«Злодей»

Фредерик ПОЛ

ЗЛОДЕЙ

...Как она мила, думал Дэндиш. И как беспомощна. Пластиковая опознавательная ленточка на ее шее загибалась вверх: а поскольку она была прямиком из транспортной капсулы, на ней больше ничего не было.

- Ты проснулась? - спросил он. Она не шевельнулась.

Дэндиш чувствовал, как его переполняет восторг - она была такая неподвижная, такая беззащитная. Мужчина мог бы сейчас сделать с нею все, что угодно, и она не сопротивлялась бы. Или, конечно же. отвечала бы. Не касаясь ее, он знал, что ее тело должно быть сейчас теплым и сухим. Оно пробудилось полностью, и через несколько минут придет сознание.

Дэндиш - он был капитаном и единственным членом команды на небольшом корабле, несшем окоченелых колонистов сквозь долгое, пустое, тягучее пространство от Земли до планеты, вращавшейся вокруг звезды, не имевшей даже имени, только номер на карте, и сейчас названной Элинор, - провел эти минуты, не глядя на девушку, чье имя, он знал, было Сильвин. Когда он снова взглянул, она уже проснулась, скрюченная в страховочных ремнях анабиозной камеры; волосы ее стояли дыбом, а на лице был гнев.

- Эй! Где ты там? Я то знаю, что произошло, - сказала она. А вот знаешь ли ты, что с тобой за это сделают?

Дэндиш удивился. Ему не нравилось удивляться , это его пугало. Девять лет корабль шептался с космосом: он был сыт одиночеством и сейчас испугался. На борту было семьсот посудин с колонистами, но они лежали, хрупкие и не меняющиеся, в жидком гелии, и были не слишком приятной компанией. За бортом звездолета ближайшее человеческое существо находилось парсеках в двух отсюда, а сойтись с любым другим кораблем, идущим встречным курсом, было не легче, чем с любой звездой - ведь энергии на остановку и выравнивание курса ушло бы вдвое больше, чем на сам полет.

Все было жутким в этом полете. Одиночество было настоящим ужасом. Когда смотришь сквозь дюймовой толщины стекло и не видишь ничего, кроме звезд, начинаешь впадать в панику. Еще пять лет назад Дэндищ решил не смотреть в иллюминаторы, но удержаться не мог и время от времени поглядывал, воображая, как трескается стекло, в потоке воздуха вылетают осколки, а он сам падает вместе со своей стальной тюрьмой, падает прямо в ядро одной из десяти миллионов ближайших звезд.