В каком мире, какими понятиями жила эта «чокнутая», никто толком не знал. Она была бы даже ничего, если бы аккуратно постриглась «под пажа» или еще под кого-нибудь на манер прочих кузятинских старшеклассниц, если бы не пялила на себя необъятные балахоны, в которых могли уместиться сразу три Семар, и если бы зимой и летом, в жару и дождь не таскала за собой повсюду гитару и пса Бурбона, как какой-нибудь средневековый бард, а не нормальная советская школьница. Ежедневно она оглядывала себя в сотне зеркал, витрин и автомобильных стекол, но ни одно из отражений не подсказало ей, что следует немного преобразиться, чтобы люди перестали показывать на нее пальцами. Она жили с матерью, добропорядочной, усталой женщиной, и со старшей сестрой, усталой, добропорядочной и незамужней. Обе ее жалели, стыдились и совсем не умели оправдывать перед соседками, которые говорили о Ларисе разное.
В начале каникул их вывезли в совхоз «на клубнику». Поле раскинулось впереди такое вкусное, что Ларисе захотелось лежать на нем ничком, снимать губами ягоды и не делать над собой никаких усилий, потому что всякое усилие портит наслаждение. Но под строгим взглядом Маргариты Евгеньевны Семар взяла свой ящик и двинулась с ним к горизонту, стараясь не отставать от спорой Салатиной. Ряды, как рельсы, не имели конца, и если бы сейчас, по прошествии времени, кто-то сказал Ларисе Семар, что клубника ягода вкусная, она бы трижды рассмеялась тому человеку в лицо.
Поначалу рядом с ней что-то мурлыкал окопавшийся в клубничных зарослях Кактус. В младших классах он был не Кактус, а простой Репей, заработавший свое прозвище за прилипчивость и любопытство. В Кактусы он переименовался год назад, когда на орбиту тяжелого рока, от которого теряли пульс многие юные кузятинцы, вышла группа с таким незаурядным названием. Напев две-три мелодии из репертуара группы, Кактус куда-то направился с ящиком, потом вернулся, набросал в него клубнику с верхом и понес на весы. Со вторым ящиком он проделал то же самое, и с третьим тоже. Тогда Лариса Семар, у которой пот со лба капал прямо на ягоды, отчего они блестели, как лакированные, решила проследить, куда это он ходит. И проследила. Оказалось, метрах в тридцати от поля па проезжей дороге насыпан желтый речной песок, и половину ящиков Кактус набивал этим песком, а сверху притрушивал клубникой, и когда он насыпал очередной ящик и уже распрямился, чтобы его поднять, Лариса Семар загородила дорогу и сказала:
Комментарии к книге «Освободите площадку! Лечу-у-у!..», Александра Богданова
Всего 0 комментариев