«Мой подчиненный»

Игорь Росоховатский

Мой подчиненный

- Пожалуйста,- сказал Юлий Михайлович и положил на мой стол несколько листов с формулами и чертежами.

Я сдержал вздох - это не был бы вздох облегчения - и проговорил:

- Очень хорошо. Проверим и передадим заводу. Он был уже у самой двери, когда я остановил его:

- Вы будете сегодня на вечере?

- А вы не против? - спросил Юлий Михайлович и опустил глаза.

Но сделал это он недостаточно быстро, и у меня на миг сдавило дыхание, потому что вряд ли кто-нибудь мог спокойно смотреть в его огромные синие глаза.

- Ну что вы...- поспешно заверил я.

- До вечера,- сказал Юлий Михайлович.- Если успею рассчитать угол взлета, то приду...

Когда дверь за ним закрылась, я облегченно вздохнул.

Я придвинул к себе листы, посмотрел на формулы и чертеж дюранового изгиба в самой верхней части фюзеляжа. Утолщение шло под таким углом, чтобы постепенно гасить поток разреженного воздуха. Решение, над которым девять лучших конструкторов бились два года, было неправдоподобно простым. Но я знал по опыту, что проверять бессмысленно. Мы затратили два месяца на проверку выведенных им формул топлива и смазок, больше квар-тала весь мой отдел - свыше ста конструкторов, инженеров и техников - проверял конструкцию крыла, созданную им за три дня,- мы не нашли ни малейшей ошибки. Расчеты были безукоризненно точными, как и линии в чертежах.

Я хорошо помню тот день, когда нам вручали награды. Первым в списке был я, потом - мой заместитель, Григорий Гурьевич. Мы старались не смотреть на Юлия Михайловича, а он как ни в чем не бывало вместе с другими сотрудниками подошел поздравить нас. Мне пришлось пожать его горячую руку. Вместо ответной благодарности я сказал:

- Сейчас вызовут вас.

Это были слова извинения, слова откупа. Нам обоим стало неловко...

К счастью, на сцену для награждения вызвали его, и я поспешил убраться подальше.

Непростительную ошибку совершил мой заместитель. Он пригласил Юлия Михайловича в ресторан отметить премию вместе со всеми нами.

Были уже сказаны первые тосты, выпиты первые рюмки вина. У женщин заблестели глаза и разгорелись щеки, мужчины стали многословнее и непринужденнее, а кресло, оставленное для Юлия Михайловича, пустовало. Моя жена мимоходом спросила:

- А где же твой новый работник?

- Придет позже,- ответил я, надеясь, что он догадается не прийти.