«Нация веганов»

Эта книга посвящается r95100 и миллионам других животных, ежегодно убиваемых в биомедицинских лабораториях.

Роб проснулся в 6:30 без будильника, плюс-минус десять минут, как делал это каждое утро на протяжении последних четырнадцати лет. Большая, серо-пегая полосатая кошка сидела у него на груди, мурлыча. Ее нос находился в паре сантиметров от его носа. Роб чувствовал ее теплое, приятное утреннее дыхание.

— Доброе утро, Смитти, я тебя люблю, — пробормотал он и погладил ее от ушей до кончика хвоста. Роб выкатился из кровати. Кошка спрыгнула на пол и побежала, выводя трели в предвкушении завтрака.

На кухне Роб открыл банку кошачьих консервов и налил себе чашку кофе. Он подозревал, что Смитти просыпается почти каждое утро из-за щелчков кофе-машины, но она бодрствовала еще до того, как начинал готовиться кофе, садилась рядом с Робом и таращилась на его лицо, пока он спал.

Роб взял кофе и забрался обратно в постель с файлом, который вручил ему накануне капитан О’Молли. Роб только-только вернулся из короткого отпуска в Мексике и заехал в офис по пути из аэропорта. О’Молли велел не распаковывать вещи, потому что на имя Роба был забронирован билет в Сан-Франциско на 14:00 на следующий день. Дела, дела и ничего, кроме дел. Капитан, дал ему папку и сказал, что всю информацию Роб найдет внутри; агентом в области залива Сан-Франциско был Томас Браун. «С возвращением и звони мне, если захочешь узнать еще что-то».

Робу была ненавистна сама мысль нового и столь скорого отъезда. Смитти становилась замкнутой на полдня или даже на день, когда его не было дольше, чем сутки. Уехать снова означало опять заставить ее надолго насупиться. Однако куда важнее было справиться не со Смитти, а с Линди. Она не могла поверить, что он улетел в отпуск в Мексику без нее — на побережье, тогда, когда она не могла вырваться из-за работы. Роб перекатился на другую половину кровати после того, как потянул чуть-чуть горячего кофе и нажал на телефоне кнопку «2» быстрого набора номера.

— Так, значит, ты дома, — услышал он почти прохладный тон. Ему удалось уловить попытку звучать оскорбленной. Это было как тонкая маска, за которой скрывалось почти очевидное удовольствие.