«Хирург Кирякин»

Страшная История

И не то чтобы хирург Кирякин был в этот вечер сильно пьян, совсем нет. Возвращаясь из гостей, где он вместе с друзьями пил неразбавленный медицинский спирт, он всего лишь опоздал на метро и теперь шел пешком через весь город.

Начав свое путешествие почти что с окраины, миновав Садовое кольцо, проскочив кольцо Бульварное, он уже прошел сквер Большого театра, источавший удушливый запах умиравшей сирени, и поднимался теперь вверх мимо остатков стены Китай-города.

Стояла тихая летняя ночь, которая часто случается в Москве в конце июня. Эта ночь была теплой, даже душной, несмотря на закончившийся дождь.

Кирякин подумал о прошедшей вечеринке, и внезапная злоба охватила его. Он припомнил какую-то Лену, называя ее гадким словом, подумал, что все художники негодяи, а уж скульпторы — тем паче. Наконец хирург шваркнул оземь казенную посудину из-под спирта и выругался.

Он обвел окружавшее его пространство мутным взглядом, и взгляд этот остановился на черной фигуре Рыцаря Революции в центре площади. Хирург прыжками подбежал к памятнику и закричал, потрясая кулаками:

— Гнида ты, все из-за тебя, железная скотина! Правду говорят, что в тебя Берия золото германское вбухал, ужо тебе!

Множество всяких обвинений возвел Кирякин на бессмертного чекиста, и добро было бы, если он имел к революционному герою личную неприязнь.

Нет, по счастливой случайности никто из предков Кирякина и даже его родственников не пострадал в годы Большого Террора. Возлюбленная нашего героя, правда, была отчислена из института, но по совершенно другим, не зависевшим от всесильной организации соображениям.

Жаловаться, таким образом, ему было нечего.

Но все же он, подпрыгивая и брызгаясь слюной, несколько раз обежал вокруг статуи, поливая ее словесной грязью.

Будь он немного внимательнее, он бы, оглянувшись, заметил, как странно изменилось все вокруг.

Черно-белый Дом за универмагом «Детский мир», казалось, вырос этажей на пятнадцать, особняк Ростопчина, генерал-губернатора Москвы, известного своим гадким поведением при сдаче города Бонапарту, вылез на самую середину улицы Дзержинского, а бывший дом страхового общества «Россия», занятый сейчас совсем другим учреждением, как-то нахмурился и покосился.