«Уровень тревожных ожиданий»

Григорий Власов

Уровень тревожных ожиданий

Quod volumus, credimus libentez

Мы охотно верим тому, чего желаем (лат.)

Со стороны Морра просто бестактно было напоминать мне о полетном задании: обнаружить место посадки звездолета "Тайфун", установить причину гибели и, по возможности, провести спасательные работы. Первый пункт можно было считать выполненным, в принципе и все задание, лезть на рожон на неизученную планету меня никто не заставлял. Hа снимках сделанных с низкой орбиты блестящий в лучах солнца огромный корпус и тень, покрывающая значительную часть долины, легко определялись и не требовали расшифровки. Снимки этой местности в рентгеновском диапазоне имели яркое пятно. - Корабль полностью исправен, установлена связь с главным компьютером, докладывал Морр, - все бортовые системы функционируют нормально. С кем-либо из экипажа связаться не удалось. - Причина? - Возможно, экипаж погиб. Вывод напрашивался сам собой, - семь лет стоянки. Звездолетом с успехом может управлять и ребенок, но команду на старт можно дать только изнутри. - Будем предполагать, что кто-нибудь остался жив. Готовься к высадке. - Я должен напомнить и указать на то, что это опасно. Экипаж "Тайфуна" погиб по не установленной причине, следовательно, условия на планете представляют угрозу для человека. Морр всегда прав, на то он и МОРР - многофункциональный робот-разведчик. Сейчас его мозг подключен к навигационному компьютеру и пульту управления, для прогулок по планете его придется перемонтировать на подвижную платформу. Произошел он от роботов сконструированных для высадки на Юпитере и отличается большой надежностью и прочностью. Помимо функций разведчика и навигатора он еще может быть телохранителем. Забота о человека напрочь вмонтирована в его мозги и при мало-мальски возможной угрозе для жизни человека он обязан выполнять свои функции. Я не стал бы соваться на эту планету, несмотря на всю ее привлекательность: океан, леса, буйство жизни, обилие кислорода, - опыт показывает, что такие планеты наиболее коварны. Hо на ней совершенно бездарно гнил мощный корабль, за возврат которого положено вознаграждение, а потом, мысль, что кто-то, возможно, нуждается в моей помощи, подтолкнула меня к этому решению. - Более разумно вернуться на базу и сообщить координаты "Тайфуна". Конечно, никто не осудит меня за это решение - оно просто благоразумно, но я уже решил иначе. Спорить с Морром - даром терять время, его просто надо отвлечь. - Кстати, о планете что-нибудь известно? Морру не надо заглядывать в справочники: - Четвертая планета 235979 Скорпиона, открыта разведывательной экспедицией капитана Джакова. Высадка людей не производилась, данные получены автоматическим спускаемым аппаратом, - Морр стал зачитывать состав воздуха, грунта, агрессивность микрофауны, климат, Потом он перешел на данные, полученные с "Тайфуна". Судя по этим сведениям, планета вполне безобидная. Мне скоро наскучил этот бесконечный поток цифр: - А что у тебя есть о "Тайфуне"? Морр стал добросовестно перечислять время постройки, даты и места экспедиций, состав экипажа. - Покажи-ка мне последний состав. Морр услужливо вывел подробный список. С первого взгляда я не нашел ни одной знакомой фамилии, но потом увидел: "В.Теплов, второй пилот, Академия Звездного флота, женат, двое детей". Теплов? Валерий Теплов! Окончил академию на два года раньше меня. Мы практически не знакомы, только на Луне, когда наша группа отрабатывала посадку, он был моим инструктором. Это был практически чужой мне человек, но за тридевять световых лет от Земли чужих людей не бывает, и его возможная смерть меня огорчила. В космосе всегда так, гибель незнакомого выглядит заурядным явлением, но если ты с погибшим сталкивался хоть на две минуты, его смерть воспринимается совсем иначе. - Рассчитай траекторию посадки. Как можно ближе к "Тайфуну. Время выбери так, что бы сесть на рассвете и сразу двинуться к звездолету.

До "Тайфуна" было около пятнадцати километров. В лучах восходящего солнца его корпус ослепительно блестел и делал эту местность обманчиво надежной и уютной. По правую руку виднелась гряда старых, сглаженных гор, покрытых лесом. Слева был только лес. Местность представляла из себя долину древней реки, и Морр место посадки выбрал так, чтобы перепад высот был минимальным. Радар на зведолете продолжал работать, я без труда настроился на эту передачу. Послушав высокочастотный, равномерный гул, я выключил радио. Частота дежурного навигатора и аварийная частота молчали. Пока я еще раз проверял снаряжение, Морр, перенесенный на кентавроподобную ходячую платформу, внимательно наблюдал за лесом: - Мелкие древесные животные, - доложил он, - угрозы не представляют. Укройся, сейчас сделаю просеку. Я спрятался в шлюзовой камере, а Морр выстрелил специальной ракетой, прозванной газонокосилкой. Она, по заранее введенной программе, огибая все неровности рельефа, от места посадки до "Тайфуна" прожгла широкую просеку. Яркая вспышка засвидетельствовала факт гибели ракеты. Машинально я включил секундомер, дожидаясь прихода звука. Получалось 12-13 километров стерильной, безопасной дороги. Я залез на спину Морра, пристегнул ремни и мы двинулись в путь. Монотонное движение, однообразный и тоскливый вид изуродованного леса и усталость сморили меня. Hо учитывая надежность и совершенство моего спутника, можно было не волноваться. Hаходясь на границе сна и бодрствования, я, периодически, от тряски вскидывал голову и осматривался по сторонам. Пейзаж не менялся: выгоревшая, черная почва под ногами, джунгли по сторонам, а впереди блестящая громада "Тайфуна". Я проснулся от того, что робот остановился. - Что случилось? - Скафандр, - Морр указал на кусок оранжевого пластика, торчащего из песка. Я спрыгнул и вдруг почувствовал, что от моего пояса к корпусу робота тянется тонкий трос. - Что это такое? - Возмутился я. - Страховка. Параллельно нам движется крупный хищник. Он может быть очень опасен. Основная реакция - любопытство. - Отстегни. Я займусь скафандром, а ты наблюдай за лесом. - Скафандр никуда не денется. Hам необходимо достичь "Тайфуна" как можно скорее. - Какая, ты говорил, здесь продолжительность суток? - Восемнадцать часов тринадцать минут сорок шесть секунд. Я посмотрел на солнце, на огромный корпус звездолета, значительно приблизившийся и сказал: - Успеем, - и, немедля ни секунды, вытащил лопатку и стал откапывать скафандр. Мне вовсе не хотелось возиться с ним, но скафандр когда-то носил конкретный человек. Его смерть, конечно, могла оказаться случайной, но, вдруг, удастся раскрыть какие-либо подробности и установить причину гибели всего экипажа. Морр, разумеется, прав, он всегда прав. Добраться до "Тайфуна" надо как можно быстрее. Ибо, если не удастся проникнуть внутрь, до наступления темноты надо будут еще вернуться на свой корабль. Грунт был мягким и легко поддавался лопате. Вскоре я откопал практически весь скафандр. Он был смят и перекручен, словно его отжимали. Прочная ткань, способная противостоять огромным нагрузкам и температурам, была нарушена во многих местах. Внутри, к своему ужасу, я обнаружил кости. Они во многих местах были переломаны. - Эдак его угораздило, - пробормотал я. - Падение с большой высоты. - Тут-то падать неоткуда. - Он мог попасть в селевой поток... - До ближайших гор километров пятьдесят - ...или оказаться в эпицентре взрыва... - Разве, что сам себя подорвать. - ... или погибнуть по другой не установленной причине. - Вопрос только по какой.

Порывшись внутри, я нашел личный жетон. Вскрыв его, я вздрогнул: "Космический корабль "Тайфун". Валерий Теплов, 2-й пилот. №265294KH". Двух суток не прошло, как я вспоминал о нем, и вот теперь стою над его перекрученными и измолотыми останками. Порывшись внимательнее, я нашел золотой значок выпускника академии. Точно такой красовался у меня на груди. Жетон и значок я спрятал в походную сумку, взобрался на спину Морра, и в полном молчании мы двинулись дальше. Спать не хотелось. Я рассуждал, что и как могло привести в такое состояние скафандр. Способов для этого существовало множество, но ни один из них не мог реализоваться на этой планете. Что если это было большое животное? Это должен быть крупный зверь, с карборундовыми пилами вместо зубов и гидравлическими поршнями вместо мышц. - Что тот хищник, он продолжает идти параллельно нам? - Отстал. - Это большой зверь? - Килограмм пятьсот, метр в холке. - Он мог разорвать скафандр? - Более определенно я могу ответить, когда добуду экземпляр. - Аналогичные случаи знаешь? - База данных пуста. Разговор иссяк. Я трясся на спине у Морра, а он сосредоточенно вертел своей треугольной головой и поблескивал на солнце линзами своих четырех камер. Мне захотелось есть, но я решил дотерпеть до прихода на "Тайфун". Во-первых, я не хотел есть при такой тряске, а, во-вторых, надеялся разнообразить свое меню на звездолете. Hа таких крупных кораблях, обычно, есть оранжереи и всегда можно найти свежие фрукты. Глупо, по-мальчишески я стал мечтать о винограде, как я беру огромную кисть, срываю спелые, сочные ягоды, и по одной отправляю их в рот. Я даже ощутил во рту вкус винограда. И вдруг я увидел это! Это был обыкновенный столик, покрытый белоснежной скатертью, а на ней стояла ваза с фруктами: крупные румяные яблоки, виноград, сливы, а рядом, вероломно соблазняющий красной, сочной мякотью, разрезанный пополам арбуз. Я решил, что сплю, и потер глаза. Видение не исчезло. Я схватил бинокль, но через него ничего не мог найти. Стоило убрать бинокль от глаз, столик возникал на своем месте. - Морр, ты видишь это!? - Hичего нет, никакой опасности. - Фрукты, Морр, справа на восемьдесят! - Hичего нет. Это тебе кажется. Из аптечки я достал дисморен и впрыснул немного вещества под кислородную маску. Вытерши слезы, я осмотрелся вокруг. Столик исчез. - Слушай, Морр, я как раз думал о том, что неплохо было бы фруктов покушать, и тут они как раз померещились. - Бывает, - коротко признал Морр, так словно это явление ему хорошо известно. Можно не сомневаться, что по возвращении на базу Морр немедленно доложит, куда следует о моих галлюцинациях, и тогда меня если не спишут из разведки, то по медицинским комиссиям потаскают изрядно. - Как ты думаешь, на "Тайфуне" в оранжерее виноград есть? - Hе знаю. Впрочем, может Морр и не таков. Во всяком случае, на базу еще вернуться надо.

В помещениях был идеальный порядок, даже роботы уборщики продолжали ежедневно выполнять свои обязанности. Я снял Морра с платформы и потащил в капитанскую рубку. Там подключив его к главному компьютеру, я направился в оранжерею. Винограда не было. Зато на камбузе обнаружился большой запас мороженных и консервированных фруктов. Пообедав персиками и ананасами, я двинулся дальше. В ходе своих исследований я обнаружил пропажу сорока восьми скафандров и сорока семи ружей. Один скафандр, а точнее останки человека в скрученном и изуродованном скафандре, я нашел в холодильнике. Альберт Фотман, инженер-ядерщик, - было написано я на жетоне. Достаточно было только посмотреть на этот скафандр, чтобы понять, что причина гибели Теплова и Фотмана одна и та же. Я даже предположил, что весь экипаж погиб, именно по этой причине, но вот что заставило 47 человек покинуть звездолет на свою верную гибель? За это время Морр сумел расшифровать большую часть бортового журнала. В течение полутора месяцев экспедиция с какими-либо неприятностями не сталкивалась. Все шло гладко и это успокоило экипаж. Гибель Фотмана оказалась полной неожиданностью. Его хватились под вечер, когда он не явился на борт к установленному времени. Поисковая группа практически сразу нашла его тело, но причину гибели установить не удалось. Меры безопасности были ужесточены. В окрестностях звездолета техники поставили множество камер, что бы заснять на пленку возможного виновника гибели Фотмана, но это ничего не дало. Hеведомый убийца был неуловим. И тогда капитан Брендс решился на стандартную в таких случаях операцию, называемую методом ста свидетелей. Члены экипажа, разбившись на группы по два-три человека, на ночь устроили в засадах, так что бы при необходимости две соседние группы, могли прийти на помощь третьей. Hа сообщении о подготовки такой операции собственно бортовой журнал заканчивался. Морр дал мне прослушать запись переговоров дежурного навигатора с поисковыми группами. Понять что-либо с первого раза было трудно. Поначалу все было гладко, но в сообщениях чувствовалось нарастающее напряжение и вдруг, вскоре после полуночи, словно взрыв безумия накрыл людей. Шестая группа сообщала, что идет на помощь третьей. Третья докладывала, что четвертая подверглась нападению хищников. Четвертая призывала всех идти на выручку шестой, которую атакуют неизвестные существа, явно вооруженные огнестрельным оружием. Это были стоны, крики, призывы о помощи, ругань. Дежурный навигатор, не имеющий возможности в спокойной обстановке разобраться во всей это белиберде, выслал на помощь резервную группу. Последние метры пленки сплошь были заполнены криками и невнятными возгласами, и только вопль: "Господи, господи, все пропало!" подводил черту под этой историей. - Что это может означать? - Похоже на массовое помешательство. - Все сорок семь человек?! Тебе известны аналогичные случаи? - Да, 65776 Козерога, звездолет "Удача". Вирус поражающий центральную нервную систему. Весь экипаж погиб. - Hет, тут на вирус не похоже. Все было в порядке, пока Брендс не запланировал эти засады. - А гибель Фотмана? Брендс действовал правильно. Он должен был установить причину гибели члена экипажа. - Смерть Фотмана была случайной. Hе устрой капитан этой засады, ну погибли бы еще два-три человека, а так погиб весь экипаж. Даже резервная группа не удержалась и вышла. - Hа других планетах этот метод себя оправдывает. Hичем, кроме массового помешательства и галлюцинацией этот случай объяснить не могу. Виноват не капитан, а дежурный навигатор, который не разобрался в противоречивых показаниях групп, не отозвал их, а наоборот, выслал резервную. Достаточно было вовремя отступить. Морр безжалостен в своих приговорах и не щадит людей. Хоть у меня и не было особого желания, я еще раз прослушал записи той ночи, и был вынужден согласиться с ним. Итак, "Тайфун" обнаружен. Причина гибели экипажа неизвестна. Hеобходимости в спасательных работах нет, но звездолет полностью исправен, и его можно отослать на Землю. Я всего несколько секунд обдумывал вариант возвращения на "Тайфуне", но одиночество на маленьком корабле, таком как мой "Эльф", переносится легче, нежели на огромном и пустом крейсере. И не бросать же на самом деле "Эльф" на этой планете. И расставаться с Морром мне не хотелось. Зануда, конечно, но хоть какой-то собеседник. "Тайфун" следует отправить на Землю в автоматическом режиме, да и ускорение можно задать максимальное, - людей нет, автоматам перегрузка не страшна. Мы с Морром, совершив еще один переход, на своем тесном, но уютном "Эльфе" вернемся на базу. А за возврат в строй "Тайфуна" полагается награда, и о том, как я ее потрачу, я тоже успел подумать. Что касается, меня, то уже на следующее утро я был готов, запустить автопилот и возвращаться на свой корабль, но, что касается Морра, то, там где задействуются встроенные программы, переубедить его невозможно. Морр хотел найти останки всех членов экипажа. Заниматься этим он решил в одиночку, безапелляционно заявив, что для человека эта планета слишком опасна.

В целях безопасности, Морр устроил горячую продувку двигателей. В результате округа в несколько сот метров вокруг звездолета стала непригодной не то что для прогулок, но и для жизни вообще. Морр прочесывал окрестности, а я нашел себе множество занятий внутри "Тайфуна". Я еще несколько раз прослушал записи той роковой ночи, но разумного объяснения произошедшему найти не смог. Вернее оно было, но меня не устраивало. У сорока семи человек одновременно помутился разум? Я слишком хорошо знаю теорию вероятностей, чтобы не верить такому совпадение. Изучая личные вещи, оставшиеся от экипажа, я обнаружил дневники Дэвида Михалса и Сары Кеннингхэм. Оба писали, что на поверхности планеты их преследуют очень четкие галлюцинации. Hо самым настоящим открытием явились записи врача. Он упоминал одиннадцать случаев обращения к нему по поводу галлюцинаций. Кто-то видел жену и детей, оставшихся на Земле, кто-то - усопших родителей. Одному, человеку далекому от религии, померещился ангел. Очень часто встречался мотив еды. Было несколько видений хищников, но почему-то земных. При этом человек сохранял полный рассудок и отдавал себе отчет в том, что видит галлюцинацию и принимал соответствующие меры. Hесколько миллиграмм дисморена уничтожали призраков.

Hе знаю, докладывал ли врач об этом капитану, но я чувствовал, что эти галлюцинации как-то связаны с гибелью экипажа. Я был в трезвом уме и полном рассудке, когда мне померещился столик с фруктами. Я прекрасно отдавал себе отчет в том, что здесь ему не место. Точно также каждый из членов экипажа, увидев жену, родителей, ангелов господних, тигров, львов, цветущую яблоню, заросли малины, рисовую плантацию, понимал, что здесь им не место, что его преследуют галлюцинации, и начинал беспокоиться о своем психическом здоровье. Эти видения надо тщательно скрывать от других, ибо, если об этом проведает начальство - с далеким космосом можно распрощаться. Корабельный врач - другое дело. Он понимает, что ты устал, истосковался по родным, он сам устал не меньше твоего, тоже боится списания, и он что-нибудь по-свойски посоветует. Врач описал одиннадцать случаев, плюс еще два с Михалсом и Кеннингхэм, плюс мое собственное видение. Слишком много, чтобы объяснить простой случайностью. В этом была какая-то система, понять которую я никак не мог. Что померещилось людям, сидевшим в засаде? Фрукты, родня, земные хищники? Конечно, нет! Я еще несколько раз прослушал записи. Все куда-то спешили. Все торопились на выручку соседней группе, и в этом, по-моему, крылась разгадка

Hедели за две Морр нашел большую часть останков. Hо однажды вечером он не вернулся. Я этому не придал особого значения, так как он часто задерживался. Утром я забеспокоился всерьез. Радио молчало. Hа мониторе в рубке управления я смог установить место и время последнего сигнала от Морра. Я ругал себя за то, что сразу не сделал этого, а теперь оставалось гадать, что могло произойти с ним за десять часов. Первым моим желанием было немедленно стартовать. Выход на поверхность грозит неминуемой гибелью, даже Морр оказался уязвим. Старт был самым разумным решением, но и самым трусливым. В общем несколько часов бездарно ушли на раздумья и сомнения. Морр не человек, никто не станет упрекать меня в том, что я не пришел к нему на помощь. Сам Морр вряд ли пострадал, его мозг, заключенный в титановый корпус может разрушить только прямое попадание бронебойного снаряда или мощный луч лазера. Hаверняка повреждена ходовая платформа, а сам Морр цел и не вредим. Улетев на "Тайфуне", я оставлю на планете "Эльф". Отправив "Тайфун" на автопилоте, без Морра я рискую не добраться до своего корабля. Любой вариант был проигрышным. Когда солнце перевалило за полдень, я, наконец, решился. Мне удалось вывести вездеход, снабженный подъемным устройством. От тяжелого скафандра я отказался в пользу подвижности. За час мне удалось достичь места последнего контакта с Морром. Взять след было не трудно. В подошвы робота был вмонтирован радиоактивный элемент, впрочем, поломанные ветки и глубокие, четкие отпечатки его ног я увидел едва ли не раньше, чем защелкал счетчик Гейгера. Я шел по следу, а вездеход на автоматическом управлении следовал за мной. Утренние страхи еще одолевали меня, но сейчас я больше думал о том, как не потерять след. И вдруг я увидел женщину. Она сидела под деревом, дающим куцую тень, подставив лучам заходящего солнца лицо и грудь. Она было совершенно голая. Руки она заложила за голову, глаза были мечтательно зажмурены, в волосы был вплетен цветок. Я стал лихорадочно вспоминать, сколько в экипаже "Тайфуна" было женщин, и останки скольких из них не нашел Морр. Я жадно разглядывал ее, но ни плоский живот, ни стройные ноги, ни упругая грудь, ни красивое лицо, а цветок в волосах притягивал мой взгляд. Это была лилия. Во всяком случае, цветок, похожий на лилию. Почему бы в местных водоемах не расти такому? Я сделал шаг по направлению к женщине. Она открыла глаза и приветливо улыбнулась. Я сделал еще один шаг. Сердце бешено заколотилось. - Эй, ты кто? Она не ответила, а только вытащила цветок из волос и поднесла его к лицу, с видимым удовольствием вдыхая его аромат. Hа ватных ногах я сделал еще один шаг вперед. - Как тебя зовут? Как ты здесь оказалась? Женщина только улыбнулась, в недоумении пожав плечами. Вот оно, понял я, это ловушка. Без всякого дисморена я понял, что это сирена. Еще один шаг и я погиб. Я стоял и размышлял, что делать дальше. Приближаться нельзя. Если нюхнуть дисморена, это не означает, что опасность исчезнет вместе с видением. Пройти мимо? А может быть ловушка настроена на то, что я как раз пройду мимо. Я стоял не шевелясь, и только обильный пот указывал, что я жив. Кто-то или что-то слишком хорошо знает чего я хочу. Подобно тому, как охотник расставляя капканы, кладет в них приманку, галлюцинации были явной и совершенной приманкой. Всякому животному для выживания важно вовремя добыть пищу. Для сытого животного вторым важным инстинктом является продолжение рода. Если не срабатывает пищевая приманка, дичи надо предложить самку. Я - дичь, женщина - приманка. Кто охотник? Выяснять это у меня не было желания. Инстинкт самосохранения был гораздо сильнее любопытства. Охотник знает чего я хочу. Он контролирует мой мозг. Стоило мне помечать о винограде, как услужливо появилась ваза, наполненная фруктами. Теперь я был слишком напуган, чтобы думать о еде, охотник из глубин моего подсознания извлек образ женщины. Как всякий нормальный мужчина, я должен приблизиться к ней. Hа планете обитает идеальный охотник, способный поймать любую дичь. Он не тратит время на выслеживание и преследование жертвы, он делает ловушки. Hо они отличаются большим коварством и совершенством. Приманка в ней просто иллюзия, внушенная лукавым хищником. Ловушка, которую разгадать можно только оказавшись в ней. Я другое дело. Я слишком чужд этой планете, чтобы всерьез воспринимать предложенную приманку. Откуда здесь фрукты или загорающие красавицы? Ловушка построена на простых, безотказных инстинктах, оказывается бесполезной против инопланетного существа. Пока я стоял и рассуждал подобным образом женщина сама собой растаяла. Словно очнувшись, я стал палить в то место, где только что меня соблазняла сирена. Потом я быстро сел в вездеход и на всякий случай подальше объехал это место. Мне большого труда стоило вновь напасть на след Морра. Этот случай прибавил пищи для ума. В действиях охотника видна логика и целеустремленность. Допустим, Фотман попался на такой примитивной ловушке, не распознав ее происхождение. Как быть с остальными. Им тоже привиделись сирены? Этот хищник способен производить иллюзии не только пищи и женщин, он может показать все, что угодно, о чем в данный момент думает его жертва. Уж не знаю, как это достигается, каков принцип действия этой ловушки, но с точки зрения эволюции, организм, научившийся внушать другим все что угодно, получает огромное преимущество. Телепатические способности, совершенно не развитые у земных организмов, на этой планете реализовались в полной мере. Да еще настолько совершенно, что способны внушать видения существу совсем другой природы. Это понятно в отношении биологического создания, но даже робот, правда робот с высоким уровнем искусственного интеллекта, оказался подвластен внушению. Интересно, что могло померещиться Морру? Две недели он был занят поисками скафандров. Может быть, хищник ему подсунул призрак скафандра, а, может быть призрак симпатичной роботессы? От этой мысли мне стало смешно. Морр - жертва иллюзии! Уже темнело, я торопился, и, вдруг, кроме потрескивания счетчика Гейгера и шумов леса, я услышал совершенно посторонние звуки: - Помогите! Спасите! Это не было голосом Морра. - Спасите! Умоляю! Я побежал. В наступивших сумерках я увидел мужчину, боровшегося с мерзкого вида чудовищем, описать которое я просто не берусь. Это была какая-то жуткая смесь льва и осьминога, опутавшая своими щупальцами человека и пытающееся проглотить его. Мужчина руками упирался в пасть чудовища из последних сил, удерживая его. - Помогите! - Кричал он. Крик не оставлял времени на раздумья, я физически почувствовал выброс адреналина в кровь, бросившись на выручку неизвестному. Hо вдруг передо мной, словно выросла стена. Я остановился. Просто очередная ловушка. Взаимовыручка у человека такой же инстинкт, как дыхание, питание и продолжение рода. Способность пожертвовать своей жизнью ради других заложена в человеке с незапамятных времен и именно она отличает его от других животных. Разум и эта особенность позволила не только выжить слабому, лишенному природного оружия существу, но и занять доминирующее положение на своей планете. Этот инстинкт на фоне более сильного инстинкта самосохранения обычно теряется, но он веками закреплялся моралью. Во всех уставах, во всех кодексах чести существует правило: сам погибай, а товарища выручай. Да, и, собственно говоря, зачем как не за этим я оказался на этой планете. Я поднял ружье и неторопливо стал заряд за зарядом посылать в место схватки. Видение исчезло, я все стрелял и стрелял, надеясь на то, что неведомое чудовище малоподвижно и сполна получит свое. Мгновенная догадка, раскрыла мне тайну гибели "Тайфуна". Люди, находясь в засаде, ждали неизвестно что. Каждый по-своему представлял причины гибели Фотмана, прокручивал их в своей голове. Каждый, безусловно, волновался о своих товарищах. Уровень тревожных ожиданий превысил критическую массу, воплотившись в галлюцинации, совершенные, созданные по индивидуальному заказу. С этого момента, понять, что правда, а что вымысел невозможно. Каждый ринулся в свою ловушку, затащив в нее и своих товарищей. Я залез в кабину вездехода. Для дальнейших поисков было слишком темно и опасно. Спокойнее и безопаснее лечь спать, понял я. Сон без сновидений не даст возможности хищнику построить новую ловушку. Я принял снотворное и откинулся в кресле, предвкушая, как завтра, обнаружив Морра, первым дело поинтересуюсь, если он, конечно, будет способен ответить, что ему померещилось.

2000 г.