«Остров Больших Молний»

…Ночью и тишиной замаскирована заброшенная бухта. Глубоко врезалась она в утесистое побережье рассекла крутые скалы. Туманом повито подножие утесов, плотной пеленой лежит туман на море, стелется по угрюмому берегу.

Густую тишину разрезает вой сирены — внезапный, пронзительный, тревожный. Он принесся с моря, откуда к берегу набегают волны. Лошади, стоявшие у самой кромки прибоя, испуганно шарахнулись в сторону, толкая друг друга, всхрапывая и звеня мундштуками.

Сирена провыла и замолкла. Ухо опытного моряка сразу определило бы, что это не пароходная сирена с ее зычным горлом. Это была сирена из тех, что ставятся на шлюпках и приводятся в действие рукой.

Минуту спустя вой повторился дважды подряд, с короткими интервалами, уже совсем близко.

Тогда из пещеры, скрытой в складках одного из сбегающих к берегу утесов, вышел человек в широкополой шляпе. Из-под полы плаща он достал фонарь и, подойдя к самой воде так, что волна сполоснула его запыленные сапоги, описал фонарем в воздухе три полных круга. Двое солдат с карабинами, стоя за его спиной, молча следили за этими странными действиями.

Снова взвыла сирена. Еще три взмаха фонарем. В тусклом свете, бросаемом «летучей мышью», из тьмы вырисовывались контуры небольшого бота, подходящего к берегу. Матросы посушили весла. Из бота выпрыгнули двое, в высоких резиновых сапогах, подтянули лодку к берегу.

Третьим выскочил высокий, худощавый человек со смуглым лицом, украшенным коротенькими бачками, одетый в морскую фуражку и непромокаемое штормовое пальто. Он подошел к подававшему сигнал и протянул руку.

— Салюд, камарада колонель![1]

— Салюд, камарада инженьеро![2]

Обменявшись крепким рукопожатием, они отошли в сторону и заговорили вполголоса по-испански.

Потом тот, кто высадился с моря и кого назвали «товарищ инженер», крикнул матросам несколько слов на гортанном наречии, и они, кряхтя, поднесли и опустили к его ногам небольшой ящик.