«Венера - планета мужчин»

Тенн Уильям ВЕНЕРА — ПЛАНЕТА МУЖЧИН

О том, что мне предстоит лететь вместе с Сис на Венеру, я узнал от нее за день до отлета. Спорить было бессмысленно. Таков уж характер моей старшей сестры, что любые возражения только укрепляют ее в мысли о собственной правоте.

Прошло всего два часа после старта в Сахаре, как я изнывая от духоты бортового скафандра и невообразимой скуки, бродил по коридорам мирно ревущего корабля. Наш космический лайнер совершал рейс с особо ценным грузом — тремя сотнями особей женского пола, направлявшихся на Венеру с целью отыскать себе мужа, чтобы продлить существование рода людского, так сильно захиревшего после всех этих больших войн.

Остановившись возле каюты Сис, я тихо открыл дверь и заглянул внутрь. Сис, совершенно голая лежала на кушетке и внимательно читала книгу «Воспитание мужчин в семье». Ее подруга, имя которой я так и не запомнил за два года знакомства, в таком же виде, усиленно растирала ей спину, какой-то вонючей оранжевой мазью. Оторвавшись от книги, Сис посмотрела на меня. То, что я прочел в ее глазах не предвещало ничего хорошего.

Я снова оказался в коридоре. Куда он вел, оставалось для меня загадкой, и я решил разгадать ее самым простым способом — пройти по коридору до самого конца. Ничего примечательного в пути я не встретил. Вдоль коридора с одной стороны шли одинаковые двери кают, освещенные мертвыми фиолетовыми светильниками. Там за дверьми отдыхали путешественницы на Венеру, готовясь к встрече со своими сужеными. Судя по всему на ногах был лишь экипаж корабля, состоявший, по традиции, из одних мужчин. Прошло более десяти минут с начала моего похода, однако конца коридора не было видно.

Я уже решил было вернуться, но в эту минуту заметил табличку указателя. Из нее мне стало ясно, что я оказался на палубе номер один. Слева от себя я увидел переход на палубу номер три, за ней располагалась палуба номер четыре. Вспомнив конструкцию корабля, я понял, что, пройдя через третью и четвертую палубы можно попасть в отделение главных реакторов, а, миновав их, — в отсек где находился, только недавно освоенный механизм, создававший внутреннее гравитационное поле корабля. Готовя себя всю жизнь к карьере астронавигатора, я конечно же не мог упустить возможности своими глазами взглянуть на это чудо. Свернув, налево, я оказался в узком длинном проходе, отличавшемся от пройденного мною ранее коридора, разве что своей узостью и наличием иллюминаторов по правому борту.

Я вновь подумал о Сис. То, что она для полета на Венеру выбрала именно пассажирский корабль класса «люкс», мне было совсем не по душе. Намного лучше я чувствовал бы себя на грузовом звездолете, с его винтовыми лестницами, крутыми трапами, карабкаясь по которым, без особых затрат времени можно было бы перебраться с одной палубы на другую. По крайней мере, все было бы точь-в-точь, как в моем доме на дне Мексиканского залива. Однако Сис всегда сама принимает решения. Нам, мужчинам, ничего не остается, как напустить на себя важный вид, согласиться даже с самым сумасбродным решением женщины.

Палуба номер три окончилась резким поворотом налево, и я оказался на палубе номер четыре, которая как мне было известно, представляла из себя эвакуационное помещение с выходами на спасательные боты. Вдоль всего зала, под стеклянными колпаками стояли ничем не отличавшиеся друг от друга, скафандры. Подойдя вплотную к одному из них, я прочитал выгравированную на стекле надпись:

«При несчастном случае, приводящем к снижению концентрации кислорода в атмосфере корабля, разбить стекло, извлечь скафандр и надеть его на себя согласно следующей инструкции.» Далее шла нудная инструкция, излагавшая последовательность надевания отдельных частей скафандра.

Пройдя через весь зал, я вышел к очередному проходу. Однако стоило мне приблизиться к нему, как вверху загорелись красные буквы: «Господа пассажиры! Извините, но дальше проход запрещен». Мысль о том, что я так и не достиг своей цели, показалась мне нестерпимой. Внимательно, оглядев пройденный зал и заглянув в проход, я отметил, что судя по всему, кроме меня здесь никого нет. Я сделал шаг вперед, табло загорелось еще ярче. «Ну, допустим, — рассуждал я, — что как пассажиру мне проход сюда запрещен, но пассажир ли я?»

На курсах Гражданского Образования, мне, как и другим моим сверстникам основательно разъяснили что быть гражданами Мира, в наше время имеют право лишь женщины. Законодательно это было закреплено принятием в двадцатом году Исторического Акта Справедливости, лишившего мужчин права голоса.

Перед отлетом Сис, подробно и терпеливо, разъяснила мне мой статус на этом лайнере.

— Понимаешь ли, Фредди, — неторопливо вещала она, глядя по привычке в то место, где у меня могла бы быть шляпа, — с юридической точки зрения из нас двоих пассажиром являюсь только я. Будучи несовершенной особью мужского пола, ты не в состоянии получить Земной паспорт и тем более Межпланетный. Тем не менее ты летишь, согласно этому документу.

Сис вынула из стола сложенный вдвое лист бумаги и протянула мне. Развернув его, я прочел буквально следующее:

«Багажная квитанция Мадемуазель Эвелин Спарлинг. Шесть мест багажа неподвижных. Одно самопередвигающееся.»

— «Самопередвигающееся»… это… — я осекся.

— …Это ты, мой мальчик, — ласково, насколько это было в ее силах, произнесла Сис.

Только теперь, вспомнив этот неприятный разговор, я по достоинству оценил все преимущества своего положения. Поскольку я не являюсь пассажиром, то и ограничения, наложенные на них, на меня не распространяются. Следовательно, я смело могу продолжить свой путь и даже, Сис, с ее железным, истинно женским логическим умом, не в состоянии будет убедить меня в том, что я не имею права этого делать.

Войдя в проход я обнаружил в одной из стен, закрытый легкими шторами, иллюминатор. Раздвинув шторы, я опешил от открывшейся передо мной картиной. За стеклом зияла черная бездна, густо усеянная яркими, разноцветными звездами. Слева нависал огромный раз в пять больший, чем он кажется с земли диск Луны. Мне никогда еще не доводилось видеть ее так близко. Оттененная чернотой пространства Луна сияла ослепительным шаром, покрытым оспинами кратеров и гладью своих морей. От яркого света у меня начали болеть глаза, я задвинул штору и отошел от иллюминатора.

И все-таки самое интересное я увидел в конце прохода. За стеклянной полупрозрачной стеной ясно угадывались контуры ядерного реактора. Мне непременно надо было туда попасть. Внимательно осмотрев коридор, я увидел на одной из стен тонкую линию окружности, которая, в соответствии с моими представлениями об устройстве космических кораблей, могла обозначать только контуры двери. К моей глубокой досаде, я не обнаружил, никаких кнопок, ручек и прочих устройств для ее открывания.

Судя по всему дверь была закрыта на применявшийся только в космосе акустический замок, реагирующий на определенное словосочетание. Испробовав практически все известные мне фразы, почерпнутые из космических боевиков, я уже было совсем впал в отчаяние, однако, неожиданно в голову мне пришли слова, услышанные в новейшем телесериале «Капитан Али-Баба и сорок астропиратов».

«Двадцать три, двадцать три — Сезам отвори!»

Судя по реакции двери, ее создатели также не отрывались от видеосистем во время показа этого боевика. Прошло несколько секунд прежде, чем я осмелился осторожно заглянуть в образовавшуюся в стене черную дыру. То, что произошло дальше длилось одно мгновение. Вынырнувшая из дыры волосатая рука, широкая, как мои плечи, сжала мое горло и затащила меня внутрь с такой легкостью и быстротой, как будто мой вес не превышал нескольких грамм. Еще через мгновение, рука разжалась и я, услышав стук захлопнувшейся двери, покатился по твердому полу. Вспыхнул свет. Первое, что я увидел, был ствол лучевого пистолета, направленный мне в лоб. Его хозяин сидел в метре от меня на стуле. Несмотря на всю необычность ситуации, самым необычным в ней был именно сидевший передо мной человек. Это был мужчина огромного роста. На его покрытом темно-коричневым загаром лице резко выделялись ледяные голубые глаза. Его светлые, почти желтые волосы, перетянутые на лбу веревкой, спадали на плечи. Именно волосы особенно привлекли мое внимание. Такую прическу на Земле можно было увидеть разве, что на картинках в книгах по Истории. Согласно законам нашего времени, мужчинам вменялось в обязанность ношение волос на голове, не длиннее трех сантиметров. В исключительных случаях, по согласованию с Советом мудрейших женщин, эта длина могла быть увеличена до пяти сантиметров. Нарушение предписания каралось бритьем головы с последующей обработкой ее химическим составом, препятствовавшим дальнейшему росту волос. Мое мнение о том, что передо мной не землянин, укрепилось, когда я обратил внимание на его одежду, которая состояла из балахона, скроенного из куска темно-зеленой чешуйчатой материи с капюшоном. На выглядывавшие из под одежды волосатые ноги были одеты туфли, судя по всему из этого же материала.

Постепенно меня начал охватывать ужас. Ствол лучевого пистолета в сочетании с ледяным взглядом незнакомца и его волосами свидетельствовавшими о наплевательском отношении к самым святым Законам, не предвещали ничего хорошего. Всем свои видом он напомнил мне крокодила, готовящегося сомкнуть свои челюсти на теле жертвы.

— Мелкий, бесхвостый головастик, — услышал я его глухой голос, всего лишь головастик.

Я с облегчением увидел, как лучевой пистолет скрылся в кобуре, висевшем на поясе незнакомца. Спрятав его, он скрестил руки на груди и начал изучать меня своими спокойными голубыми глазами, которые, как мне показалось, уже потеряли свою ледяную тональность.

Я встал и, как учила меня Сис, протянул руку.

— Позвольте представиться, месье, мое имя Фердинанд Жан-Клод Спарлинг. Счастлив познакомиться… Мистер?.. Мистер?..

— Конечно же, бесхвостый головастик, оказавшийся среди двуногих жаб, стремящихся получить самца для спаривания.

Несмотря на мой дружелюбный вид, руки его так и остались скрещенными на груди, зато в глазах читалось такое презрение, которое я видел разве, что у Сис, когда она разговаривала с мужчинами.

— Я и моя сестра Сис… — начал было я.

— Так ты брат одной из этих самок, пытающихся свить себе гнездо по обычаю плоского человека?

— «Плоскими людьми» на Венере называют ее аборигенов, — неожиданная догадка осенила мой мозг, — так вы житель Венеры? Интересно, какой ее части?

Незнакомец резко встал.

— Ты задаешь слишком много вопросов, сухорогий, — тихим голосом сказал он, и в его глазах вновь появился ледяной блеск.

— Я не сухоногий, — с достоинством произнес я, — и вообще мы из Форт-де-Мера.

— Я сказал — сухорогий, а не сухоногий. — Лед опять исчез из его взгляда, — а что это такое Форт-де-Мер?

— Форт-де-Мер — это самый прекрасный город на Земле, и сухоногими мы называем прибывших туда иностранцев. Я думаю, что у себя на Венере, вы их называете сухорогими?

Он неопределенно кивнул и я, воодушевленный его вниманием к моим словам, начал рассказывать ему то, что знал с раннего детства. Я повествовал о том, как исчерпались минеральные ресурсы на поверхности Земли, как остро встала перед человечеством проблема освоения запасов океана и как инженерный гений создал в его глубине на дне Мексиканского залива великий город Форт-де-Мер.

Он слушал меня, не прерывая, хотя по выражению его лица, я понимал, что многое из того, о чем я рассказываю, ему уже известно.

Он несколько оживился, когда я сообщил ему, что мои родители были первой супружеской парой, обрученной в Форт-де-Мере. Я рассказал ему о том, что мы с Сис родились под стеклянным колпаком Супергорода, и все наше детство прошло под шум насосов, нагнетавших воздух под этот колпак. Заметный интерес моего нового знакомого вызвало то место моего рассказа, где я упомянул о том, что моя мать — активный участник Революции Матерей, прошедшей после Третьей атомной войны — состоит в Совете мудрейших женщин и что именно она стала одним из инициаторов Акта справедливости, лишившего мужчин права голоса. А когда я наконец дошел до обстоятельств таинственного исчезновения моих родителей и их яхты на поверхности океана, он подошел ко мне, положил свою огромную руку на мое плечо и резко сжал его.

— После официальных похорон, — продолжал я, — Сис решила, что мы не можем долго оставаться на Земле. Да и какие у нее могли быть перспективы? Понимаете, ли, принцип «одна из четырех» — не оставлял ей практически никаких шансов.

— Что это за принцип — «одна из четырех»? — в его голосе зазвучало искреннее удивление.

— Принцип — «одна из четырех» гласит: на Земле только одна девушка из четырех может найти себе мужа. Недостаток мужчин, способных воспроизводить потомство, возник в начале этого века. Атомные войны, радиация, понимаете, ли… Многие разбежались по другим планетам, а те, что остались, в большинстве своем, женщинами не интересуются. Да что говорить, в наше время, иметь персонального мужа, способного выполнять свои супружеские обязанности, большая удача для любой землянки, даже, если она является членом Совета Мудрейших женщин.

Я замолчал. Незнакомец не торопясь расхаживал по комнате, которая как я уже выяснил, являлась спасательным ботом, и удрученно покачивал головой.

— Я никогда не думал, что земляне могут пасть так низко, и даже попав туда к вам, так до конца и не поверил в то, что увидел собственными глазами.

Произнеся эту фразу, он снова уселся на стул и я услышал историю приключений жителя Венеры на Земле.

— Дело в том, головастик, — начал он свой рассказ, — что на Венере практически все население — мужчины. И мы, мужчины Венеры, сталкиваемся у себя с теми же проблемами, что и женщины на Земле. Только в отличие от Ваших самок, потерявших последние останки гордости, мы никогда бы не пошли на такие специальные рейсы. Каждый из нас в одиночку пытается проникнуть на Землю, подобрать там себе жену и без особого шума умыкнуть ее на Венеру. Моя беда, наверное, состоит в том, что я нигде не учился, времени не было, и, попав на Землю, даже не подозревал, что она является «сферой интересов женщин».

Из его рассказа я понял, что неприятности у него начались сразу же после прибытия на Землю. Узнав о том, что как особь мужского пола он имеет право проживания только в специальном отеле, управляемом Правительством, и только после прохождения специальной процедуры, предполагавшей снятие отпечатков пальцев, сдачу на анализ крови и спермы, а также беседы с агентами Национальной безопасности, он попытался силой занять номер, однако, после короткой, но яростной схватки с персоналом отеля был вышвырнут со своим барахлом на улицу. Попытка подкрепиться в ближайшей закусочной также вызвала очередной инцидент. Официант, сказавший что-то неодобрительное по поводу длины его волос и будучи за неуважительное отношение к посетителям выброшен из окна, привел целую свору легавых.

Согласно традициям Венеры, истинные джентльмены, а именно к этой категории, несмотря на свое нулевое образование относил себя мой новый знакомый, не должны сдаваться полиции без хотя бы формального сопротивления. После короткой потасовки, в которой путешественник доказал славную приверженность к обычаям своей далекой родины, трое полицейских были отправлены в больницу, а сам он оказался за решеткой. На следующий день, представ перед Женским трибуналом, он с возмущением узнал, что имеет право разговаривать с ними только через адвоката-женщину, и список его преступлений пополнился еще одним — оскорблением суда. Все это дало возможность этим «стервам», по его выражению, накрутить чудовищный штраф, который он все равно не смог бы выплатить, даже если бы у него были с собой деньги. Последней каплей в чаше его терпения стало то место приговора, где его обязали в принудительном порядке пройти курс Гражданского Образования.

— Вот тут-то головастик, я понял, что задерживаться у вас мне уже нет смысла. Избавиться от трех соглядатаев, приставленных ко мне было также несложно, как выломать дверь камеры в которой я содержался. По дороге я «одолжил» у легавых вот эту штуку, — он похлопал рукой по кобуре, — и теперь лечу домой, твердо уверенный, что никогда в жизни не рискну больше приближаться к Земле.

Его рассказ окончательно убедил меня в том, что передо мной сидит человек, злостно нарушивший наши законы и продолжавший их нарушать самим фактом своего пребывания на корабле.

Видимо по выражению моего лица, незнакомец понял мое состояние, что вызвало у него громкий добродушный смех. Должен признаться, что я никогда не сталкивался с преступниками, и страх перед ними я испытывал скорее теоретически, нежели практически.

Все-таки было в нем что-то такое, что мне очень импонировало. По сути дела я впервые столкнулся с Мужчиной. Ведь, если быть искренним до конца, именно таким, как он я представлял себя в будущем. Пока я размышлял над этим, незнакомец принялся чистить свой лучевой пистолет. В тот же миг я позабыл все свои сомнения и, как зачарованный уставился на этот блестящий смертоносный предмет. Сис, как всегда, была права, когда утверждала, что такая мерзость, как оружие, оказывает на мужчин прямо-таки гипнотическое действие. Заметив мой интерес, мужчина прекратил чистку.

— Нравится? — спросил он, взвешивая пистолет на ладони.

— Ага, — будучи на в состоянии соврать, ответил я.

— Похоже, головастик, у тебя еще не все потеряно. А раз так, старина Батт поможет тебе избежать страшной участи — превратиться в тряпичную куклу этих двуногих похотливых жаб. Тебя-то как зовут?

— Фредди, — снова представился я, на этот раз уже не так официально.

— Тьфу! Такие имена мы даем венерианским котам. Я буду звать тебя Форд — и красиво, и на ту же букву.

— А Батт — твоя фамилия? — окончательно осмелев, спросил я.

— Не-е, Батт это имя. Вообще-то, я Альбина Ли Браун. Дурацкое имя, но что поделаешь. Мой милый папа, наплодив девять мальчишек, твердо был уверен, что десятой будет девка, и заранее придумал ей имя. Родился я. А папа, как и все в нашем роду, никогда не отступался от своих намерений.

— Так у тебя было много братьев? — одна эта мысль показалось мне фантастической.

— Да, целый выводок, однако почти все они погибли во время восстания Голубых в Нью-Чикаго от рук парней Мак-Грегора. Все, кроме меня, Саскачевани и нашего старшего брата Лабрадора. Но все-таки мы отомстили. Эта была великая охота. Всю жизнь буду помнить тот счастливый день, когда мы — я, Сис и Лаб испепелили Джона Мак-Грегора тремя лучевыми пистолетами.

Говоря это, Батт для наглядности поднял свое оружие и прицелился в дальний угол, явно собираясь продемонстрировать, как он убивал мерзавца Джона.

— Ты, вероятно, убил много людей?

Мой вопрос, очевидно, вернул Батта на землю. Нахмурившись, он спрятал пистолет в кобуру.

— Знаешь, Форд, не все так просто, — он тяжело вздохнул, — я ведь простой мирный огородник. Конечно, иногда приходилось и убивать. Но не более дюжины, а пятерых плоскостопых членов правительства можно не считать. Уничтожать такую мразь — это почетная обязанность истинного джентльмена. Вот мой брат, Сис…

Он едва успел начать рассказывать забавную, с его точки зрения, историю, случившуюся с его братом, как раздался звук сирены, приглашавшей на обед. Видя мою твердую уверенность ценой отказа от еды не расставаться с ним, Батт все-таки счел необходимым напомнить мне, что мой молодой и растущий организм требует массу питательных веществ, да и сам он ничего не имеет против, если я принесу ему что-нибудь более приятное на вкус, нежели запасы спасательного бота, состоявшие из одних рыбных консервов. Чтобы быть более конкретным, Батт достал карандаш и через несколько минут вручил мне обширный список тех продуктов, которые он хотел бы сегодня вечером отведать. Насколько я успел заметить, Батт питал особое расположение к овощам. Почетное место в списке занимали морская капуста и кресс-салат, здесь также были произрастающие на Венере бурые водоросли и болотный виноград, а также много такого, о чем я в жизни не слыхал.

Не буду описывать, каких трудов стоила мне доставка перечисленных продуктов, однако, когда к вечеру, нагруженный салатами, я возвратился к Батту, он щедро вознаградил меня потрясающими рассказами о быте венерианских фермеров.

Прошло какое-то время и мы с Баттом стали настоящими друзьями. Практически все свое время я проводил в его убежище, с восторгом слушая нескончаемые повествования о мужественных плоских людях, населяющих суровые просторы Венеры. Благодаря ему я выучил три воинственные песни жителей Равнин, узнал, что должен любить и ненавидеть истинный венерианский джентльмен. Он научил меня выявлять в толпе служащих сыскной полиции штата Нью-Каламазоо и отличать их от сыщиков штата Нью-Онтарио. После моих многократных просьб Батт объяснил мне принцип действия лучевого пистолета и так подробно растолковал мне его устройство, что я стал в совершенстве разбираться в назначении каждой детали от крошечных круглых электродов до скрюченных витков трансформатора. Однако, несмотря на все это, мой новый друг категорически отказывался давать мне оружие в руки.

— Извини меня, Форд, — монотонно отвечал он на мою очередную просьбу, — принцип — есть принцип: отдав свое оружие, ты становишься подобным гиганту, сердце которого заключено в яйце, находящемся в руках врага. Когда ты станешь старше и твой отец решит, что ты достиг возраста мужчины, он должен будет вручить тебе пистолет как знак твоего возмужания. А пока, увы, ты слишком мал для этого.

— Но у меня нет отца, — вспыхнул я, — у меня нет даже старшего брата, выполняющего роль главы семьи, как твой брат Лабрадор. У меня нет никого, кроме Сис. А после этого путешествия она прихватит себе на Венере какое-нибудь ничтожество, привезет его на Землю и станет главой семьи. Представить себе, что Сис когда-нибудь даст мне оружие, я просто не могу.

— Кстати, Форд, — сказал вдруг Батт, поднимаясь с кресла и потягиваясь так, что чешуя балахона вздулась и затрещала на мощных бицепсах, твоя Сис… как бы это сказать… ну, в общем она… когда-нибудь с кем-нибудь? Ты понимаешь, о чем я говорю?

Честно говоря этот вопрос вверг меня в смятение. То, что Батт заинтересовался Сис, меня не удивило, слишком часто я упоминал ее в разговоре с ним. Однако прямо ответить на поставленный вопрос я был просто не в состоянии. Конечно, я многое знал о ней. Как и любая девушка, она хорошо разобралась в тонкостях водолазного дела, занималась политикой и была весьма известна в определенных кругах своей твердостью и четкостью мысли. Но то, о чем спрашивал Батт, было покрыто для меня тайной. Больше мы в этот вечер к этой теме не возвращались, а на следующий день произошло очень неприятное для меня событие, которое поставило под угрозу мои добрые отношения с Баттом.

Дело в том, что каждое утро в кают-компании лайнера какой-то ученый хорек читал лекции по географии Венеры. Основная масса путешественников их благополучно избегала, однако Сис считала своей обязанностью посещать все эти лекции, и, что у меня совсем не укладывалось в голове, вела конспект. Зная характер Сис, не стоит удивляться, что она настаивала и на моем присутствии на всех этих занятиях. До поры до времени под разными предлогами мне удавалось увиливать от этого пустого, с моей точки зрения времяпровождения, однако, в этот роковой день даже самая изощренная ложь не помогла мне избежать посещения лекции.

Насколько я понял, она была посвящена наименее изученной части Венеры — Большому Материку.

— Известно, — расхаживая вдоль стены с картой Венеры, — вещал лектор, — что на территории Большого Материка не возделываются никакие сельскохозяйственные культуры, там растет в естественных условиях известный вам хуано — сильнодействующий наркотик, контрабандно доставляемый на Землю местными криминальными элементами.

— Извините, профессор, — все повернулись в мою сторону, — но вы ошиблись. Мне доподлинно известно, что хуано, или как его называют плоские люди, хэнго, произрастает на острове Лайф Эриксон и впервые был завезен на Землю именно оттуда экспедицией Ванга Ли.

Лектор с изумлением уставился на меня. Я же, гордый своими познаниями, победно оглядел аудиторию и медленно, с чувством собственного достоинства сел на свое кресло.

— Да, конечно, — профессор был явно смущен, — хуано произрастает на острове Лайф Эриксон, однако есть все основания считать, что он растет также и на Большом Материке.

Через несколько минут, когда уже казалось, что все позабыли о происшедшем, я услышал у себя над ухом шепот Сис:

— Фредди, я должна поговорить с тобой после лекции.

Я оглянулся. Сис сидела с закрытым конспектом и внимательно смотрела на меня. Я понял, что совершил крупную ошибку, но было уже поздно. Разговор, а точнее допрос был теперь неизбежен.

Когда мы с Сис вошли в ее каюту, она захлопнула дверь и стала медленно расхаживать по комнате. Упреждая ее вопрос, я сообщил, что высказанные мною сведения я почерпнул в судовой библиотеке, где провожу практически все свое свободное время.

— Это похоже на правду, — признала Сис сухим голосом, медленно поправляя свои черные, как ночь волосы, — и это могло быть правдой, если бы в библиотеке корабля нашлись книги, посвященные Венере. Но их нет и быть не может. Перед рейсом агент Правительства изъяла все книги, способные вскружить голову легковерным особам мужского пола, вроде тебя.

— Очевидно, эта плоскостная все-таки прошлепала одну, — сказал я и тут же осекся.

Сис села в кресло напротив меня.

— Как ты сказал?!

Я замялся.

— Можешь не повторять, я ясно слышала, ты произнес термин, употребляемый уголовниками Венеры.

— Но на Венере их нет! — закусив удила, я ринулся в бой.

— Кого это нет?

— Уголовников. Венера — планета честных и трудолюбивых людей.

Несмотря на то, что я уже понял всю пагубность своей болтовни, остановиться я уже не мог.

— Да, там живут настоящие, истинные герои, — продолжал я. — Ведь только герои могли обжить горящий ад Венеры и создать цивилизацию, где ее, по вашим представлениям не могло быть.

Я замолчал, чтобы перевести дыхание.

— Продолжай, это очень интересно.

Выражение глаз Сис напоминало взгляд изголодавшегося посетителя ресторана, которому наконец принесли бифштекс.

— Сис, — мой голос начал срываться, — я рассказал тебе все. И еще, прошу тебя, не называй меня больше этим дурацким именем Фредди.

Сис изумленно воззрилась на меня.

— А как же тебя называть?

— Форд, — выдав еще и это, я понял, что теперь мне уж точно не отвертеться.

— Форд? Форд?! Это еще что за собачья кличка? Сейчас ты мне все расскажешь!

Не стоит меня осуждать за то, что я все выложил. Так уж получилось, что по-настоящему обманывать Сис я не мог, да и потом, когда врешь человеку, который видит тебя насквозь, долго все равно не продержишься.

Немного легче я почувствовал себя, когда Сис пообещала мне никому не говорить о Батте, если я ее с ним познакомлю.

Дверь аварийного бота как всегда открылась на пароль «Сезам». Когда Батт увидел, что я не один, он рванул было пистолет, но узнав Сис по тем фотографиям, которые я ему показывал, успокоился и сунул оружие обратно в кобуру.

— Если не ошибаюсь, мисс Спарлинг? — заговорил вдруг Батт совершенно неестественным для него медовым голосом. — Польщен, не ожидал, милости прошу.

Мы вошли. Батт с неожиданной легкостью подскочил к двери и закрыл ее. Капюшон его балахона откинулся и теперь Сис с изумлением взирала на его густые и лохматые волосы, ранее так удивившие меня. Закрыв дверь Батт, сделал два огромных шага и оказался рядом с ней. К ее чести должен сказать, что она даже не вздрогнула, когда громадная туша Батта (а Сис едва доходила ему до груди) оказалась прямо у нее перед глазами.

— Прежде всего, мистер Браун, — проговорила она с видом школьной учительницы, наставляющей нерадивого ученика, — знаете ли вы, что, находясь без разрешения на борту этого корабля, естественно, не заплатив перелет и потребляя продукты, предназначенные для пассажиров, вы совершаете преступление?

По выражению лица Батта я понял, что он не ожидал такого оборота событий.

— Я вижу, вам нечего сказать в свое оправдание, — в голосе Сис появились язвительные интонации.

Наконец Батт пришел в себя и заговорил, тщательно взвешивая каждое слово.

— Несчастной станет наша планета, когда сотни таких как Вы, достигнув ее, начнут наводить свои порядки.

— Не так уж плохи эти порядки по сравнению с теми, которые прежде устанавливали на Земле вы, мужчины, — Сис явно села на своего любимого конька, однако, почувствовав, что Батт, уклоняется от ответа на ее вопрос, резко спохватилась. — Так все-таки, мистер Браун, как вы объясните свое безбилетное путешествие и кражу продуктов на борту корабля?

— Послушайте, — сказал Батт после недолгого молчания, — так уж случилось, что у меня нет с собой денег для того, чтобы заплатить за проезд и получить обратную визу. Кроме того, не буду скрывать, на Земле меня и так ждет тюрьма. Поэтому тот способ путешествия, который я избрал, представляется мне единственно возможным. Что касается моего питания, то вы не хуже моего знаете, что спасательные боты загружают пищевыми запасами (если это вообще назвать пищей) в значительно большем количестве, чем это необходимо.

— А то, что вы вовлекли ребенка, — Сис ткнула пальцем в мою сторону, — во все это, заставляете его воровать и, что еще страшнее, покрывать вас! Это что, не преступление?!

— Сис, — я вмешался в разговор, — но он здесь не причем. Все, что я приносил ему…

— Смотрите! — голос ее дрожал, — из-за вас он врет мне, своей старшей сестре! Вы преступник, мистер Браун, и должны быть немедленно арестованы!

— Мисс Спарлинг, я, конечно же, могу признать себя преступником, но что это меняет? — голос Батта вновь приобрел медовый оттенок, — давайте подойдем к этой проблеме с другой стороны. Я летал на Землю в поисках жены, вы летите на Венеру в поисках мужа… Что касается меня, то я согласен на наш брак.

Казалось, что рядом разорвалась бомба.

— То есть?.. Как это понимать?.. Вы хотите, чтобы я?!

Сис задохнулась от возмущения.

— Разве я непонятно объяснил? — Батт, судя по всему, был искренне изумлен. — Я считаю, что мы должны пожениться. Поверьте, я давно уже все обдумал. Насколько я понимаю, Форд сообщил вам о моем интересе к вашей персоне. Вы сильная, прекрасно сложенная девушка, у вас хорошие генетические данные. Вы неплохо разбираетесь в технике, умеете плавать под водой. А что касается характера, то не думаю, что он намного хуже, чем у остальных самок на борту вашего корабля.

— Сис, скажи ему «да», — как бы сквозь сон услышал я собственный голос.

Но Сис уже пришла в себя.

— Интересно, откуда у вас такая уверенность что вы подходите мне как муж? — в ее голосе чувствовалось явное презрение.

Батт, казалось, этого не замечал. Дружеским жестом он обнял ее за плечи.

— Я думаю, что, если бы ты искала себе в качестве мужа комнатную собачку, то могла бы найти ее и на Земле. Таких там хватает. Но раз ты летишь на Венеру, значит тебе нужен настоящий мужчина. Считай, что ты не ошиблась в своем выборе. Я владею тремя островами на архипелаге Гаперте, а мои плантации клюквы самые прибыльные на всей Венере. Я силен, не имею вредных привычек. К тому же подумай, какую сенсацию ты произведешь на этом корабле, объявив, что уже нашла мужа!

Последовала довольно долгая пауза. Сис отступила на несколько шагов и медленно измерила Брауна взглядом. Батт терпеливо ждал, когда ее взгляд с его сапог доберется до шевелюры на голове.

Если бы кто-нибудь знал, что в этот момент испытывал я! Мои мечты уже простирались на плантации архипелага Гаперте, и мысль о том, что Батт может стать моим братом, казалось мне пределом мечтаний.

Увы! Увлекаться не стоило. Уж слишком хорошо я знал Сис. По крайней мере, когда она снова заговорила, ее голос звучал все так же раздраженно.

— Вы отдаете себе отчет, мистер Браун, что основные достоинства мужчины заключаются не только в его умении выращивать клюкву, как и достоинства женщины не определяются умением плавать под водой?

— Еще бы! — Батт приблизился к Сис. — И я считаю, что на это счет у каждого из нас должно сложиться определенное мнение о партнере.

Прежде чем Сис поняла, о чем он говорит, Батт ловко прижал ее к себе, накрыв своими огромными ручищами ее стройную прямую спину.

Я был поражен тем, что моя строгая и сильная сестра даже не попыталась освободиться из его объятий. Когда же его руки опустились, Сис отступила на шаг и молча облизнула губы. Пауза затягивалась.

Браун заговорил первым.

— Что касается меня, то ты мне подходишь.

Сис молча сделала еще один шаг назад, потом повернулась и вышла, резко захлопнув дверь.

— Батт, — я решился прервать молчание, — по-моему Сис — это не то, что тебе нужно. Не забывай, что хоть она и кажется слабой и беспомощной, все-таки у нее есть привычка разговаривать с мужчинами свысока.

Батт медленно опустился на кушетку.

— Знаешь, Форд, — меня это нисколько не смущает, — на его лице появилась философская улыбка. — Со мной многие пытались разговаривать свысока… Нет. — Он улегся на спину и уставился в потолок, — я думаю мы смогли бы договориться. Кроме того…

Батт не успел договорить, как мы услышали в коридоре топот множества ног. Дверь открылась и на пороге показался капитан корабля, из-за спины которого выглядывали озабоченные мужские лица, очевидно, принадлежавшие членам экипажа. То, что произошло дальше, длилось считанные секунды. Я бросился к двери и врезался в капитана, оказавшись вместе с ним на полу. На мгновение обернувшись, я увидел, что Батт держит дверь под прицелом своего лучевого пистолета. Потом дверь закрылась. Я оказался в толпе, состоявшей из команды и пассажиров. Тучный низкорослый капитан, увешанный нашивками, свидетельствовавшими о миллионах миль, пройденных им в космосе, пыхтя и мерзко ругаясь, поднимался с пола. За ним, наблюдая эту сцену, стояли Сис, комиссар рейса и второй пилот. К моему изумлению, никто не обращал на меня никакого внимания.

— Ленивые, паршивые трусы! Я требую, чтобы вы арестовали этого негодяя, — услышал я пронзительный крик своей сестры.

— Понимаете ли, мисс, — низкий раскатистый голос капитана не соответствовал его добродушной внешности, — я и господин комиссар не видим необходимости в немедленном задержании этого субъекта. Полагаю, в данный момент мы могли бы ограничиться фиксацией в судовом журнале этого происшествия, а впоследствии, после прибытия на Венеру, безбилетник будет задержан местной полицией.

— Он совершенно прав, мисс Спарлинг, — включился в разговор комиссар. — Не забывайте, что мистер Браун, или как там его, вооружен, а на нашем корабле оружия нет.

Реакция Сис на эти слова вполне соответствовала ее характеру. Удар ее тонкого каблучка пришелся прямо в колено бедного комиссара. Он взвизгнул и отскочил к противоположной стене.

— Капитан! — голос Сис зазвучал твердо и сурово, — или вы арестовываете этого мерзавца, или это ваш последний рейс.

Капитан тяжело вздохнул, снял фуражку, обтер рукой запотевшую лысину и медленно подошел к двери, за которой скрылся Батт.

— Мистер Браун, я очень прошу вас выслушать меня, — голос его задрожал. — При мне нет оружия, единственное, что я хочу, — это поговорить с вами.

— Если вам необходимо оружие, вы можете попробовать его взять у меня, — раздался из-за двери могучий голос Батта, — однако, я не советовал бы вам этого делать.

— Вы зря так подумали, мистер Браун, мы не собираемся нападать на вас. Что же касается меня, то я прекрасно понимаю, что значит иметь дело с человеком из рода Браунов из Нью-Каламазоо.

— Раз так, то можете заходить. Но только один! — В голосе Батта явно звучала угроза.

Капитан назвал пароль, и через несколько секунд дверь, пропустив его, закрылась за его спиной. В коридоре воцарилась тишина. Все напряженно ждали, чем кончатся это переговоры.

— О чем они говорят? — наконец прервала молчание Сис.

— Очевидно, мистер Ли Браун заказывает капитану яичницу с жареной картошкой, — съязвил второй пилот.

Он повернулся и, сказал комиссару, все еще державшемуся за свое колено:

— Вы помните, господин комиссар историю диспута семьи Браунов с полковником Леклерком в Ваг-де-Шалер?

— Одиннадцать трупов, шестьдесят четыре раненых, — машинально выдал тот, — и почти полная капитуляция войск полковника.

Прошло не менее получаса с того момента, как капитан начал переговоры с Баттом. Наконец дверь отворилась, и мы услышали его торжествующий голос.

— Мистер Браун! В силу своего положения и в соответствии с законом я арестовываю вас за нарушение статей шестнадцать-двадцать Кодекса о космических перевозках, а также за за нарушение приложения к Закону о поведении особей мужского пола. Я отдаю распоряжение о взятии вас под стражу вместе со всем вашим имуществом, как это предусмотрено разделами сорок один и сорок пять…

— Сорок три и сорок пять, — громко поправила Сис капитана.

Затаив дыхание, все ждали ответа Батта. Прошло некоторое время, однако хлопков, характерных для стреляющего лучевого пистолета не было слышно. Неожиданно на пороге появился Батт. Медленно обведя глазами присутствующих, он пошел мимо нас по коридору. За ним торжественным шагом двигался капитан. Проходя мимо, Батт, неожиданно с видом заговорщика подмигнул мне. Реакция пассажирок на появление Батта резко контрастировала с поведением Сис. Расталкивая членов экипажа, они ринулись к нему, как акулы к раненому киту.

— Неужели на Венере все мужчины такие?! Теперь мы знаем, какого мужчину мы хотим!!!

Команда заняв круговую оборону, с трудом проталкивала Батта сквозь толпу возбужденных пассажирок. В это время кто-то взял меня за руку. Я поднял глаза и увидел Сис. На ее лице застыла гримаса отчаянной злобы.

— Уйдем отсюда, Фредди, мне противно смотреть на этих шлюх!

С этими словами она потащила меня по коридору и в конце концов затолкнула в свою каюту. Только теперь, когда мы остались одни, меня наконец-то прорвало.

— Как ты могла, Сис! — закричал я. — Ты же дала мне слово! Из-за тебя я оказался предателем!

Первый раз в жизни у меня появилось желание ударить ее.

Пока я тренировал свои голосовые связки, Сис совершала хождение по кругу в таком быстром темпе, как-будто хотела достичь Венеры пешком.

— Да, я помню, что обещала, но этот подлец вынудил меня к этому, Фредди!

— Не называй меня, Фредди, теперь я Форд!

— Тебя зовут Фредди, и ты должен унять свою злость, которая тебе так не к лицу!

Сис резко остановилась и вдруг неожиданно положила свои руки мне на плечи.

— Ничего страшного не произошло, — голос ее был мягким и, как мне показалось, в нем зазвучали, несвойственные моей сестре нотки смущения. Пройдет несколько дней, и мы позабудем об этой истории. Поверь мне, Фредди, действительно, после того, как ты представил мне мистера Брауна как человека глубоко порядочного, по недоразумению попавшего в беду, я, несмотря на его варварские воззрения на отношения полов, готова была сдержать слово. Мало того, я была уверена, что мне удастся убедить его в ошибочности его взглядов и заставить согласиться с теорией превосходства женщин над мужскими особями. А вместо этого я услышала дерзкий вызов в виде предложения выйти за него замуж. Я даже стерпела этот поцелуй…

Я вдруг почувствовал, что руки Сис, лежавшие у меня на плечах, слегка задрожали.

— …А это был настоящий поцелуй, — она глубоко вздохнула, — это было… омерзительно! Но я готова была простить ему и это. В конце концов мужчины давно доказали, что у них хватает идиотизма на любые глупости. Но когда он заявил, что он… меня выбрал…

Сис не успела договорить, как в дверь постучали. Не дождавшись приглашения, в каюту вошел капитан и тут же направил на меня знакомый до боли лучевой пистолет.

— Фердинанд Спарлинг! — торжественно начал он, — настоящим сообщаю, что властью, предоставленной мне законом, с этой минуты я лишаю вас свободы до прибытия на Землю. Согласно разделу сорок первому и сорок пятому!

— Сорок третьему и сорок пятому, — машинально поправила его Сис. — Но капитан! Вы же дали мне слово не выдвигать обвинений против моего брата!

— Сорок первому и сорок пятому, — повторил капитан, не отрывая взгляда от меня, — Кодекса Аниты Масон, я сверил, мисс, за укрытие беглого преступника и оказание помощи безбилетному пассажиру, как требует того Межпланетная инструкция в случаях, не терпящих отлагательств. Официальный арест состоится по прибытию в космопорт Венеры, Нью-Каламазоо, где Браун будет задержан как гражданин Венеры, а вы с вашим братом будете отправлены на Землю для выяснения всех обстоятельств дела и для предания суду.

— Но, это же подло, — Сис готова была заплакать, — я вложила все свои сбережения в это полет. Вы не имеете права не выпустить меня на Венеру!

— Еще как имею. Как человек, занимающий столь ответственный пост — вы же это прекрасно знаете, мисс Спарлинг!

Сис с убитым видом села на кушетку. Капитан, немного постояв, сел рядом.

— Честно говоря, мне очень обидно, что так получилось, мисс Спарлинг. Зная вас как порядочного человека, я искренне хотел бы помочь вам, но боюсь, что тот выход, который я могу вам предложить будет для вас неприемлемым.

— А что, возможен какой-нибудь выход из всей этой истории? встрепенулась Сис.

— Возможно два выхода. Первый: мы возвращаемся на Землю, Фредди идет под суд, однако, учитывая, что он находится здесь на положении багажа, вся ответственность ложится на вас… Ради бога, мисс Спарлинг! — капитан подхватил под руку, готовившуюся уже упасть Сис, — есть еще второй выход!

— Какой?.. — казалось, что моя сестра медленно прощается с жизнью.

— Как бы это вам сказать? Вы выходите здесь, на корабле замуж.

Сис встрепенулась и удивленно уставилась на капитана.

— Да, мисс. Вы выходите замуж за мистера Брауна. Он автоматически получает паспорт как член семьи землянки, а по прибытию в космопорт, вы оплачиваете его проезд. Штрафы, к которым он был приговорен на Земле, я думаю, мистер Браун сможет оплатить сам. Не такой уж он и нищий, каким пытается выглядеть.

— Да вы в своем уме капитан? — возмущенно вскричала Сис, хотя ее возмущение показалось мне мне несколько наигранным. — Выйти замуж за этого длинноволосого дегенерата?!

Капитан пожал плечами.

— Видите ли, мисс Спарлинг. В этом деле имеется еще одна деталь. Ни я, ни члены моей команды не хотели бы портить отношения с семьей Браунов. Их влияние на Венере настолько велико, что, боюсь, после этого случая, мне с моим экипажем придется менять место работы. А впрочем, мне надоело вас уговаривать. Я жду вашего решения, мисс Спарлинг, или тюрьма или…

— Вы сказали, что мистер Браун — крупная фигура на Венере? — Сис кажется задумалась.

— И очень состоятельный человек. Он относится к той группе молодых людей, которые управляют Новым Обществом планеты Венера. И то, что мистер Браун — наиболее желанная добыча для любой женщины, это факт. Достаточно посмотреть, как женщины на этом корабле осаждают каюту, где он находится.

Сис молчала, глубоко задумавшись.

— Думайте, думайте, мисс Спарлинг, — в голосе капитана ясно чувствовалось нетерпение. — Лайнеры «Мария Кюри», «Королева Виктория», набитые до отказа пассажирками, стремящимися найти себе мужей, за три часа до нас достигнут Венеры. Дефицит невест на этой планете надолго будет ликвидирован…

— Капитан! Я могу с ним поговорить?

По тону Сис, я понял, что она уже приняла решение.

— Конечно же, мисс! Сто семьдесят восьмая каюта. Охрана предупреждена, что вы имеете право освободить его.

Сис поднялась и медленно скрылась за дверью.

— Слава богу, сынок.

Я посмотрел на капитана и увидел, что он улыбался.

— Да сядь же ты наконец!

— Благодарю вас, сэр. Но сначала отведите от меня пистолет.

— Сказать по правде, мистер Браун не объяснил мне, как им пользоваться.

Выяснилось, что капитан впервые держал в руках оружие. Воспользовавшись этим, я смог показать свою эрудицию, и объяснил ему принцип действия лучевого пистолета. Я даже продемонстрировал его свойства и только благодаря совершенной системе пожаротушения мы не сожгли каюту.

Дверь открылась без всякого стука и вошел сияющий от счастья Батт.

— Все в порядке, капитан! Мисс Спарлинг дала согласие стать миссис Браун. Правда, мне пришлось пообещать ей место шерифа архипелага Гаперте. Так что, головастик, — сказал он, уже обращаясь ко мне, — готовься к венерианской свадьбе. Клянусь, что ничего более замечательного ты еще в своей жизни не видел!

— Батт! — я знал что моя реакция покажется ему странной, но ничего не смог с собой поделать. — Зачем ты это сделал? Вокруг много женщин с характером, намного лучшим, чем у Сис. Нет женщины упрямее, чем она.

— То же самое мне говорил и капитан. Но что делать, я тоже упрям. И раз я решил, что женюсь именно на ней, то не отступлюсь от задуманного!

— Но зачем обещать ей место шерифа? Получив эту должность, Сис, в соответствии со своими убеждениями может натворить такого…

Батт продемонстрировал свою обаятельную улыбку.

— Она будет шерифом! Шерифом самой кровожадной банды… из двух человек — тебя и меня.

Рейс приближался к концу. Мы с капитаном стояли у иллюминатора и смотрели на огромный шар Венеры, которого нам предстояло коснуться через несколько часов. Справа от нас появились навигационные огни корабля, тоже приближавшегося к Венере. Огни нарастали, и скоро перед нами предстало великолепное зрелище огромного космолайнера, зависшего над ярко-серебряными облаками планеты.

— Смотри, — неожиданно произнес капитан, — это самый современный и самый скоростной корабль нашего времени. Совсем недавно он принадлежал мистеру Брауну и назывался «Юнион Джек», но в честь тех, — лицо его стало задумчивым, — благодаря кому он мне достался, я назову его «Френсис».

Оглавление