«Потомок Мансуровых»

Олег Аркадьевич Тaрутин

ПОТОМОК МАНСУРОВЫХ

.. ."Да, я не тот", - подумал я с тоской и почесал себя ногой за ухом.

Райнер Мария Рильке

В ночь на пятницу бурей сломало вершину липы. Стояла она тут издревле, в начале улицы у края тротуара, отшатнувшись стволом от стены единственное дерево, оставшееся от бывшей некогда шеренги зеленых красавцев.

Эту правофланговую липу местные старожилы помнили, наверное, с младенчества, и тогда уже была она матерой и одинокой. Была, можно сказать, неотъемлемой частью уличного пейзажа. Когда же под деревом встал однажды и засиял веселой зеленой краской пивной ларек-через пару дней казалось, что и он стоит тут испокон веков: убери - и неуютно будет взгляду.

И утренняя очередь за пивом выстраивалась всегда традиционно: наискось по тротуару, от стены до ларька, и никакой толчеи при этом не наблюдалось.

Сюда-то и упала, грохнулась вершина несчастной липы - как рука, сломанная в локте, и пальцы ветвей напряженно уперлись в тротуар. Как раз на то самое место. Но, конечно, пострадавших не было, поскольку ночью-какая же очередь?

А утром произошла заминка у Лизаветыпродавщицы: пришла она, а дверь завалена ветками, причем открывается наружу, так что попробуй войди. Пока она, слабая женщина, надрывалась, сначала в одиночку, а потом с помощью какого-то прохожего тянула ветку в сторону, время бежало. Потом, конечно, помогли свои, но торговля задержалась минут на двадцать, и народу против всегдашнего скопилось порядочно. Это на девять имевшихся у Лизаветы кружек.

Первые восьмеро отошли с кружками в сторону, к стене, где на скобах была приспособлена специальная полочка, поставили пиво, достали припасенные на этот случай рыбины и, предвкушая приятность, за разговорами, принялись обстукивать их и чистить. В общем, ждать их и ждать. А из последней кружки пил даровое пиво тот самый доброхот. Пил, торопливо двигая небритым кадыком, и очередь смотрела на него неодобрительно. Ушел чужак. Мрачная Лизавета подала, прямо-таки выпихнула кружку следующему Ковригинуводопроводчику, и он, соответственно, отошел к тем восьмерым, устраиваться капитально.

В очереди осталось еще шестеро. Делать им пока что было нечего, и они обсуждали ночное происшествие - и дерево жалели, и говорили о катастрофах вообще.

- Эх, мужики!-сказал третий от окошка стоялец Миша.-Катастрофы! Понимали бы вы в настоящих катастрофах!