«Христос-Аполло»

Кантата во славу восьмого дня,

возвещающая наступление дня девятого

Раздался Глас средь Тьмы, и грянул Свет,

И странные на Свет летели твари,

И Землю постепенно заселяли,

Ее поля, пустыни и сады.

Все это нам с рождения известно,

Рукой Огня записаны в крови

Семь первых дней,

Семь долгих дней творенья…

И вот сейчас мы, дети этих дней,

Наследники Восьмого Дня,

Дня Бога,

Или, верней сказать,

Дня Человека,

На тающем снегу стоим, и Время

Бушует и под горло подступает.

Но птицы предрассветные поют,

И мы по-птичьи расправляем тело,

И тянемся к таким далеким звездам…

Мы вновь лететь готовы на Огонь.

И в это время Рождества Христова,

Мы славим День Восьмой

День Человека,

Конец Восьмого Дня

Конец Дня Бога,

Все миллионы миллионов лет,

Что тянутся от первого восхода,

Предел которым наш Исход кладет.

И наше тело — воплощенье Бога

Изменится и в огненном полете

Сольется с ярым солнечным огнем.

И на Девятый День взойдет светило,

И различим мы в утреннем ознобе

Чуть слышный зов далекой новой тверди.

И устремимся в новые сады,

И в новых землях вновь себя узнаем,

И новые пустыни оживим.

Мы наугад себя швыряем в поиск.

Пока же мы стоим, на звезды глядя,

Летят сквозь тьму посланцы Аполлона,

Чтоб, во Вселенной отыскав Иисуса,

Его спросить — что знает он о нас?

В глубинах тайных Бездны Мировой

Он шел, шагами меряя пространство.

Являлся ль он в немыслимых мирах,

Что нам не снились в снах внутриутробных?

Ступал ли на пустынный берег моря,

Как в Галилее в давние года?

Нашлись ли души праведные там,

Вобравшие весь свет его ученья?

Святые Девы? Нежные Хоралы?

Благословенья? Есть там Кара Божья?

И, наполняя мир дрожащим светом,

Одна среди несчитанных огней,

И ужасая и благословляя,

Светила ли чудесная звезда,

Подобная звезде над Вифлеемом,

В чужой, холодной, предрассветной мгле?

В мирах далеких от Земного мира

Встречали ли Волхвы седой рассвет

В парном дыханье блеющего хлева,

Что позже стал святынею для всех,

Чтобы взглянуть на чудного ребенка,

Так непохожего на Сына Человека?

Так сколько новых Вифлеемских звезд

Взошло меж Орионом и Кентавром?

И сколько раз безгрешное рожденье

Чудесно освятило их миры?

И Ирод тамошний, трясущейся рукою

Подписывая свой приказ безумный

И посылая извергов-солдат

На избиенье нелюдских младенцев,

Лелеял мысль о сохраненье царства

В безвестных землях, что от нас скрывает

Туманность Лошадиной Головы?

Конечно, это так и должно быть!

Ведь в этот день, во время Рождества,

Наш долгий день — уже восьмой по счету,

Мы видим свет, сияющий сквозь тьму,

А существа, взлетевшие над Тьмою,

Какой бы мир иль век не создал их,

Срывая ночь с полуокрепших крыльев,

Безудержно должны лететь на Свет.

Ведь дети всех миров неисчислимых

С рождения боятся темноты,

Что черной кровью пропитала воздух

И в души нам сочится сквозь зрачки.

Совсем неважно, на кого похожи

Те существа, что искорку души

Несут сквозь мрак и холод долгой ночи,

Им — обрести Спасение свое!

В мирах далеких злое лихолетье,

Глухая, беспросветная година

Кончается пречистым снегопадом,

Рождением чудесного ребенка!

Дитя?

Средь буйных радуг Андромеды?

Тогда какие у него глаза?

И сколько рук?

Вы сосчитайте пальцы!

Он человек?

Да разве это важно!

Пусть будет он сияньем бледно-синим,

Как тихая лагуна под луною,

Пускай играет весело в глубинах

Средь странных рыб, похожих на людей,

Пусть кровь его — чернила осьминогов,

Пусть едкие кислотные дожди

Чудовищной пылающей планеты

Лишь ласка нежная его ребячьей коже.

Христос свободно ходит по Вселенной

И в звезды претворяет плоть свою.

Среди людей — во всем на нас похожий,

Привычный, как и мы, к земной стихии,

Он носит человеческое тело,

Что так обычно нашему уму.

В иных мирах — скользит, летит, струится,

У нас он ходит, словно человек.

Ведь каждый луч из звездных легионов

Несет в себе святой Библейский свиток,

Пространство наполняя Словом Божьим.

На миллионах разных языков

Вздыхают и тоскуют, внемлют, ждут,

Когда же явится Христос пред ними

С побагровевших грозовых небес.

Шагая над глубинами морей,

Вскипающими яростью звериной,

Вспухающими бешеной опарой,

Христос имеет множество имен.

Мы так его зовем,

Они — иначе,

Но сладко имя на любых устах.

Любому он дары свои приносит,

Вино и хлеб для жителей Земли,

Другим мирам — совсем другую пищу.

Но утренняя трапеза всегда

Обильна и щедра, как взрыв сверхновой,

Всегда скудна последняя вечеря,

Ведь там — одни надежды да мечты.

Так было и у нас давно когда-то,

Когда еще он не взошел на крест.

У нас он мертв,

Но Там — еще не умер.

Пока еще несмелый, весь в сомненьях

Наш род земной. Но, напрягая разум,

Себя металлом прочным одевает

И возжигает искорку огня,

Чтоб в зеркале межзвездного пространства

Собою беззаботно любоваться.

И Человек, построивший ракеты,

Шагает горделиво и покорно

В бурлящее, огромное пространство,

Лишь одного боясь, что слишком рано,

Что спят еще бессчетные миры.

Мы, благодарные за высшее доверье,

Несем Вселенной плоть и кровь Христову,

Идем, чтоб предложить вино и хлеб

Далеким звездам и другим планетам.

Мы щедро дарим первое причастье

Пока что незнакомым чужеземцам,

Мы рассылаем ангелов небесных

Во все концы обширнейших миров,

Чтоб возвестить, что мы уже ступили

На воды бесконечного Пространства,

О тысячах Пришествий и Прощаний

Чудеснейшего Богочеловека,

Что, впаянный в свою стальную келью,

Шагает по приливному потоку

И берегам межзвездных океанов

Несет в себе святую Божью кровь.

Мы Чудо-рыб задумываем, строим,

Разбрасываем их металл по ветру,

Что веет в окружающем пространстве

И мчит в Ночи ночей без остановки.

Мы в небо, как архангелы, взлетаем,

В своих соборах, в тесных гнездах аспид,

Слепящим светом наполняя темень

Пустых межзвездных склепов и могил.

Христос не умер!

Бог нас не оставил!

Коль человек шагает сквозь пространство,

Шагает, чтобы заново воскреснуть

И в Воскресенье обрести Любовь.

Нам страшны безнадежные скитанья

По истощенной нами же планете.

Собрав зерно Земного урожая,

Мы новый сев ведем на новом поле,

Чтоб снять за урожаем урожай.

Так кончатся и Смерть,

И Ночь,

И Бренность,

И наша одинокая тоска.

Мы ищем место далеко в Плеядах,

Где человек с богоподобным телом

Совместно с существами, что как мы,

Когда-то преклонившими колени

Перед Земной Невинностью Святою,

Положит в Ясли чудное дитя.

Готовы Ясли новые и ждут,

Волхвы, на небо глядя, видят звезды

И ангелов, чье тело из металла,

Творящих вечной жизни письмена,

Что Бог скрепляет подписью своею.

Все ближе нам чужие небеса.

Все явственней в бездонном зимнем утре

Мы, спящие весь долгий-долгий путь,

Все десять миллиардов лет полета.

Настанет время возблагодарить,

Принять, понять, использовать во благо

Чудесный дар пульсирующей жизни,

Сжимающейся, как большое сердце,

Чтоб лечь, раскрывшись, Богу на ладонь.

И мы проснемся в дальнем далеке,

В затерянном в ночи кошмаре Зверя,

И вновь увидим вечную звезду,

Сияющую в небе на Востоке,

На всех Востоках всех небес Вселенной,

Над холодом сверкающих сугробов,

Что в Рождество насеялись со звезд.

Подумайте о предстоящем Утре,

Отбросьте страхи, слезы и сомненья,

Соблазны, суету, мольбы, рыданья!

Пускай все сгинет, все оцепенеет

Вы возродитесь, слыша трубный глас,

Ракетный гром пронзит немое небо,

Звучащий не гордыней, но надеждой.

Внемлите все! Внемлите!

Это — Утро!

Внемлите!

Начался Девятый День!

Христос вознесся!

Бог воскрес из мертвых!

Воспрянь, Вселенная! Взгляни — твои светила

В пространстве, полном радости и света,

Подобны чистым агнцам свежих пастбищ,

Над Андромедой светят высоко!

Так славься, славься Новое Рожденье,

Что вырвалось из тьмы и бездны Смерти,

Освобожденное от жадной мертвой хватки

Ее разверстой пасти ледяной.

Под бесконечно чуждым нам светилом,

О Иисус, о Бог, о Человек,

В невероятном теле воплощенный,

Спасителя Спаситель, пульс души

Ты! Ангел, поднятый на небо жаждой

Познать, понять, увидеть и коснуться,

И удивиться самому себе.

В День Рождества, живущие, готовьтесь,

Познать еще неведомых себя!

Над зыбкою бездонною Пучиной

Узрите вы Волхвов, дары несущих.

Чудесные дары — не что иное,

Как Жизнь, та, что нигде конца не знает!

Увидите летящие ракеты,

Как семена, хранящие Начало.

Вам суждено засеять ими Космос!

В День Рождества,

В День Рождества Святого

Люби Его, ты — Сын Его любимый!

Единственный? Или один из многих?

Сегодня все собрались к Одному.

Они пробудятся в тепле ночного хлева,

Что согревает спящего ребенка

И Вечную в него вдыхает Жизнь.

Ты должен сделать шаг в холодный Космос,

Сверкающий нездешнею зимою,

Чтоб раствориться в простоте невинной

И там уснуть до Нового Рожденья.

О, Новое Святое Рождество!

О, Бог с рукой, простертою далеко!

О, Иисус в мильонах воплощений,

Покинь свою Земную колыбель!

Сам Бог тебе приказывает это,

Вперед шагая, пролагает путь

Для всех твоих грядущих возрождений.

В дни нового Святого Рождества,

Ты, Человек, не вопрошай, не медли,

Ты, Иисус, не медли, не тяни,

Ведь именно сейчас настало Время!

Уже настало Время Уходить.

Встань и иди!

Пришла пора родиться.

Приветствуй Дня Девятого рассвет!

Начни Исход!

Восславь за это Бога!

Воздай хвалу, ликуй и восхищайся

Девятым Днем и Новым Рождеством,

Которое есть Торжество Господне!