«Последний километр»

Пускай под семьдесят жара,

Сегодня лучше, чем вчера.

Два взвода двинуты в обход,

Их прикрывает третий взвод.

«…Попрощавшись с ним, я сунул надорванное по линии сгиба фото в нагрудный карман и сделал несколько шагов по затвердевшему от жара песку.

Подцепил и разрезал лежащий прямо на земле клубок проволоки, ссохшийся от крови. Опустил гюрзу на землю и посмотрел вперед. За лимонно-желтым маревом, поднятым машинами летных служб, начинался последний километр колючей проволоки.

Мне показалось, что где-то угрюмо бьет метроном.»

Збигнев Дан, август-май 20..

Дочитав «Последний километр», Лео убрал кристалл с планшета и сжал в руке, не желая расставаться с произведением. Едва теплые грани книги давили на колпачки на пальцах, но мальчика это не тревожило, он заново переживал события, только что пронесшиеся перед его глазами.

Тяжелое тягучее чувство не давало покоя, будто немедленно нужно было сделать не менее важное, чем безымянный главный герой книги, спаситель и оккупант, герой и простой солдат.

Облизнув пересохшие губы, Лео откинулся на подушку, сполз по ней чуть ниже, устраивая планшет на коленях. Сквозь мутное стекло в двери замаячила фигура отца.

— Как ты? — отец появился с лечащим врачом за плечом, тот быстро проверил данные и ушел, оставив родителя сидеть на краю кровати. — Выглядишь неплохо.

— Я и чувствую себя хорошо, — разулыбался Лео. — Разве что…

Принесешь воды?

— Я тебе лимонад принес, будешь?

— Наверное, все же лучше воды.

Отец не позволил своей улыбке померкнуть прежде, чем вышел за дверь. Какой ребенок откажется от лимонада в пользу простой воды?

Лео, только их Леонард.

Вернувшись со стаканчиком прохладной воды и отдав его сыну, мужчина снова сел на край его кровати, сжимая коленями пластиковый пакет.

— Пап, — тихо отвлек его от каких-то мыслей Лео. — Ты лимонад оставь, это очень хорошо. Просто пузырьки горло царапают.

Отец протянул было ему пакет, но будто передумал, забрал из него небольшой сверток и только после этого отдал сыну.

— Там мама еще фрукты передала. И печенье.

Он заметил планшет на одеяле, потому что едва на него не сел.

— Что читаешь?