«Снежное утро»

Всмотрись в стены, где, сплетаясь, теснятся изображения людей, животных, растений, рек, светил — совсем как в этом мире, где мы живем. В глазах невежды эти картины лишены значения и не один из них задавал вопрос: К чему они? Зачем так кропотливо трудились над ними резец и кисть художника?

Но мудрец приближается к ним с благоговением, он изучает по ним историю прошлых веков и постигает тайны мудрости.

ГРУДА ветвей у костра таяла. После каждой подачки огонь начинал суетно и тепло прыгать, освещая пещеру, женщин и старика. Длинные волосы старика, схваченные на затылке костяным кольцом, надо лбом были взъерошены и отдельные пряди спадали на щеки, перечеркивая глубокие морщины. Несколько раз старик поднимался и шел к выходу. Но снег над лесом сам был как лес — ветвистый, медленный, он стоял над скалами и деревьями, а касаясь воды, сливался в тусклые пятна, сплывающие по течению, крутясь и подпрыгивая в водоворотах. Выдра, вылезшая на берег, испуганно фыркнула. Она тоже чувствовала приближение людей. Старик повернулся так, чтобы снежные хлопья не слепили глаза, и вот чуть слышные, а потом громче, раздались шорохи и шаги, и темные тени скользнули к пещере. Один из охотников шел, прихрамывая, опираясь на других, через завалы его переносили, и в пещере он сразу опустился на охапку ивовых прутьев. Однако сидеть оказалось ему не по силам и он сполз на пол, пугая молчанием и неподвижностью собравшихся вокруг него охотников. Старик раздраженно заворчал и провел рукой по лицу упавшего. Почувствовав холод, он отдернул руку и посмотрел на высокого у входа. По шрамам и синякам на его лице старик понял, что охотники боролись не со зверем. Это новые дары льдов — Чужие. И Чужие отняли у них охотника.

МОРОЗНАЯ ночь тянулась тихо и медленно, насыщенная сонным прозрачным снегом. Он лег от ледников, дразнящих долину белыми языками, до низких лугов, дожигающих последние красно-голубые цветы. Снег был так тонок, что его продавливали даже мыши, и лисы взволнованно прослеживали тонкие ниточки следов. Но со скал леса казались такими пустыми, что трудно было отличить заснеженные деревья от заснеженных скал.