«Последний раб»

Владимир Яценко Последний раб

Данкан Гор был настолько увлечён созерцанием Вилоры Дэвис, что не сразу заметил официанта, который остановился подле столика и заскрипел журавлиным клювом, что можно было расценить, как тактичное, на пределе слышимости, покашливание.

Гор с недоумением посмотрел на пернатое существо в униформе персонала ресторана «Сытый человек» и грубо осведомился:

— Что нужно?

— Послание, сэр, — высоким, горловым голосом проклекотало существо. И опустило поднос с конвертом ниже, чтобы Гор мог его хорошенько разглядеть. — Отправитель не посчитал нужным представиться.

Данкан взял письмо и небрежным жестом отправил курьера прочь. В учётной карточке гостя он указал, что предпочитает человеческое обслуживание, но передача письма — это всё-таки другое. Не стоило обижать посыльного. «Всего лишь неловкая фраза, — утешил он себя. — Да и вряд ли это создание настолько тонко разбирается в оттенках человеческой речи, чтобы услышать грубость».

Прежде чем распечатать письмо, он снова посмотрел в сторону столика, за которым обедала Вилора со своим большим другом. Но те, к немалому разочарованию Данкана, уже шли к выходу. Он покачал головой: Флинт был выше Вилоры на две головы и зауживал походку, чтобы ей не пришлось бежать. А она смешно тянула шаги, пытаясь приноровиться к тяжёлой поступи гиганта. Но через секунду Данкан вспомнил, что сама Вилора была заметно выше его самого, и ему стало не до смеха.

«Вилора старше меня на сто лет, — напомнил себе Данкан, — только поэтому крупнее. Но Флинт родился на тысячу лет раньше нас. Так что мы с Вилорой рядом с ним почти ровесники…»

Парочка скрылась за дверью, и Данкан нахмурился: у него не было никаких шансов. Обратная сторона вечной молодости — вечный рост. Ничего удивительного, что возрастная сегрегация так очевидна. Спрос на старших мужчин вечен, как сама жизнь. И более молодым с этим лучше смириться. Против природы не попрёшь: женщины ищут больших, сильных и состоявшихся. Данкану нечего противопоставить Флинту, кроме поглотившей его страсти. Вот только для современных женщин страсть — вообще не аргумент, — индустрия наслаждений располагает куда более эффективными провокаторами серотонина и адреналина, чем любовь.

Когда дыхание восстановилось, он перевёл взгляд на письмо, которое по-прежнему держал в руках. Это был обычный конверт, в котором портье оставляют записку или ключ-карту от номера для постояльцев.

Данкан открыл конверт. Всё-таки записка. От Ричарда. Короткая, всего несколько слов в телеграфном стиле: «Дуэль Флинта Шеффера. Завтра. Удачи».

Данкан поморщился от прямолинейности шефа. С другой стороны, срок аккредитации истекал, результаты по-прежнему не радовали, и на реверансы времени просто не оставалось.

Он отодвинул нетронутое блюдо с рыбой в сторону, и перевёл стол в состояние консоли. Уже через минуту Данкан был в курсе последнего скандала светской хроники Бландора. Землянин Шеффер нанёс жестокое оскорбление князю с непроизносимым именем из двух десятков букв («кто-то из местных», — решил Данкан). В чём состояло оскорбление, журналисту выяснить не удалось, но немедленные извинения человека приняты не были. Князь вызвал обидчика на поединок, позволив ему выбрать любое холодное оружие. Сам Светлейший будет отстаивать свою честь безоружным.

«Не иначе, как в приступе благородного бешенства», — подумал Данкан, пригубив бокал белого вина.

На следующей странице размещалось фото Светлейшего в полный рост, и Данкан признал необоснованность своих подозрений в благородстве. Чудовищу в панцире, с полным набором ядовитых рапир на каждой из восьми конечностей и вытянутыми, волчьими челюстями, полными мелких, острых зубов, оружие явно не требовалось. Оно у него было с рождения.

«Только топор», — решил Данкан, сочувствуя Флинту. Но, внимательно просмотрев тактико-технические характеристики расы князя, понял, что топор против этого монстра — не лучший вариант. Твари оказались исключительно шустрыми и подвижными: стометровку за шесть секунд и тройное обратное сальто — не самые впечатляющие трюки этих бестий. Учитывая вес и габариты Флинта, жить ему осталось не больше суток.

«Шеффер слишком громоздкий для такого противника. Тут нужен тренированный фехтовальщик, ловкий и лёгкий, обученный бою с двумя короткими мечами… мои вакидзаси подошли бы идеально!»

Данкан постучал пальцем по имени Шеффера в статье светской хроники, и подтвердил просьбу о связи.

Через минуту с экрана стола на него мрачно смотрел сам Флинт Шеффер.

— Моё имя Данкан Гор. Вы могли меня видеть в ресторане двадцать минут назад. Только что узнал о вашем завтрашнем поединке. Позвольте сделать вам предложение, которое может вас заинтересовать.

Флинт не стал жеманничать. Он согласился встретиться через час, так что у Данкана появилась возможность отдать должное обеду.

* * *

— Вы хотите отравить Светлейшего? — прищурился Флинт, недоброжелательно рассматривая Данкана.

Вилора прильнула к плечу гиганта, не сводя глаз с неожиданного визитёра.

— Ни в коем случае, — возразил Данкан. — Я хочу сразиться с ним.

— Но в дипломатической миссии вы числитесь помощником специалиста по ядам.

— По противоядию.

— Разница между первым и вторым очень тонка, — сказала Вилора.

Это были первые слова, с которыми она обратилась к Данкану. У неё оказался сильный низкий голос. Мягкий, чарующий. «Ничего удивительного в этом контральто, — отметил про себя Данкан. — С такой грудью…»

— Разница примерно такая же, как между врачом и убийцей, — с непринуждённой улыбкой сказал он.

— Если ваш трюк не в ядах, то в чём? — вернулся к теме беседы Флинт. — Как вы собираетесь выжить? Светлейший, знаете ли, в гневе чрезвычайно ядовит.

— А я холоден, ловок и быстр. А ещё возьму в каждую руку по короткому мечу. Изучению работы с холодным оружием я потратил не одну сотню лет. Не волнуйтесь за меня, я считаюсь очень хорошим специалистом. Во всяком случае, достаточно хорошим, чтобы рассчитывать на успех в схватке со Светлейшим.

— Не одну сотню? — скептически приподнял бровь Флинт. — Я бы вам больше сорока не дал. Похоже, ваш последний противник всё-таки вас превзошёл, если вам пришлось менять шкуру…

— Специфика работы, — спокойно ответил Данкан. — Кто-то собирает деньги, кто-то — биологические годы.

— Кто-то и то, и другое, — качнул головой Флинт. — Стоимость жизни нам хорошо известна: содержание в лунной филактерии клона, инфоперенос и реанимация. Назовите свою цену, и я решу, что мне обойдётся дешевле: купить ваши услуги или быть растерзанным на ристалище.

— Вы забыли о травматическом шоке, — мягко напомнил Данкан. — Процесс «растерзания» крайне мучителен. Воспоминания, как волочились по песку арены выпавшие из брюшной полости кишки или как разлетались в стороны конечности, отравят вам жизнь на долгие годы… Если не повезёт умереть быстро, вы готовы с криком просыпаться среди ночи первые сто лет?

— Я вижу, вы специалист в этих вопросах, — недовольно сказала Вилора.

— Можете не сомневаться, — поклонился ей Данкан. — Кроме того, вы забыли стоимость доставки в лунную клинику предсмертного скана мозга…

Данкан с удовольствием отметил, как Флинт рефлекторно поправил обруч сканера у себя на голове. С этой «короной» люди не расставались ни днём, ни ночью. И это дань не моде, а осторожности.

— Время доставки скана и время обратного перелёта с Луны на Бландор разрушит вашу карьеру, Флинт. Когда вы вернётесь сюда, на границу Галактики, на вашем месте давно утвердится другой человек. Вам придётся всё начинать сначала. Тысячелетняя забота по наращиванию биомассы тоже пойдёт прахом. Из клиники вас выпустят двадцатилетним юнцом: не выше двух метров и не тяжелее центнера. Вы не сможете доминировать в паре с возлюбленной.

— Я тоже могу задействовать своего клона, — вызывающе приподняв подбородок, возразила Вилора. — И мы стартуем ровесниками.

— Не «можете», а задействуете, — поправил Данкан. — Ваше «запасное» тело — это цена моей услуги.

Пауза тянулась долгую минуту. Данкан равнодушно следил за выражением лица гиганта, и не собирался без просьбы пояснять своё требование.

— Что за фантазии? — неприятным голосом осведомился Флинт. — Зачем вам тело моей жены?

— Она мне нравится, — пожал плечами Данкан. — Просить у вас биоматериал и самому вырастить копию Вилоры Дэвис — долго и ненадёжно. Даже если я включу в договор обязательство вашей жены пожить со мной двадцать лет, не факт, что подрастающий ребёнок примет все привычки и повадки оригинала. Поэтому в качестве гонорара предпочту готовый клон с инфоинвазией.

— Вы сумасшедший! — почти выкрикнула Вилора.

Флинт промолчал, и это молчание Данкан счёл хорошим знаком.

— Я вас не тороплю, — сказал он. — Регламент дуэлей Бландора допускает передачу сатисфакции третьим лицам за минуту до начала схватки. Так что у вас почти сутки на размышления. Если решитесь, зовите. Я буду рядом…

* * *

Она сама пришла. Вечером. Одна.

Данкан как раз закончил упражнения с мечами. Вышел к гостье из душа посвежевший, в своём любимом сатиновом кимоно цвета морской волны.

— Чтобы передать согласие, не обязательно было приходить самой, Вилора.

— Я не для этого.

— Вот как? — удивился Данкан. — Тогда для чего же? Присядем?

Он кивнул на плетёные из бамбука кресла в углу летней веранды. Между креслами стоял низкий кофейный столик, и Данкан мог не опасаться внезапного нападения или других неприятных сюрпризов.

Вилора молча уселась в одно из кресел, но Данкан не спешил последовать её примеру. В конце концов, в этих апартаментах он был хозяин. В любом случае этим обстоятельством не следовало пренебрегать.

— Чай, кофе? Или что-нибудь покрепче?

— Да хун пао, — сказала она. — В это время дня мы с мужем пьём только этот чай. Надеюсь, вы сумеете его правильно приготовить?

Данкан знал, что она солгала. Вилора с Флинтом действительно на закате третьего солнца пили чай, но этот сорт они заказали только сто лет назад. И будут ждать его ещё столько же.

— Разумеется, — улыбнулся Данкан. — Только тогда вам придётся задержаться. Тёмные улуны не терпят суеты. И будет крайним неуважением к чаю, если прервать процесс на второй заварке, когда лист, наконец, по-настоящему раскроется.

— Муж отпустил меня к вам до утра, — непринуждённо сказала Вилора. — Этого времени достаточно для семи подходов?

— Вполне, — ровным голосом ответил Данкан. — Вы забыли ответить. Для чего вы здесь, Вилора?

— Ничуть не забыла, — сказала она. — Я здесь, чтобы спрашивать.

— Это не совсем вежливо.

— Так выставьте меня за дверь!

Данкан улыбнулся. Настоящая Вилора Дэвис оказалась точной копией женщины, которую он когда-то себе придумал.

— Сперва послушаю вопросы.

— Вопрос первый. Как вы сохраняете навыки фехтования после инкарнации? Инфоперенос не связан с мышечной памятью. Смерть неизбежно отбрасывает вас к началу обучения.

— Верно, но только отчасти. В голове, — Данкан постучал согнутым пальцем себя по лбу, — есть всё, что нужно для восстановления навыков. Мне не нужен наставник, сэнсэй. Упорные ежедневные многочасовые тренировки пробуждают рефлексы. Пять-восемь лет, и почти достигаешь прежнего уровня мастерства.

— Тренировки? Это должно быть ужасно скучно.

— И больно, — поморщился Данкан. — Боль — тёмная сторона совершенства. Другого способа заточить новое тело под экстремальные нагрузки не существует. Особенно достаётся суставам и сухожилиям.

— А без боли никак?

— Почему же, можно и без боли. Мой шеф, к примеру, — фанат ковбойских перестрелок. Главное, первым выхватить оружие. У него ничего не болит. Разве что уши.

— И вы готовы принять десять лет боли и скучных тренировок в обмен за обладание моим клоном? Это не логично. Существует целая отрасль, которая занимается синтезом идеальных жён и мужей. Если вы угощаете меня самым дорогим в Галактике чаем, то вам по карману завести гарем. Почему я? Что во мне особенного?

— Вы существуете вне вселенной моего разума, Вилора. Вы — сами по себе, со своими привычками и капризами. И не забывайте, что опека клона не может длиться больше года. Это Закон. Цивилизованный космос отрицает любую форму рабства. Так что у меня будет всего год, чтобы завоевать вашу благосклонность. Я уже предвкушаю это упоительное время: изучить ваши капризы, и приспособиться к ним.

— Что хорошего в приспосабливании к привычкам чужого человека? — она в недоумении подняла брови. И вдруг её лицо посветлело: — Ах, да! Совершенство через боль. Вы — мазохист, господин Данкан Гор?

— Я — альтруист, госпожа Вилора Дэвис. Делать вас счастливой мне доставляет особенное удовольствие.

— Что-то не припомню случая, когда это предположение вы могли проверить на практике.

— Если вы здесь с согласия мужа, у нас есть возможность провести этот эксперимент.

— Почему нет? — усмехнулась Вилора, отставляя напёрсток-чашку для чайной церемонии в сторону. — Давайте-ка всё тщательно проверим прежде, чем совершим непоправимое… а потом будем пить чай. Если останется время.

* * *

— Это Ричард Мур, — представил своего шефа Данкан. — В случае неудачного финала поединка, прошу передать моё тело Ричарду.

— Вы родственники? — спросил Флинт, вглядываясь в лицо Мура.

— Все люди братья! — дружелюбно усмехнулся Ричард. — Если общие предки и были, то до эпохи звёздной экспансии.

Но Светлейший не принял игривого тона:

— Вы за одни сутки отыскали умелого бойца и сумели уговорить его выступить вместо себя на дуэли? — сарказм из «уст» собакопаука звучал немного комично, но на улыбку никто не отважился. — Я не верю вам, люди.

— Это личный долг, — пояснил Флинт. — Господин Гор сватается к моей жене.

— Дикие нравы, — вздохнул князь. — После общения с варварами мне неделю нужно отсиживаться в норе.

— А мне месяц откисать в ванной…

— Господа! — в один голос вмешались секунданты.

— Чем затевать новую склоку, не лучше ли уладить старую? — благоразумно предложил Ричард.

— Какова вероятность, Флинт, что жених вашей жены окажется мастером меча? — прорычал князь. — Вы только посмотрите на его движения! После поединка кому-то придётся мне всё объяснить…

— Я устал от разговоров! — заявил Данкан, досадуя, что разминался не дома, а здесь, на ристалище. Вилория так и не появилась, к чему была эта показуха?! — Светлейший князь пришёл учить этике варваров или защищать свою честь?

Светлейший пролаял что-то на своём языке, и на этот раз в его голосе не было ничего комичного.

— Прекрасно! — усмехнулся Данкан. — Что бы вы ни хотели сказать, это на извинения не похоже. Будем начинать?

— Нет, — сказал князь, неожиданно спокойно. — Не будем. Я тоже воспользуюсь правом выставить вместо себя бойцов.

— Бойцов? — заволновался секундант Флинта.

— Участник дуэли может выставить вместо себя любое количество бойцов, если их общий вес не превышает веса участника, — процитировал регламент дуэли секундант Светлейшего.

Данкан красиво отбросил в сторону куртку и вынул из-за пояса мечи:

— Давайте что-то делать, господа. Выдалась бессонная ночь, и я опасался, что буду здесь самым неповоротливым. Теперь вижу, что ошибался.

Ему никто не ответил. Светлейший со своим секундантом стремительным броском многоножки покинул арену. Люди побежали другую сторону. Со стороны Светлейшего послышалось нестройное гудение. Присмотревшись, Данкан понял, что против него выставили трёх бойцов.

Это были молодые особи. Возможно, даже дети самого князя. Но возраст не делал их менее опасными. Напротив, токсины их ядовитых желез убивали надёжней. Твари были поразительно юркими. И они летали.

Данкан стряхнул ножны с мечей, развёл их в стороны и опустил глаза. Прошлые схватки научили медитации перед порогом жизни и мгновенной концентрации на самом пороге. Бой на опережение, победа одним ударом. Главное, не мешать рефлексам и всегда двигаться навстречу противнику.

Они атаковали одновременно, каждый со стороны своего солнца. Если бы Данкан полагался на зрение, то умер бы до первого замаха мечом. Это как прислушиваться к комариному звону жаркой августовской ночью. Данкан опустил веки, спасая глаза от зноя, определяя положение противника на слух, благо, что «комары-переростки» давали полную тягу своим «моторам».

Кистевые движения рук делали двойную восьмёрку непробиваемой, а стремительный шаг вперёд превратил бешеный вентилятор в спираль атакующей циркулярки.

Позади тихо шлёпнулись части первой жертвы дуэли, но Данкан не мог отвлечься, он развивал успех в направлении более сильного гудения. Левый клинок дрогнул, встретив вместо воздуха тело противника. Левое запястье обожгла острая боль.

«Я ранен, — спокойно констатировал Данкан. — Значит, до окончания схватки остаётся несколько секунд, повезёт, если минута. Потом рука станет деревянной. Надеюсь, что не навсегда…»

Последний, третий противник атаковал с зенита, выцеливая жалом темя. Пришлось опрокинуться навзничь, чтобы встретить атаку сверху горизонтально, на спине. В таком положении позиция получилась почти классической. Ведь теперь нападающий метил в грудь, защите которой посвящена треть фехтовальных приёмов. При падении позвоночник встретился с чем-то твёрдым и колючим, но Данкану было не до таких пустяков.

Он отрубил последнему бойцу крылья, увернулся от него и вскочил на ноги. Его противник, напротив, тяжело воткнулся в песок, и жалобно заскулил, зажимая лапами сочащиеся жёлтым обрубки крыльев. Он тяжело ворочался, оставляя влажные пятна на арене. Данкан приблизился, чтобы добить, но обратил внимание, что у раненого нет короны сканера. Убить разумное существо навсегда, без возможности его реинкарнации, показалось неприемлемым.

Данкан осмотрелся, и сразу обнаружил два неприятных обстоятельства. Во-первых, жертвы, которых он прикончил минуту назад, тоже были без сканеров. А во-вторых, спиной он упал не просто на что-то твёрдое и колючее, — это были останки первого противника. И от того, что тот уже умер, яду на его теле не стало меньше. Так что жить Данкану оставалось всего несколько минут. Вполне достаточно, чтобы хоть кому-то сохранить жизнь.

Он подошёл к раненому и воткнул мечи в опасной близости от его тела. Противник замер, и Данкан свёл рукояти мечей. Раненый оказался замкнутым в тесном стальном треугольнике, из которого самостоятельно выбраться уже не мог.

Данкан сделал два шага назад, и только теперь позволил себе оценить собственный ущерб: почерневший рубец на левом запястье, порванная штанина над правым коленом и спина… Дьявол! Прострелы вдоль позвоночника казались невыносимыми. В глазах темнело. Все силы уходили на то, чтобы не закричать от боли.

Выждав положенную регламентом минуту на ногах, Данкан скользнул в блаженное небытие героем.

* * *

— Охрана Светлейшего не отдаёт тело Данкана Гора.

— Вы полагаете, что я могу как-то вмешиваться в действия княжеской охраны?

Ричард Мур в недоумении поджал губы.

— Это было прямое распоряжение покойного, — после небольшой паузы сказал он, — сделанное им незадолго до смерти при свидетелях.

— Вы мне не нравитесь, Ричард, — сказал Флинт. — Я живу две тысячи лет, и привык доверять своим инстинктам. То, что это дело нечистое, было понятно с самого начала. Но с вашим появлением у меня появилось ощущение, что я вижу источник грязи.

— Вы хотите меня оскорбить? — удивился Ричард. — Я не сделал вам ничего плохого, Флинт. Напротив, пришёл с хорошими новостями: вашей жене не нужно отдавать своего клона, а вам не придётся оставаться в одиночестве две сотни лет, пока Вилора слетает на Луну для инфомитоза и вернётся обратно.

— То, что вы считаете мои убытки, мне не нравится тоже, — холодно сообщил Флинт. — И я не получаю никакого удовольствия от общения с вами. Обратитесь к Светлейшему. Дальнейшая судьба тела Данкана Гора зависит только от его воли.

— Вы не понимаете, что происходит! — с отчаянием в голосе заявил Ричард. — Мне нужно тело Данкана! И как можно скорее.

— Складывается впечатление, что вы собираетесь посвятить меня в свои трудности, — проворчал Флинт. — Прежде чем вы скажете хоть слово, предупреждаю: наша беседа записывается, и у вас нет аргументов, чтобы я не обнародовал запись, когда сочту это для себя полезным.

— Да ради Бога! — Ричард понемногу выходил из себя. — Допускаю, что аргументов нет у меня, но уверен, что они есть у людей, спонсировавших мой проект. И эти особы достаточно влиятельны, чтобы вы помогли мне забрать тело Данкана у Светлейшего.

— Это очень странное заявление, — пожал плечами гигант. — Если вашим влиятельным особам так нужен Данкан, почему вы теряете время на бессмысленные споры, а не летите на Луну за клоном Данкана Гора с его сканером для инфоинвазии?

— Потому что у Данкана нет клона. А его «корона», которая, кстати, тоже у Светлейшего, — всего лишь бутафория. Это не сканер, а блестящая побрякушка, украшение. Самого Данкана тоже нет, и юридически никогда не было — незарегистрированный клон с имплантированным синтетическим сознанием. Данкан Гор — синтезированная личность, соответствующая темпераменту и пристрастиям вашей жены. Мы давно вели за вами наблюдение, Флинт. Ваш конфликт со Светлейшим — наших рук дело…

— Зачем?

— Вам придётся поверить мне на слово, но были испробованы все возможные способы взять пробу токсинов расы Светлейшего. Проблема в том, что яд у них вырабатывается только в бою. А мы с ними, слава Богу, не воюем. У нас не было выбора. Пришлось создавать Данкана и ссорить вас с князем. И мы добились своего! Остаётся только забрать тело.

— Какая чушь! — раздражаясь, бросил Флинт. — Здесь, на краю галактики, я готовлю плацдарм для прыжка к Туманности Андромеды, а вы усложняете мне жизнь поисками какого-то яда?

— Это не «какой-то» яд, Флинт, — снисходительно пояснил Ричард. — Это единственный яд, с которым не справляется иммунитет человека. Вся остальная патология для человека безопасна. Включая старость. Изучение этого яда может открыть новые возможности человеческой расы.

— Давайте-ка подытожим, — ровным голосом предложил Флинт. — Вы следили за мной и моей женой, а потом использовали нас в своих целях. Вы рисковали моей жизнью, работой и репутацией в своих интересах. А ещё создали раба, которого держали в тюрьме синтезированных мотивов, лишив его свободы воли. А потом убили своего раба мучительной смертью. Это уже не грязь, сударь. Это криминальное дерьмо!

Воцарилось долгое молчание, которое никто не спешил нарушить. Первым не выдержал Ричард:

— Пусть так. Мы — взрослые люди, и если называем вещи своими именами, то это только на пользу делу. Я ещё раз прошу прощения, что пришлось использовать вас и вашу жену. Но обстоятельства…

— Мне нет дела до ваших обстоятельств! — перебил его Флинт. — И ваши извинения меня не устраивают.

— Вы требуете сатисфакции? — удивился Ричард.

— Мне противно, что я дышу одним воздухом с рабовладельцем, — глядя в глаза Ричарду, ответил Флинт. — Хотелось бы с этим покончить, и как можно скорее. Назовите имя своего доверенного лица. Я попрошу его немедленно присоединиться к нашей беседе.

— Зачем секунданты, если у вас всё записывается? — осторожно возразил Ричард. — Дуэль, представьте, может оказаться прекрасным решением моей проблемы. Я предложу князю обменять ваше тело на тело Данкана. Уверен, что он согласится. В конце концов, оскорбили князя вы, а не Данкан. И ваш череп в два раза больше. Он послужит хорошим украшением обеденного зала Светлейшего, где, по слухам, развешены кости всех его обидчиков…

— Вы так уверены в успехе? — удивился Флинт.

— Больше, чем вы думаете, — невозмутимо ответил Ричард. — Коль скоро вы инициатор дуэли, то оружие выбирать мне.

Флинт согласно качнул головой и сделал приглашающий жест правой ладонью.

— Предпочитаю револьверы, — сказал Ричард. — Полный барабан и двадцать шагов вас устроит?

— Вы, наверное, удивитесь, но результат нашей беседы не стал для меня неожиданностью. Мне известно о вашем увлечении огнестрельным оружием. Коробка с револьверами в верхнем выдвижном ящике шкафчика справа от вас. Можете открыть и выбрать любой. Только осторожней: оружие дуэльное, и оно заряжено…

— Разумеется, — усмехнулся Ричард. — Я буду предельно осторожен.

Он вынул из коробки оба револьвера, направил их в грудь Флинту и спустил курок. Яркая бесшумная вспышка на мгновение затмила яростный блеск трёх солнц. А когда всё кончилось, ещё несколько минут мир казался тусклым и серым.

Флинт угрюмо посмотрел на кучку золы, которая осталась от кресла и посетителя, потом недовольно сказал:

— Я же предупредил, что револьверы дуэльные. Попытка выстрела без подтверждения готовности противника запускает самоуничтожение. Теперь ни револьверов, ни кресла. От вас, Ричард, одни убытки. Даже ваш сканер испарился. Какая трагедия! Прямо не знаю, что теперь делать.

* * *

— Ты сильно рисковал, дорогой.

— Не думаю. Ты следила за рисунком боя Данкана? Судя по всему, Ричард был поклонником Мусаши Миямото. А этот персонаж, кроме изобретения двумечного боя, знаменит пристрастием к удару в спину.

Вилора вздохнула и покачала головой:

— Я не заметила у Данкана подлости.

— Нельзя заметить то, чего нет. Данкана готовили специально для тебя, для твоих вкусов и пристрастий. Дизайнеры сознания отменно потрудились. Ты ещё долго будешь оставаться в плену его обаяния.

— Светлейший передал карту ДНК Данкана, образцы тканей и скан последней секунды жизни.

— Они сканировали на расстоянии, — кивнул Флинт. — Я это сразу понял, когда увидел бойцов князя без корон.

— Прогресс! — с воодушевлением воскликнула Вилора. — Просто жутко становится, как вспомню времена, когда корону могли позволить себе только состоятельные люди.

— Остынь, дорогая, — пренебрежительно фыркнул Флинт. — Прогресс-регресс-шмегресс… Не сомневаюсь, что в галактике немало медвежьих уголков, где аборигены настолько одичали, что даже не помнят, для чего короны нужны.

— И носят, как украшения?

— Или как награду.

— Кстати, о награде. Князь удовлетворён?

— Он высоко оценил благородство человека, который не убил разумного, не видя обруча сканера, — губы Флинта расплылись в самодовольной улыбке: — Светлейший согласился отдать периферийное скопление звёзд в направлении к М31. Мост к ближайшей галактике на треть готов! Я добился своего! Благодаря Данкану, конечно.

Его усмешка угасла. Он нервно дёрнул уголком рта.

— По всему, выходит, я ему должен.

Вилора положила руки на необъятные плечи мужа:

— Где мы будем его клонировать?

— Здесь, на Бландоре. Князь предлагает свою личную клинику. А я прошу твоего разрешения клонировать и тебя, повторно. Тоже здесь. Лунную филактерию не будем тревожить, сделаем для Данкана вторую копию. Только представь, как они придут в себя одновременно и в одном месте. Уверен, на эту встречу будет приятно посмотреть. Только инфомитоз сделай сегодня. Хочу, чтобы для девицы, которая очнётся через двадцать лет, вчерашняя ночь была вчерашней.

— Ты не ревнуешь, дорогой?

— Ужасно ревную, милая. И у меня всего двадцать лет, чтобы превзойти в твоём сердце этого выскочку — Данкана Гора. Ты представляешь, какой титанический труд мне предстоит? Вилора, мне нельзя терять ни минуты!..