«Охота на белого тигра»

Юрий Туголуков

ОХОТА НА БЕЛОГО ТИГРА

Фантастическая повесть

Крейсер Звездного Флота "Арктур" повис в пространстве. Корабль готовился к пульсационному гипер-броску. Экипаж заканчивал проверку механизмов звездолета. Но внезапное сообщение заставило командира внести коррективы в свои планы. "Борт С 507, капитан-командору Коллингвуду. Приказываю выделить подразделение Звездных Рейнджеров в распоряжение администрации блистонового рудника Ганимед-4 для поимки особо опасного преступника. Грос-адмирал Риттер". Ознакомившись с содержанием cветограммы, капитан-лейтенаит Ричард Корнби вернул ее командиру. - Делать нам больше нечего- шушеру ловить, что они в штабе? Совсем... он сделал известный жест рукой. Командир помолчал, разгадывая лежащий перед ним бланк и сухо спросил: - Кого пошлем? - Может быть, Ходжеса и Джероу, сэр... - Кортни Ходжеса? М-м... без него скучно... Оставьте здесь, а Джеральду там делать нечего, и вообще, асов надо беречь. - Так ведь "особо опасный"... Тогда, может, Кречмера с Чайковским? - Но ведь они не отдохнули после рейда на Абият-2? - Вот и отдохнут. Пусть Пауль поймает этого типа, фалеру на грудь, и, Корнби усмехнулся, - и на рейсовом корыте, на форсаже, к милой Дитте. Командир вспомнил своего сынишку - Реджи так просил купить ему акваплан. - А у Кречмера, кажется скоро пополнение в семействе. Пусть увидится с женой пораньше. - Добавьте курсантов. Пусть практикуются. Энгер и Корриган, Регедзинский и Гуревич, - предложил Корнби. - Регедзинский? А не жидковат ли? - Сэр, на Данае он держался молодцом. - Ладно. Вам виднее. А вот Тима Корригана придется оставить, ему Гуревич в спарринге повредил руку, только что. Кстати, а не включить ли нам в группу малыша Ле. Хладнокровный, осторожный, хорошая реакция. Он будет полезен группе мало ли что. Полагаю, что на Ганимеде им не придется скучать. Ричард Корнби, командир роты Звездных Рейнджеров, согласно кивнул головой.. Космокатер завис над посадочной площадкой и, плавно втягивая в себя языки пламени, коснулся базальта. На краю поля виднелись округлое здание космопорта и стреловидные башни маяков. За ними глыбились горы, четко выделяясь вершинами на фоне темного неба. - Веселенькое место, - охарактеризовал окружающий пейзаж Златко и, повернувшись к остальным, сделал широкий жест рукой, как бы представляя им планету. - Джентльмены, на этих заснеженных нагорьях мерзли первопроходцы космоса, герои-разведчики продуваемые дикими ветрами планеты. Нам предстоит продолжить дело отцов и на снегах Ганимеда порыть себя неувядаемой славой в битве с темными силами. Посмотрите направо - перед вами бульвар Мефистофеля. По старинным преданиям аборигенов, именно в этом месте он и сломал свою левую ногу. Обратите внимание на живописную линию горизонта, напоминающую щербатую челюсть дракона после героической схватки с продукцией комбината синтетического мяса. Посмотрите налево - к нам приближается мэр города с хлебом-солью и дежурной партией гостевых девочек. Погромыхивая, приблизился бронированный вездеход - за кормой оседал шлейф выхлопных газов, на гусеницах налип снег. Из люка высунулся водитель, приветливо махнул рукой. Десантники, позвякивая снаряжением, влезли в машину. - Моррисон. Ральф Моррисон,- представился водитель. - А это - Джо Тревис. Он кивнул на сидящего за турелью стрелка. - Похоже, мы важные особы, - пробормотал Златко, усаживаясь поудобней, нас встречают с эскортом. - Режим № 3? - нахмурился Кречмер. Моррисон кивнул. - Да, только группами. Передвижение в одиночку запрещено. - А что, собственно, произошло? - спроси Боб Энглер - Сбежал опасный преступник. Обычно мы не придаем этому значения. Те, кому повезет выжить в каменной пустыне, сами приползают на Базу. Этот не вернулся. А вскоре бесследно пропали три охранника вышедших за территорию в одиночку. Обратный путь пролегал по дну извилистого ущелья. Ле Лай вдруг показал на вышину скалы. Все повернули головы. Мелькнуло что-то круглое, черное, быстро исчезнувшее среди холмов. - Это Кукран, - отозвался водитель, - ганимедский козел. Их довольно много здесь. На них охотятся, куртки из кожи кукрана пользуются спросом. А вот и рудник. Мы почти приехали. В административной столовой было немноголюдно. За угловым столиком уютно устроились две девушки, наслаждаясь шоколадным мороженым и беседой. Патриция Браун, высокая угловатая шатенка, азартно выговаривала подруге: - Нет, Дениза, не спорь, с первого взгляда можно сказать о человеке многое. Держу пари, я угадаю характер и национальность любого человека. - Ты здесь уже давно, всех знаешь, - возразила подружка. В помещение вошла Группа мужчин и поочередно стала заказывать обед на продовольственном компьютерном комбайне "Суперповар". Денизаг лукаво мигнула в сторону вошедших. - Докажи, а потом проверим. Пегги с интересом взглянула на мужчин. - Новенькие. Здоровые лбы. Это, наверное, смена надзирателей или новые охранники. Первый от стойки отошел высокий, атлетически сложенный блондин с малоподвижным лицом. Выбрав столик, он принялся выгружать на него двойную порцию сосисок с капустой, две бутылки пива "Алеманния", запотевшие от холода. - Немец или голландец,- предложила ПегГи.- За тридцать. Жесткий суровый человек. Наверняка есть парочка сопливых мальчуганов. Очевидно, новый старший надзиратель. Приехал сюда на годик - подзаработать. Вторым к столику подошел высокий смуглый брюнет. Замер, обернулся и подарил девушкам ослепительную улыбку. - Вот это парень!- восторженно шепнула Дениза Пегги. Та отмахнулась, шепча: - Гуляш, сыр, зелень виво, усы, разрез глаз... Славянин-южанин. Румын или серб, а может, турок. Любит женщин. Хочет казаться рыцарем, но по натуре эгоист. Третьим был смуглый крепыш с восточным лицом. - Ну, про этого ты много не скажешь,- фыркнула Дениза. - Напротив, это очень интересный человек. Посмотри, какая походка, это же тигр, король. Какая уверенность в себе! У этого китайца какое-то рыбное блюдо. Экзотический салат с пряным остро пахнущим соусом. Маленькие мисочки с крышечками, из-под которых пробивается пар. У стойки началась возни, два молодых парня шутливо толкались как расшалившиеся дети. Последний в очереди воспользовался этой заминкой сделал заказ и после двухминутной паузы, необходимой для выполнения, стал выбираться с перегруженным подносом. - И где они таких шкафов набрали,- прошептала обомлевшая Пегги. - Канадец или янки. Ого, какой ростбиф! Салат по-виргински, пирог с олениной, яблочный пирог, Неужели он сам все это съест? Не знаю кто он, но любит покушать! - Ой, а этот откуда взялся? Совсем мальчик! - Ничего себе, мальчик, - скорее слон. - Взгляни на его лицо- жизнерадостное, искреннее и какое-то доверчивое. - Зачем он сюда приехал? - Пегги внезапно загрустила. - Здесь же блистон, уголовники, но главное - блистон. Зачем он сюда завербовался? Постой,Пегги всплеснула руками, ошеломленно глянула на Денизу.- Они же не похожи на завербованных. Как я сразу не догадалась - это спецназ, команда из Корпуса Звездных Рейнджеров! Они будут ловить Оикаву. Ты посмотри сама, как они веселы, уверены в себе крепки, как на подбор. Они... - Секундочку, - прервала ее Дениза. - Что этот тип делает с комбайном?! У стойки высокий худощавый длинноногий парень ловко щелкая клавишами, заказывал все новые и новые блюда. По мере выполнения заказов он озадаченно крутил пальцем непокорную прядь волос и, видимо осененный новой идеей, начинал вновь с вдохновением пианиста стучать клавишами. Девушки присмотрелись. Суп по-марсельски, бигос, мясо по-томпильски, почки сотэ на крутонах, паштет из крабов, фисташковое мороженое. - Ну и обжора, - не выдержала Дениза, - тощий, как щепка, а проглот, в него же столько не влезет- боже, камамбер. Не хватает только бургундского, ризотто и устриц. Долговязый гурман выбил себе бутылочку испанской малаги, порцию нежной осетрины и... комбайн смолк, предсмертно мигнув всеми лампочками. - Добил, проклятый,- прокомментировала Пегги. - Так всегда, дорвется какой-нибудь бездельник до последней модели "Суперповара" и ну извращаться, проверять две тысячи наименований, пока компоненты не кончатся. Кучерявый извращенец сделал победоносный жест рукой и потащил добычу на столик. Замигали лампочки комбайна, щелкнули створки и столовую обдало неописуемым ароматом тропиков. На Большом блюде в окружении пучков желтоватых бананов высился красавец ананас. Сконфуженный парень, радостно улыбаясь, понес блюдо на стол. - Да-а,- потрясенная Пегги не сразу обрела дар речи. - Я и не подозревала, что в картотеке есть такие блюда. К восхищению девушек мужчины галантно пригласили их за свой столик. Девушки решили не обижать гостей отказом. Через пять минут все присутствующие перезнакомились. Девушки узнали, что высокого блондина зовут Пауль Кречмер, маленького китайца, оказавшегося вьетнамцем, - Ле Лай, смуглого брюнета-сердцееда - Златомир Чайковский. Это - Боб Энглер. А это специалист по кухонным комбайнам Регедзинский Витар. Последним представили понравившегося Пегги здоровяка с детским лицом - Микаэль Гуревич. Можно просто Мик. Они ели кисло-сладкий ананас, наслаждались сочными бананами, шутили, смеялись, подтрунивали друг над другом. Рассказывали о планете, делились впечатлениями. Вспоминали Землю, общих знакомых. Дениза сказала, что окончила Ричмондский колледж. Златко восхитился. Мир тесен. Они вспоминали друзей. Златко сыпал именами: Илонка Сабадош, Рэчел Дэвидсон, Николь Шеппард, Оливия Флинн... Классные девочки. Раскрасневшаяся от вина Дениза называла имена, фамилии, упоминала подробности. Пегги беседовала с Энглером и Гуревичем. У Витара затуманились глаза. Он отчужденно глядел на остальных. Действительно, космос тесен. Здесь, на Ганимеде, в пятистах миллионах километров от Земли, не уйти от себя... Николь... Моя радость и боль мое счастье и беда, моя награда и мое проклятие... Златко знает ее, значит, ОНА своего не упустит. Былая ревность всколыхнула душу, разбередила сердце. Николь, как на тебя смотрят мужчины. На любых конкурсах красавиц, претендентов и чемпионок, ты была бы вне конкуренции. Николь обворожительная и веселая, озорная и остроумная. Любительница пикантных историй и щекотливых ситуаций. Но он знал ее и другой. Одинокой, страдающей, ранимой, отрешенной от окружающих. Но помочь ей он был не в силах, в ее мире для него не было места. Роман был вполне стандартным. Розы, поцелуи, упоительные встречи. Она была изменчивой, как море. Он боялся потерять ее и потерял. "Ты красивый мальчик, Витар,но должна же быть в мужчине хоть капля мужества". Капля мужества... Оскорбление, словно пузырящийся плевок, жгло его душу. Мик толкнул его - ты что, уснул? Наворачивай!

База представляла собой кольцеобразное здание, собранное из стандартных блоков. Внутри находились жилые помещения персонала и охраны, радиорубка, столовая, оранжерея, спортзал, хозяйственные помещения и гаражи с техникой. Десантникам выделили три двухместные комнаты гостиничного типа в левом крыле здания. - И как это вы сумели найти три комнаты рядом?- поинтересовался Чайковский. - Мы никого не потесним? - Видите ли, - лейтенант Моррисон помедлил, подбирая слова.- Одна комната резервная, а две другие опустели недавно... Ребята не любят этот конец коридора. Даже Хитченс переселился отсюда, и правильно сделал - лично я тоже не смог бы здесь... - М-да,- хмыкнул Кречмер,- вы говорите, эта?! Златко, мы будем жить здесь. Гуревич с Регедзинским поместятся в соседнем номере, а Ле Лай и Энглер в комнате напротив. Непринужденно насвистывая, Чайковский уложил вещи в тумбочку. - Пауль, посмотри, что я нашел! На ладони лежал серебристый кристалл звукозаписи. "Включи, - Попросил Пауль, - это Рихтер. Щелкнула клавиша. Чистый почти человеческий голос скрипки заполнил комнату. Скрипка манила, пела, плакала, жаловалась, умирала, завораживая людей... ...Мику понравилась комната. Он вообще принадлежал к той счастливой категории людей, которые с улыбкой смотрят на мир и с комфортом устраиваются где угодно. С наслаждением вытянувшись на кровати, он рассматривал цветные стереоснимки, которыми были щедро оклеены стены и даже потолок комнаты. На снимках были изображены девушки, автомобили, космические корабли, знаменитая яхта "Санбим", победитель регаты Меркурий - Марс. - А это что такое? - Мик присмотрелся. На колоссальном парусе космической яхты четко виднелись золотистые многометровые буквы: "Ю-Эф-Си гарантирует. Персиковый джем "Джава-Хети"" - это Победа!" - Витар, ты посмотри сюда, интересно, сколько Юнайтед Фрут Компани заплатила за рекламу. Витар бьи занят. Навстречу ему среди лазурных брызг и золотого песка бежала пышноволосая белозубая девушка в прозрачном костюме для загара. "Джиневра!" - кричали огромные буквы. "Джи-нев-ра - это путь к счастью!! Дживевра- это королевская красота, здоровые зубы, красивое тело!!! Выращивайте зубы только у нас! Фирма "Джиневра" поможет Вам". Насмотревшись, он скользнул взглядом по тусклой броне "Остин-Насхорна" и остановился на снимке "Марсианских фантомов", популярнейшей синг-группы последнего года: четыре мужские фигуры с неподвижными лицами в блестящих костюмах и в центре суперзвезда, солистка группы - великая Майори Мессьер в чем-то красно-белом, изогнувшись, словно язык пламени. Идол молодежи. Сексмечта миллионов. В углу снимка неровными буквами было начертано короткое ругательство. - Ну, это он зря, - возмутился Регедзинский. - В прошлом хит-параде я поставил "Марсиан" на первое место... - Наверное, у тебя разные вкусы с этим квокером, - прокоментировал Гуревич. - Я бы с ним поспорил, - продолжал Витар, - поговорил по душам и... Витар осекся. В хлопотах по устройству, ознакомлению с местными условиями пролетел день. Вечером Кречмер подвел итоги. - Рудничок ничего - три тысячи рабочих плюс охрана, администрация, геологи и прочая шушера. Девять миллионов годового дохода, как любезно сообщил управляющий рудником мистер Джефферсон. Так вот, все они изнывали от скуки в этой дыре, когда случилось ЧП. Правда, два года назад был удачный побег группы Белова-Будрайтиса, помните, известные охотники и браконьеры. Отлавливали редких животных для частных зоопарков и Голливуда. Их взяли с поличным на Данае и влепили пятнадцать лет. Они сбежали с помощью богатых друзей. Космокатер, планетолет - и до свиданья. - Помним, - протянул Энглер, выразительно глядя на Кречмера. Тот продолжал: - Утром, разбившись на пары, начинаем обследовать горы, хотя не исключено, что преступник прячется где-то поблизости. Беглеца зовут Кадзус Оикава, он же Доганай, он же Томасира, кличка "Белый Тигр". Японец по национальности, 34 года - десять лет заключения. Тотализатор, рэкет, ограбление "золотого экспресса", несколько более малых дел. Один из руководителей преступной империи "Анаконда", правая рука знаменитого Кендзи Токугава. В совершенстве владеет боевыми системами самозащиты. У него шестой дан ниндзя дзюцу. Разыскивая его, бесследно пропали трое охранников рудника. Да, сгинули бесследно. Преступник вооружен, хитер, изворотлив и дьявольски опасен... На руднике Оикава находится почти 6 месяцев. Авторитетная личность. Исчезновение японца никого не встревожило, решили, что это несчастный случай или кто-то свел счеты. Но вот 9-го.... побег был седьмого, а девятого стрелок охраны Бакстер не вернулся с охоты на кукранов. Начались поиски. Был обнаружен штрек, выходящий на поверхность, через который, очевидно, и бежал заключенный. Во время прочески местности пропал охранник Спенсер. Друзья погибших Генри Аткинс и Ларри Хитченс самовольно продолжали поиск. По словам последнего, они на несколько минут разделились, обходя каменную гряду. Больше Аткинса никто не видел. Начальство распорядилось прислать на поиски спецгруппу Звездных Рейнджеров. Кроме того, Джефферсон сообщил, что одновременно с побегом Оикавы патрульным корнетом в запретной зоне был задержан грузовой космолет 3-го класса "Гальтимор". Груз и документы в порядке, но на лицо связь с побегом "Белого Тигра". К сожалению, доказать это не удалось, экипаж "Гальтимора" отделался штрафом. - Наша задача, - продолжал Кречмер, - изловить Оикаву, думаю, он прячется где-то поблизости, чтобы добыть продовольствие или пробраться в космический корабль. Ознакомьтесь с топографическим портретом японца. С карточки на присутствующих глянуло желто-серое, широкоскулее, безбровое лицо. Узкие черные глаза, в которых таился вызов. - М-да, красавчик, -Чайковский перевернул карточку^ прочел описание примет преступника и огорченно вздохнул, - Особых примет нет. - Зато есть древняя чертовщина Востока. Это же чудеса - продержаться две недели в заснеженных горах, в разреженном воздухе, когда ночью за минус двадцать. Вот это цигун! Энглер скептически усмехнулся. - Насчет чудес и цигуна не знаю, не знаю, лично я скорее верю в спальный мешок в обыкновенный примус. Закончив разговор, они стали расходиться по кемнатам, но едва Кремчер открыл дверь, как наткнулся на ожидавшего в коридоре стрелка охраны. Too молодцевато представился. - Сэр! Прощу прощения, но мне нужно поговорить с Вами. Сержант Хитченс, сэр. Кречмер пропустил его в комнату. - Слушаю Вас, сержант. - Возьмите меня с собой на поиски Оикавы, я хорошо стреляю, знаю местность, знаю японца в лицо, я буду полезен для Вас... и еще я хочу посчитаться с этим ублюдком за Генри. За Генри Аткинса, моего друга. Кречмер чуть нахмурился. Хитченс заторопился. - Я хорошо знал Бакстера и Спенсера... не умею красиво говорить, но это были славные ребята, а с Аткинсом дружили с детства. Я должен", понимаете, должен расквитаться с этим мерзавцем. Эти слова Хитченс произнес, не отрывая своих горящих глаз от лица Кречмера. Тот, помедлив, окинул взглядом остальных. Ле Лай и Энтпер остались невозмутимыми, на лицах Гуревича и Чайковского отразилось сочувствие. Только Регедзинский смотрел настороженно- ему было не по себе, тон Хитченса, его интонация показались ему зловещими. Глядя в лицо Хитченсу, Кречмер медленно, с расстановкой произнес: - Мне понятны Ваши побуждения, но мы будем действовать самостоятельно. Хитченс несколько секунд смотрел в лицо Кречмера словно не веря в услышанное, хотел что-то сказать, но передумал, отдал честь и вышел из комнаты. - Занятный тип, - первым заговорил Энглер. - А почему бы его и не взять? - спросил Мик. - Во-первых,- командир прошелся по комнате,- эмоции мешают работе, во-вторых, он был бы неизвестное звено в нашей группе, и я не вправе брать на себя ответственность за его жизнь, в- третьих, - Кречмер сделал паузу, у Оикавы на Базе может быть сообщник. Второй час продолжалась проческа местности. Облаченные в скафандры с ракетными ранцевыми двигателями, рейнджеры облетали скалы. С помощью инфракрасного прицела, находящегося в шлеме и совмещенного с универсальной винтовкой "Бренн", они пытались обнаружить единственный признак живого существа в этой каменистой пустыне - тепло. Оикава мог прятаться, маскироваться, не двигаться, не оставлять следов на камнях и снегу. Но он й& мог перестать есть, перестать дышать - следовательно, испускать тепло, если он, конечно, был жив. Кречмер и Чайковский просматривали северное нагорье. Гуревич и Регедзинский - отдаленные отроги хребта Мефистофеля. Энглер и Ле Лай прочесывали местность у Базы. После обеда, заправки двигателей горючим и уточнения границ районов рейнджеры вновь приступили к поиску. То снижаясь, то взмывая к вершинам, они тщательно обследовали каменные россыпи и-расщелины. Постоянное напряжение, постоянное ожидание выстрела - все это раздражало Мика и Витара. Их самих так долго учили стрелять по движущейся цели, что они не сомневались в способностях другого стрелка оборвать полет. Раздражала и утомляла безрезультатность поисков. Сначала горы, ущелья, трещины и долины казались неведомыми и загадочными, потом примелькались и стали сливаться во что-то однообразное. На четвертый день безуспешных поисков Витар растерял свой запас энтузиазма. Вершина, склон, осыпь, расщелина, опять склон, опять вершины, опять трещины... От утомления он стал терять чувство реальности, ему казалось, что он летит вдоль бесконечной, неровной стены. Когда наконец в инфра-прицеле он увидел ярко-красную точку, от неожиданности он чуть не выстрелил. Ликуя, сделал левый разворот и, удерживая объект в прицеле, дал увеличение. Неясный силуэт не двигался. Надо приблизиться. Витар приземлился в стороне, переключил "бренн" на одиночные выстрелы и стал подкрадываться к преступнику. "Сейчас главное - осторожность, подберись поближе, не спеши, хорошенько прицелься, нужно обезножить. А может, взять живьем - не хочется без нужды дырявить человека... Нет, рискованно, у Оикавы наверняка есть оружие, придется отключить конечности, успокойся, Витар, не торопись - так, Витар, молодчага, - он осторожно выглянул из-за валуна... - Пся крев, как говорила моя мама. Опять кукран. Как они надоели, эти ганимедские козлы, теплокровные представители местной фауны. А как здорово было бы крикнуть: "Руки вверх, бросай оружие, сопротивление бесполезно!" Приятные мечты, а в жизни, как всегда, не везет. Вечерняя тренировка по рукопашному бою продолжалась второй час. Разминка, отработка связок и комбинаций были окончены - шел жесткий спарринг в полный контакт. Чайковский работал с аккуратным, методическим Энглером. Боб уважал партнера и четко фиксировал удар. Мик и Витар ходили по кругу, как бойцовые петушки, стараясь поймать друг друга на ошибке.. Будь у них побольше сил, поединок был бы интересней. Но обоим основательно досталось от предыдущих партнеров. Витар дышал, как загнанная лошадь, пот щипал глаза. Мик также был измотан. Мысленно согласившись на ничью, Витар для вида маневрировал, делал финты, сохраняя дистанцию. За спиной Мика Витар увидел Ле Лая, отброшенного чьим-то ударом. Яростно шипя, со свирепым выражением лица, маленький вьетнамец бросился вперед на невидимого за спиной Мика и отлетел... - Кто это его так? - удивился Витар, не в силах оторваться от захватывающей схватки.. Ле Лай, гибкий и прыгучий, как леопард, скользнул к противнику, нанес удар ногой, отскочил, замер в низкой стойке, почти распластавшись над полом. Словно змея, свивающая свои кольца, перетек назад, уходя от атаки, раз, другой, и... с резким гортанным выкриком, оттолкнувшись от пола руками, взметнул в воздух свое тело, "выстрелил" ногой вверх и кубарем покатился по площадке, вскочил, попятился под градом ударов. Кречмер, словно многорукий гигант древности, молотил его руками и ногами. Бац - голова Витара дернулась в сторону. Все поплыла перед глазами. Сквозь радужные искорки и слезы он различал фигуру Мика, который шевелил губами. Витар побрел к скамейке. Голова гудела. У него был коричневый пояс по каратэ, но в группе они с Миком были самыми слабыми. На десять ударов Кречмера он мог ответить одним-двумя. После стальных объятий Пауля Витар чувствовал себя помятым и оглушенным. - Когда я научусь быть таким, как Кречмер... Командир - один из лучших рукопашников крейсера. Пожалуй, только Джероу и Ходжес могут соперничать с ним. Мику тоже трудно, но у него геркулесово сложение, он сильнее меня. Раньше я за счет техники его бил, сейчас он все время прибавляет и спарринг идет практически на равных. Тренировка закончилась. Все потянулись в душевую. Подошел Кречмер, заглянул в глаза, похлопал по плечу: "Все в порядку. Маркиз? Терпи, сам виноват... Запомни житейскую мудрость: у трав, растущих на мягкой почве, слабые корни; трудности и лишения закаляют". На ужин он пришел последним. Его встретили нетерпеливыми возгласами. - Наконец-то шеф-повар явился!? Пегги сделала умоляющее лицо. - Витарчик, миленький, постарайся, выбей что-нибудь особенное. У нас не получается. Одни сушеные бананы да ананасная пульпа. Витар пощелкал клавишами. - Блинчики с патокой, чай, ваза с яблоками и все? - удивились девушки. - У повара настроения нет, - хмуро ответил Регедзик ский. -Да и у меня, признаться, тоже. Витар ушел за соседний столик. - Что это с ним?- поразилась Дениза. - Потеря аппетита на почве скулобитной ипохондрии! - самодовольно ответил Гуревич. - Не обращайте внимания, это скоро пройдет. Я имею в виду потерю аппетита. За соседним столиком, уписывая десерт, Златко повысил голос: - Это же чудо, если японец жив до сих пор. Лично я уверен - он давно превратился в снежную мумию. Что он ест? Надолго ли у него хватит продуктов и тепла? - Меня беспокоит другое, - произнес Кречмер. - Джефферсон сказал, что скоро прибудет грузовой корабль за блистоном. - Вы опасаетесь, что беглец прячется на планетолете? - удивилась Пегги. Там электронная система безопасности и охрана на каждом шагу. "Я опасаюсь не попасть домой к сроку",- подумал Кречмер, снисходительно глядя на девушку. Поддерживая, предположение Чайковского, вступил в разговор Боб Эвглер. - Я полагаю, этот сверхчеловек сидит где-то неподалеку, на Базе. - Нечего гадать, - заключил командир. - Пора спать, утром опять поиск. Наутро они напали на след. Кречмер нашел на склоне горы, поросшей мхом и карликовыми деревьями, рюкзак с консервами. Пауль радировал на Базу о находке и вместе со Златко принялся обследовать склон горы, изрытой пещерами, щедро усыпанный валунами. По склону сбегали еле заметная тропинка, справа была расщелина. Прибывшие Мик и Витар получили приказ обследовать пещеры. - Будьте осторожны, парни, максимум внимания, ни в коем случае не расходиться, не теряйте друг друга из виду. Элатко, обследуй статный склон горы, вдруг пещеры окажутся сквозные... Гуревич и Регедэинский вошли во мрак. В свете фонарей вспыхивали сталагмиты. Каменные своды экранировали приемники - связи не было. Они долго блуждали по узким извилистым коридорам, которые часто разветвлялись. Наконец, поняв, что поиски бесплодны, они решили вернуться. - База, база! Говорит Чайковский. Кречмер у вас, прием. Там ошарашенно помолчали, затем откликнулись: - Говорит лейтенант Моррисон. Кречмера у нас нет. У вас что, возникли проблемы? - Пауль пропал?! - растерянно произнес Златко. - Вызываю Гуревича и Регедзинского - не отзываются. Боб, Ле Лай, вылетайте на помощь, а то мне холодно и страшно, - пытался пошутить Чайковский. Когда Мик и Витар выбрались из пещеры на дневной свет, все уже были в сборе. - А разве... Пауль не с вами? - Златко внимательно посмотрел на них.. Витар хотел ответить, но, увидав напряженные ожидающие лица остальных, понял, что случилось что-то недоброе, непоправимое... Они молча смотрели друг на друга, с трудом осознавая происшедшее. Белый Тигр был жив, он только что дал знать о себе. Пропал из командир... Поиски на поверхности не дали результатов. Камни не сохранили следов. Нужно было искать в пещерах.

Вторые сутки длилась безрезультатная проческа пещер. Мик и Витар решили обследовать расщелину на склоне. Они долго карабкались и пробирались среди камней, затем коридор расширился и рейнджеры протиснулись в темную овальную комнату со вторым входом. В комнате находились спальный мешок, примус, саморазогревающиеся консервы, коробка патронов к Скорчеру-900". Хозяин вещей отсутствовал. Гости облюбовали себе противоположные темные углы и, устроившись поудобнее стали терпеливо ждать. Прошли сутки, но Гуревич и Регедзинский не возвращались. На Базе поднялась суматоха. Мистер Джефферсон был разочарован. Трое звездных рейнджеров, отлично вооруженных, превосходно обученных, в совершенстве владеющих боевыми системами самозащиты, исчезли так же бесследно, как и обыкновенные стрелки охраны. Началась поисково-спасательная операция. Космокатер, флаеры, транспортеры - все было брошено в роковой квадрат. Тщательно обследовали каждый метр. Под темными сводами пещеры остановилось время. Буйное, стремительное) упругое время замерло, застыло, оледенело. Засада молча, терпеливо ждала своего часа. Надежда, что Оикава придет, согревала душу. Не шевелясь, не разговаривая, неподвижные, словно каменные статуи, Мик и Витар застыли в ожидании врага. Минули сутки. Хотелось есть. Несмотря на обогрев скафандров, было холодно. Они решили ждать до последнего, им жутко осточертело пребывание на этой нудной планете, а послезавтра за грузом блистона придет рейсовый планетолет. Исчезновение Кречмера подхлестнуло их, но, не видя смерти, они не осознавали ее. Для них это было что-то вроде игры в прятки, тест на выживаемость. Витар закрыл глаза и погрузился в воспоминания. Встречи с Николь... Она была то доверчивой и открытой, словно бесхитростная девочка, то скрытой и загадочной, словно сфинкс. Вокруг нее всегда была какая-то недоговоренность, недомолвки, какая-то тайна. Николь, милая, ты кружилась в водовороте жизни, меняла любовников, как перчатки. На твой свет, как мотыльки, летели мужчины, сгорая в пламени любви. Ты была по уши засыпана предложениями о браке, колебалась, выбирала, берегла себя все боялась продешевить. Золотая девочка ждала своего принца - человека, от которого доогнет ее сердце. Кавалеры были разные: блестящие и скучные, интересные и зануды. Тебе не дано узнать, кто из них сделает карьеру. Возможно, ты ошибалась, но это неважно, тебе будет что вспомнить, представ перед Всевышним. Витар оживил в памяти одну встречу, их разговор. Он принес ей стихи, красивую старинную балладу о любви. В ответ она засмеялась: "Вит, я старше тебя на целую вечность, прошу, никогда не говори мне о любви, признания мужчин мне надоели, и вообще... к чему любить, к чему страдать - ведь все пути ведут в кровать, не лучше ль с этого начать!" "Я не мог бросить тебя, - размышлял Витар, - я оказался слишком слабым, мягким, сопливым, нытиком, и дождался - ты сама меня бросила. Приворожила и бросила. И весь следующий год я тебя помнил, желал, ненавидел. А как я ревновал, узнавая о твоих новых увлечениях. Я зная о тебе все... Я тебя выслеживал каждый день. Убить тебя, убить себя - наверное, даже в горячечном бреду сумасшедшего не привидится то, что мелькало в моем воспаленном мозгу. Дважды я узнавал, что Николь вспоминала обо мне - как поживает Витар? Куда он исчез?... Я мгновенно вспыхивал, загоралась надежда... И все начиналось сначала. Память убивала меня, как минное поле сапера, - каяодая улица, каждый дом, угол, дерево, похожее платье, прическа взрывались в голове воспоминаниями. Многократно... Мой мозг зациклился на тебе. О Николь, нежная и задумчивая, то вдруг яростная в гневе и убийственно прекрасная, как во время последней встречи, когда она отшила меня. Спасибо другу! Мик спас меня, вырвал из депрессии. "Забудь ее, Вит, нас ждет дело для настоящих мужчин. Хочешь узнать мир? Другие миры... Испытать себя в настоящей борьбе, ощутить упоительное чувство схватки и победы. Стать Звездным Стражем Человечества! Сделай свой выбор". Они подписали контракт на двенадцать лет. Витар взял девичью фамилию матери (фамилия его отца была довольна известна, а Витар не хотел протекции). Вступление в корпус Звездных Рейнджеров... Режим тренировок в учебном лагере не оставлял времен-и на прошлое. Странно, что он вспомнил о Николь здесь, когда дело дошло до настоящей работы. Витар очнулся. Посторонний звук проник в его сознание. Он прислушался. Кто-то осторожно шел по коридору, приближаясь к ним. Неизвестный остановился. У Витара вспотели ладони. Мик, заметив, что слишком напряжен, расслабил мышцы и нацелил ствол "бренна" на вход. Витар понимающе кивнул и потянул из кармана световую гранату. Шаги стали удаляться. "Почуял что-то", - мелькнуло в мозгу Витара. Он раздавил капсюль и метнул гранату в коридор, успев прикрыть глаза. Сквозь веки и ресницы ударил белый свет. Мик выскочил в коридор, Витар за ним. В длинном коридоре было пусто. Десантники прижались к стенам. "Куда он делся?" - прошептал Мик. - Я так и думал, что это вы, - раздался в наушниках спокойный голос Боба Энглера. От стены отделилась тень. - Не надо стрелять. Мы вас ищем вторые сутки. Попит наверх. Итоги поисковой операции были таковы: 1. Кречиера найти не удалось. 2. Оикаву в окрестностях Базы найти не удалось. 3. Стало очевидно, что человек не может выжить в условиях Ганимеда без источников тепла. Десантники продержались около полутора суток, почти полностью исчерпав энергозапас скафандра. 4. Следовательно, японца нужно искать на руднике. 5. Регедзинский и Гуревич получили выговор. Витар распахнул дверь и вошел внутрь. Боб страховал в коридоре. В полутьме угадывались очертания машин. ИК-прицел показал- тепла живых существ нет. Рейнджер включил свет и оглядел помещение. Два черных робота проходчика, несколько сломанных буров, полуразобранный вездеход с деформированной кабиной... Витар обошел машину и замер: у его ног, под заиндевевшим пластиковым чехлом, угадывались очертания человеческого тела. Витар огляделся, осторожно ткнул лежащего ногой, опасаясь ловушки. Похоже, труп... Витар помедлил, свыкаясь с реальностью. В коридоре Энглер переговаривался с Гуревичем, слышался лязг дверей, приглушенные расстоянием шаги. - Кто-то из охранников или Оикава? Витер отдернул чехол. Незнакомая девушка. Красивое лицо, короткая стрижка, темно-синий комбинезон Холодная и неподвижная, она казалась живой, но на ее лице не таял иней. Витар позвал Боба, показал находку. Тот деловито осмотрел ее, согнул ей руку. оттянул веко. Искоса взглянув на Витара и подавив скользнувшую улыбку, дотронулся до ее запястья. Витар с нарастающим напряжением следил за его действиями. Внезапно кожа на ее руке вздрогнула, шов распался и они увидели разноцветные провода и пучок синтетических сухожилий. - Биоробот, - сообразил наконец Витар. - Как ты догадался? - он взглянул на друга. - Маркиз, где же твой голос крови! - засмеялся Боб. - Аристократы должны разбираться в женских ручках. Где ты видел у холодного трупа гибкие конечности? Витар насупился. Маркизом его прозвали на первом курсе за отчужденность и высокомерие. Позднее отношения с товарищами наладились, но прозвище прилипло. Боб закончил осмотр, - Похоже, поврежден позитронный мозг. Полагаю, изза повышенной радиации. - Ну все-то ты знаешь, - вздохнул Витар. - Признайся, старик, ты сразу знал, что это робот. Ведь имитация полная... - Да, отличная работа, - улыбка Боба сразу поскучнела, и, став серьезным, он ткнул пальцами в нагрудный карман комбинезона робота. - Видишь буквы? Модель КН-29. В просторечии "Катрин". - Повимаешь, меня самого однажды разыграли. Я даже ухаживал за подобной штукой в течение двух часов. В дверь заглянул Гуревич. - Ну, скоро вы там? Во дворе уже строят заключенных Сейчас во втором блоке будет шмон. Заканчивался обыск во втором блоке. Регедзинский уже повернул к выходу, но Кто-то потянул его за рукав. Глядя в сторону, пожилой заключенный шепнул: - Пожалуйста, мне нужно поговорить с вами наедине. Витар грубовато подтолкнул старика. - Шагай в пищеблок. Там мы еще не были. Интересно, что он хочет сказать? Боится сообщников Оикавы? Кажется, сейчас мы сядем на хвост Белому Тигру. Старик, оглядевшись, вытащил толстую тетрадь со стертыми углами. - Передайте ее на Землю. Понимаете, я математик. Это труд моей жизни. Старик увидал выражение лица Витара и зачастил: - Здесь совершенно новое направление. Поймите, это очень важно. Умоляю Вас... - Ты же знаешь, дед, все сообщения через администрацию. - Они не поймут. На Земле я знал троих, кто смог бы в этом разобраться. Витар, заинтересовавшись, глянул на обложку тетради, прочел адрес, фамилию, имя, кому следовало передать, чуть вздрогнул и, решившись, взял тетрадь. - Как вас зовут? - Джеймс Огин. Если не сможете пробиться к нему, попробуйте разыскать Клубова или Штейна. - Я смогу. Витар оглядел старика с ног до головы, словно стараясь его запомнить, и повторил: - Я смогу... Заключенные строились во дворе. Шестой блок. Регедзинский устало огляделся. Нахмуренные, суровые, колючие взгляды. Отчужденные холодные лица. Взгляд рейнджера медленно скользил по ним, задерживаясь на отдельных лицах. 0икавы не было. Где же его искать? Под землей, в шахте? Внезапно в мозгу что-то щелкнуло и Витар в первую секунду даже не узнал собственный голос. - Номер 3389, выйти из строя. Повторяю: выйти из строя. Имя, фамилия? Невысокий тщедушный человек с испуганным лицом сделал два-три неуверенных шага перед строем. Согнулся в поклоне. - Ямада Кацураги, сэр. Подскочивший сзада Гуревич локтевым сгибом левой руки прижал горло человека, правой ощупал его одежду. - Оружия нет, Витар, ты не ошибся? Хочешь сказать, что этот дистрофикОикава? Что-то этот мешок костей не похож на Белого Тигра. Как он мог убить Кречмера? Пауль был сильнее любого из нас. Вообще, Оикава был выше и сильнее. - Посмотри на его руки. - Витар показал сухую и твердую ладонь человека, утолщенные фаланги пальцев и достал наручники. - Надо проверить по компьютеру. Наручники с лязгом захлопнулись... в пустоте. Человек мягко откинулся назад на Мика... гортанный выдох - молнией дернулась нога, Витар перегнулся пополам, с каким-то утробным хрипом, не в силах охнуть от боли. "Э-э", успел сказать Гуревич, острая боль пронзила ногу. Мик, стиснул зубы, прижал горло Оикавы. Что-то мелькнуло перед глазами, в голове как будто разорвалась бомба и оранжево-черные круги заслонили мир. Чайковский увидел, как маленький человечек нанес ошеломляющий удар ногой через плечо в лоб Гуревичу и освободился от захвата. - Не двигаться - буду стрелять! Короткая очередь обожгла стену над головами заключенных. Оикава, а это был он, полоснул двор взглядом, оценивая обстановку: двоих врагов он отключил, их оружие незнакомо, третий в двенадцати метрах перед ним далеко, не допрыгнуть. Решительный взгляд, подобранная, слегка раскоряченная фигура, ствол нацелен на него, но сзади заключенные, стрелять он не будет, если не трогать оружие. Слева еще двое торопятся на помощь. Бежать от них нельзя - пристрелят в спину. Замешаться в толпу стратегически безнадежно. Нужно продолжать бой. Сначала заблокировать линию огня. Он метнулся влево, навстречу тем двоим. Энглер, мчавшийся навстречу, как ураган, прыгнул и ударил ногой. Оикава мягким прокатом проскользнул под ним. Вскочил. Перед ним был пятый. В низкой стойке, приподняв руки с сомкнутыми пальцами. "Вьетнамец школа Черного Леопарда", - машинально отметил Оикава. С резким оглушительным выкриком Белый Тигр атаковал, ударил еще, еще, но завершающий маваши пришелся в воздух. Ле Лай, припав к земле, стремительной вертушкой подсек японца. Оикава, падая, сгруппировался, катнулся, вскочил. Удар в голову бросил его на бетон. Когда Кадзус поднялся, в лицо ему смотрели стволы автоматов. Оикава выплюнул сгусток крови: - Шакалы! Допрос Оикавы длился больше часа. Японец молчал. Он как будто ушел в себя. Из этого отрешенного состояния его не могли вывести ни вопросы и окрики, ни пощечины и удары. - Бесполезно, - сказал уставший Моррисон. - Он замкнулся и будет молчать. Увести. ..Втолкнув Оикаву в камеру, Чайковский вошел туда сам. - Слушай, ты, - голос Чайковского дрожал от ярости, - старая, драная кошка! - дуло "бренна" неподвижным зрачком глянуло в лицо японца. - Сейчас я тебя убью, при попытке к бегству, ты понял? Где Кречмер? Говори. Оикава бесстрастно смотрел сквозь Чайковского. - Говори, гад, если хочешь жить. Где Пауль? Все остальное мне безразлично. Где мой командир? Считаю до двух. Потом я тебя убью. Раз. Говори, жаба. Сейчас твои мозги брызнут на стену. Лицо Оикавы побелело, глаза закатились. Он дернулся, запрокинул голову, схватил себя руками за горло и, хрипя, стал валиться назад. Чайковский позволил ему упасть и переключил "бренн" на малый накал. - Придуривать вздумал, сейчас тебе будет легче! Лазерный луч обжег ноги Оикавы. Вскрикнув, тот вскочил. - Задергался? Вот видишь, сразу полегчало. Жарко? - Чайковский был серьезен. - Сейчас сделаю пару дырок для вентиляции. Корчащийся от ожога Оикава с испугом глянул в глаза Чайковскому. Он понял, что человек с "бренном" не шутит. Рядом с ним стоит смерть. Оикава сглотнул подступивший комок, сделал усилие и стал говорить, сначала медленно, а потом все быстрее, будто боясь, что не успеет досказать всего. - Я не убивал, не убивал! Я хотел только вырваться из этого ада. Три дня я прятался в скалах, гнетущее одиночество, холод... Три дня мерцал огонек надежды, что меня спасут. Но ракета не пришла. Я понял - что-то случилось. Я спрятал радиомаяк, оставил веши в расщелине для отвода глаз, чтобы думали, что я пропал в горах и вернулся на рудник. Стал жить под чужим номером. Возвратившись, я узнал об исчезновении охранников. За побег и ваших травмированных щенков мне добавят срок, но я никого не убивал - ни охранников, ни вашего товарища. Верьте мне, я говорю правду. Резкий удар в пах заставил японца согнуться. - Живи. А это тебе за щенков. Златко наотмашь ударил Оикаву "бренном" и вышел. - Поздравляю, задание вполнено. Преступник пойман.- Мистер Джефферсон натянуто улыбался. Поимка беглеца на территории рудника обещала неприятности по службе, а не награды. - Позвольте от лица администрации пригласить Вас на прощальный ужин. - С прощанием повременим, - ответил Чайковский. - Нужно закончить кое-какие дела на плато. Совещалось четверо, врач запретил беспокоить Гуревича, тому требовался покой после тяжелой травмы головы. - Итак, Оикава отпадает. Нападение местных животных маловероятно. Флора и фауна Ганимеда достаточно изучена. Пауль был сама осторожнось. Нападение было внезапным, он не падал или подпустил к себе опасность. Что, если причина гибели Кречмера - человек? Маньяк-убийца с Базы. Может быть, это Хитченс, которого я не видел с той встречи, или кто другой... Полагаю, у него отклонения в психике в связи с блистоновым облучением. - Я не верю в маньяка. Мы переворошили всю округу, облазали эти проклятые пещеры до самых отдаленных углов. Были в расщелинах и трещинах, достаточно долго, чтобы спровоцировать убийцу. На нас никто не напал. - Ты забываешь, Витар,- вновь заговорил Чайковский,- мы действовали парами. Кречмер и охранники оставались на какое-то время в одиночестве. Убийца нападает только на одиночек, поэтому я пойду один. Энглер и Регедзинский страхуют, Ле Лай контролирует обстановку на Базе. Присматривай за Джефферсоном, мне не нравится его кислая физиономия. Похоже, старается поскорее нас спровадить. - Парни, есть идея. Давайте установим над долиной несколько видеокамер и все будет окей. - Прекрасно, Боб, вот сегодня и займешься этим делом, Витар тебе поможет. На скалах было неуютно. Дул ветер. Устанавливая видеокамеры, Витар несколько раз озирался. Ему чудился взгляд в спину, слышались какие-то звуки из трещин. На противоположном склоне, изрытом черными провалами пещер, усеянном огромными валунами, нагромождениями различных камней, было тихо. Где-то здесь, немного в стороне, они нашли убежище Оикавы. Вигар почувствовал; как холодеет затылок, словно в шлеме скафандра был сквозняк. Он снова обернулся. Кто-то невидимый отсюда следил за ним из черной глазницы пещеры. Витар наклонился к камере, для видимости покопался, припорашивая ее снегом. Левой рукой незаметно перевел переключатель "бренна" на режим "гранатомер". Молниеносно развернувшись и присев на одно колено, он всадил три гранаты в черный провал пещеры. Полыхнули багровые вспышки, склон заволокло дымом и пылью. Витар сменил позицию. Взвыл двигател; Энглера. Боб сделал подскок с соседней вершины и, пики руя лазерным лучом, исчерпал клубящееся облако. - Что это было?- жизнерадостно поинтересовался Боб. - Сейчас посмотрим. Когда пыль улеглась, они острожно приблизились. Блестящие каменные подтеки на спине - след лазерного луча. Оплавленный пол в пещере, каменные осколки, гарь, пыль и больше ничего. Разочарованный Боб искоса взглянул на Витгара. Уши Регедзинского горели от стыда. Что подумают о нем ребята? Боится собственной тени. Стреляет налево и направо. Данайские привычки палить без разбору, их пора бросать. Он взобрался на огромный валун, лежащий чуть ниже входа в пещеру, огляделся - хороший обзор, и установил последнюю видеокамеру. Стельба не обошлась без последствий. Энглер (кто бы мог подумать?), верный товарищ Боб, рассказал о случившемся и потребовал оставить Витара на Базе. Над космопортом зажглись огни маяков. Прибыл долгожданный грузовой планетолет с почтой, продовольствием, оборудованием. На обратном пути корабль заберет кентейнеры с бистоном. Джефферсон приказал установить по вышенный режим охраны. Витар бесшумно приподнялся. Было тихо. Он быстро оделся и выскользнул за дверь. Через полчаса он приземлился на плато. Ночью вершины выглядели зловещими и мрачными. Если бы не компас, он мог бы подумать, что заблудился. Включив инфраприцел, Витар поискал вокруг. На экране засветилась ярко-алая точка. Витар поудобнее пристроил "бренн" и оглянулся. Все в порядке. Точка-приближалась, он уже различал очертания человеческой фигуры. Кто-то спускался по тропинке вниз. "Стой!" - прошептал Витар и устыдился своего страха. "Стой, буду стрелять!" Фигура безмолвно приближалась, он уже четко различал очертания скафандра, "бренн" на плече... Кречмер! О боже, неужели это Пауль! Езус Мария! Это командир. Но как он выжил? Он вышел из лабиринта этих подземных ходов, но мы там все обшарили. Впрочем, вдруг там был неприметный лаз .или "тайник. Фигура приближалась. Витара била мелкая дрожь. По спине струился холодок, мерзли пальцы. Он внезапно успокоился, ощутив металл оружия. - Стой на месте, шаг вперед-сожгу! - Полегче, Маркиз, - в наушниках раздался голос Пауля Кречмера. - Это же я, малыш, ты что трясешься от страха! Я живой! Витар завороженно глядел на Кречмера, опустив "бренн". Пауль выжил в подземелье, без еды, тепла столько дней. Что он там нашел? Пауль опустил стекла шлема убрал руку. Витар увидел, как дрогнуло лицо Пауля, неестественно бледные, запавшие впадины глаз почернели. Гримаса боли исказило лицо Кречмера. - Что с тобой? - вздрогул Витар. Кречмер, прямой и неподвижный, глядел в лицо Регедзинского равнодушным стеклянным взглядом. Витар хотел что-то сказать, но пронзительный вопль парализовал его. Лицо Пауля дернулось и разорвалось, сквозь лопнувшую кожу, опавшую вниз. Витар увидел живую шевелящуюся массу. Неподвижные фиолетовые глаза. Огромные суставчатые лапы, покрытые редкими перьями, выдвинулись из туловища существа. Витар потянул оружие. Пернатые когти схватили человека. На белом бугре головы показалась щель, раздвигающаяся все шире и шире. В раскрывшемся рту щевелилась какая-то бахрома, свисающая с неба. Витара притянуло ближе. Он забился, напрягся, схватил виброкинжал. Омерзительное чудовище выбросило изо рта клейкие розовые нити с тонкими иголочками. Нити впились, рот раздирало от боли- иголочки рвали тело. Брызнула кровь. Витар, захлебываясь болью, увидел нависшую над ним пасть с шевелящейся бахромой... Витар, исходя болью, закричал предсмертно, страшно, обреченно, и проснулся в холодном поту. - Что с тобой, Вит? - Над ним склонился Боб, озабоченно трогая ладонью его лоб. - Ты чего кричишь? Спать надо. Дать таблетку? Витар расслабился, вытер пот и счастливо улыбнулся, отходя от пережитого. Операцию начали утром. Чайковский приземлился в центре долины и стал ждать. Ле Лай и Энглер, сидя в катере у экранов, наблюдали за Чиком. "Шериф из Техаса" Регедзинский пил кофе с Джефферсоном и Денизой. Прошел час. В прицеле Чайковского засветилось пять ярких пятнышек, спускающихся по тропинке в долину. Дав увеличение, он опознал цель. Кукраны... Тропинка их путь на пастбище. Сидевший неподвижно Чайковский слегка повернул голову и мгновенно обнаружившие его козлы умчались прочь. Стремительные и боязливые создания, запуганные местными охотниками. Тянулись часы, но рейнджеры умели ждать. Контролируя обстановку, он мысленно возвращался к печальной судьбе бедняги Пауля. Что будет с Диттой? Как посмотреть ей в глаза, как рассказать ей? Пауль спас меня на Абияте, а я его не уберег. Был рядом, вместе с ним и оставил. Лучше бы я оказался вместо тебя, дружище. Не кривя душой- мне было бы легче. Я один на этом свете, а у тебя семья. Проклятая планета... "Почему никто не нападает, или я слишком неподвижен и меня не могут обнаружить?" Смеркалось. Чайковский встал, с наслаждением потянулся и, медленно переступая затекшими ногами, пошел. Что-то резко дернуло его за ноту. Ступня как будто прилипла, он едва не упал. Глянув себе под ноги, Чик убедился, что вляпался в какую-то блестящую пузырящуюся массу. - Парни, прием. Я попался. Какая-то липучая дрянь - Вас понял. Вылетаем,- ответил Энглер. Златко, глядя на копошившуюся жидкость, передвинул рычажок "бренна" на "лазер" и замер, пораженной мыслью. - Что, если... Он так же пытался освободиться, а убийца целился ему в спину... Чайковский огляделся. Никого. Осветил лазерным лучом вечернюю тьму серые валуны, черные пещеры. Сфокусировав луч, ударил по липучке. Пузыри шипели и лопались. Липучка клокотала, подскакивала и оседала, брызгала и плевалась, но не отпускала. Ноги стали чувствовать холод, значит, растворяется внешний теплоизоляционный слой скафандра. "Добирается", - машинально подумал Златко, пытаясь избавиться от подступающего страха. Чем бы ее шарахнуть... Над головой загорелся багровый шар. Это космокатер, выйдя из нейтринного режима, шел на снижение. - Держись, Чик, сейчас мы ее двигателем поджарим! - Меня не поджарьте, - повеселел Чайковский. Его обдала струя раскаленных газов. Липучке это не понравилось. Она шипела и запекалась в бледно-серое стекловидное пятно. Вечером они помянули командира. Дело было закончено - они обсудили все детали. Общая ошибка была в том, что Кречмер и Чайковский не воспользовались ракетным ранцевым двигателем, как оружием, видимо, зациклило от страха и неожиданности, когда они увидели, насколько быстро эта кислотная липучка растворяет скафандр. Чайковский плохо спал в эту ночь. Кто-то хлопал дверью в коридоре. За стеной крутили надоевший Третий концерт Марвина Роллари. Едва Чик пытался закрыть глаза, как перед ним возникала шевелящаяся масса, из которой всплывало лицо. Кречмера, Чайковский встал, оделся и, глянув на стонущего во сне Ле Лая, вышел из комнаты. Он стоял под светлеющим небом, изумрудные всполохи лазерного луча освещали долину. О старался - все должно быть красиво. Кончился заряд, Чик вытащил батарейку, бросил ее на землю и наклонился, доставая новую. Пойдя в горы ночью один, он подписал себе .смертный приговор. А заняв обе руки, лишил себя последнего шанса... - На Базе проснулись люди. Готовили завтрак, варили кофе, брызгала вода в умывальниках, щелкали переключатели, летели радиоволны, кто-то с надрывом вызывал Чайковского. Взлетал катер, готовились поисковые группы. Кто-то приказывал, требовал, спорил. Кто-то умолял Златко откликнуться. Но все это было напрасно и не нужно. Златомир Чайковский уже находился по ту сторону Добра и Зла. - Это все, что мы нашли: "бренн" и разряженная батарейка. Да на скале выжжена лазером надпись: ПАУЛЬ КРЕ... План Боба был прост и безопасен. Ему пришлось повозиться с программой, но зато биоробот серии "Катрин" шагал выполнять задание. Облаченная в скафандр десантника, с закрытыми светофильтрами, лицом Катрин внешне не отличалась от рейнджеров. В руках она держала нечто устрашающего вида - плод расшалившейся фантазии Витара и умелых рук Боба. "Оружие" было собрано из старого визирного устройства, сломанного фена и куска пневмотрубы высокого давления. Соответствующе окрашенная, с дистанции нескольких метров, она производила впечатление новейшего сверхоружия. Ни стрелять, ни говорить Катрин не могла - ее позитронный мозг был поврежден, да это и не требовалось. Боб заложив в нее узкую программу - передвигаться по местности и сообщать визуальную информацию на притаившийся неподалеку космокатер. Самое главное: Катрин должна была сыграть роль Ле Лая, в тот, тайно оставшись на Базе, контролировать выходы и ангар транспортных машин. ...Катрин шла по коридору вслед за Бобом, грациозно покачивая бедрами и кокетливо двигая плечами, как и положено роботу-стюардессе серии КН. Витар, замыкавший шествие, хмурился. Затея стала казаться ему несерьезной. - Опять в скалы собрались? - поинтересовался Джефферсон пропуская идущих мимо себя. Боб ответил. Управляющий рудником окинул их дружелюбным деловым взглядом и заинтересовался оружием Катрин. - Что за система? - полюбопытствовал он. Робот, не удостоив его даже взглядом, прошел мимо. Витар пришел на выручку. - Это фулыратор новейшей конструкции. Последняя модель. Биоприцел с частотной настройкой, коммутационная приставка с каскадным усилителем позволяет регулировать... - Желаю удачи! - оборвал Джефферсон нахальную болтовню Регедзинского, может вам, наконец, повезет... Витар хотел сострить в ответ, но заметил пристальный взгляд стоящего неподалеку Хитченса. С каким-то неприятным осадком Регедзинский вошел в наружный шлюз. Ле Лай еще с ночи занял позицию в ангаре транспортных средств. Устроившись в кабине вездехода, он подогнал машину к смотровому окну и получил возможность контролировать сразу оба выхода. Малый шлюз для людей и большой для машин, где он сам находился. Прошло больше часа, как улетел катер. Двое техников, не замечая рейнджеров, долго ковырялись в крайнем флаере, пробуя двигатель на разных режимах, и наконец, удовлетворенные, удалились, погасив свет. Вьетнамец с насладением потянулся, сделал несколько ритмичных движений затекшими руками, глянул в окно - и вдруг услышал лязг открываемой двери. Вошедший не включил свет, видимо, достаточно хорошо ориентируясь в темноте. Легкими, осторожными шагами он почти неслышно приближался к вездеходу. - Наверняка вооружен. Как бы не изувечить в темноте. Десантник, чувствуя приток адреналина в крови, подобрался, как кот перед броском на добычу. Дверь отворилась. Решившись, Ле Лай прыгнул и ударил первым...

Катрин шла по долине, направляясь к нагромождению камней. Шла медленно и осторожно, часто останавливаясь Витар не спешил. Сидя перед экраном катера, сжимая ручку дистанционного управления, он как будто сам шел там среди скал и снегов к месту, где погибли его товарищи. - Возьми левее, впереди трещина, - изредка советовал Боб. На его экране тоже проплывали камни, расщелины, осыпи, обрывы, скалы, пятна снега... Постепенно они начали тревожиться. Видеокамеры впустую расходовали пленку. Боб монотонно жевал резинку. Витар, борясь с зевотой, неотрывно следил за экраном. Это он сейчас шел по тропе, с оружием в руках бросая вызов неизвестности. - Досадно, - нарушил тишину Боб. Надо было поставить радиомаячок на робота. Нашли бы то место, где убийца прячет трупы. Упущение с нашей стороны. - Это точно, - согласился Витар. - А еще лучше поставить радиомину. Тогда нашли бы труп этого гада. Время шло. Катрин прошла всю долину и развернулась, возвращаясь. В видеокамерах кончилась пленка. Десантники начали тревожиться за Ле Лая, оставленного на Базе. Возможно, главные события развернулись там. Внезапно ЭТО случалось. На экране мелькнули скалы, небо. Что-то темное обрушилось на камеру и экран стал пустым. Витар не успел еще-ничего подумать, как его вдавило в кресло - Боб рванул катер с места на предельном ускорении. От перегрузки потемнело в глазах. Перемахнув гору, Боб бросил катер в пике и заложил вираж над долиной. Припав к экранам внешнего обзора, десантники напряженно искали врага, нетерпеливое ожидание сменилось недоумением. Ничего, никаких следов робота, никаких следов убийцы. Долина была пуста, словно Катрин провалилась сквозь землю. Катер приземлился. Витар повернулся к напарнику, но тот уже закрывал шлем скафандра. И, входя в шлюз, бросил: "Прикрой!" Руки Витара легли на рычаг управления. Большой палец погладил гашетку пушки. Фигурка Боба, четко видимая в сетке прицела, медленно перемещалась среди камней. Временами он нагибался, чтото рассматривая на земле. - Скорее, Боб, скорей, - шептали губы Витара. - Возвращайся. Ему было страшно за друга. Тот доверил ему свою жизнь, а Витар опасался, что не успеет отреагировать на опасность. Ведь только что "Катрин" исчезла, а он даже не понял, как это произошло. Очевидно, его молитвы были услышаны - Энглер зашагал к катеру. Но окончательно страх отпустил его только тогда, когда Боб плюхнулся в соседнее кресло и, помолчав, буркнул: "На Базу". Катер взмыл вверх, развернулся - на экранах замелькали остроконечные вершины скал. Вдруг часто-часто застучала пушка. Склон и пещеры заволокло разрывами. Боб невидящими глазами смотрел на экран и утапливал гашетку пока обойма не кончилась. - Ты что-то видел? - поинтересовался Витар, когда они взяли курс на Базу. Боб промолчал, а потом невпопад ответил: - Тринадцать - Чего тринадцать? - не понял Регедзинский. - Время реакции,- Боб прокрутил назад пленку. -Видишь, с момента нападения на Катрин до нашего прибытия прошло всего тринадцать секунд. - Как можно за это время не только убить, но и спрятать тело, спрятаться самому? Где? - Дезинтегратор, - предположил Витар. - На камнях нет следов его работы, - напомнил Боб. - Нападение из-под земли, или, наоборот, сверху на ракетном двигателе или катере... - Чушь. засекли бы радары. Впрочем, если применить нейтринное поле, под прикрытием кокона невидимости можно подобраться поближе... Но на руднике нет такой техники, за исключением нашего катера. - Что же это такое? - не унимался Витар. - Убийство, похищение, столкновение с инопланетянами, инопланетным разумом... дыра в параллельном пространстве, другое измерение, дыра во времени. Что за чертовщина? - Только чертей нам еще не хватало, - невесело улыбнулся Боб. - В нашем арсенале как раз напряженка со святой водой, так что эту версию придется отбросить. Считаю, что решение должно быть простым, но мы его не видим. Пока не видим. Катер начал плавно снижаться, заходя на посадку. Ле Лай перевернул свою жертву на спину: - Хитченс?! Какая неожиданная встреча, приятель Он стал обыскивать карманы лежащего - Руки вверх, - раздался сзади негромкий голос. Застывший на месте Ле Лай медленно поднял руки.

Боб и Витар ввалились в номер. Ле Лай, стоя у умывальника с бокалом в руках, разводил конценрированный сок манго до нужной кондиции. Початая банка была на столе. - Где взял? - поразились, приятели, наполняя свои бокалы. - В вездеходе, НЗ распотрошил, когда аптечку искал. Рейнджеры переглянулись. - Джефферсон? - с надеждой спросил Энглер. Ле Лай покачал головой, сделал глоток - поморщился... - Хитченс? - предположил Витар. - Слишком сладко,- прокомментировал Ле Лай. И, добавив в бокал воды, продолжал: - Наш общий друг Микаэль Гуревич, который считает себя хитрее всех, уговорил Денизу и Хитченса устроить засаду в транспортном ангаре, то есть там, где находился я. Было темно - мы не разобрались. В общем, они оба в лазарете. - Что с ней? - встревожился Витар. - Спокойно, я ее чисто символически. Ну, в какие новости у вас? Приятели помрачнели и переглянулись... Трое сидели за столом. Энглер тасовал карты. Регедзинский записывал очки, а Ле Лай изучал содержимое пузатой бутылки. Боб допил свой бокал и взглянул на собеседников. - Хватит молчать. Убито пять человек. Убийца на свободе, а мы, кретины, пижоны, дилетанты, плохо работаем. Он нападает только на одиночек. Он умен и осторожен. Нет никаких следов, трупы исчезают. Трудно определить способ убийства. Мое мнение - нужно ждать крейсер. - Есть другое решение проблемы. - Регедзинский произнес это, не отрывая глаз от листа бумаги, на котором он рисовал какие-то фигурки. - Место нападения одно и то же. Поставить у камня записывающую аппаратуру и снова ловить на живца. Предлагаю свою кандидатуру. Глаза Боба вспыхнули злобой. - Я в лучшей форме, мне и карты в руки. Что скажешь, Ле? Вьетнамец посмотрел на обоих и тихо ответил: - Половина группы вышла из строя. Будем ждать крейсер. Предлагаю развеяться в обществе. Регедзинский слушал Ле Лая с неподвижным лицом.

Веселье не клеилось. Джефферсон, Энглер, Моррисон и доктор играли в бридж. Несколько зрителей следили за игрой. К Ле Лаю приклеилась мисс Браун и он, уже совершенно обалдев от ее болтовни, все же вежливо сушал. В углу зала Витар о чем-то разговаривал с Денизой. Незаметно она исчезла. В каюте у нее было уютно, негромкая музыка неяркое освещение, легкое вино. Девушка старалась его расшевелить, встряхнуть, но он был слишком пассивен. - Полежи спокойно, - попросил он. - Расскажи мне о себе. Он лежал, закрыв глаза, и насламодался покоем. Тело просило отдыха но в сознание врывались посторонние звуки. - Мою маму любил один миллионер, она была очень красивой. Все было чудесно- цветы, подарки... А однажды... "Скафандр подготовлен, "бренн" заряжен",- размышлял Витар. - "Нужно незаметно выйти с Базы..." - А потом, он внезапно охладел и бросил нас. Правда, деньги присылал... "Нужно немного поспать, но проснуться рано - Боб может догадаться". - Зачем я поступила в Ормондский университет. Сейчас прохожу практику. Куда ты ушел, Витар? Ты меня не слушаешь... - Прости, я задумался, - он привлек ее к себе, поцеловал. - Я очень устал... Денизу разбудил стук. - Подъем! - весело шумел за дверью Боб. - Пора завтракать! Она приподняла голову- Витара в комнате не было. Когда Дениза, "почистив перышки", отворила дверь, Энглер терпеливо ждал в коридоре. - А где...? - Кого вы здесь намеревались найти? - ее глаза обдали Боба холодным презрением. Рейнджер метнулся в дверь ее комнаты, пулей выскочил оттуда и помчался по коридору. Он бежал, смертельно боясь опоздать.

Витар Регедзинский шел путем Кречмера и Чайковского. Шел, зорко взглядываясь в затененные скалы. В оптике ранним утром никого не увидишь, но и в инфраприцеле ничего не было видно. Даже кукранов. Он пересек тропинку, постоял, настороженно озираясь, и медленно пошел к тому самому месту. "Капля мужества... Что ж, я докажу ей, что у меня есть капля мужества. Но спокойно, Вит, не спеши, если даже и предсказано умереть молодым, торопиться не надо. Странно, почему так тяжелеют ноги. Я все-таки боюсь. Удивительно, как хочется жить перед смертью. Хотя, если подумать, что меня связывает с Землей? Мать- она развлекается в Лас-Вегасе, мы совсем чужие. Отец - ходячий компьютер, "червь науки", пожизненный лауреат различных премий, занятый лишь нейросхемами и алгоритмами, он, похоже, совсем забыл о существовании своих детей... Брат - жрущая протоплазма. Торопится урвать себе кусок побольше. Николь чары рассеялись, я уже не цепенею при звуках твоего имени, надежды нет все перегорело во мне.

"Возлюбленных все убивают, так повелось в веках. . Тот с дикой злобою во взоре, тот с лестью на устах, Кто трус с коварным поцелуем, кто смел с клинком в руках! Один любовь удушит юной, в дни старости другой. Тот сладострастия рукою, тот золота рукой, Кто добр, кинжалом, потому что страдает лишь живой. Тот любит слишком, этот - мало, Те ласку продают, те покупают, те смеются, Разя, те слезы льют. Возлюбленных все убивают. Но все ль за то умрут?"

Он остановился перед выжженой на камне надписью, обернулся - над серым валуном нависла черное отверстие пещеры. Витар оглядел склон и отвернулся к стене. Помедлил и стал лазерным лучом дописывать букву Ч. Знакомое ощущение чужого взгляда. Захолодило затылок. Витар резко обернулся - никого. Что за чертовщина? Спокойно, спокойно, Витар, он где-то здесь. Соберись, он рядом. А если я не успею его увидеть? Боже, дай мне его увидеть! А если нет, пусть ребята, увидят это. Камера снимет все, что произойдет. Я сам установил ее. Через левое плечо Витар машинально глянул на камень и отвернулся к стене.

ПАУЛЬ КРЕЧ...

"А камеры-то нет?!"- вдруг дошло до него. Лазер на полный накал! Человек молниеносно повернулся и время застыло для него. Валун! - он светится изнутри чем-то розовым. Валун треснул, раскрылся, выбросил длинные черные щупальцы с кроваво-красными пятнами присосок. Щупальца оплели человека и, рванув, поволокли навстречу длинным острым бивням, угрожающе торчащим из слюнявой разинутой пасти. Витар успел нажать на спуск. Луч "бренна" отсек щапальца и погас. Изумрудная нить оборвалась. Оставшиеся щупальца шевельнулись. Витар вдавил кнопку и взмыл в воздух, сделал разворот. Тварь моментально втянулась в камень, серый валун, неотличимый от других. Но рядом с ним шевелились искромсанные конечности. Витар ударил из гранатомета полоснул пулеметной очередью. Валун, разорвало, он лопался, взрывался, плескал кровавыми брызгами. Патроны кончились и тогда рейнджер, меняя заряды, начал жечь лазером... Наступила тишина. Все было кончено. Витар стоял среди истаявшего снега, оплавленных камней, еще подергивающихся тканей. Он увидел покореженную видеокамеру, окислившийся корпус "бренна", какие-то металлические пряжки и недопереваренные человеческие зубы... Он отвернулся, его мутило от омерзения. Приземлился Боб. Огляделся, тронул ногой останки чудовища. - Что это было? - Не знаю точно, - ответил Витар, - хищник. Космический хамелеон, маскирующийся под камень, а может быть, и под что-то еще... Витар еще не остыл от схватки, тело сотрясала сильная нервная дрожь. Ясно одно - эта тварь еще не известна земной науке. Очевидно, она охотилась на кукранов, а в последнее время стала нападать на людей. Причем только на одиночек. Атака производится мгновенно. Схваченные жертвы накалываются на клыки и растворяются желудочным соком. Витар торопливо пересказывал случившееся. Боб перебил его: - Вит, а тебе не кажется, что тебе невероятно повезло - обернуться в нужное мгновение... Секундой раньше ты бы ничего не заметил, секундой позже ты не успел бы обернуться. Эта тварь, этот каменный хамелеон-убийца... Пожалуй, его достойней называть Белым Тигром Зла, чем несчастного Оикаву. - Но мы же выиграли, Боб, мы вступили с ним в поединок и победили! - Победили? По-твоему, победили? Пять человек на один ненасытный рот. А сколько еще этих камней! А липучка? А вдруг здесь есть другие опасные формы жизни? - Как это могло случиться, Боб? Кто виноват? Неужели это было неизбежно? Кто виноват? - Да все: разведчики, биологи, администрация. Не обнаружили, не нашли, не ждали, не среагировали... Но мы должны были ждать - ведь мы Звездные Рейнджеры. Защитники человечества. Кретины мы, не защитники, пижоны, если угодно, дилетанты. Работали импульсивно, непрофессионально. Торопились вернуться на Землю. Пауль оберегал нас, осторожничал, но забыл о собственной безопасности. Златко подгонял происшедшее под свою версию о липучке, старался побыстрее закончить поиск. И угораздило же его отправиться в горы в одиночку.. А ты, хорош друг, - Боб помолчал. Безумец, ты просто безумец, хоть понимаешь, что тебя спасло чудо? Ле Лай тебе никогда не простит...

* * *

Космопорт "Селена" был, как всегда, оживлен. Ожидая рейсовую ракету, десантники расположились в уютном немноголюдном баре. Витар, подойдя к стойке, сделал заказ и, заинтересовавшись, уставился на большой вольер с попугайчиками. Зеленые и желтые птицы, весело перепархивая с ветки на ветку, затевали короткие потасовки. "Какая прелесть! - умиленно подумал Витар. - Раньте я этого не замечал. Впрочем, после нескольких месяцев космоса любой попугай покажется чудом природы". Бармен цепким, наметанным взглядом скользнул по черной пупырчатой куртке посетителя. - Натуральный кукран? Витар кивнул и занялся коктейлем. - Послушай, парень,- продолжал бармен.- Я вижу, тебе нравятся птички. Выбирай любого. Дарю. Я ведь знаю, что звездолетчику нужен друг, с которым можно поговорить не опасаясь, что он изведет слишком много кислорода. - Надо подумать, - улыбнулся Витар. - Кстати, а ты не мог бы уступить мне свою куртку, ну, скажем... шесть сотен устроят? Витар сделал глоток. - Ты все равно еще себе достанешь. Кстати, если ты раздобудешь несколько штук, мы могли бы сделать неплохой бизнес. Витар глянул на дно своего бокала. Ради чего погибли Пауль и Златко? Чтобы администрация тюрьмы не теряла своих заключенных, охранникам можно было развлекаться охотой на кукранов, а всякие пижоны -могли рядиться под звездолетчиков. А те которым достались пробитые скафандры, мертвые корабли да затерянные могилы... Все те, кто навсегда остался в космосе. Во имя какой Идеи умерли они? Во имя Закона, Добра, Справедливости... Истины? Слишком громкие слова. Рядом с этим барменом они кажутся просто наивными и детскими, а Ганимед-далеким и нереальным. - Ну, не тяни, парень, - торопил бармен. - Давай за семь сотен. Ведь тебе-то она даром досталась. Витар поперхнулся от ярости и обиды. - Даром, говоришь?! Бармен отшатнулся, увидев его лицо. Десантник напрягся, подавляя сильное желание ударить собеседника. Вот так-то, ну что, сьел. Вит? Тебе досталась премия за выполнение задания, курточка в качестве памятного сувенира, путевочка в санаторий и даже моральное право на несколько дебошей в качестве компенсации за расстройство нервной системы. Что же ты стоишь? Ты ведь можешь врезать этому мордастому барыге так, чтобы он стек по стенке. Перед глазами пронеслись заснеженные вершины Ганимеда, темные провалы пещер, взрывающийся валун и имена, выжженные на скале неровными буквами. - А ведь ты счастливчик, Витар,- сказал он сам себе. - Ребята погибли, а ты вернулся. Вернулся. Живой! Можешь глазеть на попугаев, пить коктейль, кипятиться по пустякам... Подумать только: через два часа я могу быть дома, могу увидеть Николь, могу помириться с отцом, кстати, не забыть отдать тетрадку того старого психа. Вдруг там действительно что-то важное. Через два часа... но сначала мы навестим Дитту. Он поставил бокал, расплатился и, в последний раз взглянул на собеседника, медленно произнес: - Да, почти даром...