«Жил-был человек Вася»

Владимир Заяц

Жил-был человек Вася

Жил-был однажды на планете Земля, что в Солнечной системе, человек по имени Вася. Он не умел летать и не владел телепатией, и это его немало огорчало.

- Вася, - говорила ему жена. - Ну, успокойся, дружок. Не всем же быть телепатами.

- В том-то и дело, что все они здесь, в далеком будущем, что-то такое могут! - в отчаянии вскидывался Вася. - Одни телепатить наловчились, другие - через пространство шастать. Туда-сюда, сюда-туда! Только я вот... Какая сила нечистая нас сюда забросила?!

Как и почему вместе со скромным домиком своим оказались они перенесенными из города Муркино в диковинное будущее, туго не ведал ни Вася, ни супруга его Дуся.

Самой переброски они даже не заметили. Утром Вася открыл глаза и тут же зажмурился от автогенного сверкания за окном. Вася чертыхнулся, нервно зевнул и осторожно - чтобы не разбудить Дусю - соскользнул с широкой, украшенной медными шарами кровати.

Мысли его ненароком обратились ко вчерашнему дню; и вдруг Вася обмер от испуга, как человек, который обнаружил при первых проблесках зари, что всю ночь шагал по тропинке, вьющейся по самому краю пропасти. Он обнаружил, что из памяти его исчезли многие события. Вместо четких воспоминаний в мозгу шевелились бесформенные тени.

И в тот первый день, и много дней спустя Вася пытался восстановить в памяти прошлое.

Он смотрел на свои широкие, огрубевшие от физической работы руки, и пытался догадаться, чем же занимался раньше.

Многие слова ему казались удивительно близкими. Так, при слове "рубанок" руки сами собой сжимались, напрягались мышцы спины, и Вася будто наяву видел: движется по доске деревянный брусок с широким металлическим клинком внизу. И пышный букет пахнущей смолой стружки распускается над инструментом.

- Чем занимался раньше - точно не помню, а всем этим телекинезам никогда, наверное, не обучусь, - жаловался Дусе, тоже почти все забывшей.

В безутешной тоске смотрел он сквозь окно в пульсирующее и переливающееся радужными огнями пространство. Меж двойных рам на посеревшей вате лапками кверху валялись высохшие мухи. И Вася казался себе такой же мухой, попавшей неизвестно куда и неизвестно зачем. И выхода нет.

Жена Дуся знала по опыту, что супруг долго печалиться не умеет. И, как всегда в таких случаях, ему вскоре захочется есть.