«Письма оттуда»

Мой сосед, комиссар тель-авивской уголовной полиции, Роман Бутлер время от времени приходит ко мне на чашку кофе. Если это случается по моему приглашению, то чашкой кофе да приятной беседой все и ограничивается. Но когда Роман является сам, с задумчивым видом усаживается в кресло и спрашивает «Не помешал?», я понимаю, что пришел он по делу, а не для того, чтобы дегустировать новое произведение фирмы «Элит». От кофе, впрочем, он все равно не отказывается.

В тот вечер (как сейчас помню: было это 17 февраля 2027 года, лил дождь и даже урчал вдалеке гром) Бутлер пришел, когда мы с женой смотрели по стерео новый американский боевик «Ночь вепря» с Ники Фарези в главной роли.

— Я не во-время, — констатировал Роман и, поскольку ответа не последовало (в это время тень таинственного убийцы целилась главному герою в затылок), отправился заваривать кофе сам. Плохие люди отрезали Фарези правую руку, но он, сидя в жутком подвале, отрастил новую руку за три ночи, после чего перебил всех, кто еще оставался в живых; до режиссера он добраться не успел — фильм кончился.

— Что скажешь? — спросил я, поворачиваясь к Роману.

— Этот Ники — круглый дурак. С самого начала было ясно, что хватать нужно толстого, а не худого.

— Я не о том. Ты пришел не фильм обсуждать, верно?

— Было бы что обсуждать…

— Вы не будете смотреть новости? — сказала Лея. — Тогда отправляйтесь в кабинет.

Что мы и сделали.

Расположившись в привычной обстановке, Роман выудил из бокового кармана сложенный вчетверо лист плотной бумаги и положил передо мной. По правде говоря, в наши дни не часто увидишь текст, написанный от руки, а разбирать чужие каракули я не умел никогда. Попробуйте отличить «тав» от «хет», если перо носится по бумаге со скоростью сто знаков в минуту.

Все же я разобрал примерно следующее:

«…расположен на берегу Яркона, если пропустить первый налево поворот от вертолетной станции и спуститься со второго уровня шоссе Аялон по грузовому эскалатору номер семь до уровня пересечения с транспортной развязкой „Цемах“. Бомбу заложили боевики „Всемирного джихада“.»

— Что это? — спросил я.

— Тебе ничего не бросается в глаза?

— Отвратный почерк. Это, к примеру, «самех» или «пе»?

— У тебя почерк не лучше. Ты когда-нибудь был на этой развязке? Там всего два грузовых эскалатора.

— Ну и что? — удивился я.