«Корабль должен взлететь на рассвете»

Роберт Шекли

Корабль должен взлететь на рассвете

Оркестр исполнял третью часть симфонии Макклина - "Полет на Луну". Дэйл, увлеченный миром звуков, закрыл глаза и, расслабив тело, откинулся на спинку кресла. Как всегда, эта музыка перенесла его из тепла и комфорта концертного зала в необъятное пространство космоса. Воображение уносило его от планеты к планете, в далекие просторы Вселенной.

Он открыл глаза от прикосновения чьей-то руки.

- Мистер Эмбер? Дэйл Эмбер?

- Да. - Дэйл в недоумении взглянул на служителя. - А в чем дело?

- Звонят из вашей конторы, сэр. Говорят, очень срочное дело. Пройдите в восемнадцатую кабину.

Пожав плечами, Дэйл поднялся и последовал в фойе к указанной кабине. Щелчок - и ярко засветился экран видеофона. Еще через мгновение на нем появилось взволнованное лицо Глиссона.

- Дэйл! Слава богу, наконец-то я поймал вас. Масса неприятностей. - Глиссон выглядел растерянным. - Будет лучше, если вы вернетесь.

- Может быть, вы мне все-таки объясните, в чем дело? Завтра в десять утра я должен навестить сына.

- Это очень серьезно, Дэйл. Если вы хотите сохранить дело, берите самолет и возвращайтесь как можно скорее!

Дэйл выключил видеофон. Он знал, что управляющий без нужды не станет его вызывать.

Рассвет он встретил в Комфилде.

Космические полеты внезапно стали действительностью действительностью, озаренной ослепительными вспышками стартующих ракетных кораблей, которые, однако, часто взрывались, когда достигали поверхности Луны. Это не было неожиданностью для предпринимателей и нисколько не тормозило дальнейшего развития космических полетов.

Комфилд, затерявшийся на огромных просторах пустыни Новой Мексики, с его ангарами, мастерскими и жилыми постройками был базой нескольких десятков больших и малых компаний, одинаково жаждущих запустить свои руки в богатства, открытые на Луне.

Из Комфилда с ревом взлетали ракеты, груженные продуктами, кислородом, водой. Все они устремлялись на естественный спутник Земли, а оттуда возвращались с рудой. Ракеты ревели, когда взлетали, и ревели, когда приземлялись. Иногда они ревели чуть громче, чем обычно, и после этого умолкали навсегда так же, как и их экипажи...

Дэйл не думал обо всем этом, когда шел от летного поля к конторе. В приемной он застал управляющего, обросшего двухдневной щетиной, невыспавшегося, с воспаленными глазами.