«Реверсивная психология»

Скотт Александер «Реверсивная психология» Scott Alexander «Reverse Psychology»

I

Всё началось, когда я решила сделать этот телефонный звонок.

Мне было очень плохо. Все мои заявления на должность преподавателя вежливо отклонили, и будущее в науке постепенно от меня ускользало. Накануне вечером мой парень сказал, что нам, возможно, стоит начать расширять свой круг общения. Я даже не знала, расстались мы или нет, и в тот момент мне было всё равно. Я долго сидела на кровати, всё обдумывая, и наконец позвонила на горячую линию для самоубийц.

— Добрый день, — ответил женский голос. Почему-то, просто услышав кого-то другого, я почувствовала себя в пять раз лучше.

— Здравствуйте, — ответила я несколько более уверенно. — Я хочу покончить с собой. Мне нужна помощь.

— Хорошо, — сказала она. — У вас дома есть пистолет?

— Нет.

— Ладно. Первое, что вам нужно сделать, это его найти. Передозировки лекарств часты, но почти никогда не работают. Вы можете приобрести огнестрельное оружие почти в любом большом магазине спортивных товаров, но если у вас поблизости их нет, можно подумать о том, чтобы спрыгнуть с высокого…

— Какого хрена? — прервала я её, и была скорее сердита, чем подавлена. — Вы должны были сказать — не делайте этого!

— Это горячая линия для самоубийц, — смущённо пояснила девушка. — Вы уверены, что не имели в виду линию по предотвращению самоубийств?

— Хватит! На старших курсах у нас была психология, я знаю, что такое горячая линия для самоубийц!

— Мне жаль, что вы расстроены, но это линия для самоубийц. Это похоже на то, как есть марш в поддержку рака груди и марш против рака груди.

— Есть что? Но… я была на этом марше! Я думала…

— Похоже, у вас некоторые проблемы, — вежливо сказала девушка.

— Эм, — ответила я, — ага.

— Вы чувствуете, что вам нужна профессиональная помощь?

— Да.

— У меня есть возможность записать вас на приём в бесплатную клинику завтра в три часа дня, вас это устроит?

Наверное, вы задаётесь вопросом, с какой стати я вообще записалась на приём с помощью горячей линии для самоубийц, которая не предотвращала самоубийства. Ответ: вы вообще слушали? Бесплатная клиника? С приёмом на следующий день? В обычной ситуации мне бы повезло, если бы я нашла место с приёмом не меньше чем через два месяца и доплатой, которая не разорила бы меня целиком. Будьте уверены, я записалась на приём до того, как такую возможность урвал кто-нибудь ещё.

Офис доктора Трауэра выглядел обнадёживающе нормальным. Там были комнатные растения, схема черепных нервов, реклама препарата Abilify®, а на стене висела стереографическая картина, которая складывалась в трёхмерное изображение человеческого мозга. Сам доктор Трауэр выглядел как обычный врач — немного старше среднего возраста, слегка тучный, с короткой седой бородой. Он жестом пригласил меня сесть и взял бумаги, которые я заполняла.

— Хм-м, — сказал он, изучая их, — двадцать девять лет, степень по биохимии, недавние проблемы в отношениях… м-м-м… вы поступили правильно.

— Что пришла сюда?

— Нет, что думали о самоубийстве. После того, как вам отказали в должности, очень похоже, что ваша жизнь кончена.

— Что?

— Я хочу сказать, что у вас сотни тысяч долларов долгов и единственная область специализации, где вас отвергли. Я полностью понимаю, почему хотите покончить со всем этим.

— Но… есть ещё много чего, что я могу сделать! Я могу найти работу на каком-нибудь предприятии! Я могу работать где-нибудь ещё! Даже если я не смогу сразу найти работу, мне могут помочь родители.

— Предприятия! — доктор Трауэр и слышать об этом не хотел. — Кучка кровопийц. Понимаете ли вы, насколько плохо в наши дни работать в частном секторе? Они будут дурно с вами обращаться, а затем вышвырнут вон, и если вы закончили университет слишком давно, вас больше никто не возьмёт.

— Многим людям нужны биохимики! Может быть, если я проработаю в компании несколько лет, у меня будет больше опыта, и это сделает меня более привлекательной для работодателей. Что… что вы за психиатр такой?

— Синди вам не сказала?

— Синди?

— Девушка, с которой вы говорили по телефону.

— Она мне ничего не говорила!

— Ну, — сказал доктор Трауэр, — отвечу на ваш вопрос: мы психиатры тёмной стороны. Это единственная тёмная психиатрическая клиника в штате.

— Психиатрия тёмной стороны? В самом деле?

— Мы… ну, некоторые скажут — секта, но я предпочитаю думать о нас как о гильдии… посвящённой улучшению негативного психического здоровья. Посмотрите на это так: когда вы загнанная обезьяна-убийца, которая мчится к своей неизбежной смерти, здравомыслие — совершенно нелепая вещь. И когда наблюдаемая вселенная представляет собой замёрзшую пустоту радиусом в пятнадцать миллиардов световых лет, идея о том, что люди должны иметь «навыки преодоления трудностей», просто не укладывается в голове. Эмоционально здоровый человек — это тот, кто не обращает на это внимания, и наша задача — вылечить их.

— Вас больше одного?

— Да, у нас на тёмной стороне процветающее психиатрическое сообщество. Есть тёмные психофармакологи — вас поразит, что несколько доз дурмана могут сделать с человеком. Есть тёмные психотерапевты, которые анализируют и разрушают позитивные установки людей. Есть тёмные детские психиатры, которые пытаются перехватить людей, пока они ещё молоды и здравомыслие не успело в них укорениться. И есть тёмные геронтопсихиатры, которые ходят от одного дома престарелых к другому, следя за тем, чтобы старики на попечении государства не оставались без присмотра в то время, когда особенно важно, чтобы инсульт или слабоумие не защищали их от острого осознания близости смерти.

— Это ужасно! — воскликнула я.

— Правда? Посмотрите, до чего вас довело здравомыслие. Вы хотите покончить с собой, но у вас не хватает на это смелости. Поработайте со мной десять сеансов, и я обещаю, что смелость у вас появится.

— Вы хренов шарлатан, — сказала я. — И если вы думаете, что убить себя — это так здорово, то почему вы до сих пор живы?

— А кто сказал, что я жив? — спросил доктор Трауэр.

Он поднёс руку к лицу и вырвал свой правый глаз, за которым оказалась пустота, окружённая выцветшей белой костью. Я закричала, выбежала из клиники и не останавливалась, пока не оказалась дома и не заперла за собой дверь.

II

— И это практически вся история, доктор, — сказала она мне. — Затем я стала искать настоящих психиатров, и меня направили к вам.

— Ну, — сказал я с непроницаемым лицом, — конечно, я понимаю, почему вы жалуетесь на, как вы выразились, «депрессию и острое стрессовое расстройство».

— Уже не такое острое. У меня ушло два месяца, чтобы попасть на приём в вашу клинику.

— Ох, мне жаль, но мы несколько перегружены. Хорошо, — продолжил я, — нам нужно над многим поработать. Давайте я расскажу, что мы будем делать. Мы используем метод лечения, при котором ваши негативные установки ставятся под сомнение. Мы возьмём вещи, которые вас беспокоят, изучим доказательства и посмотрим, есть ли этому альтернативные объяснения.

— Что вы имеете в виду? — спросила она.

— Ну, — ответил я, — похоже, что этот случай с доктором Трауэром сильно вас травмировал. Я понимаю, почему вы нервничаете. То, что вы рассказываете, звучит ужасно.

— Вы мне не верите, — она не обвиняла меня, а просто констатировала факт.

— Я думаю, будет полезно изучить альтернативные объяснения, — продолжил я. — Я готов предположить, что всё произошло именно так, как вы рассказали. Я понимаю, почему вы думаете, что доктор Трауэр хотел, чтобы вы совершили самоубийство. Но есть ли альтернативные объяснения этого события?

— Я не понимаю, как такое может быть, — ответила она, — Он прямо сказал, что я должна покончить с собой.

— Верно. Но из того, что вы знаете о психиатрах и терапии, — а вы сказали, что у вас были соответствующие дисциплины на старших курсах, — есть ли другие причины, по которым он мог сказать что-то подобное?

На секунду она задумалась.

— Погодите-ка. В терапии есть методика парадоксальной интенции[1]. Вы берёте иррациональную мысль пациента, а затем преувеличиваете и защищаете её. Когда пациент слышит это от кого-то другого, он понимает, как глупо это звучит, и начинает с этим спорить, и тогда ему становится трудно верить в то, что он сам опроверг.

Я кивнул.

— Это определённо терапевтический метод, и иногда очень эффективный. Есть ли у вас доказательства, что доктор Трауэр применил эту методику?

— Да! Как только он сказал, что я должна покончить с собой, я начала с ним спорить. Он сказал, что если меня не взяли на должность преподавателя, то не смогу найти работу, а я ответила, что смогу! Затем он сказал мне, что моя работа будет ужасной, и я никогда не сумею жить счастливой жизнью, а я возразила, что буду! Вот чего он добивался!

Она выглядела очень воодушевлённой. Внезапно беспокойство вновь отразилось на её лице.

— Но что случилось с его глазом? Клянусь, я видела, как он вынул его прямо из глазницы.

Я снова кивнул.

— Можете ли вы придумать какое-нибудь альтернативное объяснение?

Стоило ей подумать об этом таким образом, как ей хватило пяти секунд, чтобы найти ответ. Она ударила себя по лбу.

— Стеклянный глаз. Вероятно, он получил какую-то травму, и ему пришлось вставить стеклянный глаз, который он мог вытащить в любой момент. Должно быть, он посчитал, что это будет забавной шуткой и не подумал, как меня это травмирует. Или он хотел напугать меня, чтобы я поняла, как сильно хочу жить. Или ещё что-нибудь.

Я кивнул.

— Разумное объяснение.

— Но… разве у людей со стеклянными глазами за ними не находится рубцовая ткань и нормальная кожа? А у него, я клянусь, была просто кость и эта пустая глазница, как будто бы я смотрела сквозь его череп.

— Вы задаёте правильные вопросы, — продолжил я. — Теперь подумайте ещё немного.

— Хм-м, — протянула она, — думаю, я очень, очень сильно волновалась. И я видела это лишь долю секунды. Наверное, это проделки моего разума.

— Вполне возможно, — согласился я.

Теперь она выглядела намного лучше.

— Я очень вам благодарна, — сказала она. — Я здесь всего лишь минут пятнадцать, но уже думаю, что стресс прошёл. Всё действительно имеет смысл. Эта парадоксальная интенция на самом деле гениальна. Не могу отрицать, что это сработало — у меня и мыслей не было о самоубийстве с тех пор, как я поговорила с этим врачом. На самом деле… ладно, это прозвучит странно, но… может, мне стоит вернуться к доктору Трауэру.

Я поморщил лоб.

— Не то чтобы вы мне не нравились, — продолжила она, — но у него потрясающая бесплатная клиника, и то, что он сделал для меня в тот день… теперь, когда я поняла, что происходит, это на самом деле невероятно.

— Погодите секунду, — прервал я её.

Я вышел из комнаты, подошёл к стойке регистрации, снял с полки каталог местных медицинских работников и вернулся в кабинет. Я начал перелистывать страницы. Все записи шли в алфавитном порядке. Танг, Томпсон, Тофет… вот. Трауэр[2]. Может быть, мой взгляд задержался на одном месте слишком долго, и она спросила, всё ли со мной в порядке.

— Эм, да, — ответил я. — Просто он не… он не примет вашу страховку. Это проблема.

— Всё хорошо, — сказала она, — он сообщил, что это бесплатная клиника, так что это не проблема.

— Ну, э-э… дело в том, что… когда вы обращаетесь к организациям вне сети, с вашей страховки взимается… взимается дополнительная плата. Даже если само посещение бесплатно.

Она недоверчиво посмотрела на меня.

— Я никогда об этом не слышала.

— Это нововведение реформы здравоохранения.

— В самом деле? И насколько высока эта плата?

— Гм… десять тысяч долларов. Да-да, я знаю. Спасибо, Обама.

— Ух ты, — удивилась она. — Я точно не могу себе этого позволить. Думаю, я продолжу ходить сюда. Не то чтобы в этом было что-то плохое, вы были очень любезны, просто… доктор Трауэр… ну… простите, я замолкаю. Большое спасибо, доктор, — она встала и пожала мне руку, прежде чем направиться к двери. — Серьёзно, я не могу поверить, как сильно вы мне помогли.

«Нет, — подумал я, когда она ушла, — не можете». Я сказал ей, что она задаёт правильные вопросы. Но она задала их не все.

Например, почему у человека с одним глазом в офисе висит стереографическая картина?

Я снова взял каталог работников и посмотрел на запись, посвящённую доктору Трауэру. Она была чётко вычеркнута красной ручкой, а выше аккуратным почерком моей секретарши была сделана пометка «СКОНЧАЛСЯ».

Прежде чем вернуть каталог на стойку регистрации, я взял свою ручку и большими буквами добавил внизу надпись «НЕ УПОМИНАТЬ».

Перевод — rational_sith

Примечания

1

Парадоксальная интенция — методика, применяемая в психотерапии. Данный метод был разработан австрийским психиатром и психологом Виктором Франклом для своей логотерапии. В рамках данной методики пациенту, имеющему определённую фобию, предлагается противоречивая попытка возжелать то, чего он больше всего боится. Это может быть объект, действие или ситуация, в которой пациент очень боится оказаться. Также методика используется для лечения обсессивно-компульсивного расстройства.

2

Trauer (немецкое) – скорбь. С намёком на Фрейда, фамилия которого похожа на Freude – радость.

Оглавление