«Пугач»

— Звери здесь все невидимые, кроме птичек, пташек-канареечек, черт их побери!

Длинный малый с худым, темным лицом огляделся зло и сплюнул на траву, стараясь, чтоб плевок попал как можно дальше от его вытянутых ног. Зашаталась травинка. Сидевший неподалеку толстячок с пухлыми бледными щеками передернулся от отвращения, но постарался сделать вид, будто ничего не заметил. Он робел, и не хотелось ему ссориться, тем более что длинный заметно превосходил его шириною плеч.

Было жарко, солнце пробивалось сквозь листву и яркими пятнами ложилось на траву. Пахло нагретой землей. От мелких луж, оставшихся после вчерашнего дождя, подымался пар.

Толстяку было тоскливо и страшно. Положение, в котором он очутился, представлялось ему безвыходным. Никогда раньше не попадал он в такие переделки, во всю жизнь не попадал, да и не верил, что на их наезженной космической трассе что-либо может произойти. Но произошло все-таки, из-за пустячной, в сущности, неполадки, и вот, торопясь домой после затянувшейся сверх меры командировки, с подарками для жены и четырехлетнего сына, предвкушая уже радость встречи, он вынужден был приземлиться на незнакомой лесистой планете…

Собственно, не в планете дело, планета как раз ему понравилась, и воздух годен для дыхания, и лес хорош настолько, что, за полчаса починив двигатель, он выбрался наружу размять ноги и глотнуть живого воздуха. И тут на дальнем краю опушки увидел чужую ракету, которую раньше, в торопливой ремонтной горячке, и не заметил. От нее тянулась нерасчищенная просека, словно деревья только что повалили. Он подошел к просеке, а потом… Потом он бежал все дальше и дальше в лес, прочь от опушки, потому что там самое опасное место. Это втолковывал ему на ходу длинный малый в космическом комбинезоне. И тащил за руку, подгонял. Сутки уже почти, как они плутают в лесу, и просто счастье, что долговязый перехватил его на полпути…

Длинный последний раз затянулся и щелчком отбросил сигарету. Был он небрит и неопрятен, комбинезон порван на груди, серебристые волокна жаростойкой ткани вылезли наружу. Ноги — от больших, с рубчатой подошвой башмаков до самых колен — в засохшей болотной грязи, длинный и не пытался ее счистить. Он сидел спиной к стволу дерева, вытянув ноги в тяжелых ботинках, и на коленях у него лежал карабин.