— Вы знаете, — сказал риэлтор, на бэйджике которого скромно золотилось имя "Сергей", — этот дом разборчивый и, по-моему, слегка сумасшедший. Четырем семьям он уже отказал.
— Значит, мы будем пятые, — весело сказала Ника.
Она пнула бетонную ступеньку, розовую от утреннего солнца.
— У нас выхода нет, — вздохнул Славка. — Мы себе нормальный дом позволить пока не можем. А субсидируют только такие вот.
— Да, — сказал риэлтор, — это типичная ситуация. Интеллектуальные дома уже не котируются и в большинстве своем пустуют. Некоторые, скажу вам по секрету, даже замыкаются в себе. Этакие аутисты.
Он улыбнулся, словно извиняясь за казус, сложившийся на рынке недвижимости.
— А как с ним знакомиться? — спросила Ника, разглядывая нижний ряд поляризованных окон, в которых — коричневым — отражалось небо.
— Очень просто, — сказал риэлтор и хлопнул в ладоши. — Генрих!
— Генрих? — повернула голову Ника.
— Да, — кивнул риэлтор. — Он сам себя так назвал.
— Генрих! — крикнула Ника. — Генрих, привет!
Она раскинула руки, словно обнимая весь дом — красно-серый, уступами спускающийся к торцам сайдинг, квадрат открытой террасы на втором этаже, гребень остекленной крыши.
— Генрих!
С дребезжащим звоном с правого от входной двери окна прыгнула вверх шторка. Стекло посветлело, и Славке показалось, будто дом приоткрыл глаз.
А может так оно и было.
— Представьтесь, пожалуйста, — мягким мужским баритоном сказали откуда-то сверху.
— Представьтесь, — шепнул риэлтор.
Ника взяла Славку за руку, и они вместе подошли ближе.
— Я — Ника.
— Я — Слава.
— Повернитесь, пожалуйста, — попросил дом.
— Повернуться? — удивился Славка.
— Да, вокруг собственной оси.
Ника, рассмеявшись, сделала полтора оборота, на ее спине смешно подпрыгнул рюкзачок. Славка, чувствуя себя как в фильме, где подозрительную личность проверяют, нет ли у него под одеждой оружия, приподняв руки, несколько раз медленно переставил ноги.
Дом осветлил второе окно, слева.
— Молодожены?
— Да, — сказал Славка.
— Дети есть?
— Нет.
— Сергей, — обратился дом к риэлтору, — я, пожалуй, могу с ними попробовать. Они мне чем-то симпатичны. Или у меня настроение такое?
— Генрих, вам виднее.
Дом хохотнул.
Комментарии к книге «Дома как люди», Андрей Алексеевич Кокоулин
Всего 0 комментариев