«Чокнутый»

– Не нравится мне здесь. Не нравится эта захудалая планета. Не нравится эта дорога. Эта безжизненная пустыня. Но больше всего мне не нравится этот дурацкий план.

Человек внимательно рассматривал докуренную почти до фильтра сигарету, изредка поглядывая по сторонам. Высоко в небе замерла гигантская звезда, дающая планете тепло и свет. Иногда весеннюю радость. Но чаще – долгие, жаркие, безжизненные дни. Человек сидел, прислонившись к истертому колесу машины, которая за свой долгий век сменила немало хозяев и слышала не такие жалобы на жизнь. Скорее всего колымага осталась после первого наплыва поселенцев.

Через пустынную дорогу, тающую в раскаленном, мерцающем воздухе, сухой ветер перекатывал шары спутанной травы со смешным названием «перекати-поле». Редкие голые кустарники, не дающие даже слабой тени, старательно жались к серому полотну прямой, как взгляд, дороге. А за ними только песок да застывшие истуканы обветренных камней.

Никто не знал, где заканчивается эта дорога. Три года назад, когда первые поселенцы высадились на севере, они нашли только полуразрушенный, полузасыпанный песком город да эту самую дорогу. Скорее всего это было все, что осталось от многочисленных беглецов времен Великого переселения. Город восстановили, построили транзитный космодром, и этим все ограничилось. Силовой купол надежно закрывал поселение от ветров и бурь – этого было достаточно, и мало находилось желающих посмотреть, что там, за исчезающим за горизонтом изгибом дороги.

Человек сильным щелчком отдал окурок порыву ветра, вздохнул, встал, облокотившись на полураскрытую дверцу. Надо же было попасть в такую глушь! Он хотел отряхнуть штаны, передумал. Подошел к капоту и легко хлопнул по нему ладонью.

– Эй! Ты чего затих? Спишь? Молчу, молчу… Еще немного. Потерпи. Сделаем дело, а потом… – Человек растянул сухие губы в довольной улыбке. – Потом прохладный душ. Кофе. И двухнедельный отпуск. Каково? Да не ворчи. Не я придумал правила. Знаю, знаю, человечество не виновато, что, кроме этой планеты, нигде не сохранились законы, согласно которым мы можем усадить этих ребят за решетку.

Человек легко подпрыгнул и, усевшись на капот сверху, так что старое железо протяжно застонало, лег на пыльное ветровое стекло, подложив под голову большие крепкие ладони.