«Сверхновая»

Сверхновая (fb2) - Сверхновая [СИ] 434K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Геннадий Владимирович Ищенко

Геннадий Владимирович Ищенко Сверхновая

Пролог

В нашей галактике больше ста миллиардов звезд, и почти у каждой есть свои планеты. Полтора миллиона миров имеют развитую биосферу, и только на пяти тысячах из них существуют цивилизации. В три раза больше планет, на которых разум зародился, но по разным причинам погиб. Меньше всего обитаемых миров в центре галактики, а больше половины из них расположены на ее периферии. Скорость света — предел для материальных тел. Этот закон справедлив только для обычной материи, скорость движения тонкой может быть в сотни раз больше световой, но ее используют только для связи, а разумные могут летать от звезды к звезде, лишь тратя на эти полеты годы жизни и огромную энергию. Поэтому большинство цивилизаций развивается в своих звездных системах, и только немногие из них выходят за их пределы. Почти все богатые жизнью миры для них недоступны из-за слишком большой удаленности. Этих ограничений не существует только для двадцати трех видов разумных, которые сумели уцелеть и познать самые сокровенные тайны Вселенной. Одна из них — связь звезд. Каждая третья звезда связана с десятками других особыми каналами, по которым возможна мгновенная передача материи. Каналы не существуют постоянно, а периодически возникают на очень короткое время. Если войти в нужный канал, можно мгновенно преодолеть расстояние в десятки световых лет. У каждой из этих двадцати трех цивилизаций есть свои звездные карты с описанием каналов, пользуясь которыми можно попасть в тысячи звездных систем. Каналы возникают не на поверхности, а в недрах звезд, куда не может проникнуть ни один звездолет, какая бы на нем ни была защита. Разумные нашли решение, закрыв свои космические корабли полями, исключающими любые взаимодействия с нашей Вселенной. Перед переходом это поле приходилось снимать. Нужно продержаться в центре звезды несколько микросекунд, но за это время защита корабля тратит столько энергии, сколько ее использует вся наша цивилизация за десятилетие. Девять лет назад через открывшийся канал в одной из двух звезд Сириуса прошел корабль цивилизации арков. Для него эта система была только одним из узлов. Через пять дней по земному времени звездолет должен был уйти в другой канал этой же звезды, но к положенному времени он не открылся.

— Твой анализ? — спросил сидевший в низком мягком кресле единственный пассажир и хозяин звездолета Алер пожилого арка, развалившегося в таком же кресле.

Беседа велась в одной из комнат хозяина, а собеседником Алера был его давно умерший друг Мерт, именем которого был назван звездолет. Многие арки, достигнув преклонного возраста, не хотели возобновлять жизнь и оставляли копии своих личностей, которыми могли воспользоваться их друзья. Алер лет двести назад тоже воспользовался этой возможностью и перенес личность друга в корабельный мозг. Телом арки мало отличались от низкорослых людей, но голова походила на человеческую только формой черепа. На лице почти отсутствовал нос, выпуклые глаза были раза в три больше, а на голове отсутствовали волосы.

— Нужно быстрее улетать, — ответил Мерт. — Одна из двух звезд вот-вот взорвется. Каналов не будет, а на обычных двигателях от сверхновой можем не уйти. Одна надежда на то, что у нас еще достаточно времени. Чтобы точно определить момент катастрофы, необходимо запустить зонды. Я бы не стал этого делать.

— Цель? — спросил Алер.

— Есть неподалеку подходящая звезда, — сказал Мерт. — У нее целых пять каналов, которыми можно воспользоваться. До этой звезды восемь световых лет, так что долетим за год, которого ты в стазисе не заметишь. В системе этой звезды есть обитаемая планета. Полторы тысячи лет назад, когда там был наш автомат, на ней воевали мечами и копьями. Будет интересно посмотреть на этих разумных, если они еще живы. Это довольно редкий вид кортов.

— Действуй, — решил Алер. — На сколько нам хватит энергии, если не успеем?

— Это будет зависеть от того, какую успеем набрать скорость, — ответил Мерт. — Изолирующее поле можно применять только в условиях большой гравитации, а остальные средства защиты вычерпают накопители за десять часов. У корабля большая масса, и на его разгон до нужной скорости потребуется в два раза больше времени. Я уже выполнил ориентацию и запустил двигатели. Генераторы тоже включены. Хоть немного увеличим заряд накопителей.

Некоторое время оба молчали. Работы двигателей не чувствовалось, хотя они были включены на полную мощность, и черный трехсотметровый конус звездолета уходил из системы Сириуса с ускорением в 40 g.

Белый карлик Сириуса взорвался через два часа.

— Красиво, — сказал сидевший в той же комнате Алер.

Одна из стен превратилась в экран, на которой был виден стремительно увеличивающийся в размерах диск сверхновой. Минут через десять обе звезды слились.

— Тебе лучше уйти в кокон, — посоветовал возникший рядом Мерт. — Вряд ли нас догонит фронт взрыва, но радиация будет запредельная. Если откажет защита…

— Она тоже взорвалась, — не слушая его, воскликнул Алер. — Посмотри, что творится!

— Плохо! — озабоченно сказал Мерт. — После взрыва второй звезды скорость фронта в семь раз больше расчетной. Она, конечно, упадет, но мы не успеем уйти. Иди в кокон, оттуда вид не хуже.

Стена огня залила весь экран, и смотреть стало не на что. Алер послушно укрылся в модуле высшей защиты, а мозг корабля в дополнительной защите не нуждался. Кокон представлял собой небольшую комнату, в которой было все необходимое для жизни трех арков. В одном из кресел сидел Алер, в другом появился Мерт.

— Мы во фронте волны, — сказал он смотревшему на экран другу. — Слишком неблагоприятные условия, поэтому мне пришлось выключить двигатели. Они не рассчитаны на длительную работу при таких температурах, а защита предохраняет только корпус.

— Какие будут последствия? — спросил Алер.

— Мы уйдем, — ответил Мерт, — но будут большие повреждения. Я приведу звездолет к нужной звезде, но, перед тем как идти в ее каналы, потребуется длительный ремонт. Накопители будут на нуле, и их тоже нужно заряжать. Придется тебе еще год скучать или лежать в стазисе.

— Говоришь, мир обитаемый? — отозвался Алер. — Корты — интересный вид, так что я найду чем заняться.

— Когда на них обрушится излучение от взрыва, этому виду сильно достанется, — сказал Мерт. — Не вымрут, но будет плохо. Если заранее сделать запасы и средства защиты и соорудить убежища, можно отделаться гибелью части биосферы. Уровень радиации спадет быстро, а вот озон будет восстанавливаться годами. Поможешь?

— Там будет видно, — неопределенно ответил Алер. — Сначала туда нужно добраться, а потом я решу, достойны они моей помощи или нет.

Глава 1

— Добрались? — спросил Алер.

Физическое состояние арка после стазиса было прекрасным, чего нельзя было сказать о его настроении. После длительного отключения от жизни оно почему-то всегда портилось.

— Мы в системе Солнца, — ответил Мерт. — Так местные называют свою звезду. Я запустил ремонт корабля и зарядку всех накопителей.

— Так эта цивилизация уцелела? — сказал Алер. — Что тебе удалось узнать?

— Многое. У них довольно развитые информационные сети, поэтому даже не пришлось посылать разведчиков. Цивилизация состоит из кортов, сильно отличающихся строением тела и цветом кожи. Себя они называют людьми. До планетарного государства эти разумные не доросли, а по уровню развития их можно отнести к пятой категории. На планете около двухсот государств, из них только десятая часть — сильные во всех отношениях образования, остальные не не представляют интереса.

— Сбрось мне самое основное, — приказал Алер, — но сначала расскажи, как они пережили первый удар.

— Электромагнитное излучение достигло планеты тридцать пять дней назад. Его жесткая компонента уничтожила две трети озонового слоя и негативно повлияла на всю биосферу. Первый удар был самым сильным, сейчас интенсивность излучения снижается. Если ничего не предпринять, то через тридцать дней они лишатся озона и половина населения получит заметные нарушения в геноме. Примерно через год облучение повторится уже тяжелыми частицами, но его действие будет на порядок слабее. Фронт взрыва тоже нанесет вред, но еще меньший, и это будет лет через пятьдесят.

— Большая паника? — спросил Алер. — При такой разобщенности катастрофа могла закончиться общей свалкой.

— У большинства хватило ума не передраться, — ответил Мерт. — Повезло в том, что в большинстве государств успели убрать урожай. Во многих из них ввели особое положение и запретили продавать продовольствие соседям. В развитых государствах занялись средствами индивидуальной защиты и домами. Достаточно заделать оконные проемы, и можно не бояться радиации. Население от ультрафиолетового излучения защитили быстро, а большего они не смогут сделать. У правительств слабых стран меньше возможностей, и во многих из них нет порядка, и каждый спасается, как может. У большинства нет запасов продовольствия и защиты от радиации. Даже скот некуда прятать от ультрафиолета.

— Слишком много слов, — поморщился Алер. — Раньше ты не был таким многословным. Начинай передачу.

Он сел в кресло и прикрыл глаза. Прямая передача информации в мозг позволяла сильно экономить время, но вызывала шум в ушах и неприятное мелькание перед глазами быстро сменяющихся изображений. Через три минуты запись закончилась, и арк тут же бегло ознакомился с новыми знаниями.

— Интересный мир, — сказал он, открыв глаза. — Мерт, доставь сюда по одному представителю из США, России и Китая. Насколько я успел разобраться, это ключевые страны. Бери пожилые особи, достаточно влиятельные, но сейчас находящиеся не у дел. Сними у них матрицы личностей и сделай для меня выжимку самого полезного, чтобы не засорять, а потом не чистить мозги. Возьми образцы тканей и вырасти для меня их тела. Заодно запусти разработку химических средств для защиты от ионизирующего излучения и для лечения ожогов. Этих аборигенов верни туда, откуда взял, и продолжай отслеживать их жизнь. Если я займу место одного из них, внесешь все изменения в копию личности. И еще одно… Насколько удлинится ремонт, если мы запустим в производство несколько реакторов?

— Хочешь восстановить озоновый слой, — сделал вывод друг. — Сейчас атмосфера теряет сорок миллионов тонн озона в день, а один реактор сможет выработать около десяти. Значит, чтобы сохранить существующую концентрацию, нужны четыре установки. Излучение пошло на спад, а поверхность планеты генерирует достаточно этого газа, чтобы с нашей помощью через год восстановить защиту атмосферы. Реакторы я построю за десять дней, но на каждый придется ставить накопитель. С учетом этого, срок нашего пребывания в системе увеличится на один здешний месяц.

— Это терпимо, — сказал Алер. — Начинай работать, а я разберусь с тем, что ты записал в мою голову, а потом займусь этим миром. Приготовь для меня второй пакет информации.

— Тоже будем писать в мозг?

— Нет, с ним я буду знакомиться обычным способом.

Катастрофа разразилась, когда до начала занятий в школе остались еще три недели. Стояла теплая безоблачная погода, и вспыхнувшим на небе пятном можно было любоваться даже в хорошо освещенном городе. Оно светило не хуже луны, но было разноцветным и более красивым. В ту ночь на чудо вышел смотреть весь город. Вскоре передали, что произошел взрыв сверхновой в системе Сириуса, и Земля находится под воздействием сильного гамма-излучения. Для людей большой опасности нет, но все же лучше дольше находиться в закрытых помещениях, которые могут сильно уменьшить радиацию. Для тех, кто по роду своей деятельности должен был работать под открытым небом, обещали изготовить защитную одежду. Еще через два дня вышел указ президента о введении чрезвычайного положения. Государство брало под контроль все запасы продовольствия и их распределение. Запрещалась продажа продовольственных товаров за пределы страны, а так же любое увеличение цен. В этих случаях нарушителям грозили самыми жестокими мерами вплоть до лишения свободы и конфискации собственности. В указе было подробное объяснение, чем вызваны эти драконовские меры. Одновременно вышло постановление правительства. В нем в первый раз было сказано об угрозе озоновому слою. Населению советовали прикрывать тканью открытые участки тела и беречь глаза. Обещалось, что на ряде промышленных предприятий будет развернуто производство защитных масок и перчаток. Скот переводился на стойловое содержание и его поголовье должны были сократить. Всех предупреждали о недопустимости паники и противоправных действий и о том, что в условиях чрезвычайного положения с нарушителями общественного порядка будут разбираться жестко. В тот же вечер по всем телевизионным и радиоканалам передали обращение президента.

— Дорогие соотечественники! — сказал он. — На нас обрушилась беда, которую не смогла предусмотреть современная наука. Взрыв сверхновой Сириуса несет для человечества много угроз. Уровень радиации у поверхности земли не очень высокий и при соблюдении должных мер не причинит большого вреда, но исчезновение озонового слоя приведет к гибели большей части растительности и животного мира. Пострадают даже обитатели океана из-за почти полного исчезновения планктона. Со временем радиация будет спадать, и озон восстановится. По прогнозам ученых, на это потребуется от трех до пяти лет. Если мы сохраним организованность и порядок, то продержимся это время на существующих запасах, а потом появится возможность заниматься сельским хозяйством. Хочу всех заверить в том, что мы никого не бросим на произвол судьбы. Те жители села, которые временно остались без работы, будут использованы в государственных программах. Планируется создать предприятия для производства БВК из нефти для животноводства. Достижения наших ученых позволяют свести вред такого питания к минимуму и сохранить поголовье скота. Будем увеличивать вылов и разведение рыбы и выращивание грибов, а так же строительство теплиц. Мы ничем не сможем помочь птицам и животным и не сохраним леса, но после катастрофы сделаем все возможное для возрождения биосферы. Я надеюсь, что этим займемся не мы одни, но и народы других государств.

На следующий день, в утреннем выпуске последних известий, сообщили, что вводятся ограничения на прием мигрантов и будет ужесточен пограничный контроль. Уже позже стало известно, что для охраны границ использовали армию. Занятия в школах не отменили, и по всей России в них закладывали кирпичами окна и устанавливали дополнительные освещение и вентиляцию. Появились и обещанные маски, пока только у полиции.

Олегу Поливину недавно исполнилось шестнадцать. Он без троек закончил девятый класс, и через пять дней нужно было начинать учебу в десятом. Родители наделили его заурядной внешностью и посредственным здоровьем, а до того, чтобы заняться собой самому, парень еще не дорос. Дураком он не был, но и умом не блистал. Больших денег в семье не водилось, поэтому Олег еще и этим не мог выделиться. Такой вот во всех отношениях средний парень. До девятого класса это его не напрягало, а потом пришла любовь. Чтобы это чувство дарило радость, оно должно быть взаимным, а как, скажите, такому, как он, привлечь самую красивую девушку класса? В дополнение нужно сказать, что она училась на одни пятерки и одевалась в школу, как на праздник. Отец Нины Бессоновой был какой-то большой шишкой и денег для дочери не жалел.

— Ты куда собрался? — спросила мать. — Не слышал, что сейчас лучше сидеть дома?

— Но не все же время, — возразил Олег. — Схожу к Витьке, и посидим у него. Электричество ограничили, поэтому вы не даете включать комп, а по телеку сейчас одни полезные передачи. Я их уже насмотрелся на год вперед.

— Замотай лицо платком, — напомнила мать, — и смотри через стекло. Отец вчера нарезал пластины и притупил кромки. Пока нет масок, походишь так. По телевизору передали, что обычное стекло полностью задерживает жесткий ультрафиолет. И не выпендривайся! Не хватало еще остаться без глаз!

Сын без возражений прикрыл лицо платком и взял с мебельной тумбы в прихожей кусок стекла.

«Скорее бы пошли дожди, — подумал он. — Можно было бы обойтись без этих тряпок.»

Юноша вышел на лестничную площадку и, игнорируя лифт, спустился по лестнице с четвертого этажа. Виктор Смирнов жил в соседнем подъезде, поэтому можно было не кутаться, но не хотелось спорить с матерью. Набрав код на пульте домофона, он сделал вызов и дождался, пока ему откроют дверь. Друг жил на втором этаже, так что он опять обошелся без лифта.

— Привет! — сказал Олег впустившему его Виктору. — Чем занят?

— Проходи, — посторонился друг, пропуская его в прихожую. — Ничем я не занят. Как только установили лимит на электричество, предки конфисковали мой комп. Я из-за игр все бабки потратил на новый монитор и не купил смартфон, а теперь жалею. Такая скука, что я даже с радостью пойду в школу. Хотел тебе позвонить, а ты сам примчался.

Олег разулся, и ребята вошли в гостиную.

— Садись, — предложил Виктор, сам садясь на диван. — Предков нет, так что посидим здесь. Я никого не ждал, поэтому в комнате бардак. О чем поговорим? Ты слышал насчет подселений?

— Какие подселения? — удивился Олег.

— Сейчас нас облучают гамма-лучами, а через год подлетят всякие частицы, — начал объяснять друг. — Излучение будет меньше, но только не у полюсов и, вообще, на севере. Северных оленей и сейчас негде прятать, поэтому их пустят на мясо, а чукчей оттуда уберут. Им на севере не прожить без оленей, и яранга не защитит от радиации. А когда прилетят протоны, там, вообще, никто не выживет. Оттуда не только чукчей, всех будут выселять, а это двадцать миллионов. По телеку говорили, что есть решение о временном подселении северян к тем, у кого позволяет площадь. К какому-нибудь чиновнику хрен подселят, а к нам — запросто! Так что ты не клейся к Нинке. Скоро понаедут чукотские девчонки или якутки, а среди них есть красотки не хуже японок. Сам видел фотки. Все равно ты Нинке и на фиг не нужен.

— А мне не нужны твои якутки с японками, — вздохнул Олег.

— Тогда займись спортом, — предложил Виктор. — Хочешь, займемся вместе? Я хотел сходить записаться в секцию борьбы, но мне там сказали, что их, наверное, временно закроют. Сейчас всю промышленность будет забирать государство и перестраивать на выживание. Сказали, что эта катастрофа не на два-три года, а лет на двадцать. А с нашими бизнесменами хрен выживешь. Мы им до одного места, главное — набить карманы. Это они сейчас напуганы, а потом опять начнется мухлеж. Замучаешься их пугать. Чиновники тоже дерьмо, но их легче прижать.

— А при чем здесь секция? — не понял Олег.

— Государству нужны рабочие руки. Сказали, что скоро примут закон о тунеядстве, а в случае необходимости будут проводить трудовую мобилизацию из тех организаций, которые не важны для выживания. Женщин это не коснется, только мужчин. Так что насчет спорта? Можно тренироваться в школе после уроков, Семеныч разрешит. Накачаешь мышцы, может, Нинка на них западет.

— У нас в классе Александр накачался не намного хуже Шварца, — возразил Олег. — Он, между прочим, к Нинке тоже клеился, и она его отшила. Куда мне…

— Ну так и не мучайся дурью! — рассердился друг. — Придумал себе любовь. Чтобы брать лучшее, нужно самому стать лучшим! А ты только вздыхаешь и ни хрена не хочешь делать. Пойди на реку, пока не похолодало, и поныряй. Может, повезет, и выловишь сосуд с джинном или хотя бы говорящую щуку. Самое то для халявщика. Тогда не ты за Нинкой будешь бегать, а она за тобой. А еще лучше, подружись с Леной. Она к тебе неровно дышит, так что стоит только предложить… Она не так красива, как Бессонова, но лицо очень симпатичное, а фигура — просто блеск! И волосы не хуже, чем у Нинки, только светлые.

— Откуда ты это взял? — недоверчиво спросил Олег.

— Девчонки говорили, — ответил Виктор, — причем не мне, а между собой. Я услышал случайно. Если бы меня полюбила такая умная девчонка, как Лена…

— Я подумаю, — сказал Олег, чтобы прекратить неприятный для него разговор.

— Знаешь, что самое хреновое во всей этой катастрофе? — спросил друг и сам же ответил: — Самое хреновое — это то, что мы лишились компьютеров. Я понимаю, что заложат окна и нужно будет все время держать включенным освещение, и что будут запускать новые производства, но что делать мне? Я без компа просто не могу! Весь мир стал каким-то серым! И дело не только в играх, у меня на нем было вообще все! Я телек уже лет десять не смотрел, а теперь кроме него вообще ничего не осталось. И как жить? Я сегодня подвалил к отцу и стал клянчить. Дайте, говорю, хоть на час в день! Сколько там той электроэнергии! Знаешь, что он мне ответил?

— Откуда мне знать, — отозвался Олег. — Ты только клянчил или что-нибудь обещал?

— Бесполезно им обещать! — сказал Виктор. — Весь частный Интернет отключили, оставили его только организациям, а без Сети от компа мало пользы.

— Хреново! — расстроился Олег. — Я тоже думал подкатить к своим. Неужели всем отключили? А смартфоны?

— Не знаю, — ответил друг. — Надо будет позвонить Сашке, он должен знать. Только нам с тобой это по барабану. Быстрее бы пойти в школу, а то дома можно свихнуться!

В школу они пошли, как и положено, первого сентября. Кое на ком уже были закрывающие лицо маски, остальные кутались в платки. Линейку не проводили, и всех быстро развели по классным комнатам. Новеньких в их классе не было, и все сели на свои места. Место Олега было за вторым столом в ближнем к двери ряду. Рядом с ним сидела Лена Якушина — та самая, о которой ему говорил Виктор. Вошла их классная, и все встали. Она поздоровалась, выслушала нестройные ответы и разрешила сесть.

— Это первый учебный год в моей практике, когда не провели торжественную линейку, — сказала Ирина Владимировна, — и я не видела ни одного улыбающегося лица. И я считаю это неправильным. Поводов для веселья действительно мало, и нас с вами ждут нелегкие испытания, но это не значит, что нужно идти в школу, как на похороны. Грусть, тоска и страх — это те эмоции, которые разрушительно действуют на людей. Они не помогут вам ни в жизни, ни в учебе, наоборот, навредят. Поэтому отбросьте их и настраивайтесь на учебу! Сегодня вас не задержат. Получите расписание занятий, и я вас отпущу. Учтите, что в связи с катастрофой будут менять учебную программу. Младших классов это коснется больше, но и вас не забудут. Сейчас над этим работают. Я не думаю, что вам облегчат жизнь. Придется долго восстанавливать природу, и этим будете заниматься вы. Имейте в виду, что никто не будет нянчиться с теми, кто не хочет учиться. Неуспевающих старшеклассников будут отчислять. На таких нет смысла тратить время и деньги, а для работы в тепличном хозяйстве нужно много рабочих рук. Намек поняли? В благополучные времена можно на многое закрывать глаза, но не тогда, когда стоит вопрос о выживании. И не стоит надеяться на то, что вам помогут деньги или положение родителей. Я сказала все, что хотела, а теперь запишите, какие уроки у вас будут завтра. Расписание на всю неделю вывесят на доске объявлений.

— Ты домой? — спросил Виктор, когда Ирина Владимировна вышла из класса.

— А куда еще? — ответил Олег. — Хочешь пригласить к себе?

— Хочу тебе предложить проводить Лену, — ухмыльнулся друг. — Это интереснее дома.

— Ты не против? — спросил Олег вспыхнувшую румянцем девушку.

Он не горел желанием ее провожать, но не знал, как отказать и не обидеть Лену.

— Если ты этого хочешь, то я согласна, — справившись со смущением, сказала она. — Сумку не предлагаю: она почти пустая.

— Как отдохнула? — спросил Олег, когда они вышли из школы и прикрыли лица платками.

— До того как все случилось, отдохнула нормально, — ответила она, — а потом только сидела дома у телевизора или бегала к подругам. Какие сейчас развлечения! У нас еще нормально, а как послушаешь о том, что творится в мире… Сейчас каждый сам по себе, а на остальных плюют. Доллары никому не нужны, и все торгуют или за продовольствие, или за нужное оборудование. Натуральный обмен! Сегодня утром передали, что мы заморозили строительство атомных электростанций в Турции, Индии и Китае. Сказали, что достроят только одну в Белоруссии. И дело даже не в том, что им нечем расплачиваться. Мы сами будем строить пять атомных станций, поэтому на них и бросят все силы.

— А чем расплачиваться Турции? — сказал он. — На курорты к ним никто не поедет, хотя они пытаются делать крыши над пляжами, а продажу продовольствия турки прекратили, как и все остальные. Цены на него взлетели так, что только из-за этого никто не поедет отдыхать. Да и вообще как к ним добираться, если за границу почти не летают? Из-за доллара рухнула не только торговля.

— Ладно! — махнула рукой девушка. — Ирина Владимировна правильно говорила, что не нужно за всех переживать. Лучше подумаем о себе. Скоро у нас останется половина класса. Нам с тобой это не грозит, но наших оболтусов уберут. Если они не учились девять лет, то и теперь при всем желании не смогут. Ты чем хотел заниматься после окончания школы?

— Я еще не решил. А почему ты спрашиваешь?

— Я боюсь, что теперь нам всем сильно ограничат выбор, и придется заниматься не тем, что нравится, а тем, что нужно. Я хотела поступить в медицинский, но у нас и так много врачей, так что прием в эти вузы могут ограничить.

— Наверное, я буду, как и отец, инженером, — сказал Олег. — Еще два года учиться, так что будет время решить. Если классная права, и нам навесят дополнительные предметы, будет трудно!

— Ничего, меньше будешь валять дурака, — засмеялась Лена. — Все мальчишки подсели на компьютеры, как наркоманы. Сейчас у вас ломка, ходите с таким видом, как будто кого-то похоронили. И правильно! Смартфоны ведь не просто так отключили от Интернета, сколько в них того электричества!

— Как будто у тебя нет компа! — обиделся юноша.

— Есть, — кивнула она, — и мне тоже неприятно, что им нельзя пользоваться. Но я только скачивала фильмы и книги и общалась с друзьями, а вы помешались на играх. Все хорошо в меру, но кто и когда у нас ее придерживался! Считай, что это вас всех так лечат. Скажи, Олег, я тебе совсем не нравлюсь?

— Ты симпатичная, — покраснев, ответил он.

— Но хуже Нинки, — закончила за него Лена. — Ладно, спасибо за то, что проводил. Мы уже пришли, так что можешь идти домой. До завтра!

Вот надо было Виктору навязать ему эту прогулку! До нее у Олега было умеренно хреновое настроение, а сейчас вообще… Он шел домой, думая сразу о двух девушках и не обращая внимания на закутанных в платки прохожих. Дома была одна мать, которая сидела у телевизора.

— Что показывают? — спросил он, бросив сумку на тахту. — Есть что-нибудь интересное?

— Уже пришел? — отозвалась она. — Передают многое. Например, о том, что будут выращивать капусту и другие культуры под пленочными укрытиями. Это не те теплицы, которые собираются выпускать на заводе у Николая. Плотная пленка с небольшими отверстиями для дождевой воды и полива в десять раз ослабит ультрафиолет. Ее будут натягивать на легкие пластиковые каркасы, и в перспективе накроют сотни квадратных километров полей. Все это только для лета. Сказали, что не будет никаких гербицидов, только ручная прополка. И правильно. Я этого уже не застала, а моя старшая сестра ездила на такие прополки и в школе, и в институте. Работа на свежем воздухе, и в зелени меньше всякой гадости.

— А как к этому относилась сама тетя? — спросил Олег. — С тобой все ясно, но ты не ползала по грядкам.

— Нормально она относилась, — ответила мать. — Они и на уборку ездили и каждый раз привозили помидоры или огурцы. И были не одни овощи, фрукты тоже убирали.

— Что еще передали?

— Через неделю на всех государственных предприятиях и тех, которые взяты под временное управление, на час увеличат рабочий день без увеличения зарплаты.

— Нам тоже обещали увеличить нагрузку, — пожаловался Олег. — Как будто у нас мало занятий! И сказали, что неуспевающих старшеклассников будут отчислять.

— Давно пора, — одобрила мать. — Находилось время вечерами сидеть за компьютером, значит, найдется и на учебу. И к чему учить тех, кому это не нужно? Отучились восемь классов, и довольно! Неучами не будут, а на простой работе больших знаний и не нужно. Те, кто не поступит в институт или колледж, через несколько лет напрочь забудут многое из того, что вы учите в старших классах, а двоечникам и забывать нечего: они и так почти ничего не знают. Не то сейчас положение, чтобы носиться с бездельниками и лодырями! Ладно, не мешай смотреть. Вернутся с работы отец и Светлана, тогда поговорим.

Раньше в семье Поливиных каждый проводил вечер по-своему. Олег быстро готовил все, что нужно для школы, и садился за свой компьютер, а его сестра училась в институте и дома появлялась поздно. После его окончания она два месяца назад устроилась в КБ того же завода, на котором работал отец. Старшее поколение проводило время за экранами. Мать сидела у телевизора, а у отца был свой компьютер. Теперь, когда мужчины лишились компов, большую часть вечера проводили вместе в гостиной, обсуждая новости.

Первым с работы пришел отец.

— А где Светлана? — спросила его мать. — Почему пришел без дочери?

— Ее назначили мастером на новое производство, — ответил Николай. — Там сейчас аврал, поэтому всех попросили задержаться.

— Что еще за производство? — поинтересовалась мать. — Мало вам теплиц?

— Мне достаточно, — засмеялся он, — только моим мнением почему-то не поинтересовались. Прекратили выпуск пылесосов, и в срочном порядке переоборудуют цеха для выпуска аэраторов. О разведении рыбы в прудах читала? Вот они и нужны для насыщения воды воздухом. Если много корма и есть такая техника, можно выращивать больше рыбы и избежать проблем с очисткой прудов. А кому сейчас нужны пылесосы? Кстати, с октября в два раза повысят плату за электроэнергию. Остальные коммунальные платежи обещали не повышать.

— А рыбу будут кормить БВК, — сказал Олег. — Сколько его ни очищай, все равно всю нефть не очистишь. Будем потом есть эту гадость.

— Ты будешь есть! — сказал отец. — Половина человечества уже голодает, а по расчетам специалистов ООН до нормальных условий не доживет миллиард человек! И это еще очень оптимистический прогноз. Когда считали, исходили из того, что в развивающихся странах сохранится государственность и не будет войн и анархии, а в некоторых из них уже такое творится… Я тебе советую не повторять чужие глупости. Это когда-то в БВК было много дряни, сейчас его очень качественно очищают. Дрянь есть, но ее мало, да и рыбы ее не всю усвоят. И учти, что в тех же овощах или картошке дряни не меньше. Сейчас сельского хозяйства без химии не бывает. Ладно, я сегодня весь день трудился как пчела и даже не слышал последние известия, а ты не вставала из-за телевизора. Вот и расскажи, что творится в мире.

— Это я-то не вставала! — обиделась мать. — У меня в этом доме достаточно работы. Главные новости я, между прочим, узнала, когда ходила в магазин за продуктами.

— Раньше ты на шутки не обижалась, — сказал Николай. — Учту на будущее. Ну и что за новости?

— Вам с хороших начать или с плохих? — спросила мать.

— Давай с хороших, — выбрал отец.

— Цены на большинство продуктов уменьшились чуть ли не в два раза! Я сначала не поверила глазам. Потом узнала, что государство не ограничилось контролем, а временно взяло под свое управление все крупные торговые сети. Торговую наценку уменьшили раза в три, а сейчас перестраивают работу, чтобы обходиться без посредников. Так что, возможно, цены снизятся еще больше. Теперь новость, которую к хорошим не отнесешь. Сказали, что через месяц будет вводиться карточная система.

— Мыло, спички и соль, — пошутил отец. — И по сколько будут давать?

— Каждый совершеннолетний член семьи должен иметь карту сбербанка, — не обратив на него внимания, продолжила мать. — Расплачиваться за продукты будем только ими. Если я сегодня сходила в магазин, то никого из вас уже не обслужат, а мне разрешат купить продукты по норме на всех четверых. Завтра уже может сходить любой из вас, но тоже только кто-то один. Сказали, что нормы будут такими, что голодать не придется. Это делается не для ограничения потребления, а для его регулирования, и не по всем продуктам, а только по тем, которые отнесут к основным.

— Понятно, — сказал отец. — При такой разнице в цене и отсутствии ограничения на продажу продукты из торговых сетей хлынули бы в частные магазины и на рынок, а так и им придется уменьшить аппетиты и сбросить цены. А большинству арендаторов придется закрывать торговлю. Не такая уж это неприятная новость. А вот и наша дочь!

В гостиную вошла Светлана — высокая стройная девушка с приятным лицом и пышными, крашенными в медный цвет волосами.

— Провели посиделки без меня? — спросила она. — Ну и ладно. Я за сегодняшний день так устала, что нет никакого желания общаться. Пойду полежу до ужина.

— Закончили? — спросила мать.

— Шутишь? — отозвалась Света. — Там еще начать и кончить. Хорошо, что нам передали часть оснастки, и есть все нужное оборудование, но работы очень много, а первая продукция должна быть через два месяца.

— Иди отдыхай, — сказал ей отец и повернулся к Олегу: — Вот кто у нас весь день сачковал и не должен был устать. Рассказывай, что у вас нового в школе.

— Мама уже знает, — ответил тот, — она расскажет. Я тоже до ужина полежу и что-нибудь почитаю, а вы общайтесь.

Это был двадцать второй день с начала катастрофы.

Глава 2

— Я закончил изучение, — сказал Алер сидевшему рядом Мерту. — Действительно очень интересный мир. В нашем перечне есть несколько похожих, но они все равно до него не дотягивают. Только я не разобрался с их любовью.

— Не ты один, — отозвался друг. — Я тоже пытался разобраться, но пока не смог. Мы знаем много разумных видов, и у большинства из них сходный способ размножения. Самец выбирает самку, главным образом исходя из ее физических данных. То же самое делает самка у тех разумных, которые оставляют ей право выбора. Иногда учитываются характер и привычки партнера. Потом они сливаются, и со временем рождаются дети. Между партнерами может существовать привязанность или даже дружба, но ни у кого нет ничего похожего на земную любовь. Самец заботится о самке и потомстве и их защищает. Такое имеет место везде, где создаются семьи. Но если ситуация проигрышная и угрожает самому самцу, он жертвует самкой и потомством, чтобы спасти свою жизнь. Это базовая реакция личности. Если нельзя спастись всем вместе, нужно спасаться самому. Можно найти другую самку и получить от нее детей. И тем более нигде нет такой глупости, чтобы самец лишал себя жизни, в случае гибели своей избранницы. Если прожили вместе много лет, может возникнуть симпатия, которая вызовет горе в случае потери, но и тогда не будет здешних крайностей. А на Земле существует целый культ этого чувства, причем с давних пор. Когда были доставлены нужные вам представители, я их всесторонне исследовал. Так вот, могу утверждать, что любовь никак не связана с их физиологией. Есть очень похожие на них корты, которые размножаются без всякой любви. И цивилизация у них уже седьмой категории.

— Это чувство есть у всех здешних народов, — сказал Алер, — причем даже у очень умных людей, а не только у озабоченных юнцов. Ладно, отложим это на потом. Произошло что-нибудь серьезное, пока я был занят?

— Были разборки России с НАТО. Фактически ни одна из общеевропейских организаций не работает, и центральные органы ЕС бессильны что-либо сделать. НАТО сейчас — это вооруженные силы США, которые разбросаны по нескольким европейским государствам и находятся на их содержании. Этот случай стоит особняком. Правительство России подняло вопрос оплаты поставляемого в Европу газа. От доллара отказались, но русские готовы брать еще используемые в странах Европы евро при том условии, что за них можно будет купить нужные товары. Это продовольствие, ширпотреб и необходимое в России оборудование. Продовольствие европейцы продавать не могут, а станки — не хотят. А если русские согласятся на ширпотреб, в Европе его столько не наберется, тем более сейчас. А Украине, через которую идет треть всего европейского газа, вообще нечем расплачиваться. Там сейчас непонятно, с кем договариваться. Уже сентябрь, газа в хранилищах нет, а русские еще сбросили давление на всех газопроводах.

— Им пригрозили американцами? — догадался Алер.

— Больше грозить некем. Вооруженные силы альянса намного сильнее российских, но в случае конфликта русские без колебаний пустят в ход ядерное оружие. Для Европы это конец, и европейцы не хотят нарываться, но американцы могут попробовать. Они в этой ситуации рискуют гораздо меньше. Кроме того, они справедливо полагают, что русские не захотят вдобавок к катастрофе получить удары ядерным оружием. То, которое есть у Англии и Франции, для России большой угрозы не представляет.

— И что решили?

— А ничего пока не решено. Русские подняли давление в трубах и торгуются с прилетевшей из Брюсселя делегацией. Не в их интересах доводить до войны или морозить европейцев, так что найдут какой-нибудь компромиссный вариант. Скорее всего, пойдут на уступки и постараются сделать так, чтобы этого не забыли. Есть варианты, особенно если учесть, что после катастрофы влияние США будет подорвано. Потерю своих активов американцам не простят. Сейчас просто неподходящее время для разборок. Я сделал подборку новостей, так что можешь посмотреть.

— Что с кандидатами?

— Все готово. Матрицы личности снял, а кандидатов вернул туда, откуда взял. Выжимки из их памяти сделаны, можешь загрузить в мозг. С каждым отправлен защитник, так что мы имеем всю информацию. Заодно они сохранят кандидатов, чтобы тебе не пришлось занимать место покойника. Тела вырастил, но личности в них пока не загружал. Да, я их немного улучшил. Конечно, защитники сохранят тело твоего аватара, но и это будет не лишним.

— Какого кандидата советуешь использовать?

— Русского, — предложил Мерт. — Китайцы лишились своих огромных резервов и рынка сбыта и сейчас пытаются восстановить экономику. Они выживут, но потеряют треть населения. Все прогнозы даю без учета нашего вмешательства. В любом случае в Китае сейчас будет не слишком приятно. В США резко упал жизненный уровень, а там к такому не привыкли. Они во многом жили за счет внешней торговли, которой сейчас нет. Людей пытаются убедить потерпеть, но это получается плохо. Дело доходит до применения оружия, а его много и у населения. Кое-где растут сепаратистские настроения, а из южных штатов начали изгонять мексиканцев. В России спокойнее, чем в других местах, и больше порядка, по крайней мере пока.

— И кто у нас русский?

— Генерал-майор ФСБ в отставке. Ему всего шестьдесят пять, а со службы ушел по состоянию здоровья после второго инфаркта. Естественно, я его подлечил. Раньше нашего кандидата привлекали для консультаций, но уже года два никто не трогает. Связей у него столько…

— Это понятно, — перебил друга Алер. — Как его зовут?

— Петр Сергеевич Вишняков. Он холост и не имеет родственников. Может, есть внебрачные дети, но ему о них неизвестно. Живет один в центре города в четырехкомнатной квартире. Мне он показался очень удобной кандидатурой.

— Ладно, ознакомлюсь с его жизнью, и отправим аватара. Самого Вишнякова опять выловишь и оставишь в стазисе. Что по лекарственным препаратам?

— Разработаны, — ответил Мерт. — Всю информацию по ним сбросил на нужные адреса. Эти средства им сильно помогут. О реакторах можешь не спрашивать. Два уже готовы, но я хочу запустить в атмосферу сразу все четыре. Это будет через три дня.

— Представляю, какой поднимется шум, — усмехнулся Алер. — После этого только дурак не поймет, откуда взялись наши препараты и технология их изготовления. Ну и я немного пошучу.

— Хочешь развлечься? — спросил Мерт.

— Должен же я получить хоть какую-то компенсацию за свою помощь, — засмеялся арк. — Сидеть здесь целый год и наблюдать за их выживанием — это слишком скучно.

— В этих масках намного удобнее, — сказал Олег, который провожал Лену домой. — Руки свободные, и все вокруг одинаково уродливые, поэтому я сильно не выделяюсь. Тебя замечание насчет уродства не касается, я имел в виду только мужчин.

— Руки у тебя заняты сумками, — засмеялась она, — а к себе ты несправедлив. У тебя приятная внешность. Мяса мало, но его у всех наших ребят не хватает, кроме Сашки Сорокина. Ничего, нормы на продукты такие, что нетрудно накачаться, было бы желание.

— Выцыганил комплимент, — довольно сказал он. — А мясо я тебе обещаю. Мы с Витькой уже три дня качаемся.

Ему с Леной было так легко общаться, как ни с кем из девчонок. Всякое смущение исчезло уже после второго похода к ее дому, который он предложил сам. С ней было не только легко, но и интересно. Они тогда еще пользовались платками и стеклами, и Олегу было нелегко нести в одной руке две набитые учебниками сумки. Через день всем учащимся школы выдали маски. Когда расходились по домам, одноклассники в первый раз заметили, что он провожает Якушину. На следующий день этот факт использовал отвергнутый Бессоновой Сорокин.

— Ты, Ниночка, потеряла еще одного поклонника! — ехидно сказал он. — Смотри, останешься совсем без ухажеров!

— Зачем вы мне нужны? — с ноткой презрения сказала девушка Александру. — Мальчишки!

Звонок оборвал их разговор, который слышал и сидевший за столом Олег. Услышанное неприятно царапнуло. Его потянуло к Лене, но любовь к Нинке никуда не делась. Посмотрев на Бессонову, он перевел взгляд на слушавшую объяснение классной Якушину.

— Поливин! — окрикнула его Ирина Владимировна. — Девушек будешь рассматривать на перемене, а на уроке нужно работать. Тихо, класс! Множество значений функции обозначается через…

— Ну и как сравнение? — спросила его Лена, когда прозвенел звонок и вышла учительница.

— Она красивее, а ты лучше, — честно ответил он.

— И еще с ней тебе ничего не светит, — сказала она. — Я случайно узнала, что у нее уже есть ухажер. Какой-то студент, у которого крутой папаша. И его ухаживания благосклонно принимает не только сама Нинка, но и ее отец.

— А как мои ухаживания примет твой отец? — спросил Олег.

— Хочешь познакомиться с моей семьей? — спросила девушка. — Это можно устроить. Я позвоню в воскресенье. Думаю, что тебя никто не будет гнать.

Он не стал отказываться и пришел после ее звонка. Родители Лены понравились, как и ее младшая сестра, которая после знакомства деликатно ушла в гостиную, оставив их одних. Они много говорили, смотрели семейные фотографии, а потом Олег заинтересовался стоявшими на полках книгами.

— Стругацкие! — удивился он. — И ты их читаешь?

— Уже не читаю, — ответила Лена. — Неинтересно читать то, что помнишь наизусть. А что тебя так удивляет? Большинство из этих книг покупал отец, я у него потом забрала то, что понравилось. Если хочешь, можешь взять что-нибудь почитать.

— Возьму эту книгу о Конане, — выбрал Олег. — Я читал все, что о нем написали, но давно. Большинство — муть, но эта — из хороших.

Он задержался до ужина, но оставаться не стал, хоть и приглашали. Это было неудобно из-за карточек на продукты. Хоть есть меньше не стали, но все равно…

— Уже стемнело, — сказала Лена, — а тебе далеко идти. Может, я провожу?

— Ты долго думала? — обуваясь, отозвался Олег. — Нечего за меня беспокоиться. Сейчас всякую шваль прижали, а на улицах усиленные наряды полиции. Об этом вчера передавали в новостях.

— Я эти наряды не видела, — сказала девушка, — а шваль у нас еще прижимать и прижимать. Будь осторожней и ни во что не ввязывайся, а когда придешь домой, позвони. Что-то мне тревожно. Надо было раньше позвонить, чтобы ты не ходил в темноте. Сейчас половину фонарей отключили.

Он так спешил домой, что иногда срывался на бег. Не из-за темноты или страха на кого-нибудь нарваться, просто похолодало, и поднялся ветер, а юноша хотел лучше выглядеть и не стал утепляться. Рядом с проходом в свой двор он натолкнулся на мужчину, которого прижали к стене дома трое парней. Стало страшно, но Олег все-таки решил вмешаться.

— Отойдите от него! — срывающимся голосом крикнул он. — Я сейчас позову людей!

— Серый, займись, — не оборачиваясь, сказал один из троицы. — Заткни ему пасть.

Все фонари поблизости были выключены, но света от окон было достаточно, чтобы разглядеть не только фигуры, но и лица. Парень, который шагнул к Олегу, смотрел на него с улыбкой, поэтому юноша не рванул проч, как надо было сделать. И ножа в руке он не заметил. Вспыхнувшая в груди боль и навалившаяся вслед за ней слабость погасили сознание. Когда оно вернулось, Олег с удивлением осмотрел большую и почти пустую комнату. В ней не было никакой мебели, кроме кресла, в котором он лежал, а в гладких стенах отсутствовали окна и двери. Внезапно рядом с его креслом появилось еще одно с сидевшим в нем пожилым мужчиной.

— Глупо, молодой человек, так рисковать своей жизнью, — с насмешкой сказал он. — Она у вас единственная и неповторимая. Если уж беретесь кому-нибудь помогать, то это нужно делать с толком.

— А где я? — глупо вытаращившись на незнакомца, спросил юноша.

— На том свете, — отсмеявшись, ответил он. — Вас убили ударом ножа в сердце. Не надо себя щупать: эту дырку я вам залатал. Скажите спасибо тому, кому вы пришли на помощь. Ваше вмешательство не требовалось, но его оценили. Теперь загадывайте желания, а я их буду исполнять!

— Не похоже, чтобы я был мертвым, — сказал все еще не пришедший в себя Олег. — Все теплое и сердце бьется…

— Вас оживили, — объяснил мужчина. — Для нас это нетрудно. Вы пытались помочь представителю цивилизации, которая обогнала вас в развитии на тысячи лет, и он хочет вас отблагодарить. Мне приказано исполнить три любые желания и вернуть вас на Землю.

— А я разве не на Земле? Неужели пришельцы так сильно на нас похожи?

— Удивительно! — покачал головой пришелец. — Человеку предлагают исполнить желания, а он утоляет свою любознательность. Ладно, потрачу еще минуту на объяснения. Вы на звездолете, а наш внешний вид сильно отличается от вашего. Я — это иллюзия, созданная мозгом корабля. Теперь вы скажете, наконец, чего хотите?

— А я могу попросить, чтобы убрали последствия катастрофы? — спросил Олег. — Вы же сказали, что желания могут быть любыми…

— Вы меня опять удивили, — перестав ухмыляться, сказала иллюзия. — Можете не беспокоиться обо всем человечестве, ему и так помогут. Побеспокойтесь о себе.

— Я могу попросить, чтобы меня полюбила девушка?

— Любовь не по моей части, — отказала иллюзия. — И зачем вам это? Вас и так любит замечательная девушка. Или вы жаждете любви Бессоновой? Если так, то зря. Она красивая, но эгоистичная и стервозная особа. Даже если вам удастся ее чем-нибудь привлечь, это не принесет счастья. Вы быстро привыкните к красоте, а больше у нее нет никаких плюсов, наоборот, сплошные минусы.

— А вы откуда знаете? — поразился он.

— О вас или о ней? — уточнила иллюзия. — Если о вас, то прочел в вашей памяти, когда возвращал к жизни, а если о ней, то по отношению к окружающим. Вы и сами ее знаете, просто давите в себе это знание.

— Тогда я даже не знаю… — растерялся Олег.

— Ну вы и тип! — рассердилась иллюзия. — Ладно, если не хотите желать, придется самому заглянуть в ваши желания. Так, кто-то хотел быть суперменом.

— Это было в детстве, — смущенно возразил юноша.

— Врете и не краснеете, — ухмыльнулась иллюзия. — Значит, супермен. Начнем с зубов.

— А почему с них? — спросил Олег.

— Ну надо же с чего-то начать, — ответила иллюзия, совсем по-человечески пожав плечами. — Вам только шестнадцать, а треть зубов уже с пломбами. Лет через тридцать вам будет нечем жевать. Зубы дадим такие, что сможете грызть камни и навсегда забудете о кариесе. Ни одной болезни в этом теле уже нет, и вам нужно сильно постараться, чтобы они появились. Паразитам в вас тоже вход запрещен, так что проживете лет на двадцать больше. Сила… Станете подобием Геракла, только будет меньше мяса. Но надо будет немного поработать самому и не так, как вы занимаетесь с другом, а по-настоящему.

— А нельзя без этого? — спросил он. — Когда я сильно качаю пресс, начинает болеть живот.

— Ты меня будешь слушать? — рассерженно спросила иллюзия, переходя на ты. — Русским же языком сказал, что твоего гастрита уже нет! Ты и так многое получишь на халяву, надо хоть что-то сделать самому! Нужное железо уже в твоей комнате. Теперь лицо. Вылепим из тебя красавчика. Учти, что придется оставить сходство с твоей физиономией, и все изменения произойдут месяца за три, иначе тебя никто не узнает ни дома, ни в школе. Фотография в паспорте будет меняться вместе с лицом. Волосы сделаем толще и гуще. И еще…

— А что еще? Вроде уже обо всем сказали…

— Увеличу еще одну мышцу, — объяснила иллюзия. — Через год или два мне твоя Лена скажет спасибо. Да, сможешь контролировать процесс, так что с первого раза не опозоришься. Это мы исполнили только одно желание. Теперь возьмемся за голову. Хотел учиться в школе без напряга, вот и будешь! Я тебе сильно улучшу память и аналитические способности. Гением не станешь, но талантом — вполне. Заодно вложу в голову английский. Он вам уже не очень нужен, но учить все равно заставят. Советую сразу не светить своими знаниями. Два желания выполнено, возьмемся за третье. Итак, деньги!

— Откуда у вас наши деньги? — спросил Олег.

— Не бойся, мы не занимаемся кражами или подделкой банкнот, — заверила его иллюзия. — Миллиарды тебе никто не даст, но на твоей карточке добавилось два лимона. Хватит этого для счастья?

— Я могу спросить? — сказал юноша и, получив подтверждающий кивок, продолжил: — Ваша цивилизация опередила нашу на тысячи лет, а вы по разговору совсем не отличаетесь от людей. Я думал, что высший разум…

— Довольно, — остановила его иллюзия. — Я понял твой вопрос. По-твоему, такие, как мы, должны быть молчаливыми и бесстрастными мудрецами, решающими мировые проблемы. Есть и такие, точнее, были. Лет триста назад кто-то видел последних представителей этого вида разумных. Пойми, что нужно жить, а не демонстрировать свою исключительность, а познание тайн Вселенной — это только средство. Те, для кого оно становится целью, очень быстро теряют свою природу, а вместе с ней и интерес к жизни. Мы во многом совершеннее вас, но не выпячиваем свое совершенство и подстраиваемся под тот вид разумных, с которым приходится общаться. Меняется не только наша внешность, но и поведение. В общении между собой мы не так многословны, а кое-кто, вообще, предпочитает обмениваться мыслями с помощью несложных приборов. Я удовлетворил твое любопытство?

— Спасибо, — поблагодарил юноша. — Обещаю, что я о вас никому не скажу.

— Если не захочешь, чтобы крутили пальцем у виска, будешь молчать, — кивнула иллюзия. — Что можно будет говорить, кому и когда — тебе скажет тот, к кому ты рвался на помощь. Вы с ним еще увидитесь. Нечего тебе бегать по холоду, поэтому верну сразу в твою комнату. Отнесешь обувь в прихожую, помоешь руки и иди ужинать. Мать уже все приготовила. Родители не будут интересоваться задержкой, а твоей подруге от тебя уже позвонили. Марш отсюда!

Олег исчез, а на его месте в кресле возникло изображение Алера.

— Может, скажешь, зачем тебе этот мальчишка? — спросил у него Мерт. — Я его сильно улучшил, но все равно он со всем своим совершенством еще птенец.

— Я из него вылеплю классного пришельца, — улыбнулся арк. — Вытащи сюда его девушку и сделай с ней то же самое. Все закрепляется в генах, поэтому в будущем получится суперсемейка. И прикрепи к ним защитников.

— Где твой аватар?

— Я уложил его спать, — ответил Алер. — Ладно, сейчас опять с ним сольюсь и буду ждать запуска реакторов.

— Ребята! Только что передали такое! — крикнул вбежавший в класс Женька Третьяков. — Над Землей летают какие-то громадные штуковины и вырабатывают озон! Мне позвонил Сергеев! Все честно, без бреши! Уже по трем каналам объявили!

Коля Сергеев простыл и сейчас температурил дома. Вранья за ним не водилось, да и Женька вряд ли стал бы всех разыгрывать.

— Сколько они его выработают! — отозвался на новость Сорокин.

— Вы ничего не поняли! — опять крикнул Третьяков. — Это не земные машины! Летают в стратосфере со скоростью десять километров в секунду! Любой земной аппарат сразу сгорит, да и не удержится он на такой скорости, а вылетит в космос! Они не видны и не отражают радиоволн, но за каждым образуется видимый след!

— А как узнали насчет озона? — спросил Олег.

— Колька не знает, передал то, о чем говорили в выпуске. И сколько таких монстров, еще не посчитали!

Прозвенел звонок, и все неохотно расселись по своим местам. Этот урок был последним, и историчке пришлось несколько раз одергивать переговаривавшихся ребят. Девушки реагировали на Женькину новость намного спокойнее.

— Как ты думаешь, что бы это могло быть? — спросила Лена, когда вышли из школы.

— Наверное, пришельцы, — ответил он. — Женька прав в том, что мы до таких полетов не доросли. Раньше они себя не проявляли, а теперь решили помочь. А может, помогают не человечеству, а просто хотят сохранить жизнь на Земле? Если ничего не делать, девяносто процентов всей живности подохнет. Я не думаю, что мы сможем возродить много видов. Представляешь, каким тогда будет мир? А с их помощью этого можно избежать.

— Все равно будут потери, — вздохнув, сказала девушка. — Я вчера возле дома видела ослепшего воробья. Стало так жалко, что чуть не заплакала. У нас на газонах часть цветов погибла, а остальные пока держатся.

«Сказать ей, что ли? — подумал он о пришельцах и словах иллюзии о помощи человечеству. — Прямо болтать не запрещали. Обещали встречу с пришельцем, но ему, наверное, не до меня».

В тот вечер, когда Олег очутился в своей комнате, он первым делом снял туфли и побежал в прихожую. Лежавший в гостиной отец читал газету и на его появление не отреагировал. Оставив обувь, юноша помыл руки и принялся осматривать рот. Иллюзия не соврала: все зубы избавились от пломб и сияли белизной. Олег сходил на кухню, поужинал и, помыв посуду, вернулся к себе. Обещанные гантели стояли возле стола. Как ни дико было все то, что с ним произошло, это не было глюком. Теперь нужно было нагружать мышцы и следить за своей внешностью. Он еще не готовился к школе, поэтому собрал нужные учебники и тетради и сел за стол. Ему не соврали насчет памяти, потому что вся подготовка заняла двадцать минут. Раньше он не управился бы и за час. Вспомнив о том, что стал англоязычным, Олег проверил и это. Говорил он не хуже, чем на родном русском, и так же легко читал тексты в учебнике. Радость была, но почему-то была и уверенность в том, что все эти подарки еще придется отрабатывать. Страшно хотелось поделиться с родителями или Виктором, но он с этим справился. Все равно никто не поверит, разве что удивятся его знанию английского.

— О чем задумался? — спросила Лена. — Я говорю, а ты не реагируешь. Слушай, Олег, тебе можно доверить секрет?

— Наверное, можно, — ответил он. — Я себя трепачом не считаю, а кто знает человека лучше, чем он сам? Что ты хотела сказать?

— Со мной произошло что-то удивительное! Когда я вчера села готовить английский, оказалось, что я его знаю не хуже нашей англичанки. Я испугалась и пока не говорила никому, кроме тебя. Ведь так не бывает?

— Почему же не бывает? — перешел на английский Олег. — У меня с этим языком то же самое. Ты больше не заметила ничего странного?

— Пломба исчезла, — завороженно глядя на него, ответила девушка. — Не выпала, а как будто ее никогда не было. У меня лечили еще один зуб, но посмотреть не получается. Пробую языком, а там все гладко! Что это? Я же вижу, что ты что-то знаешь!

— А что с памятью? — не отвечая на ее вопрос, спросил он.

— Два дня почти не трачу времени на домашку, — ответила она. — Объяснишь?

— Слушай, — согласился юноша. — Все началось вечером в воскресенье. Мы простились, и я ушел домой. Поднялся ветер, а я был легко одет, поэтому почти бежал…

Олег рассказывал, ничего не скрывая, а подруга слушала его, затаив дыхание.

— Но о тебе никакого разговора не было, кроме тех первых слов, — закончил он свой рассказ. — У меня было семь пломб, а теперь только целые и очень белые зубы. С памятью и английским то же самое, что и у тебя, а для того чтобы проверить остальное, нужно время. Я каждый вечер работаю с гантелями, но дома нет весов. Вроде бы мышцы начали увеличиваться, но сегодня только третий день… Вот силы заметно прибавились, потому что стало легче тренироваться.

— Если появится этот пришелец, спроси у него обо мне, — попросила Лена. — Для чего это сделали, и нужно ли и мне нагружать мышцы. Хотя я не буду этого ждать, а сегодня же начну тренировки. У мамы были маленькие гантели, с которыми можно заняться гимнастикой. Если ты будешь суперменом, то и твоя подруга должна быть сильной!

Забрав у него свою сумку, девушка на прощание махнула рукой и скрылась в подъезде.

«Может, ее потому и изменили, что мы теперь всегда будем вместе?» — подумал Олег.

Он шел, не смотря по сторонам, и едва не попал под машину. Услышав визг тормозов, юноша успел увидеть надвигающийся бампер, и в следующий момент что-то выдернуло его из-под самых колес и отбросило на тротуар. Толчок был сильный, но Олег почему-то не ушибся, а только запачкал костюм. Отряхнувшись и подобрав сумку, он не стал разбираться с начавшим приходить в себя водителем, а дал деру.

«Что же это получается? — думал он на бегу. — Я не мог так отпрыгнуть, я вообще не успел бы отреагировать! И потом я бы обязательно приложился затылком об асфальт. Выходит, что за мной кто-то следит и оберегает. Сначала выдернул из-под колес, а потом поддержал и не дал покалечиться. Для чего же я им нужен? Неужели и Лену так же оберегают? Интересно, есть там камеры или нет? Я так спешил, что забыл посмотреть. Если есть, могут и заинтересоваться такой непонятной прыгучестью».

Дома очистить костюм не получилось и пришлось спешно выдумывать объяснение и отдавать его матери в стирку. Сегодня отец пришел с работы вместе с сестрой.

— У нас все разговоры вертелись вокруг этих летающих диковин, — сказал он, когда сел за стол в гостиной. — Уже никто не сомневается в их инопланетном происхождении. Как-то по турбулентности смогли определить их форму и размеры. Получилось, что вокруг Земли на высоте всего тридцать километров на бешеной скорости носятся четыре цилиндрических объекта диаметром в семьдесят метров и длинной в двести. Американцы взяли пробы воздуха вскоре после прохождения одного из них и выяснили, что в них полно озона. Кто-то хочет нам помочь и, если эти трубы будут летать долго, это у него получится. Кстати, как выяснилось, те таблетки, которые начали давать от радиации, тоже никто не разрабатывал. Технология их изготовления просто появилась непонятно откуда. То же самое и с новым средством от ожогов. И что интересно, все сразу же запустили в производство и начали раздавать населению без обычных в таких случаях длительных проверок. Убедились в эффективности, а на остальное махнули рукой. Есть мнение, что и эти препараты, и доверчивость чиновников связаны с хозяевами летающих объектов. Наверное, мы в результате катастрофы потеряем намного меньше, чем могли бы. Лишь бы потом не потребовали такую плату за помощь, что мы не сможем рассчитаться.

— Так то, чем вы сейчас занимаетесь, может не понадобиться? — спросила мать.

— Вряд ли, — ответил отец. — Мы это тоже обсуждали. От озонового слоя осталась только пятая часть. Если нам помогут его восстановить, может быть, весной начнем сев. Но эти трубы в любой момент могут исчезнуть, поэтому пока все будем продолжать. Почти все из того, что мы сейчас делаем, пригодится и потом.

Глава 3

— У нас с вами на рассмотрении несколько важных вопросов, — сказал Путилов, осмотрев собравшихся членов Совета Безопасности. — Начнем с пришельцев. Ими занималось ведомство Александра Владимировича, вот пусть он перед нами и отчитается.

— Информации очень мало, — сказал директор ФСБ Бортновский. — Поиски космических кораблей в околоземном пространстве ничего не дали, что и неудивительно, учитывая их маскировку. По всем каналам связи передавалось обращение правительства с просьбой вступить в контакт и гарантией безопасности переговоров, но никакого отклика нет. По всей видимости, пришельцам от нас ничего не нужно, и никаких официальных контактов не будет. По их аппаратам ничего нового нет, одни вопросы, на которые современная наука не в силах дать ответы. Если способность удерживаться на низких орбитах можно объяснить наличием мощного источника энергии, то совершенно непонятно, как они избавляются от нагрева, летая на космических скоростях в атмосфере, и практически мгновенно превращают в озон огромные массы воздуха. После прохождения этих объектов в их следе возникает мощная турбуленция, которая не позволяет приблизиться ни одному летательному аппарату. Мы пробовали подвести несколько МИГ-25, но ничего не получилось, только потеряли одну машину. Объекты летают двадцать третий день, и уже можно оценить их влияние на озоновый слой. По последним данным, убыли озона нет, наоборот, имеем небольшое увеличение. Если излучение и дальше будет уменьшаться, а объекты продолжат работу, по прогнозу ученых, через год озоновый слой восстановится не меньше чем на восемьдесят процентов от того, что было до катастрофы.

— Но никакой уверенности в том, что они будут работать, у нас нет, — сказал президент, — поэтому продолжаем выполнять все наши программы. Почти все пригодится и потом. У вас есть еще что-нибудь, Александр Васильевич?

— Есть сообщение от наших работников в Ростове-на-Дону, — ответил Бортновский. — Они прислали интересную запись камеры, установленной на одном из перекрестков. В ней видно, как иномарка почти сбивает подростка. Наезда не получилось, потому что он с большой скоростью вылетел из-под колес, спиной вперед пролетел около семи метров и упал на тротуар, после этого отряхнулся, схватил свою сумку и убежал. Непохоже, чтобы подросток получил хоть какие-то повреждения, потому что бежал очень шустро.

— Его нашли? — спросил президент.

— Нет, Владимир Владимирович, — ответил Бортновский. — В записи видно все, кроме лица подростка. Кто-то специально изменил запись, чтобы мы его не нашли. Из нее можно сделать вывод, что мы имеем дело с учащимся старших классов, и примерно определить рост. Есть характерные детали в одежде. В районе съемок расположены три школы и один колледж, с учащимися которых сейчас работают, но вероятность того, что его найдут, небольшая. Вот если случится что-нибудь еще…

— Значит, официально они с нами общаться не хотят, но с кем-то все равно контактируют, — сделал вывод председатель правительства Медведов. — Это плохо.

— Мы с этим все равно ничего не можем сделать, — сказал президент. — Ладно, если с пришельцами закончили, перейдем ко второму вопросу. Это у нас преступность, в первую очередь связанная с религиозным экстремизмом. Сначала выслушаем Владимира Александровича.

— Из религиозного экстремизма у нас остались только секты, — начал отчитываться министр внутренних дел Колокольников. — После катастрофы исламистов полностью передали в ведение ФСБ, так что по ним обращайтесь к Александру Владимировичу. С сектами никаких проблем нет. Их деятельность активизировалась, но мы после введения чрезвычайного положения не церемонились, тем более что сейчас российские сектанты никому на Западе не нужны, а наших крикунов тоже прижали. Вообще, после катастрофы наблюдается уменьшение числа тяжких преступлений. Нас укрепили кадрами и дали дополнительные полномочия, так что я могу гарантировать, что эта тенденция сохранится.

— Тогда перейдем к исламистам, — решил президент. — Это один из самых сложных вопросов. Прошу вас, Александр Васильевич.

— Пока обстановка с исламским экстремизмом терпимая, — сказал Бортновский, выделив слово «пока», — но все может быстро измениться в худшую сторону. Нам очень помогли фактическое прекращение транспортного сообщения с заграницей и закрытие доступа частным лицам к уцелевшему сегменту Интернета. Тех немногих, кто еще ездит или летает за пределы России, нетрудно контролировать, а после отключения нашей сотовой связи от международной у местного подполья не осталось ни связи с заграничными центрами экстремизма, ни возможности получать от них финансовую помощь. Побережье Каспийского моря тщательно охраняется, поэтому они не могут получать подпитку людьми и оружием из Азербайджана. С Казахстаном сложнее из-за большой протяженности границы, но пока его руководству удается сохранять порядок внутри страны и защищаться от внешних угроз, мы справимся.

— Расскажите о России, — сказал президент, — а заграницей займемся позже.

— Как вам известно, основными рассадниками радикального ислама у нас являются Северный Кавказ и Поволжье, — продолжил директор ФСБ. — Это в первую очередь Дагестан, Кабардино-Балкария, Ингушетия и Татарстан. В меньшей степени радикальный ислам распространен в Чечне и Башкортостане. Обстановка очень сложная, но мы справимся при условии отсутствия сильной поддержки экстремистам из-за пределов России. Если такая поддержка будет, то я не исключаю таких мер, как применение войск и блокада отдельных областей. Сил моей службы и МВД будет недостаточно, тем более что в таких случаях нельзя рассчитывать на местные кадры.

— А Москва? — спросил президент. — Имеем три теракта за два месяца.

— По сравнению с тем, что творится в Европе, — это немного, — возразил Бортновский. — Я понимаю, что это нас не оправдывает, просто хочу, чтобы вы поняли. В Москве больше трехсот тысяч мусульман, и они, как и мигранты в Европе, живут своей жизнью и не собираются интегрироваться в нашу. Они очень восприимчивы к радикальным идеям и образуют множество замкнутых группировок, с которыми трудно работать. Помимо этих трех терактов готовились еще два, которые нам удалось предотвратить. В Европе…

— По Европе нам отчитается Сергей Викторович, — перебил его президент. — Заодно послушаем, какая обстановка в сопредельных странах.

— Чтобы понять, что происходит в Европе, сначала нужно пройтись по государствам Ближнего Востока, — сказал министр иностранных дел Лавровский. — В Сирии после окончания войны примерно восемьдесят процентов территории находятся под контроль правительства, а остальная до сих пор занята самыми разными силами. После катастрофы оттуда убрались американцы, а немного позже из-за войны с курдами ушли турки. Сейчас радикалы подчиняют или уничтожают тех, кого можно назвать умеренной оппозицией. Учитывая то, что Сирия усилила армию, и наличие наших баз, войны там не будет, по крайней мере, сейчас. Самое тяжелое положение в Ираке и Ливии. Там опять все воюют со всеми, и, скорее всего, победит ИГИЛ. Беспредельная жестокость, фанатизм и хорошая организация — все это даст им большое преимущество перед другими центрами сил, многие из которых не имеют поддержки населения и собачатся друг с другом. То же будет и с Саудовской Аравией и Катаром, которые потеряли все свои резервы, лишились доходов от продажи нефти и находятся в экономическом и политическом хаосе. Духовенство и большая часть командования армии придерживаются радикальных взглядов, поэтому я не сомневаюсь в том, что они поддержат Халифат. В этом случае Турция и Азербайджан разделят судьбу своих соседей. Возможно, удержатся только Египет и Иран. В связи с этим перед нами встанет вопрос: поддерживать Армению или строить оборону на своих границах.

— А почему не поддержать? — спросил начальник генерального штаба Герасиев. — Границу Армении с Азербайджаном будет нетрудно защитить.

— Я говорю не о военном аспекте проблемы, Валерий Васильевич, — ответил Лавровский. — Возможно, вы до сих пор считаете армян друзьями, беда в том, что многие из них с вами не согласятся. Их долго и целенаправленно обрабатывали, и эта обработка дала результат. В Армении к нам относятся лучше, чем в Европе, но ненамного. Война без потерь не бывает, но почему мы должны их нести? Если прибегут за помощью, можно поставить их перед выбором: с кем вместе жить.

— А Средняя Азия? — спросил президент. — Есть что-нибудь новое?

— Во всех странах, кроме Казахстана, хаос, — ответил Лавровский. — Мы эвакуировали свой дипломатический персонал из Узбекистана, Киргизии и Туркмении, а в Таджикистане все посольство вырезали. Почти вся информация оттуда идет от Михаила Ефимовича, — он кивнул на директора службы внешней разведки Франтова, — и кое-что получаем через соседние страны, в которых еще сохранился порядок. Я не сомневаюсь в том, что и в этих четырех государствах скоро обоснуются игиловцы, которые в Афганистане уже почти подмяли под себя талибов. Правительство Ахмадзая доживает последние дни. Удивительно, что они два месяца продержались без помощи американцев.

— Казахстан нужно защищать! — твердо сказал министр обороны Шогжалов. — Если и там все рухнет, придется бросить на охрану южной границы всю армию, а у нас с вами много врагов, помимо исламистов. Благодаря пришельцам, через год будут нормальные условия для сельского хозяйства, и все быстро ликвидируют дефицит продовольствия. Пройдут еще два или три года, и начнут восстанавливаться связи между государствами, сначала экономические, а потом политические и военные. Европе из-за творящегося в ней бардака понадобится больше времени, но и там справятся.

— Перейдем к Европе, — сказал президент. — Продолжайте, Сергей Викторович.

— Хаос в Ираке и Ливии привел к новой волне беженцев, — сказал Лавровский. — Европе они и раньше были не нужны, а в условиях выживания — и подавно, поэтому французы и итальянцы стали их просто топить. Достаточно патрулировать побережье несколькими боевыми кораблями, а если еще использовать авиацию, не проскочит ни одна лодка. Там ведь были не одни арабы, хватало и жителей государств Черной Африки, в большинстве которых творится сущий кошмар. Позже к ним присоединились и турки. Водный путь был закрыт, поэтому беженцы хлынули в Грецию и Македонию. Оба государства были захвачены беглецами. Во многих местах местных жителей пускали под нож и захватывали их земли и дома. Больших запасов продовольствия там не было даже для своего населения, а к нему добавилось миллионов двадцать мигрантов, и они продолжали прибывать. Правительства Сербии и Хорватии попытались отгородиться от таких соседей с помощью армии, но это только ухудшило ситуацию. Армии там курам на смех, а беженцы неплохо вооружились в Греции. Видимо, они еще как-то организовались. Когда мужчинам нечего терять, а за их спинами обреченные на голодную смерть женщины и дети… И на все это наложилась религия. Одним словом, они прошли, а сербы и хорваты умылись кровью. Венгрию и Румынию обошли стороной и через Словению рвутся в Австрию. В европейских государствах и так гремели выстрелы и взрывы из-за акций радикалов, а когда использовали флот, и с его помощью начали топить тысячи мусульман, к террору одиночек добавились беспорядки, вызванные сотнями тысяч обозленных мигрантов. Злость была не только из-за избиения единоверцев, но и из-за малых норм на продовольствие. Его давали в три-четыре раза меньше, чем коренным жителям. Сейчас в Европе паника. Почти везде проводят мобилизацию, а французы обсуждают, обработать или нет Словению атомными бомбами. До этого вряд ли дойдет, но положение очень тяжелое. Планируют насильственное выдворение «новых европейцев». Но даже если это получится, куда девать пятнадцать миллионов мусульман, которые там жили десятки лет? Придется надолго забыть о толерантности и вспомнить свое прошлое, в котором европейцы залили кровью половину мира.

— Я думаю, что они справятся, — сказал президент, — но не станут освобождать уже захваченные страны. Какой прогноз на тот случай, если поток беженцев не прекратится?

— Плохой, — ответил министр. — Радикалы помогут им организоваться и дадут в руки оружие. Болгары не смогут долго сопротивляться и наверняка обратятся к нам за помощью. Когда-то русские их уже один раз спасли и, когда припрет, об этом вспомнят. А вот нам вмешиваться нежелательно. Это будет война на уничтожение, причем мусульман. Вряд ли это понравится части наших граждан, особенно если кто-нибудь подогреет их недовольство. А желающие это сделать найдутся.

— Хорошо, мы вспомнили их отношение к России после развала СССР и не помогли, — сказал президент. — Что дальше?

— Дальше будут Румыния и Украина, — ответил Лавровский. — Может быть, к ним добавится Венгрия. Вторжение займет несколько лет и будет сопровождаться большими потерями всех сторон, возможно, с полным уничтожением коренного населения. Если до этого дойдет, может быть, дальше Румынии не пойдут. Слишком много факторов, чтобы что-то прогнозировать. Неизвестно, сколько будет беженцев из Черной Африки, и какую позицию займет возрождающийся Евросоюз. И США не будут вечно заниматься своими проблемами. Хоть они понесли большие потери, лишились долларовой халявы и испортили отношения со многими государствами, но никуда не делись горы произведенного оружия, армия и привычка повсюду совать свой нос и пускать в ход силу. Под вопросом и судьба Израиля. Его правители слишком долго сидели занозой в арабской заднице, а вынуть ее мешали американцы. Если бы не изготовленное втихаря атомное оружие, их бы уже не было, несмотря на то, что евреи воюют намного лучше своих соседей. Что-либо прогнозировать с учетом их бомб, я не возьмусь.

— Давайте обсудим, что у нас с соседями на Дальнем Востоке, — предложил президент. — Наверное, об этом лучше расскажет Юрий Петрович.

— Хаоса там пока нет, — начал рассказывать представитель президента в Дальневосточном федеральном округе Трутовский. — В Японии его, видимо, и не будет. Учитывая помощь пришельцев, должен удержаться и Китай, а вот с Кореями будет плохо. И дело даже не в продовольствии, а в амбициях руководства КНДР. До сих пор их сдерживали американцы, но сейчас этот фактор временно исчез, и этим почти наверняка воспользуются. По обычным вооружениям у них паритет, но если северяне пустят в ход атомные бомбы… У Пхеньяна их мало, но для соседей хватит. У Южной Кореи больший потенциал и намного более сильная экономика, но вряд ли этим успеют воспользоваться. Север более милитаризован и готов к войне.

— Вопрос с Кореями обсудим позже, — сказал президент. — Рассказывайте об остальных.

— В Японии сложилась очень тяжелая ситуация, — продолжил Трутовский. — Для семидесяти миллионов населения у них очень мало пригодной для сельского хозяйства земли. Несмотря на огромный рыболовный флот, они покупали в других странах половину необходимого продовольствия, а сейчас и свое не вырастишь, и чужого не купишь. Но это очень дисциплинированный и деятельный народ. Без возражений сократили в два раза нормы потребления продуктов питания и занялись переоборудованием всего флота для лова рыбы. Недавно стало известно, что они, как и мы, занялись пленочными укрытиями. Эти выживут и не доставят неприятности соседям. Я думаю, что их пока можно не обсуждать. Теперь то, что касается Китая. У китайцев большие запасы продовольствия, но и населения столько, что при любом разумном уменьшении норм его без импорта продовольствия долго не прокормишь. Своей земли в сельском хозяйстве мало, она низкоурожайная и сильно загрязнена химией. Часть продовольствия они продавали, но и ввозили много, а так же арендовали землю больше чем в тридцати государствах. Теперь ничего этого не будет. Судя по всему, китайцы не собираются ни с кем воевать и постараются обойтись своими силами. Видимо, они внимательно следят за тем, что предпринимаем мы, потому что тоже занялись пленкой и БВК. Но с этим продуктом не все так просто. Чтобы он был чистым, нужно долго отрабатывать технологию, а у них для этого нет времени. В связи со спадом в промышленности Китаю хватит своей нефти, а вот газа будет недостаточно. У китайцев катастрофическое положение в экологии, поэтому нужно срочно уменьшать использование угля. Газопровод мы почти закончили, но сейчас все работы на нем остановились.

— Пожалуйста, подробнее об экономике, — попросил президент. — Меня в первую очередь интересует промышленность.

— Сейчас, как вы сами понимаете, нет точной статистики, — сказал Трутовский. — Объем импорта Китая был около двадцати процентов от его ВВП, а экспортировалось еще больше. С прекращением внешней торговли резко снизилась потребность в продукции многих производств, и возникло много сложностей из-за отсутствия необходимого сырья и другой ввозимой продукции. На это наложилась потеря огромных финансовых резервов. Кроме того, многие китайцы за последние два десятилетия привыкли к относительно высокому уровню жизни, и возникшие сложности воспринимаются негативно, несмотря на все разъяснения и пропаганду. К тому же американцы долго и упорно гадили, раздувая у них разного рода конфликты. Сейчас это сказалось, поэтому и порядка в Китае меньше, чем в Японии. По оценкам наших специалистов, не используется половина промышленных мощностей, что вызвало огромную безработицу. Китайцы тоже ввели свою карточную систему на продукты питания. Для тех, кто лишился работы, продукты выдают бесплатно, но по заниженным нормам.

— Спасибо, — прервал его президент, — остальное доскажу я. Два дня назад мне передали доклад, подготовленный одной из наших экспертных групп. В нем предлагается восстановить торговлю с Китаем, не дожидаясь окончания катастрофы. Мы будем продавать им нефть и газ, а так же другое сырье и нужные технологии. Нужно установить паритет покупательной способности рубля и юаня и определиться в наших интересах. Можно не ограничиваться товарами, а сдать, например, в аренду ненужные нам земли. Естественно, нужно следить за тем, как их используют. Китайцы будут расплачиваться машинами и оборудованием и усилят загрузку своей промышленности. Их ширпотреба нам пока не нужно: скоро европейский будет некуда девать. Сейчас нет смысла держать резервы в евро, поэтому не будем экономить на потреблении. Хоть так улучшим жизнь народа и снимем напряжение последних месяцев. Теперь давайте поговорим о том, как укрепить свою оборону. Прошу вас, Сергей Кужугетович.

— Численность армии нужно увеличить вдвое и полностью обновить все системы вооружения, — сказал Шогжалов. — Это задача не на десятилетия, а на ближайшие два года! Слишком много у нас угроз и мало времени! Все иностранные заказы на военную технику отменены, и она идет в войска, но этого недостаточно. Мы, как и все остальные, лишились финансовых резервов, но чрезвычайное положение позволило остановить падение производства и сохранить стабильность в обществе. Этим нужно воспользоваться и усилить предприятия ВПК. С набором в армию никаких сложностей нет, но они возникнут с ее содержанием и офицерскими кадрами. Придется использовать часть резервистов и за год довести их до нужного уровня. Нам увеличили бюджет, но деньги — это еще не все. Часть вопросов мы можем решить сами, с остальным нужно помогать. В частности, надо быстро построить много городков в местах будущей дислокации воинских частей. В первую очередь речь идет о границе с Казахстаном. Нам поставлена задача подготовить боевые подразделения для эффективного противодействия массовым беспорядкам в городах, причем максимально снизить потери среди населения. Обычные средства борьбы не годятся, а нам не дали разрешение на производство показавших свою эффективность микроволновых излучателей.

— Правильно вам их запретили! — сказала председатель Совета Федерации Матвеевская. — Слишком от них много последствий! Будете использовать второй вариант. Здесь не все знают, о чем разговор, поэтому я объясню. Получено химическое соединение, которое при очень низкой концентрации нарушает работу мозга. Человек становится абсолютно пассивным и подчиняется любым приказам. Длится это очень недолго, но нам хватит времени, чтобы успокоить любую толпу и рассовать задержанных по автозакам. И применение этого средства не дает абсолютно никаких отрицательных последствий. Проверки велись два года, сначала на животных, а потом на большой группе добровольцев из заключенных. Я думаю, что не понадобится много времени, для того чтобы изготовить распылители и установить их на боевые машины. Респираторы от этого оружия долго не защитят, только противогазы.

После окончания совещания к президенту подошел председатель Государственной Думы Романов.

— У меня к вам, Владимир Владимирович, один вопрос, который волнует многих депутатов. Вы приостановили работу Думы и всех отправили в отпуск, но не установили никаких сроков. А теперь выяснилось, что после вмешательства пришельцев катастрофа может закончиться через год…

— Рвутся возобновить работу? — спросил президент. — Дорогой Михаил Витальевич! У нас и через год ничего не закончится, все только начнется. Нужно будет восстанавливать сельскохозяйственное производство и окружающую среду. И будут еще протонная атака и переселение северян. Вы хорошо слушали то, что говорили на совещании о внешних и внутренних угрозах? Так что чрезвычайное положение у нас не на один год, а необходимости в новых законах пока нет. Если понадобится что-нибудь изменить, я это сделаю своим указом. Когда начнете работать, решите, что из моих новшеств можно узаконить, а что следует отменить. Когда горит дом, нужно не разводить дискуссии, а спасать имущество, начиная с самого ценного, и тушить пожар.

— Депутаты будут недовольны, — сказал Романов. — Мы, конечно, подтвердили ваши полномочия…

— Я их недовольство как-нибудь переживу! — жестко сказал Путилов. — А вы поговорите с недовольными. Если бы не катастрофа, многие из них после выборов лишились бы своих мандатов, а теперь они могут продлить свой статус на те годы, которые проведут в отпуске. Они продолжают получать слишком высокие, по моему мнению, оклады и пользоваться всеми депутатскими привилегиями и московскими квартирами, не ударив при этом пальцем о палец. Если у некоторых такая тяга к работе, мы можем им разрешить трудиться в другом месте, сохраняя все, о чем я упомянул. И скажите еще вот что… Ни в одном законе не записано, что в случае длительной остановки работы Государственной думы депутатам нужно давать полные оклады. Это я такой добрый, а другой дал бы две трети, как положено для всех остальных. Может, мне разозлиться?

— Что ему было нужно? — спросил подошедший Медведов. — Наверное, спрашивал, когда откроем Думу? Он чуть ли не выбежал из зала.

— Это только первая ласточка, — сказал президент. — Поначалу многие перепугались, но, как только жизнь начнет налаживаться, будут требовать все вернуть. Мне уже прислали петицию владельцы отобранных торговых сетей. Они держали свои сбережения в офшорах и все потеряли, а теперь еще мы забрали магазины и мало за это платим. Интересовались, надолго ли их разлучили с собственностью и нельзя ли увеличить выплаты.

— И что ты им ответил?

— Ничего, — сказал Путилов. — Если у нас есть порядочный бизнес, то он где угодно, только не в торговле. Вот уж где любители выжимать деньги! Надо все-таки создать сеть государственных магазинов. Сейчас для торгашей нет никакой конкуренции, повсюду сговор и обдираловка. Пусть попробуют поработать в условиях, когда рядом те же товары продают в два раза дешевле. Для продовольствия это нетрудно устроить. Тогда все и вернем.

— Здорово ты накачался! — с завистью сказал Виктор. — Начали заниматься вместе, а у тебя мышцы в два раза больше моих. У Сашки, наверное, меньше.

— Не могут они у него быть больше моих, — отозвался Сорокин. — Я свои три года качал.

Только что закончился урок физкультуры, и они собрались в раздевалке спортзала. Этот урок был последним, поэтому никто никуда не спешил.

— А ты посмотри, — не согласился Виктор. — Я раньше почему-то не обращал внимания, а сейчас вот увидел.

— Ни хрена себе! — удивился Александр. — Ребята, посмотрите на Олега. Сколько времени качаешься?

— Не очень долго, но много, — ответил юноша, недовольный наблюдательностью друга. — Хватит меня щупать.

Они закончили переодеваться, взяли свои сумки и пошли в гардероб за куртками. Там же была и теплая обувь.

— Вы почему так долго? — встретила их уже одевшаяся Лена. — Обычно задерживаюсь я.

— Мы его щупали, — ответил Виктор. — С тебя магарыч.

— За что? — удивилась девушка. — Ты мне вроде ничего такого не сделал.

— Я тебе подарил Олега, — объяснил он. — Фиг бы он сам пошел тебя провожать. В результате у тебя есть накачанный ухажер, а я лишился друга. Ему сейчас никто, кроме тебя, не нужен. Увы! Любовь эгоистична.

— Поставлю, — серьезно сказала Лена. — Тебе что нужно?

— Да ну тебя, — ответил Виктор. — Неужели неясно, что я пошутил? Но если хочешь отблагодарить, познакомь с такой же девушкой, как ты.

— Таких, как она, больше нет, — вмешался в разговор Олег. — У Лены есть классная сестра, но она на полтора года моложе. Устроит?

— Подожду, пока вырастет, — сказал уже одевшийся и поменявший обувь друг. — Ладно, можете миловаться, а я побежал домой.

Они вместе вышли из школы и разошлись в разные стороны.

— Миловаться, — со вздохом сказала Лена. — От тебя дождешься! Даже ни разу не сказал, что любишь, и не поцеловал. Наверное, придется все делать за тебя.

— До совершеннолетия еще целых два года, — напомнил Олег. — Если мы сейчас начнем миловаться, больше года не выдержим.

— Ну и что? — возразила она. — Сейчас поженят и в семнадцать лет, а школу с нашей памятью можно сдать экстернатом. Я тебя люблю и ничего не боюсь, хоть и не собираюсь спешить.

— И что ты от меня хочешь услышать? — спросил юноша. — Что я тебя люблю? По-моему, это видно без слов. Хочешь, чтобы я тебя поцеловал? Так я готов в первом же безлюдном месте…

— Молодые люди! — окликнул их коренастый мужчина, которому было лет шестьдесят. — Подойдите сюда, целоваться будете потом.

— А вы кто? — спросил его подошедший первым Олег.

— Не узнаешь, спаситель? — с иронией спросил мужчина. — Я Петр Сергеевич Вишняков. Дослужился до генерала ФСБ, сейчас на пенсии по состоянию здоровья.

— А где настоящий Вишняков? — глядя на него с жадным любопытством, спросил юноша.

— Настоящий находится в таком месте, где нет времени, — ответил пришелец. — Когда я уйду, он вернется.

— Петр Сергеевич, вы правда пришелец? — спросила Лена.

— Правда, — усмехнулся он. — У вижу, что тебе не терпится задать мне вопросы, но не будем беседовать на улице. Я приглашаю вас к себе, там и поговорим. Я живу рядом с домом Олега. После разговора отправлю вас сразу в ваши квартиры.

Глава 4

— Снимайте куртки, — сказал пропустивший их в прихожую пришелец. — Тапочки есть, но вам не предлагаю: в квартире жарко, и везде ковры. Теперь проходите в гостиную.

— Ничего себе комната! — высказался Олег, осмотрев очень большую гостиную, обставленную под старину. — А это настоящие мечи?

— Новодел, — ответил пришелец, — вот сабли настоящие. Хозяин этой большой по вашим меркам квартиры — очень необычный человек. Садитесь на диван. Сначала поговорим, а потом я вас чем-нибудь угощу.

— А какое у вас настоящее имя? — спросила Лена, садясь на диван рядом с другом.

— Не хотите именовать Петром Сергеевичем? — усмехнулся он. — Ладно, в приватной обстановке можете звать Алером. Отчеств у нас нет, только что-то вроде порядкового номера.

— Скажите… Алер, — обратился к нему Олег, запнувшись на имени, — а зачем все эти ухищрения? Не проще ли было связаться с нашим правительством? Вам ведь это предлагали и обещали безопасность. Учитывая вашу силу, вас бы и пальцем не тронули.

— Скажите, что вы делаете на нашей планете и для чего нужны мы? — добавила Лена.

— Не всегда проще и лучше — синонимы, — ответил Алер, переставил одно из кресел и, сев напротив ребят, продолжил: — Представь, что ваши ученые изобрели универсальную пищу. Съел безвкусную таблетку и сыт весь день. Кроме того, не будет никаких проблем с пищеварением и вообще со здоровьем. Были такие фантазии в вашей литературе. Быстро, дешево и удобно — три в одном, как в рекламе. И много бы у вас было удовольствия от такого питания? Жизнь — это достижение постоянно меняющихся целей, но важны не только сами цели, но и то, как они достигаются. Прошлое уже было, а будущего еще нет, поэтому мы все живем настоящим. Я на целый год застрял в этой звездной системе по причине, которую вам не обязательно знать. Можно было не помещать в стазис хозяина этой квартиры, а лечь самому, но я и так провел в нем много лет, поэтому не горел желанием терять еще и этот год, тем более что здесь было чем заняться. Я, мои дорогие, помогаю выжить вашему человечеству, а заодно развлекаюсь. Удивлены?

— Я представлял высший разум совсем по-другому, — сказал Олег. — Мне уже объясняли на вашем корабле, но все равно…

— А кто вам сказал, что он у меня высший? — рассмеялся Алер. — Мы умнее вас и намного больше знаем, но смогли сохранить свои, скажем так, человеческие качества. Можно избавиться от эмоций и доработать свое тело, превратив его в совершенный инструмент познания мира, но это никому не нужно. Для познания существуют такие мозги, которых никогда не будет у людей или у нас. Лет через сто и ваши машины обретут многие человеческие качества и во многом вас заменят. Главное, чтобы у ваших потомков хватило ума не допустить, чтобы их заменили во всем. А сохранение своей природы позволяет не просто достигать целей, но и получать от этого удовольствие. Были попытки стать такими высшими, о которых ты говорил, но они очень плохо кончились.

— А зачем вам мы? — повторила свой вопрос Лена. — Тоже для развлечения?

— А если даже и так? — засмеялся он. — Что тебе в этом не нравится? Вы получите все, к чему стремятся люди, — ум, силу, здоровье и красоту, ну и известность с прилагающимся к ней достатком, а я немного развлекусь.

— Да, Олег стал красивее, — согласилась девушка, — а мускулы увеличились так, что это на физре заметили все девчонки.

— Медленные изменения трудно заметить, — сказал Алер. — Посмотри на эти две фотографии.

— Я тоже стала лучше, — признала девушка, сравнив свои фото, которые непонятным образом возникли в руках пришельца. — Мышцы тоже увеличились, хоть и не так сильно, как у Олега.

— Они тебе большие не нужны. Вы оба через месяц будете еще сильнее и красивее. Если бы не нужно было сохранять сходство с первоначальным образом, стали бы эталоном красоты. Но и так многие будут пускать слюни, особенно когда станете немного старше. И учтите, что вы, в отличие от всех прочих, можете использовать все мышечные волокна, поэтому будете раза в четыре сильнее тренированных людей с вашим весом. Долго это использовать нельзя, но на полчаса вас хватит, а потом придется где-нибудь отлеживаться. И это только то, что касается внешности. Приложите к ней идеальное здоровье и улучшенные мозги и скажите, имею я право на вашу благодарность, или все нужно отыграть назад?

— Я вам благодарен, — ответил Олег. — Плохо, что вы не говорите, чем придется расплачиваться. Может, я не смогу или не захочу этого делать.

— Не бойся, — успокоил его Алер. — Ничего запредельного или недостойного не будет. Пока от вас не требуется ничего, кроме учебы. Я слышал разговор насчет поцелуев и хочу дать совет. Поцелуи в вашем возрасте — нормальное занятие, но со всем остальным лучше не спешить. Стоит только начать, и вы уже не сможете остановиться, а если учесть ваш возраст, отсутствие условий и отношение общества к таким торопыгам, то любовь будет с горечью. Ваше время еще придет.

— Спасибо за совет, — сказала Лена, — мы не будем торопиться. Алер, вы сказали «пока»… Может, все-таки скажете и то, что будет потом?

— Я не оракул и не знаю будущего, — ответил пришелец. — У меня нет всех данных для точных прогнозов, и я пока не собираюсь сам создавать какие-то критические ситуации. Вот если они возникнут, я этим воспользуюсь. Ну а если ничего не будет возникать…

— Понятно, — невесело сказал Олег. — Учиться, целоваться и ждать.

— Очень точно сформулировал, — рассмеялся Алер, — только мог бы говорить не так печально. К жизни нужно относиться с юмором и оптимизмом, тогда она будет легкой и долгой. А если будешь с унылым видом ждать неприятностей, можешь их не дождаться, но не будет и радости. Я утолил ваше любопытство?

— Шутите? — сказала девушка. — У меня к вам еще столько вопросов!

— Тогда пойдемте на кухню, — предложил Алер. — Угощу вас пирожными, а вопросы будут потом.

Олег с Леной за день учебы проголодались, а заварные пирожные были очень вкусными, поэтому ваза, в которой они лежали, быстро опустела.

— Спасибо, но я его не буду, — сказала девушка на вопрос хозяина о кофе. — Я так наелась, что больше ни для чего нет места.

— Не беспокойтесь, Петр Сергеевич, — добавил Олег, — я тоже не буду пить.

— Ну и ладно, — сказал Алер. — Это у вас вредная привычка запивать пищу, мы едим не так. А ты перешел на земное имя. Почему? Неудобно обращаться по имени к пожилому человеку?

— Все вы знаете! — ответил юноша. — Прежде чем Лена забросает вас вопросами, скажите, что меня спасло на дороге, и есть ли такая защита у нее.

— С каждым из вас связано устройство, которое мы называем защитником. Это шарик размером с теннисный, который может уберечь опекаемого человека почти в любой ситуации. Если спасти по какой-то причине не получается, вас эвакуируют на корабль и вернут к жизни. Конечно, для этого должен уцелеть мозг. Копии ваших личностей и образцы тканей хранятся на корабле, поэтому вас можно воссоздать, но это будете уже не вы. С помощью защитников можно мысленно общаться друг с другом или со мной. Можете еще связаться с Мертом. Это корабельный мозг, в который вложена матрица личности моего умершего друга. Для этого нужно только захотеть. Я уже активировал функцию связи, так что можете попробовать.

«Лена, ты меня слышишь? — мысленно спросил Олег. — Скажи что-нибудь».

«Я тебя люблю, — ответила девушка. — Если нас отправят порознь, поцелуй переносится на завтра. Жаль».

«Вы меня слышите, Алер? — обратился он к пришельцу. — Скажите, какая дальность у этой связи?»

— Эта связь будет действовать в пределах вашей звездной системы до тех пор, пока в ней находится мой звездолет, — голосом ответил Алер. — Он служит ретранслятором сигнала. У самих защитников возможности скромнее, но для планетарной связи их хватит. Это не радиоволны, поэтому даже на очень больших расстояниях задержки почти не будет.

— Я ведь могу с вами связаться и задать вопрос? — спросила Лена, получила подтверждающий кивок пришельца и попросила: — Тогда отправьте нас, пожалуйста, по домам. Олегу проще, а мне за задержку дома влетит. Если звонить, то придется как-то объясняться, а я не хочу врать.

В тот же миг она очутилась в своей комнате, а на кровать упала оставленная у пришельца школьная сумка. Девушка разулась и, взяв сапоги, пошла в прихожую. Находившаяся в гостиной сестра на нее никак не отреагировала.

С Олегом все произошло точно так же.

«Творится черт-те что, а я уже совсем не волнуюсь, — думал он, освобождаясь от обуви. — Интересно, чем все закончится? У меня не хватает фантазии».

Дома была одна мать, которая смотрела по телевизору последние новости. На шедшего в прихожую сына реакции не было, а вот когда юноша возвращался к себе, его заметили.

— Пришел? — сказала она. — Что-то ты сегодня рано. Садись рядом, послушаешь, что говорят о сокращениях в школах.

— С завтрашнего дня начинается давно обещанная фильтрация учащихся старших классов, — говорил диктор. — Будут учитываться как успеваемость в прошлом году, так и результаты первых двух месяцев этого учебного года. У тех, кого отчислят из школы, будет возможность оспорить это решение. Такие ученики пройдут специальное тестирование, результаты которого уже не могут быть пересмотрены. Все те, кто продолжит учебу, будут это делать по новой программе. Сначала ее введут в старших классах, а потом и во всех остальных. Этой программой предусмотрено увеличение продолжительности учебного дня на два часа. Отсутствие слабых учеников, пересмотр методики преподавания и дополнительное время дадут возможность более углубленного изучения естественных наук и математики. Правительство ожидает, что и учащиеся, и их родители с пониманием воспримут это решение. Освободившиеся юноши будут использоваться в государственных программах. Желающим работать девушкам будет предоставлена такая возможность. Вы должны понимать, что в условиях катастрофы…

— Пошла трепня, — сказал Олег. — Завтра у нас будет интересный день.

— Это у тебя он будет интересным, — со вздохом отозвалась мать. — Учишься на одни пятерки и можешь ничего не бояться. Я сегодня разговаривала с женщинами во дворе так многие ждут завтрашнего дня со страхом. Это объявление не первое, его повторяют уже третий раз. Мало того что их дети могут остаться без аттестата, еще и отправят работать туда, куда и Макар телят не гонял!

— Нужно учить тупиц и лодырей? — рассердился сын. — По-моему, все сделали правильно. Если нет желания учиться, зачем заставлять? Не так давно у тебя было такое же мнение! Для простой работы девяти классов хватит с головой, а сейчас действительно нужны рабочие. В теплицах уйма ручного труда, а их будут десятки тысяч, да еще поля под пленкой. Когда все закончится, смогут вернуться и продолжить учебу. Вечерние школы никто не отменял.

Следующий учебный день начался с визита в их класс директора. В нем сидели только сильные ученики, а всех кандидатов на отчисление куда-то забрали прямо из гардероба.

— Вас осталось только пятнадцать, — сказал директор, обведя их взглядом. — Примерно такая же картина и в десятом «Б», поэтому мы ваши классы сливаем в один. И классная комната, и руководитель остаются ваши. Пока вы одни, если есть желание, можете пересесть. Я поздравляю вас с тем, что вы продолжили учебу, и хочу предупредить, что это сокращение не последнее. Со следующей недели у вас увеличится нагрузка, и нужно будет приложить усилия к тому, чтобы не съехать на тройки.

Он ушел, и через несколько минут прибыли те, кто остался из параллельного класса. Их было четырнадцать, причем девушек всего пять, а в десятом «А», наоборот, после сокращения юноши были в меньшинстве. Как только все расселись, вошла классная.

— В связи со слиянием классов, первого урока не будет, — сказала Ирина Владимировна. — До конца недели будете заниматься по своему расписанию, а с понедельника перейдете на новое. За это время мы ознакомимся с программой учебы и внесем необходимые изменения. К окончанию новогодних каникул должны быть готовы новые учебники, а пока будете писать конспекты. Записывать будете не все, а только то, чего нет в ваших учебниках. Я ухожу, а вы за оставшиеся двадцать минут можете лучше познакомиться друг с другом.

Как только она покинула класс, к Лене подошел самый крупный юноша из прибывших. У него были грузинские имя и фамилия, во всем остальном он ничем не отличался от русских ребят. Десятые классы между собой почти не общались, поэтому Олег знал только его имя — Рустам.

— Не хочешь пересесть за мой стол? — спросил здоровяк, намеренно игнорируя ее соседа. — Ты лучшая среди всех девушек класса, а я здесь лучший парень.

— Не интересует, — ответила Лена. — Спасибо за приглашение, но мне и здесь хорошо.

«Не вздумай вмешиваться, — мысленно предупредила она Олега. — Нам еще не хватало драк. А если на него отреагирует защитник?»

— Как хочешь, — равнодушно сказал Рустам и вернулся за свой стол.

«Мне кажется, что Тавадзе все равно не отстанет, — высказалась о нем Лена. — Это очень самолюбивый тип, а я его при всех отшила. А говорить с ним по-другому было нельзя. Он бы прицепился к тебе и уже просто так не ушел».

«Посмотрим, — мысленно отозвался Олег. — Нужно спросить у Алера о том, как защитники отреагируют на обычную драку. Одно дело, если просто врежут моему противнику, и совсем другое, если его распылят на атомы, да еще при свидетелях».

Решив не откладывать разговор с пришельцем, он вызвал Алера и стал задавать ему вопросы, стараясь при этом следить за объяснениями учительницы. К его удивлению, это оказалось нетрудно.

«Алер, я вам не мешаю разговором? — спросил юноша. — Нужно кое-что спросить».

«Спрашивай, — отозвался пришелец. — Я сейчас дома и ничем не занят».

«Скажите, как отреагирует защитник на обычную драку».

«Смотря какая драка, — сказал Алер. — Ты можешь драться с кем-то один на один без ножей или другого оружия. Если прикажешь не вмешиваться, он подчинится, но только до того момента, когда возникнет угроза для твоей жизни. После этого он ничьих приказов слушать не будет. Защита твой жизни — это приоритетная задача. А если на тебя навалятся несколько противников, да еще с ножами или арматурой, он даже не будет с тобой разговаривать. Хотя вы можете заранее обговорить то, как ему лучше действовать, чтобы ты не попал под удар, когда начнут разбираться с последствиями».

«Так я могу с ним общаться?»

«Так же, как и со мной. Это разумное устройство. Я только что дал ему имя — Первый. Если хочешь, можешь его поменять. Имя защитника твоей подруги — Второй. Это все?»

«Хочу спросить еще кое-что. У вас есть доступ к Интернету?»

«У меня есть доступ ко всему, что осталось от Интернета, — ответил Алер. — Могу подключиться вообще к любой локальной сети или автономно работающему компьютеру. Тебя интересует российский сегмент Сети?»

«Ну да. Мне нужно узнать все, что можно, о семье Тавадзе. Единственное, что о них известно, — это то, что живут в нашем городе и одного из сыновей, которому шестнадцать лет, зовут Рустам».

«Есть такие, — после минутной паузы отозвался Алер. — Глава семьи — этнический грузин, женат на русской. У них двое детей. Может, скажешь, что у вас произошло? Тогда я буду знать, что тебе нужно».

«У нас после сокращений два класса слили в один. Этот Рустам из параллельного класса запал на Лену. Она его культурно отшила, но вряд ли на этом все закончится. Он слишком силен, уверен в себе и нагл. Я не думаю, что будут разборки в школе, но в другом месте…»

«Хочешь узнать, чего от него можно ждать… — задумался Алер. — Судя по полученным данным, глава семьи не в ладах с законом. Господин Тавадзе владеет риэлторской конторой, которая почти не приносит дохода, но на его счетах записаны крупные суммы, которые регулярно пополняются. Для тебя важно то, что у семьи твоего недруга есть большие деньги и нет уважения к законам. Конечно, эта школьная история может окончиться битьем чьей-то морды или вообще ничем, но я бы на это не рассчитывал. Вот генерал мне подсказывает, что тебя могут грохнуть».

«Как он может подсказывать, если находится в стазисе?» — не понял Олег.

«В выращенное для меня тело вложена копия его личности, — объяснил Алер. — В нее внесли кое-какие изменения, чтобы получился не полноценный человек, а что-то вроде биологического робота. Я нахожусь на корабле и соединен с ним каналом связи. Могу что-то приказать и смотреть на то, как он выполняет приказ, а можно все делать самому, обращаясь к вложенной личности только в случае необходимости. Она может что-то подсказывать из памяти своей жизни или провести анализ ситуации и дать совет. Все-таки Вишняков разбирается в здешних реалиях лучше меня. Но тебе в любом случае не стоит волноваться. Обсуди ситуацию с защитником и веди себя осмотрительней. Он тебя убережет в любом случае, главное — это раньше времени не привлечь к тебе внимание. Могу кое-что предложить. Ты уже сильнее любого школьника, но совсем не умеешь драться».

«Неужели вы еще деретесь?» — поразился юноша.

«Конечно, нет, — мысленно расхохотался пришелец, — но драться умеет мой аватар. Он долго занимался боевым самбо, пока не начались проблемы с сердцем. Это искусство не пригодилось ему ни на службе, ни в жизни, но ты его можешь позаимствовать. Будешь крутым, не ударив пальцем о палец. Но для этого нужно записывать все навыки прямо в мозг, а это можно сделать только на корабле. Если тебе будут бить морду, то сегодня, а если решат убрать, как помеху к счастью, то сделают это дня через два-три. Сначала нужно договориться с отцом и найти исполнителя, а потом тому потребуется время на выбор места. Если хочешь, Мерт возьмет тебя из дома и быстро все сделает».

«Конечно, хочу! — ответил юноша. — А Лене можно сделать?»

«Женское тело отличается от мужского, — сказал Алер, — так что у нее могут возникнуть трудности при выполнении отдельных приемов, но их нетрудно убрать тренировкой. Если она захочет, пусть сама скажет Мерту».

«Первый, — обратился к защитнику Олег. — Ты меня слышишь?»

«Вас слышу», — отозвался защитник.

«У меня сложности», — сказал юноша и подробно объяснил ситуацию.

«Вашей безопасности ничего не угрожает, — ответил Первый. — Защита будет обеспечена в любом случае. Я правильно вас понял, что главное — это ее незаметность для окружающих?»

«Это нужно сделать в первую очередь, — подтвердил Олег. — И еще желательно никого не убивать, по крайней мере, не посоветовавшись со мной».

Когда он закончил эти разговоры, прозвенел звонок на большую перемену.

«Ты разговаривал с Алером? — мысленно спросила Лена, когда они вышли в коридор. — Я к тебе обратилась и услышала короткие гудки, как в телефоне».

«Шутники, — сказал Олег о пришельцах. — Я пол-урока говорил сначала с Алером, а потом со своим защитником. Твоего, кстати, зовут Второй. Ты с ним тоже можешь общаться. Сказали, что нам с тобой все враги на один зуб. Я договорился с защитником о том, как будем действовать, чтобы за мной потом не гонялась вся городская полиция вместе с ФСБ. Сегодня меня должны забрать на корабль, чтобы записать в память боевое самбо. Говорят, что этот вид борьбы ничем не уступает каратэ. Буду вроде Джеки Чана, только на халяву. Тебе тоже могут записать, если попросишь Мерта».

«Уже попросила, — сказала девушка. — Обещал сегодня забрать».

— Олег, давай отойдем, — сказал подошедший к ним Сорокин. — Есть разговор.

Они отошли к лестнице, где почти не было ребят.

— Ты хотел говорить о Рустаме? — спросил Олег.

— Хотел предупредить, — сказал Александр. — Ты, конечно, накачался, но все равно с ним не справишься. Рустам три года ходил на какую-то восточную секцию. В школе он драться не станет или постарается сделать так, чтобы зачинщиком драки был ты. Отчисляют не только за неуспеваемость, но и за такие выходки. Скорее всего, Рустам тебя где-нибудь встретит или попросит это сделать других. У его отца много денег, и он их для сына не жалеет. Рустам сам этим хвастал. А если есть деньги, нетрудно найти тех, кто тебя так отделает… Сам Рустам просто избил бы, а эти могут покалечить, а то и вовсе убить. Он ведь подошел к Лене не просто так. Я поговорил с ребятами из его класса и узнал, что он хотел это сделать еще раньше. Не знаю, как у вас получилось, но ты из заморыша стал классным парнем, а Лена сейчас ничем не хуже Бессоновой. Но Нинке никто из нас не нужен, и у нее крутой папаша, а Ленка во всех отношениях замечательная девчонка, и за ней нет никого, кроме тебя.

Сорокин ушел, и Олег хотел вернуться к Лене, но дорогу перегородил Тавадзе.

— Давай поговорим, — предложил он. — Я не хочу ссориться, но ты мне мешаешь. Я во всем лучше тебя, но Якушина не уступит, пока ты не уйдешь. Хочешь, я тебе хорошо заплачу?

— Не старайся, — спокойно ответил Олег, — я в школе драку не начну. У меня нет больших денег или крутого отца и нет желания вместо учебы ехать пропалывать сорняки в теплицах. Но если ты хочешь рискнуть…

— Жаль! — сказал Рустам. — Я думал, что ты умнее.

Едва отошел Тавадзе, как его место занял Виктор.

— Надо поговорить, — сказал друг.

— Слушай, может, хватит? — предложил Олег. — У меня от этих разговоров скоро отвалится язык! Что ты хочешь мне сказать? Предупредить насчет Рустама? Так с этим уже подходил Сашка.

— Смори, чтобы у тебя не отвалилась голова! — рассердился Виктор. — Большинство школьных разборок — это ерунда, которая в худшем случае заканчивается битой мордой. Но это не твой случай. Я кое-что узнал об этих Тавадзе…

— Вить, давай ты мне об этом расскажешь потом? — попросил Олег.

— Сегодня вдвоем проводим Лену, а потом вернемся домой! — сказал Виктор. — Своим я позвоню.

Больше желающих разговаривать не было, поэтому юноша смог вернуться к ждавшей его подруге.

— Хорошо, когда есть такие друзья, — сказала она о Викторе, когда узнала содержание разговоров Олега с одноклассниками. — Тебе повезло, а вот у меня нет ни одной настоящей подруги. В младших классах были, когда мы жили в Казахстане, а здесь с дружбой как-то не получилось.

— Неизвестно, из-за кого он больше идет, — хмуро сказал Олег, — из-за меня или из-за тебя. Но дело даже не в этом. Я сам за него боюсь. Сегодня должно быть безопасно, лишь бы эти хождения не вошли у Виктора в привычку.

До конца занятий больше ничего не произошло, и после последнего звонка все направились в гардероб.

— Может, передумаешь? — попытался повлиять на друга Олег. — Смотри, какая мерзкая погода.

Погода действительно не радовала, но была обычной для начала ноября. С забитого темными тучами неба моросил холодный дождь, и сильный порывистый ветер заставлял пригибаться при ходьбе и выворачивал зонты. Единственным плюсом такой погоды была возможность обходиться без масок.

— Не расклеюсь! — отрезал друг. — У меня куртка потеплее ваших.

До дома Лены шли молча, не используя даже мысленное общение. Когда с ней простились и остались одни, Виктор спросил:

— Не скажешь, что с вами случилось? Вы оба разительно изменились за какой-то месяц!

— Больше, — возразил Олег. — Уже прошло полтора.

— Пусть полтора, — согласился друг. — Люди так не меняются и за год! Ты сильнее Сашки, а он вкалывал три года! У меня есть твои фотографии, и я прекрасно помню, какой была Лена, до того как я тебя ей сосватал! Сейчас вас трудно узнать. И ваши оценки! Не подскажешь, как за какой-то месяц из хорошиста превратиться в отличника?

«Алер, — обратился к пришельцу Олег, — можно ему сказать? Виктор не станет болтать».

«На твое усмотрение, — отозвался тот. — Нам твоя откровенность ничем не грозит».

— Нам помогли пришельцы, — признался Олег. — Они здесь заняты своими делами и заодно помогают с озоном. Я с ними столкнулся случайно, а Леной занялись из-за меня. У нас есть защита, которой по барабану любые киллеры. Поэтому я так спокоен за себя, а за тебя переживаю! Сегодняшний поход должен быть последним. Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности.

— Здорово! — с завистью сказал Виктор. — Я тебя посылал на реку за джинном, а ты вместо него где-то нашел пришельцев. Замолвил бы за меня слово.

«Спроси, что ему от нас нужно», — связался с Олегом Алер.

«Следите за нашим разговором? — спросил юноша. — Наверное, через защитника?»

«Спроси, чего он хочет, — не отвечая на вопрос, повторил Алер. — Защитника не дадим. И учти, что их и у вас заберут, когда мы отсюда улетим. Так что ненужное вам сейчас знание борьбы может со временем пригодиться».

— Они спрашивают, что ты хочешь получить, — послушно повторил вопрос юноша. — Что хочешь улучшить?

— Мозги! — не задумываясь, ответил друг. — В мужчине красота не самое главное, а мышцы я и сам накачаю.

«Умный мальчик, — сказал Алер. — Скажи ему, что дадим больше. Пусть ждет».

— Сказали, что улучшат мозги и дадут что-то еще, — повторил Олег.

— А как ты с ними общаешься?

— Мысленно через устройство защиты. Ну вот мы и пришли домой. Спасибо за то, что хотел помочь.

Когда Олег поднялся в квартиру, снял куртку и сапоги и вошел в гостиную, мать, как обычно, сидела за телевизором.

— Что нового? — спросил юноша, садясь рядом.

— В Европе творится какой-то кошмар! — взволнованно сказала она. — В Австрии настоящая война, и где-то даже сбросили атомную бомбу! Повсюду выступления мигрантов, а во Франции в демонстрантов стреляли из автоматов! Ну и они бросали в полицию бутылки с коктейлем Молотова и гранаты!

— Какие же это демонстранты, если у них оружие? — сказал сын. — Если бы в меня бросали горючку и гранаты, я бы тоже отстреливался. Это только на Украине в спецназ кидали эти бутылки, били бойцов «Беркута» цепями и стреляли, а им запрещали отвечать. В остальном мире такой глупости нет.

— Передавали и насчет Украины, — вспомнила мать. — Сказали, что там сейчас нет центральной власти и повсюду бандиты. Какая-то банда захватила участок газопровода и предъявила ультиматум правительству Польши. Требовали деньги и продовольствие.

— И чем все закончилось? — спросил Олег.

— Кто-то без всяких требований взорвал другой участок, а нашим пришлось перекрыть газ. Есть опасение, что такие же придурки могут взорвать плотины. И неизвестно, что с атомными станциями. Мы, в общем-то, совсем рядом с ними. Европе сейчас не до Украины, и наши, видимо, не хотят вмешиваться. Сообщили, что тысячи украинцев переходят нашу границу. Мало нам северян, так теперь еще и эти. Северяне хоть свои, а украинцев уже своими не назовешь. Очень многие нас ненавидят и теперь принесут свою ненависть сюда. Всегда проще обвинить в своих бедах других, чем себя, но с какой стати таким помогать?

Глава 5

— Ну как, чувствуете себя мастерами мордобоя? — спросил Мерт.

— Ничего не чувствую, — ответила Лена. — Может, эти знания появятся не сразу?

— Правильно догадалась, — кивнул он. — Все вспомните к завтрашнему утру. Вы получили не просто знания приемов, но и небольшую часть личности нашего генерала. Она проявится в его манере ведения боя. Тела у вас оптимизированы, поэтому нет необходимости заниматься растяжками.

— Спасибо, — поблагодарил Олег. — Прежде чем вы нас вернете, не скажете, что сейчас творится в мире? По телевизору показывали, но совсем немного. Или сами почти ничего не знают, или не хотят, чтобы знали мы.

— С чего начать? — ухмыльнулся Мерт. — С Антарктиды? Там пока все нормально, но через год, после протонного облучения, не останется ничего живого. Не жалко пингвинов?

— Жалко, — согласился юноша, — но меня сейчас больше интересуют люди.

— Везде по-разному, — сказал Мерт. — Мы используем десятки тысяч разведчиков, так что имеем довольно полную картину. Эти устройства похожи на защитников, но нацелены на разведку. Могут получать информацию из любых каналов связи, передавать все, что увидят, а так же подчинить и допросить любое разумное существо. Что тебя интересует больше всего? Подробно рассказывать обо всем мире можно до завтрашнего утра. Зачем тебе, например, Черная Африка? В ней только в пяти государствах сохранился хоть какой-то порядок, все остальные передрались, а многие уже скатились до людоедства. Там почти ни у кого не было защищенных от радиации жилищ, поэтому облучение для выживших бесследно не пройдет. Арабы тоже дерутся, но не так активно и не только друг с другом, но и с европейцами. В Азии обстановка лучше. В большинстве государств сохранились правительства, которые поддерживают порядок, поэтому, учитывая нашу помощь, потери населения будут небольшими. В Латинской Америке сходная картина, но меньше порядка, и Эквадор будет воевать с Перу, а Аргентина и Бразилия уже воюют. В США много разборок, но скоро должны навести порядок. Я думаю, что к этому времени у них будет диктатура военных. Канаду и Австралию рассматривать не будем, потому что в этих государствах не происходит ничего интересного. В Европе все очень сложно. Начиная с Греции, все государства на побережье Адриатического моря, а так же Болгария, Сербия и Македония захвачены исламистами. Местное население или бежало, или было вырезано.

— Как вырезано? — не поверила Лена. — Это же миллионы людей!

— Если не считать Албанию, которая почти не пострадала, то всего тридцать семь миллионов человек, — подтвердил Мерт. — Две трети из них сбежали, судьба остальных печальна. Беженцев, по нашим оценкам, было около двадцати пяти миллионов, из которых треть — это арабы и турки, а остальные — чернокожие жители Африки. Многие из них тоже погибли. Самые ожесточенные сражения были на границе Словении с Австрией и Италией. Французы даже использовали три ядерных заряда. Дождались, когда подул западный ветер, и ударили. Радиацию унесло к венграм, а потом туда же потянулись мигранты. Армия венгров их пока сдерживает, а население бежит к соседям.

— А Украина? — спросил Олег. — Что там творится?

— Бардак, — ответил Мерт, — почти как в Черной Африке. Все воюют со всеми, а у кого нет сил или желания воевать, те бегут в Донецк или через вашу границу. Кое-кого пустили в Польшу, но таких очень немного.

— А армия? — спросила Лена. — Неужели они не могли навести порядок?

— Армия развалилась вскоре после ликвидации центральной власти. Военным перестали выдавать деньги и снабжать их всем необходимым. Кроме того, в считанные дни почти вся страна осталась без электроэнергии. Дело не в электростанциях, а в сетях. В борьбе за власть применяли все, что могло хоть как-то навредить противникам и контролируемым ими территориям. Подрыв ЛЭП был обычным делом. Атомные станции сохранили, но их пришлось срочно выключать. А вскоре не стало и газа. Россия его поставляет в непризнанные республики по отдельным трубопроводам, а в газотранспортную систему Украины ничего не поступает. И дело даже не в отдельных диверсиях на газопроводах. Если взорвали один, можно использовать другие. Просто для нормальной передачи газа должны работать десятки тысяч людей, и нужна электроэнергия. Теперь Польша получает газ из Германии, а на Украине работают только тепловые станции на угле, но и им осталось работать недолго. Неделя или две — и уголь закончится. Это полный крах государства. В городах длительное отсутствие электроэнергии — это паралич коммунальных служб и катастрофа, а если еще нет тепла и подвоза продуктов, то неизбежно бегство городского населения. Этот процесс уже пошел. Добавьте к нему холода, грабежи и разборки между многочисленными вооруженными бандами.

— И все побегут сюда? — с ужасом спросила девушка. — Куда же мы их денем? Ведь через месяц зима!

— Все не побегут, — успокоил ее Мерт. — Я думаю, что таких будет от пятнадцати до двадцати миллионов. Многие военные вместе с техникой ушли в Донецк, а потом туда же хлынули беженцы. У властей республики нет свободного жилья и мало ресурсов, поэтому они, скорее всего, возьмутся за наведения порядка и начнут с соседних областей, только сначала выждут, когда все окончательно рухнет. Всю страну не займут, но большую часть смогут. Поляки тоже захватят несколько областей, а остальным пока не до Украины. Я удовлетворил ваше любопытство?

— Да, спасибо, — ответил Олег, — можно возвращаться.

— Почему у них такой убитый вид? — поинтересовался возникший в комнате Алер.

— Из-за глупости и неправильного отношения к жизни, — ответил Мерт и обратился к ребятам: — Не понимаете? Вы за какие-то десять минут стали мастерами боя. Другим для этого понадобились бы десять лет упорных тренировок! А вы, вместо того чтобы визжать от радости, едва не плачете. Так расстроились из-за бедствий, постигших братский украинский народ, или расстраивает необходимость оказывать ему помощь?

— И то, и другое, — ответила Лена. — Мне жалко украинцев, и я готова помочь, но только так, чтобы их здесь не было. Если правда то, что пишут об их отношении к нам…

— Правда, — подтвердил Мерт, — хоть и не вся. Отношение к вам самое разное. Кое-кто, как и раньше, считает вас братьями, но таких мало. Большинство просто настроено недоброжелательно, но немало и тех, кто ненавидит и гибель Украины тоже запишет на ваш счет. А ведь сюда побегут все. Но это не повод, чтобы впадать в меланхолию. На самом деле вам повезло. Что смотрите с таким недоверием? Это государство все равно развалилось бы, и большинство его жителей побежало бы сюда, потому что им больше нигде не помогут. Но если бы это случилось не сейчас, а в благополучные времена, было бы хуже и тяжелее. Хуже потому, что большую часть Украины захватили бы не вы, а ваши противники, а тяжелее… Сейчас вы боретесь с катастрофой за свое выживание и готовы к трудностям, и нашествие блудных родственников будет восприниматься еще одной из них. А в благополучное время их появление означало бы конец вашей безбедной жизни. Резервы у вас есть, а русским не привыкать терпеть невзгоды. Во всем этом самое паршивое — это сами беглецы. Они напуганы, озлоблены и уже давно не испытывают к вам никаких родственных чувств. Пройдет время, и страх уйдет, а все остальное останется. Такое отношение можно изменить, но не у всех, и на это потребуются много времени и сил, а вам не хочется тратить на них ни того, ни другого. Ваши западные недоброжелатели приложили много усилий, для того чтобы вас рассорить, и им это удалось. Когда-то, не так уж и давно, вы были одним народом, а теперь не хотите жить рядом.

— Все так, — согласился Олег. — И почему мы должны веселиться?

— Я же говорил об их отношении к жизни, — сказал Мерт Алеру и повернулся к ребятам: — Скажите, вы можете как-то повлиять на ситуацию? А если не можете, зачем заламывать руки? Жить нужно легко, а к неприятностям относиться с юмором. Есть случаи, когда это правило не применишь, но они очень редки. Ты должен радоваться тому, что на вас наехали в школе, а для тебя это повод для огорчения.

— И в чем здесь радость? — спросила Лена.

— Для других действительно нет ничего приятного, — ответил Алер, — но не для вас из-за вашей защиты. У вас очень скучная и бедная событиями жизнь. Тяжелая учеба, которая с понедельника станет еще тяжелей, и практически никаких развлечений. Ваши прогулки и вечерние посиделки с родственниками у телевизора, и все! Этот Рустам не сможет вам навредить, но внесет в жизнь немного разнообразия.

— Если смысл жизни в ее разнообразии, то вы правы, — съязвил юноша. — Я постараюсь исправиться.

— Послушай, Олег! — сказал ему Алер. — Вы живете в очень непростое и трудное время. И до катастрофы в вашем мире было много опасностей, которые могли ввергнуть вас в хаос или положить конец цивилизации. Сейчас это проявляется сильнее. Так нужно ли страдать из-за бедствий совершенно чужих и враждебно настроенных к тебе людей? По-моему, это глупо. Я бы еще понял твои терзания, если бы ты был президентом. Нужно принять единственно верное решение, и цена ошибки будет велика! Ты же не решаешь ничего и ни на что не в силах повлиять. И ты намного лучше других прикрыт от любых неприятностей. Мерт дал хороший совет, которому стоит последовать. Помогай, когда считаешь нужным помочь, но не жги свое сердце в огне несчастья людей, которые не разделят твоего горя. Подумай над тем, что тебе сказали.

Юноша очутился в своей комнате, услышал голоса родителей и вышел в гостиную. Мерт сказал, что его отсутствия никто не заметит, так и вышло.

— У меня для тебя новость, — сказал отец. — Мать со Светланой ее знают, остался один ты. Меня сегодня предупредили, что нас будут уплотнять. Через два или три дня в твою комнату поселим семью из Магадана. Это майор полиции с дочерью. Придется тебе, сын, перебраться в гостиную.

— А почему так рано? — удивился Олег. — Облучение будет только через год!

— Наверное, потому, что не так просто расселить двадцать миллионов человек и обеспечить их работой, — сказал отец. — Если причина в этом, то нам просто не повезло. Но мне в утешение сказали, что это очень приличная семья.

— А они откуда знают? — спросил он. — Утешители хреновы! Неужели в списках напротив фамилий есть пометки? Этого умника поселить к хорошим людям, а эту сволочь — только к алкашам! Ладно, все равно ничего не сделаешь. Я завтра перенесу все вещи. Мама, передавали что-нибудь интересное?

— К тому, что передали, это слово не подходит, — ответила она. — Сейчас почти все новости важные и страшные, но они не вызывают интереса. Сто лет бы такого не слышать!

— Тогда расскажи о важном, — поправился Олег. — Я не буду ждать следующего выпуска.

— Беспорядки в Европе перекинулись из Франции в Германию, — сказала мать. — Очень много убитых. Обе стороны пустили в ход оружие, а мигранты ловили немок и их детей и стреляли из-за живого щита.

— Кажется, у европейцев закончилось терпение, — добавил отец. — В ряде стран хватают тысячи мигрантов, сгоняют их на грузовые корабли и вывозят в Алжир и Ливию. Фактически это убийство, потому что они там или умрут от голода, или будут убиты. В Ливии у очень немногих мужчин будет шанс выжить, вступив в ряды исламистов. Я думаю, что скоро этот вывоз прекратится, и мигрантов будут просто убивать.

— Что ты такое говоришь, Коля! — возмутилась мать. — Их же там миллионы, и большинство — это не мужчины, а женщины и дети!

— Ну и что, Таня? — сказал отец. — Мало женщин и детей убили беженцы? Опустели целые страны! Когда стоит вопрос выживания своего народа, никакая цена не будет большой. Намотать бы кишки на кулак всем тем, кто помогал этому «переселению народов»! Надо же было такое придумать!

— В СССР были десятки миллионов мусульман, — возразила мать, — и они прекрасно со всеми уживались!

— Они жили вместе сотни лет, — сказал отец, — причем каждый своим укладом. Просто это не бросалось в глаза. В СССР разрешали верить, если ты тихо молишься богу и не навязываешь своей веры другим. Можно было прожить жизнь и не пересечься ни с христианством, ни с исламом, а о том, что у нас есть буддизм, многие даже не подозревали. Да и не было у нас почвы для религиозной ненависти и экстремизма. Все это зародилось в арабских странах в ответ на экспансию Запада.

— А что передают об украинцах? — спросил Олег. — Меня они интересуют больше европейцев.

— Скажи спасибо майору и его дочери, — ответил отец. — Наверняка беженцев с Украины тоже к кому-нибудь подселят, по крайней мере, на зиму, а мы уже в этот список не попадем. Передали, что к нам за сегодняшний день перебежали десять тысяч украинцев, но это только начало. В их городах сейчас не выживешь, а в них больше двух третей всего населения. Нам нельзя сейчас соваться на Украину наводить порядок, а Захарович может попробовать. В Донецк перебежала треть украинской армии, а у него и своих сил было много. Они там свои, вот пусть сами и разбираются.

— Что с тобой происходит? — спросил Мерт, после того как отправил по домам Олега с Леной. — Ты так изменился, что трудно узнать. Занялся террористами, возишься с этими детьми… Недавно обвинял меня в болтливости…

— Я никогда не спрашивал, что было причиной твоего ухода из жизни, — перебил его арк. — Может, скажешь сейчас?

— Не знаю, — ответил друг, — могу только предположить. Когда я снимал копию личности, таких мыслей не было, но после этого прошло почти сто лет. Наверное, я просто от всего устал.

— Вот и у меня было примерно то же самое, — сказал Арк. — Девятьсот лет — это достаточно много, чтобы все надоело и перестало интересовать. Когда мы уходили от сверхновой, даже возникла мысль приказать тебе остановить двигатели и снять защиту. А этот мир меня заинтересовал. В нем очень много того, чего уже давно нет у нас: борьбы за жизнь и очень ярких эмоций. Будет жаль, если эту цивилизацию погасит какой-нибудь катаклизм, или это сделают сами люди.

— Со временем они изживут дикость, а с ее исчезновением снизится и накал борьбы, — возразил Мерт. — Это всего сто или двести здешних лет, а потом все будет так же, как у других, разве что останется больше разнообразия во всем, если они его сами не уничтожат. Дикая и примитивная жизнь, что в ней может быть привлекательно для арка? Та информация, которую я записал в твой мозг, так повлиять не могла, значит, было что-то другое. Это не общение с личностью генерала?

— Наш генерал — интересный человек, — ответил Алер, — но дело не в нем. Я устал от жизни, но пока не хочу из нее уходить, вот и ухватился за возможность приятно провести хотя бы этот год. Не хочу заниматься ничем серьезным. Буду развлекаться и чудить, пока ты не закончишь ремонт корабля. А потом вернемся в один из наших миров, и я сделаю копию своей личности. Если все-таки решу со всем покончить, будет легче уходить, зная, что мои мысли и чувства не исчезнут бесследно. Ладно, поговорили по душам, теперь займемся делом. Что у нас с террористами?

— Все то же самое, — ответил Мерт. — К празднику полицейских спланированы шесть акций. Две из них проведут в Москве, еще одна — это взрыв на атомной станции в Волгодонске, а три остальные — взрывы в электричках. Смертников не будет, поэтому все готовят так, чтобы можно было уйти. Самая проблемная акция — это диверсия в Волгодонске. Охрана атомных объектов хорошо продумана и осуществляется в усиленном режиме, поэтому у них не было бы никаких шансов, если бы не завербованный работник АЭС.

— Всех, кроме этой группы, ликвидируй, — приказал Алер. — Я не собираюсь выполнять работу российских спецслужб, но нужно, чтобы внимание всех было приковано к одному теракту. Это даст хорошую возможность показать наших ребят. Только убирай за день до праздника, чтобы им не нашли замену. А с последней группой я поработаю сам. Ее состав не изменился?

— Все осталось по-прежнему. Группа самая многочисленная, а во глава стоит один из руководителей исламского подполья в Казани Ахмет Байков. Все вооружены автоматами АК, пистолетами разных систем и гранатами. Для диверсии подготовлено около ста килограммов взрывчатки.

— Где они сейчас?

— В одном из поселков, находящимся рядом с Волгодонском. Там дача у подкупленного ими Норова.

— Прикажи разведчику, чтобы взял всех под контроль и выведи меня на Байкова.

Аватар Алера за долю секунды переместился в большую, обставленную дорогой мебелью комнату. В ней двое мужчин, сидя на диване, смотрели по телевизору выпуск новостей.

— Кто из вас Ахмет? — спросил арк.

— Я Ахмет, — ответил тот, который был старше. — Это мой брат.

— Выйди! — сказал Алер брату главаря и сел на освободившееся место. — Слушай, Ахмет, что тебе нужно сделать!

— Все выполню по вашей воле, господин, или умру, — покорно ответил Байков.

— Акцию на АЭС я отменяю, — приказал Алер. — К празднику охрану усилят так, что вам и Норов не поможет. Вас там всех положат на подходе без всякой пользы. Я даю другое задание. К утру выезжайте в Ростов-на-Дону. Норова перед отъездом ликвидируй. Вам нужно будет за оставшиеся шесть дней изучить театр музыкальной комедии и подготовить его захват. Ваша цель — это большой зал, в котором тысяча мест. На вечернем сеансе, который начнется в восемнадцать или девятнадцать часов, все они будут заняты. К зрителям добавите еще сотню оркестрантов и столько же артистов и работников сцены.

— У меня достаточно людей для того, чтобы его захватить, — сказал Байков. — И пока еще есть время на подготовку. Только, господин, мы ведь оттуда не уйдем…

— В театре почти нет охраны, поэтому вы его захватите без труда, — сказал арк. — Старайтесь по возможности никого не убивать. Заблокируете все входы в большой зал, а из двух остальных пусть бегут. Здание очень большое, поэтому вы там всех не задержите. И не поднимайте раньше времени стрельбу. Вам не нужно там долго держаться после захвата. Оставь в зале человек пять со взрывчаткой, а остальные пусть следят за входами в театр. Скоро поднимется шум, и прибудут силовики и пресса, тогда можете пострелять по стеклам. Ваша задача — создать как можно больше шума, протянуть время и подготовить взрыв. Перед тем, как взорвете зал, попытаетесь прорваться. У вас много гранат, так что кто-нибудь может уйти. А пасть за веру — это почетная смерть! Все ясно?

— Все понял и сейчас же начну выполнять! — поклонился Ахмет.

Кланялся он зря, потому что Алера уже не было в комнате.

— Надо обработать остальных, — предложил Мерт вернувшемуся арку.

— Обработай, — согласился он. — Главное, чтобы они там никого не убили и даже случайно не совершили подрыв.

— Заменю взрывчатку чем-нибудь безвредным, а после захвата здания силовиками, все верну обратно. Не скажешь, зачем тебе этот спектакль? Какой интерес в управлении марионетками?

— А ты хочешь, чтобы я в первое испытание отправил ребят без всякой подстраховки? — спросил Алер. — С ними в любом случае ничего не случится, но если погибнут зрители или артисты, о доверительных отношениях придется забыть. Олег наверняка догадается о том, что мы знали об этом захвате. Мы оказываем всем большую услугу, а заодно смотрим, как ты выразился, спектакль и тренируем ребят. Что в этом плохого? Взрыв на АЭС мог бы очень сильно навредить.

Когда Олег проснулся, он не сразу разобрался в своих ощущениях. Было такое чувство, что в него вселился кто-то сильный и уверенный в себе, и этот вселившийся делился с юношей своими силой и уверенностью. Сначала в его голове всплыли события вчерашнего вечера, а потом как-то сразу вспомнилась вся борьба. Причем это было не просто знание приемов, а умение профессионально вести бой.

«Ты уже не спишь? — мысленно спросила Лена. — Хотела с тобой поговорить и как-то почувствовала, что уже можно. Разобрался с борьбой?»

«Сейчас я, наверное, раскидал бы тех, кто напал на Алера, — ответил он. — Им бы и ножи не помогли. Могу даже справиться с тем, у кого пистолет. Обычному человеку это трудно, но с нашей силой…»

«Надеюсь, что этого делать не придется, — сказала девушка. — Плохо, что у нас заберут защитников. Очень удобно так переговариваться, а я еще привыкла к Ольге. Так я назвала своего защитника. Знаешь, он после этого сразу заговорил женским голосом. Разговор мысленный, но это как-то чувствуется. Мы с ней много болтаем».

«А что у тебя с борьбой?»

«Чувствую себя непобедимой, — рассмеялась Лена. — Уже успела поделиться с Мертом, так он мне сказал, что непобедимых не бывает. Вы, говорит, легко справитесь даже с крепкими тренированными парнями, но могут попасться такие бойцы, которым и вы будете на один зуб. Вот когда станете старше, если продолжите заниматься, то на вас нужно будет напускать толпу. Я его спросила, можно ли нам сейчас навредить. Ответил, что можно пострадать от лазера или мощного потока радиоактивного излучения, но чтобы не спасли защитники, такие установки должны быть размером с железнодорожный вагон. И еще могут не вытянуть живыми из эпицентра ядерного взрыва».

«Ты чем будешь заниматься? — спросил Олег. — Я сейчас сделаю свои упражнения, позавтракаю и перетаскаю в гостиную свои вещи, а после этого буду совершенно свободным. Перед сном минут десять посижу с учебниками…»

«А зачем переносить вещи?» — не поняла девушка.

«К нам уже хотят подселить какого-то полицейского майора с дочерью, поэтому у меня конфисковали комнату».

«А почему так рано? — удивилась Лена. — У майора дочь не может быть малявкой. Смотри, если узнаю, что у тебя с ней завязался роман, тебе и борьба не поможет!»

«Не надо мне закатывать сцены ревности, — засмеялся он. — Я об этом заговорил потому, что хочу пригласить тебя погулять. На улице дождь, поэтому можно гулять без этих дурацких масок. А радиация за два-три часа не навредит. Мы и так почти все время проводим под крышей. Можно принять еще одну таблетку от облучения. Я к вам прибегу к одиннадцати».

Было около семи, а в это время в воскресенье работавшие на заводе члены семьи Поливиных спали, и мать, если проснулась, не вставала, чтобы не будить отца. Официально суббота по-прежнему считалась выходным, но многих вызывали на работу. За это платили в двойном размере, но, учитывая девятичасовой рабочий день и то, как теперь работали, люди сильно уставали.

«А нам с завтрашнего дня вкалывать на два часа больше, — подумал Олег. — Мне это теперь нетрудно, но ребятам не позавидуешь».

Он сходил умыться и, стараясь не шуметь, выполнил свой комплекс упражнений. Для того чтобы согреть завтрак и поесть, потребовалось минут двадцать, после чего юноша вернулся в свою комнату и занялся вещами. Многие из них ему были не нужны, но не оставлять же свое барахло чужим людям. Они тоже приедут не с пустыми руками. С вещами Олег возился с час, а потом сделал уроки. Времени было много, и его нужно было чем-то занять. Он хотел связаться с подругой, но услышал частые гудки. Наверное, она в это время беседовала с кем-то из семьи. Взяв почти разрядившийся телефон, юноша позвонил Виктору.

— Привет, — отозвался друг. — Я хотел тебе позвонить, но позже. Думал, что ты еще можешь спать. Твои джинны не обманули. Улучшили память, а по-английски я теперь говорю не хуже вас. Может, будет и еще что-нибудь, но я не знаю, чего ждать. Ты чем сегодня думаешь заняться?

— Пойду гулять с Леной, — ответил Олег. — Но прогулка до обеда, а вечером буду свободен.

— Ну тогда я вечером и позвоню, — сказал Виктор и отключился.

Поставив телефон на зарядку, Олег лег на пока еще свою кровать и спросил защитника:

«Первый, ты не возражаешь, если я дам тебе имя?»

«Это ваше право», — ответил тот.

«Будешь Сергеем, — решил юноша. — Скажи, Сергей, ты связан с базами данных вашего корабля? Меня интересует, что сейчас творится в мире».

«Постоянно не связан, но могу связываться по запросу, — ответил защитник. — Уточните задание. Какая часть этого мира вас интересует?»

«Я хочу знать, где произошли самые большие изменения со вчерашнего вечера».

«Больше нет такого государства, как Турция, — ответил Сергей. — Несколько часов назад ее президент и часть армии укрылись на территории Ирана».

«А остальные?» — спросил Олег.

«Многие спасаются в том же Иране или в Сирии. Еще раньше турки бежали в Грецию, надеясь попасть в Европу. Некоторые из них присоединились к исламистам, остальные погибли. У курдов сейчас напряженные отношения с правительствами Сирии и Ирана, поэтому они массово переходят границу Армении. Есть договор с ее правительством, что все беженцы идут в Грузию. Их конечная цель — Россия. Вряд ли грузины смогут им помешать. Курды хорошие бойцы, и почти все мужчины вооружены».

«И сколько их?»

«Точных данных нет, — ответил Сергей. — Если очень приблизительно, то три миллиона. Обстановка все время меняется».

«Господи, еще и эти! — подумал Олег и спросил защитника: — А что нового на Украине?»

«Существенных изменений нет, а небольших изменений очень много. Для ответа уточните, что вас интересует».

«Не знаешь, когда выступит армия ДНР?» — спросил он, не очень надеясь услышать ответ.

«Через пять дней, — ответил Сергей. — По крайней мере, утверждена эта дата. Нужно время, для того чтобы превратить укрывшихся на территории республики украинских военных в боеспособные соединения. К тому же каждый день задержки играет на руку командованию ДНР, потому что ослабляет возможное сопротивление».

Часов в его комнате не было, но рядом лежал телефон. Посмотрев на его дисплей, юноша увидел, что еще только без двадцати десять.

«Лена, — связался он с подругой, — я уже со всем раскрутился, а еще нет десяти. Я могу прийти на час раньше?»

Получив утвердительный ответ, Олег переоделся и побежал в прихожую. Сестра завтракала, поэтому он заскочил на кухню.

— Я уже поел и убегаю к друзьям, — сказал он Светлане. — Передай родителям, что вернусь часа через три. Мобильник на зарядке, поэтому можете мне не звонить.

Дождь был не сильный, поэтому юноша не стал брать зонт. Во дворе ветер почти не чувствовался, но на улице дуло сильно.

«Черт! — с досадой подумал Олег. — В такую погоду не очень-то погуляешь. Может, сходить в кино или посидеть в кафе? Хорошо, что я взял с собой карточку».

В то время, когда он решал, где лучше всего развлечься, проехав мост через Дон, в город на четырех легковых машинах въехали боевики Ахмета Байкова.

Глава 6

— Сначала я вас коротко ознакомлю с нашими новшествами, а потом мы продолжим урок, — сказала классная. — Новое расписание на неделю перепишите сами, а сегодня учитесь по прежнему, только после шестого урока будут два дополнительных по военной подготовке. Вы знаете о том, что сейчас творится в мире, в том числе и в соседних государствах. Угроза нашей безопасности велика, поэтому правительство приняло решение не только увеличить армию и усилить подготовку резервистов, но и обучить основам ведения боя всех старшеклассников, в том числе и девушек. Это не только ознакомление с армейским стрелковым оружием, но и огневая подготовка. Вас будут возить на стрельбище и в воинские части. Пока такие уроки будут два раза в неделю, но потом их число могут увеличить. В новой учебной программе этого не было, поэтому вам придется компенсировать потерю четырех часов более интенсивной учебой. Считайте, что страна находится на военном положении, а ваша учеба — это одно из средств укрепления ее мощи, тем более что это так и есть. В связи с удлинением учебного дня для старшеклассников, вас будут кормить бесплатными обедами. Для этого большую перемену увеличат до получаса. Это у вас будет с завтрашнего дня. Вам уже говорили о том, что нужно принести тетради для конспектов. Все принесли? Очень хорошо. Тогда начинаем заниматься…

Когда прозвенел звонок, и вышла Ирина Владимировна, все остались в классе и принялись оживленно обсуждать новости.

— Будем воевать, — заявил Сергеев, — сначала в Армении, а потом и в Казахстане.

— Почему ты так решил? — спросил Третьяков.

— А потому, Женечка, что нужно слушать утренние выпуски новостей, — ответил Николай.

— А что в них было? — спросил Олег. — Я тоже не слушал.

— В Москву прилетели министры обороны Армении и Азербайджана, — ответил Сергеев. — Карту помните? Игиловцы захватили север Судана, Ирак, Саудовскую Аравию, Йемен с Оманом и Эмираты. Да, совсем забыл об Эритрее. Это не считая их захватов в Европе. А теперь и Турция накрылась медным тазом. С Сирией, Египтом и Ираном не воюют, но это только пока. В Сирии на наших базах сотня самолетов и флот, и нас пока не хотят трогать, поэтому не тронут и Асада. Афганистан тоже под Халифатом, а занятие среднеазиатских республик, кроме Казахстана, — дело двух-трех месяцев. Там бардак и полно своих радикалов, с которыми как-нибудь договорятся. Что творится в Пакистане, я не знаю. О нем у нас почему-то ничего не сообщают. Но это мусульманское государство, поэтому его ждет судьба Турции. Иран обложили, как медведя в берлоге, но сейчас воевать не будут. И что получается?

— Египет забыл, стратег, — насмешливо сказал Рустам.

— Кому он нужен! — отмахнулся от него Николай. — Сейчас исламисты рвутся через Венгрию на Украину, в Средней Азии их целью будет Казахстан, а на Кавказе сначала захватят Армению, а потом и Грузию с Азербайджаном. Россию тоже обложат, а у нас до черта своих мусульман, и не все они законопослушные. Мало у нас терактов? Казахстан будем защищать однозначно. Его граница с другими республиками в два раза короче, чем с нами, поэтому и защищать будет легче, тем более что будем сражаться плечом к плечу с казахами. А если их захватят, то погонят на нас. Украину, я думаю, займем. Сначала там наведут порядок войска ДНР, а потом войдут наши. А теперь прикиньте, какая должна быть армия, чтобы не только остановить эту заразу на границах, но и ее уничтожить. Мы ведь не сможем долго жить в таком окружении. И учтите, что если не получится обойтись обычным оружием, в ход пойдет атомное.

— И как ты его будешь применять? — спросил сидевший впереди Олега Борис Матвеев. — Бомбить города?

— А ты подумай, — постучал себя по голове Виктор. — Это сто лет назад воевали с винтовками, а сейчас и с одними автоматами много не навоюешь. Нужны тяжелая техника, авиация и горы боеприпасов. Много всего этого захвачено в Ливии, Ираке и Турции, но война все быстро сожрет. Запад ничего не подбросит, потому что европейцы с ними сами воюют, а в Штатах свои заморочки. Я думаю, что американцы сейчас побоялись бы вооружать исламистов, даже если бы могли. Остается наладить собственное производство. Многое сохранилось в Ираке, а в Турции сильная военная промышленность. Найдут, кем заменить удравших турок, и запустят производство. Вот его и будут или бомбить, или обстреливать «Калибрами». Мы, ребята, с ними не уживемся. Неважно, кто породил этого монстра, но он должен быть уничтожен! И лучше жечь его на чужой территории, чем на своей.

— А Армения? — спросила Ира Рогожина. — У меня там родственники.

— Кавказ защитим, — ответил вместо Сергеева Олег. — Если его сейчас отдать, то против нас будут воевать и азербайджанцы, а армяне с грузинами бросятся в Россию искать спасения. Нам и украинских беженцев будет выше крыши. Границу Армении защитить нетрудно, не знаю только, как будут договариваться с грузинами. Сейчас через эти республики к нам идет орава курдов. Можно выделить им место под автономию при условии, что будут защищать наши границы. У них много вояк с опытом.

— А ты откуда знаешь? — удивился Николай. — О курдах в новостях не сообщали.

— К нам подселили семью из Мильково, — сказал Михаил Павловский, избавив Олега от необходимости врать. — Это совсем маленький городок на Камчатке. Они ехали через Владивосток, так почти не видели в городе русских лиц. Повсюду одни китайцы. Говорят, что их очень много набежало после катастрофы. А обещали, что закроют границы. Так что у нас и на востоке проблемы.

Прозвенел звонок, и все сели на свои места. В этот день на уроке английского отличился Виктор. Он классно прочитал текст и правильно его перевел, специально сделав одну ошибку. Удивленная англичанка поправила перевод и поставила ему «отлично». Остальные уроки были заполнены писаниной и тянулись медленнее обычного. На седьмой к ним пришел обвешанный автоматами сержант.

— Я буду вести у вас только стрелковую подготовку, — сказал он, поздоровавшись с классом. — Помимо нее будете изучать уставы и пройдете курс строевой подготовки. Когда начнутся выезды в воинские части, получите навыки стрельбы из пулеметов и гранатометов и пользования ручными гранатами. Все это не сделает вас бойцами, но очень облегчит и ускорит подготовку, если кому-то из вас придется служить. Отнеситесь к этим занятиям серьезно. Их тоже будут оценивать, а неуспевающих могут отчислить из школы. Я вам выдам анкеты, которые нужно заполнить. В них есть размеры одежды и обуви…

— А зачем? — спросила одна из девушек.

— Вы можете изучать автомат в мини-юбке, — ответил он, — но, когда у вас будут выезды, все в этот день должны носить форму. Вам ее выдадут бесплатно, а о выездах я предупрежу заранее. Вопросы есть? Если нет, заполняйте анкеты и начнем заниматься.

Все занимались без дураков, поэтому усвоили все, что им объяснял сержант, еще на первом уроке, а с середины второго он их отпустил, сказав на прощанье:

— Вас сегодня не кормили, поэтому отпускаю раньше. Проверки не устраиваю, потому что следил за каждым. К тому же сегодня не было ничего сложного, а тупиц среди вас уже нет.

В гардероб не шли, а бежали. Учебный день был тяжелый и длинный, а в старших классах было не принято носить с собой еду, поэтому все проголодались и спешили быстрее очутиться дома.

«Может, не будешь меня провожать? — мысленно спросила Лена. — Ну что со мной может случиться? Я и сама сейчас разгоню любое хулиганье, да еще есть защитник».

«Провожу, а потом пробегусь домой, — ответил Олег. — Меня сейчас распирает от силы и хочется бегать, а приходится часами сидеть на уроках. И потом я тебя провожаю не только из-за опасности, а потому что приятно быть вместе. Заодно будем целоваться».

Они целовались уже несколько дней и быстро вошли во вкус. Лена больше не отговаривала друга, и они быстро оделись и вышли из школы. Если не считать нескольких поцелуев, ничего приятного или особенного в этой прогулке под дождем не было, а когда Олег возвращался домой, его попытались убить.

«Сзади приближается потенциально опасный мужчина, — передал защитник. — Он сильно возбужден и в правой руке держит нож. Его можно взять под контроль и допросить. Если хотите, можете проверить на нем борьбу. Если вы пропустите удар, ничего неприятного не случится».

«Я попробую, — ответил напрягшийся Олег, — а ты на всякий случай страхуй».

Он слышал шаги за спиной и, когда они приблизились, отпрыгнул с тротуара на дорогу. Повернувшись к шагнувшему за ним мужчине, он отбил руку с ножом и ударил сам.

«Бить можно было не так сильно, — заметил Сергей. — Человека послабее таким ударом можно убить. Ему помочь?»

Упавший выронил нож, скрючился и прижал руки к животу. При этом он еле слышно постанывал.

«Помоги, — решил юноша, — а то придется долго стоять под дождем».

«Что с ним делать? — спросил охранник. — Можем убить или просто оставить. Еще можно дать задание убрать заказчика, он его знает. Я уже облегчил ему страдания и допросил. Если ничего не предпринимать, нападение повторится. Могут применить пистолет. Огнестрельное оружие у них есть, у этого типа ствол за поясом».

«Кто они?» — спросил Олег.

«Криминальная компания с широкими интересами, — ответил Сергей. — Заказными убийствами занимаются редко, в вашем случае хотят оказать услугу нужному человеку. Это не ваш одноклассник, а его отец».

«Надо же! — поразился он. — Кем нужно быть, чтобы заказывать киллерам школьников только из-за жалобы сыночка? Ну их всех на хрен!»

«Решайте скорее, — поторопил охранник. — Скоро здесь будут люди».

«Пусть уберет заказчика! — решил Олег. — Только нужно что-то придумать, чтобы его поступок не связали со мной».

Мужчина перестал стонать, с трудом встал на ноги и, осторожно ступая, ушел в ту сторону, откуда появился.

«И что ты придумал?» — продолжив путь, спросил Олег.

«Их в этой шайке трое, — ответил Сергей. — Он сначала убьет заказчика, потом застрелит своих компаньонов и застрелится сам. Последнее сделает в состоянии алкогольного опьянения. Все спишут на разборки и пьянство. Когда начнут разбираться, много чего накопают. С вами это никто не свяжет, даже сын заказчика».

«Надо было спросить раньше, — подумал юноша. — Четыре жизни, пусть даже мерзавцев — это слишком много. Скотина Рустам!»

Когда он в паршивом настроении пришел домой, увидел у выключенного телевизора заплаканную мать.

— Что случилось? — спросил испуганный Олег, обняв ее за плечи.

Испуг был связан с тем, что юноша ни разу не видел мать плачущей. Если такое было в детстве, он этого не помнил.

— Была передача об украинских беженцах, — перестав плакать, ответила она. — Рассказывали такие страшные вещи… И эти замотанные в платки малыши… Знаешь, за сегодняшний день их прибавилось на тридцать тысяч только в нашей области. Говорили, что расселять будут очень немногих. У нас просто не будет такой возможности. Всех записывают и временно селят в палатки.

— Сейчас в палатки? — не поверил сын. — Скоро же морозы!

— Для них срочно строят лагеря временного содержания, — вытирая лицо платком, объяснила мать. — Это достаточно теплые бараки с водопроводом и общим туалетом. Их будут как-то отапливать, а спать придется на многоярусных нарах. Конечно, не на досках, но все равно… Причем оставляют всех, кроме молодых мужчин. С ними сейчас разбираются, а потом отправят обратно.

— Ничего не понял! — сказал Олег. — Семьи оставляют, а отцов выгоняют на Украину?

— Не выгоняют, а посылают, — объяснила она. — Это совсем другое. Мы не сможем принять тридцать миллионов украинцев. И почему мы должны жить вместе, когда у них есть квартиры? Если навести там порядок и отремонтировать ЛЭП, можно всех вернуть обратно. Исправят повреждения на газопроводах и запустят станции перекачки, и будет газ. Проще его этой зимой поставлять бесплатно, чем так, как сейчас…

— А безвластие? — спросил юноша. — Все развалилось из-за него.

— Республики начали наводить порядок, — сказала мать. — Об этом передали сразу, как только ты убежал в школу. А недавно сообщили, что уже заняли Запорожье, Днепропетровск и Харьков. Какого-то организованного сопротивления нет, но мешают банды. Уже видно, что они быстро не управятся, поэтому наши решили помочь. Помимо бригад ремонтников и газовиков, пошлют несколько тысяч бойцов. Не своих, конечно, а набранных из беженцев. Это не для наведения порядка, а для охраны рабочих. Если таких наберут много, они помогут Захаровичу. Вооружают не всех подряд, а с разбором, поэтому их пока мало.

— Хорошо придумали, — одобрил он. — Отцы будут рвать жилы, чтобы вернуть жизнь в города, а их семьи останутся в наших лагерях.

— Ты можешь придумать что-нибудь лучше? — рассердилась мать. — Мы у них ничего не разваливали, только хотим помочь. И еще нельзя допустить, чтобы Украину кто-нибудь захватил. Ты еще не знаешь, но было сообщение, что поляки заняли Львов. Может, украинцы до сих пор стремятся в Европу, но нам эта Европа не нужна! От Ростова до границы всего сто километров! Из орудия не достанут, но даже самолет летит минуты, что уж говорить о ракетах! Это сейчас им не до нас, но потом быстро вспомнят. А если не вспомнят сами, напомнят американцы!

Северяне еще не приехали, поэтому Олег ушел готовить домашнее задание в свою комнату и вернулся в гостиную, когда в ней появился отец.

— Смотри сам, — сказала ему мать о телевизоре, — я уже насмотрелась. Пойду что-нибудь почитаю. Когда захочешь ужинать, скажешь.

Юноша уже подготовился к школе и пообщался с подругой, а других занятий не было, поэтому он тоже сел к телевизору. Можно было узнать новости у защитника, но ему хотелось посидеть с отцом. Они досмотрели концовку фильма «Москва слезам не верит», а когда начался выпуск новостей, вернулась с работы сестра.

— Где мама? — спросила она у отца из прихожей. — Выключите свой телевизор и позовите ее сюда!

— У нас пожар? — недовольно сказал он. — Тут передают о курдах…

— Твои курды никуда не денутся, — сердито сказала Светлана. — Маму я позову сама, а вы хотя бы приглушите звук. У меня важный разговор!

Через минуту вся семья собралась в гостиной.

— Мама позвонила, чтобы я купила масло и сахар, — сказала сестра, уставившись на Олега. — Я с работы зашла в «Магнит» и узнала, что во всех торговых сетях и круглосуточных магазинах устанавливают справочные терминалы. Те же компы с сенсорной клавой и небольшим экраном, которые связаны с Сетью. Можно выйти на правительственные сайты и справочные сервера. Медицина, транспорт и куча всего остального. Нет доступа к почте, файлообменникам и вообще всему, что можно использовать для связи. Ну и нельзя перевести деньги, только посмотреть состояние счетов. Мне было интересно, поэтому выстояла небольшую очередь и для пробы зашла на сайт городской администрации, а потом посмотрела, что лежит на семейных картах. И теперь я хочу узнать, откуда у Олега взялись два миллиона рублей!

— Ты не ошиблась? — растерянно спросила мама. — Откуда у мальчика могут быть такие деньги?

— Олег, это правда? — спросил отец. — Что ты молчишь?

— Подарок пришельцев, — буркнул он. — Я так и знал, что вы не поверите. Подождите, сейчас возьму фонарик.

Олег открыл один из ящиков комода и достал из него небольшой, но сильный фонарь.

— Сколько у меня было пломб? — спросил он отца.

— Ты нам зубы не заговаривай! — рассердилась Светлана. — При чем здесь твои пломбы?

— А при том, что их у меня было до фига, а сейчас нет ни одной, — тоже сердито ответил юноша. — Можете полюбоваться! — И подсветил открытый рот фонарем.

— Действительно нет пломб, — признал отец. — Объяснишь?

— Я случайно столкнулся с теми пришельцами, которые нам помогают с озоном, — начал рассказывать Олег. — Заступился за одного из них и получил удар ножом от тех, кто на него напал. Ему моя помощь была не нужна, но я об этом не знал. Меня забрали на корабль, вылечили и поощрили за благородство души и глупость. Добавили ума, улучшили память и сделали красивее Алена Делона. Ну и еще дали силу, знание английского языка и эти два миллиона. На вас подействовали так, чтобы никто не заметил этих изменений. Если посмотрите мои фотографии, сможете в этом убедитесь. Хотя могу и сам показать…

Он расстегнул и снял рубашку, а потом стянул майку.

— Впечатляющая мускулатура, — сказал отец. — И изменился ты так, что даже не узнать. Я этого не замечал, пока ты сейчас не сказал.

— Подожди, Коля! — разволновалась мать. — Какие могут быть пришельцы? Мальчик занимался с гантелями…

— У нас в классе есть Сорокин, — сказал ей Олег. — Ты должна знать его мать. Так вот, он так тренировался три года, но намного слабее меня. А я с гантелями занимаюсь всего два месяца. До этого у меня по всем предметам были четверки, а теперь учусь на отлично. И с Леной то же самое. Ею занялись из-за меня. Еще дали охрану, которая может защитить от всего, но она не насовсем, а только пока они здесь.

— О Лене ты подумал, а о нас? — сказала сестра. — У отца проблемы с почками, а у мамы — с сердцем! И у меня в зубах две дырки. Эгоист!

В тот же миг юноша остался в комнате один.

«Надо было тебе подумать о родных, — сказал ему Мерт. — Через несколько минут я их верну. Стереть память об этом разговоре?»

«Не нужно, — отказался он. — Они будут молчать, а мне не придется выкручиваться. Спасибо вам».

«Одним спасибо не отделаешься, — засмеялся Мерт, — так что придется отработать. Не сейчас, а в день вашей полиции. Работать будешь не один, а в паре со своей подругой. Есть у нас подозрение, что этот праздник захотят испортить. Устроят взрыв, захват заложников или еще что-нибудь. Ну а вы всех спасете и блеснете крутизной».

«Надеюсь, что блистать будем в масках?» — спросил Олег.

«Не только, — ответил Мерт. — Алер хочет, чтобы вы были в костюмах супергероев. Видел мультфильм „Суперсемейка“? Примерно такие же: красные в обтяжку и на груди что-нибудь вроде молнии».

«Смеетесь? — сказал юноша. — На кого мы в них будем похожи?»

«Если кто и смеется, так это Алер, — засмеялся Мерт. — Это его идея. А выглядеть будете великолепно, хоть и очень необычно. Я думаю, что все обалдеют».

Когда он закончил фразу, отец с матерью и сестрой возникли там же, где они были до исчезновения. Судя по позам и выражениям лиц, пребывание на корабле пришельцев прошло для них незамеченным.

— Как твои дырки в зубах? — спросил Олег сестру. — Что ты на меня так уставилась? Вы все только что побывали у тех пришельцев, о которых я говорил. Никаких болезней у вас больше нет. Может, дали еще что-нибудь, помимо здоровья, но мне об этом не сказали. Вам надо говорить, что об этом нужно молчать?

Светлана схватила лежавших на столе фонарь и подбежала к зеркалу.

— Дырки затянулись… — растерянно сказала она, осмотрев рот. — И старых пломб больше нет… Чудеса! Голова сильно болела, а теперь не болит.

— Будем надеяться, что и у нас все в порядке, — сказал отец. — Не бойся, никто из нас не проговорится. Мог бы сказать и раньше.

— У меня выросли два зуба! — с изумлением сказала мать. — И куда-то исчезли коронки! Неужели все, о чем говорил Олег, правда?

— Рассказывай обо всем подробно! — потребовала сестра. — И чтобы в воскресенье привел сюда свою Лену! Послушаем еще ее, а заодно и посмотрим. Два месяца гуляешь с девушкой и до сих пор не показал ее семье!

Пришлось минут десять утолять их любопытство. Он рассказал обо всем, кроме своей смерти и разборок с Тавадзе. Еще умолчал о поцелуях и о последнем разговоре насчет отработки. У сестры и матери были еще вопросы, но Олег сказал, что проголодался и ушел на кухню ужинать. После ужина его уже не трогали, только отец спросил, что он собирается делать с деньгами.

— Ничего, папа, — ответил юноша. — Я их вообще не просил, сами дали. Если нужно пополнить ваши счета, вы только скажите.

На следующий день Рустам в школу не пришел.

— Почему нет Тавадзе? — спросила классная, которая вела первый урок. — Дворкин, вы с ним, кажется, соседи?

— У него умер отец, Ирина Владимировна, — ответил Игорь. — Какая ему сейчас учеба…

— Жаль! — сказала учительница. — Ладно, садись. Продолжим урок…

«Эта смерть не связана с нами? — мысленно спросила Лена. — Что ты молчишь?»

«Связана, — признался Олег. — Его отец заказал меня каким то подонкам, один из которых попытался зарезать, когда я возвращался домой. Я с ним дрался, а Сергей страховал. Если бы он не отправил убийцу разобраться с приятелями и заказчиком, мне бы пришлось ждать других покушений. Я тогда сильно разозлился. Давай не будем это обсуждать? Я считаю, что поступил правильно, а если у тебя другое мнение, скажешь потом».

Учиться стало заметно труднее, и они теперь меньше отвлекались на разговоры. В этот день, на большой перемене, старшеклассников в первый раз накормили обедом. Первого не было, но гречневая каша с гуляшом и салатом были съедены за пять минут.

— Вкусно, — сказал Женька, запивая еду компотом. — И приготовили хорошо, и все еще горячее. Могли бы и не увеличивать перемену. И так приходим домой вечером. Олег, ты говорил, что к вам должны подселить северян. Они уже приехали?

— Отец вчера сказал, что должны приехать сегодня, — ответил юноша. — Когда вернусь из школы, уже должны быть.

Следующим уроком была история. На нем можно было сильно не напрягаться, поэтому Олег смог поговорить с защитником. Вопрос Третьякова заставил вспомнить то, что говорил о китайцах Павловский.

«Что ты знаешь о китайских беженцах? — спросил он Сергея. — Границы должны были закрыть, а я слышал, что во Владивостоке их сейчас больше, чем русских».

«Их там было много и перед катастрофой, — ответил тот. — В области много китайских и совместных предприятий, которые не бросили работу. Расчеты ведут в рублях и в юанях. Запрещена иммиграция, а не торговля. Запрещали продавать продовольствие, все остальное под запрет не попадает. Так что многие китайцы перешли границу легально, причем среди них есть те, кто ухитрился въехать вместе с семьями. Права проживания у них, конечно, нет».

«И много их?»

«Около трехсот тысяч, — ответил защитник. — Для Китая — это капля в море, а для вашего Дальнего Востока уже заметная цифра, тем более что их в этом регионе и так уже около миллиона. Выдворять их обратно в Китай будет сложно, поэтому власти пошли по другому пути. Беженцев регистрируют и подписывают с ними договоры. Каждому помогут пережить зиму, а потом отправят в Приморье. Там много брошенной земли, на которую их хотят посадить. Дадут кредиты и технику и заставят все это отрабатывать. Есть мысль организовать хозяйства по типу совхозов при строгом надзоре как за их работниками, так и за использованием земли. У правительства большие планы освоения Дальнего Востока, и не помешает иметь резервы продовольствия. Договоры заключаются на десять лет, по истечении которых эти люди смогут вернуться в Китай или получить ваше гражданство».

— Поливин! — окликнула его историчка. — Ты пришел сюда спать? Повтори то, что я только что сказала!

— По мере укрепления великокняжеской власти, при Ярославе Мудром, — послушно повторил юноша, — на Руси восторжествовал византийский вариант православия.

— Тише, класс! — повысила голос учительница. — Слушайте дальше…

Все-таки заниматься так, как это приходилось делать по новой программе, да еще восемь уроков, было очень трудно, и в конце учебного дня чувствовалась сильная усталость. Когда закончился последний урок, все молча заторопились в гардероб, быстро оделись и разошлись по домам. Сегодня было безоблачное небо, и пришлось надеть маски.

«Даже мы с тобой устали, — мысленно сказала Лена, — а остальным еще тяжелей. Боюсь, что при такой учебе будут еще отчисления».

«Сейчас всем тяжело, — возразил он. — У меня отец и сестра приходят с работы чуть живые. У них тоже увеличили продолжительность рабочего дня и все время подгоняют».

«Расскажи подробно о покушении», — попросила девушка.

«Не было в нем ничего интересного, — сказал Олег. — Если бы не защитник, он бы меня зарезал, а после предупреждения я с ним справился без труда. Вот если бы он достал пистолет… Ладно, это неинтересно. Давай я лучше расскажу о том, как меня расколола сестра».

Юноша подробно рассказал о разборках с семьей, о сеансе исцеления и о разговоре с Мертом. Лену не очень взволновала возможная отработка, а вот возможность оздоровить семью…

— Здорово! — сказала она. — Я о своих тоже не подумала. Пришельцы не предложили, а я почему-то была уверена в том, что они возятся только с нами. Как ты думаешь, Мерт не откажет? Только я не уверена в том, что мать будет молчать.

«Мерт не откажет, — услышали оба. — Сделаю так, что ни у кого не останется воспоминаний. Только учтите, что если напортачите при отработке, то с лечением можете больше не обращаться. Все поняли?»

Дома Олег узнал, что прибыли квартиранты.

— Дмитрий Николаевич Невзоров, — представился коренастый мужчина лет пятидесяти, — а это моя дочь Зоя.

Внешность у него была самая обыкновенная, в отличие от дочери. Небольшого роста, изящная, с красивыми чертами лица и большими выразительными глазами, она напоминала японок из аниме. Сходство усиливали блестящие черные волосы и челка. Позже он узнал, что Зое уже пятнадцать, а при знакомстве она показалась младше.

— Приятно познакомиться, — сказал юноша. — Авансом поздравляю вас с профессиональным праздником. Вы давно приехали?

— Сразу после того, как ты ушел в школу, — ответила за майора мать. — Будешь ужинать? Ну если нет, то пообщайся с Зоей. Завтра ее будут устраивать в вашу школу. У вас ведь два девятых класса?

— Их после сокращения свели в один, — ответил он и обратился к девушке: — Ты как учишься?

— Все пятерки, кроме языка, — ответила она. — А что?

— Тогда должны зачислить, — объяснил Олег. — В девятых классах сократили многих, поэтому должны быть места.

«Классная девчонка, — подумал он. — Если бы уже не любил, мог бы влюбиться. Надо будет познакомить ее с Виктором. Будет кому провожать домой».

Глава 7

— Зачем вы нас к себе выдернули? — спросила Лена. — Могли бы предупредить, а то я в халате…

— Я это переживу, — ответил Алер. — У нас очень мало времени. Шестнадцать боевиков захватили ваш театр музкомедии и взяли больше тысячи заложников. Всех, включая артистов балета и оркестрантов, загнали в партер, а в проходе поставили взрывное устройство, в котором сто пятьдесят килограммов взрывчатки. Если оно рванет, там мало кто уцелеет. Смотрите, где кто стоит.

Одна из стен превратилась в экран, на котором они увидели большой театральный зал. Бельетаж и балкон были очищены от зрителей, которых согнали в толпу ближе к сцене. В одном из двух проходов в центре зала был виден какой-то ящик, возле которого стояли трое мужчин с автоматами. Еще двое, наставив оружие на заложников, охраняли крайние проходы, а шестой боевик сидел на балконе.

— Остальные контролируют несколько входов, главным образом центральный со стороны Большой Садовой, — сказал Мерт. — Там большая часть силовиков, пресса и телевидение. Террористы в переговоры не вступают и время от времени открывают стрельбу. Пока нет ни убитых, ни раненных. Спецназ ФСБ готовит захват с применением нового химического средства, которое полностью подавляет волю. Они без труда нейтрализуют внешнее охранение, но могут не успеть попасть в зал. Глава группы предупредит тех, кто сидит возле взрывчатки, сам или по рации.

— Вам нужно в первую очередь подчинить боевиков в зале и предотвратить подрыв, — сказал Алер. — Действовать будете так, чтобы при стрельбе не пострадали заложники. Это ваше оружие.

— Ни фига себе, пушка! — сказал Олег, взяв в руки автомат, раз в пять больше обычного. — А почему он почти ничего не весит?

— Потому что в нем почти ничего нет, — ехидно пояснил Мерт. — Это распылитель того вещества, о котором я вам говорил. Здесь баллон с жидким азотом, емкость с химическим средством и нагреватель. Все из пластмассы, поэтому такой вес. Дальность стрельбы аэрозолем до ста метров. Вот это регулятор давления, прокалиброванный в метрах. Если поставите на максимум, а выстрелите в упор, можете выбить глаза или сломать шею. На вас самих это средство не повлияет.

— Действовать будете так! — сказал Алер. — Смотрите на экран.

В крайних проходах появились две красные фигуры. Они вскинули оружие, и оба охранявших проходы боевика застыли, опустив автоматы. Затем один из красных выстрелил в сидевшего на балконе, а второй тем временем добежал до прохода с взрывным устройством и обстрелял его охрану.

— Все понятно? — спросил арк. — Даже если в вас начнут стрелять, то не должны задеть заложников, но лучше работать быстрее и не допустить стрельбы. Ее наверняка услышат боевики в фойе и могут вмешаться. Вам-то ничего не будет, а вот люди наверняка пострадают. Когда возьмете всех под контроль, заставьте бросить оружие и обезвредить бомбу. И не допустите паники у заложников. Если они побегут к выходам, попадут под пули. Это для вас операция будет вроде компьютерной игры, для них все по-настоящему. После этого разделитесь. Олег займется теми, кто у центрального входа, а Лена подчиняет остальных и ведет их под лучи прожекторов и объективы камер. Потом немного попозируете, и мы вас заберем. Установка вашим пленникам — бросить оружие и ждать, пока их спеленают. Все понятно? Тогда надевайте свои костюмы. Да, надевать нужно на голое тело. Несмотря на тонкую ткань, они прекрасно держат тепло, так что вы не замерзните. Мы сейчас уйдем, а вы, если стесняетесь, отвернитесь друг от друга. И спешите. Если спецназ начнет операцию, могут быть сотни жертв!

Арк и образ его друга исчезли, а ребята взяли с кресла красные костюмы.

— Снаружи похожи на резиновые, — сказал Олег, рассматривая ткань, — а внутри что-то вроде байки. Но какие тонкие! Отвернись, я буду раздеваться. Скажешь, когда будешь готова.

Он поспешно разделся до трусов, поколебался, но снял и их, а потом надел костюм. Сначала просунул ноги, потом руки, а все остальное изделие арков сделало за него. Ткань быстро стянулась, охватывая все тело. Ноги оказались обуты во что-то вроде черных сапог, в средней части ткань утолщалась, образуя плавки и пояс, а на груди светилась золотая молния. Костюм абсолютно не скрывал тела, показывая всем его мышцы. Хорошо, что «плавки» немного прикрывали то, что принято скрывать от глаз, но показывали достаточно, чтобы можно было оценить размеры.

«Вот сволочь! — подумал Олег об арке. — Устроил стриптиз!»

— Я готова, — сказала Лена. — Слушай, как же мы пойдем? У меня даже соски видно!

— Нормально пойдете, — сказал появившийся Алер. — Или ты и на пляж ходишь в плотном бюстгальтере? Не теряйте время! Берите оружие, если не хотите, чтобы вас туда отправили без него.

Через несколько мгновений Олег очутился в большом и очень красивом зале театра. За спиной тихо переговаривались и плакали люди, а впереди, шагах в тридцати, стоял растерявшийся парень с автоматом. Направив на него свой чудовищный распылитель, юноша нажал на спуск. Получив в лицо струю аэрозоля, боевик отшатнулся, а потом опустил оружие и застыл. Стрелять в автоматчика на балконе не пришлось, потому что его обработала подруга. Она же успела раньше него к проходу со взрывчаткой и несколько раз выстрелила в трех, так и не пришедших в себя от удивления террористов.

— Брось оружие и не оказывай сопротивление! — приказал Олег своему боевику и побежал в центр зала.

Он опоздал и здесь. Лена уже командовала боевиками, которые поспешно резали какие-то провода. Один из них достал похожее на мобильный телефон устройство и протянул девушке. Автоматы они положили на пол, но у каждого на поясе была кобура с пистолетом.

— Пистолеты тоже бросайте! — приказал юноша и повернулся к подруге: — Здорово у тебя получилось, я за тобой не успел. Беги в тот выход, а я выйду в фойе. Гони всех, кого увидишь, в мою сторону!.. Слушайте меня! — крикнул он стоявшей в изумлении толпе. — Никто никуда не выходит! Стойте здесь и ждите, когда придет помощь! Бомба обезврежена, а боевики больше не опасны. Трогать их запрещаю!

Закончив говорить, он перевел регулятор давления на пятьдесят метров и распахнул дверь ближайшего входа. Из-за стрельбы боевиков в фойе не осталось ни одного целого стекла. Ему не составило труда обезвредить шестерых мужчин с автоматами, которые не особенно прятались и впали в ступор при его появлении.

«Теперь мне понятно, для чего эти костюмы, — подумал юноша, закончив с последним из террористов. — С ними можно обойтись без оружия».

Послышались шаги нескольких человек, и из-за поворота коридора показались четверо боевиков, следом за которыми шла Лена.

— Бросайте свои автоматы! — приказала она, и на усыпанный осколками стекла пол с грохотом попадало оружие. — Теперь все заложите руки за голову и выйдете из театра.

Десять лишенных воли мужчин выполнили приказ, и ребята остались одни.

«Я думаю, что на нас уже достаточно насмотрелись, — сказал Мерту Олег. — Операторы снимают, да и здесь есть камеры. Может, пора уходить?»

Волнение быстро прошло, а чувство неловкости осталось. Единственным удовольствием, которое он получил от этого спектакля, был вид Лены, но подруга его стеснялась и, когда закончили с боевиками, прикрыла грудь распылителем.

— Чувствую, что вы недовольны, — сказал Алер появившимся в комнате ребятам. — Это из-за костюмов?

— Из-за всего, — ответил Олег. — Неприятно выдавать себя за героя, когда не сделал ничего героического. В тех играх, о которых вы говорили, больше азарта.

— Вы спасли людей, — возразил арк. — Разве это не польза? А от твоих игр ее нет совсем, наоборот, один вред. Значит, ты расстроился из-за того, что пришлось действовать под защитой? Если это так, то могу тебя обрадовать. В следующий раз ваши защитники прикроют только головы. Если плохо сработаете, можете заработать рану, а то и умереть. Вас, конечно, оживят, но очередь в грудь или оторванная взрывом рука — это неприятно. Зато не будет полной безопасности, и свои аплодисменты завоюете в почти честной борьбе. Нечестность заключается в том, что у вас будет множество жизней, а у ваших противников — только одна. Просто я не хотел подвергать вас такому испытанию в первый раз. Ты, кстати, действовал хуже и медленнее Лены. Для вас создан симулятор реальности, в котором будете отрабатывать боевые навыки. В нем будет даже боль от ран, конечно, послабее той, какая было бы в действительности. А теперь переодевайтесь, и мы вас вернем домой. Посмотрите и послушаете, что о вас скажут.

— И долго нам еще отрабатывать? — спросил Олег.

— А что тебя не устраивает? — задал встречный вопрос арк. — Вас заставляют делать что-то недостойное? Неужели было бы лучше, если бы освобожденные вами люди погибли? Или ты думаешь, что раз нам нетрудно их освободить, то мы этим будем заниматься? А с какой стати? Мы не люди, и это не наша война. Должен сказать спасибо за то, что вам помогаем! И учтите еще вот что… Вы можете пережить эту катастрофу только в том случае, если до вас сейчас не докатится вал войны. У вас есть продовольственные резервы даже с учетом беженцев, чтобы дожить до нового урожая, но ведь питание — это еще не все! Ваша экономика и так не отличалась большой прочностью, а сейчас по ней ударил разрыв торговых связей. Государство взяло под свой контроль кое-что в промышленности, финансах и торговле, но все остальное так и осталось в частном управлении, а многие ваши собственники не отличаются большим умом и заботятся только о своих интересах. Это опасная ситуация, чреватая обвалом экономики. Она и так во многом сводилась к торговле сырьем. Пока у вас еще покупают газ и расплачиваются своими товарами, но число покупателей сократилось, и в их странах продолжаются бардак и падение промышленного производства. Я не исключаю того, что к лету этот поток товаров может иссякнуть, а ваша экономика сейчас очень многого не производит. Правительство России пытается восстановить торговлю с Китаем, но они не успеют. Вы рассуждаете об исламистах в Европе и Турции и о том, с кем придется воевать, чтобы от них защититься, но у вас самих таких много! И трудности только способствуют росту радикальных идей. Главная сила любого государства в его людях, а ваше общество очень разобщено. Такое, как сейчас, оно не выдержит войны на нескольких фронтах, да еще и с пятой колонной. Фанатизм — очень неприятное явление, особенно религиозный. Боюсь, что нынешние трудности через год многим из вас покажутся не стоящими упоминания пустяками. Предстоит пережить очень тяжелое время, а наша возня с вами очень в этом поможет и принесет пользу России. Ты и сейчас не рвешься нам помогать?

— Я не это имел в виду, — возразил юноша, — а несерьезность вашего подхода. Костюмы эти дурацкие… Вы не скрываете того, что хотите развлечься…

— А почему я должен скрывать? — спросил Алер. — Кому от этого плохо? Вот ты ругаешь костюмы, но ведь они вам помогли?

— Это точно! — рассмеялась Лена. — Все стояли, раскрыв рот, в том числе и боевики. Я не против костюмов, хотя их можно было сделать не такими яркими и из более толстой ткани. Я в своем чувствовала себя голой. Когда работала, на время забывала, а потом опять…

— Костюмы поменяем, — пообещал арк. — Это все? Тогда отправляйтесь по домам.

Когда Олега забирали, он лежал с книгой на тахте, сейчас его вернули туда же. В гостиной возле телевизора собралась не только семья Поливиных, но были и майор с дочерью, и никто из них на появление юноши не отреагировал.

— Это что-то невероятное! — возбужденно говорила в микрофон молодая женщина. — Почти два десятка вооруженных до зубов террористов захватили тысячу двести заложников и готовились их взорвать, а потом сами побежали сдаваться! Здание театра так окружено спецназом, что трудно что-нибудь увидеть, а на наши вопросы не отвечают, но несколько минут назад начали отпускать первых заложников. С некоторыми из них нам удалось поговорить!

Камеру повернули, и на экране появилась пожилая семейная пара. Мужчина выглядел невозмутимым, а женщина все еще не могла прийти в себя и вытирала платком слезы.

— Расскажите нашим телезрителям, как это было, — попросила корреспондент.

— Это было страшно! — всхлипнула женщина. — Рассказывай, Коля, я не могу…

— Через несколько минут после начала балета появились люди с автоматами, — начал рассказывать ее муж. — Они несколько раз выстрелили в потолок, а потом заставили многих встать с кресел и уйти к сцене. Остались сидеть только те, у кого были места в партере. Потом к нам привели сначала зрителей с балкона, а потом и музыкантов с артистами. Задние шепотом передали, что террористы возятся с каким-то ящиком. Я сразу понял, что нас хотят взорвать. Многие женщины плакали, Нина вон до сих пор не может остановиться. А потом появились супергерои. Я сначала не поверил глазам! Очень крепкий парень и молодая стройная девушка в масках и точно таких же костюмах, в каких были герои мультфильма «Суперсемейка». Только в мультике у героев на груди была какая-то буква, а у этих — молния. И оружие у них было такое же большое, как у героев японских аниме. Оно похоже на автоматы из фантастических фильмов, но стреляло не пулями или плазмой, а каким-то туманом. Они очень быстро обстреляли растерявшихся террористов, после чего те стали послушно выполнять все приказы. Наверное, этот туман был какой-то химией. Мерзавцы побросали свое оружие и разобрали бомбу. Потом парень предупредил, чтобы мы стояли на месте и ждали помощи, а сам выбежал в фойе.

— Он еще запретил трогать террористов, — добавила женщина.

— Вы верите в супергероев? — удивленно спросила корреспондент.

— Я не верю даже в бога! — рассердился мужчина. — А вам рассказываю только то, что видел сам и слышал от других. Костюмы супергероев, их сила и оружие — что вам еще нужно? Лично я думаю, что все это как-то связано с пришельцами. Я не видел, как появился парень, но девушка не пришла, а возникла в проходе, тут же выстрелила и потом двигалась так быстро, что рябило в глазах. Их оружие наверняка весило килограммов двадцать, если не больше, а она обращалась с ним, как с детской игрушкой из пластика!

— А вы что скажете? — обратилась корреспондент к женщине.

— Я не знаю, кто это был, — ответила та, — но я им благодарна за спасение жизни. Они спасли очень многих! Страшно представить, что бы там было, если бы взорвалась бомба!

— А что скажет специалист по пришельцам? — повернулась к Олегу сестра.

— Скажу, что некоторые слишком любят болтать, — ответил он. — Ты одна из них. А о пришельцах… Я не верю в то, что они так похожи на нас. Скорее всего, отправили кого-нибудь из людей, а сами смотрели и развлекались. Что могли сделать какие-то террористы с автоматами их посланцам? Поговорим об этом как-нибудь потом, а сейчас лучше смотрите телевизор.

Зоя отделилась от компании взрослых и подошла к Олегу.

— Что ты читаешь? — спросила девушка, сев на край тахты.

Она как-то быстро стала для Поливиных своей, а к нему относилась, как к брату.

— Говарда я читаю, — недовольно ответил юноша. — А ты почему не смотришь телевизор?

— Там сейчас не будет ничего интересного, — махнула она рукой. — Будут говорить одно и то же. Олег, я люблю книги о Конане, а эту еще не читала. Дашь, когда закончишь?

— Если не будешь с ней есть и загибать листы, тогда дам. Это не моя книга.

— Не твоей девушки? — спросила Зоя. — Ты мне ее покажешь в школе? Виктор сказал, что она очень красивая.

— Когда он тебе такое сказал? — удивился Олег. — Я этого не помню.

Он, как и хотел, познакомил ее с другом, и они втроем ходили в школу, но домой она возвращалась одна, потому что девятые классы заканчивали учебу на два часа раньше.

— А мы с ним сегодня гуляли. Олег, а почему Светлана назвала тебя специалистом по пришельцам?

— Потому, что я читаю много фантастики, а она — только женские романы. Слушай, может, ты любишь читать не одного Говарда? У меня есть неплохие книги.

— Мешаю? — догадалась девушка. — Ну извини.

«А Витьке она понравилась, — подумал Олег. — Знакомы три дня, а он уже форсирует отношения. Переделать еще и ее и создать вторую парочку героев. Может, тогда и мне с Леной меньше отрабатывать. Надо будет подбросить эту мысль Алеру… Вот ведь сволочи, уже и пошутить нельзя!»

Сволочами он назвал пришельцев, потому что вставшая с тахты Зоя внезапно исчезла.

«Вы что делаете? — обратился юноша к Мерту. — Она же еще совсем девчонка! И зачем читать все мои мысли? Мы с вами так не договаривались!»

«А никто из нас их не читает, — отозвался тот. — Защитники просматривают и делают выборочные записи. Если вас не удастся восстановить, создадим заново, а эти записи добавим в копии личностей. Ты вспомнил Алера, поэтому твою мысль передали ему. А насчет возраста… Эта девушка только на год младше тебя. Получит те же пышки, которые дали вам, заодно кое-что добавим твоему другу и обоим дадим защитников. Она, кстати, не возражает».

Появившаяся минут через пять Зоя вернулась на тахту.

— Так это были вы! — тихо сказала она. — Здорово! Мне сказали, что мы с Виктором тоже так сможем, только нужно немного подождать и много заниматься. Жаль, что нельзя обо всем рассказать отцу!

— Садитесь, Валерий Владимирович! — сказал командиру группы «Альфа» генерал-майору Канатову начальник Центра специального назначения ФСБ генерал-полковник Тихов. — И рассказывайте все и со всеми подробностями!

— Нет у меня подробностей, Александр Евгеньевич, — ответил севший на стул Канатов. — О гибели большой группы боевиков от инфаркта вам уже доложили, а о событиях в Ростове я могу сказать не намного больше того, что о них передали по телевидению. Эта парочка возникла в зале и быстро обработала боевиков нашим «Морфеем». Они послушно побросали оружие и обезвредили взрывное устройство. То же было и с охранением. Эти «герои» двигались очень быстро, но, если судить по записям с камер, не было ничего запредельного. Им помогло еще то, что боевики при виде костюмов пришли в такое изумление, что не успели отреагировать. Вот я и думаю, не обрядить ли в такую форму и моих парней.

— Шутите, а мне не до шуток! — сердито сказал Тихов.

— А что еще остается? — пожал плечами генерал. — Судя по тому, что к Аллаху с инфарктом отправились сразу семь здоровых мужчин, это тоже работа пришельцев. Возможно, они убрали кого-то еще, о ком мы пока не знаем. Если пришельцы не захотят раскрыть исполнителей, мы их никогда не узнаем. И о мотивах их поступков можно только гадать. Помогли, и слава богу! Я как представлю, какие могли бы быть последствия, сразу возникает желание сесть и написать вам рапорт на увольнение.

— А что думаете сами? — спросил Тихов. — Неужели совсем нет мыслей?

— Мысли есть, — невесело усмехнулся Канатов, — только с такими мыслями нужно идти не к вам, а к психиатру. — Мне кажется, Александр Евгеньевич, что наши благодетели просто развлекались. Видимо, обе группировки террористов как-то связаны, а их акции были приурочены к празднику. Одну из групп убрали, чтобы они не отвлекали внимание от ростовского театра. Меня сейчас беспокоят не забавы пришельцев, а то, что мы пропустили две многочисленные и хорошо вооруженные группы. У инфарктных боевиков тоже было много взрывчатки, причем не какая-нибудь кустарная, а тротил.

— Что дали результаты допросов?

— Группа прибыла из Казани. Первоначально нацелились на ростовскую АЭС и даже смогли завербовать кого-то из ее персонала. Когда готовились к диверсии, жили в поселке под Волгодонском. А дальше начинаются странности. Главарь группы почему-то изменил цель акции, ликвидировал с большим трудом завербованного сообщника и направил группу в Ростов. Сам он не смог сказать ничего внятного даже под действием «Морфея», просто не смог вспомнить мотивы своих поступков. Скорее всего, это опять работа пришельцев. Кстати, диверсию на АЭС могут повторить, а в защите есть дыры. У этой группы был шанс испортить нам праздник.

— Охрану станций и других жизненно важных объектов будут усиливать, — сказал Тихов. — С Татарстаном тоже разберемся. В нынешних условиях будут действовать жестко и без оглядки на чье-либо мнение за границей. Верховного муфтия нужно допросить под «Морфеем». Слишком много косвенных данных о его покровительстве экстремистам. Заодно будут разбираться с руководством республиканского управления ФСБ. И возьмутся не только за них. Воевать будем и очень скоро, поэтому нельзя допустить никаких волнений или диверсий.

На следующее утро первый раз пошли в школу в форме.

— Класс! — восхищенно сказала Зоя, осмотрев ребят. — Вроде бы ничего особенного, но выглядите совсем по-другому. А на многих женщин форма действует убойно!

— Давай свою сумку, женщина, — улыбнулся Виктор, — и пошли быстрее, а то опоздаем.

Сегодня весь класс был в камуфляже и выглядел очень необычно.

— Здравствуйте, — поздоровалась с ними учительница биологии. — Надеюсь, что вам придется надевать форму только для занятий. Начнем урок…

«Знаешь, что говорят ребята? — мысленно спросила Олега Зоя. — Сегодня утром вас показывали по одному из каналов. Из театра сбежала не вся обслуга, и кто-то успел скачать на флешку записи с камер. И еще показывали фотографии, которые многие делали телефонами. Так у вас и в ролике, и на фото размытые лица».

«Как же им разрешили показ? — спросил он. — Сейчас на телевидении цензура».

«А что скрывать при таком количестве свидетелей? — удивилась вопросу девушка. — Они все равно обо всем рассказали. А о том, что фотографировали, говорили немногие. Тех, кто в этом признался, потом наверняка задержали, чтобы скачать фотографии и стереть их в телефонах. У вас что говорят о вчерашнем?»

«Не знаю, — ответил юноша. — Мы до звонка ни с кем не говорили, это ты такая общительная. Старайся все-таки не использовать новые возможности на уроках, для этого есть перемены».

Зоя обиделась и замолчала. Когда закончилась биология, началось обсуждение новостей.

— Сегодня утром по телеку показывали супергероев, — сказал Сергеев. — Кто-то из работников театра сделал копии записей камер в фойе. Прекрасное качество, но изображение лиц специально размыто. Позже показали фотографии, которые сделали в зале, так на них то же самое. Сказали, что это не работа ФСБ, а все так и было. Видно только, что на лицах черные маски. Все как в кино.

— А что еще говорили? — спросила Рогожина.

— Это люди, — ответил Николай. — Лиц не видно, но пропорции тел человеческие. Ученые не верят тому, что все может так совпасть. Какие-нибудь различия должны быть. Конечно, пришельцы могли изменить тела или создать какую-нибудь материальную иллюзию, но тогда они не стали бы скрывать лица. Какая разница, увидим мы их или нет? А вот в том, чтобы скрывать лица людей, которые им помогают, смысл есть.

— Счастливые! — с завистью сказала Ира. — Все бы отдала, чтобы быть на месте той девушки!

— И сама бы отдалась? — ехидно спросил Рустам, который сегодня в первый раз пришел в школу после смерти отца.

— Может, и отдалась бы, — покраснев, ответила девушка, — только не тебе!

— Классные у них пушки! — сказал Третьяков, который тоже успел посмотреть новости. — Только сказали, что они должны быть очень легкими.

— А как это узнали? — поинтересовался Олег.

— Очень просто, — ответил Женька. — При большом весе мышцы должны сильно напрягаться. Костюмы очень тонкие, и у героев видно всю мускулатуру.

— Если они были под защитой пришельцев, в этом освобождении мало героизма, — сказала Лена. — Какой героизм, если нет опасности?

— Говоришь глупости, — вмешался в их разговор Матвеев. — Какая разница, была у них причина бояться или нет, если они спасли столько людей? Если бы напортачили, боевики взорвали бы свою бомбу, а в ней сто пятьдесят килограммов взрывчатки! Да там не осталось бы ничего живого!

— Говорили только о театре, или было что-нибудь еще? — спросил Виктор.

— Курды через Грузию дошли до нашей границы, — ответил Сергеев. — Грузины хотели им помешать, но быстро сдулись. Сообщили, что тоже пришлют в Москву своего министра обороны. И еще было короткое сообщение о том, что за венгров вступились румыны. Я бы на их месте тоже вступился, а не ждал, пока перебьют соседей и навалятся на меня. Только сделал бы это сразу, пока венгры еще не побежали. От их армии, наверное, уже ничего не осталось. Больше я ничего не смотрел, потому что не было времени.

Прозвенел звонок, и все вернулись на свои места. До прихода сержанта этот учебный день мало чем отличался от других, разве что ребята из младших классов с завистью смотрели на форму старшеклассников. На этот раз наставник не пришел, а приехал в большом автобусе. Всех заранее предупредили, чтобы оделись и ждали у школьной калитки, поэтому быстро уехали. Стрельбы были в учебном центре в Батайске. Стреляли из положений стоя и лежа, сначала из пистолета, а потом и из автомата. Олег с Леной удивили своими результатами и сержанта, и помогавшего ему инструктора.

— Замечательный результат, Поливин! — сказал сержант. — Никогда не видел, чтобы так стреляли новички. Из макарова даже мастер лучше не отстреляется. И вы, Якушина, выбили всего на два очка меньше.

Николай стрелял лучше остальных, но до друзей ему было далеко. С автоматом они не показали снайперской стрельбы, но все равно были лучшими в классе. Когда закончили стрелять, всех посадили в автобус и через полчаса привезли к школе.

— Не нужно меня провожать! — решительно сказала Лена. — Мало того что два лишних урока, так еще задержались из-за поездок. Иди домой, а я сегодня как-нибудь доберусь сама. Прохожие на улицах не страшнее террористов.

Олег не стал спорить, попрощался и ушел домой вместе с Виктором. Друг за день наговорился и сейчас молчал, поэтому юноша решил пообщаться с защитником.

— Сергей, расскажи, что сейчас в Европе, — попросил он. — Меня больше интересуют венгры с румынами и Украина, а об остальных можно сказать в двух словах.

— Венгры продолжают бежать, несмотря на помощь соседей, — ответил охранник. — Румыны сильно потеснили исламистов, к тому же военную помощь Венгрии собираются оказать немцы и поляки. Скорее всего, исламистам пришлось бы перейти к обороне, но сегодня произошло событие, которое может многое изменить. О нем пока почти никому не известно, в том числе и руководству России. В Румынии, всего в пятидесяти километрах от границы с захваченной исламистами Болгарией, в Девеселу, находится американская военная база. Перед катастрофой ее оборудовали системой ПРО, но работы так и не были закончены. На базе есть аэродром, но не осталось ни одного самолета. А вот атомное оружие там есть, точнее, было. Не знаю, почему американцы не вывезли три десятка хранившихся там термоядерных бомб В61, но теперь они захвачены исламистами и находятся в городе Габрово в Болгарии. У румын не было возможности сильно укрепить границу, чем и воспользовались. Бомбы старые, всего на сто семьдесят килотонн, но с их помощью можно попробовать переломить ситуацию в свою пользу. Эти бомбы нетрудно доставить к месту взрыва самыми разными способами и применить не только на поле боя, но и в городах. Это очень опасная ситуация, чреватая массовым применением в Европе ядерного оружия. Французы взорвали три таких заряда, а могут взорвать сто, если у них, к примеру, уничтожат один из крупных приморских городов. Выжечь захваченные беженцами страны — это ведь тоже выход. На Украине положение медленно улучшается. Занимаются новые города и ведется срочный ремонт газопроводов. Большая часть электроэнергии пока подается из России. Ваши боевые вертолеты периодически летают над уже заполненными газом участками газопроводов. Почти всех беженцев направляют в те города, в которых уже созданы нормальные условия для жизни. До морозов должны дойти до Винницы и Житомира, а дальше, скорее всего, не пойдут. Не хватит времени и сил, к тому же большую часть остальной территории захватит Польша. Теперь коротко об остальных странах Европы…

Глава 8

В квартире были только мать и Зоя. Мать что-то читала в спальне, а девушка готовилась к школе. Олег переоделся и лег на тахту. Он устал и расстроился из-за рассказа охранника, поэтому был не в настроении и ничем не хотел заниматься. Немного подумав, юноша обратился к арку.

«Вы со мной можете поговорить, Алер? — спросил он. — Я, когда шел со школы, попросил охранника рассказать о новостях из Европы, так он мне такого наговорил… Сейчас лежу, и все мысли только о том, что может случиться. Вы ведь составляете прогнозы…»

«Хочешь, чтобы я ими с тобой поделился, — понял арк. — А зачем это тебе? Не от всякого знания будет польза. Вот ты узнал о похищенных бомбах и сейчас мучаешься, а ведь их необязательно будут использовать, могут ограничиться шантажом. В руководстве исламистов мало дураков или фанатиков. Нам известно многое из того, что творится в разных регионах вашего мира, нет только понимания того, к чему вы придете. Слишком много разных факторов, чтобы можно было сделать достоверный прогноз».

«А мы?»

«Ты спрашиваешь о России? Если да, то она еще более непредсказуема, чем многие другие государства».

«Из-за экономики?»

«Из-за всего. Чтобы тебе было понятней, обратимся к вашей истории. Жаль, что ты не жил в Советском Союзе, а знаешь о нем только из книг и фильмов. В нем было много недостатков, но эту катастрофу, экономическое давление или военную угрозу он пережил бы без больших потрясений, только немного упал бы жизненный уровень, и его падение не вызвало бы большого недовольства. Я не беру последние годы, а говорю о том, что было до них».

«Но он развалился».

«Ему помогали развалиться, тратя на это много сил и средств. Если бы улучшить управление, с учетом развития за прошедшие десятилетия, большинство населения сейчас жило бы лучше, чем вы жили до катастрофы. Был бы поменьше выбор товаров, и самую продвинутую технику, как и вы, покупали бы на Западе или на Востоке, а в остальном жизнь была бы очень комфортной, причем не у двадцати процентов населения, как сейчас, а у всех. Вот ограничений личных свобод было бы больше, чем в нынешней России, но зато и отношения между людьми были бы совсем другими. Командная экономика в благополучные времена проигрывает рыночной, но в кризисные она дает шанс выжить».

«Ну и что? — сказал Олег. — Понятно…»

«Можешь не перебивать? Если понятно, то я не буду разжевывать и объясню на примере. До катастрофы восемьдесят процентов вашей черной металлургии принадлежало девяти крупным акционерным компаниям. Контрольными пакетами владеют люди, которым наплевать на интересы государства и тех, кто в нем живет. Примерно тридцать процентов стали продавали за границу, отчисляли в бюджет небольшую часть прибыли, а остальное выводили в зарубежные банки. Они обеспечивали сталью внутренний рынок и давали работу сотням тысяч россиян. Меня не интересует социальное неравенство или то, откуда у советских граждан появились деньги на приобретение этих активов, разговор о другом. Вспыхнул Сириус, и в его огне сгорели накопленные в западных банках миллиарды. Рухнул доллар и вот-вот рухнет евро, а мировая торговля лежит в руинах, поэтому и другие валюты мало кому интересны. Остаются рубли и государство, которое не может скупить всю производимую продукцию. Сгоревшие резервы — это повод для огорчения, но без них можно обойтись. Правительство снизило учетную ставку до трех процентов, поэтому нетрудно взять кредиты. Они сейчас доступны, но не востребованы. Вся внешняя торговля — это торговля нефтью и газом, и ее объем стремительно уменьшается. Скоро Европу придется снабжать в долг, и неизвестно, оплатит кто-нибудь эти долги, или вам придется о них забыть. Падение не ограничилось внешней торговлей, внутренняя тоже пострадала, и это еще больше уменьшило потребность в стали. И что в таких условия делать владельцам сталелитейных компаний? Если потребность в продукции падает вдвое, нужно во столько же раз сокращать производство. Это самый простой и наиболее часто используемый в России способ уменьшить потери. При социализме нашли бы выход в дополнительном строительстве жилья или новых производств. Как говорится, своя рука — владыка. А что делать нынешнему правительству России, которое может распоряжаться только частью производственных мощностей? К тому же сильно упало качество управленцев. Оно было не очень высоким в позднем СССР, а нынешние чиновники сделали все, чтобы освободиться от забот по управлению экономикой. Я коснулся только стали, но то же самое можно сказать и о других видах продукции, в первую очередь о той, которая шла на экспорт. Не пострадали только предприятия ВПК, наоборот, их перегрузили заказами. Это в какой-то мере поддержало производство на сотнях связанных с ними заводах».

«Это мне понятно и без объяснений, — сказал Олег. — Делать-то что? Должен же быть выход! Я не думаю, что он в возврате к социализму. Это раньше были коммунисты, которые не жалели жизней ради идеи. Может, такие есть и сейчас, но вряд ли их много, и они точно не в руководстве компартии. И не делаются такие дела в пожарном порядке».

«Выход только в диктатуре, — ответил Алер. — Это самый эффективный способ правления в кризисный период. Чрезвычайное положение — это не диктатура, потому что оставляет для исполнительной власти слишком много ограничений, хотя ваш президент кое в чем превысил свои полномочия. Ему осталось сделать еще один шаг…»

«А военное положение?» — спросил юноша.

«Прав больше, но все равно недостаточно. К тому же его просто так не введешь, а ждать конфликта… Вы можете не успеть».

«Но вы же говорили, что мы выживем, — напомнил Олег. — Если не будет войны…»

«Она будет, — перебил его Алер. — Вы можете выкрутиться и в этом случае, только цена будет намного большей. И нужно не только выжить сейчас, но и уцелеть в том мире, который возникнет после катастрофы. Слабым в нем будет неуютно. От того, какие меры примут сейчас, будет зависеть ваша жизнь потом. Она ведь может быть очень разной. Есть такие варианты, которые тебе очень не понравятся. Ну что, много радости принес наш разговор?»

«Я уже забыл, когда радовался, — мрачно ответил юноша. — Спасибо».

«Пожалуйста, — отозвался арк. — Тебе уже не раз говорили, что глупо печалиться и страдать из-за того, что может никогда не случиться. Вдвойне глупо этим заниматься, если не в твоих силах что-либо изменить. В вашем правительстве работают умные люди, которые любят жизнь еще больше тебя, потому что получают от нее больше радостей. Конец России — это и их конец. Может быть, кому-нибудь из них удастся спастись и даже неплохо устроиться, но больше не будет власти или больших денег. Ты бы на это наплевал, а они не смогут. Кстати, есть очень хороший и полезный способ избавиться от хандры. Я тебе о нем уже говорил».

«Что за способ? — спросил Олег. — Я такого разговора не помню».

«Ну как же! Неужели ты забыл о тренажере? Для вас приготовлено с полсотни сценариев уже бывших в реальности терактов. Будете тренироваться, а после тренировок, когда восстановим ваши тела, разберем ошибки и посмотрите, как действовали спецслужбы самых разных государств. Вы сегодня устали больше обычного, поэтому начнем завтра. Все дурные мысли проистекают от безделья».

Вскоре после этого разговора появился отец. Светлана и Невзоров пришли почти одновременно через полчаса после него. В семь вечера все, кроме Олега, собрались возле телевизора. В выпуске новостей передали о заключении договоров о совместной обороне с Грузией, Арменией и Азербайджаном, причем все эти государства почему-то заключали их только с Россией, а не между собой. Еще сказали о том, что такой же договор должны на днях заключить с Казахстаном. Почти весь остальной выпуск был посвящен Украине.

— А ты почему не смотришь новости? — спросила Зоя, когда закончилась передача.

«Я их слушаю, а это можно делать и отсюда, — мысленно ответил лежавший на тахте юноша. — К тому же, если попросишь, твой защитник расскажет обо всем, что творится в мире».

«Здорово! Я этого не знала. Слушай, Олег, как ты думаешь, мы всегда будем спасать людей, а потом исчезать? Может, когда-нибудь о нас узнают?»

«Захотелось известности? — засмеялся он. — Ты сначала хоть кого-нибудь спаси. А насчет славы, я тебе ничего не скажу. С нами играет пришелец, которого я совершенно не понимаю. Их цивилизация обогнала нас на тысячи лет, а он ведет себя как мальчишка. Все, что он сделал, пошло нам только на пользу, не говоря уже о заложниках в театре, но мне хочется определенности, а ее нет, и это неприятно. Я не знаю, что еще может придумать Алер, и чем это нам потом аукнется. Он очень много дал и теперь требует отработки, и мы не можем ему отказать».

«Он не предложит ничего плохого», — неуверенно сказала Зоя.

«Ты меня не поняла. Допустим, что у тебя есть младший брат. Его правильно воспитали, поэтому от него можно не ждать подлости. Отец обязал тебя с ним играть, и ты не можешь отказаться. Пока ты главная, брат слушается, и ты за ним только присматриваешь. А теперь представь, что все перевернулось. Он придумывает игры, а ты обязана в них играть. Пока вы играете в песочнице, это терпимо, но если его понесет на пожарную лестницу?»

«Сравнил! — фыркнула девушка. — Алер нам не навредит, а защитники…»

«В следующий раз защитники будут беречь только голову, — перебил он. — Твой Алер так и сказал, что если оторвут руку или убьют, все будет по-настоящему. Потом, правда, вернут и руку, и жизнь, но придется пройти через боль и смерть. И еще он придумал для нас тренажер. Будут запускать в какую-то виртуальную реальность и создавать разные ситуации с террором. Нам надо на них учиться, а он потом будет тыкать носом в ошибки. Насчет смерти не знаю, а если будут раны, почувствуем боль».

«Ему виднее, — упрямо сказала Зоя. — Лучше испытать боль и научиться борьбе, чем погибнуть, когда улетит Алер, и некому будет воскрешать. Или ты думаешь, что через год все вернется к нормальной жизни?»

«Я этого не думаю, — ответил Олег, — но уверен, что нам никто не позволит геройствовать. Даже если ты придешь в ФСБ, тебе скажут, что для борьбы со всякой сволочью существует спецназ, а тебе нужно жить и учиться».

«Может, и не пустят, — согласилась она, — но я все равно останусь сильной и смелой! Многие люди могут этим похвастаться? Кроме того, за год можно спасти много людей, а ради этого стоит потерпеть боль».

«Мне надоело с тобой спорить, — рассердился юноша. — Если нужно спасать людей и нельзя обойтись без боли, я готов ее терпеть, но если можно делать то же самое без нее, на фига страдать? Только потому, что так захотел Алер?»

«Ты ему откажешь? — спросила Зоя. — А если он все вернет обратно?»

«Не откажу, хоть и очень хочется, — ответил Олег. — Это я плачусь тебе. Я с большим трудом терплю боль, и каждый поход к стоматологу был таким испытанием! Я боюсь, но пойду и на тренировки, и на следующее задание. Я уверен, что, если откажусь, стану таким, каким был раньше. Я уже привык к силе и к тому, что почти без труда учусь на „отлично“, и страшно не хочу всего этого лишиться».

«А чем ты будешь заниматься после окончания школы? — спросила девушка. — Я поступлю в школу полиции. Хочу, как отец, бороться с преступностью. Сейчас меня туда примут без экзаменов».

«Не знаю, еще не определился. Думал стать инженером, а сейчас хочется чего-то большего».

«Я хочу с тобой посоветоваться, — нерешительно сказала Зоя. — Теракты будут редко, а обычных преступлений — как грязи. Что если предложить Алеру заняться ими? Как ты думаешь, что он скажет?»

«Я думаю, что он тебе откажет, — ответил Олег. — Вряд ли ему это интересно».

«Дело не в интересе, — вмешался в их разговор арк. — Вы несколько раз упоминали мое имя, и защитники передали мне содержание разговора. Преступность в человеческом обществе всегда была и будет до тех пор, пока не изменятся сами люди. И ее нельзя искоренить, не изменив существующих отношений в обществе, можно лишь ограничить, чем и занимаются такие, как твой отец».

«А если забрать бомбы? — сказал юноша. — Я бы рискнул это сделать даже без защиты».

«Это делает тебе честь, — ответил Алер, — но я отвечу отказом. Я не хочу вмешиваться в развитие вашего человечества, достаточно того, что я вам помог с озоном. Поверьте, что такое вмешательство не приведет ни к чему хорошему. Творить свою историю должны сами люди. Вам хочется быстрее решить все проблемы и вернуться к нормальной жизни, но этого не получится. Человечеству предстоит еще не одно столетие искать свой путь развития, платя за ошибки миллионами жизней. Если вам не повезет, этот путь может закончиться тупиком».

«Но ведь вы же можете!» — с болью воскликнула Зоя.

«Могу помочь по мелочи, — ответил он. — Если бы человечество было единым, то и тогда мне пришлось бы лет сто направлять ваше развитие. При этом я лишил бы вас вашей собственной уникальной истории, заменив ее чем-то своим. Цель жизни не в безопасном и безбедном существовании, хотя к ним многие стремятся, а в борьбе! И больше всего ценится то, что добыто с потом и кровью. А если учесть вашу разобщенность, то я ничего не смогу сделать, не пролив реки крови. Можно еще изменить вас самих, но многих ли это обрадует? Я сделаю вас сильными и улечу, а вы уже пытайтесь переделывать свою жизнь. А теперь разбегайтесь, а то мне надоело удерживать ваших родственников у телевизора. Вы уже давно сидите рядом, уставившись друг на друга. И что они могут подумать?»

Девушка встала с тахты и ушла в свою комнату, а Олег опять взялся за книгу. Он не читал, а изображал чтение, пока не остался в гостиной один. После этого быстро выполнил все школьные задания на завтра и пошел на кухню ужинать. Поужинав, немного почитал и рано заснул. Смотреть телевизор не хотелось и отсутствовало желание с кем-либо общаться, даже с Леной, а никаких других занятий не было.

Утром юноша рано проснулся, быстро сделал все дела и успел посмотреть утренний выпуск новостей. Важное показывали в самом начале, но сегодня не было ничего интересного, просто повторили то, о чем говорили вчера. В школу вышли раньше обычного и за десять минут до начала урока уже сидели за своими столами. Как обычно, до звонка обсуждали новости, но Олег в этих разговорах не участвовал.

«Какой-то ты не такой, как всегда, — заметила Лена. — Что-нибудь случилось?»

«Случилось, но не со мной, — ответил он. — Исламисты захватили и вывезли из Румынии три десятка ядерных бомб. Я узнал у защитника, а в России об этом пока никому не известно. В новостях могут и не передать, если так решат в правительстве. Я предложил Алеру их спереть, а он отказался. Улечу, говорит, тогда делайте все, что хотите, а я не собираюсь вмешиваться в ваши дела».

«Ну и ладно, — сказала девушка. — Сейчас повсюду происходят страшные вещи. Если из-за всего расстраиваться и ходить с убитым видом, какая у тебя будет жизнь? И ведь это на годы. Не скажешь, зачем мне такой мрачный муж?»

«Ты мне делаешь предложение?» — улыбнулся Олег.

«От тебя не дождешься, поэтому приходится делать самой, — тоже улыбнулась Лена. — Давай через год поженимся? По новому закону уже будет можно».

— Здравствуйте, Владимир Владимирович! — поздоровался с президентом невысокий, полный мужчина лет пятидесяти, работавший одним из помощников секретаря СБ Патрова.

— Здравствуйте, Игорь Николаевич, — отозвался Путилов. — Садитесь. Вы просили о встрече. С чем связана ваша просьба и почему этот разговор нельзя отложить до завтрашнего совещания?

— Не хочу я об этом говорить при всех, — нервно ответил чиновник.

— Ну тогда говорите для меня, — согласился президент. — Обещаю, что не буду на вас ссылаться. Вам, по-моему, давали какое-то персональное задание?

— Я должен был информировать Совет об обеспечении спроса на наиболее важные товары. Это в первую очередь одежда, обувь и бытовая техника.

— Судя по вашей нервозности, у нас с ними проблемы, — сказал Путилов.

— Большие! — подтвердил чиновник. — Ситуация не критическая, но она быстро ухудшается. Ассортимент товаров очень скудный, а цены растут на глазах. Раньше спасал импорт, но его стало мало, и многие товары не доходят до прилавков. Если товар попадает в разряд дефицита, цены на него будут расти, как бы мы не грозили производителям или торговцам. Государство контролирует цены только на некоторые продовольственные товары, услуги ЖКХ, энергоносители и транспорт. Еще их ограничили на ряд материалов, которые в больших объемах закупаются предприятиями ВПК, например, на сталь. Все остальное по-прежнему регулируется рынком. Мы предупредили об ответственности за необоснованное увеличения цен, и какое-то время это помогало сдерживать их рост, но люди оправились от испуга…

— Предлагаете напугать их еще раз? — спросил президент.

— Это не поможет! — возразил чиновник. — Нужно не только сдержать цены, но и увеличивать производство товаров, а этим почти никто не занимается. Всем уже ясно, что впереди война и, скорее всего, не одна! Цена на золото на черном рынке взлетела в тридцать раз! После катастрофы был ажиотажный спрос на ширпотреб. Население купило много вещей в прок, но они со временем придут в негодность, да и не у всех была возможность делать запасы. А с детьми положение еще хуже! Через пять месяцев их придется одевать в летние вещи, а для многих не будет ни одежды, ни обуви! А цены будут такие, что не хватит средней зарплаты, чтобы одеть одного ребенка! Они уже сейчас в три раза больше, чем до катастрофы. Я слышал, что вам на прошлом совещании предложил приглашенный Кудрицкий. Регулировать спрос ростом цен! Пошлите его с такими предложениями на… Извините, не выдержал. Так недолго дойти до того, что большая часть населения будет отовариваться не в магазинах, а на блошиных рынках! Безработица и так уже двадцать процентов, причем это по официальным данным. Я думаю, что она около тридцати. Нужно запускать новые производства, а мы этого с нынешней системой хозяйствования не сделаем, по крайней мере быстро. Предприниматели растеряны и не уверены в завтрашнем дне, а потому пассивны, и одним страхом мы им прыти не придадим! Я вас прошу отбросить все сомнения. Народу и так тяжело, а если мы допустим его обнищание, то просто не выстоим. И непонятно, куда в таком случае можно будет уехать…

— У вас есть конкретные предложения?

— Да, конечно! — ответил чиновник. — Прежде всего нужно создать правительственный орган, который взял бы на себя контроль за обеспечением населения товарами первой необходимости. Составить их список и приемлемые для населения цены. Если они будут невыгодны производителям, им можно выделять субсидии. Установим всем планы на увеличение производства и будем строго спрашивать за невыполнение. У них есть сырье и дешевые кредиты, а строители недогружены, так что нужно только желание. Могут возникнуть проблемы с оборудованием, но мы им с этим поможем. У тех, кто не захочет с нами сотрудничать, предприятия нужно забрать! Или совсем, или во временное управление, как мы это сделали с торговыми сетями. Владимир Владимирович! Мы не выживем сейчас с рыночной экономикой, тем более с такой, какая она в России!

— Плановая экономика… — сказал Путилов. — Нет у меня для этого полномочий, я и так много чего нарушил. Если собрать Думу, мне это припомнят. И с чиновниками будут проблемы. Тех, кто имел опыт такой работы, давно нет в живых. Ладно, соберем совещание с участием нужных специалистов и будем решать, только сделаем это после завтрашнего заседания Совета Безопасности.

— События подходят к кульминации, — сказал Мерт. — На среду намечен переворот.

— Не переворот, а создание Совета Национального Спасения во главе с президентом, — усмехнулся Алер. — Власть временно берут силовики. Когда исчезнут все угрозы существованию России, все конституционные нормы будут восстановлены.

— А исчезнут они очень нескоро, — добавил Мерт. — Многие депутаты Думы до этого не доживут. Россия, да и весь мир будут совсем другими. Я думаю, они мало что вернут, проще будет заменить Конституцию. Если все получится, прогноз по России будет благоприятный. Хотя всем сильно достанется, это государство ослабнет меньше других.

— Куда ты сегодня пошлешь ребят? — спросил арк.

— Они уже освобождали заложников в театре, пусть сделают это еще раз, — ответил Мерт. — Пятнадцать лет назад несколько десятков чеченских боевиков захватили здание столичного Театрального центра на Дубровке. Захватив больше девятисот заложников, они потребовали вывода войск из Чечни. Переговоры длились несколько дней и закончились штурмом с применением усыпляющего газа. Все боевики были убиты, а заложников погибло больше сотни, причем многие из них скончались в больницах из-за примененного газа. Штурм осуществляли бойцы специальных групп «Альфы» и «Вымпела», которых было две сотни. Я бы оценил их операцию на тройку. Вот и посмотрим на то, как сработают твои питомцы. В первый раз они пойдут в пассивном режиме, а потом пустим без водителя.

Олег чувствовал, что Рустам по-прежнему неравнодушен к Лене и попробует от него избавиться или хотя бы как-нибудь отомстить. Это случилось, когда подходили к дому Лены.

«Скорее всего, эти двое ждут вас, — сообщил охранник. — Оружия у них нет. Один из учащихся вашего класса спрятался возле гаражей».

«Сейчас меня будут бить, — мысленно сообщил юноша подруге. — Видишь тех двух типов? А Рустам спрятался за гаражами, чтобы полюбоваться представлением. Подержи сумки».

Он вышел немного вперед и сместился вправо, чтобы не столкнуться со стоявшими на дорожке парнями. Оба были высокими и крепкими и смотрели на юношу с усмешкой.

— Закурить не найдется? — спросил тот, который стоял ближе к Олегу.

— Не курю, — ответил он, не задерживая шага.

— А ну постой! — крикнул парень и шагнул следом.

Разговоры закончились, и началось битье морды. Олег не уступал им в скорости и был сильней, но противники ему попались непростые, и их было двое, поэтому его едва не побили. Видимо, оба изучали какой-то азиатский стиль борьбы, может быть, в той же секции, в которую ходил Рустам. Пришлось смухлевать. Защитник немного притормозил парней, после чего оба были крепко биты.

«Я их допросил, — сказал Сергей. — Они знакомые вашего недруга. Согласились за пять тысяч рублей устроить показательное избиение. Видимо, заказчик и после смерти отца не испытывает затруднений с деньгами. Обоим дана установка держаться от него подальше, а если будет приставать, набить морду».

— У тебя ободрана щека, — заметила Лена, когда отошли от места баталии. — Не больно?

— Совсем не чувствуется, — ответил он. — Так, вот и твой дом. Сегодня тренировка, так что я не прощаюсь. Дай мою сумку.

— А поцелуй? — спросила она. — За такой героизм положена награда!

— А если увидит мать? — сказал Олег, уже обнимая ее за плечи. — Ты говорила, что ваши окна на этой стороне.

Лена не ответила, и они несколько минут целовались. Потом юноша забрал свою сумку, дождался, когда за любимой закроется дверь подъезда, и пошел домой. На тренировку его забрали с полпути.

— Незачем терять время на хождения, — сказал ему Алер. — Твой недруг убежал, и за тобой никто не следил, а Лена уже виделась с матерью, получила от нее нагоняй за ваши поцелуи и сидит в своей комнате. Так, теперь и она здесь. Заниматься тренировками лучше до еды, поэтому сейчас получите вводную и начнете.

— Слушайте внимательно! — сказал появившийся рядом с ребятами Мерт. — Вашей целью будет освобождение девятисот заложников, захваченных отрядом чеченских боевиков под командованием Мовсара Бараева. Эта акция была проведена в две тысячи втором году. Все происходило в здании Дворца культуры одного из московских заводов. В нем большой зрительный зал на тысячу сто мест и другие помещения, из которых всех, кто в них был, согнали к зрителям. Они до захвата смотрели мюзикл, так что там должны быть и артисты с оркестрантами. Теперь по боевикам. Всего в отряде Бараева было восемнадцать женщин и тридцать два мужчины. В результате штурма всех боевиков перебили, а было их там пятьдесят, сорок или тридцать шесть. В разных источниках приводят разные цифры. Можно было бы уточнить в архивах ФСБ, но нам это не нужно. Учитывая вашу опытность, будем считать, что их там сорок и половина — это женщины. Отряд был вооружен десятью автоматами АК, пистолетами Макарова и Стечкина и сотней гранат. Помимо этого у них с собой было много взрывчатки, с помощью которой минировали здание. Поговорим о вас. Стреляете вы превосходно, скоростью не уступаете самым быстрым из чеченцев, а силой их превосходит даже Лена. Вы получили от нашего генерала не только борьбу, но и технику работы с кинжалом, в том числе и метание. Ему это не пригодилось, а вам может оказаться полезным.

— Мы с ними ни разу не тренировались… — растерянно сказала Лена. — Разве у нас не будет распылителей?

— Вас с ними сразу убьют! — сказал Алер. — Если не считать женщин и нескольких мальчишек возраста Олега, там настоящие воины, а не те, с кем вы уже имели дело. За плечами бойцов Бараева две войны. Их не повергнут в шок ваши костюмы, поэтому одеты будете нормально. В первом походе вашими телами будет управлять Мерт.

— Мы можем и сами… — начал Олег.

— Тебе уже приходилось убивать? — перебил его арк. — Можешь поверить, что это не так уж просто даже из автомата. Тем более это трудно сделать, свернув кому-нибудь шею или воткнув в него нож. А если этим «кто-то» будет женщина? Замешкаешься и получишь пулю в живот!

— А как мы туда попадем? — спросила девушка.

— Так же, как шли те, кто просил обменять его на заложников, — объяснил Мерт. — Их обыскивали, а потом отводили в подвал и расстреливали. Вы пойдете туда без оружия. Вас все равно обыщут и тут же пристрелят из вашего же ствола, чтобы было неповадно другим. Возьмете оружие у боевиков, у них его много. Ваше главное оружие — это внезапность, быстрота и ум! И еще то, что от такой парочки, как вы, никто не ждет неприятностей. Олег хоть и крепкий юноша, но по их понятиям еще щенок, а такая девушка, как ты, вызовет не опасения, а совсем другие чувства. Все поняли?

— Всех убивать? — спросил Олег. — Газа не будет, а при такой разнице в силах можно только стрелять на поражение.

— Чем дольше обойдетесь без стрельбы, тем у вас будет больше шансов уцелеть самим и не дать перестрелять заложников или взорвать зал. Если сможете в самом конце кого-нибудь захватить, не возражаю. Хотя ваш спецназ прикончил всех, даже женщин. Таких и после отсидки нельзя выпускать на волю, а в допросах большой необходимости не было. Вообще-то, правильно поступили. Платой за террор должна быть только смерть, особенно тогда, когда акции устрашения направлены на гражданских. Все, я в вас вселяюсь. Не пытайтесь забрать управление телами, этим вы мне только мешаете.

Внезапно Олег почувствовал, что совершенно не управляет телом. Двигался и дышал кто-то другой, а он только все видел и слышал, но не мог сам даже моргнуть. На мгновение стало страшно, а потом страх исчез.

«Я буду объяснять свои действия, — прозвучал в головах у обоих голос Мерта. — Поехали!»

Глава 9

«Где это мы?» — спросила Лена.

Они стояли неподалеку от застекленного фасада большого здания, над которым виднелась высокая надстройка. Видимо, это и был Дворец культуры. Он был окружен чем-то белым, похожим на дым или туман. Белесая клубящаяся стена вырезала часть улицы, в которую попали несколько машин скорой помощи и сами ребята. Других людей не было видно.

«Вопросы будете задавать потом, — сказал Мерт, — а сейчас слушайте меня. У вас будет сорок противников. Женщин вооружили пистолетами и снабдили поясами смертниц. Никакого боевого опыта у шахидок нет, но они смогут выстрелить или взорвать пластит. Из мужчин примерно половина молодых, а остальные лет на пять старше. У молодых меньше опыта, и они почти все одеты в обычную одежду, остальные будут в камуфляже. В отряде Бараева нет рукопашников, и это нужно использовать. В реальности их брали толпой в двести бойцов, закачав перед этим в вентиляцию какую-то дрянь, от которой пострадало много заложников. Здание было минировано, поэтому посчитали, что применение газа будет единственным средством не допустить взрыв. Воевать толпой — это в ваших традициях, а мы будем действовать по-другому. В здание пропустили тех, кто просил обменять их на родственников. Таких было двое. Родственников не оказалось, и их расстреляли. Мы пойдем тем же путем. Боевики ведут себя самоуверенно, и для этого у них есть основания. Среди заложников было больше двухсот еще не старых мужчин, многие из которых служили в армии. Те, кто сидел ближе к сцене, справляли нужду в оркестровую яму, а остальных по одному или по два водили в туалет. Так вот, никто из них не попытался обезоружить своих конвоиров, хотя это было не так уж трудно сделать. Пятеро боевиков сторожили центральный вход, и еще четверо охраняли входы в зал, которым разрешалось пользоваться. Помимо главного входа в Дом культуры, были и другие, но их завалили мебелью и потом только время от времени проводили осмотр. Двадцать семь боевиков, в числе которых были все женщины, находились в зале, а остальные могли отдыхать в других помещениях. С заложниками и просителями вроде нас разговаривали по-русски, а между собой — только на своем языке. Я его знаю, значит, знаете и вы. Будем считать, что нам ничего не известно о расположении ваших противников и о том, где они установили мины. Я пошел, а вы можете молиться».

Олег с Леной подняли руки и медленно пошли ко входу.

— Зачем пришли? — зло спросил одетый в камуфляж мужчина, направив на них автомат.

Говорил он без акцента, а лица не было видно из-за маски.

— Пропустите меня с братом! — жалобно попросила Лена. — Там наши родители. Вы их отпустите, а мы вместо них посидим!

— Детский сад, — проворчал он и сказал на чеченском языке кому-то из своих: — Что с ними делать, Мурат?

— Отведу к Мовсару, пусть он решает, — ответил выглянувший боевик и по-русски приказал ребятам: — Заходите, будем вас обыскивать.

Обыскали ощупыванием, причем на девушке эта процедура затянулась.

— Хватит ее лапать, Саид, — остановил молодого парня тот, которого назвали Муратом. — Пойдешь вместе со мной.

Здесь все были в камуфляже и с автоматами. Лица скрывали маски, а за спиной у каждого висел ранец. Ребят втолкнули в фойе, а потом приказали заложить руки за голову и идти вслед за Саидом. Они поднялись по лестнице и по коридору дошли до нужной комнаты.

— Командир, — приоткрыв дверь, сказал Мурат. — Пришли два молодых придурка поменять себя на своих родителей. Что с ними делать?

— Я же ясно сказал, что таких вести к Аслану! — сердито ответил из комнаты мужской голос. — Если найдете их стариков, сажайте рядом, а если у нас их нет, прикончите. И чтобы больше с этим не ходили!

Старший из боевиков закрыл дверь, повернулся к Олегу и, получив от него удар рукой в горло, упал. Юноша сумел подхватить и выпавший из рук Мурата автомат, и его самого, так что все прошло тихо. Лена то же самое проделала с Саидом.

«Выстрелы могут услышать на посту или в других помещениях, если в них кто-нибудь есть, — пояснил Мерт, — поэтому дальше действуем ножами».

На поясе каждого из боевиков, помимо кобуры с пистолетом и самодельных гранат, висели кинжалы. Олег взял их в обе руки, рывком распахнул дверь и прыгнул в комнату. Следом за ним вбежала Лена с автоматом, страхуя напарника. В довольно большом помещении находились два боевика, которые сидели за столом и подкреплялись бутербродами. Они отреагировали сразу, но все равно не успели. Тот, кто сидел слева, схватил висевший на спинке стула автомат и упал с кинжалом в горле. Правый успел выхватить пистолет и получил кинжал в грудь.

«Правки не требуется, — сказал Мерт. — Теперь заносим сюда ваших конвоиров»

Они занесли в комнату потерявших сознание боевиков, и Олег запер дверь торчавшим в замке ключом, а потом отволок убитых к стене и снял с них все оружие. У этих типов, помимо самодельных гранат, были и по две гранаты Ф1.

«Обыскиваем тела и забираем мобильные телефоны, — комментировал Мерт то, что быстро и четко делали тела ребят. — Не исключена возможность подрыва мин с их помощью. Вы добыли пленных, теперь их нужно допросить. Фокус-покус!»

Олег закатал штанину и опустил носок, под которым оказались закрепленные скотчем какие-то ампулы и одноразовые шприцы. Вскрыв упаковки, он приготовил два шприца и сделал уколы уже начавшим подавать признаки жизни боевикам. Чтобы они быстрее оклемались, юноша побрызгал лица водой из стоявшей на столе бутылки. Перед этим он стянул им руки поясами убитых.

— Быстро отвечай на вопросы, — обратился он на чеченском языке к Мурату. — Если откажешься, отрежу яйца!

«В ампулах то же вещество, которое было в ваших распылителях, — пояснил Мерт. — Через несколько минут оно полностью подавит волю. В две тысячи втором году для развязывания языков применяли другую химию, но это средство удобнее. Ну и пригрозить не помешает».

— Где находятся взрывные устройства?

— Одно стоит на сцене, — слегка хрипя после удара, ответил Мурат, — второе — в проходе. За ним присматривают женщины. Третье поставили на балконе.

— Теперь расскажи, как ваши бойцы и женщины расположились в зале! — приказал Олег

Они выслушали его объяснения, после чего Лена приказала:

— Скажи имя одной из ваших женщин моего возраста и роста! Есть такие?

— Амина, — ответил тот. — Ей шестнадцать, и рост примерно одинаковый.

— Как у вас называют Бараева? — спросил Олег. — Ты обратился к нему по имени, а другие? Как ты его назовешь в разговоре?

— Большинство называют командиром, — сказал Мурат. — Если так скажешь, будет нормально.

— Назови имена тех, кто охраняет входы, — приказал юноша.

— Центральный вход охраняют Даурбек, Ваха и Керим, — ответил Мурат. — Заур и Асхаб дежурят у дверей на балкон, а у входа в партер стоят Сапар и Эльбек.

«Он больше не нужен, — сказал Мерт, и Олег убил боевика кинжалом. — Того, что он сказал, вам достаточно. Теперь разговорим второго. Нужны не сведения, а особенности его голоса. Точного сходства добиться трудно, но вам это и не нужно. Олег переоденется в его одежду, а маска прикроет лицо. Много болтать не придется, а из-за нескольких слов его не раскусят. Боевикам и в голову не придет, что возможна такая замена».

— Очухался? — спросил юноша открывшего глаза Саида. — А теперь расскажи нам о своей неудачной жизни.

— Почему неудачной? — не понял тот. — И зачем меня связали?

— Развяжу, когда расскажешь, — пообещал Олег. — Начинай исповедоваться.

Минут пять слушали монотонный монолог боевика, в котором тот перечислял своих родственников и рассказал о том, как попал в отряд к Бараеву.

«Хватит, — сказал Мерт. — Боевиков у центрального входа может встревожить долгое отсутствие их товарищей».

Олег убил Саида ударом рукоятки кинжала в висок, освободил ему руки и принялся быстро раздевать. Снятое было так же поспешно надето, после чего юноша закрепил на поясе намного больше оружия, чем его было у убитого боевика. Лена взяла только пистолет Стечкина и несколько магазинов.

«Спускаемся в фойе, — сказал Мерт ребятам. — Пока все идет нормально, нужно и дальше не напортачить».

Они пробежались по коридору, сбежали по лестнице на первый этаж, а дальше Олег пошел один, оставив Лену ждать. Шел он не к центральному входу, а к находившемуся неподалеку от него охраняемому входу в партер. Стоявшие возле него боевики на юношу не отреагировали.

— Сапар! — крикнул он. — Позови Амину. Она нужна командиру.

Сходство с голосом покойного Саида было небольшим, но, как и предсказывал Мерт, на это не обратили внимания. Один из боевиков приоткрыл дверь и крикнул какому-то Рашиду, чтобы позвал Амину. Когда он обернулся, его напарник уже лежал мертвым. Олег убил его ударом кинжала в сердце и придержал, чтобы не было шума. Пораженный боевик на мгновение застыл и получил удар вторым кинжалом. Едва он успел оттащить тела, как открылась дверь, и в фойе вышла одетая в черное платье девушка. Она была в никабе, из прорези которого на Олега удивленно смотрели широко открытые глаза. На талии юной шахидки был надет пояс смертницы, а в правой руке она держала пистолет Макарова.

— Что с ними? — взволнованно спросила она, показав стволом пистолета на лежавших на полу боевиков.

Не отвечая, юноша ударил ее в горло, перебросил через плечо легкое тело и понес к напарнице. Когда она переоделась, они снова разделились. Олег побежал вверх по лестнице, а Лена осталась стоять внизу.

«Ты ждешь здесь пять минут, чтобы Олег успел захватить балкон и обезвредить мину, — объяснил девушке Мерт. — Потом уничтожишь трех боевиков у главного входа и всех тех, кто выбежит на выстрелы из зала. Все остальное он сделает сам».

Юноше понадобилось чуть больше минуты, для того чтобы добежать до нужных дверей.

— Асхаб! — крикнул он. — Бегом к командиру, а я здесь тебя заменю!

Когда бросившийся выполнять приказ боевик поравнялся с Олегом, тот повернулся и всадил ему в спину кинжал. Заур не увидел убийства напарника и не успел отреагировать, когда брошенный с трех шагов кинжал вонзился ему в горло. Вынув оружие из тел, юноша вытер клинки об одежду одного из убитых, заткнул кинжалы за пояс и открыл дверь. Заложников на балконе было мало. Женщин посадили справа, а несколько мужчин сидели с левой стороны. Возле первого ряда стоял стальной баллон, к горловине которого была примотана скотчем какая-то коробка. Рядом с этой миной сидели два охранявших ее боевика. Оба были в гражданской одежде и отличались от заложников только масками и поясами с оружием. Из него у них были пистолеты Стечкина и самодельные гранаты.

— Хорошо, что ты пришел, — сказал Олегу один из них. — Двум бабам приспичило отлить. Были бы еще молодые, я бы сходил, а так…

— Если кто-нибудь будет орать, убью! — предупредил юноша пораженных заложников, перелез через отделявший его от убитых боевиков ряд кресел и занялся миной.

«Чтобы вы могли разбираться в подобных самоделках, мне придется записать в ваши головы кое-какую информацию, — сказал Мерт. — В этой коробке расположен взрыватель, который осуществляет подрыв или вручную, или по сигналу мобильного телефона. Все, он закончил. Сейчас будет самое сложное. Ожидание закончилось».

Внезапно ребята увидели фойе и идущую к центральному входу Лену.

— Тебе чего? — удивленно спросил один из боевиков, когда она подошла к дверям.

Не отвечая, девушка за две секунды расстреляла всех троих, схватила с пола один из упавших автоматов и бегом вернулась в фойе. Она успела присесть и навести оружие на двери, когда они распахнулись. Выбежавший из зала боевик в синем свитере получил в грудь короткую очередь и упал. Следом появился второй, который увидел тела, но ничего не успел сделать. В зале слышалась стрельба, а в двери больше никто не лез.

Когда Лена сделала первый выстрел, Олег уже успел осмотреть зал. В проходе между партером и бельэтажем стояла еще одна мина, возле которой находились три женщины в черном. Остальные шахидки сидели в разных местах зала. Боевиков в партере не было, только двое из них ходили по крайним проходам, и еще двое сидели недалеко от мины. Остальные в количестве семи человек сидели на сцене, где на двух стульях стояла большая железная канистра, к которой было что-то примотано. Двое сидевших в проходе вскочили и бросились к выходу. Не отвлекаясь на них, Олег быстро расстрелял охранявших мину женщин и двух боевиков в проходе и успел убить или ранить еще четырех на сцене. Прятаться там было негде, поэтому уцелевшие просто сбежали. Теперь нужно было перебить смертниц. В реальности они не взорвали свои пояса и погибли от пуль спецназа, и сейчас все кончилось так же, только за двести бойцов работал один Олег. Некоторые из них в него стреляли из пистолетов, но ни одна не попала.

— Хватит, — сказал Алер очутившимся на корабле ребятам. — Три боевика сбежали и одна женщина бросила оружие и спряталась в бельэтаже. Угроза взрыва ликвидирована, и очищен вход в здание. Такие операции не проводят без прикрытия, так что считайте, что весь Дом культуры занят бойцами спецназа. Какие у вас впечатления?

— Хорошо, что мы не ели, — ответил Олег. — Я бы все выблевал!

— Обязательно было убивать эту девушку? — спросила Лена. — Зачем вы это сделали?

— Их и в реальности всех перебили, даже тех, кто уже не представлял опасности, — ответил возникший рядом с ними Мерт. — Надеть на себя пояс смертника может только человек с повернутыми мозгами. Таких бесполезно перевоспитывать. А вам там нужно было только убивать. Было бы два-три террориста — другое дело, но не сорок.

— За вас работал Мерт, — сказал арк. — Сами вы пока не справитесь. Вас бы там раз пять убили. А ведь он использовал только то, что доступно вам, только возможности ваших тел и ваше знание приемов. Вот ты дрался с двумя не такими уж сильными противниками и не смог их одолеть, не прибегнув к помощи защитника. Если бы твоим телом управлял мой друг, он бы вырубил их за секунды. Знание приемов и хорошо развитое тело — это хорошо, но недостаточно. Нужна непоколебимая уверенность в себе, подкрепленная реальным опытом и готовностью к любым действиям для достижения поставленной цели. Как видите, двое таких заменили две сотни опытных воинов и газ.

— Мы хорошо говорили на чеченском языке, — возразил Олег. — Вряд ли его знали бойцы «Альфы». И потом мы очень молоды. К мужчинам отнеслись бы с опаской.

— Ты прав только насчет возраста, — сказал Алер. — С Чечней воевали три года и давно было ясно, что неприятности от нее — это надолго. Неужели трудно было научить языку своих профессионалов или использовать кого-нибудь из чеченцев? Силовые министерства давно используют женщин, в том числе и в боевых операциях, а к ним было бы такое же отношение, как к вам.

— А если бы их послали, и операция провалилась? — спросила Лена. — Если бы при этом погибли заложники, я думаю, что у руководивших операцией генералов сорвали бы погоны.

— Это веский довод к тому, чтобы не рисковать, — согласился Алер. — Все упирается в кадры. Настоящих профессионалов очень мало, но им можно доверить и не такое, не опасаясь за свои погоны. А провалы бывают всегда. Мог закончиться провалом и штурм спецназа. Газ не вырубил всех, например, того же Бараева, так что шанс на подрыв хотя бы одной из мин был. Оправдываться вашим генералам было бы легче, это да. Они сделали все, что было возможно! Ладно, поговорим о другом. Я хочу вылепить из вас реальных супергероев, чтобы ваша крутизна не исчезла после нашего отлета. Мерт будет каждый день вытягивать вас сюда для занятий. Рассчитывайте на пять-шесть часов интенсивных тренировок. Мы дадим вам знания и еще немного улучшим мозги, но нужные навыки и опыт придется нарабатывать самим.

— Можно задать вопрос? — спросил Олег. — Не скажете, для чего вам это нужно? Столько возитесь с нами, а сейчас взяли еще одну пару…

— Не можешь понять, почему представитель высокой цивилизации занимается ерундой? — усмехнулся арк. — Это только потому, что у тебя неправильное представление о высшем разуме. Вот чем я, по-твоему, должен заниматься? Я имею в виду не сейчас, а вообще.

— Я не знаю… — растерялся юноша. — Может быть, наукой?

— В сфере материального производства давно нет ни одного арка, — сказал Алер. — Науку двигают машины, нам за ними не угнаться. Мы разбираемся в результатах научного прогресса, но сами в нем не участвуем. У нас много занятий, о которых вы не имеете ни малейшего представления, но большую роль в жизни каждого играет общение с себе подобными и представителями других разумных видов. При этом мы перестраиваем свою психику и поведение под каждый из этих видов. Когда это необходимо, меняется и внешность. И что я сейчас делаю? Я с вами общаюсь. Мы встретились случайно, но в том, что я с вами вожусь, никакой случайности нет. Если бы вы не были мне интересны, я нашел бы других. Имею я право на привязанность или это глупая слабость, непростительная для высшего разума? Я вижу, что ты все-таки недоволен. Не скажешь чем? Взрывом сверхновой или тем, что я из-за него вынужден был посетить Землю? Ты даже не представляешь, как исчезающе мала вероятность моего появления. Звезды превращаются в сверхновые крайне редко, а мы почти не пользовались Сириусом. Случилось чудо, в результате которого ты стал совсем другим человеком. Ты очень много от меня получил и получишь еще больше. Другой бы прыгал от радости и платил мне добром за добро, а в тебе я не вижу ни радости, ни желания пойти мне навстречу. Ты вынуждено подчиняешься из страха лишиться полученного. Скажи, чего ты вообще хочешь от жизни? Хочешь, как и твой отец, всю жизнь трудиться на заводе инженером, отдав право распоряжаться своей жизнью другим? Так живут многие граждане этой страны, но у тебя появилась возможность стать одним из тех, кто решает! Или ты считаешь, что в вашей жизни ничего не нужно менять?

— Извините, — ответил юноша, которому стало стыдно после слов арка. — Я все это понимаю и вам благодарен, но пока не определился со своими желаниями и будущим. Просто то, чем мы должны заниматься, не вызывает радости. Я сегодня убил очень многих…

— Ты убил несколько мерзавцев, для того чтобы жили сотни нормальных людей! Убийство может доставить удовольствие только извращенцу, у остальных оно вызывает неприязнь или отвращение. Даже хищник убивает только для того, чтобы насытиться. Сейчас в вашем мире ежедневно убивают сотни тысяч людей, и скоро война коснется и вас. То, что в мирное время для многих отвратительно, на войне становится нормой. А вас ждут и другие испытания. Сегодня во Франции взорвались три ядерных реактора на атомной электростанции Шинон. Эта АЭС расположена на берегу Луары в двухстах пятидесяти километров от Парижа. Реакторы у французов очень надежные, поэтому сами они взорваться не могли. Но главное — это не причины, а последствия, а они будут намного тяжелее чернобыльских. Из четырех реакторов работали три, а один был заглушен. Станция оказалась разрушена, и весь персонал погиб. Работавшие реакторы и тот, который остановили, были уничтожены взрывами. Ветер довольно сильный, и радиоактивное облако сносит на восток. Париж пока не заденет, но там и кроме него много городов, да и вообще местность густо заселена. По мере движения облако будет расширяться, и оно сильно загрязнит треть Франции, юг Германии, Швейцарию, Чехию и часть Австрии. Местность вокруг того, что осталось от станции, сильно загрязнена и много гадости попало в реку. Население в панике бежит, причем даже из тех мест, где пока совершенно безопасно.

— Это ужасно, но далеко, — сказал Олег. — Как этот взрыв может нас коснуться?

— Последствия взрыва не скажутся в Англии и Испании, — ответил Алер, — все остальные пострадают. Достанется Италии и Польше, только меньше и позже. Радиоактивное облако дойдет и до России, но уже не причинит вреда. А теперь подумай. Значительная часть пяти европейских государств, лет на двадцать станет непригодной для жизни. И англичане к себе никого не пустят. Не захотят, да и нет у них такой возможности. И куда побегут европейцы?

— К нам?! — ужаснулась Лена. — Сколько же их там?

— Примерно двести шестьдесят миллионов, — ответил за Алера Мерт. — Не бойся, все не прибегут. Я думаю, что сбежит каждый пятый, и это бегство растянется на полгода.

— Они придут не с пустыми руками, — сказал Алер. — Кроме того, многие беженцы — прекрасные работники. За спасение этих людей можно заставить заплатить их страны, но все равно такое переселение народов — это тяжелые испытания для всех. Иммигранты помогут сделать ваше государство самым сильным на планете, но до этого еще нужно будет дожить.

— Они могли бы отвоевать земли у исламистов или захватить часть Африки, — сказал Олег.

— В Европе скоро останется совсем мало продовольствия и еще меньше порядка, — ответил ему Мерт. — В таком положении не начинают войн. Можно воевать, когда есть надежда на трофеи, а их противникам или африканцам самим нечего есть. Проще прибежать к вам. Ребята, пусть о европейцах думают те, кому это положено, а мы с вами поговорим о другом. Не хотите рассчитаться со школой?

— Экстернат? — догадался Олег. — С новой программой мы его не потянем даже с улучшенной памятью. Я думаю, что его сейчас вообще не будет.

— Я ее запишу в вашу память, — пообещал Мерт. — Мне вам в нее придется много писать, два последних класса по сравнению с остальным — это ерунда. И мозги я вам улучшу, так что сами со всем разберетесь.

— Конечно, обратите на себя внимание, — добавил Алер, — но это пустяки. Даже если на вас выйдет ФСБ, у чекистов не будет никаких зацепок. Подумаешь, два юных гения!

— А когда мы пойдем на задание, они нагрянут домой с проверкой, — сказала Лена.

— Пусть проверяют, — усмехнулся арк. — Мы вырастили копии ваших тел и записали в их головы все, что нужно. Получили биороботов, которые на время вас заменят. Они будут все время связаны с Мертом, так что нормально отработают даже в сложной ситуации, а от вас после этого отстанут.

— А можно их посмотреть? — с любопытством спросила Лена.

— Как-нибудь потом, — отказал арк. — Они сейчас спят, а Мерт через защитников записывает в их память все, что с вами происходит. Ну так что насчет экстерната?

— Если все запишут, можно попробовать, — переглянувшись с подругой, ответил Олег.

— Так и сделаем, — кивнул Алер. — И себе развяжите руки, и мне. Не дело терять столько времени в школе, если без этого можно обойтись.

— Можно вопрос? — спросила Лена. — Вы нам дали английский язык, а потом еще и чеченский…

— Хочешь на халяву получить и другие? — спросил Мерт, — Вообще-то, можно. Я хотел записать вам все основные языки Земли, но к ним можно добавить языки народов России и всех ее соседей. Те языки, на которых почти никто не говорит, давать не буду, поэтому всего получится около сотни. Этого хватит?

— А голова не лопнет? — спросил Олег.

— От такой ерунды? — засмеялся Алер. — Конечно, нет. Там, в общем-то, небольшой объем информации. Учтите, что знания будут давать вместе с артикуляцией, поэтому на любом языке будете говорить не хуже тех, кто его использует всю жизнь, не прикладывая к этому никаких усилий. Ну что, обо всем поговорили? Можно отправлять по домам?

— У меня еще один вопрос! — торопливо сказал юноша. — Зоя просила спросить, когда…

— Она еще не готова, — перебил его Мерт, — в отличие от твоего друга. Если хочет стать самым крутым полицейским России, пусть занимается по-настоящему. Это все?

Очутившись в прихожей, Олег быстро снял куртку, разулся и вошел в гостиную. Есть хотелось страшно. Наверняка Алер чувствовал его голод, но ничего не предложил. Может, он питается таблетками, которые как-то высмеивал в разговоре? Сразу уйти на кухню не получилось из-за Зои. Она не сидела с другими у телевизора, а лежала на тахте и вскочила при его появлении.

— Ты где столько пропадал? — тихим голосом спросила она. — Я пыталась связаться, но и у тебя, и у Лены только короткие гудки! Твои родственники и мой отец о тебе забыли, но я-то помню!

— Заело любопытство? — улыбнулся он. — Знаешь, давай поговорим потом? Я сильно проголодался.

— Ужин на столе, — сказала Зоя, — только разогрей в микроволновке. Ты ешь, а я буду рассказывать новости. В Европе такое творится!

— И что же там творится? — спросил юноша, разогревая творожную запеканку. — О взрыве я слышал.

— Правительство Англии заявило, что может принять очень немногих, и с каждым будут разбираться отдельно, а Испания вообще отказалась принимать беженцев. Там все чуть не передрались. В Австрии пока никто не бежит, а у немцев, по прогнозам, треть территории будет непригодна для проживания. Поляки тоже никого не примут, только соглашаются пропустить беженцев через свою территорию. У них пока тихо, но облако подойдет к границе через два дня. Конечно, ветер может изменить направление, но наши метеорологи…

— Подожди, — остановил ее Олег, — пока не забыл, отвечу на твой вопрос. Я задал его Алеру, а он ответил, что Виктор уже готов, и дело за тобой. Скажи, говорит, будущему самому крутому полицейскому России, что нужно не изображать тренировки, а тренироваться. Теперь можешь рассказывать о метеорологах.

— Они считают, что направление ветра не изменится. У поляков радиация будет только на западе, и они сейчас оттуда бегут. Не все, но многие. Эта туча почти не навредит Украине и Белоруссии, а Прибалтику вообще не заденет. Сказали, что в Ростовской области фон останется прежним, а немного поднимется на границе с Белоруссией. Знаешь, комментатор сказал, что европейцы могут бежать или на Украину, или к нам. Но на Украине только начали наводить порядок и дали тепло в города. К тому же беженцев будет миллионов тридцать или больше, а сколько там той Украины! Если бы французская станция взорвалась летом, многие могли бы остаться. До зимы как-нибудь устроились бы. А сейчас, наверное, побегут к нам.

— А что говорят о причинах взрыва? — спросил юноша.

— Гадают на кофейной гуще, — фыркнула Зоя. — Все считают, что это диверсия, потому что не могли одновременно сдохнуть система охлаждения и управление режимом работы, да еще сразу на всех реакторах. На французских АЭС очень сильная охрана, так что это не беженцы. Мог спятить какой-нибудь француз с арабскими корнями. Говорят, что был такой среди программистов. Теперь проверяют, можно ли было так изменить программу работы, чтобы это привело к взрыву. Наверное, ничего не найдут, потому что от станции остался один фундамент. Да, ИГ не спешит признаваться в теракте. Скорее всего, боятся, что французы могут ответить тем же. Больше новостей не было, или их не передают из-за взрыва. Уже три часа говорят только о нем. Ладно, расскажи ты, из-за чего задержался.

— Я сегодня сильно устал, — сказал правду Олег. — Сейчас поел и страшно захотелось спать. Буду сопротивляться, сколько смогу, а потом засну. Поговорим, но только завтра.

Глава 10

На следующий день чуть не опоздали на занятия. Олег включил телевизор и из утреннего выпуска новостей узнал, что в России уже другая власть. Вернее, она осталась той же самой, только уже бессрочно. Объявлялось о роспуске Федерального собрания и приостановке действия некоторых статей Конституции. Правительство подчинялось президенту, а Совет Безопасности был численно сокращен и переименован в Совет Национального Спасения. Теперь это был уже не консультативный орган, потому что его решения приравнивались к законам. Работал он по-прежнему под руководством президента, обращение которого к народу передали сразу же после сообщения об изменениях в работе высших органов власти. В начале выступления он перечислил трудности, с которыми столкнулось государство, и обосновал необходимость сосредоточения всей высшей власти в одних руках.

— Если горит дом или тонет корабль, не время для дискуссий, — сказал Путилов. — Нужно принимать срочные меры для спасения и быстро реагировать на возникающие угрозы. Когда не будут большой опасности для существования нашего государства, мы вернемся к прежнему режиму управления. На это потребуется много времени, поэтому мы прекращаем работу Федерального собрания и аннулируем все мандаты депутатов. Перед возобновлением его работы будут проведены новые выборы. Хочу предупредить руководство всех политических партий. Мы не запрещаем их деятельность, но только до тех пор, пока она не станет препятствовать спасению России.

— Натуральная диктатура, — сказал уже позавтракавший отец. — И правильно. Вы еще у телевизора? В школу не опоздаете?

— Сейчас бежим, — ответил Олег и добавил Зое: — Быстрее собирайся, все остальное можно будет узнать у защитников.

«Ребята, вы выходите, или мне идти одному? — мысленно спросил ждавший возле подъезда Виктор. — Холодно же, я уже задубел! Да и время осталось мало, а бежать по морозу…»

Они не бежали, а очень быстро шли и успели в свои классы перед самым звонком. Видимо, одноклассники бурно обсуждали новости, потому что все были возбуждены, и классной, у которой был первый урок, пришлось их успокаивать.

— Успеете еще обсудить, — строго сказала Ирина Владимировна. — Я все понимаю, но сейчас у нас урок. Откройте тетради…

«Сергей, что было в выступлении президента?» — спросил Олег защитника.

«Много всего, — ответил тот. — Он говорил минут двадцать. Если вычленить главное, то президент пообещал, что будут приняты все меры для защиты России и всех ее союзников. А таких будет много. Помимо Казахстана, Сирии и кавказских республик, намечается заключение договоров о совместной обороне с Израилем, Ираном и Египтом. Вроде бы в таком союзе заинтересован и Пакистан, но в его правительстве пока до конца не решили».

«И за всех будем воевать? — удивился юноша. — Пупок не развяжется?»

«Или вы помогаете им защититься, или их силы после поражения обернут против вас, — ответил защитник. — Это касается всех, кроме Израиля, в котором вырежут евреев. Ваш президент сказал, что боевые действия союзников будут поддерживаться авиацией, а на Кавказе и в Казахстане — еще артиллерией и ракетами. Танковые и мотострелковые войска используют только в крайнем случае. Сейчас брошены большие силы на производство боевых самолетов, в первую очередь бомбардировщиков и штурмовиков. Истребителей хватит тех, которые у вас есть, потому что у будущего противника мало авиации. Президент сказал, что планируется массовое использование крылатых ракет, только нужно заменить спутники, которые использовали для их наведения. Многие из них вышли из строя из-за повреждения электроники гамма-излучением Сириуса».

«А о чем он еще говорил, кроме войны?»

«О катастрофе сверхновой и преодолении связанных с ней трудностей, и о взрыве на французской АЭС. Было сказано, что придется принять часть беженцев из Европы. Кого принимать и на каких условиях — это будут решать сегодня. В Москву прилетели министры иностранных дел Франции и Германии. Скорее всего, австрийцы обойдутся без вас, а правительство Чехии будет договариваться отдельно от остальных».

«Не сказал, куда их будут расселять? Или из-за европейцев не будут переселять северян?»

«Северян будут переселять, как и планировали, а об устройстве европейцев подумают после переговоров. Будет ясность с количеством переселенцев и с тем, что вы за них получите. Я думаю, что эта зима будет для вас трудной. Но хоть с Украиной нашли выход. Если бы к европейцам добавились украинцы, вы могли бы не выдержать».

Классная начала объяснение новой темы, и разговор с защитником пришлось прервать. Когда прозвенел звонок, и она ушла, обсуждение своих и европейских событий вспыхнуло с новой силой.

— Французы могли бы отсидеться на своей территории, — размахивая руками, говорил Боис Матвеев. — Хоть рвануло у них, но им самим мало досталось. Почти все снесло на соседей!

— Умник! — презрительно сказал Рустам. — У них заражена не очень большая территория, но на ней выпало больше осадков, чем у соседей. Лет тридцать ничего нельзя сеять, а я и после этого ничего из их продуктов не ел бы. Французы не дураки и очень трепетно относятся к своему здоровью. Наверняка в зоне заражения уже никого нет. А те, кто не пострадал, не горят желанием впускать беженцев в свои квартиры. И продуктов у них на всех не хватит. Мало того, что многое пропало во время бунтов мигрантов, так теперь будут потери в зараженных районах.

— Борис прав, — поддержал Матвеева Третьяков. — Если бы французы помогали всем подряд, а не только родственникам, как-нибудь выжили бы. И еще, несмотря на новое лекарство, они панически бояться радиации. Сначала облучал Сириус, а теперь еще и это.

— Если бы они решили никого к нам не отправлять, не прислали бы своего министра, — сказал Сергеев. — Продовольствие мы Франции не продадим, а для чего тогда ехать? Остаются одни беженцы. Франция откупится оборудованием, сэкономит продовольствие для оставшихся, и не нужно будет вкалывать, обустраивая десятки миллионов сограждан. С их точки зрения, очень логично переложить эту работу на нас. Если наши разрешат им и немцам создать автономию, представляете, как на нас будут влиять?

— От такого влияния может быть большая польза! — горячо возразила Света Белякова — самая низкая девушка в классе.

— Польза обязательно будет, — вступил в разговор Олег, — только кому и когда? Даже если и нам, это будет еще очень нескоро, а вот неприятности из-за их приезда достанутся всем и сейчас. Многих будут уплотнять, а еще приедут северяне. И нормы на продукты могут урезать. Но в этом обсуждении мало смысла: как наверху решат, так и будет.

— Мы скоро будем завидовать украинцам, — засмеялся Сорокин. — Беженцы на Украине не задержатся, поэтому не будет никакого уплотнения. И продуктов у них достаточно, а газ халявный. И к белорусам почему-то никто не бежит, только к нам.

— Класс! — сказал Виктор. — Из Китая к нам бегут, из Средней Азии — тоже, а теперь еще и из Германии с Францией. Не государство, а Ноев ковчег. Интересно, что из всего этого получится.

Прозвенел звонок, и спор прекратился. Биология была легким предметом, поэтому Олег опять смог отвлечься. На этот раз он обратился к пришельцу:

«Алер, я вам не помешал?»

«Если бы помешал, услышал бы гудки, — ответил арк. — У тебя какой-то вопрос или просто соскучился?»

«Я хотел спросить, нельзя ли нас забирать пораньше? Обычно вы это делаете, когда я уже провожу Лену».

«Нацеловались? — усмехнулся Алер. — Если хочешь, мы вас заберем прямо из школы, и никто этого не заметит. У тебя все?»

«Есть еще один вопрос. Вы ведь в курсе решений нашего правительства?»

«К каждому значимому человеку в вашем правительстве и в окружении президента прикреплен разведчик. Говори, что тебя интересует».

«Мне интересно, как обеспечат жильем всех беженцев и северян».

«Всеми возможными способами, — ответил арк. — Их поселят во все ваши здравницы и на время реквизируют непроданные и пустующие квартиры, в том числе и элитные. На юге построят много бараков, в которых можно будет перезимовать. Это переселение затронет и школьников. Вторые и третьи смены были только в каждой четвертой школе, а теперь будут во всех. При этом число школ сократиться вдвое, а это освободит двадцать пять тысяч зданий. Без большого комфорта в них можно устроить пять миллионов беженцев. Остальных будут селить к тем, у кого есть лишние комнаты. Весной планируют начать строительство жилья и увеличить мощности на многих заводах строительных материалов. Хотят построить целые города и до зимы обеспечить квартирами десять миллионов человек. Помимо жилья, будут строить много других объектов, в том числе и заводы, оборудование для которых вам пришлют. Людей мало где-то пристроить, им еще нужно дать работу. Вряд ли эти планы выполнят в полном объеме, потому что к лету вы уже будете воевать. Жить друг у друга на головах придется года два, пока не уедут домой северяне, а для беженцев построят дома».

«Им разрешат создать автономию?»

«Ни в коем случае, — сказал Алер. — Могут компактно размещать, строя для них города, но никаких национальных территорий не будет».

Обычно при таких разговорах Олег следил глазами за учителями, но сейчас немного увлекся и застыл, за что получил замечание и прервал разговор.

— С кем общался? — спросила Лена на перемене.

Многие ребята опять обсуждали мировые проблемы и делали это в другом конце класса, а остальные вышли в коридор, поэтому возле них никого не было, и говорили свободно.

— Спросил, что Алер подслушал у правительства, — ответил юноша. — Во многих школах введут еще две смены и нагонят учеников из других, а в те, которые освободятся, заселят беженцев. Я думаю, что нужно попросить Мерта поскорее улучшить нам мозги и записать в них хотя бы десятый класс. Неохота мотаться в другую школу, а если нашу сохранят, в нее будет ездить толпа тех, кому не повезло. Это лучше, но тоже плохо, поэтому нужно браться за экстернат. Еще я его попросил раньше нас забрать. Это ничего, что я решил за двоих?

— Плохо, что не советуешься, — ответила девушка, — но я тебя прощаю. Главное, чтобы это не вошло у тебя в привычку.

Олегу было интересно, что им сегодня даст пришелец, поэтому для него день тянулся медленнее обычного. Юноша не забыл убийств, но Алер нашел для него нужные слова, поэтому будущие тренировки уже не казались страшными и отвратительными. Когда закончился последний урок, он вместе с подругой оказался на корабле.

— Я забрал ваши сумки и одежду, — сказал возникший рядом Мерт. — Начинаем работу. Садитесь в кресла и закройте глаза.

Перед ребятами возникли два кресла, в которые они послушно сели.

— Не жмурьтесь, а просто прикройте веки, — сказал обоим Мерт. — Уже все.

— А что с нами сделали? — спросила Лена. — Я ничего не чувствую и вроде бы не узнала ничего нового.

— Пока только улучшил аналитические способности, — ответил Мерт, — точнее, запустил их улучшение. Дня через два-три почувствуете. Этот процесс можно ускорить, но вам не к спеху, поэтому займемся другим. Сейчас вы заснете и во сне получите первую порцию информации. В нее войдут все предметы за десятый и одиннадцатый классы и обещанные языки. Все это вспомнится уже завтра, но записанные в память учебники нужно будет внимательно просмотреть. Мало помнить, нужно еще научиться использовать запомненное. Я думаю, что вам хватит двух месяцев, для того чтобы рассчитаться со школой, а десятый класс осилите быстрее. Сегодня больше ничего не будет, а вот завтра я возьмусь за вас всерьез! Надевайте свои куртки и берите в руки все остальное. Мы вас не задержали, поэтому не будем морочить головы вашим матерям. Доставлю к родному порогу, а в квартиру войдете, как полагается, через него.

Как только Олег оделся и взял в руки школьную сумку и сапоги, он очутился на своей лестничной площадке. Отперев дверь, юноша зашел в прихожую.

— Что-то сдохло в лесу, — сказала увидевшая его мать. — Почему так рано? Неужели поссорился с Леной?

— Это невозможно в принципе, — ответил он, заходя в гостиную. — А почему ты не на посту?

— На каком посту? — не поняла она.

— Не сидишь за телевизором, — пояснил сын. — Нет электричества, или он сломался?

— Надоело мне, Олежек, его смотреть, — вздохнув, ответила мать. — От таких новостей можно сдохнуть. И каждый день добавляется какая-нибудь гадость. Сегодня сказали, сколько будет беженцев, и объяснили, как их будут устраивать.

— И сколько? — спросил Олег. — Я этого еще не слышал.

— Приедут двенадцать миллионов французов и около пятнадцати — немцев. Остальных пострадавших будут устраивать в их странах. Сказали, что с нами за помощь расплатятся заводами, строительным оборудованием и машинами. Наверное, от всего этого будет польза, но многим сейчас не позавидуешь. Из-за этих беженцев и наших северян будут уплотнять треть живущих в городах семей! С северянами все-таки легче, мы вон с нашими живем почти как с родственниками, а как жить с теми, кто даже не знает языка? И ведь это общежитие не на одну зиму, а на несколько лет, да и то только в том случае, если не начнется война. А если будем воевать, какое может быть строительство? У Нины Ивановны трехкомнатная квартира, поэтому к ней наверняка кого-нибудь подселят. Бедная женщина так переживает, а ведь у нее больное сердце!

— Скажи ей, чтобы меньше переживала в тех случаях, когда все равно ничего нельзя сделать, — посоветовал юноша. — Мне это тоже часто говорят.

— Хороший совет, но не для таких людей, — сказала мать о соседке. — Мои родители еще застали коммуналку, а потом долго жили на чужих квартирах, пока не получили свою. Им все это было бы легче пережить, а мы слишком привыкли к хорошей жизни. Мало кто это ценил, все больше ругались из-за тесных квартир и малых зарплат. Люди могут безропотно жить в тяжелых условиях, если в них живут все. Вот когда узнают, что у соседа всего больше…

— А сейчас эти соседи припрутся к нам, — устраиваясь на тахте, сказал Олег. — Мы для них были опасными дикарями, и сейчас не будет ни любви, ни даже благодарности. Какая любовь, если приходится годами жить с кем-то рядом в таких условиях! Да и вообще добро помнят очень недолго. Ладно, мы уже приютили северян, поэтому больше никого подселить не должны. Было в новостях еще что-нибудь?

— Я после этого сообщения выключила телевизор, — ответила мать. — Включишь, когда придет отец. Отдыхай, а я пойду к себе почитаю.

Она ушла в спальню, а к Олегу, услышав разговор, заглянула Зоя.

— Ты тебе не помешаю? — сев на тахту, спросила девушка. — Одной как-то одиноко и даже немного страшно.

— А почему не общаешься с Виктором? — спросил он.

— Я с ним уже говорила, — ответила она, — но мысленный разговор — это не то, и я не хочу ему плакаться. Мне кажется, что ты для этого подходишь больше.

— Ну плачься, — согласился Олег. — Интересно, что должно было случиться, чтобы ты расклеилась? Это из-за последних новостей?

— Не знаю, — сказала Зоя. — Наверное. Каждый день столько чернухи, а тут еще отец предупредил о том, что может на несколько дней задержаться на службе. В правительстве опасаются беспорядков, поэтому полиция на особом режиме. И мне вдруг стало так тоскливо и одиноко! Мне нравится Виктор, но вряд ли это любовь, да и вообще он еще мальчишка. Единственный по-настоящему родной человек — это отец, и если с ним что-нибудь случится… У него и так опасная работа, а сейчас у нас такое начнется! Он сам сказал, что должна вырасти преступность, не говоря уже о терактах и беспорядках.

— Ну и обратись к Алеру, — посоветовал юноша. — Ты теперь его кадр, а о кадрах нужно заботиться. Он нам с Леной оздоровил семьи. Мои даже знают о том, что я связан с пришельцами. Я думаю, что Петр Сергеевич должен понравиться Мерту. Он легко сделает из твоего отца Геракла, а может расщедриться и на защитника. После этого к властям побежит только круглый идиот. Ну скажет он о своем контакте, и что дальше? Был контакт и сплыл, то же самое и с защитником. Останется со своей силой и перспективой долгих и бесполезных медицинских исследований.

— А как обратиться? — спросила девушка.

— Не нужно никуда обращаться, — связался с ними Мерт. — Скажешь мне, когда твой отец будет дома. Посмотрим, чего он достоин. Силу и здоровье дам в любом случае. А ты лучше не страдай и не мешай отдыхать Олегу, а иди тренировать мышцы.

— Начнем наше сегодняшнее заседание, — сказал президент. — На повестке дня три вопроса: прием мигрантов из Европы, подготовка вооруженных сил к войне и реакция общества на последние события. Владимир Андреевич, что сделано по первому вопросу?

— Разостлали указания во все, задействованные в программе министерства, — ответил министр по делам ГО, ЧС и ликвидации последствий стихийных бедствий Пучин. — Срочно выкупается элитное жилье для тех, кого доставят самолетами. Остальных будут вывозить по железной дороге, автотранспортом и теми кораблями, которыми нам отправят оборудование. Эвакуация мигрантов растянется на полгода, что даст нам возможность обеспечить их прием. Мы этим занимаемся только два дня, поэтому рано говорить о результатах. Все, что мы приняли на прошлом совещании, сейчас в работе. Самая большая сложность — это расселение беженцев в квартирах граждан, но этим займутся городские власти. Мы проводим общий учет и организуем продовольственное снабжение. К весне развернем строительство, а пока ищем места для будущих заводов и заводских поселков. Работы очень много, но должны успеть. Со строительством многое будет зависеть от того, как наши партнеры будут выполнять взятые на себя обязательства. Семьдесят процентов всего оборудования предназначено для него.

— Какая реакция на возможное проживание с европейцами? — спросил Путилов.

— Какая она может быть, Владимир Владимирович? — пожал плечами Пучин. — Нормальный человек такому не обрадуется даже за деньги, а мы только забираем и ничего не даем взамен. Увидим, когда придут первые поезда. Это у нас будет отслеживать Владимир Александрович.

— Люди выделены и работают, — сказал министр внутренних дел Колокольников. — Я не ожидаю каких-то массовых беспорядков из-за приезжих, но без эксцессов не обойдемся. Продовольственные резервы и охрана их доставки пока возложены на мое министерство. С этим все должно быть в порядке. Вообще, жилищный вопрос и снабжение проработаны хорошо, особенно если учесть то, сколько времени нам дали на подготовку. Вот социальные вопросы переселения таких масс не очень дружественного нам населения, да еще испытавшего стресс ядерной катастрофы, никогда никем не прорабатывались. Как поведут себя люди, выброшенные своей Родиной в во многом чуждое для них государство? Мы принимаем меры для облегчения общения, но все это пойдет с большим запаздыванием. Немногие из переселенцев смогут говорить по-русски, и у нас почти никто не знает их языков. Скорее договорятся на английском. Поначалу всем придется трудно, поэтому мы прогнозируем взрывной рост числа бытовых конфликтов и преступлений. Нужно ежедневно воздействовать на население через все СМИ. Кстати, на телевидении будут каналы на французском и немецком языках для такой же обработки. В нынешней ситуации мы сможем реагировать только на эксцессы, а профилактикой пусть занимаются другие. Нет у моего министерства такой возможности.

— Все разрешенные каналы и так день и ночь настраивают наших граждан на тяжелую борьбу и лишения, — сказал председатель правительства Медведов. — Кроме этих нравоучений, которые уже никто не слушает, и выпусков новостей, почти ничего не показывают. По-моему, это ваш перегиб, Александр Васильевич. Скоро население перестанет пользоваться телевизорами. Зачем тратить электроэнергию, чтобы смотреть новости, если их можно послушать по радио? Людям и так трудно, а вы их еще лишаете возможности развлечься.

— Я поговорю с теми, кто этим занимается, — пообещал директор ФСБ Бортновский.

— Давайте перейдем ко второму вопросу, — сказал президент. — Доложите, Сергей Кужугетович.

— С увеличением личного состава армии сложностей нет, — начал отчитываться министр обороны Шогжалов. — У нас нет времени возиться с подготовкой новобранцев, поэтому призываем потерявших работу резервистов. Через месяц армия удвоится, и набор прекратим. Офицеров тоже берем из резерва и отправляем на переподготовку. К весне не будет проблем с вооружениями. За несколько последних лет созданы большие запасы, к тому же у наших противников не будет современного оружия, поэтому и у нас нет необходимости производить самую современную технику. В будущей войне в основном планируется использование дистанционных средств борьбы, но мы стараемся по максимуму усилить все виды вооруженных сил. Главная наша ударная сила — это авиация. Остановка производства гражданских самолетов, позволила бросить все резервы на увеличение выпуска боевых, в первую очередь штурмовиков и бомбардировщиков. С учетом перехваченных зарубежных заказов к лету должны получить больше ста новых машин. Такая же ситуация и с производством вертолетов. Выпуск крылатых ракет увеличили в пять раз, и будем еще расширять производство. Главное, что может помешать их использованию, — это отсутствие спутников. Разведку можно вести и самолетами, хоть этот способ во многих отношениях хуже, но мы не сможем точно наводить ракеты на цель. Интенсивность гамма-излучения уже упала в четыре раза и продолжает уменьшаться. Сейчас заканчивают изготовление навигационных спутников с усиленной защитой. Я надеюсь, что мы успеем вывести их в космос до начала боевых действий. По расчетам ученых, такие спутники должны прослужить от двух до трех лет. Если это получится, я могу гарантировать, что мы обойдемся без ядерного оружия. Его там крайне нежелательно применять, потому что обязательно пострадает кто-нибудь из союзников. Мы и Израиль предупредили, что первое же применение их атомных бомб без согласования с нами — это конец нашего союза.

— А что вы собираетесь обстреливать «Калибрами»? — поинтересовался Медведов.

— Военные предприятия, главным образом в Турции, — ответил министр. — Если разрушить военную промышленность, Халифат долго не продержится. Внешних поставок нет, а запасов надолго не хватит.

— Неужели совсем нет вопросов, кроме спутников? — не поверил Путилов. — У вас же были сложности с рядом предприятий ВПК.

— Сложности были из-за недостатков в снабжении, — объяснил Шогжалов. — Как только мне развязали руки, я со всеми разобрался, так что этих трудностей больше нет.

— Это хорошо, — довольно сказал президент. — Значит, у нас остался последний вопрос. Частично мы его уже рассмотрели, когда говорили о беженцах…

Утро началось с сюрпризов. Первым был большой фингал под глазом у Рустама. Пострадавший сидел за своим столом и ни с кем не общался, и к нему никто не лез с шутками или вопросами. Он был так зол, что запросто мог одарить шутника таким же украшением, наплевав на последствия.

«Можешь его допросить, чтобы никто этого не заметил?» — спросил охранника Олег.

«Если вас интересует подбитый глаз, то это почти наверняка работа той парочки, которую он на вас натравил, — отозвался Сергей. — Для допроса нужно хотя бы десять секунд, а Рустам сейчас в центре внимания. Если он застынет…»

«Понятно, — сказал юноша. — Ладно, это не горит. Я тоже так подумал, но хотел уточнить. Если Рустама избили те парни, он это избиение и потерю приятелей тоже запишет на мой счет. Значит, будут еще наезды. Я под твоей защитой и сам кое-что могу, но все равно неприятно».

Сегодня в утреннем выпуске не было таких новостей, которые взбудоражили бы класс, поэтому не было и обсуждений, и все были спокойными. Такие новости принесла Ирина Владимировна.

— Здравствуйте, — поздоровалась она с классом. — Садитесь. Прежде чем начать урок, скажу, что нашу школу не закроют, а у вас с понедельника будет третья смена. Занятия начнутся в шесть вечера…

— А когда будем заканчивать? — перебив учительницу, спросил Рустам. — Ночью?

— Твое украшение под глазом — это еще не основание для нарушения дисциплины, — сказала Ирина Владимировна. — Сейчас я вам обрадую. С того же понедельника вы будете учиться по старой программе с отменой двух дополнительных уроков. Поэтому не все так печально. Уроки военной подготовки остаются, но они у вас будут не в школе и в утренние часы. А сейчас все успокоились и настроились на учебу. Проверим, как вы усвоили преобразование тригонометрических выражений. К доске пойдет… Сорокин.

«Олег, вы как будете заниматься с понедельника?» — из своего класса спросила Зоя.

«В третью смену», — ответил он.

«А мы во вторую, — едва не плача, сказала она. — И что теперь делать?»

«Не вижу поводов заламывать руки, — ответил юноша. — Будете общаться по утрам и в воскресенья. Как твои тренировки?»

«Тренируюсь до посинения, — ответила Зоя. — Мышцы уже в два раза больше. А почему ты спросил?»

«Как только будешь готова, вами займутся на корабле, — объяснил Олег. — Нам в голову закачали все учебники для экстерната, а вы ничем не хуже. Заодно улучшили мозги, хотя я этого пока не заметил. Позанимаемся несколько месяцев и освободимся от школы. У тебя, правда, три класса…»

«Все равно попрошу Мерта! — сказала девушка. — Буду вкалывать как проклятая, но закончу школу вместе с вами!»

«Сегодня заберем всех, — передал Мерт. — Намечается работа, поэтому нужно ускорить вашу подготовку».

Многие приносили в школу карманные радиоприемники и на переменах слушали новости. После первого урока передали сообщение об очередном теракте.

— Ребята, в Москве взорвали автобус! — крикнул слушавший передачу Сергеев. — Говорят, что он был битком набит людьми, и все погибли!

— Какой ужас! — побледнела Рогожина. — Опять смертник?

— Для этого не нужен смертник, — сказал Рустам. — Завел таймер, сел в автобус и оставил в нем сумку с бомбой. Зачем погибать самому, если можно уйти? Таких террористов хрен найдешь! Хорошо, что взорвали в Москве, а если начнут взрывать у нас?

— Этих террористов нужно уничтожать, как бешеных собак! — зло сказала Нина Костина — самая красивая из девушек бывшего десятого «Б».

— Мусульмане — все фанатики, — высказался Третьяков. — Европейцам хорошо! Вывезли своих беженцев, а заодно и тех, кто набежал раньше, и теперь никаких терактов! А у нас так не сделаешь.

— Сталин уже вывозил, — сказал Рустам. — Потом его за это облили грязью, и никто не хочет вспоминать, из-за чего это делали.

— Этого делать нельзя! — возразил Олег. — Если пойдут такие разборки со своими, нам и война с Халифатом не понадобиться. Большинство мусульман — это нормальные люди, а с ненормальным меньшинством нужно разобраться жестко!

Глава 11

— У вас здесь есть что-нибудь еще, кроме кресел? — осматриваясь, спросила Зоя. — Это ведь звездолет!

— Здесь есть я, — ответил ей Мерт, — а ты не на экскурсии. Вас сюда забрали для учебы, вот ею и займемся. Я уже говорил о том, что скоро у вас будет много работы.

— А нельзя было предотвратить теракт с автобусом? — спросила она. — Погибло столько людей! Если бы я о нем услышала не в классе, а дома, наверное, разревелась бы.

— В мире каждый день гибнут сотни тысяч людей, а мы не служба спасения и не ваше ФСБ. Подполье Халифата и местные радикалы — это хорошо законспирированные группы фанатиков, которые редко связаны между собой. Мы не ставили перед собой цель — очистить от них ваше общество. При разведке кое на кого натолкнулись, их и отслеживаем. А теракты, подобные сегодняшнему, вообще нельзя предотвратить, не уничтожив самих террористов. У вас их еще будет много.

— У нас в классе об этом говорили, — сказал Олег. — Было даже предложение выселить мусульман. Это возможно?

— Глупое предложение, — ответил Мерт. — В Европе это прошло, потому что мусульман в ней было всего шесть процентов от общей численности населения и две трети из них приехали в последние пятьдесят лет и слабо интегрировались в европейское общество. К тому же вам до того, что у них творилось, еще далеко. С экономическим ущербом смирились ради безопасности. У вас так не выйдет. В России мусульман процентов пятнадцать, и для всех она является родиной. Мусульмане живут в разных регионах, перемешаны с другим населением и играют большую роль в экономике. Радикальных исламистов среди них мало, и их очень трудно выявить. Выселение — это крайняя и очень жестокая мера. Если хочешь кого-нибудь депортировать и при этом сохранить людей, нужно вложить большие средства в строительство жилья и всего остального, что нужно для жизни. Вам для полного счастья не хватает только такого строительства! Депортация на своей территории вызовет ненависть, которая вернется к вам волной терактов, а если выгоните за пределы России, ненависти будет еще больше, и этим вы только усилите своих врагов. Простые решения редко дают те результаты, которых от них ждут. Вам нужно беспощадно бороться с радикалами, а всех остальных сделать друзьями и соратниками. Это очень трудный, но единственно верный путь. Альтернативой ему будет уничтожение миллионов людей. Зальете кровью Россию, ослабите ее во всех отношениях, а потом многие поколения будут жить с чувством вины. Вы этого хотите?

— Ни один нормальный человек такого не захочет! — сказала Зоя. — Просто сейчас стало страшно жить. Нет никакой определенности, повсюду беды, и им не видно конца!

— Для того чтобы не бояться бед, вы должны стать сильными! — сказал Мерт. — Поэтому довольно болтовни. Быстро садитесь в кресла!

— А что вы с нами сделаете? — спросил Виктор, устраиваясь в кресле рядом с Зоей.

— Ваших друзей сделаем круче Джеймса Бонда, — ответил Мерт, — а вам пока дадим только то, что они уже получили: борьбу, языки и школьные знания. Потом займемся физической подготовкой. Одно такое занятие даст вам больше, чем неделя твоих тренировок. Напоследок проведете учебные схватки со своими тренерами. Мы вырастили их, используя образцы тканей и матрицы личностей реальных людей, которые стали мастерами боя. Нормальная программа? А теперь закройте глаза и расслабьтесь.

Когда Олег открыл глаза, рядом была только Лена, а кресла, в которых раньше сидели друзья, исчезли.

— А где ребята? — спросила тоже пришедшая в себя девушка.

— Им записали в двадцать раз меньший объем информации, — ответил возникший в комнате Мерт, — поэтому они намного раньше освободились и сейчас укрепляют мышцы.

— Записанное опять проявится завтра? — спросила Лена. — Вообще-то, я и того, что вы писали в прошлый раз, не вспомнила.

— И меня не понимаешь? — по-французски спросил Мерт. — Все вы вспомнили, просто для активации знаний нужен толчок. Попробуйте вспомнить учебник алгебры.

— Здорово! — сказал Олег. — Но я ее все равно не знаю, только помню. Если дадут решать что-нибудь из нового, ничего не получится.

— Я вам об этом говорил, — кивнул Мерт. — Нужно не просто запомнить, а осознать. Завтра ваши мозги начнут работать по-другому, тогда и займетесь. Причем можете заниматься на уроках или тогда, когда заняты чем-нибудь другим, например, с кем-нибудь разговариваете. Сознание разделится на два потока, а потом снова станет единым.

— А что все-таки записали сегодня? — спросил юноша.

— Скачали из секретных баз разных силовых структур все, чем они пичкают свои кадры, и сделали выжимку самого полезного. Заодно дали сведения об особенностях жизни и быта многих народов Земли. Если тебя одеть, как араба, будешь отличаться от них только своим славянским лицом. В поведении и разговоре не будет никакой разницы. Можешь даже показывать свое благочестие, цитируя Коран. Немного грима… С этими знаниями нужно работать точно так же, как с вашей алгеброй. Если потребуется изображать француза, вначале нужно посмотреть все самое полезное, что о них написано, причем это делается только один раз. Можете не смотреть, но тогда будете на все реагировать с задержкой. В общении с эстонцами это не страшно, а итальянцы заметят сразу.

— Где это мы? — спросила Лена, когда они вместе с креслами очутились в другом помещении с четырьмя соединявшими пол и потолок цилиндрами.

— Это процедурный кабинет, — пошутил Мерт. — Две кабины еще заняты, а вон те — свободны. Просто подойдите, а потом занимайте места.

Олег подошел к серому матовому цилиндру, в котором при его приближении открылся проход. Сначала юноша в него заглянул, а потом забрался внутрь. Проход исчез, и погас свет. Он потерял вес и перестал чувствовать ногами пол, а потом тело само начало тренировку. Все мышцы поочередно сильно сокращались и полностью расслаблялись, меняя очередность сокращений и скорость их выполнения. Процедура была неприятной, но Олег очень скоро к ней привык и потерял чувство времени. Когда все закончилось, и открылся проход, он почувствовал не усталость, а прилив сил.

— Здесь не только нагружают мышцы, — объяснил ожидавший их Мерт. — Одновременно их усиленно питают и ускоряют обмен. Дополнительно вас еще кое-чем облучают для повышения уровня внутренней энергии. Это очень полезная процедура, которой не пренебрегает даже Алер. Ваши друзья уже в спортивном зале.

Комната с цилиндрами исчезла, и все очутились в намного большем помещении. В нем не было ничего, кроме трех прямоугольных площадок, которые сантиметров на пять возвышались над полом и были окрашены в зеленый цвет. Возле одной из них стояли люди. Это были Виктор с Зоей и незнакомые ребятам молодые мужчина и женщина.

— Георгий Мурадов, — представился мужчина. — Мастер спорта России международного класса. Боевое самбо.

— Марина Молчанова, — поклонилась женщина. — Заслуженный мастер спорта России. Самбо и дзюдо.

— У них не полноценные личности, — объяснил Мерт. — Это биороботы, с которыми вы будете тренироваться. Учтите, что на время тренировок вас лишат защитников. Исход поединков может быть любым, но фирма «Мерт и Алер» гарантирует полное восстановление. На первых занятиях вас будут щадить, но это продлится недолго. Потенциально вы сильнее своих тренеров, вот мы и посмотрим, как вы сумеете это использовать. С завтрашнего дня начнет тренировки и вторая пара, пока только в поединках друг с другом. Тренеров будете менять, а когда повысите свой уровень, проведем групповые схватки. Когда каждый из вас сможет победить обоих тренеров, можно будет считать подготовку законченной. Параллельно будете работать с холодным оружием. Противники, на которых отработаете удары, внешне ничем не отличаются от людей. Стреляете вы хорошо, но дам и стрелковую подготовку, чтобы привыкли к своему оружию. Последний этап — это работа со специальными средствами.

— А для чего все это? — спросила Лена. — Вы не думайте, что я не хочу тренироваться, просто непонятно. Разве мы плохо работали с распылителями?

— Неплохо, — согласился Мерт, — но вашу работу видели все, у кого есть телевизор. Не понять того, что распылялась какая-то химия, мог только идиот. Я не думаю, что их много среди террористов, поэтому в следующий раз у них в дополнение к маскам будут респираторы или противогазы. Даже хороший респиратор ненадолго защитит от действия аэрозоля, а с противогазом он вообще не страшен. Поняла? Ну и молодец. Видите две двери? Это раздевалки. Заходите в любую и переодевайтесь. Все необходимое там есть. Сейчас проведете первый бой, а я приготовлю реанимацию. Не нужно так бледнеть: это была шутка.

— Чем мы должны подкрепить ваше желание отомстить русским, уважаемый Ленур? — спросил пожилой араб. — Вы ведь приехали за этим? Или вам нужна помощь в организации акции?

— У меджлиса достаточно своих возможностей, — ответил татарин. — Средства потребуются для покупки препарата. Украинцы дали только одну ампулу для пробы. Не скажете, как вы ее провели?

— В небольшом селении, — ответил араб. — Все заболели в первый же день, а умирать начали на третий. Потом там прошлись с огнеметами. Где украинцы нашли эту гадость?

— Говорят, что в Одессе, — ответил татарин. — Я думаю, что в американском центре. В нем осталась охрана, но это сумасшедшие парни, и у них много оружия.

— Сколько они готовы продать, и что требуют взамен?

— Двести ампул. Взамен хотят двадцать килограммов золота.

— Мы заплатим, — кивнул араб. — Они не хотят принять участие в акции? Я правильно понял, что эти парни из тех, кто воевал с русскими? Мы бы могли им доплатить. Они внешне не отличаются от своих бывших противников, поэтому вызовут меньше подозрений.

— Я с ними поговорю, — сказал татарин. — Если не согласятся, ничего страшного. У меня есть парни, которых я сам не отличу от русских.

— Если вы удачно проведете акцию в их столице, можете вызвать эпидемию и серьезно ослабить русских. Я уверен в том, что они справятся с заразой, но понесут огромные потери. Я бы отложил акцию до лета, чтобы в эти потери вошли беглецы из Европы, но это помешает нашим планам. Золото вы возьмете с собой, или его доставить нам?

— С вашего позволения, уважаемый Амир, я бы его взял с собой.

— Его вам передадут завтра утром, — кивнул араб. — Идите, и да поможет вам Аллах!

Когда за татарином закрылась дверь, открылась другая, и в комнату вошел невысокий мужчина, который ничем не походил на араба, кроме густой вьющейся бороды.

— Я думаю, что товар у него, а золото просто присвоят! — сказал он, садясь на стул, на котором только что сидел гость.

— Не все ли нам равно, кому достанется золото? — отозвался араб. — Главное, что на столицу наших врагов обрушится гнев Аллаха! У нас много храбрых воинов, но мало техники. Нашим врагам и так нелегко, а если их начнет косить американская зараза, Иран не получит никакой поддержки и будет захвачен, а мы утроим свои возможности в производстве оружия. Все-таки часть турецких заводов оказалась разрушена, и они не восстановлены до сих пор.

— А если у татар ничего не получится, или они сбегут с вашим золотом?

— Все в руках Аллаха! — сказал араб. — Может случиться и так. Тогда нам придется бороться с главным врагом. Если мы захватим Россию, то завоюем и всех ее соседей. Египет сдастся сам, с Ираном и Сирией мы справимся, а Израиль… У нас теперь есть свои атомные бомбы. Наши специалисты подготовили их к взрыву, и я не вижу больших сложностей с доставкой в Израиль. Жаль, что я не решаю один, иначе уже отдал бы приказ. Пока Америка занята своими бедами, этим нужно пользоваться. Если мы успеем укрепиться, то заставим с собой считаться весь мир!

Когда Олег вошел в гостиную, в ней за столом сидела вся семья и вернувшаяся раньше него Зоя. Телевизор не работал, а лица у родных были такими мрачными, как будто они только что кого-то похоронили. Судя по мокрым щекам матери, она опять плакала.

— Где тебя носит? — сердито спросил отец.

— А что случилось? — с тревогой спросил он. — Не с Дмитрием Николаевичем?

— С нами, — ответил отец. — Сегодня на работе сказали, что к нам поселят беженцев.

— А куда? — не понял юноша. — Все комнаты уже заняты.

— Тебе придется жить в одной комнате с сестрой, — объяснила мать. Купим еще одну кровать, а комод придется убрать.

— Ну и черт с ними, — высказался Олег, которому после избиения на тренировке все было безразлично. — Я с понедельника учусь в третью смену, поэтому в комнату Светы приду только спать, а днем она на работе. Кого хотят поселить?

— Они еще сами не знают, — сказал отец. — Беженцы начнут приезжать через пять дней, тогда и скажут. Плохо, что они не знают языка, а мы с матерью давно забыли то немногое из английского, что было выучено в институте.

— Язык будете знать, — пообещал юноша. — Я только что за вас попросил. Дадут немецкий и французский, а если хотите, то и английский. Других новостей нет?

— Иди ужинать, — сказала мать, — а свои новости посмотришь через полчаса.

— Я тоже поем, — сказала Зоя и вместе с ним пошла на кухню.

Олегу оставили омлет, который он поставил греть, а девушка достала из холодильника продукты и занялась приготовлением бутербродов.

— Ты будешь чай или кофе? — спросила она, намазывая на хлеб масло и паштет.

— Ничего я не буду, — отказался он. — Достаточно омлета.

— Бедненький, — пожалела Зоя. — Как тебя лупил этот Георгий! Лене досталось меньше. По-моему, она быстрее тебя.

— Я ему тоже врезал, — вяло возразил Олег. — Почему-то после последней процедуры Мерта все безразлично и хочется спать.

— Зато исчезли синяки и нормальный нос, — сказала она. — Все уже разошлись, поэтому сейчас поешь и будешь отдыхать, а новости можешь узнать у защитника. Самую главную ты уже услышал. Не представляю, как будем жить, если поселят большую семью. Нам даже холодильника не хватит.

— Уменьшат нормы на продукты, и обойдемся этим, — сказал он. — Ты лучше скажи, как твой отец.

— Завтра обещал зайти, — ответила девушка. — Лишь бы я в это время была дома.

Она тоже устала, поэтому оба поели и разошлись по своим комнатам. Спать было рано, поэтому Олег лег на тахту и хотел побеседовать с защитником, но организм решил за него. Как только голова коснулась подушки, он тут же уснул.

Пробуждение было странным. Юноша проснулся с ясной головой, без следов сонливости и с ощущением того, что рядом кто-то есть. Вспомнив вчерашний разговор, он попробовал разделить сознание. Вчера Олег не готовился к школе, поэтому сейчас вызвал в памяти нужный учебник и занялся обычными утренними делами. Один он читал об актиномицетах, а другой умылся и пошел завтракать. Учитывая предстоящую процедуру с мышцами, с гантелями можно было не заниматься. Письменных заданий не было, а все остальное юноша выучил до того, как вышли из дома. После этого он опять собрался в одну личность, и сразу же появилось ощущение взгляда в затылок. Ночью выпало много снега, который прикрыл городскую грязь, и его еще только начали убирать с тротуаров. Виктор и Зоя переговаривались, используя разные языки, а он легко отрешился от их разговора и стал знакомиться с записанными знаниями. Хотелось быстрее изучить материалы спецслужб, а учебники могли подождать. Из-за снега шли медленнее обычного и появились в классе перед самым звонком.

«Ты пробовал раздваиваться? — спросила уже сидевшая за столом Лена. — Я вчера пришла домой и сразу заснула, даже не стала ужинать. Здорово меня отделала Марина. Я была быстрее, но растерялась, и все самбо вылетело из головы. Уже в конце кое-что начало получаться, но я с ней все равно ничего не могла сделать, только защищаться. А потом Мерт засунул в свою „колыбель“. Все болячки сразу исчезли, но страшно захотелось спать. Утром проснулась, а в голове сидят двое. Вот я одну и заставила делать домашку».

«У меня было точно так же, — отозвался Олег, — а сейчас усадил одну личность изучать шпионские материалы. Это может понадобиться быстрее учебников».

«Я сейчас тоже начну их изучать, — решила девушка. — Олег, я не только раздваиваюсь. Не знаю, что с нами сделали, но при чтении учебников совсем не нужно задумываться. Прочитала — и сразу все понятно. Такое ощущение, что это не совсем я. И сейчас одновременно читаю о методиках сбора информации, говорю с тобой и слушаю Марию Николаевну. Получается, что можно делать сразу три дела?»

«Я только что попробовал читать сразу две книги и следить за уроком, и ничего не получилось, — ответил юноша, — а вот читать одну, слушать урок и с кем-то беседовать могу без труда. Сейчас вытяну из Сергея все новости».

«Утром состоялся брифинг председателя ЦК КПРФ Зюкова, в котором он очень резко высказался о решении принять беженцев, — ответил защитник. — Зюков утверждал, что с их обустройством вполне могли справиться Франция и Германия, а решение Совета Национального Спасения ошибочно и вызовет ухудшение жилищных условий многих россиян, подорвет экономику и обороноспособность, а в перспективе будет способствовать потери русским народом его идентичности. КПРФ в кризисный период поддерживала большинство действий правительства, но против этого выступает категорически. Зюков привел свои аргументы в доказательство того, что почти все поставленное оборудование будет использовано для устройства самих мигрантов. Официальной реакции на его выступление пока нет. В воскресенье в Москве намечается митинг националистов против эмигрантов. Понятно, что им его не разрешили бы, поэтому даже не подавали заявку. На Украине полностью отремонтированы все ЛЭП и запущены атомные электростанции, а тепловые получают уголь из Донбасса, поэтому отпала необходимость в поставках электроэнергии из России. Были контакты военных ДНР с поляками, но пока обошлись без стрельбы».

«А какая реакция на взрыв автобуса?»

«Выражения соболезнования родственникам погибших и денежная компенсация. К таким терактам уже начали привыкать. В декабре были два взрыва в электричках и три заминированных автомобиля, а месяц еще не закончился».

«Завтра воскресенье. Чем вы собираетесь заняться? — спросил Виктор у друзей. — Если нет планов, предлагаю сходить в кафе. У меня есть деньги».

«Если пойдем, то расплачусь я, — отозвался Олег. — У меня денег до фига, а тебе свои лучше приберечь. А как на это смотрят наши дамы?»

«Я смотрю положительно, — сказала Лена, — особенно если не придется тратиться».

«А я не знаю, — ответила Зоя. — Я бы с удовольствием пошла, но завтра должен прийти отец».

«Ну и что? — не понял Виктор. — День большой, а мы пойдем всего часа на три-четыре».

«Он уже три дня дежурит на службе, — объяснила девушка. — Я договорилась с Мертом, что он его заберет на корабль и кое-что даст. При его работе подарки пришельцев могут спасти жизнь, особенно сейчас. И я не знаю, когда и на сколько он придет. Попробую утром позвонить».

— Поливин, выйди к доске! — вызвала Олега Мария Николаевна. — Расскажи нам о вычислении работы силы упругости.

Олег пересказал содержание параграфа, нарисовал на доске все иллюстрации и формулы, которые в нем были и, получив пятерку, вернулся за свой стол.

В этот учебный день не случилось ничего, достойного упоминания, а когда закончился последний урок, их так же, как и вчера, забрали прямо из класса. Мерт загнал всю четверку в цилиндры, где им обработали мышцы, а после процедуры был урок работы с холодным оружием. Пока ребята метали ножи в мишени и отрабатывали удары с воображаемым противником, никаких проблем не было. Они возникли, когда пришлось убивать живых людей. По словам Мерта, это были не люди, а их имитация, но глаза говорили другое. Все тренировки шли в том же имитаторе, в котором освобождали заложников, и были такими же реальными.

— Убей ее броском ножа! — приказал имитатор Олегу. — Она вооружена и особо опасна. Задержание возможно только с применением спецсредств. У вас их нет.

Он шел к девушке, держа метательный нож в кармане брюк. Она была одета в короткое платье с глубоким вырезом на спине и сидела на плетенном стуле из ротанга с низкой спинкой, открывавшей половину спины. Видимо, это была веранда кафе. Девушка выпила какой-то напиток, поставила бокал на столик и встала. Рука с ножом была готова к броску, когда она обернулась. Красивое лицо и нежная, обезоружившая юношу улыбка. Первая пуля ударила Олега в грудь, пронзив все тело болью, а вторая попала в голову, и мир исчез. Упав, он уже не видел, как красавица убрала в свою сумку небольшой пистолет и выбежала с веранды.

— Вы должны учиться на примере этого неудачника, — сказал потрясенным ребятам возникший в имитаторе Мерт. — Секундная задержка, и смерть!

— Он действительно убит? — пролепетала Лена, с ужасом глядя на окровавленного друга.

— Конечно, нет, — сердито ответил Мерт. — Вы здесь находитесь не в своих настоящих телах, поэтому он жив и невредим, но испытал то же, что испытывает человек, получивший пули в сердце и глаз. Надеюсь, что этого урока вам будет достаточно.

Надеялся он зря. Наверное, в стрессовой ситуации настоящей борьбы они действовали бы намного решительнее, но в имитаторе не могли найти в себе сил ударить ножом старушку или перерезать горло молодому парню, ничем не напоминавшему террориста. С метанием было лучше, но ненамного. В нужное время никто из них не уложился.

— Только теряем время, — сердился Мерт. — Вас нужно учить не так! Начнем по одному.

Все четверо сразу же потеряли возможность управлять телами, как это было при освобождении заложников. Мерт брал их под контроль одного за другим и прогонял через все задания, «убивая» противников самыми разными способами. Когда программа была выполнена, тела вернули.

— Все поняли? — спросил он. — Убийство нормального человека отвратительно, вне зависимости от того, чем вы его выполняете, но у вас в противниках не будет нормальных людей! Будут те, для кого убить человека так же просто, как прихлопнуть муху газетой! Жалость или снисхождение к ним неуместны! Промедлите секунду и потеряете жизнь. Вы уже сейчас должны учиться работать без оглядки на защитников, потому что скоро их у вас не будет.

— Я это представляла как-то иначе, — сказала Зоя, которую все еще мутило. — Скольких я сегодня зарезала? Человек тридцать? На пожизненное точно тянет!

— Не людей, а террористов, — поправил он ее. — И вы не полиция, которая во многом ограничена в средствах! Если нужно уничтожить несколько уродов и освободить нормальных людей, для вас не должно быть ограничений. Во многих странах есть такие подразделения, которым для выполнения особых задач позволено преступать законы. Об их существовании мало кто знает, а цели в большинстве случаев ставятся очень далекие от ваших.

— Может, лучше убивать из пистолета? — спросил Виктор. — Кто же сейчас режет людей, кроме шпаны и маньяков?

— Вот он резал, — сказал Мерт, показав рукой на Олега. — Я вам завтра покажу их тренировку. И дело даже не в том, что нож часто незаменим, а в том, что убить, вонзив в человека клинок или сломав ему шею, намного труднее, чем выстрелить в него из пистолета. Я не хочу превращать вас в убийц, но убивать придется, и вы должны быть к этому готовы. Пока у вас этой готовности нет. Стрельбу отложим на завтра, а сейчас идем на татами, где вас будут бить. Пока есть тренеры только у первой пары, но через два дня вырастим и для второй. Сейчас же будете валять друг друга или смотреть на своих друзей. Может быть, поубавится желание подставляться под чьи-то удары.

Олегу на этой тренировке тоже досталось, но уже меньше. Он лучше распознавал намерения тренера и быстрее на них реагировал. В последних схватках они сражались на равных. У Лены успехи были еще больше.

— Хоть что-то у вас получается, — довольно сказал Мерт. — Завтра выходной день, но вечером я вас заберу. Учтите, что ваши противники будут немного сильней. Одевайтесь, и я вас отправлю.

Сегодня был последний день занятий с дополнительными уроками, и Олег еще сильно задержался на тренировках, поэтому он пришел домой последним. Зою забирали из комнаты Невзоровых, туда же ее и вернули. Хорошо, что Мерт по-прежнему дурил всем мозги, и на задержки юноши не обращали внимания. Мать с отцом смотрели телевизор, а сестры в гостиной не было.

— Пришел? — не оборачиваясь, спросил отец. — Не скажешь, когда нас будут учить? Я столько сил вложил в изучение английского, и все без толку. Думаешь, что у твоих пришельцев получится, да еще с тремя языками?

Закончив фразу, он исчез вместе с матерью. Заглянув в комнату к сестре, юноша увидел смятую кровать и лежавшую на ней книгу. Через несколько минут семья вернулась.

— Иди ужинать, — сказала мать. — Все на столе. Плохо, что ты так поздно ешь, а потом сразу ложишься спать. Совершенно ненормальный образ жизни! Надеюсь, что это ненадолго.

— Сейчас пойду, — ответил он на французском, — только помою руки. И спать сегодня лягу позже. Просто я вчера сильно устал.

Оставив оторопевших родителей приходить в себя, он сходил в ванную комнату, умылся, а потом на кухне занялся ужином. Сегодня повреждений в борьбе с тренером было меньше и после «колыбели» Мерта уже не так сильно хотелось спать.

— Ты их отправишь сам или это сделать мне? — спросил Ленур Исупов у Ахтема Чеглокова — единственного, кто остался в живых, из руководства меджлиса.

— Мы это сделаем вместе, — решил Чеглоков. — Зови их сюда.

Ленур вышел из комнаты и через несколько минут вернулся с двумя молодыми мужчинами.

— Вы у нас самые лучшие! — с пафосом сказал Чеглоков. — На покупку оружия, которое мы вложили в ваши руки, ушли все средства нашей организации! Я надеюсь, что вы не подведете своих братьев и оправдаете наши надежды! Вы должны обрушить гнев Аллаха на головы русских! Они когда-то были нашими рабами, а с вашей помощью Халифат вернет им рабство! Это будет достойной платой за наши унижения и потери!

— Вы должны успеть, пока граница с Украиной не взята под плотный контроль, — добавил Исупов. — Никто из вас не числится в базах данных ФСБ, а русские паспорта выполнены так, что без экспертизы пройдут любую проверку. Главное — это провезти груз и не повредить его в пути. Все варианты его применения проработаны, а какой из них выбрать — это вы решите сами на месте. В случае успеха вас ждут почет и много золота! Если падет Россия, мы вернем себе Крым, и не оставим в нем ни одного русского! Да благословит вас Аллах!

Глава 12

Отец пришел в семь утра, когда Зоя еще спала. При вселении к Поливиным он, несмотря на протесты дочери, отдал ей кровать, на которой раньше спал Олег, а сам ночевал на раскладушке. Полы не скрипели, и на стул Дмитрий Николаевич сел без шума, но девушка как-то его почувствовала и проснулась.

— Здравствуй, папа! — поздоровалась она, встала с кровати и поцеловала отца в щеку.

— Здравствуй, дочь, — отозвался он. — Не нужно бежать на кухню. Я уже завтракал, а ты своей беготней разбудишь Олега.

— Надолго пришел? — спросила Зоя, надевая халат. — Что у вас на службе?

— До конца дня, — ответил отец. — В ночь заступлю на дежурство.

— Пап, у меня к тебе серьезный разговор, — сказала девушка, — но сначала попробуй побороть мою руку.

— Хочешь сказать, что позанималась с гантелями и стала сильнее меня? — усмехнулся он.

— Я скажу другое, но только после испытания, — ответила Зоя. — Дай свою руку!

Они поставили локти на стол и сцепили ладони в замок.

— Удивила! — сказал Дмитрий Николаевич, проиграв ей три раза подряд. — И что это должно означать? Ты, кажется, хотела мне что-то сказать?

— Пап, так получилось, что я связалась с пришельцами. Ну с теми, которые помогают нам с озоном. С ними связан Олег, а я познакомилась через него. Моя сила — это не столько результат тренировок, сколько их подарок. Ты можешь управлять немногими мышцами, а я — всеми. Они мне еще кое-что дали, но разговор не обо мне, а о тебе. Я договорилась о том, что, как только ты появишься дома, я об этом сообщу, и они заберут тебя на свой корабль. Сказали, что силу и здоровье дадут в любом случае. Это уже здорово поможет, а если еще дадут такого же защитника, как у меня, я за тебя буду совсем спокойна.

— И что у тебя за защитник? — спросил удивленный отец.

— Небольшое разумное устройство размером с теннисный шарик, которое нельзя обнаружить нашими средствами. Защищает почти в любых ситуациях, а когда это не получается, эвакуирует на корабль, а там тебе вылечат любую рану или даже вернут жизнь. Главное, чтобы уцелела голова. Если возьмут образцы ткани и запишут копию личности, могут потом возродить, но это уже будешь не ты, а твоя копия.

— Хорошо придумано, — сказал он. — И ты хочешь, чтобы я в это поверил?

— Ударь меня! — предложила Зоя. — Не бойся, у тебя все равно не получится до меня дотронуться. Защитники обычно работают не так, это я договорилась со своим для демонстрации. Надо же тебя как-то убедить.

Дмитрий Николаевич попытался легко толкнуть дочь, но что-то невидимое задержало его руку в нескольких сантиметрах от нее.

— Чудеса! — сказала он. — Это защищает только от удара?

— Это защищает от всего, кроме мощного лучевого оружия и ядерного взрыва, — ответила девушка. — Я же тебе говорила. В меня сейчас можно без всякого вреда стрелять из пулемета. Не уверена в том, что и тебе дадут такую защиту, но если сделают сильнее и быстрей, я уже буду спокойней! Заодно могут дать знания языков беженцев из Европы. Когда их будет много, это может пригодиться.

— А что дали тебе? — спросил отец. — Заодно объясни, почему твои пришельцы не вступают в контакт с государством, а возятся с детьми. Двое таких освободили заложников в нашем театре. Тебя, случайно, не для этого же готовят?

— Мы не дети! — рассердилась Зоя. — Я тебе уже несколько раз говорила, что буду работать в полиции, поэтому все, что мне дают, пойдет только на пользу! Я, если хочешь знать, после тренировок буду сильнее наших чемпионов по боевому самбо! Еще учат стрелять и работать с ножами и дадут знания агентов спецслужб. Я уже сейчас могу говорить на очень многих языках и многое знаю о самых разных народах! Мне улучшили память и дали все знания за оставшиеся классы. Немного позанимаюсь и сдам школу экстерном. Разве это плохо? А в нашей музкомедии был Олег со своей девушкой. Ею занялись из-за него, а потом к ним подключили его друга, ну а с ним дружу я.

— У тебя есть парень, а я об этом не знаю, — покачал головой Дмитрий Николаевич. — Раньше у тебя от меня не было секретов. Ладно, с этим ясно, но ты не ответила на вопрос насчет контактов.

— Ну не хотят они с вами контактировать! — ответила девушка. — А почему с нами… Олегу сказали, что это привязанность. Кроме того, им интересно…

— Странные какие-то пришельцы, — сказал отец. — Так что от меня нужно?

— Только согласие на встречу. Могут забрать и без согласия, но тогда много не дадут, да и вообще я так не хочу.

— Считай, что я дал такое согласие, — сказал он и исчез.

«Ни о чем не беспокойся, — услышала Зоя голос Мерта. — Ничего плохого с твоим отцом не будет. Пообщаемся, кое-что дадим и вернем».

Девушка хотела сказать, что верит и не беспокоится, но при попытке соединения услышала короткие гудки. Дмитрий Николаевич отсутствовал немногим больше часа.

— Что на меня так смотришь? — сказал он взволнованной дочери. — Дали мне все, о чем ты говорила, включая защитника. Знания должны появиться завтра, а все остальное — дней через пять. Теперь нужно думать о том, как себя вести, чтобы не вызвать удивления.

— А что его может вызвать? — не поняла Зоя. — Не выпендривайся, и никто ничего не узнает.

— Рано тебе в агенты, — вздохнул отец. — Знания и сила — это хорошо, но к ним еще нужно приложить ум и опыт.

— Я не дура! — обиделась девушка.

— У оперативного состава сейчас усиленные занятия рукопашным боем, — объяснил он. — Больше гоняют молодежь, но и таким, как я, приходиться заниматься. Через несколько дней я стану сильнее медведя, и как, по-твоему, это скрыть? Или иностранные языки… Мне их дали три, а в личном деле записано, что не владею ни одним. Нам всем выдали разговорники для немецкого и французского и рассказали азы, чтобы могли с горем пополам объясниться. Теперь придется коверкать язык.

— Зато останешься живым и здоровым, — обняв его, сказала Зоя.

— Это хорошо, — согласился отец. — Получу в грудь очередь из Калаша, подойду к стрелявшему и при всех набью ему морду. Надеюсь, что в форме не будет дырок?

— А ты не подставляйся под пули! — возразила дочь. — А если выйдет случайно, лучше вызвать у сослуживцев удивление, чем грусть на твоих похоронах! Даже если возьмут за жабры парни из ФСБ, все равно можно отвертеться. Ну положили на тебя глаз пришельцы и наделили неуязвимостью, что в этом плохого? Если спросят, почему ты, скажешь, что они сами предложили. Это даже не будет ложью, так что пройдешь любой полиграф. Глупо, странно и непонятно? А кто сказал, что пришельцы должны рассуждать так же, как мы? У них может быть своя логика и свои, непонятные нам интересы! Или это не аргумент?

— Аргумент, — согласился он. — Специалистов по внеземному разуму у нас, кроме вас, нет. И этим аргументом можно объяснить все странности вашего Алера. Рассуждает как умудренный жизнью человек, а ведет себя как мальчишка.

— Ты разговаривал с Алером? — спросила Зоя. — Мерт нам сказал, что он сейчас в Китае.

— Значит, вернулся, — сказал отец. — Бог с ними, с пришельцами, давай поговорим о вас. Пока вас охраняют защитники, меня не очень тревожат ваши забавы, но ты же понимаешь, что ваше инкогнито не навсегда? Улетят пришельцы, и не будет защиты, а у нашего руководства могут возникнуть в отношении вас самые разные планы.

— Посмотрим, — махнула рукой девушка. — До этого еще нужно дожить. И мы не делаем ничего плохого, наоборот, помогаем. Ты, главное, сейчас не привлеки внимания. Обязательно заинтересуются твоим окружением и сильно осложнят нам жизнь.

— Эгоистка, — хмыкнул он. — Думаешь только о своих удобствах. Если после этого уберут защитника, меня разберут на органы, чтобы понять, что во мне изменили пришельцы. А если защита сохранится, будет еще хуже. Отвезут на полигон и станут обстреливать из всех видов оружия. Представляешь, как будет весело, если это надоест защитнику или его хозяевам?

— Ты смеешься, а мне страшно! — прижалась к нему дочь. — И страшнее всего остаться в этом мире одной. От этого не спасет никакая защита! Ладно, если ты сегодня дежуришь, нужно выспаться впрок. Ты отдыхай, а я схожу с ребятами в кафе.

— Деньги нужны? — спросил отец.

— Не надо денег, — отказалась Зоя. — За всех заплатит Олег. Пап, может, поешь?

— Занимайся своими делами, — сказал он. — Если захочу есть, все сделаю сам. Пока полежу и подумаю, а засну, когда вы уйдете. Я не буду разбирать раскладушку. Застелю твою кровать и лягу на покрывало.

Девушка села на стул и попробовала по очереди связаться с друзьями. Олег еще спал, поэтому ее попытка закончилась серией коротких гудков, вот Виктор ответил.

«Привет, — поздоровался он. — Выяснила?»

«Да, — ответила она. — Отец уже дома и собирается отдыхать, так что в первой половине дня я свободна».

«Я предлагаю пойти утром, — сказал Виктор. — Не завтракать, а просто попить чай. С утра в кафе не должно быть много людей, и можно будет хорошо посидеть. Сейчас спрошу у Лены».

«Меня мама без завтрака никуда не отпустит, — отозвалась Якушина, — но я постараюсь не наедаться. В крайнем случае просто посижу с вами за компанию. Олег еще не проснулся? На мой вызов он не ответил».

«Уже проснулся, — подключился к их разговору Олег. — С вами разве поспишь?»

«Извини, пожалуйста, — виноватым тоном сказала Лена. — Я не хотела тебя будить».

«Это была шутка, — объяснил юноша. — Я спал и не слышал твоего вызова. Им вообще нельзя разбудить. Ребята, я предлагаю сходить в недавно открывшееся кафе „Веган“. Во-первых, оно рядом…»

«Есть одну траву? — перебил его Виктор. — Давайте лучше поедем туда, где можно нормально поесть. Я могу заплатить…»

«Помолчал бы, балда, если не знаешь! — сказал Олег. — Название говорит о том, что в кафе готовят для веганов, но не для них одних. Для травоядных есть отдельный зал, чтобы не шокировать их видом и запахом мяса, а остальные могут есть все, что угодно, были бы деньги. И кормят там так, что пальчики оближешь. Лично я там не был, но был Сергеев».

«Колька врать не будет, — признал Виктор. — Во сколько они начинают работать?»

«В воскресенье открывают в десять, — ответил Олег. — Давайте соберемся возле нашего дома за двадцать минут? Лена, я за тобой сбегаю».

«Не нужно за мной бегать, — засмеялась девушка. — Я только что попросила Мерта, и он согласился подбросить меня в ваш подъезд. Так что я вас не задержу».

«Здорово! — высказалась Зоя. — Может, он и нас будет подбрасывать к школе?»

«Разучишься ходить, — вмешался в их беседу ехидный голос Мерта. — Транспортные услуги буду оказывать только в виде исключения».

Никаких отклонений в их планах не случилось, и в одиннадцатом часу вся компания вошла в кафе и, сдав одежду в гардероб, направилась в зал с надписью над входом: «Для мясоедов». Зал для веганов был ими дружно проигнорирован. Кафе открылось минут десять назад, но в зале уже были посетители: за одним из столиков завтракала компания молодых парней, а на другой стороне от прохода сидела очень красивая и элегантная женщина лет двадцати пяти. Как только сели за стол, сразу же подошла официантка. С ее помощью сделали заказ и уже через десять минут с аппетитом ели мясные пальчики с тушеной капустой. Еще заказали жаренную картошку с грибами, которую сейчас готовили, и пирожные. Зал был красивым и уютным, выбранные блюда — вкусными, а негромкая и приятная музыка не мешала общению. Настроение у всех было праздничным, но вскоре его испортили. Они успели съесть все, что заказывали, кроме десерта, когда в зал вошли трое мужчин. Один из них, одетый в шикарный серый костюм, направился к столику женщины, а двое других, которые, видимо, были телохранителями, следовали за ним, сохраняя небольшую дистанцию.

— Люди в черном, — посмотрев на них, фыркнула Зоя. — Не хватает только очков.

— Думала от меня сбежать? — негромко спросил женщину тип в сером. — Сейчас поедешь со мной!

— Никуда я с тобой не поеду! — с ненавистью ответила она. — Урод!

Не говоря больше ни слова, мужчина схватил ее за руку и сдернул со стула.

— Расплатись, — бросил он одному из бодигардов, — и забери ее сумку.

— Отстань, сволочь! — закричала женщина и попыталась ударить его ногой. — Мужчины, помогите!

Парни уткнулись в свои тарелки, а Олег встал из-за стола и вмешался.

— Отпусти ее! — сказал он серому, который уже дотащил женщину до дверей.

Увидев, что насильник его игнорирует, юноша применил силу. Мешавший телохранитель молча упал, а тип в сером отпустил женщину и отшатнулся, едва не сбив столик.

— Ах ты, гаденыш! — крикнул он, схватившись здоровой рукой за пострадавшую. — Николай, разберись!

Женщина осталась лежать на застеленной в проходе ковровой дорожке, ожидая, чем закончится баталия. Долго ей ждать не пришлось. Не обращая внимания на бежавшего к нему телохранителя, Олег прыгнул к типу в сером, вырубил его одним ударом и бросил в проход под ноги здоровенному как шкаф Николаю. Для того чтобы успокоить всех троих, ему потребовалось чуть больше минуты.

— Ты взял с собой деньги? — спросил он Виктора, подойдя к своему столику. — Расплатись. Картой платить нельзя, а деньги я тебе потом верну. Уходим.

— Я съем свое пирожное на ходу, — жуя эклер, сказала Зоя. — А эта дамочка, перед тем как сбежать, вытащила у серого из кармана портмоне и забрала свою сумку.

— Нам тоже нужно делать ноги, — сказал Виктор, отсчитывая банкноты. — Наверняка кто-нибудь из обслуги вызвал полицию. Защитники прикрыли нас от камер, а свидетелей скоро не будет.

Действительно парни срочно расплатилась за заказ и чуть ли не бегом покидали зал, обходя лежавших в проходе мужчин.

— Нас запомнят официантка и гардеробщица, — сказала Лена, когда все встали из-за стола и пошли к выходу. — Зря ты вмешался. Видно же было, что у них близкие отношения.

— В гробу я видел такие близкие отношения, — ответил Олег. — Она его ненавидела, а он обращался с ней, как с вещью. В любом случае он свое получил за дело, а я немного потренировался. Молодцы, что послушались и не стали вмешиваться, только помешали бы.

— Жаль, что нам сюда больше не ходить, — с сожалением сказала Зоя. — Очень вкусно готовят. С другой стороны, цены такие, что я бы сама сюда не пришла. Ты на нас сильно потратился.

«Сейчас потрачусь еще больше, — одеваясь, мысленно сказал Олег. — Нужно сходить в магазин и купить вам другую одежду, а эту пока куда-нибудь спрячьте. Кафе почти рядом с нашей школой, а вы в этой одежде часто ходите на занятия. Объяснения нужны? Только попросите Мерта, чтобы обработал ваших родных, иначе будут вопросы по поводу покупок».

«А сам не хочешь попросить, герой? — сказал Мерт. — Дрался хорошо, но можно было обойтись без драки. Быстрей осваивай то, что в твоей голове: будет меньше неприятностей».

— Подождите окончания проверки, — сказал пограничник, вызвал кого-то по рации и продиктовал данные их паспортов.

— Может, можно подождать в машине? — спросил Тугай. — Холодно, лейтенант!

— Это всего две-три минуты, так что не замерзните, — ответил пограничник. — Фролов, проверь пока их «форд». Кто из вас с ним пойдет?

— Я пойду, — вызвался Николай. — Там и проверять-то нечего, одна канистра в багажнике, да в салоне сумка с барахлом.

— Положено, — равнодушно сказал лейтенант. — Пока осмотрим машину, проверят паспорта, тогда и поедете.

Через десять минут они уже ехали по заснеженному шоссе, на котором почти не было транспорта.

— Скоро Матвеев Курган, — сказал напарнику Николай. — Может, заночуем?

— Не терпится избавиться от ампул? — с усмешкой спросил Тугай. — Терпи, заночуем, как и планировали, в Таганроге. Там все с себя снимем. До Ростова доедем на машине, а потом вечерним экспрессом в Москву.

— Жалко бросать тачку, — вздохнул Николай. — Может, кому-нибудь загоним? Документы на нее есть.

— Липовые документы, — возразил Тугай. — Не хватало еще погореть из-за твоей жадности. Великое дело требует жертв. Мне, например, ради него ничего не жалко: ни этого старья, ни твоей жизни. Намек понял?

— Мерт, можно задать вопрос? — спросила Зоя на вечерней тренировке.

— Если только один, тогда задавай, — разрешил он.

— Вы нас тренируете на освобождение заложников, а в последнее время все теракты — это взрывы и стрельба, причем почти во всех случаях боевикам удается уйти. По-моему, они уже поняли, что захватом заложников ничего не добьешься. На это нужно идти смертникам, а у нас даже поясов не взрывают.

— Да, ваши террористы будут поумнее арабских, — согласился Мерт. — Захваты заложников будут, но в виде исключения. Но мы вас тренируем не против них, а для специальных операций любой сложности. Освободить заложников будет трудней, чем просто обезвредить или перебить боевиков. А к чему этот вопрос? Хочешь что-нибудь предложить?

— Ну да, — кивнула девушка. — У вас ведь много разведчиков? Только не надо говорить, что это уже второй вопрос. У меня будет и третий.

— Ты как тот негр из поговорки о пальце, — изобразил вздох Мерт. — Ладно, так и быть, отвечу. Свободных разведчиков у меня нет, но если они понадобятся, сделаю хоть миллион. Что ты еще хотела спросить?

— Хочу узнать, можно ли отличить террористов от обычных людей? Например, едет машина. Как это узнать, есть в ней террористы или нет без остановки и досмотра?

— Разведчик может выявить огнестрельное оружие и многие виды взрывчатки, — ответил Мерт. — Если едут двое или больше, пассажиров можно допросить. С водителем это не получится без остановки. Если он застынет во время движения…

— Так это же замечательно! — обрадовалась девушка. — Мерт, вы же такой хороший и отзывчивый! Сделайте доброе дело!

— Что ты придумала, подлиза? — спросил он.

— Работу. Выпустите в городе или на въездах к нему своих разведчиков и читайте пассажиров. Когда найдете террористов, отдадите их мне и Виктору. Остальные уже были в деле, им это необязательно. Я согласна даже на обычных бандитов! Потренируемся и принесем пользу. Сегодня я уже сама зарезала девять человек! Неужели это нельзя как-нибудь поощрить?

— Попробую, — согласился Мерт. — Пожалуй, это может принести пользу. Сегодня выпущу несколько тысяч, а завтра посмотрим, что они выловят. Кстати, у вас завтра вторая и третья смены? Значит, я вас заберу с утра. Не вздумайте завтракать, а то придется вызывать у вас рвоту. Три часа позанимаетесь на голодный желудок, а потом я вас верну. Отдохнули? Тогда идите на татами. У вас еще три схватки. Завтра и вы уже будете драться с тренерами.

На следующий день тренировку немного сократили. Они успели покачать мышцы, но в имитатор не пошли.

— Твоя идея дала очень неожиданный результат, — хмуро сказал Мерт Зое. — Один из разведчиков взял в работу машину, которая ехала по трассе из Таганрога в Ростов. В ней были двое, поэтому он допросил пассажира. Получив результаты допроса, я тут же изъял эту машину и всех, кто в ней был.

— Как изъяли? — не поняла Зоя. — Для чего?

— Это были двое террористов из крымских татар. Эти мерзавцы везли двести ампул с каким-то болезнетворным вирусом. Судя по их воспоминаниям, заразу достали в американской лаборатории в Одессе. Ехали в Москву с целью вызвать эпидемию. Вирус очень заразный, а от заражения до смерти пройдут всего два-три дня. Возможно, что вы нашли бы на него управу, но погибли бы миллионы. Летальность у этой болезни практически сто процентов. Я взял образец, а все остальное убрал с планеты.

— Значит, все хорошо? — спросила Лена. — Или нет?

— Нет. Таких лабораторий, как в Одессе, несколько. Скорее всего, эти объекты создавались для подрыва вашей экономики или ведения бактериологической войны. Сейчас американцам не до них. Все работы свернуты, и большая часть специалистов вернулась в США. Станции охраняют, но эта охрана хороша только для мирного времени. В Одессе ее почти всю перебили и захватили эти ампулы. Возможно, была и другая добыча, но боевики об этом не знали. Я проверю эти объекты и уничтожу все, в которых есть потенциально опасные материалы. Выжигать буду так, чтобы не уцелел ни один вирус. Три такие лаборатории фактически находятся в городах, но меня не волнуют возможные потери городского населения. В следующий раз подумают, стоит ли пускать к себе американцев. Сегодня выходной, поэтому и у вас будет сокращенная программа. Сейчас займетесь борьбой, а потом отправлю по домам.

В спортивном зале их встретили не только Мурадов и Молчанова, но и еще одна пара тренеров.

— Заур Гасанханов, — представился молодой мужчина. — Заслуженный мастер спорта России, боевое самбо.

— Анна Бондарева, — назвала себя невысокая женщина, которой было уже лет тридцать. — Заслуженный мастер спорта России, самбо.

— С тобой было легче драться, — постанывая, сказала Зоя, когда час спустя забиралась в «колыбель». — Ты меня так не избивал.

Виктору тоже досталось, но он молча забрался в соседнее яйцо реаниматора арков. Их было всего два, поэтому остальным пришлось ждать своей очереди. Олег с Леной почти не пострадали, несмотря на то, что их тренеры сегодня дрались более жестко. Если бы не несколько синяков, которые стали бы предметом обсуждения в школе, можно было обойтись без «колыбели». Впрочем, процедура восстановления занимала минут двадцать и не сопровождалась неприятными ощущениями, так что нетрудно было подождать.

Понедельник был богат новостями и сюрпризами. Утром не нужно было никуда бежать, поэтому полностью посмотрели выпуск новостей. Главной из них были мощные взрывы в Одессе, Тбилиси и Алматы. В Грузии взрыв произошел не в самой столице, а неподалеку от нее в поселке Алексеевка, который был почти полностью уничтожен. В Одессе и в казахской столице разрушений и жертв было еще больше.

— По предварительным оценкам мощность каждого из этих взрывов составила около ста тонн в тротиловом эквиваленте, — говорил ведущий. — Это соизмеримо с мощностью некоторых ядерных боеприпасов, но радиационный фон в пострадавших городах не превышает нормы. Интересно, что при всех трех взрывах оказались полностью разрушены американские микробиологические лаборатории. По мнению многих специалистов, эти лаборатории и были источником или целью взрывов. Есть основания считать, что взрывы были не химические, а неизвестной нашей науке природы. Если это так, то самыми вероятными их исполнителями являются посетившие Землю пришельцы, которые запустили свои чудовищные станции выработки озона и с тех пор больше никак себя не проявляли, если не считать таинственного освобождения заложников в городе Ростове-на-Дону. В связи с этим возникает вопрос: какая опасность исходила от американских лабораторий, если пришельцы решили их уничтожить, погубив при этом тысячи жителей трех крупных городов? Судя по их вмешательству в освобождение заложников, они ценят жизни людей. Поневоле напрашивается вывод, что уничтоженные лаборатории угрожали миллионам людей. Тогда становятся оправданными…

— Никогда не поверю в то, что арки не могли обойтись без взрывов, — сказал Олег сидевшей рядом Зое. — Сожгли бы так аккуратно, что пострадали бы только сами лаборатории, а они демонстративно разнесли все вокруг. Вряд ли после этого многие пустят к себе американцев с такими проектами.

— Этой гадости должно быть полно в самой Америке, — отозвалась девушка. — Ясно же, что эти вирусы не разрабатывали в Грузии или на Украине, а только хранили. И американцы после катастрофы не станут лучше. Как только наведут порядок у себя, сразу же начнут заниматься тем же самым у других. Нам они и на фиг не нужны, поэтому мы у них всегда будем врагами. Не знаешь, для чего Мерт оставил себе одну ампулу? Не для того, чтобы сделать лекарство?

— Не знаю, — ответил юноша. — Нас должны утром взять на тренировку, вот ты у него и спроси. Не хочешь выпить чай? Теперь почти весь выпуск будут повторять одно и то же об этих взрывах. Никто ничего толком не знает, но всем хочется высказаться.

— Раньше надо было гонять чаи, — сказал Мерт появившимся в зале с колоннами ребятам. — Сейчас займетесь делом.

— Вы бы хоть предупредили! — сердито сказала Лена. — Я даже не успела причесаться, и этот халат…

— Все это ерунда! — отмел ее обвинения Мерт. — Начинайте процедуры. В спортзале все равно переоденетесь, а в имитаторе вы присутствуете не в своих телах и можете выбрать любую одежду. А если для тебя так важен внешний вид, им и занимайся, а потом смотри новости.

Сегодняшняя тренировка прошла намного результативней вчерашней. Они уже без колебаний пускали в имитаторе в ход ножи, а на татами Олег с Леной вышли победителями почти из всех схваток, и их друзья сражались намного лучше, чем в прошлый раз. Закончив с борьбой, прошли «колыбель», а после нее в первый раз стреляли.

— Сколько вам еще разбираться с тем, что я дал? — спросил Мерт у Олега.

— Наверное, дней пять, — ответил юноша. — Я сейчас не могу точно сказать.

— У меня примерно столько же, — добавила Лена.

— Когда закончите, буду проверять, как все усвоили, — предупредил он. — Главное для вас — не помнить инструкции, а уметь применять их на практике. Тогда же запишу эти знания остальным.

— Можно задать вопрос? — спросила Зоя.

— О лекарстве? — догадался Мерт. — Средство против какого-то одного вируса принесет мало пользы. Вы научились менять геном микроорганизмов, поэтому скоро научитесь конструировать много смертельных видов. Замучаетесь создавать от них лекарства. Есть универсальное средство, но оно действует слабее, и я боюсь его давать. При неправильном использовании выжившие вирусы приобретают устойчивость и становятся не по зубам вашей иммунной системе. Примерно то же самое, что у вас сейчас с антибиотиками.

— И что же делать? — спросила девушка.

— Никогда не вешать нос! — ответил он. — Если нельзя придумать лекарства от гриппа, можно стать таким крепким, что его вирусы будут вам по барабану. Мысль поняла? Когда-то арки так усилили свою иммунную систему, что она может справиться с любыми микроорганизмами. Сейчас я работаю над тем, чтобы применить это к вам.

Глава 13

После тренировки все вернулись домой голодными и сразу же сели завтракать. Первой на занятия ушла Зоя, которую Виктор проводил в школу.

— Ребята, — связалась она с друзьями, — к нам на первый урок приходил какой-то тип из районного отдела образования. Это он так представился, а я думаю, что ищут нас после драки в кафе. Прочел короткую лекцию о пользе знаний и ушел, а мой защитник сказал, что он нас всех скрытно снимал. Наверное, к вам тоже придут.

Олег быстро выполнил все, что нужно было сделать к школе, лег на тахту и разделил сознание, обе половины которого занял изучением записанной в мозг информации. Обучение ускорялось в два раза, но становилась слабой связь с внешним миром. Матери пришлось потрясти его за плечо, чтобы вернуть в нормальное состояние.

— Что с тобой? — испуганно спросила она. — Как ничего, если ты меня не слышишь?

— А что случилось? — спросил он и только после этого обратил внимание на стоявших в комнате людей.

— Прибыли французы, — объяснила мать. — С ними женщина из МЧС.

— Четверо, — пересчитал юноша. — Десять человек в одной квартире. Ладно, их могло быть и больше.

— Вставайте, молодой человек! — обратилась к нему пожилая подтянутая женщина в гражданском. — Я вас сейчас познакомлю с новыми жильцами и уйду. Они у меня сегодня не одни. Да, этот стол придется убрать. Детям для отдыха выделили надувные матрасы, а здесь для них недостаточно места.

— Вы можете идти, — встав с тахты, сказал ей Олег, — мы познакомимся сами. Стол тоже уберем, сейчас я его разберу.

— Они не знают русского языка, — возразила женщина.

— Здравствуйте! — перешел он на французский, обратившись к стоявшим в стороне квартирантам. — Мы вас сегодня не ждали, поэтому мне нужно время для того, чтобы освободить комнату от своих вещей. Заодно разберу стол, чтобы было место для матрасов. А вы пока повесьте куртки в прихожей и садитесь на тахту. У вас есть тапочки?

— Нам было не до тапочек, — ответил удивленный глава семьи. — Разве их нельзя купить здесь?

— Потом купите, а сейчас я вам дам наши, — тоже по-французски сказала мать. — У нас есть гостевые.

— Вам повезло, месье, что здесь говорят на вашем языке, — на хорошем французском сказала довольная работница МЧС. — Я ухожу, а вы первым делом прочитайте те бумаги, которые вам дали. Если будут проблемы, которые не сможете решить сами, звоните. Там указаны номера телефонов.

Она ушла, а французы сняли свои куртки и сапоги, обули выданные тапочки и вернулись в гостиную.

— Давайте знакомиться, — предложил юноша. — Меня зовут Олег, а мою маму — Татьяна Владимировна. Такое обращение не в ваших традициях, но Россия — это не Франция, здесь многое делают по-другому. Если старшие разрешат обращаться к ним по именам, значит, обойдемся без отчеств. Сейчас в квартире больше никого нет, но в ней живут еще четверо. Это мои отец и сестра и наши гости с севера, с которыми вы познакомитесь вечером. Да, наша фамилия Поливины.

— Я Андре Мюрай, — сказал мужчина. — Это моя жена Валери, а это дети Марк и Жаклин. У нас действительно нет ваших отчеств, поэтому я не против обращения по именам, хоть оно не используется в общении с малознакомыми людьми…

— Мы с вами скоро очень хорошо познакомимся, месье Мюрай, — заверил его Олег. — Когда люди постоянно трутся спинами, такое знакомство — дело нескольких дней. К нам совсем недавно поселили семью с севера, так они для нас уже как родные. Вам я родственных отношений не обещаю…

— Олег! — одернула его мать. — Как ты себя ведешь! Извините, месье Мюрай.

— Называйте меня просто Андре, — с улыбкой поправил ее француз. — Мне проще называть вас Татьяной, чем каждый раз добавлять отчество, которое сразу даже не выговоришь. А за сына можете не извиняться. Я его прекрасно понимаю. Сам бы на его месте не испытывал радости.

Француз Олегу нравился, с отношением к его жене он пока не определился, а вот дети… Они явно испытывали к хозяевам неприязнь и даже не пытались ее скрыть. Андре было лет сорок, и он немного напоминал актера Гафта. Его жена могла похвастать хорошей фигурой, но лицо было слишком грубым. Пока она была растеряна и молчала. Жаклин он бы дал лет пятнадцать, и она очень походила на мать. Такие же красивая фигура и не радующее глаз лицо. Марк был на год младше сестры, и его единственного из всей семьи можно было назвать красавчиком. Красивое лицо, густые черные волосы и хорошо развитое для четырнадцати лет тело. Наверное, он занимался каким-то видом спорта.

— Я не понимаю, как здесь можно жить? — спросил Марк отца.

— А что тебя не устраивает? — насмешливо сказал Олег. — Светло, тепло и мухи не кусают. Вам дали самую большую комнату в квартире со всеми удобствами. Знаешь, у нас из-за вашего приезда уплотнили не только жильцов, но и школы. Так вот, ты должен быть благодарен за то, что тебя поселили сюда, а не в одну из них. Там должны сделать столовые и есть общие туалеты, а семьи будут селить в классные комнаты человек по сорок в каждую. Здесь мы будем мимо вас ходить, а в школах вашим соотечественникам придется жить толпой. И это года на два или три.

— Я с тобой не разговаривал! — буркнул он.

— Невоспитанные нынче пошли французы, — обратился юноша к матери. — Ведут себя так, как будто это мы взорвали их станцию или незваными приехали к ним отбирать комнату.

— Помолчи, Марк! — прикрикнул на сына Анлре. — Мне за тебя стыдно!

— Нет, пусть он скажет, — повернулся к французам Олег. — Что тебя не устраивает?

— Тесно, — ответил Марк, — и комната проходная.

— Тесно, но жить можно, — сказал юноша. — Тебя никто не заставляет все время здесь сидеть, и вы наверняка будете учиться. А проходная… Думаешь, было бы лучше, если бы вы ходили через нас? Эта квартира не предназначена для проживания нескольких семей, но что делать, если нужно спасать двадцать миллионов жителей нашего севера и еще больше вас и немцев? Причем вас вполне могли устроить на родине, а вместо этого сбагрили нам!

— Вам за нас заплатили! — в первый раз сказала Жаклин.

— Много нам за них заплатили? — спросил Олег у матери и опять повернулся к семье Мюрай: — Я этой платы не видел. Ваши евро сейчас ненамного дороже туалетной бумаги, а большая часть техники будет использоваться для строительства ваших же квартир. Если от вас и будет какая-то польза, то еще очень нескоро, а нас уплотнили сейчас. И учти, что у меня нет никаких оснований для того, чтобы относиться к вам с симпатией. Франция была и, наверное, останется нашим потенциальным противником, причем полностью по вашей вине. Ваш ЕС развалился, но блок НАТО остался. Я думаю, что вы простите американцев, и пройдет не так уж много времени, когда НАТО опять возьмет на щит российскую угрозу, будет обвинять нас во всех смертных грехах и двинет к нашим границам свои базы. Еще и вас постараются использовать, чтобы ударить нам в спину. Видно же, как вы к нам относитесь, только у твоего отца хватает ума это скрывать, а у тебя и твоей сестры — нет!

— Обидные, но во многом справедливые слова, — сказал Андре. — Только вы ошибаетесь, когда так говорите обо всех французах. Многие относятся к вам с симпатией, несмотря на то, что пишут в газетах и показывают телевизионные каналы.

— Ладно, извините, — сказал юноша. — Надеюсь, что после жизни с нами ваша симпатия никуда не исчезнет. Подождите, я сейчас подготовлю комнату, а потом разложите вещи. Их у вас немного, так что должны поместиться в шкафу.

Он в несколько приемов собрал одежду, книги и всякую мелочевку и пока сложил на кровать сестры. Когда юноша взял отвертку и принялся разбирать стол, мать увела старшую половину семьи Мурай знакомить с кухней.

— Что ты такая мрачная? — откручивая столешницу, спросил он у Жаклин. — И тебе не нравятся русские? Интересно чем? Тоже считаешь нас тупыми и агрессивными злодеями, которые спят и видят, как бы оккупировать прекрасную Францию?

— Вы захватили Крым! — ответила она. — А у вас с Украиной был договор! Скажешь, не так?

— Все так, — согласился он, — только Крым сотни лет был российским и передан Украине без всяких референдумов с нарушением союзного договора. У народа не было права голоса, к тому же сильно не возражали, потому что передача была чисто формальной. Государство-то было одно. Тогда разговоры о его распаде восприняли бы как бред. И после, когда заключали договор, народ никто не спрашивал. Подписал президент, который смотрел в рот американцам. Но и тогда никто не стал возражать, пока на Украине не произошел переворот, и к власти не пришла всякая сволочь. Если бы мы его не заняли, там сейчас дрались бы точно так же, как в Донбассе.

— В Донбассе ваши войска! — поддержал сестру Марк.

— Ты их видел? — повернулся к нему Олег. — Или повторяешь то, что вколачивали в головы ваши СМИ? Запомни, что никаких войск не было. Военные советники и добровольцы были. Наверное, даже подбросили кое-какую технику, но воевали сами жители. Неужели ты думаешь, что они стали бы умирать и жечь в огне войны свою жизнь только для того, чтобы присоединиться к России? Пока на Украине можно было нормально жить, не было никаких АТО! Нет, вижу, что до вас не доходит. Ладно, поясню на примере. Давайте представим, что развалился не Советский Союз, а Соединенные Штаты. Кстати, наши отцы и деды когда-то думали, что так и будет. США слабели, а мы подгребали бы под себя их друзей и союзников, диктуя им свои правила жизни. Продолжим фантазировать. Допустим, что задолго до развала от США отделился Техас. В нем и сейчас много желающих отделиться, но никто им этого не позволит. Представьте, что президентом стал техасец. Взял он и в нарушение американских законов прирезал к родному Техасу большой кусок Оклахомы. Не знаю, как он умудрился убедить Конгресс, для нас это неважно. Жителей Оклахомы никто не спросил, а они не сильно возникали, потому что государство одно, и для многих ничего не изменилось. А потом США разваливаются, а лидер Оклахомы подписывает соглашение с лидером Техаса, в котором признает сложившиеся границы. Не знаю, чем он руководствовался, но никто ему таких полномочий не давал, и референдума не проводили. Вам это ничего не напоминает? Сейчас тридцать шесть процентов техасцев имеют испанские корни. Допустим, что после объявления независимости туда набежала орава мексиканцев. Граница рядом, а в Техасе лучше жизнь. Постепенно их стало больше остальных, а жизнь скатилась до уровня Мексики. Естественно, что появилось много недовольных. Нет ничего удивительного в том, что в Техас зачастили русские визитеры. Мы хорошо относились к американцам во время Второй мировой войны и потом, пока нас не объявили врагами. После этого хороших отношений не было, поэтому понятно желание усилить в Техасе свое влияние, а то и построить в нем военную базу. С тем правительством, которое в нем было, договориться не удалось, но когда много недовольных, нужно только подбросить им деньги и показать, кого бить. Одним словом, свергли они одного президента, а потом организовали выборы другого. Победившие мексиканцы взялись проводить мексиканизацию штата. Английский язык повсеместно запрещался, а говорить и учиться нужно было только на испанском. Ну и многое другое, вплоть до переписывания истории штата и объявления американцев захватчиками. Экономика Техаса очень сильно связана с остальными штатами, но проклятые русские и здесь постарались. Все связи начали рвать, наплевав на возможные экономические последствия для техасцев. А тем, кто был несогласен, революционный народ в лице вооруженных банд стучал по головам, а то и вовсе их отрывал. Посмотрели на это дело жители Оклахомы, у которых был уже другой лидер, плюнули на подписанную бумажку и забрали обратно свою территорию, чтобы защитить родных, друзей, ну и всех остальных, кто страдал от необузданного национализма. Русским это, естественно, не понравилось, вот они и объявили Оклахоме экономический бойкот с санкциями и заставили сделать то же самое своих союзников. Полного сходства в моем примере не будет, потому что наша ситуация во многом уникальна, но суть вы должны уловить. Что молчите? Вам долго вдалбливали в головы, что в русских нет ничего хорошего. Теперь вы здесь и можете сами сравнить, а я вас больше не собираюсь ни в чем убеждать. Все, стол я разобрал. Место появилось, но теперь вам будет негде заниматься. Придется договариваться с Зоей и готовиться к школе в ее комнате. Наверное, наберут преподавателей среди беженцев и устроят французские и немецкие классы. Пока не выучите русский, будете учиться отдельно.

— А сколько лет этой Зое? — спросила Жаклин.

— Она твоего возраста и прекрасно знает французский, — ответил юноша, — так что будет с кем поговорить. С тех пор как выключили компы, все развлечения — это чтение книг и общение с друзьями. В последнее время появились интересные передачи по телеку, а до этого в основном смотрели одни новостей. Можно еще сходить в кино или кафе. Без знания языка вам будет скучно. У вас есть друзья, которые приехали в Россию?

— У Жаклин есть, — ответил Марк. — Одна подруга, причем в этом городе. А мои друзья остались во Франции.

— Сочувствую, — сказал ему Олег. — Ничего, найдешь других. Ладно, я пошел готовиться к школе, а вы здесь устраивайтесь.

Через полчаса юноша прошел в прихожую мимо распаковывавших свои чемоданы французов, оделся и вышел из дома к поджидавшему его Виктору.

— К вам никого не подселили? — спросил он друга.

— Вроде еще рано, — ответил тот. — Говорили, что первые поезда прибудут послезавтра.

— Я тоже так думал, пока не вытурили из комнаты, — поделился Олег. — Сегодня вселили семью французов. Я уже успел провести воспитательную работу с младшими. Думаю, что Зоя доведет их до нужной кондиции. Девчонка ее лет с классной фигурой и таким лицом, что я от нее все время отворачивался. Кто сказал, что француженки красивые? Вот ее младший брат — красавчик.

Переговариваясь, они быстро дошли до школы, встретив на полдороге возвращавшуюся домой Зою. Олег успел ей все рассказать через защитников, поэтому для разговоров не задерживались. Первый урок начался необычно.

— Это ваш новый преподаватель военного дела, — представила классная молодого капитана. — Николай Константинович Костиков. Он хочет сделать объявление.

«Он вас снимает скрытой камерой», — предупредил Олега защитник.

— Объявление такое, — сказал капитан. — У вас две недели вместо военной подготовки будут другие уроки, а потом я весь класс на два дня заберу в одну из воинских частей. Так решили сделать, потому что на поездки тратится очень много времени. О выезде в часть я скажу за несколько дней, а о том, какими предметами заменят наши часы, вы узнаете из нового расписания, которое уже висит на доске объявлений. Не буду вам больше мешать. Спасибо, Ирина Владимировна, продолжайте урок.

Первый день заниматься в третью смену было тяжело. Уроки тянулись медленно, и к их окончанию все чувствовали себя уставшими и сонными. С возвращением к старой программе убрали дополнительные занятия и старшеклассников перестали кормить. Не все поужинали перед занятиями, и у таких к усталости добавился голод. Поэтому в гардероб едва не бежали, да и по домам расходились намного быстрее обычного.

— Черт! — выругался Виктор, поскользнувшись на укатанном льду. — Из-за этой экономии такая темнота, что ничего не видно. Завтра обязательно возьму с собой бутерброды. Знаешь, я уже изучил все за десятый класс. Наверное, подам заявление на экстернат. Зря вы сейчас изучаете шпионские страсти. Если рассчитаться со школой, времени будет вагон.

— Два-три дня погоды не делают, — отозвался Олег, — а шпионские страсти могут понадобиться быстрее.

Когда он очутился в квартире и зашел в гостиную, в ней никого не было. На кухне пили чай отец с Андре, мать увела Валери в свою спальню и что-то ей показывала, а молодежь собралась в комнате у Зои.

«Не возражаешь, если я к вам присоединюсь? — спросил юноша. — Не хочу сейчас мешать сестре».

«Конечно, заходи, — пригласила она. — Отца нет, а я провожу разъяснительную работу. Хорошие ребята, только много мусора в голове».

— Чем заняты? — спросил он, войдя в комнату. — Я вам не помешаю?

— Здесь не принято стучать? — спросила Жаклин.

— В вашей комнате я обязательно постучу, — пообещал Олег, — ногой об пол. Если бы я не слышал голосов, обязательно стучал бы, а так… Мы с Зоей друзья, поэтому если здесь находится Марк, то и я могу войти. Он, конечно, красавчик, но для интимных отношений прошло слишком мало времени. К тому же я слышал и твой голос.

— Ребята рассказывали о жизни во Франции, а я отвечала на их вопросы, — сказала Зоя.

— У нас гости? — спросил вошедший следом за Олегом Дмитрий Николаевич.

Дочь уже отчиталась ему через защитников о приезде французов, а сейчас познакомила его с младшими Мюрай и повела на кухню кормить.

— Кончились наши посиделки, — сказал юноша Марку. — Уже поздно, поэтому иди накачивать матрасы. Скоро закончатся хождения и вам никто не будет мешать.

В комнату сестры он постучал.

— Заходи, — приоткрыла она дверь. — Ты ужинал перед занятиями? Ну тогда ложись. Мать позвонила насчет французов и попросила купить для тебя надувной матрас. Потом купим нормальную кровать, а пока поспишь так. Я сильно устала и хотела бы пораньше заснуть. Если у тебя нет возражений, стели постель и ложись.

— Сколько у нас кандидатов? — спросил начальник Управления ФСБ по Ростовской области генерал-майор Южиков. — Я спрашиваю о той школе, которая рядом с «Веганом».

— Всего восемь человек, — ответил тот, кто представлялся в классе Олега как капитан Костиков.

Он и был капитаном, но служил в ФСБ и входил в специальную группу, которая уже три месяца занималась поисками контактировавших с пришельцами ребят.

— А по двум другим школам? — спросил генерал.

— Еще восемнадцать, — ответил Костиков. — С ними тоже занимаются. Конечно, в «Веган» могли приехать и из других районов, но это маловероятно. Пошли в обычный зал, а не в вегетарианский, и брали блюда, которые можно заказать во многих кафе. Какой тогда смысл ехать издалека, да еще к открытию? Они это, Олег Викторович! Эта школа фигурирует в обоих происшествиях, поэтому ей уделили больше внимания. Я сам поеду на сборы с десятым классом.

— А остальные?

— В одиннадцатом на подозрении только один юноша, а в девятом — две девушки. Классы почти не общаются, а это была одна компания. В десятом классе целых пять кандидатов. Создам для них какую-нибудь стрессовую ситуацию…

— Вы там поосторожней, капитан, со своими ситуациями! — предупредил Южиков. — Создавайте все, что хотите, но без несчастных случаев!

— Ну и как ваше общежитие? — спросила Лена, когда встретились в классе. — Не запал еще на француженку?

— Скорее она на меня западет, — ответил Олег. — Я тебя на воскресенье приглашаю в гости. Познакомишься с моей семьей, а то они меня уже начали пилить. Дружу с девушкой, а семья до сих пор не в курсе, кто она такая. Заодно посмотришь на Жаклин и после этого перестанешь задавать глупые вопросы.

— Неужели такая страшная?

— Страшной не назовешь, — ответил юноша, — но и красивого в ней нет ничего, кроме фигуры. Слушай, давай поговорим о чем-нибудь другом? Мне эти французы и так…

— Очень трудно? — с сочувствием спросила девушка. — Нас, кстати, ждет то же самое. Должны подселить какую-то семью, но только через несколько дней.

— Я бы не сказал, что тяжело, просто жутко неудобно, — ответил Олег. — В общежитии жить легче, потому что оно приспособлено для такой жизни. Ладно, как-нибудь привыкну. Я спросил, почему они так рано прибыли, и узнал, что заселяли тех, кто приехал на своих машинах. Сегодня они пошли по магазинам и накупили кучу барахла, которое теперь некуда девать. Купили и холодильник и поставили в своей комнате. Им выдали деньги на обзаведение и карточки для оплаты продуктов. Три месяца отводятся для обучения языку, а потом будут устраивать на работу.

— За три месяца выучить такой язык, как русский? — с сомнением сказала Лена. — У них не получится.

— Это их проблемы. Научатся хоть как-то общаться, а остальные знания доберут на работе или в школе. Слушай, сейчас Тавадзе так на нас посмотрел… Взгляд был быстрый, но я успел заметить. Он по-прежнему в тебя влюблен, а меня ненавидит. Интересно, какую он придумает гадость? Сейчас спрошу Сергея, можно ли его допросить.

«Можно, — ответил защитник. — Рустам, почти не двигаясь, сидит за своим столом. Если на несколько секунд застынет, этого никто не заметит… Уже допросил, — добавил он после небольшой паузы. — Ваш враг планирует наезд. После смерти отца осталась машина. Прав у него, естественно, нет, но водить умеет. Он осмотрел все дороги в районе вашего дома и выяснил, где нет камер. Если чем-нибудь заклеить номера и сбить человека в таком месте, почти наверняка можно избежать ответственности. Сложность в том, чтобы подкараулить вас в нужном месте. Рустам не может это сделать, когда вы идете в школу, а в другое время вы почти не выходите из дома. Он уже несколько раз караулил, сидя в машине, но безрезультатно».

«Не унялся! — зло сказал Олег. — Что ты можешь предложить?»

«Самое простое — это вывести из строя электронику автомобиля, — ответил защитник. — Она в нем дорогая, к тому же Рустам не является владельцем машины, а его мать не будет сейчас заниматься ремонтом. Но это только отсрочка до лета, да и то в том случае, если он не придумает чего-нибудь еще. В конце лета у вас уже не будет защиты, поэтому я предлагаю использовать крайние меры. Самого крутого человека нетрудно убить, если он этого не ожидает. В конце концов, не так уж трудно купить какой-нибудь ствол, если на покупку есть деньги, и выстрелить из засады. Поэтому от таких последовательных врагов лучше избавляться».

«Не хочется убивать, — с досадой сказал юноша. — А нельзя на него как-нибудь подействовать?»

«Программирование личности находится под запретом, — сказал защитник. — Мой хозяин может снять запрет, но вряд ли он это сделает. — Можно напугать, но это тоже только отсрочка».

«Повреди машину, — приказал Олег. — Отложим решение до лета. Мало ли что может случиться, может быть, обойдемся без убийства».

— Слушайте! — крикнул Сергеев. — Заткнитесь все, я сейчас сделаю громче!

— По просьбе правительств республик Грузия, Армения и Казахстан на их территорию для выполнения обязательств по союзному договору начинается переброска техники и личного состава наших вооруженных сил, — говорил хорошо слышимый в установившейся тишине голос диктора. — Сегодня же были подписаны союзные договоры с Временным правительством Украины и правительством Исламской Республики Пакистан. Договор с Украиной предусматривает создание на ее территории группировки российских войск для отражения возможного вторжения радикальных исламистов Халифата с территории захваченной ими Венгрии. Со вчерашнего дня самолетами военно-транспортной авиации начата переброска средств усиления российской войсковой группы в Сирийской Арабской Республике. В настоящее время близки к завершению переговоры с правительствами Федеративной Республики Германия и Французской Республики о создании временного военного союза для уничтожения всех радикальных исламских движений и восстановления государственности стран Ближнего Востока и Европы, захваченных в результате их агрессии…

— Кажется, прозвенел звонок, — сказала вошедшая в класс учительница физики. — Я все прекрасно понимаю, но у нас с вами урок, а это сообщение повторяют каждые полчаса. Успеете еще его послушать и обсудить. Не стоит так волноваться. Все это было ожидаемо, а ввод войск — это еще не боевые действия, они, наверное, начнутся не скоро.

Приемник выключили, и ученики нехотя сели на свои места. Марии Николаевне пришлось сделать еще несколько замечаний, чтобы прекратить перешептывания. Когда урок закончился, все опять собрались возле Сергеева. Сообщение прослушали еще раз, но не услышали ничего нового.

— Скоро Халифату конец, — выключив приемник, сказал Николай. — Достали всех, сволочи!

— Размечтался! — ехидно отозвался со своего места Рустам. — Это «скоро» выльется в годы войны и реки крови. Халифат уничтожат, а его сторонники разбегутся, как тараканы, и будут резать, стрелять и взрывать. Это фанатики и дикари.

Звонок не прервал спор, и вошедшей учительнице русского пришлось призывать всех к порядку.

«Было что-нибудь важное, не попавшее в сообщение?» — разделив сознание, спросил Олег у защитника.

«Правительство России ведет переговоры с военной хунтой в США, — ответил Сергей. — Об этом не сообщают, потому что неизвестно, чем они закончатся. С европейцами уже договорились, поэтому и объявили. По нашему прогнозу, американцы направят в Персидский залив два или три авианосных соединения. Никаких договоров не будет, но авиацией они в войне поучаствуют. Они закончили большинство внутренних разборок и теперь могут начать борьбу за влияние. Важно еще и то, что выдвижение войск к будущему ТВД начали на два месяца раньше. В Совете Национального Спасения решили, что ни к чему отдавать Халифату республики Средней Азии, а потом отбивать их обратно. Пока там бардак, и все воюют со всеми. Халифат пытается установить свой порядок, но справится не раньше лета. Если сейчас ударить вместе с Казахстаном, можно победить малой кровью, а потом покончить с Афганистаном».

«С ним кто только не пытался покончить, — сказал юноша. — Вряд ли это получится сейчас, по крайней мере, надолго».

«Сейчас другая ситуация, — возразил защитник. — Афганистан будет полностью блокирован союзными государствами, а население подвергнут фильтрации. Если применять тот препарат, который был у вас в распылителях при освобождении заложников, нетрудно выявить всех радикалов. Обработать толпу аэрозолем и приказать сторонникам Халифата выйти вперед».

«А если выйдут все?»

«Есть договоренность, что для радикалов не будет ни плена, ни лагерей. Как правильно сказал один из ваших ребят, они уже всех достали. Из-за агрессии Халифата погибли десятки миллионов людей, поэтому все противники России и ее союзников в этой войне будут уничтожены. Сторонники Халифата, кстати, с вами поступят так же. Это тот случай, когда враги на всю жизнь останутся врагами. Их не превратишь в друзей и не докажешь свою правоту, и большинство из них никогда не прекратит борьбу».

Глава 14

— Мы их нашли, Олег Викторович, — сказал полковник. — Костиков нашел.

— А почему докладываете вы, а не он? — спросил Южиков. — С Николаем что-то случилось? Садитесь, Владимир Сергеевич, и рассказывайте!

— Николай едва не попал в реанимацию, но сейчас с ним все в порядке. Дня два полежит и выйдет на службу. Давайте я расскажу по порядку. Все началось с того, что в девятом классе той школы, которая находится рядом с кафе «Веган», одна из двух наших кандидаток подала заявление на экстернат. Причем она не просто хотела перейти на самостоятельную учебу, а сразу сдать все экзамены.

— После четырех месяцев учебы? — сказал генерал. — Уникум или нахалка?

— Первое. Ей предложили сдавать после Новогодних каникул, но девчонка оказалась настойчивой и пообещала, что может все сдать хоть за один день, если ей предоставят такую возможность.

— Неужели сдала?

— За один день у нее не получилось, потому что были заняты учителя, а за два сдала, причем на одни пятерки. На день позже такое же заявление подал ее друг из десятого класса, который у нас тоже в списке подозреваемых. Они дружат с парнем и девушкой из десятого класса, и эта парочка тоже попала в список.

— Вся четверка, — сказал генерал. — Интересно, чем вызвана такая неосторожность? Уверены в том, что их никто не ищет или ничего не бояться?

— Давайте я доскажу. Наш Николай решил поговорить с их лидером. Это Олег Поливин. Юношу во время урока вызвали в учительскую, где и состоялся разговор. До разговора Костиков сделал проверку. Когда Олег вошел, он нанес ему ложный удар в лицо. Вы же знаете, что он у нас мастер, поэтому все было проделано так быстро, что ни один обычный ученик не успел бы отреагировать.

— А этот, значит, отреагировал?

— Он чуть не убил Николая. Нанес два очень сильных и настолько быстрых удара, что он не успел отреагировать. Один был в корпус, второй — в голову. Костиков сразу потерял сознание и впал в кому. Очень сильное сотрясение мозга и повреждение внутренних органов. Наш капитан был обвешан датчиками, а во дворе школы стояли машины с технарями и группой поддержки, поэтому все это зафиксировали. Потом сигналы от всех датчиков на несколько минут исчезли. Когда они появились, состояние Николая оценили, как удовлетворительное, поэтому не стали вмешиваться. После этого мы записали следующий разговор.

Полковник включил диктофон и положил его на стол перед начальством.

— У вас есть ум? — сердито сказал Олег, помогая Костикову подняться. — Я же мог вас убить! Как себя чувствуете?

— Вроде нормально, — ответил капитан. — Немного кружится голова. Пожалуй, сяду на стул. Не беспокойся, на тренировках бывало и хуже.

— Если бы вас на несколько минут не положили в реаниматор пришельцев, вы бы головокружением не отделались! — возразил Олег. — Дольше не держали, потому что тогда в школе был бы ваш спецназ. Так что долечиваться будете самостоятельно. Я вас ударил непроизвольно, поэтому не извиняюсь. Незачем было устраивать дурацкие проверки.

— Значит, это действительно вы, — довольно сказал Костиков.

— Вы и раньше были в этом уверены, — сказал юноша, — иначе не прибыли бы в школу в таком представительном составе. Как на нас вышли? Из-за экстерната?

— А вы совсем не боитесь, — заметил капитан. — Это из-за пришельцев?

— Из-за вас, — ответил Олег. — С какой стати я должен бояться? Никто из нас не сделал ничего предосудительного, наоборот, мы вам помогли, причем намного больше того, о чем вам известно.

— А почему тогда не вышли на нас?

— А для чего? — спросил юноша. — Связь с вами не дает нам ничего, кроме контроля с вашей стороны и лишних сложностей в жизни. С вами все равно пришлось бы контактировать, но это хотели сделать позже. Ну нашли вы нас, и что дальше? Пришелец и так знает, что вы хотите вступить с ним в контакт, и этого не боится, просто не хочет. И мы его вчетвером не переубедим. Вы не получите никаких знаний и помощи, кроме той, которую уже получили. Возможно, он с нашей помощью предотвратит несколько терактов и сделает человечеству еще один подарок, помимо восстановления озонового слоя.

— Значит, он один, — сказал капитан. — Не скажешь, как долго будут летать его станции?

— Он их уберет перед отбытием, — ответил Олег. — Улетит в середине или в конце лета. Озоновый слой к этому времени восстановится.

— А что он у нас забыл? Если этот пришелец не хочет с нами общаться, может, вы что-нибудь расскажете?

— Его звездолет получил повреждения при взрыве Сириуса, — сказал юноша. — Сейчас идет ремонт. Мы о нем почти ничего не знаем, даже внешнего вида. Выглядит, как человек, но, по его словам, от нас сильно отличается.

— А почему он с вами возится? — спросил Костиков. — Мы ему неинтересны, а что интересного он нашел в вашей четверке?

— Он к нам привязался, — ответил Олег, — а заодно развлекается. Это его слова, а не мое мнение.

— Привязался к юнцам и развлекается с ними, подставляя под пули боевиков? — с сомнением спросил капитан. — Он, вообще-то, нормальный?

— С его точки зрения, нормальнее не бывает, — засмеялся юноша. — Вы судите о представителе другой цивилизации со своей колокольни, а это неверно. Рассуждаем мы одинаково, а вот мотивы поступков могут быть разными. Кроме того, мы в его забавах ничем не рискуем. Каждому для охраны выделено небольшое разумное устройство, которое нельзя обнаружить и уничтожить. Мы их называем защитниками. Защищают от всего, а когда это трудно, эвакуируют на корабль. В меня можно без малейшего вреда стрелять из пулемета.

— А что еще вам дали?

— Только улучшили мозги и сделали в четыре раза сильнее тренированного человека с нашей мышечной массой. Кстати, мне только что сообщили, что вам бесполезно изучать эти улучшения. Все сделано на таком уровне, который не по зубам нашей науке. Нам дали знания языков и всего того, чему учат элиту спецназа. Кроме того, тренировались в виртуальной реальности, которая ничем не отличается от нашей.

— Теперь мне понятно, почему ваше поведение не соответствует возрасту, — сказал Костиков. — В шестнадцать лет так не говорят. Непонятно, для чего эти занятия при такой защите.

— Защита не навсегда. Ее тоже уберут перед отлетом. Он хочет, чтобы у нас было больше шансов выжить.

— Это он уничтожил американские микробиологические станции?

— Он уничтожил только те, в которых были болезнетворные вирусы, — ответил Олег и рассказал всю историю, начиная с обнаружения татарских боевиков.

— Вы тоже думаете сдавать экстерном? — выслушав, спросил капитан. — Меня интересует, когда вы разделаетесь со школой.

— Месяца через два. Может быть, Зое потребуется больше времени, но ненамного.

— Это все, — сказал полковник. — Николай отпустил его в класс и дал отбой операции. В Управлении он обо всем отчитался и отправился к медикам.

— Нужно срочно сделать выборку всего самого важного из личных дел этой четверки, — приказал Южиков. — Возьмите это на себя, Владимир Сергеевич. Приложите копию записи и отправьте с курьером в Москву. К ним в квартиры кого-нибудь подселили?

— Подселили пока только к Поливиным, причем и северян, и французов, — ответил полковник — Северяне — это сдавшая экстернат девчонка и ее отец. Он майор полиции, которого к нам перевели из Магадана.

— Эту семью оставьте, а французов уберите! — распорядился генерал. — И чтобы ни к кому из них больше не было никаких подселений.

— Гость хорошо говорит по-русски, — сказал секретарь. — Его проверили и ничего не нашли, но, может быть, все-таки…

— Достаточно моей охраны, — ответил президент. — Впустите его, Николай Платонович.

Патрушев вышел из комнаты и через минуту завел в нее пожилого араба, одетого в брюки и свитер.

— Я вас приветствую, Махмуд аль-Шашани, — сказал Путилов, не назвав своего гостя уважаемым. — Признаюсь, что вы нас сильно удивили. Явились в Россию без каких-либо гарантий безопасности… Не скажете, о чем нам с вами разговаривать?

— Может, господин президент, вы меня все-таки пригласите сесть? — спросил араб. — Если я прилетел сюда без ваших гарантий, наверное, для этого были важные причины.

— Да, конечно, садитесь, — сказал Путилов и сам сел в одно из двух кресел.

— Скажите, — обратился к нему араб, — вам так необходимо с нами воевать? Такая война продлится больше пяти лет и потребует от вас напряжения всех сил. Вы не обойдетесь одной авиацией и ракетами, поэтому неизбежно понесете потери. Уверяю вас, что они будут большими. Скорее всего, вам придется применить тактику выжженной земли, а то и ядерное оружие, и я не уверен в том, что ваши собственные мусульмане отнесутся с пониманием к уничтожению миллионов их братьев по вере. Вам мало примера Европы? К тому же война неизбежно подорвет экономику и снизит ваш военный потенциал. Вам сейчас нужно строить, а не воевать. И учтите, что американцы скоро начнут восстанавливать свои связи с Европой. Вы для них всегда будете препятствием на пути к власти над миром, и ваш союз с европейскими государствами долго не продлится. Я не сомневаюсь в том, что вы победите, но что получите в результате? Давайте не будем касаться ваших потерь, а поговорим о нас. Что вы имели в регионе до катастрофы? Сильную Турцию, которая всегда была враждебной России, Саудовскую Аравию, которая спонсировала терроризм, развязала войну с Сирией и своей нефтяной политикой подрывала вашу экономику, и Ирак с Ливией, которые после вмешательства США стали неспособны построить жизнеспособные государства! Я не говорю о Катаре и некоторых других государствах, только об основных. И что получится в результате вашего вмешательства? Со временем восстановится Турция, причем она уже не будет самостоятельным игроком. Руководство Ирана не просто так спасло турецкого президента и остатки его армии. Слабый Иран стал вашим союзником, захочет ли его руководство сохранить союз, когда захватит контролируемые нами территории? И Сирия своим существованием обязана не только вам, но и Ирану! Я думаю, что если исчезнет угроза войны, и на Асада надавят иранцы, вам из Сирии придется уйти. Вряд ли сильный Иран, захватив почти всю территорию нефтедобычи, будет считаться с вашими интересами. Он этого не делал даже будучи слабым! Не пора ли России подумать не о других, а о себе?

— Вы не сказали мне ничего нового, — ответил президент. — Кое-что из сказанного верно, с остальным я не согласен, но не будем сейчас об этом спорить. Я думаю, что у вас есть конкретные предложения?

— Есть, — кивнул араб. — Я вам предлагаю заключить с нами договор.

— И как долго вы его будете соблюдать?

— Его не нарушат при нашей с вами жизни, а дальше я не заглядываю, — ответил аль-Шашани. — Все руководство Халифата поклянется на Коране. Поверьте, что для такого государства, как наше, это надежнее подписанных бумаг, но мы и их подпишем.

— Допустим, — согласился Путилов. — И в чем вы готовы клясться?

— Мы гарантируем свое невмешательство в дела всех ваших союзников, кроме Израиля, — ответил араб. — Когда я говорю о невмешательстве, то имею в виду не только неприкосновенность территории, но и отсутствие подрывной деятельности. При этом мы отвечаем только за себя. Если у вас будут сложности со своими мусульманами, то не из-за нас, наоборот, мы призовем своих сторонников к отказу от насильственных действий. Халифат уйдет из частично захваченного Туркменистана и оставит Афганистан. Наводите в них порядок сами, а нам хватит своих территорий.

— Интересное предложение, — прищурился президент. — А как оно сообразуется с идеей всемирного халифата?

— У вас тоже когда-то боролись за всемирную революцию, — усмехнулся аль-Шашани, — а потом ограничились своей. Глупо производить захваты, если захваченное не получится удержать. В руководстве Халифата были те, кто думал иначе, сейчас их нет. А истинная вера со временем завоюет весь мир. Чтобы завоевывать умы, не всегда нужен меч.

— У нас заключены договора, — сказал Путилов. — Допустим, что вы ушли из Средней Азии. Я думаю, что это устроит правительства Казахстана и Пакистана, и с их стороны не будет претензий. С республиками Кавказа тоже нет вопросов, а что с Европой? Вы о ней умолчали.

— Из Венгрии и Сербии мы уйдем, — ответил араб. — Остальное будем обсуждать с вашими европейскими союзниками. Зачем вам в это вмешиваться? Там все очень сложно и много африканцев, которых мы почти не контролируем. Пока шла война, мы были нужны, сейчас они сцепились между собой. Я считаю, что африканцев можно призвать к порядку только силой. Часть Европы мы удержим, а остальное пусть чистят Германия с Францией. У них уже есть опыт таких чисток. Только сразу скажу, что мы никого не пустим на свои земли. Если хотят, пусть всех вывозят в Африку.

— А ответственность за десятки миллионов погубленных жизней? — спросил президент. — Думаете, вам их простят?

— Русских среди них не было, — сказал аль-Шашани, — поэтому я не думаю, что вы захотите устроить нам трибунал наподобие нюрнбергского. Большая часть этих жертв связана с нашествием беженцев из Африки, а меньшая — с теми, кто покинул руководство Халифата. Сейчас их судит Аллах.

— Ладно, оставим пока европейцев и поговорим об остальных, — согласился Путилов.

— Мы имели контакты с руководством Египта, — сказал араб. — Египтян устроит наш договор. Сирия от него тоже выиграет. Мы имеем большое влияние на тех, кто еще удерживает часть сирийской территории, и сумеем убедить их уйти. Там хорошие бойцы, которые нам не помешают. Остается один Иран.

— И Израиль, — поправил его президент. — Интересно узнать, что вы придумали для иранцев.

— Уничтожение Израиля, — ответил аль-Шашани. — Пока существует это государство, на нашей земле не будет мира, а иранцы не смогут чувствовать себя в безопасности. Согласитесь, что в этом мы правы. Не мы пришли на еврейскую землю, а евреи расчистили себе место на нашей! Мало ли где жили чьи-то предки тысячу лет назад! Если исходить из этого и начать перекройку границ, весь мир умоется кровью. Если бы они не вытесняли арабов и вели мирную политику, так нет! Заручились поддержкой Америки…

— Не будем трогать историю, — перебил его Путилов. — В ней тоже не все так просто. У вас есть поводы для недовольства, но мы не можем допустить уничтожения многомиллионного народа, с правительством которого заключили союз.

— Союзы заключаются в каких-то условиях, — сказал араб. — Когда меняются условия, часто теряют силу и договоры. Примером может служить Крым. И никто не собирается вырезать евреев, им дадут возможность уехать. Мы можем смириться с существованием еврейского государства, но при условии полного уничтожения израильтянами всех атомных бомб и подписания мирного договора с Халифатом. Это не единственное, что от них потребуют, но не будет ничего невыполнимого. У нас теперь очень много земли, поэтому можем даже вывезти из Израиля всех согласных на переселение палестинцев. Гарантом соблюдения нашего договора могли бы стать вы и Соединенные Штаты.

— И вам удастся убедить в этом всех, кто ненавидит Израиль? — не поверил президент.

— Это будет трудно, — согласился аль-Шашани, — и вражда еще долго не утихнет, но я не вижу для них другого выхода. Или мир, или уничтожение!

— Вы учитываете позицию США? Вряд ли взявшие в руки власть военные согласятся с тем, что у вас останется контроль над половиной мировых запасов нефти.

— Американцам в ближайшее время придется думать не о нашей нефти, а о себе! — жестко сказал араб. — Совсем недавно мы имели контакты с руководством меджлиса ваших крымских татар. Они купили созданную американцами заразу и собирались использовать ее в вашей столице. Эпидемии до сих пор нет, поэтому я уверен в том, что их затея провалилась.

— Мне сегодня об этом доложили. Ваше участие в этой акции — еще один повод для недоверия.

— Контакты были с одним из непримиримых противников России, — объяснил аль-Шашани. — В руководстве таких не осталось. Но я, с вашего разрешения, продолжу. Руководство США слишком увлеклось строительством микробиологических лабораторий. Когда разразилась катастрофа, почти весь персонал вывезли, оставили только охрану. Убрали и заразу, но не везде. У них тогда творилось такое, что было не до брошенных за границей объектов. Мы этим воспользовались и тоже смогли кое-что захватить.

— Хотите пригрозить руководству США их же оружием, — догадался президент. — Вряд ли у вас это получится. Американцы не поверят, а если вы используете вирусы, то разнесете заразу по всему миру, в том числе и к себе.

— Мы или они — какая разница? — пожал плечами араб. — Сотни лабораторий — это слишком много для оружия, поэтому мы думаем, что в большинстве из них изготавливали вакцину. Только безумец будет готовить такое оружие, не позаботившись о защите. Но вирус действует слишком быстро, а для действенной защиты ее нужно применять заранее. Если бы напали они, это было бы сделано, а сейчас сделать не успеют. У нас очень тесные связи с «Нацией ислама», а много ее сторонников служит в армии. Есть они и на тех авианосцах, которые собираются отправить в Персидский залив.

— Это сумасшествие! — встревоженно сказал Путилов. — Даже если вымрет экипаж авианосца, болезнь не ограничится кораблем.

— Все в руках Аллаха! — воскликнул аль-Шашани. — Пусть об этом болит голова у американцев, потому что мы не ограничимся одним кораблем! Заметьте, что вам я этим оружием не угрожал. Даже если будем воевать, его против вас не применят, если вы сами не используете ядерные бомбы. Я ответил на все ваши вопросы?

— Меня интересует, какими способами вы наводите порядок на оккупированных территориях и создаете свою государственность.

— Зачем это вам? — спросил араб. — Наши способы далеки от тех, которые вы назвали бы гуманными, но массовых убийств уже нет. Или вы думаете, что европейская демократия приживется на нашей земле? Пока она там действовала разрушительно. Уверяю вас, что со временем насилия будет мало. Мы собираемся строить современное государство, поэтому будем развивать промышленность и торговлю. Надеюсь, что вы нам в этом поможете. Трудно сразу остановить тех, кто с детства привык к насилию, для этого нужно время.

— Я не дам сейчас ответ на ваше предложение, — сказал Путилов. — Нужны консультации с союзниками и работа по самому договору. И нужны средства контроля за его выполнением. Давайте договоримся так. Мы приготовим свои предложения и отдадим их вам. Вы можете подготовить свой вариант договора и прислать к нам тех, кто вправе решать. А в качестве жеста доброй воли, чтобы подкрепить мирные намерения, утихомирьте свое подполье в России и выведите боевиков из Сирии. Это будет доказательством того, что с вами можно иметь дело. И постарайтесь не играть с огнем. Я имею в виду вирусы. Учтите, что пока не заключен договор, мы продолжим переброску войск.

— Всем привет! — сказал Олег, когда вместе с Зоей очутился на корабле.

— Привет, — отозвался Виктор. — Я сегодня сдавал экзамены, поэтому было не до разговоров. Что у вас нового?

— У нас убрали французов, — сообщила Зоя.

— Это из-за разговора с капитаном? — спросил Виктор.

— Угадал, — сказал появившийся Мерт. — Никого из вас не будут уплотнять. Скорее всего, вас переселят в Москву. Кстати, европейцев скоро совсем перестанут принимать.

— А что случилось? — спросил Олег. — Я ничего такого не слышал, и защитник не говорил.

— Утром в Москву для переговоров прилетел эмиссар Халифата, — ответил Мерт. — Его руководство провело в своих рядах капитальную чистку, а теперь хочет не воевать, а строить. У них практически нет шансов победить, но если заключат мирный договор, лет через двадцать создадут очень сильное государство. Вам этот договор выгоден, поэтому он будет заключен. Из всех ваших союзников будут недовольны только Иран и Израиль.

— Конечно, здорово, что мы не будем воевать, — сказала Лена, — но какое отношение это имеет к беженцам?

— Самое прямое, — ответил возникший рядом с ребятами Алер. — Халифат освободит несколько европейских стран и не станет мешать чистке других от захвативших их африканцев. В них можно поселить не только беженцев и тех жителей, которые уцелели и вернутся, но еще миллионов пятьдесят. Единственная проблема — это продовольствие, но с ним поможет Россия. Продадите то, чем собирались кормить беженцев, и получите свое оборудование без сложностей с расселением. Точно так же договорились австрийцы и чехи с белорусами. С полмиллиона тех, кто уже приехал, останутся, а остальных завернут. Ваш президент сегодня звонил в Берлин и Париж. Договорятся быстро, если не помешает заговор.

— У нас заговор? — не поверила Зоя. — Неужели власть захватят военные?

— В демократическом государстве власть — это не выборные должности, а деньги, — назидательно сказал Алер. — В России она сосредоточена в руках глав нескольких финансовых кланов. Они были очень недовольны отсутствием внешней торговли, потерей валютных резервов и усилением роли государства в экономике. Усилили недовольство разгон вашего парламента, в котором было много их ставленников, и подготовка к войне с Халифатом. Ваши финансовые воротилы — умные люди, и они были готовы ждать, пока восстановятся нормальные условия для жизни, но вмешался я. Последствия катастрофы стали исчезать на глазах, поэтому они уже никого особенно не пугают и не сдерживают. А потом ваш президент прижал их еще сильнее, причем не на год-два, а бессрочно.

— Но войны не будет, — возразил Виктор.

— Это уже не имеет значения, — сказал арк. — Переворот подготовлен и состоится через несколько дней. В таких делах промедление может привести к провалу. Люди — это слабое звено в любом деле, а их немало задействовано в ФСБ и аппарате правительства. Если у кого-нибудь сдадут нервы или просто решат переметнуться на другую сторону…

— Вы останетесь в стороне или вмешаетесь? — спросил Олег.

— Не хотел я вмешиваться в ваши разборки, но придется, — сердито сказал Алер. — Помогу, но только один раз.

— Дадите всем защитников? — предположила Зоя.

— Я же сказал, что один раз, — ответил он, — а защитники — это надолго, иначе в их применении мало смысла. К тому же я не хочу, чтобы ваше руководство связали со мной. Если члены Совета выйдут из комнаты после взрыва, не получив ни царапины, этого не сделает только полный дурак! Еще и скажут, что я на них как-то повлиял. И потом это слишком просто и неинтересно. Есть и еще один нюанс. Если я обо всем сообщу вашему президенту и дам ему распечатку фамилий заговорщиков, повяжут только исполнителей, а с заказчиками будут договариваться. А вот если покушение удастся, и заговорщики попытаются захватить власть, придется чистить всех.

— Не скажете, что придумали? — спросил Олег.

— У тебя достаточно знаний, чтобы самому придумать несколько вариантов, — засмеялся арк. — Кстати, о знаниях. Ты их проверял?

— Собирался это сделать на сегодняшнем занятии, — ответил Мерт. — Если закончили с болтовней, сейчас и займемся. Мышцы они уже накачали достаточно, поэтому будем проводить обработку только раз в неделю. Борьбой будут заниматься еще реже, только для поддержания формы. Теперь основные занятия — это работа в имитаторе. Сегодня в нем будет сдавать экзамены старшая двойка.

Испытания, которые Мерт назвал экзаменами, длились часа три и измотали Олега с Леной. Им давали самые разные задачи, и нужно было быстро найти способы их решения. Придуманное тут же сами проверяли на практике.

— Обоим тройка с минусом, — подвел итог Алер. — Что вы такие невеселые? Учитывая полное отсутствие опыта, тройка для вас — это неплохой результат. Этот опыт вы и будете нарабатывать в имитаторе во время тренировок, а в остальное — готовьтесь к экстернату. Со школой нужно заканчивать.

Сразу же после подведения итогов всех отправили по домам. Решив немного отдохнуть, Олег лег на освободившуюся после отъезда французов тахту. Зоя не ушла в свою комнату, а села рядом. Матери в гостиной не было, поэтому они не использовали мысленное общение.

— Как ты думаешь, нас действительно переселят в Москву? — спросила девушка.

— Ни минуты в этом не сомневаюсь, — ответил он. — Таких, как мы, нужно или где-нибудь закопать, или использовать. Свободно гулять нам никто не позволит. Причин закапывать я не вижу, а польза может быть большой. Поэтому всех перетянут в Москву, дадут квартиры…

— И нам? — спросила она. — Знаешь, я уже привыкла жить с вами.

— А чем вы хуже других? Когда узнают о возможностях твоего отца, будете даже ценнее нас. Я думаю, что теперь их можно не скрывать. С ним наверняка будут беседовать, вот пусть и признается.

— А как ты сам к этому относишься?

— Трудно сказать, — задумался юноша. — Я был слабаком, не слишком хорошо учился и еще не решил, чем буду заниматься после школы. Алер помог стать сильным и решил мою судьбу. Раньше меня это напрягало, сейчас я доволен. Наверное, нас всех зачислят в какой нибудь вуз ФСБ, который мы закончим за несколько месяцев. Заодно можно будет при необходимости использовать наши способности. А потом дадут погоны и будем служить. Я бы на месте президента взял тебя к себе секретаршей, переводчиком, телохранителем, ну и любовницей, если у тебя будет такое желание.

— За любовницу получишь по шее, — замахнулась на него девушка, — а с остальным я согласна. Я еще нигде не была, кроме Магадана и теперь Москвы, а он много летает по всему миру.

— Через три дня Новый год, — сказал Олег. — Хорошо бы его отметить вместе с ребятами, но негде. У нас в школе даже не будет елки. Сказали, что просто раздадут подарки, и все. Наверное, опять нарядят Семеныча Дедом Морозом. Хочешь к нему в Снегурочки?

— Я, Олег, вообще не хочу в школу. На уроках не интересно слушать то, что уже выучено, а на переменах скучно с ребятами. Я за каникулы подготовлю все за десятый класс и сдам.

— Вся школа будет на ушах, — предупредил он, — тем более что и мы с Леной тоже сдадим свой десятый экстерном.

— А когда одиннадцатый? — спросила она.

— Сразу после десятого. Слышала же, что сказал Алер. Наверное, нас заберут после того, как разделаемся со школой. Придется плевать на чье-то удивление. Кстати, если уедем, решим вопрос с Тавадзе. Не зря я не стал с ним разбираться.

Глава 15

— Сегодня нет только Владимира Андреевича, остальные все здесь, — сказал Путилов. — Возьмите папки и ознакомьтесь с теми поправками, которые предлагает внести в наш проект договора руководство Халифата. С моей точки зрения…

Под массивным столом, за которым сидели семь мужчин, один за другим прозвучали два взрыва. Первый распылил содержимое прикрепленного к столешнице цилиндра, а второй поджег горючий аэрозоль, на несколько мгновений превратив зал заседаний в филиал ада.

— Что за хрень? — выругался Медведов. — Где это мы?

Все семеро сидели на полу, куда они упали после исчезновения стульев.

— Наверное, в гостях у пришельца, — встав с пола, сказал Франтов. — Больше ни у кого таких возможностей нет.

— Вы очень догадливы, Михаил Ефимович, — ехидно сказал возникший рядом с ними мужчина. — Настоящий разведчик! Что вы на меня так смотрите? Вы искали со мной встречи, даже передавали свое обращение.

— Вы могли бы нас предупредить, — сказал ему Путилов. — Наше отсутствие тут же обнаружится, и поднимется паника.

— Вы совершенно правы, Владимир Владимирович, — повернулся к нему пришелец. — Паника уже поднялась, но не из-за вашего исчезновения, а из-за смерти. Садитесь в кресла, нам есть о чем поговорить.

Возникшие в комнате кресла заставили всех вздрогнуть.

— Вас должны были убить, — сказал им севший в кресло пришелец. — Своей жизнью вы обязаны мне и тем ребятам, с которыми я сейчас вожусь.

— Как к вам обращаться? — спросил президент.

— Зовите Алером, — ответил хозяин. — Я вас, кажется, пригласил сесть. Если не хотите, я уберу кресла. Мне все равно, как вы меня будете слушать.

Мужчины торопливо сели. Двое перед этим украдкой пощупали свои кресла.

— У вас заговор, — сказал Алер. — В него вовлечены работники ряда министерств и один из замов господина Бортновского. Он и подготовил взрыв в вашем зале. Не сам, конечно, а с помощью подкупленных сотрудников вашей службы. Но это только исполнители, заказчики вам прекрасно известны. Вот полный список тех, кто участвовал в заговоре. Конечно, в нем указаны только значимые фигуры.

На колени каждому из мужчин упал лист бумаги.

— Мерзавец! — высказался посмотревший свою бумагу Бортновский. — Не скажете, что он для нас приготовил?

— Что-то вроде объемного взрыва, — ответил Алер. — Я знал о заговоре и смог подготовиться. Перед взрывом убрал оттуда вас и поместил ваши копии. Это тела, выращенные из образцов ваших тканей, в которых нет сознания. Сейчас заговорщики собирают их сгоревшие останки.

— А для чего нужно это… представление? — спросил Путилов. — Не проще ли было ознакомить нас с этими списками?

— Прочитайте первые восемь фамилий, — сказал ему Алер. — А теперь ответьте, что бы вы с ними сделали, если бы получили от меня эту распечатку? Молчите? Теперь вам придется действовать жестко! Появился шанс на законных основаниях пустить по миру тех, кто считает себя хозяином этой страны и никогда не смирится со многими вашими нововведениями. Уже завтра должен собраться распущенный вами парламент, который быстро отменит две трети всех ваших указов! Заговорщики уверены в том, что никого из вас нет в живых, и уже сегодня покажут себя во всей красе. Я помогу вам снова взять бразды правления, но только один раз! Если после этого позволите себя убить, никто вас спасать не будет, а ваши места займут они!

Одна из стен исчезла, и оторопевшие члены Совета увидели свои копии. Восемь мужчин, включая отсутствующего среди них Пучина, стояли с закрытыми глазами и, казалось, спали.

— Это точно такие же тела, как и те, которыми я вас заменил, — объяснил арк, — только в них записаны копии ваших личностей. Я не ограничился простым копированием и внес несколько существенных улучшений. В отличие от вас, они себя убить не позволят!

— А почему вы вообще с нами возитесь? — спросил Шогжалов.

— Разве непонятно? — изобразил удивление Алер. — Ваше убийство привело бы к власти людей, правление которых в перспективе пагубно сказалось бы на развитии этой страны и жизни ее населения. К нему относятся и те ребята, с которыми я познакомился.

— Вы хотите сказать, что помогаете только из-за них? — не поверил Медведов.

— А чему вы так удивились? — ехидно спросил Алер. — Почему я здесь должен кому-то помогать? Разве вы помогаете умирающим от голода африканцам? А ведь они вам намного ближе, чем мне земное человечество. Я вам ничем не обязан, и тем не менее вскоре после прибытия помог с озоном. И из-за этой помощи мне теперь придется находиться в вашем мире лишний месяц!

— Не скажете, что в них особенного? — спросил Бортновский. — Я ознакомился с личными делами. До знакомства с вами эти ребята ничем не отличались от тысяч других.

— Вам знакомы такое слово, как привязанность? — прекратив ерничать, спросил Алер. — Люди рискуют жизнью, для того чтобы спасти свою собаку. Считайте, что у меня сходные чувства. Кроме того, с ними мне не так скучно.

— Давайте вернемся к заговору, — предложил Путилов. — Когда вы нас вернете?

— Часов через пять, когда прозвучат нужные заявления, — ответил арк. — Очутитесь в своих рабочих кабинетах, к которым я подошлю верных и нужных вам людей. Необходимо в первую очередь арестовать заговорщиков из числа сотрудников силовых министерств, а потом уже будете разбираться с остальными. Ладно, с этим вы справитесь сами. Я заберу у заговорщиков ваши обгоревшие копии, и вам не придется никому ничего объяснять. Не было вас в зале в момент взрыва, и все! Не нужно, чтобы ваше спасение связывали со мной. Для этого я кое-кому из вашего окружения немного подправлю воспоминания. Слухи все равно пойдут, но на них можно наплевать. Мало ли что могут придумать! Я ухожу, а вы обсуждайте свои действия.

Олег позанимался с гантелями, после чего позавтракал и лег на тахту. Одна половина сознания готовилась к экстернату, а вторая слушала защитника, который знакомил своего подопечного с событиями в мире:

— Опять ухудшилась ситуация в США. Военным удалось на время подавить протесты, но принятые меры уже не срабатывают.

— Расскажи подробней о том, что у них творится, — попросил юноша. — Что за меры?

— Уже через две недели после катастрофы в США началось падение производства. Частично израсходовали товарные запасы, а подвоз необходимых комплектующих и сырья сократился в разы. Еще раньше начался рост цен, в первую очередь на продукты питания, хотя с учетом недавно собранного урожая в стране были огромные запасы продовольствия. Начали закрываться или переходить на работу с неполным рабочим днем сотни предприятий, что вызвало резкий рост безработицы. У всех основных торговых партнеров США было более тяжелое положение и с питанием населения, и с экономикой, а американцы его усугубили запретом на торговлю всеми продовольственными товарами. Восстановление озонового слоя прогнозировалось через пять лет, а на такой срок их запасов зерна хватало впритык. Мы со своими станциями немного запоздали. Добило мировую торговлю известие о том, что правительство США объявило дефолт по внешним обязательствам и в срочном порядке ввело в обращение новые доллары. Деньги старого образца менялись только гражданам США, а их ввоз из-за границы был запрещен. В результате сейчас даже с учетом введенных мер государственного регулирования функционирует только треть всех предприятий, цены на самые необходимые товары увеличились раз в пять, а безработица достигла половины трудоспособного населения. Потребительских кредитов никто не выдает, а инфляция превысила сто процентов, несмотря на обнуление государственного долга. Правительство попыталось регулировать цены, но это мало помогло и привело к возникновению черного рынка. Если бы все безработные не получали продовольственные пайки, в стране начались бы массовые бунты. Учитывая количество оружия у населения, это могло быстро привести к потере управления и развалу государства. Бунты у них все равно были, но в результате принятых мер масштабы волнений не превысили возможностей властей по их подавлению. Конгресс никто не закрывал, но вся власть сосредоточена в руках президента и военного командования, которые создали что-то вроде вашего Совета Национального Спасения. У вас были намного худшие условия, чем у американцев, но российская экономика меньше зависит от импорта, и правительство смогло не допустить ее обвала Кроме того, ваше население привыкло к лишениям и к совсем другим стандартам жизни. Вы терпите, а большинство американцев терпеть не хочет. Положение с законностью не везде одинаковое. Кое-где справляется полиция, но во многих городах порядок поддерживается с помощью Национальной гвардии и даже воинских частей. В них вся власть передана назначаемым губернаторами комиссарам.

— И что послужило причиной ухудшения ситуации? — спросил Олег.

— Недовольство вызвали отправка двух авианосных групп в Персидский залив и попытка разоружить часть населения, — ответил защитник. — Причем белое население больше отреагировало на авианосцы, а негры — на разоружение, потому что их и разоружали.

США сейчас жизненно важно не воевать, а наладить торговлю, восстановить экономику и привязать к ней сырьевые рынки. Правда, после дефолта это у них быстро не получится. Придется привыкать к новой экономической реальности и жить по средствам. Если не развалятся, должны справиться.

— А что с Южной Америкой? — спросил Олег.

— Относительный порядок сохранился только в Винесуэлле, Панаме и на Кубе, а во всех остальных странах или уже нет государственности, или власти контролируют небольшие территории. Воюют и с соседями, и с многочисленными бандами. Отсутствие порядка и боевые действия пагубно сказываются на сельскохозяйственных работах, которые во многих странах ведутся круглый год. В этом году второй урожай кукурузы сильно пострадал от ультрафиолета, а то, что уцелело, должны собирать сейчас. Вряд ли в таких условиях много соберут. Вообще, если не вмешается кто-нибудь со стороны, там еще долго не будет порядка. Пока голодает в основном городское население, да и то не везде, но через несколько месяцев голод станет постоянным явлением для очень многих. Такого, как в Африке, не будет, но мы прогнозируем, что потери составят пятьдесят миллионов.

— Думаешь, что нам нужно вмешаться? — догадался юноша.

— Кроме вас, больше некому, — ответил Сергей. — Туда не нужно везти продовольствие: его пока хватает. Нужна только сила, а, если договоритесь с Халифатом, она у вас будет. США до них ближе, но американцам сейчас не до чужих разборок. Я думаю, что они вернут свои авианосцы и оставят войну с арабами европейцам, с которыми не без основания надеются найти общий язык. Во всяком случае Англия с Германией их поддержат. Европейцам тоже нужно время, чтобы восстановиться и освоить новые территории. На это может уйти лет десять. Они, как и все остальные, много потеряли из-за разрыва внешнеэкономических связей. Свою лепту в развал экономики внесли бунты и потеря после взрыва станции части территории со всем, что на ней находилось. Китаю пока тоже не до Южной Америки. Китайцы больше других пострадали из-за разрыва торговли со США и потери своих резервов. Этой стране на восстановление потребуются лет пять, а потом они тоже начнут помогать другим, в первую очередь странам Азии. Воевать ни с кем не будут, тем более с вами, так что России на своей территории такая большая армия не нужна.

— И с кого нам, по-твоему, лучше начать? — спросил Олег.

— С Мексики, — ответил защитник. — Там уже два месяца нет правительства, а страна поделена преступниками всех мастей и остатками армии. На первых порах для общения используйте кубинцев, среди которых много знающих русский язык. Вам самим почти не придется воевать. Будете набирать мексиканцев и готовить из них армию. Окажете поддержку авиацией и тяжелой техникой, а они пусть воюют. Люди готовы драться за порядок и нормальную жизнь, им нужно только помочь. Сначала поможете поставить к стенке бандитов, а потом — привести в порядок экономику. Не работает ни одна электростанция, а население бежит из городов не только из-за отсутствия продовольствия. Украинцы тоже ударились в бега, когда исчезло электричество, потому что в современных городах без него нельзя жить. Помогать будете не просто так, потом вашу помощь отработают. Там такой народ, который долго помнит и зло, и добро. Еще и поставят памятник русским воинам-освободителям. Сейчас под контролем правительства большая часть экономики, поэтому будет не очень трудно помочь. Могут обойтись и без помощи, но тогда на восстановление потребуется больше времени. Для нормальной жизни у них есть все, кроме порядка. Если бы он сохранился, народы стран Южной Америки пережили бы катастрофу без больших потерь и посторонней помощи.

— Пуп не надорвем? — с сомнением сказал юноша.

— Придется потрудиться, — согласился защитник. — Если захотите завоевать симпатии и дружбу народов целого континента и оторвать их от США, прольете не только свой пот, но и кровь.

— Ладно, пусть об этом болит голова у правительства, — сказал Олег. — Что с Индией?

— Плохо с Индией, — ответил Сергей. — На них обрушилось слишком много бед. В этом государстве еще до катастрофы из-за непомерно большой численности населения и промышленного роста любой ценой во многих регионах создали невыносимые условия жизни. Потом на угробленную экологию и жаркий климат наложился голод десятков миллионов человек, возникший из-за беспорядков и потери центральным правительством контроля над рядом штатов. Там сейчас эпидемии, резня на религиозной почве и хаос в экономике. Кроме того, сельское население, которого там три четверти, сильно пострадало от радиации. Их дома ее почти не ослабляли, а наши таблетки до большинства не дошли. Правительство контролирует только половину территории страны и большего сделать не в силах. Об Индии пока можете забыть. Началось! Вы просили сообщать все по заговору, так вот, сейчас состоялось покушение на членов Совета Национального Спасения. На заседании присутствовали все, кроме министра по делам ГО и ЧС.

— Наверное, взрыв? — предположил юноша. — И Алер их оттуда убрал, заменив какими-нибудь телами. Если взрыв сильный, то кто будет разбираться с останками? Убедятся в том, что все мертвы, и помчатся докладывать заказчикам.

— Так и было, — подтвердил охранник. — Точные планы заговорщиков неизвестны, но они будут действовать незамедлительно. Убрали только несколько первых лиц, но осталось много тех, кто, если промедлить, может им помешать. Известно только то, что собираются восстановить в прежнем составе Государственную Думу. О Совете Федерации нигде не упоминалось. Перейдем к Азии, пока нет других сообщений?

— Мы о ней говорили три дня назад, — сказал Олег, — поэтому расскажи только о Кореях.

— Они до сих пор дерутся, но вяло, — начал рассказывать Сергей. — Большого преимущества нет ни у одной из сторон. Северяне два раза применили ядерные заряды, но без большой пользы. Они углубились на территорию Южной Кореи на двадцать километров и уперлись в мощные укрепления, преграждающие путь к столице. Обойти их не получилось, поэтому там сейчас позиционная война. Воздушных боев и бомбежек очень мало, потому что обе стороны за месяц боев потеряли почти все свои самолеты. Морских сражений не устраивают и действуют в основном подводными лодками. Скорее всего, эта война закончится через два-три месяца. Южанам придется пойти на уступки или переносить столицу, потому что она теперь находится в зоне досягаемости северокорейской артиллерии.

— Олег, ты слышал? — крикнула вбежавшая в комнату Зоя. — Террористы взорвали наш Совет! Передают, что погибли все, кроме Пучина. Он сейчас болеет.

— Больше ничего не передали? — спросил он. — Да успокойся ты! Забыла, о чем говорил Алер? Поговори со своим защитником, он тебе все подробно расскажет.

— Я не забыла, — ответила девушка. — Просто, когда услышала сообщение, все вылетело из головы! И что теперь будет?

— Не думай о том, что от тебя не зависит, и продолжай заниматься десятым классом, — посоветовал Олег, — Попроси защитника, чтобы он тебе сообщил, если случится что-нибудь важное.

Зоя вернулась в свою комнату, а юноша остался до обеда лежать на тахте, полностью заняв сознание учебой. Когда обедал, узнал от матери, что вскоре после покушения собирался Совет Министров, а через час передали выступление его нового председателя, в котором тот гневно осудил преступление террористов и заверил россиян в том, что власти сделают все необходимое, для того чтобы найти и покарать виновных в гибели президента и членов СНС. Он подтвердил неизменный курс правительства во внешней и внутренней политике, направленный на ликвидацию последствий катастрофы и возникших в связи с ней внешних угроз, и сообщил, что считает возможным возобновление работы Государственной Думы в том составе, в каком она была распущена. О Совете Федерации не было сказано ни слова. Уже перед самым уходом в школу передали интервью с Председателем Государственной Думы Романовым. Михаил Витальевич был очень многословен, поэтому Олег не дослушал его до конца и умчался в школу. Виктор уже рассчитался с десятым классом, и на занятия приходилось ходить одному. Он опаздывал, поэтому не столько шел, сколько бежал. Во время пробежки защитник рассказал о том, что не получилось послушать. Из интервью жители России узнали о том, что сменившееся руководство Халифата состоит уже не из убийц и бандитов, а из вменяемых людей, с которыми скоро заключат договор. Халифат больше не будет вмешиваться в жизнь России и ее союзников и покушаться на их границы. После подписания договора России не потребуется такая раздутая армия, и ее можно будет сократить в разы. Выпуск военной продукции тоже уменьшится, что позволит более полно удовлетворять потребности населения в товарах и услугах. Михаил Витальевич сказал и о том, что больше не будем принимать беженцев из Европы, а необходимую нам технику получим, продав европейцам ненужные нам запасы продовольствия. Северян будут переселять только из некоторых районов Крайнего Севера, поэтому число переселенцев сократиться в несколько раз. Новая защитная одежда и таблетки пришельцев позволят остальным пережить радиацию без большого вреда для здоровья. Многим россиянам не придется пускать в свои квартиры чужих людей, а школы вернутся к занятиям в одну смену.

В классе Олег появился за пять минут до звонка. Как он и думал, все были заняты обсуждением последних новостей.

— Я всегда считала Романова умницей! — сказала Костина. — Теперь к нам не будут селить иммигрантов! И война…

— Правильно говорят, что красота и ум в женщинах не уживаются, — перебил ее мрачный Тавадзе. — Если ты дура, то лучше это никому не показывай! Твой Романов уже несколько месяцев не у дел, а из его интервью можно сделать вывод, что все хорошее сделано лично им. Мне не нравятся его слова о сокращении армии. Если бы ее сокращал президент, я бы не беспокоился, а когда сокращать начнут такие, как это трепло, они ее так сократят, что с нами не справится только ленивый. Был уже один такой любитель сокращать армию, а потом ее пришлось двадцать лет восстанавливать.

— Сам дурак! — крикнула покрасневшая Нинка. — Ругаешься, потому что к вам подселили немцев, а к нам не успели!

— Ты только пришел, а я уже минут двадцать это слушаю, — сказала Олегу Лена. — Такие кипят страсти! Не представляю, как Ирина Владимировна будет вести урок. Я бы на месте директора нас всех сегодня отпустила. Все равно последний учебный день в этом году, а неуспевающих у нас нет.

Звонок не прервал споров, не стала этого делать и вошедшая в класс учительница.

— Сегодня у вас не будет уроков, — объявила она, не дожидаясь, пока все успокоятся. — Свои итоговые оценки вы знаете, поэтому завтра можете не приходить. Новогодние подарки возьмите в библиотеке. Хотели их вручить в праздничной атмосфере, но какие сейчас праздники!

— Я тебя провожу, — предложил Олег, когда они забрали свои новогодние подарки и переоделись.

— Проводи, — согласилась девушка. — Хорошо, что уже не носим маски, а то у всех не лица, а морды. Ты скоро закончишь с подготовкой?

— Десятый класс уже закончил, — ответил он, — сейчас учу одиннадцатый. Хочется быстрее разделаться со школой, потому что в ней для меня нет ничего интересного.

— А я заканчиваю десятый, — сказала она. — За каникулы должна все выучить за одиннадцатый, поэтому не тороплюсь. Мне тоже скучно в классе. Объясняют то, что уже выучила, а с девчонками не о чем разговаривать. Олег, ты меня пригласишь к себе на Новый год? Зоя будет отмечать вместе с вами?

— Да, мы пригласили Невзоровых, — ответил юноша. — Я тебя хотел пригласить, но было неудобно из-за твоих родителей. Они не обидятся?

— Для тебя главное, чтобы не обиделась я, — засмеялась Лена, — а со своими родителями я как-нибудь договорюсь. Как ты думаешь, когда сообщат о заговоре?

— Не сразу, — ответил он. — Я бы сначала арестовал заговорщиков, причем не только в Москве, а повсюду. Если там крупные шишки, могут и удрать. У некоторых есть даже свои самолеты. В любом случае фамилии не назовут. О ком-то потом, узнаем, но вряд ли о всех.

Так и случилось. В семь вечера сообщили о раскрытии заговора и о том, что при покушении не пострадал никто из членов СНС, а через полчаса к народу обратился сам президент. Он не столько говорил, сколько продемонстрировал, что действительно жив. Сказал, что большинство заговорщиков арестовано, но, пока идет следствие, их фамилии разглашаться не будут. Об открытии Думы в тот вечер больше не говорили.

— Не подходит нам западная демократия, — высказался по этому поводу отец. — У арабов то же самое. Каддафи считали диктатором, а при нем Ливия была одной из самых благополучных стран в мире. Сунулись туда с демократией, и что там сейчас? Не все растения приживаются на чужой почве, а в западной демократии куча изъянов. Нам сейчас не хватает только оравы думских говорунов, многие из которых отстаивают интересы своих благодетелей.

— Придумай что-нибудь лучше, — предложил тоже сидевший возле телевизора Дмитрий Николаевич. — Диктатура лучше, когда диктатор хорош для большинства, а если он сволочь или глупец, то я за парламент!

— Пап, — вмешался в их разговор Олег, — я на завтра пригласил Лену.

— Ты спонсируешь праздник, поэтому можешь пригласить еще кого-нибудь, — усмехнулся отец. — Составим два стола и уместимся. Только ты собери тот, который разобрал.

Спонсором юноша стал, когда предложил за свой счет купить все к празднику. Деликатесы продавались свободно, а денег на его карточке было много. Больше в тот день ничего интересного не случилось, а утром, когда их забрали на корабль, всех ждали сюрпризы.

— Тренировки не будет, — сказал встретивший ребят Алер. — Сегодня праздник, и я не хочу отрывать вас от родных, поэтому сделаю свои подарки сейчас. Конфет вы от меня не дождетесь, хватит и тех, которые вам дали в школе. Для начала елка!

В пустом помещении появилась большая, украшенная игрушками и гирляндами елка.

— Позаимствовал в одной организации, — объяснил арк. — Посидим, а потом верну. Ее отсутствия никто не заметит. Теперь угощение. Я вас у себя никогда не кормил, сейчас мы это исправим!

Рядом с елкой появился стол со стульями. На столе стояло много непривычного вида блюд.

— Жаль, что мне их не есть, — притворно вздохнул возникший рядом с ребятами Мерт. — Это специально подобранные кушанья из нашей кухни, которые должны вам понравиться и не принесут вреда. Но это еще не подарки!

— Приступим к подаркам, — сказал Алер. — Когда мы улетим, заберем у вас защитников, но оставим похожие на них устройства, через которые вы сможете мысленно общаться в пределах планеты. В них не будет разума, и они не обеспечат защиту, только связь. Второй подарок связан с моей работой по усовершенствованию вашей иммунной системы. Проглотите эти капсулы!

Арк дал каждому по белой капсуле, размеры которых были в два раза меньше аптечных.

— Что это? — проглотив свой подарок, спросил Олег.

— Не существует надежного лекарства от всего многообразия болезнетворных вирусов и бактерий, — сказал Алер. — Кроме того, если на них постоянно действовать каким-то одним неблагоприятным фактором, многие начинают под него подстраиваться, поэтому должно меняться и действие лекарств. Самое подходящее средство для борьбы с болезнями — это вы сами, ваша иммунная система. Но ее нельзя улучшить какой-нибудь химией. Там все очень сложно. В проглоченной тобой капсуле находится что-то вроде компьютера. Когда рассосется защитная пленка, этот компьютер врастет в тело и соединится с нервной системой. После этого вашему головному мозгу будет передана программа изменения иммунной системы и команда на ее выполнение. Таких программ будет шесть, поэтому и перестройка идет в шесть этапов. Через полгода эти изменения закрепятся в вашем геноме и будут передаваться потомству. Теперь вам будут не страшны никакие болезни. Болеть можете, но ощутите болезнь, как легкое недомогание, которое очень скоро пройдет. Ту дрянь, которую для вас приготовили американцы, почувствуете, как не очень тяжелый грипп. Дня за два-три исцелитесь без каких-либо последствий и уже не будете так на нее реагировать. Теперь ваш организм будет эффективно бороться не только с микроорганизмами, но и с грибами, и с паразитами. За счет этого увеличите срок жизни лет на сорок и дадите такое же долголетие своему потомству.

— А наша сила? — спросила Зоя. — Она только для нас?

— Ваши сила, скорость реакции, память и ум — все это результат перестройки нервной системы, — объяснил арк. — Месяца через два все эти качества закрепятся в вашем геноме. Станете настоящими супергероями, не потеряв родства с остальными людьми. Сможете создавать с ними семьи и иметь потомство, причем ваши наследственные признаки будут доминирующими и перейдут к детям. Рано или поздно об этом узнают и постараются использовать. Девушек не тронут, а вам, юноши, придется делиться спермой. Ничего неприятного в этом нет, наоборот, но я бы советовал скрывать этот факт как можно дольше.

— Я все-таки не понял насчет капсул, — сказал покрасневший Олег. — Мы теперь под защитой, а остальные? Вряд ли в России смогут делать такие компьютеры, да еще сотнями миллионов.

— Не сделаете даже одного, — подтвердил Алер. — Я дам вам четыре устройства, которые при непрерывной работе за год смогут изготовить шестьдесят миллионов капсул каждое. Им не нужна энергия, только рабочий материал. Таким материалом может быть что угодно, хоть опилки, но максимальная производительность будет при загрузке чистого песка. Приладите бункер… Все управление — это одна кнопка. Одно нажатие — включение, вторым вы его выключите. Дам тогда, когда сами об этом попросите через своих охранников. Вас заберут в Москву, а там встретитесь с кем-нибудь из руководства, с ним и решите. Я не знаю, как их будут использовать, поэтому дам несколько сотен капсул для ваших родных и друзей. А сейчас прошу за стол!

Глава 16

— Поздравляю с переходом в одиннадцатый класс! — сказала завуч. — Три экстерната в одном классе и все «на отлично». Я такого не помню за все время работы в школе. Вы меня удивили!

— Ольга Витальевна, — обратился к ней Олег. — Мы хотим оформить экстернат и на одиннадцатый. Это можно сделать сейчас?

— Не хотите терять время, — понимающе сказала она. — Оформить недолго, сможете ли вы сами подготовиться? Там программа потруднее вашего десятого.

— Мы справимся, — заверил ее Виктор. — Постараемся удивить вас еще больше.

— Ну если хотите… — завуч достала бланки. — Заполняйте заявления. Что тебе, Невзорова?

— Я бы хотела подать заявление на экстернат и договориться о сдаче экзаменов, — ответила вошедшая Зоя.

— Постой, но ведь ты совсем недавно сдавала экзамены за девятый, — не поняла Ольга Витальевна. — Что ты еще собираешься сдавать?

— Теперь сдам за десятый, — ответила девушка. — Могу отчитаться за один день, если будет кому сдавать.

— Я с вами рехнусь! — сказала завуч. — Ты меня не разыгрываешь? Не учат годовую программу за две недели!

— Я полгода учила девятый и десятый, — объяснила Зоя. — Когда сдам экзамены, займусь одиннадцатым. Не пойму, что вас так удивляет. У всех разные способности.

— Ты ее добила! — сказал Олег, когда они заполнили бланки заявлений и вышли из учительской. — Не представляю, что будет, когда мы через неделю заявимся с просьбой о сдаче экзаменов. Надо попросить Мерта, чтобы повлиял хотя бы на учителей, а на удивление остальных можно наплевать. Но с одиннадцатым тебе придется подождать. Сдашь, когда переедем в Москву.

— Ну и ладно, — отозвалась Зоя. — Пускай удивляются. Не хочу я из-за их удивления терять время. Мне нужно вас догнать. Я уже начала изучать все по спецподготовке, так что еще и в этом вас догоню! Давайте погуляем? А то сейчас разойдемся по домам, и ты опять на полдня уляжешься на свою тахту. То хоть бегал в школу и были процедуры на тренировке, а теперь ничего этого нет.

— Мне хватает гантелей, — отмахнулся от нее юноша. — И процедуры мы делаем, только реже. А для прогулки не очень подходящая погода: холодно, да и ветер… Может, сходим в кафе?

— Можно и в кафе, — согласилась Зоя. — Только на этот раз морды буду бить я, а вы не вмешивайтесь!

Ребята прошли три квартала до небольшого кафе, в котором, кроме них, не было посетителей. Есть никто не хотел, поэтому взяли только чай с пирожными.

— О чем будем говорить? — справившись со своей порцией, спросил Виктор. — О заговоре?

— Надоело, — отозвался Олег. — Почти всех повязали, а больше половины зачинщиков не тронули. Мне их Мерт вчера перечислил. Троих раскулачили и дали пожизненное, а пятеро отделались испугом. Я был лучшего мнения о президенте.

— Наверное, решил, что их лучше не трогать, — сказала Лена. — Двое — мусульмане с кучей родни, да и остальные в этом не лучше! Всех обиженных не выполешь, а оставшиеся могут отыграться. Я думаю, что их так напугали, что других покушений не будет.

— Мне защитник сказал, что в четверг должны подписать договор с Халифатом, — поменял тему разговора Олег. — Французы колебались, но тоже дали согласие, когда американцы вернули свои авианосцы. Иранцы тоже подпишут, поэтому остался один Израиль.

— Не понимаю, что их не устраивает, — сказала Зоя. — Жалко расставаться с таким трудом сделанными ядерными бомбами? Руководство Халифата пообещало отдать нам свои, если израильтяне сделают то же самое. Армия у Израиля сильнее иранской, а с Халифатом они воевать не будут. Это гарантируем мы, да и США не позволят угробить столько евреев, у них своих до черта!

— Боятся, — сказала Лена. — Они столько собачились с арабами, что теперь ненависть не убрать никаким договором. Раньше большая часть границы была с Иорданией, с которой заключили мирный договор, а теперь там Халифат. У него огромные территории и почти все нефтяные месторождения. Если хватит ума, они лет через двадцать так окрепнут, что смогут на равных разговаривать со США. Да и неизвестно, что к этому времени будет со Штатами. А мы… Мы уже заключали с ними один договор, который разорвали в одностороннем порядке. Что помешает это сделать еще раз? А если не будут вмешиваться великие державы, арабов не удержат договора. Ради того чтобы избавиться от Израиля, с Халифатом объединятся даже Сирия с Ираном, да и Египет подключится. Египтяне ничего не забыли, просто нет сил воевать самим, а в сильной компании…

— Нужно отказаться от идеи своего превосходства и налаживать с арабами дружеские отношения, — высказался Виктор. — Или дружить, или делать оттуда ноги, потому что нельзя до бесконечности воевать со всеми соседями. США им ежегодно оказывали военную помощь на миллиарды долларов, теперь придется обходиться без нее.

— Ну откажутся они, и что дальше? — спросила Зоя. — Уже ясно, что все остальные подпишут договор.

— Рано или поздно будет война, — ответил Олег. — Не зря арабы выделили Израиль из всех союзников России. С одной стороны им тоже нужен мир, чтобы укрепиться, а с другой — могут укрепиться и США, и тогда евреи опять окажутся под американским прикрытием.

— Они и сейчас прикрыты, — возразил Виктор. — Забыл, что сказали Халифату? «Если хоть одна ядерная бомба взорвется на территории Израиля…»

— Пока цена таким угрозам — копейка, — перебил друга Олег. — Вряд ли в США много вакцины, да и как ты проведешь вакцинацию при нынешнем бардаке? А смертельная эпидемия Штаты точно добьет.

— Разместят бомбы на своей земле, рядом с границей, — сказала Зоя о Халифате, — дождутся подходящего ветра и рванут! Сколько там того Израиля, а своих вывезут. У них сейчас не только много территории, но и полупустые города, так что будет куда вывозить.

— Нам больше не о чем разговаривать? — сказала Лена. — Пусть об Израиле думают сами евреи, может, придумают что-нибудь такое, до чего не додумались вы. Давайте лучше поговорим о нас.

— А что может быть интересного в нашей судьбе? — изобразил удивление Олег. — Скоро сдадим экзамены и уедем в Москву. Там Зоя разделается со школой, а потом мы все бегом закончим какой-нибудь эфэсбешный вуз и станем лейтенантами.

— А дальше? — засмеялась девушка.

— Мы с Виктором когда-нибудь выбьемся в генералы, а вы нарожаете нам детей и станете супердомохозяйками…

— Лена, можно я его побью? — спросила Зоя. — Душит мою мечту в зародыше!

— Побьем вместе, — пообещала Лена, — только не здесь, а на завтрашней тренировке.

В зал вошла шумная компания подвыпивших парней, которые устроились за соседним столиком.

«Ну что, уходим? — мысленно спросил Олег друзей. — По-моему, вы уже все съели».

«Это из-за них? — спросила Зоя. — Хочешь, я их разгоню?»

«Хватит валять дурака, — недовольно ответил он. — Люди пришли поесть, а то, что они нам мешают… Если бить морды всем, кто тебе не нравится, можно далеко зайти. Я уже геройствовал, а потом узнал у Мерта, кого бил в кафе».

«И кого?» — с интересом спросил Виктор.

«Неважно, — ответил Олег. — Главное, что у него был повод для недовольства. Та дама оказалась шлюхой, которая его обокрала. Это не основание для такого обращения с женщиной, и в полицию он бы ее не повез, так что я вмешался не зря, но бить можно было не так сильно».

— Она его и потом обчистила, — фыркнула Зоя. — Ладно, уходим.

Они расплатились, одели куртки и вышли на улицу, поеживаясь от ветра, который за время сидения в кафе стал еще сильнее.

— Вы как хотите, а я пойду домой, — сказала Лена. — Не надо меня провожать, я и сама прекрасно доберусь. На тренировке увидимся, да и вечером еще поболтаем.

Она быстро ушла, а остальные тоже поспешили домой.

— Кому-то сверхновая принесла горе и даже смерть, — рассуждала Зоя, когда простились с Виктором и зашли в свой подъезд, — а меня она, наоборот, сделала счастливой.

— Быстрее топай, счастливая, — подтолкнул ее Олег. — Еле передвигаешь ноги, а еще супергерла! Я на этом ветру задубел, и хочется быстрее согреться.

В гостиной мать смотрела по телевизору концерт.

— Хочешь есть? — спросила она.

— Спасибо, пока не хочется, — отказался юноша. — Мы зашли в кафе и съели пирожные, поэтому пообедаю позже.

— Если мешает звук, скажи, и я возьму наушники. Кстати, в последнем выпуске новостей передали, что в Лондон прилетела представительная американская делегация.

«Что за делегация? — спросил защитника улегшийся на тахту Олег. — Для чего они прилетели?»

«Начинают налаживать связь с основными европейскими государствами, — ответил Сергей. — После Англии полетят в Германию и Францию. ЕС сейчас восстанавливать не будет, создадут свой союз. После катастрофы миром будет править сила, и к этому уже нужно готовиться. На ООН поставят крест. От этой организации и до катастрофы было мало пользы, а после нее она показала всю свою никчемность».

«Продовольствие? — спросил юноша. — Вот мерзавцы!»

«Сокращение срока восстановления озонового слоя позволит США продать большую часть продовольственных резервов. Естественно, что Франция и Германия купят зерно у американцев, а не у вас, и оборудование вы уже не получите. Договариваются не только о поставках продовольствия, но и о восстановлении кооперации. У вас пока нет конкурентов, но это только на год-два. Кстати, после подписания договора Халифат обратится к правительству России за оказанием экономической, продовольственной и военной помощи. Я бы на месте вашего президента ее оказал. Только оказывать нужно с умом, чтобы запомнили и отработали».

«Исламисты могут стать очень ценными союзниками, — согласился Олег, — только будет трудно объяснить необходимость такого союза. Пользу договора поймут многие, но нелегко преодолеть страх и недоверие. Они у нас долго числились врагом номер один, да и сейчас друзьями не станут».

«Союзы часто заключают со вчерашними врагами, — сказал Сергей, — а вы с Халифатом воевали только в Сирии, да и то недолго и не понесли больших потерь. Скорее, они должны вас опасаться».

«А что у нас со Средней Азией?»

«Вы ее поделите с Казахстаном, — ответил защитник. — России достанется Туркменистан, а ваш союзник заберет себе все остальное. Ни в одной из этих бывших республик нет государственности, население голодает, а остатки элиты дерутся за власть. В Туркменистане успели похозяйничать исламисты, поэтому в нем элиты почти не осталось, да и население сократилось. Сейчас туркмен около четырех миллионов, поэтому вы их прокормите без труда, да и навести порядок будет нетрудно. Жили вы с ними сотни лет и, в общем, неплохо, поживете и дальше. Из плюсов — общая граница с Ираном, а минусом будет Афганистан».

«А добираться до них только морем, — сказал Олег, — которое возле наших берегов замерзло. Весело!»

«Ничего, справитесь, — успокоил его Сергей. — У вас там есть три ледокола. Часть грузов доставите по воздуху или через Казахстан. Если будет мало действующих судов, построите еще. Любые трудности — это дополнительный стимул для развития экономики. И не нужно вспоминать пупок. Экономика — это не только товарно-денежные отношения, это еще и люди, и поставленные им цели. При правильной пропаганде и нормальном руководстве можно многое сделать, причем без снижения жизненного уровня. Наоборот, он в результате этих усилий будет повышаться. Хороший пример — Германия или вы сами. В Германии с тридцать четвертого по тридцать девятый год военные расходы составляли почти шестьдесят процентов бюджета при отсутствии инфляции, безработицы и высоком жизненном уровне населения. И до катастрофы немцы подкармливали половину Европы, оплачивая таким образом доминирование своего государства. У вас в СССР в первые два года первой пятилетки рост промышленного производства был больше пятидесяти процентов. Его уровень за десять лет индустриализации вырос в шесть раз. Главное — это идея и правильное руководство, которое у вас сейчас есть».

Зазвонил дверной звонок, и юноша пошел в прихожую. Когда он открыл дверь, увидел незнакомого мужчину лет пятидесяти.

«Полковник ФСБ Игорь Владимирович Павловский, — подсказал защитник. Он не из ростовских, а из Москвы».

— Здравствуйте, Игорь Владимирович, — сказал Олег. — Проходите, пожалуйста. Вы ко мне или к моим родителям?

— Здравствуй, — отозвался гость, с интересом глядя на юношу. — Я к тебе и к Невзоровой. Не припомню, чтобы мы когда-нибудь встречались.

— Раздевайтесь, — предложил Олег, пропуская полковника в прихожую. — Вот тапки. О вас сообщил защитник. Пришелец может пользоваться любыми компьютерными сетями и базами данных, в том числе и вашей. Поговорим в комнате Невзоровых, Зою я предупредил.

Мать уже досмотрела концерт и ушла в спальню, поэтому ей не пришлось представлять гостя. Когда шли через гостиную, юноша взял с собой один из стульев.

— Здравствуйте, Игорь Владимирович, — встретила их девушка. — Садитесь, пожалуйста.

— Здравствуй, красавица! — сказал он, садясь на предложенный стул. — У меня к вам, ребята, важный разговор, но сначала ответьте на вопрос. Сколько времени вам понадобится, чтобы рассчитаться со школой?

«Мерт, поможешь? — спросил Олег. — Нужно, чтобы все учителя школы разучились удивляться на время сдачи экзаменов. Было бы неплохо, если они потом забудут о нашем экстернате».

«Сдавайте свои экзамены, — ответил друг арка. — Никакого шума не будет».

— В неделю уложимся, — ответил юноша полковнику. — Я попросил, чтобы обработали наших учителей, и получил согласие. Обработка только для того, чтобы не было шума. Только нужно еще сдавать ЕГЭ, а для нас его никто устраивать не будет.

— В вашем случае ЕГЭ — это только формальность, — сказал Павловский. — Если хотите, мы его вам организуем. Как только сдадите экзамены, готовьтесь к переезду в Москву. Родители знают о вашей дружбе с пришельцем?

— Только наши, — ответила Зоя. — Мой отец у него побывал и получил в подарок усиление тела и защитника.

— С вашими родителями будет отдельный разговор, — сказал полковник, — а сейчас поговорим с вами. Для ваших семей куплены четыре квартиры в недавно построенном доме. В каждой из них три комнаты, а общая площадь сто четыре квадрата. Мы можем подобрать хорошую работу для ваших родственников, а если их это не устроит, пусть ищут сами. Вам предлагается поступить в нашу академию. Если позволит ваша подготовка, зачислим на первый курс, засчитав первый семестр задним числом. Если этого не получится, придется ждать до сентября. Возможно, будем вас где-то использовать. Вы должны понимать, что такая забота проявляется не только из-за ваших личных качеств или подготовки. Все это важно и, несомненно, будет использовано, но сейчас вы важнее другим. Вы единственные, с кем общается пришелец, поэтому остается надежда на какой-то контакт и для нас. Россия в очень сложном положении, и для нас его помощь будет нелишней.

— Попробуем, но ничего не обещаем, — сказал Олег. — Он уже многим помог, но не по нашим просьбам, а сам. Кстати, есть еще кое-что, о чем вы не знаете.

Юноша подробно рассказал об устройствах для изготовления капсул.

— И что нужно, для того чтобы их получить? — спросил Игорь Владимирович.

— Только сказать нам, — ответил Олег. — Я не знаю, какие у них размеры, поэтому лучше отдать не здесь, а в каком-нибудь другом месте. И не надо с этим тянуть. Для изготовления капсул потребуется полгода, а защита появляется только через два месяца после приема.

— Сейчас поедете со мной и отдадите, — сказал Павловский. — Это недалеко.

— Нам не нужно ехать, — сказал юноша. — Мне передали, что все четыре устройства отправлены в то место, куда вы собирались нас везти.

— Неприятно, когда кто-то копается в голове, — проворчал полковник. — Не поделитесь капсулами? Перед тем как их массово применять, наверняка будут исследовать действие на добровольцах. Хочу сегодня кому-нибудь дать, чтобы не терять время и не использовать для этого вас.

— Возьмите, — Зоя отдала ему с десяток капсул. — Мне их все равно столько не нужно. Одну дала отцу, а остальные пусть лежат. Я надеюсь, что их будут давать всем.

Когда уехал полковник, связались с друзьями и рассказали о его визите и разговоре с Мертом.

«Мы завтра идем выбивать учителей для экзаменов, — сказала Зоя. — Давайте появимся в школе в девять? Если будем сдавать вместе, быстрее управимся».

На следующий день их появление и просьба не вызвали у завуча никакого удивления.

— Молодцы, что так быстро подготовились, — сказала она, делая какие-то пометки в общей тетради. — Но вам придется подождать. Я сегодня выберу время и составлю расписание сдачи экзаменов. Думаю, что вы уложитесь в неделю.

Они уложились в пять дней, и Олег сразу же позвонил по оставленному Павловским номеру. На следующий день состоялись разговоры с их родителями. Для семьи Олега и отца Зои они не стали неожиданностью, но родители их друзей были потрясены.

«Мои в трансе, — поделился Виктор. — Допросили меня по полной программе, да еще пришлось кое-что продемонстрировать. Сестра не знает, из-за чего этот ажиотаж, для нее главное — это Москва, а родителям рассказали все и взяли у них кучу подписок о неразглашении».

«Мои тоже в шоке, — сказала Лена. — Особенно их поразило то, что это я геройствовала в театре. Если бы у матери не взяли подписку, об этом уже знал бы весь город. Тоже пришлось кое-что показать. Они еще не отошли от удивления, и я этим воспользовалась и скормила им капсулы. Отец может быть недоволен переездом, а вот мать уедет с радостью. Сестре ничего не говорили, но я ей сама кое-что сказала. Обещала молчать, и я ей верю».

В этот же день Виктор с Зоей закончили изучение спецкурса и начали практические занятия. На первом юноша получил тройку, а вот его подруга отличилась.

— Настоящая Мата Хари, — довольно сказал Мерт. — Учитесь, орлы! Ставлю четверку с плюсом.

Уехали через пять дней вечерним экспрессом «Тихий Дон». Семья Олега и отец Зои не знали родителей Лены и Виктора, поэтому познакомились уже в доме, куда всех доставили встретившие их работники ФСБ. Квартиры всем понравились, но в них была только кухонная и встроенная мебель, а контейнеры со своей должны были прибыть на следующий день. От ночевке в одной из ведомственных гостиниц отказались и переночевали на надувных матрасах. Утром родители занялись обустройством квартир, а ребят отвезли в академию. Видимо, был перерыв, потому что в коридорах ходили курсанты, среди которых попадались и девушки.

«Классная форма! — мысленно сказала Зоя, чтобы не слышал сопровождавший их майор. — Хочу такую же!»

«Тогда веди себя приличней, чтобы не выперли из-за несерьезности, — отозвался Олег. — Кажется, уже пришли».

Их завели в большой кабинет, из-за стола которого поднялся симпатичный мужчина лет пятидесяти с погонами генерал-полковника.

— Подойдите ближе! — приказал он. — Я начальник этого учебного заведения Виталий Владимирович Остроумов. С вами заочно знаком, поэтому можете не представляться. В ваших личных делах много такого, во что слабо верится. Кое-что можно будет проверить, чем мы сейчас и займемся. В нашей истории еще не было случая, чтобы кого-нибудь принимали в середине учебного года. Программа учебы очень напряженная, тем более на контрразведывательном факультете, куда вас приказали принять. К тому же у нас принимают с шестнадцати, а одной из вас до этого возраста не хватает полгода.

— А если я в свои неполные шестнадцать уложу на лопатки любого из ваших инструкторов, это будет аргументом в мою пользу? — ощетинилась Зоя.

— Сначала мы проверим ваши знания, а потом уже будут проверка физической формы и медкомиссия, — улыбнувшись, сказал генерал. — Если все пройдете, закроем глаза на ваш возраст. Сколько времени и чем занимался с вами пришелец?

— Около четырех месяцев, — ответил за всех Олег. — Сначала было улучшение физической формы и мозга, а потом изучение спецкурса с постановкой самых разных задач. Требовалось найти решение, а потом самому его выполнить в искусственной реальности, которая ничем не отличается от настоящей. Спецкурс — это выжимка, составленная из учебных программ силовых органов разных государств. Возможно, в нем не будет чего-нибудь из того, что вы уже дали первокурсникам, но у нас память, близкая к абсолютной, поэтому все быстро выучим.

— Понятно, — сказал начальник академии. — И что же у вас были за задания?

— В основном связанные с предотвращением терактов и освобождением заложников, — ответил юноша. — Знания у всех на «отлично», а их применение поначалу не вытягивало выше тройки. Меня, например, убивали больше десяти раз. В имитаторе мы работаем не в своих телах, но все равно умирать очень неприятно. Сейчас никто не получает ниже четверки, а тренировки идут ежедневно.

— Нам бы такой имитатор! — с завистью сказал генерал. — Ладно, с боевой подготовкой у вас проблем не будет, тем более что первокурсники ею занимаются мало. Посмотрим на все остальное.

Знания проверяли трое преподавателей здесь же, в кабинете начальника. Сначала проверили, как они усвоили программу одиннадцатого класса, и, когда дошли до иностранных языков, все офицеры были поражены. Они знали в общей сложности пять языков, которые и смогли проверить, а потом с помощью ноутбука генерала убедились в том, что ребята действительно свободно читают на арабском, японском и тайском языках. После этого бегло опросили по программе первого курса.

— Пробелы в знаниях есть, но их будет нетрудно ликвидировать, — подвел итог генерал. — Месяц позанимаетесь по индивидуальной программе…

— Извините, Виталий Владимирович, за то, что перебиваю, — сказал ему Олег, — но мне только что сказали, что у нас к завтрашнему утру уже будут все знания за первый курс нужного факультета. Может, мы сдадим по нему экзамены, а вы нас сразу примете на второй курс? Потом так же отчитаемся за следующие три года, догоним пятикурсников и немного с ними поучимся.

— Ладно, послушаем вас завтра, — решил Остроумов, — а сейчас сходим в спортивный зал и проверим вашу крутизну. Плохо, что у вас с собой нет формы. Мы найдем кимоно для всех, кроме самых маленьких.

— Форма у нас будет своя, — сказала Зоя. — Мы занимались не в кимоно, а в спортивных костюмах. Они вам подойдут?

— Лишь бы они подошли вам, — усмехнулся генерал. — Идите за мной. Будет интересно посмотреть, как вы будете укладывать на лопатки наших инструкторов.

В большом зале занимались две группы курсантов, которых с приходом начальства усадили на стоявшие вдоль стен скамьи. Оба ведущих занятия инструктора были крепкими мужчинами, и каждый из них весил раза в два больше Зои.

— Вон у нас раздевалки, — показал рукой один из них. — Там написано, какая из них для женщин. В них есть несколько кимоно, вот только размеры…

Говоря это, он смотрел на Зою. Курсанты на скамейках тоже рассматривали девушек и ухмылялись. Ухмылки исчезли, как только началась схватка. Первой на татами вышла Зоя. Девушка была заметно быстрее инструктора и виртуозно владела всеми приемами борьбы, но смогла провести только одну подсечку. Для бросков ее противник был слишком тяжел. Она сама остановила схватку, поклонилась удивленно смотревшему на нее мужчине и сказала Остроумову:

— Извините, товарищ генерал, но я могу победить вашего инструктора только за счет ударов. Бить придется в полную силу, а такие удары могут покалечить или убить. Вот Олег с ним легко справится.

— Проверим, — сказал тоже удивленный Виталий Владимирович. — Давайте, юноша!

В трех схватках Олег победил без большого труда, а потом сразился сразу с двумя инструкторами.

— Мне его нечему учить, — поднявшись с татами, сказал один из них. — Таким бойцам нужно не учиться в академии, а драться за золото на мировых чемпионатах!

Проверили и остальных. Виктор поочередно поборол обоих инструкторов, а Лена свалила одного, а с другим у нее получилась боевая ничья.

— Вашу физическую форму проверять не будем, — решил генерал, — но медики с вами поработают. Идите переодеваться, а то мы мешаем проводить занятия. Завтра проверим ваши знания, а по результатам будем решать.

На следующий день их три часа проверяли семь преподавателей, которые единодушно поставили каждому «отлично». Конечно, никто не успел просмотреть записанные в память знания, поэтому отвечали с небольшой задержкой, на которую никто не обратил внимания. В результате все четверо были приняты на второй курс академии.

— Как я выгляжу? — неделю спустя спросила Зоя, представ перед Олегом в новенькой курсантской форме.

— Лучше, чем я, — ответил лежавший на тахте юноша. — Надень пилотку, с ней будет еще лучше.

В этой квартире отдельные комнаты были только у родителей и сестры, а ему опять выделили гостиную. Зоя, которой было скучно одной в непривычно большой квартире, часто заходила к друзьям. Когда они собирались вместе, шли к ней. Все жили на одной лестничной площадке, и много времени эти перемещения не занимали.

— Началось! — выслушав защитника, сказал Олег. — Только что из Севастополя вышла большая группа боевых кораблей с десантом. Идут к мексиканскому побережью, к городу Мансанильо. Нужно его занять и подготовить аэродром Плая-де-Оро к приему наших самолетов. За несколько дней туда воздушным мостом перебросят целую армию и очень много грузов. Надо действовать очень быстро, пока не опомнились янки. С кубинцами уже договорились, поэтому их корабли будут в порту. Бандиты — это не регулярная армия, а население будет встречать с цветами, поэтому должны сработать быстро.

Эпилог

— Чем займемся, товарищи лейтенанты? — спросил друзей Олег.

— Пойдемте гулять! — предложила Зоя. — Первый день лета и такая классная погода. Должна же я хоть раз пройтись в форме. Меня уже предупредили, что года три придется обходиться без погон.

— Какой из тебя лейтенант в шестнадцать лет? — пошутил Виктор. — Сейчас выйдем на улицу и все прохожие будут оборачиваться. Была бы хоть выше ростом…

— Это из-за моей красоты, — отмахнулась Зоя. — Ладно, если не хотите…

Она замолчала, потому что все четверо очутились в одном из помещений корабля арка.

— Поздравляю с присвоением званий! — сказал встретивший их Мерт. — Мы сейчас улетим, поэтому хотим попрощаться.

— А где Алер? — спросила Зоя, у которой от его слов на глаза навернулись слезы.

— Сейчас появится. Он отпустил всех аватаров и будет в своем истинном виде.

Рядом с ними возникло отдаленно похожее на человека существо, одетое во что-то вроде серого комбинезона. Алер был немного ниже Зои, вместо носа на лице виднелись два отверстия, на голове отсутствовали волосы, а уши были такие маленькие, что их не заметили, пока он не повернулся. Но все это рассмотрели позже, а сразу привлекли внимание огромные, слегка выпуклые глаза.

— Не красавец, — почти женским голосом сказал арк, — но мой вид не вызвал у вас неприязни, а это уже хорошо.

— Я вас в любом виде люблю! — ответила ему Зоя. — Если бы вы знали, как мне жаль, что вы улетаете! И дело не в защитниках, а в вас самих. Вы с Мертом столько для нас сделали!

«Такое приятно слышать, — перешел на мысленное общение Алер. — Вы мне тоже не безразличны, иначе я бы с вами не возился, а нашел какое-нибудь другое развлечение. На прощание хочу сделать вам подарок».

«Что это?» — спросила Лена, получив из его рук небольшой шарик.

«Я помог вам стать сильными, развил ум и дал долголетие, — сказал арк, — но все это не гарантирует счастья и не убережет вас от потерь. Вам придется разделить судьбу своей Родины, а она будет очень нелегкой! Россия борется с самыми сильными государствами Запада, и эта борьба только началась. Правители США, наплевав на собственные нужды, бросили в Южную Америку большие силы, лишь бы помешать вам и не дать там укрепиться. Вскоре к ним присоединится Франция, а впереди еще раздел Африканского континента. Китай занят Азией, но это только пока! И Халифату выгоден ваш союз только на время. Если честно, я вам завидую. У вас впереди полная опасностей и приключений жизнь, борьба ради большого и важного дела! Мы уже давно забыли, что это такое. Я хотел бы остаться, но не могу, потому что для меня здесь нет противников. Если я начну как-то ограничивать свои возможности, это уже будет игрой в борьбу. Долгая жизнь — это не только благо, потому что когда долго живешь, то неизбежно сталкиваешься с потерями. Мои подарки помогут вам легче их пережить. Если сожмете шар, на время исчезнет горе, а когда оно вернется, то уже не будет рвать душу. Время лечит, но его лечение растягивается на годы и десятилетия, с моим подарком вы исцелитесь за дни. Это не забвение, поэтому останется грусть, но она уже не будет мешать жить. Очень надеюсь на то, что мои подарки вам не понадобятся».

«Вы по-прежнему не можете сделать точный прогноз?» — спросил Виктор.

«Ваша цивилизация ходит по лезвию ножа, — сказал Алер, — какие могут быть прогнозы? Вы уже успели защитить капсулами половину населения России, поэтому не будет войн с применением болезнетворных микроорганизмов. Когда закончите со своим населением, будете помогать тем государствам, которые даже в отдаленное время не станут врагами, например, Казахстану и Монголии. Дадите капсулы и населению вновь занятых территорий, а вот европейцы и американцы их не получат. Если сделать такую глупость, появится большой соблазн использовать вирусы для очистки Земли от лишнего населения. Его у вас, действительно, чересчур много, но это не значит, что можно уничтожать тех, кого считаешь лишним. Продуманная демографическая политика может сократить население планеты за два-три поколения без вирусов или других крайних мер. Ядерные арсеналы слишком велики, а средства перехвата ракет несовершенны и их недостаточно, поэтому ракетно-ядерная война по-прежнему является самым опасным сценарием развития. У вас в Латинской Америке уже были столкновения с армией США, но пока эти конфликты удается гасить. Надеюсь, что так будет и дальше. Слишком много действующих факторов, чтобы что-то прогнозировать. Точный прогноз можно составить в чем-то одном и на короткое время, но не для всей цивилизации».

«Защитников у вас уже нет, — обратился к ним Мерт, — но мысленное общение мы, как и обещали, оставили. Станции озона из атмосферы убраны, корабль готов к старту, и нас уже ничего не держит на Земле. Да, я вам пополнил карточки, можете считать это моим подарком. Все деньги получены совершенно законно продажей золота. Прощайте, и желаю удачи!»

В следующее мгновение все четверо вернулись в спальню Зои.

— Закончилась наша сказка! — сказала девушка, вытирая слезы. — Когда здесь был Алер, я ничего не боялась. И не из-за защитника, потому что он защищал только меня. Я почему-то была уверена в том, что все его слова о невмешательстве не всерьез. Что если случится беда, он все равно поможет! Помог же он предотвратить переворот, хотя до этого говорил, что не собирается вмешиваться.

— Сказка закончилась, — согласился Олег, — а жизнь только начинается. Поэтому спрячем эти шарики и обмоем свои звания. Кто-то нам обещал компот?

— Кто же обмывает компотом? — улыбнулась Зоя. — Разжалуют на фиг!

— Ну уж нет, — засмеялся Виктор, — вы, ребята, как хотите, а я точно буду генералом!

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg