседал, тяжело дыша, будто рубил дерево… Окончив «работу», он устало вытер лоб тыльной стороной ладони и оглянулся. Было тихо. В небе мигали звёзды. Джон кинул взгляд на террориста… На крыльце, в луже крови, лежала его собственная жена… Вопль Уинда, который можно было сравнить с воплем смертельно раненого волка, потряс улицу. На тёмных силуэтах домов начали зажигаться светлые квадраты окон…

24-е шоссе, четверг 8:19

Красный «Audi» свернул на просёлочную дорогу. Большая синяя вывеска на повороте гласила: «До города Кирби — 26 км. Население — 17 тысяч человек…» и т. д., и т. п. Машина подняла столб пыли и, набирая скорость, поехала по одинокому шоссе…

Дана перегнулась через сидение, протянула руку назад и взяла папку с досье.

— Малдер, я всё-таки не понимаю… — она поморщилась, несильно ударившись рукой о ручку дверцы, когда машина вновь подпрыгнула на ухабе. — Какого дьявола мы залезли в какую-то глушь, не знаю где, и всё из-за того, что маньяк убил свою жену!

— Циничное замечание. — усмехнулся её напарник, крепко держа руль.

— Вовсе нет. — возразила она. — Но, согласись, этот случай вполне зауряден. Мы с тобой видели гораздо более странные вещи, чем убийство жены топором в состоянии глубокого психоза…

— Угу. — он кивнул. — Со-овсем этот случай зауряден. Если только не считать, что Джон Уинд считал эти убийства актом правосудия против одного человека — польского террориста Вацлава Гэверна, похитителя детей и группового насильника. Он убивал не жену, а его.

— Ух ты! — Дана покачала головой. Заправив рыжий локон за ухо, она открыла досье. Зрачки зелёных глаз резко расширились.

…- Ничего себе… — она начала читать. — «Джон Кайл Уинд, 1960-го года рождения, причастен к пяти убийствам — официально… по его словам, ещё к семи. Наблюдаются признаки психоза, не исключены галлюцинации. Явно невменяем. Утверждает, что своими жертвами видел некоего Вацлава Гэверна. Орудия убийства — садовый инвентарь: лопаты, косилки…» Вообщем, всё, что под руку попадётся. — подытожила Дана. Фотографии трупов она даже не стала смотреть; полная картина установилась для неё уже по прочтении отчёта, хотя — по статусу судмедэксперта она должна была это сделать… Фокс снова усмехнулся.

— Верно… Уинд сейчас в изоляторе психлечебницы.

— Ну, надеюсь, там хорошая охрана. — она пожала плечами и захлопнула папку. Откинувшись назад, на спинку кресла, Дана задумчиво поерошила рыжую чёлку и озадаченно протянула.

— Сдаюсь… Ты победил. Случай незаурядный, но — один в своём роде, и в нашей области…

— Победил, ха… — Фокс посмотрел на неё. — что мне в тебе нравится, так это твоё представление о победе. Не только это, правда, но…

— Ой, заткнись, ради Бога… — Дана с шутливой угрозой занесла руку. — Я сдала позицию. Слушай, Малдер… Тебя всерьёз интересует это дело?

— Да… — он снова кивнул.

— Я хочу услышать вразумительный ответ. — твёрдо сказала Дана.

— Ну ладно. Я просто вспомнил, что лет шесть назад был подобный пример в чьей-то практике в Квантико. И у меня такое ощущение, что этот — своего рода… повторение. Нет, мне просто так кажется. — добавил он, несколько замявшись.

— Не нравится мне твой голос… — едва заметно улыбнулась Дана.

— Как хочешь. — на этот раз пожал плечами он. — Скалли, ты мне вообще обычно не веришь…

Она промолчала. Фокс передвинул ручку скоростей. Он не сказал своему партнёру-скептику одного — не только воспоминания о психозах заставило его поехать в отдалённый городок. Под дверь его офиса несколькими часами раньше подсунули записку. О том, что «дело» начнётся в Кирби, и дело будет не то… Конечно, при его шпиономании, Фокс верил не всем запискам, но этот почерк был похож на почерк его таинственного осведомителя в правительственных кругах, мистера «Икс»…

Кирби, штат Делавер Психиатрическая лечебница 9:15

Джон Уинд, съёжившийся и взъерошенный, как воробей, сидел в углу палаты для особо опасных пациентов. А за стеклянной перегородкой, в удобном кабинете, беседовали врачи и два агента ФБР. Высокий седой психотерапевт лет 50-ти, когда-то, возможно, брюнет, разговаривал с Даной.

— Не понимаю, почему этим делом занимается Федеральное Бюро?

Дана едва не добавила «понятия не имею», но воздержалась. Фокс стоял у перегородки и упорно смотрел на съёжившегося в углу Уинда. Уинд взгляда не поднимал. Дана кашлянула и обратилась ко врачу.

— Простите… а какой ему поставили диагноз?

Врач насторожился.

— Это имеет значение?

Фокс подал голос.

— Да.

Она пожала плечами. Её напарник крепко взялся за это дело — в голосе жёсткие нотки появились… Врач ещё более смутился. Дана заглянула через его плечо в историю болезни. Графа «диагноз» пустовала… Она сообразила, что если Фоксу сразу предоставить такие факты, то он психотерапевта растерзает. Поэтому она отвела несчастного врача подальше и спросила.

— Вы не можете поставить диагноз, не так ли?

— Так.

— Почему?

— Понимаете… — он замялся. — Видите ли… Вы правильно выразились, мы этого сделать не можем.

— Извините? — она изогнула бровь треугольником.

Он потупился.

— Э-э-э… Агент Скалли, вы медик, вы поймёте. В моральном плане здесь налицо все признаки паранойи, а вот в физическом… они отсутствуют.

— То есть как? — не поняла она.

— Очень просто. Лично я не могу определить степень психического расстройства. Говоря проще — не могу понять его природу. Уинд не хронически болен, он не наркоман и не алкоголик. Он точно знает, какой сегодня день, лето сейчас или зима, сколько ему лет…

— Понятно. — Дана несколько опешила. Такого она правда не встречала. Фокс вдруг снова заговорил.

— То есть всё совсем нормально, если не считать того, что Уинд перерубил полгорода, так?

Дана интуитивно сжалась в предчувствии грозы. Но Фокс, к её удивлению, был совершенно спокоен.

— Где живёт Уинд?

Психотерапевт начал лихорадочно искать адрес.

— М-м-м… 15-ый район, Лефт-Роуд авеню, 6-ой корпус, дом № 34.

— Дом отдельный?

— Да…

— Мы, возможно, ещё вернёмся навестить Уинда… О.К, док?

— O.K… — врач почти радостно кивнул. Фокс взял Дану за руку и утянул в коридор. Зная, что сопротивляться бесполезно, она безропотно последовала за ним (в пределах кабинета). Как только дверь за ними закрылась, Дана вынула руку из его ладони и непонимающе взглянула на партнёра.

— Ты что?

— Здесь мы не найдём никаких доказательств.

— Ты так уверен? — поинтересовалась она. Фокс оживлённо кивнул.

— Ради Бога, Скалли! Оглянись вокруг — диагноз ему не поставлен, врачи бессильны, Уинд фактически здоров… Что мы здесь делаем? Совершенно ясно, что в этой больнице искать нечего.

Дана усмехнулась, глядя в его горящие глаза.

— Энтузиаст… несчастный. — добавила она, отстав от него шага на четыре по пути к выходу…

Кирби, штат Делавер Лефт-Роуд авеню, 34 10:17

Красный «Audi» резко затормозил возле бордюра. Хлопнули двери. Агенты вышли на тротуар. Перед ними стоял симпатичный коттедж, похожий на белую коробку с «французскими окнами» до пола, весь увитый плющом. Фокс шагнул на гравиевую дорожку и решительно двинулся к дому. Через несколько секунд дверь перед ним и его партнёром отворилась, причём с одной попытки: она была не заперта… Они очутились в просторном, немного экзотически обставленном помещении. Прихожей, как таковой, не существовало — сразу от входа начиналась огромная гостиная, отделанная в китайском стиле — под потолком висели гирлянды затейливых украшений, а стены были расписаны журавлями и колонками иероглифов — и обставленная антикварной мебелью. В стену была вмонтирована видеодвойка с длинной антенной. Следующая дверь в одну из комнат была распахнута настежь. Дана оглянулась.

— Да-а-а, хозяин оказался человеком, любящим пространство…

— Которое и стремился получить в количестве одного метра в карцере психушки? — привычно усмехнулся Фокс, но его лицо тут же сменило выражение с саркастического на рассеянное. — Давай разделимся и осмотрим всё.

Она молча кивнула, хотя внутренне и была с ним несогласна… Господи, с его энтузиазмом — и такие единичные случаи расследовать?! Это ужасно… Дана подошла к видеодвойке, засунула руки в карманы пиджака и, задрав голову, стала рассматривать технику. Этому дико интересному заданию она предавалась минут десять, пока из соседней комнаты не донёсся торжествующий призыв.

— Нашёл! Скалли, иди сюда!!!

Она вздохнула с облегчением и пошла к нему. Фокс примостился на корточках возле огромного шкафа, заставленного видеокассетами, надписанными вручную. Он обрадовано повернулся к ней и показал на одну из них.

— Смотри!

Дана присела рядом с мужчиной и добросовестно посмотрела на название. «Человек-невидимка». Дана удивлённо приподняла бровь и взглянула на Фокса. Тот торопливо разъяснил.

— Это — единственный художественный фильм тут. Понимаешь?

— Нет. — твёрдо ответила Дана.

— Смотри — это всё — записи телевизионных новостей. — он махнул рукой на все остальные стопки. Женщина заинтересованно взглянула туда. В шкафу было заставлено, загромождено и заставлено всё свободное пространство.

— Ты-то откуда узнал?

— В его доморощенном каталоге написано. — Фокс кивнул на развёрнутую книгу в кожаном переплёте, заполненную мелким убористым почерком. Дана глянула в эту сторону.

— И что же в этих новостях?

— А это нам и предстоит выяснить… — он едва заметно улыбнулся…

Придорожный мотель «Дороти» 12 часов спустя

Выяснение, как таковое, оказалось делом долгим и неясным, а потому Фокс девятый час валялся на диване, пытаясь защититься от доисторических тараканов, изредка бегавших по углам комнаты, и одним глазом поглядывал в старый телевизор. Рядом с ним высилась стопка видеокассет, нелегально изъятых из дома Уинда. Несколько часов перед глазами Фокса мелькало лицо Вацлава Гэверна, симпатичного молодого поляка — маньяка-рецидивиста. На всех кассетах была запись именно теленовостей, причём недавно датированных. На шести кассетах была запись за апрель 97-го и кончалась майской. Был июнь. Интересно, почему Уинд не делал записей последние полмесяца?.. Фокс прихлебнул горячий чёрный кофе из чашки и тоскливо воззрился на экран телевизора. Внезапно раздался негромкий, настойчивый стук в дверь. Мужчина с радостью вскочил с дивана, размял затёкшие ноги и быстро шагнул к выходу. За дверью стояла федеральный агент Скалли и мрачным взглядом смотрела на него. Видимо, Дана успела побывать под ливнем, кончившимся минут пятнадцать назад, и мрачный взгляд был объясним.

— Привет. — поздоровался Фокс, изобразив на лице улыбку.

— Здравствуй. — последовал чёткий ответ. — Ты позволишь зайти?

— Д-да… конечно, заходи.

Дана скинула мокрый плащ на низенькую тумбочку у двери и запустила пальцы во влажные волосы. Встретив несколько вопрошающий взгляд партнера, она хмуро усмехнулась и спросила.

— Ну а ты хоть что-нибудь узнал?

— В принципе.

— В принципе. Ой, Малдер, чувствую, зря мы с тобой сюда приехали.

— Не знаю, не знаю. — он покачал головой. — Пойдём.

Дана последовала за ним, попутно очищая рукав футболки. Фокс взял со стола пульт и сел на диван, подогнув под себя ногу. Его напарница кое-как устроилась у самого краешка и безнадёжно посмотрела на экран. Там, в толпе журналистов и кольце спецназа деловито продолжал двигаться польский террорист. Она мельком взглянула на его спортивную фигуру и задала (скорее риторический) вопрос.

— И какие умозаключения на основе всего этого ты сделал?

— Пока ещё точно ничего утверждать не могу, но… Всё это очень странно. Почему именно передачи новостей с кабельного телевидения и почему именно о Гэверне записывал Уинд? Ведь до этого шли ещё сотни передач о киллерах и разных там маньяках, но ни один из них не заинтересовал его… Нет, если бы ещё были записи на одну тематику, но почему он привязался к личности?

Дана откликнулась, подперев висок ладонью.

— В ноябре 1984-го года Уинд служил в федеральных войсках, останавливавших движение некоей «сборной» террористической банды «Красный смерч» на территории Южной Америки. Это была группировка европейцев с политическими амбициями диктаторов, мечтающих возродить Кубинский строй. Туда входили и поляки. По счастливой случайности, — она взглянула на напарника, пряча усмешку. — один из членов банды носил фамилию Гэверн. Он убил подругу Уинда, сержанта Алису Колл, и скрылся, пообещав прирезать юного Уинда. Далее следовали разбирательства, трибунал… для всех это был шок. На сегодняшнем допросе Уинд признался, что почти всю свою дальнейшую жизнь после этого он боялся, что Гэверн вернётся… при просмотре программ он внезапно понял, что теперь превосходит противника по всем факторам, и начал его искать по родному городу. Его диагноз на сегодня синдром мании преследования с возрастающим агрессорным обратным эффектом сознанием своей силы.

Пару секунд Фокс хватал ртом воздух, а потом спросил.

— Н-не знаю, что сказать…

Дана сцепила ладони за головой и сладко потянулась.

— А я не знаю, что мы вообще здесь делаем. За прошедшие сто лет в Кирби таких случаев не наблюдалось, Уинд — в психиатрической лечебнице, инцидент исчерпан. А на днях у нас симпозиум в Вашингтоне.

Он жалобно хныкнул.

— За что?

— За то, что притащил меня в эту тьмутаракань. — Дана протянула руку и щёлкнула его по носу. — Рациональное объяснение найдено, дело можно закрыть, я так думаю?..

— O.K., ты меня забила ногами. Завтра летим в Вашингтон. — Фокс миролюбиво поднял обе руки вверх. Она усмехнулась.

— Ладно.

Её взгляд скользнул по мелькающему изображению на экране телевизора и за что-то зацепился. Лицо Даны приняло какое-то напряжённое и тревожное выражение, и пару секунд она, не отрываясь, следила за происходящим в передаче. Фокс поводил рукой перед её глазами. Она отшатнулась назад.

— Ты что?

Дана зажмурилась и снова открыла глаза.

— О Господи… не знаю. Будто я там что-то увидела…

— Заметно. — на этот раз усмехнулся он.

— Наверное, набегалась по городу. — предположила она и, встав, подавила зевок. — Ну ладно. Я пойду.

— Завтра увидимся. Выход найдёшь? — улыбнулся агент, замечая почти полусонное выражение её зелёных глаз.

— Нет, заблужусь. — слабо огрызнулась Дана. Фокс махнул рукой, поясняя.

— Вставать лень. Ну ладно, Скалли… спокойной ночи тебе.

— Пока. — она забрала плащ, перекинула его через плечо и тихо вышла, прикрыв дверь. Фокс ещё с минуту смотрел в одну точку, а потом вернулся к созерцанию голубого экрана…

А через несколько часов он уже покидал гостиничный номер, оставив в нём стопку видеокассет и «неразгаданную» загадку теленовостей. Фокс спустился на ещё одну ступеньку и жалобно поглядел на Дану, стоящую возле машины.

— Может, хоть один экземпляр кассеты возьмём с собой?.. Ну пожалуйста-а…

— Издеваешься? — она покачала головой. — Малдер, я думала, я тебе всё понятно разъяснила вчера.

— Объяснила-то объяснила, но… всё же интересно…

— Ты неисправим. O.K, нам надо быть в Вашингтоне в пять часов. Чтоб чиновники не «съели», понимаешь?

— Зануда. — буркнул он, нахмурившись.

— Я не зануда, я практик. Жить хочу. Ты же знаешь наших дорогих чиновников? — хитро спросила Дана, садясь в машину и заводя мотор. Фоксу ничего не оставалось, как сесть рядом и пристегнуться. На этот раз он был несогласен с её решением, но она перехватила инициативу и крепко держала её в своих изящных руках. Он тяжело вздохнул и покорился «созданию защиты» от чиновников. Фокс был вынужден признать, что, кажется, первый раз в своей широкой практике чутьё на паранормальное и доверчивость его подвели… И, несогласный в душе, он через три часа прибыл в Вашингтон, надеясь избежать пребывания пред светлыми очами начальства.

Вашингтон, округ Колумбия Штаб-квартира ФБР 15:01

В кабинете, на первый взгляд стороннего обывателя, царил полный разгром. На столе высились кучи, кипы и Аппалачские залежи документов. Фокс прошёл мимо копировального аппарата, приборов и практически упал в кожаное кресло, положив ноги на стол. Потом он снял пиджак и, вынув из-за прокладки домашний каталог Уинда, запер его в ящик на ключ. Если иметь такого упрямого партнёра-скептика, то лучше уж всё делать нелегально… Только он успел так подумать, как дверь открылась, и Дана вошла в кабинет, держа в руках папку.

— Эй, привет! — поздоровалась она, совершенно непринуждённо себя чувствуя в захламлённом кабинете своего партнёра — впрочем, она успела привыкнуть к таким эксцессам работы Малдера. — Скиннер не в самом лучшем расположении духа, но, услышав про это дело, почему-то заинтересовался и слушал отчёт внимательно. Потом помрачнел и выслал меня вроде как на доработку.

— Молодец, начальник. — флегматично заметил Фокс, закладывая руки за голову. Дана усмехнулась.

— А это сложно определить — молодец ли он…

В это время в кармане её пиджака рассыпался соловьиной трелью её сотовый. Дана едва слышно чертыхнулась, достала трубку и ответила.

— Алло… Да, это агент Скалли. Да, сэр… мы на месте. Оба. Я вас слушаю…

По мере того, как она слушала, насмешливое выражение уходило с её лица, сменилось сначала недоверчивым, а потом удивлённым… Фокс наблюдал за изгибом её брови, всё сильнее принимавшим форму треугольника — это, по его мнению, было признаком того, что она сейчас упадёт на месте от ошеломляющей новости… После однозначных междометий Дана вежливо попрощалась, убрала телефон… и села на близлежащий стул, потому что колени подгибались. Фокс улыбнулся.

— Ну и чем же тебя так сразили, и кто это сделал?

— Скиннер захотел поиграть в Джеймса Бонда… — Дана вытянула ноги и закрыла глаза ладонью. — Слушай, Малдер… Я очень крупно прокололась, извини. Ты был прав…

Он даже вытянулся вперёд.

— Что?!

— В том смысле, что психоз-то — не в единственном числе… Рядом с Джорджтауном, здесь, в округе Колумбия, в пригороде, домохозяйка повторила карьеру Фредди Крюгера… или там кого?..

— Что-что?..

— Именно так. Можешь сделать со мной всё, что хочешь…

— Ничего не хочу. — Фокс вскочил и, проходя мимо, послал ей щелчок по носу. Дана покаянно наклонила голову.

— Извини…

— Извиняю, но в наказание буду везде таскать за собой, O.K?

— O.K…

Он взял её за руку и заставил встать.

— Ну, пошли оформлять назначение, Ватсон…

Дана качнула головой, но была вынуждена прибавить шагу, чтобы успеть за его широкими шагами. А Фокс её руку из своей не выпускал…

Джорджтаун, округ Колумбия Парк-Авеню 6-е июня 16:49

Как следует изучив прелести очередного пригорода, агенты успели осмотреть и само место преступления, и сейчас шли по садовой дорожке, едва отвязавшись от назойливого полицейского патруля. Фокс нёс протокол, нахмурив брови, и пытался вчитаться. Наконец он передал папку Дане и помотал головой.

— Не могу в этой бумажной рутине разобраться, хоть убей меня…

— С удовольствием… — рассеяно прореагировала Дана на его последнюю реплику. — А в чём тут, собственно, разбираться? Тина Эрншо, 48-и лет, застрелила человека из помпового ружья на лужайке рядом с домом.

— ??..

— O.K. Она утверждает, что увидела в гамаке своего мужа с блондинкой из какого-то стрип-клуба в несколько… интимном положении, так сказать.

— Только не красней.

— Да ну тебя… — огрызнулась Дана. Обиженно промолчав, она посмотрела по сторонам. Фокс примирительно сказал.

— Ну прости. Глупость сморозил…

— Точно. — коротко ответила она.

— Ладно. Что с блондинкой?

— Ничего… да, кстати, вон она. — Дана торжествующе усмехнулась. Он проследил в указанном направлении… Его глаза вполне бы выпали на асфальт, если бы имели такую возможность. На кожаном плетёном поводке, в руках одного из полицейских резвился… маленький длинноухий жёлтый, палевого окраса спаниель.

— А ты уверена, что это…

Дана кивнула. Он почесал затылок.

— Ревнивая, однако, дама эта Эрншо… А что с убиенным мужем?

— В том-то и дело, что муж у неё вот уже восемь месяцев, как в длительной геологической командировке на Аляске. Он учёный-химик. Убиенным, как ты выразился, является сосед. И вообще, сцена убийства — не на участке Эрншо, а на соседском. Ей принадлежит только её дом с пристройкой.

— Вот это номер… — фыркнул он. — В чём же дело, а?

— Чуть не забыла: телевизор был включён на частной программе кабельного канала.

Фокс едва не затормозил.

— И Уинд смотрел кабельный канал… Ну ты шутишь — чуть не забыла!.. В чём же зацепка?!

И тут его внимание привлёк один субъект. На другой стороне улицы, у чёрного фургона с надписью «Уотч-электорникс» копошился парень в неприметном костюме электрика, явно азиат, с надвинутой по глаза, промазученной фуражкой и связкой инструментов за поясом. Агент вытянул шею. Так… это вроде бы и не очень-то парень — кажется, мужчина среднего возраста… крепко сбитый, коренастый, несмотря на малый рост. Подозрительно оглядываясь на полицейские патрули — не с обычной усмешкой рабочего, когда ему мешают «надоедливые копы», а с оглядкой того, кто боится властей, он достал какой-то инструмент и стал примеряться к столбу. Зацепившись «кошками» за дерево и не обращая внимания на стальные перекладины, которыми обычно пользовались электрики, он подтянулся было, но со странной неуклюжестью и неловкостью соскользнул вниз. Потом, фыркнув, посмотрел вверх и стал что-то ещё искать в своём чёрном ящичке… Фокс поскрёб пальцем подбородок и взглянул на странного маленького человечка.

— Что ты будешь делать, Скалли?

— Заниматься осмотром дома, как полагается… а что? — осторожно спросила Дана.

— O.K. Ты иди, а я…

— Что «ты»?..

— Я проверю счета местных электриков, и то, не связаны ли они с телевидением… — и он решительно пошагал в сторону фургона. Дана пожала плечами и, забрав заключение о смерти соседа у осматривавшего тело патологоанатома, задумчиво побрела к дому, сшибая носком ботинка камешки с дорожки… А её партнёр быстро добрался до шоссе и подошёл к столбу, на который странный электрик-коротышка всё ещё пытался залезть, рискуя сорваться вниз… Остановившись сзади пыхтящего подозреваемого, Фокс спросил, засовывая руки в карманы.

— Вам помочь?

Коротышка резко обернулся, сощурив и без того узкие щёлочки глаз.

— Что?

— Помочь вам, спрашиваю? — доброжелательно улыбнулся агент, так как азиату явно не понравился его «официальный» вид — он тут же признал в мужчине «рыцаря плаща и кинжала» по каким-то своим признакам. А люди сторонние обычно не внушают доверия сразу… Поэтому Фокс добавил совсем по-домашнему. — Первый раз в смене, да?

Закусив губу и оглянувшись словно в поисках защиты, электрик отшатнулся от столба и быстро залопотал.

— Я не есть понимать английский… я плохо вас понимать…

Фокс удивился — значит, по-английски он не говорит, и уже электрик? Сидел бы у себя в Азии или ещё где! Стараясь чётко и раздельно говорить, он задал прямой вопрос.

— Что вы здесь делаете?

Ему показалось, что собеседник понял его и без перевода на этот раз, потому что в узких щёлочках его глаз мелькнула неприязнь. Скрыв её, он что-то пробормотал, а потом добавил.

— Простите, я есть уезжать, пустите меня, пожалуйста… — и, собрав все инструменты обратно в чемоданчик с удивительной ловкостью, не вяжущейся с его предыдущими действиями новичка, шагнул к фургону.

Фоксу не оставалось ничего иного, как уступить дорогу — задержать этого человека он не имел права. Пока не имел… С разочарованным видом, словно от чего-то невыполненного, азиат сел в фургон и мгновенно укатил «в неизвестном направлении». С пару минут агент постоял, задумчиво почёсывая затылок впервые к нему отнеслись, как к чиновнику — а именно от «чина» азиат бежал, а потом удовлетворённо усмехнулся — суперинтуиция его не подвела, не дала совершиться очередному сокрытию… Он видел такой фургон и раньше, в Кирби, просто не обратил внимания. Что-то там изъяли с аналогичного столба, из коробки передач. Кто может поручиться, что это был не такой же фургон, и не этот парень там колдовал? Задрав голову, Фокс поразглядывал таинственную коробку передач, щурясь от солнца и думая… Долго он раздумывать не стал, а просто, несмотря на мешающий плащ, ловко — не чета «электрику» — полез вверх… Держась чуть ли не зубами за перекладину, он вскрыл генератор напряжения — иначе, портативный передатчик телеволн — и едва не хлопнул в ладоши: в коробке был предмет его (и не только) поисков — странная металлическая капсула, длиной не более 15-ти сантиметров, подключённая к проводам через крохотные отверстия. Рискуя получить заряд тока, Фокс аккуратно отключил это чудо техники, вынул приборчик и спустился. Его сердце прыгало от радости; он чувствовал, что долгожданная зацепка найдена…

Дана на корточках сидела возле горы видеокассет и смотрела на чёрные обложки. На душе у спецагента было мутно. Что, чёрт возьми, происходит? Это дело выходит за рамки категорий, начальство заставляет им заниматься, идей никаких… Хотя, судя по лицу её напарника, идеи есть. Почему же он не делится? «На ковёр»-то в случае провала пойдёт она… Дана поёжилась. Как-то всё странно. После того вечера в мотеле, где она увидела Малдера, кидающего редкие ленивые взгляды на телевизор, ей показалось, что расследование идёт по его версии более интенсивно… И стало очень не по себе. Обычно такого не было… Она чувствовала, что всё идёт не так, но пока не чётко понимала это ощущение. Будто Малдер всё время о чём-то умалчивает. О чём-то важном, о чём он догадался, а она — нет… чего-то недоговаривает. Решив забыть об этом, Дана сделала вывод, что просто переутомилась. Что такого быть не может, и пора серьёзно заняться делом. Видеокассеты. Так… Она вытянула первую попавшуюся… и чуть не села на пол. Опять эти новости с кабельного канала! Что же это за маниакальное увлечение телевидением, хуже подросткового?.. Над самым её ухом раздался голос партнёра, и она от неожиданности отшатнулась, чуть не упав.

— Ты что это? — весело спросил Фокс, поддержав её. — Отшатываешься от меня, как от человечков серых… Что-то не так?

— Нет, ты меня просто напугал. — Дана потёрла пальцем переносицу.

— Скажите, пожалуйста! O.K. Что ты откопала? — поинтересовался он, «заземляясь» рядом. Она выразительно посмотрела на стопки новых доказательств. Фокс кивнул.

— Ну вот, опять… Для официального отчёта — что делать будем?

— Не знаю. — она пожала плечами. — Наверное, что и в прошлый раз. Для отчёта. — и ехидно посмотрела на него. Фокс отрицательно мотнул головой.

— Ну уж нет! Я в прошлый раз смотрел всё это, в этот раз — твоя очередь…

— А ты что будешь делать? — быстро спросила Дана. Смутное подозрение закралось в её душу и более сильно дало о себе знать… Но Фокс честно ответил.

— Я поеду в Вашингтон, к «Одиноким стрелкам». Нужно кое-какую версию проверить…

Дана вздохнула с облегчением. «Одинокие стрелки» были сотоварищами Малдера по сумасшедшим идеям, своеобразным Бюро Исследований для него. Трое учёных хиппи Лэнгли, оксфордец Байерс и генетик-техник Фрохайк. Их не пустили на легальное положение, и вследствие этого появилась научно-популярная газета «Одинокие стрелки». Малдер подкидывал им материал о разных паранормальных явлениях, а они взамен, по дружбе, помогали ему проверять обстоятельства, требующие технического вмешательства… Им можно было верить. Значит, всё в порядке? Малдер честен с ней?.. Её странно обострённое в последнее время внимание немножко успокоилось. Она кивнула.

— O.K… поезжай.

— Я поеду чуть попозже, а пока буду заниматься аналитической работой… Ты мне позвонишь?

— Нет, лучше ты мне. Буду занята… я чувствую, с этими кассетами скоро мне не развязаться… — она слабо улыбнулась. Фокс встал.

— Ну, я пошёл?..

— Иди… — Дана снова грустно посмотрела на груду кассет. Партнёр кивнул.

— Ну пока.

— Пока…

Он качнул головой и вышел из комнаты, прикрыв дверь. Наверное, что-то было не так, но Фокс был слишком занят приближением разгадки, чтобы обратить на это внимание…

Да, Малдер был прав. Выяснение — дело долгое и нудное… Так думала Дана, находясь в комнатушке очередного мотеля, свернувшись клубочком на широкой двуспальной кровати и тупо глядя в телевизор. Влезая в шкуру добровольного просмотрщика, Дана не подозревала, что это будет так бездеятельно… ску-учно… Передачи новостей были неинтересными, но приковывали к себе взгляд, как… как долгая, тянущаяся, но яркая мыльная опера. Во всяком случае, при просмотре исчезало странное чувство беспокойства, мучающее её весь день… Мелькание фигур на экране убаюкивало… Но, вместе с тем, в душе поднималась досада — ну почему Малдер оставил её здесь? Ведь видно же, у него есть какие-то догадки… Почему не взял её с собой? Может, не хочет, чтобы она мешала ему? В чём?.. Господи, от этих идиотских догадок у неё назревала головная боль размером с BMW! «Ну что не так?.». спрашивала она у себя. «Успокойся, не ходи кругами, как загнанная рысь…» Но Дана не могла успокоиться. Похоже, крыша медленно, но верно съезжала… Женщина встала, размяла затёкшие мышцы ног и вышла на улицу, хлопнув дверью. Свежий ветерок немного охладил её пылающие щёки. Дана на секунду зажмурилась, а потом решила сходить в администрацию, купить банку содовой. Ну, а поэтому шагнула к главному строению… Почти дойдя до него, она остановилась у автомата с напитками и стала искать в карманах монетки — ну хотя бы 25 центов! Внезапно что-то знакомое привлекло её внимание. Стараясь остаться незамеченной, Дана осторожно выглянула из-за края автомата… и тут же прижалась спиной к холодному металлу. Сердце её заколотилось, как птица в клетке. На стоянке у бензоколонки стоял их красный «Audi». Разве Малдер ещё не уехал? Что он здесь делает?! Он же сказал… Дана переглотнула и, стараясь не привлекать внимания, взглянула на открытое пространство стоянки. Малдер был в машине… Он разговаривал с кем-то… с кем-то, сидящим в тени. В её душу закралось страшное подозрение. Дана напряглась, как кошка, готовая к броску; все её сенсорные способности были сейчас обострены… Сидящий рядом с водителем чиркнул спичкой и закурил. Дану прошиб холодный пот. Быть этого не может! Нет!!! Но сомнений быть не могло, если её глаза не лгали — в машине сидел Курильщик… и Малдер ему что-то объяснял, ожесточённо жестикулируя. Будто докладывал. Наконец он закончил, повернул ключ и завёл мотор. Машина сорвалась с места и скрылась в темноте… На этот раз Дана гораздо медленнее обернулась и прижалась затылком к стенке автомата. Широко раскрытыми глазами она смотрела на огоньки недалёкого города. Её ноги не слушались, не хотели идти… Боже мой, этого не может быть! Неужели… неужели Малдер всё время был с Курильщиком?.. Если… если… Боже мой, если всё, что они вместе пережили всё было ложью, то где же истина?! Где? И есть ли она вообще… Дана отошла от стены и тихонько побрела в свой номер, полностью оглушённая всем тем, что на неё свалилось…

А настоящий красный «Audi» был в трёх десятках километров от пригорода, в дворике неприметного учреждения, у плохо крашеной зелёной краской двери с потускневшей табличкой «Редакция публицистического издания „Одинокие стрелки“». И Фокс находился в том самом помещении редакции…

Байерс почесал бородку и глубокомысленно произнёс.

— Да, друг… Ты нам принёс очень интересную штуковину. Пойдём-ка…

Фокс встал и, отряхнув брюки, последовал за своим «единомышленником». А тот едва не приплясывал от радости, как на параде… Агент понял, что его, вероятно, ждёт известие, технически более подкованное, чем он ждал… Байерс подвёл его к системе компьютеров и чуть ли не силком усадил на стул.

— Сядь. А то упадёшь. — констатировал вертящийся рядом Фрохайк. Фокс пожал плечами.

— Я что, возражаю?.. O'K, объясняйте мне всё про чудесную техническую находку.

— Она действительно чудесная! — подскочил Фрохайк так, что у него с носа свалились очки. — Гляди! — он щёлкнул кнопкой. На большом, во всю стену, экране высветился обычный спектр лучей, преломляющихся где-то в телевизоре… Дальше Фокс устал вспоминать устройство техники, и просто стал слушать друзей, которых можно было хотя бы понять.

— Смотри — это нормальный молекулярный спектр цветов на внутренней сетке экрана. Он эквивалентен тому изображению, которое получают твои глаза во время просмотра, проецируя лучи в мозгу… вообщем, это подсознательная трансформирующаяся информация.

— Ну?

— Да не ну… А теперь посмотри, как генератор продольного сечения, что ты мне принёс, искажает нормальную картинку. — он опять щёлкнул кнопкой. Фокс едва не упал… Он видел, что запись с изображением на диске была вполне обычной, но внутри… Перед ним было хаотичное скопление самых разных лучей всех цветов, рассеивавшихся и пересекающих друг друга по всем направлениям.

— Что это, чёрт возьми?!

— Это-о-о… — протянул Лэнгли, запуская пятерню в белесую длинную шевелюру, а другой рукой дёргая на животе майку с эмблемой «Queen», и пустился в разъяснения. — Вообщем, это какая-то зашифрованная информация, не заметная для обычного наблюдателя. То есть — смотришь, как всегда, телевизор, а на подсознательном уровне тебе что-то внушается.

— Это как случай массового психоза у детей в японском кинотеатре?

— Угу. Что-то вроде… Ну слушай. — продолжал Лэнгли, отмахиваясь от надоедающего Байерса. — Та штука, которую ты нам притащил — это самый крутой изыск техники, который я только видел. Она была подсоединён к распределителю, транслирующему кабельный канал — его, кстати, легче всего найти в коробке передач… ну, и оказалось, это генератор цветовых волн… он работал в строго определённое время. С 9-ти до 10-ти часов утра, и так же вечером.

— Готов поспорить, что это, по случайности — время новостей… — пробормотал Фокс. — Тогда понятно поведение этих людей… А какое влияние оказывает такого рода внушение на психику?

— Насильственное вторжение в процессы мозговой деятельности — это всегда плохо, но, как мы поняли, это внушение активизирует ещё и быстро раздражающиеся агрессорные функции и вызывает некую зависимость у долго смотрящих данную передачу людей. Но, как ни странно, внушение оказывает влияние с, так сказать, колеблющейся природой. Оно — сугубо психологического характера.

— Так, — агент обхватил руками голову. — Уинд убивал «террориста» за то, что он появился, Эрншо убила «мужа» за измену… А, понял! — он чуть не подскочил. — Может информация с прибора влиять на память, зрение и вызывать галлюциногенные образы?

— Легко, — утвердительно кивнул Фрохайк, поправляя очки.

— Ну понятно! Прибор, настроенный на частоту подсознания каждого зрителя, влияет на сугубо личные воспоминания, чувства и воспоминания, и заставляет людей видеть свои самые далеко спрятанные страхи. То, что в обычной жизни они пытаются не воспринимать!.. Смотрите — два убийства, два абсолютно, кажется, нормальных человека…

— Это которые убили-то. — засомневался Байерс. — Говоришь, там домохозяйка убила кого-то по ревности?..

— Угу.

— Кошмар! Чего она боялась? Домохозяйки в нашем обществе тихие, нормальный мужик такую не бросит ни в какую — жить нормально всем ведь хочется.

— Будь у тебя её внешность, ты бы ещё не того боялся. — хмыкнул Фокс, довольный своей догадкой.

— Раз так, я бы мужа жить оставил, чтобы он через месяц-другой откинул коньки сам от такого соседства…

— Я до сих пор радуюсь, что ты не родился женщиной, иначе мы вдвоём давно бы уже были на том свете. — пихнул его в бок Лэнгли. Байерс надулся. Общий «щенячий восторг» прервал Фрохайк, всё время трущий дужку очков в глубокой задумчивости.

— Малдер, ты говоришь, что у жертв были записи транслируемой информации?

— Да.

— Если учитывать степень влияния, то можно предположить, что всё скопировалось на плёнку… Ты смотрел записи? — сурово спросил он. Фокс нахмурился.

— Да… чёрт возьми! — ещё пару секунд он посидел неподвижно, а потом выпустил воздух. — Напугал ты меня… Если всё дело — в различии цветов в спектре, то за меня можно не бояться.

— Чем это ты такой особенный?

— Понимаешь, на определённом подуровне своего зрения я не различаю красный и зелёный цвета.

Трое стрелков тоже вздохнули. Лэнгли махнул рукой.

— Я же говорил, он неполноценный!..

Агент в шутку замахнулся на него.

— Заткнулся бы ты — я сказал, на подуровне не вижу! Д-да, хорошо, что я не бросил расследование по совету Скалли… был всё-таки тут заговор плохих военных… — он слабо улыбнулся… и вдруг весёлое выражение слиняло с его лица. Он вспомнил мелкие детали расследования… и понял, что сделал ошибку. За которую мог поплатиться не он…

— Скалли… Господи, Скалли! Я забыл про неё!!

— А что с ней? — осторожно поинтересовался Байерс. Фокс ударил ладонью по своему затылку.

— Я трижды идиот! Я чувствовал, что с этими новостями что-то не так, и не предупредил её… упивался близкой победой!.. Она же смотрит записи… ч-чёрт!

— Погоди, может, всё обошлось…

— Нет, в том всё и дело! Я сам видел, какая у неё была реакция на эти шифры — она их восприняла!.. Дьявол, теперь уже поздно… Но ей нужно помочь! В лепёшку расшибиться, а помочь!

— Как? — в один голос спросили стрелки.

— Там посмотрю… — он сорвался с места. Фрохайк его окликнул.

— Погоди, Малдер!..

— Что?

— Мой друг — твой друг, и наоборот, помнишь? Если совсем туго станет, звони… — он подмигнул. Словно бы в ответ, зазвонил сотовый Фокса. Он резко вынул трубку и вышел из квартиры во двор. Звонил Скиннер.

— Да, сэр?.. — хмуро откликнулся он.

— Малдер, вы? Я вообще-то ищу агента Скалли. Ей надлежит быть на завтрашнем симпозиуме…

— Сэр, я буду рад, если сам найду её и если она будет хоть на каком-нибудь симпозиуме в своей жизни ещё раз. — оборвал его Фокс, шагая к машине.

— ?!?!

— Простите, сэр. Понимаете, создалась очень сложная ситуация, и мне, возможно, понадобится некоторая помощь… — и агент очень уклончиво сообщил начальнику мелкие факты. О том, что подвергается опасности жизнь подчинённой. Скиннер понял, и сказал, что сам приедет на место…

Дана ничком лежала на кровати, закрыв лицо руками и почти не двигаясь. Ей было безумно больно: в одночасье рухнул мир, в котором она жила четыре года каким светлым он ей сейчас казался!.. Бог мой, какими пустяками ей казались разные случаи, которые были по-настоящему тяжелы когда-то… Малдер… Малдер… как он мог? Этот вопрос неотступно маячил в её мыслях. Ведь… Малдер же так говорил об истине… так убеждённо, искренне, упорно говорил… Он был таким другом!.. Дана судорожно всхлипнула. Она не плакала, нет — её глаза были сухими… плакать она не могла. Он просто была оглушена тем, что увидела… Нет… Может быть, этого не было? Может быть, ей всё показалось… Дана села. Ну конечно! Конечно! Она смутно вспомнила, что в течение этого вечера у неё безумно болела голова… даже немного поднялась температура после того, как она выключила телевизор. Сначала она решила, что где-то подцепила простуду, но сейчас… она не сомневалась, что эти передачи «не такие». Может быть, Малдер уехал для того, чтобы выяснить что-нибудь про плёнки? Но… тогда почему он ничего не сказал ей? Почему?.. Дана глубоко-глубоко вздохнула и уткнулась лицом в подушку. Внезапно лежащий на тумбочке телефон громко зазвонил. Она резко вздрогнула, потом медленно взяла трубку и поднесла к уху.

— Алло… — едва слышно произнесла женщина. С другого конца провода раздался встревоженный голос Фокса.

— Скалли… эй, Скалли, ты хорошо меня слышишь?

— Прекрасно. — сухо ответила Дана, сразу насторожившись. В её душе чуточку теплилась надежда, но…

— Слушай меня очень внимательно: я сейчас не могу тебе всего сказать, но смотреть видео тебе нельзя!!

— Почему?

— Скалли, наше расследование стало опасным! Я ничего не могу тебе пока сказать, но не исключено, что ты… что тебе станет хуже после просмотра этих плёнок. Я об этом подозревал…

— Ты об этом знал?

— Я…

— Ты об этом знал? — отчеканила Дана.

— Я говорю, я подозревал! И… Скалли, ради Бога, не уходи никуда из номера… Не уходи!

«Он знал… наверняка, а теперь хочет замести следы!»

Внезапно Дана услышала какое-то пощёлкивание в трубке. Как от подслушивающего устройства, «электронного жучка». Она поймала себя на том, что уже с минуту молчит… Фокс полуокликнул.

— Эй, Скалли…

— Кто нас слушает? — резко поставила она вопрос, откидывая волосы со лба.

— Что?! — он опешил.

— Разве ты не слышишь, что нас прослушивают?

— Нет…

Трубка хлопнула о телефон. Фокс услышал короткие гудки в трубке и понял, что, возможно, опоздал… Он чертыхнулся и заставил машину ехать ещё быстрее.

Дана стояла посреди комнаты, тупо глядя в одну точку. Но мысли в её голове метались одна быстрее другой… «Он знал… он знал, что на плёнке что-то есть, но попросил меня смотреть её. Он мог сказать… но не стал. Потому что он с ними…»

И внезапно она начала действовать. Дана начала искать «жучок», чтобы хоть в чём-то быть на шаг впереди… Если «жучок» есть, то они смогут найти её. Везде найти. И что — теперь покорно ждать их, как бывший друг просил? Ха! Чёрта с два они получат… Она посмотрела на розетку. Может, здесь?.. Дана присела рядом, рукой провела по стене. Нет. Она посмотрела в абажуре настольной лампы, где тоже можно было спрятать устройство. Нет… Но он должен быть! Должен!.. Она ходила по комнате, как пантера в клетке, осматривая мебель и сметая всё на своём пути. «Жучка» не было! Дана вдруг с удивлением поняла, что всё это только раззадорило её, вместо того, чтобы огорчить. Странно… Она остановилась, переводя дыхание. По обстановке можно было подумать, что в комнате только что кружил торнадо. Так… «жучок» не нашёлся. Покалеченный стол с грохотом рухнул на пол. Дана инстинктивно пригнулась и оглянулась, как затравленный зверь. Времени нет… тут могут её найти… все, все вокруг враги… Верить некому! Одна… Ма-алдер, за что? За что?! Она выпрямилась и прислушалась. За дверью раздались одинокие шаги. Неужели уже прибыли? Нет, не возьмёте голыми руками! Дана отскочила в сторону от двери и выхватила пистолет. Щёлкнул курок. Она попыталась сдержать прерывистое дыхание и затаилась… Наверное, идущий был везучим по природе. Он отошёл… Однако её уже ничто не могло остановить… Дана вскинула руку на уровень глаз, и, сощурившись, разрядила всю обойму в кожаную обивку двери. Потом сунула оружие за пояс и метнулась к окну… Благо, оно было на первом этаже, и Дана достаточно хорошо прыгала, она приземлилась, ловко смягчив падение, и огляделась, уперевшись кулаками в почву газона. Она была рядом с пустынным тёмным шоссе… оно уходило вдаль. Дана услышала, что в комнату ворвались, и побежала по дороге так, что, выстрели ей вслед, пуля её не догнала бы. Она летела, как ветер, не глядя под ноги, движимая одним стремлением — убежать… от всего… Худенькая фигурка в серой майке, чёрных брюках и развевающейся белой рубашке очень быстро скрылась в темноте.

Подъезжая к мотелю, Фокс увидел несколько полицейских машин и толпу служащих правопорядка. Сидящий рядом с ним Скиннер, которого он захватил по пути из редакции «стрелков», выглянул в окно и задумчиво потёр лысину.

— Неплохо было бы узнать, что происходит…

— Боюсь, самое страшное, если «копы» уже здесь… — Фокс остановил автомобиль и выскочил из него. Его встретил один здоровый парень в униформе, явно с недружелюбными намерениями.

— Эй, шеф, тут праздношатающимся не место! У вас есть пропуск? В любом случае, покажите документы…

— Спецагент ФБР, замдиректора ФБР, — отрезал Скиннер, не утруждая себя показом и шествуя мимо полицейского. Бедный охранник часто заморгал и уступил дорогу… Энергично продвигаясь сквозь толпу, Фокс подошёл к шерифу, молоденькому лейтенанту, и произнёс, представляясь.

— Специальный агент Федерального Бюро Фокс Малдер. В чём дело?

— В чём — в чём… — буркнул лейтенантик, отмахнувшись от него — видимо, чин на него впечатления не произвёл, и он тоже был не в восторге от «праздношатающихся». — По первому впечатлению, история странная… Говорят, номер сняла тут женщина… ничем так не примечательная, только… тоже из органов ваших, что ли… тихо-мирно всё было, пока хозяин спьяну не решил зайти к ней в номер, поболтать насчёт оплаты и… — он сплюнул. — кое-чего другого. На своё счастье, раздумал и свалился прямо на асфальте… На счастье — это потому, что вследствие его шагов, скорее всего, раздалось шесть выстрелов из пистолета не серийного производства… судя по пулям, застрявшим в двери — это «Smith amp; Wesson», калибром 9 мм., предназначенный для использования в качестве табельного оружия… В закрытую дверь была всажена вся обойма. Сбежались жильцы, вызвали ближайшую патрульную машину… Ребята ворвались в номер — там всё перевёрнуто… но видимых следов чужого пребывания не было. По версии, стреляла сама хозяйка номера, впоследствии она скрылась через окно, как заправский акробат — шутка ли, так ловко махнуть с подоконника, чтобы никто ничего не заметил… наши следы там нашли только через полчаса… и дальше ушла по шоссе. Патрули прочесали местность радиусом в 2 километра — ничего, хотя — сейчас, ночью… хорошо проверять сложно. Не думаем, что она смогла уйти далеко. При обыске комнаты нашли «ноутбук» и синюю ветровку… ко мне должны подойти, сказать, нашли ли тут документы. Уголовное дело пока мы возбуждать не стали.

Фокс поглядел в сторону. Издалека донёсся вопль.

— Лейтенант! Мы обнаружили… — запыхавшись, к стоящим подбежал полный мужчина в поношенном кителе. Молодой человек даже вытянулся в его сторону, приподнимая козырёк фуражки.

— Что, Смит?

Мужчина подошёл поближе, и Фокс увидел в его руках… бумажник Даны, где она обычно носила и удостоверение. Он протянул его лейтенанту.

— Вот… сэр.

Полицейский взял бумажник в руки, расстегнул… По прошествии нескольких секунд он ошеломлённо закрыл его, помолчал, а потом тихо и язвительно сказал.

— Ну теперь… понятно, что вы здесь делаете.

Фокс кашлянул.

— Вы ошибаетесь, лейтенант. Здесь имеет место совсем иной поворот событий, нежели вы думаете. Пропал агент — не по своей воле. Также здесь не замышлялось уголовное преступление… Мы имеем дело не с потенциальным преступником, а с агентом, которому нужна помощь. Эту женщину надо найти, не применяя захват, поймите! И никакой уголовной ответственности здесь быть не может. — он сурово взглянул на лейтенантика. Тот пожал плечами и, недоверчиво посмотрев на него, отошёл. А Фокс, оглянувшись на изрешечённую дверь, прищёлкнул языком.

— М-да… он умудрилась точно стрелять даже при таких обстоятельствах…

Скиннер, до тех пор ошарашено молчавший, возмутился.

— Малдер, мне вы, может, объясните всё детальнее? Я вас протаскиваю сквозь оцепления за счёт своей должности, помогаю пробить полицейский кордон — и узнаю что? Мой лучший агент не подвергается опасности, а подвергает ей жизнь других! И, кроме того, исчезает с места преступления?

— Сэр, я был бы очень рад, если всё было бы так просто. Понимаете, здесь мы столкнулись с не совсем обычным феноменом воздействия на психику человека. Боюсь, я совершил трагическую ошибку — агент Скалли подверглась сильному влиянию этого феномена… агрессора. И… её жизнь действительно в опасности. Я должен найти её.

— Агрессора?

— Д-да… поэтому я и сказал не применять силу, потому что… она может оказать реальное сопротивление, не осознавая своих действий… если полиция её найдёт.

— Тогда я советую вам найти её раньше, чем полиция. Ведите дело сами. Вы понимаете, что у нас возникнут проблемы, если агента Скалли арестуют, да ещё применяя силу. Я попробую сгладить все острые углы. — Скиннер развернулся и ушёл. Благодарно посмотрев ему вслед, Фокс словно не заметил своего одиночества… Долго раздумывать он не стал — ему действительно была нужна помощь. Он выхватил телефон и набрал номер «стрелков». Идя по тротуару, он услышал сонный голос Лэнгли.

— Бюро слушает…

— Кончай дурачиться, это я, Малдер.

Голос на другом конце провода оживился.

— А-а-а, привет! Ну что?

— Боюсь, приятель, мне экстренно нужна ваша помощь. Началось.

— Конечно, о чём речь?

— Послушай, я опоздал. Реакция, о которой мы говорили, оказалась очень сильной… Я так понял, Скалли боится, что я связался с Курильщиком и знал про все эти дела с плёнкой.

— Кто ж этого не боится… — вздохнул он.

— Ну слушай — она исчезла из гостиничного номера, попутно едва не убрав с дороги пьяного хозяина гостиницы. Просто испарилась, понимаешь? Полиция хочет найти её и взять по обвинению в покушении и т. п. и т. д.

— О Господи, это её-то… — испуганно выдохнул Лэнгли.

— Её. — он криво усмехнулся. — Тут вряд ли даже Скиннер управится, хотя и обещал. Знаешь, я даже не представляю, что с ней, бедной, сейчас творится… O'K, к делу. Я сейчас тут поверчусь, заберу её вещи, пособираю оперативной информации… Знаю я на данный момент немного — ближайшие 2 километра «копы» прочесали — слава Богу, её не нашли. Но я знаю, что она не могла уйти очень далеко — видишь ли, этот пси-фактор оказывает определённое воздействие на организм, и не в лучшую сторону. Короче говоря, вырабатываются токсины, и человек может просто свалиться на дороге или где ещё от истощения. Полного. Так что Скалли, я думаю, где-то в районе 10-ти километров. Послушай, попроси Фрохайка и Байерса переслать мне на факс в машине увеличенную карту этого района, O'K? Прямо сейчас…

— Понял. Айн момент… — Лэнгли прикрыл трубку ладонью и, видимо, что-то сказал. Затем Фокс снова услышал его голос. — Хм-м… ты, друг, нас прости, но это получится через полчаса, не меньше. Этот программист несчастный… — тихая возня и ругательства за трубкой. — … опять не тот штепсель в розетку воткнул, и факс… почти скончался смертью храбрых.

— Ну хорошо, только не позже. И… Лэнгли!

— Чего? — откликнулся тот.

— Я хочу точно определить, как можно помочь Скалли… если я её найду. Так что, пожалуйста, отзвони в больницы, где содержатся пациенты… помнишь, я вам говорил? Уинд и Эрншо. И поинтересуйся результатами терапии и т. д. Ладно?

— Конечно, о чём речь! Малдер…

— Что? — внезапно устало спросил Фокс, закрывая глаза ладонью и останавливаясь.

— Удачи тебе…

— Спасибо тебе, приятель. O.K, пока… — нажав кнопку отбоя, он убрал телефон и глубоко вздохнул. Работа предстояла непыльная… Хотя с обычными штатными коллегами по защите прав мирных граждан отношения у него были не очень тёплыми и хорошими, Фокс, удивляясь сам себе, проявил всё своё спокойствие и хладнокровие, и умудрился-таки вытащить из «ранга доказательств» вещи Даны, которые она привезла с собой — компьютер, маленький портфель и куртку с документами — они оба не ожидали, что путешествие затянется… Кроме того, агент в нужную секунду сделал грозное лицо и показал удостоверение — да и Скиннер постарался — и вещи наконец «отписали»… Минут через пятнадцать Фокс сидел в машине, откинувшись на спинку сидения, наклонив голову вперёд и смотря на щиток панели управления, и своеобразно отдыхал… Что ж… после материальной части работы можно было и подумать. Как выпутаться из всего этого?.. и что сейчас происходит там, в душе его партнёра, где-то сейчас Скалли… Фокс обругал себя за малодушие, открыл окно… и к нему не замедлил подойти лейтенант. Он постучался в оконное стекло и позвал.

— Эй, агент… Малдер!

— Я вас слушаю. — он вылез из машины.

— Ваш шеф уехал. — лейтенант вдруг отвёл глаза и пробормотал. — Это он сам вам велел передать. Но тут есть кое-что ещё…

— Что именно?

— Плохая новость, так сказать… Я бы сказал, очень плохая. У вас есть время?

Зная, что слова Лэнгли насчёт получаса — понятие растяжимое, он хмуро ответил, суя руки в карманы.

— Ближайшие минут двадцать — тридцать. А в чём дело?

— Понимаете… наши ребята… — он набрал воздуху в лёгкие и выдохнул: — нашли труп, почти полностью подходящий по описанию, на 21-ом километре шоссе, к северу отсюда.

— Что?! — и вдруг он совершенно машинально спросил. — А это какой километр?

— 27-й. — лейтенант посмотрел на него и спросил. — Сэр… вы проедете для опознания?

— Да… сейчас. — глухо ответил он… Через несколько минут Фокс качался в полицейском фургоне, зажатый между двумя хмурыми стражами правопорядка, и усиленно размышлял. Его мозг обрабатывал полученную информацию, взвешивая все шансы. Он старался не думать о том, что в… личном смысле эта информация может быть правдой. Он глубоко вздохнул и, чуть ссутулившись, закрыл глаза. Значит, мотель находится на 27-ом километре… Нет. Скалли практически не могла столько пройти в своём теперешнем состоянии. А хотя… ведь хрупкая Эрншо смогла же поднять тяжёлое ружьё, прицелиться с точностью снайпера, хотя стрельбе не обучалась, и выстрелить… в таком же аффекте. А у Скалли всегда была прекрасная физподготовка. Вероятность есть… но она обязана, просто обязана быть мала! Он переглотнул и подумал.

«Господи… Как же мне сделать, чтобы самые страшные мои мысли не сбылись?! Помоги! Знаю, нечасто я к тебе обращаюсь, но… помоги мне… ради неё, прошу! Дай мне возможность — хоть увидеть её ещё раз!.».

Кто-то из «копов» осторожно потянул его за рукав.

— Сэр… мы уже на месте!

— Уже? — он будто очнулся и, оглядевшись, вышел из фургона. Сопровождавший его полицейский почесал затылок и с сожалением подумал, что у побитой собаки, кажется, вид был бы лучше, чем у его спутника…

Врачи быстро перехватили агента и по узким коридорам морга довели его до нужного отделения. Уже знакомый ему и его партнёру (…) патологоанатом тихонько отвёл его в сторону и сказал.

— Приступаем сразу к фактам — патруль нашёл тело у обочины…

Фокс вздрогнул, вспомнив свой недавний разговор с Лэнгли — неужели так страшно сбылись его слова?.. Только не это!

— Остатки одежды было совершенно невозможно подвергнуть идентификации… но внешность очень схожа… даже я так мог сказать, хотя я и видел вашего… партнёра мельком. Вам придётся смотреть отсюда, через стекло, O'K?

— O.K…

— Я буду присутствовать. Сэр, вы готовы?

Фокс закрыл и открыл глаза.

— Да.

— Гранд, давай!

Рослый негр в белом халате, двигаясь за стеклом по комнате, открыл одну из холодильных камер и выдвинул ящик наружу. Откинул белоснежное покрывало от тела… Патологоанатом внимательно следил за выражением лица Фокса. А оно вдруг как-то неожиданно просветлело, и он выдохнул, потирая глаза.

— Нет, это не она…

— Ну, слава Богу! — врач улыбнулся и сказал. — Первый раз в своей жизни счастливо ошибаюсь…

Фокс понял, что совершенно эгоистично радуется, ведь эта женщина, что уже больше ничего не увидит, тоже была чьей-то подругой… Главное, что не его! — по-детски пронеслась мысль у него в голове и где-то скрылась. Волей-неволей он улыбнулся и поспешил покинуть мрачное здание морга.

До истечения «получаса» оставалось минут десять. Вконец замученный и уставший, Фокс дремал в машине, положив голову на руль. Его левая бровь изредка нервно подёргивалась… ему что-то снилось. Пару раз он прижимался виском к холодной поверхности гудка и жалобно, нечётко звал напарницу по имени… Он не спал немногим более суток, и такое пребывание на ногах странно быстро свалило его. Но даже этот сон был прерван переливчатой телефонной трелью. Фокс непроизвольно вздрогнул, окончательно проснулся и взял трубку…

— Алло…

— Эй, Малдер, дружище! — послышался радостный призыв Лэнгли. — Фрохайк проявил чудеса умелости и починил факс на пять минут раньше! Здорово, а?!

— Угу… Да, это поражает. — в его голосе послышалась ехидность. — Карту он тоже сделал, или руки не дошли?

— Обижаешь!

— Ладно, я врубаю свой компьютер… — агент щёлкнул кнопкой. Пока шла передача по факсу, Лэнгли торопливо говорил в трубку.

— Вот что я выяснил — этот твой район почти весь густо населён, но мотели и гостиницы отсутствуют. Это — элитный жилой район. Шоссе проходит рядом с массивом лесопарка. Никаких зацепок, кроме…

— Кроме?

— Ты на карте потом посмотри — от основного шоссе идёт небольшая дорога, она была проложена к помещению старой водонапорной башни и к постройкам, где ютились «первые рабочие». Всё это давным-давно заброшено, потому что в восьми километрах на запад отгрохали целую ГЭС, и теперь мини-станция пустует. Дорога сравнительно мала — метров семьсот… Помещения полуразвалились, сторожа нет. «Копы» про эту водонапорную станцию и думать не станут — в конце лесопарка стоит здание местного отделения ФБР.

— Ч-чёрт, ну у тебя и понятие о мелочах… Они об этом знают?

— Кто?

— Агенты — ну, о том, что случилось?

— Кто ж им сообщит? — изумился хиппи. — Ты, я так понял, там по углам прячешься, а «копам» и тебя со Скиннером хватило… свои и подавно не нужны!

— Лэнгли, ты чудо!

— Ну ты про-отивный… — томно донеслось с того конца провода.

— Молчи и слушай — я теперь почти уверен, что Скалли там, на этой водонапорной станции! Понимаешь, мы ещё до того, как сюда приехать, выяснили, где обретаются коллеги. А сейчас она бессознательно ищет поддержки… — он выдернул карту из факса. — O.K. Теперь попробуй заняться Уиндом и Эрншо…

— Есть, сэр! — послышались короткие гудки. Фокс едва не подскочил от радости и завёл мотор. Взревев, строптивый автомобиль взял с места в карьер под 140 км/ч…

Шоссе № 68, 24-ый километр 1:19

Фокс остановил «Audi» у обочины и, не вынимая ключа зажигания, вгляделся в ночную темноту. Из-за тёмных контуров деревьев чётко просматривались чёрные силуэты водонапорной башни и построек. Дующий ветер был сырым, промозглым явно где-то рядом водохранилище… В ряды сосен уходила достаточно ровная для давно заброшенной дорога. Жуть… даже не верилось, что такое место могло сохраниться рядом с Джорджтауном. Хотя кто в природе этих пригородов сможет разобраться?.. Мужчина поёжился и вывернул руль. Машина поехала по грязевой жиже, которой оказалась «ровная» дорога…

Главное здание рядом с водонапорной башней было мрачным как снаружи, так и изнутри. От глади водохранилища к серому монолиту распределителя уходили насквозь проржавевшие трубы. Ни в одном окне не было стекла… Хотя здание основательно обветшало, но оно ещё сохранило своё качество… видимо, строилось на более продолжительный срок использования, но люди в погоне за новизной напрочь забыли старую, на совесть сделанную конструкцию… впрочем, не совсем — всё, что можно было — добротные стальные двери (он судил по петлям), крышки от шлюзов, винты и подобное оборудование строители унесли с собой…

Фокс захлопнул дверцу автомобиля и посмотрел на чёрную дыру входа. Искорёженная дверь висела на креплениях, жалобно поскрипывая и готовясь упасть на землю при малейшем дуновении ветра, который всё крепчал. Снова поёжившись от неприветливости окружающей его обстановки, агент набрал воздуха в грудь и шагнул в старое, забытое здание… Ввысь, к потолку с разбитыми неоновыми лампами, уходили виражи балок, покрытых прогнившим паркетом… везде валялись куски резины от рычагов, какие-то железные детали, обломки… со стен свисали клочья набухших, оторванных обоев… штукатурка осыпалась… оголённые кирпичи едва не были покрыты мхом… Старая винтовая лестница в уголке поскрипывала и покачивалась. Ограждения над огромным резервуаром с затхлой водой посреди зала прогнулись и были покрыты плесенью. Все приборы были сломаны или растащены… С железных перекрытий капала вода… неужели это единственный звук здесь?.. Было сыро… Фокс перешагнул через порог и почувствовал, что ему на лицо тоже упало несколько капель грязной воды. Он вытер лицо и пошёл дальше, посекундно оглядываясь. Зачем было бросать такое большое здание? Ведь столько пользы можно было из него ещё «выжать»… «Выжали». Всё унесли… только баки с хлоркой в дальнем углу огромного помещения из-за ядовитости, наверное, не вывезли. А то бы и её продали на переработку… Теперь здесь и пару минут выдержать трудно… настолько всё развалилось! А уж несколько часов… Он остановился возле генератора электричества, когда-то подававшего питание во весь комплекс, а теперь даже не мигающего сигнальной лампочкой, с обрезанными проводами, и закутался в плащ, чтобы стало хоть немножко потеплее. Его кашель отозвался гулким звуком во всех углах. Прогнав хрипоту, он крикнул.

— Эй!..

Тишина.

— Эй, есть кто-нибудь?

Тишина… Внезапно где-то в блоках что-то стукнуло. Шаг… затем щелчок.

— Скалли… это ты?

Шаги. Тихие, лёгкие. Где-то шаги в темноте. При звуке его голоса, произнёсшего фамилию, они остановились. Фокс слабо улыбнулся, обрадовавшись.

— Ты где?

Ответ он услышал. Но та интонация, с какой он был произнесён, заставила агента вздрогнуть…

— Да здесь…

Он обернулся… и замер от изумления. Прямо ему в глаза смотрело дуло «Smith amp; Wesson'a»… того самого, табельного… А позади него — горящие такими ненавистью и горечью зелёные глаза… Фокс выдохнул.

— Скалли?..

Едва ли он мог узнать в стоящей напротив женщине своего друга и партнёра. Он знал её совсем другой — всегда подтянутой, ироничной, аккуратной по облику и действиям… но… Господи Боже, не такой, как сейчас!.. Неужели возможна такая перемена всего за несколько часов?.. Фокс видел, что Дана была вымотана до предела — под газами пролегли тени, лицо покрыла почти мертвенная бледность, она изредка передёргивала плечами, судорожно вздыхая — почти всхлипывая — но неведомая сила заставляла её держаться на ногах, словно для выполнения какой-то поставленной задачи… Женщина вымокла до нитки за время своего пребывания здесь — ткань белой, кое-где испачканной в ржавчине и грязи рубашки прилипла к коже, тёмно-рыжие, влажные пряди волос свисали на глаза, она дрожала от холода, пробиравшего её насквозь в мокрой одежде… полусапожки были забрызганы грязью по щиколотку… руки исцарапаны кое-где… Но самое главное — взгляд! Широко распахнутые, в упор смотрящие на него зелёные глаза пригвождали к стене… метали молнии, сжигали… В них были гнев, ненависть, огонь… и немой укор. Это, пожалуй, было последнее человеческое чувство, светившееся там — оно-то и показывало, что Дане пришлось выдержать внутренне… Прерывая молчание, словно придя в себя после его появления, она сквозь зубы сказала.

— Подними руки.

— Но…

— Подними руки!! — её голос, чуть хрипловатый, внезапно сорвался на более высокие тона. Дана встала у стены и недвусмысленно взвела курок. Мужчина пожал плечами и выполнил её требование.

— O.K… O.K, какие проблемы? Скалли, Бога ради, это же я…

— Я не знаю тебя. Я знала другого человека, который работал честно, ничего не скрывал, не ставил мою жизнь под угрозу… был мне другом и коллегой, но его, видимо, нет и никогда не было.

Он помолчал.

— Постой… это не так! Клянусь тебе, ничего не изменилось…

Усмешка скользнула по её подрагивающим губам.

— Надо же, до чего ты стараешься казаться наивным… Малдер… — она откинула волосы назад, подавив нервный смешок. — Скажи мне честно хоть раз… неужели… неужели ты считаешь, что я тебе опять поверю? После того, что ты сделал… после того, что я узнала о тебе?!

— О чём ты?

— Ну переста-ань!.. Уже нет необходимости в твоём притворстве — я всё знаю! Ты же связан с Курильщиком, и всё время был с ним!

Фокс мотнул головой.

— Это неправда!.. Неужели я мог бы… после того, что он сделал с нами — с тобой, со мной… связаться с ним?! Я никогда этого не делал!

— Как всё у тебя просто — как всегда… давить на жалость не надо, мне нечего теперь жалеть! Нечего!.. Зачем ты тогда сделал меня подопытным кроликом, если не знал обо всём заранее? Если у тебя не было связи с теми, кто всё это устроил?.. Боже мой, надо было сразу понять… а я не сумела… потому что не могла поверить, что ты, каким был тогда… не мог так… так жестоко всё сломать… вот так перечеркнуть всё, что с нами произошло… — она невольно повторила его интонацию, и Фокс содрогнулся — такая в этих словах была боль… Он понимал, что её разум подавлен внушением этого проклятого регенератора, но видеть то, как сопротивлялись ему эмоции, чувства, память… это было тяжело. Он сам невольно входил в это безумие… Господи, если она говорила это серьёзно, то что должно твориться в её душе?!.. Дана словно стряхнула оцепенение и тихо, чётко произнесла.

— Знаешь, я в некотором смысле благодарна твоему извечному «энтузиазму» без него ты не взялся бы за дело, и я не узнала бы, кто ты на самом деле… так и верила бы в истину… пустой звук!

— Умоляю тебя, подожди! — он протянул руку ладонью вверх и почти жалобно посмотрел на женщину. — Остынь немножко. Я честно тебе скажу — я подозревал, что что-то в этом расследовании есть, но… я получил ниточку к нему от своего «источника»… а это ведь всегда значило, что оно опасно… или связано с военными… может быть, с Синдикатом, а ты ведь знаешь, что это за люди. Я не мог тебе всего сказать, потому что боялся за тебя. За тебя, поверь…

— Я никому не смогу больше поверить. Тем более — тебе… — она подняла на него измученные глаза… Но что-то в этом прямом, сохраняющем частицы внутреннего, яростного огня взгляде было уже надломлено…

— Если ты не веришь больше никому… то почему ты здесь? — он переглотнул и почувствовал, как струйка пота защекотала его шею. — Ты же знаешь, что это за место!

— Ты о чём? — она насторожилась.

— В нескольких километрах отсюда находится штаб ФБР.

— ФБР… — она невесело рассмеялась. — ФБР! Аббревиатура организации, ради которой я пять лет занималась самыми бесполезными расследованиями вместе с человеком, который меня предал…

— Скалли… — он выдохнул и неожиданно для себя посмотрел ей в глаза с такой мягкой жалостью, внезапно ощутив всю… несодержательность этого разговора — его не может быть!.. — Узнаю тебя в этой упорности… Я… я бы не смог предать тебя, даже если бы связался с кем-нибудь. Это значило бы — что я предал себя, и нет смысла в продолжении… ведь мы — одно… Одна команда, разве не так?

Дана поймала открытый взгляд карих глаз… Почему-то он не прятал их, не отводил… Ведь предатель не мог бы так смотреть… Едва сдерживая внутреннюю дрожь, он почти прошептала.

— Господи, неужели ты делаешь это только для того, чтобы спасти свою жизнь?..

— Жизнь!.. Зачем мне, к дьяволу, такая жизнь? Я совершил ошибку, за которую заплатил слишком дорого — заплатил твоей дружбой и доверием… Но самое обидное-то в том, что ошибку я сделал по глупости, и она была не такой, как ты думаешь!.. — он криво усмехнулся. — Ты можешь стрелять, конечно, но сначала выслушай меня, может, нам обоим полегче станет… Кто-то, возможно, по указке правительства, установил в районе нескольких штатов на телепередатчиках своеобразный преломитель волн, регенератор. Он был запрограммирован на передачу подсознательной информации, которая вызывала агрессивное поведение и, возможно, галлюцинации. Пойми, ты даже не можешь определить, было то, что ты узнала, правдой, или нет! Галлюциноген заставил тебя видеть то, чего ты больше всего боишься…

«Больше всего боюсь… О Господи, а ведь он прав!.».

— Но самое страшное в том, что излучатель оказывает пагубное влияние на организм. Ты же видела, что было… с другими! Поверь мне, я очень не хочу, чтобы то же случилось и с тобой. Не поддавайся этому влиянию, пожалуйста… едва слышно сказал он, умоляюще глядя на неё. Дана всё ещё видела его глаза, беспомощно щурясь — они смотрели с такой тревогой, ласковой заботой, надеждой и просьбой… Он боялся. Но не за себя. Действительно — за неё… Внезапно её лицо очистилось от ненависти и отрицательных эмоций, и она растерянно оглянулась. Рука с пистолетом плетью повисла… Дана с секунду смотрела на оружие, потом перевела взгляд на Фокса, стоявшего теперь всего в метре — её губы шевельнулись, словно безмолвно-изумлённо спрашивая: «что же происходит?», а потом…

— Нет… не могу, не могу! — почти крикнула она, отшвыривая в сторону пистолет. Он ударился о перила заграждений, с металлическим звоном упал на решётку и остался лежать в углу. А Дана, закрыв лицо руками, медленно опустилась на пол, съезжая по стене… Подавляя сухие рыдания, она шептала.

— Я не могу, не могу… не стану стрелять…

Его сердце сжалось от того, что он увидел — только сейчас Фокс понял, как ей было больно… Он не лгал, вкладывая всю душу в те слова, что произнёс… и она почувствовала это, сломила воздействие — но, Боже мой, чего ей это стоило?! Он шагнул к ней, порывисто вздохнув… опустился на колени рядом с сжавшейся, дрожащей, маленькой и беззащитной фигуркой, взял её ледяные ладони, закрывавшие лицо, пытаясь отстранить их…

— Бедная моя… что же я натворил… что сделал с тобой?..

Она, казалось, не слышала его, всё ещё ощущая ту боль, которая переполняла её душу всего несколько секунд назад… она чуть покачивалась из стороны в сторону, что-то шепча… Мужчина обнял её за плечи и тихонько произнёс.

— Ты только не замыкайся сейчас… не надо. Плачь, если нужно… я пойму… — а сам с трудом сдерживал боль в голосе… Дана едва слышно застонала и уткнулась лицом в его такое сильное, надёжное плечо… Фокс поглаживал её дрожащие руки, шептал, осторожно касаясь губами её волос…

— Прости меня… пожалуйста, прости… Дана…

Слёзы катились по её щекам, но, услышав своё имя в такой мягкой интонации, Дана поняла, что всё кончилось — она вновь рядом с ним — здесь и сейчас… С её плеч будто сняли огромную тяжесть. У неё снова есть друг… Господи, как же это потрясающе!.. Она не могла как-то сдерживать эмоции, рвущиеся наружу, не могла связанно думать в тот момент, да и не хотела — вместе со слезами уходила вся боль, вся тяжесть и непонимание того, что она пережила за последние сутки. Хотелось просто отключиться от всего и вот так посидеть, прижавшись щекой к его крепкому плечу, забыть обо всём, кроме одного, главного: он с ней… он никогда не оставит её, не бросит, не предаст… и от этого почти физического ощущения становилось немного легче… Фокс укачивал её, баюкал, как маленького ребёнка, ни на секунду не разжимая объятий — он понимал, что оставлять её одну сейчас нельзя. Он тихонько говорил что-то, какие-то бессвязные, тёплые, согревающие слова, потому что понимал, что ей это необходимо… он сам был необходим — после всего произошедшего это было так важно… для них обоих. Он чувствовал, как расслабляются её судорожно стиснутые пальцы, и тоже вздохнул свободнее… Наконец Дана затихла, наплакавшись, полностью опустошённая, прижавшись к нему всем телом и укрыв голову у него на груди… Она была измучена и вымотана до предела, но только сейчас поняла это. Несколько страшных часов её нервы были на пределе, неизвестным усилием воли она ещё держалась, а сейчас… Плотина с пути усталости, полной физической истощённости снялась, и Дана вдруг в прямом смысле почувствовала, как земля уплывает из-под ног… Она подняла на Фокса взгляд и с оттенком тревоги сказала.

— Малдер… что-то не так…

— Что? — он слегка отстранился и увидел, как её глаза быстро затуманиваются. Дана упёрлась ладонями в его предплечья и, ещё стараясь как-то держаться, произнесла.

— Я… я, кажется, теряю контроль…

Он почувствовал, что её просто бьёт крупная дрожь… очень быстро поднялась температура… Дана зажмурилась. Перед её глазами всё поплыло… изображение дёрнулось, появились блики, как на экране компьютера… закружилась голова… Она словно выходила из времени и пространства, теряя ощущение реальности… Фокс взял её за плечи и чётко спросил.

— Что с тобой?

— Не знаю… у меня какое-то странное чувство… я отключаюсь…

Последние слова он скорее угадал, чем услышал, по слабым движениям губ. Её руки разжались, и Дана упала бы, если бы Фокс не поддержал её.

— Ты меня слышишь?

Она его не слышала. Уже не слышала. Мужчина отвёл влажные пряди от её лба, посмотрел на её крепко смежённые ресницы — они казались совсем чёрными на фоне бледной кожи!.. Она тихо, едва слышно дышала… Он почти физически чувствовал её боль. Дана была без сознания…

— Вот дьявол… — тихо выругался Фокс, перекидывая её руку через плечо, но она бессильно соскользнула. Тогда он легко подхватил её худенькую фигурку на руки и шагнул к выходу…

— Держись… слышишь меня, держись! Не вздумай сдаваться… — шептал он сквозь зубы, аккуратно пробираясь между балками. А его мысли летели в напряжённом порядке… Что произошло?.. Судя по ходу событий, он просто очень резко прервал воздействие галлюциногена, и это — потеря контроля, повышение температуры — только цепная реакция?! Чёрт возьми, что же с Даной было бы, если бы он это воздействие не прервал?.. Надо куда-нибудь добраться… ей же надо помочь! Очень надо… Голова Даны лежала на его плече, руки беспомощно свешивались вниз… Но Фокс осторожно и бережно нёс её, прижимая к себе, не выпуская из рук… И наконец он вышел наружу. Свежий воздух придал ему сил, Фокс глубоко вздохнул и расправил плечи… Но Дане воздух не принёс изменений. Ей было очень плохо… Вокруг было темно и тихо. Фокс подошёл к машине, умудрился открыть заднюю дверцу и встал рядом. Он нагнулся и положил женщину на сидение. Она бессознательно перекатила голову по его руке, стараясь унять непереходящий жар, и прижалась пылающим лбом к его широкой ладони. Фокс вздрогнул.

— Ничего… ничего, всё пройдёт. Всё будет хорошо… — он вытер мелкие бисеринки испарины с её висков, стараясь придать голосу убедительность — сам он ни в чём не был уверен… Он погладил её по волосам, встал и закрыл дверь. Потом быстро сел за руль, ещё раз оглянулся и стронул автомобиль с места… Сохраняя довольно быструю скорость и объезжая ухабы, Фокс достал телефонную трубку и с астрономической скоростью набрал номер «Одиноких стрелков». Видимо, кто-то у них там сидел у автомата, потому что сразу же раздался голос Фрохайка.

— Эй, Малдер! Это ты?

— Чёрт, вы меня, что, ждёте под окошком?!

— Ага, что-то вроде! Ну что? Где Скалли?

— Здесь, рядом со мной. — он заговорил серьёзно, прижимая трубку к уху плечом. — Слушай, дела обстоят экстремально плохо.

— Э-э-э… в смысле? Что-то не так с… — он вздохнул. — твоей напарницей?

— К сожалению, более чем.

— ???

— Я не знаю, в чём дело. У неё был нервный срыв, а после она просто отключилась.

Фрохайк там, видимо, чуть не упал на пол, а потом прикрыл трубку ладонью и позвал кого-то. Телефон захватил Лэнгли.

— Малдер, отвечай! Тут речь идёт о её жизни… Точно расскажи, что с ней происходило!

— Сначала… она, наверное, что-то почувствовала — ну, что с ней что-то происходит, и сказала мне… но я не успел помочь. У неё очень быстро поднялась температура, и сейчас, кстати, ещё держится. Потом Дана потеряла сознание.

— Дана..? Ишь ты… — грустно усмехнулся Лэнгли, а затем продолжил. Значит, слушай: такие симптомы были у всех твоих больных — ведь их признали невменяемыми и прекратили курс обследования, начали лечение… Тогда-то у них и проявилась такая реакция… все, вообщем, они коматозные… врачи суетятся, сделать ничего не могут. А у меня есть своя версия насчёт помощи… Ты куда сейчас едешь? — неожиданно спросил он.

— Я? Попробую отвезти её в больницу.

— Не вздумай! Слышишь меня?! — чуть не крикнул хиппи. Фокс отшатнулся от трубки.

— Ты чего?

— Тут ещё одна проблема — всех пациентов изъяли из больниц так называемые «люди в чёрном». Медсёстрам осталось только глазками накрашенными хлопать… Уинда к тому времени перевели куда-то, но они сумели его найти по записи регистратора в истории болезни…

— Ч-чиновнички пожаловали! — Фокс чуть руль из рук не выпустил. — Вот гады… Значит, я был прав — они точно вокруг крутились, а теперь охотятся за своими «кроликами»… Дьявол, что же теперь делать? Дана, слава Богу, ещё не в коматозном состоянии, но и она… боюсь, долго не выдержит — тут, в машине, без помощи… бедная…

Лэнгли посопел в трубку, а потом робко предложил.

— Ты… давай, кати к нам! Старый доктор Лэнгли знает, как её вылечить. Она через некоторое время сама выкарабкается, если дать определённый транквилизатор и оставить девушку в покое…

— O.K. А может, ты не старый доктор, а подпольный агент ЦРУ? — хмуро усмехнулся Фокс. Лэнгли на другом конце провода хлопнул ладонью по столу и громко сказал.

— Ну чистый параноик!!! Кстати, чем тебе добрые коллеги из ЦРУ насолили?..

— Ладно. Огромное спасибо тебе, приятель, за всё…

— Прекращай. Ты… там не гарцуй перед носом военных, давай по задворкам, осторожнее…

— Хорошо, я скоро буду. — Фокс выключил сотовый и бросил его на переднее сидение. Оглянулся на секунду… Дана лежала на боку, согнув ноги и обхватив ладонями предплечья… Ногти впивались под кожу рук настолько, что на ней оставались белые полукружья… В салоне было довольно прохладно, а Фокс знал, что замерзать ей сейчас никак нельзя. Поэтому он остановил машину на обочине и вылез… Несмотря на то, что было начало июня, вокруг было необычно холодно градусов 13… Мужчина открыл заднюю дверцу и сел на сидение. Голова Даны была на одном уровне с его коленями… Он стащил с себя плащ и, осторожно обняв худенькую фигурку партнёра за плечи, приподнял её. При касании его тёплых рук зелёные глаза чуть приоткрылись и взглянули в его лицо, бывшее близко… Неизвестно, может Фоксу и показалось, но он увидел такой оттенок благодарности в них, что у него на секунду перехватило дыхание… А длинные ресницы тут же опустились, не в силах противостоять слабости. Фокс взглянул на её мертвенно-бледное лицо и шепнул.

— Молодец… ты хорошо держишься. Я с тобой…

И ему показалось, что она его прекрасно понимала… Он укутал её в чёрную ткань потеплее и аккуратно уложил на сидение, так, чтобы она полулежала. Дана глубоко вздохнула и прижалась виском к обивке кресла. Фокс тихонько провёл ладонью по её щеке и с жалостью посмотрел на её закрытые глаза…

«Поверь мне, я всё отдам, лишь бы вытащить тебя… Ты мне так нужна!»

Он встал, захлопнул дверцу и влез обратно, на водительское место. Мотор фыркнул, кашлянул и завёлся… «Audi» немного постоял, пока нагревался двигатель, а затем рванулся вперёд, по пустынному шоссе, в штаб «Одиноких стрелков»…

Вашингтон, округ Колумбия Офис журнала «Одинокие стрелки»

Лэнгли сидел на подоконнике своей конторы и смотрел на сто раз виденный дворик. На немытых с утра бордюрах гуляли голуби. Машины как попало стояли по периметру внутреннего «квадрата» двора, залезая передними колёсами на тротуар… Все дома спали. Не спалось в столь поздний час лишь трём учёным «одиноким стрелкам» или «сумасшедшим Энштейнам» — впрочем, к этому соседи уже привыкли и не бежали вызывать полицию каждый раз, когда свет в двух окнах мешал им отдыхать. На этот раз у этих странных субъектов была далеко не прозаичная причина для бодрствования — они ждали своих друзей, которым очень нужна была помощь… Лэнгли поёрзал на подоконнике, потерев замёрзшие лодыжки друг о друга, и тоскливо посмотрел на тёмный проём, отделяющий дворик от основной уличной магистрали. Абсолютно никого… Что там, вымерли все в городе?.. Невесело хмыкнув, Лэнгли поправил очки и неуклюже соскочил на пол. В офисе учреждения находился он один — двое его коллег сидели на пороге и тоже вглядывались в отверстие въезда, ожидая нужную им машину… Пока во дворик въехал только сын менеджера с первого этажа, возвращаясь после очередного шабаша ведьм в студенческом общежитии, и нетвёрдой походкой прошёл домой, подозрительно глядя на «стрелков», и, видимо, обдумывая тот вариант, не скажут ли они его отцу время его возвращения завтра?.. Правда, удостоверившись, что им до него нет дела, он пошлёпал по лужам дальше. Ожидание угнетало трёх друзей. Но вариантов им не предлагалось, и они ждали… Лэнгли примостился у плеча Байерса, мрачно потягивающего пиво, и толкнул его в бок.

— Ну что?

— Да ничего вроде… только вот из окна высовывалась миссис Эппл, грозилась на нас ведро воды вылить, но Фрохайк её д-дипломатически уговорил… чёрт. — он смахнул с галстука капли пива. Лэнгли усмехнулся.

— Что, сказал — свет отключит?

— Не-е-е… — подключился к разговору сам Фрохайк. — Воду.

— Тоже мне, слесарь… — поёжился хиппи. — Чёрт, нам сейчас разведчика не плохо бы в команду… сказал бы он, где они…

Все трое дружно вздохнули. Правда, в следующую секунду вздохи прекратились, а недопитая бутылка полетела в кучу мусора… В проём въезда, как на крыльях, влетел красный «Audi», всего полтора часа назад стоявший здесь же… Автомобиль круто затормозил почти у самого крыльца редакции и встал, как вкопанный. Трое стрелков качнулись к машине в нетерпении… Фрохайк заранее, пинком ноги открыл дверь квартиры, не отрывая взгляда от «Audi»… Подошвы ботинок стукнули об асфальт — Фокс выскочил на тротуар и оглянулся на компанию друзей. Те в один голос спросили.

— Ну?..

Агент без слов обошёл машину и распахнул заднюю дверцу с другой стороны. Стрелки молча последовали за ним… Дана ничком лежала на сидении, сжавшись в клубочек и едва слышно дыша. Лэнгли протиснулся вперёд и полуутвердительно произнёс, обращаясь к Фоксу.

— Разреши, посмотрю?

— Конечно… — тот пожал плечами и отодвинулся. Лэнгли неожиданно ловко и осторожно влез в салон и неизвестным способом умостился напротив сидения.

— Вы меня слышите? — тихо, но внятно спросил он. Ёе ресницы дрогнули и снова чуть-чуть приподнялись — всего на секунду. Хиппи щёлкнул языком, увидев «полоску» болезненно блестящих, затуманенных зелёных зрачков, и огорчённо покачал головой. Ещё с пару минут поколдовав над ней и не добившись видимых результатов, он вылез обратно и угрюмо оглянулся. Заметив немой вопрос в глазах Фокса, Лэнгли запустил пятерню в спутанную паклю волос и протянул.

— М-да-а-а, неизвестных в задачке полно… Точно можно сказать очень немногие факты.

— Говори хоть те, великий доктор, а то, я смотрю, от тебя так и пациентку заберут… — пробормотал Фрохайк, но на него обратил внимание только сам оратор.

— Тут только один человек — доктор, да и ту лечить надо. Короче… как я понял, она в полной прострации, но чуть реагирует на внешние раздражители. Правда, слабо. Единственное, что хорошо… я судил по твоим рассказам, Малдер… — многозначительно добавил он. — у неё немного снизилась температура.

— Правда, снизилась немного. — мрачно пошутил Фокс. Лэнгли махнул рукой.

— Что-то вроде этого. O'K, переноси её в дом…

Фокс взял Дану за предплечья, прислонил к своей груди и осторожно вынул из машины. Хотя она и была очень слаба… но всё же он почувствовал, как узкая ладонь чуть дрогнула и сжала край его воротника — не столько для поддержки, сколько для того, чтобы ощутить его присутствие… Фокс быстро вошёл в квартиру и оглянулся. Он медлил — не потому, что не знал, куда идти (штаб стрелков он в своё время изучил вдоль и поперёк), а потому, что в душе теплилось очень странное ощущение — он держал на руках своего самого близкого человека, и чувствовал, что держит в руках и его… её жизнь… Лэнгли провёл его в комнату и показал на узкий старенький диван в уголке.

— Ну… клади её сюда, что ли…

Мужчина шагнул к указанному месту и опустил Дану на диван, осторожно придерживая её голову. Его ладонь запуталась в её длинных рыжих локонах… Он вынул руку из них, тихонько огладил шелковистые пряди и ощутил, как лихорадочно бьётся жилка пульса на её виске…

— Держись… Пожалуйста, Скалли… ты только выдержи!

Лэнгли вспомнил, как дрогнул его голос по телефону, когда он назвал её по имени, и ему стало очень-очень не по себе… Он жестом подозвал Байерса и что-то шепнул ему на ухо. Тот быстро исчез где-то в дебрях квартиры… Лэнгли кивнул Фрохайку, и тот тоже подошёл к нему.

— Ну что… будем колоть?

— Будем-то будем, но для этого придётся рукав плаща резать… глубокомысленно покачал головой тот. Лэнгли сердито пихнул его в бок.

— Кончай из себя доктора Росса из «Скорой помощи» строить, не до этого… Плащ дорогой, тебя его хозяин за такое… — он сделал страшные глаза. Фрохайк неожиданно сердито откликнулся.

— Ну тогда разверни его! Хоть что-то сделать надо!

Хиппи кивнул Фоксу, и последний, развернув, убрал плотную ткань. Лэнгли осмотрел сгиб тонкой женской руки и пробормотал.

— Хм-м-м… никогда бы не подумал, что самолично буду приобщать человека к наркотикам… зарёкся ведь!..

Фокс покачал головой. Откуда-то появившийся Байерс вынул шприц и кровожадно согнул пальцы, притворно уважительно обращаясь к агенту.

— Малдер, но в этом случае его действия не являются противозаконными? Ведь он старается — как лучше сделать…

Мужчина не ответил, слабо улыбнувшись, и отошёл. Лэнгли, напряжённо нахмурившись, перекачал содержимое шприца в её вену и осторожно обработал ранку.

— По идее, теперь всё должно пойти на лад…

— Вот то-то и оно, что по идее… — поддел его Байерс, закутывая хрупкую фигурку в потрёпанный плед и как-то пытаясь сохранить её тепло. Все четверо мужчин отошли в дальний угол комнаты, к двери, и начали тихий, но довольно серьёзный разговор… Фокс спросил.

— Ну и какую чудодейственную инъекцию ты ей сделал?

— Да, теперь с вами ещё и рецептами делись… — нахмурился Лэнгли, поправляя очки. — Смешал и ввёл большую дозу энукотина и кое-какого транквилизатора… всю аптечку перерыл, между прочим. Нашей пациентке сейчас больше всего надо отоспаться, чтобы хоть как-то придти в себя. Понимаешь, Малдер… сейчас мы больше ничем не можем ей помочь. Природа этого влияния… она такова, что не поддаётся обычному лечению всякими лекарствами. Наоборот, она даже усугубляется от активного её подавления… Я так понял, что организм должен самовосстановиться… это будет, по крайней мере, самое благоразумное решение. Нам остаётся только ждать. Скалли выкарабкается, поверь мне… Только сама. Ей просто нужно отдохнуть… Но… ты, конечно, можешь просто побыть рядом. Ведь… что бы не случилось, ты всегда будешь ей необходим. Как и она тебе…

Фокс непроизвольно вздрогнул и в упор посмотрел в блекло-голубые глаза друга за толстыми стёклами очков. Как ни странно, в них не было оттенка насмешки или намёка. Кажется, впервые в жизни Лэнгли одобрительно отозвался об отношениях агента с его партнёром… раньше они вообще об этом не говорили… и вот, оказывается, как он думает!.. Фокс хмуро усмехнулся и кивнул.

— И правда. O.K, а теперь надо найти тех, кто это сделал… Ведь ждать осталось долго?

— Ну, знаешь!.. Это не ты и не я решаем… По крайней мере, я не думаю, чтобы она очнулась очень скоро… Ей ведь надо отоспаться как следует. — он развёл руками. — Да, к тому же, энукотин действет довольно сильно, как снотворное…

— Очнуться, в принципе, должна… — на манер стихотворения повторил Фокс и хлопнул его по плечу. — O.K, не обижайся. Спасибо…

— Да не за что, вроде бы… пока. — скромно опустил глаза Лэнгли. Но было видно, что похвала ему приятна… Фокс потёр ладонью глаза и насупился. Байерс спросил его.

— А сам ты последний раз когда спал?

— Не очень давно. Пару-тройку часов ещё продержусь.

— Пока не свалишься?.. — утвердительно добавил Фрохайк. Агент пожал плечами и запустил пятерню в свою шевелюру. Спать ему действительно хотелось. Но чувство долга, подкреплённое возрастающим желанием мести, не давало ему упускать драгоценные минуты бодрствования. Он развернулся к Фрохайку и полушутя сказал.

— После нашего посещения вам вполне можно будет няньками подрабатывать… — и уже более серьёзно произнёс. — Слушай, не удалось вам узнать, откуда зловещий приборчик взялся?

— Ты что, издеваешься — откуда у нянек такие заботы?! Мы и думать о нём на время забыли — времени не было… Хотя кое-что сказать можно… регенератор этот очень хрупкой конструкции… по-моему, даже НАСА такую ювелирную работу делать ещё не умеет… скорее всего, это японское производство.

— Спасибо ещё раз… O'K, ребята, вы и так для нас много сделали сегодня… обещаю больше ничего капризно не требовать, только… подключите мне какой-нибудь компьютер к сети, пожалуйста.

— Ой, не к добру ты такой вежливый… — проворчал Лэнгли и пошёл искать незагруженную базу данных, что, кстати, сделать в штабе «стрелков» было более, чем сложно… А Фрохайк и Байерс с удовольстием отправились «на боковую», тем более, что завтра их ждала большая работа…

За стенкой у хозяина антикварной мастерской старые маятниковые часы с надрывным хрипом отбили три удара. Фокс вытянул ноги под столом и устало согнулся почти пополам. Все его мышцы гудели… даже странно, неужели он так быстро устал?.. А в принципе, не мудрено… Но самым горьким было очень ощутимое чувство разочарования. Он излазил всю Всемирную Сеть вдоль и поперёк, ткнулся во все знакомые ему «двери», за которыми могла быть информация — и везде никто не откликнулся на его отчаянный призыв… Даже на сайте, где обычно обретались люди с большими возможностями… Значит, информация о том, что он занимается этим делом, просочилась везде — неужели военные так быстро узнали?! И теперь любая попытка хоть что-нибудь узнать обречена на провал ведь знающие люди предпочтут сдать его, чем подвергнуть своё инкогнито малейшей опасности… Выходит, это дело очень важно для спецслужб? Что за эксперимент они опять затевают? Господи… что же они сделали с ним и его другом?!. Он закрыл лицо руками и тяжело вздохнул. Фокс по-настоящему устал… Он отодвинулся от стола, выключил модем и поднялся, разглаживая складки на брюках. Чёрт возьми, как же неудобно — испытывать это саднящее чувство досады!.. Оно мешало сосредоточиться, заставляло обдумывать неважные детали… Он, он не мог решить, что ему делать! Значит, никуда не годится его суперинтуиция — пример был ярок — не продумывал свои ходы до конца, подставлял под удар весь ход расследования… ведь случай с тем японцем — это было чистое везение! К чему была такая самонадеянность?! И результат совсем не утешителен — он вынужден прятаться, униженно искать информацию… а, кроме того, мучительно ждать — станет лучше партнёру, выдержит ли она — или нет… Может, это была и не досада, а чувство вины? Зачем всё это?.. Теперь — только ради своеобразного возмездия. Теперь оставаться в стороне нельзя. Ведь они могут и продолжать в том же духе… Что же делать? Фокс начал шагами измерять комнату по периметру, потирая рукой подбородок… медленно вышел из помещения, стал бродить по квартире… Делал он это совершенно непроизвольно, и в результате не заметил сам, как оказался в «гостиной», куда стрелки определили его на проживание. И не только его — в дальнем углу стоял диванчик, на котором крепким сном спал партнёр Фокса… Агент, как всегда, пусть и непроизвольно мысленно искал поддержки там, где всегда находил… Он с секунду постоял у входа, потом прикрыл дверь и бесшумно шагнул к дивану… присел рядом, устроился на полу и внимательно посмотрел на её хрупкую фигурку, тепло укрытую пледом. Дана спала… Фокс взглянул на неё и вдруг улыбнулся. Во всей её позе больше не чувствовалось напряжённости — только усталость и полное расслабление… На заострившиеся скулы потихоньку возвращался лёгкий румянец… пролегавшие под глазами тени уменьшились… нахмуренные брови разошлись от переносицы… сквозь чуть приоткрытые губы было видно полоску влажно поблескивающих белых зубов… «А ведь она и вправду спит… намучилась…» с какой-то мягкой интонацией подумал Фокс, наклоняя голову. Ему почему-то стало немножко легче — на секунду… Её ладонь лежала почти на краю подушки, длинные тонкие пальцы изредка подрагивали… Мужчина взял эту узкую крепкую ладошку в свою… и прижался к ней щекой, отчаянно закусив губу.

— Бог мой… Если бы ты знала, как мне сейчас тебя не хватает… не хватает твоих слов, поддержки, совета… Знаю, знаю, я сам виноват… но поверь мне, я действительно не смогу так — без тебя. Я… правда, очень жду… и я ведь всегда с тобой… — тихо сказал он, едва заметно целуя её пальцы, и позвал. — Дана…

Температура сравнительно понизилась, потому что её рука была просто тёплой, как обычно. Он прижался к этой руке виском и замер. Его эмоции вдруг улеглись, в душу пришло ровное спокойствие, и Фокс понял, что он всё-таки нашёл поддержку. Что Лэнгли был прав — она ему необходима. Он её нашёл, и это пока — самое главное. Ему оставалось пока только надеяться, что она выдержит и это испытание, которое могло… он переглотнул — да ещё и может стоить ей многого — здоровья, жизни… хотя Фокс и был готов отдать свою жизнь, лишь бы ещё раз увидеть прямой взгляд зелёных глаз, полный мягкой насмешки. И понять бесполезность этого порыва ему было трудно… Он был практически вымотан. Угнетали мрачные мысли… Но от того, что рядом находится Дана — спящая, тихонько посапывающая во сне, становилось незримо легче, словно бы и не было ничего… Она помогала ему своим присутствием, не сознавая этого. Он этого тоже не сознавал, но уже не хотел уходить… Всё стало неважным, далёким… захотелось так же тихо заснуть, отдохнуть от всего… Его веки налились свинцовой тяжестью, Фокс повернул голову, устраиваясь поудобнее на краешке подушки… и вдруг ощутил, как её ладонь дрогнула и легко коснулась его волос… словно погладила. Он вздрогнул, вскинул глаза — настолько осознанным показалось это движение!.. Вглядевшись в её лицо, бывшее совсем рядом, Фокс усмехнулся и покачал головой. Нет… конечно, нет. Она не очнулась… пока. Может быть, надо набраться терпения?.. Через пару минут его дыхание стало ровным и глубоким — мысли отошли в небытие — он уснул…

Вскочив со своей кушетки под системой наблюдения, Лэнгли потянулся, сцепив ладони за затылком, и, как обычно, приветствовал утро словами из американского гимна.

— Всё преодоле-ем!!

Но обычной реакции на этот крик души не последовало. Две лохматые головы явно не выспавшихся обитателей квартиры высунулись из-за двери… Одна, принадлежащая Байерсу, тихо, но язвительно сказала.

— Я понимаю, ты нас совсем не уважаешь, но… мы же не одни сегодня! Хоть… гостей бы уважал!

— Ему в колледже только пение преподавали — он петь не умеет, но глотка у него всё-таки отменная… — поддержал его Фрохайк. Хиппи махнул на них рукой и криво улыбнулся.

— Ладно вам — вы же знаете, у меня патологическое — утренний склероз… Ну чего вы, в самом деле?! Если я кое-кого разбужу… — он сделал таинственные глаза. — сам же отвечать буду, а вы психуете… Я сейчас. — пообещал он и скрылся в комнатушке. Со скоростью хорошо обученного пожарного облачившись в привычный балахон, протёртые до дыр джинсы и потрёпанные кроссовки, Лэнгли отряхнулся, не заботясь о «причёске», и снова выскочил в коридор.

— Ну что, как там наши секретные подопечные? — улыбнулся он, пихая Фрохайка в бок. Тот сердито ответил тем же и пробурчал.

— Не имею понятия… иди и проверь.

— Да-а-а, вас я явно поднял раньше… не кипятись, чайник! — довольно хмыкнул хиппи и пошагал в крайнюю комнату, размахивая руками. Около двери он остановился, почёсывая ухо… осторожно взялся за облупившуюся ручку, повернул её и бесшумно проскользнул в образовавшуюся щель. После света коридорных ламп он пару минут поморгал, чтобы привыкнуть к полутьме, образовавшейся из-за опущенных штор, и, наконец, привык… Широкая улыбка расплылась по его лицу от уха до уха после того, что он увидел. Оба агента спали: один — на полу, второй — на диване, но всё же — настолько рядом, голова к голове… У Лэнгли мелькнула насмешливая мысль насчёт их близкого «расположения», но, сопоставив её с фактами, он отказался от своих намёков почти сразу. Крадясь почти на цыпочках, он подошёл к Фоксу и тронул его за плечо. Тот рефлекторно вздрогнул, резко поднимая голову… с пару секунд карие глаза напряжённо-непонимающе смотрели на сухопарую фигуру хиппи, а потом Фокс зевнул и сел, упираясь костяшками пальцев в дощатый пол.

— Привет. — полушёпотом сказал он, мигая. — Чего это ты?..

— Как говорится: «В старой мастерской пробило 6 часов. „Пора делать ноги!“ — подумал Джепетто». На наших часах натикало десять. Я тоже подумал — а не поднять ли тебя и не воодушевить на новые подвиги?.. — витиевато объяснил Лэнгли. Фокс окинул его взглядом и пожал плечами.

— По-моему, у тебя раздвоение личности — то ты старый доктор, то Джепетто… хотя твои творения даже на экране компьютера могут представлять собой шедевр вроде Пиноккио только в страшных снах. Ладно, не обижайся… я встаю. — Фокс поднялся на ноги, разглаживая смятый воротник, причём сразу оказался на голову выше Лэнгли. Тот, впрочем, относился к их разнице в росте философски, а потому лишь усмехнулся и задал дежурный вопрос, поправляя очки.

— Ну… ты отоспался, несмотря на меня?

Он неожиданно тихо ответил, повернувшись и взглянув на Дану.

— Вроде бы…

Фокс присел около дивана, поправил её свешивающуюся с края ладонь и произнёс.

— Уже десять, смотри-ка…

— А твоя Спящая Красавица всё засекает время до прибытия ближайшего принца? — поддел его Лэнгли, забыв про элементарное благоразумие. Но Фокс лишь укоризненно посмотрел на него.

— Ты не доктор, а камикадзе. Если бы она нас услышала… — он грустно усмехнулся, глядя, как хиппи поёжился в притворном испуге. — А если серьёзно почему сон длится так долго?

Лэнгли философски заметил.

— Значит, организм ещё отдыхает. Или действие лекарства не кончилось… при этих словах он вжал голову в плечи, поясняя. — Я же не фармацевт, не смотри на меня так… Не беспокойся ты, всё будет тип-топ!

Фокс нахмурился. Хиппи заметил это и продолжил.

— Чёрт возьми, до чего вы похожи — ты опять мне не веришь… Конечно, если ты хочешь, я могу её зверским способом и разбудить, но все полномочия перекладываю на тебя, согласен? — он подмигнул. Фокс потянулся, вскидывая руку на уровень глаз и глядя на часы, и только потом отреагировал.

— Спасибо, не надо. За это нас точно по голове не погладят… Ладно, действительно пора браться за дело. Ты не против?

— Нет, естественно! — усмехнулся сотоварищ. — На одного человека больше в нашей команде… ни за что не откажусь! Тем более такого, как ты…

— И на одного меньше в моей. — едва слышно произнёс Фокс, выходя. Лэнгли последовал за ним, сделав вид, что не заметил этой реплики. Он знал, что тревожит друга, но помочь ему не мог, хотя и было видно, что очень старался… Фокс ждал, а его ожидания не оправдывались. Но он верил, а потому продолжал ждать… А Дана всё спала, подтянув колени к подбородку и уткнувшись в них лицом, не зная об этом, но подсознательно ощущая атмосферу, создавшуюся вокруг…

И именно поэтому она всё же очнулась. Она точно не знала — сколько времени было это — небытие, боль, страх… Дана мало что помнила с того момента, как отключилась. Только отрывки… Смутно помнила чьи-то голоса… вспомнила, как знакомые сильные руки подняли её, понесли… Было темно. Но даже в этой тьме Дана знала, что есть рядом он — друг, которого она потеряла и заново нашла… Это помогало хоть как-то ещё держаться, даже когда было совсем плохо. Она знала, что должна держаться — и готова была вынести всё в моральном плане — но вот физически… Дана понимала, что не она властна над своим телом здесь, в небытии. Но в это не хотелось верить… Собрав оставшиеся силы, она пыталась бороться, хотя было жутко больно… мучительно переживать всё это. Но Дана душой чувствовала, что теперь действительно нужна, и что ей нельзя уходить. А поэтому, сопротивляясь болезни, она стала выкарабкиваться и очередной бездны… и выкарабкалась. Сначала она просто лежала с закрытыми глазами, ощущая, как в неё потихоньку возвращалась жизнь… Её пальцы начинало покалывать, схватывать тепло… Это тепло разлилось по всему телу, заполнило его — стало легче дышать… Дана мигнула и полностью открыла глаза. В незнакомой комнате было темно… вернее, полутемно. После той тьмы легче было воспринимать эту. Постепенно Дана начала узнавать некоторые предметы — полки на стенах, лежащие на них разные инструменты, «платы» от компьютеров… проводки, ведущие к самым странным приборам… мебель почти отсутствовала… ну, если не считать дивана, на котором она так уютно лежала… Место было определённо знакомым. А!.. точно. Это же штаб «одиноких стрелков». Ну всё. Приехали… хотя здесь она хотя бы была в безопасности… Дана вздохнула и приподнялась на локте. Сразу же нахлынула волна такой чудовищной слабости, что она едва не упала назад — на диван… Она упёрлась ладонями в подлокотник и осторожно легла обратно, сдерживая дыхание. Голова кружилась… Откуда-то из темноты появилась высокая фигура… Лэнгли наклонился над «пациенткой» и широко улыбнулся.

— Ну на-адо же, какие люди! Как самочувствие?

— С… спасибо… не очень. — едва слышно ответила Дана севшим голосом. Она откашлялась и страдальческими глазами посмотрела на хиппи. Тот присел рядом и сочувствующе спросил.

— Очень плохо, да?

— Не знаю… — она закрыла глаза ладонью. — Я… я как-то в полупрострации… Как я здесь оказалась?

— Вы что-нибудь помните? — поинтересовался Лэнгли. Дана подняла на него взгляд и отрицательно качнула головой.

— Почти ничего… Честно говоря, я ориентируюсь ещё с трудом… а вспомнить… это будет совсем сложно.

— Это понятно. Мы боялись, что вы совсем не выберетесь…

— Почему? — чуть заинтересованнее спросила она. Хиппи смутился. Он знал, что её состояние — явно не из лучших, что ей сейчас нельзя волноваться, но… она так, кажется, не считала. При его необдуманной реплике зелёные глаза слабо сверкнули… и он понял, что в статусе больной её теперь мало что удержит.

— Может, вам лучше пока не… знать? — почти жалобно протянул он, но, увидев оживление в её взгляде, поднял руки. — Всё, намёк понял. Только вы потом не говорите, что я не предупреждал вас об альтернативе…

— Ничего, я привыкла к плохим новостям… — внезапно тихо сказала она. Так что же всё-таки со мной случилось?

— У вас был сильный психологический шок… из-за воздействия регенератора. Ну, оно повлекло за собой негативную реакцию организма, стали вырабатываться токсины, и…

Тут он заметил, мягко говоря, ошеломлённое выражение её лица, и вдруг расхохотался, хлопнув себя по лбу.

— Извините, ради Бога… всё время забываю, что вы не в курсе дела… Это действительно сложно понять, если не знать причин, а причины здесь далеко не прозаичны. В вашем «телевизионном» расследовании опять засветились нехорошие военные… по сути дела, всё и произошло из-за них, наверное. Кто-то, шибко умный в области микроэлектроники, изобрёл весьма любопытную вещицу — так называемый регулятор спектра цветов. Он был подключён к коробке передач телевизионных каналов, и легко шифровал вещание одного из них. Кабельного, если быть точным. Вы ведь слышали о массовом психозе в японском кинотеатре?

— Это… когда в случайно прокручиваемом на плёнке 25-ом кадре была записана какая-то информация?..

— Ну вот, а говорите, ничего не помните… — одобрительно хмыкнул Лэнгли. — Далее… Там тоже было нечто подобное, только тот, кто спаял эту штуку, был оснащён передовой техникой и смог изменить даже не кадр, а просто цветовые волны, которые фокусируются в зрачке…

— Хрусталике. — машинально поправила его Дана.

— Да… и потом передаются в мозг в качестве изображения. Оказываемое влияние было не столь заметно, но очень пагубно — стоит вспомнить менее удачливых жертв…

— O.K. А как вы узнали об этом… регенераторе?

— Малдер оказался умницей и сразу притащил нам его. Правда, не смог предотвратить его воздействия на вас — мы все прокололись, слишком поздно начав исследования, но он уж потом постарался… и сделал всё, чтобы вам помочь. Я таким его никогда не видел — он очень сильно беспокоился…

— О Господи, а ведь это правда… Малдер меня вытащил! Боже мой, что же я наделала!.. — Дана запустила пальцы в волосы и растерянно оглянулась. — Я же… я же его чуть не убила… и всё из-за сомнений! Но как я могла поддаться этому воздействию?!

Лэнгли счёл нужным вставить робкую реплику.

— Ну, это уж действительно не ваша вина. Ведь воздействие на психику было сильным, могли быть галлюцинации…

— Дело не в этом… — она закусила губу. — Я не должна была… я ведь его так обидела!..

— Я не думаю, чтобы это имело значение. Ладно… я лучше пойду, его позову. — Лэнгли встал, почёсывая подбородок и, усмехнувшись, вышел. Дана прижалась спиной к валику дивана, напряжённо глядя вперёд. Что же она натворила?! Она помнила редкие моменты из их последнего разговора, и сейчас не могла поверить, что всё это действительно произносила сама. Что же с ней должны были сделать, чтобы заставить так думать?! Что Малдер — предатель! И она сказала ему это в лицо… Боже мой… Что же он вытерпел? И понял ли — а вдруг… воспринял её слова всерьёз? Вдруг спас её только из чувства долга?! Ведь это могло быть и так… Ма-алдер… неужели была возможность потерять его снова? Понял ли он? «Только бы ты был здесь! Только бы остался и понял…» мысленно молила она, глядя на дверь.

Фокс сидел за компьютером, надев затенённые очки и глядя в экран остановившимся взглядом. Второй день он не мог добиться хоть каких-нибудь результатов. Не мог нащупать любую логическую нить… «Боже мой, Скалли, как мне тебя не хватает!.». Было ясно довольно многое — военные заварили эту кашу. Доказательства — у него на руках… вот только — что ему делать? Кто ему поверит? И как подтвердить причастность спецслужб ко всему… ведь на регенераторе даже логотипа нет. Обидно!.. Оставались ещё пара источников в Сети, к которым можно было подключиться в поисках вразумительных ответов, но их хозяева хорошо застраховали свои сайты, и даже модемы «стрелков» пробуксовывали в подключении к таким далёким точкам… сложно было взломать коды, да и стоило это делать? — ведь источник мог просто отказать в выдаче таких типов информации. Вот так всё просто… Фокс вздохнул, откинулся назад, на спинку кресла, и прикрыл глаза. Так. Теперь хорошо бы успокоиться и решить, что делать дальше… Осталось, в принципе, одно — выйти в «свободное пространство»… и ждать. Вполне возможно, что его секретный информатор мистер Икс — вскоре захочет связаться, ведь военные уже узнали о миссии агента… почему бы не знать и ему? И… вообще… можно нагло выйти на связь самому. И правда, почему бы и нет? Икс уже помыкал им, как игрушкой — настала очередь и Малдера!.. Фокс подключился к «открытому эфиру» на одном из сайтов под псевдонимом, который его осведомитель хорошо знал — это был своего рода позывной. Информатор должен засечь его и понять, что ситуация экстренная… а как — это его дело. Фокс был уверен, что он появится, потому что мистер Икс всегда боялся, как бы он не наделал глупостей… ведь могло всплыть его участие в судьбе агента!.. не дай Бог. На этот раз интуиция не подвела агента Малдера. Через две минуты таинственный пользователь Сети пригласил его в «приватную чат-комнату», где и подразумевалось дальнейшее развитие беседы. Далее последовал довольно интересный диалог… На экране высветилась лаконичная фраза.

«Что у вас за проблема? Неужели это не могло подождать?»

Фокс усмехнулся и довольно резко ответил.

«Нет. Я думаю, вы прекрасно знаете, что эта тема ждать не может».

«Подождите… о чём вы?»

«О том деле, в которое вы меня втянули, и за участие в котором я заплатил большую цену. Вы были обязаны меня предупредить о том, чего это может стоить!»

«Ваше дело — расследовать. Моё — давать вам данные. И, кстати, я каждый раз подвергаю жизнь опасности, когда даю вам ключ к таким делам!»

«Вы не учитываете того, что после оказания вами таких одолжений в опасности оказывается жизнь других людей! Я тоже, кстати, подвергал опасности жизнь в ходе расследования… хотя бы и не свою».

На пару секунд его таинственный собеседник «завис», а потом на экране появилась совершенно неожиданная реплика.

«Что, здоровье вашей напарницы всё ещё под вопросом?.. Если бы я вас предупредил, то вопросительный знак пришлось бы ставить над жизнями вас обоих».

«И вашей карьере».

«Не язвите, у вас плохо получается. Это действительно так, кстати».

«Неужели это дело так важно для них?»

«Более, чем. Что вам нужно на сей раз?»

«Информация по этому делу. Лю-ба-я».

«Кое-какие факты я могу вам предоставить, но только строго конфиденциально — как всегда. Имейте в виду, я иду на это, только принимая во внимание ваше незавидное положение».

Фокс едва удержался от реплики — «вот уж спасибо!»

«Хорошо. Встреча — это самый оптимальный вариант».

«Согласен. Когда?»

«Завтра вечером, в девять».

«Где?»

«Вам решать».

«В Центральном парке, в Нью-Йорке. Доберётесь?»

«Вполне…»

«Ну что ж… Надеюсь…»

Дочитать эту реплику Фокс не успел, поскольку в кабинет ввалился Лэнгли, и агенту пришлось во избежание лишних вопросов просто выдернуть вилку из розетки (едва ли не вместе с розеткой). А хиппи даже не заметил его встревоженного лица и потемневшего экрана, а потому радостно выкрикнул.

— Малдер!!!

— Что? — он отодвинулся от стола и снял очки. Глаза Лэнгли просто лучились хитрой радостью. Фокс удивлённо взглянул на него.

— Вас ждут, сэр. — сказал вошедший сотоварищ хорошо поставленным голосом метрдотеля.

— Кто? — не понял агент.

— Ну-у-у… тот, с кем ты, я думаю, очень хочешь встретиться. Вернее выражаясь, та…

Лэнгли вдруг увидел, как лицо Фокса просияло… и он вскочил, схватив его за плечи.

— Н-неужели правда?! Серьёзно?..

— Обижаешь! Когда я тебя обманывал? — удовлетворённо ответствовал он. Фокс едва не подскочил.

— Лэнгли, ты ещё раз чудо, слышишь?!

— Да ну тебя… Голубой-голубой, не хотим играть с тобой… — по привычке огрызнулся он, но тут же заработал такой тычок под рёбра, что прикусил язык. Агент вышел настолько быстро, что дверь ещё долго шаталась, как после порыва ветра…

Дана села на край дивана и упёрлась подбородком в ладонь, грустно вздохнув. То, что рассказал ей друг Малдера, заставило крепко задуматься… даже здорово поволноваться. Это уже не было важно — она чувствовала себя почти в форме… только из-за того, что кое-как собрала разлетевшиеся мысли, осколки своей воли и заставила себя не думать о том, как ей было плохо… И это помогало. Она держалась по-настоящему… Ведь о стольком надо было подумать!.. Дана встала на ноги, которые уже могли держать её, и начала медленно шагать из угла в угол, не задерживая взгляд ни на чём. Такая ходьба успокаивала её, помогала сосредоточиться, уравновешивала силы в ещё ослабленном организме… Наконец она остановилась у окна, немного устав, оттянула тяжёлые шторы и устроилась на подоконнике. Дана серьёзно думала… в частности, пыталась обдумать, проанализировать то, что с ней случилось — хотя это и было больно… и ещё ждала. Тоже ждала… Внезапно раздались шаги, и она спрыгнула на пол, чуть поморщившись от резкости этого движения, но тут же овладела собой и тревожно взглянула на дверь… Последняя широко распахнулась, и на пороге возник Фокс. На минуту в воздухе повисла мёртвая тишина. Потом он шагнул вперёд и в упор посмотрел на Дану… Она стояла вполоборота к нему, ладонью машинально потирая бок и как-то беззащитно, беспомощно щурясь… Глядя ей в глаза, он не мог поверить, что всего несколько часов назад они сверкали такой ненавистью… неужели это она едва не убила его? Поверить невозможно — перед ним был смущённый и, кажется… действительно обрадованный его появлением человек. Всё это Фокс передумал, увидев её…

— Хм… Я смотрю, ты уже стоишь на своих двоих? — коротко усмехнувшись, неловко спросил он. Дана пожала плечами и опустила глаза — она не знала, что ему ответить. Она не знала, имеет ли право общаться с ним так же, как до того… что произошло. Что он думает? Какие у него эмоции?.. Она не знала… и боялась узнать. Фокс понял это и мягко, почти ласково усмехнулся.

— Ну, что молчишь? Уже не сердишься?..

Дана вспыхнула и, не выдержав, ответила.

— Ты издеваешься?..

— Издеваюсь. — утвердительно кивнул он. Она подняла голову, сощурившись, как от удара… и вдруг увидела его глаза — добро смеющиеся над её страхом, улыбающиеся и лучащиеся теплом… Господи, он понял!.. Он понял её и, может быть, простил… Дана мотнула головой… шагнула к нему и молча уткнулась лицом в его грудь. Фокс осторожно опустил ладони на её волосы и тихонько погладил их… Она обхватила руками его плечи и прижалась щекой к его широкой груди под распахнутой курткой. Ей было хорошо…

— Прости меня… пожалуйста, прости… — прошептала она. — Я не хотела, чтобы всё так получилось…

— Я знаю. Не надо извиняться… — Фокс тихо улыбнулся и зарылся лицом в её мягкие, просохшие, и оттого шелковистые огненно-рыжие локоны. — Я сам виноват…

Дана слабо ответила на его улыбку.

— Спасибо… Господи, как здорово, что ты… что ты есть. — она переглотнула и замолчала. Он тоже предпочёл не говорить ничего, потому что понял искренность этих слов… Потеревшись щекой о плотную ткань его куртки и даже сквозь неё ощущая его уютное тепло, спокойную, уверенную силу, Дана едва слышно, счастливо всхлипнула и прижалась к нему ещё крепче. Он зде-е-есь… Боже мой, он действительно рядом!..

— Как ты? — тихонько спросил мужчина, сжимая её предплечья. Дана отстранилась, заправляя локон за ухо, и неопределённо ответила.

— Да вроде бы лучше. Только вот… мне безумно стыдно…

— Хватит. Не надо об этом. — твёрдо сказал Фокс, всё же не убирая улыбки из взгляда. — Ты не виновата, слышишь?

— Слышу… — она не поддалась на его суровый тон и благодарно взглянула в знакомые карие глаза… Они сели на диван. Фокс облокотился на его спинку и внезапно с наслаждением потянулся, разминая мышцы шеи.

— Даже и не верится, что всё так хорошо устроилось… с такими трудностями мы во всём разбирались, и пожалуйста — сидим здесь… всё так тихо, спокойно…

— Пока стрелки не позовут тебя исследовать очередной факт про… ваш «волшебный» прибор. — Дана усмехнулась, наклоняя голову на плечо. Партнёр даже привстал, внимательно глядя на неё.

— Постой-постой… ты знаешь про него?

— Самые простые факты. Лэнгли настучал… — увидев, как он с притворной угрозой в адрес разговорчивого хиппи посмотрел на дверь, она остановила его жестом. — Погоди, он не всеми сведениями меня обеспечил. Кое-что пришлось вспомнить самой… хотя это дело было не из приятных.

— Господи… я и не думал, что это понадобится… — Фокс сочувствующе посмотрел на неё. Дана посмотрела на него с мягким укором.

— Малдер… у меня будет одна просьба к тебе. Не обидишься?

— Брось… — добродушно протянул он. — Это после всего, что случилось? Да ни за что!

Она исподлобья взглянула на него уже более внимательно, но тут же поняла, что он просто так «пошутил»… Малдер всё понял. Но он не смог удержаться от соблазна и не поддеть её — воспринимать всерьёз его реплики было бы просто мучением, если бы она не знала тот стиль, в котором они общались — каждый словесный выпад являлся не более, чем мирной шуткой… Поэтому Дана лишь покачала головой и медленно сказала.

— Вот и прекрасно… Пожалуйста, перестань обращаться со мной, как с больным ребёнком. Я понимаю — ты обо мне заботишься… поверь мне, я очень ценю это… — она слегка запнулась и добавила. — …но это просто не имеет смысла. Я почти в порядке.

— В том-то и дело, что почти… — усмехнулся он. — Ладно, согласен. Понимаю твою позицию… и тоже её ценю. Ты молодец, что держишься.

— Спасибо… — она немного помолчала. — Знаешь… было бы очень интересно узнать, что произошло… в более широком смысле. Лэнгли мне объяснил только техническое строение того регенератора, а про произошедшее и не заикнулся…

— Ну тогда пусть живёт. — он заложил руки за голову. — Не хочу тебя шокировать ещё больше… но это дело — более, чем странное.

— Шокировать в этом может только то, что ты вообще что-то сказал о странности расследования. От тебя я меньше всего этого ожидала… — Дана потёрла пальцем переносицу и произнесла. — Так что же всё-таки случилось?

— Зависит от того, что ты хочешь узнать.

— Ну, например… твою версию всего произошедшего.

— Тебе придётся долго слушать. Выдержишь? — он смешно наморщил нос. Дана в упор взглянула на него, и значение этого взгляда он понял… — Ну прости. O'K… всё получилось примерно так. Подозрения стали рождаться в моём гениальном мозгу ещё с посещения незабвенного Кирби, хотя ты изо всех сил пыталась доказать, что они беспочвенны.

Дана слабо запротестовала.

— Но ведь… это вовсе не было моей целью — доказывать, что ты не прав!

— Ага… кстати, ты так этого и не доказала, потому я и продолжил свои исследования. Правда, не знал, к чему это приведёт… Если честно, то по сугубо личным причинам контрагенты — или кем они там являются — засветились почти сразу — ты ведь знаешь, как быстро я засекаю появление всяких подозрительных типов, тем более, похожих на ребят из министерств. Тогда я просто внимания не обращал — очень хотелось заняться кассетами. Но когда мы с тобой вышли на второй случай психоза, стало ясно, что дело плёнками не ограничится. Можно считать, мне крупно повезло, потому что без одного инцидента, который со мной произошёл, я был бы совсем без улик. Один субъект чуть было не увёз с собой наш регенератор, видимо, понимая, что раз власти прибыли в то место, где прибор был установлен, то атмосфера вряд ли будет благоприятной для дальнейшей деятельности — если бы ты знала, как хочется узнать, какой! Ну… я его подсёк, не дав свершиться несправедливости… и так у меня оказался единственный козырь в этой тёмной игре. Опасный козырь, как оказалось… Помчавшись его исследовать, я как-то упустил из вида этот факт, а потому наделал кучу ошибок. Не учёл всего… Развив по чьей-то указке бурную активность в третьем измерении, прибор стал целым кладезем зашифрованной информации… и, видно, он очень важен именно по этой причине. Опуская события, касающиеся лично нас, можно сделать вывод: это пахнет такой интригой, в которую… будет очень небезопасно влезать. Если стрелкам посчастливится выяснить всё, касающееся дьявольской игрушки, то у нас будет достаточно доказательств для того, чтобы обнародовать это дело, не влезая в более тесные контакты с личностями, явно не страшащимися нашего родного ФБР.

Дана задумчиво потёрла подбородок, взглянув на стену.

— Это, в принципе, верно… чувствовать себя мишенью всегда неудобно, но… так хочется узнать, ко за этим стоит… и зачем это понадобилось?

Фокс с видимым одобрением посмотрел на неё, но его голос остался серьёзным.

— М-да… вечные вопросы. — он вдруг помотал головой и со вздохом произнёс. — А ведь так хочется верить в то, что я смогу скоро найти на них ответ…

Он тут же пожалел о сказанном, потому что зелёные зрачки сверкнули…

— Неужели? И каким образом?.. — Дана чуть приподнялась. Он отвёл глаза, разглядывая пол.

— Скалли… Ты меня извини, но теперь я действительно ради элементарного твоего здоровья не могу сообщить тебе подробностей.

— Ничего, я понимаю. Теперь… — она улыбнулась и пожала его ладонь. Только вот… даже если ты не хочешь рассказывать. Я наверняка могла бы в чём-нибудь помочь… хотя бы в деталях твоего гениального плана. Я правда могу…

— Я не сомневаюсь. — он добро усмехнулся. — Мне просто очень не хочется снова подвергать твою жизнь бесцельной и неоправданной угрозе. Ты же знаешь правила наших интриг… я почти стопроцентно уверен, что организаторы, кто бы они ни были, попытаются убрать тебя на «открытой местности».

— Это с какой стати? — Дана положила голову на руку и исподлобья взглянула на него с наигранным бесстрашием.

— А они так уже сделали со всеми, кому повезло так же, как тебе… все наши вчерашние убийцы теперь либо неизвестно где, либо… почти почили. — он переглотнул. — Тебе лучше остаться у стрелков, ведь ты у нас опять свидетель… единственный. А за поддержку всё равно спасибо.

— Ты разве не останешься?

Фокс отрицательно покачал головой.

— Нет… я уеду.

— Куда?!

— Ты меня, кажется, не слушаешь — мы же играем без лишних вопросов… Не обижайся. Просто источники информации оказались глубоко и далеко законспирированными… Единственное, что могу сообщить — может, появлюсь у бывших друзей Мэттисона… он хоть в отставку и вышел, но всё ещё имеет связи.

— Да-а… он был первым нашим светлым лучиком в шпионских играх 93-его 94-го года, кажется…

— Память у тебя не отказала… — поддел он.

— Перестань… забыть наши боевые крещения с ним невозможно. — она нахмурилась… Повисло молчание. Фокс молча наблюдал за тем, как изменялось её лицо во время напряжённых размышлений — и внезапно в уголке его души шевельнулась открытая радость. Несмотря на предстоящие испытания, он знал, что всё вынесет, если его поддержка будет вот так таиться в уголках её глаз… Наконец Дана серьёзно произнесла, садясь и пряча руки в карманы.

— И надолго ты так… конспиративно отбываешь?

— Не знаю. — он пожал плечами. — Если всё пройдёт нормально — то через сутки, не более…

— А если…

— «А если» будет, только если самолёт задержат. — он попытался правдоподобно изобразить усмешку. Но Дана не очень поверила в неё — слишком хорошо она знала все его интонации… Он же, оказывается, знал не все… потому что выражение, с которым она произнесла следующую фразу, заставило его едва не вздрогнуть…

— Малдер… — её голос прозвучал почти жалобно. — Я знаю, ты будешь отказываться, но… помни, что тыв любой момент можешь рассчитывать на меня, где бы ты ни был, и насколько бы опасна не была ситуация. Не отказывайся от помощи, пожалуйста… я ведь знаю, тебя бесполезно просить быть осторожным, но… хотя бы… ты должен запомнить то, что я сказала.

— Обязательно. — Фокс поднялся и осторожно обнял её за плечо, не скрывая улыбки в глазах. — Я всё понял. Спасибо…

— За что? — как-то безнадёжно спросила Дана, подняв глаза… и вдруг увидела в его зрачках мягкое тепло.

— За то, что ты есть. — он непонятно, без обычной насмешки, очень… честно взглянул на неё и внезапно быстро вышел из комнаты. Дана обхватила предплечья руками, глядя ему вслед и едва заметно качая головой… Не таким она представляла себе их разговор… не так много узнала… но именно после него стало так легко просто от общения с ним… которое было по-настоящему необходимо. Малдер…

Фокс шагнул через порог и натолкнулся на «трёх товарищей», сидевших за низеньким столиком и что-то с увлечением развинчивающих. Сразу оценив обстановку, он прошёл в комнату, где вчера ночью работал, взял со стула плащ, покрепче перехватил лямку коричневого портфеля для бумаг и, вернувшись, коротко сообщил.

— Не хочу никого прерывать, но в общих чертах мне надо осведомить вас о своих действиях. Я лечу в Нью-Йорк.

— Твой осведомитель опять назначил встречу у чёрта на рогах? — флегматично поинтересовался Фрохайк. Фокс замер статуей.

— Ты откуда знаешь?!

— Во-первых, надо осторожнее выключать компьютер — если ты нервничаешь, то обычно по одному поводу… а если упускать из виду и этот факт — Малдер, мы тебя знаем почти восемь лет, и уже научились кое-что читать по твоей расстроенной физиономии. Этот тип тебе что-то обещал, да?

— В принципе…

— Ты Скалли ввёл в курс своих дел?

— Ты шутишь? Я и так едва смог отказаться от её помощи…

— Вообщем, всё как обычно?.. Мы за тебя опять будем отдуваться?! Она же у нас и так всё выпытает, если ей будет нужно… Не лучше ли было добром ей всё объяснить? Скалли — девушка умная, поняла бы твои мотивы… — ещё флегматичнее добавил Лэнгли и поинтересовался. — И надолго ты нас бросаешь?

— У тебя тон, как у невесты перед свадьбой. Расслабься!.. Я точно не знаю, надолго ли. Но вам в любом случае не советую бить тревогу. Больше ни о чём вас не прошу… только… — он на секунду задумался, а потом решительно продолжил. — … единственное, что — берегите нашу «умную девушку». Вы же знаете, какой масштаб охоты могут развернуть те, кто заварил всю кашу…

— Знаем-знаем… что нам, в первый раз? Ладно, думай о своём важном деле, а остальное… — хиппи гордо выпятил грудь. — оставь нам!

— O.K, никаких вопросов. Если что — звоните на трубку моего сотового…

Стрелки благополучно пропустили эту реплику мимо ушей и с ещё большим энтузиазмом занялись своим делом. Агент усмехнулся и, постояв ещё немного, пошёл к выходу. Ему надо было успеть на самолёт…

Единственная проблема была в том, что Фокс снова повторил свою ошибку отнюдь не считая себя в относительной безопасности, он всё же забыл про полномочия военных и их возможные шпионские ходы по отношению к нему, поскольку уже полностью думал о предстоящей встрече с мистером Иксом. Положившись на волю случая, он занялся размышлениями исключительно на эту тему, и поэтому не заметил «хвоста» сзади автобуса-экспресса, даже когда тот выезжал на главную магистраль, направляясь к аэропорту — это был чёрный «седан» с тонированными стёклами, держащийся на почтительном расстоянии…

Нью-Йорк Центральный парк 7-е июня, суббота 21:18

От развесистого клёна отделилась тёмная фигура в плаще и начала нервно мерить шагами тротуар. Туда-обратно, туда-обратно… Наконец Фоксу это надоело, и он сел на скамейку, нахмурившись и скрестив руки на груди. Мистер Икс запаздывал минут на двадцать, не менее, чего с ним раньше не случалось интересно, возникли проблемы или он просто не пожелал явиться после того, что ему высказал агент? Не похоже… он вроде бы согласился — значит, есть проблемы… стоит подождать. Да и у Фокса ситуация была не лучше — он был один в чужом штате, в чужой обстановке… бр-р, холодно, к тому же… первый класс. Он закрыл уши воротником плаща и неуютно поёжился. Ну где же носит этого осведомителя?! Мог бы и поторопиться… нет, это просто здорово — Фоксу полдня пришлось шататься по городу без дела после перелёта, дожидаясь назначенного часа, причём он даже толком отдохнуть не сумел — так был взвинчен ожиданием и вот, пожалуйста — Икс не явился!.. Во всяком случае, пока. Просто потрясающе… Вокруг всё было тихо и спокойно. Все маньяки спрятались по подворотням… а чёрный «седан» терпеливо ждал за углом. Так что всё оказалось более, чем мирно… Вдруг сотовый телефон неожиданно загудел, призывая своего хозяина раздражающе назойливым звонком. Фокс выругался и полез в карман пиджака.

— Да… — хмуро откликнулся он. Из трубки донёсся приятный хрипловатый баритон — правда, незнакомый.

— Специальный агент Малдер?

— Он самый. — Фокс ещё больше нахмурился. А голос в трубке неожиданно обрадовался…

— Надо же — сразу попал на вас!.. O'K, к делу. Я… так сказать, помогаю вашему источнику в правительственных органах. Я боюсь, что сегодня на назначенную встречу вы не попадёте — у нашего общего знакомого случились небольшие неприятности на службе… волноваться, собственно, нечего, но произошедшее заняло у него много времени. Я решил помочь хотя бы вам… он от помощи отказывается — профессиональная гордость… — смешок. — Так вот. Я слышал, вам нужна кое-какая информация?

— Верно… — ответил несколько обескураженный агент.

— Если вы хотите получить более, чем полные и достаточные наглядные пособия, то я вам советую ехать по 9-ому шоссе, вторая ветка от магистрали это в Манхеттене. Вы поняли? Проедете по нему километра два, начнётся ряд зданий — ваше — пятое слева, большой особняк из красного кирпича, стоит в стороне от дороги. — чётко выговорил голос. Фокс едва успел запомнить.

— Хм… всё понятно. А… мой информатор знает о вашем звонке? — всё же осторожно спросил он.

— Нет… — кажется, немного растерялся звонивший. — Я неофициально звоню вам — просто… мой шеф не так часто принимает помощь, как хотелось бы… — на том конце провода послышались короткие гудки. Подозрительным показался Фоксу этот звонок, но всё же он отправился по указанному адресу — такую достоверную нить было бы просто глупо упускать… он цеплялся за любую возможность, порой забывая о прикрытии. А зря… в погоне за уликами Фокс забыл свой первый принцип: «Не доверяй никому». Кроме тех, кого действительно знаешь… Проигнорировав присутствие неподвижно стоящего за углом «седана», он развернулся, кутаясь в плащ, и ушёл к машине. Фокс открыл дверцу автомобиля, завёл мотор и резко стартовал с места. А к дну его машины был прикреплён радиомаячок… И преследователи со спокойной душой теперь отстали на несколько сот метров, не беспокоясь о том, что «объект» уйдёт из-под слежки…

«Большой особняк из красного кирпича» на деле оказался мрачной и пугающей — по крайней мере, ночью — громадой. Особнячок больше подходил не для штаб-квартиры нехорошего правительства, а для сцены преступления или поселения туда графа Дракулы. Классное было бы здесь расследование для обычного «секретного файла»! Например, если бы в этом домике объявился очередной кровососущий маньяк — какая-никакая, а патология… Ладно, мечтать не вредно. Фокс прервал перспективный поток идей и наконец выбрался из салона. Он оставил синий «Fiat» во внутреннем дворике особняка, предварительно объехав всё здание и составив кое-какой план этой постройки — обычно в маленьких тихих двориках позади аллей обязательно что-то случалось… даже в нью-йоркских. Мужчина шагнул под надёжно скрывавшую от глаз тень деревьев… и вдруг замер. Из светлой аллеи, параллельной бульвару, со стороны проходных дворов неожиданно появились трое крепких молодцов, представлявших собой категорию церберов-охранников в отутюженных костюмах и галстуках. Они почтительно шагали за пожилым, вернее, старым человеком с абсолютно седыми волосами. Фокс присмотрелся и с внезапно забившимся от волнения сердцем узнал одного из руководителей Синдиката — Человека с Хорошим Маникюром, Англичанина… или как там его ещё?.. Значит, события последних дней очень важны для всего теневого правительства, если этого человека вызвали сюда, вместо того, чтобы назначить встречу, где ему удобно… Что же происходит, чёрт возьми?! Посидев за капотом машины ещё пару минут, Фокс увидел ещё нескольких «старейшин», спешно прибывших на заседание. Надо же… оказывается, вот где их очередное осиное гнездо… ведь была ещё одна конспиративная квартира!.. Ай да таинственный помощник осведомителя, сколько сумел узнать! Последней в особняк вошла пара охранников, волочащих за собой взлохмаченного маленького крепыша в белом халате, чья фигура показалась Фоксу смутно знакомой. За ними двери чёрного хода закрылись уже капитально. Ещё немного подождав, Фокс высунул голову из-за корпуса автомобиля и, совершая перебежки от дерева к дереву, вскоре оказался у кирпичной стены. Постаравшись слиться с ней и не попадать в поле зрения охраны, он оглядел корпус особняка сзади. Окна светились только в угловом помещении веранды — а это был почти зал, судя по величине стёкол. Шум, глухие голоса и мерные шаги раздавались там же. На несколько секунд преобразившись в камикадзе, Фокс покрался по линии кустов к этому углу, стараясь ступать бесшумно и огибая линии сета, исходящие от далёких фонарей… Человек в «седане», доставая рацию, хмыкнул, зажал уголком губ окурок и кашлянул в приёмник.

— Алло… Да, наш вундеркинд клюнул. Он прочно клюнул, босс, и наши ребята могут в любую минуту его заарканить — так увлёкся парень… Можем связать, заткнуть, и он сыграет в «Джо Блэка».

— Робин, не надо особенно спешить. Пусть наш гость посмотрит, порадуется. Должно же у него быть последнее желание… Группу захвата вызывайте через… девятнадцать минут, но — я лично вас прошу, тяжких телесных пока не наносить! Для порядка можно применить лёгкую степень обезвреживания, а потом — как решит начальство.

— Понял, босс. Всё будет в ажуре. — пообещал водитель, кинул рацию на переднее сидение и положил руки на руль, смирно глядя в темноту.

Веранда не выделялась на корпусе дома отдельной постройкой. Метрах в четырёх от земли шёл ряд окон, светящихся и говорящих о признаках жизни за ними. Возле заборчика, отделяющего двор от выхода на аллею, были свалены чёрные мешки с мусором, ящики и прочие отходы — всё это явно не донесли до урны, и теперь там была «неофициальная» помойка. Для солидности не хватало только бомжей, сопящих в картонных коробках, и крыс… впрочем, в отсутствии последних Фокс усомнился, когда перед ним возник мохнатый серый зверёк, не обжившийся ещё на улицах города в атмосфере людской неблагодарности, поселившийся в наиболее спокойном месте — наверняка, ставший питомцем охраны… — и теперь ждущий подачки в виде куска хлеба… Агент посмотрел на «зверя», потом — на чёрное небо, а потом — снова на крысёныша. Грустно усмехнувшись, он пробормотал.

— Знаешь, приятель, в своём наивном стремлении к прямому получению подачек ты похож на меня, а по облику — на Крайчека… Военные порадовались бы такому гибриду. — он передёрнул плечами, вытащил сломанный ящик из общей кучи и возле трубы водостока начал строить шаткую подставку. Когда его сооружение достигло высоты около полутора метров, Фокс аккуратно залез на него и, балансируя, сумел забраться на широкий железный карниз, проходящий и под окнами и оказавшийся на удивление прочным. Крысёныш, всё это время сидевший у ящиков и с надеждой глядевший на человека, видимо, понял, что от него ждать нечего, опустил мордочку и шмыгнул к мешкам, наверное, про себя тоже пожав плечами…

Осторожно переступая по металлическому краю и передвигаясь практически по стене, Фокс наконец дошёл до одного из окон и встал у края большой рамы почти в его рост. Краем глаза он взглянул через стекло — там, в «гостиной» на первом этаже, уже шёл консилиум, начавшийся не так давно, но уже принявший вид оживлённой дискуссии. Руководители Синдиката комфортно утроились за длинным прямоугольным столом, освещаемым настольными неоновыми лампами так, что свет падал только на его лакированную крышку, и разглядеть лица сидящих было довольно трудно. По всему периметру зала — а по размерам гостиная вполне могла сойти за оный — замерев сфинксами и выставив вперёд челюсти, стояли охранники. У них было поразительное умение — вслушиваясь во все звуки, раздающиеся во время дискуссии, они намеренно пропускали мимо ушей речь своих начальников, но при посторонних шумах сразу же настораживались и с необыкновенной быстротой выявляли их источник, а потому Фокс затаился. Да… им лучше на глаза не показываться — амуниция у всех не хуже, чем у полевых бойцов: полуавтоматы, патронташи, электрошоковые дубинки, кастеты, ножи… У дверей — два спецназовца, больше смахивающие на шкафы — каждый с первоклассной физподготовкой… Рядом с окном висела камера, слава Богу, фиксирующая только вид самого зала… инфракрасный датчик… Мужчина закрыл глаза, вздохнул поглубже и, подойдя совсем близко к окну, приподнялся и посмотрел внутрь через открытую форточку более внимательно. Слышимость стала прекрасной, да и видно было хорошо — вообщем, почти сервис на высоте трёх с половиной метров. Правда, увеличился и риск того, что его заметят за открытой створкой… Словно в ответ на его мысли, один из охранников резко повернул голову и пристально взглянул вверх — но агента он увидеть не успел, потому что тот, тихо чертыхнувшись, успел чуть присесть, ухватившись ладонями за край рамы. Молча проклиная весь Синдикат и его системы безопасности, Фокс вытянулся в струнку, прижавшись спиной к стене, и встал так, чтобы риск оказаться замеченным стал минимальным… Несмотря на плохое освещение, применённое в целях конспирации, он рассмотрел всех прибывших достаточно хорошо, чтобы составить своё мнение о происходящем. Во главе стола гордо восседал Старейшина — глава Синдиката, утверждающий все решения, выносимые советом руководителей — полный, солидный, представительный мужчина, не такой пожилой, как остальные. На поводке рядом с собой он держал огромных размеров добермана — помесь с бультерьером. Такой собаки Фокс ещё не видел… и подумал, что после экспериментов с инопланетянами у военных осталось время на досуг… Питомец вёл себя на редкость тихо, чувствуя твёрдую руку хозяина. А тот, из-под низкого лба обведя коллег глазами, низким басом проговорил.

— Итак, господа… не углубляясь в обмен обвинениями, я делаю вывод — до мельчайших деталей продуманная операция снова сорвалась. Произошёл прокол. В вашей чистой, отлаженной системе опять произошёл сбой!

Кто-то подал неуверенный голос.

— Позвольте напомнить, что ваше ведомство ведёт контроль над этой системой…

— Каждая секция нашего аппарата несёт свою ответственность, и вы должны были следить за проведением этой операции. — ледяным тоном отрезал он.

— Здесь я согласен, но…

— Вы согласны… Раньше могли бы согласиться с общими действиями! Объясните мне, что же произошло? Почему ваша бригада подвела всю команду? Почему была нарушена конспирация и привлечено внимание ФБР?!

Распекаемый руководитель замялся.

— Хм… наша служба не смогла достать точных данных из-за того, что ситуация была экстремальная, но уже по имеющимся сведениям я могу сказать, что вмешательство агентов в ход операции было совершенно случайным и не представляет собой большой опасности хотя бы потому, что у них хватает проблем с заражением.

— Они заражены?

— Вполне возможно, кто-то из них. Так, по крайней мере, установила слежка.

Сердце Фокса обдало ледяным холодом. Слежка?! Неужели они следили за ними всё время?! Это означало бы конец… Однако следующая реплика докладчика несколько успокоила его.

— Им удалось скрыться — но, я уверен — это не надолго. Рано или поздно они попадут к нам в руки, продолжая расследование.

— Ну… хорошо. Пока оставим эту тему. Я попрошу вас объяснить технические аспекты провала: почему сорвалась подача сигналов? Кто способствовал этому?

— Назначенные испытания прошли бы вполне успешно, если бы доктор Такаши не начал буквально уничтожать свои изобретения, объезжая все объекты и изымая генераторы трансформации из коробок передач после того, как в регуляторах главного компьютера произошёл сбой, усиливший лучевое воздействие. Он ослушался приказа, мотивируя это тем, что продолжение эксперимента может поставить под угрозу жизни мирных граждан. К счастью, мы успели перехватить его до того, как он смог перейти границы штата и придать всю операцию гласности. Так что ничего не вышло наружу.

Про себя Фокс удивился смелости изобретателя, который пошёл на такой шаг, пусть и обречённый на неудачу…

— И где же он?

— Здесь. — кто-то щёлкнул пальцами, и охранники вытолкали на пятачок света того самого человека, которого ввели последним. Это был невысокий японец с взъерошенными волосами, дрожащими руками, но твёрдым, почти гневным взглядом. Приглядевшись, агент с содроганием узнал в нём того азиата-«электрика», который пытался увезти последний регенератор из Джорджтауна… Что они с ним сделали! Лицо было в кровоподтёках и синяках, щёлочки глаз совсем заплыли… руки были скручены за спиной, халат порван и кое-где выпачкан в крови… А ведь он наверняка остался в штате потому, что думал, что это военные захватили регенератор — значит, Фокс его фактически подставил!.. Он закусил губу, глядя на замученного — наверняка пытками учёного. За своё изобретение, которое могло пойти во благо, он получил сполна… Японец открыл рот, чтобы хоть словесно защититься, но не успел ледяной голос Старейшины прозвучал раньше.

— Доктор, я считал, что вы умный человек. Вы знали, что грозит вам, если вы выступите против нашей организации. Однако вы это сделали. Почему?

Несмотря на повреждённую челюсть, Такаши ответил на чистейшем английском, хотя и с небольшим акцентом.

— Я собирался использовать RX209 исключительно в обучающих целях — этот аппарат мог бы принести колоссальные результаты и деньги его изобретателям. Однако вы не захотели использовать его в мирных целях, и пошли по очень… очень неправильному пути. RX209 нельзя было программировать на задачи оружия, потому что он не мог быть долго направленным на излучение только по одному каналу агрессии… и поэтому вышел из строя. А в таком состоянии он мог произвести гигантскую катастрофу… он мог бы довести людей до массового безумия. Кроме того, вы меня обманывали — вы нарушали права человека, и не остановили эксперимент, когда всё перешло грань, а это…

Сидящий в углу руководитель коротко кивнул головой — один охранник, подойдя сзади к доктору, коротко замахнулся и вколол ему под лопатку небольшой шприц. Такаши затих и медленно опустился на пол…

— Позаботьтесь о дальнейшем… а ведь кто-то из нас говорил, что нельзя принимать на работу учёных с повышенным чувством справедливости. Хорошо… хотя эксперимент не был доведён до победного конца, я предлагаю не уничтожать результаты столь долгой работы, а заморозить их в хранилище и принять за альтернативу использование этого… м-м-м, RX в качестве секретного оружия. Документы по Такаши и жертвам следует уничтожить…

Фокс знал, что обычно после уничтожения документа они нейтрализуют и отмеченного в нём человека… В дискуссию вступил ещё один голос.

— Господа… я не хотел бы огорчать вас, но, боюсь, один из этих приборов всё ещё находится вне пределов нашей досягаемости и сам по себе может представлять опасность в качестве доказательства.

— Неужели? И что вы предполагаете делать?

— Я не думаю, чтобы его нахождение потребовало особых усилий именно теперь, поскольку…

При всём искушении дослушать диспут до конца Фокс принял во внимание ещё одну особенность — лучше было скрыться под шумок разговора об этой теме, потому что он не мог поручиться за то, что не выдаст себя — он и так слишком долго сдерживался, чтобы не ворваться в эту воронью стаю и хотя бы парочку заговорщиков прикончить за их цинизм. Но он обещал остаться в живых, а потому отполз с карниза на свою шатающуюся «лестницу» и собрался ретироваться. Он не знал, правда, что вряд ли последняя часть его плана удастся — ведь всё это время он находился под взглядом бдительного ока трёх субъектов, абсолютно идентичных тем, которые охраняли зал. Агент спрыгнул на землю, отряхнул плащ, поднял глаза… и сообразил, что этот момент может стать конечным как в ходе расследования, так и в ходе его жизни вообще. Мрачный взгляд двух мужчин в чёрных костюмах не предвещал ничего хорошего. Окинув его взглядом с головы до ног, они молча двинулись на него, почти чеканя шаг. Фокс нахмурился и медленно отступил к углу дома, где в заборчике была какая-то калитка, которую он успел заметить ранее. Момент был явно напряжённым… Оба охранника не выдавали никаких претензий, и просто шли на него — агент ясно понял, что разговаривать они с ним не будут, а просто «возьмут». И тогда действительно — конец… А ведь ему, кажется, и при желании отсюда не выбраться… Вдруг почему-то он вспомнил тихие слова своей напарницы, над которыми, наверное, неловко усмехнулся — ведь… тогда она по-настоящему была ему благодарна за то, что он есть — а будет ли ей за что и кого благодарить вскоре?! Дана… Фокс ткнулся спиной в холодную стену возле угла и почувствовал, как затылок защекотала капля пота. Оружие он достать не мог — на выстрелы сбежались бы ещё двадцать таких молодчиков… да и не успел бы он выстрелить — только бы потянулся за пистолетом… и коченел бы его труп уже, стискивая пальцами кобуру — кто знает, что за вооружение у этих ребят? Ввязаться в драку — тоже не вариант. Агент по комплекции был довольно крупным, мускулистым и сильным, но каждый из «шкафчиков» мог вполне сыграть Рембо и был выше Фокса (а рост того составлял 185 см.) где-то на семь сантиметров — следовательно, исход боя был бы предрешён. Он никогда не был пессимистом, но реальная оценка обстановки не утешала. Один из церберов сунул руку в карман, а Фокс приготовился защищаться… Сначала Фокс услышал два сухих щелчка-выстрела пистолета с глушителем… и внезапно нападавшие замертво рухнули на грязную, заваленную мусором лужайку. Он с пару секунд совершенно поражённо глядел на два, по всей видимости, уже трупа, растянувшихся на земле — даже после смерти их лица оставались туповато-бесстрастными, и лишь потом поднял ошеломлённый взгляд. Из-за калитки вышел высокий чернокожий мужчина лет 45-ти, с коротко стриженными волосами и тонкой полоской чёрных усов, в длинном плаще — одним словом, это был его осведомитель, мистер Икс. Его лицо выдавало состояние крайнего недовольства; во внутренний карман он прятал «Sig Sauer». Резко обернувшись к агенту, он резко бросил ему в лицо.

— Малдер, какого чёрта?! Что вы здесь делаете?

Никогда ещё Фокс не видел его в такой ярости.

— Я… я был информирован…

— Кем — мной? Я вас информировал?! Нет, и вы попались, как щенок! Вас провели! — тихо отчитывал его Икс сквозь зубы, обыскивая тела и вынимая документы. — Я вижу, вы забыли свой первый принцип — «не доверять никому», и в погоне за информацией…

— Стоп-стоп-стоп! — оправился агент, делая рукой движение в сторону. Слушайте, на каком основании вы являетесь сюда после отказа от встречи, отстреливаете этих ребят…

— На таком, что — если бы я всё же не явился, все труды канули бы в Лету, и мы бы с вами вообще больше не увиделись. Вам надо уносить отсюда ноги, Малдер, и как можно скорее. Вы совершили большую ошибку, приехав сюда, не посоветовавшись со мной, и сейчас надо подчистить все следы вашего необдуманного поступка. Иначе военные начнут охоту, и вас, и вашего партнёра, и всё расследование ждёт плачевный и совсем не героический конец. Бегите отсюда, бегите, и как можно скорее. Никто не должен знать о том, что вы были здесь. Не пытайтесь поднять документальные доказательства только что собранных вами фактов… отсидитесь где-нибудь, а потом попытайтесь найти ускользающие нити этого расследования — я вам помогу… — вынув всё из карманов убитых, Икс поглядел на собеседника. — А что до причин убийства, то если бы я не убрал этих молодцов, они убрали бы вас. Вы же знаете их политику. — он выпрямился и закрыл лицо воротником. Фокс с секунду смотрел в его непроницаемые глаза тёмно-кофейного цвета, а потом тоже вскочил.

— Погодите… раз вы так точно рассчитали момент нападения, значит, вы долгое время были здесь? И всё видели?!

— Об этом — потом. Я позвоню вам. А сейчас — уходите…

— Постойте… а как же японец? Ему же ещё можно помочь… — Фокс подался вперёд, но уже не смог остановить высокую фигуру «осведомителя» в длинном плаще, тенью удалившуюся в сторону светлой аллеи. Мысли быстро метались в голове агента — как же поступить? Бросить всё ради безопасности, залечь на дно по совету Икса, или сунуть голову в самое пекло, попытаться расстроить планы военных и спасти несчастного учёного, чьи труды обернулись против него самого?.. Наконец него неуёмное желание найти истину взяло верх, и он, развернувшись от спасительной калитки, пересёк лужайку в противоположном направлении. Наконец прислонившись к другой стене, достав табельный «Smith amp;Wesson» и сняв его с предохранителя, Фокс вскинул руку, высунулся из-за кирпичного блока и настороженно оглянулся. У выезда из ближайшего тёмного переулка стоял грузовик с включёнными фарами и работающим мотором. Задние дверцы были раскрыты нараспашку. Пятеро мужчин в спецовках и чёрных очках (был поздний вечер) загружали в него большой бесформенный целлофановый мешок, похожий на те, которые использовали в моргах для транспортировки трупов. Агент притих, напряжённо наблюдая и стараясь не пропустить ни одной детали… Один из «грузчиков» заскочил в кабину, остальные закрыли дверцы, и грузовик тронулся… Запомнив номер — 240ЕАК — и проследив, как машина скрылась за поворотом, Фокс пригнулся, собираясь бежать к снятому им в автопрокате «Fiat'y», но… внезапно почувствовал толчок чем-то тяжёлым, холодным, металлическим в основание шеи… в глазах зарябило, стало быстро темнеть, звуки отдалились… а потом пространство вокруг рассыпалось на сотни молекул. И всё окончательно погасло… У мужчины подогнулись колени, он медленно сполз вниз по стене и ничком лёг на асфальт. Ударивший его неторопливо спрятал кастет и обернулся к товарищу.

— Вызывай машину.

— Ты его не убил?

— Этого не было в приказе — значит, нет. Вызывай машину. — и, вынув рацию, он чётко проговорил. — Мистер Смит, всё сделано. Агент полностью в наших руках.

Ему, видимо, что-то ответили. Один из внезапно возникших охранников сел, туго перетянул запястья Фокса капроновым шнуром — так, что они едва не вывернулись, словно невзначай ткнул его в грязь лицом и ногой перевернул на спину. Рассечённая о камень бровь кровоточила, мужчина едва слышно дышал… Крепко связав его ноги, охранник приподнял агента и кивнул своему спутнику. Тот шагнул к своему посту и сделал знак рукой, подзывая кого-то. Прибежало ещё несколько человек из внутренней службы. Подогнав грузовик, который всё это время стоял в одной из боковых подъездных аллей, они вновь открыли дверцы фургона и практически закинули Фокса туда. Защёлкнув замок, ранее пришедшие удалились в дом, а остальные заскочили в кабину и повели автомобиль «в неизвестном направлении»…

Вашингтон, округ Колумбия Офис редакции журнала «Одинокие стрелки» следующий день 7:04

Фрохайк почти упёрся носом в оконное стекло и устало фыркнул. На улице шёл мелкий, моросящий, неприятный дождь. Серые тучи на небе возникли часов в шесть утра и вполне могли остаться там на целый день, что, конечно, не улучшало обстановки. Точно так же мрачно и невесело было на душе у него. От Малдера не было новостей. Даже при всей своей скрытности и преувеличенной осторожности он никогда не забывал информировать их, тем более, если обещал. А теперь… от него нет новостей со вчерашнего вечера. Это плохо… Стрелки честно начали беспокоиться. Такое гробовое молчание обычно ни к чему хорошему не вело. Фрохайк «отклеился» от стекла, тоскливым взглядом обвёл комнату и сердито буркнул в адрес уютно развалившегося на диване Лэнгли.

— Ну а ты что скажешь — новостей не получал?

— Друг мой, насколько ты знаешь, за последние пятнадцать минут телефон не звонил. Дверь не открывалась, в почтовый ящик ничего не опускали, телеграфистка не приходила (а жаль!), по компьютерной линии никто не пытался устроить видеоконференцию… а то, что он на пару минут выскакивал попить водички — поверь мне, это ничего ещё не значит. — откликнулся Байерс, немного ослабляя воротничок рубашки. Фрохайк поморщился; неизменная привычка друга носить отглаженный костюм и галстук раздражала его. В принципе, любая мать гордилась бы таким сыном, умным и мягким в обращении, если бы не нескрываемая оппозиция Байерса к любым государственным организациям и неудержимая, прямо маниакальная страсть к тайнам НЛО. А ещё — эта идиотская снисходительность по отношению к товарищам — ещё бы, он ведь считался самым умным в их троице!! Фрохайк заметил насмешливый взгляд друга, поглаживающего аккуратную бородку, и невольно поёжился. Сам-то он, носящий непомерно большие очки, коротко стриженный, с щетинистым подбородком, не принадлежащий ни к одной социальной группе, всегда немного завидовал ему и не мог не признавать очевидных плюсов в таком стиле жизни…

— Я бы сказал, куда он ещё может выскочить — далеко и надолго… тоже мне, без дела шатается… — огрызнулся он.

— Успокойся, чайник. — обычно кинул ему Лэнгли, потягиваясь на диване с ленивой грацией. — Что ты, как наседка, крыльями хлопаешь, нервничаешь?.. Расслабься, Малдер — взрослый мальчик, сможет сам за себя постоять…

— Ему наверняка понравилось у друзей-военных. — откликнулся Байерс, всё же не с особым энтузиазмом поддерживая хиппи.

— Ну, а мне всё это совсем не нравится. — Фрохайк кашлянул. — Плохо идут дела. Вы разве не заметили — вчера Малдер здорово нервничал перед отъездом… И, мне так кажется, не всё нам сказал.

— Ну это, извини меня, и ежу понятно. Он же у нас всегда такой молчаливый…

— Да я не об этом! Вы же знаете, хоть немного, а на всякий случай он нас обычно вводил в курс дела, а тут — пожалуйста. «Я уезжаю», и всё. Он видимо торопился, дёргался… и так открыто просил… хм, позаботиться о Скалли… Необычно.

Байерс подпёр щёку рукой.

— Да-а-а, даже для него это необычно…

— А по-моему, нет. Он очень испугался за неё тогда, и потому… мне кажется, так искренне попросил. — серьёзно заметил Лэнгли.

— Было, из-за чего… — вздохнул Фрохайк. — Кстати, она ещё отдыхает?..

— Сомневаюсь, чтобы она вообще за эти сутки отдыхала. Свет из-под двери всю ночь было видно… Малдер зря ей ничего не сказал — меньше волнений было бы… она же и так знает, что что-то не то происходит, и не хуже нас, а может, и лучше, поняла, что он опять влип в какую-то переделку… Сдаётся мне, что наше с вами пророчество сбудется. — Байерс наконец-то встал.

— Какое из них?

— А такое, что очаровательный агент душу из нас вынет, если ей потребуется что-нибудь узнать. Она же волнуется больше нас, вместе взятых…

— Это да… — и все трое дружно вздохнули. Потом Лэнгли, подумав, изрёк.

— Знаете, друзья мои… и мне дело начинает нравиться всё меньше и меньше. Уж когда возникает желание бросить все доказательства и идти спасать приятелей… явно ничего хорошего из этого не выйдет.

— Ладно, кончаем ахать и причитать. Выношу окончательный вердикт — если будет возможность, будем молчать, как партизаны, не выдавая тех сведений, которые Малдер изволил нам сообщить. — решил сразу всё подытожить Байерс, чувствуя за собой молчаливое согласие коллег. — Возможно, это будет трудно, но… нельзя допустить, чтобы мы лишились и второго агента. Если Малдеру что-то угрожает или угроза уже сбылась, то и Скалли вполне может попасть под огонь военных… опять. Это кому-нибудь надо? Нет. — резюмировал он. — Будем действовать осторожно. А вообще… надо бы прозондировать почву и спросить Скалли о том, что она собирается делать.

В глазах Лэнгли за стёклами очков запрыгали весёлые бесенята.

— Это верно… Так прямо сейчас пойти и спросить, верно?

— Правильно. — Байерс уловил ход его мыслей. — Хм-м, на кого же возложить эту почётную миссию?.. Фрохайк, слушай, сходи-ка ты…

Вжавшийся до этого в угол несчастный Фрохайк густо вспыхнул и вскочил на ноги.

— Кто… я?! — громко воскликнул он. Оба его товарища переглянулись, изо всех сил сдерживая смех. Они специально так метко задели его «больную тему» открывая поистине правительственную тайну, можно было сказать, что Фрохайк давно и тайно был влюблён в Дану Скалли, но дальше разговоров с его стороны дело ещё ни разу не пошло. Было похоже на то, что его хватит удар, если Дана вдруг согласится с ним куда-нибудь пойти, но этого, к счастью, ещё не случилось, да и вряд ли когда-нибудь могло, потому что Фрохайк был просто гигантски застенчив. Итак, этот взлохмаченный невысокий субъект стоял посреди комнаты, шумно дыша. Побыв статуей от силы минуты три, он, вдруг поёжившись, спросил.

— Ну… народ, вы что, серьёзно?..

— Да нет, шутим. — Лэнгли скорчил очередную свою мину. — Учитывая то, что я сегодня добрый, я согласен тебя сопровождать…

В результате непродолжительных переговоров все трое с перешёптыванием выбрались из «компьютерного центра» и тихо пошли вперёд по коридору, сопровождая свой путь всевозможными небольшими стычками…

Неловко переминаясь с ноги на ногу и покашливая, Фрохайк стоял у двери в «гостиную», где Дана жила последние сутки, и молчал. Потом, подталкиваемый под бока сотоварищами, он тяжело вздохнул, протянул руку и робко постучал.

— Агент Скалли? — окликнул Байерс, невольно подтянувшись и поправляя галстук.

— Одну секунду! — отозвался спокойный, довольно бодрый, чуть глуховатый женский голос. Ручка на замке повернулась, и дверь широко раскрылась. Дана возникла на пороге, завёртывая рукав вычищенной рубашки до локтя и совершенно невозмутимо глядя на трёх столпившихся стрелков.

— Доброе утро… — внезапно весело поздоровалась она. — Как дела?

— Живы пока… — неадекватно отреагировал Лэнгли. — А вы как?

— Спасибо, тоже жива, хотя и посредственно. — отпарировала она, слабо улыбаясь.

— А что так? — стараясь скрыть волнение, спросил Фрохайк.

— Да ничего особенного… не волнуйтесь. Ваш курс лечения дал результаты, кстати, так что ещё раз спасибо. Я, в принципе, чувствую себя нормально… просто ночь не спала. — Дана завела золотисто-рыжую чёлку за ухо и посмотрела вниз. Стрелки тоже «потупились»… Байерс, вдруг ощутив неловкость из-за своих планов и разговоров с коллегами, негромко хмыкнул.

— Надо же, у нас схожие симптомы…

Все четверо усмехнулись.

— Мы не мешаем? — вежливо продолжил он.

— Нет-нет, всё в порядке…

Байерс понял, что даже его манеры в обращении с этой… чёрт возьми, немного загадочной, умной и, несомненно, привлекательной женщиной могут не дать ожидаемых результатов в ходе беседы. Вообще-то они общались через Малдера, но — непосредственно… очень редко, и потому это было сложно. Разговор мог и не начаться из-за отсутствия предмета для него… но тут всех выручила пробивная непосредственность Лэнгли. Шутливо и чуть ли не в пояс поклонившись, он, явно строя глазки из-под очков, жеманно произнёс.

— Может быть, вы, мадам, согласитесь немного осветить своим присутствием наше недостойное мужское общество и внести радость в наше серое пребывание здесь? — получив сильные толчки под рёбра от своих товарищей, он тут же замолчал. Дана, поняв его юмор, улыбнулась.

— Честное слово, его поступок не стоит столь сурового наказания… и его слова не лишены высокого смысла. — проходя мимо надувшегося хиппи, она с некоторой усмешкой произнесла. — Вы мне только объясните, почему — только немного осветить?..

Несколько минут спустя вся компания — теперь уже в составе четверых, довольно спокойно устроилась в компьютерном центре штаба, потому что это было самое «оборудованное» место во всей квартире. Каждый занимался, чем хотел иного выхода не было — лишь изредка перебрасываясь парой слов для поддержания призрачной дискуссии. Стрелки копались в технике и что-то налаживали, иногда перекликаясь и на чём свет стоит ругая производителей мини-отвёрток и прочих тонких инструментов для ювелирной работы во внутренностях приборов. Дана же, довольно уютно устроившись в потрёпанном скрипучем кресле в углу, о чём-то думала, оглядывая помещение. Стараясь отвлечься от главной темы — напряжённого ожидания — она просто вспоминала всю информацию по учреждению, где сейчас находилась.

На двери офиса «Одиноких стрелков» не было примечательной вывески, и ни в одной телефонной книге нельзя было найти их имён. Троица предпочитала вести свою деятельность тихо и незаметно.

Кто бы и когда ни звонил в офис, разговор обязательно записывался на магнитофон, исключая звонки её напарника — с ним стрелки предпочитали говорить конфидециально. При этом они всячески старались скрыть от посторонних глаз свои деяния в Вашингтоне и его окресностях…

На широких полках, крепко привинченных к стенам, размещалась всевозможная аппаратура для наблюдения, прослушивания, видеозаписи и тому подобного, а так же несколько больших мониторов, способных «разложить» трёхмерное изображение на видеоплёнке более детально. Опутывающие стены провода обеспечивали возможность подключения к любой телефонной или компьютерной сети, будь то частный или правительственный сектор. «Одиноким стрелкам», по всей видимости, никогда не представляли официального допуска ко многим системам, но это абсолютно не мешало им проникать в базы данных государственных учреждений или крупных промышленных организаций и спокойно доставать любые нужные данные. Виртуозное исполнение таких вещей обеспечивалось качеством техники — обычно они доставали её у таких же, как они сами, «умельцев», которые преуспевали в хакерстве и конструировании хитроумных кодов-вирусов настолько, что оставалось удивляться, почему их изобретения не вышли на широкий рынок и не оставили Билла Гейтса ни с чем. Обычный купленный компьютер стрелки вполне могли превратить в центральный процессор сети Интернет, но благоразумно этого не делали, оставляя за собой свободные источники информации…

Все три стула, странно выделявшиеся в обстановке комнаты среди скопления приборов, были заняты коробками с плотными жёлтыми конвертами, лежащими адресами вниз. Краем глаза скользнув по огромной горе журналов в углу, Дана поняла, что пришло время рассылки, и конверты мирно ожидают нового выпуска «одиноких стрелков» и отправки к неизвестным адресатам. Про себя она улыбнулась — с точки зрения скептика справедливо (на тот момент) считая занятия троицы довольно несерьёзными, она как-то призналась Малдеру, что считает эксцентричных типов, издающих подпольный журнал, самыми ненормальными людьми из тех, кого она встречала. Со временем, правда, Дана поняла, что отнюдь не во всём это так. Разве не они столько раз выручали её партнёра? Разве не они спасли жизнь ей самой сейчас?.. К тому же, по своему теперешнему горькому опыту Дана знала, что и публикация всевозможных разоблачительных статей, и знание истинной подоплёки множества тайных акций, совершённых при участии правительственных структур, достойны глубочайшего уважения только уже по тому, что люди, имеющие смелость вытаскивать наверх все полученные факты, всё ещё живы… Это снимало большую часть «тяжести» их сумасбродных характеров.

Лэнгли, что-то бормоча под нос, начал трудолюбиво разбирать копии журналов по индексам. Нечаянно выронив один, он тряхнул головой, потянулся за ним… не удержался и растерял всю стопку, что была у него в руках, да и сам чуть не упал. Вид комичной неудачи приятеля заставило двоих его коллег сдержанно фыркнуть в кулак. Побарахтавшись на полу с минуту, Лэнгли вскочил и горестно уставился на чёрное дело своих неуклюжих рук. На пространстве перед ним в полнейшем беспорядке было разбросано штук тридцать журналов. Остальные стрелки и не подумали сжалиться над растерявшимся хиппи — Байерс невозмутимо продолжал надписывать конверты, а Фрохайк возился на металлическом помосте с разобранной на части дорогой камерой. Смотреть на кислую физиономию оставшегося в одиночестве Лэнгли было невозможно без смеха, но Дана чувствовала себя в некоторой степени обязанной ему — всем им, а потому слезла с дивана, подошла к сидящему на корточках стрелку и спросила.

— Может, вам помочь?

— Неплохо было бы. — пробормотал он, поправляя очки в чёрной оправе и ожидая насмешек, к которым он привык в общении с своими товарищами. Ничуть не смутившись от прямого ответа, Дана присела рядом и, рывком головы откинув назад волосы, стала собирать размётанную по полу кипу. Едва успевая за её ловкими движениями, Лэнгли искренне удивился.

— А откуда у вас такие классные навыки?

Усмехнувшись его точной формулировке, она произнесла.

— А вы представляете — что такое — искать нужный документ в кабинете Малдера? С ним можно ко всему привыкнуть… вы знаете об этом, я так думаю.

— Ну вы-то лучше и ближе осведомлены… — теперь пришла его очередь усмехаться.

— Зато вы — дольше… — невозмутимо откликнулась Дана, ставя перед ним большую половину выпусков в аккуратной стопке. На секунду встретившись с упорным и в то же время смеющимся взглядом, Лэнгли отвёл глаза и сказал.

— Э-э-э… спасибо… — увидев, что она обратила внимание на индексы, жирным синим маркером выведенные на краях титульных листов журналов, он запротестовал. — Нет, сортировку я сам произвожу…

— O.K… — она пожала плечами, зная, что спорить с ним абсолютно бесполезно. Никогда и ни за что никому не открывать своих секретов — имён потенциальных клиентов — а знающий индексы вполне мог легко их «вскрыть»… Утаивая улыбку, она подумала, что, наверное, в их списке стоят и чиновники, против которых ведётся борьба… Снова опускаясь в кресло, Дана от нечего делать спросила, скрестив руки на груди.

— Нарушая конспирацию, можно поинтересоваться — а о чём будет очередной номер вашего издания?

Нюхом опытного редактора и невыслушанного гения почуяв слушателя, Лэнгли протянул ей свеженький журнал, действительно забыв обо всей конспирации. Двое его коллег тут же навострили уши, приостанавливая свои дела…

— Это специальный выпуск «Одиноких стрелков». Наша новая идея — «Уход короля поп-музыки с Олимпа. Тайна карьеры Майкла Джексона».

Изогнув бровь треугольником, Дана не без настоящего удивления увидела на глянцевой обложке знаменитое лицо короля американского поп-жанра со всем, ему присущим — чёрной шляпой, маской, нездоровой бледностью и взглядом чуть подведённых глаз. Неопределенно проговорив что-то, она осторожно переспросила.

— Джексон? Знаете… вообще-то, судя по рассказам Малдера, я думала, что вы специализируетесь в области аномальных явлений… несколько другого рода.

— Для нас нет неизведанных тем! — с комическим пафосом произнёс Байерс. Хотя и приятно, что вы оказались столь высокого мнения…

Дана отвела глаза, стараясь не рассмеяться.

— Понимаю.

Лэнгли снял очки и протёр их краем балахона. Потом уставился голубыми глазами на неё и снова водрузил дужку на нос.

— Скалли, но ведь вы не представляете, что мы раскопали. Я думаю, что когда вы прочтёте наш обзор архивных данных деятельности Джексона, ваше отношение к этой теме полностью изменится. — гордо выпятив грудь, он присовокупил. — Я провёл большую часть расследования и сам написал обо всём. Мы думаем, что Джексон был выдвинут на роль «чудо-мессии» неизвестными нам могущественными людьми… Ведь подобные примеры уже встречались в истории! Человек идёт на всё ради известности — даже на изменение цвета кожи — такое стремление к цели всегда вызывало уважение, а потом и всеобщую любовь — ведь, как обычно оказывается, идола можно любить не только за его голос, но и за человеческие качества… хоть какие-то. Может ли найтись более мощная база для новой коварной религии?!

Дана пожала плечами и всё-таки решила вступить в беседу, наконец-то имея возможность поговорить, не используя множественные компьютерные термины.

— Вы имеете в виду многочисленных голливудских звёзд? Или, допустим… Элвиса, прошедшего многие трудности по пути к славе и за это объявленного своими фанатами королём? Он вроде бы обещал им вечно быть с ними, но посмертно его непогрешимый облик был несколько развенчан журналистами и биографами…

— Я вовсе не имел в виду, что Элвис или Джексон непогрешимы, как боги но, согласитесь, когда образ Элвиса был… хм-м, развенчан, многие полюбили его ещё больше за то, что он оказался ближе к простым смертным. А за что любили Иисуса Христа? За то, что он был более близок к народу, чем его Отец, хотя он и творил чудеса направо и налево. Вот и здесь… с Джексоном расчёт был поставлен на то, что благодаря музыке и разным изыскам он кажется полубогом, но когда многие читают о сложностях с его кожными операциями, они понимают, что всё же (!) он остаётся человеком.

— Да, бульварные газеты непохожи на Евангелие, но при желании… улыбнулась она. — Хорошо, допустим, кто-то хотел сделать из Джексона культ. Тогда почему вы пишете об «Уходе короля…»?

Немного подумав, он ответил.

— Ну, может быть, «уход» — это слишком резко, но… сейчас его деятельность и кипучая слава начинает утихать… под наплывом новых звёздочек. И не только — снова начались проблемы с его лицом — он сейчас так похож на маленького серого человечка! — и о странном поведении — вроде он начал отдаляться от друзей, следить за своим здоровьем ещё больше… Возможно, он боится того, что его призрачные могучие хозяева могут его убрать. Почему? Потому что они боятся, что после появления ребёнка он может изменить свою скандальную репутацию, стать мягче… и напрочь разрушить свой имидж идола надо быть «земным», но не до такой же степени, иначе вся божественность и почва для культа пропадёт… в глазах почитателей. — тряхнув бесцветными, как пакля, волосами (скорее всего, крашеными), Лэнгли встал и заходил по комнате, ожесточённо жестикулируя и продолжая мысль. Как оказалось, убедить «пассивную» слушательницу было очень и очень непросто… Остальные с удовольствием наблюдали за практически односторонним спором. Дана, подперев висок ладонью, смотрела за возбуждённо ходящим по комнате стрелком. Высокий и сухопарый, небрежно одетый, он мог сойти за своего и в компании компьютерных психов, и среди устроителей концертов рок-групп. Чёрный балахон с лохматыми «Scorpions» был сильно «изжёван», а тут ещё хозяин принялся немилосердно комкать его, и ткань вскоре приобрела соответствующий вид. Наконец Лэнгли — после полминуты раздумий изрёк.

— Но я не думаю, что его покровители решатся убрать его после стольких затраченных усилий и приобретённых результатов — ведь фанаты Джексона составляют чуть ли не целую армию… и они могут встать на его защиту сенсация была бы вполне подходящей для имиджа этих структур, но если они уберут короля поп-музыки десятилетия, то сколько уйдёт времени и денег на создание ещё одного?!

— Ну, с этим у них никогда нет проблем. — заметила она. Лэнгли сбился.

— Это да… и, к тому же, кто знает? Может, у могущественного папочки есть дочурка, исходящая криком по Джексону?.. Во всяком случае, этот бело-чёрный парень даёт почву для скандалов и нового фанатичного культа.

— Так или иначе, все почему-то любят это «чудо», — склонив голову набок, Дана поднесла к глазам портрет кумира и взглянула на его таинственный гордый вид. В сощуренных зелёных глазах мелькнула ирония.

— Ну и как же может быть срежиссирована новая религия? Ведь далеко не все преданы Джексону — и не всем дочуркам удастся убедить отцов, что он — новый мессия.

Фрохайк решил вступиться за незадачливого редактора.

— Агент Скалли, вы же знаете, что для убеждения в истинности мессии не обязательно вести такой жестокий напор — заставлять всех говорить, что Джексон — бог. Просто достаточно многократно прокрутить по радио несколько его наиболее «мирных» песен — и постепенно все пойдут за ним…

— И по радио такой хит покажется убедительнее, чем все заповеди Ветхого Завета. — добавил Байерс.

— Да… всё будет здорово, если начать крутить его последний альбом «Плохой». Так все в него уверуют… — протянула она, от души весело разглядывая всю троицу.

— Но ведь люди в структурах тоже имеют мышление, так что… — Лэнгли почесал затылок. — Правда, о такой возможности тоже стоит написать — надеюсь, общий эффект не будет испорчен…

Его пламенную речь прервала трель телефона. Успокоенное выражение мгновенно исчезло с лиц всех четверых. Стрелки переглянулись… Байерс тут же кинулся к одному из мониторов и что-то быстро начал рассчитывать. Когда же через несколько секунд он повернулся к присутствующим, его глаза выражали крайнюю степень беспокойства и удивления.

— Этот звонок идёт не по нашей общей телефонной сети. Значит, чей-то сотовый… — он дёрнул бородку и начал искать «абонента» по звуку. Фрохайк с Лэнгли едва не вытянули шеи, следя за его осторожными и методичными передвижениями… Наконец Байерс подошёл к одному из компьютеров, на котором позавчера работал Фокс, и поднял маленькую коробочку мобильного, небрежно закинутого за клавиатуру. Зелёная лампочка на телефоне мигала изо всех сил, а динамик рассыпался в коротких, требовательных звонках. Медленно повернувшись, Байерс поднял руку с кожаным футляром, в котором был блок, словно вопрошая «чей»? Дана переглотнула и почти вслух ответила на его немой вопрос, едва ли не шёпотом произнеся.

— Это Малдера… он забыл, наверное.

Теперь молча возникал второй вопрос, подходить или не подходить? С одной стороны, это мог быть сигнал от Фокса, но… с другой, абонент мог не понять того, что ему ответит не сам обладатель сотового.

Оглядев сбившуюся в кучу троицу и Байерса, застывшего Статуей Свободы, Дана мысленно вздохнула, а потом, не говоря ни слова, словно беря на себя всю ответственность за дальнейшее, шагнула к последнему и взяла с его ладони трубку. Внимательно посмотрев на стрелков, она внезапно резко развернулась и, отжав кнопку приёма, вышла из комнаты. Фрохайк, Байерс и Лэнгли услышали только её первую, хмурую реплику.

— Алло…

Зайдя в следующую комнату, Дана закрыла ладонью ухо, чтобы шумовой фон не мешал разговору, и прислушалась к потрескиваниям на том конце провода. Видимо, её не расслышали, потому что знакомый и внушающий лично ей некоторую неприязнь голос проговорил.

— Агент Малдер?

Икс… Всё идёт просто чудесно. Лучше некуда! Тряхнув головой, Дана чётко ответила.

— Нет, это агент Скалли. Что вас интересует, сер?

Там, видимо, несколько опешили, поняв, что подошёл не Малдер.

— Скалли… а почему у вас телефон напарника?

— Он его забыл.

Как не странно, после этой реплики он не бросил трубку, как сделал бы обычно… она услышала лишь недовольное сопение.

— Хорошо. Ответьте мне — вы знаете, где Малдер?

— Нет.

— Он выходил с вами на связь за ближайшие полсуток?

— Нет, агент Малдер не связывался со мной ни по каким каналам. — Дана поняла, что теперь действительно стоит беспокоиться…

— Это плохо… значит, он всё-таки прокололся, не ушёл тогда… — это явно не предназначалось для её ушей.

— О чём вы? — резко спросила она.

— Не имеет значения. Слушайте меня внимательно, Скалли, и помните времени у вас в обрез. Малдер находится где-то в Нью-Йорке, по всей видимости, в руках военных. Ему грозит смертельная опасность из-за информации, которую он получил — спецслужбы пойдут на всё, лишь бы выяснить её. Берите пистолет в руки, припомните всё, что знаете, и отправляйтесь спасать напарника. Это нужно сделать любой ценой — поверьте мне, его жизнь… это дело не стоит его жизни!

Дана впервые слышала, чтобы Икс так волновался — о Малдере! К тому же, она была слишком поражена, а потому начала покорно запоминать инструкции.

— Запомните телефон, по нему потом найдёте адрес в Нью-Йорке — там могут организовать базу военные — (206)555 — 1238. Запомнили?

— Да.

— Ладно. И поспешите, если не желаете увидеть партнёра мёртвым! Скалли, вы должны его спасти теперь!.. — трубку повесили. Опустив руку, Дана прислонилась затылком к косяку и немигающим взглядом уставилась в стену. Должна… теперь должна… Но, как-то вдруг собравшись, она поняла, что действительно надо действовать. Забрав из «гостиной» портфель, который Фокс вынул из «Audi» вместе со всеми её вещами и оставил там, кое-как вместив в него оружие и прихватив с собой куртку, она вернулась в штаб…

Стрелки, унимая дрожь в коленях, ждали, чуть ли не грызя ногти от волнения. И всё же, даже они не ожидали того, что последовало за телефонным разговором… Дверь широко распахнулась, и Дана быстро вошла в комнату, на ходу натягивая ветровку. Не осталось и следа от их ироничной собеседницы перед ними снова была серьёзная, скептичная и решительная женщина, агент-профессионал, что называется, «при исполнении». Тонкие брови были сведены к переносице… кажется, она уже всё решила. Или почти всё… Кинув трубку на кресло и выправив из-под синего воротника длинные рыжие локоны, Дана без тени улыбки отчеканила.

— Джентльмены, нашу дискуссию придётся отложить. Я прошу вас очень внимательно меня выслушать и серьёзно отнестись к тому, что я скажу.

— Конечно, никаких проблем… — они дружно пожали плечами и максимально приготовились слушать её. Когда взгляд зелёных глаз скользнул по ним, каждому стало не по себе от этого хмурого выражения.

— Первое: мне срочно нужен билет на первый рейс в Нью-Йорк…

Трое дружно вздрогнули.

— А второе… — Дана снова обвела их взглядом. — Возможно, Малдер просил не говорить об этом, но… мне нужно в мельчайших подробностях узнать всё, касающееся его расследования и то, что он узнал. Это необходимо — если вы этого не сделаете, уйдёт драгоценное время, и всё кончится очень плохо. Так что я очень вас прошу…

На секунду в комнате повисла жутчайшая мёртвая тишина.

Дана не шутила. Это было ясно, но инарушить слово, данное Фоксу, стрелкам было довольно-таки трудно. Замявшись и немного помедлив, Байерс всё же спросил.

— Я думаю, мой вопрос задержки не вызовет… мы ведь тоже имеем право знать — почему вы так резко ставите формулировку просьбы ребром?

— У меня есть все основания полагать, что жизнь Малдера оказалась под очень большой угрозой из-за фактов его расследования. Похоже на то, что он оказался в полной власти военных, и они, не задумываясь, убьют его из-за упомянутых фактов. Я же собираюсь наиболее оперативным и быстрым способом вытащить его оттуда, чего бы мне это не стоило.

Фрохайка заставил поёжиться её тон — таким жёстким и в то же время тревожным он был… Он знал, что она говорит совершенно серьёзно — они все это знали. Знали и то, что вряд ли кто-либо сможет её остановить… что Дана через всё пройдёт, лишь бы спасти друга. Вот такой негласный получался Устав… Троица молчала, лихорадочно обдумывая все варианты. Можно ли сказать? Или… лучше не делать очередной ошибки — вдруг это опять ловушка?.. Дана напряжённо следила за изменяющимся выражением лиц трёх товарищей, болезненно сощурившись… помотала головой и внезапно с просьбой, почти мольбой в голосе сказала, сжав ладони и отбросив официальный тон.

— Ребята… я вас очень прошу! Пожалуйста, помогите мне — Малдер действительно в очень большой беде. Я не могу бросить его — если вы мне не поможете, будет уже поздно… Нельзя допустить, чтобы он погиб, поймите! Сейчас только это важно…

Все трое прикусили губу: разобраться, где правда, было очень сложно. Неужели всё так нехорошо обернулось?..

— Понимаем мы… с досадой проговорил Байерс, не глядя на друзей. Для себя он уже всё решил — увидев, как отчаянно ей нужна их помощь, как отчаянно Скалли хочет удержать его жизнь, будто свою, он вдруг очень ясно осознал, что ей нельзя мешать. Ему показалось, что она сейчас не столько рассудком, сколько интуицией уловила то, что источник опасности действительно существует, и теперь пытается найти верный путь, чтобы помочь… обязательно помочь. Было видно, что она знает, что её помощь нужна — такие же глаза были у Малдера немногим более суток назад. Чёрт возьми, и они пришли ему на выручку! И сейчас нужно поступить так же…

— Хорошо. Я надеюсь, вы понимаете, на что идёте?

— Слишком ясно. — она отвела глаза.

— O.K… — он развернулся, тем самым отрезая путь к отступлению — он дал согласие, как самый главный… Подойдя к своим друзьям, он взял их за плечи и тихо проговорил.

— Никаких конфликтов сейчас — ясно?

Фрохайк взбунтовался.

— Как никаких?! Ты что творишь? Самый умный, да?! Нашёлся командующий снова меняешь решение… не помнишь, о чём мы говорили? А если всех нас снова пустили по ложному следу? Если там, в Нью-Йорке опять готова ловушка? И потом, мы же Малдеру обещали…

— Что обещали — что придём к нему на похороны? Таких обстоятельств не предвиделось… что ж, придётся разок нарушить обещание. Чует моё сердце, накаркали мы… — проворчал Лэнгли. — Ну-ка, соберёмся… и выполним своё нехорошее дело. В конце концов, писать о чём будет…

— Ну-ну. Как троих психов засадили за содействие двум самоубийцам, — фыркнул Фрохайк.

— Ага. Причём вторая была более отчаянная… первый совершил суицид в поисках истины и со спокойной душой… а эта — в личных целях… да её мятежная душа и на том свете не успокоится, если ты не возьмёшься за дело, будет приходить к тебе по ночам, обжигая тебя огнём красивых глаз, и вопрошать — «Почему ты нам не помог, о несчастный??!!!» — драматически закатил глаза хиппи, толкая его в бок. Увидев, что тот собрался надуться, он более энергично добавил. — И если ты сейчас же не послушаешь умного дядю Байерса, то мой ужастик станет реальностью, только к тебе приплетётся ещё и Малдер!..

— Сдаюсь. — буркнул Фрохайк.

— Вот и отлично. Будем надеяться, предприятие увенчается успехом… Ладно. Ты тащи вещдоки, а ты, друг мой, прочёсывай рейсы. Дело серьёзное. — отрезал «умный дядя».

— Побежал за мышкой, побежал… — скривился хиппи, но ретировался быстрее их. Фрохайк, недовольно что-то говоря под нос, ушёл искать тайник с «вещдоками», а Байерс отважился изложить всё произошедшее в наиболее приемлемой форме… Развернувшись к пристально смотрящей на него женщине, он спросил.

— Итак… что конкретно вы хотите услышать?

— Желательно — всю информацию по исследованию регенератора. Ту, что известна на данный момент… И… можно проверить адрес по телефону в базе данных?

Двигая к себе ближайшую клавиатуру, он кивнул.

— Диктуйте.

— Код — 206. 555-1238. - без запинки произнесла она.

— Прекрасно… пока всё загружается, расскажу вам вкратце довольно правдивую сказку.

— Пожалуйста, только без пролога о том, как этот прибор оказался у нас. Я его уже знаю. — серьёзно добавила Дана.

— Никаких проблем. Отбросив безумные предположения, могу сказать, что всем нам снова очень повезло, и всё происходящее — не более, чем новый правительственный заговор с просочившимися к вам уликами.

На этот раз ни тени насмешки не появилось в её глазах — несмотря на формулировку, он в чём-то был прав, и она стала сосредоточенно слушать, стараясь не пропустить ни слова.

— Далее… — огладив бородку, Байерс заложил руки в карманы и стал ходить по комнате. — Мы долго обсуждали все аспекты этого дела, и пришли к выводу… что дьявольская машинка — своего рода мини-процессор, дающий излучение какой-то энергии и посредством этого за небольшой промежуток времени способствующий внедрению определённой модели поведения, которая заранее запрограммирована в его маленьком — просто микроскопическом блоке памяти.

— Извините меня… я не очень поняла принцип. — словно через силу удивилась Дана.

— Говоря не на техническом сленге — укреплённый где-либо на приборе непосредственной коммуникации, например, на радиовышке или в телецентре, регенератор воздействует на психогенные процессы, контролируя определённые зоны мозга человека посредством дешифровки цветового или иного спектра. Байерс взмахнул рукой. Дана закрыла глаза ладонью и, саркастически усмехнувшись, проговорила.

— Фантастика… никогда бы не поверила, если бы не пережила сама…

— Ну, как говорится, лучше один раз увидеть… — добродушно откликнулся её собеседник. — Хотя в данном случае и не надо… O'K. Тонкость микросхем в его конструкции и чётко отлаженная и приведённая в действие мельчайшими деталями сложнейшая система может быть произведена на нескольких заводах по микромеханике… Мы проверили базы данных в их генеральном блоке и выяснили, что, скорее всего, приборчик был сделан в Токио, потому что около полугода назад там изготавливали какой-то частный заказ с применением редких металлов, которые обнаружены в нашем экземпляре… Заказчиком была одна из якобы институтских групп, которая вскоре после изготовления забрала микросхемы в срочном порядке, даже не дав срока на испытание и заплатив огромные деньги.

— Понятно. Малдер выяснил именно эти факты или нашёл что-то ещё, связанное с делом? — она снова подняла на него упрямый взгляд. Байерс развёл руками.

— Если бы знать! Он весь прямо горел желанием довести своё расследование до точки, ушёл в оперативные поиски информации с головой… замкнулся, если и говорил с нами, то только по темам, касающимся дела… по-человечески только с вами и общался. Ничего нового так и не сказал. Единственное, что… мы сообразили, что у него была назначена секретная встреча со своим осведомителем…

Её тонкие брови едва заметно приподнялись вверх.

— Малдер и не заикался о ней, и быстро уехал. Дальнейшее было покрыто мраком тайны… Нам, кстати, показалось странным, что он не созванивался со своим источником, пока был здесь — вы же знаете, у них — каждый раз, как первое свидание, Малдер обычно с трубкой не расстаётся… Хотя, может, он общался с ним по маленькому сотовому уже в Нью-Йорке.

— Действительно, странно… — в сторону сказала Дана, не принимая шутки. Внезапно в комнату без стука вошёл Фрохайк, с трепетом и величайшими предосторожностями неся на вытянутых руках картонную коробочку. Ставя её на стол, он изрёк, обращаясь к содержимому.

— Придётся расстаться с тобой, зловещий изыск мысли чудо-гения…

— Боюсь, что это так. — Дана подошла к столу, сняла крышку с коробки и на секунду замерла, разглядывая металлическую поверхность капсулы, отсвечивающую холодным тусклым блеском. Осторожно положив её на самое дно своего портфеля и прикрыв бумагами, она, чуть запнувшись, пояснила.

— Я не уверена, какое средство потребуется применить в дальнейшем общении с военными, так что… вполне возможно, что и это. Поиск что-нибудь дал?

— Поиск?.. — на лицах обоих отразилось сильное недоумение, а потом Байерс хлопнул ладонью по лбу и, нервно усмехаясь, сказал.

— Я уже и забыл об этом… — он повернулся к монитору и заправил галстук. — Странно… вам крупно повезло — нашлись даже два адреса. Один — где-то в Гонолулу… ну, это не наш, а второй — нью-йоркский.

Достав блокнот и карандаш, она кивнула.

— Откуда идёт этот входящий номер?

— Это около доков, склад возле 101-го шоссе. Причал № 4, 7-й корпус.

— Поняла. — карандаш в её длинных, тонких пальцах быстро забегал по бумаге. — А не значится, на чьё имя зарегистрирован этот склад?

— Не-а. Он уже два года как подлежит немедленному сносу… да вот всё стоит. — откликнулся Фрохайк, по самый нос натягивая лыжную шапочку, венчавшую его макушку. Вся затея — это было видно — ему не нравилась, но против здравого смысла он пойти не мог.

— Спасибо. — хмуро произнесла Дана, наклоняя голову и положив блокнот во внутренний карман. — Большее пока не требуется…

— Ясно.

— Чего уж там… — теперь, после согласия на оказание помощи, стрелки не могли быть в претензии за её настойчивость. К тому же, они понимали, что и ей эта поездка совсем не по душе… Дане, видимо, совсем не хотелось снова общаться с нехорошими военными.

Поставив под ноги вещи и сев в уголке на стул, Дана задумалась. То, что она узнала, позволяло считать, что всё обойдётся далеко не так легко, как хотелось бы… как хотелось бы им всем — а может быть, и Малдеру… Впрочем, на пустые размышления нет времени. Надо как-то собраться, работать… Похоже, стрелки были правы — лежащая на дне портфеля вещь может с полным правом называться «дьявольской», бомбой замедленного действия… Как агент, Дана прекрасно отдавала себе отчёт в том, что доказать причастность спецслужб к изготовлению прибора, или вообще убедить кого-либо в её существовании будет практически невозможно из-за создавшейся ситуации, и, скорее всего, придётся расплатиться изобретением за жизнь партнёра. Иного выхода не было, ведь, как верно сказал Икс — эта улика не стоит ещё одной человеческой жертвы, тем более — такой… Честно говоря, Дана и так с радостью избавилась бы от регенератора, отдав его в чьи-нибудь руки; он внушал ей почти инстинктивный страх, как первоисточник всех страданий. Но… хватит, это всё чепуха, повторного воздействия быть не может!.. Надо успокоиться… странно, почему всё это приводит её в такое взбудораженное состояние, ведь… сколько раз ей случалось оказываться в таких ситуациях с ещё более мощным компроматом на руках! Она вспомнила почти аналогичное дело, когда Малдер помог ей, перечеркнув этим все выгоды для себя, предлагаемые ему — в том числе, и тонкую ниточку надежды на свидание со своей таинственно пропавшей сестрой… как он мучился тогда… потом события приняли неожиданный оборот, всё, обещанное ему, оказалось блефом… но Дана всё равно не забыла его поступка. Да и как она могла?.. Любой ценой, любой ценой спасти его сейчас… Она сжала в кулак ладонь на колене и вернулась мыслями к непонятному делу. Необходимо что-то решить. Значит, зная почти всё про регенератор, можно сопоставить ещё несколько фактов из этой волнующей истории и изложить всё в письменном виде — но кто поверит, и кто даст ход этому рапорту? Только если Скиннер поможет… но ведь и он не всесилен. Это не выход. А что, собственно говоря, ей известно? «Сделано в Японии»… так… если подумать… эта, вроде бы незначительная, фраза что-то напоминает. Что-то очень важное… из-за чего возникло ещё большее беспокойство. Байерс долго толковал про японское производство — она не очень обратила тогда на это внимание… но теперь Дана словно сквозь туман времени, пелену прошедших трёх лет, вспомнила голос лабораторного техника, исследовавшего чип, вживлённый ей в шею после… а, это к делу не относится… и случайно обнаруженного во время новой жестокой схватки с Синдикатом: «Агент Скалли, это могло бы сойти за осколок пули или снаряда, но… раз вы не помните, чтобы были так ранены… и учитывая местоположение и размеры этой штуки, выходит… что это не пуля. Да и обработка позволяет так думать, поймав её тогда удивлённый взгляд, он пояснил. — Этот микроскопический почти кусочек обработан, и… вы только не смейтесь; на него, кажется, нанесён штрихкод по краям… Такой… хм, миллиметраж смогли бы сделать только в Японии, пожалуй».

Смеяться она не стала; ей было не до того. Наивный техник не знал, что Дана уже сталкивалась с этим фактором: в 94-ом, поймав сумасшедшего, одержимого идеей о своём похищении инопланетянами (ей до сих пор становилось не по себе при одном упоминании о Дуэйне Бэрри), они с Малдером вытащили из него в буквальном смысле слова впаянный кусочек металла — он настаивал на том, что это был своеобразный маячок — якобы внеземного происхождения… вот здесь-то и началось их непосредственное противостояние Синдикату. Едва они успели заметить на чипе подобие штрихкода, Дану просто похитили… может быть, ради прекращения расследования, а может быть… для чего-то иного. Может, военные просто заметали следы своих экспериментов? Трудно было сказать, потому что дальше всё происходило в очень большом противоречии здравому смыслу, но она всё-таки склонна была думать, что к этому причастны вполне земные, хотя и очень жестокие теневые силы. Таинственные люди с зелёной кровью и зверский способ их умерщвления стилеттом… снова чип… жутчайшие попытки скрыть правду… почти битвы с чиновниками за справедливость… и благостное затишье после исхода (кстати, Малдер и здесь её спас…). И что — опять всё по новой, и опять к этой интриге причастны японцы! В прошлый раз за поимку их дипломата, нелегально перевозившего документы о заговоре и сотрудничавшего с нехорошим правительством, агентам «ударили по рукам», строго-настрого запретили так обращаться с иностранными послами (его так и не обнаружили, даже для «принесения извинений») — вроде как это было нарушение политики, и даже на три недели отстранили от работы. Вывод из всего этого?.. Снова заговор, и снова возвращение мрачного прошлого. Всё сначала… Но Малдеру нужна её помощь! Дана и не задумывалась над этим вопросом, хотя ей было очень не по себе, и очень не хотелось влезать во всё это. Взаимовыручка сработала вовсе не потому, что она чувствовала себя обязанной… или что-то в этом роде, но, в принципе, и это тоже. А потому, что за долгие годы их тесной работы вместе помощь другому отработалась, как рефлекс, инстинкт, в некотором роде… Дана просто физически не могла бросить Малдера в беде — она его уважала, доверяла ему… даже по-своему любила, как друга… очень сильно была привязана к нему, и сейчас готова была рискнуть всем, отдать за него… и жизнь. Безрассудно? Зато логично — по привычке подумала она и усмехнулась… Хорошо… обдумав всё, придётся действовать самой и сугубо конфиденциально — Скиннер может и не помочь, а военные могут очень быстро её выследить по официальным каналам. Весёлое дело… (Если бы она только знала, о чём думал Фокс два дня назад!..)

В дверной проём заглянул Лэнгли и, мотая лохматой головой, оглядел всё собравшееся общество. Видимо, не слишком удовлетворившись увиденным, и остановив свой взгляд на Дане, которая, крепко задумавшись, грустно смотрела в одну точку, он вошёл.

— Так… ну что здесь можно сказать? Я забронировал вам место на рейс в Нью-Йорк… через сорок минут регистрация, правда, кончится, но если вы не будете долго искать машину и заводить «Audi» Малдера, а просто сядете на рейсовый автобус-экспресс, то очень быстро прибудете в аэропорт. Посадка будет производиться у 3-его ангара, с… 19-ой полосы. — и, поймав её несколько удивлённый взгляд — в связи с такими подробностями, смущённо пояснил. — Это был единственный рейс, который я смог найти сейчас. Он чартерный… да и самолётик маленький, частный… так что через поле придётся идти пешком.

— Понятно… спасибо вам за проявленный героизм при выполнении служебного задания, но сейчас не до иронии. — она увидела несколько разочарованные выражения их лиц и добавила. — Обстановка, к сожалению, совсем не располагает. Что есть, то есть… — повторив название оскароносного фильма, Дана всё же слабо улыбнулась. Взяв с пола портфель и незаметно одёргивая куртку, она шагнула к выходу, но, заметив, что за ней засобирались все трое, остановилась и отрицательно покачала головой.

— Не надо меня провожать. Если в это дело непосредственно замешаны спецслужбы, то в аэропорту легко может быть слежка… а одной мне скрыться будет легче — привычка, знаете… — она знала, что доводы звучат неубедительно, но лучших привести не могла. Со стороны могло показаться, что она пыталась отделаться от их общества, но это было далеко не так… Дана просто боялась, что на улице, когда все пути будут отрезаны, настроение станет совсем никуда, и стрелков это расстроит — если уж она не надеется на успех… — Так что…

— Лучше уж попрощаться сейчас, не так ли? — закончил за неё Байерс, хмуро глядя под ноги.

— Да. Вы… вы очень много сделали для нас с Малдером, но сейчас это может быть вам во вред… Безопаснее всего для вас будет затаиться пока, уйти на дно… — неловко произнесла она.

— Есть, мэм! — Лэнгли шутливо взял под козырёк и, вникая в её состояние, по-домашнему сказал. — Да чего там… мы, конечно, всё понимаем. Не впервые нам прятаться… а за заботу — спасибо.

— Не за что… — она пожала плечами…

Когда Дана вышла из комнаты, стрелки последовали за ней. Словно мотивируя это, Байерс иронизировал.

— Ну уж до входной двери мы, как хозяева, должны даму проводить… кажется.

Но должный эффект почти не был произведён…

В маленьком дворике было тихо, мрачновато и сыро после дождя. Небо было плотно-серым, и солнце совершенно не собиралось проглядывать на нём. Посмотрев вокруг, на блочные панели домов и проезд на улицу, Дана неуютно поёжилась и вышла на ступеньки крыльца. Узким носком ботинка наступив на перевёрнутое изображение двора и клочка неба в луже, она словно про себя пробормотала.

— Хоть бы в Нью-Йорке погода была лучше… — обернувшись, в щели между дверью и косяком она увидела неизвестно как туда втиснувшихся трёх «Одиноких стрелков». Теперь они действительно выглядели одинокими — три компьютерных гения, немножко сумасшедшие и насмешливые по отношению к себе на этой основе, но всё же добрые ребята, готовые всегда придти на помощь… Их единственной ниточкой на связь с внешним миром была непоколебимая вера в истину в борьбе с нехорошим правительством, ради которой они вообще продолжали жить, и два федеральных агента… и вот, один оказался в руках чиновников, может быть, замученный, или, хуже того, убитый… Дана прикусила губу и отвела глаза. А второй?.. Второй — она сама, отчаянно пытающаяся хоть как-то ещё держаться, но… почему-то настолько неуверенная в своих действиях — вообще во всём, что делала! Она была и не просто неуверенна… Дана боялась — боялась восходящей старой жуткой истории, боялась последствий, которые могло вызвать доказательство, лежащее у неё в портфеле через плечо… боялась того, что может потерять близкого человека… многого! Она слишком много вынесла и не знала, как начать справляться с тем, что могло принести ещё большие страдания. Но, казалось, впитанное вместе с Уставом ФБР чувство долга вытравляло эти подробности из её мыслей и заставляло идти по знакомой непрочной тропе вперёд… Потерев пальцем переносицу, Дана взглянула в никуда и произнесла, обращаясь к терпеливо ждущей троице.

— O.K… проще будет сейчас попрощаться. Я… я только хотела сказать, что лично я вам очень благодарна — мы бы без вас не смогли выдержать в начале этого дела, да и теперь… вы вообще очень помогли… а насчёт Малдера могу сказать — что я выпытаю из него благодарность, как только найду. — она улыбнулась, но особого веселья в улыбке не было.

— Это уж вы постарайтесь. — Лэнгли наморщил лоб и внезапно стал шарить у себя по карманам. Наконец он вытащил блок телефона вместе с трубкой, запакованный в кожаный футляр, и, поправляя очки, изрёк. — Надеюсь, за передачу этой штуки он уж точно спасибо скажет — хотя бы вам…

— Д-да… — как-то неожиданно мягко и рассеянно ответила женщина, беря в руки телефон Фокса и внимательно разглядывая его, словно увидев впервые; её взгляд потеплел… Дане вдруг показалось, что чёрная пластмассовая коробочка в коричневом футляре излучает мощные волны энергии, каким-то непостижимым образом помогающей ей. Странно… казалось, становилось легче уже от сознания того, что эта вещь принадлежит её партнёру. С ней никогда ещё такого не происходило. Было такое ощущение… будто на неё снова взглянули знакомые добрые, насмешливые глаза, будто она снова услышала подбадривающий негромкий баритон: «Я знаю, ты справишься… вперёд!» И тут Дана поняла, почему не могла сосредоточиться на чём-то, что-то ясно решить — она была слишком занята мыслями о спасении Малдера, об опасности, грозящей ему… и оказалась без его поддержки в этом трудном деле. Не могла ощутить её, потому что слишком долго думала о другом… а теперь вдруг поняла, что его поддержка у неё будет всегда. И, чтобы она осталась, Дане надо его спасти — она вдруг остро почувствовала, насколько надо, и словно очнулась, сбросила угнетение и страх… Его жизнь зависит от времени, а время сейчас на её стороне. И нужно его удержать…

Убрав телефон во внутренний карман портфеля, Дана оглядела всю компанию ещё раз, и они были поражены, как ожили её энергичные зелёные глаза… Пользуясь этим состоянием, все трое посмотрели друг на друга… а потом Лэнгли, сняв очки, отчего его лицо внезапно стало каким-то беспомощным, и, подслеповато щурясь, тихо проговорил.

— А… можно, мы тоже кое о чём вас тоже попросим?

— Конечно. — она пожала плечами.

— Пожалуйста… — он кашлянул и несмело продолжил, чуть ли не вжав голову в плечи. — Дана… будьте осторожны…

Ожидаемой реакции не последовало. Тряхнув золотисто-рыжей чёлкой, Дана вдруг улыбнулась — на этот раз вполне искренне, и пожала ему руку.

— Уж это я сделать постараюсь… — и, развернувшись, легко сбежала по ступенькам, а из-под подошв её ботинок вырывались брызги дождевых капель, оставшихся в лужах…

Худенькая женская фигурка с каскадом рыжих локонов, метавшихся по плечам во время бега, в синей куртке, чёрных брюках и ремнём портфеля через руку быстро пересекла маленькое пространство дворика, а Лэнгли, всё ещё ощущая на своей, сбитой о клавиатуру ладони крепкое пожатие длинных, тонких, прохладных пальцев, растерянно глядел в сторону. Потом услышал за спиной присвистывание Байерса, и оглянулся. В глазах двоих его коллег прыгали весёлые бесенята.

— А я и не знал, что вы умеете краснеть, как школьница, милая моя… — его строгий друг с едва удерживаемым хохотом полуобнял его за плечи. Хиппи сердито сбросил его руки. Фрохайк проворчал.

— Главное, всегда везёт одним и тем же…

— Да ну вас — прямо помешанные какие-то. — водрузив очки на законное место, Лэнгли неожиданно серьёзно проговорил. — А ведь она действительно его найдёт во что бы то ни стало… будь я проклят!

— Ты проклят. — последовал лаконичный ответ, и в следующую секунду хиппи был утащен под обе руки в офис, разбирать номера про Джексона по индексам… Дверь редакции «Одиноких стрелков» захлопнулась, и за ней началась почти обычная бурная деятельность.

Нью-Йорк Шоссе № 101, 4-ый причал Складское помещение доков 8:27

Покосившаяся дверь, насквозь проеденная ржавчиной, каждый раз при малейшем своём движении отчаянно скрипела. Фокс лежал в углу какой-то каморки на втором этаже большого склада у доков… Из разбитого окна невыносимо дуло и слышались раздражённые вопли голодных чаек. Странно яркий луч солнца бил и в без того воспалённые глаза. Деревянные разбухшие доски пола при каждом движении лежащего на нём связанного человека больно царапали кожу даже через — пусть и порванную — рубашку. Запястья и лодыжки опухли и затекли от крепких жгутов, опутывавших их. С потолка капало… удары капель о жестяное дно подставленных протекавших вёдер казались очень звонкими. Всё вокруг было запущенным и старым… столбы, поддерживавшие крышу, сейчас были видны из-под лохмотьев обоев, насквозь прогнили… Было очень холодно — с улицы тепло совсем не поступало. А ещё лето… Фокс мучительно вспоминал, как прибыл в это заброшенное место — «райская» была прогулочка… Трое бритоголовых молодцов в форме цвета хаки и в беретах ночью волокли его через поле какого-то ангара, прямо по грязи, несмотря на то, что он вполне был в состоянии идти сам… в случае любого неверного движения просто молча били… наконец доставили на одну из вышек, к начальнику, должно быть… Фокс плохо запомнил его — рана на затылке чуть повыше шеи нестерпимо саднила — видно, ударивший его в аллее небрежно целился, было жутко неприятно — солдаты иногда толкали за непослушание так, что он нередко падал на мокрую землю… после переезда в душном тесном фургоне грузовика всё болело… Этот шеф хотел что-то выяснить но агент молчал. Он не геройствовал, нет: он просто не знал, о чём можно было говорить с тем резким и грубым человеком… Результат молчания не замедлил сказаться — после допроса его молча вывели куда-то и стали зверски бить. Просто истязать с намерением выбить из него хоть слово… Фокс честно не знал, как пережил ту ночь. Но потом легче не стало — его бросили здесь, регулярно накачивая какой-то дрянью, кажется, наркотиком; после него он отключался, а после пробуждения его мутило и сильно болела голова… сейчас ещё раскалывалась после очередной инъекции. Лицо где-то в кровь разбил… и губы запеклись и потрескались… хоть бы воды принесли, сволочи!.. Хотя воды тут и так в переизбытке — мелькнула трезвая мысль. Фокс уже и не надеялся, что счастливый случай вызволит его; он примерно представлял, что ещё с ним могут сделать… Словно в ответ на его мысли старая дверь разразилась громким стоном и скрипом, и кто-то вошёл в этот закуток. Остановившись над скорчившимся в углу агентом, неизвестный тронул его сапогом, а потом, вытирая подошву, негромко приказал перевернуть его на спину. Щурясь, Фокс кое-как сумел рассмотреть человека в униформе; он курил, насмешливо глядя на явно намеченную жертву. Налюбовавшись результатами работы, он стряхнул пепел прямо ему на ладонь и улыбнулся, когда агент вскрикнул от боли.

— Ну… агент Малдер, как дела?..

Фокс промолчал — не хотелось трогать разбитую губу.

— Хотите чего-нибудь?

— Да нет… спасибо, вы мне хоть свет заслонили. Хотя… как пленному, вы мне могли бы воды дать…

На лице военного он прочёл живейшее неподдельное изумление.

— Господи, да какой же вы пленный? Пленные у нас пьют… — подняв его за воротник, этот яркий представитель категории садистов с полномочиями развернулся… и ткнул его лицом в лужу ледяной мутной воды рядом с вёдрами. Фокс захлебнулся и, с величайшим трудом переворачиваясь и откашливаясь, запрокинул голову назад. Военный продолжил. — … они пьют вот так. Если вы будете продолжать в том же духе, то скоро сможете лучше приобщиться к этому универсальному способу. Я вам гарантирую…

Последние слова и хохот конвоя утонули в пелене…

Нью-Йорк Аэропорт Далли 11:03

В крупном аэропорту одного из крупнейших городов мира с утра царила совершенно обычная суета — 8-го июня изъявило желание выбыть и прибыть из него очень большое количество лиц американского и иного гражданства… Так что на такие вещи, как задержки рейсов, многочасовой проход таможни и другие «незначительные» инциденты обращали внимание лишь сами пассажиры и пилоты… Среди больших колоссов самых разных авиакомпаний, прибывших изо всех концов страны приземлился маленький белый самолёт из Вашингтона, совсем было затерялся, но предупредительные служащие, которым всё-таки было поручено следить за регистрацией рейсов, отыскали его и встретили гостей из столицы. В небольшом салоне уместилось на удивление много народа. И практически никто не заметил в толпе молодую женщину невысокого роста, в тёмных очках, синей ветровке с капюшоном, который почти закрывал симпатичное — на поверхностный взгляд стюардов — лицо. Правда, вперёд она двигалась быстро, совершенно не обращая ни на кого внимания, и одного таможенника это натолкнуло на «смутные сомнения». После непродолжительной беседы он узрел фирменного золотого орла ФБР на значке в изящной руке прибывшей и отказался от идеи обыска чёрного чемоданчика, вернее, портфельчика, составлявшего единственный её багаж. Но долго ещё провожал стройную фигурку пристальным взглядом…

На улице было солнечно и холодно. Но сразу после душного и шумного зала аэропорта Дана стянула капюшон и помотала головой так, что золотисто-рыжие локоны разметались по плечам, и свободно вздохнула. Потерев затёкшую шею и немного придя в себя после полёта — рейс задержали, а потому пилоты спешили и успешно прошли, наверное, все воздушные ямы — она смогла осмотреться и полноценно взвесить всё, что её окружало. А взвешивать, несомненно, приходилось многое… Большой город жил отдельно от всего. Даже лет десять прожившей в столице — тоже крупном городе — Дане было сложно адаптироваться к этой жизни. Машины, беспрерывно движущаяся толпа людей, неоновые вывески, моторы, шум из окон, смог, загрязнение и прочие прелести… Она невольно поёжилась, досадуя на себя за ненужную растерянность. Кажется, она привыкла к спокойной деятельности в захолустном Кирби или в здании штаба, а масштабы деятельности здесь просто недооценила… не была готова сразу их воспринять. Вставал сакраментальный вопрос — «что делать?». Можно было бы сразу ехать к докам, но за недостатком улик, порядковых ордеров… это было бы по меньшей мере неразумно. Надо собрать информацию и не лишиться при этом жизни… Может, поискать машину, которую снял Малдер? Хм… это примерно значит — обзвонить или обегать главные агентства по найму машин, выяснить адреса более мелких, и везде спрашивать про партнёра, пока её вежливо не попросят выйти… и угрохать на это кучу времени, коей возможностью она сейчас совсем не располагала. «Ну, мечтать не вредно…» вскользь подумала она, одёргивая себя. Нитей много, возможностей много, выходов — никаких, и времени в обрез. Вернее, выход один действовать… Даже обдумав всё в самолёте, точное окончательное решение принять было затруднительно. Дана нахмурилась… Вдруг сзади неё раздался звонкий, почти мальчишечий голос.

— Мисс… вам помощь не требуется, а?

Она сначала даже не поняла, что это относится именно к ней; за несколько лет почти полного отстранения от «светской» жизни её называли либо по званию, либо по фамилии, и такое простое уличное обращение заставило её развернуться только тогда, когда её тронули за рукав.

— Эгей…

— Вы мне? — удивилась женщина. Перед ней стоял высокий смуглый парень в тёртой кожанке, ковбойке и рваных джинсах, не заправленных в заляпанные грязью кроссовки. Забавно выпятив губу и передвинув кепку на взлохмаченную чёрную макушку, он кивнул, прищурив серые глаза.

— Ну ещё бы!..

— А, собственно, по какому поводу? — спросила Дана, полностью поворачиваясь к нему и выправляя ремень на плече. Парень посмотрел на её красивое лицо с чуть резковатым выражением, поймал прямой взгляд больших, умных, с едва заметной грустинкой глаз, и понял, что, возможно, зря остановил человека… Но всё же не отступил.

— Вы в городе впервые?

— Н… не совсем. — уклонилась она от ответа, пристально рассматривая долговязую фигуру собеседника.

— Я тут просто подумал… вы… выглядели настолько одиноко… кхм. И… я вот решил… что вам некуда ехать. Угадал? — он заискивающе заглянул ей в глаза. Дана сообразила, что этот молодой паренёк — типичный представитель категории так называемых «привокзальных» таксистов, собирающихся возле любых пунктов прибытия и отлавливающих наиболее беспомощных клиентов — и что отвязаться от него будет трудно; да и не тем у неё была занята голова… Она усмехнулась, опуская её так, что волна рыжих локонов закрыла глаза, и кивнула.

— Примерно.

— Ну так… может, я вас повожу по городу, покажу гостиницы, наиболее интересные места… пригожусь, вообщем! За полцены… — он начал мять кепку в руках. Дана пожала плечами.

— К сожалению, я в Нью-Йорке ненадолго… это мне вряд ли пригодится. Да и, вполне возможно, я поеду куда-нибудь в определённое место…

— Куда? — быстро спросил парнишка.

— Если бы знать… — внезапно тихо произнесла она, однако он этим не смутился. Вытянувшись рядом почти в струнку, таксист почесал затылок и улыбнулся.

— Так… это не проблема! Посидите в тёплой кабине, подумаете… решите, куда съездить… бесплатно погреетесь — здорово, да?

Осмотревшись, Дана поняла, почему так настойчив этот приятель с индейской внешностью, и почему идёт на такие уступки, лишь бы добиться её согласия на поездку. Большинство новоприбывших рассаживались по автобусам и уезжали на своём транспорте, а остальных мгновенно разбирали удачливые таксисты на более шикарных автомобилях. Обшарпанный пикап, стоявший за ними, ни у кого особого энтузиазма не вызывал…

— Что, нет клиентов? — внезапно понимающе и как-то по-свойски спросила она. Парень тряхнул чёрными нечёсаными космами с удручённым видом.

— Вы тоже угадали… У нас тут пропасть конкурентов из всех округов. А я только на работу устроился, дали мне машину… — он горестно махнул рукой на своё неказистое имущество. — Это ж развалина постарше меня… Вот у одного водилы есть «крокодил»… то есть «Кадиллак» со свалки — он его на чаевые отремонтировал, помыл, покрасил, все внутренности поменял и всех клиентов увёл… гад. — пожаловался он и замолк, подыскивая слово. — Но… зато на моей махине пускают в центр города быстрее, думают, что я рабочий… там же сейчас такое делают!.. Ну, вы едете? Если что, можно позвонить куда-нибудь, спросить популярные местечки…

— Позвонить? — повторила Дана, раздумывая… и вдруг просияла. Рассеяно вслушавшись в его речь, она вдруг уловила кончик нити, нити расследования, похоже, самый прочный… Она вспомнила, как Малдер вскользь упомянул о своих планах: «… Может быть, появлюсь у бывших друзей Мэттисона…» Зная его стремление выяснить всё до конца и меру его азарта, Дана поняла, что её партнёр действительно вполне мог отправиться на поиски либо самого почтенного сенатора, либо его коллег. Или попытался связаться с кем-либо из них — может быть, по телефону. И, вполне возможно, тот звонок оказался роковым… Теневое правительство свободно могло иметь своих людей в аппарате Сената или в любом другом ведомстве, где работают бывшие помощники Мэттисона — следовательно, вполне свободно могло их задействовать. Малдер с кем-то созванивался наверняка… если руководствоваться его словами, то появляется уже ощутимый путь, по которому можно вести расследование… Господи, её опять выручает его телефон! Тот «основной блок» в кожаном футляре, что лежал сейчас в портфеле, подключался к маленькой трубке, «рабочей лошадке», которую Малдер всегда носил при себе. Дана, обычно подсмеивающаяся над этой его привычкой, теперь возблагодарила высшие силы за это — если его трубка ещё работает, то по её линии можно вклиниться в её банк данных, проверить все вызовы, поступившие за последние двое суток, и автоматически перезвонить по номеру последнего поступившего звонка… то есть узнать номер, а то и адрес звонившего — если получится разговор, что было бы слишком хорошо… Это значило бы — получить хоть какие-то ответы. Ведь Малдера наверняка дезинформировали по линиям связи… Только бы трубка работала — а там плевать, к кому пойдёт сигнал — к Мэттисону, к чиновникам, а то и к самому дьяволу!.. Нет, Дане сегодня положительно везло на блестящие идеи. Внезапно задрожавшими пальцами достав телефон, набирая кодовый номер связи — некоторые плюсы в её почти шпионской жизни всё же были — и игнорируя вопросительные взгляды чумазого посвистывающего таксиста, Дана прислушалась к длинным гудкам… На другом конце что-то заработало, громко щёлкая, и наконец отозвалось тонкими «компьютерными» трелями. На зелёном маленьком экранчике она увидела меню входящих и выходящих звонков «сотовика» партнёра, и вздохнула с облегчением значит, соединил её центральный компьютер… Не колеблясь, женщина нашла самый поздний по времени поступления номер и перенабрала его. Ждать пришлось недолго — но не это удивило Дану, а первые слова, которые она услышала.

— Центральный коммутатор штаб-квартиры ООН слушает…

Вот это да… Неизвестно, верен ли этот путь, но… вероятен — это точно. Вспомнив, что ответившая служащая ждёт её, Дана спохватилась.

— Да… да, простите. Говорит специальный агент ФБР Скалли. — и, про себя подумав, что хорошо всё-таки иметь звание, она поняла, что должное впечатление произведено. — Мне нужна некоторая информация — по важному делу.

— Я вас слушаю… — флегматично откликнулась «пришедшая в себя» девушка.

— Так вот. — Дана не смутилась. — Часто ли производятся звонки непосредственно с вашего коммутатора?

— Хм… — её собеседница явно задумалась. — Вообще-то у всех наших служащих имеются личные номера, но… пожалуй, да! Если звонок является особенно важным для клиента, его обслуживают непосредственно здесь.

Прекрасно! Подозрения явно можно усиливать…

— Разговоры не прослушиваются? — по-деловому осведомилась Дана. Девушка чему-то обиделась.

— Ни в коем случае! Это же…

— Прошу извинить, я совсем забыла про конфиденциальность. Но они хотя бы фиксируются?

Её тонкий голосок несколько успокоился.

— Да, поскольку это уже входит в наши функции…

— Благодарю вас. Мне всего лишь нужно узнать, кем был произведён звонок по личному сотовому номеру 555-0160. Это никоим образом не будет нарушать правила. — легко успокоила она незнакомку, а про себя подумала — так ли это?..

— Шестьдесят… — повторила служащая на том конце, записывая. — Ясно. Рада вам помочь. Минуточку…

Было слышно шум, шаги, звонки, смех, и голос её служащей.

— Вики… я тебя просила налить индийского чая. А это даже на наш не смахивает по качеству…

Господи, может быть, где-то человек погибает, а ей — чай… Ладно, не надо нервничать, она же не знает… Дана закрыла рукой глаза и вздохнула. Потом услышала голосок более чётко и уже по отношению к себе.

— Звонок был произведён полковником Рэнди Хоффмейером, помощником старшего сенатора и уполномоченным от Пентагона.

— Ещё одна деталь — вы не могли бы узнать, не служил ли этот человек в аппарате сенатора Мэттисона за прошедшие несколько лет? — спросила Дана, запомнив сведения. Послышался недоумённый отзыв.

— Вообще-то да…

— Спасибо, мисс, вы мне очень помогли. — она резко нажала кнопку отбоя и излишне быстро сунула трубку в карман, сдержав радостный возглас. Бинго! Теперь есть почти стопроцентная уверенность, что этот чиновник либо сам подставил Малдера, либо что-то знает о нём и обо всей этой истории. Но как это точно выяснить — у неё не было ни материальных доказательств, ни улик… только упрямая уверенность и желание спасти друга. Неужели придётся импровизировать?.. Боже мой, как же ей не хватало Малдера — того такой сценарий если не обрадовал, то заинтересовал бы — это точно. Увидев всё ещё смирно стоящего рядом, не особенно прислушивающегося таксиста, она снова пристально смерила его взглядом, а потом сказала.

— Ну что ж, поедем с вами…

— Отлично. А куда? — осведомился тот, переступая с ноги на ногу. Дана коротко произнесла, уже садясь в машину и захлопывая за собой дверцу.

— К штабу ООН.

— Ух ты! — присвистнул парень, заводя мотор. — А ещё говорили, ехать вам некуда…

Но она не ответила, задумчиво глядя в окно на понёсшиеся мимо улицы и дома большого города. Агенту Скалли надо было обдумать план своих действий, от которых зависело очень многое…

Нью-Йорк Штаб-квартира Организации Объединённых Наций 11:27

Не очень высокое по сравнению с небоскрёбами здание именитой штаб-квартиры всё равно внушало уважение своей монолитностью — даже через без малого пятьдесят лет после своего возведения по виду и известности оно могло конкурировать с самим Пентагоном… Отпустив таксиста и оставшись на тротуаре в одиночестве, Дана подняла голову и, щурясь, посмотрела на трепещущие в лучах солнца полотна флагов разных стран. Американский гордо возвышался в центре.

«Да, интересно, а есть ли, чем гордиться рядовым гражданам и избирателям? Они слепо верят своему правительству, возмущаясь только иногда, по законам толпы, если кто-то поднял робкий вопрос, и так же быстро замолкая, услышав грозный голос кого-нибудь из верхов… а о том, что в этих верхах существуют жестокие убийцы страшнее тех, про которых кричат газеты, они и не знают, закрывая глаза… да, им не нужна жестокость. Но ведь… так было всегда. Ты сама выбрала такую работу — борьбу со всеми этими явлениями. Вот и иди…»

Она чему-то усмехнулась и, подняв голову, шагнула к дверям неприступного здания…

Темнокожий охранник в белой униформе долго разглядывал удостоверение Бюро и переводил глаза на его обладательницу, словно не мог поверить, что такой серьёзный чин принадлежит всего лишь (…) невысокой молодой женщине. Несколько раз упорно спросил, не назначена ли ей встреча… Дана всё выдержала с ледяным спокойствием, глядя на охранника полупрезрительно, как старший по чину, которого задерживают — и наконец тот поверил и сдался, вернув удостоверение. Сделав обиженное лицо и не удостоив исполнительного служащего лишней репликой — не было времени, да и впечатление создавалось в сторону имиджа «VIP», она подошла к справочному столу и коротко спросила.

— Прошу прощения… где я могу найти полковника Рэнди Хоффмейера?

Опять же откуда-то выглянула девушка.

— По какому делу он вам нужен?

— Служебному. — отрезала она, даже не поворачиваясь. — и срочному.

— Шестой этаж, кабинет № 51…

— Спасибо. — помня о системе передвижений в зданиях министерств и прочих правительственных организаций и не став долго подниматься по главной лестнице, что делали курьеры и простые посетители, Дана прошла к служебному лифту, куда ей, естественно, никто хода не давал, и с невозмутимым видом воспользовалась его кабиной. Так было быстрее… Удивляясь своим действиям и стараясь сохранить спокойствие, так важное сейчас, она прислонилась спиной к холодной металлической стенке и глубоко вздохнула. Путей назад нет — и теперь остаётся только действовать, не тратя время на размышления…

В приёмной кабинета № 51 стоял молоденький солдат лет 26-ти, не более, с лихо сдвинутой набок фуражкой, на которой блестел герб ВВС, копной светло-соломенных волос и ясным взглядом прозрачных синевато-серых глаз. Хороший парнишка — неожиданно мелькнула мысль — похож на Чарли, её младшего брата… Однако у этого даже сквозь ощутимую «неоперённость» и внешнюю доверчивость проскальзывала железная выправка и беззаветная преданность военному долгу. Дана зашла в приёмную окончательно и оглянулась на зеркало, висящее у двери — по привычке… Так… волосы немного растрепались, вид усталый, но жить ещё можно. Главное — следить за эмоциями — выдать их было нельзя ни в коем случае. Здесь было очень опасно… Немного успокаивала тяжесть служебного пистолета в кобуре под курткой — с самозащитой у неё никогда не было проблем… если только она сможет успеть защититься в случае чего. Одёрнув ветровку и приняв более или менее сдержанный вид, Дана повернулась к солдату, всё это время что-то увлечённо разглядывавшему. Мельком взглянув на его погоны, она негромко позвала.

— Капрал?..

Тот развернулся к ней, поднял руку к козырьку и щёлкнул каблуками, показывая безупречную вышколенность не без мальчишечьего хвастовства.

— Мэм?

— Я могу узнать, полковник Хоффмейер у себя?

— Да, мэм.

— Могу я его увидеть?

— Просил бы вас показать документы, мэм, если таковые имеются, — ответил он, с удовольствием смакуя длинную заученную фразу. Таковые имелись… Удостоверение, наверное, в сотый раз за день открылось, и парнишка с удивлением разобрал начальные слова.

— Федеральное Бюро Расследований?..

Было видно, что он растерялся — на посещение агента из такого важного штаба он, понятно, не рассчитывал и не знал, как себя вести.

— Простите, мэм, но о вашем визите я не был должным образом проинформирован…

— Я пришла не с официальным визитом. — она улыбнулась.

— Тогда… я вряд ли чем-нибудь смогу вам помочь — у полковника расписан график, о таких встречах он всё равно должен знать заранее… и сейчас он вряд ли вас примет. — нашёл он единственный выход. Дана близко подошла к юному военному, пристально посмотрела в его бегающие мальчишечьи глаза и тихо, чётко произнесла.

— Капрал, я правильно поняла, вы хотите препятствовать работе служащей правоохранительных органов? К тому же, имеющей очень важное дело к полковнику… не так ли?

Он сразу как-то сник, потупился от её резкого тона, и она вдруг увидела, что у него по-детски обиженно вздрагивают пухлые ещё губы… На этот раз она совершенно искренне улыбнулась и сказала, коснувшись его рукава.

— Не расстраивайтесь, капрал. Проще будет забыть об этом инциденте нам обоим, а вам пойти и попросить меня принять.

Лицо юноши просветлело.

— С удовольствием, агент…

— Скалли. — всё с той же, чуть снисходительной улыбкой напомнила Дана свою фамилию.

— Агент Скалли. — он преувеличенно браво козырнул и ушёл к двери кабинета. Мягкость тут же исчезла из зрачков зелёных глаз, уступив место напряжённой тревоге…

В кабинете было светло и просторно. Лишённое всякого изящного убранства, которым так гордились рядовые чиновники и иностранные атташе, иногда заезжающие в здание ООН, помещение было декорировано строго, по-военному, чем вызывало гордость только своего хозяина, полковника Рэнди Хоффмейера. Полковник сидел за широким столом, занимаясь необычным для себя делом проверяя штабные доклады коллег; к тому же, он был в полном военном мундире, и его, привыкшего к камуфляжной форме ещё со времён Вьетнама, это стесняло. Однако, что поделать — работа! Полковник и сам знал, что находится на очень престижном посту, хотя и не стремился к нему — он был прекрасным стратегом, умным полководцем, но, Боже упаси, не политиком или дипломатом! Худой и высокий, с резкими чертами чисто выбритого лица, лёгкий смуглый оттенок которого он унаследовал от далёких предков-греков, полковник был начисто лишён всего, присущего профессии политика — умения вести «умные» разговоры, притворяться, хорошо обращаться с неприятным для него человеком. Но у него был цепкий и хитрый ум, и за это он был вовлечён в шпионские игры Синдиката в качестве подручной и удобной силы. Полковнику было под пятьдесят, и он уже привык исполнять приказы, даже если они были жестоки и непонятны. Сколько операций он провёл блестяще! Например, последнюю — с японской, что ли, техникой… Он не особенно вдавался в подробности интриги — знал только, что это дело было сверхважно для его начальства. Ну что ж — это их проблемы, а он своё дело сделал…

Раздался несмелый, робкий стук. Хоффмейер крепко сжал губы и сухо бросил.

— Войдите.

На пороге показался его уполномоченный, капрал по фамилии Уоттерсон, совсем ещё юнец, недавно взятый из Академии. В руках он держал фуражку, а на его, опять растрепавшейся, макушке торчком стоял соломенный хохолок. Полковник не выдержал и затаил в уголках светло-кофейных, хищных глаз неожиданно мягкую улыбку, кивая пареньку. Тот помялся и наконец выговорил.

— К вам посетитель, сэр.

— Да?..

— Федеральный агент Скалли, сэр. — он повернулся и дружелюбно кивнул. Прошу вас, мэм.

Имя молнией пронеслось в мозгу военного. Скалли… Скалли? Он соразмерял знакомую фамилию и известные ему факты, мучительно пытаясь вспомнить, и, когда увидел на пороге женщину, впился в неё цепким взглядом, будто стараясь соединить всё воедино… Невысокого роста… стройная, пожалуй, даже хрупкая фигура… довольно длинные ноги… изящные руки — но чувствуется тренированная сила… странная простота в одежде — джинсы, белая, кажется, рубашка, и синяя ветровка. Очки висят на воротнике. Красивое лицо с холодным, бесстрастным выражением… прекрасно очерченные, сжатые с чуть заметной насмешкой губы… прямой нос… чётко вылепленные скулы… и глаза! Вот это да!.. чуть не присвистнул по-солдатски полковник. Давно он таких глаз не видел… Подарок для разведчика. Большие, почти чисто зелёные… кошачьи, что ли… они смотрели на него прямо, невозмутимо, абсолютно непроницаемо и уверенно. Такая уверенность ему понравилась — наверняка эта женщина пробралась в здание без спецордера, и он, кажется, знал, почему… он узнал её, вспомнил имя. И понял, что разговор предстоит нелёгкий…

Высокий, загорелый человек в мундире, с зачёсанными назад чёрными, с проседью волосами, внимательно рассматривал её. Не как вещь, как обычно рассматривают мужчины женщину, а как старой закалки военный, старающийся оценить возможного противника и морально, и физически. Дана далеко не была уверена, знает ли он её имя — ведь, если знает, значит, осведомлён обо всём и действительно является подставной уткой… Но когда в его глазах мелькнул огонёк, говоривший — «значит, это ты…» — она поняла, что не ошиблась. Дана скрестила руки на груди и смело ответила на его странный взгляд.

— Агент Скалли? Дана Скалли?

— Именно, майор. Рада познакомиться. — она протянула ему руку. Пожимая её узкую, прохладную ладонь и отчуждённо глядя, как солнце играет в рыжих локонах, вплетая в них золото, полковник быстро обдумывал варианты. Зачем она здесь? Знает ли про технику или интересуется своим партнёром?.. С которым он, Хоффмейер, говорил… Однако полковник приветливо кивнул и произнёс.

— Присаживайтесь.

Дана совершенно непринуждённо села в глубокое кресло и оглянулась на стены, где висели гербы и листы почётных грамот… Так. Нужно быть предельно осторожной… Военный сплёл руки домиком и внимательно взглянул ей в глаза.

— Итак… Чем я могу быть полезен сотруднице Бюро Расследований? — последнее слово он подчеркнул с холодной вежливостью.

— Надеюсь, что многим, полковник. Очень надеюсь… — внезапно тихо повторила она. — Как мне известно, сэр, вы являлись помощником сенатора Мэттисона, ушедшего в отставку.

— Верно. — кивнул он, оправляя воротник.

— И были посвящены во все его дела… как бывшие, так и нынешние?

— Да.

— Не ошибусь ли я, если скажу, что он некогда руководил отделом дипломатии здесь?

— Нет, не ошибётесь. — офицер не спускал с неё глаз.

— Не могли бы вы сообщить, ведением дипломатии каких стран занимался этот отдел?

— Д-да, это вопрос скорее нашего служащего, чем агента… — отрывисто пошутил он, изображая улыбку. — Дайте подумать… насколько я помню, ряда африканских… стран Южной Америки… потом… Чехословакии, Польши… Македонии… также — стран Дальнего Востока — Индии, Монголии, Тайланда, Бангкока, Китая… и, пожалуй… — полковник встал, будто в раздумии, подошёл к окну. — это всё, что я смог припомнить, извините.

Дана увидела, что он замялся.

— И, полковник… — она взглянула на него. — Вы, кажется, забыли упомянуть одну страну, далеко не последнюю по значению. Японию. Я права?

— Возможно… Да, действительно! — он нахмурился. — … Вы же понимаете, ведение этих дел не требует большого контроля, над этим сейчас работает хорошо подготовленная группа специалистов… — полковник отвёл глаза, поняв, что что-то ей известно. Тогда… зачем она здесь?

— Понимаю. Но вы всё же осуществляете контроль над их работой? Ведь Мэттисон должен был передать вам часть своих полномочий?

— Он и передал… но я доверяю этим людям, они все — профессионалы высокого класса, и не всегда осуществляю жётский контроль. Хотя, конечно, некоторые функции в этом деле я исполняю. — военный выпрямился, потирая рукой выбритый подбородок, и сузил глаза. — Агент Скалли, я вижу, вас более интересует график работы, выполнявшийся при сенаторе? Тогда вам проще будет обратиться к нему самому — я, правда, не уверен, что он будет очень рад вас видеть.

«Я тоже уверена…» про себя сказала Дана, вспоминая, что ещё на службе сенатор был далеко не открытым в общении человеком, а вслух произнесла.

— Боюсь, сэр, вы меня неправильно поняли… или поняли не совсем так. Меня действительно интересует график работы отдела дипломатии, только не выполнявшийся, а выполняющийся сейчас. Дело в том, что в нём обнаружены очень серьёзные проколы, связанные с противозаконной деятельностью.

— Неужели? — полковник изобразил на лице удивление, едва ли не испуг, что, впрочем, далось ему без особого труда.

— Да.

— И что же натворили мои ребята?..

Дана чуть заметно усмехнулась, наблюдая его слабую актёрскую игру, и проигнорировала эту реплику, сразу объясняя.

— Агентам стало известно о поставках оружия, произведённого предположительно в Японии и не проходящего ни один таможенный досмотр по пути своего следования. Уже сам факт такой деятельности предполагает уголовную ответственность… но этим дело далеко не кончается. Выяснилось, что оружие было сконструировано для психологического воздействия — это говорит о том, что оно представляет огромную опасность в случае его применения иностранными спецслужбами или попадания на широкий «чёрный рынок» оружейного бизнеса следовательно, кое-кто из нашего ведомства проявил повышенный интерес к, прямо говоря, контрабанде. Но ему не удалось продолжить расследование…

— Что же случилось? — осведомился полковник.

— Его похитили. — кратко ответила Дана, резким рывком головы откидывая рыжую прядь волос назад. — Похитили люди, всё это время прикрывавшие поставки оружия по засекреченной программе ради возможной выгоды. Похитили люди из правительства, имеющие неограниченные возможности, не боящиеся ни Бюро, ни прочих органов. Хорошо осведомлённые обо всём люди…

«Чёрт возьми, как точно!.». — удивился он, а сам так же резко спросил.

— И кто же эти таинственные личности, по вашему?

— К моему сожалению, один из них — вы, полковник. — спокойно ответила она, не опуская глаз. Хоффмейер заметил мелкие бисеринки пота у неё на висках и понял, что, может быть, у неё и доказательств-то нет! На голом энтузиазме девочка работает… Восприняв это, как нить надежды, он гневно расправил плечи, тяжело дыша, и процедил сквозь зубы.

— Вы сошли с ума.

— Отнюдь, могу справку показать. — неожиданно улыбнулась женщина, отклоняясь назад в кресле.

— У вас нет никаких фактов!! Я не контрабандист и не убийца!

— Помилуйте, полковник, вы меня снова неправильно поняли. Я этого не говорила… Я просто считаю, что вы очень хорошо осведомлены о всех сделках с этим таинственным оружием, возможно, потворствуете контрабанде, и помогли нейтрализовать агента Малдера.

«Умна, как чёрт! Ну, ничего, переиграть её я всегда смогу… на своей, как-никак, территории нахожусь…»

— На каком основании вы делаете такие смелые предположения? Я не знаю ни о каком секретном оружии… — попробовал было отпираться он.

— Но знаете же вы о его испытании. — пожала плечами Дана, почти лукаво глядя на него.

— С чего вы взяли?

— С вашей неосторожности, полковник. Пояснить? — она встала, потирая ладонью затёкшее плечо. Военный сердито воззрился на неё, не ожидав такой наглости.

— Будьте любезны!

— Хорошо… Вы допустили несколько серьёзных ошибок в нашей беседе. Видите ли… лично я очень неудачно попала под испытания этого оружия — регенератора, а об этом знал только мой пропавший напарник, и — всё идёт к тому — те, кто руководили проектом. С вами я раньше не имела чести встречаться, однако вы, поздоровавшись со мной, назвали моё полное имя и фамилию, хотя документов я вам не давала.

— Но Уоттерсон мне сказал…

— Ваш уполномоченный сообщил вам лишь мою фамилию. — отрезала Дана, отбрасывая свой полушутливый тон. Полковник поморщился — она знала даже больше, чем он рассчитывал… недаром её так стремился убрать с дороги Синдикат.

— Что ещё?

— Во-вторых, вы непростительно пропустили Японию в разговоре, видимо, в надежде на то, что я не осведомлена. Когда же обнаружилось обратное, вы слишком открыто показали своё замешательство. Это было очень неосмотрительно, полковник.

Неужели в её ровном голосе ему почудились нотки презрения? А она умеет ловить на слове… наверняка, знает очень многое. Надо срочно отступать… Понимая, что принцип «отрицать всё» больше не сработает, он решил выдать некоторые позиции, надеясь ослабить её внимание… а там — что-нибудь придумать. Военный вытер ладонью взмокший лоб и хмуро бросил.

— O.K. Допустим, я и прикрывал транспортировки оружия, но это всё было на благо американского народа! Был приказ главнокомандующего, понимаете, приказ доставить груз и наладить производство… Это же — важнейшие сверхсекретные поставки! А мирных… задели совсем случайно. Но я действительно не понимаю, о каком агенте вы говорите…

Её глаза вдруг потемнели, и Хоффмейеру показалось, что она сейчас сорвётся… при всей своей выдержке. Господи, да тот правдоискатель, которого он провёл, наверное, лично дорог ей!.. смешно ведь — поднимать всю тему из-за какого-то там…

С её лица исчезла саркастическая улыбка, и Дана чётко, с металлом в голосе проговорила.

— Если бы вы действительно не понимали, о ком я говорю, то не позвонили бы агенту Малдеру по личному номеру в ночь с 7-го на 8-е июня, в 21 час 23 минуты. Этот звонок засечён в меню его сотового телефона, а также в Центральном компьютере этого здания, и в последнем, кстати, известно, что вели разговор именно вы. Есть свидетели. — она подчеркнула слово «свидетели». — Так вот — предположительно, после вашего звонка агент Малдер проследовал туда, где его ждал специальный блокпост, и его незаконно взяли под стражу. — женщина замолчала, в упор глядя на Хоффмейера. А тот, видимо, был в очень затруднительной ситуации… Он отчаянно хмурился, пытаясь придумать довод для контратаки и не находя его — слишком чётко было предъявлено обвинение. Дело было не в том, что он испугался — просто всё это было настолько неожиданно, что выбило всякую почву у него из-под ног… ни к чему хорошему с таким ловким оппонентом это не вело. Вполоборота повернувшись к Дане, стоящей за спинкой кресла и скрестившей руки на груди, он с досадой спросил.

— Можно покурить?

Она пожала плечами.

— Как хотите…

Полковник понял, что она будет ждать, прекрасно понимая, что это — всего лишь неуклюжий повод, чтобы отсрочить решение — итог разговора должен был подвести он… Вынув из шкатулки дорогую гаванскую сигару, он опять подошёл к тяжёлой шторе у окна и глубоко затянулся… Итог неутешителен. Удар нанесён, и нанесён очень метко… Конечно, Хоффмейер ждал осложнений — но что они возникнут… из-за кого? Девчонки почти совсем, появившейся из штаба неуважаемого ФБР, кажется, ищущей своего напарника… Хотя она прекрасно владела собой, полковник видел, что при малейшем упоминании об обманутом им агенте её глаза гневно загораются… о RX209 она говорила куда более спокойно. Чёрт возьми, и она припёрла его к стенке!.. Поначалу хоть на что-то можно было надеяться, пока она не предъявляла точных, весомых доказательств его вины можно было мирно удалить её, вызвав охрану — кто бы поверил, что уважаемый полковник из штаба ООН… и так далее. А он почему-то упустил момент… и теперь руководители Синдиката из-под земли его достанут, если истина всплывёт — как же, он не выполнил их грязную работу! Проблема… ведь теперь обнаружились и ненужные свидетели в его аппарате. Это всё утомительно… остаётся ведь только одно — заставить своих подкаблучников замолчать… и сделать то, чего не доделал Синдикат. Жутко… Толком не продумав положение, военный вынул из кармана свой трофейный пистолет и развернулся, почти не целясь.

— Поверьте мне, вам вовсе не обязательно было столько узнавать ради личных целей…

В ответ послышалось усталое.

— Может быть. Но… хотелось бы вас предупредить — я всё равно первой нажму на курок, поскольку эта «личная цель» для меня очень важна. Я не думаю, что вам нужно ещё и непосредственное обвинение в покушении на убийство федерального агента?..

Откуда-то в руках этой хрупкой и даже беззащитной на вид женщины появился тяжёлый «Smith amp;Wesson». Сомкнув обе ладони на его ребристой рукоятке и держа пистолет на уровне глаз, Дана почти приказала.

— Сядьте, Хоффмейер.

Безучастно глядя на чёрное отверстие дула, смотрящее куда-то в его грудь, на белую ткань мундира, полковник вдруг представил, как там расплывётся кровавое пятно, и послушно сел, положив большие, мозолистые ладони на крышку стола.

— Дайте мне оружие.

Он протянул ей револьвер с ручкой из слоновой кости и наспех приверченным глушителем. Она осторожно взяла его и положила в карман. Полковник успел заметить, что в её движениях не было излишней нервозности или суетливости наоборот, они были достаточно чёткими — эта женщина знала, что делала, и говорила абсолютно серьёзно… «Smith amp;Wesson» перекочевал на своё привычное место — в кобуру на боку. Военный вдруг усмехнулся.

— Как же вы пронесли такую артиллерию мимо нашей охраны?..

— При наличии определённых документов и плотной куртки можно сделать многое. — Дана присела на подлокотник кресла, исподлобья настороженно наблюдая за ним, в любую секунду готовая снова вскочить на ноги… Но полковник не собирался ничего предпринимать — всё больше приглядываясь к нему, она начала испытывать даже что-то, похожее на жалость — к человеку, который несколько секунд назад собирался её убить… Впрочем, некоторые причины для этого были. Этот бравый, статный военный старой закалки вдруг «сломался» — скорее всего, из-за поражения, которое ему пришлось понести… как-то сник, стушевался… Теперь он сидел, почти уронив голову на грудь и равнодушно глядя вперёд.

— Чего вы от меня хотите? Может, наконец назовёте свои настоящие мотивы? — грубовато, но честно спросил Хоффмейер.

— С удовольствием. — Дана пристально посмотрела в его глаза — глаза загнанного зверя, и тихо ответила. — Я хочу спасти своего партнёра. На остальное мне плевать.

— Ясно… — он тяжело вздохнул и по-старчески ссутулился. — Если бы они все знали, как меня достала эта чёртова Бондиана… Подонки!.. Эти ребята вытворяли дела и почище, чем с вашим напарником… а мне оставалось только выполнять их указания. Вот и сейчас я тоже… выполнил. — он переглотнул, и Дана приготовилась слушать. — Всё ведь началось предельно просто. Это чудо техники разработали действительно японцы — один их шибко умный гений… он, правда, хотел использовать RX в обучающих целях… Наши это дело просекли и быстро уломали его на дальнейшие разработки уже здесь. Естественно, эта штука была нужна им совсем не для образования — они открыли новый военный проект… представили бумаги в Сенат и Белый дом… но там сказали, что использование психологического оружия запрещено и они не могут дать ход проекту. Нашим верхам это не понравилось, и они, глубоко законспирировавшись, продолжили эксперименты. Сначала их повели в лаборатории… там начались какие-то сбои мелкие, и на них не обратили внимания — только сам изобретатель протестовал против использования непроверенной конструкции, да ещё в качестве оружия… Ему попросту сказали заткнуться. Я не знаю подробностей… Вообщем, его не стали слушать, потому что поджимало время. Из-за несанкционированной деятельности они провели первый эксперимент на отдалённых маленьких городах в провинции и работали по принципу увеличения мощности излучаемых волн… работали два месяца. Потом пошли сбои — как и предупреждал японец… вы, возможно, попали под влияние одного из них. Но они не могли уже остановить процесс — боялись огласки… Увидев, что на него не обращают внимания, изобретатель поехал собственноручно уничтожать своё детище. Его заметил ваш напарник… Вообще, наши знали, что откуда-то из военных рядов идёт утечка информации, и поняли, что от него идёт угроза разоблачения. Надо было действовать… Японца арестовали — он снял все машинки, кроме одной…

Дане показалось, что металл её «груза» холодит кожу даже через карман портфеля и одежду.

— Все действовали очень решительно, потому что перспектива получения такого оружия — пусть даже с дефектами — давала нам огромное преимущество перед иностранными разведками и т. д.

— Я думала, гонка вооружений давно закончилась…

— Ну так… — грустно усмехнулся он. — Проанализировав всё, ребята из нашего ведомства поняли, что последний, пока ещё целый и могущий функционировать прибор — у вашего напарника. Это было совсем нехорошо… Изобретателя увезли на так называемый «консилиум», агента дезинформировали, чтобы он всё увидел и его можно было задержать, а в случае чего объяснить, что его взяли по обвинению в промышленном шпионаже… если кто-то что-то выяснит. Никто же не ожидал, что его будут искать таким путём, как вы… — он поджёг кончик потухшей сигары и жадно затянулся несколько раз, словно пил воду. Конечно, они позаботились о том, чтобы уничтожить все следы своей деятельности.

— А что насчёт Малдера?.. — она сощурила глаза, и полковник заметил, как в них мелькнул болезненный огонёк.

— А его до сих пор «держат», ждут, пока он расколется и скажет, где последнее устройство. — сухо закончил полковник.

— Я-асно… — она расстегнула воротник рубашки и тыльной стороной ладони провела по шее. — Что с ним хотят сделать?

— Не уверен… у них всегда было много методов для того, чтобы узнать всё, что им нужно. Я думаю, вы это знаете… — он хмыкнул. Дана непроизвольно вздрогнула.

— Это правда… — она наклонила голову, хмуро глядя вокруг. — Вы можете наладить связь с руководителями этого проекта?

— Могу… а что? — он подозрительно посмотрел на неё.

— Мне нужно узнать, пойдут ли они на обмен.

— То есть? — опять не понял Хоффмейер, и вдруг увидел её мрачный взгляд.

— То и есть. Я хочу знать, вернут ли Малдера живым, если я привезу им регенератор, целый и нетронутый?

— Спрашиваете!.. — полковник спохватился и всмотрелся в зелёные зрачки, где был лишь один напряжённый вопрос. — Стойте… стойте, эта игрушка у вас?!

— Допустим. — осторожно произнесла она.

— Непостижимо!.. И вы пришли сюда, ко мне… открыто говорите о таких вещах, имея настолько опасный для себя компромат?!

— Да, учитывая то, что ваш револьвер всё ещё у меня в кармане. — напомнила ему Дана, потирая пальцем переносицу. Хоффмейер показал в полуулыбке белые зубы, а потом уже по-деловому добавил.

— Хорошо… на такую сделку шефы, естественно, согласятся. Не думаю, что Малдер очень сильно пострадал — его и так не убрали бы, учитывая всю его важность… У вас есть телефон?

— Да. Его трубка. — уточнила она, встряхивая чёлкой.

— O.K. я договорюсь с ними о встрече, а потом позвоню вам. Так сойдёт?

— Почти. Ещё один вопрос — Малдер был на машине, когда прибыл на… «встречу»?

— Кажется… как говорила охрана. По-моему, на синем «Fiat'e», — он наморщил лоб.

— И где он?

— Хм, у вас неплохо получается выяснение деталей… На 2-ом километре 9-го шоссе — это в Манхеттене… там разветвление, и далее идут аллеи. Его машина на первой, возле пятого здания слева, особняка из красного кирпича. Понятно?

— Вполне. — Дана встала и шагнула было к двери. Но потом обернулась. Кстати, вы не осведомлены о том, что именно находится на складе у доков, возле 4-го причала?

Его брови высоко взметнулись — полковник очень удивился, а потом отрицательно качнул головой и почти тепло сказал.

— Даже с вашей профессиональностью и умением действовать я очень не советую вам направляться туда — там не справиться одним пистолетом… Вы не выручите ни партнёра, ни, тем более, себя.

Всё ясно — значит, Малдер там… наверняка под охраной. Она развернулась, спиной ощущая тяжёлый взгляд военного, вскинула голову и вышла предварительно положив на журнальный столик у входа дорогой трофейный пистолет с белой ручкой и ещё раз мельком оглянувшись на полковника. Тот ещё долго смотрел на дверь… потом обжёг окурком пальцы, встал, подошёл к окну, резко отдёрнув штору, и увидел, как его недавняя собеседница вышла из здания… постояла на тротуаре… осмотрелась и, как-то собравшись, побежала через дорогу к остановке автобуса… Огладив ладонью чёрные волосы и застегнув пуговицу кителя, Хоффмейер криво усмехнулся. Он понял, что первый раз поступил не совсем по инструкции… и, кажется, правильно сделал. Он не смог отдать приказ о её задержании — что-то в поведении молодой женщины внушило ему уважение… полковник понял, что она своего добьётся, и пошёл на компромисс. Ну что ж… Он наклонился над столом и взял бумагу, начиная читать.

Нью-Йорк Шоссе № 101, 4-ый причал Складское помещение доков 22:35

Разлепив едва приоткрывающиеся веки, Фокс увидел, что за окном уже темно вечер, либо ночь… Руки и ноги задеревенели, едва шевелились. Сильно болела шея, куда неизвестные типы вкололи дозу то ли наркотика, то ли снотворного… Примерно половину времени, проведённого здесь, он провалялся в забытьи. Голова болела… Слышался плеск волн. Кто-то из солдат крепко ругался под окнами. Фокс сумел-таки повернуться и кое-как улечься под плащом; один охранник принёс ему его в конец изодранный плащ, кинул, пока не видели остальные… хоть за это спасибо. Не так холодно было лежать на грязном полу… После пары безуспешных попыток его больше не допрашивали, видимо, доверяя мерам природы посчитали, что голод, грязь и боль его разговорят… Но он отмалчивался, держась за какую-то надежду, хотя и она начала потихоньку угасать в его измученном мозгу.

Ругань под окном смолкла — послышалось щёлканье затворов, нестройные звуки шагов и чей-то громкий, властный голос. Снова надрывно заскрипела входная дверь, и агент понял, что к нему пожаловали редкие гости… в такое-то время? Впрочем, им такие посещения — только в удовольствие… Ему был знаком такой метод «ночных допросов». Но Фокс не боялся — ему стало всё равно… Внезапно мужчине в лицо ударил луч фонаря. Послышался всё тот же голос, но уже с брезгливыми нотками.

— Какого дъявола вы его так?.. Начальство говорило, нужен живым и чистеньким…

— Без проблем, умоем… — раздался чей-то смешок.

— Ты, человекообразный! Нам не до шуток!.. Ладно, аккуратно берите его и ведите к машине…

Два солдата взяли Фокса под руки и встряхнули, заставив встать на негнущиеся ноги.

— Куда?.. — едва слышно выговорил он.

— Ты не поверишь, приятель, но за тебя кто-то здорово вступился… или вступилась, чёрт там разберёт. — кто-то весело гоготнул. — А пока считай, что ты едешь на небольшую прогулку… ну, пошёл!

Его грубо столкнули с места и потащили вниз, по лестнице…

Пригород Нью-Йорка Шоссе № 95 23:50

Тёмно-синий «Fiat» стоял у обочины, почти скрывшись за дорожным знаком, уже минут сорок. Можно было подумать, что в нём никого нет, если бы при приближении любого автомобиля женщина, сидевшая за рулём и бесконечно всматривавшаяся в тёмную линию поворота, не поднимала бы глаз и долго не смотрела вслед… Очередной лихой водитель промчался мимо, на секунду осветив весь салон ослепительным сиянием фар. Но лишь на секунду — едва он проехал, кромешная тьма вновь окутала всё. Дана зажмурилась и провела рукой по усталым глазам — они уже начинали побаливать после вторых суток бодрствования… но особой потребности во сне она не ощущала… скорее наоборот — была предельно напряжена. Свет она не включила: так приказал ей звонивший Хоффмейер. Многими инструкциями он её снабдил… «ждите на таком-то километре, под знаком, к вам подъедут…» А кто, когда, как? Боже мой… до чего это всё неприятно!.. Вздохнув, она поставила ладонь под висок и грустно посмотрела вперёд, в почти непроницаемую темноту. Странно, что здесь так мало машин — ведь шоссе находилось рядом с очень крупным городом… из-за уединённости его, видимо, и выбрали для встречи эти таинственные ребята. Где-то близко побережье… Перебирая пальцами рыжую чёлку, Дана нахмурилась. Интересно, куда пропали «исполнители»?.. В душе потихоньку поднималось глухое беспокойство. Где они? Ведь полчаса назад они должны были быть здесь! А вдруг… место неправильно сообщено? Вдруг полковник решил отомстить? Нет… он не должен. Против своих намерений она «сломала» его в ходе разговора… совершенно не ожидая, что офицер с такой выучкой, послужным списком вдруг сдаст свои позиции, но почему-то перед ней он спасовал… Но иначе Дана не могла. Она должна была помочь Фоксу, и впервые шла так прямо, не глядя назад. Скоро всё кончится. Теперь точно нет дороги назад… да и не нужна она!.. Малдер, Малдер… где он? Привезут ли его… живого? Она стиснула ладонь в кулак. Должны! Ради такой цели… обязательно должны.

Словно в ответ на её рассеянные мысли на повороте метрах в десяти от «Fiat'a» наметилось какое-то движение. Дана различила корпус машины… небольшого грузовика, кажется… он плавно затормозил, поворачиваясь кабиной к той стороне дороги, где стоял её автомобиль… совсем замер… И тут же по глазам ударил яркий белый свет — похожий на прожекторный. Она резко вскинула руку, заслоняясь и щурясь… мелькнула мысль, что военные не оставили своих подозрительных привычек — всё же проверяют… Наконец люди, чьи силуэты выделялись за лобовым стеклом поверх луча, в чём-то удостоверились и погасили «фары». Стали ждать… Дана посидела ещё пару минут, растерянно мигая и пытаясь придти в себя, а потом вдруг вспомнила аналогичную ситуацию, произошедшую с ней на «заре карьеры» — в 93-ем году предыдущий информатор Малдера, Глубокая Глотка, погиб от рук военных, вот так же сдавая им выкуп… это был настоящий шок, демонстрация их возможностей. А что, если… военные точно не забыли все свои привычки?.. Передёрнув плечами, Дана на ощупь вытащила из портфеля заветную коробку и, открыв дверцу, вылезла. Было прохладно. В воздухе разносился шум натужно работающего мотора грузовика… Подняв капюшон и оглянувшись, женщина пошагала через дорогу. Мельком прочла вблизи ставшую видной надпись «Уотч-электроникс» на боку машины. Про себя усмехнулась… и прошла дальше. Бывшие в кабине её явно заметили, потому что, едва худенькая фигурка поравнялась с боковым окном, тёмное стекло тут же опустилось. Сидящий внутри человек в фуражке далеко кинул окурок, небрежно вытягивая руку, а затем протянул ладонь.

— Где Малдер? — Дана чуть отступила, помня об элементарной осторожности. Человек страдальчески, сквозь зубы процедил.

— Дайте сюда.

— Нет. — она решительно качнула головой. — Сначала я хочу удостовериться, что он здесь.

— Ч-чёрт возьми… да пожалуйста! — он с досадой кивнул кому-то второму; тот, в свою очередь, сказал что-то через окошечко вглубь фургона… Резко распахнулись задние дверцы, и на дорогу упала тёмная фигура, сильно ударившись… откатилась в сторону… Дана прикусила губу. Исполнитель нетерпеливо повторил.

— Давайте же, ну!..

Она протянула коробку… Дёрнув за картон так, что женщина чуть подалась вперёд, он выхватил драгоценный груз и отстранился. Оторвав крышку, он довольно выпрямился… и пробормотал.

— Так, от-тлично…

Дана не понимала, почему он медлит — при такой конспирации, удостоверившись в подлинности переданной вещи, ему разумнее было бы тут же уехать… зачем «светиться»? И только увидев чёрное отверстие дула смотрящего в глаза полуавтомата, всё поняла… Выстрел грянул. Но — секундой позже того, как женская фигурка неожиданно быстро пригнулась и, отскочив, ничком упала на твёрдый асфальт. Мощно взревев, грузовик тронулся и, яростно скрежеща резиной шин по асфальту, мгновенно унёсся вперёд, по прямой возле обочины… Водяные капли, поднятые его колёсами из луж, тут же осели обратно.

Вскочив на нестерпимо болевшие от удара ноги, Дана оглянулась и позвала.

— Малдер!..

Она знала, где он… но всё же так хотела услышать его голос — ведь это значило бы, что он хотя бы жив… И когда она различила что-то — полувздох, полустон — она сорвалась с места и метнулась по этому звуку… Склонившись над лежащим на боку мужчиной и окидывая взглядом его фигуру, Дана почти вслепую в темноте — провела ладонями по его лицу… наткнулась на липкую полоску пластыря на его губах и осторожно, чтобы не причинить лишней боли, отклеила её… ощутила колкую щетину, отросшую на щеках… и не выдержала, тихонько погладила… Фокс почувствовал её длинные пальцы, их лёгкие касания, и уловил вырвавшийся у неё возглас.

— Господи… бедный!..

Сквозь туман, наполовину заволокший его сознание, пробилась радость — он понял… Скалли. Она нашла его. Господи, она рядом! Рядом с ним… Что-то ожгло глаза, и он, не узнавая своего голоса — хриплый, едва слышный, срывающийся — прошептал.

— Ты… как? Жива?..

— Да что со мной будет… — как-то жалобно усмехнулась она, находя его руки в облипших рукавах плаща и развязывая тугой, стягивающий узел на запястьях. Едва она эта сделала, они бессильно распались…

— Сможешь встать? — почти умоляюще спросила Дана, поворачивая его к себе и внимательно всматриваясь в такое близкое лицо… Фокс приподнялся, и она увидела, что в его блестящих глазах появился оттенок страдания — хотя он изо всех сил старался этого не показывать. Привстав, она закинула его руку себе через плечо и, остановив ладонь на спине мужчины так, чтобы он не мог упасть, осторожно выпрямилась. Почувствовав тяжесть его тела настолько, что колени едва не подогнулись, Дана собралась, крепко поддерживая Фокса, и, переставляя ноги на небольшие расстояния, заставила его идти за собой… Ещё не очень чётко всё осознавая, он добросовестно пытался шагать вместе с ней, шёл, поминутно чувствуя, что земля уходит из-под ног… он почти ничего не видел, и только ощущал поддержку знакомых рук… и это помогало.

Надо же… кто бы мог подумать, что путь через узкую полосу дороги может быть настолько трудным…

Дана прислонилась спиной к корпусу машины, успокаивая дыхание, и, подождав с пару минут, открыла заднюю дверцу.

— Залезай…

Фокс сел в салон, почти упав на сидение… Аккуратно помогая принять более удобное положение, она встревожено тронула его за плечо.

— Малдер… ты меня слышишь хотя бы?..

Он перекатил голову по спинке кресла и посмотрел на неё, чуть приоткрыв глаза. В тусклом свете сигнальной лампы было видно, что он очень плохо выглядел…

— Потерпи, пожалуйста… потерпи ещё немного! Только вот отъедем куда-нибудь в безопасное место, и я тебе помогу… обещаю… — тихо произнесла женщина, пытаясь поймать его взгляд.

— Хочу в это верить… — Фокс разлепил запёкшиеся губы, постаравшись улыбнуться — что, впрочем, почти не получилось. Но Дана поняла его, едва заметно улыбнувшись в ответ и осторожно пожав его ладонь… Она быстро вышла, села в кабину с другой стороны — на водительское место — и ещё раз обернулась к нему. Может быть, в полутьме Фоксу и показалось, что в зелёных зрачках мелькнул оттенок затаённой радости… во всяком случае, Дана снова посмотрела на него и коротко сказала — в ответ на его реплику.

— Это хорошо…

Повернув ключ зажигания в замке, она завела мотор и стронула автомобиль с места. Шурша колёсами, «Fiat» развернулся и скрылся за поворотом, противоположном тому, из-за которого выехал злосчастный грузовик несколько минут назад…

Северо-восточная окраина Нью-Йорка 00:15

Хотя в машине было темно, Фокс в зеркало заднего вида почти всё время видел глаза напарницы, то напряжённо следящие за дорогой, то изредка тревожно поглядывающие на него… Теперь он мог дать себе возможность расслабиться и оценить своё не самое лучшее состояние. После тряской езды в военном грузовике, в горизонтальном положении под сапогами солдат, с намертво скрученными руками, такая поездка к набережной, как сейчас, казалась отчасти круизом… Откинувшись назад, на валик твёрдого сиденья, Фокс поднял руку и с трудом протёр глаза. Всё тело нещадно ломило… он тихо ахнул от боли, стараясь не показать её Дане, и прижался лбом к холодному оконному стеклу. Закрыл глаза, переглотнув… Он чувствовал, что потихоньку выходит из состояния того наркотического оцепенения, в котором пребывал последние несколько часов — но сразу вслед за этим так ощутимо дали о себе знать ушибы, царапины… что едва оставались силы перетерпеть ещё и это.

«Fiat» лихо миновал ограждения и, петляя по узкой дорожке между заброшенными складами и ангарами, вскоре приютился за одним из них. Через широкий канал был виден один из самых престижных жилых районов города небоскрёбы, золотые пятна окон… шум воды, мост над головами… А на другом берегу, под магистралью, остались старые лодочные станции и другие помещения, которыми уже почти не пользовались и на снос которых у властей так и не нашлось времени и денег… Дана помнила это место по прошлым расследованиям и знала, что оно почти необитаемо — следовательно, их никто не потревожит… даже бездомные остерегутся трогать автомобиль, неизвестно зачем заехавший в эти трущобы. Её предположения отчасти подтвердились — машину даже не заметили.

Фокс почувствовал остановку «Fiat'a», но даже не шевельнулся — настолько было тяжело… Потянувшись, Дана зажгла лампочку на потолке и вылезла. С секунду настороженно постояв и оглядевшись — предварительно удостоверившись, что рядом с ними никого нет — она открыла дверцу сзади и снова забралась в салон. Откинув волосы назад, она взглянула на партнёра… и даже сердце сжалось — таким измученным, изнурённым он казался… Мужчина сидел, полусогнувшись, повесив голову и опустив ладони на колени. Вполне возможно, что у него — шок… во всяком случае, некоторые симптомы наблюдались. Коснувшись его плеча, Дана спросила.

— Ну, как ты себя чувствуешь? Очень плохо?..

Едва заметно кивая, он нечётко произнёс.

— Боюсь, что… так…

— Ничего, я попробую исправить это незавидное положение… — она привстала, перегнулась через сидение назад и достала коробку с аптечкой, предусмотрительно приобретённой несколько часов назад. Отложив её в сторону, Дана снова повернулась к Фоксу и, взяв его за предплечья, посадила лицом к себе. Он не удержался и поморщился от сильной волны боли, проходящей по всему телу при малейшем движении…

— Ты уж прости, придётся тебя немного подвинуть… — проговорила она, надеясь отвлечь его от болезненного состояния — и понимая, что ей это вряд ли удастся. Ему было плохо…

— Вот сволочи… — с какой-то неопределённой горечью сказала Дана, садясь чуть ближе и внимательно глядя на партнёра. Всё его лицо было в неглубоких царапинах, кровоподтёках… грязи, полосах… ссадинах… веки казались сильно воспалёнными, вокруг глаз наметились красные круги… губы были разбиты, под носом виднелась запёкшаяся кровь… царапины на виске, скулах, крае лба…

— Боже мой, неужели они так «допрашивали»?.. — скорее утвердительно прошептала она, ощущая его боль, словно собственную. Фокс молча кивнул, не открывая глаз — он знал, что она всё поймёт без слов, так… Глубоко вздохнув, Дана аккуратно сняла с него плащ, отделяя промокшую ткань с величайшей осторожностью… и снова едва сдержала негодующее восклицание. Видимо, военные посчитали необязательным выполнение условия их договора — насчёт того, что они обязались вернуть Малдера в относительном порядке, и просто прикрыли плащом следы своей «обработки», надеясь, что никто ничего не скажет… Некогда белая рубашка была порвана не по швам на спине и левом боку… материя висела едва ли не клочьями. Верхние четыре пуговицы отсутствовали вообще… На шее виднелись следы каких-то инъекций — красноватые припухлости… теперь понятны воспалённые глаза!.. — про себя отметила Дана. Возможно, был введён ЛСД или ещё какой-нибудь препарат, чтобы отключить его, когда понадобится… Под разорванной майкой возле ключиц, и дальше — на груди были видны крупные синяки. Господи, чем же они его так зверски били?! Лиловые кровоподтёки… уже целые раны, а не царапины… Если он ещё долго находился где-то, лёжа в грязи, то не исключена возможность заражения.

— Хорошо бы где-нибудь достать чистой воды… — озабоченно пробормотала она, оглядываясь. Фокс шевельнул затёкшей ладонью и выговорил.

— Знаешь… тут под передним сиденьем… где-то бутылка была… сам покупал, думал выпить…

Одобрительно взглянув на него, Дана нагнулась и после нескольких секунд поисков действительно нашла в указанном месте бутылку минералки.

— Да-а-а, это даже лучше, чем я думала. Кристалльно-чистая… — прочла она этикетку и сделала вывод. — следовательно, обеззараживающая.

Тут она заметила совершенно страдальческий взгляд карих глаз, устремлённый на спасительную воду… Немного выпрямившись, мужчина добавил.

— Можно?.. Я… почти двое суток не видел… воды… Пить очень хочется…

— Ну конечно. — Дана вдруг мягко улыбнулась и, сняв крышку, протянула ему пластиковую бутылку. Несмотря на, казалось, полную апатию ко всему, он с отчаянием человека, долго бродившего по пустыне, схватил её и прильнул к горлышку. Глядя, как он жадно пьёт, женщина тихо, задумчиво произнесла, словно думая вслух.

— Как же они могли не давать тебе воды — это при их «благоразумии»… Ведь после того, что тебе вводили, шла убыстренная реакция обмена… ты же от обезвоживания мог и не выдержать!.. — и, заметив, что Фокс выпил чуть меньше половины и продолжает скорее по инерции, она, взяв его за руку, забрала бутылку.

— Всё, всё, хватит! А то тебя уже и умывать не придётся… — Дана в шутку смахнула капли у него с подбородка и поставила минералку в ноги, неплотно закрыв её. Мужчина помотал головой, тяжело дыша, а потом чуточку более осмысленно оглянулся.

— Спасибо… так легче.

— За что «спасибо»-то? Сейчас начну латать тебя, пожалеешь о своих словах… — по-доброму усмехнулась она, легко поддев его и открывая аптечку. Прислонившись виском к сидению, Фокс внезапно медленно произнёс.

— Никогда не испытывал такого странного ощущения… словно не знаю, где точно нахожусь — на этом свете, или…

Что-то выискивая среди баночек, запакованных бинтов с пластырями и не поднимая головы, Дана всё тем же полунасмешливым-полуутвердительным тоном сказала.

— Это уже что-то из области философии… Хотя, если бы ты не был таким чумазым, я бы могла тебя поцеловать… за то, что ты всё же на этом.

— Что тебе мешает? — слабая улыбка тронула его губы. — Ты же… собираешься меня отмыть…

— Смотри, как бы тебе хуже не стало. — по привычке огрызнулась Дана, наконец вынимая небольшую губку. Не чувствуя себя полностью готовым продолжать обычный спор и понимая, что — может быть — она говорила искренне, Фокс тише и мягче произнёс.

— Нет, ты всё-таки необыкновенная…

— Когда сплю зубами к стенке. — хмуро откликнулась она, а затем уже серьёзно прибавила. — Иди сюда…

Он послушно подвинулся к ней… Положив руку ему под шею и заставив запрокинуть голову назад, Дана коротко попросила.

— Зажмурься.

Фокс опять повиновался, опустив веки на усталые глаза… Он знал, что Дана ему поможет… знал, что она сделает это наиболее эффективно и профессионально, и потому полностью доверялся её осторожным действиям… Стараясь не шевелиться, он начал отстранённо думать. Теперь он мог это сделать… Господи, неужели всё кончено? Похоже… Там, в пустом складе возле доков, он совсем потерял надежду, перестав даже думать о свободе и жизни… он прекрасно знал, что с ним сделают, и уже был готов прощаться со всем — но… агент совсем забыл о том, что у него ещё остался шанс. Шанс на спасение помощь друга, партнёра… Она спасла ему жизнь, когда казалось, что всё потеряно — явно не взирая на средства… а ведь всего несколько суток назад он сам так действовал. Как же всё изменилось!.. Холодное влажное прикосновение заставило его вздрогнуть — было похоже на тот холод, который он испытывал несколько часов назад… но — нет, оно приносило улучшение… вслед за ним он ощутил блаженные касания длинных, тонких пальцев… Фокс вздохнул и прижался к нем щекой.

Осторожно придерживая его голову на локте, Дана обтирала смоченной в воде губкой его испачканное, израненное лицо, потихоньку очищая знакомые, чуть искажённые болью и усталостью черты… Ненавязчиво, но чётко наклонив его вперёд, она осмотрела небольшую рану внизу затылка — жёсткие каштановые пряди слиплись от крови… сдержав реплику, промыла её и начала обрабатывать. Чувствуя, что он напрягся от неприятного ощущения и осторожно приглаживая его волосы, она сказала.

— Не надо… расслабься, осталось совсем немного. А дальше будет легче…

Показалось ли ей, или он в самом деле улыбнулся своей обычной полуулыбкой-полугримасой?.. Очистив его шею, плечи и грудь, Дана спросила.

— Нигде больше сильно не болит?

— Вроде нет…

— Малдер. — она с укором пристально взглянула на него. — А если отбросить геройские замашки и сказать честно?

— Скалли, я честно попробую дожить до того дня, когда ты мне сразу поверишь… — приоткрыв глаза, Фокс попробовал изобразить своё обычное насмешливое выражение, но тут же перестал — открылась ранка на губах. Дана слегка толкнула его ладонью в плечо и с едва заметной досадой сказала.

— При дальнейшем таком поведении ты не доживёшь, боюсь… Тебе сейчас вообще надо сидеть, не шевелясь. — маленьким кусочком ваты она стёрла кровь и посмотрела на него. — Я, кстати, серьёзно говорю.

— Да ладно… в любом случае я дождусь твоего лечения…

— Будешь пререкаться — приступлю к своим прямым профессиональным обязанностям. — кратко произнесла она. — O'K. Ну-ка, выпрямись…

Приподнявшись до положения «полулёжа» и уперевшись спиной в сидение и край дверцы, Фокс взглянул на неё. Дана протянула ему таблетку вместе с пластмассовым стаканчиком.

— Пей.

— Что это? — притворно недоверчиво спросил он.

— Во всяком случае, не то, чем тебя качали. Это обезболивающее. — отрезала она, доставая из аптечки небольшую баночку, вату и пластырь. Увидев, как он нахмурился, Дана уже тише и примиряюще добавила. — Ну извини. Я не хотела тебя обидеть… Просто меня не надо трогать сейчас — я стараюсь тебе помочь…

— Я знаю. — он проглотил лекарство и вздохнул. — А что ещё ты собираешься со мной сделать?

— Обработать твои многочисленные повреждения. — невозмутимо произнесла она. Фокс попытался наигранно изобразить испуг, но поморщился от отдающейся по телу боли.

— Тебе придётся проявить некоторое мужество — поначалу, пока не подействует таблетка, может быть больно… — честно предупредила она. Мужчина запрокинул голову с выражением внешней твёрдости на лице и замер — но Дана лишь покачала головой — чистой воды мальчишество… Смазывая царапины и ссадины на его виске антисептиком, от чего Фокс периодически непроизвольно вздрагивал, она вдруг проговорила.

— Не слабо… а полковник так клялся, что ты вернёшься в целости и сохранности…

— Какой? — поинтересовался он, незаметно до боли стискивая кулаки.

— Был там один, с которым я неожиданно спокойно и мирно договорилась… насчёт твоего возвращения.

— А как ты меня вообще нашла? — агент даже чуть приподнялся. Заклеивая наиболее глубокую ранку на его лбу пластырем, Дана, удерживая зубами край клейкой ленты, умудрилась выговорить.

— Это долгая история… Понимаешь, была бы я со стрелками сейчас на твоих похоронах, в полном неведении по поводу того, что с тобой всё-таки произошло… но позвонил Икс, испортил всё удовольствие и в сильном волнении сообщил, что тебя надо срочно вытаскивать из очередной нехорошей истории. Очень нехорошей. Мне, как нормальному товарищу, пришлось собрать все факты и домыслы и приехать сюда… Признаться честно, поначалу я даже растерялась, попав в центр такой передряги.

Фокс мимоходом удивился её манере рассказа — вроде бы она говорила с насмешкой над пережитыми испытаниями… и в то же время за этими словами чувствовалось другое значение… скрытая, более жёсткая подоплёка. Дана намеренно говорила словно в шутку — она знала, что, будь её «доклад» украшен серьёзными подробностями, напарник вряд ли одобрил бы её действия.

— И только через определённое время, с трудом представляя себе картину происходящего, я нашла кое-какие связи… по блоку твоего телефона. Кстати, твоя некоторая… хм-м, рассеянность на этот раз нам обоим очень помогла. Так вот… я выяснила, кто тебе звонил.

— Неужели? И кто? — спросил Фокс. К этому времени его лицо — если исключить красные круги вокруг глаз и пластырь на лбу и виске — приняло почти нормальный вид, что радовало… Обезболивающее тоже помогло — все мышцы расслабились, не было такого страшного напряжения, не подкатывала дурнота, как раньше… Опустив глаза и занимаясь его исцарапанной шеей, Дана ответила чуть усмехаясь.

— Вышеупомянутый полковник из штаба ООН, бывший помощник Мэттисона, а ныне — подставная фигура Синдиката, некто Рэнди Хоффмейер. Он прикрывал поставки регенератора в Штаты, а после — и дальнейшие разработки перед высокими постами в Вашингтоне… изначально это, видимо, было запрещено; хорошие чиновники быстро поняли, что такое оружие… вредно для здоровья. Он довольно долго запирался… под конец у полковника сдали нервы от моей вежливой просьбы насчёт твоего освобождения, он начал размахивать оружием, и…

— И, наверное, он не устоял перед твоей красотой. — улыбнулся он, глядя на ремни кобуры у неё на поясе.

— Не берусь утверждать. — произнесла в ответ она, внезапно хмуро рассматривая его плечи и отворачивая ткань рубашки. Фокс посмотрел на шелковистую чёлку, которую Дана даже не пыталась убрать, полностью сосредоточившись на оказании ему помощи… настолько близко к его лицу были мягкие, золотисто-рыжие локоны… и подумал, что где-то очень и очень прав… Он чуточку отстранился, чтобы ей было удобнее, и кашлянул. Дана продолжила.

— Пришлось с некоторым пристрастием его допросить… я сама, честно говоря, удивилась своим способностям в области деятельности прокурора. Полковник был несколько смущён… и многое рассказал.

— Что именно?

— Например, подтвердил тот факт, что регенератор испытывался на жителях маленьких городков без чьего-либо ведома вообще… даже без ведома его изобретателя, который, кажется, задумывал этот проект для учебных целей. Он предупреждал, что нельзя использовать данное творение в качестве оружия поскольку превышалась доза излучения, что-то выходило не так… и эта затея ему совсем не нравилась, но военные его, естественно, не послушали. Когда пошли необратимые сбои, только сам изобретатель обратил на это внимание… решил остановить тайный проект и, понимая, что бывшие покровители его и слушать не станут, поехал снимать установленные регенераторы на свой страх и риск. Полковник сказал, что ты контактировал с этим приятелем…

— Да… только тогда я его, к сожалению, принял за исполнителя приказов теневого правительства… — он сдвинул брови к переносице.

— Точно… ты же мне об этом ещё рассказывал… Далее — военные не оставили его деятельность без внимания, взяли под стражу, и, узнав про ваш контакт, решили нейтрализовать ещё и тебя, придумав довольно хитрую ловушку.

— В которую я и попался, как самый настоящий первокурсник! Словно не было у меня опыта общения с этими гадами… Чёрт возьми, я опять пошёл у них на поводу, повторяя ту же ошибку! Одну и ту же!.. Забыл про осторожность, хотелось узнать всё сразу… — горько сказал Фокс, отворачиваясь. Задержав ладонь на его виске, Дана отрицательно качнула головой.

— Ты не прав. Ты просто не всё знал… да и, к тому же, нас зажали в угол — осталось только защищаться, и ты…

— Даже если бы не знал, то обязан был догадаться! А так увлекаться выяснением просто не имел права… играл вслепую, забыв о правилах игры… и потому попался, дважды подставив под удар нас обоих!

— Перестань… — попыталась остановить его она, но мужчина продолжил, с хорошо понятным разочарованием глядя за стекло.

— Я сделал столько промахов… и не понял, во что это может обойтись в очередной раз.

— Малдер… — она коснулась его руки, и Фокс будто очнулся. — Послушай меня. Как бы ни было тяжело то, что ты пережил, и сколько бы ошибок ты не сотворил, в случившемся нет твоей вины. Не надо заниматься самобичеванием тебе от этого легче не станет… лучше расскажи мне, как всё случилось, постаравшись смотреть на это чуточку более объективно. O'K? — Дана исподлобья взглянула на него. Она прекрасно понимала, что ему просто необходимо было выговориться, но не могла допустить того, чтобы накопившиеся боль и горечь выливались в обвинения по его же адресу… Фокс попробовал потянуться, но оставил эту затею, задумчиво отвечая.

— O.K… Моё дознание получилось довольно коротким. Позвонил мне твой добрый знакомый полковник, навёл меня на ложный след… точнее, не ложный, а включающий в себя западню. Я довольно многое увидел — то, что мне соизволили показать… В особняке проходило совещание руководителей Синдиката. Там обсуждались проблемы, возникшие в связи действиями японца… изобретателя. Наговорившись вдоволь, начальники велели привести его — он оказался довольно храбрым парнем и на ехидный вопрос «а зачем вы это сделали?» ответил честно… услышанное военным не понравилось, и они приказали своим цепным псам «подчистить следы» — ты же знаешь, что они каждый раз имеют в виду под этим полное уничтожение неугодных им факторов дела. Мне, в свою очередь, не понравился их вердикт, и я решил помочь этому несчастному парню… забыв о том, что он приговорён точнее, чем в камере смертников… а потом уже хотел уходить. За мной, видимо, всё это время следили, потому что немедленно по возвращении с моего наблюдательного пункта я был припёрт к стенке людьми из их охраны. Невесёлая ситуация сложилась… но тут, как по мановению руки, явился Икс…

— Не хочу показаться циничной, но он, кажется, в последнее время решил перейти на непосредственную службу твоего ангела-хранителя. — Дана взглянула на свои ухоженные ногти.

— Это скорее реализм… тогда выходит, что эти крылатые ребята изменили имидж в более современную сторону. Он явился не с мечом архангела Михаила, а с обыкновенным «sauer'ом», как я рассмотрел — и просто пристрелил ретивых служащих, как собак. Он, кажется, обиделся за то, что я был не слишком-то благодарен за этот акт чисто американского правосудия, и начал отчитывать, как нашкодившего мальчишку — что, как, да какого чёрта я там делал. Потом приказал сматывать удочки и скрылся… Но я почему-то не послушался и пошёл выручать изобретателя… — в его голосе снова послышались нотки досады. Женщина уже серьёзно сказала.

— Помни, что ты мне обещал… Знаешь, в обычной ситуации я вряд ли одобрила такие твои действия, но… тогда в некотором смысле ты поступил правильнее, чем Икс — с точки зрения того же заезжанного, но честного американского правосудия.

— Неужели?.. — он коротко взглянул на неё. Дана усмехнулась, отведя от глаз светло-рыжую прядь.

— Скорее всего, это так — правда, я не помню, кто и в каком вестерне это изрёк.

Фокс улыбнулся.

— Д-да… А дальнейшее я, как говорится, плохо запомнил. Солдаты очень оперативно действовали, проводя сначала мой «арест», потом — транспортировку и, наконец, многочисленные допросы… Оказалось, самым действенным способом раскалывания человека у нашей доблестной армии считается простое избиение… Помню, я отлёживался в углу, не имея возможности даже повернуться — и думал, что такого просто не может быть. Что это всё не со мной происходит… а если возвращался к реальности, становилось настолько тоскливо — я считал, что вряд ли оттуда выйду, зная методы военных, думал, что больше ничего и никого не увижу… что всё потеряно — истина, работа, ты…

— Это больно. Это и правда чертовски больно… — тихо сказала Дана, глядя за окно — на город. Сейчас она прекрасно понимала чувства партнёра… Когда в большом, холодном и чужом мире остаёшься один, когда всё исчезает, чувствуешь себя настолько покинутым и ненужным… что иногда не хватает сил выдержать. Она сама такое пережила… но они оба выдержали, слава Богу… Оба. В её душе что-то дрогнуло… Вместе они выдержали всё — а теперь так хотелось прижаться к его тёплому плечу, понять, что он жив, что она действительно его спасла… закрыть глаза, не вспоминать больше этот кошмар, из которого с таким трудом выкарабкалась и вытащила его… Но она знала, что он сейчас больше нуждается в практической помощи… что сначала необходимо закончить лечение, и, может быть, потом… потом… пусть и не давая выхода своим, мешающим сейчас, чувствам, можно будет просто внимательно посмотреть на него — для себя, чтобы наконец-то осознать то, что хотелось осознать… Дана тряхнула головой, где-то в глубине души проклиная себя за свой «реализм» — Боже мой, неужели нельзя по-человечески порадоваться тому, что напарник жив?.. и тут же отвечая себе «нельзя» — и повернулась обратно.

— Кстати, сейчас совсем не обязательно об этом вспоминать.

— Может быть… — Фокс пожал плечами и внезапно спросил, словно не было тяжёлых последних минут. — Чуть не забыл: кто были твоими агентами по путешествию?

Она приняла шутку.

— Фрохайк, Байерс и Лэнгли.

— Вот как — значит, ребята всё же выдали «военную» тайну?

— Именно, что военную… Наоборот — они молчали, как шпионы ЦРУ, пока я не уговорила их помочь. Стрелки на проверку оказались неплохими товарищами.

— Не только они. — подмигнул он.

— O.K, это ещё не доказано. — Дана взглянула на мужчину, устало прислонившегося к дверце. — Поскольку я тебя собираюсь довольно серьёзно подлечить…

— Пожалуйста — само по себе доказательство… — в карих зрачках неожиданно мелькнула грустинка… Она устроилась сбоку и, установив ладонь на его спине, посмотрела за разорванный отворот рубашки. Тихонько коснувшись одного из уже затянувшихся кровоподтёков и что-то едва слышно произнеся, она провела по нему ваткой с нанесённой мазью, но Фокс почти не почувствовал этого — он только снова закрыл глаза… Голова уже не кружилась и почти не болела. Стало немного полегче — эмоционально… Отчасти помог этот разговор. Скалли опять очень тонко прочувствовала его мысли, в которых скрывалось ничуть не меньше боли, чем в измученном теле, и заставила его поделиться этим, тем самым как бы принимая и деля с ним страдания… Боже мой… если бы не всё произошедшее, он бы мог считать себя счастливым человеком — он остался в живых, у него появилась надежда — и только благодаря Дане. Она боролась за него, она его вытащила… и теперь с ним. Ей не важно — неудачник ли он, упустивший истину и не покаравший военных… он просто — её друг. Ради этого стоило выдержать… и он выдержал. Сейчас при мысли о том, что случилось, уже не было так мучительно больно. Уже нет… безмерная усталость буквально заполнила всё тело, и Фокс просто отключился от всех проблем… так захотелось чуточку настоящего, искреннего тепла… Почти убаюканный осторожными прикосновениями прохладных ладоней, дающих облегчение, он внезапно наклонился и положил голову на её худенькое, хрупкое плечо… знакомое, так поддерживающее… ощутил, как жилка пульса бьётся под гладкой кожей у неё на шее… Мягкий локон свесился ему на лоб; Фокс едва заметно вздохнул. Несмотря на то, что он говорил или думал — её присутствие было важнее всего. Он скучал…

Дана почувствовала, как он небритой щекой прижался к её плечу, слабо вздохнул… и неожиданно для себя улыбнулась, тихонько потрепав его по затылку. Она понимала, насколько он вымотан… как ждёт её непосредственной поддержки… и не могла просто обнять его — сначала надо было вылечить… надо, надо, надо!.. Чёрт возьми, как же она устала…

Заметив не стёртое ещё пятно крови рядом с ссадиной где-то на боку, она потянулась к нему… прижалась к мужчине крепче, чем хотела бы… Фокс чуть приоткрыл глаза и, глядя на её белую рубашку, тихо проговорил.

— Испачкаешься ведь…

Дана отстранилась и непонимающе, внимательно посмотрела ему в глаза, немного щурясь. Фокс ответил на её взгляд, и в глубине карих зрачков она вдруг увидела ту мягкую усмешку… такую знакомую, которая всё время поддерживала её…

— Дурак ты… — едва слышно произнесла она, обнимая его, обхватывая руками крепкие плечи и прижимаясь виском к его взлохмаченным, измазанным тёмно-каштановым волосам. Он глубоко втянул воздух, почти всхлипнул, и сцепил ладони за её спиной… Ласково перебирая его густые пряди, Дана выпрямилась, стараясь не разомкнуть их объятий, и прошептала, на мгновение забывая обо всём.

— Если бы ты знал, как я боялась за тебя… Господи, я же не знала, что они могут сделать… как было страшно!..

Такую нотку он услышал в этом коротком восклицании… Его губы дрогнули, и Фокс, резко отвернувшись, уткнулся лбом в её предплечье. Она на секунду замерла, пытаясь рассмотреть выражение его взгляда… а потом всё поняла и так. Дана опустила ресницы и глубоко вздохнула, поглаживая его склонённую голову, плечи, руки…

— Бедный мой… ничего, ничего… всё кончилось… — простые, утешающие слова сами шли, независимо от её мыслей. — Ничего… я здесь. Я с тобой…

И он поверил в это… Они сидели, тесно прижавшись друг к другу, снова голова к голове… было очень тихо. Женщина взглянула за стекло, в ночную темноту… и внезапно мягко и как-то беззащитно улыбнулась. Она чётко поняла, что права. Что больше не будет испытаний — пусть только пока. Но всё хорошо сейчас…

— Всё в порядке, Малдер. — Дана потихоньку отодвинулась, провела ладонью по его макушке и, не скрывая тёплой улыбки, произнесла. — Мне ты веришь?

— Больше, чем себе… — ответил он, задерживая её руку и пристально глядя ей в глаза.

— Вот спасибо… — она приподнялась и сказала. — Ладно, остался последний рубец; сейчас я его подправлю.

Фокс послушно вытерпел всё, блаженно щурясь, а потом спросил.

— У тебя есть какие-то планы?

— Собственно говоря, да. — кивнула Дана, вынимая что-то из-под сиденья. Развернув тёмный свёрток, она расправила оказавшееся в нём шерстяное одеяло и добавила. — Нам, видимо, придётся здесь заночевать.

— Почему?

— Вообще-то, конечно, я сняла два номера в мотеле, но туда будет разумнее поехать утром. Зная характер наших друзей-военных, можно предположить, что они уже пожалели о том, что оставили нас на свободе, и разослали ориентировки своим людям в разных пунктах. Во избежание случайностей лучше будет переждать здесь — я думаю, это не самое плохое место для ночлега.

— Точно… — улыбнулся мужчина.

— А уже завтра успеем придти в себя, как следует. Надо будет черкнуть отчёт Скиннеру… — она склонила голову на левое плечо.

— Придерживаясь принципа «Спасение утопающих — дело рук самих утопающих»? — подхватил он.

— Почти так. O.K… хватит трепаться, пора спать. — она укутала его плотным одеялом. — Давай, ложись.

Фокс согнул ноги, с трудом поместив их на заднем сидении. Дана умудрилась устроить его так, чтобы жёсткая дверца не касалась его головы, а потом сказала, упираясь ладонью в плечо мужчины.

— Постарайся уснуть. Отдых не мешает утопающим, а тем более — тебе…

— Да, мэм… — шутливо откликнулся он. — А вы?

— А я пойду.

— Куда?

— На переднее сидение. Не хочу тебя стеснять. — отпарировала Дана, осторожно перелезая вперёд и устраиваясь на месте рядом с водительским. Выключив свет, она поставила спинку кресла почти в горизонтальное положение и, постелив на неё куртку, тоже легла. В салоне стало полутемно — в окна проникал свет от уличных фонарей и окон небоскрёбов с другого берега канала. Приподняв голову, Фокс несколько минут рассматривал сжавшуюся женскую фигурку, чудом уютно устроившуюся на жёстком сиденьи, а потом вдруг тихо позвал.

— Дана…

Тёмная фигурка вскинула голову, и мужчина едва сдержал улыбку, увидев её резкую реакцию на имя… он не видел лица, но судил по её позе — вполоборота, чуть насторожившись, она внимательно слушала… сквозь свесившуюся на висок прядь просвечивал далёкий луч какого-то фонаря…

— Что? — наконец спросила Дана, приподнимаясь на локте.

— Спасибо тебе…

— Не за что. Спи…

По тону он догадался, что она улыбнулась, опускаясь обратно на кресло и сворачиваясь клубочком. Фокс ещё немного полежал, глядя в небо над городом и согреваясь… кажется, всего на секунду закрыл глаза — и неожиданно уснул…

Нью-Йорк Мотель «Комити» 9-е июня, понедельник

Повесив пиджак на спинку стула, специальный агент Малдер сел на диван, закинув ногу на ногу, и взял пульт от телевизора. Проведя ладонью по ещё мокрым после душа волосам, он кинул быстрый взгляд на зеркало и усмехнулся… Недавно приобретённый в каком-то магазине костюм прекрасно сидел на нём — его пришлось купить, поскольку в старом плаще его вряд ли бы пустили даже в самолёт до Вашингтона, не говоря уже о родной ФБРовской штаб-квартире… там давно привыкли к его чудачествам, но не в такой степени… Фокс чувствовал себя отдохнувшим и практически здоровым — хотя не был уверен, что его вид говорил о том же — даже при наличии экипировки пластырь на лице не мог показаться обычным явлением. Впрочем, какое кому до его вида дело? Хорошо, что вообще есть какой-то вид… а сталкиваться с общественным мнением Фокс привык. Так что — пока на всё можно наплевать и насладиться заслуженным покоем… Раздался короткий деловитый стук в дверь, и агент понял, что несколько поторопился с таким выводом. Он приглушил звук телевизора и громко сказал, потягиваясь.

— Не заперто!

Дверь смежного номера открылась, и на пороге возникла Дана, застёгивающая манжету отглаженной рубашки.

— Привет. — поздоровалась она. — Как себя чувствуешь?

— Довольно хорошо.

— И выглядишь подобным образом… — удовлетворённо подметила она, окидывая его фигуру взглядом. — Да-а, выходит, я не зря старалась…

— В этом никто и не сомневался… — Фокс свесил ноги с края дивана. — А ты как?

— В предчувствии глобального разговора со Скиннером. — она подошла к нему и присела рядом. Мужчина понимающе усмехнулся. — Хотя… я немного сомневаюсь насчёт того, состоится ли он в том масштабе, которого я опасаюсь.

— ??? — он удивлённо приподнял не заклеенную пластырем бровь.

— Я только что звонила нашему шефу. Он даже не выразил своего недовольства по поводу наших с тобой похождений, услышав мой робкий голос… скорее, наоборот — был обрадован этому своеобразному воскрешению, и на редкость спокойно сказал, что будет ожидать доклад, и чтобы мы явились, как только прибудем в аэропорт Вашингтона. — пояснила напарница. — Согласись, это… довольно необычно.

— А ты заметила хоть что-нибудь обычное в наших, как ты выразилась, похождениях? — он заложил руки за голову и искоса взглянул на экран телевизора, где шла какая-то спортивная программа.

— Заметила — твое поведение. — хмуро ответила Дана. — Нет, Малдер, я действительно не очень поняла причину его благосклонного восприятия…

— Я не думаю, что здесь есть, что понимать. Он, кажется, с самого начала понял, какой риск содержится в этом расследовании… и поволновался за нас.

— Ну что ж… — она вздохнула. — Надеюсь, что это так. Ладно… Сколько времени осталось до вылета?

— Что, считаешь минуты перед расстрелом? — поддел он её. — Часа полтора…

— Так… — Дана встала. — Даже меньше, чем я ожидала.

— А куда ты так торопишься?

— Нужно сдать машину в автопрокат и заплатить за неё. Знаешь ли, здесь тоже существуют власти, так что если я не верну снятый тобой «Fiat», то даже Скиннер вступаться за нас не станет. — она шагнула к двери своего номера, доставая из кармана бумажник и что-то рассчитывая. — Тем более, что ты умудрился найти не самый дешёвый салон во всём городе…

— Когда это в Нью-Йорке что-то было дёшево?!

— Всё, хватит. Ты едешь со мной или нет? — отмахнулась она. Фокс ответил, нагибаясь и массируя колено.

— Ты меня прости, но разбираться с ребятами из сервиса у меня нет ни сил, ни настроения… Можно, я баскетбол посмотрю?

— Иногда у меня появляются сомнения, так ли надо было тебя вытаскивать из этой переделки. — мрачно откликнулась она. Агент сделал притворно испуганное выражение лица и предложил.

— А может, скажем служащим, чтобы они отволокли машину по указанному адресу?.. А ты здесь посидишь, телевизор посмотришь…

— Нет, спасибо. Оставлю лучше это занятие раненым и дальтоникам на ближайший месяц… Не забудь собраться — как только я вернусь, надо будет ехать в аэропорт. — Дана развернулась на каблуках и, тряхнув головой, вышла, захлопнув дверь. Фокс усмехнулся, взглянул на экран с движущимися по нему фигурками… и, поднявшись, выключил телевизор. Оглянувшись, агент взял со стула пиджак и портфель с вещами, перекинул всё это через локоть и двинулся к выходу, ускоряя шаг, чтобы успеть перехватить партнёра на выезде со стоянки…

Оглавление

Кирби, штат Делавер . Среда, 4-е июня . 00:38

24-е шоссе, четверг . 8:19

Кирби, штат Делавер . Психиатрическая лечебница . 9:15

Кирби, штат Делавер . Лефт-Роуд авеню, 34 . 10:17

Придорожный мотель «Дороти» . 12 часов спустя

Вашингтон, округ Колумбия . Штаб-квартира ФБР . 15:01

Джорджтаун, округ Колумбия . Парк-Авеню . 6-е июня . 16:49

Шоссе № 68, 24-ый километр . 1:19

Вашингтон, округ Колумбия . Офис журнала «Одинокие стрелки»

Нью-Йорк . Центральный парк . 7-е июня, суббота . 21:18

Вашингтон, округ Колумбия . Офис редакции журнала «Одинокие стрелки» . следующий день . 7:04

Нью-Йорк . Шоссе № 101, 4-ый причал . Складское помещение доков . 8:27

Нью-Йорк . Аэропорт Далли . 11:03

Нью-Йорк . Штаб-квартира Организации Объединённых Наций . 11:27

Нью-Йорк . Шоссе № 101, 4-ый причал . Складское помещение доков . 22:35

Пригород Нью-Йорка . Шоссе № 95 . 23:50

Северо-восточная окраина Нью-Йорка . 00:15

Нью-Йорк . Мотель «Комити» . 9-е июня, понедельник