«Докуда доходит взгляд»

Велко Милоев

ДОКУДА ДОХОДИТ ВЗГЛЯД

перевод с болгарского Людмила Родригес

Зеленый холм поднимался высоко перед его глазами, настолько высоко, что для неба почти не оставалось места. В этом мире не было ничего, кроме мягкой травы, покрывавшей плавный изгиб холма, кусочка синего неба и его собственных шагов. Цветы и тишина в траве. Воздух был прозрачным и легким, но и он принадлежал высоте холма, и он, и свет, мерцающий над вершиной.

Он долго поднимался, не оглядываясь и не подгоняя своих мыслей просто шел и смотрел. В этом и заключался весь смысл происходящего, большего не требовалось. Вместо усталости он испытывал опъянение от медленного восхождения на холм, напоминающего полет. Трава мягко принимала каждый его шаг, но потом с неожиданной упругостью сильно выталкивала его вверх и вперед. Трава было ровной, бесшумной, теплой и верной.

Такой травы не существует.

Он помнил: трава, настоящая дикая трава колкая и жесткая.

Своенравная. В ней колючие стебли, высохшие палочки. Она не пружинит, выталкивая шаги, а пытается остановить их, сплетая маленькие зеленые арканы. В ней присутствует жизнь и дыхание: букашки и запах земли, полет мохнатых насекомых с прозрачными крыльями и семян с острыми чешуйками и крючочками. Какая трава лучше - та или эта? И почему нет птиц?

Он спросит у Ани. Ани знает лучше.

Но все-таки было прекрасно. Он остановился и посмотрел на свет, пульсирующий над вершиной холма.

Закат ли это или заря? Наверное, где-то за холмом было место, где рождался этот свет, волнами струящийся над ним и спускающийся вниз по мягкой зеленой траве.

Он давно мечтал о таком холме с такой травой. Иногда из окна автомобиля или самолета ему казалось, что вот он найден, и тогда в его воображении он скатывался с самой вершины, кувырком, как медвежонок, лохматым и пушистым колобком. Вот сейчас он кувыркнется. Только поднимется до самого верха.

А что там, за холмом, он посмотрит в следующий раз. Ему не хотелось задавать себе этого вопроса, потому что он казался чужим в окружающем мире и потому что само восхождение было таким приятным. Да он и так знал, что когда-нибудь после, не сейчас, непременно посмотрит, взберясь наверх. Или, может быть, совсем наоборот: у него было слишком много времени, так много, что не стоило думать о нем.

Молодец Ани!