«Чан»

Эйв Дэвидсон ЧАН

Пожалуй, вы сочтете, что д-р Ллойд достаточно преуспел и мог бы тем и удовлетвориться, но тогда остался бы без внимания тот факт, что он был вполне нормальным человеком, возможно, чуть более напористым, чем большинство людей.

Доктор Ллойд задержался на входе в шляпный магазин и зажег сигару. Сигара была очень дорогая, больше у него таких не осталось, пальцы его чуть дрожали. Черт бы побрал Питера Конрада! Верно, он сам накликал беду на свою голову, но это не принесло д-ру Ллойду никакой пользы. Может, на этот раз…

Он вошел в магазин.

Седовласый мужчина крепкого сложения с обвислыми усами поднял голову и сказал: «Доброе утро. Сейчас я к вам подойду… Как вам нравится эта?» спросил он клиента, глядевшего в трехстворчатое зеркало. Им оказался прыщавый подросток с длинной тонкой шеей, которому шляпа с низкой тульей и едва заметными полями ничего не прибавляла и не убавляла.

— О, — сказал подросток, сглатывая слюну. — По-моему, хорошо. Э-э-э сколько она стоит?

Через минуту он ушел.

Торговец шляпами сказал: «По моему мнению, первые пять лет отрочества нужно проводить в полумонастырском уединении. Правительству следовало бы открыть убежища на отдаленных островах, вроде птичьих заповедников. А? — Д-р Ллойд слабо хихикнул. — Если вы ищете шляпу наподобие той, что у вас на голове, я не торгую импортными товарами».

— По части шляп, возможно, и нет. А в области знаний..?

Замолчал, улыбнулся.

Казалось, владелец магазина, которого звали Алексис Франк, в недоумении! «Хорошо. Я не понимаю, чего вы хотите, но если вам нужны энциклопедии…»

Ллойд покачал головой, выпуская клубы дорогостоящего дыма: «Не нужны. Что вам известно о Прекрасной Белой Девушке, Выданной за Румяного Мужчину?» И он приподнял брови.

Лицо Франка помрачнело: «Значит, вы..» Он сдержался. Правый уголок его рта слегка скривился: «Известно вполне достаточно».

— Не сомневаюсь в этом. Значит, я…? — Он продолжал, но Франк больше ничего не сказал. — Слыхали когда-нибудь о человеке по имени Питер Конрад? продолжал Ллойд — Нет? Точно нет? Ну, а как насчет книг, скажем «Золотой треножник» или книги под названием «Двенадцать ключей»? Верхняя губа Франка чуть-чуть изогнулась, и Ллойд перевел дух. — Или книги под названием «Тurba Рhilosophorum»?[1] — Что-то промелькнуло во взгляде Франка, но он ничего не сказал. Ллойд заговорил снова: — Я осторожно наводил справки…

— Хотите сказать, совал нос не в свои дела! — проговорил исполненный презрения торговец шляпами. — Мне уже доводилось сталкиваться с типами вроде вас… О, да? Плагиаторы, крадущие чужие знания. Шакалы, стервятники. Ладно, занимайтесь-ка вы и дальше своим делом; судя по вашей одежде и запаху вашей сигары, оно приносит вам недурной доход; уйдите отсюда и оставьте меня в покое!

Он говорил не повышая голоса, но с очевидной злостью. Ллойд почувствовал, как у него опять начинают дрожать пальцы, и положил руки на прилавок, ладонями вниз. «Послушайте, — сказал Ллойд, — я сделал в одиночку все, что мог. Нам надо работать вместе…»

Внезапно Алексису Франку что-то пришло в голову и, похоже, обеспокоило его: «Как звали того человека? Питер Конрад? Да!»

Посетитель тяжело навалился на прилавок.

— Конрад, — сказал он. — У Конрада была небольшая фабрика неподалеку от товарных складов, он выпускал там бронзовые отливки. Маскировка, прикрытие, вроде вашего шляпного магазина. Но говорю вам: я убежден, что он мог делать золото, чистое золото, о котором говорят, будто оно «как масло мажется», настолько оно чистое… — Голос щелкнул у него в горле.

— Ну так и возвращайтесь к нему.

Ллойд откинул голову назад и сделал отчаянный жест. «Я не могу!» — воскликнул он. — «Он умер… произошел пожар, взрыв, его нашли под обломками. Он был дурак! Я..»

Спустя мгновение Франк сказал: «Мне кажется, Епископ как-то упоминал его имя. Вы ведь знали Епископа».

Ллойд ответил отрицательно:

— Но его имя то и дело всплывает…

— Уж конечно, — пробормотал Алексис Франк. — Проныра. Шакал, стервятник.

— …Хотя он, похоже, исчез из поля зрения. Вы не…

— Уже много лет не видел его. Мошенник.

— О да. Говорю вам: я проверял, что имеется у разных людей, когда-либо располагавших книгами по алхимии… один торговец сказал мне, что обнаружил в чемодане из дешевой гостиницы, купленном на распродаже невостребованного багажа не только книги, украденные изо всех здешних библиотек, но и блокнот с записями, сделанными почерком Епископа.

И снова искорка во взгляде Франка: «Много лет его не видел, — повторил он. — Что за блокнот?»

— Записи экспериментов по алхимии… и прочих. Неособенно приятный субъект. Но вы сотрудничали с ним!

Франк зашевелил губами, зарычал, обнажив крепкие желтые зубы. Он заверил посетителя, что не нуждается в моральных наставлениях: «Мне были нужны знания. Если бы мне понадобилась мораль…»

Ллойд сказал, что ему тоже нужны знания. «Говорю вам: они делали золото!» — закричал он, стуча кулаком по прилавку. Раньше он стоял, навалившись на него, а теперь выпрямился. Он уже не казался добродушным, лицо его раскраснелось, а на губе выступили маленькие белые пятна. «Станете работать со мной? — спросил он. — Или нужно, чтобы я благоразумно позвонил по телефону и пролил свет на ваши неблагоразумные…»

— Стервятник. Шакал.

— Вы хотите сказать «да»?

Франк скорчил гримасу, пожал плечами, показывая, что у него нет выбора. Он отошел и запер магазин, указал рукой на проход в глубь дома. Ллойд проследовал за ним сквозь заросли шляпных картонок, вниз по лестнице, в подвал с побеленными стенами. «Кстати, — нарушил молчание Франк, — у вас есть еще партнеры?»

Ллойд неторопливо улыбнулся, узнав привычное оборудование: перегонный куб, пеликан, афинор[2]. Рассеянно сказал: «Чем меньше народу участвует в этом, тем больше доля каждого».

— Доля? Ах, вы, очевидно, имеете в виду золото.

Ллойд спросил, что еще он сможет иметь в виду. Франк остановился, повернулся к нему. «Более тридцати лет, — сказал он, — я проводил здесь исследования в области практической алхимии… или, скорее, некоторых ее разделов. Это обширная сфера, обширная до безграничности. Меня не прельщали деньги, не манила слава, не обескураживали поражения и неудачи, не отвлекал успех».

Однако, похоже, его нового партнера не особенно интересовали эти высказывания. Его взгляд скользнул мимо говорившего. «Что там такое? спросил он, указывая рукой. — На верху лестницы..»

— Там я осуществляю основную часть работы над алкахестом. Но она еще далека от завершения.

Ллойд подошел к краю чана: «Алкахест? Ах, да…» Он поднялся по железной лесенке на несколько ступенек. «Мне не удалось сразу сообразить…» Пристально глядя, он перегнулся через край чана. «Алкахест — это одно из названий философского камня, не так ли?»

— Нет, — сказал Франк, — это одно из названий универсального растворителя.

Он приложил тыльную часть руки к промежности Ллойда, быстро с силой толкнул вверх. Раздался всплеск.

Он поднялся до конца лесенки, заглянул в чан и как раз успел увидеть, как исчезают остатки Ллойда, будто в медленном «затемнении» старомодной кинокартины.

Франк вздохнул: «Столько лет… столько работы… столько задержек… неудивительно, что он так далек от совершенства и растворяет только органические вещества. Иногда я ощущаю соблазн, мне хочется вторгнуться в область алхимиков-философов и сказать, что лишь сама смерть является универсальным растворителем…» Он опять вздохнул, поглядел на мерцающую жидкость в резервуаре. Затем медленно спустился по лесенке.

— Фильтрование и процеживание, — пробормотал он, открывая вентиль. Фильтрование и процеживание — вот как это происходит. Зубные пломбы, обувные гвозди, монеты, ключи. Иногда я задаю себе вопрос: станет ли он когда-нибудь поглощать неорганику. Если станет, он, разумеется, проточит чан и, вероятно, поглотит меня. — Жидкость безмятежно булькала. — О, мои поиски и вправду утомительны, но я хотя бы не трачу времени и не ищу философский камень. Златокопы! — с безмерным презрением сказал он. — Проныры! Стервятники! Шакалы!

Примечания

1

Толпа философствующих.

2

Печь для длительного нагревания, изобретенная алхимиками в средние века.