«Тот, кто всегда возвращается»

Каждый раз, когда фары прорезали ночную тьму, Шмидт с надеждой поднимал голову, а его дочь автоматически вытирала несколько и без того сухих тарелок.

— Я думаю, кто-нибудь, наконец, остановится и поможет нам, — пробормотал он. — С шести часов вечера сидим как в колбе.

Снаружи пара огней свернула с дороги, пробежала бензоколонку и остановилась. Двое напряженно смотрели, как приближался мужской силуэт. Человек подошел к двери, резко распахнул ее.

— Кафе открыто? Отлично. Бензин не нужен. Но от кофе и какой-нибудь лепешки я бы не отказался.

Он был высок, молод и если не красив, то по крайней мере не безобразен, — обыкновенный средний представитель мужского пола.

Она зачерпнула кофе из старомодного котла. Шмидт слез со стула и пошел к двери. Дочь наблюдала за ним украдкой, стараясь, чтобы посетитель не заметил. Но он заметил.

— Закрываетесь? Я вас не задержу. Выпью кофе, а если дадите пару сандвичей — прихвачу с собой.

У двери Шмидт резко рванулся и отпрянул, согнувшись, как от невидимого удара.

— Мы открыты до полуночи, — сказала девушка. — Так что не спешите. Впрочем, эти не имеет значения. То есть я хотела сказать, мы живем здесь.

Посетитель кивнул и принялся за сандвич. Шмидт вернулся. Когда он взбирался на стул, голова у него слегка тряслась.

Потянувшись за второй чашкой кофе, незнакомец заметил, что оба не сводят с него глаз.

— В чем, собственно, дело? На мне узоры или пятна?

Девушка попыталась улыбнуться и покачала головой. Он протянул ей доллар, и она отсчитала ему сдачу, как обычному клиенту.

— До свидания, — бросил он через плечо, пытаясь открыть дверь. Потом обернулся с улыбкой. — Ну, а в чем тут секрет? Я почувствовал неладное, как только вошел. Вы что, вставили в эту дверь бронебойное стекло? Что же ты хочешь, мой пончик?

Джекоб Шмидт покачал головой. Девушка ошеломленно молчала.

— Что все это значит? — грохотал незнакомец. — Что вам от меня нужно?! Это шантаж!

Шмидт положил ему на плечо руку с узловатыми венами.

— Это не шантаж. Хуже. Катастрофа. Да, это катастрофа, мистер…

— Эд Келланд.