«Невероятный уменьшающийся человек»

Сперва он подумал, что приближается гигантская штормовая волна. Но, увидев ясное небо и спокойный океан, понял, что это была стена водяных брызг, стремительно надвигавшихся на яхту.

Скотт лежал на крыше каюты и загорал. Совершенно случайно, приподнявшись на локте, он увидел стену брызг, приближающуюся к яхте.

— Марти! — в испуге крикнул он.

Ответа не последовало. В мгновение ока оказавшись на краю нагревшейся на солнце деревянной крыши, он соскользнул на палубу и снова крикнул:

— Эй, Марти!

На вид брызги были совершенно безобидны, и все же что-то побуждало его уклониться от них. Вздрагивая от обжигающих соприкосновений босых ног с горячими досками палубы, Скотт попытался обежать каюту. Однако едва начавшееся состязание было им тут же проиграно.

Какое-то мгновение над ним еще оставалось ясное небо. В следующий миг его обдало с ног до головы теплыми искрящимися брызгами.

Затем стена брызг стала удаляться. Весь в сверкающих на солнце капельках, застыв на месте, Скотт стал следить за тем, как она движется над водой. Вдруг его передернуло. Он осмотрел свое тело. Кожу как-то странно пощипывало.

Он схватил полотенце и стал вытираться. Странное ощущение вовсе не было болезненным — оно скорее напоминало приятное покалывание одеколона на свежевыбритых щеках.

Как только Скотт вытерся насухо, ощущение почти пропало. Он спустился вниз и, разбудив брата, рассказал ему о странной стене брызг, прошедшей над яхтой.

Так все и началось.

Паук гнался за ним по сумеречным пескам, яростно перебирая суставчатыми ногами. Тело насекомого представляло собой громадное блестящее яйцо, и оно зловеще подрагивало, когда паук карабкался по безветренным песчаным холмам. Тащившийся за хищником хвост оставлял на песке след из тонких бороздок.

Ужас объял человека. Он увидел ядовитый блеск паучьих глаз, проследил, как хищник переполз через похожую на бревно соломинку. Тело паука, державшееся на едва различимых от быстрого бега ногах, находилось на высоте плеч человека.

Совершенно неожиданно за спиной человека с грохотом, сотрясшим воздух, вырвалось из своего стального заточения пламя. Он вздрогнул — и оцепенение пропало. Жадно глотнув открытым ртом воздух, он резко развернулся и бросился наутек; под его сандалиями заскрипел влажный песок.