«Особенности русской ультразвуковой диагностики»

Андрей Плеханов

Особенности русской ультразвуковой диагностики

Совпадения имен, фамилий и названий больницы просим считать случайностью, все же остальное - злостной и преднамеренной провокацией.

Иван Павлович Бирюков, специалист по ультразвуковой диагностике внутренних и наружных органов, врач повышенной категории, прибыл в больницу без десяти восемь утра. Его доставил личный автомобиль - БМВ седьмой серии, длинный и сверкающий на солнце, оснащенный стереосистемой, видеомагнитофоном, минибаром и персональным шофером. Иван Павлович вышел из машины, махнул рукой и сказал шоферу:

- Езжай, Прохор. Приедешь за мной в три. Купи бутылку виски и полкило осетринного балыка. Нет, лучше килограмм. И изволь не опаздывать.

После чего захлопнул дверцу.

Здание больницы имени Семашко, отделанное розовым мрамором и темно-красным гранитом, радовало глаз строгим великолепием. Уборщицы ползали по плиткам тротуара и терли их мыльными щетками. Садовник ехал по траве на электрической газонокосилке. Пели птицы. Все было как обычно.

Иван Павлович шел по ковровой дорожке, рассеянно отвечая на приветствия. Какой-то мужчина даже удостоился его рукопожатия - кажется, это был заместитель губернатора. Симпатичная девушка бежала за Иваном Павловичем и пыталась вручить ему цветы, но была задержана бдительной охраной. Под аплодисменты собравшихся Иван Павлович вступил в прохладный вестибюль больницы, стеклянная дверь автоматически закрылась за ним, отделив его от жары и шума улицы.

"Ах, эта слава, - подумал Иван Павлович, - ох уж эта популярность... Как все это утомляет"...

Эскалатор поднял его на третий этаж. Массивная дубовая дверь, золоченая табличка. Цифра 43, отделанная маленькими бриллиантами. Кабинет номер сорок три, известный всей стране. Рабочий кабинет доктора Бирюкова.

- Как вы сегодня свежо выглядите! - воскликнула медсестра Тамара Коронатьевна. - В бассейне уже побывали с утра?

- Да, разумеется. Здоровье - превыше всего. - Иван Павлович потянулся всем своим сильным, тренированным, хорошо ухоженным телом. - Что у нас новенького, Тамара Коронатьевна? Корреспонденция свежая есть?

- Два письма - из Варшавы и Сиднея. Факс из Нью-Йорка пришел, приглашают вас на конференцию. Все расходы оплатят, как почетному гостю.

- Пустячок, а приятно, - промурлыкал Бирюков. - В Америку, пожалуй, съезжу, давненько уже там не был. Звонил кто-нибудь?

- Этот, индеец, Камасутрамурти, приятель ваш. Я сказала, чтоб перезвонил, но, по-моему, он не понял. Пять лет уже человек звонит, а человеческому русскому языку никак не научится...

- Не индеец, а индиец, - поправил медсестру Иван Павлович. - Я же просил с ним повежливее, Тамара Коронатьевна. Все-таки академик, лауреат Нобелевской премии...

- Видели мы таких лауреатов, - проворчала Тамара Коронатьевна. Ботинки не вытирают, по-русски говорить не могут. Вот Папа римский вам звонил, и то по-русски разговаривал.

- Ну ладно, ладно... - Иван Павлович облачился в ослепительно белый халат, поправил перед зеркалом французский галстук. - Сколько пациентов у меня на сегодня записано?

- Четыре. И еще от мэра звонили, очень просили посмотреть одну даму, жену немецкого консула. У нее сложный случай - хронический холецистит. Без вас никак диагноз поставить не могут.

- Четыре пациента? - Иван Павлович не поверил своим ушам. - Почему так много? Даже пять получается! Пять обследований в день! Безобразие! Эксплуатируют меня нещадно, можно сказать, бессовестно, а благодарности никакой! И зарплата... Ну что это за зарплата? Пятнадцать тысяч долларов в месяц - это ж курам на смех, перед зарубежными коллегами стыдно. До сих пор не понимаю, почему я здесь работаю, почему не уезжаю в Женеву, куда меня настойчиво приглашают. Прозябаем мы здесь, работаем как волы, изнашиваем свою нервную и сердечно-сосудистую систему. Бросить все к чертовой матери...

- Ну не ругайтесь, Иван Павлович! - взмолилась Тамара Коронатьевна. Ну улыбнитесь, пожалуйста! Вы - благородный человек, служите людям беззаветно и бескорыстно. Вы нужны человечеству!

- Ладно, чего уж там... - Бирюков достал из кармана сотовый телефон и набрал номер. - Леночка, - сказал он, - запускайте. Начинаем прием...

* * *

Иван Бирюков вздрогнул и проснулся. Заснул он, как всегда, не вовремя - на рабочем месте, в самый разгар приема. Пациенты ломились в запертую дверь, издавали страшные крики и, кажется, даже дрались между собой. Телефон нервно звонил. Компьютер завис и показывал какую-то разноцветную галиматью.

Иван цапнул трубку телефона.

- Почему прием не ведете! - заорали в трубке. - Что вы опять себе позволяете? Почему вас нет в кабинете?

- У меня был технический перерыв, - угрюмо сказал Иван. - В аппарат таракан забежал, его током ударило, и он скончался на месте.

- Кто скончался?

- Таракан. И аппарат тоже. Все контакты закоротило. Все! Пришлось протирать спиртом.

- Знаем мы, что вы там спиртом протираете, - проворчали в трубке. Работать будете или нет?

- Буду.

Иван поплелся к двери. Вот всегда так - как только медсестра на больничный уйдет, сразу бардак. Некому пациентов разгонять, некому будить его, Ивана Павловича. Это ж надо, какая дурь приснилась - личный шофер, кабинет с золотой табличкой, друг-академик... Зарплата пятнадцать тыщ баксов... Хе-хе... Интересно, какой там аппарат УЗИ был, в этом сне? Небось, "Акусон" последней модели... Жаль, не удалось досмотреть.

Он отомкнул защелку и в дверь немедленно ввалился дедок в валенках с галошами. Пахло от дедули навозом.

- Милай, - зашепелявил дед, - скажи-ка, сынок, мужской гинеколог здеся принимает?

- Нет.

- А где?

- Таких не бывает - мужских гинекологов, - сказал Иван.

- А кто же бывает?

- Что у вас за проблемы? - устало спросил Иван. - Может, вам простату надо?..

- Не, простату не надо, она у меня уже есть. У меня, с етой, как ее, мужской силой промблемы образовались. Пять раз в неделю получается, а больше никак, хочь ты тресни!

- И сколько ж вам лет? - поинтересовался Бирюков.

- Девяношто три!

- Н-да... - Иван покачал головой. - У вас действительно проблемы. Идите вниз, в регистратуру, в платные услуги, и спросите, как записаться к ЛОРу.

- А он поможет?

- Обязательно! - заверил Иван, открывая дверь и выдавливая деда в коридор. - К ЛОРу, немедленно! Бегом! Запомнили название? Отлично! Кто следующий?

Следующих оказалось одновременно человек двадцать. Все они напряженно сверкали глазами, не зная, то ли радоваться тому, что доктор наконец-то появился, то ли навалиться на него всем скопом и разодрать на части зубами и ногтями за долгую отлучку. Все они хотели попасть на УЗИ, причем немедленно. Они размахивали направлениями, справками, бланками и медицинскими картами. Одна дама попыталась ударить Ивана по голове свернутой в трубку рентгенограммой. Иван успел увернуться.

Он начал обычную свою работу по искоренению очереди. Он объяснял, что без направления не принимают, а с направлением не принимают без статталона, а статталон, извините, у вас неправильно оформлен, вот здесь, на этой строчке чего-то не хватает... Откуда я знаю, чего? Идите к тому, кто вас послал, и у него спрашивайте! Так... вас я возьму... а вас - нет, а вас возьму, но через часик, а за это время вы должны выпить два литра воды и скакать на одной ножке по коридору. Как зачем? Это повышает информативность обследования. Дальше... вас возьму, вас - нет. Говорю вам, не возьму, на сегодня ваши места закончились. Жаловаться пойдете? Ладно, возьму. Всё? Все карточки отдали? Ладно, заходите, кто первый, живот оголяйте. Живот, я сказал! Вы что, не знаете где живот? Вот это называется живот, а то, что вы оголили, называется совсем по-другому. Ну вот, легла, наконец-то, слава те Господи, я-то уж думал, что под общим наркозом укладывать придется...

- Доктор, а это больно?

- Что - больно?

- УЗИ!

- Больно, - мстительно сказал Иван, водя датчиком по намазанному гелем животу. - Разве не чувствуете?

- Есть немножко, - задумчиво произнесла пациентка.

- Терпите. Некоторые не выдерживают и кричат, но вы не из таких, правда?

- Пока терплю.

- Отлично! Сделайте глубокий вдох и не выдыхайте...

Снова зазвонил телефон. Иван тихо чертыхнулся, повесил датчик и пошел к трубке.

Звонил начальник Ивана, Николай Николаевич Николаев-средний. Средним его звали для того, чтобы не путаться, потому что папу и сына Николая Николаевича Николаева тоже звали Николаями Николаевичами Николаевыми.

- Привет, - сказал Николаев-средний. - Ты как?

- Чего - как?

- Как здоровье, говорю?

- Здоровье болеет, - сообщил Иван. - Голова трещит, глаза ничего не видят, ноги вообще не ходят.

- Ничего, - злорадно сказал Николай Николаевич. - Ноги не ходят - на руках доползешь.

- Куда?

- В реанимацию.

- Может, лучше сразу в морг?

- Кончай юмор шутить, - оборвал Ивана начальник. - Иди в реанимацию, там одному мужику надо срочно УЗИ сделать. Урологи требуют.

- А чего у него?

- Травма. Автомобильная. Башку ему оторвало. Начисто. Уже пять дней назад.

- Башку? - Иван изумленно вытаращил глаза. - А как же он живет?

- Так и живет. На искусственной вентиляции. Не знаешь, что ли, как это делается? Неуч.

- А голову чего обратно не пришили?

- Не нашли пока, укатилась куда-то. Ищут. Пока не найдут, отключать дяденьку не разрешают. Говорят: может, поправится. Он большая шишка какая-то, из областной администрации, так что голова ему, вроде бы, и ни к чему. Он ей и раньше не пользовался.

- Так зачем же ему УЗИ-то делать? - Иван начал выходить из себя.

- Я же тебе сказал - урологи требуют. У него камни в почках. Оперировать будут.

- Оперировать? Его?!! Он же труп! У него головы нету!!!

- Урологи говорят, что голова - это не их дело. Их дело - почки. Есть камни - удалим. Нет камней - передадим кому-нибудь другому. Например, эндокринологам. Пусть щитовидку ему исследуют. Представь себе, приедет какая-нибудь комиссия, начнет копаться, все ли правильно, а ей - все бумажки на стол. Вот, пожалуйста, все сделано, все что надо вылечено и прооперировано, труп умер полностью здоровым.

- Н-да... - сказал Иван Павлович и положил трубку.

Из-за ширмы раздался отчаянный хрип. Иван бросился к кушетке и обнаружил, что пациентка, которую он оставил, судорожно бьет ногами и держится руками за горло. Лицо ее полностью посинело.

- Дыши! - заорал Иван. - Дыши скорее!

Пациентка открыла рот и сделала могучий вдох, засосав разом половину кислорода в кабинете.

- Что же вы так? - спросил Иван Павлович через пару минут, когда тетенька отдышалась и слегка порозовела. - Ведь могли, извиняюсь, и дуба дать...

- Так вы же сказали - не дышать!

- Господи! - Иван воздел руки к небу. - Заставь кое-кого Богу молиться...

- Так я ж разве чего знала? Я ведь в первый раз! Как вы сказали, так я и сделала. Мы ведь сами из деревни, уж простите, если чего не так делаем...

Иван тяжело вздохнул и принялся за работу. За стеной громко цокали женские каблуки, ругалась очередь. Гудел неисправный кондиционер, пытаясь разогнать духоту в кабинете. Тараканы затаились под плинтусами, дожидаясь ночи. Старый экран аппарата УЗИ моргал и дышал на ладан. Все было как обычно.

И только где-то далеко, в Индии, в городе Дели, академик Камасутрамурти терзал телефон, пытаясь дозвониться своему другу, нижегородскому доктору Ивану Павловичу Бирюкову.

Камасутрамурти еще не знал, что его, индийского академика, нет и быть не может. Что он просто приснился.