«Первый покупатель хризантем»

Ант Скаландис

Первый покупатель хризантем

Идея пришла внезапно. Я попрощался у подъезда с Рудиком, посмотрел в сторону Курского и вспомнил, что у Белки сегодня день рождения. Рудиков дом стоял на Садовом, между Таганкой и Курским, до привокзального цветочного базара было рукой подать, а часы показывали без десяти семь. Это Рудик так рано уходил на работу, и, заночевав у него, я вынужден был теперь, дрожащий с похмелья, выползти на мороз на полчаса раньше, чем нужно.

Стоял ноябрь, но ударили вдруг морозы, и застекленные лужи мертвенно блестели в холодном свете уличных фонарей, а мерзлый асфальт, сухой и чистый, звенел под каблуками.

Я шел быстро, как только мог, по взбегающему на гору тротуару, надеясь хоть таким способом унять дрожь. И думал о Белке.

"Почему, собственно, Белка?" - думал я. - Кто она мне? Да, никто! Просто смазливая бабенка, с которой я вместе работаю, с которой всегда приятно поговорить, которая живет возле Курского вокзала и у которой сегодня день рождения. Все? Вроде, все. Ан - нет! Я ведь не просто сдаю ей на подарок два с полтиной, а ещё и сам покупаю цветы. Причем от лаборатории цветы покупает Чарский, и я это знаю, и все равно иду покупать еще. Эффектный жест? Пожалуй. Меня всегда называли пижоном. Но есть и что-то другое. Мы с Белкой друзья. Хорошие друзья. И я всегда думал, что мы только друзья. Но теперь я вдруг понимаю, что дружба между одинокой женщиной двадцати трех лет и одиноким мужчиной двадцати четырех - это нонсенс. Я знаю наверняка, что она одинока. Она наверняка знает, что я одинок. Никакой любви между нами нет, и даже влечения нет, пожалуй, но есть устойчивая симпатия и есть обстоятельства. Вот в чем дело".

Я прикинул и вычислил, что Белка поднимется из перехода под Садовым кольцом не раньше, чем в десять минут восьмого. Значит, я вполне укладывался, вот только не подумал, что цветов на Курском может и не оказаться в столь ранний час. А час был действительно ранний. Погруженный во тьму, город лениво шевелился спросонья, вытряхивая из домов людей, но пока совсем небольшими порциями, люди слишком крепко цеплялись за стены своих теплых норок, и не пробудилась ещё окончательно та огромная и неведомая сила, которая каждый день, словно едким дымом выкуривает их на улицу. И рынок на Курском пустовал.