«Дальние покои»

Он долго пытался понять, кто это в темноте заглядывает к нему в спальню и тут же прячется за дверью, да так проворно, что никогда не успеваешь разглядеть лица. Это случалось после того, как няня уходила и уносила свечу. «Спокойной ночи, Тим, — обычно говорила он, прикрывая свечу ладонью, чтобы свет не бил в глаза. — Приятных снов». И медленно удалялась. По потолку со скоростью поезда пробегала острая тень от двери, из коридора доносилось несколько сказанных шепотом фраз — конечно же, о нем, — и он оставался один. Тим слышал, как нянины шаги затихают в глубине старого загородного дома, шлепают по каменным плитам в прихожей, иногда ему удавалось различить глухой стук двери в людскую, затем воцарялась тишина. Когда затихал последний звук и исчезали все следы няниного присутствия, таинственное существо покидало свое укрытие и с быстротой молнии выглядывало из-за угла. Обычно это случалось, когда он говорил себе: «Сейчас засну. Хватит думать. Спокойной ночи, Тим, приятных снов». Ему нравилось желать спокойной ночи самому себе. Так он не чувствовал себя одиноким. Получалось, будто разговаривают двое.

Просторная, с высоким потолком спальня располагаюсь на верхнем этаже старинного дома. Его кроватка с железной решеткой стояла у стены. На другом конце комнаты висели шторы. Он следил, как в их тяжелых складках пляшут отблески огня. Узор на ткани неизменно его занимал: спаниель охотился за длиннохвостой птицей, а та летела к густому дереву. Рисунок повторялся много раз. Сначала Тим пересчитывал собак, затем птиц и напоследок деревья, но их число никогда не совпадало. В рисунке был скрыт тайный смысл. Сумей он его разгадать, птицы, собаки и деревья «сошлись» бы. Он сотни раз играл в эту игру. Он был на одной стороне, а птицы и собаки на другой. Они всегда выигрывали. Как только ему начинало везти, он засыпал. Шторы висели неподвижно, но иногда ни с того ни с сего шевелились — и прятали в своих складках собаку или птицу, чтобы он не выиграл. Однажды, насчитав одиннадцать птиц и одиннадцать деревьев — чтобы не сбиться, он твердил: «Одиннадцать птиц и одиннадцать деревьев, но только десять собак», — он в нетерпении искал глазами одиннадцатую собаку, но вдруг занавески заколыхались и спутали ему весь счет. Одиннадцатая собака исчезла. Это ему не понравилось. Ведь занавески не шевелятся сами по себе. Впрочем, обыкновенно он бывал слишком увлечен счетом и не испытывал тревоги.