«Лэя»

ЛЭЯ (Пирамиды астрала II) Виктор Кувшинов Роман, фантастика

Обложка: Ольга Орлова (Bukvaved.ru)

ОГЛАВЛЕНИЕ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ВЕДЬМА?

Глава 1. Лэя

Глава 2. Инквизиция

Глава 3. Изгнание

Глава 4. Странные сны

ЧАСТЬ ВТОРАЯ: ИНОПЛАНЕТЯНИН?

Глава 5. Дела астральные

Глава 6. Дела Земные

Глава 7. Миссия возможна

Глава 8. Ключи от мира

Глава 9. Принять решение

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ: РАБОТА НАД ОШИБКОЙ

Глава 10. Сэйлар

Глава 11. Наперегонки со смертью

Глава 12. Воспитание Монарха

Глава 13. Мессия-эгоист

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ: СТРАНА ВЫСОКИХ ГОРИЗОНТОВ

Глава 14. Навстречу судьбе

Глава 15. Сквозь дожди, леса, страхи и восторг

Глава 16. Найти себя

Глава 17. Над миром

Глава 18. Найти друг друга

Эпилог

Пролог

Солнце клонилось к горизонту и она, стараясь не отставать от светила, спешила домой. Несмотря на то, что она была уже почти взрослая, ей не хотелось огорчать родителей напрасными переживаниями. Их большой, но уютный дом встретил бегущую девушку радушно раскрытыми воротами. Однако затем начались странности. Она, еще ничего не замечая, пробежала через пустой двор и вспорхнула по крыльцу в открытую настежь дверь.

- Мама, папа, вы где?! – весело окликнула она родителей.

Но никто не ответил, и до нее дошло, что ни на дворе, ни в доме не было ни одной души. Уже немного паникуя, она вихрем пролетела по коридорам лишь для того, чтобы убедиться в этом странном факте. Тогда она кинулась опять на улицу в надежде хотя бы там выяснить, что происходит.

Но теперь двор не был пуст – какие-то незнакомые мужчины в серых рясах деловито обкладывали стены дома пучками привезенного на телеге хвороста. Она кинулась к ним, чтобы помешать этому странному занятию, но с ужасом поняла, что ее никто не замечает, а она не может даже сдвинуть ни одной веточки на своем пути. Монахи, тем временем, начали поливать хворост и стены земляным маслом.

Девушка металась вокруг, пытаясь задержать поджигателей, но все было тщетно. Вскоре ее родной дом охватило пламя. Она металась в дымных коридорах, пытаясь защитить место, где прошла вся ее жизнь. Ни дым, ни огонь не причиняли ей вреда, но вскоре пришлось покинуть здание, так там было уже нечего спасать. Девушка легко выпорхнула на уже темную вечернюю улицу и увидела отъезжающий обоз монахов.

Сознание обожгла паническая мысль: «Где же мама с папой?» - и ее потянуло вдоль дороги к центру деревни. Еще издалека она увидела дым на площади, и все внутри сжалось – она понимала, что ее родители там. Девушка не помнила, как оказалась перед двумя кострищами, над которыми к столбам были привязаны ее родители. Пламя уже подымалось к их ногам. Девушка метнулась к матери в попытке ее отвязать, но опять не могла ничем помочь. Более того, ее охватил панический ужас – мама была уже мертва.

«Мамочка!» - с криком на устах она проснулась…

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ВЕДЬМА?

ГЛАВА 1. ЛЭЯ

Лэя долго сидела, стараясь забыть кошмар и слушая журчание ручья, который играл яркими бликами теплого летнего солнца, скатываясь с порога в большой пруд. Послеполуденная жара немного отпустила, и сейчас было самое лучшее время отдохнуть на лужайке у берега.

Девушка снова легла на спину, закрыв глаза и вслушиваясь в звуки неторопливого летнего дня. Стараясь расслабиться, она впитывала в себя все очарование природы, не нарушаемое ничьим присутствием. Лукошко с грибами осталось в стороне под кустом, спрятанное в тени. Скинутый сарафан служил подстилкой. Раскинутые, как попало, руки и ноги утопали в мягкой, еще по-весеннему шелковистой траве. Где-то рядом тихонько стрекотали насекомые, а высоко в небе выводила трели маленькая пичуга – привычные звуки лета успокаивали встревоженные мысли.

Лэя отдыхала в любимом месте, и пыталась найти то детское беззаботное ощущение, которое было связано с этим укромным уголком. Сколько лет она убегала сюда при первой возможности! Этот укромный уголок был недалеко от дома и входил в частные владения их семьи, так что никто из чужих не беспокоил ее здесь.

В голове проплывали картинки уходящего детства. Почему-то в памяти оставались не пышные празднества и громкие события, а самые обыкновенные моменты жизни...

***

Вот она утром, еще совсем маленькая, умывшись и правильно (как учили) почистив зубки, вбегает в гостиную комнату. Девочка бросается в ласковые объятия мамы, получая такую необходимую порцию доброты, заряжающую ее бодростью и счастьем на весь день.

- Мамочка!

- С добрым утром, лапушка! Ты уже умылась? Завтрак ждет на столе.

Маленькая Лэя только кивает, прижимаясь к животу мамы и подставляя головку под нежные руки. Отец уже сидит за столом и, весело подмигивая, поворачивается к дочке. Она, получив свою долю ласки от мамы, с радостным криком устремляется в папины объятия. С разбегу запрыгнув на колени, обнимает за шею, затем требовательно заглядывает в глаза и по-детски серьезно спрашивает, используя подслушанную у взрослых фразу:

- Что у нас в планах на сегодня?

Отец, пряча улыбку, тоже «серьезно» отвечает:

- Привет, котенок! Дела подождут. Ты лучше скажи, как спалось?

- Хорошо! - отвечает Лэя, трясь щечкой о папину грудь, как настоящий котенок.

Лэя бежит на свое место у окошка за большим, тяжелым столом. Ее ждет тарелочка с парящей ароматной кашей и кружка молока. Так вкусно готовить умеет только мама. Лэя замерла на своем месте и наблюдает, как утреннее солнышко чертит светлые полосы на темной деревянной поверхности и белых салфетках, незаметно подкрадываясь к чашке с молоком. Но дождаться, когда свет коснется чашки, не удается. Мамины заботливые руки подают ей кусочек свежеиспеченного хлеба и гладят по голове:

- Ау! Засонюшка, ты кушать будешь? А то смотри, следующий раз еду только в обед получишь.

Лэя, очнувшись от своих наблюдений, улыбается:

- Извини, мам! – затем берет маленькой ручонкой ложку и принимается за еду. – Вкусно!..

***

С детства ее окружала какая-то тайна. Какая – она не могла понять, но с возрастом ей становилось все яснее, что их семья сильно отличается от обычных крестьян или ремесленников. Однако не были они и землевладельцами или хозяевами крестьян.

Соседи относились к ним очень хорошо, уважительно, но все-таки держа некоторую дистанцию. Со временем, Лэя начала понимать, что это было просто уважение к высокой образованности и воспитанности родителей – чего не доставало простым работягам и вызывало у них стеснение в общении с семейством Альк. Однако между соседскими детьми такой дистанции не было, даже наоборот, Лэя была единственной обладательницей настоящего лонка – а это получше любой игрушки или домашней зверюшки.

«Кстати, где пропадает этот проказник?» - Лэя очнулась от воспоминаний и приподнялась на локте, оглядевшись вокруг: «Где-то по лесу слоняется. Не натворил бы чего опять!»

Валяться без дела надоело, а рядом плескалась уже по-летнему теплая вода. Лэя подбежала к берегу, замерла на минутку, опираясь на ветку дерева, и заглянула в отражение гладкой поверхности воды. Какая же девушка не воспользуется возможностью хоть на мгновение взглянуть на себя? Вода, конечно, не зеркало, но много и не надо, чтобы полюбоваться стройным телом, покрытым короткой, атласной коричневато-золотистой шерсткой, темной на спине и переходящей в белую спереди. Она повернулась, любуясь на себя в профиль: да, ее маленький хвостик вполне может свезти с ума любого мужчину-сэйла. Да еще, если учесть, на какой стройной и соблазнительной фигурке он расположен!

Пока никто не видит, она могла себе позволить полюбоваться собой. Девушка повернулась лицом к воде и наклонилась, разглядывая лицо. Шея спереди и подбородок тоже были белые, а на щеках шерстка становилась золотистой и совсем пропадала ближе к прямому точеному носу и выразительным губам. Она внимательно посмотрела на отражение своих больших, слегка вытянутых к вискам, изумрудных глаз с вертикальными зрачками и кокетливо моргнула густым опахалом ресниц.

Юная прелестница была довольна: точеные брови красиво контрастировали с белыми веками, а сверху голову украшала шикарная грива золотисто-коричневых волос с легким оттенком красной меди. Лэя была уже достаточно взрослой, чтобы понимать, насколько красива. Она уже не раз замечала, как у юношей перехватывало дыхание при виде ее стройной и сильной фигуры. А когда им доводилось заглянуть в ее изумрудные очи, они лишались всякого покоя.

Поэтому, сберегая спокойствие окружающих, как мужчин, так и ревнивых женщин, она носила легкий сарафан, хотя крестьянки обычно пренебрегали такой одеждой – зачем одеваться, если и так тепло? Другое дело, наряды знати и богатеев – они служили больше для демонстрации драгоценностей, чем для прикрытия тела.

Любуясь своим отражением в воде, Лэя вдруг получила сильный толчок в спину и упала в пруд, прежде чем сумела сообразить хоть что-то. Вынырнув из воды, она увидела знакомые круглые глаза, невинно уставившиеся на нее, как будто ничего не произошло.

- Ах ты негодник! Хлюп! Я же могла удариться и утонуть!

- Не-а! Ты здесь каждый день тонешь – и все никак не можешь этого сделать. Еще скажи, что не собиралась купаться, – пуговицы глаз сощурились в ехидной усмешке.

Перед Лэей корчил рожицы ее дорогой, любимый, личный лонк – друг и вечный ребенок, защитник и проказник в одном лице. Это смешное и шустрое существо, покрытое бурой шестью, было чуть выше пояса Лэе. Круглые уши и глаза с темной кнопкой носа делали его уморительно забавным. Даже когда лонк грустил, так и казалось, что он прикидывается и готовит очередную проказу.

Лонки были вторым разумным видом помимо сэйлов. Они уступали в сообразительности своим хозяевам, будучи неспособными к чтению или письму. К счастью, вместо того, чтобы уничтожить лонков, сэйлы поняли, что из них получаются лучшие друзья, и считали их чем-то вроде священных созданий. А лонки платили за это преданностью, привыкая к одному хозяину, смена которого для них была равносильна смертному приговору.

Позволить себе взять в семью лонка могли только очень состоятельные сэйлы. Лонков было мало. В лесах жили их дикие племена, но очень немногочисленные, так как маленький народец не мог успешно противостоять крупным хищникам. Те же что жили с сэйлами, так сильно привязывались к хозяевам, что не образовывали пар и, соответственно, не имели детей. Только иногда, когда в одной семье сэйлов жила пара разнополых лонков, они могли заводить потомство, и тогда уж старались за других, производя по ребенку в год.

К четырем-пяти годам лонки почти достигали потолка своего развития, как физического так и умственного, оставаясь на всю жизнь на уровне пяти- семилетнего ребенка-сэйла. В это время они уходили из семьи и встречали своего будущего хозяина. Если хозяин им нравился, то через некоторое время, лонка нельзя было больше с ним разлучить надолго. Иначе тот впадал в депрессию, часто оканчивающуюся летальным исходом, от которого его могла спасти только особь противоположного пола. То есть, альтернативой было только создание новой семьи. Лонки жили почти столько же, сколько и сэйлы. Поэтому такой друг, слуга и ребенок зачастую для хозяина становился самым близким существом на свете.

Догнав по росту единственного старшего братика, Лэя сообразила, что братик вовсе и не братик, а ее личный лонк. Позже она заметила, что ни у кого в округе не было своего лонка, даже у ее родителей. Это заставило девочку задуматься. Как-то деревенские ребята, рассевшись стайкой на обочине дороги, стали наперебой хвастать, у кого какой братик или сестричка. Когда дошла очередь до нее, одна девочка, махнув рукой, заявила:

- А у Лэйки нету ни братьев, ни сестер!

На что один мальчишка постарше ответил:

- Что бы ты, дуреха понимала? У нее свой лонк! А лонки есть только у королевских родственников, ну вельмож всяких, придворных…

- Так что? Получается, Лэйка – королева какая-то? А что она тогда у нас в деревне делает? – горячо стали обсуждать ребята и потом, как по команде, повернулись к Лэе.

- Ты кто? – серьезно насупившись, спросил самый старший парнишка лет двенадцати от роду.

- Я… не знаю! – растерявшись, девочка не знала, что ответить и, чуть не плача, метнулась домой.

Она помнила, как наткнувшись на маму на кухне, схватила ее за платье и, уткнувшись в живот, захныкала:

- Почему у меня нет братика или сестрички? Почему они меня королевой обзывают?! - приставала она к маме, рассержено топая ножкой.

- Ну, не всем удается заводить детей, сколько им вздумается, - ответила грустно мама. – Хлюп будет всегда тебе и братом, и другом, и слугой. Только ты не обижай его – у него нет другого выбора. Он не может сменить хозяина.

- А почему ни у кого нет лонков, а у меня есть? – продолжала капризничать маленькая Лэя.

- Мы знали, что ты останешься единственным нашим ребенком и поэтому решили найти тебе друга на всю жизнь. Нам посчастливилось приобрети маленького Хлюпа, который и стал твоим лонком. И потом, у тебя есть двоюродный брат – Зар, и Лика – сестричка. Так что не горюй: всегда найдется, с кем поиграть!

- А почему меня обзывают королевой? – уже почти успокоившись, выясняла девочка.

- Не обращай внимания, – смутившись, мама помолчала немного, гладя дочку по голове, и добавила. – А ребятам скажи, что мы тебя очень любим и, поэтому, подарили тебе в детстве лонка… а ты не королева, а простая девочка, - последние слова она почему-то произнесла словно через силу...

***

Лэя плавала посреди пруда, и сердясь, и смеясь одновременно – Хлюп, как всегда, в своем репертуаре! Жаль, что он, несмотря на умение прекрасно плавать, не терпит этого занятия. Девушка наслаждалась первыми, по-настоящему теплыми днями большого лета. После череды смен суровых зим и жарких лет, четырехлетний цикл, наконец, приблизился к своей лучшей поре, когда в Эриане – самом большом государстве и одноименном материке воцаряется лето, продолжающееся полтора года.

Полтора года не будет снега. Полтора года можно купаться, ходить за грибами и ягодами, слушать пение птиц и наслаждаться теплыми дождями. Причем, большое лето не бывает изнурительно жарким, как обычные, короткие летние периоды. Просто в это время два лета становятся прохладнее, а зима между ними теплеет до уровня поздней весны.

С этим временем связывалось и другое важное явление. К концу первой трети большого лета многие женщины беременели и в начале последней трети в семьях сэйлов появлялись малыши. Иногда рождались двойни, но в основном женщина могла заиметь одного ребенка в четыре года, то есть максимум шесть – семь детей за всю жизнь. И Лэя знала, что через несколько месяцев, она в первый раз могла бы забеременеть, но пока это было невозможно по одной простой причине – ей еще ни один юноша не понравился так, что бы она смогла назвать его своим избранным.

Лэя любила плавать. Сильное молодое тело само просилось на нагрузки в воде, и она с удовольствием ныряла, надолго пропадая под водой, и делала стремительные броски, плавая разными способами. Наконец, девушка почувствовала усталость и вышла на берег. Вытерев воду взятым с собой маленьким полотенцем, она легла на прежнее место, чтобы обсохнуть и согреться на солнышке. Хлюп опять убежал, прячась от праведного гнева хозяйки.

Девушка закрыла глаза, и множество мыслей накатилось на нее. Сегодня был один из важнейших дней жизни: ей исполнилось девятнадцать, и она стала совершеннолетней. Она стала самостоятельной женщиной, имеющей право сама решать свои проблемы и выбирать жизненный путь. С другой стороны, окончилось детство – пора жизни, от которой у нее останутся только светлые воспоминания, не считая каких-то маленьких переживаний и обид. Однако не только это волновало ее. Сегодня вечером после праздничного ужина папа обещал ответить на многие вопросы, которые долгие годы мучили ее.

Их семья была не такая, как все в деревне, отличаясь не только наличием лонка и большой библиотеки. В то время, как все дети ходили три года в церковную школу, Лэя училась дома, и не три года, а всю жизнь, сколько себя помнила. А учителями у нее были мама с папой, да еще, дядя Илаир, который показывал ей искусства борьбы, самообороны, конной выездки и владения оружием. Мама давала уроки изящности, то есть, как правильно одеваться, вести себя в обществе, танцевать, пользоваться косметикой и украшениями. Лэя помнила, как удивилась, когда первый раз увидела маму в восхитительном наряде из тонкого шелка, украшенного жемчугом и бисером.

Она так же замечала, что ее родители никогда не работали в поле или в мастерских. Они были самые богатые в деревне и жили в огромном доме в два этажа с большим двором и конюшней. И даже имели помощников, роль которых выполняла семья дяди Илаира.

Становясь старше, Лэя постепенно отдалялась от деревенской ребятни. Ей становилось скучно с ними, и она все больше находила интерес в обществе родителей и двоюродного брата Зара, который худо-бедно, но тоже обучался. По крайней мере, в военных искусствах ему не было равных. Ну и конечно, ее лучшим другом всегда оставался Хлюп.

Но не только их семья Альк была не такой, как все. Сама Лэя была не менее странной и загадочной, даже сама для себя. Ее мысли сами собой вернулись к одному страшному и прекрасному событию, случившемуся с ней в пятилетнем возрасте…

***

- Мама! Можно я пойду купаться с ребятами из деревни?! – маленькая Лэя отпрашивалась у мамы тоном, не терпящим возражений.

Она уже все распланировала, и если мама что-нибудь начнет возражать, то у нее в запасе есть несколько веских доводов: «Во-первых, она сделала с утра все заданные на сегодня уроки, во-вторых, она прибрала свою комнату, в-третьих, помогала мыть посуду, в-четвертых,… чего бы еще «в-четвертых» придумать? Ну, да ладно – для начала хватит! Остальное соображу по ходу разговора» - маленькая Лэя была не по годам смышленой и умела постоять за себя в словесных баталиях. Но все приготовления оказались напрасны. Мама сдалась, не затевая пререканий – видимо, зная характер девчушки, посчитала, что легче будет отступиться.

- Ладно, но ты еще не умеешь хорошо плавать. Поэтому возьмешь с собой Хлюпа, - мама старалась подстраховать неугомонную дочурку.

- Зачем мне Хлюп? Он же воды боится, – удивленно вскинула бровки Лэя, пытаясь в любой момент сорваться из двери на улицу.

- Боится-то, боится. Только тебя он больше любит, чем воды боится. Так что, в критический момент полезет и в воду. А лонки от рождения плавать умеют.

- Хорошо, с ним даже веселее! - Лэя уже топнула ножкой, чтобы слететь стрелой с крыльца, как мама остановила ее вопросом.

- Куда вы пойдете купаться?

- На большой пруд!

- Нет, туда нельзя без взрослых – там сильное течение и большая глубина. Идите лучше на ближний или к покосам. Там и вода теплее.

- Но там же мелко – негде и поплавать даже! – заупрямилась опять Лэя.

- Все! Или туда, или сиди дома! Маленькая еще – взрослым возражать, – мама спокойно любовалась дочкой, облокотившись на косяк двери, и ждала ее взвешенного ответа, пряча улыбку и делая строгое лицо.

«Ну вот! Как что, так сделай то, сделай это – ты уже большая. А как гулять или забавляться – так еще маленькая. Конечно, эти взрослые всегда правы, сила-то на их стороне», - Лэя, насупившись, обдумывала безвыходное положение и ковыряла ножкой половик в прихожей. Ничего не оставалось делать, как соглашаться, а обманывать родителей ей не приходило в голову. Что-то ей говорило, что стоит раз потерять доверие, и это будет аукаться всю жизнь.

- Хорошо мама, - притихшим голосом согласилась Лэя и пошла искать Хлюпа.

Хлюп обитал в своей собственной комнате и был большим чистюлей. Однако жить он предпочитал по-своему. Лонк пользовался стульями и столами в доме, но в комнате у него не было ни одного предмета мебели, кроме полок на стенках. Пол был накрыт половиками, а спал он на матрасе в углу. По нужде мохнатый малыш предпочитал бегать по кустикам и только зимой, в морозы использовал туалет по назначению. Он с охотой помогал в хозяйстве и хорошо справлялся с простыми работами – благо силушкой его бог не обделил. Хлюп был «высокообразованным» лонком – на него было положена уйма усилий. В результате он знал некоторые буквы и считал до десяти – по числу пальцев на руках, хотя читать так и не научился.

Лэя выбежала на двор, даже не заглянув в комнату мохнатого братца. Она знала, что днем его там нечего и искать. Набрав побольше воздуха в легкие она звонко крикнула:

- Хлюп! Ты где?!

От конюшен раздался радостный басок:

- Иду! Лэя! - и почти тут же показалась смешная круглая физиономия, с застрявшими в шерсти опилками. – Что делать собираешься?

- Пошли купаться! Мама сказала, чтобы ты со мной пошел, – девочка сразу пресекла возможные возражения.

Лонк при слове «купаться» сморщился, как от какой-нибудь кислятины, но прекословить маме не посмел. Только вдохнул и попробовал внести контрпредложение:

- А может, за грибами пойдем? – коротыш был заядлый грибник.

- Ну, по пути можешь пособирать, если найдешь, - смилостивилась Лэя. - Пойдем скорей, а то ребята уже, наверно, собрались.

- Сейчас! Только папе скажу, - и Хлюп припустил к конюшне. Он звал взрослых так же, как и Лэя. Если для нее кто-то был папой, то и для лонка он был папой.

Лэя потихоньку отправилась со двора. Выйдя на дорогу, она услышала топот и пыхтение Хлюпа. «Молодец – не заставляет себя ждать!» На перекрестке уже крутилась стайка девятилетних и пятилетних ребятишек. Самый авторитетный – Зар, Лэин кузен, выразил общую мысль:

- Ну наконец-то! Мы тут уже на солнце свариться успели. Все, идем на большой пруд!

Лэя встала, набычившись, и, чуть не плача, заявила:

- Меня туда не пускают!

- Подумаешь! - сразу ответил один мальчишка. – На то они и родители, что бы их не слушаться.

Однако Зар, лучше зная Лэю и ее родителей, сразу понял, что на большой пруд кузина не пойдет. Подумав, он предложил:

- Может, нам разделиться: маленькие – на маленький пруд, большие – на большой?

Лэя с явным облегчением согласилась и, забрав двух подружек и одного паренька, отправилась в сопровождении Хлюпа на ближнюю запруду. Они, весело щебеча, бежали по тропинке среди некошеного поля. Лонк вырвался вперед и пытался иногда катиться кубарем, что ему довольно неплохо удавалось. Выбежав на песчаный берег, ватага без задержки ринулась в воду. Только Хлюп забрался на дерево, чтобы его не обрызгали, и подсматривал оттуда за ребятней. Вода была теплой, а дно мелким. Так что ребята резвились во всю, брызгаясь, дразнясь, ныряя и барахтаясь, насколько хватало сил.

Когда они уже порядочно набултыхались, Лэя заметила плывущую по течению палку, и ей в голову сразу же пришла новая идея:

- Слушайте! Давайте пускать кораблики! Сделаем каждый себе, из чего найдем, и пустим по течению. Чей кораблик будет быстрей – тот и победит.

- Ура-а! – подхватила ребятня, и все пошли на берег, искать что-нибудь подходящее. Скоро все были вооружены: кто куском коры, кто сучком, кто дощечкой. У Лэи был самый красивый кораблик – спасибо Хлюпу. Лонк отыскал полешко и обстругал его ножом, который носил всегда с собой в ножнах на поясе. А главное, он воткнул сверху настоящую мачту, так что, если прищуриться, то в полешке можно было ясно увидеть настоящую каравеллу или даже бриг. Лэя, правда, не очень знала, что это за корабли, но на картинках в книжках они были точно такие же красивые!

Настал момент старта. Лэя выстроила всех ребятишек в пруду перед истоком ручья, и они одновременно опустили кораблики в воду. Течение, сначала медленно, а потом все быстрее понесло их флот к ручью. Ребята поспешили вдоль берега за своими питомцами. Кораблики то и дело натыкались на камни или коряги, кружили и опять выскакивали на стремнину. Лэе пришлось один раз зайти по колено в воду, чтобы вытащить застрявшего фаворита. И все-таки, ее парусник оказался самым быстрым. Бриг первым выскочил на простор большого пруда и медленно поплыл прочь от берега.

- Он уплывает! - в отчаянии Лэя провожала взглядом прекрасный, удаляющийся корабль.

И неважно, что он сделан из наспех обстроганной деревяшки. Он все равно был самым красивым, потому что они сами, с Хлюпом, его мастерили. Она не стала раздумывать и бросилась в воду.

Не обращая внимания на жалобный вопль лонка сзади, девочка яростно барахталась, медленно приближаясь к кораблику, а тот, как будто издеваясь, потихоньку уходил от берега. Вдруг Лэя почувствовала, как ногу свела судорога. Она закричала «Помог!..» и тут же хлебнула воды. До берега было ужасно далеко, а ноги не доставали до дна. Она сделала еще несколько конвульсивных гребков и, вдохнув обжигающую воду в легкие, пошла ко дну, уже не слыша, как Хлюп кричал Зару на другой конец пруда, чтобы тот бежал за отцом Лэи. Она не видела как лонк, преодолевая свой страх, бросился в воду спасать свою хозяйку.

После короткого шока Лэе вдруг стало легко – она перестала чувствовать боль в ноге и в легких. Девочка внезапно всплыла и, не задерживаясь в воде, поднялась в воздух, увидев, как Хлюп, смешно барахтаясь, плывет к ней.

«Зачем?» - удивилась девочка: «Мне так хорошо! И я, оказывается, умею летать!» Она направилась к дому и увидела бегущего Зара.

«Сейчас, наверно, папа с мамой перепугаются! Вот мне влетит!» - а потом засмеялась: «Как же они меня здесь догонят? А как, оказывается, здорово летать!»

Ее внимание отвлекли какие-то воспоминания или видения: как будто она была совсем маленькой в каком-то незнакомом замке или дворце. Вокруг были шикарно одетые люди, и даже дядька в короне, который на нее посмотрел. Но она не успела испугаться, так как тут же оказалась на красивой лужайке – такой же, как и некошеное поле, по которому они только что бежали с ребятами. И все-таки это было другое место – без домов или деревьев вокруг.

Ей навстречу вышел добрый дяденька. В том, что он добрый, не было никакого сомнения. Доброта от него прямо исходила светом, так что можно было в ней греться, как на солнышке. Он ласково посмотрел на нее, улыбнулся и произнес:

- Ну, здравствуй, Лэя!

- Ой, откуда ты знаешь мое имя? И потом, мама мне велела не разговаривать с незнакомыми дяденьками!

- Молодец твоя мама! – еще шире улыбнулся незнакомец. – А меня зовут Арсен – я твой ангел-спаситель или буду ангелом-хранителем, если ты вернешься к маме с папой.

- Ой, как здорово! Я никогда раньше не видела ангела, – счастливым голосом воскликнула Лэя. – А ты настоящий? И чудеса делать можешь?

- Настоящий, настоящий! – смеялся дяденька ангел. – А чудеса ты и сама можешь здесь делать.

- Как это? – оторопело спросила Лэя.

- Это несложно, стоит только пожелать… но тебе важно решить сейчас: хочешь ли ты вернуться на Сэйлар в реальный мир, или тебе интереснее быть здесь?

- Здесь, конечно, интересней! – Лэя не сомневалась ни минуты.

- А ты хорошенько подумай: там остались папа с мамой и Хлюп… ты ведь будешь без них скучать.

Лэя задумалась. Конечно, чудеса – это здорово, но потом, мне обо всем надо будет рассказать маме с папой. Иначе, зачем эти все чудеса смотреть, если никому не похвастаться? К тому же, я уже и так много видела – есть, о чем рассказать!

Ангел Арсен сидел на лужайке, скрестив ноги, и спокойно ждал ее решения. Вдруг Лэю посетила догадка:

- Слушай! А я смогу еще сюда приходить, если вернусь обратно?

- А ты наверняка этого хочешь? Ведь ты станешь тем, кого сэйлы называют ведьмой.

- А это плохо?

- Нет, это не плохо и не хорошо. Просто ты станешь другой, а других, не таких как все, сэйлы не любят. Тебя будут бояться, если узнают, кто ты такая.

- А если я никому не скажу?

- Есть еще такие же, как ты. И они смогут почувствовать тебя, если будут рядом.

- А я могу просто ожить и стать нормальной?

Ангел подумал, как будто прислушиваясь к себе, и сказал:

- Нет. Уже нет. И у тебя осталось всего несколько минут, чтобы вернуться. Потом дорога будет закрыта... выбирай!

- Хорошо, я хочу вернуться. Теперь я буду знать, что мне надо бояться таких же, как я. Но я не прощаюсь, ты будешь меня ждать?

- Хоть каждую ночь! Только позови: «Арсен!» - и я сразу приду к тебе во сне. А теперь закрой глаза.

Лэя послушно прикрыла веки и почувствовала, как ее ударила боль в ноге, горле и легких. Она закашлялась, лежа на животе через отцовское колено. Ее рвало. Большие папины руки аккуратно и нежно положили ее на траву, и Лэя увидела перед собой его глаза, в которых одновременно смешались все чувства на свете: страх и радость, злость и нежность, отчаяние и счастье…

- Дыши, миленькая! Дыши! Радость ты наша. Что бы мы без тебя делали?

До Лэи стало доходить, что весь мир, оказывается, крутится вокруг нее. Она вдруг поняла, что папа и мама всю свою жизнь отдают только ей, не говоря уже о Хлюпе, который не смог бы жить без своей хозяйки. Как же она хорошо сделала, что вернулась домой!

- Пап, я люблю тебя! – хрипло шепнула Лэя отцу и впервые увидела, как он плачет.

Когда она отошла от впечатлений ужасного происшествия, ей захотелось похвастаться и девочка, дождавшись, когда мама останется с ней одна, стала рассказывать:

- Мам, ты представляешь, когда я утонула, то встретила ангела! Его зовут Арсен. Он хороший, добрый. Он сказал, что будет ко мне во снах приходить, когда я захочу, - восторженно делясь чудесными приключениями, Лэя не сразу заметила, что мама смотрит на нее с болью и страхом в глазах. – Мам, я что-то не то сказала?

- Доченька! За что же нам такое горе, – воскликнула мама, обнимая ее за плечи. Затем, опомнилась и сказала, все так же крепко обнимая дочь. - Но ничего, главное, что ты жива, а об этом мы никому не скажем. Это будет наша самая большая тайна. Только обещай мне сейчас, что ты никому, кроме нас с папой, никогда и ни при каких условиях не расскажешь, что ты видела ангела!

- Хорошо, мамочка! Я никому не скажу.

- Доченька, ты не понимаешь! Если кто-нибудь узнает об этом – нам не жить. Инквизиция уничтожает всех ведьм и их ближайших родственников. Ты еще маленькая, но запомни одно: если ты хочешь, чтобы мы жили счастливо, никто не должен узнать о нашей тайне.

***

Лэя продолжала лежать, отдыхая после купания. Сейчас было смешно представить, что эта небольшая запруда оказалась такой коварной ловушкой для нее в пятилетнем возрасте. Сейчас она переплывала ее поперек за несколько минут. Перевернувшись на живот, чтобы окончательно просохнуть, она предалась дальнейшим воспоминаниям...

После этого происшествия начались ее удивительные сны. Они приходили не каждую ночь, но стоило Лэе встревожиться от чего-то вечером, как ночью, во сне она попадала в какой-нибудь мир, где ее тревоги могли рассеяться или наоборот, обрести реальность. Иногда, если сновидения оказывались страшными, и она не могла проснуться, то девочка звала Арсена, и он тут же приходил на помощь.

Однажды во сне, после дневных уроков придворного этикета с мамой, Лэя попала в какой-то дворец, выглядящий совсем как на картинке, которая была нарисована в книжке. Она была наряжена в такое же платье, как и то, что показывала ей мама днем. Во дворце было много сэйлов, одетых в шикарные костюмы. Девочка вошла в огромную комнату, или, вернее, зал с высоченным потолком, большими мозаичными окнами и факельными светильниками по стенам. Все вокруг сверкало золотом и зеркальной мозаикой в отблесках огней. Откуда-то из конца зала доносилась красивая музыка. Это не было пиликаньем мамы или бренчаньем дяди Илаира, под которые она училась танцевать. Это было волшебное созвучие многих незнакомых инструментов, сливающихся в легкую, плывущую по залу мелодию.

Лея осторожно прошла вдоль стенки поближе к играющему оркестру, заворожено наблюдая, как в центре зала много пар кружилось в сложном бальном танце. Она даже узнала фигуры – они с мамой разучивали однажды такой танец. Но Лэя не могла даже предположить, насколько он красив во дворце, исполняемый тремя десятками танцоров сразу. Девочка замерла, как под гипнозом, мысленно кружась под музыку со всеми.

- Не желает ли маленькая фея поучаствовать в нашем танце? – раздался сзади доброжелательный мужской голос.

Лэя испуганно оглянулась и увидела высокого мужчину, приветливо улыбающегося ей. Что-то в чертах лица этого сэйла было неуловимо знакомым. Черная пышная грива волос, волевой подбородок, нос с горбинкой и изумрудные глаза казались привычными. Одет мужчина был в шикарный камзол, увешанный какими-то наградами или знаками отличия. Лэя, спохватившись, сделала реверанс, как учила мама, и поприветствовала незнакомца, в соответствии с этикетом обращения к незнакомому сэйлу из высшего круга:

- Добрый день, уважаемый лорд! Меня зовут Лэя. Лэя Альк.

Дяденька удивленно посмотрел на юную гостью и, наконец, сообразив что-то, ответил:

- Очень приятно познакомиться, маленькая фея! Оказывается, мы родственники. Представь, моя фамилия тоже Альк. И я, кажется, догадываюсь, чья ты дочка. Твоего папу случаем не Саларом зовут?

- Да, - изумленно ответила Лэя.

- Ну вот и прекрасно! А меня зови дядей Гленом. И обязательно передай привет от меня папе. Скажи ему, что с семьей его брата здесь все в порядке.

- А как Вы догадались, что я могу передать ему привет? – удивилась Лэя.

Дядя Глен усмехнулся и заметил:

- А ты большая умница! Такая маленькая, а все замечаешь… но это было не трудно определить: тебя я вижу здесь впервые; твои папа и мама еще тут не появлялись, потому что они живы; а то, что ты не умерла, видно по твоей яркой ауре.

Лэя ничего не поняла из объяснений про какую-то ауру и продолжала смотреть удивленным взглядом на дядю. Он, заметив это, в шутку слегка нажал пальцем на кончик ее носика, улыбнулся и объяснил:

- Ну, просто, ты немного светишься – от тебя тепло идет. Да, и зови меня на «ты», я же все-таки тебе родной дядя.

- Подожди, так ты же, кажется, умер? У меня нет дяди…

- Да, я умер, как и все эти сэйлы. И, как видишь, ничего страшного в том нет.

- А почему же тогда я здесь?

- Потому что ты фея! Волшебница. Обычно это случается, когда сэйл почти умирает и его душа, побывав здесь, возвращается в тело. После этого, плотная оболочка слабо связана с телом и душа начинает во снах странствовать по небесам.

- А мне ангел сказал, что меня начнут ведьмой обзывать…

- Ты и с ангелом встречалась… тогда ты далеко зашла! Значит, будешь очень сильной волшебницей. А ведьмами вас называют на Сэйларе по скудомыслию, да из страха перед вашей силой. Ты просто никому не говори о своих способностях, кроме папы с мамой, и все будет в порядке. – Дядя Глен задумался на минутку. – Да, пожалуй, и здесь тебе пока не стоит показываться многим. Ты еще не устала? Ты же теряешь много сил, путешествуя в небесах.

- Нет, спасибо, я не устала. Дядя Глен, а можно и мне потанцевать? Я никогда такой красоты не видела… – Лэе было жалко уходить отсюда, так и не осуществив своей мечты.

- Хорошо! - согласился дядя, только давай, немного изменим твой вид. Закрой глаза и представь себя немного повыше… вот так. Теперь, представь, что у тебя носик удлинился, а глаза стали чуть меньше… все, теперь можем танцевать! – дядюшка, еле скрывал смех.

- Что, я теперь такая страшная? – засомневалась Лэя.

- Ничего, не страшнее прочих. И потом, мы-то знаем, какая ты красавица… зато танцевать теперь можешь сколько угодно – никто тебя не узнает. Так что… разрешите пригласить? - дядя вычурно поклонился и протянул руку Лэе.

А затем ее подхватил вихрь танца, временами затихая и давая сделать несколько плавных па, и снова унося в кружащемся потоке по залу. Украшенные колонны и витражи зала смешались с мишурой нарядов танцующих. Лэя все продолжала кружиться, пока видение зала не растаяло в дымке сна, и она не нашла себя в кровати.

С криком восторга она вскочила и понеслась в спальню к родителям:

- Мама, папа! Я сейчас так танцевала! В таком восхитительном дворце! Там был дядя Глен. Он просил передать вам привет и сказать, что у них все в порядке. Он такой добрый! Он вальсировал со мной, – Лэя забралась в постель к старшим и тормошила их. Родители явно были поражены такой новостью и не знали, как реагировать. Наконец мама испугано спросила:

- Откуда ты узнала про дядю Глена?

- Да от него самого! - продолжая восторженно подпрыгивать на кровати Лэя.

- Но он же умер.

- Конечно! Да не бойся ты! Он изменил мне лицо и прибавил мне роста, чтобы меня никто не узнал, и мы спокойно танцевали. А еще, он сказал, что я никакая не ведьма, а маленькая фея. Вот!

- А что он тебе еще говорил? – озабочено спросил отец.

- Да ничего особенного, потом мы танцевали, так что много и не говорили.

- Это хорошо, что он тебя оберегает там, - задумчиво произнес отец. – Главное, чтобы никто не знал о твоих ночных путешествиях.

- Да знаю я, пап! А кто он такой, этот дядя Глен, и почему он умер? И почему вы раньше мне почти ничего не говорили о нем?

- Ну, понимаешь, - задумался отец. - Это очень грустная история. Он и вся его семья погибли во время пожара. Они тогда жили в столице – городе Венле. После этого мы переехали с тобой, совсем маленькой, сюда – на «чистый воздух».

При этих словах, отец горько усмехнулся. Лэя знала, что Венла – это большой город в двухстах милях от их деревушки. Он, кажется, был столицей всей Эрианы, их страны – большого королевства, или даже империи.

- А мы что, когда-то жили в городе? – удивилась Лэя.

- Да, - с неохотой сказал папа. – Но прошу тебя, никому об этом не говори.

- Почему? – продолжала задавать свои неудобные вопросы дочка.

- У нас много врагов, которые с удовольствием нас уничтожат, если узнают, где мы живем. Большего я тебе пока не могу сказать.

Лэя опять уткнулась в стену недоговорок и тайн. Если бы не дядя Глен, она бы и этого не узнала.

Было много и других странных снов. Она часто встречалась с ангелом-хранителем и дядей Гленом, но они, словно сговорившись, не рассказывали ей всех тайн, а отправляли ее с вопросами к папе. К тому же, четкие сны бывали редко. Обычно, она смутно понимала, что ее окружает. Часто она общалась во сне, не видя собеседников, только разговаривая с ними, а бывало, ей показывали какие-нибудь картинки.

Последние годы Лэе все чаще стали приходить грустные или мрачные видения. Она никак не могла понять, о чем они, но столько в них было тоски и безысходности, что девушка, бывало, все утро ходила печальная. Этот, последний кошмар про пожар, и родителей на костре снился ей уже не первый раз, так что она даже успела к нему привыкнуть и все никак не могла понять, принимать ли его в серьез – уж больно пугающим был сон. Оставалось надеяться, что в этой дикой фантазии просто проявляется ее страх перед неведомой инквизицией…

ГЛАВА 2. ИНКВИЗИЦИЯ

Лэя полностью просохла на солнышке и уже собралась вставать, когда почувствовала что-то мокрое и холодное у себя на спине. Она стремительно вскочила и сбила с ног стоявшего над ней Хлюпа. Он приземлился на заднюю точку и вытаращил на Лэю глаза.

- Ты чего так прыгаешь? – обиженно спросил мохнатый озорник, как будто не он сейчас плеснул пригоршню воды на спину хозяйке.

- Ах ты, проказник! – как всегда, девушка не знала, смеяться или злиться из-за шуточек лонка. – У меня теперь вся спина мокрая, а солнце уже низко. Скоро гости соберутся. Мне же надо переодеться в праздничный наряд. Что я буду теперь делать?

Хлюп серьезно на нее посмотрел своими круглыми глазенками и, после некоторого раздумья спросил:

- А зачем тебе вообще тряпки надевать? Ты и так красивая, однако.

- Ой, ладно! Тебя не переубедишь. Вытрусь полотенцем – может, к приходу гостей и просохну.

Просушив кое как спину, Лэя накинула платьице и взяла корзинку – до дома было полчаса ходьбы быстрым шагом. Хлюп побежал вперед, мурлыча какой-то веселый мотивчик. Однако не прошли они и пяти минут, как навстречу выбежал Зар, чуть не сбив лонка с дороги.

«Хорошо, хоть платье одела», - успела подумать Лэя и радостно крикнула:

- Привет, Зар! Ты что, на праздник не собираешься?

Кузен был старше ее на четыре года и за последнее время возмужал, превратившись в завидного жениха. Он был высок, силен и красив. Почти любая девушка пошла бы с радостью за него замуж. Лэя понимала, насколько неравнодушен был к ней парень, хотя изо всех сил пытался скрывать свои чувства.

Однако, несмотря на все его военные и физические таланты, Лэе не доставало в нем чего-то главного. Может быть – проницательности или глубины ума, а может – просто, не лежало сердце, и все. Да и близкое родство не слишком приветствовалось в браках. Поэтому, они так и оставались хорошими друзьями – почти родными братом и сестрой.

Лэя хотела сказать еще что-нибудь веселое или приветственное, но слова замерли у нее на устах. Такого встревожено-озабоченного выражения лица она никогда у Зара не видела. Так что, вместо шутки, из уст сам собой вылетел вопрос:

- Что-то случилось?

- Да! - Зар тяжело перевел дыхание, было видно, что он быстро бежал. – В деревне инквизиция! Твой отец послал меня предупредить и увести тебя к нам на хутор.

Сэйлы селились в деревнях вольготно, ставя дома на сотни метров друг от друга. Родительский дом был в полумиле от самой деревни, а до хутора семьи дяди Илаира, отца Зара, и вовсе надо было за милю топать.

- А как же мама? Где сейчас родители? - первая пришедшая мысль была, конечно, о них.

Зар нахмурился и сказал:

- Мы с ними должны встретиться у нас на хуторе. Тебе нельзя в деревню. Отец приказал нам идти лесом.

- Хорошо, раз папа сказал, значит так надо.

- И еще, твой отец просил передать тебе вот это, - Зар протянул амулет – подвеску из золота с гравюрой, изображающей красивого солка, стоящего на задних лапах и держащего солнце в зубах. Это было единственное украшение, которое папа носил под рубахой. Когда Лэя взяла подвеску, кузен произнес. – Отец велел надеть его, спрятать под платьем и носить, не снимая.

Девушка задумалась: «Праздничным ее совершеннолетие уже точно не будет – это же пришли за ней! Неужели тот страшный сон начинал сбываться? Монахи, которые находят ведьм, могли ее сейчас почувствовать. Хорошо что она еще не занималась в лесу своими волшебными фокусами». Лэя начала лихорадочно обдумывать, как кружным путем выйти к хутору Зара.

- Обойдем вокруг пруда и пройдем полмили вдоль ручья, - предложила она.

- Давай! А там я уже хорошо знаю дорогу, - согласился Зар, и они припустили почти бегом по зарослям кустарников и деревьев. Они старались выбирать тропинки, где это было возможно, но все равно, ветки нещадно хлестали их по лицам, а ноги то запинались о корни, то проваливались в ямы – выбирать путь было некогда. Наконец Зар крикнул Лэе:

- Дальше поведу я! Здесь есть одна дорожка. Сейчас она должна появиться, - с этими словами он прошел вперед и через несколько шагов, действительно, обнаружил тропу, ведущую наискосок к хутору.

- Но она уводит правее? - спросила непонимающе Лэя.

- Так быстрее. Прямо будет топкое место – больше времени потеряем, - объяснил Зар, и они двинулись по тропинке: Зар впереди, а Хлюп сзади, как бы охраняя свою хозяйку. В лесу, под темными кронами больших деревьев потихоньку начали подкрадываться сумерки. Вдруг впереди раздалось мычание коней, и они оказались на поляне, на которой стоял дядя Илаир, держа в привязи трех лошадей. Он, хмуро взглянув на Лэю, сказал:

- Тебе нельзя оставаться близко от деревни. Любой монах может тебя почуять в пределах мили, а они рыщут по округе, разыскивая именно тебя. Сейчас мы поедем в одну охотничью избушку, где ты поживешь некоторое время.

- Где папа с мамой?! - прервала его объяснения девушка.

- Они в деревне, - спокойно сказал дядя Илаир. – Они в безопасности, пока инквизиция не поймет, кто ведьма. То есть, пока ты далеко. Нам нужно спешить.

- Дядя Илаир, откуда ты знаешь?.. - до Лэи вдруг дошло, что дядя говорит о ней, как о ведьме. Она испуганно замерла, не зная, что делать.

- Я обеспечиваю безопасность твоей семьи, и Салар доверил мне эту тайну. Так что, не бойся – я ничего не подслушивал и не подсматривал, - хмурое лицо на миг осветилось одобряющей улыбкой.

- Тогда чего мы ждем? По коням! – воскликнул Зар.

Дядя Илаир подал Лэе уздечку от самой лучшей кобылы, в нетерпении переступающей своими раздвоенными копытами в подковных башмаках. Лэя погладила ее гладкую шею, почесала за рогами и, кажется, заработала у той некоторую симпатию. На большее знакомство у них попросту не было времени. Вскочив в седло, она протянула руку Хлюпу, который отработанным приемом вскочил на круп лошади позади седла. Животина успела только возмущенно мыкнуть. Видимо, лонков ей катать раньше не приходилось.

Их маленький отряд двинулся в темнеющую чащу. Лэя с Хлюпом ехали между дядей Илаиром и Заром. Лошади неслышно ступали по мягкой хвойной подстилке. Все время нужно было пригибаться, чтобы ветки не хлестали в лицо. Тропинка была еле видна. Было непонятно, как дядя Илаир ориентировался в почти полной темноте. В одном месте они долго двигались по ручью, и отследить их путь любым преследователям было фактически невозможно.

Лэя все время думала о родителях. Она чувствовала, что они в опасности и беззащитны. Неужели какой-то гад прознал их тайну и продался инквизиции? Она никак не могла понять, о чем предупреждал ее сон, и что нужно было сделать, чтобы спасти старших от страшной участи. Одно было ясно: если она вернется, то ее неминуемо поймают и тогда всю семью ждет костер, а пока инквизиция не убедилась в наличии ведьмы, и обвинять родителей вроде бы как не в чем…

Чем дальше они уходили в лес, тем больше нарастало чувство беспокойства. Время шло вместе с надвигающимися сумерками, и скоро нельзя было разобрать даже деревьев. Только краснеющее зарево заката еще чуть-чуть подсвечивало округу. Вдруг тревога, нарастающая внутри, взорвалась острой болью. Лэя, вскрикнув, остановила лошадь. Мысли в панике метались в голове и внезапно выкристаллизовались в одно ясное и неодолимое желание: «Я должна быть там! С родителями случилось что-то ужасное!» Перед глазами упорно стояла кошмарная картина двух сэйлов на кострах. Она крикнула спутникам:

- Простите! Но я больше не могу – я нужна дома! – затем повернула кобылу, одновременно скинув Хлюпа с крупа, и пустила животное в галоп через темную чащу. Лэя не знала, где скачет, но это было все равно – она чувствовала, куда надо спешить. Ветви деревьев хлестали в темноте по ее лицу, размазывая слезы отчаяния. Лошадь жалобно мычала, но боялась хоть как-то противиться. Лэя же, не видя ровным счетом ничего, почти с закрытыми глазами, уверенно гнала ту через лес, не замечая, как огибает впадины, завалы, скалы и топкие места, не давая животному даже споткнуться. Мысли ее были заняты другим. Она чувствовала, что не успевает, что уже поздно, и она ни чем не сможет помочь папе с мамой…

***

Брат Шиами был одним из лучших нюхачей ордена Чистого Источника Веры, который являлся по своей сути ядром Инквизиции. Шиами служил ордену верой и правдой не один десяток лет, разыскивая еретиков и нечестивых, спутавшихся с дьявольскими силами и занимающихся колдовством. Он не был самым умным, не был и самым чутким нюхачем. Он был, как раз то, что нужно для ордена. Поэтому его уважали и давали ему самые сложные поручения.

Вот и сейчас он выехал с отрядом воинов Инквизиции по поручению самого епископа. Дело было странное. Эта странность заключалась не в том, что нужно было схватить и уничтожить особо опасную ведьму, а в том, что о ней уже знали, и его роль была не главная. Шиами привык, что его посылали на сложные дела. Его функцией было искать ведьм, а что ему делать, если ее уже нашли, он не знал. Необходимости его присутствия было только одно объяснение: ведьма, как и ее родители, очень важна. В этом случае, он может понадобиться для подстраховки, если она надумает сбежать. Было и еще одно сомнение: семья, подлежащая уничтожению, носила фамилию Альк. Мало ли сколько сэйлов с такой фамилией в королевстве, но, если это не случайное совпадение, то все становилось ясно, и ему лучше выполнить задание в точности, не задавая лишних вопросов.

Монахов-нюхачей в ордене делали просто. Брали мальчиков из крестьянских семей на службу в орден, и в один прекрасный день их тайно душили, или топили на несколько минут. Метод был отработан чуть не столетиями. Но все равно, было очень много брака. Почти четверть детей просто не оживала после смерти, несмотря на все усилия монахов. Остальные выжившие представляли из себя разнообразную группу травмированных, от полных дебилов до абсолютно нормальных. И только один процент начинал проявлять признаки, необходимые нюхачам для работы. Но и здесь было много выбраковки. После инициации, детей некоторое время очень хорошо обихаживали и ласково расспрашивали об их снах и том, что они чувствовали во время приключившегося с ними «несчастного случая».

Дети все доверчиво выкладывали добрым монахам. Те дети, которые ощутили только приятные переживания во время остановки сердца, и видели лишь неопределенные сны, отсылались на учебу в обычные монастыри на простых братьев-монахов. И это была самая счастливая группа инициированных. Если ребенок во время инициации или во снах общался с ангелами, то его участь была незавидной – он подлежал уничтожению, как, возможно, подпадающий под власть дьявола. И только где-то десятая часть инициированных годилась на роль нюхача. Это была золотая середина. Такие дети во время короткой смерти обычно или оказывались в каком-то красивом месте, или видели себя со стороны и могли описать происходившее с ними во время смерти. Обычно они видели, как их спасают монахи. Но они не общались с ангелами и видели сны, в которых могли путешествовать по округе и даже довольно далеко, но не в небесных сферах или кругах ада. Шиами повезло – он как раз угодил в самую середину, и его судьба была определена до скончания дней как верного брата самого таинственного и страшного ордена всей церкви.

Вот и сейчас он выполнял почти обычную свою миссию, сидя в качающейся карете ордена, сопровождаемой десятком конных, вооруженных мечами монахов. Через пару миль должна показаться и их конечная цель: деревня, в которой проживала ведьма, Леолэя Альк. Воины знали свое дело. Десятник и так смотрел на него слегка снисходительно – мол, знаем мы таких чистоплюев в каретах. Таким образом, Шиами только оставалось дремать дальше, предаваясь неспешным раздумьям.

Двенадцать заветов церкви Воссожжения лежали в основе их жизни, когда в мир пришел великий посланник божий, Сэйлан, чье имя было созвучно с миром Сэйлар и сэйлов, населяющих его. Мессия собрал десять учеников и проповедовал свои заповеди, творя чудеса исцеления и укрепления веры. Однако две заповеди были превыше всего: не колдуй, и не ходи к центру земель Эрианы. Хотя они-то, как раз и не были новыми, не раз повторяясь в ветхих заветах. Дожив до расцвета лет, Сэйлан был схвачен королевской стражей и, как еретик, сожжен на столпе, вместе с тремя его учениками. После чего, его учение стали называть верой Воссожжения. Где-то уже тогда положил свое начало монашеский орден Чистого Источника Веры, обязавшийся претворять в жизнь и следить за исполнением двух наиважнейших заповедей.

Но как отличить ведьму или колдуна от праведных верующих? Не нашлось никакого другого средства, как самим создавать таких колдунов с ограниченными колдовскими возможностями, способными отличить ведьму от простой женщины. К ним, как нельзя, подходила поговорка: «свой свояка чует издалека». Однако свои они были только отчасти. Монахи-нюхачи были легальными, подневольными и ограниченными в колдовстве слугами церкви.

Ведьмы же сами распоряжались собой. Шиами глубоко в душе завидовал ведьмам и диким колдунам. Он чувствовал их души и видел, какими свободными и зачастую прекрасными в своих чувствах они были. Его всегда в глубине грыз червь сомнения: «Зачем нужно лишать жизни этих прекрасных юных созданий, да еще и отправлять на столб всю их семью? Ведь обычно, ничего предосудительного по отношению к другим людям у них не было даже в мыслях».

Его размышления были прерваны остановкой кареты. К окну подъехал десятник и, то ли отрапортовал, то ли скомандовал, скрывая усмешку:

- Я с шестью монахами поскачу вперед, чтобы внезапно захватить ведьму с семьей. Вы с тремя оставшимися, подождите немного и выдвигайтесь потихоньку, чтобы предстать перед еретиками и отступниками веры со всей возможной значительностью.

- Хорошо! – Шиами только махнул рукой и откинулся на спинку сиденья. Зачем перечить или ставить на место излишне ретивого военного монаха? Легче спокойно подождать, пока он сам себе не свернет шею. А если не свернет, то может, вовремя непоказанные этому вояке зубы, сыграют свою положительную роль и для Шиами. Так или иначе, но строить из себя важную особу (пусть изнеженную и даже глуповатую) необременительно и во всех смыслах удобно. Спустя четверть часа он махнул рукой в окно кареты, давая знак двигаться за первой группой монахов.

Деревня не представляла из себя ничего особенного: разбросанные вдалеке друг от друга дома, пыльная проселочная дорога и только один дом побольше, по-видимому, выполняющий роль и трактира, и таверны, и постоялого двора в одном своем захудалом лице. Шиами только поморщился. Время уже за полдень, а поесть, наверно, придется нескоро, да и сомнительно, какого качества будет еда. К тому же, предстоящая процедура не подымала настроения. Проехав все село он заметил, что не чувствует присутствия ведьмы – значит ее нет в деревне или ее убили. Но вот вдали показалась и основная цель их путешествия: большой дом – почти усадьба. Карета без остановки въехала во двор. Один из монахов подскочил к дверце и распахнул ее, даже изобразив легкий поклон.

Брат Шиами степенно вышел, оглядел двор и, не спеша, вошел в дом. Стоявший на страже солдат указал вежливым жестом на дверь в гостиную. Войдя в большую комнату, он заметил двух сэйлов со связанными руками. Увидев гордое и независимое лицо мужчины, монах нахмурился: «Кажется, самые худшие предположения сбываются». Он долго в упор смотрел в глаза сэйла. Потом со вздохом огорчения пробормотал:

- И за что мне брать на душу этот грех? - и уже громче спросил. - Альк… Салар, вы обещаете, что не будете предпринимать попыток к бегству?

- Да, - с гордой усмешкой ответил мужчина.

Шиами резко повернулся к довольно улыбающемуся десятнику и солдатам, стоящим на страже, и рявкнул на них тяжелым, командирским голосом, которого от него явно не ожидали:

- Развязать пленникам руки! И все вон из комнаты!

Испуганные солдаты немедленно вышли. Десятник, и так подавленный тем, что не удалось схватить ведьму, чуть не чеканя шаг, проследовал за ними. Шиами подошел к дверям, убедился, что все отошли на порядочное расстояние, и плотно прикрыл дверь. Обернувшись к пленникам, он протянул руку в скупом приглашающем жесте и сказал:

- Извините, что приходится распоряжаться в вашем доме, но прошу вас присесть.

Хозяева сели за стол со своей стороны. Шиами вытащил стул со своей, и спросил:

- Надеюсь, эта солдатня не нанесла Вам сильного оскорбления, и ваша дочь еще жива?

- Нет, мы не видели причин сопротивляться, - ответил Салар и саркастически усмехнулся. – Знаете, как-то не к лицу драться с толпой мужиков, да еще будучи невооруженным.

- Ну, положим, братья монахи не такие уж и мужланы, но, в общем-то, Вы правы. И им лучше не знать, с кем они имеют дело. Да, надо было Вам сменить фамилию, может быть, это помогло бы.

- Нет, это означало бы отречение от всей прошлой жизни, а так, у нашей дочери останется хотя бы имя. Кстати откуда вы узнали меня?

- У меня очень хорошая память, да и пост в ордене занимаю немалый. Так что, знать таких людей в лицо – моя обязанность. – Шиами грустно улыбнулся, задумавшись. – А я еще сомневался: не тот ли это Альк, и зачем меня посылают на простое, заранее разведанное дело? Теперь понятно: руководство решило поступить хотя бы здесь по благородному, подставив мою седую голову под тяжкий грех. Вы хоть понимаете, что я беру на душу? Мне ведь это не искупить никакими молитвами!

- Ну, это ваши профессиональные обязанности – брать на себя грехи, - горько усмехнулся Салар Альк и позволил себе последнее любопытство. – Откуда же орден узнал о нас и Лэе?

- Если бы я знал сам. Скорее всего, кто-то из тупиц в деревне все-таки сообразил заработать на кляузничании. Вы не замечали в последнее время в деревне каких-нибудь новых плюгавеньких да незаметных типчиков? – несколько брезгливо скривил губы Шиами. – Орден любит вести предварительную разведку такими способами.

- Да, сейчас припоминаю. Был один такой. Привозил нам молоко. Говорил, что он племянник молочника, - наконец хоть что-то произнесла потухшим голосом женщина.

- Он мог быть слабеньким нюхачем, и вычислить вашу дочь, - рассуждал Шиами. - Да, все так грустно. Вы понимаете, что орден, в данном случае, выполняет не только свою волю?

- Естественно, без брата не обошлось.

- Кстати, принося дань уважения, могу я исполнить какую-нибудь Вашу последнюю просьбу? – спросил монах.

- Сохраните жизнь Лэе! Ей сегодня исполнилось девятнадцать! – последовал твердый ответ, нетерпящий возражений.

Шиами замялся: «Боже! За что ребенку в самый лучший день ее жизни такой подарок?» Но то, что от него требовали, было против главной цели всего похода. В то же время он сам неосмотрительно предложил выполнить последнюю просьбу, а нарушить обещание таким сэйлам было равносильно совершению самого тяжкого греха. Шиами почувствовал себя в ловушке. Уже моля взглядом, он произнес:

- Вы требуете от меня невозможного! Она - основная цель всей карательной экспедиции.

- Тогда не надо было спрашивать. Все равно Вам ее уже не найти, – холодно взглянув на нарушителя своего слова, ответил Салар.

Но Шиами не был бы столь уважаемым братом, если бы не мог найти выход из каждого логического тупика. Он посидел некоторое время, задумавшись, и спросил:

- Вы действительно уверены, что солдатам не удастся найти ее?

- Абсолютно.

- Хорошо, тогда я сейчас отправлю отряд прочесывать окрестности. А сам приступлю к «допросу». Надеюсь, Вы позволите нанести гипнотические следы на ваши лица?

- Каким это образом? – насторожился Салар.

- А Ваша дочь не показывала вам, как это делается?

- Да, я понимаю, - ответила женщина. – Вы заставите всех видеть то, чего нет: следы побоев на наших лицах.

- Я могу вам пообещать, что не буду усердно искать месторасположение вашей дочери. И еще могу сделать одну вещь для вас. Я умею останавливать сердце людей, если они не сопротивляются моему гипнозу. Согласитесь ли вы, чтобы я сделал это перед самым сожжением? Это все, что я могу для вас исполнить, - Шиами тяжелым взглядом уперся в гордые глаза Салара.

- Большего и не нужно. Благодарю Вас. Приятно принять смерть от благородного сэйла, - произнес Салар.

Шиами кивнул, слегка поморщившись. Себя он не причислял даже близко к благородным – ни по происхождению, ни по поступкам. И сейчас гордиться было абсолютно нечем. Он вздохнул, встал и вышел отдавать распоряжения…

***

За окном стояла беззвездная ночь, и только маленькая луна, Зела кровавым глазом смотрела с черного неба, как будто специально придавая темному пейзажу дьявольский красный оттенок. Сидя в одиночестве за столом трактира, Шиами предавался самым мрачным воспоминаниям. Как никогда прежде, он чувствовал себя убийцей. По крайней мере, никогда монах не поднимал руку на таких сэйлов. На самом деле, он все больше чувствовал, насколько вся их суета напрасна. Что-то страшное надвигалось на весь мир. Это ощущалось во снах и, перед этим ужасным будущим, все казалось столь неуместным, что он был готов бежать куда угодно, лишь бы не видеть этих кошмаров по ночам.

А перед глазами все стояли сцены «благородного» разграбления дома на благо ордена, разукрашенные его магией несчастные жертвы их карательной акции, костры под двумя столбами и третий – ожидающий саму ведьму. К счастью, пустой. Он вспоминал свое облегчение, когда ему удалось незаметно умертвить благородных сэйлов перед тем, как пламя коснулось их ног. И все-таки на душе остался мерзкий осадок. Даже вино, из погреба разграбленного и сожженного дома, не могло его заставить забыть подробности сегодняшнего вечера. Хорошо хоть все упились на дармовщину, а то он мог бы и не выдержать – оправдывайся потом, почему в сердцах умертвил какого-нибудь особо бравого и хвастливого вояку…

Неизвестно, сколько Шиами просидел, тупо глядя на пустую кружку из-под вина, когда внутри начало появляться смутное беспокойство. Знакомое чувство волной стало подниматься в груди. Все внутри ощутило очередную родную душу, вечным врагом которых он являлся.

«Это она! Зачем же юная ведьма пришла сюда? Она не оставляет ему выбора – он должен выходить на охоту», - монах сидел и боролся сам с собой. Данное обещание и его долг перед орденом вступали в неразрешимый конфликт. Он сидел еще какое-то время, до того, как пронзительный всплеск боли пронзил его сердце. «Она нашла костры!» - только успел подумать Шиами, и ноги сами понесли его из дома под призрачный красный свет Зелы. Пройдя полсотни метров в сторону небольшой площади, он заметил легкую фигуру девушки, склонившейся у прогоревших кострищ: «Это она, Лэя!»

Монах сделал по инерции еще несколько шагов и остановился, не зная, что делать. Девушка, заметив темный силуэт, вскочила и в несколько прыжков подбежала к нему. Несмотря на то, что она была перепачкана в золе, он разглядел, как божественно красива и яростна была юная ведьма. Впервые инквизитор ощутил настоящий страх. Только сейчас он в полной мере ощутил ее магическую силу и почувствовал себя мелким зверьком перед огромным разъяренным хищником. Шиами понял, что уже ничего не сможет от нее скрыть и не сможет ей противопоставить. Они с этой легкой и хрупкой девочкой были в слишком разных весовых категориях. Он успел только приготовиться к смерти.

- Это ты! Убийца! - прекрасные глаза прожигали его огнем ненависти.

***

Лэя летела сквозь черную чащу леса, как стрела – стрела, потерявшая свою цель. Все внутри ее умирало, затопляемое омутом отчаяния. Время остановилось для нее, и перед глазами стояли только любимые лица родителей. Она выскочила из чащи леса напротив хутора дяди Илаира. Красная Зела стала всходить над горизонтом и освещать дорогу. Лэя, не останавливаясь, повернула в сторону родного дома.

Каков же был ее ужас, когда она увидела на месте дома только остатки забора и дворовых построек. Она, влетев на двор, спрыгнула с лошади и упала на колени в толстый слой жирного и еще теплого пепла. Родной дом, как бы прощаясь с ней, согревал ее теплом своего пепелища. Лэя перебирала руками золу и чувствовала, что это все, что осталось от ее детства. Но острая тоска звала ее куда-то еще: «Нет, родители не здесь».

Она, почти не видя ничего вокруг, опять вскочила на лошадь и припустила дальше к деревне. Летя по улице, она вдруг, на всем скаку остановила кобылу, подняв животное на дыбы. Сердце затопило отчаяние – перед ней были два прогоревших кострища. Лэя свалилась с лошади на колени прямо к ближней горке золы. Перед глазами стояла сцена горящей в пламени мамы. В голове все плыло. Она переползала от костра к костру, повторяя: «Мамочка! Папа! Вернитесь!» - но никто ей не отвечал.

Вдруг Лэя почувствовала, что рядом стоит кто-то, обладающий той же силой, что и она. Девушка сразу догадалась, что это тот монах-инквизитор, который убил родителей. Волна ярости захлестнула сознание. Она вскочила и одним прыжком оказалась перед этим чудовищем. Выкрикнув ему обвиняющие слова, она наткнулась на взгляд немолодого мужчины и почувствовала в нем страх и вину, но уже не могла остановить свой порыв:

- Так, сгори же ты сам, как горели твои невинные жертвы! – ее глаза застилал кровавый туман, и Лэя не сразу поняла, что монах закричал, охваченный ярким пламенем. Она в ужасе отступила, наблюдая за содеянным. В голове окончательно все помутилось от смешения отчаяния, тоски, ярости и страха. На грани сознания она услышала топот приближающихся копыт и почувствовала бережные руки Зара:

- Бедненькая, возьми, попей, это успокоит тебя, – и все окончательно провалилось в мрак тяжелого сна…

***

Лэя очнулась на своей любимой лужайке, где они иногда встречались с Арсеном. Она никак не могла понять, с ней ли приключились все эти ужасные события, или это был кошмарный сон. Девушка жалобно позвала:

- Арсен, милый! Выйди, помоги мне! - ноги подгибались от пустоты внутри. Она присела на траву и, обхватив колени, уткнулась в них лицом.

Горестные думы были прерваны прикосновением к волосам. Чья-то ладонь ласково погладила ее по голове, и она услышала знакомый голос:

- С днем рожденья, принцесса!

- Ты пришел? – Лэя, подняв голову, удивленно взглянула на Арсена. – Почему ты зовешь меня принцессой, как маленькую девочку?

- Ты не маленькая девочка, ты теперь взрослая самостоятельная женщина, – ангел успокаивающе улыбался. – И потом, как я должен называть принцессу? Так что, привыкайте, Ваше Величество!

- Значит, это не шутка, - девушка мрачно уставилась на вечнозеленую траву. До нее стал доходить весь страшный смысл недавних событий. – Все бы отдала, чтобы не быть ею никогда. Я послужила причиной смерти своих родителей!

Лэя поняла, почему у нее не было братьев или сестер, почему она была другая…

- Лучше бы мне было утонуть тогда, в детстве.

- И лишить твоих родителей единственной цели в жизни? Нет, девочка моя, ты сделала тогда правильный выбор, и теперь их цель достигнута – ты совершеннолетняя принцесса.

- Но какой ценой? - со слезами на глазах спросила Лэя.

- Не печалься так. Просто теперь мы будем праздновать день рождения твоих родителей вместе с твоим.

- Как это? - оторопело спросила Лэя и вдруг, радостная догадка осветила ярким лучом ее душу. Еще боясь поверить, она робко прошептала. - Я увижу маму и папу здесь?

- Почему здесь? Вы встретитесь в более подобающем месте – в дворце небесной Эрианы, где официально возвестят о рождении двух новых душ семьи Альков и вступлении тебя в права принцессы-наследницы престола Эрианы!

- Я не хочу быть принцессой. Не хочу быть родственницей Инорта Алькалара!

- Успокойся, девочка моя! Никто не заставляет тебя становиться королевой. Тем более есть и другие желающие.

- Но получается, что я ничего не знаю о своих родственниках… - и вдруг она догадалась. – Так дядя Глен тоже?..

- Тоже, - утвердительно тряхнул своей серебристой гривой Арсен. – Но, давай, лучше тебе обо всем расскажут родители. Так будет правильней.

- А я могу уже сейчас их увидеть?

- Сейчас выясню, - ангел прикрыл глаза и как будто задумался. Потом обрадовано взглянул на Лэю, оценивающе прищурился и кивнул. - Да, они уже в раю, отдыхают в своем доме. Да и ты сегодня, пожалуй, сможешь, как никогда долго гостить на небесах и четко все воспринимать. Нет худа без добра!

Понимаешь, у тебя произошел нервный срыв, и Зар с Илаиром напоили тебя снотворным. Кстати, правильно сделали. Вообще, если бы не твои волшебные способности, ты, скорее всего, могла повредиться в уме от таких переживаний. Но вместо этого, твоя душа сейчас почти вырвалась из оков тела и свободно разгуливает по небесам, четко все воспринимая. А благодаря необычно глубокому сну, надеюсь, что это твое посещение станет достаточно долгим, чтобы прояснить все твои вопросы. Ведь отец задолжал тебе ответы на них! – хитро подмигнул Арсен. – Ну что, полетели к родителям?

- Да! – уже восторженно отозвалась Лэя, вскочив и взявшись за руку ангела.

Лужайка на мгновение сменилась чернотой, как в беззвездные и безлунные ночи на Сэйларе, и затем они очутились в пышно цветущем саду перед симпатичным домом. С крыльца навстречу уже выходили Лэины родители. С криком восторга девушка кинулась на шею к маме, и тут же, прижимая ее одной рукой, другой обняла подошедшего отца, и повисла на них, шепча сквозь слезы:

- Мамочка! Папочка! Как хорошо. Как я рада вас видеть!

Родители же, видимо, от переполнявших их чувств, не могли толком ничего говорить. Арсен только радостно улыбался, глядя на счастливую встречу. Лишь спустя долгое время, отец, наконец, отважился сказать:

- Доченька, ты так выросла, что можешь нас задушить! – и Лэя снизошла до того чтобы немножко ослабить объятия.

- Да как же я вас теперь здесь задушить смогу? – радостно пошутила она и, посмотрев на отца, выговорила ему притворно укоризненно. – Хотя тебя, папа, и следовало бы наказать, за то, что скрывал от меня все!

- Это тебе ангел проболтался? – Салар взглянул вопросительно на Арсена.

- Извините, не удержался, – смутился Арсен. – Так было жалко смотреть на девочку, вот и проговорился, что она принцесса. Но все остальное она должна услышать из Ваших уст. Ведь Вы же ей обещали.

- Хорошо, пройдемте все в дом, там и поговорим! - пригласил отец.

- Спасибо, у меня другие дела, – ответил ангел. – Мне нужно всех предупредить, чтобы подождали с празднованием. А вам, думаю, и без меня найдется, что обсудить. Как наговоритесь, позовите меня, и я приду. До встречи!

Арсен, махнув рукой, исчез из виду, и они остались втроем у дома. Откуда-то с дерева спустилась красивая маленькая обезьянка и стала им строить рожицы. Лэя рассмеялась - она никогда не видела раньше таких уморительных животных. Протянула к ней руку и погладила по голове – та не испугалась, а только подставляла загривок для ласк.

- Возьми ее с собой в дом, если хочешь, - сказала, улыбаясь, мама. - Они доверчивые и безобидные. Если только по кухне не начнут шастать.

Лэя протянула руки, и зверек с радостью прыгнул в объятия, угнездившись в конце концов на плече. Так они и зашли в дом вчетвером. Девушку удивило чувство уюта. Как будто она снова попала домой, хотя обстановка и отличалась от той, что осталась в сгоревшей усадьбе. Они сели за стол, а мама принесла с кухни фрукты, видимо, собранные тут же в саду. Отец внимательно посмотрел на дочь и расстроенно заметил:

- Прости, что твой праздник не состоялся!

- Как не состоялся? – удивленно спросила Лэя. - Разве вы не знаете, что праздник сейчас готовится?

Настало время удивляться отцу.

- Кажется, ты знаешь больше нас. Мы не предполагали ничего такого. Да и вообще, мы только несколько часов, как на небесах. Кроме этого сада и дома ничего пока не видели. Только встретили в самом начале родных: дядю Глена и других. После этого, ангел спаситель доставил нас сюда и сказал, что будет обучать нас три дня, как здесь себя вести.

- Да и я не больше вашего, – не могла многим похвастаться Лэя. – Мне трудновато здесь ориентироваться. А так четко все воспринимать и перемещаться мне вообще в первый раз удается. Это Арсен, мой ангел-хранитель рассказал, что здесь хотят устроить празднество в честь нас. И обозвал меня принцессой!

- Лэя, прошу тебя, отнесись к этому серьезно, - начал объяснения отец. - Хорошо ли, плохо ли , но это факт, к которому нужно отнестись с пониманием. Я расскажу тебе о нашей семье. У нашего отца Алькалара Четвертого было четверо детей: старший сын Инорт – правящий сейчас Алькалар Пятый; второй сын Глен – твой дядя, которого ты встречала здесь; я – третий сын; и младшая дочь Наир – теперь единственная, оставшаяся в живых. К сожалению, бог наказал старшего брата за его жестокость. Он бесплоден и у него нет прямых наследников. Боясь, что престол Эрианы может отойти Глену или его сыновьям, он разом уничтожил соперников. Инорт со временем совсем повредился в уме – его мучает мания величия и преследования. Он везде видит заговоры против себя. Вот и заслужил имя деспота. Так или иначе, но сейчас ты старшая из наследников престола. После тебя идет Ренк – старший сын Наир. Ему сейчас пятнадцать, то есть еще четыре года до совершеннолетия. Так что, пока он в безопасности. У него еще должны быть братья или сестры, но мы не знаем этого наверняка.

- Как же хорошо мы жили, пока батюшка был на престоле! – отец мечтательно закрыл глаза. - Эриана – самое большое королевство, считай империя, занимающая весь материк Сэйлара. А Венла – самый богатый город королевства, как и положено быть столице. Наши корабли бороздили все моря и океаны на расстоянии тысяч миль от родины. Нам фактически не с кем было воевать. Все внутренние междоусобицы закончились после объединения всех княжеств еще двести лет назад. А какие пышные приемы и балы устраивала наша матушка! Послы всех государств мира стремились в Венлу, засвидетельствовать нам свое почтение. Эриана была так сильна и богата, что отец дал нам полную свободу в выборе наших спутников жизни, не нуждаясь ни в каких матримониальных связях.

- Не хочешь ли ты сказать, что взял в жены безродную замухрышку? - хитро взглянула на отца мама.

- Знаешь, если бы ты была даже простой селянкой, я женился бы на тебе. Единственное, что имело значение – это твое согласие. Если не веришь, посмотри на дочь – она больше чем наполовину ты, - серьезно возразил отец.

- Доченька, не подумай, пожалуйста, что он подобрал меня на улице! - засмеялась мама и, шутливо приосанившись, сказала. - Я все же, как-никак, тоже княжеского рода…

- Да! Какую пышную свадьбу мы сыграли – полкоролевства упилось в стельку!

- Ну, это ты хватил! - притормозила фантазию отца мама, потом, подумав, усмехнулась. - Хотя, половину или нет, а четверть-то точно! Потом родилась ты, и вся наша жизнь была готова закружиться вокруг нашей маленькой дочки!

- Но случилось непоправимое, - помрачнев, продолжил отец. - Наш батюшка, всеми любимый император Алькалар Четвертый неожиданно скончался от простуды, подхваченной им на зимней охоте. С приходом к власти старшего сына Инорта, все изменилось. Я думаю, всему виной было его бесплодие. За пару лет пребывания у власти он полностью изменил всю жизнь королевства, превратив его в какую-то военизированную машину. Главное, что было непонятно, с кем и за что воевать? Но воевать он решил в первую очередь с нами – его родственниками, опасаясь, что недовольные новыми порядками, мы можем устроить переворот. После якобы случайного пожара, в котором сгорела вся семья брата Глена, мне стало ясно, что на очереди мы.

- Значит, только после этого вы решили сбежать в деревню? - спросила задумавшегося отца Лэя.

- Да. Я попросил самого верного своего слугу, моего приятеля еще по детским проказам, Илаира, подготовить тайное место, куда мы могли бы сбежать незаметно от брата. Перед самым отъездом, мы приобрели для тебя Хлюпа. Ты, кстати, сама так его назвала, когда увидела его первый раз еще крошечного, забавно хлюпающего молоко из кружки. Ты и сама еще была крошкой, так что он сразу стал твоей любимой игрушкой, а потом и братиком. Мы решили больше не иметь детей, чтобы не обрекать их на тяжкую судьбу вечных изгнанников. Так ты и осталась единственной надеждой – нашим светом в окошке среди тьмы изгнания.

- Подожди, пап. Так, что же, дядя Илаир вовсе и не дядя, а Зар не двоюродный брат мне? – начала переосмысливать свою жизнь Лэя.

- Ты правильно догадалась. Они сейчас твои единственные слуги и защитники. Доверяй им, как мне. Они всегда будут служить верой и правдой наследнице престола.

- Я не хочу быть наследницей престола.

- Ты знаешь, что говорил мой отец? – спросил Салар дочку. – Он говорил: «Нельзя давать власть человеку, который ее жаждет. Власть должна быть бременем и обязанностью для ее носителя. Иначе властитель превратится в тирана». Я думаю, если бы не скоропостижная смерть батюшки, Инорт никогда не получил бы престола. Так-то вот, доченька, именно потому, что ты не хочешь быть наследницей и не стремишься к власти, ты лучше всего подходишь на эту роль. И я горжусь, что мы вырастили столь достойную наследницу престола.

- Но я, действительно, не хочу играть в эти грязные игры! И потом, я – ведьма. Кто захочет иметь в правительницах ведьму?

- Никто тебя и не заставляет. Держись только подальше от власти. Но может стать и так, что когда ты повзрослеешь, то поймешь, что способна прекратить грязные политические игры и облегчить жизнь простого народа. И если судьба скажет тебе: «Сейчас или никогда», - настанет время решить – сделать что-нибудь большое в жизни или нет. А пока доверься Илаиру. Он отведет тебя в тайное убежище в горной долине – это в нескольких днях перехода от нашего дома. Туда мы перенесли все самое важное: книги, сбережения, запасы еды... Поживи там, пока не успокоятся наши враги. Илаир говорил, что в долине очень красиво: горное озеро, водопад, большая поляна вокруг дома. А мы отсюда будем тебе помогать, чем сможем. Так что у тебя теперь будет целый сонм ангелов-хранителей!

- Лучше бы вы оберегали меня не с небес, а живыми, – взгрустнула Лэя.

- Ничего. То, что ты можешь с нами общаться, делает нас счастливыми, несмотря ни на что, - ободрила дочку мама. – Подумай, ты всегда будешь знать, что мы вместе с тобой, и, если понадобится, всегда можем перемолвиться словечком.

Лэя снова воспряла духом, поддержанная мамиными словами. Про себя она заметила, что начинает немного уставать, и предложила:

- Ну, раз я теперь знаю главное о своей жизни, давайте, пойдем на праздник, а то я боюсь, что моих сил не хватит на самое интересное, и я исчезну с бала не попрощавшись.

- Хорошо, Лэя. Только знай, что это далеко не все тайны, которые тебе нужно открыть для себя. Но правда и то, что о других вещах ты сможешь узнать в новом доме, в котором будешь жить. Там, как раз есть все нужные книги. И начни с «Тайн центра Эрианы», и потом я тебе подскажу, что еще почитать. А сейчас, действительно, нехорошо заставлять гостей ждать, - сказал вставая отец.

Лэя позвала ангела, крикнув ему про себя: «Арсен, мы готовы! Идем на праздник?» Он не заставил себя долго ждать, позвав с улицы:

- Все готово. Прошу! – когда все вышли в сад. Арсен критически посмотрел на них и заметил. – А наряды-то вам нужно бы сменить.

- Ой, и правда! Как же нам переодеться? - забеспокоилась Лэина мама.

- Не стоит волноваться, - несколько театрально произнес Арсен и взмахнул руками, как придворный комедиант. Все, в одно мгновение, оказались одеты в самые роскошные наряды.

- Как красиво! - восхитилась Лэя, крутнувшись вокруг себя на носочке изящной туфельки. Платье веером развернулось, переливаясь перламутровыми оттенками розового и голубого.

- Не будем задерживаться. Вас уже ждут! - с видом церемониймейстера, провозгласил Арсен, и они оказались среди уже знакомой Лэе огромной залы, наполненной пышно одетыми лордами и дамами. Арсен громко стукнул, неизвестно откуда взявшимся у него в руках, посохом и не менее громко объявил:

- Их высочества, сегодня-рожденные принц Салар с супругой и их дочь, крон-принцесса Эрианы Леолэя Алькалар!

Заиграли фанфары, и Арсен широким жестом указал им путь к трону, стоящему во главе залы. Лэя только успела удивиться, что ее фамилию произнесли точно так же, как и правящего монарха. Они степенно шли сквозь ряд рукоплещущих придворных – Лэя на полшага впереди. Она слышала отовсюду восхищенные перешептывания и вздохи по поводу ее красоты, и все больше смущалась. Голова кружилась, как от вина. У трона их встретил дядя Глен. Он взял Лэю за руку и, повернувшись ко всем, громогласно произнес:

- Сегодня принцессе Леолэе исполняется девятнадцать лет, и она вступает в права наследования престола! Поэтому она, как единственная здесь действительная наследница престола, по праву займет главное место в этом зале! - с этими словами, под звуки очередных фанфар, провел Лэю к главному трону и усадил окончательно смущенную девушку на него. Приглашающим жестом он попросил отца с мамой занять места слева и с права от девушки. По лицам родителей было видно, что это самый счастливый момент в их жизни за долгие-долгие годы.

- А теперь, - продолжил дядя Глен, обращаясь к Лэе так, чтобы было слышно всему залу. – Ваше Высочество, разрешите начать бал?

Лэя только сумела кивнуть, смущенно пряча счастливую улыбку. Отец поймал ее взгляд и хитро подмигнул, мол: «Еще скажи, что тебе не нравится быть принцессой!» А в зале, тем временем, начались танцы. Прозвучали первые звуки прекрасной мелодии, и все пары встали на свои места в ожидании чего-то. Лэя заметила, что все смотрят на нее. К ней опять подошел дядя Глен и громко спросил:

- Не позволит ли Ваше Высочество предложить Вам начать бал первым танцем с вашим покорным слугой? – и склонился в глубоком поклоне.

Этого Лэя уже не могла снести и несколько нервозно вскочила. За что заработала смешливо осуждающее покачивание отцовской головы. Оправившись от смущения, девушка слегка присела в легком реверансе, как учила ее мама и, плавным естественным жестом, протянула руку кавалеру. И кажется, заработала очередной вздох восхищения у публики. Дядя Глен, явно любуясь племянницей, подхватил ее за кисть, и они вышли в центр залы. Потом их подхватила музыка, и Лэе, летящей в танце, больше некогда было замечать восхищенных взоров окружающих. Танец сменялся танцем, партнер партнером, а молодая принцесса забыла про усталость, чем несказанно радовала публику.

Глен подошел к брату и восхищенно-озабоченно спросил:

- Как бы нам нашу юную принцессу зазвать в банкетный зал?

- Да-а! - протянул Салар и довольно улыбнулся. - Дорвалась пчелка до патоки! Представь, каково девушке живущей в деревне, знать все о танцах и ни разу не побывать ни на одном балу?

- Хорошо вы ее обучили танцевать, просто загляденье!

- Ну, это комплимент не по моему адресу, - Салар с благодарностью взглянул на светящуюся от гордости супругу. – Давай, я приглашу Лэю на танец, и всем станет понятно, что пора к столу.

Глен согласно кивнул, и Салар прошел в круг танцующих. Тут же, очередной кавалер, помня об этикете, подвел Лэю к отцу. Музыка на мгновение стихла, и отец, нежно беря руку дочери, торжественно объявил:

- А сейчас, последний танец принцессы, после чего, все гости приглашаются в банкетный зал! Маэстро? - Салар кивнул капельмейстеру, и музыка вновь захватила Лэю в свой волшебный плен.

- Доченька, ты не устала? - заботливо спросил отец, ведя юную партнершу.

- Немножко, но я так счастлива! - прошептала в ответ Лэя. Затем удивленно взглянула на отца. - Откуда ты так хорошо умеешь танцевать?

- Лэя, это же моя, можно сказать, профессиональная обязанность! Не всю же я жизнь в деревне жил. А вот ты сегодня, действительно, всех покорила!

Они прошли на последний круг и, когда достигли центра зала, музыка стихла. Отец кивнул брату и объявил:

- Прошу всех к столу! - а сам, увидев, что дядя Глен подал руку его жене, удовлетворенно кивнул и повел дочь в соседнее помещение.

Лэя не могла сдержать удивленный вздох, когда они вошли в банкетный зал. Он превосходил красотой все виденное ранее. Отец, кажется, тоже был немало удивлен. Сзади послышался довольный голос дяди Глена:

- Здесь у нас побольше возможностей, чем на Сэйларе.

Неимоверная высота потолков, хрустальные люстры и канделябры создавали неописуемую гармонию форм и света. Красиво оформленные столы и сказочные гобелены довершали картину, придавая залу неповторимый уют, несмотря на его значительные размеры. Отец, увидев во главе стола стулья с особо высокими спинками, вопросительно оглянулся на брата, и, получив утвердительный кивок, провел дочь к ним. Опять Лэя оказалась в центре внимания. Чередой произносились тосты во здравие принцессы и поздравления новорожденных. Лэя даже устала улыбаться и отвечать всем кивками. Они никогда не пила так много вина. Наконец, почувствовав, что совсем уже не может справляться с усталостью, спросила отца:

- Пап, мне кажется, я сейчас под стол упаду.

- Ты у нас и так молодец! Такую программу выдержала. Теперь не грех и уйти, - а сам, кивнув предупредительно Глену, громко объявил:

- Искренне благодарю за поздравления! Но нам, к сожалению, нужно удалиться. Принцесса Леоэя устала, и ей нужен покой, - с этими словами он подал руку дочке, затем – жене и степенно повел их залы.

Как только они вышли в небольшую комнату, Лэя бросилась на шею к отцу, потом поцеловала маму, счастливо причитая:

- Папочка, мамочка, как я счастлива! Только не пугайтесь, если сейчас исчезну – я так устала.

- Да, тебе пора на Сэйлар. Тебя еще ждут большие дела, - раздался сзади знакомый голос ангела. - А мы будем помогать тебе отсюда.

Лэя обернулась к Арсену. Он поднял руку и положил ладонь ей на голову. Все сразу подернулось дымкой сна, и девушка провалилась в глубокое беспамятство.

ГЛАВА 3. ИЗГНАНИЕ

Лэя постепенно выходила из глубокого сна. Перед глазами проплывали сцены прекрасного бала. До ее сознания стали доноситься какие-то звуки. Затем, звонкий детский крик окончательно вывел ее из дремы. Открыв глаза, она увидела хвойные ветки над головой. Повернув голову, Лэя разглядела, что лежит в наспех сооруженном шалаше, с одной стороны прикрытым лапником, а с другой – пологом из прочной водостойкой ткани.

Лэе вспомнились произошедшие с ней события. Сердце опять сжала тоска по родителям. Конечно, теперь легче пережить все случившееся, но она осознавала, что осталась один на один с этим большим и враждебным миром. Совершеннолетие, действительно, не оставляло ей шансов оставаться ребенком. И все-таки, несмотря на суровую действительность, девушка знала, что родители счастливы, а она, пусть и во сне, но побывала настоящей принцессой. И пусть она по-прежнему убеждена, что никогда не приблизится к престолу и власти, осознание своей значимости придавало сейчас силы и давало новое ощущение, что жизнь не кончается на этом и, может быть, ее еще ждет впереди что-то важное и прекрасное.

Внезапно мысли вернулись к последним мгновениям перед тем, как она впала в беспамятство: «Она же убила сэйла! Да не просто так, а сожгла». Лэя ужаснулась своим новым способностям. Ей больше не казалось, что клеймо ведьмы на ней такое уж несправедливое. Пусть монах был убийцей и врагом, но это все равно не оправдывало ее действий. Конечно, по неопытности, она сама не ожидала, что сможет зажечь монаха, как факел. Но тот, увидев ее глаза, кажется, все понял. Он даже не сопротивлялся. Лэя вспомнила посланную инквизитором перед самой смертью мимолетную мысль облегчения и благодарности. Словно она освободила его от тяжкого бремени. Как бы то ни было, на душе остался тяжелый осадок вины.

Лэя вздохнула поглубже, борясь со слабостью, вызванной снотворным, и вышла из палатки. Перед ней предстала картина походного бивака. Вся семья дяди Илаира сидела у костра и, по-видимому, готовилась к завтраку. Дым от костра донес до нее соблазнительный запах жареного мяса. Вдруг, кто-то толкнул ее в бок и крепко обнял за ноги.

- Жива-здорова, однако! – раздалось довольное урчание Хлюпа.

«Конечно, без коронного «однако» здесь не обойдется», - уже веселей подумала девушка, вылавливая из-под мышки своего мохнатого друга.

- Привет, мой защитник! - прошептала в большое пушистое ухо Лэя, ласково гладя Хлюпа по круглой голове. Лонк, преисполненный гордости от высокой оценки его боевых способностей и получив свою долю ласки от хозяйки, деловито отодвинулся и, взяв девушку за руку, повел к костру на правах хозяина. Все уже заметили пробуждение девушки, но радости в настороженно ждущих глазах было мало. Над всеми довлела ужасная смерть их хозяев.

И все-таки лица осветила надежда, когда они увидели принцессу вполне здоровой. Лэя почувствовала, что, несмотря на свой юный возраст, она становится центром этой маленькой компании, и не имеет морального права разрушать надежды, связанные с ней – единственной, оставшейся в живых представительницей семьи Салара Альк.

Илаир встал и, несколько смущаясь, подошел к ней с церемонным поклоном.

- Рад тебя видеть в добром здравии, принцесса Леолэя!

- Здравствуй дядя Илаир! Здравствуйте, мои дорогие! - девушка подошла к нему и обняла. - Спасибо вам за все! Вы спасли мне жизнь, а тем самым, и жизнь моих родителей тоже оказалась не напрасна.

- Только не называй меня больше дядей, - попросил сэйл. - Зови просто Илаир. Я твой слуга и готов исполнять все твои повеления, моя госпожа.

- Вот только без госпожи, пожалуйста, - взмолилась Лэя. - Не хватало мне еще, чтобы и вы от меня отдалились. Ведь у меня на всем Сэйларе никого ближе не осталось. Да и хорошая же я госпожа в этом оборванном платье.

- Твои лучшие платья ждут в новом доме, - пообещал Илаир, явно обрадованный, что юная госпожа хочет сохранить доверительные отношения.

- Спасибо, Илаир! Сейчас, я должна поведать о своем сне, тем более что о моих способностях знает инквизиция и мне нечего скрывать от вас. Но сначала расскажите, что произошло с тех пор, как монахи нагрянули в деревню?

- Нет, Лэя, - возразил Илаир, делая пригласительный жест в сторону костра. – Сначала, поешь чего-нибудь, а то ты проспала больше суток.

Зар тоже встал и, приготовив ей лучшее место у костра, предложил:

- Ты пока поешь, а мы расскажем, что случилось, - и мужчины стали поочередно вспоминать пережитые события.

Инквизиция нагрянула внезапно. В этот момент Салар находился на втором этаже и вместе с Заром ремонтировал шкаф для книг. Увидев через окно конных вооруженных монахов, он только успел снять амулет и, быстро дав его Зару, приказал:

- Прыгай в окно на задний двор и беги через калитку к прудам. Лэя, наверно, там. Она не должна прийти сюда. Уходите с ней в леса, ты знаешь куда, - с этими словами он толкнул Зара к окну на противоположной стороне дома. Так что, когда инквизиторы въезжали во двор, Зар уже кубарем скатился по крыше пристройки и, прихватив по пути младшего брата Лина, выбежал через заднюю калитку в лес. Отправив мальчишку в дом отца, Илаира и, напугав его словом инквизиция, Зар побежал к Лэе. К счастью, она была у прудов, как и предполагал лорд Салар.

Мальчишка тоже не подвел и сообщил своему отцу страшную весть вовремя. Илаир, по заранее обговоренному на такой случай плану, запряг лошадей и, погрузив на них всех домочадцев, отправил их в лес по известной только им тропинке. А сам взял под уздцы остальных скакунов и пошел навстречу Зару и Лэе. Понимая, что противостоять десятку вооруженных монахов бесполезно, Илаир сосредоточился на спасении принцессы.

Побег принцессы шел без сучка и задоринки. Скача сквозь ночь, они должны уже были встретиться с остальными членами семьи, когда Лэя, внезапно сбросив Хлюпа, умчалась прочь, пустив кобылу галопом через лес. Путники растерянно остановились. Им было непонятно, как девушка могла найти дорогу домой в темном лесу. Но делать нечего – и, подобрав лонка, они поспешили обратно в деревню, приготовившись к самому худшему. Опасения подтвердились, когда мужчины рассмотрели в темноте пожарище дома Альков. Но Лэи, как и инквизиторов, нигде не было видно, и они продолжили путь до деревни. Тут-то они и увидели горящего, как факел, монаха, и девушку, стоящую в оцепенении перед ним. Вся перепачканная сажей, с безумным взглядом, принцесса выглядела пугающе.

Видневшиеся в свете живого факела два кострища не оставляли сомнений на счет судьбы старших Альков. Зар подбежал и подхватил почти падающую Лэю. Илаир вспомнил, что прихватил с собой снотворного, на тот случай, если девушка будет сопротивляться, и понял, что сейчас, это, наверно, лучшее средство, чтобы спасти ее разум от окончательного помешательства. Ничего не замечая вокруг, Лэя послушно проглотила несколько глотков из фляги, предложенной Илаиром, и ее ноги подкосились, больше не слушаясь хозяйку.

Илаир сел на своего коня и вместе с Заром посадил впереди себя беглянку, привязав ее к себе веревкой, чтобы та не упала во время скачки. Сын подхватил тихонько подвывающего от переживаний за хозяйку Хлюпа, и взял за уздечку пойманную кобылу Лэи. После чего, они поспешили покинуть деревню. Им повезло: «доблестные» инквизиторы продолжали крепко спать, перепившись отличным вином из погреба Альков, а деревенские жители предпочитали не высовывать носа из дома. Темная беззвездная ночь была беглецам на руку, хоть и несколько затрудняла передвижение. Так они и двигались, осторожно пробираясь через чащу леса и оберегая свою драгоценную ношу. К утру им удалось достичь места встречи со всей семьей. Они приостановились, чтобы соорудить Лэе ложе, подвязав его к спине лошади. Теперь девушка могла спать лежа во время всего пути.

Беженцы продолжали ехать весь день, с небольшими привалами для еды и только к ночи решились на долгую стоянку. Лэя продолжала спать мертвым сном, не реагируя ни на звуки, ни на движение, и даже не проснулась, когда Лика обтирала ей лицо от сажи, а Илаир перенес в палатку на ночлег. Все переживали, увидят ли они еще ясный Лэин взгляд, не замутненный помешательством. И только сейчас, наутро следующего дня, она порадовала своих, совсем уже приунывших спасителей, выйдя из палатки и удивив своим спокойным видом и ясным взглядом.

После того, как все выговорились, у костра зависла тишина. Только сучья вяло потрескивали в тухнущем пламени, подернувшемся пленкой легкого пепла. Лэя задумчиво оглядела поляну. Утренний туман потихоньку таял под первыми теплыми лучами оранжевого солнца. На дальней стороне поляны паслись стреноженные кони. Все замерли, ожидая ее слов – большая семья в пять душ, лишившаяся родного крова: Илаир с женой, старший двадцатитрехлетний сын Зар, пятнадцатилетняя дочь Лика и семилетний младший сын Лин. Все похожи, с темными, отливающими медью гривами волос, крупными, но приятными чертами лиц. Только Лика отличалась изяществом и более светлым тоном окраса, а Зар с Илаиром – мощью мужских тел. Лэя ясно ощутила, что это ее сэйлы. Они ждут изъявления ее воли, так как жизнь приучила их служить семейству Альк, а значит и ей. Она же, должна научиться принимать решения за других и давать поручения ожидающим этого сэйлам. Надо только научиться не приказывать прямо – девушке была противна мысль командования кем-либо. Она верила, что каждый сэйл достоин быть независимым, вот только жизнь приучает их к рабству.

Но сейчас это не столь насущный вопрос. Гораздо важнее было рассказать им об отце и маме, о том, что родители с ними и не оставят одних в беде. Нужно было приободрить своих друзей и внести в их жизнь хотя бы призрачную цель. Лэя вспомнила счастье родителей, когда ее провозгласили принцессой, и лицо девушки осветила мечтательная улыбка. Все удивленно и заворожено смотрели на нее и, постепенно, их удрученные лица тоже начали светлеть. Вытесняя отчаяние, в их сердцах начала зарождаться надежда.

Они уже с нетерпением ждали рассказа, и она не обманула надежды. Слегка прикрыв глаза и вспоминая свое небесное путешествие, она рассказывала о нем затаившим дыхание слушателям, как прекрасную сказочную историю, хотя ни слова выдумки и не произнесла. Никого не надо было убеждать в правдивости рассказа, так как это за нее делали факты, которые успела узнать на небесах Лэя. Под конец истории, все уже радостно улыбались, и девушке осталось только передать последние наставления отца:

- Сейчас мы должны укрыться в лесах и мне предстоит завершить свое обучение в библиотеке, вывезенной туда. А тебе Зар, нужно достичь в мастерстве своего отца. Необходимо переждать время, пока нас ищет инквизиция. Родители с ангелами будут нам помогать с небес. Так что, собираемся и идем дальше!

Все с новым воодушевлением принялись за сборы. Илаир подошел к Лэе и сообщил, что до первого дома остался один дневной переход. Вскоре все вещи были упакованы, и отряд возобновил свое движение, но уже совсем в другом настроении. Лошади после ночного отдыха бодро бежали по все выше забирающейся тропе. Вокруг начали вздыматься горные вершины.

Лэе нравились горы, и она никак не могла налюбоваться их величественностью. Серые грани скальных уступов сменялись черными разломами и склонами камнепадов. Вершины были еще укрыты снегами. Большое лето постепенно вступало в свои права, подтачивая ледники, которые окончательно растают только к концу первой его трети. Снизу горы утопали в пышной зелени долин и ущелий. С обеда, маленький отряд шел почти всю дорогу по руслу ручья, стараясь не оставлять никаких следов и, только к вечеру они выбрались из петляющей ложбины, затем прошли по каменной поверхности, стертой когда-то ледником, и встали у скального склона. Лэя озадаченно смотрела на непроходимые нагромождения утесов и повернулась к улыбающемуся Илаиру.

- И куда же дальше? – растерянно спросила она.

- Сейчас мы спешимся и возьмем коней под уздцы. Здесь есть узенькая тропинка, ведущая в восхитительную долину.

Все последовали примеру Илаира, и отряд растянулся длинным караваном, петляя между скал по пробитому когда-то водой, а сейчас полностью высохшему и совершенно незаметному, руслу ручья. В одном месте лошадей пришлось, чуть ли не силком протискивать через узкую прореху в скалах. Наконец отряд вышел из каменного лабиринта и у всех вырвался вздох изумления – перед ними развернулась прекрасная долина, местами заросшая лесом, а местами зеленея горными лугами. Вдали виднелась гладь озера, отсвечивающая бликами лучей заходящего солнца. Недалеко от них стоял новый бревенчатый дом.

- Когда же вы успели построить его здесь? – Лэя опять удивленно посмотрела на Илаира.

- И не один, а два. Второй дом для тебя. Ты не помнишь, сколько лет мы с Заром бывали в отлучке?

- Да, действительно, вы пропадали на долгое время, только иногда появляясь в деревне, - вспомнила Лэя.

- Но не будем задерживаться. Надо еще печь протопить, да на ночлег устроиться. А к твоему дому пойдем утром, – сказал Илаир, и они поспешили к своему новому пристанищу под радостное гиканье Лина.

Новый сруб встретил их прохладой и запахом свежих бревен. Он был на удивление уютен, и хорошо обставлен простой мебелью. Лэе с Ликой на ночлег нашлась своя маленькая спаленка с двумя душистыми сенниками. Пока женщины споро устраивались в доме, Илаир затопил печь, а Зар распряг и отвел в конюшню лошадей. Хлюп с Лином осваивали окрестности, играя то ли в войну, то ли в разбойников. Они очень подходили друг другу и по росту и по интересам. Лэя только посмеивалась, глядя, как лонк кубарем свалился с лошади после неимоверно длинного для него перехода и блаженно развалился посреди лужайки.

- Хорошо, однако! - урчал довольный малыш.

- Отдыхай, мой защитник! - ласково сказала Лэя, вспоминая, как всю дорогу Хлюп мужественно терпел, озабоченно вздыхая и что-то тихонько бурча у нее за спиной. – Надо бы тебе научиться самому ездить на лошади.

- Я уже умею! - гордо заявил Хлюп, опять смеша свою хозяйку.

Он всегда, попробовав какое-нибудь дело, сразу заявлял, что он уже это умеет. Причем, это не было просто хвастовством – лонк на самом деле был абсолютно уверен в своих способностях. Но если случался казус, и его очевидное неумение выплывало наружу, он, нисколько не смущаясь, говорил: «Ну, может, еще немножко подучиться надо, а так я умею, однако». Лэя давно почувствовала, что их братско-сестринские отношения со временем менялись, и теперь, она относилась к нему, почти как мать к своему ребенку, прощая все проказы.

Наконец все, уже поздно вечером, сидели за столом под потрескивание дров в печке. На лицах читалась если и не радость, то облегчение и спокойствие от ощущения вновь обретенного очага. Илаир выразил общую мысль, сказав:

- Если бы не предусмотрительность лорда Салара, остались бы мы сейчас, считай, голыми посреди леса. Как жаль, что им самим не удалось воспользоваться этим убежищем. Здесь, среди гор нас можно было бы безуспешно искать десятки лет.

- Не надо расстраиваться. Им хорошо, на небесах, и, я надеюсь, они незримо присутствуют с нами сейчас, - приободрила всех Лэя.

Ей было немного странно, что она поддерживает всех, удрученных смертью ее родителей, тогда как должно быть наоборот. Какое это все-таки счастье, самой убедиться, что с родителями все в порядке, и они, действительно, счастливы. И даже, если бы она сомневалась, что это всего-навсего сон, то те знания, что получила там, убеждали всех в реальности небесного путешествия.

Утром, взяв под уздцы двух лошадей, нагруженных поклажей, беженцы отправились к новому Лэиному дому. Пройдя чуть больше мили, они вышли на изумительной красоты место. Перед ними был большой луг, одной стороной выходящий на берег озера, противоположный край которого скрывался в легкой дымке утреннего тумана. Зеркальная поверхность воды отражала уступы гор, расположенные на дальней стороне долины. С другой стороны огромной стеной высилась гора, белея наверху снегами. На лугу стоял большой дом с антресольными комнатами под крышей – в полтора раза больше, чем тот, в котором они только что ночевали.

- Это место самое лучшее! – с гордостью сказал Илаир. – Долина протянулась с востока на запад, так что отсюда хорошо видно рассветное и закатное солнце. А вот эта гора с юга будет немного прикрывать луг от палящего солнца в полдень. И не надо бояться снежных лавин или оползней. Вот тот утес, под самой горой надежно прикрывает лужайку от них. Зато дальше, вдоль берега много красивых лугов – видимо, снег и вода иногда выкашивают леса в долине. Хотя за последние годы мы не наблюдали никаких оползней или лавин.

Лэя вполуха слушала Илаира, с каждой секундой все больше влюбляясь в это место. Если еще и в доме окажется так же уютно, как в том, что был у входа в долину, то нельзя ни о чем лучшем и мечтать. Здесь невероятно красиво! Как жаль, что родители не смогут быть с ней сейчас. Или все-таки могут? Она обязательно спросит их об этом. Девушка, вдруг, до боли в сердце вспомнила, как они просиживали по полдня с отцом, постигая различные премудрости в библиотеке на втором этаже. Сам собой слетел с уст вопрос:

- Илаир, а там, на втором этаже, библиотека?

- Как ты догадалась? - удивился, на миг прервавший свои объяснения, Илаир. – Твой отец распорядился в первую очередь сделать на втором этаже библиотеку, чтобы книги были всегда в сухом воздухе. Ох, и потаскали же мы сюда этих книжек – все запретные и тайные рукописи, какие были! Все это теперь твое.

Лэя, недослушав, побежала к дому. Хлюп припустил за ней. Она открыла незапертую дверь и вошла в свой новый дом. Он встретил ее прохладой, легким запахом сухой смолистой древесины и ароматом сушеных трав. Она прошла в большую центральную комнату. Простая, но удобная мебель. Стол, накрытый белой льняной скатертью. Печь с такой большой топкой, что ее можно принять за камин. Милые занавеси на окнах. Все создавало неповторимый уют. Девушка прошла к лестнице и взбежала наверх. Налево была библиотека с большими книжными стеллажами. Направо еще комната: спальная или гостевая. Дом был чудесен. Лэя только молилась, чтобы родители могли увидеть, как она рада и благодарна им за этот подарок.

Потом она сбежала вниз, и бросилась к Илаиру с объятиями:

- Спасибо Илаир! Это прекрасный дом.

- Ну, не только меня надо благодарить, - смутившись и обрадовавшись, ответил он. – Дом планировал твой батюшка, а строили мы с Заром вдвоем.

- Спасибо и тебе, Зар! - Лэя, спохватившись, приобняла Зара, чем ввела его в страшное замешательство. Заметив, что парень тупит очи долу, она улыбнулась и перевела разговор на другую тему. – Только не оставляйте меня здесь совсем одну! Ведь без мамы и папы мне не справиться. Может, Лика и Зар составят мне компанию на первое время?

- Хорошо, разделимся так, - согласился Илаир. – Я должен проверить, не было ли за нами преследования и заняться нашим домом. Может быть, еще перекрою проход в долину. А Лика с Заром, действительно, могут помочь тебе освоиться здесь. Только Зару нужно продолжить тренировки со мной – воину нельзя терять форму. К тому же, - хитро взглянув на сына, добавил отец. – Как заметил лорд Салар, парню еще есть чему поучиться у меня!

***

Прошло уже около месяца с тех пор, как Лэя поселилась в новом доме. Несколько первых дней они с Ликой и Заром обследовали окружающую местность. Вернее, Зар показывал им, что уже сам разузнал раньше. Они совершали походы и пешком, и верхом на конях, забираясь в самые удаленные уголки долины, по пути собирая грибы и ягоды, купаясь и просто греясь на солнышке. К счастью, крупных хищников здесь не водилось, и можно было чувствовать себя вольготно, не обременяясь тасканием оружия. Вокруг было множество красивых мест: цветущие горные луга, тенистые леса, озеро с кристально чистой водой, полное самых разнообразных рыб. Одним из самых замечательных уголков был водопад, скатывающийся с высочайшего склона горы в каменный колодец с бурлящим потоком.

Единственное, что огорчало первые дни – это невозможность связаться с родителями во сне. Как ни настраивалась на прогулки по небесам перед сном, ночью она просто спала, и ей никак не удавалось ни с кем пообщаться.

Освоившись в доме и вокруг, Лэя принялась за исследование библиотеки. Первым делом, она нашла посоветованную отцом рукопись. Книги были заботливо расставлены на полках по алфавиту – так что это не составило труда. Постепенно, Лика с Заром взяли на себя ведение хозяйства, а Лэя погрузилась в разгадывание тайн своего мира. Хлюп бегал и всем мешал своей деловитой помощью, но отгонять его, ни у кого не поворачивался язык, настолько малыш был искренен в своих порывах. Лучшее взаимодействие он нашел с Лином - тут лонк был на высоте и пользовался большим авторитетом, как великий проказник. Таким образом, все оказались при деле, и у Лэи выработался свой распорядок дня. Днем она читала с большим перерывом на купание или прогулку, а вечер проводила в кругу друзей в беседах, играх и других развлечениях.

Первая же рекомендованная отцом книга «Тайны центра Эрианы» захватила разум Лэи своими загадками. Фолиант был весьма древний, еще доинквизиторский, видимо, переписанный лет двести назад с адаптацией к современному языку. Многое в нем оставалось непонятным из-за вычурности фраз и ссылок на неизвестные места и события. В книге также было много частных, несущественных описаний, и Лэе приходилось продираться до истины через темный лес нагроможденных фраз и даже делать выписки, чтобы потом осмысливать выбранные крупицы достоверных данных.

Основное, что вынесла из прочтения Лэя: в центре материка Эрианы располагалась, окруженная высокогорьем, огромная область – около двух тысяч миль в диаметре, которую в древности звали страной или землями Высоких Горизонтов. Как поняла девушка, название эта плоская равнина получила за одну странную особенность. Любой наблюдатель, находящийся там, видел, что он стоит на дне огромной впадины, все горизонты которой поднимались вверх, и местность просматривалась на расстояние до сотни миль. Причем, этот визуальный обман сохранялся на всей территории загадочной страны, если только была хорошая видимость.

Но загадки странной местности на этом не заканчивались. Посреди «вогнутой» равнины было внутреннее море, и тоже вогнутое, с такими же поднятыми горизонтами. Как это могло быть, у Лэи не укладывалось в голове. Книга тоже не давала ясных ответов, громоздя одну нелепую гипотезу на другую. Кроме того, в тексте приводились легенды о большом острове, расположенном в центре моря, на котором стояла гора, подымающаяся до самого неба. А вершина горы всегда скрыта тучами. Верить ли этому – девушка не знала.

На этом странности не кончались – в книге говорилось о том, что сэйл, зашедший вглубь страны, терял вес, то есть становился легче. Попасть к острову не удавалось почти никому, так как в море водились какие-то гигантские твари, а в воздухе летали не меньшие птицы. Все это напоминало какую-то сказку для маленьких, и Лэя, зевая, просто перелистывала страницы с описаниями невероятных чудовищ.

Сказки про эту страну так же описывали могучих волшебников и фей, живущих на побережье внутреннего моря, и способных творить все, что им вздумается. Это Лэю заинтересовало, как и то, что в книге колдуны и ведьмы упоминались под более уважительными именами. Про возможности ведьм она знала не понаслышке. В книге так же говорилось, что волшебники жили только в этой загадочной стране. По-видимому, в остальной Эриане, да и на всем Сэйларе они не встречались.

Это ее удивило. Девушка решила выяснить, как далеко от этой страны они живут, если у нее тоже проявляются свойства ведьмы. Она нашла атлас карт Эрианы. Материк был более четырех тысяч миль в поперечнике. В середине было обозначено большое, почти две тысячи миль в диаметре кольцо холмов и гор постепенно спускающееся к низине в сторону центра. Вся центральная часть, диаметром в полторы тысячи миль была обозначена болотом. Что было столь же неестественно, как и рассказы в старинной книге.

Она нашла на карте столицу страны - Венлу. Она располагалась на востоке Эрианы, на берегу одноименной судоходной реки, впадающей в океан. Лэя знала, что они жили довольно недалеко от Венлы - чуть больше двухсот миль на запад. Она отсчитала расстояние по карте, и ее палец уперся в область равнины, глубоко вдающейся в горное кольцо, окружающее земли Высоких Горизонтов. Фактически они жили на краю этой загадочной страны! Догадка полностью подтвердилась. Что же, значит, и все остальное в книге было правдой? Лэя почувствовала, что все ее представление о мире переворачивается вверх тормашками. Она долго сидела, шокированная этой информацией, и не знала, что делать дальше.

Так и не придя в себя, она отмалчивалась весь вечер, чем вызвала тревожные взгляды ее друзей. Почти ничего не поев, девушка отправилась наверх к себе в спальню. Она долго лежала в темной комнате, а мысли хаотично метались в голове, как стая ночных мотыльков. Лэя не заметила, как уснула и, наконец, после многих дней, оказалась на своей привычной лужайке.

- Арсен! - позвала она ангела, пребывая в растрепанных чувствах. А мысли сразу метнулись к маме с папой. Не успела она их позвать вслух, как все трое появились перед ней, ангел с одной стороны, а родители - с другой. Все, сначала, удивленно посмотрели друг на друга, а потом рассмеялись. Лэя тоже улыбнулась, с облегчением глядя на своих гостей.

- Ты так отчаянно нас звала, что мы слетелись, бросив все дела! - смеялся Арсен.

- Ой, я нечаянно!

- Глупышка! - ласково сказала мама, обняв Лэю и гладя ее по голове. – Будто бы мы не пришли, если ты не была бы так расстроена.

- Я так рада, что сегодня мне удалось попасть на небеса, да еще и увидеть вас! Я несколько дней даже поговорить не могла ни с кем.

- Ну, на это не надо жаловаться, - успокоил ее ангел. – В любом случае, ты, наверно, самая лучшая путешественница по небесам Сэйлара. И потом, твои родители только-только завершили обучение молодых душ. Так что ты, в любом случае, не смогла бы с ними связаться раньше.

- Я заметила, что легче попадаю сюда, когда мое внутреннее равновесие нарушено, как сегодня, - продолжила девушка.

- Что же тебя так взволновало? - настороженно спросил отец.

- Посоветованная тобой книжка.

- Да? И что же в ней такого волнительного?

- Все! Неужели, хотя бы четверть, описанного там, правда?

- Да, пожалуй, как раз около этого и будет, - согласился отец.

- Значит, мы живем в этой странной области, и я ведьма, пока нахожусь здесь? - несколько обвиняющее спросила Лэя.

- Да, скорее всего, так и есть, - признался отец. - Но понимаешь, мы не могли просто так покинуть эту область, кроме как уйти дальше, вглубь горного массива, что мы и планировали, как запасной вариант. Но, как видишь, не все планы осуществляются.

- Да, - грустно согласилась дочь.

- Но ты не горюй! - ободрила ее мама. - Мы уже навещали вас там. Это очень красивое место. Мы даже создали себе здесь нечто похожее на вашу долину, чтобы попробовать пожить в таких же условиях. И теперь почти все время можем быть с тобой и разговаривать, когда только захочешь.

- Это так здорово! – обрадовалась Лэя. – Я все мечтала и надеялась, что вы сможете увидеть наши места, но все-таки сомневалась.

- Доченька, расскажи сначала, что тебя беспокоит, чтобы успеть обсудить с тобой самые важные проблемы, - вспомнил отец о насущных вопросах.

- Самая большая проблема была увидеть вас, - улыбнулась девушка и, не удержавшись, опять обняла папу, да так и осталась стоять, прижавшись к его большой груди. - Но, если серьезно, я хотела спросить, это правда про чудовищ, колдунов и высокие горизонты в той стране?

- Похоже, что большая часть слухов – правда. Наверняка, даже ангелы всего не знают, - отец кивнул представителю этого славного семейства, развалившемуся на лужайке. - Арсен! Ты что можешь сказать?

- Честно говоря, довольно мало… - смутился ангел и, привстав на локте, продолжил. - Могу вам сказать только то, что там огромная впадина и, действительно, высокие горизонты, а что в центре зоны мы сами не знаем наверняка, так как, если полезть туда с астрала, то можно навсегда там и остаться, чего даже ангелам не очень хочется.

- Ой, темнишь ты что-то? - укоризненно заметила Лэя.

- Темню, - признался ангел со вздохом. – Но не много. Понимаете, насчет гравитационной компенсации или четвертого измерения, я вам не смогу внятно объяснить, да и не уполномочен, если можно так выразиться.

При этом он указал пальцем куда-то вверх. Действительно, эта его абракадабра, ничего Лэе не объяснила, и в первый раз девушка серьезно обиделась на ангела. Видимо, он заметил это, так как встал, подошел ближе и уже очень серьезным тоном и даже с грустью сказал:

- Прости меня за непонятные слова, но это была не шутка и не издевательство. Просто в мире есть столько непостижимых вещей, что и мне, ангелу, известна только маленькая их толика, - потом помолчал, раздумывая, говорить или нет, и все же решился. – Над всем вашим, впрочем, как и нашим, миром нависла страшная беда, и все ангелы сбились с ног или с крыльев, в общем, с чего там у них есть, пытаясь спасти ситуацию, но пока не находят решения…

Он огорченно вздохнул и добавил:

- Так что учись, Лэя! Может, и твои волшебные способности пригодятся. Как знать, не придется ли тебе еще спасать нас, а не нам тебя. Извини, но сейчас не могу большего рассказать.

Лэя, как и ее родители, молчала, не зная, что и сказать. Вываленная ангелом на их головы информация была настолько серьезна, что все их проблемы показались мелким копошением насекомых за мгновение перед надвигающейся на них подошвой сапога. Видя, что переборщил, Арсен попытался скрасить ситуацию и отвлечь собеседников:

- И все же мы не теряем надежды. Не теряйте и вы. Лэя, я повторяю: учись, прочти книги по истории инквизиции. Главное, пойми: ведьма может оказаться надеждой этого мира, вместо того, чтобы быть тем проклятым существом, которым объявила ее инквизиция.

Лэе вдруг вспомнился монах, которого она сожгла. Ее лицо передернулось от страшного воспоминания. Она даже заплакала и прошептала:

- Арсен, я убила сэйла! Я сожгла живьем того монаха, который казнил папу с мамой.

- Знаю… это неприятно, конечно, но ты была не в себе и не контролировала свои поступки. Да и он, надо сказать, заслужил такое возмездие за свою долгую карьеру... Вообще-то, это интересный случай, – вдруг улыбнулся ангел. – Ты знаешь, что своим поступком, сняла с его души огромный груз, и он не угодил в ад, который уже его наверняка поджидал.

- Как это? - удивилась Лэя.

- Несмотря на то, что он отправил к нам много прекрасных юных созданий, сжигая их на кострах, монах был, как это ни странно, совестливым человеком.

- Да, я заметил, что ему в тягость его работа, - поддакнул отец. – Шиами даже отправил нас на небеса до того, как огонь начал терзать нашу плоть, тем самым, ослабив мучения. Действительно, если и есть в инквизиции достойные сэйлы, то это был один из таких.

- Так вот, убив его, когда он особенно остро осознавал свою вину, ты сняла часть грехов, отягощавших душу. Вот и получается, что он должен быть тебе благодарен за освобождение от адских мук. Никогда не знаешь, как может повернуться судьба. Ты винила себя, а оказалась его последним шансом… Ну что, полегчало? - ангел с заботой и нежностью взглянул на несколько воспрявшую духом Лэю.

- Да, я поняла: надо просто принять все эти обстоятельства, как данность, и постараться разобраться во всем, в чем смогу.

- Ты, дочка, пожалуй, скоро оставишь своих родителей далеко позади по своим знаниям и талантам, - гордясь за нее, воскликнул отец.

- Как это и должно быть, - подытожил ангел.

- А можно, мы покажем Лэе нашу небесную долину? - спросила мама ангела.

- Ну, если вы уже обсудили самые главные дела, то можно попробовать. Только не удивляйтесь, если она исчезнет посреди экскурсии. По-моему, Лэя и так уже здесь довольно долго задерживается, - махнул рукой ангел, и они очутились в такой же долине, что была на Сэйларе. Девушка не могла поверить, что это другое место, настолько здесь все располагалось точно, как и в реальной долине. Даже дом был копией того, в котором она жила.

Они гуляли по берегу озера, когда Лэя все-таки выскользнула из небесной жизни и вернулась в реальность, проснувшись от теплого прикосновения утреннего солнца, настойчиво заглядывающего в окошко.

Следующие дни прошли в трудных поисках истины среди множества противоречивых текстов. Лэя даже научилась, как нужно было отбрасывать в книгах бахвальства и восхваления заинтересованной стороны. Некоторые тексты сплошь состояли из такого хвастовства и вранья. Но почти всегда находилась хотя бы крупица правды, которая была неудобна автору, но и не упомянуть о которой, тот не мог из-за остатков совести. Единственным критерием выяснения истины была сравнение данных, приведенных в разных источниках.

Ей все же удалось кое-что выяснить. Так, например, хождение к центру страны Высоких Горизонтов всегда запрещалось религией еще задолго до прихода последнего мессии. Инквизиция же возвела этот завет в абсолют и совершала туда походы Святого огня, уничтожая колдунов и ведьм. Кроме того, они регулярно прочесывали округу предгорий, вылавливая всех новеньких ведьм и сжигая их вместе с целыми семьями на святых кострах, наподобие того, как сожгли мессию.

Для поиска ведьм они держали специальных монахов - нюхачей, которые могли почувствовать ведьму или колдуна на небольшом расстоянии. Теперь Лэя знала, кто был сожженный ею сэйл. Это был слабенький колдун, монах-нюхач. То-то она почувствовала его мысли перед смертью – ведь они с ним были одного поля ягоды.

Иногда девушке удавалось во сне говорить с мамой или папой, но путешествовать в астрале она больше не смогла ни разу. Они так и продолжали жить в доме, втроем с Ликой и Заром. Хлюп с Лином постоянно кочевали, то ночуя в доме у Лэи, то у Илаира. Все были заняты делами, Зар совершенствовал свои боевые умения, Лика следила за хозяйством, а Лэя все так же нагружала свою голову в библиотеке, только иногда присоединяясь к разучиванию физических или боевых упражнений или к сборам лесных даров.

***

Наступал конец периода черных ночей. Красная маленькая луна Зела, убегая за горизонт, почти не светила по ночам, а большая желтая Дала еще не появилась. Ночи стали совсем черными. Лика с Заром готовились к звездному рассвету. Это восхитительное зрелище должно было произойти первый раз сегодня. Это особенная ночь, случающаяся один раз в году. В эту ночь девушки гадали на возлюбленных, а юноши часто делали предложения своим суженным. Во всяком случае, ни один уважающий себя молодой сэйл не упускал случая провести это время на природе, всю ночь ожидая звездного рассвета.

Не всегда эта ночь удавалась, иногда испорченная тучами, а то и дождем. Но в этом случае праздник переносили на сутки или двое – ведь звездные рассветы, однажды начавшись, повторялись каждую ночь, приходя все раньше, пока, в конце концов, не начинались сразу после заката солнца. Однако, всю ценность имел именно первый звездный рассвет, так как он наступал после нескольких месяцев удручающе темных ночей и ждать его приходилось почти до утра. В этом году эта ночь должна быть особенная, так как она еще будет и безлунной, что бывало очень редко – раз в несколько лет.

Пока Лэя с утра сражалась в непролазных дебрях древних и современных рукописных и печатных творений, Лика с Заром уже вели бурную подготовку к самой волшебной ночи в году. Зар нашел лучшее место для наблюдения: небольшую лужайку на берегу озера, с которой открывалась гладь воды в восточном направлении – откуда приходят рассветы. Он приготовил очаг из камней, чтобы можно было без труда разместить шампуры с закусками, и сиденья из бревен, а так же заготовил гору дров.

Лика суетилась, готовя закуски, питье, и самое важное, необходимые вещи для гадания. Если им повезет, то они смогут ворожить самым верным способом – на глади воды. Чем больше водная поверхность, тем лучше, так что озеро было идеальным местом для этого гадания. Единственно, в чем им нужна была удача, чтобы ночью не было никакого ветра. Для волшбы нужно водяное зеркало. Лика пошла на берег посмотреть, где Зар выбрал место для ночевки. Оно было идеальным, но гадания они должны проводить с Лэей одни где-нибудь в стороне. Пройдя чуть дальше по берегу, девушка заметила немного выступающий в озеро мысок, свободный от деревьев. «Вот лучшее место. Костер, как и подглядывающие взгляды, не будут мешать. А здесь можно будет поставить свечи». - удовлетворенно решила Лика, заметив пару камней, выступающих из воды.

К вечеру и Лэя присоединилась к суете сборов, хотя почти все уже было готово. Так что она только сходила на берег, чтобы осмотреть место ночевки, и проверила, что из провианта было заготовлено. Главной проблемой было избавиться от суетливой компании Лина и Хлюпа. И если с Лином помогли справиться его родители, то лонка все же пришлось взять с собой. С другой стороны, он был более управляемый, так как ни за что не стал бы специально огорчать хозяйку. Заподозрив вечером, что молодежь ведет какие-то сборы, он хвостом стал ходить за Лэей, бурча про себя: «Вот, всегда так, как что-нибудь интересное, так сразу и не нужен, а как учиться, так сразу Хлюп», - и от волнения всюду, куда надо и не надо, вставлял свое «однако». Затем, совсем расстроившись, начал дергать хозяйку за подол платья и клянчить:

- Лэя, ты меня любишь? Ну скажи, куда вы собираетесь? Я же старше тебя. Ну почему ты меня обижаешь?

Лэя наконец не выдержала:

- А ты не скажешь Лину? Учти, если ты пойдешь с нами, то никаких проказ и полное послушание! Ты согласен?

- Да! Да! - сразу стал приплясывать от восторга мохнатый малыш. - Ничего не скажу, однако. Буду слушаться.

- Ну, хорошо! Ты принят в компанию, только молчок до заката солнца, - Лэя обняла довольного плюшевого шалуна, и тот припустил вприпрыжку вокруг двора.

Тем временем солнце уже почти коснулось дальних гор, и настала пора выходить к озеру. Все собрались внизу: Зар с заплечным мешком, набитым запасами провизии, Лика тоже с заплечной сумкой. Лэя прихватила несколько пледов, на случай, если станет прохладно, а Хлюп вооружился своим кинжалом и каким-то, только ему нужным, барахлом. Осмотрев всю компанию, Зар кивнул и первый пошел к приготовленному месту.

Когда они расположились у костра, солнце как раз скрывалось за горами, и с разведением костра не следовало медлить, а то скоро нельзя будет ничего разглядеть. Зар умело смочил кусочек коры земляным маслом из маленькой бутылочки и высек искру кремневой зажигалкой. Масло весело вспыхнуло, и парень быстро сунул горящую кору под уже заранее приготовленную растопку. Скоро огонь весело заплясал на подкинутых сучьях. Лэя, удовлетворенно хмыкнув, пошла к воде и вгляделась в озерную гладь.

- Кажется, нам сегодня очень везет, - девушка показала на убегающую за солнцем Зелу. - Мало что ночь безлунная, так еще и погода теплая, как и вода. Так что, тумана не должно быть.

- И туч пока не видно, - радостно согласилась Лика.

- А какое красивое озеро во время заката! - заметил Зар, наконец, отойдя от костра и присоединившись к любующимся пейзажем девушкам.

Озеро отражало розовеющие горы на севере, окрашенные красным светом заката. Справа уже входила в свои владения ночь, скрывая дальний восточный берег. Слева красно-лиловый закат быстро затухал после ухода солнца за горизонт. Поверхность озера продолжала темнеть, и только розовые вершины контрастно вырисовывались в черноте воды. Наконец, даже последние сполохи заката затухли, оставив только тоненькую розоватую изломленную ниточку, а пурпурный серп Зелы спешил к горизонту, догоняя солнце в его вечном пути.

Все вернулись к костру. Их ждала впереди долгая ночь рассказов, шуток, мечтаний и ожидания чуда. Сначала суетились, располагаясь на импровизированных сиденьях. Зар указал Лэе на ее место. Девушка засмеялась:

- Ну ты мне тут трон соорудил – прямо как королеве.

- Нет, как принцессе! – довольно заявил Зар. – Попробуй, откажись.

Лэя прикусила язык. И в самом деле – нечего сказать. Она вдруг ясно ощутила одну вещь:

- Спасибо вам ребята, за то, что вы не помните, что я принцесса. Я тоже об этом с вами забываю. Как это было бы ужасно, если бы все вокруг ко мне относились, как какому-то величеству, - она даже передернулась от такой перспективы.

- Довольно о грустном, - пошутила Лика. – Давайте, лучше разберем провиант.

Все радостно накинулись на вещмешок, принесенный Заром, и оттуда быстро появились железные шампуры, овощи для запекания, соль, маринованное и порезанное мясо и даже бутылочка вина.

- Эй, Лике нельзя – маленькая еще! – немного возмутилась Лэя на такую инициативу Зара.

- Зато мне можно! - сразу заявил суетящийся вокруг Хлюп.

- Да что ты, здесь всего-то – понюхать только каждому достанется, - рассмеялся Зар. – И потом, всегда жить по правилам невыносимо скучно. Так что, давайте, малость схулиганим.

- Ладно, – нехотя согласилась Лэя. – Займемся спаиванием младенцев…

- Кто это здесь младенец? – тут же возмутилась Лика.

Потом Зар нанизывал мясо на шампуры, а Лика устанавливала их рядом с пламенем запекаться. Лэя резала овощи и подавала Зару, который насаживал их между кусками мяса. Хлюп бегал вокруг по кустам и отгонял невидимых и не существующих чудищ. Наконец, мясо потихоньку пеклось у костра, а все устроились на местах, и настало время разговоров. Теперь лонк взял ситуацию в свои крепкие мохнатые руки: он мог рассказывать, не замолкая, о каждом мгновении прошлого дня, месяца или года. Всем другим приходилось его притормаживать, чтобы вставить свое слово в разговор.

Потом подоспело мясо с овощами, и они устроили маленький пир с вином и произнесением тостов. После чего, наевшегося Хлюпа начало явно клонить ко сну. Сначала он устроился поудобней набок, завернувшись в плед и прислонясь головой к Лэиному «трону», чтобы слушать разговоры, но через несколько минут и пару невразумительных фраз, спутники заметили, что мохнатый компаньон уже тихонько посапывает, видя сладкие сны. Лэя заботливо подоткнула ему плед и сказала:

- Ну, теперь и другие смогут поговорить. У Хлюпа замечательно крепкий сон – для несения караула он явно непригоден.

Разговор зашел, как и зачастую у молодежи, о планах на будущее. Каждый мечтал о своем. Зар хотел когда-нибудь стать настоящим воином, командиром отряда или даже полководцем. Лэя со вздохом усомнилась в ценностях военной карьеры:

- Неужели даже ради самой высокой цели достойно убивать сэйлов? По-моему нет ничего ценнее в жизни, чем сама жизнь. А распоряжаться чужими жизнями нам никто не давал права, - грустно рассуждала девушка.

- Но не все так считают, - возразил Зар. - И мой долг защищать тех, кто нуждается в защите.

- Да, ты прав, мир жесток. Но вспомни свои слова, когда кто-нибудь прикажет тебе нападать на беззащитных.

- Я буду служить только тебе, а ты никогда такого не прикажешь.

- Но я не собираюсь заводить полки и штурмовать неприятеля, - возразила Лэя.

- Значит, и я не буду. Однако никогда не надо зарекаться.

Потом в затихший разговор вступила Лика:

- А я мечтаю выйти замуж за великого война или ученого. Главное, чтобы он был добрый и красивый.

- И богатый! - подхватил Зар, подтрунивая над сестричкой.

- Ну и богатый. Чем плохо? Но это не главное, - немного обиделась Лика.

- Ладно вам ссориться, не надо портить такую хорошую ночь, - рассмеялась Лэя.

А ночь незаметно перевалила на утреннюю половину. Лика вскочила и побежала по естественной надобности в кустики. Лэя тоже встала и подошла к самой воде. От заката не осталось и следа. Перед ней висела черной стеной непроницаемая темнота – ни единого огонька ни на небе, ни на воде. Только на поверхности воды чуть-чуть мерцали легкие блики отсвета костра, оставшегося за спиной. Вдруг Лэя увидела справа, на уровне воды желто-зеленоватое свечение. Она, осторожно, на ощупь, двинулась по узенькой тропинке вдоль берега. Через пару десятков шагов Лэя нашла то, что светилось в темноте. Это был светлячок – большущий жук с ярко светящимся брюшком. Она осторожно взяла его на ладонь так, что тот даже не подумал убегать.

Стоя у воды, Лэя замерла, очарованная призрачностью окружающей природы. Темная гладь воды отражала освещенные костром деревья, переливаясь тенями в такт со сполохами огня. Костер мерцал, еле пробиваясь светом сквозь стволы деревьев. Она осторожно двинулась обратно и вдруг испуганно застыла. Перед ней, среди ветвей, заслоняя отсветы далекого костра, вырисовался темный силуэт.

- Лэя! - услышала она знакомый голос и вздохнула с облегчением.

- Ох, и напугал же ты меня! - засмеялась девушка.

- Лэя… - опять повторил Зар. В его голос немного дрожал, как от волнения.

- Что, Зар? - уже серьезно и заботливо спросила Лэя и, как бы помогая тому выговориться, добавила. – Ты хотел что-то сказать мне?

- Ты знаешь... этой ночью юноши делают предложения своим возлюбленным…

Лэя напряглась. Она ждала этого разговора. То время, когда они считали друг друга только братом и сестрой безвозвратно прошло. У них было много общего. Девушка знала, что если бы она захотела принадлежать Зару, то ее не остановило бы то, что он оказался ее слугой. Ей глубоко наплевать на придворные порядки, и она любила Зара, как брата. Радовалась его успехам в постижении воинских наук и физического совершенства. Она и сама была сторонницей таких упражнений, понимая, что в жизни вполне могло пригодиться и владение оружием, и хорошая физическая форма. Но в последнее время она все острее чувствовала пропасть, начинающую их разделять.

Отношения оставались прежними. Дело было в другом – в их разном отношении к жизни. Зар оставался по-детски прямолинеен, деля мир на черное и белое, размахивая мечом и радуясь своим физическим достижениям. Лэя стала замечать, что может читать на его лице все чувства и мысли, как в открытой книге. А ей хотелось общения с кем-то, кто смог бы глубоко думать и чувствовать – с таким, как ее отец. Может быть, в этом были виноваты ужасные события недавнего прошлого, а может, Лэя повзрослела и по-новому оценивала все в жизни.

И еще одно чувство вклинилось между ней и Заром. Он ждал приказов и был готов приказывать сам. Лэя же не выносила приказов и ей противело их отдавать. Эта внутренняя свобода ставила ее на совершенно другой уровень восприятия мира, и она чувствовала, что может связать свою жизнь только с таким же внутренне свободным сэйлом. Тем не менее, ей страшно не хотелось огорчать Зара – все-таки он был ей, как родной брат.

- Да знаю… - тихо и немного грустно ответила Лэя. – Знаешь, ты мне всю жизнь был старшим братом.

Зар почувствовал оттенок легкой печали в голосе Лэи и, к счастью, понял, что сердце девушки не отзовется на его чувства. Он взял ее руку и тихо произнес:

- Я знаю… чувствую, что мне не достичь высоты твоей души. Я… не прошу тебя выйти замуж за меня. Но никто мне не запретит назвать тебя своей любимой. Просто знай, что я буду служить тебе всегда, не требуя ничего взамен.

- Спасибо, ты понимаешь меня, - Лэя расчувствовавшись, обняла Зара и поцеловала его в щеку. – Прости, что не могу ответить тебе взаимностью. Твоя любовь, это первый шаг к свободе. Сделай еще второй. Постарайся относиться к сэйлам так же хорошо, как хотелось бы, чтобы они относились к тебе. Может, тебе станет труднее наносить удары, но тогда ты будешь получать гораздо большее удовольствие от побед. Особенно от побед над самим собой.

- Я не понимаю… - смущенно вымолвил Зар.

- Сейчас и не надо... просто запомни. Но я надеюсь, постепенно, ты сможешь стать свободным. Научись уважать всех вокруг тебя, особенно тех, кто слабее, глупее или имеет меньше власти.

- Хорошо, спасибо за теплые слова, моя принцесса, - грустно согласился Зар и, взяв ее за руку, повел к костру.

- Ой, я же светлячка нашла, - вспомнила вдруг Лэя, раскрывая руку и показывая Зару несчастное, забытое и полузадушенное насекомое. Но светлячок не сдавался, и продолжал ярко светить в темноте.

- И правда, светлячок! Не так уж часто их встретишь, - обрадовано воскликнул Зар и крикнул сестре. - Лика, иди сюда! Лэя светлячка нашла.

Лэя была благодарна насекомому, так удачно разрядившему обстановку после сложного выяснения отношений. Лика страшно обрадовалась насекомому. Она еще никогда не видела таких больших светящихся жучков. Рассмотрев своего пленника, молодежь решила отпустить его на волю, и все вернулись к костру продолжать долгие посиделки.

Когда до рассвета оставалось час-полтора, Лика вдруг встала и, подойдя к Лэе, зашептала ей на ухо:

- Лэечка, милая, только пообещай мне, что не откажешь…

- В чем?

- Ну пообещай, а потом я скажу. В этом ничего плохого нет, - клянчила Лика.

- Ну хорошо, обещаю, - начиная догадываться, о чем будет просьба, согласилась Лэя. Она прекрасно знала, что в эту ночь можно увидеть своего суженного, однако почему-то она опасалась раньше гадать. Но сейчас, после всех событий, случившихся с ней, чего еще бояться? Она сама не очень знала, как проводить гадания, да и было много разных способов ворожбы, но раз рядом нашелся «специалист», то почему бы и не поучаствовать?

- У меня уже все готово! - радостно продолжала нашептывать Лика. – Значит, ты согласна?

- Сначала скажи, на что ты меня подбиваешь? А то мне кажется, что тебе самой страшновато, – смеялась Лэя.

- И так же ясно. Пойдем гадать! - Лика уже вскочила, схватив Лэю за руку, но, вспомнив о брате, обернулась и предупредила. - А ты, только попробуй подсматривать!

- Дорогая, если я даже и подсмотрел бы за тобой, то у меня есть все-таки совесть, не подсматривать за принцессами, - усмехнулся Зар, покачав головой. - Идите быстрее, а то самое лучшее время упустите.

Лэя не стала сопротивляться и послушно пошла за девушкой налево вдоль берега. Та прихватила толстый смолистый сук, ярко освещающий путь. По дороге Лика начала инструктаж:

- Такой темной ночи перед звездным рассветом может не быть несколько лет. Мы наверняка должны что-то увидеть – смотри, какая тишина стоит. Да еще если ты со своими способностями поможешь.

- Ой, не знаю, хорошо это или нет. Монахи гадание не поощряют, - решила немножко поворчать Лэя.

- Тебе ли попов да монахов бояться? И потом, им всякие заветы и пророчества делать можно, а нам даже на себя погадать нельзя? Несправедливо как-то.

- Ладно, чего это я, сторонником своих гонителей сделалась? – смеясь, согласилась, Лэя. - Интересно, получится у нас что-нибудь или нет?

- Обязательно должно получиться – сейчас все сходится самым лучшим образом.

Пока они так переговаривались, Лика привела Лэю к намеченному месту.

- Держи! - сказала она Лэе, вручив ей гаснущий сучок. - Нужно скорее зажечь свечи, пока наш факел не потух.

Она достала несколько свечей и стала зажигать одну от другой, втыкая их широким полукругом вокруг одной точки на берегу. Две последние она закрепила на дощечках, зажгла и, зайдя в воду, поставила их на камни слева и справа впереди от центра полукруга, находящегося у самой кромки воды.

Лэя зачарованно наблюдала за огненным кругом. Две последних свечи почти замыкали его, оставляя на воде темный проход между собой. Они отражались, мерцая в воде и создавая иллюзию полета над зеркальной поверхностью. Лика почему-то шепотом, волнуясь, сказала:

- Брось факел, он будет мешать. Я попробую первой – встану в центр круга и буду читать заговор, а ты стой рядом и мысленно помогай мне увидеть то, что отразится в воде между тех двух свечей.

Встав лицом к воде, она взяла две зеленые ветви хвойного куста, вытянула вперед руки и стала напевать тихим голосом:

Тихая вода

Звонкая слеза

Отразись как в зеркале

Тайная судьба

Черная вода

Яркая свеча

Милый мой неведомый

Покажись сюда

Звездный свет над водами

Серебристой мглой

Незнакомец суженый

Встань передо мной

Лэя заворожено смотрела, как в мерцающих на воде отблесках света стал вырисовываться какой-то силуэт. Лика продолжала медленно повторять строки, и они обе вглядывались в изображение. Лэя ощутила, что ее желание рассмотреть этот образ начало усиливать его и насыщать красками, пока, наконец, они не увидели, отражающегося, как в зеркале, молодого, красивого, одетого в парадный придворный мундир сэйла. Лика вскрикнула в радостном удивлении и немного оступилась. По воде побежала легкая рябь, стирая изображение…

Лика бросилась к Лэе в объятия, радостно шепча:

- Какой красавец! Он наверно военный или какой-то придворный.

- Поздравляю! Как хорошо получилось. Не зря старалась, - поздравляла ее Лэя.

- Это ты помогла. Я даже не слышала, чтобы кто-нибудь так мог суженого увидеть. Теперь твоя очередь. Надо спешить - скоро рассвет. У тебя должно еще лучше получиться, ты старше и тебе не так долго до замужества, как мне.

Лэя почувствовала, как от страха слегка сжалось сердце. Потом подумала, что она изрядная трусиха, раз эта девочка не побоялась… Она взяла ветви из рук Лики и встала на то же место.

- Вытяни руки с ветвями и пытайся разглядеть свое отражение под ногами, а потом, как бы вытягивай его перед собой в полный рост. Это и будет твой суженый. А я буду читать заговор.

Лика начала напевно произносить заклинание. Лэя всматривалась в мерцающее отражение вытянутых рук с ветвями, пытаясь мысленно поймать его и вытянуть в длину. А в голове кружились стихи напеваемые Ликой. Вдруг она почувствовала, как изображение удалось «ухватить». Она стала его «подымать» от себя и картина начала меняться. Видение плыло, пока вдруг не сфокусировалось, показав в полный рост Зара. Лэино сердце упало: «Неужели она все-таки выйдет за него?» Но изображение потекло дальше, пока опять не сфокусировалось и стало четким…

Лэя озадаченно уставилась на «это». Лика тоже остановилась на полуслове, со страхом всматриваясь в воду. На них смотрел какой-то больной и очень странно одетый сэйл, или не сэйл вовсе. Неприятное, абсолютно голое, бледное лицо. Можно сказать отвратительные, бесшерстные, искореженные складками круглые уши. Коренастая фигура. Но маленькие глаза с круглыми зрачками смотрели внимательно и открыто. Этот взгляд чем-то приковывал внимание Лэи. В нем читался ум в сочетании с независимостью, что создавало ощущение внутренней силы.

«Это не сэйл! - поняла Лэя: Но это и не лонк. Такому взгляду позавидовал бы любой житель Сэйлара, если бы только понимал его открытость. Кто же это тогда?» - мысли лихорадочно метались в голове, пока она внимательно разглядывала неправдоподобно четкое изображение. Сбоку послышался всхлип. Лика, видимо, не могла больше наблюдать это зрелище. Лэя на секунду обернулась, проверить, все ли с той в порядке. Девочка, закрыв глаза, плакала то ли от страха, то ли жалея Лэю. Повернувшись обратно, девушка увидела только черноту озера…

Почему-то Лэя не расстроилась. Видимо, этот взгляд незнакомца настолько заворожил ее, что она как-то не заметила остального уродства этого… не ведомо кого. Она подошла к Лике, обняла за плечи и утешительно сказала:

- Не обращай внимания! Я же ненормальная. Видела, сначала было изображение Зара. Так что ж мне теперь за двоих сразу замуж идти? Хороши женихи: один – слуга, другой – урод! - немного наигранно засмеялась Лэя. Это подействовало, и Лика перестала хныкать. – А теперь, собираем свечки и бежим к Зару, а то прозеваем рассвет. Да! И ни слова брату, а то он размечтается, о чем не нужно… и вообще – никому ни слова.

Они быстренько подобрали весь мусор и поспешили к костру. Зар встретил их заинтересованно-вопросительным взглядом. Не давая Лике болтнуть лишнего, Лэя сразу отрапортовала:

- Ну, готовьте приданное! Лике такой кавалер придворный показался – пальчики оближешь!

- Правда? - обрадовано переспросил Зар, и напряженным голосом спросил. - А кто у тебя?

- Не поверишь! – весело отмахнулась Лэя. – Плохо ведьмой быть. Такая чушь шла! Изображения все время менялись… какие-то уроды. В жизни замуж за таких не пошла бы!

- Ну и ну! – только хмыкнул Зар, не зная верить или нет. – Лика, неужели, правда?

Лика только часто закивала и выдохнула:

- Правда, уроды. Жуть просто! Я даже глаза закрыла от страха.

- Ладно болтать, рассвет не прозевать бы, - прервала обсуждение ее гаданий Лэя.

- Давайте, тогда по кружечке сандры и пойдем на берег смотреть, - согласился Зар.

Больше в костер дров не подкладывали, чтобы свет не мешал разглядывать первые признаки звездного рассвета. Через полчаса Зар заметил легкое просветление на востоке. Лэя разбудила Хлюпа, и они все вышли на кромку берега, встав рядком и затаив дыхание.

На востоке стала видна линия горизонта. Постепенно, небо над ним светлело холодным, чистым, серебристым светом. Но вот раздался общий вздох – на горизонте появилось две тонких ярких белых полоски. Постепенно они, утолщаясь, слились в середине, образуя форму огромной серебристой птицы.

- Звездный орел! Он вернулся! – счастливо воскликнул Хлюп.

Спустя некоторое время, за большой птицей стало подыматься мощное серебристое сияние, и скоро, вся кромка неба стала усеяна яркой и густой россыпью звезд, которые отражались в зеркале воды, удваивая световой эффект. Вокруг стало светло, как при ранних сумерках. Хлюп бросился радостно обниматься и все последовали его примеру.

- К нам вернулись звездные ночи! Теперь будет красиво, однако! - ликовал Хлюп, и все радостно засмеялись такому искреннему выражению чувств.

- А ты чуть все не проспал, - пожурила его Лэя.

- Кто спал? Я не спал. Я только чуть-чуть прикорнул, однако. А ты сразу – спал, - возмущенно оправдывался Хлюп.

- Смотрите: второй рассвет! – опять привлек общее внимание к небу Зар.

Усыпанная серебром восточная кромка неба стала розоветь, а звезды стали гаснуть. Наконец, почти все звезды пропали, и появилось оранжевая кромка солнца.

- Ура-а! Вот и солнышко теплое! - восторженно запрыгал Хлюп.

Все с удовольствием подставили лица под ласковые оранжевые лучи. На этом и закончилась самая волшебная ночь в году, но никто не печалился, так как впереди их ждал теплый летний день …

ГЛАВА 4. СТРАННЫЕ СНЫ

Лето продолжало свое наступательное шествие по долине. Урожаи грибов и ягод радовали беженцев, а вода в озере становилась все теплее. Так что скучать не приходилось. Всем хватало и дел, и развлечений. Лэя все меньше занималась в библиотеке. Летняя пора звала на природу – луга, леса, озеро и горы манили ее, а мир книг все больше убеждал, что многие тайны так и останутся невыясненными из-за путаницы в головах их авторов. Лэе даже казалось, что, чем больше она пытается читать, тем дальше от истины уводят эти многоэтажные, высокопарные, ни на чем не основанные, рассуждения. Поэтому, она все больше помогала Илаиру и Зару на сенокосе, Лике - по дому, а с Хлюпом занималась сбором грибов и ловлей рыбы. И конечно же, она каждый день плавала в озере. Никогда еще ей не доводилось купаться в таком большом водоеме, и сейчас она наверстывала упущенное, делая далекие заплывы, чем частенько расстраивала Хлюпа и других свидетелей ее безрассудства.

- Вот уж, делать нечего, как только мокнуть в этой воде, однако. Ну чего ты в ней нашла? Там даже рыбы жить не хотят, - бурчал любимый лонк, нервничая в очередной раз, когда она возвращалась с заплыва.

- Как, не хотят? - удивленно смеялась Лэя, выходя из воды.

- Я знаю! Там же темно и сыро. Рыбы просто не умеют жить на суше, вот им и приходится сидеть в воде, однако, – развивал свою философию, маленький мыслитель. – А что ты там делаешь? Никому не понятно.

Нелады Хлюпа с водой было невозможно исправить. Врожденные инстинкты ничем не выкорчуешь. Однажды Лэе пришла в голову одна мысль. Она давно мечтала опробовать свои колдовские способности, но это было невозможно в деревне. А сейчас все окружающие знали о ее способностях, и ничто не мешало потренироваться. Ведь это могло оказаться очень полезным в будущем. Девушка встала по грудь в воде и хитро посмотрела на лонка, сидевшего в аккурат на середине мостков, сохраняя одинаково удаленную дистанцию до левого и правого края. Беспокойство за хозяйку гнало его на берег, но неприязнь к воде заставляла держаться на безопасном расстоянии от краев деревянного настила.

Пристально смотря на мохнатого малыша, Лэя, как бы, стала думать за него. Она представила себя Хлюпом и вызвала ощущение желания искупаться. Лонк, ничего не понимая, заерзал на месте, потом подошел к самому краю мостков и посмотрел на воду. Лэя, не отпуская взгляда, представила, как ему хочется прыгнуть в воду и проплыть к ней. Хлюп, набрав в грудь побольше воздуха и, крикнув что-то вроде «Хе-Хе-Хей!», прыгнул с мостков, подняв тучу брызг. Отчаянно молотя по воде руками и ногами, он довольно быстро добрался до хозяйки. Она радостно подхватила его под руки и крикнула:

- Получилось!

Видимо, она ненароком ослабила контроль, предавшись собственным мыслям, так как, буквально через мгновение, Хлюп заголосил:

- Ой, Лэя! Тону! - и в панике начал за нее хвататься.

Она засмеялась и опять взяла своего мохнатого непоседу под контроль, представив, как ему хорошо в воде. Он сразу успокоился и, уже довольный, барахтался, держась за ее руку. Так они, оба, счастливые, и выбрались на мостки. Только там Лэя окончательно «отпустила» лонка из под своей «опеки». Хлюп вдруг недоуменно и брезгливо посмотрел на свою мокрую шкуру, жалобно спросил:

- Это что? - и начал рыдать.

Лэе стало стыдно. Она, бросившись с полотенцем к своему верному другу, стала его успокаивать:

- Прости, миленький! Это я, глупая, над тобой пошутила. Думала, ты купаться полюбишь, - Она обнимала и заодно вытирала намокшую шерсть малыша. «Да, пожалуй, с такой толстой шкурой ему сохнуть полдня придется», - уже виновато призналась себе девушка.

- Я что, в воду упал? Я не помню! - почти в панике спрашивал Хлюп.

- Нет, успокойся! Это я виновата. Я внушила тебе, и ты стал купаться - тебе очень нравилось.

- Но я не люблю купаться, - продолжал хныкать лонк.

Лэя поняла, что ничего не сможет толком объяснить расстроенному малышу, и просто сказала:

- Это я тебя в воду затащила, но ты ничего не бойся – я больше никогда тебя в воду не потащу. Хорошо?

- Хорошо! – сразу стал успокаиваться Хлюп. Это ему было легче понять.

Инцидент был улажен, но это заставило Лэю задуматься: «До каких же границ достигают ее способности внушать? Надо попробовать на других, но осторожно, чтобы не травмировать ни чью психику».

Следующий опыт она поставила на Лике, когда они ходили за ягодами. Шагая впереди, Лэя заметила одну полянку полную спелых плодов, красневших на маленьких кустиках. Она постаралась ярко вообразить, что на поляне вообще ничего нет. И действительно, через мгновение поляна зеленела девственной листвой. Идущая позади подружка, так и прошла поляну, ничего не заметив. Лэя повернулась к ней и попросила обернуться и посмотреть, нет ли на поляне ягод. Лика послушно посмотрела за спину, и вопросительно взглянула:

- Зачем, спрашиваешь? Ничего же не было.

Лэя сняла с поляны наваждение и кусты снова заалели сочным урожаем. Лика была поражена своей «невнимательностью», а когда поняла, что это дело рук ее подружки сумела сходу задать правильные вопросы, заставив Лэю хорошенько задуматься:

- Погоди, так ты сама эти ягоды наколдовываешь или наоборот, спрятала от меня? Или просто делаешь так, чтобы мне показалось?

- Ну, этого я и сама точно не знаю. Помню только, что когда-то в детстве сумела внушить Хлюпу и себе, что у меня шикарные грибы, а на самом деле были какие-то поганки. Сейчас, скорее всего, я тебе тоже внушила, что ничего нет, - рассуждала Лэя, решив провести несколько экспериментов.

Она задумалась, как же отличить, меняет ли она окружающие вещи или просто внушает что-то себе и другим в каждый отдельный момент? Ведь, когда она сожгла монаха, тот сгорел не понарошку. И как самой избегать самовнушения, жертвой которого она легко могла стать? Ягоды могли оказаться хорошей проверкой.

В результате этих раздумий спустя час у них с Ликой были две корзинки, наполненные ягодами с настоящих и придуманных кустов. Чтобы не влиять на чистоту опыта, Лэя пошла в библиотеку, продолжать поиск крупиц знаний в болоте древних и не очень измышлений, а Лика отнесла корзинки Зару – на пробу. Тот с удовольствием приложился к лесному деликатесу и, хитро улыбнувшись, вынес только одно суждение:

- Дай еще попробовать, а то что-то не могу отличить.

- Ты, давай, не придуривайся, а скажи, какие вкуснее? – потребовала ясного ответа сестра.

- Да все вкусные. Только мало, - уже просто клянчил Зар.

- Все! Опыт завершен. – строго прикрикнула на облизывающегося брата Лика. – Значит, ты не видишь никакой разницы в этих корзинках?

- Нет, конечно. А какая разница должна быть?

- Да никакой, просто они были собраны в разных местах, - наполовину говорила правду, наполовину врала Лика. – Ладно, я их до завтра уберу на холод, а то сейчас других дел полно.

Но, оказалось, что опыт на этом не закончился. Самая большая неожиданность ждала Лику на следующий день, когда она с утра решила заняться ягодами и сварить из них варенье. Зайдя в холодный подвал, где они хранили еду, она обнаружила одну корзину пустой. Это была именно та, в которой находился «наколдованный» урожай. Не веря глазам, Лика схватила корзинки и выскочила во двор. Наткнувшись там на Зара, она сразу напустилась на него:

- Ты чего все ягоды слопал?

- Да ты что? С такого количества только понос заработаешь. Да и больно нужно по погребам лазать, как мальчишка! – немного обиженно воскликнул Зар.

- Правда, не ты? - прищурившись, оценивающе рассматривала брата девчонка.

- Да не я! Сколько тебе говорить? - отмахнулся от нее Зар. - Спроси лучше Хлюпа. Может он умял?

Дальнейшие выяснения ни к чему не привели, так как лонк вообще не ел ягод. В итоге Лика вскоре стояла с пустой корзинкой на втором этаже и расстроенно показывала ее Лэе:

- Вот! Смотри – наколдованные ягоды пропали…

Та озадаченно заглянула в корзинки и задала очевидный вопрос:

- Кто-то полакомился?

Лика только отрицательно мотала головой, зажмурив глаза. До Лэи стал доходить весь парадокс ситуации.

- Так что же, Зар наелся ягод, которые потом у него в животе пропали? – ужасаясь содеянному, спросила Лэя.

Действительно, получалось, что она могла создавать предметы, но они не жили долго и исчезали через некоторое время. Выяснения самочувствия бывшего кузена показали, что никакого побочного эффекта придуманные ягоды на организм юноши не оказали.

Вернувшись в библиотеку, Лэя не стала читать книги, а глубоко задумалась. Пора было делать первые выводы. Первое, что она могла – это внушать окружающим или себе, что они видят что-то другое, вместо того, что было на самом деле. Второе – она действительно могла создавать предметы или явления, но, по-видимому, они были короткоживущие, хотя в их реальности можн не сомневаться.

Надо было как-то проверить эти выводы, и лучше, проверить на себе. Лэе на глаза попалось яблоко, принесенное Ликой и лежащее на столе. Тут же пришла идея: надо «навыдумывать» себе еды и питаться до вечера только ею. Если это не настоящая еда, то она быстро проголодается или у нее разболится живот. Она зажмурила глаза и представила себе, что стол сервирован к обеду и на нем разнообразные яства...

Послышался звук падения какого-то предмета. Открыв глаза, она удовлетворенно кивнула: вместо книг, стол был уставлен посудой из фаянса и тонкого серебра, в которой был полный набор шикарных и разнообразных блюд. Лэя озадаченно вспомнила о книгах. Привстав, она нашла их упавшими за стол. Значит она «выпихнула» книги, когда придумала заполнить его едой. Сев на прежнее место, она придвинула к себе тарелку ароматного супа с дорогими специями и, набравшись смелости, приступила к трапезе…

Лика с Заром удивленно наблюдали за своей юной госпожой, когда она сначала отказалась есть обед, а потом и ужин, но спрашивать о причинах столь строгой диеты не решались. Хозяйке виднее, и потом, они догадывались по ее таинственному виду, что здесь что-то не так.

Вечером, Лэя опять с удовольствием наелась до отвала всяческих магических вкуснятин и чувствовала себя прекрасно, но под утро, проснулась от сосущей боли в желудке. Сначала испугавшись, что теперь заболеет или вообще умрет от своих опытов, девушка спустя мгновение поняла, что она просто страшно хочет есть. Она метнулась в библиотеку – стол для чтения книг был первозданно пуст. Все стало ясно. К утру вымышленная еда рассосалась, и организм не простил ей такого надувательства. Она, выбежав во двор и умывшись, радостная вернулась на кухню, заморить червячка. Лика уже накрывала на стол, и, видя, как Лэя схватила яблоко, засмеялась:

- Ну что, проголодалась? Не поделишься, что ты там за эксперименты ставила?

- Поделюсь! – шепелявя набитым ртом, охотно согласилась Лэя.

- Ладно, ешь яблоко, за столом расскажешь. Заодно и Зар узнает про твои способности.

За завтраком Лэя поведала о своих опытах, чем удивила и заинтересовала юношу. Он подал одну интересную мысль:

- Тебе надо понять, насколько большие объекты ты можешь создавать.

- А и правда, давай пойдем на улицу и я «выдумаю» гору, – обрадовалась Лэя.

- Только подальше от дома!

Через час они стояли на большом лугу и Лэя, закрыв глаза, представляла себе гору. Зар только изумленно вскрикнул. Оказывается, он не зарыл глаза и увидел, как прямо перед ними ниоткуда образовалась стена огромной скалы. Открыв глаза, Лэя увидела, как луг уперся в крутой гранитный склон.

«Не может быть, чтобы я могла «создать» такую громадину! Надо проверить, настоящая это гора или только всем нам кажется», - подумала Лэя. Чтобы проверить свою мысль, она попросила Лику не открывать глаз и, взяв девочку за руку, подвела к каменной стене. Затем приказала осторожно идти вперед, не открывая глаз. «Если гора настоящая, Лика упрется в нее, а если это только мой гипноз, то она не знает о препятствии и пройдет скалу насквозь» - рассуждала Лэя. Девочка послушно выполнила просьбу и, осторожно перебирая ногами, прошла сквозь «гранитную» стену. Лэя звонко засмеялась:

- Это гипноз!

Потом они начали экспериментировать насколько большой реально твердый холм может создать новоявленная волшебница. Лэя «придумала» холмик, и стала его «подращивать», а Зар каждый раз пробегал по нему, пока, наконец, холм не вырос в два роста Зара и он, при очередной пробежке, «утонул» в нем по колено, идя по старой поверхности.

- Все ясно! - крикнула Лэя Зару. - На большее я не способна.

- Не обязательно, - раздался за спиной голос Лики, с видом судьи рассматривавшей творение хозяйки маленькой горы. - Тебе надо попробовать что-нибудь не такое тяжелое создать.

- Точно! - обрадовалась Лэя. - Давайте, я дерево «сделаю» а вы пробуйте его на прочность.

Она представила себе небольшое деревце, которое, однако, было гораздо выше холма. Лика тут же подбежала к дереву и похлопала его ладошкой:

- Пойдет! Теперь побольше вырасти.

Лэя «стерла» очередное свое творение, «выдумав» на его месте огромное развесистое дерево с дуплом. Однако, оно не прошло испытание на прочность, оказавшись простой галлюцинацией.

- Ну, примерно, мои пределы ясны, - сделала вывод Лэя, но Зар не дал ей передохнуть и пристал со следующим предложением:

- Это были твердые предметы, а что насчет воды и огня?

- На счет огня, я как-то не сомневаюсь! - девушку передернуло от мрачного воспоминания.

- И все же, давай проверим, так сказать, в мирных целях? - Зар нашел большой засохший сук. - Вот, смотри, я положу его перед тобой, а ты попробуй зажечь.

Лэя закрыла глаза и почувствовала треск горящей древесины и тепло пламени. А ее друзья неустанно придумывали все новые опыты. Лика попросила ее «выстрелить» молнией не закрывая глаз, что волшебнице удалось со второй попытки. Потом Зар сказал, что не сомневается, что она может заставить их увидеть какую угодно большую тучу, но сможет ли она изобразить настоящий дождь? Лэя долго мысленно собиралась и, действительно, скоро с неба на них полил довольно сильный и вполне мокрый дождик. В конце концов, девушка почувствовала себя вконец опустошенной и взмолилась:

- Ой, вы, слуги мои верные! Пощадите свою принцессу, а то я тут, пока не помру, буду маршировать, выполняя ваши приказы, - устало улыбалась девушка.

Лика и Зар смутились, поняв, что загоняли Лэю своими просьбами, и бросились к ней с извинениями и предложениями помощи. Тем не менее, благодаря своим друзьям, она теперь знала о себе гораздо больше, чем раньше. За ужином они, довольные проведенными исследованиями, обсуждали результаты, когда в дом забежали Хлюп с Лином.

Малыши благополучно отсутствовали почти сутки, хулиганя в доме Илаира и его окрестностях, так что не мешали проведению опытов. При виде Хлюпа, Лэю посетила одна шальная идея, но ее она решила приберечь до завтра, невинно спросив мохнатого малыша, не сходить ли им на следующий день вдвоем за грибами. Очень помогло ее плану то, что никто больше на эту прогулку не увязался.

Назавтра они с лонком возвращались с леса довольные и счастливые, набрав много великолепных грибов. Немного не доходя до дома, Лэя попросила Хлюпа взять и ее корзинку, а сама побежала искупаться...

Зар мастерил оглобли для телеги, когда на двор зашел незнакомый мальчик лет семи-восьми с корзинками, полными грибов, и деловито протопал к крыльцу дома. Зар так и остался стоять с открытым от удивления ртом, не понимая, откуда в долине чужой молодой сэйл.

- Э-э! - только и сумел он оторопело протянуть. На что молодой сэйл по-мальчишески важно ответил:

- Зар, смотри, сколько я грибов нашел!

Зар совсем онемел. Выскочившая на незнакомый голос, Лика тоже замерла, наткнувшись на неизвестно откуда взявшегося мальчишку.

- Чего уставились, однако? - звонким голоском, уже обиженно спросил мальчик, а со стороны озера послышался заливистый смех приближающейся Лэи:

- Это вам за то, что меня вчера загоняли!

- Ты чего смеешься? Кто это? – спросил недоуменно Зар и вдруг, охнув, схватился за живот и покатился со смеху. – Ну, ты даешь! Всех провела!

Лика, еще некоторое время не понимая, смотрела то на смеющегося Зара, то на незнакомого мальчика. Наконец, до нее тоже дошло, и она, опершись на косяк двери, заразительно захохотала. Так что уже все трое от души веселились. Только мальчик, недоуменно оглядываясь по сторонам, вдруг бросил корзинки на крыльцо, и с плачем бросился в дом, крикнув:

- Всегда надо мной смеетесь, однако!

Лэя, охнув, помчалась за ним в дом. Лика с Заром кинулись следом и нашли рыдающего Хлюпа в объятиях хозяйки. Всем пришлось приложить немалые усилия, чтобы уговорить малыша, что они смеялись не над ним, а над собой и Лэиной шуткой. Но когда до лонка дошло, что хозяйка на несколько минут «превратила» его в сэйла, то он даже сам запросился еще попробовать, и дать ему посмотреть в зеркало. Это соответствовало далеко идущим планам Лэи, и она обрадовано, заговорщицким тоном предложила ребятам отвести «загримированного» под мальчика-сэйла хлюпа к дому Илаира.

- Я хочу проверить, действует ли мой гипноз на расстоянии, то есть, увидит ли Илаир Хлюпа или чужого мальчика?

Все заинтригованно принялись претворять в жизнь маленький проект, и спустя несколько минут Лика с Заром уже вели юного сэйла по дорожке к дому Илаира. Лэя же осталась ждать результатов эксперимента, поднявшись к себе в библиотеку.

Делегация вернулась где-то через час. Лэя с огорчением увидела из окна второго этажа идущего со всеми Хлюпа в обычном своем виде. «Значит, ничего не получилось», - расстроенно подумала она. Однако, по весело галдящим голосам, девушка поняла, что все же что-то интересное произошло.

Хлюп первый вошел и накинулся на Лэю:

- Ты почему меня обманула? Лин меня сразу узнал! Так не интересно, однако.

- Подожди Хлюп! - остановила его Лика. - Сам же хихикал, когда тебя мой папа не узнал.

- Подождите, - уже заинтригованно вступила в беседу Лэя. - Давайте, по порядку, и кто-нибудь один.

- Я все расскажу! - сразу ухватила инициативу в свои руки Лика. Зар только хмыкнул, насмехаясь над прыткостью сестры, но ничего не сказал. Бедного Хлюпа, естественно, даже не спросили. Так что девчонка единолично захватила роль рассказчика. – Ну, подходим мы, значит, к родительскому двору, а там, как раз, папа что-то делает. Вот смеху-то было!

- Да, если бы я на вас не шикнул вовремя, вы бы всю шутку своим смехом испортили! – вставил свой комментарий Зар.

- Подвели мы нового мальчика к папе, познакомиться, а отцу чуть худо не сделалось.

- Пожалуй, тут мы переборщили, - опять встрял Зар. – Пришлось сразу же объяснять, что это Хлюп, а мы все, вроде как загипнотизированные тобой.

- Ну, ты все испортил! – надулась на брата Лика. – Теперь сам рассказывай.

- Нет уж, раз вызвалась, то договаривай, - поддержала обидевшуюся девочку Лэя. - А ты Зар, будь добр, дай уж сестре рассказать интересную историю до конца.

- Да там и рассказывать больше нечего, - сокрушенно вздохнула Лика. – Папа маму сразу позвал. Она, конечно, тоже, как Хлюпа увидела, так чуть в обморок не упала от страха. Родители на охране долины совсем помешались.

- Лика! Они же о нас заботятся, – укорила Лэя подружку. – Нельзя родителей осуждать. Ты не понимаешь, что если один чужой здесь появится, то за ним, не заметишь, как и десяток придет.

- Так вот, папочка сразу маме и сказал, что это Хлюп, - продолжила Лика.

- Ну и молодцы, и Зар, и Илаир. Заботятся друг о друге и не пугают понапрасну.

- Потом, мы зашли в дом. Родители все Хлюпа рассматривали – пытались найти хоть что-то знакомое. А ему это надоело, и он побежал Лина разыскивать, чтобы того напугать. Но вскоре вернулся с братцем, чуть не весь зареванный… и опять стал выглядеть самим собой.

- Что же случилось? – спросила уже у Хлюпа Лэя.

- Да я побежал Лина искать, - весь расстроенный, малыш вспоминал свою неудачу. – Кричу ему: «Лин!» А он мне в ответ: «Хлюп!» Я его спрашиваю: «Как ему мой новый вид?» - но он не понял, что я сэйлом стал. Глупый какой-то! Я ему говорю, что я сэйл, а он – смеяться.

- Значит, ты изменился обратно, как только ушел от Зара с Ликой, - прервала, готового опять разрыдаться, Хлюпа Лэя. - Ничего, не переживай! Если тебе понравилось, я буду из тебя иногда сэйла делать.

- Ура! – сразу повеселел лонк.

Лэя хорошо изучила своего защитника, и знала, как быстро повысить тому настроение. Обняв плюшевого счастливца, она подвела итог эксперимента:

- Получается, что вы несли в себе мой гипноз и, тем самым, заставляли видеть родителей придуманную картинку, а как только Хлюп оказался один, он тут же «потерял» свой новый внешний вид. А может, конечно, и время с расстоянием сыграли свою роль. Но, все равно, важно, что гипноз может действовать и без моего присутствия на довольно большом расстоянии.

Теперь Лэя примерно знала свои колдовские возможности, и это придавало ей дополнительные силы и уверенность в себе.

Вечером, сидя одна на мостках и провожая закат, Лэя обратила внимание на далекий силуэт птицы, зависшей в полете над почти зашедшим солнцем. Сегодня днем был небольшой дождик, и на дальней стороне озера стелился туман. Фиолетово-лиловые сумерки начинали скрывать ущелья. Одно облако, оторвавшись от других туч, осело белой ватой между двумя вершинами.

Лэя смотрела на тускнеющее солнце и остро ощущала неразрешимую загадку мира, скрывающегося за дальними отрогами, в таинственной стране Высоких Горизонтов. Потом взгляд вернулся к птице, парящей на огромной высоте в невероятной дали. Вглядываясь в этот силуэт, она вдруг почувствовала, как по спине пробежал холодок страха. Она стояла, не двигаясь, и никак не могла оторвать взгляд от этого силуэта.

Лэя с ужасом пыталась понять, каких размеров была птица. Даже если она ошибалась в расстоянии, все равно, размеры гиганта не укладывались в голове! Размах крыльев должен был быть, по крайней мере, с пять сэйлов. Значит, та книга не врала о чудовищах, живущих в той стране. Вот оно, одно из чудовищ, перед ней! И неважно, что до него много миль. Она-то знала, что глаза ее не обманывают…

***

Дни пролетали веселой чередой, но ночи частенько мучили Лэю своей безысходностью перед чем-то мрачным, надвигающимся на весь мир. Она хорошо помнила несколько слов, оброненных Арсеном во время их последней встречи. Девушка пыталась связаться с ангелом и расспросить об этом, но снами оказалось почти невозможно управлять. Большинство ночей или просто проходили в безмятежных видениях, или мучили ее какими-то непонятными переживаниями.

Наконец, ей удалось дозваться ангела, но увидеть его она не смогла – удалось только переговорить. Лэя сразу похвасталась своими достижениями в колдовском искусстве, за что удостоилась всяческих похвал. Потом она, как маленькая, стала ему жаловаться на тяжелые сны и тут же вспомнила слова Арсена о надвигающейся беде. Ангел помолчал немного, затем, видимо, решившись, сказал:

- Девочка моя, ты еще так молода, что мне не дает совесть впутывать тебя в эти страшные дела, но, кажется, у нас нет другого выбора…

Лэя почувствовала, что ангел собирается сказать что-то важное и помогла ему:

- Не беспокойся за меня. Я повзрослела за один день и теперь, надеюсь, крепче держу удары судьбы.

- Ты права: излишне оберегая тебя от знаний, я не уважаю твой выбор… тогда слушай то, что должна узнать.

- Я вся – внимание, - подбодрила ангела девушка.

- Ты, несмотря на свою юность, лучшая и может быть единственная надежда на спасение планеты в складывающейся ситуации. Первая весть о беде пришла из глубин астрала. Из книги Сэйлара пропали записи. Они обрываются где-то через тридцать лет, считая с нынешнего времени.

- Прости, Арсен. Я не понимаю. Какая книга? О чем ты? - недоуменно спросила Лэя.

- Это ты меня прости, - ангел вздохнул и продолжил. - Я хотел объяснить понятнее, но, кажется, еще больше запутал тебя. Понимаешь, будущее не предопределено, но все же, его отражение в высших сферах небес читается великими астральными сущностями. Так вот, сюда, на нижний уровень небес до нас дошла весть, что Сэйлар перестал отражать будущее дальше тридцати лет.

- Как это? - спросила Лэя.- Наш мир перестанет существовать?

- Близко к этому, но не совсем. Скорее всего, сама планета останется на месте, но через несколько десятилетий, должно случиться событие, которое изменит судьбу всего мира. Возможны, по крайней мере, два равноценных решения ситуации. Эти различные варианты путают картину, то есть будущее становится абсолютно непредсказуемо, и не просматривается в небесах.

- Но почему ты решил, что Сэйлар ждет что-то ужасное?

- Ты сама это чувствуешь, но еще не умеешь пользоваться своими возможностями, чтобы осмысленно воспринять. Ты должна открыть в себе еще одно важное свойство. Отражение будущего остается на всех объектах, живой и неживой природы. Тебе нужно научиться считывать такую информацию. Ведь ты чувствуешь это отражение мрачного будущего, которое давит во снах, и поэтому тебе тяжело. Сейчас все живое, которое должно прожить дольше тридцати лет начинает отражать свою гибель.

- Но что же я одна смогу с этим сделать? - в отчаянии воскликнула Лэя.

- Успокойся, моя девочка, не все так плохо. Поскольку, будущего в масштабах цивилизации вообще не просматривается, значит, еще возможны различные варианты развития. Если бы гибель была неминуема, книга описывала бы ее точно.

- Но все-таки, чем я могу помочь вам, высшим существам? – немного воспрянув спросила девушка.

- Это еще как посмотреть, кто тут высший! – послышалась усмешка ангела. – Ты сейчас, чуть ли не единственная, с такими талантами – всех остальных уничтожила инквизиция. А твои способности могут очень пригодиться. Так что, прошу, научись считывать будущее с деревьев, животных, сэйлов. Это не должно оказаться очень трудным для тебя. Возьми за руку сэйла, прикоснись к дереву, или просто посмотри на что-либо и сосредоточься на нем. Потом закрой глаза и представь картинки будущего или прошлого. Не все ты сможешь увидеть – многие вещи еще не определены, но наиболее вероятные картины должны проявиться.

- Но что же я должна сделать кроме этого?

- Не торопись, я тоже всего не знаю, – Арсен уже успокаивал рвущуюся на спасение мира девушку. – Как только мы придумаем что-нибудь путное, я первый тебе расскажу.

- Ой, а как же там мама с папой? - вдруг вспомнила Лэя. – Я с ними уже несколько дней, как не говорила.

- У них все отлично, скучают только немного. Но им легче – они могут за тобой наблюдать, когда только захотят. Сейчас я их позову!..

Но поговорить с родителями не удалось, так как контакт разорвался, и Лэя провалилась в глубокий сон без сновидений.

На следующий же день она постаралась научиться видеть будущее и прошлое, как учил ее ангел. Начала она с деревьев. Подойдя к одному большому дереву, Лея обняла его руками и, закрыв глаза, сосредоточилась на его прошлом. Перед глазами проплывали однообразные картинки леса, потом она ясно увидела, как пламя охватывало лес и остатки черных обгорелых стволов. «Это дерево пережило лесной пожар!» - ясно поняла девушка. Она попыталась заглянуть в будущее и увидела четкую картинку пилы, пилящей дерево в основании, потом привиделись топоры, обрубающие ветви, какие-то сэйлы снимающие кору. «Это же Илаир!» - вдруг узнала одного она.

Лэя чуть не весь лень бродила в округе. Многие деревья и даже скала смутно показали поток грязной воды, сметающий все вокруг, но картинка будущей катастрофы была нечеткой и обрывочной. Поняв, что у нее неплохо получилось смотреть будущее деревьев и скал, усталая волшебница пошла к себе отдохнуть и проспала беспробудно до вечера. Видимо, такое «рассматривание» будущего и прошлого отнимало не меньше сил, чем «создание» предметов.

Проснувшись, она увидела по склонившемуся к горизонту солнцу, что время приближается к ужину. «Я, наверно, часа четыре проспала!» - расстроилась девушка. Зато она чувствовала себя бодро и еще, ей страшно хотелось есть. «Я же еще не обедала», - вспомнила Лэя. Бодро вскочив с кровати, она сбежала по лестнице и натолкнулась на Лику, накрывающую на стол.

- Ой, ты проснулась? Здорово! - обрадовалась та хозяйке дома, не прекращая расставлять посуду. - А то мы полдня на цыпочках проходили. Я уже и не знала, будить тебя к ужину или нет? Ты ведь даже не обедала.

- Знаешь, у меня есть одно жутковатое предложение… - Лэя все еще сомневаясь, осторожно спросила. - Как ты смотришь на то, чтобы я почитала ваше прошлое и будущее? Меня ночью ангел Арсен учил это делать. Может и получится…

- Правда? – удивленно воскликнула Лика и в восхищении посмотрела на Лэю. - Ты можешь заглянуть в будущее? Так тебе что, и гадать не надо было?

- Я еще не знаю, сумею я заглянуть в будущее или нет… Мне кажется, свое будущее я не могу видеть. В общем, если найдутся желающие, то могу вечером попробовать.

- Ой, давай, прямо сейчас! - Лике уже не терпелось узнать про свою судьбу.

- Нет уж! - засмеялась Лэя. - Сначала накорми, а то я тебя от голода с боку начну грызть.

Потом подошли Зар с Хлюпом, и все дружно помогли девушкам накрывать на стол. За ужином Лэя выдала свои намерения и остальным друзьям. Никто не возражал, хотя лонк, наверно, так и не понял сути эксперимента.

В конце концов, когда с ужином было покончено, а грязная посуда унесена на кухню, все, как паиньки, уселись на прежние места и вопросительно уставились на Лэю. В глазах приятелей читалось любопытство, смешанное со страхом – все были жутко заинтригованы, но не знали, что и как будет происходить. Лэя, напустив на себя таинственности и важности, медленно произнесла:

- Кто первый не побоится узнать тайны своего будущего? – и, не удержавшись, прыснула звонким веселым смехом. – Вы так забавно выглядите, будто я какая-то страшная колдунья.

- Ты не колдунья, ты – волшебница, да еще и принцесса в придачу! – смущенно парировал Зар. – Так что, есть, чего побаиваться… а как бы тебе было? Не страшно, если кто-то собрался бы рассказать твою судьбу?

- Как-то даже и не пришло в голову, - смутилась Лэя, подумав про себя, что момент-то, и действительно, серьезный. - Ладно, я начну с Хлюпа. Он мне ближе всего.

Не дав своему верному лонку улизнуть в последний момент, она протянула руку и ухватила его за мохнатое плечо. Малыш испуганно притих. Лэя, повернувшись к нему, пробормотала что-то одобряюще-успокоительное, а сама, закрыв глаза, сосредоточилась на мысленных картинках…

Сначала она заглянула в прошлое Хлюпа, но там были хорошо известные видения, и Лэя не стала на них задерживаться, устремившись мысленно в будущее. Ей стало понятно, что Хлюп будет все так же дружить с ней. Потом, вдруг, перед глазами появилась сцена, в которой Хлюпа хватает и несет огромная птица, вроде той, что не так давно появлялась на закате. Юная предсказательница ойкнула от неожиданности, но продолжала смотреть дальше, не теряя концентрации. Затем перед глазами появился Хлюп, с раной на боку и Зар склонившийся над ним. Под конец, она увидела мохнатого малыша с лонком-женщиной, счастливого и с маленьким детенышем на руках. Тут она рассмеялась и отпустила испытуемого:

- Ну, Хлюп, надо тебе приданое готовить!

- Как это? - удивился лонк.

- Будет у тебя возлюбленная, семья и детишки. Поздравляю!

- Жена – это хорошо, однако. А как же ты? - обрадовался и сразу же обеспокоился Хлюп.

- Не бери в голову, - успокоила его Лэя. - Твоя жена мне не помеха, как-нибудь под одной крышей проживем.

- Следующая – я! – крикнула Лика. Спрыгнув со своего стула и ураганом облетев стол, она схватила свободный табурет, приставила вплотную к Лэе и плюхнулась на него. Затем посмотрела строго на брата, как бы предупреждая, чтоб и не думал оспаривать ее очередь, и заявила. – Я готова!

Зажмурив глаза, она сидела, боясь лишний раз вздохнуть и ожидая волшебного диагноза. Лэя, вздохнув, как бы извиняясь, взглянула, на Зара и натолкнулась на одобрительно-снисходительную улыбку, как бы говорящую: что, мол, с сестрой поделаешь! Юная прорицательница не стала оттягивать начало процедуры – повернулась к Лике и положила руки ей на голову, сосредоточившись сразу на видениях будущего. Одновременно она попробовала задавать про себя вопросы.

Сначала перед ее взором проплывали сцены из их жизни в долине. Потом она как бы спросила: выйдет ли та замуж? В ответ прозвучало мысленное «Да», и перед ней появился знакомый молодой красавец сэйл. Картинка была как бы живой. Лэе очень понравился открытый, веселый взгляд этого юноши. Потом она подумала о детях, и ей пришел ответ-мысль: что-то вроде «много» или «несколько» и тут же появилась изображение, где Лика была вместе с этим сэйлом и двумя маленькими детишками – от всех исходило счастье и благополучие.

Дальше в будущее Лэя почему-то постеснялась лезть. Только спросила: долго ли Лика проживет? Но лучше бы и не спрашивала. Пришедший ответ сначала испугал ее: «тридцать лет», но тут же он сменился на сто лет, а потом информация вообще поплыла. Лэя прекратила сеанс, сняв руки с головы Лики. Она задумалась: «Вот она, эта цифра в тридцать лет! Значит, есть шанс, что Сэйлар избежит катастрофы и Лика проживет целых сто лет. Из задумчивости ее вывел нетерпеливый тычок в бок.

- Ты что там увидела? Что-нибудь плохое? - девушка с тревогой всматривалась в Лэино лицо, уже готовая расплакаться.

- Нет! Честно говоря, у меня дух захватило от твоей судьбы, - поспешила успокоить подружку ясновидящая, улыбнувшись ей так жизнерадостно, насколько это только было возможно. - Помнишь того красавца на гаданиях?

- Да! – выдохнув только один слог, Лика стала само внимание, боясь пропустить хоть одно слово. Она даже схватила руку своей предсказательницы и буквально прилипла взглядом к ее лицу.

- Ну, так вот, - Лэя многозначительно тянула слова, продолжая улыбаться. - Я его сейчас снова увидела, и смогла его рассмотреть получше. Короче, несмотря на то, что он красавчик и богатенький, я рассмотрела его глаза и могу сказать, что этот взгляд не может принадлежать плохому человеку. Поздравляю! Хороший муж, много деток, и, скорее всего, очень долгая жизнь - лет сто еще проживешь.

Лика так и цвела от счастья. Потом вскочила, бросилась к волшебнице и чуть не задушила ту в объятиях. Лэя подумала, что если даже и сбудется первое пророчество про тридцать лет, то, все равно, некому будет уличить предсказательницу в неправде. Она, отдохнув немножко в Ликиных объятиях, вопросительно взглянула на Зара. Видно, что он сильно волновался, но не хотел показывать своего страха девушкам. Поэтому послушно подошел на место своего заклания, сел и обреченно свесил голову. Лэя, вдруг отчетливо поняла, как ему страшно окончательно узнать, что она не выйдет за него замуж.

Но отступать было поздно, и девушка положила руки парню на голову. Она просто попыталась подсмотреть что-нибудь из его будущего, боясь задавать вопрос про жену или долголетие. Ее сразу захватил водоворот странных гротескных картин. Сначала вокруг появились какие-то горы из светлого камня с прямыми углами, потом она с ужасом поняла, что эти горы похожи на дома с огромными окнами и дверями внизу. Картинка сразу сменилась на другую: она-Зар садилась в какую-то гладкую, скользкую коробку со странными окнами, и эта коробка несется куда-то со страшной скоростью. Она даже «зажмурилась» от страха. Сцена тут же сменилась на такую, что у Лэи от возмущения все перевернулось внутри: Зар сидел на лугу и при свете звезд и двух лун смотрел… на обнаженную Лэю, танцующую танец любви, с которым она была знакома по древним книгам. Только ясновидящая, задохнувшись от негодования, захотела что-то выкрикнуть, как изображение опять сменилось, и она на миг увидела, как Зар висящий в полнейшей темноте, как бы растворяется и на его месте проявляется тот урод, которого она видела при гаданиях ночью. На этом видение окончательно исчезло. Лэя сняла руки с головы Зара и продолжала сидеть, закрыв глаза.

Она никак не могла понять, был ли хоть какой-то смысл в этих сценах, или она просто начала сходить с ума, перетрудившись с предсказаниями? В душе был полный сумбур. Наконец, она почувствовала, что ее руку кто-то взял. Открыв глаза, она увидела Зара, с тревогой смотрящего на нее. Девушка инстинктивно, слишком резко одернула пальцы, и, увидев искру боли в глазах, виновато взяла обратно и погладила его ладонь.

- Ой, и не спрашивай, что я видела. Я, кажется, совсем тронулась! Наверно, перестаралась с опытами, - наигранно засмеялась она. - Ровным счетом ничего не могу сказать. Даже нормальных картинок не было. Все какие-то глупости.

- Ну хоть какие? – взмолился любопытствующий Зар.

- Какие-то гигантские, как горы дома, потом такие же огромные деревья. Ничего определенного… - Лэя не могла больше рассказать ничего Зару. Ну не говорить же тому про свои танцы перед ним и об этом уроде! А самой стало совсем не по себе – какое же будущее ждет их, если видения правда? Нет, этого не могло быть…

События странного вечера, видимо, настолько вывели ее из себя, что не успев толком уснуть, она уже стояла на знакомой полянке.

- Арсен! Мама! Папа! - она решила не терять ни минуты, и несказанно обрадовалась, почти мгновенно увидев их всех перед собой. Девушка, без слов, бросилась к маме в объятия, всхлипывая. - Мамочка, я так соскучилась!

- Что-то случилось, доченька? - мамино сердце не обманешь. Она сразу почувствовала, что Лэя расстроена.

- Нет, все уже хорошо. Я просто переволновалась, пытаясь просмотреть будущее Зара.

- И что же ты там разглядела? - заинтересовался Арсен. Лэя, надув в обиде губки, ответила:

- Ну и научил же ты меня! Лучше бы вообще ничего не уметь.

- Ты увидела что-то страшное? - спросил отец, взяв ее руку.

- Не столько страшное, сколько непонятное, - ответила девушка, укоризненно глядя на ангела.

- Да, я забыл тебя предупредить: для того чтобы смотреть будущее сэйлов, тебе нужно набраться мужества и приготовиться к разным неожиданностям. Ведь ты, например, можешь увидеть, как твоего клиента назавтра убьют, а тебе решать, говорить ему об этом или нет. Но нужно всегда помнить о том, что видения – только наиболее очевидная вероятность, и сэйлы, узнав свою судьбу, могут ее изменить.

- Как все сложно, - со вдохом призналась Лэя.

- Нет, не сложно, а очень сложно. И мне придется еще больше усложнить твою жизнь, - как-то невесело пошутил Арсен, и продолжил после паузы. – С разрешения твоих родителей, я прошу тебя помочь астралу, то есть небесам, спасти Сэйлар от катастрофы.

Лэя вопросительно посмотрела на отца. Тот кивнул, как бы подтверждая слова ангела. Она перевела взгляд на Арсена, подумала немного и твердым тоном, как будто только что не жаловалась на свои слабости, ответила:

- Я согласна. Что мне нужно делать?

- Если бы я сам знал! Но одну вещь я тебя попрошу сделать сейчас. Тебе нужно научиться свободно бывать в астрале и стать его полноправным жителем. Но, не умирая при этом! Нам нужен прямой выход в реал, то есть в мир Сэйлара, а твои визиты слишком редки, и связь с тобой нечеткая.

- Но разве возможно жить и на небесах и на Сэйларе одновременно?

- Нет, это невозможно – по крайней мере мы так считали до недавнего времени. Но существуют тайны, которых и мы ангелы не знаем. Как раз сейчас, я должен поведать тебе такую тайну, разглашение которой может стоить жизни всей системе Сэйлара. Готова ли ты хранить эту тайну в полном секрете?

- Да, - просто ответила Лэя.

- Тогда слушай: на одной планете, в другом конце нашей галактики был найден способ проходить свободно из реала в астрал и возвращаться обратно. Этот способ дает возможность непосредственно вмешаться в жизнь реала. На данный момент мы фактически исчерпали все свои ресурсы для спасения нашей планеты, и все тщетно. Необходимо прямое вмешательство в развитие Сэйлара. И мы (при этом Арсен указал пальцем куда-то вверх) решили попросить помощи у другой цивилизации.

- Ты говоришь непонятными словами, но я согласна помочь. В чем же заключается моя помощь?

- Ты должна научиться полноценно выходить в астрал и возвращаться обратно. И поможет тебе в этом один инопланетянин. Способ выхода должен остаться известен только тебе. Даже я или твои родители не должны знать об этом– это обязательное условие, выставленное той стороной.

- Хорошо, я согласна.

- Тогда, ты готова встретиться сейчас с этим инопланетным сэйлом, то есть человеком?

- С кем? – Лэя не расслышала странного слова.

- С человеком – так они называют себя, как мы называем себя сэйлами. Только не пугайся, они выглядят немного не так, как мы.

- Да, я готова.

- Подожди немного, я свяжусь с ними, - Арсен замолчал на минуту, как бы прислушиваясь к себе. Потом, кивнул и сказал. – Они идут!

И вот на лужайке появились два странных создания. У Лэи перехватило дыхание – перед ней стоял тот уродливый незнакомец, которого она видела уже дважды. Он посмотрел на Лэю внимательным, слегка любопытным взором, как будто заглянул в самую душу. Потом вдруг улыбнулся заразительной улыбкой и сказал:

- Всегда мечтал спасать таких обворожительных красавиц!..

ЧАСТЬ ВТОРАЯ: ИНОПЛАНЕТЯНИН?

ГЛАВА 5. ДЕЛА АСТРАЛЬНЫЕ

Женька Котов, в просторечье «Кот» и иногда даже «в сапогах», прикрыв глаза в блаженной неге, развалился на уютном диване и вдыхал тонкий аромат кофе. Аромат усилился, и одновременно он услышал легкие шаги. Открыв глаза, он увидел перед своим носом округлившийся животик Таши, а, подняв взгляд, встретился с насмешливым выражением серых глаз:

- Ну что, Жека, я уже не кажусь тебе такой привлекательной? – спросила подруга, заметив его изучающий взгляд и ставя кофейник на стол. Хотя по ее счастливому лицу никак нельзя было заметить, что она сомневается в своей красоте. Женя заподозрил, что ей, как и всякой женщине, было приятно слышать комплименты и она непроизвольно на них напрашивалась.

- Да ты что? Как ты могла подумать такое? – гость закатил глаза в приступе притворного возмущения. – Ты теперь совсем в другом качестве предстаешь… и знаешь, по-моему, только красивее стала. В тебе что-то такое значительное появилось. Ты ходишь и, как будто, все время прислушиваешься к себе. Так что, даже мне хочется послушать, есть там кто живой?

Таша со Славой уже полгода, как жили мире Отраженного реала, твердо решив завести побольше детишек, чем успешно начали заниматься. Но правила этого мира были очень жесткими. Таша вообще не могла покидать его, пока не родит ребенка. Одно из серьезных ограничений заключалось в том, чтобы никто не замечал их выходов за пределы пирамиды, и в первую очередь, собственные дети. Поэтому, внешне, они сосредоточились на почти стопроцентно реальной жизни в Отраженном реале. Однако, это не мешало Славе разгуливать по астралу – это позволял им делать статус мелкопоместного божества, после их слияния в одну астральную сущность.

Для выхода из своего мира, они, не без помощи Буля, завели чуланчик-портал прямо на втором этаже дома.

Сегодня Слава пропадал с Булем, утрясая одно, совместное, очень интересное дельце в пирамиде Службы Равновесия. Таким мелким сущностям, как Женька, туда ходу не было. Так что гость с удовольствием решил скрасить Ташин досуг, пока ее ненаглядная половина дефилировала по высшим сферам.

Молодая хозяйка умела создать уют в доме. Если учесть, что к этому добавлялось Ташино, воистину, сверхъестественное обаяние, то можно понять, что выпихать Женьку из этого дома было трудновато, и под силу только совести, иногда просыпавшейся в его, в среднем, довольно бессовестной душе.

- Как дела у Феди?.. Ты что это? Не уснул случайно? - вывел его приятный женский голос из состояния полной релаксации.

- Ой, прости! У вас так хорошо, что я выпал из реальности. А у Федюни все в порядке. Что с его полями сделается? Представляешь, парню все еще интересно заниматься своими физическими экспериментами. Мне так, эта биохимия с физиологией надоедать начинают.

- Ну ладно, подумай, в любом случае, ты проживаешь сразу две жизни: в реале и астрале. Твоя жизнь в два раза богаче, чем у обычного человека.

- Слушай, Славка там еще неизвестно, сколько проболтается, а я у вас еще нигде не был – только из шкафа и обратно лазаю, – Женя имел в виду, что приходя в гости он появлялся в их чуланчике для путешествий. – Если тебе не трудно, прокати меня на вашей машинке – мне на таких еще не доводилось летать.

Его просьбы возымели действие, так как, по-видимому, совпали с авантюрными желаниями самой хозяйки, и она, отодвинув чашку с недопитым кофе, сразу согласилась:

- Классная идея! Полетели, покажу тебе окрестности, – желание похвастаться так и распирало Ташу изнутри.

Вскоре выйдя за ней на двор, гость очутился в изумительном по красоте горном ландшафте. С трех сторон альпийский луг ограждало нагромождение горных пиков, хребтов и склонов. Самые высокие из них были укрыты снегами. Ярко зеленый луг, на котором стоял дом, постепенно переходил в склон и заканчивался низким кустарником, за которым вдали и где-то внизу, виднелось море.

Хозяйка, не мешкая, подбежала к машине, похожей на самолет с маленькими крыльями, и, откинув колпак, крикнула Жене.

- Пристегивайся и полетели!

Таша захлопнула колпак, и, не прогревая двигателей, сразу рванула наискосок вверх.

- Ох! Можно немного поплавней, а то мутит немного, – охнув от неожиданности, пожаловался пассажир.

- Кто тут беременный? - с легким превосходством заметила Таша. – и безжалостно вдавила педаль акселератора в пол.

Женька крепко вцепился в сиденье и через «не могу» разглядывал красоты разворачивающегося внизу пейзажа. Таша заломила лихой круг над лужайкой, и он рассмотрел ее домик, кажущийся игрушечным с такой высоты. Потом хозяйка направила флаер прямо на край луга и они, на бреющем полете, стремительно пролетели над кромкой пропасти, в которую обрывалось плато.

- Слушай, а ты водить-то умеешь? - до гостя вдруг дошло, что хозяйка может и не знать, как управлять такой штуковиной.

- Не боись! Не уроню, - ответила, довольная произведенным эффектом, Таша. - Я что, зря месяц на курсы вождения ходила?

Они по дуге стали спускаться вдоль зеленых склонов гор к морю. Под ногами появилась кромка прибоя, накатывающего на пляжи и скалы, и Таша стала выруливать на посадочную площадку, ловко расходясь со встречными флаерами.

- Сейчас искупаемся. Вода должна быть теплой, - скомандовала она, весело взглянув на Женькин, зеленоватый вид, и не раздумывая, побежала к воде.

Он поспешил за ней, лихорадочно вспоминая, какие семейные трусы на нем окажутся, когда он снимет свои джинсы. Гость как-то не озаботился о своем купальном наряде, когда входил в пирамиду Отраженного реала, а теперь даже не мог предположить, есть ли что под джинсами кроме белесых телес. Он так и застыл в раскоряк, на пляже, раздумывая: «Снимать аль не снимать?» - пока Таша, на ходу скинув одежду, вихрем влетала в воду. Глядя на нее и чувствуя, что вот-вот опозорится перед дамой, он решительным жестом расстегнул молнию на джинсах. «Ура!» - там оказались вполне пристойные, хотя и не совсем купальные трусы. Женька облегченно скинул остальные предметы своего одеяния и последовал за Ташей и другими купальщиками принимать водные процедуры.

Оказалось, что пока они весело барахтались в море, их мобильники, оставленные во флаере, названивали на все лады, дозываясь своих хозяев. Бултыхающаяся, как заправский тюлень, Таша, наконец, восприняла прямые мысленные призывы своей половины и, внезапно встав по грудь в воде, встала с видом почти Роденовского мыслителя. Потом кивнула неизвестно кому, и по мечтательной улыбке Женя понял, что это наверняка Славка какие-нибудь шуточки транслировал ей прямо в голову.

- Жень, - махнула рукой длинноволосая русалка на сносях. - Нас уже дома ждут. Пошли к флаеру!

Прервав купание, как и положено, на самом интересном месте, он поплелся на берег. Хотя неизвестно, какое у купания самое интересное место, но так всегда кажется – только что-нибудь начнешь этакое делать, а тут «бац!» и на самом интересном месте… и дальше по закону подлости: или начальник вызовет, или телефон прозвонит или, в общем, что угодно, занудное и противное случится. Почему-то этот закон жизни имеет нахальное свойство продолжать свое существование даже в астрале.

В результате, они с Ташей, мокрые и почти счастливые, мстили своим приятелям, тесно обжимая их в своих холодных и сырых объятиях, при этом сколько-то подсушиваясь сами.

- Эй, чего это ты какой-то обнимательный стал? – заподозрил Слава Женьку в излишне интенсивном выражении чувств.

- Да ладно тебе!

- Понял. Если фен с полотенцем нужен, так бы и сказал, а не лапался здесь, как лягушка-прилипала, - догадался о тайных целях мокрого гостя приятель.

- Фи, как грубо! - Женька пошел наверх досушиваться, где и был вознагражден полотенцем, феном и смехом его временной союзницы, скрывшейся в душевой.

Булю до мокрых друзей было, как до лампочки – он со сноровистостью хозяина шастал по Ташиным шкафам и выкидывал оттуда все съестное на кухонный стол. «Непонятно, и откуда только такие нахальные ангелы берутся? Хотя, с кем поведешься… Да, неча на зеркало пенять, коли рожа… ну, так себе», - подумал Женька спускаясь и мимоходом заглянув в зеркало.

- Так чем там у вас переговоры закончились? Судя по количеству накиданной на стол снеди, у вас там что-то получилось. Не стал бы Буль тризну с таким размахом справлять.

К появлению посвежевшей хозяйки дома, стол был накрыт в стиле «а ля холостяцкий разгуляй». Таша с плохо скрываемым ужасом «любовалась» надругательством, совершенным Булем над ее продовольственными запасами. Увидев ее удивление, ангел виновато потупил свои зеленые очи.

- Ну и обжоры! - вдруг рассмеялась хозяйка.

У Жени отлегло от сердца. То, что он принял за Ташин страх перед разграблением, оказался ужасом перед физиологическими последствиями употребления такого огромного количества пищи. Хотя хозяйка все еще мыслила стереотипами, впрочем, как и он. Какая, к богу, физиология может быть у ангела? Сейчас слопает все, что есть, потом выйдет в астрал, и даже отрыжки у него не будет, не то, что запора или заворота кишок. Да и каких кишок?

- Везет же некоторым! А мне, какой-никакой, а диеты надо придерживаться. Мое раздавшееся боди отсюда нельзя вывозить, - смеялась Таша.

- Сочувствую, – скуксился Женька. - А я, наоборот, вот сейчас объемся, а как в реале проснусь, так опять желудок от голода скрутит.

- Во всем надо находить положительные стороны, – ехидно успокаивал нас Буль, а сам уже выбирал первую жертву своего гастрономического вандализма на столе.

- Кстати, мы так и не заслушали доклад начальника транспортного цеха! - вспомнил Женя.

- Ладно! – согласился ангел, с неохотой отрываясь от аппетитного, истекающего соком, куска копченой курицы. - Тогда предлагаю тост: «За новую Службу!»

Он даже встал и торжественно поднял бокал кверху.

- Значит, удалось?

- Удалось! - поддакнул Славка.

- А как там, на втором уровне? – уже любопытничал Женька.

- Честно сказать – не очень! Дует сильно, - признался Слава. – Бешенные потоки информации, которыми трудно управлять. Мысли у этих существ тоже сложные, сразу в несколько параллельных потоков, и ответы такие же, многоплановые. Беседовал с ангелами Буль, и он, надеюсь, донесет до нас суть решения в понятных терминах.

- Нам разрешено создать новую астральную межцивилизационную, межпирамидную и межгалактическую, но пока еще очень маленькую службу Помощи в Кризисных Ситуациях. Служба будет тайной, сами понимаете почему. Прикрывать ее деятельность будет внешняя контора психологической помощи душам, которую возглавят Слава с Ташей. У нас будет своя маленькая пирамидка, как мы и планировали. А заказы на крупные дела буду принимать я из верхних уровней астрала. Там я уже пустил такую неопределенную инфу в виде рекламы, что, дескать, есть место, куда можно обратиться в случае чего. Жаль, Федя еще не подошел - было бы неплохо вместе и отметить! Ну да ладно. Вздрогнем, что ли! - закончил свою речь Буль, поднимая бокал.

Женька ел, пил, слушал ангельскую болтовню и между делом вспоминал…

***

Идея Службы родилась сама собой и уже несколько месяцев витала в воздухе, осаждаясь в умах всей компании захватывающими перспективами. Буль все лелеял свои ангельские планы помощи кому ни попадя. А в астрале было, кому помогать. Пообретаясь тут немного, Женя заметил, что здесь частенько такие внутри- и межпирамидные конфликты закручивались, что только успевай отскакивать, пока не задело. А ангел все твердил о тьме цивилизаций, загубленных просто потому, что не было возможности прямого вмешательства в их жизнь.

Эти авантюрные горизонты манили приятелей, как манит котов валериановый куст. Они мяукали и орали друг другу свои планы, которые были и опасны, и трудны, но пока что, далеки от осуществления. Так что, до сих пор, Женькина отчаянная смелость легко побеждала разумно-осторожную трусость, и он рвался в бой наравне со всеми.

Пирамиду они планировали создавать на основе своих якорей, которые объединили почти сразу, как попали в астрал, даже не задумываясь над тем, что начинают создавать свой мир. И когда снова встретились со Славой и Ташей после памятного месяца астральных репрессий, первое, что предложил Славка – это довести до ума создание своего мира.

Поскольку Таше приходилось, в основном, сидеть в Отраженном реале, ребята, по большей части, «работали» со второй половиной божества. Это было забавно. Славка со второго уровня брал «под контроль» всю пирамиду и подключался к приятелям, которые бродили внизу и представляли, как увязать якоря так, чтобы они представляли собой единое целое. Начать пришлось с разрушения прежних связей-тропинок. Они были слишком короткие.

Легче всего было соединить Женин и Федин якоря, так как они были на пресных водоемах и примерно в одной климатической зоне. Они просто выехали на Федькиной сверхскоростной чудо-лодке и, прогнав километров тридцать, зарулили в русло реки. Затем, пронеслись еще с десяток километров, петляя по красивейшим пейзажам и широким разливам, и выскочили к Жениному домику. Славка, тем временем, домалевывал сверху окружающую действительность.

Полюбовавшись на домик, они вернулись к Феде и, пересев в его бентли-ментли, понеслись к Жене по асфальтовой дорожке. Через километров сорок, дорога уперлась в парковочную площадку, от которой во все стороны разбегались тропинки.

- Это что такое? - озадаченно уставился Федька на тупик.

До их голов донеслась мысль «сверху»: «Кот в сапогах оставил у себя установку: никаких асфальтовых дорог. Так что, сами разбирайтесь – последние триста метров остались в виде старой тропинки».

«Отлично! - ответил Женя: Мы пойдем, проверим».

«Валяйте!» - донеслось с небес высочайшее разрешение.

Пробежав остаток дороги по тропинке, они вышли к дому, посмотрели на вечно плодоносящие бананы и вернулись к машине. Дальше Федька взял дело в свои руки, погнав машину обратно. На полпути он свернул на откуда-то взявшуюся свертку и вырулил на рампу эстакады прямого, как стрела автобана. Там он припустил под пару сотен километров в час. Автомобиль, буквально на глазах приближался к горам. Сверху раздалось хихиканье и «божественный» комментарий: «Таша хотела добавить горных пейзажей, а я заодно «приподнял» ваши якоря над уровнем моря, так как у вас климат прохладнее, а у нас, на море, теплее. Поэтому рекомендую снизить скорость до ста двадцати или хотя бы до ста пятидесяти».

- Это почему?! - возмущенно спросил Федька, но ногу с газа снял.

И вовремя сделал, так как машина приблизилась к горам, и дорога, плавно изгибаясь, стала пронизывать скалы туннелями, вылетая по эстакадам над ущельями. Они закладывали лихую дугу, снижаясь к уровню моря, и в это время в их буйных на фантазию головах раздалось: «Советую притормозить, а то проскочите интересное зрелище!»

С очередного виража они выскочили вдоль отвесной гранитной стены к обзорной площадке. Хорошо, что физик держал ногу на тормозе, а то пришлось бы их отскабливать от скал где-нибудь несколькими сотнями метров ниже. А так приятели всего лишь чуть не выбили лбами лобовое стекло, когда Федька судорожно ударил ногами по педалям…

Машина, заглохла, встав на площадке, нависшей над трехсотметровой пропастью. Под ними плескалось безбрежное лазурно-изумрудное море. Но его они почти не замечали, так как дальше по склону открывался вид на медленно падающий могучий поток воды, окруженный ореолом брызг. Картина была просто мистическая.

Женя, сначала, никак не мог понять, почему вода падает так медленно. Потом вдруг в голове прояснилось – перспектива обманывала зрение. Водопад был просто гигантский! Широченная, метров в двести-триста, река выкатывалась на отвесную стену черной скалы, обрывающуюся прямо в море. Высота водопада была больше четырехсот метров. Так что, при таких масштабах, казалось, что вода летит вниз, как в замедленной съемке. Туман из брызг относило чуть-чуть в сторону и, на фоне черных скал, на нем ярко сверкала радуга. Довершала сказочную картину зелень кустарников и деревьев, местами угнездившихся в скалах и сплошной массой растущих наверху и у подножья водопада.

Друзья вышли из машины и молча наблюдали за нереально красивым пейзажем, слушая далекий рокот встречающихся водных стихий: пресной и соленой.

«Ну как, удался пейзажик?» - раздалось довольное замечание в голове.

«Более, чем!» - мысленно ответил Женя и получил пояснение:

«Я, когда приподнял относительно моря местность с вашими бывшими якорями, то реку надо было куда-то девать. А так как она, по вашим требованиям, была судоходной, и ее нельзя было постепенно спускать по порогам, то пришлось воду резко обрушить в море. Так вот и совместил приятное с полезным. Кстати, советую и на море посмотреть под ногами».

Женя перегнулся через перила и взглянул в другую от водопада сторону. Было видно, как дорога, прилепившись к скале, петляла серпантином под ними, опускаясь к уровню моря. Далеко внизу виднелась кромка прибоя и светлые, ярко изумрудные коралловые отмели. Дорога вела в маленькую гавань, в которой стояли несколько небольших скоростных судов и яхт.

«Из этой гавани на скоростной лодке в тихую погоду, вы за полчаса достигните нашего острова».

«Хорошо, но долго», - ответили они с Федькой почти хором.

«Тогда летайте,» - ехидно посоветовало неверующее божество.

«Да… самолетами Аэрофлота. Ты еще и взлетные полосы организуй и сами самолеты», - начал насмехаться Женька, но получил ответ быстрее, чем съехидничал:

«Уже».

«Что уже?» - не понял он.

«Маленькие площадки для флаеров и сами флаеры на них».

Женька ошеломлено молчал – что тут возразишь «Великому и Ужасному»? Придется учиться летать...

***

…- Жень! Ты не уснул часом? Может, перекупался? - голос Славы вывел его из розовых воспоминаний о сотворении мира к действительности беседы в гостях у Таши. Их мелкопоместное божество видимо, о чем-то спрашивало Женю, а тот так предался воспоминаниям, что выпал из хода беседы.

- Извините, я что-то призадумался. Так, на чем мы там остановились? – с невозмутимостью старого профессора, пришедшего на лекцию в домашних тапочках, спросил Женька.

- Остановились на твоем отсутствующем сознании, – не очень довольно прокомментировал Славка и, видимо, повторил вопрос. – А кто будет главным исполнителем операций?

Все выжидающе посмотрели на Женьку. Он как-то сразу вспомнил, что никогда не набивался в герои и осторожно спросил:

- А бить больно будут?

- Бить будут аккуратно, но сильно, – процитировал ангел.

Заваливать их грандиозное начинание очень не хотелось, а других кандидатур, кроме Феди, на эту почетную, но очень хлопотную должность попросту не имелось. Изобразив что-то трагическое на лице, Женька согласился упавшим голосом:

- Хорошо. Понимая возложенные на меня надежды, я согласен разгребать г... ну, в общем, что придется. А вы, мои дорогие друзья, принимайте за меня лавры и почести от благодарных клиентов.

- Ладно, лавры и сам примешь, а вот твою безопасность сверху и снизу мы обеспечим, - подтвердил Буль. – Сам же знаешь: у нас нет других ходоков в реал и обратно, кроме тебя с Федькой.

- Хорошо, спасибо, что вам хоть стало стыдно! Мне этого достаточно, - с видом коммуниста на расстреле, Женька гордо задрал голову и смахнул, скупую мужскую слезу.

Как ни странно, никто не съязвил на счет его трагической судьбы, и он даже испугался, что все приняли всерьез его увещевания. Главный герой, сменив театральную позу, озадаченно уставился на друзей. Все виновато прятали глаза.

- Да вы что! Серьезно подумали, что я отдам кому-нибудь такую развлекуху? - оторопело спросил он.

- Мы же понимаем, что твоя деятельность будет связана с немалым риском, - извиняющимся тоном проговорила Таша.

- Знаешь, появившись на свет, всегда рискуешь когда-нибудь умереть, - небрежно философствуя, ответил Женя. - Давайте лучше дела обсуждать, чем попусту с кислыми минами сидеть!

- Заметано! - ответил Буль и заметил. - А вы знаете, что это будет первая не ангельская служба, а душевая.

- Какая-какая? - переспросила Таша.

- Ну, - он запнулся и исправился, - Душная.

- Чего? - тут уже Женьке стало смешно от такого склонения русского языка. - Ты еще скажи душевная или душистая!

- Слушайте, а ведь любое слово классно подходит! – захохотал Славка.

Так и родилась их Душевная Служба Помощи. Женя только надеялся, что при таком милом, названии, их служба все-таки будет хоть немножко «и опасна, и трудна», как пелось в старинном сериале про ментов.

***

Женька развалился в кресле личного кабинета в их, пока еще новом офисе такой же новой душевной службы. Даже ноги закинул на стол. Не хватало еще только плевать в потолок. Комната была обставлена «с иголочки». Диван, кресла, компы, аудио-видео и всякая такая лабуда – все по высшему разряду. Из окна во всю стену открывался прекрасный вид на центр города. Только вот хозяин кабинета подкачал – полный лох в стиле старорежимного советско-пролетарского руководства: в потолок плевать умеет, а вот чего-нибудь еще – это навряд ли. Ну, да ладно – будущее покажет, сгодится он на что или нет.

Астральный бездельник поймал себя на мысли: «Это нужно же было в астрал выбираться, чтобы и здесь штаны просиживать за компом? Вот уж фигушки!» Он аж подпрыгнул от обиды и выбежал в коридор, нацелившись на внешние апартаменты. Их тайная служба удачно прикрывалась Славкиной психологической помощью, которая носила то же самое название - ДСП (Душевная Служба Помощи) – что-то вроде древесно-стружечной плиты. Поэтому никто не догадывался, что слово «Служба» в данном случае может означать службу, равную пирамидам основных ангельских служб.

Женька вылетел из тайного «заднего» отдела в Славкины апартаменты и направился к нему в кабинет. К счастью, приятель, как раз освободился – от него выходила одна симпатичная молодая особа. Надо сказать, многие дамы, немного «подправляли» свою внешность, перед поселением в мире Отраженного реала. Незваный визитер, недолго думая, воспользовался случаем и прошмыгнул в приоткрытую дверь.

- Слава, спасай! - проорал он испуганно. – Ты не представляешь: мне стало скучно в астрале. Это симптом – ты вот только не знаешь, чего?

- Да-а, зажрались, молодой человек! Скучно Вам стало? - приятель ехидно улыбался. - А ты не из кабинета своего часом, гражданин начальничек?

- Из кабинета. А что?

- Ну, тогда у тебя здоровая аллергическая реакция нормального человека на кабинетную жизнь.

- Какая такая реакция? – продолжал тупить Женька.

- Ты подвергся влиянию безделья в замкнутом пространстве. Выйди на улицу! Посмотри вокруг: перед тобой огромный мир. Катись, хоть налево, хоть направо! Слетай к Таше в гости, расскажи пару анекдотов. Не нравится этот мир, иди, развивай нашу пирамиду – я подсоблю. Не хочешь это, селись в любом из сумасшедших миров на выбор и пытайся там выжить. Короче, не лезь ко мне со своей дурью, и не мешай серьезными делами заниматься.

Да, умел Слава терапию проводить. Этакого пинка выдал хандре, что приятель уже сам с удивлением думал: «И чего это я так раскис?» Проблема, наверно, была в том, что он сразу размечтался поучаствовать в чем-нибудь грандиозном, а пока что, «работы» не было. Потому-то Женька и чувствовал себя каким-то липовым мультяшным агентом.

ГЛАВА 6. ДЕЛА ЗЕМНЫЕ

Единственным на Земле, полностью понимающим Женьку человеком, был Федя. Хотя тот больше уделял времени реальной работе и развлечениям. Что наверно и правильно – астральными-то делами они всегда успеют назаниматься, когда придет их час. Но Женя уже не мог адекватно воспринимать реал. Астрал манил его бесконечным разнообразием и необузданной фантазией его жителей и творцов.

Однажды, вернувшись с работы в свою пустую холостяцкую квартиру, он вдруг отчетливо понял, что больше не может ходить на опостылевшую работу. Просто не может видеть эти бесконечные взятия анализов и мучительство животных, которое, по большой ошибке называли наукой. В расстроенных чувствах он набрал Федин номер и стал изливать тому душу:

- Карабасушка! Совсем тошно стало на работе. Не подскажешь, что бы такое придумать, чтобы поменьше работать да побольше денег получать?

- А ты клад найди и живи себе, как хочется, – пошутил приятель.

Посреди разговора воцарилась тишина. Только в трубке были слышны какие-то шорохи и попискивание. Наконец Женя справился с удивлением и сказал:

- А это мысль! Как ты догадался?

- Да я, просто, пошутил, - стал почему-то оправдываться Федька.

- Ты хоть понимаешь, что придумал? – уже орал Женька в трубку. – Да мы же будем первыми астральными кладоискателями! - и тут же прикусил язык. – Все! Не по телефону. Я к тебе или ты ко мне?

- Ты что, окончательно с катушек съехал? – озадачено спросил друг.

- Точно, съехал, - пришлось признать очевидную глупость. – Тогда встречаемся «наверху» у меня на даче через часик. Я еще должен свое тело привести в порядок и накормить.

«Что-то мы совсем к нашим телам стали относиться, как к машинам: «надо помыть», «надо заправить едой», «надо прогонять на стенде физической нагрузки»… Все-таки нормальными жителями реала мы уже давно не являемся».

Женя, уже в приподнятом настроении, проделал необходимые процедуры, принял «лекарство», надел электроды на голову и лег, повернувшись немного на бок, чтобы не задохнуться ненароком. Думы о безопасности были прерваны перемещением на изнанку реала, а оттуда, не задерживаясь, в их тайную пирамиду на родную лужайку, окруженную елово-пальмовым лесом.

Он не стал ничего там менять: тот же дом, та же банька, и маленькая лодочка. Только в кустах, за баней приятель физик припрятал быстроходный глиссер на случай дальней и быстрой водной прогулки. Фактически, эта поляна стала их родильным домом в астрале, не считая, конечно, пирамиды Рождества. Поэтому это место оставалось неприкосновенным, и все друзья приходили сюда по первому Женькиному зову.

Сидя на любимом плетеном кресле (кстати, придуманном Ташей), в тени большущих берез, Женя наблюдал за лениво текущей вдоль берега рекой, которая несла мелкие травинки мимо островков зеленых листьев, увенчанных белыми цветами водяных лилий. Приятель не заставил себя долго ждать и появился прямо на полянке в пижонском костюме-сафари.

- Ты все шикуешь? - усмехнулся хозяин поляны.

- А чего не пошиковать, если случай представляется?

- Верно, а у меня, наоборот, проблемы - как бы совсем не забыть одеться. Запросто можно перед дамами в голом виде предстать.

- Да брось ты! – отмахнулся Федя. – Сам знаешь, что здесь, кто как хочет, так и представляется – хоть лицо, хоть пол каждый день меняй.

- Барабас, - вспомнил Женька, зачем они здесь собрались. – Так что насчет кладов? Пошустрим?

- Слушай – вот уж посмеялся, называется! Думал: просто шучу, – Федя удивлялся сам себе. – А теперь руки чешутся чего-нибудь этакого найти.

- Тогда давай, какой-никакой план действий разрабатывать. Я думаю начать с поисков в астрале. Вот только как?

- Спросим у Буля – он-то своей ангельской головой получше соображает, где найти необходимую информацию.

На том и порешили, начав вызывать ангела в гости. Но тот был занят какими-то делами, и приятели услышали только быстрый мысленный ответ: «Сейчас занят, буду через десять минут».

- Ну и ладненько. Лучше подумаем, что и где мы будем искать? - предложил Федька.

- Я думаю, для начала надо обеспечить скромное материальное положение на несколько лет жизни в реале. Так что не стоит начинать с грандиозных вещей.

- Грандиозное не подходит еще и по другим причинам – нам нельзя привлекать к себе лишнее внимание.

- Особенно всяких рэкетиров и бандюганов.

- А в первую очередь, спецслужб и инспекций.

- Не вижу разницы, - с видом знатока пожал плечами Женя. Ему давал право судить собственный опыт агента аналогичной службы, хоть и астральной.

- Понятно, что клад должен быть небольшой, желательно денежный, имеющий, так сказать, нумизматическую ценность, и лучше, в нашем городе.

- Правильно, как раз в нашем городе ничего грандиозного скорее всего и не найдется. Мне кажется, надо делать ставку на послереволюционное время. Тогда обеспеченные граждане пытались прятать сбережения, а их, несчастных, бравые и вооруженные пролетарии отправляли сюда досрочно – а вместе с ними и знания о припрятанных ценностях.

- Слушай, я уже чувствую себя кем-то вроде Кисы или Остапа, обкрадывающего не очень бедных обывателей, - рассмеялся Федюня.

- Да, хороша парочка! Кто только из нас Киса, а кто Остап?

- Догадайся с трех раз! - хитро глянул приятель.

- Чего уж тут догадываться? И так ясно: я, если только на Кису и потяну, - вздохнул Женя.

Пока они так болтали, появился Буль и сразу возмутился:

- Как это вы ангела встречаете? Я все дела бросаю, лечу на крыльях к своим подопечным, а тут… Вот щас как развернусь, да как улечу!

- Остынь, - небрежно бросил ему физик.

- Раскомандовался, понимаешь ли. Где ты тут подопечных нашел? – вторил приятелю Женька, и Буль был вознагражден дружным смехом. Ангел как-то сник, понурив невидимые крылья, плюхнулся на кресло рядом с друзьями и сказал убитым голосом:

- Совсем ангелы девальвировались. Нет к нам никакого уважения…

- Ладно, не плачь. На тебе твое пиво, - Женя вытащил из-под стола пару банок и протянул взалкавшему ангелу. – И кончай придуриваться, мы к тебе с серьезным делом.

- И с каким же, если не секрет?

- Какие секреты могут быть от ангелов? Мы клады собрались искать.

- Что? – удивился Буль.

- Вообще-то, классное занятьице! Тем более, Женька решил с работы линять. Ему совсем, понимаешь ли, невмоготу животных мучить, - прокомментировал Федя заявление друга.

- Но это же нечестно, - усмехнулся ангел. – Решили здесь подсмотреть, где драгоценности зарыты, а там только раскапывай!

- Ну и что? Мы же ни у кого не отбираем. Эти клады так и пропадут втуне, если их на свет божий не вытащить. А нам много и не надо. Главное, обеспечить себе тихое-мирное существование, чтобы не отвлекаться на реальные будничные дела.

- М-да, в этом есть резон… – задумался о чем-то своем Буль, затем улыбнулся своей хитрющей ангельской улыбочкой и дал высочайшее согласие. – Пожалуй, надо попробовать. Выкладывайте свои соображения.

Как это ни странно, но с наскока у них ничего не вышло. Буль блуждал по высшим сферам, куда переместились многие души, предположительно предавшие в былые времена свои сохранения сырой земле или кирпичным кладкам домов. Но высшие существа не хотели понимать маленького упрямого ангела и выдавали ему какую-то размазанную информацию, сопровождая ее комментариями типа: «На кой вам понадобились эти прах и тлен?» - а причину своего интереса Буль, само собой, разглашать не мог.

Так что, на следующий день они опять устроили совет озадаченных астральных кладоискателей. И тут на Женю снизошла правильная мысль:

- А чего ж мы, олухи, сразу навигатора не спросили? Айда в службу Ориентации и Информации! - и, не дожидаясь приятелей, прыгнул прямо к занавеске этой пирамиды.

Вися перед стеной северного сияния, он обнаружил появившихся следом товарищей и все трое одновременно ввалились в знакомый офис ангела-навигатора. Буль сразу выдвинул идею про поиск сокровищ:

- Мы хотели бы знать месторасположения зарытых или спрятанных богатств на Земле к востоку от Москвы, – выдал он просьбу после традиционных приветствий.

Кажется, дело довольно сильно озадачило навигатора. Он задумался, потом ответил:

- То, что вы называете богатством или ценностями, на самом деле, не имеет никакой ценности здесь, и поиск не дает никакого толка, - ответил навигатор. – Попробуйте сформулировать задачу по-другому.

До Жени вдруг дошло:

- Надо искать души, спрятавшие когда-то клады.

- Мы этим уже занимались, и ты знаешь, чем это кончилось, - угрюмо ответил Буль. – Нам тут полгода торчать придется, пока чего-нибудь путного добьемся.

- А у меня идея получше, – воскликнул Федька. – Давайте, поищем не тех, кто клады оставлял, а тех, кто их искал. Почти наверняка в астрале найдутся энтузиасты этого дела.

- А ведь и верно, это для многих не только хобби, а образ жизни, причем, выкопать ни одного клада на Земле они отсюда не могут, - обрадовался Буль и, повернувшись к хозяину офиса, попросил. - Милейший навигатор, не настроитесь ли вы на этих двух недостойных кладоискателей и их желание найти клад? Может, найдутся похожие души в пирамиде Земли?

Теперь навигатор с явным удовольствием приступил к поиску, почти мгновенно выдав своим гостям результат:

- Наиболее подходящей по запросу является пирамида кладоискателей. Никуда и ходить не надо, - клерк, снисходительно улыбаясь, смотрел на нас, как на маленьких детей, не справившихся с элементарной задачкой.

- Давайте занавеску, - со вздохом двоечника, стоящего у классной доски, попросил Буль.

Навигатор взмахом руки развернул яркий полог переливающегося всеми цветами радуги северного сияния. Офис при этом исчез, и все его посетители зависли в черноте астрала.

- Это искомая вами пирамида. За сим разрешите откланяться? - с легкой иронией в голосе спросил их гид – на что все только благодарно кивнули.

- Идем беседовать? - спросил Буль и, не дожидаясь ответа, устремился к с занавеси мира кладоискателей…

…В пирамиде их встречал какой-то ковбой, сидящий на заборе загона для скота и распевающий песенку в стиле кантри под бряцание своего банджо. С неба пекло нещадное солнце, а ветер гонял пучки сушеной травы по пыльной прерии. Они подошли к этому американизированному персонажу, и Буль с ходу взял ситуацию в свои крепкие ангельские руки:

- Ангел?

- Ангел, - сплюнув жвачку, и приподняв свою ковбойскую шляпу, недовольно буркнул сельский певец.

- Так, быстро свяжи нас с тем, кто смыслит в кладах на Земле. И поплюйся еще тут, программа недоделанная! - рявкнул Буль строго.

- Так вам кого? По Америке спеца или Азии?

- По России. И давай побыстрее, пока не развоплотили.

«Однако, что-то Буль разошелся. Видно, сильно ему навигатор хвост прищемил, да еще эта программка хамоватая. Можно, конечно, и рассердиться», - подумал Женька и, хихикая, прокомментировал ситуацию:

- Картина достойная Версаля: «Ангел раздает горячие плюхи на астральных разборках».

Критика подействовала, и Буль, выпустив пар, уже мирным тоном спросил:

- В общем, нужна душа, знающая расположение кладов в реальной России.

- Так бы и сказали. Сей момент сделаем! – уже стоя «во фрунт» перед командиром, бойко ответил ковбой и, достав мобильник, отрапортовал туда. - Ангельское начальство до Василь Ивановича. Он сможет принять? Хорошо, тогда посылаю, – и, повернувшись к Булю, со счастливой улыбкой сообщил. – Ловите образ и идите по нему – вас уже ждут!

Не совсем понятно как, но Буль поймал пакет информации и перенес приятелей во двор большой бревенчатой избы, на крыльце которой важно восседал сам Василий Иванович с его великолепными усами. Оглянувшись вокруг, Женя заметил, что они находились в классической русской деревне, состоящей из двух рядов бревенчатых домов вдоль грунтовой дороги. Чуть в отдалении, на пригорке красовалась маленькая православная церковь.

- Доброго Вам дня, Василий Иванович! - поприветствовал усатого командира Буль.

- И вам того же!.. - хитро сощурив глаза, отвечал почти былинный советский герой.

- А вы кому в церкви молитесь? - не удержался Женька от ехидного вопроса.

- Как кому? - оторопело спросил Василий Иванович. - Богу, конечно.

- То есть себе? Или им вот? - кивнул в сторону Буля биолог.

- А что, бог на тебе кончается? - еще хитрее прищурившись, спросил военноначальник. Женя задумался: «А и правда, что изменилось? Здесь еще лучше понимаешь божественное начало мира…» Красноармеец, заметив его озадаченность, усмехнулся. - Мне, например, за то, что в астрал допустили, всю оставшуюся здесь жизнь молиться надо. Одно и спасло рубаку, что по недомыслию хотел лучшую жизнь этаким манером построить. Но, все равно, пару лет из инферно выкарабкивался. А молитва – она очень даже иногда способствует душевной гармонии. Ведь здесь можно и за родственников на Земле словечко замолвить, и за добрых ангелов, и за суетливых душ, - совсем насмехаясь, закончил отповедь Чапаев. - Ну ладно, хватит лирических отступлений, давайте к делу. Какая такая причина привела сюда добрых молодцев?

- Мы интересуемся месторасположением кладов в одном русском городе на Земле, - повел переговоры Буль.

- А что вам за интерес о них знать-то? Все равно, не выкопаешь.

- Я сейчас прошу Вас помочь нам от имени службы Развития и Коррекции Цивилизации, - серьезным тоном произнес Буль. – К сожалению, не могу вам сказать под страхом развоплощения, зачем нам эти данные, но поверьте, по пустякам я бы не стал Вас беспокоить.

Женя кроил хмурые рожи, пытаясь скрыть усмешку: «Вот бестия ангельская, знает, как впечатление произвести. Бедному полководцу мозги совсем запудрил». Василий Иванович резонно не усмотрел ничего смешного в угрозе развоплощения и ответственно отнесся к просьбе ангела. Да и военная выучка, видать, приучила командира не спрашивать, когда начальство говорило: «надо». Он подумал, кивнул, достал мобильник и долго с кем-то перезванивался, только переспросив, какой город и что искать. Наконец, довольно крякнув, сказал:

- Нашелся эксперт – все про ваш город знает. Сережкой кличут. Вы к нему подскочите? Я тогда его предупрежу.

- Подождите! - взмолился Федька. - А Вы, действительно и есть тот легендарный Чапай?

- А что, непохож? - довольно улыбнувшись, выставил плечико, как заправская кинозвезда, красный командир.

- В том-то и дело, что похож. А расскажите, как ваша судьба так сложилась, что вы тут в кладоискателях оказались?

- Да я сейчас за дежурного здесь, - рассмеялся Чапай. - Координирую работу поисковиков. Презабавное, знаете ли дело – клады искать. У нас тут целый мир этим занимается. Сюда попасть ой как не просто. Только два пути: быть энтузиастом на Земле или, как я, накопить достаточно сбережений, чтобы внести свой вклад, вернее клад, в этот мир. Самое смешное, что нашедшие клад, вместо того чтобы проматывать его долгие годы, чаще всего по новой перепрятывают сокровище и снова пускаются во все тяжкие с розыском, причем, частенько собственного клада. Мы ухитрились так устроить дело, что после закладки тайника владелец все о нем забывает. А какие криптограммы, карты и прочие хитрости придумывают при захоронении этих кладов… сам Индиана Джонс обзавидовался бы! Кстати, если ребята, создавшие этот фильм, начиная с Форда и Спилберга захотят к нам, им припасены вакансии на самых лучших условиях.

- А почему мы ничего не знали про столь увлекательный мир? - требовательно спросил Женя ангела. Тот только руками в недоумении развел.

- Вы его не корите, – улыбался довольный усач. – Сюда никого не зовут. Это почти закрытый мир. И так желающих больше, чем возможностей. Большинство, которые без денег, идут сюда просто жить, чтобы слушать счастливчиков, нашедших сокровища или просто обсуждать истории про розыски. Работают тут в забегаловках, или в обслуге замков и дворцов. Знаете, в средствах мы уже давно не ограничены, так что и сами сокровища зачастую баснословно богаты и весь антураж, привлеченный из астрала очень разнообразен, начиная с животного мира и кончая обслуживающим персоналом и страшилками, вроде ковбоя при входе в пирамиду.

Захватывающие картины тотального поиска несметных сокровищ взбудоражили Женькину голову так, что ему стоило усилий вспомнить о самом Чапае:

- Грандиозно! - воскликнул он, но все же вернулся к вопросу: - Василий Иванович, а как же Вы? Как Ваша собственная судьба сложилась?

- Да вообще-то забавно. Я ведь, хоть и дослужился до значительных чинов, как в царской, так и в красной армии, но особой известностью при жизни, естественно, не страдал. Это все спасибо Фурманову, да фильму. Я все-таки много греха на душу брал, хоть и не со зла. Вот и угодил в инферно, но, слава богу, дальше первого мира не провалился. А там не растерялся, как стал с чертями за справедливость людей воевать, так им мало не показалось!

Ведь этими их карцерами меня не напугаешь – не тем пуганные! Короче, как черти не пыжились, а пришлось им меня по ускоренной программе оттуда выпихивать, - заразительно засмеялся Василий Иванович. - Уже позже, я столкнулся с интересным явлением. Повалил сюда, в астрал народ, которому, хлебом не корми, дай на Чапая посмотреть! Смотрят они на меня и все время говорят, что я, мол, поддельный. Они-то меня по кино знают, а там-то этот, как его, Бабочкин – артист. Со временем стал я замечать, что у меня лицо меняться начало. Это, значит, так на меня почитатели повлияли. Так вот теперь и выгляжу: то ли на себя похож, то ли на артиста – сам не знаю.

Поначалу-то я жил там же, где и все - в Отраженке, потом сюда перебрался – сагитировал меня один дружок, а сейчас, так - дурака валяю. Вот, с внуками за компанию, - махнул усач рукой в сторону пары сорванцов, бегущих по дороге. А в церкви душу отводим. Тут у нас такой православный хор организовался – заслушаешься! Ну, ладно, заболтался я что-то. Готовы к переброске?

Гости согласно кивнули. Тогда Чапай встал с крыльца, выхватил из ножен шашку наголо и со всего плеча резанул по шеям своих собеседников. Не успел Женька испугаться, как мрак сковал его душу. Потом в голове просветлело и оказалось, что они стоят в саду какого-то дворца или замка.

- Ну и шуточки! – хрипло прокомментировал Федя, потирая шею. - И вообще, сколько они еще будут нас швырять по миру? Мне уже надоело.

- Тебе же надо. Чего жаловаться-то? – проворчал Буль, тоже не очень обрадованный кавалеристской шуточкой.

- Привет! А вы что, ребята, по делу от Чапая или так, покалякать? – путешественники не заметили, как к ним подошел молодой черноволосый парень в джинсах и рубашке в непритязательную клеточку.

- Надеюсь, это последний этап нашего путешествия, - обрадовался Женька. – Привет, земляк! Сережа, спасай наши, заблудшие в вашем мире души!

- Нет проблем. Вперед за мной на штурм этой хоромины! - провозгласил Сережа, после обычных приветствий.

- А ты что, живешь здесь? - недоверчиво спросил Женя, оглядывая огромное красивое здание, выстроенное в стиле то ли возрождения, то ли ампира, с колоннами, портиками, арками и купидонами, чередующимися в самом причудливом порядке. Этот «домик», расположенный в большом парке, был вполне сравним с загородным дворцом каких-нибудь коронованных особ.

- Ага! – Сережа обернулся к гостям и продолжил объяснения, гулко отдававшиеся эхом под высоченными потолками. – Да, не обращайте вы внимания на всю эту хрень. Я тут вроде сторожа и домоуправа в одном лице. Где-то здесь, как впрочем, и где угодно в другом месте, может быть спрятан клад. А я присматриваю за хозяйством. Надо же все страшилки, ловушки и лабиринты в порядке содержать. Да и застрявших кладоискателей иногда из них вытаскивать – бывает и по кускам! Ха-ха! Давайте, сюда пройдем, посидим, поболтаем. Вы недавно с Земли, расскажете, что знаете, а то я последние десять лет пропустил – как-то не интересовался, а теперь вот любопытство заело.

Выливая на гостей неукротимым потоком свою болтовню, хозяин привел всю компанию в маленькую комнатку, представляющую собой что-то вроде подсобного помещения, с низеньким потолком и маленьким окошком, выглядывающим на какие-то задворки.

- У меня уже фобия на эти залы. Неуютно в них. Только приемы да балы устраивать, а жить невозможно, по крайней мере, нормальному, не венценосному, человеку. Я здесь на работе. Деньжат на вклад не хватило, а на Земле особыми заслугами не блистал, вот и зарабатываю на свой первый клад – слежу за ангельскими слугами, зверьми и программками. Ну все, падаем здесь, сейчас организую закуски, и начинайте рассказывать. А то от меня тоже ничего не дождетесь!

Женя, конечно, сильно сомневался, что этот говорливый симпатичный субъект, сможет замолчать и не скажет ничего, если с ним не поделиться последними новостями. Но все же было жалко пацана, и земной гость, собравшись, прочитал тому краткую сводку последних российских сплетен. После чего, расчувствовавшийся управляющий царских хором готов был рассказать что угодно. А узнав, что гостей интересуют конкретно клады, припрятанные в его родном городе, он вообще, что называется, сел на любимого конька.

Поскольку все земные сокровища парню были равно недоступны, а три пары благодарных ушей равнодоступны, то он излил на нас целый фонтан полезной информации, подкрепленной картами и схемами.

- Вы что, думали, вот так: раз, и найдете в астрале всю необходимую информацию? - довольно выговаривал нам Сережа. - Я ее годами в астрале по крупицам собирал, лазал по всяким пирамидам, души разыскивал, ангелов, чуть не подкупал!

- Как это? - удивился Буль.

- А! – отмахнулся Сережка. – Если знать, что ангелу нужно и представить дело так, чтобы он не сомневался в добрых намерениях, почти из любого ангела веревки вить можно.

- А ну, к примеру?.. – чуть не хлопал своими гипотетическими крыльями наш полупернатый.

- Вот нужно тебе добраться до определенной души, находящейся в малодоступном месте, скажем, в инферно, или райском санатории, или каком закрытом мире. Находишь подходящего ангела, который мог бы это устроить, и начинаешь ему в жилетку плакаться про родство душ, какие мы несчастные в разлуке. А сам, между прочим, нахваливаешь этого ангела, типа, что он хороший и любящий своих братьев меньших, сиречь нас, душ. Что хочешь даю на отсечение – ни один ангел не устоит от такого подкупа лестью, смешанной с состраданием.

- А и правда! – Буль рассмеялся, видимо, представляя, как такая прохиндейская душа начинает его раскручивать. – Вот изуверы! Это ж надо догадаться: подкупать сочувствием и расположением. Но хватит об ангелах, давайте к делу!..

В результате, через пару часов, возвращаясь из мира сокровищ и кладоискателей, они были уверены, что дело окончательно в шляпе…

***

Спустя пару дней, приятели, вооруженные странными инструментами, позаимствованными из дому и Федькиной лаборатории, топали по направлению к обыкновенному старому дому в центре города. Одеты они были в стандартные синие рабочие костюмы. Вид у них был, как у заправских интеллектуальных слесарей-сантехников или газовщиков. По крайней мере, они так надеялись. К тому же, в карманах у них были красные корочки с различными печатями, подписями и фотографиями, удостоверяющими самые широкие полномочия в деле расковыривания подвалов и стен домов, улиц и вообще чего угодно, где могли быть хоть какие-то признаки нахождения водо- и газопроводов.

- Да, не тянем мы на настоящих слесарей, – заявил Женька, стоя перед первой намеченной целью и разглядывая Федю. – Рожу бы тебе поглупее…

- Ничего, зато мы не тянем и на лиц кавказкой национальности, а то нас быстро бы замели за подозрительное ковыряние в подвалах.

- Вот несчастные люди. Ведь сколько профессоров или докторов наук грузин, армян и чеченцев. Вот каково им вечно отмазываться, типа: «я лицо, да не то лицо, а совсем другое лицо». А каждый второй мент рад повыпендриваться: «Нет, не ваше лицо! Документы просрочены, а тут запятую перед точкой в паспорте не поставили!»

- Ты что это, на сходке нацменов что ли? – Федя изумленно посмотрел на напарника по кайлу и лопате. – Кончай базар, а то и вправду сторожевые бабушки проснуться – будет тебе допрос с пристрастием.

Поскольку они уже стояли у двери вожделенного подъезда, Женьке только и осталось, что набрать код, ставший известным по данным астральной разведки, а правильнее сказать, в результате беспардонного подглядывания с изнанки реала. Точно так же был изготовлен и ключ от подвала – физик сумел залезть внутрь замка и запомнить нужную конфигурацию язычка. Как ему это удалось, Женя не представлял, но факт оставался фактом – у них на руках было несколько таких ключей, изготовленных физиком в мастерской.

- Ну, с богом! - сказал биолог и вошел в чистенький подъезд.

Тут же сориентировавшийся на местности Федька прошел к низенькой двери, ведущей в подвал, и стал открывать замок. Через пару секунд дверь была открыта, а на ее ручке красовалась табличка: «Осторожно! Проверка утечки газа и воды. Гор.Инсп.Труб.Вод.Газ». Друзья-авантюристы включили налобные фонарики и, пригнувшись, пошли по подвалу. Женя сверялся по начерченной на память схеме. После пары минут петляния в темноте они стояли у нужного угла.

Каково же было разочарование, когда они разглядели, что через нужное место в стене проходит труба водопровода. Клад был оставлен после революции и, значительно позже дом капитально ремонтировали, вот и проложили трубу по самому удобному месту – тому же, где были припрятаны ценности.

- Может, покопаем? – безнадежно расстроенным тоном предложил Федя.

- Чего копать-то? Это ж надо такими идиотами быть, - возмутился Женька. - Все предусмотрели: замки, документы, схемы подвалов, а сами места кладов не проверили.

- Так, сам знаешь, проверяли пару подвалов – ничего там не видно, одна темнота, - расстроено оправдывался физик. – А остальные клады поленились смотреть.

- Ладно, пошли отсюда, пока шухер не пошел.

Однако шухер уже пошел. Подъездная сторожевая служба оказалась на высоте. На выходе из подвала их поджидала строгая бабуля.

- Здравствуйте, молодые люди! Это как вы в подъезд проникли и подвальную дверь открыли?

- Не смешите, бабушка, – улыбнулся ей открыто Федька. – Мы же вас оберегаем от несчастий, а вы на нас набрасываетесь. Где взяли – в Жэке, конечно. – приятнль, конечно, имел в виду Жеку, который стоял рядом, но бабуля об этом не догадывалась.

- Я вам не бабушка, - возмущенно вздернул сморщенный носик, потертый жизнью, но еще стойкий, пенсионный одуванчик. – Вы там какую-нибудь бомбу подложили, а теперь убегаете!

- Никуда мы не убегаем. Вот наши документы. Осуществляем профилактический осмотр подвалов на предмет утечки газа или воды. Кстати, можете спать спокойно – все в порядке.

Кажется, красные корочки возымели действие, и бабулька сменила тон беседы со строгого на доверительный, что, впрочем, оказалось нисколько не легче. Увидев представителей кой-никакой власти на доступной дистанции, бабушка обрушила на них просто водопад каких-то жалоб и сплетен:

- Ой, как хорошо-то! Теперь хоть спокойней будет, а то только и слышишь, как дома от этого газа взрываются. А вы насчет вывоза мусора не уполномоченные будете? – и, несмотря на отрицательные жесты горе-трубопроводчиков, она понеслась костить языком все и вся вокруг. – А ведь не вывозят по три дня – вонища на весь двор стоит! А квартплату повышают чуть не каждый месяц! И горячую воду намедни отключали, никого не предупредили. Как тут пожилому человеку управиться? В магазине одно бесстыдство, нормальных продуктов не найдешь, а найдешь, так по таким ценам! Вот когда мы молодые были, тогда порядок во всем был...

Федька спокойно закрывал подвальную дверь под звуки этого нескончаемого словоизвержения. Женя только стоял, вежливо улыбался и думал: «А может придушить старушку? Ведь наверняка доброе дело всем сделаю. В астрале, глядишь, помолодеет и «мозги» прочистятся, а на Земле, сколько соседей и родственников вздохнет легче. Да, иногда и Раскольникова начинаешь понимать. У него-то старый орешек еще покрепче попался. Здесь не то, что из-за денег, а просто от отчаяния до смертоубийства дойдешь». Наконец друг закрыл дверь и уложил все «инструменты» в сумку. Можно было уходить, что приятели и сделали, не мешкая, и даже попытались вежливо попрощаться с надоедливой мухой пенсионного возраста, продолжающей жужжать подъезде.

- Уф! – вздохнул Женька. – Еще бы чуть-чуть, и порешил бы старушку, почем зря.

- Теперь я понимаю, что значит убийство в состоянии аффекта. Тут любой с ума за пять минут сойдет, посочувствовал физик.

- Что дальше делать будем?

- Что-что? На следующую точку поедем, - ответил приятель и потопал к машине.

Но фортуна решила не баловать их в этот день. Две предпринятые вылазки не окончились ничем, если не считать задушевной беседы с бомжем, на счет удобства теплых подвалов для жизни необремененного суетой человека, да стычки с любопытными мальчишками, которые и сами были не прочь поискать клады или, хотя бы, поиграть в шпионов или войну на пересеченной местности подвалов. Под вечер, унылые и грязные, ставшие больше походить на настоящих слесарей газопроводчиков, Женя с Федей разбрелись по своим квартирам, решив встретиться в астрале.

Совещание на любимой полянке дало неожиданные результаты. Дело в том, что ребята пытались и раньше считывать информацию с мест предполагаемых кладов, но она являлась настолько запутана, что в ней было ничего не разобрать. Деньги тащили на себе жуткую смесь неопределенных картинок, к тому же окружающие стены и почва «пропитывались» информацией от клада и фонили почти также, если даже его там уже и не было.

Буль, оценив сложности с которыми столкнулись ребята, придумал сделать маленькие программки, которые прощупывали место предполагаемого клада, считывая оттуда информацию. Программки должны были быть ориентированы только на деньги и драгоценности, а так же пытаться уловить хоть какое то магнитное поле, исходящее от металлов. Эти-то астральные ангелочки-программки и нашли, наконец, два настоящих нераскопанных клада. Причем один, по всей вероятности, весьма существенный.

Так что, на следующий день ребята шли наверняка. Самое смешное, что им не потребовался ни антураж, ни фальшивые документы для проникновения к месту раскопок. Зато им понадобились ломы и лопаты. Дом оказался заброшенной и полуразрушенной пригородной усадьбой, заросшей местами полынью и иван-чаем. Клад был очень хорошо замаскирован развалинами, и поэтому, сохранился за долгие годы нераскрытым. Феде с Женей пришлось пробираться через пустые проемы окон, раскапывать завалы кирпичей и обрушившихся балок. Но они точно знали, где и как рыть, и через пару часов оказались владельцами деревянного, по всей видимости, дубового ларца. Не открывая ящика, кладоискатели погрузились в машину и отправились на квартиру к физику.

Устроившись на кухне, они воздвигли ящик на стол. Сундучок был закрыт на замок, ключ от которого, естественно, был утерян. Но не будь Федька физиком, если бы не умел разбираться с железом. Он взял прихваченную с лаборатории маленькую дрель, вставил в нее вместо сверла тонкий абразивный диск на стерженьке и перерезал язычок замка прямо по щели стыковки крышки и ящика. Крышка сама приоткрылась, когда маленькая импровизированная фреза с визгом довершила свое надругательства над антиквариатом. Под крышкой обнаружилась ткань, прикрывающая ценное содержимое.

Клад очень хорошо сохранился. Даже бумажные, еще царские, деньги можно было толкнуть нумизматам. Самое ценное, наверняка, представляли собой украшения, но определить стоимость камней новоиспеченным кладоискателям было не по зубам, впрочем, как и золотые и серебряные монеты царской чеканки.

Перед ними встала в полный рост проблема, как сбыть товар, чтобы не засветиться ни у криминала, ни у государства. Но в этом им несказанно помог Сережа: он вспомнил своих, еще живых знакомых из мира ювелиров, нумизматов и любителей антиквариата, заодно поделившись, как оценивать и сбывать вещи, чтобы не оставлять концов. Этим всем занялся Федя, будучи по природе более ушлым, а Женя только облегченно вздохнул, как всякий лентяй, когда видит, что дело само за него делается, а ему достается только пожинать плоды.

***

Кроме кладоискательства еще одна бредовая идея постепенно захватывала разум Жени. Может, все и обошлось бы, но случайно она срезонировала с психотерапевтической деятельностью Славы и даже нашла отклик в рациональной душе физика. В результате, в один прекрасный день все собрались у Таши и стали осаждать Буля с планами нового проекта. Самое смешное при этом, что души доказывали ангелу, как важно поддерживать людей в тяжелые моменты жизни. Видимо, вредная ангельская привычка помогать налево и направо оказалась заразной и для душ. А вот ангел, вопреки традициям, сомневался в успехе предприятия.

- Понимаешь, Буль, реал полон людей, страдающих от разлуки с близкими, преждевременно ушедшими в астрал, а нам им помочь, как два пальца обо… переплюнуть, вот! - наседал Женька на ангела.

- Кстати, по эту сторону разлученные души не меньше расстраиваются, особенно, когда видят страдания своих родных в реале, - со своей стороны приставал Слава.

- Мы собрались серьезными делами заниматься, а вы с ерундой лезете, - пытался быть серьезным и ворчливым Буль.

- Слушайте, ребята, – предложила Таша, поглаживая свой подросший животик. – Давайте, лучше подумаем, как можно осуществить это и не проколоться?

- И я о том, – поддакнул ангел. – Как можно анонимно связать людей на земле с душами в астрале?

- Элементарно, друзья мои! – распонтился ухмыляющийся Федька. – Вы забываете об интернете. Нет ничего более анонимного, чем мировая сеть.

- Ну и как ты себе это представляешь?

- Очень просто. Даем анонимное объявление в газету о бесплатной паранормальной услуге связи желающих с умершими родственниками. Там же указываем «мыло», а на почту ставим антиспам. Читать сами тексты не будем, просто открываем его в автоматическом режиме и ставим отсюда твоих ангелочков, считывать энергетику посланий. Как ты думаешь, удастся им почувствовать серьезную депрессию? - Федька, вопросительно заглядывал в глаза Булю.

- Наверно, смогут. Если человек в отчаянии, то почти наверняка, – промямлил ангел, озабоченно просчитывая, каким боком это все может вывернуться всей компании.

– Отлично! – продолжил физик. – Твои программки сообщают нам здесь, в астрале, кому нужно в первую очередь отвечать, и мы шлем текст по электронной почте, в котором указываем следующее: желающим нужно написать умершим и оставить письмо на столе так, чтобы души могли читать послания. Потом здесь, в астрале мы пытаемся запомнить ответ умерших родственников и шлем второй мэйл с ответом на письмо, которое мы на Земле физически не могли бы видеть. Все! Человек должен быть полным болваном, чтобы после этого не понять, что переписывался со своим близким, недавно ушедшим в астрал.

- А как мы узнаем, кто нам посылает письма, и где читать их послания, написанные на бумаге? - спросил Женя, обдумывая мелкие детали.

- Попросим клиентов в первых письмах указывать имена, с кем они хотели бы пообщаться в астрале. Их близких здесь не трудно будет найти, а они, в свою очередь, уж знают, где в реале свою родню и знакомых искать, – сообразил сам Буль. – Интересно, получается… что получается!

- Что получается? – глупо уставился на него биолог.

- Все, - ответил Буль и углубился в дальнейшее поглощение еды и напитков.

Так родился еще один колдовской проект маленькой Душевной Службы Помощи. Одного только, ни Женя, ни Таша не ожидали – что самим придется вскорости заниматься примерно тем же со собственными родственниками.

Жизнь шла своим чередом. Женя на работе перешел на должность консультанта, бывая в институте раз-два в неделю. Витек неплохо справлялся в лаборатории, так что работа даже не сильно и пострадала. Финансовых проблем не было. Больше всего биолога сейчас интересовала «переписка» реала с астралом. Видя результаты своего предприятия, было невозможно оставаться равнодушным. А материальная сторона дела его не интересовала, так как ее просто не было.

Но вот в один прекрасный вечер он совершил визит к Таше и нашел ее в весьма расстроенных чувствах. У той все валилось из рук. Женя, заметив это, решил и здесь вмешаться, по уже сформировавшейся дурной ангельской привычке помогать всем подряд:

- Сядь-ка, поговорим, - остановил он Ташу, задумавшуюся на кухне и пролившую чай мимо чашки. - Я вижу, что тебя что-то мучает. Я теперь не успокоюсь, пока не выясню, что с тобой случилось. Так что, выхода нет.

- Что с тобой поделаешь? - грустно улыбнулась Таша. – Но здесь ты вряд ли поможешь…

- Погоди. Ты расскажи, а потом решим, смогу или не смогу тебе помочь, - предложил Женя.

Она помолчала немного, вздохнула и стала рассказывать:

- Мой брат, Леша, тяжело болен, лежит в больнице, может и умереть. Но даже не в этом дело. У родителей он последний ребенок, мама в отчаянии, и как ей помочь – не знаю. Как я хочу быть рядом с ней!

Женя сидел рядом и сжимал ее ладонь в своей руке, действительно, не зная, чем помочь. Потом ему вдруг вспомнилась сценка, как они наблюдали за покачивающейся Ташей, впервые оказавшейся в теле своей половинки на Земле.

- Кажется, я придумал кое что… - было, конечно, глупое стеснение перед Ташей, вручать ей свое мужское естество, но Женька быстро придушил в себе местнические замашки ради важного дела. – Ты ведь хочешь навестить маму? А помнишь, как в Славкином теле ходила? Может, попробовать и с моим организмом так же поэкспериментировать?

- А это мысль! - сразу ухватилась за идею Таша и, кажется, тоже затормозилась на интимном моменте. - А это получиться?

- Надо спросить у Буля и сначала попробовать со Славой, а потом вы с ним здесь ролями поменяетесь, и вперед, в реал! – Женька не дал подруге раздумывать, его уже захватила новая идея. – Начну подрабатывать, сдавая тело в аренду, представляешь? Раньше душу дьяволу в реале закладывали, а я тело в астрале закладывать начну – вот умора!

Таша даже засмеялась от такой «практичности» приятеля, и чаепитие прошло уже в более веселой атмосфере. Попив чайку, гость откланялся и «побрел» по астралу в поисках Буля и Ташиной половины. Слава нашелся в их же конторе, занимающимся своим любимым занятием – врачеванием душ.

- Всех тут лечишь, а о своей половине забыл? - укоризненно спросил Женя, войдя к приятелю в кабинет.

- Да как тут забудешь? Ситуация, и впрямь, сложная и непредсказуемая, - нахмурившись, сказал медик.

- Но ведь можно же делу помочь, если Таша маму навестит?

- Она уже поделилась со мной этой мыслью, но тут есть небольшая загвоздка. Ведь твоя плотная оболочка может воспринять меня, как чужого, и буду я тогда, как мелкий бес в твоем теле прыгать да ругаться. Ведь, когда Таша очутилась в моем теле, мы были уже едины, и с ней всегда оставался кусочек меня. А с нами просто так ты ведь сливаться не станешь? - усмехнулось психотерапевтическое божество.

- А давай, с Булем посоветуемся. Может, нам небольшой частью души обменяться и этого будет достаточно? – заклянчил Женька. – Я не понимаю, кому это надо, мне или вам?

- Тебе не меньше, чем нам, - усмехался Слава.

- Почему это?

- А я почем знаю? Только это видно невооруженным глазом, - уже во всю насмехался астральный медик.

- Ах ты, божество недоделанное, будешь еще надо мной издеваться! - взъелся Женька, пойманный с поличным на своем интересе. – Ну, хорошо, мне тоже интересно Таше помочь. Ну и что?

- Что-что. Спасибо! Будем с нашим ангелом думать: может, до чего и додумаемся. Сейчас у меня еще пару душ на очереди в приемной. Давай, через часик в нашей пирамиде на той площадке у водопада с Булем встретимся. Там и обсудим все.

Через час Женя, как пионер, послушно ждал Славу и Буля. Заскучав, он, при появлении приятелей, сразу набросился с идиотскими предложениями:

- Слушай, психотерапевт, я придумал лучшее последнее решение всех проблем твоих клиентов!

- И какое? - Славка расплылся в улыбке, полагая, что этот схимиченный им пейзаж - самое лучшее противохандрозное средство.

- Ты им предложи покончить астральную жизнь, прыгнув с этой площадки. И их мучения прекратятся, и другим веселее станет, - объяснил Женька, смотря в пропасть под ними.

- Не поможет. Все равно, оживут где-нибудь в астрале по своим якорям, и опять начнут хандрить, - возразил Буль, сразу найдя слабое звено в радикальной терапии.

- Давайте, лучше, о деле, - предложил Слава.

- О каком теле? - прикинулся глухим Женя, но шутка не была принята.

- О твоем! О чьем же еще? – бросил небрежно Слава и соорудил три удобных кресла. - Прошу садиться.

- Я так понял задачу: Таше надо побывать в реале в Женином теле, - уяснил для себя Буль.

- Отдать ей сердце – моя мечта! - продекламировал Женька и скороговоркой добавил. - А в придачу кости, печень, селезенку и килограмм десять дерьма. Но! Только во временное пользование. В прокат, так сказать.

- А если серьезно, интересная задачка получается, - подытожил его речь Буль. - В принципе, к человеку в душу почти любой дикий дух подселиться может. Но будет ли, Слава, твоя душа полноценно функционировать в Жениной плотной оболочке, науке пока что не известно. Я думаю, что вам троим нужно провести частичное слияние – на уровне базовых информационных составляющих, которые и связывают душу с плотной оболочкой.

Женька ничего не понял из этой божественной бредятины и просто расслабился, наслаждаясь прекрасным пейзажем. Очнулся он только, когда последовало предложение прогуляться в открытый астрал и заняться душедробительными упражнениями. Через мгновение, они висели в полной черноте чистого астрала, по словам ангела – необходимом условии для подобных опытов по вивисекции душ.

- Так. Жень, ты просто зависни и попытайся получить удовольствие, - порекомендовал ангел. - А мы со Славой тут поколдуем немного... Да, советую переключиться на энергетическое видение, что бы избежать излишне шокирующих сцен.

Женя послушно «увидел» их в виде светящихся вытянутых сфер. От Славиной сферы, исчезая в черноте астрала, тянулся тонкий лучик света. «Ага, это их связь с Ташей», - догадался он. Другая сфера - явно ангельская, приблизилась вплотную к ним и, частично слившись, соединила всех в эдакую светящуюся гроздь. Он почувствовал приятную заботу ангела и вдруг ощутил, что внутри включилось ощущение присутствия Таши и Славы, как будто они были где-то совсем рядом. Ощущение быстро прошло, и он увидел, как гроздь, которую они образовали, распалась. Женя понял, что пора возвращать нормальное видение и, переключившись на него, сразу спросил у приятеля:

- А что это было, когда я ощутил твое и Ташино присутствие?

- Это вы обменялись частью составляющей вас информации, - объяснил вместо него Буль. - Теперь можно пробовать вхождение в тело.

- Тогда идем на изнанку моей спальни? - предложил Женя, и все переместились к месту завершения эксперимента. Перед тем, как Славе запрыгнуть в тело, он вспомнил, что надо проинформировать того насчет «лекарства» для возвращения. - Слушай, Ксилонейросказин на кухне, в шкафчике над раковиной. Можешь обратно не торопиться и позвони Феде, он, наверно, спит, но, все равно, приятно удивится, - Женя знал, что физик схватил насморк и не решился в таком состоянии оставлять тело одно в реале.

- Ясно, я пошел! - сказал Слава, но Буль, спохватившись, притормозил его:

- Чуть не забыл. Надо птичку перенастроить, - ангел сдернул с плеча Женькиного тела попугайчика и сказал перед тем, как исчезнуть из спальни. – Прыгай пока, а я перепрограммирую защиту.

Славка, не долго думая, шмыгнул в тело и оно, как ни в чем не бывало, проснулось, ехидно состроило своему хозяину дулю и отправилось гулять по своим реальным делам. «Вот так, сделаешь хорошее дело, так тебе же из твоего собственного тела фиги строят!» - сокрушенно-обрадовано подумал Женька и уже собрался покинуть изнанку, как в спальне опять появился деловой Буль и стал носиться за бегающим по квартире и нахально никого не замечающим Женькиным телом. Наконец, ангелу удалось подловить удачный момент и прицепить птичку обратно на свое место. Все же, пары пинков и тычков избежать не удалось.

- Ну что, летим, Ташу обрадуем? - предложил Булю Женя, и через мгновение они теснились в знакомом чуланчике.

- К вам можно? – осторожно позвал нахальный биолог.

- Жек, это ты?! – послышался голос Таши. – Иди сюда!

- Мы с Булем.

- Я все знаю. Огромное вам спасибо! – восторженно выговаривала Таша, бросаясь обнимать гостей.

- Ну вот, как тут приятную новость доставишь, когда у них мгновенная связь задействована, - деланно обиженным тоном заявил ангел.

- Слушай, а ты почувствовала меня, когда Буль химичил что-то с нашими душами? - вдруг вспомнилось Жене приятное ощущение Ташиного присутствия.

- Да. Мы теперь немножко родственные души. Теперь у нас по маленькой частичке друг от друга.

- А у меня давно такое чувство, что мы родственные души, – нахально заявил Женька и вдруг задумался. – Так это у вас что, прямая связь из астрала в реал?

- Вообще-то да, получается… – тоже несколько оторопело ответила Таша.

- Значит, при желании можно вести прямые переговоры между реалом и астралом! – подвел итог Женька.

На следующий день, Женя позвонил Ташиной маме и предупредил, что придет к ней в гости, но в его теле будет находиться Ташина душа. Слава богу, женщина уже привыкла к таким фокусам, когда дочь приходила в Славином теле, так что все обошлось без эксцессов.

В последующие дни Таша несколько раз навещала маму и брата в больнице. А хозяина тела распирало чувство какого-то довольства за то, что прекрасная половина божества выхаживает по реалу в его шкуре, а беременный Славка отсиживает в мире Отраженного реала. К счастью, Ташин брат все-таки выздоровел, и ее мама опять воспряла духом, узнав, что у нее скоро будет внучек-ангелочек в астрале.

«Ну, чем не сюжет для психбольницы? Главное, все довольны и счастливы!» - умилялся Женька сложившейся ситуации.

ГЛАВА 7. МИССИЯ ВОЗМОЖНА

Женька, в который раз примерялся к своему новому кабинету, но у него ничего не получалось. Он уже и на диване пробовал лежать, и телевизор пытался смотреть, и даже опять в интернет лез – и, все равно, через десять-пятнадцать минут его охватывал жуткий приступ кабинетной меланхолии. Тогда он опять бежал жаловаться Славке, получал от него жизнеутверждающего пинка, и, уже счастливый, летел дальше в гости к Таше или в мир их пирамиды, или вообще куда-нибудь подальше в неизведанные еще миры астрала за компанию с Федькой.

Но чувство ответственности за начатое нешуточное дело гнало опять его в эту шикарную западню кабинета. Так и сегодня, по прибытии в астрал, он, в первую очередь, заглянул в свою бюрократическую мышеловку. Но не успел он еще уныло усесться на свое кресло, как обнаружил, что-то новенькое. На «рабочем» столе лежал кусок мятой бумаги. Он схватил ее и прирос глазами к записке, автоматически плюхнувшись на диван. Хорошо, что не мимо – настолько поглотил его внимание текст: «Сиди крепче на заднице и никуда не сбегай! Есть одно дельце. Б.»

Позвонив «Б», то есть Булю, он выяснил, что ангельское начальство ждет его с Федькой к себе по важному делу. Так что пришлось ждать физика из реала. Тот влетел в кабинет к совсем усохшему от ожидания приятелю и стал возмущаться:

- Совсем ангелы распоясались! Только я собрался проверять, как переписка у наших клиентов идет, как эта «Б» с точкой подсовывает мне какую-то записку.

- Ха! Смотри, каково мне. Я тут уже почти стух от безделья, тебя дожидаючись. Ты где хоть пропадал-то? - напустился в ответ Женька.

- Как где? Я с работы прилетел, переписку на почте проверил и сразу сюда. Хорошо хоть мое дражайшее тело там отдохнет, пока я тут делами занимаюсь.

- Ладно, пошли, что ли к этому нахальному ангелу на ковер, а то любопытство сильно заело, – хозяину меланхолического кабинета стало стыдно за свою вольготную жизнь в реале, и он поспешил замять разговор.

И правда, физик успевал сделать и в реале, и в астрале раза в два больше дел. Фактически, тот провернул реализацию откопанных ценностей. А так же захватил, по сути дела, ведущую роль в переписке между астралом и реалом. А Женька был во всех делах только на подхвате.

Через минуту ворчащие и бурчащие приятели вломились в кабинет начальствующего ангела. Да так и остались на пороге, сначала онемев от удивления, а потом от ржания над несчастным Булем:

- Ты что, здесь, как чукча в чуме ждешь рассвета?

- Нет, он тут, как ирокез у пивного ларька, - возразил Женька.

- Нет, я, как Буль у себя в кабинете – чего хочу, то и делаю. Зато не скучно, как у некоторых… – парировал ангел.

- Пардон, а вы до-ветру за ярангу ходите? – поинтересовался Федька.

- Где ты ярангу нашел? Это Фиг-вам. Индейский шалаш – лучшее место для пофигительского времяпрепровождения. Так что, нечего критику наводить, присаживайтесь за мой начальственный стол. Я сейчас Славу позову, и начнем первое производственное совещание.

Женя оглядывал интерьер. Стены были увешаны какими-то засохшими травами, чучелами, костями и всякой шаманской атрибутикой. Посреди комнаты стоял, сделанный из шкур, наполовину раскрытый вигвам, а перед ним горел натуральный костер в выложенном камнями очаге. Буль сидел внутри вигвама на оленьих шкурах и лопал вяленую рыбу. Единственное, что не соответствовало всей обстановке, была расстеленная перед ним газета с банками пива и все той же рыбой на ней.

- Сейчас лекарь подойдет, - сказал после короткого разговора по телефону Буль. – Я ж сказал, присаживайтесь! Хе-хе!

Женька с Федькой плюхнулись рядом в приподнятом настроении.

- Вот за что люблю я Буля, так за то, что он самый большой обалдуй, какого знаю, – довольно заключил физик.

Только они решили приступить к тестированию пива с воблой, как от дверей послышалось:

- Это не честно! Все уже припали к живительной влаге, а я там сходи с ума с моими клиентами, - Славка не удивился увиденной сцене - видимо уже раньше захаживал.

- А тебя никто и не просил с ними с ума сходить. Сам напросился. И пива на всех хватит. Так что, добро пожаловать к нашему костерку! - довольно процедил сквозь зубы, занятые воблой, Буль. Костерок, и в самом деле, весело поигрывал пламенем и убегая сизым дымком куда-то в вытяжку.

- Это у тебя камин по-туземски? - деловито осведомился медик то ли присаживаясь, то ли прилеживаясь к общему столу, вернее газетке, расстеленной на шкурах.

- Что вы привязались к бедному ангелу? Давайте о деле, – взмолился Буль.

- Давай, давай! - послышалось нетерпеливое со всех сторон.

- Вы помните тех двух несчастных ангелиц, которые сначала Жеку с Федюней охмуряли, а потом им мозги хотели высверлить?

- Еще бы не помнить! – с дрожью в голосе вспомнил Женя свое первое и последнее любовное похождение в астрале. – Я думаю, этот случай многие запомнили надолго.

- Так вот, к нам поступила просьба от этой же цивилизации, но уже через службу Равновесия. И теперь нам нужно решать – возьмемся мы за это или нет?

- А что случилось-то?

- Я знаю только, что у этой цивилизации дело дрянь. Они прошляпили какой-то кризис на планете и теперь без прямого вмешательства в реал им крышка через каких-то тридцать лет. Конкретней сам не знаю. Если нет возражений, то я свяжусь с их представителем, и он сам поведает обо всех их бедах. Ну что, идем туда?

- Идем! – любопытным хором ответили ангелу авантюристы-спасатели.

- Тогда допивайте пиво, а я костер потушу.

- Только не по-пионерски! – взмолился Федька, предполагая самое худшее. - Мы в замкнутом пространстве.

- А это как, по-пионерски? – сразу ухватился за новую идею любопытный ангел.

- Раз не знаешь, не скажу, – успокоился приятель. Поэтому, сборы прошли быстро и вполне прилично.

Через пару минут вся ватага отправлялась из портала офиса к пирамиде службы Ориентации и Информации. Всем знакомый ангел-навигатор радушно встречал гостей. Буль, правда, не дал ему поговорить, и сразу попросил показать приятелям расположение планеты Сэйлар относительно Земли. Через мгновение они висели в космосе недалеко от луны, смотря на родную планету со знакомыми очертаниями материков.

- Ну что, полетели в гости? – воскликнул весело навигатор, и картина космоса ожила. Они стали стремительно удаляться от Земли, потом от солнца, и, наконец, взмыли над спиралью галактики. Ангел комментировал. – А теперь переместимся в область расположения цивилизации Сэйлара.

Вся компания перелетела почти на противоположный конец галактического вихря и стала входить в довольно разреженную звездную область противоположного рукава галактики. Когда звезды расступились в стороны, астральный гид притормозил «наезд» картинки и прокомментировал:

- Видите это темное газопылевое облако? Оно заслоняет почти половину небосвода Сэйлара от света звезд. В отличие от Земли, у которой темное облако заслоняет центр галактики, это находиться со стороны периферии по отношению к планете Сэйлар. И если на Земле такая туманность уравнивает свечение звезд по всему небу, то на Сэйларе, наоборот, четверть года ночи абсолютно беззвездные, а четверть – всю ночь можно газеты читать от сияния галактики. Ну что, летим ближе к звезде Антар – солнцу цивилизации Сэйлара?

Космические бродяги стали двигаться вдоль темной стены туманности, и вскоре, космос разделился на две части: с одной стороны была черная бархатная бездна, поглощающая свет, а с другой сверкал океан звезд, сливаясь в центре в ослепительное галактическое ядро. Впереди показалась оранжевая звездочка. Навигатор продолжал комментировать:

- Звезда Антар близка по спектру к солнцу и чуть меньше по массе, а температура ее чуть-чуть ниже, поэтому спектр немного смещен в красный цвет. Звезда имеет восемь спутников. Из них три газовых гиганта на дальних орбитах и две внутренних планеты. Одна, небольшая - голая скала, вращается слишком близко от звезды, а вторая и есть собственно Сэйлар.

Мимо путешественников проплыл газовый гигант, смахивающий на Юпитер, и они устремились к оранжевому, пока еще маленькому солнцу Антара. Через некоторое время показалась ярко синяя планета с белыми хлопьями облаков в атмосфере. Они подлетели совсем близко к ней и зависли в космосе, глядя на эту красавицу. Сбоку ярко сверкал Антар. Навигатор продолжал ознакомительную лекцию:

- Сэйлар меньше Земли, и гораздо плотнее поэтому сила тяжести на его поверхности процентов на двадцать ниже. Зато у него толще атмосфера, которая близка по составу к земной только с большим содержанием тяжелых инертных газов – не позволяющих ей улетучиваться при несколько меньшей силе тяжести. Из-за несколько другого состава атмосферы и большей ее толщины планета кажется ярко синей. К тому же, водного пространства на ней больше, чем на Земле, что тоже добавляет синевы.

Еще одно отличие от Земли – наличие двух разновеликих лун: Далы и Зелы. Дала – большая, вращается на дальней орбите, с поверхности планеты видится почти такой же, как и Луна с Земли. Зела – маленькая и красная, вращается ближе к Сэйлару и быстрее, чем Дала. Ее цвет вызван высоким содержанием оксидов железа в поверхностных породах. Она не очень правильной формы, так как раньше была астероидом, который случайно попал в область притяжения планеты, да так и остался ее спутником.

Поскольку Сэйлар, как я уже говорил, меньше Земли, его недра менее разогреты, а кора гораздо толще, поэтому вулканической деятельности на данный момент почти не наблюдается. Материковые плиты раздроблены и на планете есть только один большой материк – Эриана, размером примерно с Австралию. Остальные участки суши довольно равномерно распределены по поверхности планеты, образуя большие и малые острова и архипелаги. Это почти все общие данные о планете. Хотите ли вы прослушать информацию о цивилизации Сэйлара?

- Спасибо, я договорился с представителем их службы Коррекции Развития и думаю, что он объяснит нам все, что нужно о самой цивилизации и ее развитии. Вы можете доставить нас к пирамиде этой службы?

- Разумеется! И до встречи! - довольный выполненным делом, навигатор перебросил всех к занавеси серебристо-голубого северного сияния и исчез из видимости, только махнув на прощание рукой.

Сборный душевно-ангельский десант висел перед входом в мир неведомой цивилизации. Все волновались. Буль спросил:

- Ну что, начинаем миссию?

Все устремились сквозь мерцающую стену и оказались в стандартном офисе ангельской службы. Клерк, сидящий за компьютером, завидев гостей, приветливо улыбнулся и вышел к ним. Заметив приятного молодого человека, Буль немного скривился и заявил:

- Приветствую! Мы с пирамиды Земли по приглашению вашей стороны. Нельзя ли нам встретиться с вашим представителем по имени Ленгли? - и добавил. - И, если можно, в настоящем его виде.

Клерк, не возмутившись и, даже наоборот, став серьезным и еще более подтянутым, замолчал на минутку и произнес:

- Прошу, он вас ждет, – и компания в мгновение ока оказалась в апартаментах, немного напоминающих Земные дворцовые комнаты трехсотлетней давности: красивые гобелены по стенам, тяжелые шторы на окнах, расписной потолок, витиеватая мебель, паркет…

Но не это все привлекло внимание гостей. Их взоры были прикованы к человеку (если его можно было назвать человеком), стоящему посреди комнаты и внимательно их разглядывающему. Заинтересованность была обоюдной, поэтому никто не спешил нарушать тишину, пока стороны изучали друг друга.

Женя был сражен. Все байки о инопланетянах, представляющие их зелеными человечками или бледными уродами, оказывается, врали. Сейчас он сам себя почувствовал бледным и лысым уродом. Перед ним стоял стройный, высокий представитель разумных с планеты Сэйлар. И глядя на него, было ясно, что у красоты есть какие-то свои, общие, тайные критерии. Этот гуманоид сочетал в себе именно такие черты, казавшись совершенством, как кажется бегущая лань, плывущий лебедь, прыгающий дельфин или летящий орел. Но в отличие от животных, он был настолько похож на человека, что эта красота была просто завораживающая, немного напоминающая героев японских мультфильмов.

Телосложением разумный с планеты Сэйлар не отличался от людей, разве что, был стройнее. Часть туловища скрывали одежды, видимо, служащие больше для украшения, чем для согревания, судя по непрактичности и большим прорехам, сделанным по бокам. Самой поразительной была короткая, шелковистая и переливающаяся отблесками света шерсть, покрывающая почти все тело гуманоида, так что казалось, что под одеждой, на нем надето шелковое трико. Голову увенчивала шапка густых темных волос, выглядящая чем-то между человеческой шевелюрой и львиной гривой, так как спускалась сзади почти до лопаток. Окрас тела красиво изменялся от почти черного на затылке и спине, до светло-коричневого и золотистого на груди. Руки были похожи на человеческие, только с более узкими и удлиненными пальцами и ногтями, что придавало им утонченно-хищный абрис.

Лицо незнакомца заслуживало отдельного внимания. На нем шерстяной покров совсем истончался, создавая видимость сероватых бакенбардов на скулах. Середина лица была безволосой, и мимика хорошо просматривалась. Губы и нос были почти привычными. Но глаза изумляли сочетанием прекрасного и хищного одновременно. Женя, наконец, понял, в чем дело: они были несколько больше человеческих и вытянуты по-лисьи к вискам. К тому же ярко-синюю радужку рассекал вертикальный зрачок. Выразительность глаз подчеркивалась природным макияжем: густыми ресницами, оттененными светлым атласом тончайшего подшерстка на веках. Этот белый подшерсток, начиная от век, продолжался красивой полосой на висках, оттененной сверху узкой темной линией тянущейся от бровей, куда-то через виски вдоль густой шапки волос. Завершали картину две маленьких мохнатых кисточки на кончиках остроконечных ушей, выглядывающих сбоку из гривы.

Вдоволь наглядевшись на гостей, хозяин несколько церемонно произнес:

- От всей души приветствую гостей нашей пирамиды и надеюсь, что вам понравиться наша планета Сэйлар, как и населяющие ее сэйлы и лонки! Я один из высших ангелов нашей службы. Зовут меня, как вы уже наверно знаете, Ленгли, но обычно мы сокращаем имена в разговоре, и Лен будет правильней.

Гости тоже поспешили представиться. После обмена любезностями, разговор зашел о причине их визита.

- Уважаемый Лен, Вы бы не могли для начала коротко посветить нас в суть проблемы, чтобы представить стоящую перед нами задачу? – вежливо попросил Буль ангела-инопланетянина.

- Вы знаете, это дело сложное и запутанное, поэтому, если позволите, сначала я введу вас в экскурс развития Сэйлара. Тогда и проблема станет понятней.

- Хорошо, временем мы располагаем, - согласился Буль и, обернувшись на приятелей, строго поднял бровь и добавил. – Надеюсь.

Все закивали, строя, кто испуганные, кто заинтригованные рожи. Женька заметил, что, если Лен не прикидывается специально для них, то его мимика вполне адекватно воспринимается людьми. Только маленькие нюансы бросались иногда в глаза. Например, его поразила широкая, прямо-таки лучезарная улыбка сэйла или лонка (как там он сказал?), но чуть выступающие клыки придавали ей странный диковатый или хищноватый оттенок.

И еще, для выражения чувств, помимо мимики лица и прищура век, Лен активно использовал ширину зрачка, который, видимо, суживался, когда он сердился, задумывался или смеялся, и расширялся, когда он внимательно вглядывался, выражал искренние чувства или был взволнован. Хотя это еще надо было проверить при более длительном знакомстве. Так или иначе, глаза у гуманоида были на порядок выразительнее, чем у людей, что, с другой стороны, наверно, мешало ему скрывать свои чувства и мысли.

- Итак, чтобы объяснить все наши проблемы, я вынужден буду начать с самого начала. Пирамида Сэйлара развивалась параллельно вашей и взяла начало от родственной высшей астральной сущности. Возможно, это была когда-то и единая сущность, но то нам неведомо. Родственность сущностей проявилась на многих стадиях развития, так как цель была похожей, а в результате, мы с вами очень мало различаемся. – Лен одарил гостей своей завораживающей улыбкой. - Так вот, система Антара была найдена весьма подходящей для развития гуманоидной цивилизации. Даже, наверно, лучше, чем Земля.

Но возникла та же проблема, что и на у вас: Сэйлару нужно было наклонить ось вращения относительно эклиптики, что и проделали тем же банальным приемом. Скорректированная орбита будущей Далы успешно пересеклась с Сэйларом. Однако, еще до момента столкновения, возникла немалая проблема. Сэйлар был меньше разогрет, и планетарная кора была значительно толще Земной. Поэтому, после спланированной космической аварии в планете образовалась гигантская впадина диаметром в 2000 и глубиной в 50 миль. И только в самом ее центре магма немного выплеснулась наружу, образовав огромный вулкан, который окончательно затух спустя некоторое время.

Впадина породила сразу две больших проблемы. Дала, заняв нужную позицию на небосводе, все-таки прихватила с собой изрядный шмат из тела Сэйлара, тем самым, сделав его асимметричным. Эта асимметрия начала тормозить вращение планеты. Другая проблема была в том, что впадина была так глубока, что все воды Сэйлара под действием притяжения, в конце концов, скопились бы в одном море, а вся остальная планета представляла бы из себя пустыню. Поэтому, наше наивысочайшее ангельское создание, - сыронизировал Лен. – Нашло нестандартное и быстрое решение: установило гравитационную линзу, массой, точно соответствующей весу вытесненной породы из Сэйлара. А сделало оно эту линзу, чуть-чуть развернув одно из нереализованных в реале измерений. Как уж оно это проделало, меня лучше не спрашивать, а вот о последствиях этого фокуса и пойдет речь. То есть, вы как раз и прибыли разгребать одно из таких очень долгоиграющих последствий.

Лен ехидно усмехнулся, а Женя подумал: «Все ангелы одинаковы, хлебом не корми, дай посмеяться. Тут его цивилизация под угрозой, а он хихикает».

- Плоскость гравитационной линзы совпадает с разверткой дополнительного измерения, которое запаковано в неизвестные поля и силы, но в реале эта упаковка выглядит в виде каменной капсулы.

- А намного это измерение развернуто? – не удержался от вопроса наш, донельзя заинтригованный физик, Федька.

- Одному этому богу известно насколько, может – на сантиметр, может – на микрон, а может – и вообще на орбиту электрона. Мне известно лишь то, что вся капсула размером с ваш метр будет, а с виду, как кусок полированного серого камня, и формой, как та же линза. Так вот, эта капсула и была помещена на вершину огромного потухшего вулкана так, что гравитационная линза точно залепила вмятину в планете. Но кроме дополнительной массы, в этой линзе было еще одно ценное свойство: развернутое четвертое измерение, как бы смещало гравитацию к краям впадины. Таким образом, на поверхности Сэйлара, внутри этого наведенного поля, возник новый вектор притяжения, направленный не к центру планеты, а немного смещено от гравитационной линзы. При этом вода внутри впадины не устремляется к ее центру, а равномерно распределяется по поверхности, точно так же, как и на всей планете. По той же причине сила тяжести постепенно уменьшается к центру впадины. В результате этого «гениального» трюка, были решены основные проблемы: Сэйлар восстановил равновесие, а вода больше не стремилась во впадину. Осталось только небольшое море в центральной части.

- Так это ж здорово! Вон, какая планетка красивая получилась. Да и жители не подкачали, - воодушевившись грандиозными физическими проектами, Федька начал расхваливать великого планетного зодчего.

- Не спешите, мой дорогой гость. Не все так просто. Вы правы в том, что заплата великолепно работала миллионы лет, а на мелочи старались не обращать внимания. Так вот, одной из мелочей было «размягчение», если можно так выразиться, трехмерности пространства в области этой гравитационной линзы или впадины. Влияние четвертого измерения стерло порог между астралом и реалом, так, что свойства астрала стали частично проявляться в реале и наоборот. Нам, астральным сущностям стало невозможно входить в эту область из-за угрозы «застрять» намертво в этой «вязкой» изнанке или «мягком» реале.

Честно говоря, там такой сыр-бор творится, что мы сами не можем разобраться. По наблюдениям из космоса и заметкам побывавших там «туристов», область населена огромными животными, что видимо, вызвано ослабленной силой тяжести и высокой плотностью атмосферы. Кстати, впадину называют страной Высоких Горизонтов, так как, по свидетельствам немногих, вернувшихся живыми очевидцев, путешественник в этой области в любой точке ощущает себя стоящим на дне впадины с высоко поднятыми горизонтами. Самое же интересное, что некоторые сэйлы, аналогичные вашим экстрасенсам, в этой зоне могут влиять на астрал, формируя из него недолгоживущую псевдореальность, впрочем, как и некоторые из тварей, развившихся в этой неконтролируемой области. В результате всего этого впадина убийственно опасна для обыкновенных сэйлов.

- А чем же это может грозить цивилизации Сэйлара? Ведь, как я понял, эти твари не выползают за пределы гравитационной линзы?

- Вы правы, не они угрожают цивилизации, а сами сэйлы. Теперь несколько слов о развитии цивилизации. На Сэйларе существует два разумных вида: сэйлы и лонки. Так же как и на Земле, у нас было создано несколько возможных гуманоидных прототипов, из которых только сэйлы образовали цивилизацию. Остальные исчезли в процессе эволюции, но не все. Лонки сумели сдружиться с сэйлами и даже стали у них чем-то вроде священных существ, приносящих счастье и нуждающихся во всяческой опеке. Лонки по развитию достигают семи-восьмилетнего ребенка сэйла, и по росту не превышают того же ребенка. Хотя живут почти так же долго – до ста и больше лет. Надо отметить, что год на Сэйларе несколько короче, так как планета вращается по более близкой орбите к звезде, чем Земля.

Теперь несколько слов о религии. Для раскачки развития цивилизации в поступательном направлении мы использовали обычный способ засылки мессий. Проблемой было то, что только несколько самых больших островов могли быть пригодны для таких пришествий. Идеальным же местом была Эриана – единственный большой материк на Сэйларе. На ее территорию в основном и снисходили наши посланцы. В дополнение к догмам, используемым на Земле, мы всегда включали запрет на хождение в страну Высоких Горизонтов. Это было необходимо, так как наша, очень умная родительская астральная сущность, догадалась отремонтировать поврежденную планету, но не додумалась получше прикрыть капсулу с развернутым четвертым измерением. Капсула, конечно, недоступна для зверей и птиц, просто в силу своей удаленности, но совершенно беззащитна перед более-менее технически вооруженными сэйлами.

Возникла идиотская ситуация. Загадочный мир манил к себе любопытных сэйлов. Способные к экстрасенсорике маги находили там усиление своих колдовских способностей. Все указывало на то, что рано или поздно, самые отчаянные и любопытные доберутся до капсулы. Особенно хорошие шансы на это были у колдунов и ведьм. Потому-то мы и вынуждены были бороться с любыми такими попытками, развив инквизицию, уничтожающую ведьм и колдунов в соответствии с заповедями мессий. Но кажется, все эти меры оказались неэффективны. Как вы можете представить себе из этих современных интерьеров, мы находимся на пороге окончания средневековья и начала возрождения. То есть, техническое вооружение скоро позволит сэйлам пройти к вулкану и капсуле. А, как оказалось, для разрушения нашего мира, достаточно лишь немного изменить ориентацию капсулы, что можно сделать почти голыми руками, при достаточном их количестве.

- А как вы догадались, что вас ждет что-то страшное впереди? – спросил Женя.

- Все было нормально, последний мессия, сожженный на столбе, очень удачно подтолкнул развитие социума в нужном направлении. Инквизиция немного перебарщивала в своем усердии, но в целом, все развивалось в правильном направлении, как вдруг пошла волна негативного отражения на реал из будущего. У нас наверху кинулись проверять книгу Сэйлара и просчитывать вероятности развития. Оттуда-то и пришла страшная весть: внятное отражение какой-либо вероятности из будущего обрывалось через тридцать лет. Такое может произойти, только если в этот момент возникает равновероятная развилка течения событий, взаимоисключающих друг друга.

- А с чего вы взяли, что Сэйлар ждет катастрофа?

- Хорошие же мы были бы ангелы, если смотрели бы за событиями только из одного источника, – отметил Лен. – Как я сказал, отражение будущего на материю показывает, что вероятность катастрофы, однажды возникнув, только усиливается. По крупицам черпая размытую информацию, мы примерно установили, как это произойдет. Кто-то из молодых наследников престола Эрианы, сменит нынешнего, не очень приятного диктатора Инорта и, по-видимому, обуреваемый идеей всемогущества, решит раскрыть магическую тайну страны Высоких Горизонтов.

Видите ли, в Эриане есть немало запрещенных сказок, в которых предполагается, что ключ к всемогуществу лежит в самом центре этой страны. Я думаю, это наша промашка: ведь те же экстрасенсы, могли считывать из астрала информацию о том, что в центре находится капсула, питающая магической силой всю впадину. А действительное ее назначение могло от них и ускользнуть, как несущественная деталь. Мы в срочном порядке заслали пару мессий, но оба потерпели поражение из-за ретивости инквизиции. Так что сейчас наши ресурсы влияния на ситуацию почти исчерпаны и единственная надежда на вас. Нужно прямое вмешательство в реал, иначе, конец света почти неизбежен. – Лен развел руками и обреченно вздохнул, признавая свое поражение.

- Кто с вашей стороны знает о проекте? – твердо спросил Буль.

- На данный момент, кроме меня и… (Лен указал пальцем вверх) никто. Все остальные просто в шоке и панике.

- Хорошо. Есть ли у вас предложения, как мы будем действовать, когда попадем в реал Сэйлара?

- Есть несколько возможных решений. Первое – можно пойти вещать о пришествии конца света, но этот путь малоэффективный, так как у нас просто нет времени. Наиболее вероятный способ: физическое или психическое устранение того, кто должен добраться до капсулы, но мы не знаем точно, кто он, хотя круг претендентов очень невелик. Третий путь – установить защиту над капсулой, что мы давно бы сделали, если бы могли до нее добраться. То есть, это самое надежное, но наиболее трудновыполнимое решение.

- Понятно, - задумался Буль. – Посмотрим по ходу дела. Но сейчас мне совершенно не понятно, как мы сможем научить хоть кого-то выйти в астрал, используя наш метод.

- Есть одна возможность, - Лен улыбнулся. – У нас в астрале иногда гостит очень сильный экстрасенс, юная наследница престола, и к тому же, хорошо образованная, что тоже поможет делу. Она собственно и есть наша последняя надежда в реале, просто чудом избежавшая лап инквизиции.

- Хорошо, - подвел итог Буль. – Для начала мы отбудем к себе и посовещаемся, как и что нам делать, а завтра опять встретимся, чтобы осмотреть мир Сэйлара. Да, а как мы сможем встретиться с этой вашей юной надеждой цивилизации?

- Ее зовут Лэя, Леолэя Альк, - улыбнулся Лен, как будто вспомнив о чем-то приятном. – К сожалению, ее выходы в астрал редки. Вернее, к счастью, так как на такие выходы на данный момент не способен больше ни один экстрасенс на Сэйларе. Обычно это случается, если она чем-нибудь расстроена или взволнована.

- А откуда у нее взялись такие способности?

- Она в детстве чуть не утонула, пережила клиническую смерть, но ее лонк и отец пришли вовремя на помощь.

- Понятно: классический случай нарушения целостности плотной оболочки и ее связи с телом, - понимающе проговорил земной ангел. – Тогда мы с ней должны познакомиться, как только она в следующий раз выйдет в астрал. Держите нас на связи.

Женя слушал беседу краем уха, пытаясь осмыслить, откуда взять на Сэйларе Ксилонейросказин-В. Буль, тем временем, завершил беседу, раскланявшись с Леном, и бригада спасателей переместилась прямо в свой офис.

- Идем ко мне в кабинет – обсудим ситуацию, - скомандовал Буль. Все послушались, не проронив ни слова, так как мозги были заняты перевариванием информации.

- Представляете, чем могут кончиться опыты с разворачиванием вакуума или такого дополнительного измерения? Вдруг какой-нибудь умник додумается до такого у нас? Ведь все ищут халявную энергию. Не дай бог найдут – она же так рванет, что от Земли ничего не останется, - первый изверг из себя переваренную информацию Федька, и плюхнулся на оленью шкуру.

- Не волнуйся – не додумаются, – ехидно ответил Буль.

- Ой, не зарекайся! – возразил физик. – Эти ребята тоже думали, что все шито-крыто, а как осталось тридцать лет до Армагеддона, так и сделать ничего не могут, кроме как мессу отслужить.

- Ладно, сейчас есть проблемы более насущные, - остановил полемику Женя. - Будет ли действовать Ксилонейросказин-В на сэйлов? Это раз. Как мы его доставим в реал Сэйлара без большого шума и пыли? Это два. И если мне кто-нибудь расскажет, как это сделать – буду премного благодарен. Это три.

Все озадачено замолчали. Потом Славка, скромно потупив очи, предположил:

- А он не аналог какого-нибудь вторичного растительного метаболита?

- А ведь и правда… - вырвалось у Жени, и он надолго замолчал, пытаясь вытряхнуть из своей крепкой головы хоть какой-нибудь намек на происхождение препарата. И ведь вытряхнул, закричав. – Эврика!

- Ты у нас прям, как Архимед. Только это надо кричать с голой задницей – для убедительности, – обрадовался за товарища Федька. – Кажется, когда Архимед так орал, он голый по Афинам бегал. И представь, его даже в психушку не упекли.

- Да заткнись ты! – вякнул на него Славка и напряженно уставился на Женьку. – Ну, давай, выкладывай.

- Я вспомнил, что в одной описаловке было указано, что он синтетический аналог какого-то метаболита. Теперь только надо на работе выяснить, что и как.

- Не надо. Все равно на Сэйларе таких же растений нет, – притормозил Женю Буль.

- Погоди, а как мы найдем на Сэйларе нужное растение? - задумался Слава.

- Это я возьму на себя, - сказал ангел. - Как все обсудим, сходим на изнанку, и я сделаю программку, которая считает молекулу препарата. Жень, у тебя дома найдется чистый порошок или раствор?

- Найдется, - ответил биолог и сразу же усомнился. – Но ведь его еще нужно как-никак выделить из растения.

- А вот это уже твоя задача: разработать метод выделения препарата в средневековых условиях, – обрадовал его Буль. Женя не на шутку задумался: надо посмотреть, является ли препарат спирторастворимым – это было бы легче всего. Эфира, к примеру, там не найдешь. Если удастся сделать спиртовую вытяжку, можно провести какую-нибудь очистку и концентрацию. Да, надо опять перелопатить все данные насчет химических свойств. И главное, проверить, будет ли действовать «грязный» препарат, смешанный, хотя бы с отжимками каких-нибудь листьев.

- А магнитное поле? - вдруг послышался Федькин возглас. Нужно же какое-никакое магнитное поле с колебаниями хотя бы в полгерца. Где в этой деревне такое найдешь?

- Будем искать магнитные аномалии. Там так шарахнуло когда-то, что должно остаться достаточно разломов и выходов глубинных пород с богатым содержанием железных руд, в том числе и магнитных, - со знанием профессионального ангела-геолога ответил Буль. – Так. Фронт работ ясен. Теперь приступаем к их выполнению!

***

На следующий день, спасательная бригада опять стояла перед Леном, но уже во всеоружии, и рвущаяся в бой. Женя с ангелом еще до визита успели сделать пару важных дел: Буль изготовил маленькую ангельскую сущность, которая, покувыркавшись в порошке Ксилонейросказина-В, считала всю требуемую информацию. На основе ее, Буль вознамеривался создать целый рой программок, которые пропахали бы всю изнанку Сэйлара в поиске растений, содержащих это соединение.

Но особо радостными оказались данные, полученные биологом. Во-первых он собрал все, какие можно и нельзя данные о препарате по растворимости, стабильности и даже поведению в различных хроматографических системах. Теперь он знал, что препарат, к счастью, хорошо растворим в воде, спирте, ацетоне и эфире, причем, не теряя своей структуры и активности. Его можно неплохо переосаждать щелочью, нагревать почти до точки кипения и чистить на разных сорбентах, в том числе простой целлюлозе. А главное, он был довольно стабилен в сыворотке крови и выводился из организма, разрушаясь только в клетках печени. Все это давало большие шансы на успех предприятия, если только найдется подходящее растение, гриб или еще какой-нибудь организм для его извлечения.

Женя, сразу по выходе из астрала, отжал несколько капустных листьев и растворил одну дозу препарата в полученном соке. Вечером, перед следующим выходом, он принял этот раствор, вместо обычного, нанесенного на сахар. Через двадцать минут он стоял на изнанке, радостно соображая, что препарат не снизил своей эффективности от нахождения почти сутки в капустном соке при комнатной температуре. Значит, на счет стабильности сомнений не оставалось…

…Не успел Лен толком поприветствовать гостей, как специалисты взяли «быка за рога»:

- Сначала по биохимии сэйлов, - деловито начал Женя - Нам нужно выяснить отличия и сходства с людьми.

- Подождите мой дорогой гость. Во-первых, по моим данным, различия минимальны. Но я предлагаю вам осуществить все исследования на месте. Как вы смотрите, если мы взглянем на планету с близкого расстояния?

- А и правда, - хлопнул себя по лбу Федька. – Вот ведь идиоты! Сразу: биохимия, препарат, а хотя бы приблизительно ознакомиться с предметом работы не удосужились.

- Это по запарке, – объяснил Славка, посмеиваясь над их ретивостью. – Мы, как часто бывает в медицине, слишком озаботились отдельными проблемами и забыли обо всем организме. То есть, пока лечишь от одного, пациент может откинуть ноги от совсем другого.

- Да, верно, – признался Женя и спросил у Лена. – Но почему Вы уверены, что сходство велико? Из-за эффекта панспермии?

- Только отчасти, друг мой. Эффект панспермии присутствовал в том смысле, что при засеве жизни реализовался один и тот же пакет информации на Земле и Сэйларе. Но мы же и дальше внедряли те же пакеты молекулярных циклов, что и вы. И разумное создание развивали в том же направлении, только базой для него служила группа животных похожая на ваших приматов и немного на кошачьих. Хотя в биосфере планеты есть и некоторые различия. Нам, например, пришлось, реализовать цикл распада известняков с выделением углекислоты в некоторых микроорганизмах. Ведь у нас, по сути, нет вулканической деятельности, и вся углекислота из воздуха давно бы осела в отложениях, если бы известняки не разъедались постепенно обратно, а растения иногда не сгорали. Ну ладно, это детали. А о сэйлах и лонках могу сказать то, что они вполне сходны с вашими животными по своей биохимии.

Теперь, когда они находились в гостях у Лена, главным в команде становился Буль со своими подготовленными программами. Вслед за радушным хозяином, они дружно вывалились на изнанку Сэйлара, плывя где-то между лунных орбит и поверхностью планеты на линии смены дня и ночи. Лен начал свой экскурс примерно с той точки, на которой закончил свои объяснения навигатор при их первом походе к Сэйлару:

- Предлагаю взглянуть на планету с высоты космоса, чтобы представить ее в общих чертах.

Вся компания поплыла вокруг Сэйлара навстречу его оранжевому солнцу. Под ними простирались просторы бесконечного темно-синего океана, местами усеянного архипелагами зеленых островов и расцвеченного белыми перьями облаков. Попадали и большие острова, размером доходившие до Мадагаскара или даже Гренландии.

- Все горы на Сэйларе сильно подточены миллионолетней эрозией, поэтому довольно низкие и покрыты растительностью. Таким образом, почти вся суша покрыта зеленью растений, - комментировал Лен проплывающую внизу картину.

Наконец, перед ними появился край материка. Были видны следы цивилизации, состоящие из редких городов и сельскохозяйственных угодий. Вот под ними проплыл особенно большой город, стоящий на берегу широкой реки.

- Это Венла, столица государства Эриана, носящего одно имя с материком и совпадающего с ним размерами, - продолжал информировать Лен. - А дальше, вы увидите кольцо гор, опоясывающее страну Высоких Горизонтов.

И действительно, вскоре показался пояс гор, расходящийся вокруг ужасной раны на теле планеты. Но о масштабах космического столкновения, произошедшего миллиарды лет назад, можно было только догадываться, так как картину радиальных трещин и взрывного отвала, собственно горного кольца, смягчали долгая эрозия, зелень растений и облачность, закрывающая большую часть впадины. Остановившись над этой облачностью, Лен сказал:

- Впадина почти всегда закрыта облаками. Поэтому мы, к сожалению, не сможем разглядеть внутреннее море и гигантскую гору посреди него. Как не можем спуститься к горе под облака, не рискуя остаться там навсегда. Так что, для нас эта страна остается почти неведомой. Я предлагаю вернуться ближе к столице, где вы можете лучше всего ознакомиться с жизнью Сэйлара.

Поскольку гости не возражали, Лен взмахнул рукой, и вся компания мгновенно оказалась на окраинах города. Они «стояли» посреди недавно скошенного поля. Справа виднелась мощеная камнем дорога. Слева, за полем, виднелась синева широкой реки. А прямо, начиналась городская окраина представленная опрятными деревянными домами. Недалеко от домов, на поле виднелся то ли пахарь, то ли возница, идущий вслед за лошадью.

- Мы можем начинать? - спросил разрешения у Лена Буль.

- Да, да, пожалуйста! Если возникнут вопросы, я с удовольствием вам на них отвечу! - передал бразды правления хозяин.

- Тогда вперед? - воскликнул Буль.

Все закивали, а Женя сразу спросил:

- Что сначала?

- Сейчас начну запускать программы. На проверку биохимии хватит двух, одну на того сэйла, а другую на его лошадь. – Поколдовав над своими карманами, он выпустил из них пару искорок, мелькнувших в направлении пахаря. – Так, теперь насчет твоего лекарства. – Буль засунул руку в правый карман брюк, вытащил пригоршню из нескольких сотен искорок, и подбросил их вверх, после чего, те стремительно умчались в разные стороны. Ангел продолжал свое колдовство над карманами и спросил. - Федя, как ты думаешь, магнитные аномалии наверно есть смысл искать только в горах и разломах?

- Конечно! - ответил физик, зачарованно наблюдающий за манипуляциями ангела. - Экий ты у нас сеятель.

- Время разбрасывать камни… - произнес высокопарно ангел, подражая, весьма известному посланнику астрала на Землю, и бросил на ветер очередную партию искорок-программок. – Сейчас запустим этих ангелочков в сторону гор. Пусть полетают, – затем довольно отряхнул руки и предложил, указав на избы, стоящие вдали. – Пока за нас трудятся братья наши меньшие, предлагаю познакомиться с жизнью этого достопримечательного города, если его можно назвать городом.

- Не сомневайтесь, – усмехнулся довольно Лен, опять взяв на себя роль экскурсовода. – Давайте, полетим потихоньку над этой дорогой к центру.

- Погодите! – воскликнул Женя. Любопытство уже тянуло его к пахарю. – Я хочу посмотреть на этого сэйла с лошадью, – и, не обращая внимания на приятелей, полетел прямо к крестьянской парочке. Остановившись у самой лошади, он не мог скрыть хохота:

- Ой, не могу! Они что, на коровах пашут?

- Сам ты корова! - возразил Славка. - По стати, это самая настоящая лошадь.

- Смотри, у нее гривы нет, рога как у барана и копыта двойные, а хвост как у осла.

- Ну и что, по функциональности это лошадь. Да и какая разница? Посмотри лучше на этого сэйла – настоящий труженик. Вот уж силушка и стать где! Для человека это был бы богатырь.

- По нашим меркам он немного тяжеловат, - заметил Лен. - Рост хорош, но в плечах лишковато. Для воина, например, был бы слишком неповоротлив, да и в возрасте уже.

- А чего это он, голый, что ли? - вдруг дошло до Жени. То, что он воспринимал за одежду, был просто шерстяным покровом.

- А как еще ему одеваться? Жарко ведь. У нас крестьяне часто голышом ходят.

- Ну как-то неудобно. Есть же у вас половые различия.

- Есть, конечно, но они лучше спрятаны, чем у людей, особенно у мужчин. То есть, как бы вам это сказать, - ехидно улыбнулся Лен. – У наших мужчин в нерабочем состоянии почти ничего между ног не болтается, а если немного и есть, то этого без особого разглядывания не видно.

- А в рабочем? – нахально спросил Федька.

- А зачем вам в рабочем? – так же нахально ответил Лен, и приятель сразу перевел разговор на другую половину:

- Ладно, мужики, а женщины как? Или у ваших женщин сверху ничего нету? – изобразил на себе женскую грудь физик.

- Не показывай на себе! – изобразил суеверный испуг Женька.

- Как нет? Есть, конечно! - ответил Лен. - Мы тоже от млекопитающих происходим. Так что здесь все на месте, просто, это не считается частью тела, которую надо всегда прятать, особенно в крестьянской среде или, например, при купании. В целом, разница между людьми и сэйлами, в основном, в размещении и структуре шерстяного покрова. Надо признаться, эволюцию на обеих планетах сильно подталкивали в одном направлении, иначе мы с вами не походили бы друг на друга так сильно. Кто-нибудь обязательно был бы сумчатым или яйцекладущим, - то ли шутил, то ли серьезно объяснял Лен. Попробуй, пойми инопланетянина. Хотя, кто тут инопланетянин, надо еще посмотреть.

Женька, удовлетворив свое любопытство у странной лошади, скомандовал:

- Ну, полетели в город!

Они взмыли над полем и поплыли над дорогой. Спустя несколько кварталов деревянных домов до гостей стало доходить, что Лен был прав, когда продемонстрировал горделивую усмешку при попытке усомниться в качестве города. По мере продвижения к центру, дома быстро росли в размере. Стало попадаться все больше каменных построек. Людей, то есть сэйлов, тоже становилось все больше.

Женя отметил про себя, что женские фигуры очень даже ничего по человеческим стандартам. В среднем сэйларские женщины были светлее, стройнее, чуть меньше ростом и как бы легче представителей мужского населения. Хотя, как и у людей, телосложение и пропорции сильно разнились от тощих до толстых и от маленьких до высоких.

В городе взрослые сэйлы были в основном одеты и, чем ближе к центру, тем наряднее. По улицам разъезжало много конных экипажей самой разнообразной конфигурации. А когда ватага астральных гостей выкатила в самый центр города, их ждала подлинная неожиданность. Гости прямо опешили при виде прекрасных зданий. Сказалось влияние земных стереотипов, и эти архитектурные формы, только слегка напоминающие смесь готики с таиландскими или китайскими храмами, зачаровывали своими причудливыми сочетаниями форм и красок. Дворцы, несли по несколько ярусов конических крыш, опирающихся на витые колоннады. Фрески чередовались с мозаикой и цветными витражами больших окон.

- По крайней мере, в изготовлении стекла, камнеукладке, архитектуре и даже канализации здесь знают толк, - уважительно заключил Федька, озвучив общую мысль. – Да и одежды на гражданах очень неплохого качества.

Тут они натолкнулись на марширующий полк солдат, вооруженных холодным оружием.

- Ого, милитаризация полным ходом! - удивился Женька.

- Вообще-то такая агрессивность не характерна для сэйлов, - как-то смущенно начал оправдывался Лен. – Просто, нынешний диктатор немного склонен перегибать палку в этом вопросе.

- А что, огнестрельного оружия еще не придумали? – спросил Слава.

- Нет, но скоро, видимо, додумаются, - вздохнул расстроено Лен. – Порох и фейерверки уже вовсю в ходу.

Буль, все время подхватывающий на ходу подлетавшие к нему маленькие искорки, наконец, объявил:

- Все. Разбросанные камни собранны. Надо отправляться обрабатывать информацию и делать выводы. Ну что, прыгаем в пирамиду нашей службы? – Все согласились. – Тогда встречаемся в порту, – добавил начальник ДПС и исчез.

Женя сосредоточился на их новом маленьком порте, с которого он еще ни разу не отправлялся путешествовать, а следовало бы. Очутившись на причале, он заметил Буля, внимательно разглядывающего плавсредства, пришвартованные к причалу.

- Ты чего там забыл? – раздался из-за спины Федин крик.

- Что надо, то и забыл! - как всегда, по-ангельски «кротко» ответил Буль, и тут же пристал к появившемуся на пирсе Славе. – Ты что, не мог побольше посудины придумать? Ну да ладно, та яхта подойдет, - Буль указал на самую большую, двухмачтовую посудину, стоявшую крайней к морю.

- К чему подойдет?

- Не к чему, а для чего – производственного совещания или научного совета, - бубнил ангел, направляясь к яхте. Все загрузились на корабль, и крылатый начальник скомандовал Славе. – Ты, как главный по кухне (при этом он указал пальцем вверх, имея в виду, наверно, божественную), отдавай швартовы и ставь эту лайбу на автоматический ход, а мы устроимся на палубе совещаться.

Слава не стал возражать и вскоре, вся компания, рассевшись в удобных стульях на деревянной палубе белого двухмачтового парусника, приготовилась слушать ангельский отчет. Буль начал с биохимического анализа. Перед ними возникли три висящие полотна, плотно усеянные значками, показывающими какие-то химические реакции.

- Здесь молекулярные циклы их лошади, сэйла и человека, - объяснил лектор. – Сейчас сопоставим лошадь с сэйлом.

Два полотна наложились друг на друга. В некоторых местах возникли зеленые метки.

- Зеленые формулы показывают минорные, то есть незначительные расхождения в циклах. А сейчас наложим человеческую биохимию.

Третье полотно наложилось на предыдущую картинку. Возникло гораздо больше зеленых мест и даже три красных. Женя оживился, догадавшись, что здесь противоречия очень существенны:

- В чем эти различия? - спросил он у Буля. Тот, поняв, что объяснений не нужно, увеличил красные участки и вывел текстовые ремарки.

- Ерунда! - прочитав одну, заявил биолог. – Просто, у человека мутация синтеза аскорбиновой кислоты, - затем продолжил чтение. – А это синтез стероидов мужского типа. Тоже не существенно… а вот тут я не понимаю, что-то из основных циклов, кажется дополнительный путь катаболизма виноградной кислоты… но в целом, различия минимальны. Не сто процентов, но почти уверен, что препарат должен действовать. Кстати, вот лажанулся! Надо ж было заодно физиологию и анатомию сравнить.

- Это Вы лажанулись, милейший! – ехидным голосом пропел ему в ухо Буль. – А мы, ангелы, всегда за вас, олухов, отдуваемся. Так вот, если не считать пропорциональных сдвигов, различия укладываются в десять процентов – гораздо меньше, чем, к примеру, у макак и человека.

- Отлично! – обрадовался Женя. – Тогда здесь все в порядке, а как на счет растений?

Буль, ничего не говоря, развернул картинку, на которой было изображено с десяток растений, под которыми было подписано несколько строк. Вглядевшись в надписи, биолог предложил ангелу:

- Давай выкинем из списка те, что не растут на материке и сильно ядовитые, – по его просьбе список тут же уменьшился до двух растений. – Так, и каково же содержание вещества в тканях? Хм, в листьях этой травы до 50 микрограмм в грамме, а в другой только 10 микрограмм. Хорошо, запомни их обеих, надо будет Лену и его королевской надежде, как ее – Лэе, показать, – Женя продолжал рассуждать. – Значит, если действующая доза где-то пять миллиграмм, то надо выпить минимум полстакана, а то и стакан сока. А есть там вредные соединения?

- Прямой отравы нет, но нежелательные соединения есть. Их можно осадить пятидесятипроцентным спиртом, - прокомментировал Буль.

- Хорошо, тогда делаем отжимку, концентрируем выпариванием, добавляем спирта, фильтруем, опять концентрируем и меряем активное вещество в спиртовом растворе. Я думаю, что «лекарство» сможет храниться с месячишко и без особой очистки. С этим все ясно.

- А что там насчет магнитных аномалий? – спросил Федька ангела, и перед ними, на палубе яхты развернулась объемная карта с участком Эрианы от столицы до ближайших гор из пояса, окружающего страну Высоких Горизонтов.

- А прав Лен оказался, - усмехнулся Буль. – Программки, залетевшие за горы, не вернулись. По всей вероятности, увязли в реале. Похоже, и нам туда соваться нельзя. Но главное, кажется, мы нашли то, что нужно.

На карте зажглись красные участки, обозначающие высокую магнитную активность. На равнине таких мест почти не было. Большинство было разбросано по горам. Особенно много зон было вдоль одного бывшего, особенно большого разлома, занесенного наносными породами и превратившегося в горную долину. Буль ткнул в одну точку и сказал:

- Вот эта находка, - картинка увеличилась, показав пещеру в горном склоне. – Эта пещера, по-видимому, когда-то была промыта водой. А внутри нее есть мощное магнитное поле, пульсирующее с частотой в полтора герца. Почему там идет пульсация, программка не выяснила, да это и не существенно. Принципиально то, что у нас, то есть у них, есть природный генератор магнитного поля подходящей конфигурации. Так что даже не надо ничего выдумывать с магнитами.

- Что же, получается, миссия возможна?

В ответ прозвучало только короткое и ясное:

- В принципе, да!

Все, довольные, разбежались по неотложным делам, и только Женька остался валяться на палубе дрейфующей яхты, обдумывая детали предстоящей операции. Этот приступ лени и сослужил причиной того, что он окончательно вышел на ведущие позиции во всей операции. Где-то спустя полчаса такого безделья, на палубе появился Буль и, бешено вращая глазами, проорал:

- Куда все подевались?

- Так, по делам расползлись, - ответил отдыхающий, ничего не понимая. – Случилось что?

- Да! Срочно ноги в руки и со мной к Лену! Там его принцесса в астрале объявилась. Другого случая еще, может, месяц нужно ждать будет.

- Поехали! - охотно воскликнул Женька и сосредоточился на образе Лена.

Через пару секунд они лицезрели ангела-сэйла, нервно теребящего свои одеяния. Увидев гостей, он засветился радостной улыбкой:

- Ох, я уже весь изнервничался! Мы никогда не знаем, как долго Лэя сможет быть в астрале. Прошу вас, идемте быстрее к ней!

- Подожди, – тормознул его Буль. – Много с ней там сэйлов?

- Отец, мать и ее ангел-хранитель Арсен.

- Ой, многовато что-то. Давай так: когда мы пойдем, попроси удалиться всех лишних. Потом Женя начнет инструктировать вашу принцессу, а я ему помогу, – раздал команды Буль и, обернувшись к биологу, спросил. – Ты все по делу уяснил?

- Все. Идем! - ответил Женя ангелам, и неожиданно оказался лицом к лицу перед созданием небесной красоты, стоящим на зеленой цветущей лужайке.

В отличие от Лена, эта девушка была светлее, мягче, нежнее. Легкая шелковая туника прикрывала ее тело, но она совершенно не мешала заметить стройность и легкость фигуры неземной красавицы. Основной оттенок шерстки был золотистым, темнея до медно-коричневого на голове и затылке, а от подбородка вниз шел вообще чисто белый атлас тончайшего подшерстка. Тонкие черты лица и красивый абрис чувствительного рта выдавали в ней какую-то внутреннюю высокородность. Тонкие брови черными ниточками оттеняли светлые веки, продолжавшиеся белыми полосками на висках и теряясь в пышной свободной прическе делая ее как бы мелированной. Но больше всего Женю поразили своей выразительностью ее огромные глаза под густой опушкой ресниц. Он просто тонул в этих изумрудных озерах. Широко расширенные вертикальные зрачки выражали, крайнее напряжение девушки.

Женя поймал себя на странных ощущениях. Ему нравились сэйлы. Ему приятно было смотреть на Ленгли, выглядящим одновременно и утонченнее, и немного хищнее, чем человек. Но это было что-то вроде любования красивой птицей или зверем, а сейчас он вдруг почувствовал, что воспринимает эту юную дочь Сэйлара, как-то странно, слишком уж по-человечески. То ли ее волнение и яркие эмоции, написанные на лице, то ли прекрасная, по человеческим стандартам, женская фигура и утонченные черты лица заставляли его относится к ней, немного как к женщине, немного как к ребенку, но, во всяком случае, никак не могли оставить равнодушным.O238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238238

Глядя на дрожащие ресницы и напряженно сведенные брови, Женя вдруг понял: «Она же сильно напугана. Конечно, увидеть эдакую образину!» Ему внезапно стало жалко ангелоподобное создание, и он решил выразить ей всю приязнь и поддержку, на какую был способен. Землянин широко улыбнулся и заявил без обиняков в своем обычном стиле:

- Всегда мечтал спасать таких обворожительных красавиц!..

ГЛАВА 8. КЛЮЧИ ОТ МИРА

Лэя, удивляясь себе, почувствовала, как озорная улыбка в мгновение ока превратила инопланетное чудовище в забавное и веселое создание. Но даже сквозь смех, ощущался его взгляд, продолжающий внимательно и заботливо изучать ее. Девушка не могла не оценить комплимент чужака и ответила смущенной улыбкой:

- А я подумала, что кажусь вам большой плюшевой игрушкой, как мой Хлюп.

- Нет, если и игрушкой, то не плюшевой, а шелковой. И потом, у игрушек не бывает таких красивых и умных глаз, – продолжал расточать инопланетные комплименты Женя.

- У нас наверно мало времени… – напомнила Лэя о том, что ее пребывание в астрале может оборваться, когда угодно.

- И правда! – спохватился Евгений и сразу решил исправиться. – Тогда разрешите представиться, Мы с планеты Земля. Я – душа человека по имени Женя, или Женька, если возникнет желание поругаться. А этот тип сзади – ангел. Зовут его «Язык-сломаешь», а короче – Буль. Это еще потому, что он все время булькает, как перегретый чайник. В общем, не ахти что, но за неимением лучшего… так что, прошу любить – не любить, но хотя бы жаловать. А передо мной, как я понимаю, находится ангелоподобное и венценосное создание небесной красоты по имени Лэя?

Девушка изумленно пыталась следовать за витиеватой мыслью инопланетянина и не расхохотаться ему в лицо от его необычно смешной манеры излагать вполне серьезные вещи. «Как же весело и легко можно относиться к обыденным вещам!» - девушка подумала, что начинает несколько завидовать этому смешному «чудовищу», которое смотрело на мир, как на повод повеселиться. Но это не было пустосмешеством – она чувствовала, что за шутками прячется уважение к ней и попытка найти психологический контакт. А ничего лучше ломающего преграды, чем смех, нельзя и найти. Лэя сама решила пойти ему на помощь и постаралась ответить в том же духе:

- Вы совершенно правы. И моей первой «высочайшей» просьбой к Вам будет немедленно забыть о всяких коронах и перейти на «ты».

- Огромное спасибо! На самом деле, это неприлично для развитых и цивилизованных инопланетян «выкать» друг другу и выпендриваться всякими висюльками и побрякушками, которые они, вместе со своими родичами, на себя понавесили. Так что рассчитываю, что мне будет позволено обзывать тебя Лэйкой, когда буду не на шутку сердиться?

Лэя рассмеялась в голос, будучи не в силах сдерживаться:

- Нет! Можно, если только «на шутку» рассердишься!

- Это, как это? – выпучив удивленно глаза, зачмокал, словно пробуя на вкус непонятное выражение, Женька. – Что-то сурдоперевод барахлит…

Теперь уже Лэя озадаченно пыталась понять, что значит сурдоперевод. Буль, воспользовавшись паузой, тут же по-деловому встрял в беседу:

- Кончай этот межгалактический базар, а то мы никогда не доберемся до дела.

- Ну, что я говорил? – воскликнул Женя. – Опять забулькал.

- Ничего, где лейка, там и булькает, – продолжая веселиться, ответила девушка.

Не прошло и трех минут, как все инопланетяне чувствовали друг друга, словно старые друзья, собравшиеся на очередную вечеринку, и можно было приступать собственно к делу.

- Я прошу всех, непосвященных в дело, удалиться для сохранения конфиденциальности, – обратился Буль к Лену и остальным присутствующим.

- Это были твои родители? – спросил участливо Женя, когда на поляне остались только они втроем.

- Да, мама с папой и Арсен – мой ангел-хранитель.

- Обещай, что познакомишь меня с ними, когда мы установим связь с реалом, – попросил землянин, давая Лэе понять, что он относиться с большим уважением к ее родственникам.

- Лен, Глен, Арсен – имена какие-то одинаковые… – недовольно проворчал Буль.

- А еще Лин, Лика, Лэя… – засмеялась Лэя. – Что тут поделаешь, если нам так нравиться. Это сокращения, сами имена сильнее отличаются, но они длинные и неудобные в пользовании.

- Ерунда, у нас на Земле тоже, как начнут склонять: Джин, Джейн, Джей, Джон, Жан, Шон… попробуй, разбери, – подвел итог дискуссии Женя. – Все, за работу! Лэя, ты должна приготовить в реале, ну, то есть, на Сэйларе, одно лекарство из травы, которую ты, надеюсь, знаешь. Буль, покажи изображение этого растения.

Буль театральным жестом щелкнул пальцами, и под их ногами растительность сменилась на траву, достигающую им коленей, и цветущую желтыми цветочками, собранными в небольшие колоски. «Чем-то зверобой напоминает» - подумал биолог.

- Ой, так это же лепт! – узнала траву Лэя. – Он частенько растет по обочинам дорог. Его еще можно заваривать, как успокаивающее средство.

- Отлично, теперь мы даже знаем, как он называется, – обрадовался землянин. – Буль, твои программки случаем не запомнили, где эта травка растет в их долине?

- А как же! Обижаешь, начальник, – Буль опять защелкал пальчиками и перед ними развернулась уменьшенная копия долины, в которой жила девушка. На схеме двумя яркими красными кубиками засветились две постройки. – Лэя видишь ваши дома и озеро?

- Да, – коротко ответила девушка, заинтересованно разглядывая трехмерную карту.

- А теперь, запомни места, где эта трава растет особенно густо, – произнес ангел, и перед ними засветилось зеленым цветом несколько участков, разбросанных по долине.

- Хорошо, я запомнила, - послушно, как прилежная ученица, ответила Лэя.

- Теперь переходим к следующему пункту, - подытожил Женя и стал подробно рассказывать, как эту траву нужно собрать, отжать сок, выпарить, отфильтровать сквозь ткань, и смешать со спиртом, чтобы высадить нежелательные соединения. Тут возникла заминка.

- У вас спиртные напитки употребляют? – задал наводящий вопрос землянин.

- Если ты имеешь в виду вино и сгон, то конечно, есть. Мужички очень даже любят приложиться…

- Вот где оно – родство цивилизаций и инопланетных разумов! Даже самогон и сгон звучат созвучно. Уверен, теперь мы без помех найдем общий язык с любым представителем мужской половины… – Женя осекся на полуслове и заинтересованно спросил. – А женщины?

- А что, женщины? – переспросила Лэя.

- Ну, в смысле спирта, то есть, сгона… употребляют?

- Кто ж из женщин сгон употребляет, если вино есть?

- Ближе к делу – хватит болтать, – подогнал разговор Буль.

- Понимаешь, - опомнился пристыженный Женька. – Чтобы высадить вредные компоненты, нужен 50% раствор спирта. Ну, хотя бы 40%. То есть, примерно, половина спирта в растворе. Ты можешь сказать, милая принцесса, есть у ваших мужичков спиртовые напитки или сгон, которые загораются, если их поджечь?

- У мужичков нет, – засмеялась Лэя. – Они их слишком быстро уничтожают! А вот у запасливых матушек или знахарок найдется.

- Тогда слушай внимательно: ты должна выпаренный в пять раз и отфильтрованный раствор сока смешать с самым крепким спиртом, какой найдется. Потом выдержать денек. Опять хорошенько отфильтровать и снова выпарить спирт на водяной бане.

- Как это, на бане?

- Это я так называю нехитрую лабораторную штуку.

- Какую лабораторную? – старательно выговорила незнакомое слово Лэя.

- А-а ерунда! Просто берешь тазик побольше. Наливаешь туда воды и ставишь его кипеть на огонь. В него ставишь плавать тазик поменьше, в котором и есть твое зелье, откуда надо выпарить спирт, чтобы сконцентрировать раствор…

Так, продираясь сквозь тернии непонимания и ограниченных технических возможностей, они все же составили рецептуру средневекового изготовления Ксилонейросказина-В. О чистоте препарата не могло быть и речи. Слава богу, что препарат был довольно стабилен и в неочищенном состоянии. Под конец беседы Лэя выглядела порядком уставшей.

- Когда ты приготовишь раствор, мы проверим концентрацию нужного вещества в нем и рассчитаем количество для употребления прямо отсюда, - пояснял землянин. – А ты должна пройти к пещере, которая находиться в паре дней пути от твоего дома, в соседней долине. Буль, покажи карту.

Ангел послушно развернул трехмерную схему, на которой пунктиром был обозначен маршрут. Теперь уже ангел перешел к объяснениям:

- Свободно выйти в астрал ты сможешь в этой пещере. В ее глубине есть очень мощное пульсирующее магнитное поле…

Лэя только успела удивленно взглянуть на Буля и, ничего не спросив, исчезла из астрала. инопланетяне озадаченно уставились друг на друга.

- Да, перегрузили мы бедную девочку заданиями, – прокомментировал Женя. – Может, хоть что-то да запомнит с первого раза.

Однако Лэя превзошла все ожидания учителей. Проснувшись, она долго сидела, вспоминая инструкции. Потом прошла в библиотеку и записала подробности, какие боялась упустить. Она мысленно перебрала все детали беседы: «Если даже ей не удастся выйти в астрал во сне, она сможет приготовить «лекарство» и дойти до пещеры. Зар с Хлюпом помогут».

Только записав все на бумагу, она расслабилась и отдалась впечатлениям своего необычного сна. А вспомнить и переживать было что! Свалившийся груз спасения родного мира не раздавил ее юные плечи. События последнего времени закалили характер девушки, и теперь она могла без паники осмыслить задачи, стоящие перед ней. Тем более что страшные новости не были для нее полной неожиданностью. Но то обстоятельство, что, кроме нее, у ангелов почти не было других шансов исправить ситуацию, все же налагало немалую ответственность. Сделай она сейчас что-нибудь не так, и для Сэйлара все может быть кончено.

Затем Лэя вспомнила знакомство с инопланетянами, и губы сами по себе растянулись в веселой улыбке. Эти земляне, несмотря на свой, кажущийся поначалу неприятным, вид, оказались ужасно смешными и умными. Девушка задумалась: «А ведь это, наверно, и есть главный признак мудрости и большой души – быть простым в общении, постоянно смеяться над собой и смешить других, при этом, не бояться открыться собеседнику и уважать его мнение».

Лэя не встречала таких сэйлов. Эта внутренняя свобода, которую она чувствовала и в себе, у инопланетян была подкреплена какой-то внутренней уверенностью. И это было здорово. Ее душа летела, радуясь свободному и легкому общению с умными собеседниками. Не смотря на насмешки, она чувствовала, что эти двое чужаков подсознательно заботятся и оберегают ее от грубостей и непонимания, постепенно становясь ей ближе, чем многие родственники и знакомые сэйлы, у которых просто не хватало глубины души на такие взаимоотношения.

Теперь, чувствуя души инопланетян, она не могла больше воспринимать их внешность неприязненно. Удивляясь себе, Лэя вспоминала их лица с радостью и благодарностью за теплые чувства, как бы невзначай подаренные ими. Она чувствовала: теперь у нее есть, действительно, сильные, мудрые и заботливые друзья, которые не бросят ее одну в трудностях.

Солнце за окном уже припекало, нужно было спешить начинать новый день. Он предстоял хлопотный. И без помощи Зара и Хлюпа ей не обойтись…

***

Очутившись в кабинете начальника, то бишь Буля, Женька расслабленно рухнул на оленьи шкуры и спросил ангела:

- Что-то ты сегодня чересчур ворчливый.

- Ну, если ты сразу закусил удила и изобразил записного балагура, то кому-то же надо ругательную роль исполнять?

- Уел! Но ты ведь чем-то был озабочен. По-моему, так все просто «тип-топ»!

- Вроде бы все в порядке. Но я беспокоился, чтобы чьи-нибудь длинные уши не проросли от нас поблизости. Приходиться держать в уме, что мы тут копошимся, пока это позволяют.

- Но ты же выставил барьер?

- Это-то да, но кто мешает им сейчас подсмотреть, чем там Лэя заниматься будет?

- Ну и придумай какую-нибудь защиту, а не ходи как индюк, раздумывающий, сегодня ему в суп или, может быть, завтра? В общем, давай, покумекаем, что дальше делать, и я сваливаю в реал, а то там мои останки без меня протухнуть успеют.

- А что тут думать? Теперь все от Лэи зависит. Одно хорошо – мы знаем, что она может выйти в астрал, когда у них ночь. Так что, завтра можешь не спешить, лучше потом подольше задержишься, как сегодня, на случай возможного контакта.

- Ну и ладненько, тогда наше Вам, с кисточкой! – отсалютовал Женька и исчез из начальственного кабинета.

На следующий день отсутствовавшие приятели насели с расспросами и просьбами показать, где и как претворяется план по спасению цивилизации. Однако биолог не собирался сдавать свои лидирующие позиции и цедил информацию по каплям. Все же, где-то к Эрианскому вечеру, вся компания отправилась проверить, как дела у принцессы на выселках. Буль к тому же все рвался проконтролировать, не подглядывает ли кто чужой со стороны астрала. Они без труда нашли нужное место и ангел, «прислушиваясь» и «принюхиваясь», покружил над долиной. Довольный, он вернулся к ожидающим приятелям:

- Отлично, сторожевые программки никого и ничего не запеленговали. Теперь можно посмотреть и на подопечную.

Компания дружно полетела к домику, стоящему на берегу красивейшего озера. Настроившись на образ Лэи, Женя «почувствовал» ее присутствие на ближайшем лугу и полетел к ней. За ним хвостом потащились все другие. Девушка, вместе с красивым рослым парнем-сэйлом и забавным плюшевым созданием, собирала лепт – растение, содержащее Ксилонейросказин В. Все трое трудились, набивая травой большущие мешки. Причем, принцесса не уступала в усердии своим помощникам.

- А это что за зверь такой? То ли чебурашка, то ли коала–переросток, – удивлялся Федька.

- Это Лэин лонк. Он, кстати, поумнее тебя будет! – хохотнул Женька. – Ладно, не будем им мешать. Полетели, посмотрим, сделали они пресс для выдавливания сока или нет?

Все устремились обрано к дому. На дворе ничего интересного не нашлось. Биолог прошмыгнул в большой сарай. Там он нашел довольно внушительный ручной винтовой пресс. Видимо он и раньше использовался для выжимания каких-нибудь плодов. Там же находилась немалую порцию свежей травы, готовой к выжимке сока. Следы на прессе говорили, что его только что использовали по назначению.

- Да, пожалуй, наша принцесса весьма трудолюбивая и умная девушка. Если так дело пойдет, то за пару дней они приготовят достаточное количество «лекарства». А я еще сомневался, запомнит ли она все инструкции, – довольно констатировал Женя.

- Давайте, к той магнитной пещере слетаем. Посмотрим, что это за место и, заодно, проверим как туда пробраться, – предложил Слава.

- А ведь и верно. Им же надо перебраться в соседнюю долину. Туда хоть можно пройти-то? – спросил у Буля Женька.

- Сначало надо идти по ровному месту. А вот перед самой пещерой, придется преодолеть небольшой перевальчик, и там останется всего с пяток их миль или около восьми наших километров. Но вот насчет проходимости перевала я сомневаюсь. Надо, и в самом деле, посмотреть…

Теперь уже все устремились за Булем, знавшим дорогу по данным своей ангельской разведки. Сначала пролетали над восхитительной красоты пейзажами горной долины, огибая озеро, обрамленное цветущими лугами, зарослями кустарников и, местами, лесом. Не считая кустарников и болотистых мест, большая часть пути была вполне проходима. Но вот компания подлетела к гладкой стене, тянувшейся между двух гор и прочно преграждавшей путь возможным наземным путешественникам. Приятели зависли перед стеной, озадаченно ее рассматривая.

- Я так понял, что без более-менее профессиональных альпинистов здесь не обойтись. Это ж метров двадцать абсолютно гладкой вертикальной каменной поверхности! – озвучил общую озабоченность Женя.

- Да-а, небольшой перевальчик, называется… – поддакнул Славка, с усмешкой взглянув на Буля. – Ступенька! Один двадцатиметровый шаг и ты наверху.

- Это разлом. Здесь одна часть плиты поднялась по месту слома над другой, - как бы оправдываясь, принялся объяснять ангел.

- Хватит нам уроки ангельской геологии читать, – прервал его Федька. – Лучше взлетим повыше и посмотрим, что там за этой стеной, и куда она тянется.

За стеной продолжалась равнина, покрытая травой и местами поросшая кустарником.

- Разделяемся: мальчики налево, девочки, то есть не настоящие мальчики, направо, и ищем проход вплоть до гор, - скомандовал биолог.

- Это кто это, девочки? – возмутился Славка.

- Ну не я же с Федькой! – фыркнул Женька. – Это вас с Булем трудно мальчиками назвать, вы ж не пойми кто на самом деле.

- Ладно, идею понял, – примирительно сказал Буль, видимо чувствуя вину за оплошность своей разведки. – Тогда мы полетели к дальней горе, а тебе оставлю преимущественное направление – в сторону дома. Желательно, чтобы тропа нашлась там, так как в нашу сторону придется делать большой крюк.

Женя с Федей начали тралить свой участок. К сожалению, уступ тянулся ровной линией почти до самой горы. Но вот у ее подножья он оказался завален старым оползнем, по которому вполне можно было подняться на верхнее плато, лавируя меж больших глыб, некогда скатившихся с горы. Женя спустился в долину и стал потихоньку подниматься по склону, исследуя возможные проходы. Поверхность оползня, слежавшаяся под грузом лет, оказалась пригодной, но все-таки сложной для восхождения. Он уселся на глыбе, расположенной на самом верху и задумался, прикидывая, сможет ли Лэя пройти этот путь. Сверху подлетел физик и отрапортовал:

- Не ахти какая, но дорога есть. Дальше к пещере они пройдут. А как здесь?

- Вот думаю. Лэю жалко. Альпинист-то, раз плюнуть, пройдет. Но в одиночку девчонке, считай, невозможно.

- Так пусть с собой парня берет. Этакий битюг! Он тут руками все глыбы посворачивает.

- Вот и я о том: придется еще одного вовлекать в нашу аферу, - вздохнул биолог.

- Да брось ты со своей конспирацией. Он ее слуга. Как я понял – за свою принцессу костьми ляжет, не то, что тайну хозяйки сохранить.

- Пожалуй, ты прав. Ничего страшного в том не будет. Тем более спасать мир в одиночку, да еще почти девчонке – неблагодарное занятие. Итак, путь, можно сказать, найден. Так что, полетели обратно на место встречи.

Буль со Славкой появились с удрученным видом.

- Ну что, ничего путного? – довольно улыбаясь, спросил Женя.

- Там такое ущелье – ноги только ломать. Сколько не лазали, ничего не нашли, - расстроено ответил Буль и тут же с надеждой спросил. – А у как вас?

- В принципе, пройти можно, но нужна помощь ее слуги – того рослого парня. Придется посвящать его в дело.

- Наверно без этого не обойтись. Впрочем, он и так уже участвует, собирая лепт и отжимая сок.

Славказасобирался домой, видимо, его ждали пациенты.Женя отправил землян и попросил Буля помочь с определением, сколько действующего вещества в отжатом соке лепта. Ангел запустил свои программки в сок и кинул пригоршню – пошарить по закромам насчет самого крепкого спирта, какой найдется.

К великой радости Женьки миллилитр отжатого сока содержал около 50 микрограмм Ксилонейросказина В. А вот максимально концентрированный сгон, содержащий почти семидесятипроцентный спирт, нашелся в подвале дома Илаира в количестве всего одного литра. И все-таки этого должно было хватить на приготовление десятка доз для отправки в астрал.

- Слушай, Буль, вычисли мне своими ангельскими способами примерные объемы посудин, которыми пользуется Лэя от ложки с чашкой до той склянки, в которой она держит отжатый сок.

- Сей минут! – ангел что-то поколдовал и через некоторое время и выдал результат. – Они используют меру объема, называющуюся что-то вроде «стакана» и соответствующую нашему стакану в 200 миллилитров.

- Вот, где народная мудрость, – рассмеялся землянин. – Жизнь надо мерить стаканами, а не какими-то абстрактными литрами. Очень удобная мера.

Буль сообщил все другие требуемые параметры, и новоявленный астральный рейнджер вальяжным жестом отпустил ангела:

- Спасибо, начальник! А теперь, оставь меня в покое, старушка, – и, вспомнив усы их недавнего знакомого, с важным видом добавил. – Чапай думать будет.

- Ишь, что с людьми власть делает! – усмехнулся Буль и с поклоном изобразил послушного слугу. – Слушаюсь и повинуюсь, – подумал и уже перед тем, как исчезнуть, оставил все-таки ворчливый комментарий. – Смотри у меня, мудрец тугоумный, попробуй только что-нибудь напортачить…

Только Женька хотел вставить ангелу, типа «сам такой», как тот уже исчез с поля ругани. Осталось только вздохнуть и поискать место посимпатичней, где можно растечься мыслями по чему попало, и выработать окончательные инструкции для деревенской принцессы. Он поднялся немного вверх и увидел на берегу озера мостки и маленький песчаный пляжик: «Вот идеальное место для отдыха!»

«Разлегшись» на мостках, землянин принялся считать: «грубо говоря, мы можем сделать литр-полтора 50% раствора для осаждения растительных ядов – это главное ограничение. Значит, объем выпаренного концентрата будет не более 300 мл. Чтобы в нем было десяток доз, то есть 100 мг «лекарства», нужно, чтобы концентрация была 0,3 мг/мл. Значит, учитывая потери, Лэе нужно добыть литра три сока и выпарить его в десять раз. Ну что ж, вполне посильная работа. И до пещеры они доберутся, если предупредить взять веревки и что-нибудь вроде заступа и клиньев, хотя бы деревянных».

Найдя решение всех проблем, Женя совсем приободрился и решил посмотреть, как идут дела у подопечной. Он нашел ее с тем же рослым парнем, кажется Заром, выдавливающими сок из новой партии травы. Астральный инструктор прикинул объем работ и удовлетворенно заметил, что сока должно хватить с лихвой.

«Как бы передать эту мысль Лэе?» - озадачился он. Может, девушка уловит мысль – все-таки она крутой экстрасенс. Землянин подошел сзади к трудяге-принцессе и положил руку на голову. Все вокруг наполнилось звуками: пыхтящий Зар, закручивающий пресс, скрип поворачиваемого винта, шелест травы. Женя испугался, что девушка закроется от него, и стал посылать приветственно-успокоительные мысли. Лэя замерла, насторожившись, затем улыбнулась. Он транслировал, что было сил: «Ты меня слышишь?!» Она стояла недвижно и вдруг, кивнув, ответила:

- Да, я тебя чувствую, ты кто, ангел?

Обрадованный землянин продолжал «внушать»: «Я Женя! Травы хватит!» Девушка, все-таки не смогла понять, кто с ней вышел на связь, но мысль, о траве до нее дошла. Она удивленно вскинула бровки и переспросила:

- Ты хочешь сказать, что мы сделали достаточно? – потом еще «поприслушивалась» к себе и уже утвердительно кивнула. – Я поняла, мы додавим сок и этого должно хватить. Потом я поставлю сок выпариваться. Это наверно ты, Женя?

Биолог, удивленный собственным успехом, «затранслировал»: «Все хорошо! Так держать!» Но внятной беседы больше не получилось, видимо, силы Лэи были все-таки небезграничны, или для таких переговоров требовалась специальная тренировка. Девушка внезапно засмеялась, и он увидел, что она смотрит на Зара, замершего у пресса и с испугом разглядывающего свою госпожу.

- Зар, успокойся. Это ангелы пытались напрямую связаться со мной. Какое это приятное ощущение! – обрадовано поделилась своим опытом принцесса и тут же вздохнула. – Правда, мысли доходят очень невнятно, но, мне кажется, я поняла: нам хватит этой травы. Так что додавливай ее, а я сбегаю, искупаюсь – больно уж денек хлопотный оказался.

Лэя припустила по тропинке к берегу и Женя, не удержавшись, полетел за ней – так уж ему самому захотелось искупаться, что хоть посмотреть за процессом! Подбежав к берегу, девушка на ходу скинула сарафан и, подойдя к воде, попробовала босой ножкой, не холодная ли та.

У Женьки невольно перехватило несуществующее дыхание. Сгорая от стыда за подсматривание, он облетел вокруг этой дивной нимфы Сэйлара, не в состоянии оторвать своего взгляда. Такого красивого создания ему, действительно, не доводилось видеть. Изящное, словно точеное, девичье тело переливалось золотистым атласом в оранжевых лучах Антара. Грива, переливающихся светлыми и темно-медными тонами волос, спускалась между лопаток. Более яркий коричневато-медный окрас спины оканчивался на забавном, игривом, белеющим яркой окантовкой, коротеньком хвостике. Прекрасная девичья грудь и живот были окрашены чистым белым атласом, как будто на Лэе был надет стильный купальник.

К великому Женькиному сожалению, красавица не дала ему полюбоваться дольше и с веселым криком сиганула в воду. Он, что называется, отвесив челюсть, пялился на стремительно плавающую в воде русалку, и все никак не мог сообразить, любуется ли он на принцессу, как турист-натуралист на красивое творение природы, или как мужлан, добравшийся до халявного стриптиза. В конце концов, его вдруг доконал приступ стыда, и он, почти в панике и великом смущении удалился в астральные пенаты.

Вывалившись в портале их офиса, Женька продолжал находиться в состоянии аффекта. Поэтому кинулся по коридору и ворвался без стука в Славкину приемную. К счастью, тот сидел в одиночестве, обдумывая свои душеспасительные предприятия. Плюхнувшись на стул, посетитель сходу стал упрекать приятеля и все вокруг:

- Ну почему все так несправедливо? Как тебе – так умница и красавица, а как мне – так одни мымры со стервами попадаются!

- Ой-ой-ой! Кажется у нас серьезные симптомы, – Славка, хотевший сначала напуститься на приятеля, заметил, что тот в невменяемом состоянии. – И какой, позволите ли спросить, Амур, на сей раз, соизволил неосторожно запустить в Вас стрелой?

- Если бы Амур… – расстроено буркнул остывающий Женька.

- Если ты не желаешь поделиться со мной, то тогда я поделюсь своими соображениями на счет мымр и милых красавиц? - начал свою психотерапию приятель-доктор. – Если ты вспомнишь, то не так уж и мне везло в женском вопросе, пока я не встретил Ташу.

Женя только неопределенно хмыкнул – ему нечего было сказать. Он прекрасно помнил мытарства приятеля. А Славка уже закусил свои психоаналитические удила и пошел развивать теорию родства тел и душ:

- Ты знаешь, по своему опыту, а также опыту моих клиентов, я могу сказать, что любовь, как и вся наша жизнь, дуальна и поэтому противоречива. Мы постоянно ищем партнера душой и телом, и постоянно вступаем во внутренний конфликт, когда тело приемлет а душа нет, или наоборот. Сколько раз тебе нравились девушки при взгляде издалека или со спины, но как только ты заглядывал им в глаза, так сразу появлялось чувство отторжения, вызванное твоей душой?

- Да сколько угодно! – все еще расстроено буркнул биолог.

- Вот, и я о том же, – кивнул Слава. – Людям с недоразвитой душой или, наоборот, очень развитой, легче. Они, в первом случае, просто не берут в расчет хиленькие порывы крошечной душки, и все ограничивается славненьким поросячьим сексом, или могут пренебречь физических недостатков своих партнеров. Но подавляющее большинство мыкается, страдает и находит свое счастье где-то между двумя этими полюсами, пытаясь примирить противоречия животных и душевных потребностей.

Кстати, для души, зачастую нужно еще меньше времени для определения «своей» половины, чем для тела. Самое страшное, когда вдруг человек видит потенциального партнера, его тело реагирует положительно, он заглядывает в глаза, и его душа тоже западает на него, а этот предполагаемый партнер оказывается женат или замужем или, что еще хуже, реагирует резко отрицательно на попытку завязать отношения, унижая, отважившегося пойти на контакт.

Почти все проходят через это. Такой жизненный опыт придает особую остроту ощущениям в случае последующего удачного совпадения партнеров. Однако, зачастую, мы замыкаемся в себе, боясь открыться в случае такого возможного контакта и, как следствие, проходим мимо своей судьбы.

- Ну, мимо Таши ты не прошел.

- Прошел. Да еще как прошел! Мы оба мимо с закрытыми глазами пробежали. Если бы не настойчивость судьбы, буквально впихнувшей нас друг другу в объятия, так бы ничего и не произошло. Мы ведь, можно сказать, окрысились друг на друга в первую встречу. Вот ведь как бывает: тело кричит «ура!», душа без тормозов готова утонуть в глазах собеседника, а напуганное прошлым опытом сознание прячет все порывы куда подальше, боясь напороться на разочарование. И ведь чувствовали друг друга, полгода кругами ходили с надменными лицами, «не смешивая рабочих отношений с личными». Если бы не та Ташина оплошность с наркотиками, так и не быть бы нам вместе.

- Ладно, убедил, – согласился Женя. – Не все у вас гладко было. Да и эта катастрофа еще. Как ты вообще тогда не свихнулся?

- Пить надо больше – иногда помогает. Главное, при этом, совсем не спиться… - Славка подумал и сказал. – Хотя, как врач, могу сказать, что и это не средство. Сильное потребление алкоголя снижает уровень эндоморфинов, то есть, твое тело при этом становится несчастным само по себе.

- Спасибо. Мои проблемы теперь кажутся мне смешными.

- А какие проблемы? Опять неудача в женском вопросе?

- Хм… Стоит ли вообще слезы лить? – засомневался Женька.

Вообще-то у них не было привычки обсуждать женский вопрос в мальчишеской компании. Как-то так: дружба была сама по себе, а женщины – сами по себе. Хотя, в Ташиной и Славиной жизни с определенных пор все приятели принимали самое живое участие, отчего их приятельские отношении только выиграли. И Жене вдруг тоже захотелось дружеской помощи в сердечных делах, но начал он в своей привычной манере:

- А, была-небыла, расскажу тебе сказочку – обхохочешься.

- Что-то по твоему растрепанному виду не скажешь, что очень смешно, – слегка подтрунил психотерапевт и приготовился слушать.

- Да вот, лечу, как ошпаренный – самому и стыдно, и непонятно.

- Уже интересно. Так откуда ты летишь? – заинтриговано поддержал друга доктор.

- От Лэи!

- От принцессы? – Славка и вправду не удержался от удивленной ухмылки. – Прости, но что за зоофилия?

- В том-то и дело – сам ничего не пойму. Вот скажи: можно в коня влюбиться?

- Ха! В коня, точно, нет, а вот в кобылу?.. Не знаю, не пробовал, – уже во всю ржал Славка, как заправский конь. Потом все-таки очухался и сипло произнес. – Прости. Лэя, конечно, не кобыла. Сэйлы, действительно, очень красивые и, в самом деле, похожи на людей. А ты расскажи о своих ощущениях – может чем и помогу? Все-таки я врачеватель душ, как-никак.

- Да я вот, дурак, залюбовался ею с первого раза, а она и впрямь, не чета моим бывшим стервам – искренняя, умница и характер у нее стойкий. Смотри, как удары судьбы держит! Все бы ничего, но сегодня меня угораздило подсмотреть, как она купалась. Я тебе скажу: это что-то! До сих пор стыдно, что на такую красоту без спросу пялился.

- А что, в самом деле, такая красивая?

- Не то слово! Еще немного, и земные женщины начнут мне казаться бледными скользкими лягушками…

- Да-а, дело далеко зашло! Пациента надо срочно лечить, – то ли серьезно, то ли насмехаясь, произнес Славка. – Но с другой стороны, ты знаешь, сколько народа с осликами там или с собачками живет? И ничего, детишек, конечно, не приживают, но нам-то это в астрале не помеха.

- Я тебе серьезно, а ты, – Женя вдруг почувствовал, что начал серьезно обижаться на своего врачевателя.

- Так и я серьезно. Но вообще-то, я тебе посоветую посопротивляться твоим странным чувствам и девушку в смущение не вводить. Ты ей, наверно, еще тем чудовищем кажешься. Ну, а уж если и ей, и тебе невтерпеж будет, тогда, значит, сам бог велел!

- Это какой бог? Уж не ты ли?

- Ну, считай, что я – рецепт прописал.

- Хорошо, мне и самому совесть девушку обижать не позволит. Но и другим ее в обиду никому не дам. Так и знайте, спасатели миров!

- Сам такой! И прошу не выражаться при мне всякими словами, – только смеялся на эти пламенные речи астральный психотерапевт…

***

За один день Лэя вместе с Заром, успела насобирать достаточное количество травы и отжать сок. Они поставили выпариваться всю жидкость в большущем тазу, используемом обычно для стирки или давления плодов для приготовление вина. Молодежь поддерживала слабый огонь в печке, подкладывая в нее сырые дрова и прикрыв трубу, для того чтобы раствор не закипел. К утру или полудню так можно было выпарить сок до нужной концентрации.

Старательную принцессу беспокоило, что она не представляла, как и что будет делать дальше. Поэтому девушка отправилась спать в беспокойном состоянии – ведь, если они сделают что-либо не так, то все придется начинать сначала. К счастью, в результате этого нервничания она смогла во сне позвать Арсена и Женю. Оба сразу откликнулись, как будто ожидая ее выхода, но она не смогла их увидеть. Арсен поприветствовал ее и сказал, что дальше будет общаться только Женя.

- Привет, принцесса! – послышался знакомый голос. Хотя Лэя и не любила этого обращения, почему-то сейчас не почувствовала ни подобострастия, ни насмешки, а только веселое участие, и впервые ей это показалось приятно.

- Ничего, что я сегодня «слепая»?

- Вполне приемлемо. Я энергетическом уровне смотрю, так ты еще красивее – вся светишься.

- Интересно. Но нам нужно быстро все обговорить. , а то я отключиться могу.

- Хорошо, слушай инструкции! – и Женя четко, по пунктам, рассказал, как приготовить один литр лекарства, которого должно хватить на десять выходов на небеса. Потом попросил, чтобы Лэя обязательно взяла с собой к пещере Зара, а так же прихватила веревки, заступ и альпинистскую кошку. Ему пришлось объяснить, что это такое и для чего оно используется. Так же он подробно рассказал, как подняться на плато между гор и пройти к пещере. Невидимый инструктор даже успел сообщить, сколько пить лекарства и как устраиваться в пещере, чтобы эффект магнитного поля был максимальным, прежде чем почувствовал, что контакт с Лэей оборвался. Ему оставалось только надеяться, что принцесса все запомнила и выполнит, если даже не сможет больше выйти во сне из тела.

А Лэя, тем временем, проснулась у себя в спальне и сразу пробежала в библиотеку записывать все инструкции, полученные «сверху» – из них нельзя ничего упустить…

Через день ранним утром Лэя с Заром и Хлюпом проверяла обмундирование и съедобные запасы перед дальним походом в загадочную «магнитную» пещеру. Им было понятно, что такое пещера, но что такое «магнитная», девушка так и не смогла осмыслить. Эта неясность только добавляла таинственности и нервозности всему предприятию. Решили идти пешими. Преимущества конного похода скрадывались густыми перелесками, через которые намного легче было пробираться на своих двоих. Зато всю поклажу нужно было тащить на себе. Одного провианта пришлось на неделю набрать, а еще ведь, кроме всякого походного барахла, пришлось тащить странные приспособления для лазания по горам.

- Ну что, идем? – спросила Лэя, убедившись, что все нужное было с собой.

Маленький отряд вышел навстречу неизвестности, которая с готовностью разинула свою бездонную жадную пасть, чтобы поглотить незадачливых путешественников в своих загадочных недрах. Они шли, подгоняемые теплом утреннего солнца, по направлению к загадочной стране Высоких Горизонтов. Однако их путь не простирался так далеко. Им нужно было обогнуть гору с запада и выйти к южной стороне долины, чтобы перебраться через каменный уступ и пройти к таинственной пещере.

Отряд местами пробивался через густые заросли кустарников, местами обходил топкие болота, но сохранял высокий темп движения. Прекрасный летний день благоухал вокруг них ароматами цветущих лугов, играл искрами солнца в весело сбегающих ручьях, шумел легким ветерком в тенистых лесных рощах… Но путникам было некогда любоваться манящей отдохнуть природой. Хорошая физическая форма позволила троице молодых путников достичь к вечеру сложного подъема на плато. По общему согласию было решено разбить лагерь прямо у места восхождения и сразу после ужина совершить предварительную разведку.

Молодые путники умело развернули лагерь, смастерив из веток полог и сделав мягкий настил под холстом, на котором им придется ночевать у костра. Зар быстро заготовил дров на ночь. Беспокоиться о безопасности не было нужды, так как единственную семью солков в долине истребили Илаир с Заром еще при первых походах сюда, а других крупных хищников здесь никогда и не было. Хлюп, как всегда, и помогал, и мешал одновременно – он был неутомим, если дело касалось походов и приключений.

Через час сытые и разомлевшие путники грелись у тихо потрескивавшего толстыми сучьями костерка. Хотя «грелись» они, только отдавая дань ощущению момента. Их ждала теплая безмятежная летняя ночь. Глубоко вздохнув и собрав остаток сил после длинного перехода, Лэя поднялась на ноги.

- Надо посмотреть, пока совсем не стемнело – хотя бы взглянуть, что предстоит завтра, – девушка вопросительно взглянула на Зара и получила утвердительный кивок. – Хлюп, ты подежуришь у костра?

- Хорошо, нельзя огонь без присмотра оставлять, однако, - лонк обрадовался просьбе, видимо, окончательно разомлев после еды.

Лэя с Заром подошли к каменной осыпи. Правее тянулась огромная отвесная каменная стена, а прямо перед ними уходила ввысь груда камней. Девушка с отчаянием посмотрела на этот хаос набросанных глыб. Зар, по всей видимости, испытывал похожие чувства. Теперь они со всей отчетливостью понимали, зачем им нужны странные приспособления, подсказанные Женей. Но что делать, чтобы пробраться наверх и, как пользоваться этими инструментами и веревками – они не представляли. Расстроенно вздохнув, Лэя сказала:

- Идем к костру. Сейчас мы ничего не придумаем…

Они уныло побрели обратно. Солнце уже спряталось за дальней горой и под деревьями начали подкрадываться сумерки. Хлюп тихо посапывал носом, лежа посреди приготовленной подстилки.

- Мой защитник отважно несет пост, – улыбнувшись, шепотом прокомментировала картину девушка.

- Лэя, зачем тебе нужно подниматься в эту гору? – Зар был в недоумении. Он не представлял, ради каких ценностей нужно так рисковать жизнью.

- Я не знаю еще, могу ли рассказать тебе всю правду. Поверь, если только будет возможно, я сразу все объясню. Мне сообщили на небесах, что это очень важно для всех нас. Мы должны завтра подняться.

- Ладно, давай спать укладываться. Глядишь, утро чему-нибудь да надоумит.

Они устроились на лежаке, пристроившись к мохнатым бокам Хлюпа. Видимо, сказалась усталость и сильное переживание от увиденного препятствия, и Лэя сразу же оказалась на привычной астральной полянке. Даже не вспомнив о родителях, она сразу позвала Женю и он тут же появился, обалдело уставившись на инопланетную красавицу:

- Вот это да!

- Что да? – спросила, не понимая, Лэя.

- Ты же меня с другого конца галактики выдернула! Представляешь?

- Нет, я не очень понимаю, что такое галактика, - призналась девушка.

- Ничего, скоро узнаешь. Я тебе такие красоты покажу, закачаешься! – восторженно воскликнул землянин.

- Это как, закачаюсь? – еще больше смутилась Лэя.

- А! Не обращай внимания на болтовню престарелого балбеса.

- Это кто, престарелый балбес?

- Я…

- Ты? – Лэя не могла удержаться от смеха. – Вот теперь мне понятно.

- Да, балбес со стажем. Разрешите представиться – действительный член клуба Балбесов-мэнээсов, правда, мэнээсом или младшим научным сотрудником уже не являюсь.

- Хватит! Ты очень забавный, но половину из того, что говоришь я не понимаю.

- Ничего, ты – умница, я тебе потом все объясню, ты все поймешь. Знаешь, какой у меня опыт объяснения истин нашим шнобелевским лауреатам в лаборатории?..

- Опять я не поняла ни слова, – уже не стесняясь, а смеялась девушка.

- Слушай, - заговорщицким шепотом и страшно смущаясь, спросил Женя. – А можно твою ручку погладить? Она у тебя, правда, такая гладкая, как выглядит?

- Конечно, можно, – Лэя протянула ему руку. – Гладь, сколько угодно, только не против шерсти, а то щекотно будет.

Женя осторожно взял ладошку, которая была покрыта белым атласом тончайшей шерстки с тыльной стороны. Так что казалось, что Лэя носит белые перчатки с тонкими золотистыми лучами от запястья к пальцам. Ощущения от прикосновения полностью соответствовали внешнему виду. Женя осторожно погладил кисть, а потом решился и провел рукой по золотистой шерстке на предплечье, ощутив то же восхитительное ощущение теплого живого атласа. Он не заметил, что совсем не дышит, полностью уйдя в ощущения. Из этого состояния его вывел звонкий смех:

- Неужели я такая страшная, что ты от испуга и дышать забыл?

- А что, у тебя и в реале такая же мягкая шерстка? – ответил Женя вопросом на вопрос.

- В каком реале?

- Ну, на Сэйларе.

- Конечно, такая же, а что, это плохо? – переспросила, смеясь, Лэя. Она видела, как восхищен чужак, но пыталась смехом скрыть неловкость, возникающую при столь пристальном разглядывании.

Наконец, до землянина дошло, что он бесцеремонно разглядывает и ощупывает принцессу:

- Ой, прошу прощения за мою бессовестность. Я, наверно, неприлично себя веду? Ведь ты, как-никак, принцесса.

- Не смеши меня, мой жуткий чужеземец! – нараспев продекламировала Лэя и сама страшно смутилась. Она проговорилась, назвав его жутким. Хотя сама чувствовала, что смысл этого слова стал шуточным. Женя давно перестал ее пугать. К тому же инопланетянин благородно рассмеялся на ее тираду, так что оправдываться не было смысла.

- Все, принцесса, теперь к делу. Что так тебя так взволновало, что ты внепланово появилась в астрале?

- Да, эта груда камней… я не представляю, как по ней забраться. Мы взяли с собой все, что ты советовал, но, как этим пользоваться, не знаем.

- Ничего, пойдем на место, я тебе покажу, – расстроено ответил Женя, безуспешно пытаясь скрыть свое огорчение.

До него стало доходить, что он не может обучить Лэю за несколько минут даже элементарным премудростям альпинизма, а заставлять лезть без подготовки ребят, пусть даже и на не очень сложный склон, значит обрекать их на неоправданный риск. Он опять взял Лэину шелковистую руку, «закрыл глаза» и представил себе каменную осыпь. Через мгновение они уже рассматривали еле видную в темноте ночи груду камней.

- Да, здесь бы лесенку проложить, но как вам ее втроем на такую высоту установить? – задумчиво размышлял он вслух, и вдруг, неожиданно, оказался в объятиях легконогой феи, уткнувшись в пышную гриву ее мягких волос.

- Ура-а! – чуть не оглушила его принцесса. – Спасибо, мой спаситель!

- Ты о чем? – шепотом спросил Женя, почти лишившийся чувств от столь тесного контакта с неземным созданием. Закрыв глаза, он вспоминал прикосновение мягкого шелковистой щеки. Его руки обвисли, боясь в ответ обнять принцессу, так как он чувствовал, что обнимать ее по-дружески явно сверх его возможностей, а не по-дружески… пока что не позволяла совесть.

- Ой, тебе плохо? – Лэя не на шутку всполошилась, увидев Женьку, разевающего рот, словно выброшенная на берег рыба. – Ангелы говорили, что им нельзя заходить в область страны Высоких Горизонтов. Может быть, здесь уже эта опасная зона?

- Нет, нет! Все в порядке… я просто задумался, а ты так неожиданно набросилась, – и, не давая Лэе дальше расспрашивать, сам задал вопрос. – А за что ты меня благодарила? Я, вроде бы, ничего такого не придумал. Нес только какую-то ахинею насчет лестницы…

- Завтра увидишь! – Лэя забавно высунула симпатичный розовый язычок, а ее зрачки хитро сузились.

- Твои глаза, кого хочешь, могут свести с ума своим лукавством, – землянин уже хорошо чувствовал мимику сэйлов. – Ты уже решила все проблемы? Не могу поверить. И причем тут я?

- Ты, конечно, очень умный, но и я кое-что умею, – радостно похвасталась юная принцесса, явно пребывавшая в полном восторге оттого, что смогла в чем-то превзойти мудрого инопланетянина. Но на этом их встреча и завершилась – Лэя исчезла из видимости, вернувшись в свои сны.

Женя расслабился и, уже переполненный какой-то, то ли отеческой, то ли совсем не отеческой заботой, подрулил к месту ночного лагеря. Присел рядом со спящей Лэей, прислонившейся спиной к плюшевой шкуре Хлюпа. Он наврал девушке насчет ее глаз. Они сводили его с ума не хитростью, а своей странной, завораживающей красотой. Землянин долго смотрел на безмятежное лицо спящей неземной красавицы, а затем, не удержался, наклонился и поцеловал ее в белую полоску на виске. Ощущения прикосновения к атласной шерстке не получилось, но лицо принцессы осветила счастливая улыбка. Он попытался еще безуспешно погладить ее на прощание, и шепнул:

- Спокойной ночи, моя принцесса. Хороших тебе снов!

Лэя продолжала улыбаться. Такой он ее и оставил. Его ждало собственное тело, заброшенное где-то на другом конце галактики…

***

На следующий день Женя спешил разобраться с делами в реале. Он прогонял, как следует, свой организм на тренажерах, накормил и намыл. Сбегал в магазины, закупил весь необходимый корм и уже опять был готов нырять в астрал. Астральный турист посмотрел на часы: с момента ухода с Сэйлара прошло 5 часов – значит, сейчас там позднее утро.

«Ладно, тело побегало и попрыгало. Маловато, конечно, но ничего – не развалиться с одного раза» - Женя подумал, что он, наверно, давно уже не является нормальным человеком, заглотил стартовую порцию «лекарства» и отправился устраиваться на специальной кровати для астральных путешествий.

Все-таки он опоздал. Когда землянин выскочил к ночной стоянке, оранжевое светило Сэйлара сияло уже с немалой высоты, а костер в разобранном лагере давно потух. Он метнулся к скальной осыпи и замер на полпути, уставившись на сцену, развернувшуюся перед ним.

«Ну, принцесса – вот уж удивила! Да как же это?» - в его голове скакали только междометия вперемешку со знаками препинания. От подножья скалы вверх тянулась узенькая каменная лесенка с деревянными перилами. Она достигала середины осыпи и обрывалась на небольшом уступе, где уже стоял Хлюп, напряженно следящий за подымающейся посреди лестницы Лэей. Снизу за этой сценой так же напряженно наблюдал ее слуга. Принцесса шла с большущим заплечным мешком. Женькино отсутствующее сердце сжалось от испуга за девушку. Лесенка была узенькой, крутой и длинной, перила тоненькие и хлипкие.

«Что же они не подвязали страховочные веревки?» - Женя, повинуясь порыву, метнулся к Лэе и, прикоснувшись к ее плечу, выразил ей все свои чувства сразу: какую-то жуткую смесь восхищения и удивления, смешанную с испугом и желанием помочь. И тут же с ужасом увидел результат своей «помощи». Девушка покачнулась и, пронеся ногу мимо ступеньки, начала заваливаться набок под тяжестью заплечного мешка. Астральный горе-помощник взвыл от досады на себя и страха за принцессу. Он ничем не мог ей помочь! Он мог ее обнять, что-то посоветовать, но не мог ничего с ней сделать, в теории…

Оказалось, что он, все-таки, что-то смог. Впоследствии все посвященные в дело обсуждали, что там произошло, и подвели под это твердую материалистическую базу с притягиванием за уши четвертого измерения и «пенетрирующего» астрала. А в этот момент, Женька, не раздумывая, просто зажмурил глаза от отчаяния и со всей силы нанес удар по заплечному мешку... и тот, «послушавшись пинка», сменил траекторию на противоположную, что дало отважной девушке возможность поймать равновесие и подняться с колен. Она некоторое время молча стояла, судорожно вцепившись в перила и слушая жалобные крики компаньонов. Потом глубоко вздохнула и выпрямилась.

- Женя, спасибо, конечно, за помощь, но нельзя девушек так пугать посреди интересного и ответственного дела. Они могут и обидеться! – укоризненно произнесла Лэя, прекрасно распознав, чьих рук это дело. Затем весело улыбнулась и заметила.- А, кажется, крепко я тебя удивила! Ты меня чуть с лестницы не свалил своими восторгами. Слушай, повтори, пожалуйста, мысль про… что-то вроде веревок. Что там надо было сделать?

Землянин опять прильнул к принцессе и стал «признаваться» ей в своей глупости, выпрашивая прощение.

- Подожди! То, что ты глупый, я уже давно поняла, и извинения мне сейчас не помогут, – смеялась Лэя. – Давай по делу, у меня силы не вечные.

Женя взял себя в руки и стал четко объяснять, как им надо связаться страховочным тросом, чтобы, если один сорвется, то другие его удержали. Как ни странно, но чувства лучше передавались, чем технические мысли. Только с третьего или четвертого раза Лэя повторила:

- Связаться веревкой через семь локтей, и подниматься вверх вместе. Правильно?

Женька «прокричал»: «Ура, умничка! Можно, я останусь с тобой? Мне так легче». Лэя очень правильно почувствовала его настроение и ответила:

- Спасибо, я поняла. Оставайся, пожалуйста, со мной, пока я не поднимусь. Ты вроде ангела у меня за плечами – это так приятно и поддерживает, как будто не одна здесь, на лестнице.

Астральный компаньон, уменьшившись в размерах, умостился на плече Лэи и продолжил вместе с ней нелегкий подъем. Затем они ждали Зара. Тот довольно быстро и ловко поднялся. Дальше настало время крепко задуматься. Трое скалолазов притулились на узком уступе и озабоченно совещались.

- Я не могу создать лестницы на второй участок, пока не исчезнет первая, – пожаловалась Лэя. – Если я даже, что-то и «придумаю», то это будет бесплотный мираж.

Приятели почувствовали себя в тесной каменной ловушке. Вниз идти не хотелось, да и значило, что они сдались, а вверх – было просто невозможно.

- Попробуй «стереть» нижнюю лестницу. Тогда, может, у тебя появится возможность создать новую? - предложил Зар.

- Лэя, придумай что-нибудь. Ты же умная! Надоело здесь торчать, однако, – начал клянчить Хлюп.

- Хорошо, закройте глаза – так легче «думать», - попросила девушка и сама зажмурилась, пытаясь стереть лестницу. Открыв их, она разочарованно увидела лестницу, по-прежнему убегающую вниз. – Ничего не выходит!

Все пригорюнились. Затем Зар вспомнил:

- А помнишь, как ты придумывала холмы? Ты стирала старый, когда строила новый, ведь так? А если превратить лестницу во что-нибудь маленькое, может, получится?

- Не знаю – не уверена, но надо попробовать... Ой! – вспомнила Лэя. – Там же мой помощник наблюдает! Женя, попробуй не смотреть, когда я колдую. Я боюсь, что чужое внимание может мешать придумывать вещи.

Землянин послушно «протранслировал», что «закрывает» глаза до специального разрешения. Лэя повторила попытку, представив на месте лестницы веревку. Открыв глаза, она радостно вскрикнула – превращение удалось. Все подхватили ее торжествующий крик. Теперь, дело осталось за малым: «придумать» лестницу до самого верха, что Лэя и проделала уже привычным способом.

Однако, сидящий на ее плече Женя, вдруг четко ощутил опустошенность и усталость внутри Лэи. Переключившись на энергетическое видение, он с беспокойством увидел, что ее плотная оболочка еле светится. Не зная, что делать, он чисто интуитивно обнял ее и представил, как вкачивает в нее свои силы. Через некоторое время, он, еле оторвавшись, заметил, что аура стала ярче. Плохо что-либо соображая, переключился на нормальное зрение и увидел, что девушка воспряла духом.

- Спасибо, землянин! Теперь все в порядке. Я смогу туда подняться, – поблагодарила Лэя.

А у Женьки только хватило сил, «ответить», что ему нужно срочно в астрал на «дозаправку». Он сумел вывалился к себе в бывший якорь и распластался на лужайке перед домом, загорая под теплым, вечно летним солнцем.

Лэя успела только ухватить чувство Жени перед тем, как он исчез. Ей стало понятно, что землянин только что, чуть «не выкачал» себя до дна, пытаясь поддержать ее – такой обреченной усталостью веяло от его последней мысли.

- Дурак! – всхлипнула Лэя, паникуя в неизвестности, что случилось с милым и симпатичным астральным чудищем.

- Ты кому? – послышался вопрос Зара. – Слушай, я заметил – ты совсем выдохлась! Так что, давай, оставим твою поклажу здесь, а потом я спущусь еще раз и подниму ее наверх.

- Да, нам надо спешить. Что-то плохое случилось с Женей. Я должна оказаться там, как можно быстрей. Он сказал, что нам надо подниматься в связке. Давай сюда веревку...

Лэя из последних сил, бежала к пещере. Из поклажи она прихватила только флягу с «лекарством». Она спешила, не обращая внимания на камни, кусты и другие препятствия, поплатившись несколькими падениями и ушибами. К счастью, обошлось без вывихов и переломов. Хлюп и Зар, нагруженные под завязку поклажей брели где-то сзади, ориентируясь на указания, оставленные хозяйкой. Благо, по горным склонам ориентироваться было легко.

Девушка почти без задержки вбежала в пещеру и тут же упала на колени – над ее головой пронеслась стая огромных ночных насекомых, спугнутых ее внезапным появлением. Но ничего опасного больше не поджидало. Лэя прошла в самую глубь пещеры, как ей объясняли и, почти на ощупь, протиснулась в дальний угол. Задумалась, сколько нужно выпить этого лекарства – землянин говорил что-то половине стакана.

«Ладно, была – не была. Выпью полстакана и лягу – посмотрим, что получится. Главное, успеть Женю спасти. Ему, наверно, совсем плохо!» - с этими мыслями Лэя отпила примерно глотков пять гадкой, горькой, бурой субстанции, и легла, положив голову в дальнее углубление пещеры. Лежать было жестко, но терпимо.

Девушка вдруг подумала: «А чего это я так переполошилась? Может ничего особенного и не произошло? И кто, в конце концов, мне этот чужак? - она стала мгновение за мгновением вспоминать случай на лестнице: Нет, он явно пытался мне помочь. И кто бы он ни был, землянин пошел на немалый риск для себя. А долг платежом красен. Если только эта пещера работает, то я скоро все узнаю. Интересно, а как она действует?.. Что-то ничего не ощущается, а ведь он называл ее какой-то магнитной. Странно…» - Лэя додумала свою мысль, вися под потолком пещеры. Испугавшись от неожиданности, она повернулась в воздухе и переместилась к своему телу, неподвижно лежавшему на земле…

ГЛАВА 9. ПРИНЯТЬ РЕШЕНИЕ

Раздумывать было некогда и Лэя, по привычке, позвала Женю, но он не отвечал на ее зов. Совсем запаниковав, она «зажмурилась» и представила себе любимую полянку в астрале. Открыв глаза, девушка увидела ее перед собой. Воодушевившись, снова мысленно вспомнила Женю и постаралась в деталях вообразить его лицо. Открыв снова глаза, она увидела, что оказалась перед ним, лежащим на совершенно другой лужайке. Не обращая внимания на изменившуюся обстановку, Лэя бросилась к чужаку, ставшему таким близким, и осторожно прикоснулась рукой к его щеке, боясь потревожить и сомневаясь: жив ли он? Почувствовав прикосновение, землянин открыл глаза и удивленно уставился на гостью:

- Ты как здесь оказалась? – произнес он и радостно улыбнулся. Потом сообразил и, приподнявшись на локте, взял Лэю за руку. – Господи, лапушка, ты что, через всю галактику сюда прыгнула?

- Я не лапушка и никуда не прыгала, – Лэя облегченно проворчала, начиная обижаться, что она зря к нему неслась «сломя ноги и потеряв голову». А теперь этот «урод» еще и насмехается…

- Только не обижайся – я, действительно, за тебя переживаю. Ты ведь не очень представляешь, куда попала?

- Почему не представляю? На небеса – я с детства здесь гуляю, - продолжая дуться, гордо ответила принцесса.

- Хорошо, но ты понимаешь, что ты сейчас на другом конце галактики? Вернее – в нигде, которое отражает реал другой цивилизации.

- Я, как дура, ноги себе чуть не переломала, а ты издеваешься надо мной этими непонятными словами! Где эта галактика – в соседней комнате? – не выдержав напряжения, Лэя почувствовала, что от обиды по щекам побежали слезы.

- Постой, постой! – Женя, внимательно вгляделся в мокрые зеленые глаза и примиряюще попросил. – Сначала успокойся, пожалуйста, и запомни одну вещь: я никогда, ни при каких обстоятельствах не обижал и не обижу тебя. Договорились?

- Да, – облегченно хмыкнула инопланетянка.

- Теперь, по порядку: почему ты так спешила и как ты оказалась здесь?

- Думала, ты погиб или случилось что-то ужасное! – взволнованно сказала Лэя и, скривившись, усмехнулась. - А ты тут на солнышке загораешь…

- Значит, ты почувствовала, что мне стало плохо, – до землянина дошло, что юная принцесса, сломя голову, неслась в пещеру и за два часа, пока он оклемывался на лужайке, сумела оказаться здесь. Пораженный такой заботой, он опять взял ее руку, поцеловал кончики пальцев, и только после этого сказал. – Не знаю, как выразить тебе свою благодарность, моя принцесса… Я, а самом деле, совершил оплошность: неосмотрительно вкачал в тебя энергию души и забыл при этом, что твоя плотная оболочка потребляет этой энергии на порядок больше. Так что, после оказанной поддержки, сам оказался еле жив, да еще и поблизости от зоны размягченной реальности. Не помню даже, как здесь оказался – наверно, чисто рефлекторно прыгнул в самое для себя безопасное место. Ты правильно почувствовала грозившую мне опасность. Но ничего, твое чудище вполне еще живо.

- С чего ты взял, что я считаю тебя чудищем? – смутившись, испуганно спросила Лэя.

- Так ты при первой же встрече чуть от страха не сбежала…

- Нет, здесь дело в другом… просто, я уже видела тебя раньше… - девушка вздохнула, не желая говорить на эту тему.

- Где же?.. ах, ты же ясновидящая! Значит, ты увидела мой образ из отражения будущего – понятно. Но что ж ты тогда испугалась?

- Я… не знаю,… не могу этого объяснить.

- А и не надо, – Женя понял, что Лэя не хочет рассказывать о чем-то своем, и ушел от разговора на трудную тему. – Во всяком случае, я уже не такой страшный, да?

- Ты смешной, а смешное не может пугать.

- Ну, слава богу! Уже чувствую себя хорошим страшилищем, как в одной нашей сказке – Аленький цветочек.

- Ой, расскажи эту историю! Никогда еще не слышала инопланетных легенд.

- У тебя наверно не очень много времени сказки слушать. Ну, если очень кратенько, там не принцесса была, а дочь купца, и одно чудище. И в результате всяких перипетий, девушка полюбила страшилище за его ласковость, и то ли поцеловала его, то ли еще что, но оказалось, что это чудище – заколдованный принц, который превратился из монстра обратно в себя, как только девушка его поцеловала. Ну и в конце, конечно, хеппи энд, свадьба и все довольны! Только я не то чудовище – сколько меня ни целуй, краше не стану. Зато могу еще целую планету таких же уродов показать.

- Ну и смешной же ты! В общем, самое классное и веселое чудище, какое когда-либо видела. И сказки умеешь очень быстро рассказывать, – подытожила Лэя.

- А мне вот, не до смеха. Теперь рассказывай: ты благополучно добралась до пещеры? И сколько лекарства выпила?

- Да, все в порядке, правда без царапин и шишек не обошлось. А лекарства выпила, как ты говорил, примерно полстакана.

- Хорошо, а где все ангелы, мама, папа?

- Не знаю, - Лэя задумалась и рассказала, как очутилась здесь.

- Я в полном восхищении, моя принцесса! – похвалил девушку за находчивость землянин. – Кстати, можно мне тебя так называть, хотя формально я не отношусь к твоим подданным?

- Тебе все можно – ты такой страшный. Хотя, если честно, только от тебя мне приятно слышать это обращение. И знаешь почему?

- Почему?

- Потому… - Лэя задумалась и, кивнув своим мыслям, сказала. – Да. Потому что для тебя, принцесса, наверно, ровно ничего не значит, кроме как красивого названия. Я права?

- Хм… - теперь уже задумался землянин. – И правда, я ведь, о принцессах только в сказках читал. Да, ты для меня сказочная, то есть прекрасная и загадочная принцесса!

- Вот такой принцессой я и хочу быть. А не «Ваше Высочество», «Ваше Величество» - противно.

- Хорошо, твое высочество. Но давай к делу. Я, действительно, восхищен твоими способностями: ты сходу сориентировалась на изнанке, свободно прошла в астрал и прыгнула сюда: в пирамиду другой цивилизации. Знаешь, что у меня на это полмесяца ушло? И потом, эта лестница! Ты много еще таких чудес в реале делать можешь?

- Не беспокойся, на тебя хватит, – довольно улыбнулась Лэя. – Не зря же меня колдуньей обзывают.

- Нет, ты не колдунья. Кроме принцессы, ты еще будешь моей феей… можно?

- Можно!

- Но чудище просит, нет, просто умоляет свою принцессу, послушать одного совета. Обещаешь?

- Обещаю, – насторожилась девушка.

- Понимаешь, астрал, или небеса, как вы его называете, может быть страшной штукой. Чтобы избежать его опасностей, надо хотя бы три дня постоянно учиться и тренироваться. К сожалению, у нас с тобой нет столько времени. Я обещаю, что не утаю от тебя ни крупицы информации и расскажу все, о чем пожелаешь, но только когда будет время. А пока пообещай своему чудищу, что пока ты не будешь в одиночку выходить или перемещаться по астралу, особенно – по свободному. Договорились?

- Договорились! Хм… - Лэя о чем-то подумала и сказала. – Тогда и ты пообещай.

- Хорошо, обещаю, только что?

- А то, что не будешь себя сравнивать с чудищем. Ты больше не чудище для меня,… как в той сказке… - Лэя, смутившись, отвернулась, встала с колен, стряхнула травинки с походных брюк и, делая вид, как будто ничего особенного не сказала, оглянулась вокруг. – А это твой дом?

- Да, это мой бывший астральный якорь – место, в котором всегда с удовольствием отдыхаю. – Женя, озадаченный последней фразой принцессы, все же не стал цепляться к словам.

- Значит, здесь все так же, как на вашей планете? – Лэя заворожено рассматривала деревья, лодку у мостков и сам дом. – А можно посмотреть?

- С радостью все тебе покажу. Только прошу, отнесись ко всему спокойно. Здесь много технических штучек, которые в твоем мире еще только предстоит придумать.

Но осмотреть якорь им не удалось. Лэя почувствовала какое-то беспокойство, и Женя, сообразив в чем дело, подхватил девушку под руку и прыгнул с ней прямо на изнанку Сэйлара, где добравшийся до пещеры Хлюп во всю тряс несчастное Лэино тело.

- Слушай внимательно, что делать дальше, – Женя, второпях хотел сказать самые важные вещи. – Сейчас отдохни. Выходи в астрал завтра с утра, сделай постель для тела помягче, и попроси Зара осторожно поворачивать его с боку на бок через каждый час и обязательно держать его на боку – чтобы случайно не задохнулось. Когда выйдешь, не вызывай никого с изнанки – все равно не дозовешься. Выходи сразу на свою полянку в астрале и уже оттуда сразу зови меня или ангелов с родителями. Объясни там ребятам, что будешь спать долго – если не боишься, то часов восемь. Ну, давай, принцесса, возвращайся в тело, пока твой лонк не растерзал его от отчаяния.

Лэя послушно нырнула в реал, и вскоре Женя наблюдал, как она защищается от интенсивных обниманий своего лонка. Сам же землянин, так и не разобравшись в своих чувствах к принцессе, поспешил к Булю на совещание. Нужно основательно подготовиться к выходу эрианской принцессы в астрал. Теперь ребром вставал главный вопрос: а как, собственно, ангелы намеревались спасать Сэйлар?

***

Женя уже полчаса наблюдал за бурными и бестолковыми дебатами ангелов. Как интересно получается: вроде бы и всесильные, и добрые, но, как дело дошло до того, чтобы поступить вопреки судьбе, так мнения разделились и предложения поступают – одно другого бестолковее. До него вдруг дошло, чего не хватает «пернатым» в их рассуждениях: человечности, или как там ее, сэйлости, что ли? Не зря Буль всегда на свою братию жаловался по этому поводу. Доброта у них какая-то абстрактная. Им, убить человека, значит, отправить в рай.

Вот и сейчас, ангелы пытались решить проблему, как математическую задачу. Женьку это даже начало злить – вот так же один урод решил вычеркнуть из игры Ташу. Нет, в этот раз он не даст им решать уравнения, в которых вместо иксов и игреков стоят жизни сэйлов. Послушав еще немного о том, кого нужно убирать в первую очередь, а кого во вторую, он решил внести ясность в расстановку сил за столом.

- Многоуважаемые господа ангелы, - обратился он ко всем. – Настало время прояснить ситуацию. Методом прямого вмешательства в реал Сэйлара обладают только несколько душ, и я решил воспользоваться своим правом изобретателя, решать частные вопросы о применении метода. То есть в данный момент я буду принимать окончательное решение, как, что и где мы будем делать. И я категорически против методов, предлагаемых некоторыми из вас. В случае несогласия, вы можете обжаловать мои решения в службе Равновесия… - Женька не удержался от ехидной усмешки, увидев, как уныло поникли физиономии участников собрания.

Только Булю со Славой было известно, что он неслабо передергивал карты. Никто не договаривался о таких полномочиях именно для него. Ведь любой из их компании мог даже с большим правом воспользоваться своими полномочиями. Но и обличать в волюнтаризме своего напарника приятелям не было никакого резона, тем более что они, кажется, не возражали. Не давая остыть железу, Женька ковал ситуацию дальше:

- Давайте, воспользуемся простой логикой. Разделим задачу на цели, способы исполнения и исполнителей, то есть принимающих решение субъектов. Итак, цели: кажется цель одна – спасти Сэйлар. Но ее можно осуществить тремя разными способами.

Первый, на котором настаивает большинство из вас – убрать непосредственную угрозу в виде наиболее вероятного действующего лица, кого-то из наследников ныне правящего монарха, который должен нарушить целостность гравитационной линзы с развернутым четвертым измерением. Это простой путь, но он не устраняет возможности повтора того же трюка кем-то другим. Второй способ – продвинуть цивилизацию в техническом развитии, чтобы стало возможным объяснение сэйлам сути гравитационной заплаты. Это долгий и ненадежный путь, но идти по которому все же придется, если удастся первый вариант и не удастся третий. Итак, третий способ – изолировать капсулу, или иначе, сделать ее недоступной сэйлам. Самый надежный, но и самый непредсказуемый для исполнения. Насколько я понял, это возможно сделать только из реала, если вообще возможно сделать. Так вот, нижайшая просьба вам всем – подумать, какие возможные технические или астральные решения этой проблемы вы могли бы предложить.

Теперь об исполнителях и принимающих решение. Мне кажется, что в соответствии с принципом свободы выбора, судьбу своей планеты должны решать сами сэйлы. Но за неимением других кандидатур, я желал бы видеть за этим столом Лэю – она, как кронпринцесса Эрианы, является вполне достойным представителем цивилизации, тем более в ее уме и душевных качествах я лично имел честь убедиться. Как результат, считаю на данный момент дискуссию исчерпанной. Думаю в течении двух-трех дней мы с Лэей выработаем приемлемый план действий на основе ваших рекомендаций. И тогда соберемся вновь, для окончательного утверждения плана перед началом операции.

- Полагаю, это логичное решение, – пришел на помощь Буль и не удержался от своих ангельских шуточек. – Тем более что у нас определился главный руководитель, а заодно и главный козел отпущения, в случае неудачи.

Женька был рад. Ему были до лампочки угрозы про козла. Он чувствовал, что не даст использовать Лэю, как разменную карту в ангельских играх. Так же, как и не даст им ликвидировать, кого ни попадя, налево и направо. К тому же, он чувствовал, что это правильно – дать принцессе решать, как поступать в той или иной ситуации. Это ее мир и ее сэйлы.

- Ну что, рад? – хитро спросил Буль, когда остальные ангелы рассосались в астрале.

- Не столько рад, сколько удовлетворен. Я считаю, что у Лэи лучше чем у ангелов развито чувство интуиции.

- А не затмили ли твой разум чувства?

- Нет. Ты забываешь, что я по определению ученый. А знаешь, что является проклятием настоящего ученого?

- Хм, что же, интересно?

- А то, что он ничему и никому не может поверить до конца и, в первую очередь – себе. В моей башке всегда при мне мои вредные тараканы, нашептывающие: «А не врешь ли ты? А прав ли ты? А может, все не так?» Вот и я не верю никому… пожалуй, кроме нескольких душ.

- Не меня ли?

- Упаси господь поверить ангелу – он же подневольное создание, – Женька поперхнулся, увидев, как мрачная тень пробежала по лицу Буля и тут же поспешил смягчить ситуацию. – Окстись, тысячелетняя старушка! Не тебя имел в виду – какой из тебя ангел? Так, если только наполовину. Как ни странно, я верю безоговорочно двум женщинам – Таше и Лэе. Может потому, что я лучше их чувствую, чем мужчин? Не знаю – это на подсознании. Кстати, в астрале есть подсознание?

- В астрале, как в Греции, есть все, – философски ответил Буль. – Спасибо, что не считаешь меня законченным ангелом. Как ни странно, но ты прав – чем человечнее ангелы, тем они лучше. И наоборот, чем возвышеннее и божественнее объединяющиеся души, тем дальше они от народа. Но это, к счастью, еще не касается Славы с Ташей, такое отстранение происходит гораздо дальше и выше. Другие уровни – другие дела.

- Сейчас меня больше всего волнует, как Лэя станет одна в реале выполнять нашу программу по спасению Сэйлара. У меня ощущение, точно соответствующее поговорке: «загребать жар чужими руками». Словно нам предстоит разгребать жар Сэйлара слабыми руками юной принцессы. Как-то это не по-джентельменски.

- Надо посмотреть, на что способен ее слуга Зар, – посоветовал Буль.

- Да, по крайней мере, оружием он владеть должен, - со вздохом согласился Женя. – Лэя вот-вот должна выйти. Ты будешь с ней беседовать?

- А нужно? – спросил Буль. – Я понимаю: одна голова хорошо, а две лучше. Но может, ей легче общаться с одним чудовищем, чем с двумя?

- Пожалуй, ты прав. Я должен ознакомить ее с астралом, Землей и самим Сэйларом, прежде чем начать обмозговывать детали нашего предприятия. Понимаешь, нестандартную проблему, особенно социальную, зачастую невозможно решить рационально, ее надо почувствовать на уровне интуиции. Вот и сейчас, Лэе нужно посмотреть на все сверху, а мне - изнутри Сэйлара.

- Снимаю шляпу, – восхищенно округлил глаза Буль, сделал реверанс, размахивая невидимым головным убором, и исчез в глубинах астрала.

Женя решил, что ждать гостей нет смысла, и перенесся к пещере, найдя бивак в бурных хлопотах. Ребята натаскали вглубь пещеры веток и травы, сделав неплохое ложе для Лэи. Сама принцесса, как раз, с флягой и стаканом отправилась ближе к подстилке. Астральный наблюдатель, просто взял и уселся на краю ложа, ожидая, когда Лэя появится на изнанке. Все произошло, как и у них на Земле. Он, вспомнил Славкины шуточки и подхватил на руки невесомую принцессу, как только она вышла из тела. Девушка только испуганно ойкнула и, увидев землянина, рассмеялась:

- Не надейся, не напугаешь! Я тебя больше не боюсь.

Женя бережно поставил свою прекрасную ношу на пол, как будто ее можно было уронить, и, взяв за руку, спросил:

- С добрым утром, моя принцесса! Все миры галактики и астрала перед тобой. С чего начнем?..

***

Наступал четвертый день, как маленький отряд расположился у магнитной пещеры. Три раза Лэя выходила в астрал. Землянин, как и обещал, показывал и рассказывал все, что она хотела знать. Сначала он боялся, что девушка будет шокирована картинами инопланетной культуры, но оказалось, что ее сознание оказалось очень гибким. Он знакомил ее с цивилизацией Земли в мире Отраженного реала – так было проще, чем слоняться по изнанке реала.

Только раз или два она испуганно вскрикнула, как будто узнавая что-то. Первый – при виде автомобиля, а второй – высотных белых зданий. Женя спросил, что ее напугало, но она, стесняясь, ушла от разговора. В конце концов, она с удовольствием носилась не только на автомобилях и флаерах, но и на аттракционах в одном из лунопарков Отраженного реала. девушка быстро усвоила строение своей планетной системы, галактики и вселенной в целом. Биолог даже объяснил ей немного клеточное, молекулярное и атомное строение живых существ и материи. А так же умудрился на пальцах показать действие гравитации и электричества.

Проблемы возникли с другой стороны. Последний раз Лэя вышла вместе с Заром. И сколько они не подготавливали того, парень просто впал в ступор, туповато пялясь на астральные чудеса. Напарник для Лэи из него выходил, просто, никакой. То есть, он при первой возможности был готов размахивать оружием и защищать принцессу, и даже имел некоторые способности к военной тактике, но поддержки в анализе ситуации и решении каких-то вопросов посложней, ждать от него не приходилось.

Женька в мрачном настроении сидел в своем глупо-блестящем модерновом кабинете. Его грызла меланхолия. Он чувствовал, что своими руками толкает Лэю на заклание в гущу интриг Эрианы. Было невозможно представить, как там выживет наивная, не испачканная придворными интригами девочка. Землянин не питал никаких иллюзий насчет прелестей средневековых нравов. Несмотря на свои великолепные способности и не по годам развитую интуицию, Лэя будет беспомощной среди козней большого города, и никакие деньги и положение ей не помогут, а то еще и помешают. Если учесть, что, по словам ангелов, за ней охотится инквизиция и сам диктатор, то у нее с Заром фактически нет шансов. Нет, ее нельзя отпускать одну против всего мира…

Вдруг, как молния в сознании промелькнула идея: «Я должен пойти с ней, чего бы это ни стоило!» Женька аж подпрыгнул и забегал из угла в угол по своей блестящей клетке. Мысли, как вихрь, понеслись колесом вокруг новой перспективы. Почему-то сразу захватило дух: «Это ж я, первым из землян окажусь на чужой планете! Посмотрю мир изнутри!»

Потом мысль наткнулась на препятствие и тут же смела его с пути: «А как же я туда попаду? Так в теле Зара! Пусть он в это время по астралу поболтается, а чтоб попусту баклуши не бил, Буль с ангелами поучит его техническим новшествам, какие будут полезны на Сэйларе. Что еще?.. Мое тело! Оно-то без хозяина не может – или может? Славка, к примеру, может повыгуливать, или еще кто. Да тот же Зар – правда, его надо всему обучать, начиная от пользования горшком. Вот незадача... Вспомнил: Буль! Какой ангел не почтет за честь на халяву по реалу пошастать? Вполне остаточно! Пускай, если хотят, по очереди мое «организм» выгуливают. А как я на Сэйларе справлюсь? Нужен язык, владение оружием, и совместимость с телом. Но мы уже это проходили – надо Буля озаботить. За это ему прогулки по реалу. Все, иду к Булю».

Женька, как пуля, несся в кабинет к ангелу. Начальник, конечно, как положено, то ли задерживался, то ли был на совещании, но это гостя не колыхало ни с какой стороны. Он рванул прямо в открытый астрал и рявкнул, что было мочи:

- Буль! Ангел негодный! Быстро сюда, когда тебя зовут!

Видимо эмоционально-информационный поток был настолько мощным, что Буля буквально вышвырнуло откуда-то вместе с недоеденной колбасой в руках.

- Все обжираешься, когда тебя великие дела по спасению цивилизаций ждут!

- Ты чего такого выдумал? – испуганно спросил Буль. – На тебя смотреть страшно – прямо продукт деятельности доктора Франкенштейна с похмелья. Ты давно причесывался? И не прожигай меня глазками, на мне цветы не растут…

- Зато колбаса растет!

- Какая колбаса?..

- Тьфу ты...

Женьке надоело слушать эту лабуду и он, схватив ангела, перетащил того к нему же в кабинет и швырнул на оленьи шкуры.

- Ты скажи прямо, оленевод ангельский – по реалу в моей шкуре хочешь погулять? – Женька выжидающе навис над приятелем.

Тот только хлопал удивленно глазами, и вдруг прослезился:

- Женька, ты не понимаешь, что ангелу предлагаешь…

- Спокойно! Прекрасно понимаю.

- А когда же ты вдруг запонимал?.. Э-э, кажется, я догадываюсь, что ты затеял. Смотри, не мешай амурные дела с цивилизованными, тьфу, цивильными, ну то есть сам, короче, знаешь.

- Хоть амурными, хоть ажурными, но Лэю в средневековый вертеп я с этим юным солдафоном не отпущу. Или со мной – или никак!

- Тут ты прав, - согласился Буль, подумав. – Куда не сунься – везде облом. А ты хорошо подумал, ведь в Зарову шкуру лезть придется? Ты ж после этого нормальным человеком уже не сможешь быть.

- Да я и так, давно уже ненормальный человек. Так что нечего и пугать. Ну что, больше возражений нет? – Женька продолжал прессинговать, совсем загнав ангела в угол яранги.

- Да нет, вроде, - уже примирительно согласился начальник, сам начиная пускать слюни по поводу возможного посещения реала.

- Тогда тебе мое высокое повеление: сегодня же сливай меня с Заром – от него нужна синхронизация тела, язык Эрианы, и рефлексы владения оружием.

- Слушаюсь и повинуюсь! Но ты подумал, что это почти половина Зара?

- Ничего, зато для меня десятая часть только будет.

- Ну, наверно так и есть... хорошо, пойдет, - согласился Буль.

- Но это еще не все. Мне не в кайф крушить там всех и вся – я, все-таки, не убийца. Так что можешь мне раздобыть знания и рефлексы для какой-нибудь борьбы, типа карате, чтобы иметь там преимущество при борьбе голыми руками? Да! Еще посмотри, какими они там мечами пользуются, и добавь к их владению оружием что-нибудь из современных техник фехтования. Так, чтобы выбивать у них мечи еще до того, как они надумают что-либо ими делать.

- Ну и аппетиты! Ты что, из себя супермена решил сделать?

- А что, ты бы предпочел, чтобы из меня, вернее Зарова тела цветные лоскутки нарезали при первой же стычке? И потом, я сказал, что не намерен там устраивать тупую бойню. А уж если и приспичит помахаться, то только так, чтобы окончить это, как можно быстрее и, как можно с меньшей кровью.

- Все, понял! Разрешите приступить к исполнению? – Буль даже умудрился прищелкнуть несуществующими каблуками.

- Разрешаю. И смотри у меня: чтобы мое тело лелеять и беречь, как зеницу ока!

- Не беспокойтесь, все будет в полном ажуре! Даже дамами-с побаловать не забудем-с, – ехидно улыбнулся ангел и помчался наворачивать круги по астралу, выполняя задание.

***

Лэя собиралась с Заром в астрал, а у самой опускались руки. Что-то с парнем не заладилось с самого начала. Он никому не доверял и думал, что его обманывают. Хотел чуть ли не драться с инопланетянами, ища в них какой-то подвох. А когда ему попытались объяснить, для чего он с Лэей в астрале, юноша опять стал спорить, что на Сэйларе все в порядке и ему дурят голову. Сейчас девушка понимала, что Зар, видимо, чувствовал свою ущербность в знаниях, а его военная выучка, да и что говорить, мужская спесивость, не давала с этим смириться. Вот он и разыгрывал из себя неверующего нигилиста.

К сожалению, понимание причин поведения Зара не могло исправить ситуацию, главной проблемой которой, был недостаточный уровень образования и внутренней свободы парня. Он не умел смеяться над собой, как постоянно это делали земляне, и чему мечтала научиться она. А серьезная, внутренняя жалость к себе приводила к чудовищному осознанию своей мизерности перед знаниями и мышлением чужаков. Только внутренняя свобода позволила самой Лэе понять, что объем знаний далеко не единственный критерий в оценке личности. Она же дала девушке почувствовать все то огромное уважение, которое испытывали инопланетяне к ней, просто, как к личности, несмотря ни на ее знания, ни на звания. Лэя не знала, как это объяснить Зару, тем более что сама не ощущала такого уважения чужаков к нему, как к себе.

Так ничего путного и не придумав, она болтала со своими компаньонами по походу о всяких мелочах и готовилась к выходу. Лонк уже спокойно относился к своей роли сиделки при двух крепко спящих телах. Они с Заром выпили по полстакана лекарства и улеглись рядком, головами вглубь пещеры. На изнанке их уже поджидали Женя с Булем и быстро перенесли всю компанию на Лэину полянку. Ангел сразу попросил всех закрыть глаза и не удивляться, если у них появятся странные ощущения. Девушка послушно прикрыла веки, но ничего не ощутила. Через некоторое время ангел сказал:

- Все. Можно снова смотреть.

- Что это было? – удивленно спросил Зар. – Я будто подключился к чужим мыслям.

- Ничего страшного, – беспечно ответил Буль. – Просто, для лучшего взаимопонимания мы были на короткое время в энергетическом контакте. Вот и все.

Зар, кажется, удовлетворился этим, ничего не объясняющим ответом, но Лэя почувствовала, что ангел, кажется, морочил им голову. Все же, на конфликт не пошла – и так хватало проблем с парнем.

Буль, тем временем, продолжал всех знакомить с повесткой дня. И первым, к кому он обратился, был юный сэйл:

- Зар, нам, впрочем, как и всей цивилизации Сэйлара, нужна твоя помощь. Эта просьба исходит не столько от нас, чужаков, сколько от ангелов и всех душ, некогда живших на Сэйларе. Чтобы доказать тебе серьезность просьбы, выбери любого, самого авторитетного, ныне умершего сэйла, хоть короля, хоть кардинала, хоть полководца, и мы, позовем его для беседы с тобой.

Зар долго молчал и, наконец, произнес:

- Салар Альк – ему я безоговорочно верю и подчиняюсь.

- Хорошо, – ангел на минуту задумался, и на лужайке появились ангел Ленгли и Салар – недавно погибший отец Лэи.

- Папа! - не удержалась девушка и бросилась с объятиями к отцу, как будто не вчера с ним виделась.

- Не задуши, доченька, – смеялся Салар.

- Лен, вы сможете обсудить все дела с Заром? Он склонен больше доверять вам. А мы с Лэей должны обсудить некоторые мелкие детали, связанные с дворцовыми интригами, продолжил Буль.

Лен, обменявшись любезностями со всеми присутствующими, кивнул Лэе и увел за собой Зара с Саларом.

Когда они остались втроем, ангел хитро подмигнул и сказал:

- А здесь я, кажется, третий лишний, – и испарился, оставив Лэю с Женей наедине.

- А с кем же обсуждать дворцовые интриги? – растеряно спросила девушка у землянина.

- Интриги обсуждать ни с кем не надо. Просто, этот прохвост здесь долго вешал всем лапшу на уши. Никогда не доверяй до конца ангелам – у них свое странное мышление, которое нам иногда трудно понять. Их надо просто любить, почти как детей. Хотя, в конечном итоге, в данной ситуации больше виноват я. В общем, весь этот спектакль был устроен ради тебя.

- Ничего не понимаю. Зачем надо варить тесто и раскладывать его на уши, да еще при этом не доверять ангелам? – оторопело спросила Лэя.

- Прости и не обращай внимания. Это просто глупые обороты моей мысли или, вернее, обороты моих глупых мыслей. Теперь о главном: я не могу бросить тебя с Заром одну против всей Эрианы. Поэтому… - Женя задумался, как бы прислушиваясь к себе. – Буль сделал одну вещь с Заром и со мной… не знаю, как тебе рассказать. Лучше попробую показать. Ты только не удивляйся…

Землянин встал посреди лужайки и закрыл глаза. Лэя внимательно за ним наблюдала. Вдруг лицо и фигура инопланетянина подернулись пеленой, и изображение поплыло. Но, уже через мгновение, размытые черты стали восстанавливаться. Девушка прикрыла рукой рот, открывшийся в немом крике. Перед ней стоял Зар! В мыслях, как вспышка, пронеслись все видения с превращениями Зара в инопланетянина, которые она когда-то «считывала» с парня. Все предсказания стали понятны в своей пугающей и страшной простоте.

«Значит, вот кто будет ее неизвестным избранным! Но… это же тело Зара, а душа чужака. Кто же он на самом деле?» - разом нахлынувшие мысли и чувства утопили сознание в бурном водовороте эмоций. Девушка не заметила, как ноги подкосились, и она, усевшись на траву, уткнулась в ладони и зарыдала, не в силах больше выдерживать этот психологический пресс.

Женя озадаченно уставился на плачущую принцессу. Такого оборота он никак не ожидал. Удивление, насмешку, простой испуг – все можно объяснить, но такой нервный срыв? Зная Лэю, он понимал, что должно случиться что-то из ряда вон выходящее, чтобы привести ее в такое состояние. Вернувшись в прежней вид, он присел рядом с ней и осторожно коснулся волос рукой, пытаясь погладить и боясь ее еще больше напугать этим действием.

Неожиданно, принцесса сама уткнулась в его плечо и стала обильно поливать рубашку астральными слезами. Так ничего и не поняв, землянин, все же решил быть смелее, и обнял дрожащие плечи, продолжая наглаживать шелковистые волосы. Догадываясь, что словами тут не поможешь, он просто сидел и утешал свою загадочную фею, пока та совсем не затихла и не перестала дрожать.

- Я, наверно, тебе истеричной дурой кажусь? – наконец, подала она голос, не отрывая лица.

- Нет, ты мне кажешься, прекрасной принцессой в объятиях чудища. Только, в отличие от той сказки, что я рассказывал, сейчас, когда чудище превратилось в принца, принцесса чуть не упала от ужаса в обморок. А когда принц превратился обратно в чудище, то она бросилась в объятья лить слезы. Интересная история получается, неправда ли?

Лэя оторвала голову от Жениного плеча и, взглянув в глаза, шепнула:

- А я и не заметила, в каком ты виде сейчас, – потом еще помолчала, думая о чем-то своем, и продолжила. – Извини за эту истерику, она не вызвана твоим внешним видом. У меня вообще сейчас такое чувство, что ты можешь выглядеть как угодно – мне будет все равно.

- Ты знаешь, тебе абсолютно не за что извиняться. На самом деле, я все эти дни очень опасался за твою психику. Разрыдайся ты сейчас даже без видимой причины – я все бы понял. У меня самого было похожее состояние в первые дни ознакомления с астралом. А ведь видел тогда гораздо меньше. Наверно, это даже хорошо, что ты поплакала. Ты разрядилась – сбросила все напряжение последних дней, и теперь мы можем спокойно обсудить, что и как нам делать дальше.

Лэя была благодарна Жене за его, просто удивительную способность щадить собеседника, ловко обходя и хороня под нагромождением малозначащих фраз больные темы, когда случайно на них натыкался. Вот и сейчас, она чувствовала, что сама не может разобраться в своих мыслях и чувствах, и попросту не готова ответить, почему у нее случилась истерика. А он уже сам ответил на все вопросы и оставил ей роль слушательницы. Хотя ясно, что, на самом деле, никакие странности и неувязки не скрылись от пытливых глаз.

- Спасибо, – шепнула Лэя. Женя немного дернулся, как бы в порыве спросить «За что?», но не задал вопроса. Его интуиции хватило мгновения, чтобы понять, «за что», и не задавать бестактного вопроса. Они еще немного помолчали.

- Ну что, царевна Несмеяна? Слезы закончились? – землянин озорно взглянул на принцессу, взял ее лицо в ладони и пальцами вытер мокрые щеки, как мудрый родитель, желающий развеселить приунывшее чадо.

- Закончились! – Лэя не могла не ответить улыбкой на жульнический вид Жени. – Давай, рассказывай, зачем тебе понадобилось принимать вид Зара? Обещаю больше не плакать.

- Э-э, так дело не пойдет – «не плакать»! Пообещай смеяться, тогда расскажу, – физиономия землянина становилась все хитрей.

- Хорошо, обещаю, – девушка, действительно, рассмеялась. – Что-то мы с тобой все обещания требуем и даем, как маленькие дети.

- Ничего особенно, обыкновенный дебилизм – подумаешь, впали в детство. С кем не случается. Однако так мы все время так потратим на выяснение, кто глупее. В общем, прости меня за ущемление твоего и Зарова права на выбор, но, проанализировав всю ситуацию, я решил, что одну тебя спасать ваш мир не отпущу.

- Но ведь я могу с Заром пойти.

- Понимаешь, тебе нужен в помощники не просто смелый рубака, а еще и прохиндей, вроде меня, который сможет с кем надо договориться, а кого надо, обмануть.

- Ты умеешь объяснять. И что же ты предлагаешь? – спросила девушка, начиная обо всем догадываться.

- Ну, ты и сама уже сообразила, – Женя словно читал ее мысли. – К сожалению, я в виде Зара почему-то тебе не понравился, но если ты с этим свыкнешься, то у нас, действительно, появиться небольшой шанс спасти Сэйлар.

- Хорошо, - медленно проговорила Лэя после паузы. – Я не знаю, как ты сможешь переселиться в тело Зара – это ваши фокусы, но умеешь ли ты так же хорошо обращаться с оружием и знаешь ли условия и уклад жизни на Сэйларе?

- Опаньки, – воскликнул Женька. – Вот, спасибо! Всем бы такой острый ум, как у тебя. Сразу меня поймала на оплошности. А я-то болван… - он замолчал, как бы прислушиваясь к себе. – Все, ситуация исправлена. Это я озаботил Буля нагрузить меня еще и информацией по социуму Эрианы, а то буду там как полный олух.

- А он тебя загружает всякой информацией?

- Понимаешь, я очень не хочу, чтобы ты чувствовала себя обязанной… Обещай, что будешь испытывать любые чувства ко мне от ненависти до обожания, кроме чувства обязанности? Извини, опять требую обещаний, но это важно.

- Хорошо, обещаю, но как-то странно… чем обязана?

- Спасибо. Теперь я расскажу, что тут произошло. Понимаешь, я обычный человек, как и ты – сэйл. Но сегодня утром я понял, что должен идти на вашу планету в теле Зара. Честно признаюсь, что сделал это по двум причинам, и спасение Сэйлара, как это ни странно, не входит в их число. Первая причина, это ты – я понял, что не отпущу тебя на верную смерть. А вторая – я страшно любопытный, и пройти мимо такой возможности посмотреть на ваш мир изнутри, просто выше моих сил. Но за эту выходку мне пришлось сегодня утром заплатить утратой моей человеческой целомудренности…

- Как это? Ты все время говоришь загадками.

- Так интересней. Но ты права, проще сказать, я перестал быть человеком. Теперь я на какую-то часть, может третью, может десятую – Зар или сэйл. Кроме того, раз пошла такая пьянка, Буль закачал в меня еще кучу полезной информации. Так что теперь, я настоящий монстр, не только снаружи, но и изнутри. И этому монстру немедленно нужна твоя помощь.

- Конечно, я помогу, чем только смогу, но скажи, ведь твоя душа осталась прежней? –напряженно и немного испуганно спросила Лэя.

Женя, наклонив голову набок, удивленно заглянул в глаза своей принцессе. Оба молчали и оба чувствовали, что думают об одном и том же: «Что же самое ценное в сэйле или человеке? Душа? А если душа, то, что в ней самое ценное? Что боялась потерять в Жене Лэя, не успев еще толком его узнать? И неужели этот чужак успел стать так жизненно важным для нее?»

И каждый находил свои ответы. Если Лэя со страхом призналась себе, что потеря каких-то черт в характере землянина стала для нее важнее потери родителей, то он боялся подумать, что стал для принцессы, чем-то большим, чем веселая, лысая, пусть даже и ученая, обезьяна. Спустя неприлично долгое время, землянин все же собрал свои расплескавшиеся мысли и беззаботным тоном ответил:

- Да куда ж моя душа денется? Она ж в огне не горит и в воде не тонет. Как это самое… ну, в общем, замнем для ясности. Иначе сказать, во мне прибавилось информации, но надеюсь, на качества характера это не повлияла.

- Так в чем тебе нужна моя помощь? – вернулась к разговору Лэя.

- Понимаешь, голая информация еще ничего не дает – ее еще надо переварить. Мне нужно освоиться в новой роли до того, как я окажусь в шкуре Зара.

- А что для этого нужно?

- Ты сможешь меня поводить по астралу Сэйлара? Представить меня во дворце, свести с кем-нибудь – потренироваться бою на мечах, может, конную выездку попробовать… если попросить какого-нибудь ангела это устроить.

- Нет ничего проще. Сейчас, дядю Глена с моим ангелом-хранителем Арсеном позову, и мигом все устроим, а на мечах и конях я сама с тобой потягаться смогу, – озорно улыбнулась девушка.

- Ух ты! Так что, ты и это умеешь?

- А ты что думал? Раз принцесса, так и размазня книжная? Меня голыми руками не очень-то возьмешь, – вскочила Лэя, гордо подбоченясь, и вдруг, вспомнила. – Ой, надо же тебя в соответствующий вид привести. Ну-ка давай, превращайся обратно в Зара. Обещаю: плакать больше не буду.

Она критически осматривала землянина, пока тот вставал и, сосредоточившись, превращался в Лэиного слугу. Открыв глаза, он увидел, что принцесса хихикает, прикрыв рот ладошкой и хитро оглядывая его ниже пояса. Посмотрев вниз, он понял, что стоит перед принцессой, в чем мать родила. Ну, хоть и не его мать, но все равно, как-то неудобно. Не зная, как придумать какую-нибудь сэйларскую одежду, Женька комично прикрыл руками самые интересные для женской части населения Сэйлара места и беспомощно посмотрел на ехидную принцессу.

- Ничего, сэйлы часто разгуливают нагишом, – прозвучало сквозь смех слабое утешение.

- Оно и видно по твоему веселью, – жалобно возразил землянин. – Ну помоги хоть чем-то, я же никакой вашей одежды толком не помню.

- Ладно, мой незадачливый рыцарь! Но если ты так же будешь попадать впросак там внизу, то окажешься гораздо бесполезнее, чем Зар, – хихикнула еще раз Лэя и приказала. - Закрой глаза.

Женька послушно смежил веки и почувствовал, как на плечи легла какая-то легкая ткань. Оглядев себя, он обнаружил, что одет в синюю шелковую накидку, подпоясанную шикарным кожаным поясом с большой золотой пряжкой. Однако весь этот шик сверху не устранял некоторого чувства неудобства от легкого сквозняка под подолом. В общем, наклоняться в этом костюме нужно было весьма осторожно, чтобы невзначай не «сверкнуть» чем-нибудь неприличным. А может, весь шик и был именно в том, чтобы якобы случайно «засветиться» перед какой-нибудь дамой? Со всем этим ему еще предстояло разбираться, для чего срочно требовался Булев инфопакет по социологии и этикету…

В остальном наряд оказался хорош и привел принцессу в восторг. Так что они незамедлительно ударились во все тяжкие по пирамидам Сэйлара. Лэя была просто золото – она учила Женю всему: от танцев до рукопашной. Землянин не только сумел быстро воспроизвести все рефлексы Зара, но и применить экстра-класс, найденный ему Булем где-то в астрале Земли. Ему даже стало жаль напарницу, когда он, посчитав достаточным поддаваться принцессе по правилам фехтования Сэйлара, решил применить новые земные методы. Третий раз подряд потеряв меч в первые две секунды раунда, Лэя не выдержала и с всхлипом: «Так нечестно!», - отвернулась. Женьке пришлось тут же кинуться к ней с оправданиями:

- Лэечка, прости, пожалуйста, старого болвана! Ну что хочешь сделаю, только не обижайся… пойми, я на Земле максимум, что на карандашах в морской бой умел сражаться. Обижаться на меня – все равно, что на дождик. Я здесь ни при чем – это неизвестно чьи технологии. Надо же мне как-то опробовать владение рефлексами и техникой?

- Ладно, уговорил, – оттаяло сердце девушки. – Но обещай, что и меня научишь. Сейчас, как раз твоя очередь давать обещание, – принцесса ласково и одновременно мстительно смеялась, поймав на слове незадачливого партнера по спаррингу.

- Слушай, а это мысль! Побольше надо с тобой общаться – глядишь, поумнею.

- Это до чего же я такая умная додумалась? Не подскажешь? – кажется, девушка научилась смеяться над собой не хуже, чем землянин.

Женька восторженно ответил «комплиментом»:

- Да, про нашу принцессу уже можно сказать: язык острее лопасти! А додумалась ты до того, что я уже настучал Булю, чтобы он и для тебя такой пакетик информации по борьбе и сражению на мечах подобрал. Ну, разве ты не умница?

- Умница, конечно… - скривившись, усмехнулась Лэя. – Только эта «умница» звучит оскорбительнее, чем глупая лысая обезьяна в твой адрес.

Женя замер, удивленно глядя на Лэю, и очень серьезно произнес:

- Слушай, ты с каждым часом общения все больше поражаешь. Я думал, что буду опекать тебя на Сэйларе от всяких пройдох, но после этого замечания, понимаю, что дай бог мне помощником для тебя стать и не мешаться под ногами, – потом жульнически сощурился и добавил. – Не могу обещать, что не буду называть тебя умницей, но поверь, в моих устах это слово будет гораздо уважительнее, чем глупая обезьяна.

Лэя с притворно возмущенным воплем накинулась на неудачливого ловеласа с кулаками, за неимением в руках меча…

***

Еще один день общения с Лэей и Заром окончательно расставил все по своим местам. Зар, воодушевленный великими военноначальниками и коронованными особами Эрианы, был твердо настроен на дальнейшее обучение воинским искусствам в астрале. Женя же прошел почти полный курс тренировок в новом образе и заодно ознакомился с нравами и обычаями сэйлов. Даже попробовал сразиться с принцессой в рукопашную. Кажется, рефлексы работали. Выяснилось только, что Лэя, не зная об убийственности и опасности для собственных рук некоторых из приемов, пыталась в полную силу применить их на партнере. Слава богу, что это происходило в астрале. А в реале им предстояли долгие тренировки, чтобы подогнать тела до требуемых кондиций. Но, в любом случае, принцесса была в восторге от новых техник борьбы и боя на мечах, и они знали, к каким умениям стремиться на Сэйларе.

Сейчас Женька стоял на изнанке своей спальни и смотрел на кульбиты, выделываемые Булем в его несчастном, не единожды преданном своим хозяином теле. Было немного грустно. До него со всей ясностью стало доходить, что он, действительно, превращается из человека в странное существо, и обратной дороги уже нет. Кто он теперь? Монстр – не монстр, так, полусумасшедший суперменчик с непонятной любовью на другом конце галактики и телом, сдаваемым в аренду кому ни попадя… прямо, астральная дама легкого поведения. Острый приступ ностальгии по прошлому уютно-бесперспективному существованию в реале, захватил на мгновение все чувства и отпустил, не устояв перед одной простой мыслью: «А ты вернул бы все назад? – и ответ был ясен: Да легче пять раз повесится во всех пирамидах поочередно. Нечего тогда и нюни распускать. Лучше на Сэйлар поспеши!»

Все детали были оговорены – друзья позаботятся о его теле. Вот и получалось, что он идет в гости к Зару, Буль – к нему, а Зар – в астрал. Парня, если смогут, понатаскают в науках. А Женя со своей юной мечтой попытается спасти мир – ни больше, ни меньше.

«И все-таки он еще тот монстр – астрал целой цивилизации замер в ожидании его художеств. Что-то там еще намалюют мои корявые ручки?» - от предвкушения непредсказуемых приключений, настроение сразу поднялось: «Эким я экстремальным наркоманом заделался?»

Поднявшись с изнанки своей спальни в астрал, Женя мысленно позвал Лэю, и тут же получил приглашающий отклик. «Уже успели выйти!» - подумал он и, больше не раздумывая, переместился на зов. Принцесса с Заром стояли рядом с Леном и Арсеном и, видимо, обсуждали детали предприятия. Землянин радостно поздоровался со всеми и включился в разговор:

- Сразу о неприятном. На тот, вполне возможный случай, если мы с Лэей не сможем вернуться к пещере, а окажемся окончательно в астрале: письмо с полными инструкциями выхода в астрал останется у Илаира. Он откроет вход для следующей попытки.

Все на лужайке притихли. Лэя с широко раскрытыми глазами изумленно и испуганно смотрела на Женю.

- Не переживай, принцесса! Это не сможет нас разлучить – я шибко приставучий. Если что, продолжим приключения в астрале, – успокоил он девушку. Потом взглянул на Зара. – А вот тебе в этом случае, пардон, не повезет. Но я обещаю заботиться о твоем теле и не дырявить его, где попало. Только вот не могу точно сказать, когда верну – тут уж по обстоятельствам. Ну что, господа ангелы, есть ли еще какие-нибудь советы?

- Да нет, все вроде обсудили… - ответил за всех Лен.

- Ну, принцесса, командуй. У тебя несколько часов в астрале, решай, что будешь делать?

- Скажи сначала, нужно ли еще что-нибудь для пользы дела?

- Ну, пару часиков я бы еще с тобой посражался, а в остальном, все и вся уже готово, – прикинул землянин.

- Я хотела бы провести время с родителями – когда еще удастся встретиться.

- Тогда, позови меня, как захочешь подраться на мечах или кулачках. Буду ждать звонка у себя, – Женя уже хотел испариться, понимая, что дочке надо пообщаться с родителями, как та, робко окликнула:

- Подожди… - Лэя, явно не зная, как сформулировать вопрос, почти шепотом произнесла. – Я хочу, представить тебя родителям... – и вдруг, спохватившись, громко и весело сказала. – Давай, сначала проводим Зара и ангелов – их наверно уже заждались наши генералы.

- И правда! Неудобно заставлять ждать великих сэйлов, – в унисон ей подхватил Лен.

- Если что, мы всегда на связи, – поддакнул Арсен.

- Зар, я на тебя надеюсь! И весь Сэйлар надеется! – Лэя подошла и обняла рослого парня, грустно смотрящего на нее.

- Я все понимаю, не беспокойся, - прошептал он и резко повернулся к ангелам.

Три силуэта исчезли из видимости. Женя вопросительно взглянул на Лэю. Она стояла, чуть не до крови прикусив губу.

- Что-то не так? – меж ними на минутку воцарилась тишина.

- Он… он без памяти влюблен в меня… - наконец шепотом призналась Лэя. В глазах у нее стояли, готовые пролиться, слезы.

- А ты? – просто и беспощадно спросил .землянин.

- А я его только что выпроводила, как надоевшую игрушку, – принцесса шмыгнула носом. – Он все понял. Ты слышал, что он сказал?

- Но я еще могу уйти, если ты считаешь, что он лучше справится с задачей. Запомни Лэя, здесь все решаешь ты. Сэйлар – твоя планета.

- Ты не понимаешь! Зар вырос со мной. Только два месяца, как я узнала, что он мне не двоюродный брат, а слуга. Он все равно останется мне вместо брата и друга, как и его сестра Лика. Но… я никогда не любила его и не смогла бы… – видимо, Лэе надоело это сюсюканье и она воскликнула. – Нет, все, хватит.

- Мне уйти? – тихо спросил Женя, совсем расстроившись.

- Ты, правда, не хочешь меня понять и сбегаешь? – уже обижено спросила девушка. – Я же сказала: хочу представить тебя родителям!

- Но я же вчера встречался с ними, – землянин жалобно взглянул на рассерженную дочь Сэйлара. – Прости, но, действительно, не очень понимаю тебя.

-Я хочу представить родителям ТЕБЯ, а не Зароподобную подделку. Ты позволишь открыть им часть нашей тайны? Я хочу, чтобы они знали, кто будет меня защищать на Сэйларе. Тем более я знаю… - Лэя вымучено улыбнулась. – Знаю, что наш поход в Венлу, скорее всего, удастся, а вот в страну Высоких Горизонтов…

- Мы что, и туда пойдем?

- Может быть, но об этом я не могу с уверенностью сказать. Ну что, идешь к родителям?

- Хорошо, согласен. Командуй, моя фея.

Она взяла его за руку, и они очутились у небольшого замка странной архитектуры, немного похожего на дворцы, виденные в Венле. Замок стоял на берегу живописного горного озера, отражаясь в зеркальной глади вод. Полюбовавшись на красивый пейзаж, они переместились во внутренний двор. Навстречу им уже спешили знакомые сэйлы – родители Лэи. Они старались не выказать удивления, но было видно, что вид инопланетянина их не вдохновлял на комплименты.

Лэя повторно представила землянина и, попросив родителей закрыть глаза, скомандовала ему превратиться в сэйла. При этом она хихикнула и напомнила об одежде. Через мгновение перед ними предстал «Зар». Лэя объяснила, какого Зара они видели вчера и для чего все это нужно. Было видно, что родителям трудно приспособится к новым фактам, но они продолжали потчевать гостя угощениями и вежливыми разговорами. Потом Лэя попросила у Жени-Зара прощения и сказала, что весь замок и его окрестности в его полном распоряжении, а сама ушла c родителями наверх в комнаты. Землянин не преминул воспользоваться разрешением и пошел гулять по двору замка, соображая по дороге, где бы искупаться.

А Лэя, войдя в комнату, бросилась в объятия к отцу. Потом усадила родителей на диван, устроившись между ними и повиснув сразу на двух шеях.

- Мамочка, папа, благословите меня.

- На что, доченька? – удивленно спросил отец, обнимая дочку.

- Сама не знаю, – всхлипнула девушка. – Мне надо выговориться. Я не могу носить весь этот ужас в себе.

- Что же такого ужасного случилось? – взволнованно спросила мама.

- Много, и ужасного, и прекрасного, и все это так запутано. Скажите лучше, вам понравился этот инопланетянин?

- Ну, как тебе сказать…

- Прямо и честно.

- Но… он же страшный… – призналась мама.

- Вот! А что ты скажешь, если я признаюсь, что он для меня давно уже не страшный? А душа у этого чудовища самая красивая, какую я только встречала.

- Ну что мы можем сказать? Мы ведь совсем его не знаем.

- Я расскажу какой он. Он знает, наверно, больше, чем все ученые Эрианы вместе взятые, и называет себя при этом глупой, лысой обезьяной. Его разум, словно нож, вскрывает все проблемы и выворачивает все тайны наизнанку, а он смеется над своей недогадливостью. Он велик, как гора, но способен общаться на равных с муравьем. Я видела, как он способен заставить молчать целое собрание расшумевшихся ангелов и, в тоже время, он боится обидеть меня хоть словом. При всех своих способностях и возможностях, он серьезно считает, что я умнее, не говоря, что красивее его.

Но все это не главное. Он внутренне свободен и поэтому видит всех такими, какие они есть. Для него мир – это хороший повод посмеяться. Я даже сейчас поняла: чем он больше любит кого-нибудь, тем больше над ним смеется, а больше всех он смеется над самим собой. А как он шутит над своим приятелем, ангелом – это надо слышать. Вот и надо мной постоянно подшучивает и смеется, а за этим смехом стоит такая забота, что я даже не знаю, достойна ли ее. У нас нет таких сэйлов, по крайней мере, я не встречала. За ним стоит мудрость и простота развитой цивилизации. Свобода, смех и простота – вот оказывается, что является величайшей мудростью. Он единственный зовет меня принцессой так, что мне хочется летать, слыша это обращение. Это противоречие прекрасной души и жутковатого тела разрывало мои чувства. А сейчас, когда он принял вид Зара, последнее препятствие между нами исчезло. И это еще ужасней.

- Но почему же? Доченька, ты выросла рядом с ним до таких высот духа, что мне нечему тебя больше научить, - смущенно признался отец. – Если тебе нужно мое благословение, то я с радостью тебе его даю в любом твоем решении. И не беспокойся о наших матримониальных планах – глядя отсюда, мы, действительно, лучше стали понимать, что вся суета вокруг престола не стоит того, чтобы ломать себе из-за нее жизнь. Я просто доверяю твоему сердцу – оно у тебя гораздо больше, чем у меня.

- Ты не понимаешь, папа. Я – ясновидящая, и знаю, что не выдержу. Не вам с мамой объяснять, что это мое первое большое лето. И я видела себя в будущем, танцующей перед Заром. Тогда еще подумала: «Что за вздор?» - но теперь поняла, что за «Зар» был в видении.

Отец призадумался, замолчав, но после некоторой паузы ободряюще улыбнулся:

- Ну, так в чем же дело? Будь счастлива, девочка! Внуков нам подаришь.

Лэя совсем разрыдалась:

- О чем ты говоришь? Каких внуков? Чьих детей? Зара – не хочу. Этого чужака – не могу. Ты хоть понимаешь, кто он? Зар или Женя? Если Женя, то между нами пропасть – целая галактика, чужая цивилизация. Он пришел сюда, чтобы спасти наш мир, и чувствую – он сделает это… и уйдет… в бесконечность миров их астрала. Что ему инопланетная фея-принцесса? Пусть яркий, но краткий миг в бескрайнем калейдоскопе жизни,… а я... – Лэя сникла, тихо плача.

- Ты знаешь, доченька, - сказал, подумав, отец, гладя пушистые волосы дочери. – Я, может и не столь мудр, но мне кажется, надо смотреть на вещи проще. Ты попробуй посопротивляться зову сердца, но, если станет совсем невмоготу, наплюй на все и всех, и поступай, как оно велит. Знаешь, если то, что ты рассказала о чужаке, правда, то он ни за что на свете не сделает тебе больно. Тем более что, в отличие от нашей неприязни к нему, он считает тебя божественно красивой, и к этому мнению я с гордостью присоединяюсь.

- А это-то ты откуда взял? – настороженно спросила Лэя.

- Он успел шепнуть мне пару слов, когда ты с мамочкой о чем-то чирикала. И поверь, он говорил это искренне. Так что подсуши слезы – не все так плохо. И не усложняй себе жизнь – она и без того сложная.

- Спасибо папа, вот и на душе полегчало, - Лэя уже счастливо улыбнулась. Пары слов о том, что она нравиться чужаку, оказалось достаточно, чтобы ее настроение полностью изменилось. – Теперь можно и за дела приниматься. Кстати, пап, ты не желаешь на мечах с ним сразиться?..

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ: РАБОТА НАД ОШИБКОЙ

ГЛАВА 10. СЭЙЛАР

Женя открыл глаза. В полуметре перед собой он увидел лицо спящей принцессы Эрианы. Но полюбоваться им он не успел. По всем мышцам ударила боль залежавшегося тела. Землянин, привычными небольшими движениями, стал разгонять кровь. Лэины глаза напротив открылись, ее губы шевельнулись, но слов он не разобрал. Она сделала попытку встать, но он удержал ее, предупредив:

- Не делай резких движений, может случиться судорога. Шевелись потихоньку, – однако изо рта вырвалась какая-то абракадабра.

Лэя, сначала испуганно, потом весело, слегка морщась от боли, посмотрела на Зара-Женю и, медленно выговаривая слова, произнесла:

- Добро пожаловать на Сэйлар!

Голос остался тем же чистым и певучим, но произносимые звуки были чуждыми. И все-таки он понимал их, когда они с небольшой задержкой проявлялись в сознании. До Женьки дошло, что чужой язык, насильно втиснутый в его душу, не желает мгновенно активироваться, и землянин так же медленно повторил свои первые слова и поблагодарил девушку за приглашение. На этот раз она, видимо, поняла, так как успокоено легла и стала слегка двигать ногами и руками.

Буквально через десяток слов его речь и восприятие стали налаживаться. Так что, к тому времени, когда они смогли встать с неудобного ложа, инопланетянин уже, хоть и медленно, но вполне сносно разговаривал. Оказалось, что Лэя произносит его имя, немного, как Жен или Женьа, а свое немного ближе к Лэа, но такую мелочь можно было не брать во внимание. Жен так Жен – назвался груздем так и нечего на сморчка пенять. Скоро его сознание перестало аналитически относиться к произносимым словам и отдалось полностью на попечение мозга и тела.

Еще лежа и приходя в себя, землянин почувствовал, что жуткое любопытство стало буквально съедать его изнутри. Он первый раз в этом мире! Его интересовало буквально все. Начал он с Лэи, поскольку она была прямо перед ним, и для исследования не надо было прилагать никаких усилий. На внешний вид принцесса почти не отличалась от своего астрального образа. Если только чуть запачканной щекой и загадочно мерцающими в сумраке пещеры темно-изумрудными глазами. Женя протянул руку к ее лицу и тихонько коснулся щеки, потом погладил ее волосы, они были столь же мягко-шелковистые, как и в астрале. Девушка хихикнула, пытаясь скрыть смущение.

- Прости, я просто проверяю: ты и в самом деле такая же красивая, как в астрале?

- Ну и как?

- Нет… – Женька уже состроил хитрую рожу, но вдруг заметил в сумерках, как улыбка на Лэином лице потухла, а в ее глазах промелькнул отблеск испуга. И он тут же поспешил завершить фразу, поняв, что шутка вышла топорная. – Ты гораздо красивее.

И заработал шутливый шлепок по плечу:

- Ах ты!.. Хорошо же, теперь я запомню, что в этом теле сидит безжалостный монстр!

- Сжалься, принцесса! Не монстр, а всего лишь ученая обезьяна, - он, наконец, встал и, взяв Лэю за руку, подвел ближе к выходу, где было больше света.

Они стояли и с интересом всматривались, как бы заново изучая друг друга. Женя с удивлением заметил, что Лэя стала меньше и хрупче. До него дошло, что Зар в реальности был на полголовы выше его, а в астрале пропорции дело десятое, и он просто не обратил на это внимание.

Лэя же до рези в глазах всматривалась в лицо Зара. Внутри нее был полный сумбур. Не было никакого сомнения, что перед ней сэйл, если взглянуть на него мельком. Но, как только этот новый Зар начинал говорить или даже двигаться, он превращался в Женю. А вот так, если стоять и пристально смотреть в глаза, то можно было вообще сойти с ума от двойственности восприятия.

- Жуть! – поежившись, наконец, сказала Лэя. – Свихнуться можно. Может, тебя Жезаром назвать? Нет, лучше оставайся Женей. Так хоть буду всегда помнить, кто находится в теле Зара.

- Интересно, - нисколько не обиделся, привыкший вызывать чувство страха у принцессы землянин. – Что такого моего ты видишь в Заре?

- Хм… - Лэя задумалась, потом уверенно кивнула и ответила. – Твою душу. Не твое земное тело, а именно душу. Ну или сознание, то есть чувства, привычки, поведение… не знаю, как это назвать… но ты, я думаю, и так понял – ты у нас умный. Мне кажется, я уже привыкаю видеть тебя в любом теле, так что твой вид становиться делом второстепенным. Лучше давай, начинай знакомиться с нашим миром.

- Да, конечно! – Женька подпрыгнул от радости и больно влепился головой в потолок пещеры, бывший на высоте метра над его головой, чем вызвал приступ заразительного смеха у принцессы:

- Ты чего это, как необъезженный жеребец, брыкаешься?

- Начинаю знакомиться с Сэйларом, – Женька сидел на пятой точке, озадаченно почесывая макушку и растерянно глядя вверх. – А вы тут, ребята посильнее нас будете. Я же забыл, что здесь притяжение на почти одну пятую меньше. Эк меня припечатало!

Пока он так приходил в себя от знакомства с силой тяжести на планете, в пещеру ввалилось мохнатое забавное создание, очень смахивающее на коалу-переростка.

- А это твой лонк? – ляпнул, не подумав, астральный гость.

- Чего это он, однако? – ворчливо спросил мохнатый малыш у Лэи.

- Зар сильно головой ударился, вот и несет какую-то ерунду, – успокоила его девушка и, видимо, чтобы отвести мысли лонка и подсказать Жене, как зовут малыша, спросила. – Хлюп, ты поворачивал нас, когда мы спали?

- Конечно! Обижаешь, я всегда выполняю все поручения, – с важным и независимым видом ответил Хлюп, сам незаметно подставляя голову под Лэину руку для ласки.

- Привет Хлюп! Как у тебя здесь дела шли? – спросил землянин.

- Зар, ты что, заболел? – озадачено спросил лонк в ответ.

- Понимаешь, он так сильно ударился, что немного переменился и стал говорить по-другому. И еще просит называть теперь его Женей, – объяснила принцесса.

- Так не бывает, однако, – настороженно ответил мохнатый малыш.

- Бывает, бывает! – уверила его Лэя. Лонку оказалось достаточно этого убедительного довода. Видимо, он привык доверять хозяйке, а та знала, что и как сказать своему маленькому защитнику, чтобы тот успокоился. – Он так же тебя любит, даже больше, чем раньше, ты скоро это сам почувствуешь.

Женька озадаченно посмотрел на улыбающуюся ему Лэю и подумал, скривив шуточно страдательную гримасу: «Да, кажется, надо дорастать до образа спасителя».

- Ты чего рожи корчишь? Точно – заболел, – расстроено вздохнул Хлюп.

Женя посчитал вопрос исчерпанным и поспешил из пещеры, на этот раз учитывая свои силы и слабую силу тяжести. Он смотрел вокруг и впитывал этот мир всеми чувствами, какими только мог. Все было и таким, и не таким как на Земле. Небо было гораздо синее, а солнце чуть больше и оранжевое. От этого все краски становились ярче, как на рекламном проспекте какой-нибудь турфирмы. Трава, в общем, была такой же зеленой, но немного с фиолетовым оттенком. «Наверно, антоцианов больше», - промелькнула биологическая мысль. Присмотревшись к растительности, он понял, что злаковыми травами там и не пахло, вместо этого в изобилии росли травы, напоминающие хвощовые по строению стебля, но цветущие как высшие растения на Земле. «Интересно, природа заполняет пустые экологические ниши функционально схожими, но зачастую, совершенно разными по анатомии и происхождению организмами. Да, Дарвин был бы в восторге. Впрочем, я тоже, хоть и не Дарвин», - Женька брел, не разбирая дороги, по горному цветущему лугу, любуясь на заснеженные вершины покатых гор и большущих птиц, парящих в вышине.

Ноги сами повернули к ближайшей опушке леса. Деревья тоже были похожи на земные, но отличались, каждое по-своему. С большой долей фантазии, он нашел «иву», «дуб» и даже «сосну». Листья и кора на деревьях варьировали в широких пределах так что, при желании можно было найти что угодно. Почувствовав укус, он рефлекторно хлопнул себя по плечу и выскреб с загривка что-то вроде комара или мухи. «Надеюсь, не смертельно, - промелькнула мысль и тут же возникла другая: Экий у меня шерстяной загривок».

Его взгляд остановился на большой луже в лесу, которую образовал маленький запруженный ручеек. Не раздумывая, он подошел к воде и склонился над гладью воды. Оттуда на него выглядывало мужественное лицо Зара. Он ощупал нос и губы, проводил пальцами по темным бровям, серым бакам, светлому подбородку. В целом, окрас лица был темнее, а черты крупнее, чем у Лэи, отчего лицо производило впечатление силы. Он оглядел руки – они были тоже темнее от золотистого до коричневого оттенка, и шерсть на предплечье была пожестче. «Извини Зар за бестактность», - подумал он и разделся догола. Его жутко интересовали сходства и различия в анатомии. Окрас тела в целом повторял Лэин, но белый цвет на груди был темнее, почти серым, а на спине тон доходил почти до черного. И волосы не были мелированными, как у Лэи, а просто меняли оттенок от каштанового до почти черного. Фигура была стройнее человеческой, ноги – чуть длинней, а кости – потоньше, видимо, сказывалась меньшая сила тяжести. Но мускулатура впечатляла – явно Зар не являлся канцелярским работником. Ногти были длиннее и уже, немного хищные. Интересно было то, что он нашел вдобавок к двум соскам, как у человеческих мужчин, еще четыре крошечных пупырышка, расположенных по два ниже на груди и верху живота, но они были почти не видны из-под шерстяного покрова.

Ну и конечно уши и хвост. Если уши он хорошо разглядел в отражении воды, то для разглядывания хвоста пришлось изрядно вывернуться. В целом ими он остался очень даже доволен: уши были как у кошачьих, но из шевелюры виднелись только слегка закругленные кончики с небольшими кисточками чуть более густой и темной шерсти. Напоминающий олений, хвост, видимо, получался из-за пары-тройки лишних позвонков в копчике. Он был темный, как и спина, сверху, и светлый снизу. Так что, с боков виднелась красивая светлая окантовка. Ну и конечно, интересным оказалось, что орган размножения оказался почти там же где и у людей, но, как отметил ранее Лен, был гораздо меньшим. А так же отсутствовали добавочные элементы, часто вызывающие ощущение звона у наиболее впечатлительных человеческих дам. Это надо было учесть в возможных драках: удар по мужскому достоинству, скорее всего, станет неэффективным, а вот хвост надо беречь – пожалуй, он очень уязвим. Легкий пинок снизу, и перелом основания копчика гарантирован – несмертельно, конечно, но полная отключка и месяца два инвалидности наверняка обеспечены.

«Ну что ж, прекрасное тело инопланетному гостю!» - Женя понял, что ему, действительно, не нужно никакой одежды, чтобы чувствовать себя комфортно. Он просто плюхнулся тут же, на опушке леса в траву и, лежа на спине, счастливо впитывал всеми фибрами новую реальность, чувствуя себя первопроходцем, инопланетянином, космонавтом и бог знает кем еще одновременно. Над головой колыхались большие, причудливо резные листья неизвестно какого дерева. В траве стрекотали и жужжали невидимые насекомые. В ярко-синих небесах проплывали столь же яркие белые облака. Воздух был насыщен сильными ароматами неведомых трав.

Землянин был счастлив. Он научился запоминать такие моменты – в этом у него имелся богатый опыт: первый выход из тела, первый осознанный выход в астрал, и вот теперь, первый выход на другую планету, затерянную где-то в бесконечной дали противоположной ветви галактики. Он чувствовал, как огромная планета замерла на мгновение, приготовив для него море впечатлений и горы испытаний. Но все это будет потом, а сейчас с ним было это мгновение, как первый поцелуй таинственной и своенравной незнакомки. Что у нее за пазухой – цветы, драгоценности или кинжал? «Посмотрим», - просто подумал Женька, нежась в расслабленной дремоте. Пока что незнакомка была с ним ласкова…

Но не только восхищаться новой окружающей обстановкой пришлось инопланетянину. Так, он вдруг столкнулся с проблемой гигиены. Как ухаживать за этой прекрасной шкурой? Ему никак не хотелось запаршиветь. Да и все остальные мелочи типа чистки зубов, стрижки волос и даже хождения в туалет оказались до невозможности актуальны. Наступив на горло собственному смущению, он ближе к вечеру подловил момент, когда Хлюп умчался на разведку за грибами, и, собравшись с духом, взмолился:

- Лэя, милая, спасай инопланетянина!

Кажется, скорченная гримаса удалась, так как девушка правильно восприняла вопрос, не бросившись сразу на помощь, а лукаво спросив:

- И отчего же так пропадает наш инопланетянин?

- Да, понимаешь, Буль не озаботился об элементарных правилах гигиены. Как вкушать ваших крабов на королевском приеме, я знаю, а как, извините, туалетом пользоваться, да и какие у вас туалеты или там ванные – не знаю. И вообще, как вы моете и расчесываете свой изумительный мех? Как чистите зубы? А может, еще что-нибудь требуется для гигиены?..

- Да, великий вопрос, – рассмеялась принцесса. – Ну, по кустам в походных условиях бегать, я тебя учить не буду – и не надейся.

С этими словами девушка поднялась, сходила к сумкам, лежащим в пещере, и принесла один мешочек:

- Придется в личных вещах Зара покопаться. Забыли у него разрешения спросить, а теперь уже поздно. Смотри, что здесь полезного: зажигалка, фляга с земляным маслом для растапливания костра, фляга с мылом. Его из корня одного растения варят – потом покажу. Да, ничего по гигиене больше и нету,… погоди немножко, – Она опять убежала и вернулась с гораздо большей по размеру сумкой.

- Сразу видно настоящую девушку, заботящуюся о чистоте, – довольно заметил Женя.

Лэя присела у костра и раскрыла свою «косметичку». В ней, кроме мыла, нашелся и зубной порошок, и зеркальце, и даже маленькие ножницы, мочалка, гребешок и специальная маленькая щетка для расчесывания шерстки. Принцесса достала маленькую щетку для зубов, сделанную то ли из кости, то ли из темного прочного дерева и толстой жесткой щетины какого-то зверя, и, несколько стесняясь, сказала:

- Если не брезгуешь, то можешь воспользоваться моей щеткой. У меня с собой нет другой. Когда придем домой, я тебе подарю новую.

- Я-то не побрезгую, а вот тебе все-таки неприятно будет, - Женя с сомнением заглянул в глаза принцессе, понимая, что, наверно, и здесь не принято лазать в рот чужими щетками. - Как я понял, Зар не очень ухаживал за своим ртом?

- Понимаешь, крестьяне вообще не знают, что такое зубная щетка, а меня, как принцессу приучили к чистоплотности, вот и не могу не пользоваться.

- Ну, если Зар обходился, то и я обойдусь пару дней. Одолжи мне немножко порошка, я и этой щеткой обойдусь, – показав палец и изобразив, как он будет им чистить зубы, разрешил проблему землянин.

- А ванна сейчас самая лучшая в озере. Впереди большое лето – купайся и мойся хоть с утра до ночи. Но можно, конечно, воду в бане согреть и помыться.

- Постой, постой, что это за большое лето? – внимание инопланетного гостя зацепилось за непонятную фразу.

- А ты не знаешь? – удивилась Лэя. Странно, ведь ангелы, наверно, все тебе рассказали?

- Рассказать-то рассказали, но этого всего было так много, что, наверняка, много чего и упустили. Так что, с нетерпением жду объяснений.

- В нашем мире, кроме годичного, есть еще четырехлетний цикл. И самое лучшее время этого цикла – большое лето. Оно длиться полтора года и сейчас только начинается. В противоположном полюсе этого цикла находится холодная зима со страшными морозами и жаркое, засушливое, но короткое лето. А между этими двумя крайностями по одному нормальному году.

- Постой, сейчас я вспомнил: навигатор или Лен говорили, что орбита Сэйлара колеблется в пределах одного или нескольких процентов между апогеем и перигеем, - кажется, он произнес много незнакомых слов на земном языке, так как Лэя озадаченно взглянула и грустно усмехнулась. Опережая ее утверждение, что ей не понять заумных речей, Женька тут же исправился. – Извини, это я имел в виду, что Сэйлар немного отходит дальше и подходит ближе к Антару – вашему солнцу. Если он ближе к светилу летом, случается жара, если зимой – то зима становится теплой, как лето. А вообще, мне в голову пришла мысль: давай мы будем заниматься науками один час на дню, и ты быстро начнешь разбираться во всей той белиберде, которую я несу.

- Ой, не знаю, сумею ли, – заскромничала принцесса, а у самой глаза так и загорелись любопытством.

- Тут нечего и уметь – это, примерно, еще пятая часть к твоим знаниям. Если отбросить всю шелуху и словоблудие, то ты через недели три будешь не хуже меня во всем разбираться. А сейчас, давай, нарисуем весь цикл Сэйлара, – землянин сдвинул прогоревшие сучья в костре и стал чертить палочкой на золе. Подумав над получившейся схемой, он сказал. – Да, точка апогея все время смещается, образуя четырехлетний цикл. Это может быть вызвано или притяжением газового гиганта, или смещенным центром тяжести в звезде или просто не устоявшейся орбитой планеты, что менее вероятно, - астроном-недоучка со вздохом бросил палочку в костер и добавил. – Все это глупости. Главное, что жизнь на Сэйларе во многом загадочна и очень интересна. Это большое лето, действительно, лучшее время на Сэйларе?

- Еще бы! Полтора года ни холода, ни жары – вся природа просто сходит с ума, – восторженно воскликнув, Лэя вдруг потупилась, смутившись. Но Женя не заметил ее смущения, вернувшись к своим прямым «шкурным» интересам:

- Слушай, в вашем теле не заводятся насекомые? Меня сегодня укусила какая-то муха.

- Если будешь пользоваться этим мылом, то никакие паразиты тебе не страшны. А мух немного, и только в сырых местах. Лучше опасаться ядовитых ящериц и землероек. Если те за ногу укусят, то день-два ходить не сможешь. А шерсть хорошо такой щеточкой разглаживать, особенно, когда в город пойдем. – Потом наклонилась ближе к Жене и, внимательно вглядевшись в его лицо, сказала. – Тебе обязательно надо научиться пользоваться щеткой. У тебя лицо меняется.

- Куда меняется? – не понял Женя.

На что Лэя, подумав, ответила:

- Глаза. Зар так не смотрел. У тебя взгляд такой, что от него просто некуда деться. Ты, как будто насквозь видишь, и еще у тебя искорки какие-то – как будто кто-то внутри тебя все время смеется. А такой взгляд неотвратимо меняет все лицо. Оно становиться умнее, что ли. Так что, тебе волей-неволей придется за ним следить. Как-то смешно видеть такой взгляд с неумытой и нечесаной физиономии.

- Ну это ты зря! У нас на Земле некоторые нечесаные, вроде Эйнштейна, были самыми великими умами.

- Это у вас. А у нас, к сожалению, ум часто меряют красотой одежды да длинной пустых речей.

- На самом деле, на Земле то же самое в большинстве случаев, - пришлось признать Жене. – Просто, самые умные могут себе позволить вольности. Ну, а поскольку я рядовой сэйл, то обязуюсь следить за своей внешностью, но только под твоим мудрым руководством.

- Слушай, а у вас бывают звездные рассветы? – вдруг вспомнила Лэя.

- А что это?

- Ну, тогда этой ночью увидишь! – обрадовано пообещала Лэя. – Жаль, что мы не на берегу озера, но отсюда восток как раз виден между гор. Только ждать надо будет до полуночи.

Они решили этот вечер дать инопланетянину привыкнуть к новому миру, и выступить к дому только на следующее утро. Так что у Жени было еще полночи на знакомство с необычными вещами, звуками и запахами. Что он и делал, сначала знакомясь с грибами, принесенными Хлюпом, чем вызвал его недоумение, а потом Лэя водила гостя по окрестностям пещеры, знакомя с растительным и животным миром.

Сильное потрясение ждало инопланетянина с наступлением темноты. Спустя некоторое время после того, как теплое красное солнце окончательно скрылось за горизонтом, он заметил, что на небе не видно ни одной звезды. Отойдя от костра, Женя не мог сдержать изумленного возгласа, увидев абсолютно черное небо над головой. Подошедшая, Лэя успокаивающе объяснила:

- Это просто безлунная и беззвездная ночь. Зела еще несколько дней назад убежала за горизонт, а Дала взойдет где-то через час.

Абсолютно черный силуэт Лэи был окружен тонким светящимся контуром, отражавшим свет оставшегося позади пламени костра. Женя заворожено глядел на ночную нимфу, вернее, на светящийся ореол ее волос. Видение было совершенно сюрреалистическое, так как даже пасмурная ночь на Земле не бывает столь черной.

- Ты прямо, как святая с нимбом, спустившаяся в черноту нижних миров ада, - прошептал землянин. Говорить громко не давала абсолютная тишина, опустившаяся вязким покрывалом на мир вместе с темнотой.

- Может, ляжем спать? Хлюп уже, кажется, засыпает.

- Ты иди, ложись вместе с ним, а я подожду Далу и звездный рассвет. Мне все равно не уснуть – это моя первая ночь на Сэйларе.

- Ладно, я вернусь к костру, а ты приходи, как надоест в темноту таращиться, – мягко подшутила Лэя и вернулась к костру.

Девушка не выдержала усталости и уснула спустя полчаса, по привычке пристроившись под мохнатым боком у Хлюпа, а Женя остался наблюдать. Через некоторое время из-за восточного горизонта показалась большая оранжевая Дала и стала быстро карабкаться вверх. По мере продвижения она уменьшалась в размерах и желтела, пока вскоре не приняла размеры и цвет близкие к земной Луне. Землянин следил за этими перемещениями ночного светила, отойдя немного от костра, чтобы не упустить деталей. После восхода Далы в воздухе заметались какие-то тени, очень напоминающие летучих мышей, но скорее являющихся большими, тяжелыми ночными бабочками. Спустя какое-то время, восток стал наливаться холодным серебристым сиянием, и из-за горизонта показался контур огромной серебряной птицы.

- Лэя, это чудо! – не отрываясь от звездного зрелища, восторженно вскрикнул Женя, не в состоянии не поделиться восхитительным переживанием, и вскоре почувствовал на плече прикосновение легкой руки принцессы.

- Спасибо, что разбудил, - заспанным голосом прошептала девушка, пошатываясь и опираясь на руку Жени, чтобы не упасть, - Никогда не перестану любоваться этим зрелищем. Сейчас ты увидишь наши звезды!

- А разве это еще не все? – удивился землянин.

- Ты что! Это только звездный орел – предвестник звездного рассвета. Смотри дальше!

Женя, затаив дыхание ждал. И вот еще более мощное свечение стало подниматься из-за горизонта и вскоре, яркая полоса холодного серебряного света залила весь восток. Звезд было так много, что они сливались, образуя сплошное светлое марево.

- Я советую лечь спать, пока не стало совсем светло. Потом будет трудно уснуть, – шепотом посоветовала Лэя.

- Иди спать, принцесса! – ласково шепнул Женя, - Спасибо, что посоветовала подождать – это мой первый звездный рассвет в жизни. Так что я еще чуть-чуть полюбуюсь – никогда не видел так много звезд в небе.

«Как бы не исхищрялись наши фантазеры в своих пирамидах, природа реала иногда, вот так, одним махом, переплевывает все их бурные фантазии», - думал землянин, не в состоянии налюбоваться на зрелище центра галактики, восходящего в небо, с которого словно кто-то невидимый и большой снимал черный полог космического занавеса...

Женя проснулся от поглаживания по голове. Рядом сидела Лэя и, улыбаясь, спросила:

- С добрым утром, пришелец! Сколько же ты спал? Часа два, наверно?

- Наверно, - пробормотал сонный инопланетянин.

- Ну, тогда спи дальше, сегодня спешить не надо – все равно, успеем только за два дня до дома дойти. Отдыхай, а мы пока с Хлюпом собирать лагерь будем…

***

Они уже пару дней жили в Лэином доме, готовясь к своему походу в Венлу. Сейчас принцесса сидела на мостках, отдыхая после очередной боевой разминки с пришельцем. Он быстро восстановил все двигательные реакции, которые помнило тело Зара, и довольно неплохо научился владеть мечом, но воспроизведение новых приемов сражения на мечах не давалось им обоим легко, а рукопашный бой, разученный в астрале, вообще поначалу не получался. Женя сообразил, что тело к новой борьбе нужно приучать постепенно, чем они и занимались теперь по нескольку часов в день. Остальное время уходило на выяснения уровня знаний Лэи и дополнения их земными. Девушка с гордостью заметила, что и Женя нуждался в ее помощи в ликвидации пробелов по социуму, природе и истории Сэйлара, а не только в вопросах гигиены и повседневной жизни.

Сейчас Лэя болтала ногами в воде, подсыхая под ласковым ветерком и теплым солнцем на мостках после купания. Она вспоминала обратный поход, когда Женя признал, что его физическая форма еще не позволяет «по-земному» спуститься со скального уступа и Лэя опять «придумала» лестницу. Но все равно, пришелец связал веревки по-своему вместе, пропустив верхний конец через деревянный клин, забитый в скальную расщелину, и постепенно стравливая канат, которую держал в руке. Страховка тут же доказала свою эффективность, когда все еще несколько неуклюже двигающийся землянин оступился на полпути и начал заваливаться через перила. В результате он повис на веревке и, идущая следом, Лэя помогла ему выбраться обратно на лестницу, пока ее подстраховывал Хлюп, натянувший свой конец связки. Все-таки спуск был легче, чем подъем, да и провиант был подъеден почти весь. Так что, до равнины они добрались благополучно.

И все же, к дому отряд подошел только поздно вечером следующего дня. Женя постоянно останавливался, наткнувшись на что-то, или внезапно устремлялся в сторону, завидев что-либо интересное, а этого интересного было для него столько, что Лэе надоело все время звать и вытаскивать любопытного пришельца то из леса, то из болота. Она даже начала на него покрикивать, обзывая его забавными прозвищами, на что, впрочем, тот не обращал никакого внимания.

Самым сложным моментом оказалась встреча с Ликой. Они, не подумав, радостно завалились во двор дома и принялись разгружаться, когда младшая сестричка Зара, услышав шум, выбежала из кухни к ним навстречу. Женя радостно поприветствовал «сестру». Но Лика быстро почувствовала фальшь и настороженно посмотрела на «брата». Лэе пришлось вступить в разговор с фразами, типа: «с Заром что-то твориться» и «его какая-то муха укусила», а землянин стал разыгрывать из себя больного. Получалось это преотвратительно. Поэтому принцесса быстренько затолкала халтурного «Зара» в его комнату и приказала отлеживаться. Однако Женька все равно вылез через несколько минут, взмолившись, что он хочет помыться после долгого похода, и тут же убежал на берег озера.

Обдумывая ситуацию, Лэя пришла к выводу, что, в любом случае, все придется рассказать Илаиру, с чего и следует начинать. Поскольку было уже поздно, то они быстренько поужинали, и хозяйка опять заперла Женьку на ночь, наказав, чтобы тот и утром никуда оттуда не выходил, пока она не вернется с «папой».

Самой же ей предстояла воистину нелегкая встреча. Как объяснить отцу, что в теле его сына поселилось создание из других миров? Лэя решила сказать, что Женя – ангел с небес, пришедший спасать их мир. К счастью, ей не надо было скрывать все обстоятельства дела, так как, по их плану, Илаир должен был остаться в долине в роли гаранта, способного повторить выход в астрал, в случае их гибели в Эриане.

Почти три часа ушло на трудную беседу. К счастью, Илаир был преданным слугой отца и настоящим воином, сносящим любые удары судьбы, так что никакого мотания соплей на кулаки не произошло. Он только сосредоточенно молчал, пытаясь осмыслить, зачем Лэе и ангелам стало нужно менять сознание его сына на какого-то ангела из другого мира. Девушке удалось представить дело так, что душа Зара в будет учиться многим полезным вещам на небесах, и даже посетит другие миры. Они договорились, что Илаир уведет под каким-нибудь предлогом Лику в свой дом, чтобы она не догадалась о причинах внутренней перемены в Заре.

Встреча «отца» с «сыном» прошла на удивление спокойно. Опять Лэя поразилась способности инопланетянина чувствовать собеседника. Он не заострял внимания на больных вопросах, и несколько раз, как бы мельком, очень уважительно высказался о Заре, что не могло не обрадовать отца. Женя, как уже не раз делал этот трюк, очень естественно объяснил происшедший обмен местами с Заром тем, что астралу нужно совместно с Лэей определить и устранить опасность, угрожающую Сэйлару. А Зар очень великодушно предоставил свое тело ангелу, так как у них (ангелов) не было другого способа повлиять на ситуацию. И поэтому, все небеса страшно благодарны великому сэйлу, совершившему благородный поступок. Девушка без сомнения, поверила бы этим рассказам, если бы не помнила Женино очень эмоциональное поведение, когда он гонял ангелов по астралу и кричал им, что не отпустит юную неопытную принцессу одну с Заром на верную гибель.

- Сколько же у тебя правд на каждый случай? – спросила она укоризненно, когда они остались одни после ухода Илаира с дочерью.

- У меня-то еще не много, вот у ангелов побольше – они еще свободнее, поэтому бессовестнее. Хм… - рассуждал землянин. – Здесь есть какой-то парадокс. Чем человек свободнее внутри, тем он в принципе лучше. Но если свобода доходит до того, что ему становиться все равно за последствия своих действий, то он становиться бессовестным. Чем, кстати, частенько грешат ангелы в своей бессовестной доброте. Ведь совесть приобретается вместе с реальными переживаниями и страданиями в жизни на Земле или Сэйларе. Ну, как можно быть совестливым, если тебе все по барабану?

- Значит, ты бессовестно обманывал Илаира, а раньше и меня?

- Нет! – испуганно воскликнул Женька. – Мне еще далеко до настоящего ангела. И я не обманывал Илаира, и ни за что не стану обманывать тебя… ну, по крайней мере, без крайней на то нужды. Понимаешь, в мире нет истины в последней инстанции. Меня хорошо этому научил Буль. Любая вещь, явление или поступок могут не только выглядеть, но и быть совершенно различными, в зависимости от точки зрения. Так что, мой рассказ для Илаира, является правдой, только, не всей правдой. А всей правды никто и не знает, так как ее, попросту, нет.

- Слушай, а не бредишь ли ты?

- Почти те же слова высказал Булю Федюня, когда тот первый раз объяснял нам относительность мироздания. А на самом деле, все очень просто, и не надо усложнять мир. Нужно всего-навсего принимать его таким, какой он для тебя есть в данный момент. Разница лишь в том, как ты воспринимаешь его и со скольких точек зрения ты можешь смотреть на явление, человека или факт, то есть, сколькими степенями свободы ты обладаешь. Чем их больше, тем лучше ты видишь картинку или чувствуешь событие или понимаешь сэйла или человека. Но слишком большое количество степеней свободы начинает отрывать тебя от действительности, ты перестаешь сопереживать и становишься бесчувственным и, как результат, бессовестным. Этаким всезнающим нахалом.

Мне кажется, самая большая мудрость состоит в том, чтобы поймать золотую середину, обретя достаточную независимость, но сохранив эмоциональное и чувственное отношение к миру и окружающим. И если мы с тобой пытаемся освободиться от субъективности, то лучшие ангелы, вроде Буля пытаются очеловечиться и стать несвободными от переживаний. Ты бы видела его неописуемую радость, когда я ему предложил пожить в моем теле на Земле – как он желал потерять все свои степени свободы! Я надеюсь, что он приобретет массу переживаний взамен утерянной независимости. Лишь бы мое несчастное земное тело при этом выдержало.

На несколько мгновений воцарилась тишина. Они стояли вдвоем на опустевшем дворе дома. Лэя не спешила возобновлять разговор. Досада на Женькину словесную ловкость растаяла. Вместо этого душу осветило какое-то великое и простое понимание и согласие: «Как оказывается все просто! Надо только помнить, что у каждого своя правда, и если ты обладаешь достаточной степенью свободы, чтобы встать на противоположную сторону, то сможешь увидеть эту другую правду, как только что проделал Женя. Он просто умеет взглянуть на вещи глазами собеседника, но, в отличие от ангела, способен сочувствовать этому собеседнику. И она тоже этому обязательно научится!»

- Спасибо, - тихо и уже совсем не по-боевому ответила Лэя.

- За что? – не понял Женя, уже забывший, о чем и говорил.

- За то, что ты есть, - просто ответила Лэя, не зная сама, как и за что выказать ему свое чувство благодарности и, кажется, опять удивила землянина до предела, так как он даже замер на мгновение, пытаясь прочувствовать ее слова и тихо сказал:

- Ты говоришь словами убеленного сединами мудреца. Откуда в тебе это?

- Ах, ты меня с седой старухой сравниваешь? – вскрикнула Лэя, и они естественно перешли к импровизированному тренингу кулачного боя…

За последние дни землянин восстановил полный контакт со своим новым телом и даже сумел вместе с напарницей-принцессой разучить некоторые новые приемы борьбы, усердно вытаптывая остатки травы на дворе. Наступило время серьезной подготовки к походу. Сегодня вечером они ждали Илаира для военного совета. Женя предложил не обмениваться заранее своими соображениями, и сейчас каждый самостоятельно продумывал детали предстоящей операции, от задач до возможных проколов и неувязок. Илаиру Женя отвел роль судьи, способного на основе своего опыта адекватно оценить предлагаемые действия.

Подсохнув на солнце, Лэя отправилась готовить рабочий ужин. Землянин уже был на кухне. Он, в отличие от Зара, не делил дела на женские и мужские, ухаживая за лошадьми, нося воду и прибираясь во дворе с равным удовольствием. А на кухне инопланетянин, кажется, был просто в восторге от возможности готовить пищу из неизвестных ему продуктов, и пребывая чуть ли не в эйфории от каждого нового удачного вкусового или обонятельного ощущения. Вот и сейчас он пытался изобразить что-то новое, смешивая, казалось бы несмешиваемые продукты. И хотя он, зачастую, получал неплохие результаты, сегодня удача его покинула, и до Лэи донесся воистину непереносимый запах.

- Перестань переводить продукты! – с порога крикнула ему Лэя, чуть не задыхаясь от вони какой-то тухлятины.

- Помилуй своего неуклюжего слугу, моя принцесса! Я только хотел изобразить одно блюдо, которое весьма популярно у нас на Земле. Только этот овощ, так похожий на наш помидор, почему-то при нагревании со сметаной выдал страшную вонищу.

- Но его же только в сыром виде едят!

- Прости, я забыл. Выручай. Что бы такого просто и быстро приготовить, а то неудобно «папу» оставлять голодным.

Лэя, смилостивившись, отослала Женьку выкинуть, куда подальше, зловонный продукт его творчества, и велела накрывать на стол, а сама решила быстренько приготовить салат из копченой рыбы и овощей. Остальную сервировку можно было довершить и из колбас с гарниром из овощных да грибных маринадов. Действительно, без помощи Лики, трудновато везде успеть, но и тайну инопланетной персоны надо сохранять. А на счет способности своей подружки хранить секреты девушка сильно сомневалась.

Они все же справились с задачей быстрого приготовления ужина, и к приходу Илаира стол был накрыт. Некоторую убогость закусок Лэя решила скрасить хорошим вином – заодно и Жене, наверно, будет интересно отведать их горячительных напитков.

- Есть ли кто дома? - с порога позвал Илаир, и девушка тут же бросилась ему навстречу, подбежав и крепко обняв ветерана. Она переживала за отца Зара и хотела хоть так выразить свою признательность и сочувствие. Женя обменялся с «отцом» сдержанным похлопыванием по плечам, заменяющим рукопожатие на Сэйларе, и участники совещания прошли к столу. Землянин решил сразу организовать совещание на современный земной манер и предложил:

- Давайте, распределим роли, чтобы было легче совещаться. Я себе возьму роль секретаря – буду делать себе пометки. А вот роль председателя собрания, то есть того, кто будет принимать окончательные решения, - хитро взглянув на собеседников, он продолжил. – Как бы ни хотелось оставить себе, как пришельцу, или отдать Илаиру, как самому опытному, полагаю, будет честнее поручить нашей принцессе. И не потому, что она принцесса, а потому, что продолжает поражать меня силой своего ума и интуиции. А для тебя Илаир предлагаю роль судьи. Мы будем высказывать предложения, а ты говорить, годятся ли они или нет, и потом предлагать свои варианты. Ну что, начнем?

Собеседники согласно кивнули, только Лэя добавила:

- Давайте, хотя бы вина себе налейте, если кушать сразу не хотите.

Женя приступил к ведению собрания:

- Во-первых, обсудим цель путешествия. Все ангелы просят ликвидировать непосредственную угрозу Сэйлару, то есть физически устранить следующего возможного правителя Эрианы. Здесь есть одна неясность. Наследников престола несколько, в том числе и Лэя. Но наиболее вероятным кандидатом на роль сокрушителя мира, ангелы считают Ренка или его младших сестру и брата. – докладчик ободряюще подмигнул приунывшей девушке. – Попробовали бы они мне хоть словом намекнуть на тебя… Скажу сразу: мне не хочется никого убивать. Твое слово принцесса – что будем делать?

- Я… - Лэя собралась с мыслями. – Я бы попробовала найти Ренка и его брата и постаралась посмотреть их будущее, а затем уже решать, что делать. Надо с ними поговорить, ведь они дети и, возможно, мы что-нибудь сможем сделать и без насилия. Ведь это же ужасно – убивать, а убивать за то, что ребенок еще не совершал в жизни, просто не укладывается в голове!

- Не знаю, - Илаир только крякнул от досады. – Не хотел влезать в обсуждение, но вынужден заметить, что при дележе престола, случались и худшие преступления.

- Так, - пытался обобщить Женя. – Первая цель похода ясна: пытаемся определить наследника, представляющего наиболее вероятную угрозу. Вот затем неясно, что будем с ним делать…

- Мне кажется, что если мы расскажем ему правду, он не станет разрушать свой мир. В крайнем случае, приведем к пещере и заставим с ангелами пообщаться, – подвела итог Лэя.

- Хорошо, по этому вопросу решение принято, - резюмировал Женя и продолжил. – Как я понял, денежный вопрос для нас не проблема, так что переходим к следующему пункту. Какую легенду мы себе сочиним? И нужны ли какие-либо документы для перемещения по Эриане? У меня на этот счет самые расплывчатые представления. Может представиться парой купеческих детей, едущих, например, на обучение в столицу?

- Не пару, а троих, – возразила Лэя.

- Как это?

- Ты про Хлюпа забыл. Я его не могу оставить дольше, чем на пару дней. А на неделю – он наверняка заболеет.

- Да, придется целым семейством выдвигаться, – озаботился землянин.

- Вы забываете: Хлюп будет сразу выдавать вас, как очень состоятельных людей. И если в самой Венле, разгуливающий лонк не такая уж редкость, то за ее пределами, поверьте, никто мимо не пройдет, чтобы на вас не оглянуться, – добавил сомнений Илаир.

- Ничего, у меня есть один трюк. Илаир, помнишь того молодого человека, который вас здесь посетил? – Лэя многозначительно улыбнулась.

- Да, долго еще я этого не забуду! Понятно: Хлюпа ты сделаешь сэйлом. Но еще нужны документы и адрес, куда вы идете…

В результате долгих обсуждений, протянувшихся чуть не до полуночи, план был составлен. Трое детей одного помещика довольно благородных кровей поедут в Венлу из маленького городка Рестана, который находился в трех днях пути от долины. У них будет письмо кузену Илаира с просьбой помочь обустроиться в городе. Документы на них были изготовлены на всякий случай еще давно не без помощи покойного Салара. Слава богу, описания в них были самыми общими, а о фотографии на Сэйларе еще сотню лет будут, если только мечтать. Ехать путники будут на трех лучших скакунах Илаира. Лэя изменит образ Хлюпа под сэйла, а свой слегка «испортит», чтобы не привлекать лишнего внимания своей красотой.

Выезжать решили через день. Сколько Женя не уговаривал Илаира остаться в долине, служа гарантом единственного шанса на повторение операции, тот сказал, как отрезал, что проводит троицу до Рестана, где почти пропадает действие гравитационной линзы и ведьм уже не ищут с усердием. Хорошо еще, что после того, как землянин три раза подряд выбил меч из рук Илаира, тот больше не настаивал на необходимости сопровождения путешественников до столицы. К тому же, старый воин был знаком многим из придворного общества, а это могло сослужить плохую службу.

Три основных опасности могли подстерегать их на пути: инквизиция, королевские охранные патрули и разбойники. Необходимо было тщательно скрывать Лэино происхождение и способности, так же как и сущность Хлюпа. Имена по документам у них были: Зар, Лэя и Лин, а фамилия ни кому ни о чем не говорила.

В последний вечер перед выходом, Женя не выдержал гнета своих сомнений и после ужина, когда оказалось, что все мелочи продуманы и все вещи собраны, он поймал свою принцессу в библиотеке, где они обычно занимались инопланетными науками, усадил ее за стол, а сам устроился напротив и сказал:

- У нас принято присесть на дорожку перед выходом в долгий путь. А если серьезно, хочется, чтобы у нас не осталось недоговоренностей. То есть, мы должны чувствовать плечо напарника в любой ситуации. – землянин вздохнул. – В общем, мне нужно признаться, что на Земле я никогда никого не убивал. Я не могу сказать, что не дрался, но ничего страшнее кухонного ножа или колуна в руках не держал, и вся моя практика борьбы и владения холодным оружием происходила на твоих глазах.

- Но ведь ты прекрасно освоил технику сражений. Ты сегодня уже мог бы почти мгновенно выбить меч из рук у любого сэйла. А то, что не убивал, так это, по-моему, только плюс. Зар, кстати, тоже еще никого не убивал. Сэйлы, вообще довольно миролюбивые. Ты не смотри, что мой дядюшка-деспот все вооружается – этого не было еще десять лет назад.

- Спасибо за утешение. Но хотелось сказать, что даже если я и труслив, то за тебя полезу в любую драку, – заверил девушку инопланетянин и, подумав, добавил. – Если даже ради твоей безопасности придется кого-то досрочно отправить на небеса, то отправлю! Так что, не жалей, что я вместо Зара в этой шкуре.

- А с чего ты взял, что я жалею?

- Ну, мало ли…

- Выбрось это из головы. Я чувствую себя рядом с тобой, как за каменной стеной. И не благодаря Заровой силе, а потому что ты, хотя и даешь мне право решать, что и когда делать, в любой критической ситуации готов взять все на себя и вытащить нас, со всем Сэйларом в придачу, из любой беды. Можешь городить любые шуточки и сюсюканья, можешь обманывать себя, но я – колдунья и знаю, что внутри тебя стальной стержень, который проявляется очень редко, только когда иначе нельзя. Так что, брось эти причитания!

- Ты не колдунья, – улыбнулся Женя. – Сколько раз говорить, что ты фея?

- Это, смотря для кого. В отличие от некоторых, на моей душе есть грех убийства. И убийства именно колдовского! – лицо девушки омрачилось от воспоминания, и землянин не решился на расспросы, переведя разговор на другую тему:

- Слушай, у меня еще одна настоящая трагедия. Я не могу без рыдания смотреть на твое новое походное лицо. Ты не могла бы иногда становиться собой, ну хотя бы, когда мы будем оставаться одни?

- А ты уверен, что оно не настоящее? Я же ведьма. Может я, в самом деле, такая страшненькая, а до этого прикидывалась красавицей?

- Ой, не подумал, – скривился испуганно Женька, потом вдруг сообразил. – Нетушки! Меня не проведешь. Я помню, как ты в астрал выходила. А когда в астрал выходишь, то принимаешь свой естественный вид. Так что придется тебе оставаться прекрасной сказочной принцессой.

- Кстати, интересно – ты ведь почти неделю на планете. Как, сказочность не исчезла еще в ощущениях?

Женя уже привык, что на Сэйларе десятидневная неделя и десять месяцев по три недели каждый и по меркам этого мира он, действительно, уже почти неделю пребывал в Заровой шкуре.

- Да ты что? Чудес только прибавляется. Все так необычно и интригующе. А твою сказочность вообще не могу описать. Ты дашь иногда тебя пальчиком трогать? Честно признаюсь, у тебя такая шелковая шерстка, что мне уже во снах сниться, что я все пытаюсь тебя погладить, а ты убегаешь…

- Да ладно, гладь сколько угодно… - Лэя протянула землянину руку и вдруг опечалилась. Даже слезинка блеснула в глазах.

- Ой, извини, если чем обидел, – принял ее грусть на свой счет Женя.

- Да нет. Не обращай внимания – просто я еще дите, наверно… Вспомнила папу с мамой, они так меня по голове гладили… – сказала Лэя, закрыв глаза и грустно улыбаясь. – Если бы ты знал, как мне их не хватает здесь!

Женя, ничего не говоря, пересел к опечалившейся девушке и стал тихонько гладить ее шелковые волосы. Она, не сопротивлялась и, слегка хлюпнув носом, прислонилась к его плечу.

- Бедная девочка, сколько же на тебя горя свалилось? Можно, я тебе буду немного, как родитель, ну, или хотя бы, как дядя? – Женя на самом деле не мог разобраться в своих чувствах, ему было до боли жаль одинокую девушку и, казалось, что испытывал к ней какие-то почти родительские чувства. Но он не переставал восхищаться ее красотой, и чувствовал, что в этом теле ему все труднее относиться к ней, как к инопланетянке. Он с ужасом и недовольством заметил, что тело Зара начало реагировать на близость красавицы, как тому и было положено природой. Усилием воли он задавил животные происки лохматой шкуры. Землянин чувствовал, что такой реакцией тела он оскорбляет почти детское доверие. «Однако физиология у нас и действительно близкая!» - ехидно отметили про себя его тараканы, вечно копошащиеся на задворках сознания.

Непонятно сколько они так просидели в надвигающихся сумерках, когда внизу послышался хлопок входной двери, потом по лестнице протопотали маленькие ноги и Женя почувствовал толчок под локоть. Под его рукой оказалась лохматая плюшевая голова Хлюпа.

- Все ее гладишь, а меня забыл? – тихонько проворчал малыш.

Землянин с радостью обнял лонка и прижал к себе, так и оставшись с двумя инопланетными детьми подмышками. Это был первый раз, когда Хлюп попросил ласки у кого-то кроме своей хозяйки. Лэя удивленно и радостно выглянула из-за плеча Жени. Она понимала, что происходит что-то невероятное. А может, лонк тоже чувствовал в Заре инопланетного ангела и интуитивно тянулся к его мудрой доброте? Так же, как тянулась она.

А Женька мечтательно улыбался: «Да! Только ради одного такого момента стоило лететь на другой конец галактики».

ГЛАВА 11. НАПЕРЕГОНКИ СО СМЕРТЬЮ

Они выезжали рано утром. Позади оставался дом, стоявший на берегу небольшого озера, расположенного в почти недоступной горной долине. Дом, ставший уже родным для Лэи и покоривший своим уютом Женю. Путники остановились, чтобы оглянуться на прощание. Но долго переживать им не давала дорога, ведущая на восход солнца, собирающегося вот-вот выглянуть из-за ближайшей горы. Илаир вел караван на своем большом черно-буром коне и обстоятельно указывал ориентировки движения, понимая, что молодым путникам придется возвращаться самим. Это оказалось не так уж и сложно: вокруг были горы, и надо всего лишь правильно взять основное направление. Больший отрезок пути шел вдоль горного ручья. Только ближе к Большим прудам – деревеньке, по соседству с которой жили раньше Лэя и Илаир, лесные тропы становились запутаннее, а контуры дальних гор неопределеннее. Но здесь уже принцесса начала узнавать окрестности.

Так они и передвигались, ровным темпом, не давая лошадям уставать и делая регулярные привалы, пока не поравнялись с деревней. Село они, на всякий случай, обходили стороной. Наученная горьким опытом, Лэя почти все время «прощупывала» окрестности на присутствие подобных ей: монахов-нюхачей. Было бы, конечно, наивно думать, что инквизиция и королевская охранка оставят пропажу принцессы, как и смерть монаха, без внимания.

Это случилось, когда они уже проехали стороной любимый пруд Лэи. Ее кобыла, шедшая второй в караване, вдруг остановилась. Девушка натянула поводья и осталась сидеть, закрыв глаза. Вдруг она сказала дрогнувшим от напряжения голосом:

- Он здесь, в деревне!

- Кто? – будучи не очень в курсе последних событий Лэиной жизни, спросил Женя.

- Нюхач!

- Опять эти монахи, – сказал Илаир, расстроено крякнув.

- Они оставили его в деревне, на случай, если я вернусь, – объяснила Лэя. – Он слабенький. Еле его слышу. Но я гораздо сильнее «свечусь», так что и он может меня почувствовать. Попробую больше не «прислушиваться», чтобы не фонить.

Надо срочно выдвигаться, пока он не учуял, – крикнул Илаир и пришпорил коня.

Отряд несколько часов высоким темпом двигался по узким тропам, не выходя на основную дорогу. Только ближе к вечеру Лэя сказала, что решилась «просканировать» пространство и, к счастью, вокруг оказалось чисто. Расположились на ночевку прямо в лесу – решили не выходить из чащи до самого Рестана, откуда по легенде и документам должны выехать юные ходоки в столицу.

Ночь прошла спокойно. Они были уже три дня в пути, и до города оставались одни сутки. Если путники удачно обойдут Рестан стороной, то, остановившись на постоялом дворе по дороге в Венлу, они смогут сходить в город и закупить все, что им недоставало.

Илаир хорошо знал округу, и маленький отряд обошел город, используя дороги, соединяющие деревушки и хутора. Наконец, они вышли на довольно широкий тракт, свернув не в сторону столицы, а обратно, к Рестану. По словам Илаира, на выходе из города легко найти сельскую гостиницу. Он оказался прав: не проскакав и полмили, путники въехали в небольшую деревеньку, ютившуюся вокруг постоялого двора, который выделялся большим двухэтажным зданием и столь же внушительным подворьем.

Женьку все вокруг страшно интересовало. Мало того, что он впервые окунулся в инопланетную обстановку, так еще и средневековый уклад жизни ему был известен только по советским учебникам, выискивавшим везде только какие-то классы и их борьбу непонятно с кем: то ли с собой, то ли друг с другом.

Все подворье было огорожено высоким забором, видимо, для спокойствия постояльцев. Краской здесь пользовались мало, только само гостиное здание было выкрашено, судя по цвету, все тем же вселенским универсальным красителем: красным железным суриком, наверно разведенным в местном аналоге олифы. Рамы были побелены то ли известью, то ли белилами. Двор был засыпан мелким щебнем, и чисто выметен, это придавало опрятный вид всему заведению, и некрашеный хозяйственный двор с конюшнями уже не могли испортить общего впечатления своим темноватым колером.

Лошадей тут же принял под уздцы парнишка-сэйл. Илаир приказал не расседлывать двух лошадей, чтобы ему с Женей можно было наведаться в Рестан. Все поднялись на широкое крыльцо и зашли внутрь. Видимо, вся вселенная подчиняется одним и тем же рациональным законам, так как и прилавок с напитками, и столы, и выскочивший навстречу половой, были на своих местах.

От средневековой Земли заведение отличало только то, что половой, хоть и был, как положено, спросонья, но степень его лохматости явно превосходила таковую у людей. После стандартных приветствий, типа «чем могу служить» и «у нас самые лучшие комнаты по очень умеренным ценам» Илаир быстро сговорился о двух комнатах для девушки и молодых сэйлов. Женя ловил каждое слово и интонацию. Нужно было срочно, на ходу учиться обхождению и мотать на ус тонкости интонаций в диалогах барин-слуга или покупатель-лавочник.

В течение нескольких минут вещи были пристроены в комнатах, а гости спустились вниз перекусить. Настала пора слушать диалог между теми же действующими лицами, но в ролях официант-клиент. В принципе землянин был доволен. Сэйлы не отличались большой хитростью, и не умудренные психологическими тренировками, довольно неумело скрывали свой корыстный интерес. Деревенский народ при первой возможности выставлял напоказ высокомерие или пренебрежение, если таковые имелись. Тонкости Лэиной психики здесь были явно не к месту. Но тем было легче Женьке, примеривающемуся к своей роли барчука.

Наконец, с быстрой закуской было покончено, и все поднялись к Лэе в комнату, с опрятной кроватью и небольшим окошком. Девушка тепло распрощалась с Илаиром, дав ему на прощание последние указания для необходимых закупок в городе. Затем старый слуга взяв в помощники лонка отправился привести в порядок лошадей, а принцесса с Женей на минутку остались одни. Лэя «сняла» с себя маску простушки, и ее лицо расцвело прежней красотой и изяществом. Землянин взял преобразившуюся принцессу за руку и самым серьезным тоном попросил ее никуда не выходить из комнаты, пока он с Илаиром будет бродить по лавкам.

- Хорошо, я все равно устала, так что немного вздремну. У меня есть просьба к тебе… - девушка смущенно улыбнулась.

Женя весь насторожился. Лэя явно хотела доверить ему просьбу, которую не решилась высказать Илаиру. А это дорогого стоит!

- Все что угодно, принцесса! – Женя вложил в свои слова как можно больше веселья и ласки, чтобы поддержать ее в робкой просьбе.

- Вы ведь будете ходить по лавкам… - начала вкрадчиво выговаривать, слегка растрепанная с дороги прелестница. – Там всякие безделушки будут… купи мне зеркальце и ножнички, а то те, что ты видел у меня…

- Все, понял! Сделаю в лучшем вид, – не удержавшись, он обнял Лэю и принялся гладить ее по голове. Ему, действительно, стало жаль бедную девушку, которая, будучи принцессой, скромно выклянчивала у него маленькое зеркальце. – Девочка моя, что же мы, мужланы с тобой сделали? Ни украшений, ни косметики, ни даже зеркальца путного. И это все при том, что денег у тебя почти что куры не клюют. Это непростительное безобразие надо срочно исправлять!

Лэя вывернулась из его рук и сама крепко его обняла, чуть не оглушив радостным вскриком:

- Ура!

«Все-таки, как, оказывается, мало нужно девушке, для того, чтобы испытать мгновение подлинного счастья, - Женька только довольно улыбался, представляя, как будет выбирать украшения для принцессы, и покупать их на ее же собственные деньги: Хорошо устроился! Не каждый умудриться дарить что-либо девушке за ее счет, да еще и получать в ответ столь искреннюю благодарность. Альфонс высшего пилотажа!» Но ничего поделать было нельзя – денег из астрала с собой не прихватишь.

До города было, действительно, близко. Постоялый двор, в котором расположились путешественники, располагался, фактически, на его окраине. Рестан можно было назвать городом лишь с очень большой натяжкой. Только центральная площадь да пару прилегающих к ней улиц были вымощены камнем и застроены вокруг каменными домами в два этажа. Торговые ряды располагались на площади попроще, зато пошире. В ее центре находился продовольственный рынок, а по периметру, в прилежащих зданиях располагались лавки с самым различным содержимым, от скобяных, до ювелирных.

«Все то же правило рациональности. Бизнес он и на другом конце галактики бизнес», – оценил ситуацию землянин. Они за небольшую плату оставили скакунов в специальном загоне, где им выдали по большому деревянному жетону. «Прямо, частная платная парковка копытного транспорта», - удивился Женька разумному подходу к организации средневекового городского движения.

Дальше отвлекаться было нельзя – он ходил, как привязанный, за Илаиром и встревал во все его выяснения отношений с торговцами. Здесь было чему поучиться. Торговля дело тонкое, и заплатить сразу, без споров, требуемую цену было, все равно, что оскорбить продавца своим высокомерием. Примерный уровень цен тоже было полезно знать, чтобы потом, при случае, не оказаться белой вороной. Побродив пару часов с Илаиром по рынку, они поняли, что выполнили план закупок полностью, в том числе и тех, что отец Зара собирался вести в долину.

Тогда уже Женька взял инициативу в свои руки и под мудрым руководством Илаира принялся выбирать подарки для Лэи. Ему очень приглянулась одна подвеска, мастерски выполненная то ли из серебра, то ли из платины, с маленькими рубинами, и изображающая взлетающую птицу. С помощью Илаира они сторговали ее до приемлемого в Эриане уровня цены, и «сынуля» радушно распрощавшись с «папочкой», отправился на постоялый двор к своей спящей красавице, охраняемой замаскированным под сэйла лонком.

Инопланетянин так и въехал во двор, пребывая в мечтах о том, как будет вручать украшение принцессе. Он даже не заметил испуганно жмущегося в углу двора мальчишку, который встречал их в прошлый раз. Насторожился Женька только когда спешился и, найдя парня, подозвал того, чтобы отдать поводья. Мальчуган, вместо того чтобы делать свое дело, задал стрекача в конюшню.

Непонимающе хмыкнув, постоялец сам подвязал уздечку к коновязи у крыльца, поднялся по ступенькам и распахнул дверь трактира. Внутри было пусто. Только за стойкой, испуганно сжавшись, стоял половой, в котором было трудно признать прежнего ласкового прохиндея. Женькино сердце сжалось в предчувствии чего-то нехорошего. Не говоря ни слова, он взлетел на второй этаж и увидел дверь Лэиной комнаты распахнутую настежь. Ворвавшись внутрь, он не нашел ничего, кроме смятой постели и разбросанных вещей…

***

Лэя в точности выполнила свое обещание лечь отдыхать – благо, это было не трудно. Тело, после нескольких дней походной жизни, соскучилось по простому домашнему уюту, и даже гостиничный эрзац сейчас казался верхом возможного наслаждения. Только успев пристрожить Хлюпа, чтобы он не бегал по гостинице до тех пор, пока не придет Женя, она сладко вытянулась на чистых простынях, и уже через мгновение ничего не видела и не слышала.

Разбудил ее какой-то грохот. Еще ничего не сообразив, она почувствовала, как ее схватили сильные и грубые руки, заломив запястья за спину. К ней подошел маленький сэйл с мелкими чертами лица скукоженными в высокомерно-презрительную физиономию, которая, наверно, показалась бы клоунской, если бы не удручающие обстоятельства, в которых девушка оказалась. Мысли прояснились, и она четко ощутила, что перед ней нюхач, которого она почувствовала еще в деревне.

- Это она! - весь исходя на спесь, заявил коротышка, внимательно прислушавшись к своим ощущениям. – К столбу и сжечь!

- Погоди, монах, – не очень уважительно рявкнул басом кто-то за ее левым ухом. Лэя обернулась – с другой стороны кровати стоял здоровенный сэйл, ростом с Женю-Зара, но еще шире в плечах. Такой большой, что казалось, в комнате не оставалось больше места. Сэйл спросил. – Что это у нее?

Громила протянул руку к выбившемуся из разреза сорочки кулону. Сознание Лэи, вместо того, чтобы среагировать на то, что ее собираются сжечь, глупо-стыдливо заклинилось на одной мысли: «Слава богу, что поленилась сорочку скинуть. Не хватало еще голой перед этим сборищем мужиков оказаться!» Тем временем, вокруг происходил странный разговор.

- Это же королевский герб, – уже осторожно возвращая Лэе кулон, нахмуренно сказал здоровяк. – А ну, монах, говори все, что ты знаешь, или я тебя самого на костер отправлю. Ты зачем за ней гонялся?

Девушка злорадно заметила, что с монаха мигом слетела вся спесь, и он уже заискивающим голосом начал канючить:

- Я сэйл маленький. Что мне святая инквизиция поручит, то и делаю.

- И что, сморчок монастырский, тебе поручили?

- Мне поручили ждать возможного появления очень опасной ведьмы, и немедленно ее уничтожить. И для этого у меня есть все полномочия, о чем вы прекрасно знаете из бумаги, которую я вам показал.

- А ты знал, что она из королевской семьи?

- Не-ет, – уже совсем жалобно протянул монах.

- Ясно. Засунь свои инквизиторские инструкции себе поглубже в задницу и моли бога, чтобы мы довезли тебя до Венлы целым, а не по частям, – видимо, посчитав свою солдафонскую шутку очень смешной, он загоготал как сумасшедший. Потом нахмурился и обратился к Лэе. – Прошу простить за возможный ущерб, принесенный Вашей личности, но если вы незаконным образом носите королевский амулет, то это карается смертной казнью.

Лэя, подумав, решила не скрывать ее настоящего имени и призналась тихим голосом:

- Я наследная кронпринцесса Эрианы Леолэя Алькалар.

- Разрешите представиться: капитан королевской стражи Иерон Клах, патруль тракта Рестана, У Вас есть документы, подтверждающие вашу личность?

- Нет, я путешествую по подложным документам на имя Лики Элерзан, - отвечала Лэя, пытаясь одновременно хоть что-то придумать, чтобы выбраться из этой ситуации.

- Надеюсь, Вы понимаете, что в этих обстоятельствах, я вынужден подвергнуть Вас аресту и препроводить к императорскому двору, для выяснения личности. Могу гарантирую неприкосновенность до тех пор, пока Вас не доставят во дворец, однако, если Вы самозванка, не позавидую вашей участи. И, к сожалению, вынужден ограничить свободу Ваших передвижений.

- В любом случае, ее ждет костер! – выкрикнул из угла, набравшись храбрости, плюгавый монашек.

- Это уже не нашего ума дело, – рявкнул в ответ капитан.

И тут Лэя сделала поступок, который значительно ухудшил ее положение. Она закрыла глаза и изо всех сил представила, что все вокруг не сомневаются, что она принцесса и должны с радостью отпустить ее. Девушка почувствовала, как руки, больно сжимавшие ее запястья разжались и, открыв глаза, увидела, что солдаты вместе со своим капитаном, глупо улыбаясь, пытаются неуклюже, боком выйти из комнаты, бормоча какие-то извинения, типа: «просим прощения Ваше Высочество» и «приносим глубочайшие извинения». Она встала, торжествующе смотря на вышедших солдат, и второпях накинула верхнее платье, но, видимо, на мгновение потеряла концентрацию, потому что из угла донесся вопль монаха, разрушивший все чары:

- Она заколдовала вас! Разве вы не видите, она – ведьма. Она сожгла живым монаха! – хоть нюхач и был на порядок слабее, но разрушать – не строить, и ему удалось отрезвить головы солдат.

Те с ревом ворвались обратно в комнату, и принцессу спасла только неожиданность. Хлюп, наконец, сообразив, что из комнаты хозяйки доносятся непонятные звуки, ворвался следом за солдатами и, размахивая своим кинжалом, набросился на сэйлов с криком:

- Лэя держись, я не дам тебя в обиду, однако!

Первый же солдат перехватил руку Хлюпа и недоуменно уставился на того. Малыш, сам того не ожидая, спас принцессу своим появлением.

- Лонк? – обалдело хрюкнул капитан. Все застыли в гротескных позах, не зная, то ли растерзать ведьму, то ли преклонить колени перед принцессой. Наконец военные мозги капитана со скрипом провернулись, и он уставился на монаха. – Ты, ищейка монастырская, говори, кто она? Ведьма или принцесса? И этот лонк настоящий?

Если бы монах соврал, сказав, что лонка тоже выдумала ведьма, то ей, скорее всего, было бы не жить, но, слава богу, у того тоже заклинили мозги, и он честно ответил:

- Нет, она больше не колдует, - чем, против воли, спас ей жизнь.

- Если лонк ее, значит она, и вправду, принцесса, - по уныло-озадаченному лицу капитана было легко прочитать, что он попал в немалый просак. Не оказать положенные почести принцессе, вне зависимости от обстоятельств, было равносильно подписать себе отставку, если не тюремное заключение, а, скорее всего, стоявшая перед ним молодая, ослепительно красивая женщина была принцессой. Честно признаваясь себе, он понимал, что даже по ее внешнему виду и манере вести себя становилось понятно, что она королевских кровей. Да и лонки не умеют врать, и если этот плюшевый коротышка бросился ее выручать, назвав Лэей, то все ясно. Но как ведьму доставить во дворец, если она в любой момент может просто встать и уйти, внушив им все что угодно, вплоть до желания покончить жизнь самоубийством?

Напряженную обстановку разрешил голос монаха.

- Я не дам ей колдовать. Пусть она и сильней, но чем ближе к Венле, тем мне легче будет сопротивляться. Только свяжите ей, на всякий случай, руки и ноги, чтобы не могла напасть на меня.

- Хорошо, но ответственность за пленение королевской особы ложиться на тебя, монах! – капитан, кажется, нашел для себя лазейку и уже уверенным тоном скомандовал Лэе. - Ввиду осложнившейся обстановки я, по указанию монаха инквизиции, вынужден связать Вам руки и ноги, Ваше Высочество. Про…

Договорить он не успел. Лэя превратилась в молнию, нанеся сокрушительный удар по гортани капитану. Не останавливаясь, за доли секунды, она послала еще одного сэйла в состояние полного выпадения из реальности, но вдруг встала, как вкопанная. Ее остановил крик солдата стоящего у двери: «Стой!» - она с отчаянием смотрела на нож Хлюпа, приставленный к его же горлу. По испуганным глазам вояки было видно, что он не шутил.

- Еще движение, и я режу!

Лея сникла, понимая, что не успеет ничего сделать. Она стояла, опустив голову и потирая отбитые руки. Могла и сильнее ударить, но неизвестно еще сломала бы она гортань капитану или себе кисть – пока не хватало подготовки и тем более холодной жестокости, чтобы, к примеру, вырвать у живого сэйла трахею. Но, кажется, даже этих неуклюжих движений оказалось достаточно чтобы повергнуть солдат в мистический ужас. Было видно, что они не могли понять, кто она: принцесса, ведьма или убийца, способный в секунды разделаться с целым патрулем голыми руками. Капитан, похрипев и поглотав ртом воздух, наконец, встал, держась за горло, и сиплым голосом скомандовал:

- Связать!

Через некоторое время Лэя, связанная одной веревкой с Хлюпом, ехала в закрытой повозке под присмотром противного монаха. Эскорт торопился в Венлу, чтобы уйти подальше от страны ведьм. Но они не знали подлинной опасности, уже выходящей на их след…

***

Женька сорвался вниз, чуть не выломав по пути перила. Разум затмила ярость пополам с отчаянием. Он готов был убить себя за халатность: «Как он мог подумать, что враги принцессы – растяпы и тугодумы? Недооценка противника – первый шаг к поражению. Что же сейчас с его принцессой? Кто мог ее схватить? Они же могут над ней надругаться, растоптать ее нежную душу! Пусть только попробуют, он сам растопчет их, сделает из них кашу и съест на завтрак!» - сознание плыло в красном мареве гормонов, ударивших, словно молот, в его, вернее Зарову голову и топя мысли в море безысходности, ненависти и любви.

Он очнулся, держа в руках полузадушенного полового, от дружного вопля всех маленьких и не маленьких насекомых в башке: «Так ты ничего не добьешься! Тебе надо спасать принцессу, а не строить из себя безмозглого и рассвирепевшего неандертальца».

Землянин посадил почти бесчувственное тело официанта на стул и уселся напротив, пытаясь привести мозги в порядок: «В таких местах разведчики и спасатели мира обычно считают до… до скольки же они считают? Ладно, попробую: раз, два, три. Все ясно! Чем глупее – тем дольше, - с мрачным удовлетворением Женька заметил, что ему хватило трех: Так: я смеюсь, я зол, я спокоен, как сто китайцев. Кто бы вы не были, ваша смерть пришла», - импровизированная психотерапия подействовала. Землянин нарочно стал делать все медленно, продумывая каждую деталь. Правда, его собеседнику от этого, кажется, было еще хуже: тот стал уже что-то соображать, и это соображение быстро дало ему понять, что он сейчас, как мышь перед котом – стоит дернуться и ты не сытный, но вполне желанный завтрак, ну, или ужин – в зависимости от времени суток.

- Успокойся и расскажи мне, шаг за шагом, что здесь произошло, - медленно выговаривая, цедил из себя слова злой постоялец.

Запугивать собеседника не было никакой нужды, скорее наоборот, гость никак не мог вывести слугу из паралича, вызванного страхом. Наконец, официантик смог заговорить:

- Я-я… оннии…

- Ты уж будь добр, попонятнее что-нибудь скажи? – попросил, хищно оскалив Заровы клыки, Женька.

Из путанной и сбивчивой речи своего собеседника все-таки стало ясно, что королевский патруль ворвался в трактир, и маленький монах спросил о ведьме – девушке, остановившейся только что в этом постоялом дворе. Что случилось наверху, слуга не знал, но шуму было много. Потом девушку и лонка вывели связанными, конфисковали именем короля какую-то убогую карету, сгрузили туда пленников и поспешно отбыли в сторону Венлы.

- Они… то ли боялись, то ли уважали пленницу. Почти ее не касались и говорили вежливо. А капитан все время за горло держался, и у одного солдата глаз почти заплыл синяком. А откуда лонк-то взялся? – спросил совсем осмелевший половой, приняв ухмылку Женьки за одобрение своих слов.

- А ты, если жить хочешь, поменьше спрашивай, – поостудил его любопытство пришелец. – Лучше скажи-ка, когда они уехали?

- Так уж, наверно, два, если не три часа будет.

Женька только досадливо крякнул, но взял себя в руки и чуть не насильно усадил назад на стул. «Стоп! Все чувства засунь себе… Так, я снова спокоен. Что мне известно? Почти все. Монах – значит, инквизиция. Королевский патруль – значит, к счастью у монаха не было своих боевых братьев, иначе, горела бы сейчас моя принцесса!» - сердце опять стало затоплять бешенство. «Стоп! Я спокоен… Они ее уважали, и Хлюп был в своем естественном виде – значит, знали, что она принцесса и, естественно, патруль повез ее для разбирательства к ее «радушному» коронованному дядюшке. У воинов были травмы – молодчина, принцесса! Знай наших! Раз выехали ближе к вечеру – значит спешили. Почему? – непонятно. В любом случае самым быстрым темпом до столицы четыре дня перехода. Этой ночью я не успею, но и страдать я Лэе напрасно не дам. Как быстрее ехать? У меня три лошади. А три ли?» - Женька повернулся к все так же еле живому от страха сэйлу:

- Лошади целы?

- Целы! Все цело! Они только девушку и лонка забрали, - обрадовано закивал половой.

- Хорошо, вели седлать коней, и я подарю тебе… жизнь! – в страшном оскале опять обнажил свои клыки Женька.

- Все будет в лучшем виде! – радостно засуетился сэйл, понимая, что опасный гость отбывает восвояси.

Входная дверь хлопнула, впуская новых посетителей. Женя понял, что больше ничего здесь не узнает, и отправился наверх упаковывать вещи. Действительно, все было на месте, даже его заплечный меч лежал там, где был оставлен – под кроватью. Неспеша и тщательно запаковав все в седельные сумки, он спустил их во двор, и навьючил на свою и Хлюпову лошадь, как самых слабых на данный момент, а сам вскочил в седло Лэиной кобылы. Выехав за ворота, землянин посмотрел на запад – солнце уже клонилось к закату. «Ничего, пару часов до полной темноты проскакать успею, - и уверенно повернул на восток: Потерпи немножко, принцесса! Мой приход неотвратим как смерть – смерть любому, кто с неуважением к тебе отнесется». А сомневающиеся длинноусые в его голове только удивлялись: куда же подевалось цивилизованное сюсюканье?..

***

Прошли почти сутки с тех пор, как Женя выехал в погоню за патрулем, конвоировавшим принцессу. Когда впереди заклубилась пыль, инопланетный преследователь чуть притормозил бег коней в связке и стал внимательно всматриваться. Прямо по курсу скакали два всадника, а перед ними ехала не то кибитка, не то ящик на телеге. «И это называют здесь каретой?» - возник в голове глупый вопрос и поспешил тут же ее покинуть. Вместо этого, все в той же голове, кто-то жестокий и холодный стал рассчитывать возможный план нападения: «Мечом порубить двух сзади: две-три секунды. Если закричат, передний повернет и нападет. А который на козлах? И еще монах в коробке. Лэя связана. У монаха прямое поручение от инквизиции – убить ведьму. И ведь убьет», - по расчетам, он не успевал. Холодная ярость плескалась в такт поступи коней, но все те же тараканы, как заправские повара, не давали ей закипеть и захлестнуть сознание, все время нашептывая: «Только холодный расчет позволит тебе выручить принцессу».

Просчитав невозможность нападения на дороге, жестокий убийца в голове землянина стал отрабатывать другие варианты: «До заката два часа. Как минимум за час до захода солнца они начнут искать ночлег. Значит, нужно их обогнать, прогнать минут сорок на всей скорости и остановиться в первом же большом постоялом дворе», - что он и проделал, неспешно обогнав конвой и деловито кивнув капитану. Карета, запряженная двумя лошадьми, не могла соперничать в скорости с Женькиными скакунами.

Он успел не только разместиться на большом постоялом дворе, но и, покривлявшись, осмотреть несколько комнат. Так что к приезду конвоя, знал расположение всех закоулков в доме. Женька выбрал себе номер на втором этаже, сославшись на шум трактира. Хотя настоящей причиной являлось то, что конвой, скорее всего, разместится там же, освободив для себя и пленницы один из тупиков коридора. Пришелец стал уже немного нервничать, что ошибся в расчетах, когда все-таки заслышал на дворе стук копыт сразу нескольких въезжающих лошадей.

Расчет оказался точным. Землянин с немалым злорадством это понял, когда увидел в дверях своей комнаты виноватую физиономию полового, который попросил перейти в другой номер. Постоялец скорчил недовольную рожу и услышал произнесенное со страхом магическое слово: «королевский патруль». Не меняя недовольного выражения, он все же встал и, собрав вещи, вышел в коридор. Навстречу шел, грозно тараща глаза, встреченный давеча военный. Женька узнавающе ему кивнул и вдруг, чуть не совершил оплошность, которая едва не стоила всем им жизни.

По лестнице поднялся солдат, а за ним шла со связанными руками Лэя. Землянин задержал дыхание и с каменным лицом стал проходить мимо, как принцесса вдруг резко обернулась и крикнула, заслоняя кого-то на лестнице:

- Хлюп, помоги – шнурок развязался!

Женькино сердце сжал приступ страха. Он, как мышь, прошмыгнул дальше по коридору за половым и почти влетел в предназначенную ему комнату. «Какой же он осел! У него же были сутки на обдумывание. Если бы не Лэя...» - сердце бешено колотилось. Слава богу, половой тут же выскочил – ему явно было не до странностей постояльца.

От полного провала их отделяли доли секунды, которых Лэе хватило, чтобы сообразить и заслонить идущего позади лонка, и тут же придумать, как того отвлечь. Женька, судорожно сжимая зубы, представлял, как Хлюп радостно или ворчливо или, как угодно, кричит: «Женя!». Какую свалку пришлось бы устраивать на лестнице, сколько крови бы пролилось! И самое страшное – смерть Лэи от любой шальной и острой железяки. Ему, наверно, понадобилось полчаса, чтобы успокоить расшалившиеся нервы. Затем опять пришел страх: «А если Хлюп шастает по гостинице? – но трезвый расчет победил: Лэя просто не даст сегодня ему этого делать».

Пора было разыгрывать спектакль. И все тот же циничный и расчетливый убийца подсказывал ему, что спектакль должен быть построен на несварении желудка. Это удивительное состояние организма позволяло объяснить почти все самые странные и внезапные перемещения по постоялому двору. Главное, нужно иногда убедительно хвататься руками за живот. Но вместо того, чтобы решительно выступить на поле боя, Женька опять хладнокровно уселся и стал готовить лапшу, которую он собирался вешать патрулю на их лохматые уши. Сначала надо разработать легенду, кто он, а так же куда и зачем путешествует…

Через полчаса, капитан с парой солдат, чревоугодничающие внизу, увидели спускающегося по лестнице постояльца – Женьку, который уже отметил про себя, что другая пара солдат расположилась сидеть в карауле перегородив противоположное крыло коридора на втором этаже: «Они заняли всю половину для себя – тем спокойнее будет действовать».

Кабак был полон – почти все постояльцы спустились вниз, да еще пришлых пара-тройка затесалась. Гостиничный бизнес в Эриане явно процветал. Землянин, строя из себя простоватого, немного важничающего, немного ущербного деревенского барчука, неспешно спускался с лестницы и думал, как бы естественней подсесть к солдатам. Их стол был наполовину пуст. Все остальные посетители предпочитали держаться на уважительном расстоянии от представителей власти.

«А, была-небыла!» - Женька с глупой улыбкой подвалил к военным и спросил:

- Вы не позволите с краешку присесть? Здесь, кажется, свободно?

- Место не куплено. Садись, – небрежно бросил, не глядя на него, капитан.

Пришелец смирно посидел, дождавшись, когда к нему подлетел запыхавшийся половой, заказал еды и добавил:

- Принеси немного винца, какое получше - для пробы. Если будет хорошее, я еще закажу.

Скоро перед ним стоял стакан с вином – оконные стекла и стаканы в Эриане научились делать неплохо. Пока пробовал вино, перед носом появилась тарелка с ароматным пловом или мясной запеканкой – смотря как назвать. Качество выпивки показалось не очень, но, искоса глядя на своих потенциальных врагов, он заметил, что те поглощают вино с удовольствием, а значит, по местным меркам, оно было вполне сносным. Главной задачей сейчас было добыть как можно больше информации, а пьяная беседа являлась наиболее подходящим способом для этого. Поэтому, выждав для приличия небольшую паузу, и заодно, немного подслушав беседу солдат, он решился на действия, правда, пока что только языком:

- Прошу простить за беспокойство, капитан. Не позволите ли угостить вас вином?

- С чего это? – усмехнулся громила.

- Да вот, имею большое уважение к военным. У меня дядя служит на королевской службе. Я и сам мечтал – немного мечом махал в деревне да, спасибо батюшке, так и остался в его деле компаньоном. Вот туда-сюда лошадей с барахлом и гоняю – тоска, а дело не бросишь. Дома сестры-братья младшие. Ну, так как, можно угостить-то? – уже не так подобострастно, а немного с хитрецой, как бы на равных, предложил Женька. Видимо, он правильно выбрал тон разговора, или сказка оказалась удачной, так как капитан уже почти по-дружески ухмыльнулся и сказал:

- А чего задарма не выпить? Угощай, коли денег не жалко, – и отвернулся к своим сотрудникам по оружию.

Женя не нажимал. Отдал распоряжение половому, принести кувшин вина воинам и еще стакан себе. Перед ним стояла задача остаться трезвым, напоив, по возможности, солдат, а с молодым и неопытным в питие телом Зара это было весьма проблематично. После того, как солдатня приступила к опорожнению заказанного им кувшина, землянин решил, что пора и поговорить:

- Извините, капитан, за любопытство, но ведь это с вами я сегодня разминулся на дороге? – начал он с ничего не значащего вопроса.

- Может быть, - индифферентно ответил служака.

Нужно было потихоньку его расшевеливать, и пришлось заняться этим долгим и нудным занятием:

- А тяжелая у вас служба, смотрю. Эко ж вы мотаетесь по всей стране. И потом, наверно, разбойники всякие по дорогам шастают… – кажется, ему удалось зацепить капитана, так как тот уже эмоциональнее ответил:

- Если бы только разбойники! – и, крякнув, осушил залпом стакан, оставшись сидеть с кислой миной на грубом лице.

Что-то его явно расстраивало в их нынешней подконвойной. Женя потихоньку стал отводить разговор от опасной темы и нести всякую лабуду о том, как он мечтал пойти в военные, но ничего не вышло. Капитан, вспомнив о своих обязанностях, распорядился отнести наверх еду на троих. А пришелец почти одновременно схватился за живот и стал разыгрывать острый приступ диареи. Потом пожаловался на якобы съеденную днем какую-то тухлятину, подсунутую ему по дороге подлыми селянами, и, извинившись, припустил наверх за лекарством, которое вроде как должно быть с собой. Сам же, рассчитал время своего старта сразу после полового, отправившегося с подносом наверх.

Проходя к себе в комнату, он с удовлетворением заметил, куда слуга внес еду. А его ждала процедура, которая была ненамного приятнее сидения на горшке. Вытащив из-под кровати ночную вазу – классический атрибут средневековых гостиниц, как земных, так и сэйларских, он с жестоким остервенением стал потрошить Заров и, по-совместительству, свой желудок, нещадно засовывая руку в рот. К счастью, рвотный рефлекс – он и на другом конце галактики рефлекс, так что скоро из него шла только желчь. Удовлетворившись содеянным, Женька, срочно закрыл крышкой горшок и схватил кувшин с водой, сделав несколько больших глотков. Большая часть потребленного алкоголя была в горшке – что и требовалось доказать. К тому же, он не сомневался в зеленоватости своего вида после проделанной физиопроцедуры, что только добавляло естественности в роль несчастного путника, пораженного недугом в живот и, как следствие, пониже спины. В общем, хитрый землянин был готов плести свои сети дальше.

Весь вечер так и прошел в беседах с нечаянными друзьями-врагами и беганьями, по гальюнам, расположенным в разных углах двора, с несколько извращенной целью опустошения желудка от излишков алкоголя. Зато, когда вторая смена солдат, уже пьяная и сытая, сидела за столами, он точно знал комнаты, где располагались капитан, и солдаты. А самое главное, он понял, где находилась Лэя. Стоя в полнейшей темноте двора, он наблюдал за мерцающим светом в трех окнах на втором этаже. Вдруг свет в одной из комнат периодически стал становиться слабее и ярче. Это не могло быть ничем иным, как сигналом ему. Его умница (как бы принцесса не сердилась на прозвище, она, все равно, умница), видимо затеяла какую-нибудь игру с Хлюпом и свечкой, в надежде помочь Жене определить их месторасположение.

В конце концов, он тихо сидел в своей комнате и вслушивался в звуки, доносящиеся из коридора. Солдаты просто не могли долго гудеть внизу, так как назавтра их ждал очередной, сумасшедший по темпам перегон. Для начала операции пришелец выбрал время перед самым звездным рассветом, надеясь, что в этот момент его оппоненты по военным искусствам будут в самых сильных объятиях Морфея или какого-нибудь другого божества, ответственного за сон в округе Сэйлара.

Землянин перебирал возможные приемы устранения соперников и остановился передавливании сонной артерии. Он прощупал пульс у себя на шее – вроде бы кровеносный сосуд был на месте и у сэйлов. Удар лучше было бы наносить не в полную силу – убивать без причины простых служак ему не улыбалось. Он походил по комнате, отрабатывая каратистский трюк и несколько других подстраховывающих приемов. Главным его оружием была молниеносность и тишина.

Женька еще пару раз выходил в коридор, жалуясь стоявшим, вернее, сидящим на посту солдатам, на несуществующие проблемы с животом. К моменту икс, тихонько выйдя из комнаты, он с удовлетворением отметил, что в здании воцарилась тишина, нарушаемая только пьяным храпом, доносившимся из-за некоторых дверей. Дойдя до лестницы, землянин обрадовался еще больше – один из постовых спал, притулившись в дальнем конце коридора. Подойдя к единственному, оставшемуся на посту сэйлу, он расслышал заливистое тарахтение сразу в несколько дырок, доносившееся из капитанской и солдатских комнат. Постовой понимающе ухмыльнулся и шепотом спросил:

- Что, опять погнало?

- Опять, – расстроено шепнул Женька, подойдя к служивому. А спустя мгновенье, прислонил его уснувшее тело к стене. Второй вояка, так и не успев проснуться, тоже перешел на более глубокий уровень сна. «Господи, хвала всем ангелам, а в особенности, Булю! Что бы я делал без этой убийственной китайской школы?» - Женя стал методично претворять свой план далее в жизнь, подняв с пола ночник и войдя к капитану. Под его рукой храп поочередно прерывался во всех комнатах – землянин только надеялся, что это не навсегда. Наконец, тылы были зачищены. Оставалась одна дверь. Самая опасная. Если монах не спит, то связанная Лэя находиться под серьезной угрозой.

Собравшись в комок, Женька пулей влетел в комнату – на подоконнике стояла масляная лампа, под ногами оказалась подстилка со спящим Хлюпом, справа – кровать, на которой лежала Лэя. «Где монах?» - как молния, промелькнула мысль.

Принцесса опять спасла положение, крикнув только одно слово: «Сзади!» Одновременно, по ее взгляду, он понял, что ему в спину уже наносится удар и, слава китайским технологиям, он, на пределе восприятия, чисто рефлекторно, провел, пусть и несколько неуклюже, но даже слишком удачно, кульбит, одновременно начав падать и разворачиваться с заносом ноги на уровень головы предполагаемого соперника. В результате нож только разрезал ему рубаху, а вот его нога, слегка подправленная на излете, со всего маху ударила монаху куда-то под челюсть. Удар был настолько страшен, что не спящие участники представления услышали треск ломаемых костей и глухой стук тела, влипающего в косяк двери. Туловище монаха, как тряпичная кукла, сползло на пол, а голова неестественно завалилась назад.

- Ты ему шею сломал! – испуганно шепнула Лэя, медленно осознавая, что второй раз в жизни является причиной смерти, происходящей прямо на ее глазах.

- Да, - подтвердил Женька и, тупо глядя на скукожившееся мертвое тело, сделал быстрое медицинское заключение. – Повреждения, явно не совместимые с жизнью.

За дурацко-бодренькой шуткой он старался спрятать страх перед содеянным. Но не остывающая ярость не давала осознать весь ужас совершенного поступка. Поэтому он хладнокровно схватил нож, валявшийся на полу, и стал осторожно разрезать путы на руках и ногах тихо плачущей Лэи. Разрезав веревки на запястьях он увидел, что ее атласная шерстка под путами вся перетерлась. Землянин не мог скрыть яростного шепота:

- Что эти гады с тобой сделали?

- Брось, – всхлипнула опять Лэя. – Отрастет. Как я испугалась за тебя!

Девушка подняла руки к нему, но кисти повисли, не слушаясь хозяйку. Женя схватил ее руки и стал их целовать. Заметив, что девушка морщится от боли, сказал:

- Прости, у тебя руки все затекли, сейчас потихоньку отойдут, – и схватив ее лицо в ладони, стал осыпать поцелуями его, приговаривая. – Как я за тебя переживал! Эти солдафоны не обидели тебя? Прости, что раньше не смог тебя освободить. Красавица ты моя! – и вдруг наткнулся на удивленный взгляд Лэи.

- Что ты делаешь? – удивленно шепнула девушка.

- Как… ты не знаешь? – до Женьки дошло, что сэйлы, как и некоторые народы на Земле могут и не знать, что такое целование. – Прости, это обидело тебя?

- Нет, это так приятно, – шепнула принцесса, закрыв глаза и снова подставив лицо для поцелуев, чем землянин не преминул воспользоваться.

- Что вы делаете, однако?.. Женя? – донеслось от окна. Это Хлюп, наконец, проснулся разбуженный то ли дракой, то ли чмоканиями.

Это отрезвило совсем сходящую с ума от обретенной свободы и близкой смерти парочку, занимающуюся неизвестно чем над свежим трупом и полуживыми солдатами в коридоре.

- О, господи! – воскликнул Женька. – Надо быстро заметать следы. Значит так: я закину тело этого монаха на чердак – это самый безопасный способ избавиться от него. Люк, ведущий туда, как раз в конце коридора. И крови нет – убирать не надо.

Как бы ни было им противно и страшно, но другого безопасного выхода из ситуации не существовало. Хорошо хоть, монах был настолько щуплым, что землянин почти без посторонней помощи запихнул его в люк. На их счастье, шум драки отнесли на счет разборок пьяной солдатни, а может, просто все громко храпели, во всяком случае, никто в коридоре не появлялся.

Теперь нужно было что-то делать с патрулем. Женьке не улыбалось иметь у себя на хвосте толпу разъяренных стражников. В разрешении этого вопроса он надеялся на помощь волшебницы. Они стащили всех, крепко спящих конвоиров в одну комнату, буквально завалив их телами помещение. Потом он стал объяснять принцессе:

- Лэя, твое искусство внушения на Земле называется гипнозом. Оно не должно у тебя пропасть с удалением от страны Высоких Горизонтов. У нас с помощью гипноза кодируют людей на очень долгое время – иногда на всю жизнь, внушая им любую нужную мысль. Я знаю, что у тебя немного опыта, но попробуй, когда я начну их будить, опять вводить их в состояние сна и внушать им в этом состоянии две вещи. Сначала мысль, что тебя никогда не было и не будет, а если они попытаются вспомнить о тебе, то им станет страшно, тоскливо и плохо. Представила?

- Да, – внимательно слушала девушка.

- И еще внуши им тревогу за то, что у них осталось какое-то важное дело в Рестане, и туда нужно срочно ехать.

- Хорошо, я представила себе. Буди их.

Женьке пришлось повозиться с побудкой, так же как и Лэе с гипнотическим усыплением. Скоро все пациенты были готовы и девушка начала сеанс, внушив им нужные мысли и приказав им спать до утра. Вдруг она заметила, что Жене стало плохо. Она быстро сообразила, что его зацепило гипнозом и раздирает противоречие от присутствия несуществующей принцессы. Она чуть не за шиворот вытащила напарника в коридор, отвела в самый конец и приказала:

- Женя, я существую! В Рестане у тебя нет дел. Проснись и поцелуй меня!

Землянин открыл глаза, ничего не понимая, обнял Лэю и поцеловал в губы. Хитро ухмыляющаяся до этого девушка, оказалась изумленно стоять, когда Женька, наконец, оторвался от нее.

- Ты что? - спросил он встревожено. Лэя сглотнула, приходя в себя, и растерянно прошептала:

- Что это было? Я же попросила поцеловать меня, а не… - она не знала подходящего слова.

Пришелец озадаченно на нее посмотрел и вдруг аж хрюкнул от удовольствия:

- Бедная моя девочка! Прости, пожалуйста, но ты сама приказала мне под гипнозом это сделать.

- Но что это было? – все так же растерянно спросила девушка.

- Поцелуй, –строя невинные глазки, ответил землянин.

- Но ты же сам меня целовал раньше совсем по-другому!

- Это был настоящий поцелуй мужчины и женщины. До этого я целовал, ну, как мать целует своего ребенка. А бывают поцелуи… - пришелец смущенно остановился, подумав, что не имеет права третировать принцессу своими мужскими приставаниями, и сменил тему. – Вам с Хлюпом надо срочно выбираться отсюда, а мне еще растащить солдат по постелям. Так что, если тебе интересно знать о поцелуях, то потом договорим, а сейчас идем в мою комнату – там все ваши вещи. Пока вы собираетесь, я разберусь с блистательной королевской ратью. Только в ночной горшок под кроватью не лазьте – он полон недопереваренных остатков сегодняшнего ужина…

Через некоторое время они, стараясь не шуметь, прокрались за ворота под ярким пологом звездного рассвета… А еще через пару часов, вернувшийся в гостиницу барчук Женя, как ни в чем не бывало, запряг своих трех лошадей и, нагрузив их поклажей, попрощался с заспанным мальчишкой-слугой, щедро наградив того чаевыми…

***

Они, похоже, выигрывали эту гонку со смертью. После нескольких дней стремительного передвижения, перед ними, наконец, были окраины Венлы. Путешественники были целы, как и их поклажа. Из всех потерь, существенными Женя считал только потертые Лэины запястья и ее несколько осунувшийся от усталости и переживаний вид. Свой вид землянина не интересовал, а смерть монаха, учитывая его кровожадность, считал только собственной потерей инквизитора.

Но были и приобретения: шею его принцессы украшала подвеска, которую он все-таки до нее донес. И было что-то еще, скрытое под шелухой событий и разговоров – они с Лэей незаметно для себя начинали чувствовать друг друга – между ними начала устанавливаться та неуловимая связь, когда близкий человек только еще думает о чем-нибудь, а ты уже готов дать ему ответ, или когда такие люди делают что-нибудь вместе, не согласуя и не спрашивая ничего, просто интуитивно зная свои роли и действия. Женя никогда не испытывал в жизни такого взаимопонимания. Просто никогда рядом с ним не было человека, с кем бы он мог так внутреннее сблизиться и раскрыться… зато нашлась девушка-сэйл.

Стража на въезде в город оказалась довольно символическим препятствием. Мельком взглянув на троицу молодых неказистых сэйлов и их документы, они не стали даже брать с них пошлину, которую обычно сбирали с торгового люда. Женя решил поосторожничать – они не отправились сразу по адресу, указанному Илаиром в письме. Землянин не стал ни у кого спрашивать, где остановиться, а решил просто положиться на свою и Лэину интуицию, поехав по мостовой, похожей на ранее виденную им из астрала. Он помнил, что где-то на полпути здания станут каменными и двух-трехэтажными. Как только с домами произошла эта перемена, он кивнул девушке, как бы приглашая внимательнее присматриваться к гостиницам, и свернул с главной улицы, ведущей к центру.

Вскоре они нашли приемлемое здание: не очень большое, но опрятное и в тоже время не кричаще-яркое. В нем чувствовалась какая-то солидность. Цена проживания путников не очень волновала, но, поселившись в центре, в шикарных апартаментах (что Женя тут же сделал бы для Лэи, будь на то его воля), они автоматически могли привлечь к себе излишнее внимание, а это было крайне нежелательно для их миссии.

Интуиция их не обманула, и вскоре они обживались в опрятном двухкомнатном номере, а их лошади были обихожены в хорошей конюшне. Женя тут же заказал ванну для Лэи, которую можно было принять на нижнем этаже. В результате, через восемь дней путешествия, путники сидели вечером, чистые и опрятные, хотя и порядком уставшие. Они держали свой маленький совет, находясь где-то совсем близко от цели похода. Перед ними лежала примитивная схематическая карта Венлы, а в голове крутилось множество вопросов, и самый главный из них – как найти семью Лэиной тетушки Наир и ее детей, начиная с Ренка?

- Лэя, ты прислушивалась по пути, есть ли в Венле похожие на тебя? – решил Женя выяснить вопросы безопасности.

- Да, здесь много сэйлов, способных что-то чувствовать или внушать. Но большинство, наверно, не знает о своих свойствах и то, что они могли бы в наших краях стать ведьмами или колдунами. Так что, я сейчас гораздо в большей безопасности, чем около Рестана. Тем более что определить, где физически находиться такой «странный» сэйл, почти невозможно. Для этого, наверно, надо схватить его за руку.

- Скорее всего, и действующей инквизиции здесь нет. Если только какая-нибудь канцелярия найдется, - согласился землянин и обратился к их лохматому вечному чаду. - Хлюп, к тебе серьезная просьба: не выходить из комнаты без нас – ты можешь потерять вид сэйла, и тогда мы ойкнуть не успеем, как окажемся в тюрьме или, чего хуже – во дворце.

- Почему во дворце хуже, однако? – лонк не оценил Женькиной шутки, серьезно думая, что во дворце жить лучше, чем в тюрьме, хотя и то, и другое оставалось для него вещами абстрактными, а значит, и не заслуживающими внимания.

Парочка путешественников еще долго сидела на кровати, рассуждая, что делать, пока не заметила, что, усевшийся по своей новой привычке между ними, лонк спит, сидя и держась сразу за обеих своих подопечных. Теперь мохнатый малыш был твердо убежден, что защищает сразу двух сэйлов. При этом ни рост, ни сила Жени-Зара его не смущали. «Взрослые» озадаченно улыбались, смотря на уютно устроившегося между ними малыша. Женькино сердце обдало теплой волной нежности. Ему на миг показалось, что это его семья - странная, трансгалактическая семья из трех существ разных видов. Он сам себе улыбнулся и, взглянув на Лэю, понял, что ей ничего не надо объяснять – их мысли и чувства были ясны друг другу без слов.

- Давай, оставим его спать на кровати – жалко малыша будить, - предложил Женя шепотом.

Лэя, кивнув, осторожно встала и опустила голову Хлюпа на подушку, после чего землянин поднял его ноги и укрыл одеялом. Они еще постояли, любуясь деловито посапывавшим мохнатым защитником, и вышли в Лэину спальню, прихватив с собой лампу.

- Пусть спит, я лягу на его место, на тюфяк, - шепотом сказал Женя, боясь разбудить Хлюпа.

- Зачем тебе ютиться на полу? – медленно выговаривая слова, спросила Лэя. – У меня широкая кровать…

Ее зрачки были до предела расширены от волнения, а глаза влажно мерцали отражая колеблющееся пламя ночника. Женя молчал, сжимая лампу в руках. Только по сильно задрожавшему отсвету было видно, какая буря чувств сейчас одолевает его душу. Почувствовав, что землянин колеблется, Лэя напомнила ему:

- Ты еще что-то говорил о поцелуях? Может, объяснишь? Последний мне очень понравился, – шептала она, совсем приблизившись к нему и положив руку на плечо.

Он продолжал влюбленно-страдальчески смотреть на юную красавицу. Наконец, решившись, он снял с плеча ее руку и, поцеловав в ладошку, провел Лэю к ее кровати. Усадив девушку на край, сам встал перед ней на колени и начал свое странное и безнадежное объяснение в любви:

- Моя самая красивая, самая умная и самая загадочная принцесса во всей галактике…

- Что-то ты больно пышно начинаешь свою речь? – ласково улыбнулась ему Лэя, пытаясь скрыть закрадывающуюся тревогу.

- Может, это кажется пышным, но для меня это только сухая констатация фактов. Однако дело не в этом... В последние дни я чувствую, что мы с тобой настолько сблизились, что нам не нужно никаких слов. Я признаюсь: это впервые со мной. В целой галактике я еще не нашел настолько близкого мне существа.

- Я тоже, - почти беззвучно шепнули Лэины губы в ответ.

- Наверно, моя душа ощутила это сразу, как только я тебя увидел, так как понял, что не смогу наблюдать со стороны, как ты подвергаешься опасности. А сейчас я почувствовал, как Хлюп с непосредственностью ребенка сломал последнюю преграду между нами. Мы оба ощутили, какое счастье жить одной семьей.

Лэя только согласно кивнула, неотрывно глядя Жене в глаза, а он продолжал, с трудом пытаясь разобраться в своих чувствах. – Но есть одно большое препятствие. Ты знаешь о нем, и ты только что сдалась, готовая забыть о ждущих нас проблемах. Сейчас я могу сказать себе и тебе, что я люблю тебя, как не любил никого в жизни. И я знаю, что ты любишь меня – я вижу это в твоих глазах. И ты просто не представляешь, как я благодарен тебе за это!

В Лэиных глазах стояли слезы. Она прекрасно понимала чувства и боль, испытываемую сейчас Женей, и ее сердце отзывались болью в ответ. Он вздохнул и решился сказать ранящие слова:

- Я слишком хорошо чувствую, что ни ты, ни я, не сможем потом легко расстаться. И это оставит воистину незаживающие раны в наших душах. Вспомни, кто я – чудище, которое вселилось в шкуру симпатичного парня, и которое, между прочим, только одолжило это тело в прокат, и то, на очень короткий срок. И скоро мне придется возвращаться, а тебе продолжить жизнь здесь. Теперь мне кажется, что я совершил преступление против тебя, вселившись в это тело. Если мы сблизимся, мне страшно представить, что тебе придется пережить, когда ты снова увидишь в этом теле Зара. Я честно говорю тебе, что сам не представляю, как я смогу жить без тебя. Но прошу: давай попытаемся еще раз взять себя в руки, и воздвигнем стену между нашими чувствами снова. Прости, моя сказочная принцесса, но попробуй использовать последний шанс избежать этого космического сумасшествия. С этого момента я постараюсь не касаться тебя и не провоцировать нашу психику влечением наших тел.

Они оба молча плакали, не стесняясь своих слез. Казалось бы, ничто больше не могло помешать их любви, но они сами городили стену отчуждения между ними. Женя не сказал больше ни слова. Просто встал и вышел, тихонько прикрыв дверь за собой. Несмотря на усталость, они еще долго не могли уснуть этой ночью…

ГЛАВА 12. ВОСПИТАНИЕ МОНАРХА

Наконец Женя знал, как найти Ренка и поговорить с ним. Четыре дня ушло только на то чтобы узнать, где искать молодого принца и его семью. Несмотря на кажущуюся легкость, эти дни оказались сущим кошмаром для всех. Казалось бы, не было нужды никуда спешить, инквизицией и не пахло, как впрочем, и королевской стражей. Но каждый день они с Лэей вставали с камнем на сердце, деловито размениваясь несколькими фразами, и занимались каждый своим делом.

Лэя отправлялась с Хлюпом в университетскую библиотеку, а Женя шел на поиски Наир и Ренка. Принцессе нельзя было светиться в городе, и она нашла себе отдушину в чтении книг, благо, большая библиотека находилась совсем недалеко от их гостиного двора, и вход в это здание открывался за совсем небольшие деньги. Вечером они собирались, деловито обсуждали события дня, планировали дальнейшие поиски и расходились спать. Оказалось, что Хлюп страдал от их новых отношений не меньше. К тому же походы в библиотеку для него были сущей пыткой, а домашний арест – не лучшей альтернативой. Первый день он ничего не понял, все спрашивая, не заболели ли Лэя с Женей. Потом он долго пытался их развеселить, приставая к ним за своей порцией ласк. А сегодня с утра просто взял и разревелся, сказав:

- Вы больше не любите друг друга! Это, однако, неправильно. Почему вы не любите, я же вас люблю? – канючил малыш.

Увещевания, что так надо, помогали плохо. Лэя не знала, что с ним делать. Лонк как-то необычно реагировал на ее отношения с Женей. Раньше ему хватало хозяйкиных ласк, но сейчас она боялась, что малыш близок к состоянию депрессии, в которую лонки впадают при потере хозяина. И причиной была нехватка Лэиной любви, но не к Хлюпу, а в их отношениях с Женей. Поняв это, принцесса нашла уловку, которая немного успокоила малыша. Она сказала, что они с Женей так играют, а на самом деле очень любят друг друга. Как ни странно, но после этого Хлюп успокоился и даже опять стал веселиться. «А ведь, наверно, я сказала ему правду, вот малыш и поверил, не сомневаясь», - и ей самой после этого стало немного легче.

Женя еще в первый день отправился в гости к кузену Илаира, прихватив рекомендательное письмо, но его ждала неудача. Дядюшка был в отъезде и должен был появиться через три дня. Так что визитеру пришлось вежливо откланяться, и разрабатывать альтернативный план действий. Сделать это было нелегко. Никаких специальных справочных бюро в Эриане еще не придумали, а абы у кого такую информацию, как проживание королевских родственников, не спросишь – можно и в охранку угодить.

Для начала землянин решил разыгрывать из себя провинциального зеваку, ходящего по центральным кварталам и любующегося на большие красивые здания, что оказалось нетрудно, так как было недалеко от истины. На улицах часто встречались военные, то идущие куда-нибудь целым отрядом, то патрулирующие улицы группами по два-три бойца. Большинство из них были нарядно и разнообразно одеты, отличаясь всякими нашивками и висюльками, а так же родом оружия.

Женя грустно улыбнулся: «Везде военные одинаковы – почти как женщины, только вместо кринолинов и брильянтов – мундиры и до блеска надраенное оружие. Может это оттого, что не чем больше голову занять?» Он поймал себя на том, что будь сейчас рядом Лэя, как это было до их памятного выяснения отношений, то они наверняка нашли бы массу причин посмеяться над несуразностями и нелепостями, повторяющимися с завидной регулярностью в противоположных концах галактики. А сейчас он лишь, как автомат, отмечал про себя детали столичной жизни, ощущая в себе пустоту и безразличие.

Поразительная, просто захватывающая дух своей причудливостью, архитектура зданий не вызывала в душе того обычного восторга, с которым он присматривался к каждой детали этого мира раньше, как, например, в Лэином доме. Он слонялся вокруг прекрасных дворцов, но попасть внутрь для такой деревенщины, как он, не было никакой возможности. По улицам иногда проезжали шикарные экипажи. Увидев один, особенно красивый, заправленный четырьмя скакунами и сопровождаемый двумя конными вооруженными охранниками, Землянин вдруг подумал, что Лэе, по ее статусу, как раз надо бы перемещаться по столице на таком выезде, а не украдкой бегать в библиотеку, с «замаскированным» Хлюпом.

«Какая же он и весь мир большая свинья, если столь прекрасному (и физически, и душевно) созданию, отказано в пользовании законными благами? Хотя, может, отчасти, она столь прекрасна именно потому, что лишена развращающего влияния этих благ? Нет, это просто мое лицемерие», - Женя подумал, что обычные земляне, в среднем, имеют доступ к почти королевским благам, которые даже еще не существуют в этом мире, и это никак не влияет на соотношение уродливых и прекрасных душ. Даже наоборот: чем меньше человеку нужно времени на простое выживание, тем больше шанс, что освободившийся досуг он потратит на развитие своей души.

Пришелец сумел попасть внутрь только нескольких зданий: храм Воссожжения, здание торговой палаты и театр или какой-то аттракцион. Все помещения были украшены изнутри с не меньшей фантазией и тщательностью, чем снаружи. Особенно ему понравился храм. Это было подлинное произведение инопланетного искусства. Женю поразила игра света и красок, складывающаяся из разноцветных витражей и светильников, которые преломляли свои лучи, отражаясь от бегущей воды и освещая фигуру прикованного к столбу мученика, стоявшего в полусумраке алтаря. Мерцающий свет создавал совершенную иллюзию сполохов огня, отражающихся на скорбном лице сэйла, который вот-вот должен сгореть в зарождающемся пламени костра под ногами. Женя со всей остротой ощутил нехватку Лэи рядом. Оказывается, он уже так привык делить с ней все свои впечатления! Он ощутил себя сейчас так же, как некогда находил себя на Земле в одиночестве неуютной холостяцкой квартиры. Тогда его спасали друзья, сейчас он сам оттолкнул родную душу…

Три дня прошли впустую. Женька ни на йоту не приблизился к решению вопроса. Оставалось только любым путем узнать у родственника Илаира, где живут престолонаследники. Он, волнуясь, постучал кольцом в дверь небольшого двухэтажного каменного здания. Через некоторое время ему открыла девочка, которую он видел в прошлый раз. Она приветливо поздоровалась, узнав давешнего деревенщину, приходившего спрашивать о дяде, и попросила подождать. Через некоторое время в дверях появился степенный сэйл и, чинно поприветствовав Женьку, спросил, кто он такой. Землянин, неукоснительно следуя правилам этикета, представился и передал письмо от Илаира, сам внимательно наблюдая за мимикой лица солидного господина. При имени Илаир, тот нахмурился, но письмо взял и пригласил гостя зайти в дом.

Они поднялись в сумерках коридора на второй этаж. По-видимому, его вели в кабинет. На всякий случай Женька взвинтил все свои чувства на высший уровень готовности, ожидая подвоха с любой стороны. Рисковать собой он не имел права, так как это значило бросить Лэю с Хлюпом одних посреди враждебной столицы.

Они остановились в большой комнате, видимо служившей и библиотекой, и кабинетом, и местом уединения своему хозяину. Сэйл пригласил Женю присесть на диван не замечая, или делая вид, что не замечает настороженности гостя. Сам он сел за стол и вскрыл конверт. Немногословность и серьезность, с которой «дядюшка» читал письмо, говорили о том, что он, по крайней мере, озабочен происходящим. Прочитав текст, мужчина тяжело вздохнул, но все же, сделав над собой усилие, изобразил некоторое участие на своем лице:

- Где вы остановились, молодой человек?

«А вот этого не надо!» - все Женькины сомнения встали дыбом в его голове, хотя это, может, и был всего лишь праздный вопрос. Он ответил, заготовленной фразой, назвав гостиный двор на другом конце Венлы. Вроде бы непринужденный разговор продолжался в стандартном ключе:

- Вы знаете, кроме того, что Илаир мой дальний родственник, мы были неплохими приятелями в былые времена?

Такое признание, если не было провокацией, дорогого стоило. Женя стал уставать от постоянного напряжения, и решил пойти напрямую. Если его не схватили сразу, то вряд ли намерены это делать и дальше:

- В письме не сказано, кто я. Я старший сын Илаира, Зар…

- Зар? – воскликнул мужчина. – Ты не помнишь меня?

Настала пора Женькиному сердцу изображать пляску заячьего хвоста. Он же не знал ничего об этом сэйле! Что же Илаир, ничего не сказал? Но все вскоре выяснилось.

- Да, хотя где уж, – сокрушенно вздохнул мужчина. – Все дела, дела, а жизнь вот так и проходит сквозь пальцы. Ведь я тебя помню совсем маленьким. А когда ты уже постарше стал, все было недосуг кузена навестить.

- Дядя, не надо укорять себя за несуществующую вину, – землянин решил совместить психотерапию с информационным натиском. – К тому же, я здесь не для выклянчивания помощи.

- А для чего же? – дядя Зара несколько опешил, и поэтому бесцеремонно усомнился в целях племянника.

- Вы знаете, кому служил мой отец, - землянин, насколько мог, напустил на себя важности и начал круто мешать правду с ложью. – Так вот, около двух месяцев назад, его хозяин был сожжен инквизицией вместе со всей семьей.

Лицо мужчины вытянулось и побледнело. Он сидел с каменным выражением и, видимо, с трудом переваривал новость. Не давая ему что-либо сообразить и начать задавать неудобные вопросы, Женька начал врать:

- Перед смертью лорд оставил письмо своему слуге – моему отцу, с просьбой, в случае его гибели, передать бумаги сестре. Послание сугубо личное. Я выполняю последнюю просьбу умершего и намерен вручить письмо лично в руки княгини Наир, урожденной Алькалар. Мне нужен ответ только на один вопрос, и больше Вы никогда не увидите и не услышите обо мне без Вашего на то желания: где найти княгиню и ее семью?

В комнате повисла мертвая тишина. Землянин понимал, что сидящий напротив мужчина, как настоящий верноподданный, должен немедленно бежать и сдавать гостя охранке. Так что Женька опять полностью мобилизовался и, в случае отказа отвечать, был готов пойти на все. Больше всего он боялся, что сейчас окажется, что этот чиновник ничего не знает о местопроживании королевских родственников. К счастью, после долгой паузы, полной самых разных переживаний с обеих сторон, пришелец дождался долгожданного ответа:

- Замок Эленгар – полдня по южному тракту в сторону города Молам.

- Спасибо. Бог видит Ваш благородный поступок, - Женя встал, глубоко поклонился и, не говоря ни слова больше, вышел из дома.

Пройдя квартал и осмотрев улицу, он свернул в проулок, где у него была оставлена лошадь. Дальше он попетлял по городу, на тот случай, если за ним обнаружиться хвост, что уже привык проделывать в Венле. Однако, то ли здесь еще толком не пользовались искусством слежки, то ли деревенщина ни для кого не представляла интереса, но все, как всегда, было спокойно. Вернулся он в отель в полдень, чем страшно обрадовал чуть не воющего в одиночестве Хлюпа – сегодня тот не пошел с хозяйкой в библиотеку и, как оказалось, правильно сделал. В результате, Женька был чуть ли не задушен в объятиях, сразу после прихода.

Сообщение о том, что они отбывают загород, окончательно повергло мохнатого в эйфорию, поэтому мужчины не откладывая дела в долгий ящик, занялись упаковкой вещей и подготовкой к походу, в ожидании прихода Лэи. Правда, все время требовалось прерываться, чтобы опять отвечать на вопрос «А правда мы?..» с различными продолжениями, и поглаживать да почесывать мохнатую голову. Суета сборов, принятие ванны перед дорогой и составление планов сильно сгладили напряженность последнего дня. Землянин даже один раз заметил бледную улыбку на лице принцессы, когда она успокаивала расшалившегося лонка.

Утро застало их в пути. Ориентиры были простые, но Женя, опять перестраховываясь, вывел маленький отряд через другие ворота и кружным путем привел к нужной дороге. Это несколько их задержало, так как к деревне с одноименным замку названием Эленгар, они подъехали только далеко за полдень. В селе оказался довольно сносный постоялый двор с гостиницей в два этажа, в которой они сняли две комнаты. Землянин отметил некоторый рациональный стандарт таких заведений. Все они строились по более-менее одному типу: внизу - трапезная с кухней, иногда с несколькими гостевыми комнатами, вверху - комнаты для путников, удобства - на дворе. Кроме основного здания, всегда была конюшня, хоздвор и баня.

Путники «рвались в бой», так что после небольшой перекуски, все выехали на «прогулку» в сторону замка, который должен был располагаться в миле от тракта. Навстречу им попалась крестьянская подвода. Сэйл, сидящий на краю телеги, дружески кивнул, не заподозрив ничего странного – значит, путники часто курсировали по этой дороге. После очередного пригорка, перед ними открылся захватывающий вид на большое поле.

Вдали, окруженный водой, стоял красивый замок. Он располагался на острове посреди небольшого озера, фасадной стороной почти достигая берега. Через оставшуюся кромку воды был перекинут мост. Здание только частично носило оборонительный характер, обнесенное достаточно высокой каменной стеной. В архитектуре остальных строений фортификационные функции были явно принесены в дань эстетике. Летящие шпили чередовались с черепичными крышами в стиле китайских пагод и ажурными угловыми башенками, вряд ли способными служить боевыми башнями при нападении врага. На архитектуре явно сказывалось вековое отсутствие серьезных междоусобных конфликтов.

С пригорка хорошо просматривался въезд в замок и пара стражников, изнывавших от скуки у ворот. Женька резко сдал коня назад, не желая выскакивать на прямую видимость.

- Спешиваемся! - скомандовал он спутникам. Землянин заметил, что влево холм еще больше повышался, и, взяв коня под уздцы, отравился лесом вдоль опушки, пригласив жестом Лэю с Хлюпом следовать за ним. Пройдя с сотню метров, они подвязали коней и «распределили» обязанности: отправили лонка, который уже от нетерпения прыгал на месте, побегать по лесу, а сами прошли к опушке, понаблюдать за объектом. Проблема была в том, что ломиться туда и воевать с целым гарнизоном солдат, явно не улыбалось. А на то, что их там ждут, не дождутся, надежды не было никакой.

- Слушай, этому Ренку лет пятнадцать будет?

- Да, - тихо ответила Лэя.

- Тогда он обязательно должен выезжать погулять или поохотиться. Какой молодой парень будет сидеть целый день в доме? Давай, завтра последим за замком – посмотрим, с каким эскортом он ездит на прогулки.

- Хорошо, – бесцветным голосом произнесла принцесса.

Постояв и посмотрев на замок еще некоторое время, Женя не выдержал и, обернувшись к девушке, воскликнул:

- Так нельзя! Мы делаем что-то не то, – в ответ было молчание. Наконец Лэя с трудом подняла глаза и, коснувшись его груди рукой, спросила:

- Посмотри на меня. Я так давно не видела твоих глаз…

Он с ужасом понял, что он несколько дней избегает смотреть ей в глаза. Женька почувствовал, что стыд буквально стал съедать его изнутри. Через силу он поднял взгляд и, заглянув в родные глаза, ужаснулся содеянному им. Лэя уже жалостливо, словно милостыню, просила:

- Я не знаю, что со мной. Помоги мне. Посмотри в глаза – ты поймешь. Во мне словно что-то умерло… ты говорил, что можешь чувствовать меня.

Женя неотрывно смотрел в эти потухшие зеленые колодцы, на дне которых лежал пепел сожженных им чувств. На Земле такой мутный взгляд встречался ему у людей перед смертью, когда душа уже прощаясь с жизнью, не желала смотреть в мир сквозь окна обреченного тела.

Он действительно, почувствовал, что с принцессой, и от этого ему захотелось умереть. Это был ужасный урок: нельзя отворачиваться от любви – она, при этом, имеет свойство умирать. Когда Лэя открылась ему, он попытался остановить ее душу, летящую к нему. Это было равносильно тому, как остановить взлетающую птицу или косулю в прыжке – они просто сломают себе крылья или ноги. И вот перед ним несчастная девочка со сломанной душой и никто ему не сможет сейчас ответить: сможет ли он исправить свою страшную ошибку? Увидит ли ее когда-нибудь еще той же жизнерадостной и сильной, какой привык видеть всегда? Он, не отрываясь, смотрел в ее расширенные от боли зрачки и шептал:

- Мне нет прощения, принцесса. Я, кажется, убил сказку, которую принесла в мою жизнь твоя душа.

- Нет, не убил. Я сейчас чувствую тебя. Только прошу: не отрывай глаз!..

Женя, послушно, не отрываясь, смотрел в милые и несчастные глаза, и постепенно ему стало казаться, что пепел на их дне стал таять в медленно поднимавшейся теплой волне. Наконец переполнив колодцы отчаяния, чувства вылились наружу двумя ручейками слез. Лэя прошептала:

- Неужели ты не понимаешь, что мне не нужна физическая близость? Вернее, я переживу без нее, но без твоей души я не могу …

Женя взял ее лицо в руки и стал медленно целовать ее щеки и глаза, собирая капельки слез, и шепнул:

- Моя маленькая принцесса, знай, что моя душа теперь твоя навсегда и физическая близость здесь ни причем, – они еще долго стояли, обнявшись, и Женя гладил шелковые волосы своей принцессы, ощущая, как тихонько восстанавливается то чувство единенеия, которое он так беспечно разрушил несколько дней назад…

***

Ренк Эльфор, племянник императора по матери, урожденной Алькалар, был обычным парнем пятнадцати лет, немного испорченным услужливостью слуг и пониманием, что его родителей не жалуют при дворе. Будучи от природы сообразительным, он умел из случайно оброненных фраз взрослых строить картину мира и понимал, что его мать, заботливая, красивая женщина чем-то угнетена.

Ренку казалось, она тяготилась от того, что из-за нее у его отца проблемы по службе. Хотя, какие могут быть проблемы у князя, имеющего свои земли под самой столицей, юноша не понимал. Да и по отцу это было не очень заметно – тот всегда оставался веселым и жизнерадостным. Мать часто проговаривалась о хорошей жизни в столице, постоянно что-то вспоминая из молодости. Юноше жизнь в замке нравилась во всех отношениях – без излишней чопорности и глупого этикета. А главное, с возможностью ежедневных прогулок, иногда вознаграждаемых охотничьими трофеями.

Вот и сегодня они с учителем фехтования, как обычно после утренних занятий, оседлали своих скакунов и устремились прочь из замка. День обещал быть хорошим и Ренк твердо собирался провести на природе часа три. В крайнем случае, фехтованием они могут заняться и где-нибудь в лесу, чтобы не возвращаться из-за этого раньше времени в Эленгар. С этими мыслями он ехал немного впереди по лесной дороге. Внезапно юноша увидел тело какого-то сэйла, лежащее прямо у них на пути. Остановив коня, он замер, не зная, что делать. Ехавший сзади учитель, тоже заметил неожиданное препятствие. Быстро приняв решение, он сказал Ренку:

- Ваше Высочество, подержите моего коня. Если заметите, что-нибудь странное, скачите, что есть сил, в замок!

Спешившись, учитель осторожно подошел к телу, держа наготове вынутый из ножен меч, и слегка пнул лежащего сэйла. Было похоже, что перед ним труп. Тогда учитель наклонился, проверить, есть ли признаки жизни.

Ренк не понял, что произошло дальше. Наклонившийся учитель вдруг кулем свалился рядом с телом незнакомца, а мертвый сэйл, наоборот, бодро вскочил. Начиная понимать, что происходит что-то плохое, юноша в спешке стал поворачивать коня и вдруг замер, не завершив движения. Навстречу ему из леса на гарцующем скаку выехала прекрасная юная дама в золотом атласном костюме наездницы, окантованном тонкими полосами черного меха горного питона. Удирать от девушки, возникшей у него на пути, он считал ниже своего достоинства, но сзади был опасный тип, в долю секунды что-то сделавший с опытнейшим бойцом, считавшимся непобедимым в гарнизоне. Пока Ренк раздумывал, замерев с наполовину вынутым мечом, его конь по инерции приблизился к всаднице.

- Приветствую тебя, мой кузен, Ренк Эльфор, урожденный Алькалар! Меня зовут Леолэя Алькалар, я кронпринцесса Эрианы, - Лэя лукаво склонила голову набок и ослепительно улыбнулась.

Женька, наблюдавший эту сцену из-за спины принца, в свою очередь, счастливо улыбался, видя девушку снова воспрянувшей духом: «Бедный парень, каково же тебе наблюдать такую чудесную нимфу, выпорхнувшую из леса прямо на пути?» Он сам вчера чуть со стула не упал, когда девушка вошла в комнату в этом костюме. В отличие от бальных нарядов, виденных на Лэе в астрале, в этом костюме для выездки она выглядела дикой амазонкой Сэйлара. А короткая юбка и золотые рейтузы с лампасами окончательно добивали психику любого мужчины, делая из него послушного дебила. Сейчас же эффектность усиливалась красивой позой на темной блестящей спине гарцующего скакуна.

Как он был рад, что сердце Лэи сумело оттаять за каких-то два дня, и она снова была способна радовать его и Хлюпа почти прежней красотой и игривостью. Они больше не касались разборок в своих отношениях, осторожно обходя острые углы, и просто радуясь обществу друг друга.

Лэя смело подогнала своего коня вплотную к все еще неприлично молчащему Ренку. Потом, все так же игриво улыбаясь, сунула руку в разрез своего заманчивого декольте и достала золотой королевский кулон.

- Надеюсь, тебе знакомо это украшение? Покажи мне твой знак – надеюсь, он у тебя с собой? Ах да! Не бойся за твоего спутника, он просто спит.

Ренк, все так же молча, достал свой кулон. Знаки были абсолютно идентичны. Наконец, парень сипло втянул в себя воздух и спросил растерянно, как будто не слышал ничего из того, что ему только что втолковывали:

- Ты кто?

Девушка заливисто засмеялась и доверительно положила свою руку на запястье подростка:

- Я – Лэя, твоя сестра. Правда, двоюродная, но это, надеюсь, не помешает нам побеседовать? Давай спешимся здесь, у бревна – сядем рядком, да поговорим ладком.

- А кто это сзади? – Ренк недоверчиво покосился на опасного воина.

- Это мой слуга Женя. Прости, что так получилось, но нам надо с тобой серьезно побеседовать и, желательно, без свидетелей.

- А он? – Ренк кивнул в сторону землянина, спокойно стоящего на прежнем месте и любующегося устроенным Лэей спектаклем.

- А он будет объяснять то, на что у меня не хватит ума, – рассмеялась принцесса. – Я вижу, ты все еще не доверяешь мне. А ведь все очень просто: если бы нам надо было тебя убить, мы бы давно это сделали. Давай, я тебе это докажу! – уже заливисто хохотала принцесса, умиленная явным затруднением царственного подростка. – Ренк Эльфор! Я, Леолэя Альк, вызываю тебя на бой на мечах! – золотой кошкой спрыгнув с коня, она встала и, показав парню язык, добавила. – Попробуй, откажи слабой девушке.

Этого принц снести не мог, и тоже соскочив с коня, встал в боевую позицию. Девушка весело продолжала подзуживать соперника:

- Если ты не потеряешь свой меч три раза подряд в течение пяти секунд или сможешь испортить мой наряд, то я, принцесса преклоню перед тобой колени. А если потеряешь… ты поговоришь со мной и моим слугой. Идет? – Лэя продолжала веселиться. – Только учти: биться со всей силы! – и, вскинув меч, выставила его вперед.

Возмущенный ее веселым нахальством, принц бросился сломя голову в атаку… и тут же оказался без оружия.

- Раз! – громко начала считать кузина, подтолкнув своим клинком меч обратно. Не прошло и нескольких секунд, как над поляной звонко прозвучало «Два!» и «Три!».

- Ну что, идем беседовать? – закинув клинок в ножны, принцесса протянула руку кузену. Когда они уселись на бревно, землянин все так же молча подошел ближе и уселся перед ними прямо на землю. Девушка начала беседу. – Ты видел, что могу я, но поверь, Женя может гораздо больше. Ему вообще-то и меч не нужен. Жень, покажи Ренку что-нибудь.

Землянин послушно вскочил и вытащил из кустов заранее заготовленную палку толщиной в руку. Готовясь к встрече, он тщательно примерялся, какую толщину осилит. До положенной кондиции ладони нужно доводить годами и ломать кости ради спектакля не хотелось. Небрежно кинув палку поперек бревна и уперев один конец в землю, он сконцентрировался и, крикнув на выдохе что-то вроде того, что кричат некоторые теннисистки при подаче мяча, рубанул ребром ладони палку. К великому своему облегчению, он услышал треск дерева, а не собственных костей. Но все равно, пришлось терпеть дикую боль в руке и скрывать навернувшиеся слезы хищной гримасой.

Спасибо Лэе – она опять взяла Ренка под свой контроль:

- Если хочешь, можешь попробовать сломать палку ногой, но вообще-то не советую. А вот мне довелось слышать, как трещат кости черепа одного бедняги, когда Женя стукнул того немного неосторожно. Жуть! – Лэя очень правдоподобно содрогнулась, видимо, и в правду вспомнив несчастного монаха. – А еще он, например, двумя пальцами может вырвать горло, причем так быстро, что жертва еще успеет налюбоваться видом своих внутренностей. Брр!.. Самой страшно…

Женька, наконец, перестал бегать вокруг царственной парочки, якобы относя палку в кусты, а сам, растирая горящую от боли руку. Затем уселся напротив Ренка, произнеся спокойным голосом:

- Нас просили тебя убить, – и замолчал. Видя, как осунулось от страха лицо мальчишки, он понял, что уже достаточно того напугал, и продолжил психологическую обработку будущего монарха. – Но я не люблю убивать. Я им сказал, что убью тебя только в том случае, если ты не поверишь принцессе и мне. Мне кажется, ты умный парень, так что, надежда есть, - и обратившись к Лэе, попросил. - Моя принцесса, начинай свой рассказ. Теперь все зависит от тебя.

Девушка начала с того, что стала восполнять генеалогические знания Ренка, заодно заверив, что ее не интересует престол, и она не собирается становиться у принца на пути.

- У меня есть занятия поинтересней, я не привыкла командовать, да и свобода мне дороже. Кроме того, есть одна очень существенная причина, кстати, которая привела меня сюда: я – ведьма… ты знаешь, кто такие ведьмы?..

После всех объяснений Ренк все же согласился, чтобы Лэя «посмотрела» его будущее. Это был кульминационный момент всего похода. Она должна была точно определить, будет ли именно он причиной гибели Сэйлара или им придется искать кандидата на эту роль среди других отпрысков семьи Эльфор, а то и еще хуже – кого-нибудь из дальних родственников императора. Она попросила кузена сидеть тихо, а сама, сосредоточившись и закрыв глаза, взяла его руки в свои.

Перед ней поплыли различные картины: Ренк скачет в лесу, скорее всего, на охоте. Потом всплыло видение какого-то приема в богато украшенной зале. Она стала мысленно задавать вопросы: будет ли Ренк императором? Сознания коснулась мысль: «Да», и возникла сцена, где Ренк был, уже возмужавший, сидящий на троне, в королевской мантии. Будут ли покушаться на его жизнь? - «Да». Когда? - «19» и пошла картинка празднества, сменившаяся изображением сэйла со шрамом на лбу. Потом дошла мысль «Доверяй матери». Он пойдет в страну Высоких Горизонтов? – «Да… может, нет». Пошла картинка войска, марширующего по лесу гигантских деревьев, потом сменилась толпой воинов, что-то мастерящих на берегу моря. Ренк сдвинет капсулу на горе? – «Его люди сделают это… нет». Сколько он еще проживет? – «30…40…50…65»...

Женя увидел, что Лэя стала заваливаться набок. Он молнией подлетел к ней и подхватил принцессу, готовую совсем свалиться с бревна.

- Лэя! Что с тобой? – испуганно спросил землянин.

- Ой, простите, - совсем слабым голосом ответила девушка, почти безвольно вися на руках Жени. Потом, передохнув, продолжила. – Спасибо, Ренк. Ты только что поверил нам, и мы спасли мир! Ты будешь императором, а, поверив нам, еще и продлил себе жизнь.

- Сколько я проживу?

- Теперь, долго. Понимаешь цифра началась с тридцати лет, как и у всех, кого я до этого «смотрела», но тут же она стала расти и здесь я начала отключаться, но куда-то до восьмидесяти она успела уползти, так что долго. И еще, на тебя, как и на всех племянников императора достигших совершеннолетия, будет совершено покушение. Это будет, как и у меня, когда тебе будут праздновать 19-летие. И совершит его человек со шрамом на лбу, вот таким, – Лэя показала, как должен выглядеть шрам.

- Ну, так далеко и ходить не надо, вон он лежит, – усмехнулся Женька.

Ренк побледнел – тяжело узнать, что твой учитель станет смертельным врагом.

- Только не советую пока ничего предпринимать, - сразу предупредила Лэя, А то изменишь себе судьбу, и подошлют к тебе кого-нибудь более удачливого. Лучше ждать до самых событий. Ты же станешь императором! Здесь еще одна важная вещь – ты должен доверять матери. Как я поняла, она должна спасти тебя.

Ренк долго сидел, задумавшись. Затем, поднял голову и сказал с растерянным видом:

- Нет, это невероятно! Я не могу поверить.

Женя чувствовал, что они стоят перед почти неразрешимой проблемой. Чтобы они сейчас не рассказывали и не внушали парню, завтра утром, ну, может, через неделю, он проснется и подумает, что это был забавный сон. А так же подумает, что когда-нибудь и, действительно, будет интересно взглянуть на то, что скрывает тайна страны Высоких Горизонтов. Нужно было что-то сверхъестественное, чтобы Ренк поверил раз и навсегда. И землянин решил пойти по дополнительному плану:

- Хорошо. Ты поверишь, если попадешь на небеса?

- Это как? – несколько испуганно спросил принц.

- Не бойся, убивать тебя для этого не надо. Просто, недельку прогуляться до одного места, откуда это восхождение будет возможно. А там ты получишь все объяснения, хоть от венценосного дедушки, хоть от ангелов.

А Ренк все никак не мог поверить в реальность происходящего. Лэя озадаченно смотрела на Женю, не в состоянии что-либо еще придумать. И неизвестно, чем бы кончился их поход, если бы два события произошедших друг за другом не доконали сомнения принца. Сначала затрещали кусты, и на сцене появился недовольно ворчащий Хлюп:

- Сколько можно вас ждать, однако? Я уже гору грибов насобирал, опять их на кухне выкинут. Лэя, ты пожаришь мне немножко? Они все равно готовить не умеют.

Принц обалдело смотрел на лонка. Потом, повернувшись к девушке, тихо спросил:

- Так ты и в правду принцесса? – странно, но наличие настоящего лонка послужило лучшим доказательством Лэиного статуса, чем тот же королевский кулон. Ренк тут же немного с завистью признался. – А у меня нет такого.

- Это Хлюп – мы с ним выросли вместе, а теперь он мой главный защитник, – объяснила Лэя. Затем испуганно глянула за спину Жене и воскликнула. – Сзади!

Землянин, натренированный с Лэей на занятиях по рукопашной, отскочил назад и влево, разворачиваясь на ходу. Искать меч, оставленный у бревна рядом с принцессой, как и ругать себя за растяпство было некогда. Его уже рубил своим тесаком тот тип, которого он некачественно усыпил. Первый удар меча пришелся по пустому месту. Второго Женька совершить не дал, пролетев нападающему под мышку и с размаху влепив тому рукой сбоку меж ребер. Противник остался стоять, как соляной столб. Удар достиг цели, лишив его на время возможности дышать и совершать движения из-за болевого шока. Этого хватило, чтобы «ласково» взять сэйла за руку чуть ниже плеча, придавив нерв, идущий вдоль внутренней стороны кости – это надежно сделало из него послушную тряпку. Уже спокойно улыбаясь, землянин спросил Лэю:

- Девочка моя, я обязан тебе жизнью, но у меня еще вопрос – как ты себя чувствуешь?

- Ну, слава богу! Значит, мы квиты, два раза ты меня спасал, два раза – я. А зачем тебе мои чувства? – уже облегченно играла словами озорная принцесса.

- У тебя хватит сил отключить этого война гипнозом? А то я его совсем замордую своими «усыплениями». Зачем из человека, тьфу, сэйла делать инвалида?

- Смогу! Это не то, что будущее считывать.

- Тогда, - Женя подумал.- Усыпи и внуши ему, что он просто ехал с принцем. Лошадь споткнулась. Он упал, ударился и отключился. И чтобы по счету Ренка «раз-два-три» он смог проснуться. Сможешь?

Лэя просто сказала сэйлу:

- Спи! – тот окончательно обмяк в руках землянина и вскоре спокойно посапывал на лужайке, а прерванный разговор с принцем продолжался. Ренк, видимо, находясь под впечатлением боя, серьезно спросил Женю:

- А биться так научишь?

«Слуга» принцессы твердо и спокойно ответил:

- Нет.

- Почему?

- Ты хочешь убивать. Эта борьба для тех, кто хочет защищать. Тебе надо научиться любить сэйлов, но тебе нельзя – ты будешь монархом. И потом, эта борьба не с Сэйлара. Она из другого мира, и я не имею права, без спроса, приносить чужие знания на вашу планету.

Ренк надолго задумался. Затем произнес:

- Я поверю вам на двух условиях: если вы покажете мне небеса и если ты научишь меня борьбе – чувствовалось, что он уже умел давать королевское слово, и спорить с ним было бесполезно.

Женьке удалось выторговать только одну уступку:

- Хорошо, я научу тебя приемам обороны, но не нападения. Но все равно, тебя даже мечом будет трудно достать. Однако пообещай в ответ никого не учить этой борьбе. Пусть это останется твоей тайной.

- Я согласен.

- Тогда, завтра встречаемся на этом же месте. Вещей и денег не нужно. Ты сможешь подъехать один?

- Попробую. Надо только «покапризничать» и отослать учителя в замок.

- Тогда, тебе надо сделать еще одно дело, - подключилась к разговору Лэя. - Ты должен написать письмо маме. Попроси у нее прощения за переживания, которые причинишь. Напиши, что ты в безопасности и через две-три недели вернешься домой.

- И чтобы они не искали тебя, так как это может только навредить, - съехидничал Женька и заработал сердитый взгляд Лэи.

Оставив принца со спящим учителем на лужайке, вся троица поспешила удалиться в лес. Они уже вывели коней на дорогу, обойдя замок, когда принцесса призналась:

- Я ему не сказала: в этих картинках из будущего в нем чувствовалось много злости. Я не знаю, как, но мы должны научить его любить окружающих до того, как судьба изломает его характер. Сейчас еще не поздно, он пока не знает, как относиться к сложному положению венценосного изгоя.

- Боюсь, как бы, когда мы приведем его к ангелам, они не решили бы его совсем забрать к себе. Одно успокаивает: это им не удастся без моей помощи.

- Почему это?

- Потому что у нас всех есть (в том числе будет и у Ренка) очень сильный козырь в астрале – мы всегда можем удрать оттуда в свои тела, и никто там не может этому воспрепятствовать. – усмехнулся довольный землянин и вспомнил слова Лэи о том, что они квиты по спасению друг друга. – Кстати, а когда я тебя второй раз спасал? Ты меня - от этого маленького монаха, а я тебя - если только от того же монаха.

- На самом деле, ты даже три раза меня спас. Первый – когда я чуть не упала с лестницы на горе.

- Ну, сначала я же тебя чуть и не угробил, – буркнул, оправдываясь, землянин.

- Второй – от монаха с патрулем, - продолжала Лэя. – А третий – два дня назад.

- ?

- Забыл? Эх ты! Ну-ка, посмотри мне в глаза! – весело, но немного укоризненно скомандовала девушка, и Женя все понял, опять увидев озорные искорки в оживших изумрудах, обрамляющих черные алмазы вертикальных зрачков. Он еще не знал, что эта потребность девушки смотреть в его глаза не просто привычка в условиях этой страны…

- Да, и опять, перед этим я тебя чуть не угробил…

***

Обратно в долину они продвигались другой дорогой. Просчитав по карте, что расстояние от замка до дома будет немногим длинней, чем от столицы, они двинулись еще немного на юг. Правда, перед выходом пришлось разыграть небольшой спектакль. С постоялого двора они выдвинулись на север – обратно в Венлу, но, проехав с полмили от деревни, спешились и, взяв лошадей под уздцы, лесом, обогнули село по дуге, вернувшись на дорогу к замку. Лэя с Хлюпом продолжили движение, перейдя замковую дорогу, и лесом вышли на тракт, но уже к направлению, ведущему на юг, в сторону города Молам. Там, у тракта они и остались ждать Женю с Ренком.

А землянин поскакал на встречу с принцем уже знакомой лесной дорожкой. Он сильно волновался. Если принц передумал и оставил для него засаду из замковой стражи, то их миссия, считай, провалилась. Оставалось уповать на то, что принц, по молодости лет, был еще не искушен в придворном коварстве. Да и где парню учиться этому искусству, когда он был, хоть и в пышно оформленной, но все же, ссылке?

К счастью для Женьки, никакой засады не было, и Ренк появился один, почти в то же время, что и вчера. Пронаблюдав, что за парнем нет «хвоста», «слуга» принцессы выехал из укрытия и поприветствовал начавшего волноваться подростка:

- Молодец! Слово принца ты держать умеешь.

- Едем? – коротко спросил Ренк, и Женя, кивнув, поскакал вперед.

Выбравшись на тракт, и немного проехав по нему, они услышали озорной посвист из леса. Землянин тут же натянул удила.

- Вот уж не знал, что принцессы умеют так свистеть, – весело поприветствовал он выбирающуюся из леса Лэю.

- А это кто? – Ренк удивленно уставился на простоватого вида девушку и мальчика-сэйла.

- Не узнаешь? – спросила девица. На миг черты ее физиономии поплыли, и сквозь марево проступило Лэино смеющееся лицо, а затем тут же исчезло. – Забыл? Я же ведьма. Подожди минутку, – деревенская простушка достала зеркальце и протянула Ренку. – На, посмотрись!

Принц взял его и, взглянув, чуть не выронил из рук. Оттуда выглядывал незнакомый крестьянский парень. К реальности его вернул веселый окрик:

- Осторожней! У меня одно зеркальце. Во что я буду рассматривать свою новую прекрасную рожицу? И не бойся, ничего с твоей физиономией не произошло. Это я просто всем вокруг внушаю, что мы выглядим по-другому. Вот доберемся до дома… - Лэя хитро-многозначительно оборвала фразу, и Ренк так и не понял, что она сможет сотворить с ним у нее дома. Он только мужественно сжал поводья и припустил вскачь за странным слугой принцессы.

Завидев деревенскую околицу впереди, Женя свернул направо по узкой лесной дорожке. Где-то от этого села начиналась нужная им дорога на запад, выходящая через несколько деревень к Рестану. Проплутав около мили по тропинкам, они выбрались на правильный путь. С трактом ее, конечно, сравнить было нельзя. Зато рассерженного ими патруля здесь ждать не приходилось, как и, вообще, любого патруля. Так они и проскакали почти до самого Рестана без особых приключений, ночуя в гостевых избах придорожных сел, часто прямо на полу, на каком-нибудь сеннике.

Женя всю дорогу сильно волновался. По-сути, у него на руках было три ребенка. Несмотря на то, что Лэя фактически была взрослой женщиной, он не мог не относиться к ней без какого-то отеческого чувства. Ему все время казалось, что он должен ее оберегать и охранять, сам не зная от кого. А она только подтрунивала, прекрасно чувствуя заботу, но все время показывая, что она и сама не промах. Замаскированный землянин ловил себя на том, что подпорченный вид Лэи почти никак не влиял на его отношение к ней. Он все время как бы представлял ее настоящее лицо под этой маской. К тому же хулиганские и опять повеселевшие глаза не менялись от колдовства своей хозяйки.

А вот Ренку оказалось не все равно, как выглядела принцесса, что было заметно по его неумелому ухаживанию и взгляду, который буквально прилипал к лицу девушки, когда она иногда, на привалах сбрасывала маски со всех участников похода. Кажется, Лэя переборщила с психологической обработкой принца, и подросток влюбился первой, еще неопытной и чистой любовью в свою кузину. Женя, посматривая на это со стороны, грустно заметил про себя: «Вот тебе, старому хрычу и достойный конкурент нашелся. Не один ты умеешь боготворить принцессу».

Но в остальном с ребятами не было никаких проблем. Женя только удивлялся, насколько эти царственные отпрыски были неприхотливы. Чувствовалось, что Ренк готов терпеть и большие лишения, ради возможных приключений, не сетуя ни на длинную и скучную дорогу, ни на душные маленькие избы, ни на привалы на открытом воздухе. Много ли земных, современных, совсем не царственных подростков смогли бы вот так, изо дня в день скакать и ночевать без всяких удобств?

Последнюю ночевку перед Рестаном они сделали в лесу, так как солнце почти садилось, а никаких деревень в округе не предвиделось. Пришлось в спешном порядке выбирать место для лагеря и рубить ветки на подстилку и костер. Они успели только к самой темноте. Огонь разводили уже на ощупь. Хорошо, что сэйларские кони тоже были неприхотливы и не требовали особого ухода. Пару пригоршней зерна и трава на лугу с водой из ручья – вот и все, что им требовалось в дороге. Стреножив животных при свете костра, Ренк с Женей вернулись ко вновь обретшей красоту Лэе, споро готовившей походный ужин. В котелке уже варилось то же зерно, что скармливали лошадям, а из сумок были вынуты сухие лепешки и вяленое мясо.

- Да, Ренк, редко кто может похвастать, что кашу ему варила сама кронпринцесса! – патетически растягивая слова и довольно ухмыляясь, заявил землянин.

- Ладно тебе выпендриваться, – рассмеялась Лэя. – Здесь просто больше некому прислуживать, Все какие-то ненормальные: принцы, принцессы, ангелоподобные чудища…

- Это кто чудище? – переспросил заинтересованно Ренк.

- Это я – джин из бутылки. Когда попадем на небеса, ты увидишь, какой я на самом деле страшный. Представляешь: почти весь голый, без шерсти. – Женьке понравилось пугать принца. Тот явно дрейфил перед жуткими обещаниями, но пытался держать королевскую марку, в чем ему немало помогало мальчишеское любопытство.

- Не пугай мальчика, страшилище. Он хороший! – девушка хотела просто пошутить, но оказалось, больно задела подростковое самолюбие, назвав того мальчиком.

Ренк вскочил и молча отошел в сторону. Лэя тихо ойкнула и побежала за ним.

Женя так и не понял, что уж она там ему наговорила, но вскоре они, оба довольные, держась за руки, вернулись к костру.

- Ну вот, теперь видно дружных брата с сестричкой, – Женя невольно надавил на утверждение, что они брат с сестрой, почувствовав слабый укол ревности.

- А ведь и правда, - сказала погрустневшая Лэя. – Не считая царствующего дядюшки, ты и твоя семья – единственные мои близкие родственники. Нашего дядюшку можно назвать поджигателем. Вся семья дяди Глена, мои родители,… кстати, ты сможешь со всеми ними скоро познакомиться... – затем помолчала немного и продолжила. – Ренк, это, наверно, прозвучит глупо, но постарайся в жизни быть добрее. Я уже обещала тебе, что никогда не буду претендовать на престол. Пообещай и ты, что будешь добрым правителем, как наш дедушка, а не таким злым, как дядя.

Ренк задумался и на удивление серьезно ответил:

- Невозможно быть всегда добрым, обладая такой властью. Всегда найдется кто-то, кому делаешь добро, и кто-то, кому причиняешь этим действием зло.

- Да, слова не мальчика, но мужа, – оценил правдивый ответ землянин. – Это, действительно, мудрый ответ. Но за мудростью легко прячется лукавство. Лэя просит у тебя сочувствия, и стараться не творить зло там, где без него можно обойтись. Только и всего.

- Хорошо, я обещаю. Но хорошо тебе рассуждать, а как я должен относиться к тому, что мою мать сослали из столицы?

- Ренк, но это не повод обижаться на весь мир! – воскликнула Лэя. – Посмотри на меня, разве я злюсь на тебя, Женю или Хлюпа? А ведь у меня гораздо больше поводов для озлобленности и мести. Только любовь к другим может сделать тебя свободным от камня ненависти, который висит на твоей шее.

- Хорошо, - немного с надрывом произнес юноша. – Вот я, признаюсь, что люблю тебя! Что ты на это скажешь?

Лея молчала – что сказать ребенку, только что вступившему на стезю горькой взрослой жизни?

- Я же для тебя старуха! – деланно-весело воскликнула она, наконец. – И потом, мы же близкие родственники.

- Ты самая красивая девушка, которую я встречал. А такие родственники, как мы, частенько женятся.

Чисто интуитивно, Лэя нашла, как объяснится. Она встала, подошла к парню и присела перед ним на корточки, заглянув в глаза так, что тому некуда было деваться.

- Ренк, - серьезно сказала она. – Поверь: ты очень красивый, умный и волевой парень – недаром мы с тобой одной крови. Я успела очень полюбить тебя, как брата, но не разрывай мне сердце еще одной скорбью. Оно занято другим, и я уже ничего с этим не смогу поделать. А тебе лучше выбросить сразу эту мысль из головы и сердца, чтобы не мучить себя напрасными надеждами. Я перед тобой честна и не давала тебе никаких поводов для любви.

Ренк долго молчал, сидя перед Лэей и прикрыв веки. Когда он открыл глаза, в них явно заблестели слезы.

- Спасибо за честность. Но сердцу не прикажешь. А ты можешь сказать, кто твой избранник?

- Нет… не могу, да и зачем? Хочешь, я лучше буду все время в маске?

- Нет, я и так скоро расстанусь с тобой. Дай мне хоть иногда полюбоваться твоим лицом.

Лежа в сторонке и отвернувшись, Женька торжествующе ухмылялся. Ему было стыдно, но все равно, приятно. Ради его лысой хари только что принцесса отказала принцу. Он уже почти стал проваливаться в дремоту, когда почувствовал тычок в бок и услышал притворно сердитый шепот:

- Что «папашка», небось, лежишь тут и ухмыляешься. Ну-ка, быстро смотри сюда! - девушка, воспользовавшись минуткой, когда Ренк отошел по естественной надобности, подсела к Жене, а тот повернулся к ней, не в силах скрыть довольной улыбки. – Я опять вынуждена обходиться без твоих глаз – это нечестно!

- Я весь в твоем распоряжении – хоть веревки вяжи, хоть режь на кусочки! – мурлыкнуло инопланетное чудище, как мартовский кот, объевшийся сметаны с валерьянкой пополам.

- Слушай, что с мальчиком-то делать? Ведь он серьезно. Жалко его.

- Я думаю, ты сделала все, что могла. Никто не может пройти мимо такого этапа в жизни. Знаешь, сколько раз я разбивал сердце себе и другим? На руках пальцев не хватит сосчитать. Это надо просто пережить. Несчастная любовь тоже делает человека лучше, - Женька помолчал, и его глаза опять приняли хитрое выражение. – А ведь и правда, лучшей партии для тебя не найти. Представляешь, все вокруг будут довольны и счастливы. Проблемы престола разрешены. Сэйлар спасен. Монарх в надежных и умных женских руках. Красота!

- Дурак! – шутливо обижаясь, надула губки принцесса. – Я серьезно, а ты... ты же сам мне столько плел о свободе и сострадании! По-моему ты уже совсем «освободился» до полной бессовестности.

- Но я же пошутил… – жалостливо воскликнул, идя на попятную, землянин.

- Я тоже, – озорным голосом припечатала Лэя, чмокнула своего слугу в щеку (видимо ей понравились новая целовальная практика, введенная пришельцем в обращение между ними) и упорхнула на свое место у костра.

А потом случилось то, за что Женя не мог себя простить еще долгое время. Слишком он расслабился в абсолютно незнакомом ему мире, и ничто не помогло бы ему сохранить доверенных ему судьбою детей, если бы не они сами и способности Лэи.

Все ребята беспечно спали, возглавляемые своим безмозглым астральным джином, когда почти абсолютная мгла ночи начала понемногу рассеиваться серебристым заревом звездного рассвета. Было бы проще, если бы на лагерь напали звери, пусть даже солки. Тогда, первой их целью были бы кони. Но путникам «повезло» быть замеченными двуногими зверьми, которые выслеживали свою добычу с вечера и выбрали для нападения самое верное время, когда крепкий сон сковывает сэйлов, но звездный рассвет уже дает возможность видеть разбойникам свои жертвы.

Женька проснулся с вывороченными назад руками и сидящим на его спине нечесаным детиной. Вывернув голову набок землянин увидел Ренка и с Хлюпом, тоже схваченных и удерживаемых полудикими выходцами из окрестных сел. Но самое страшное, он увидел Лэю в порванном платье, и у него не возникло никакого сомнения в намерениях двух битюгов, схвативших в свои грязные лапищи ее хрупкое тело. Еще мгновение и свершиться непоправимое!

Пришелец титаническим усилием попытался скинуть гориллообразного сэйла со своего загривка, но не успел ничего предпринять, как юная принцесса сама о себе позаботилась. Внезапно над поляной раздался протяжный вой нескольких мужиков, в том числе и землянина, схватившегося за свое лопнувшее в буквальном смысле этого слова мужское достоинство. Сцена была дикая: толпа безумных мужиков с окровавленными лохмотьями вместо их былой гордости металась, избиваемая девчонкой, с одной стороны, и сокрушаемая в капусту подростком, с другой. Женька не смог еще опомнится от болевого шока, как на поляне все стихло.

И вдруг все болевые ощущения пропали. Землянин, ничего не понимая, воззрился на свои штаны – те были на месте и никаких кровавых рек не наблюдалось. Он так и плюхнулся на пятую точку, беспомощно ощупывая пребывающие в целости и сохранности телеса.

- Женя! Ты цел? - сквозь розовый туман совсем не розовых ощущений, к нему прорвалось лицо принцессы, трясущей его за плечи. – Ой, прости, миленький! Я была в шоке и просто от злости подумала, чтоб им всем их причиндалы разорвало! Ой, какая же я дура! Я же и тебя внушением зацепила, – Лэя попеременно трясла и гладила Женьку, даже, впопыхах, сначала схватила за место, которое должно было разорваться, но, тут же страшно смутилась и продолжила приводить своего «защитника» в чувство приличными средствами.

Постепенно до всех начало доходить, что произошло на поляне. Землянин выплыв, наконец, из своих переживаний по утерянным мужским достоинствам, сообразил, что на поляне валяются пять неподвижных тел. Зрелище было неприглядное. Лэю, до которой стало доходить все произошедшее, трясло, как в лихорадке, Ренк побежал в кусты опорожнять желудок.

Женя встал и, взяв себя в руки, начал осмотр без доблести «павших». Два были зарублены насмерть Ренком. Три валялись без рубленых ран, но у одного явно отсутствовали какие-либо признаки жизни, и только у двоих прослеживался пульс. Женьке хотелось задать беспомощно-риторический, извечно русский вопрос: «Что будем делать?» Но, глядя на несчастных, трясущихся детей, вдвоем справившихся с бандой разбойников, он понял, что если и сейчас взвалит все на их хрупкие плечи, то продолжит быть большой свиньей, каковой проявлял себя с завидной регулярностью.

Так что, взяв Лэю на руки, которая, как маленький котенок доверчиво прильнула к нему, землянин отнес девушку с поляны поближе к дороге и, усадив ее на траву, прислонил спиной к дереву. Погладив ее по голове, он шепнул:

- Спасибо принцесса, ты спасла всех! Остальное сделаю я. Вы просто отдохните здесь с Ренком и Хлюпом.

Женька побежал опять на поле боя, на ходу бросив почти плачущему лонку, чтобы он шел защищать и успокаивать хозяйку. Затем разыскал бледного парнишку и, вспомнив что-то из «забитых» в него правил этикета, встал на одно колено перед парнишкой и официальным тоном произнес:

- Принц, я в восхищении и неоплатном долгу перед Вами! Сегодня я не выполнил свои обязанности, а Вы спасли принцессу и всех остальных своими быстрыми и смелыми действиями. Прошу Вас, пройдите к принцессе и помогите ей справиться с шоком после всего этого ужаса, а я займусь приведением места в порядок.

Ренк, воодушевившись такими словами, пошел утешать кузину, а землянин принялся за грязную работу. Сам виноват: беспечно прошляпил разбойников – теперь, хотя бы на роль уборщика сгодиться. Долго ли, коротко ли он возился, но, в конце концов, предстал перед невыспавшимися и измученными детьми с навьюченными конями и двумя громилами, стоящими со связанными руками, и злобно поглядывающими на пленителей.

- Сейчас доберемся до ближайшей деревни и сдадим их старосте – пусть делают с ними, что хотят! А мы лучше отъедем подальше и остановимся в лесу днем. Там можно заодно и поспать на солнышке.

Женя помог своим уставшим спасителям сесть на лошадей и, связав пленников вместе, подцепил конец веревки к седлу своей лошади.

- Ну что, лихие ребятушки – никогда за лошадью не бегали? Не советую падать, приятного будет мало! – порекомендовал он пленникам и пустил коня быстрым шагом. Жалости к болтавшимся сзади бугаям он не ощущал…

Только на второй после этого случая ночевке – последней перед входом в долину, Женька, улучив момент, лукаво спросил у Лэи:

- Слушай, а чего это у всех мужиков все полопалось, а Ренку хоть бы хны?

Лэя, сначала не поняла вопроса, но потом быстро сообразила и тихо засмеялась, еще раз подтвердив, что они понимают друг друга с полуслова:

- Что, тешишь свое мужское самолюбие? А ты, оказывается, еще тот ревнитель!

- Ну, надо признать: мне приятно, что ты чисто интуитивно не отнесла его в разряд мужчин, - и тут же перешел в наступление. – Однако обидно, что записала меня в отряд бандитов-насильников.

- Было у меня время думать! – фыркнула принцесса.

- Вот это-то и приятно, что все на автомате произошло. И все-таки, хорошо, что оттуда было далеко до долины – не ограничься все только внушением, и пришлось бы тогда возвращать Зару поврежденный организм.

Радости Илаира и всех его домочадцев не было предела, когда они увидели приближающуюся к их дому конную процессию. Он честно признался, что сидеть на месте и переживать за неизвестно где пропадающих детей, было сверх всяких сил. Отдохнув одну ночь в доме принцессы, маленький отряд, сменив обмундирование, отправился пешком в сторону магнитной пещеры. Женя нес с собой приготовленный им и Лэей запас противного горького лекарства, так необходимого для выхода в астрал.

Самым важным итогом похода Женя считал перемену в характере Ренка. Благодаря нападению разбойников, тот, наверно, впервые по-настоящему узнал, что такое чувство локтя и выживание с друзьями, и какое ощущение дает осознание, что благодаря его действиям, была спасена принцесса и Хлюп. Принц чувствовал благодарность Лэи и виноватость Женьки. Таким странным образом, разбойники невольно оказались лучшими воспитателями будущего монарха.

И еще одна не менее важная перемена произошла с принцем. Было заметно, что под благотворным влиянием насмешек и подбадриваний Лэи, замешанных на чувствах к кузине он начал ценить подлинные отношения и ощущение свободы. За несколько дней Ренк научился жить в новом мире – не в окружении слуг и хозяев, а в мире равных партнеров, где взаимоотношения зависят только от душевных качеств. В результате, к пещере подходил уже совсем другой, юный, но уверенный в себе и освободившийся от массы глупых условностей сэйл.

ГЛАВА 13. МЕССИЯ-ЭГОИСТ

Длившаяся без малого тридцать дней миссия по спасению Сэйлара подходила к своему логическому, и, казалось бы, вполне удачному финалу. Путники приближались к конечной цели своего путешествия: входу в магнитную пещеру. Женя ностальгически вспоминал местность, в которой он первый раз знакомился с планетой. Но вместо радости от удачно выполненного дела, которая должна была переполнять его, он чувствовал тяжесть от предстоящей разлуки. Его дело здесь сделано, а брошенное тело на Земле заждалось своего хозяина. Для них с Лэей наступил тот страшный момент, о котором он с самого начала предупреждал ее. Последние два дня принцесса все больше замыкалась, ее взгляд опять потух, и друзья не слышали ее заразительного смеха. Женя чувствовал, что на нее тоже давит осознание неотвратимого конца их отношений.

И вот они стояли перед входом в темноту, скрывающую тайну входа в астрал. Путников одолевали совершенно разные чувства. Женя угрюмо обдумывал свои дальнейшие действия в астрале и на Земле. Ренк с жадным любопытством всматривался в черный провал. Хлюп деловито оглядывал окрестности, а Лэя совсем поникла и, казалось, не замечала ничего вокруг.

- Ренк, - землянин попросил, грустно взглянув на принца. – Я ухожу из этого мира – ты скоро поймешь, что имеется в виду. У меня к тебе две просьбы… может, повторюсь, но это очень важно: никому не рассказывай о том, что с тобой здесь произойдет. Разглашение этой тайны может привести к ликвидации вашей цивилизации и без нарушения гравитационной линзы. И второе: Лэя открылась тебе и теперь, фактически, будет беззащитна, если ты приведешь сюда солдат или инквизицию. Она пошла на это чтобы, посвятив тебя в тайну, избежать твоей гибели и заставить тебя поверить действительному положению дел. Я не смогу защищать ее с небес, и поэтому, единственное, что мне остается, это надеяться на твое благородство и дружеское отношение к сестре.

- Можешь положиться на мое слово. И спасибо тебе. Теперь я изменил мнение о многих вещах и обрел совсем другие ценности, и среди них, самая большая – хорошее отношение и счастье моей сестры, - Ренк отвечал, обдумывая каждое слово. – Хотя… мне кажется, твой уход неправилен. Я понял, кому принадлежит ее сердце… у меня такое чувство, что, уходя, этот кто-то забирает свет из ее глаз. Не слишком ли много?

Женя не мог ничего сказать на этот вопрос, так как у него, попросту, не было ответа. Он не знал, что делать, ни с Лэей, ни с самим собой. Она была опять близка к тому состоянию, в котором оказалась после их размолвки в Венле, но землянин никак не мог придумать, что предпринять, чтобы хоть как-то придать ей сил. Никакая ложь во спасение не поможет – они слишком хорошо понимают друг друга. И сейчас их сердца в унисон тосковали в предчувствии скорой разлуки. Единственное, что он мог пообещать ей – встречаться в астрале, но это было слишком слабым утешением. Женя так и прометался между желанием отозвать Лэю и поговорить с ней по душам и страхом за то, что ему нечего ей сказать.

Время неумолимо шло, и они, так ничего и не придумав в своих отношениях и планах на будущее, разбили лагерь на пороге пещеры. А затем, по уже знакомой схеме, приготовились выходить в астрал…

Женя первый «очнулся» вне тела. Затем появилась Лэя и Ренк. Землянин сразу стал объяснять принцу, что произошло:

- Твоя душа вместе с нашими вышла на изнанку мира. Посмотри на свое тело – оно смирно спит без хозяина. Изнанка – это астрал, пронизывающий весь реальный мир. Сейчас мы выйдем дальше – в чистый астрал, в котором нет пространства, и из которого состоят наши души… - Женя осекся на полуслове и молча сглотнул несуществующий ком в горле. Его сознание обожгла мысль, и ужасная, и прекрасная одновременно.

- Ну что, идем? – скучным тоном спросила Лэя.

- Постой, – испуганно произнес незадачливый руководитель экспедиции. – Я не могу сейчас туда.

- Почему?

- Позже объясню. Пока иди на свою лужайку, и зови ангелов, а самое главное, мне нужен Буль или Слава с Федей. Ты ведь помнишь их?

- Да.

- Попытайся их вызвать. А я покажу Ренку Сэйлар. Без ангелов нам его в астрал все равно не вытащить, а на свой мир из космоса ему, наверно, интересно будет взглянуть, – и повернувшись к парню, Женя спросил. – Как ты смотришь на то, чтобы посмотреть на планету с поверхности Зелы или Далы?

- Это не опасно?

- А что может быть опаснее выхода из тела? Ты уже и так наполовину умер, чего еще бояться?

Лэя, меж тем, исчезла из видимости, а землянин, сцапав за руку принца, потащил его паровозом вверх. Удивляя парня космическими перспективами, он все время думал о новой проблеме, возникшей с принцессой. В последний момент от прыжка его остановили собственные слова про свободный астрал, Которые вызвали в голове ясную картинку слияния Славиной и Ташиной душ. Ему тут же стало ясно, что то же самое неминуемо произойдет и у них с Лэей сразу же, как только они выйдут с изнанки.

Несмотря на всю свою любовь к принцессе, он не мог пойти на такой шаг с бухты-барахты. Нужно было сначала самому это осознать. Потом убедиться, что это никак не скажется на Лэе в реале. И самое главное, девушка должна узнать об этой возможности не от него и принять самостоятельное и взвешенное решение, подумав хотя бы несколько дней. Все-таки если их души сольются, они окончательно станут астральным существом, сильно отличающимся от обычных обитателей Земли или Сэйлара.

Через полчаса на изнанке пещеры собрался целый консилиум, но самого нужного ангела – Буля, не было. Лен с Арсеном озабоченно воззрились на Ренка, а Женька сразу атаковал вопросами Славу. Скоро выяснилось, что Буль по полной программе отрывается на Земле и, улетев из России на самолете, болтается где-то в Европе, проматывая кладоискательские деньги. Однако приборчик у него с собой, и он регулярно здесь появляется, так что может вскоре подойти. У Таши растет животик, а Федька со Славкой активно помогают страдающим по обе стороны изнанки. Женя отвел в сторонку Славу и шепнул:

- Я не могу с Лэей выйти в астрал.

- Что, у вас все так серьезно? – удивился приятель и расплылся в улыбке. – Поздравляю!

- Ты не понимаешь! – зашипел на него Женя. – Во-первых, мы с разных планет. А во-вторых, как мы будем жить в разных реалах?

- Ну и что? – физиономия недоделанного божества неудержимо продолжала растягиваться в глупо-счастливой улыбке. – Какое это имеет значение? Даже наоборот, это так экзотично и поэтично…

Женьке хотелось ударить его чем-нибудь тяжелым, да где ж это тяжелое на изнанке найдешь?

- Ты, психотерапевт бездипломный! Будешь меня слушать или нет? Даже если это так, Лэе самой нужно принять решение, и рассказать об такой эволюции и всех возможных последствиях должен кто-то со стороны, лучше всего ее родители или Арсен. И надо же ей дать время подумать.

Славка посмотрел внимательно своим божественным взглядом на грустно беседующую с ангелами Лэю и, хмыкнув, вынес диагноз:

- Пороть тебя надо – до чего девочку замучил! Откуда только берутся такие бесчувственные типы? Тебе самому-то не лень все рассчитывать? Не можешь, что ли чувствам своим доверять?

- Слушай, хватит! Мне и так тошно. Я сказал: чтобы ты или Буль рассказали беспристрастно все ее родителям, а те - Лэе. Все! Давай делом займемся.

Однако последующие события, заставили почти забыть об этой проблеме. Озабоченность ангелов была вызвана совсем не появлением Ренка, которого они встретили с неожиданным радушием и чуть не с любовью. В результате, Арсен увел с собой принца, совершенно ошалевшего от нового вида Женьки и головокружительного космического путешествия. Парня надо было познакомить с астралом и родственниками.

Оставшийся Лен огорошил всех потрясающей новостью: Ренк не разрушит гравитационную линзу, и они, действительно, спасли мир, но только лишь на какую-то сотню лет. Книга Сэйлара начала читаться чуть дальше, но прервалась опять. Это означало, что кто-то другой все-таки доберется до капсулы, спрятанной на вершине вулкана. Лен суетливо объяснял, что это все равно здорово, так как они пошлют еще несколько мессий и, может, быть кому-то удастся изменить ход истории, но уверенностью в его словах и не пахло.

Женя, слушая нервные причитания ангела, понял, что смена исполнителей в постановке сцены конца света меняет лишь сроки и методы исполнения, но не устраняет самой проблемы. Капсула всемогущества, словно медом намазанная, будет продолжать манить авантюристов и сильных мира сего, пока не станет равнонедоступной для любых посягателей на ее целостность. Поэтому землянин прервал сбивчивую речь ангела:

- Не мельтеши. И так все ясно. Переходим к третьему плану. Значит, так: нам с Лэей нельзя выходить вместе в астрал…

- Это почему? – удивленно прервала его принцесса.

- Доктор прописал… – неопределенно ответил землянин, кивнув в сторону Славки, и продолжил, пока Лэя не заострила внимание на этом вопросе. – Мне надо повидать Буля с Ташей. Сможет Зар посетить свое тело на один день до завтра?

- Попробуем договориться с ним, - ответил Лен. – Я думаю, он согласится. Зар, кстати, много чему здесь научился, и не только мечом махать.

- Тогда, моя принцесса, готовься к новому походу! – Женя обернулся к Лэе. – Подумай до завтра, справишься ли? Ведь там только такие, как ты и способны выживать, а я с Хлюпом смогу если только на подхвате постоять.

- Ты имеешь в виду страну Высоких Горизонтов? – настороженно спросила девушка, но в глазах ее вместо страха начала светиться радость.

Женя ощущал схожие чувства. Казалось, он схватился за это сумасшедшее путешествие, как за соломинку, чтобы оправдать хоть как-то продление аренды Зарова тела. Тут же он заставил себя трезво посмотреть на вещи. Он, не стесняясь ни ангела, ни Славки взял руки Лэи и, сжав их ладонях, поднес к губам.

- Моя принцесса. Я должен быть честным перед тобой, - прошептал он, глядя в родные глаза, в которых начал загораться луч надежды. – Я бессовестным образом втягиваю тебя в эту авантюру, просто потому, что хочу подольше оставаться с тобой. Но ты даже не представляешь, что это такое и куда мы пойдем.

- Это ты зря. Я таких страшных историй про этот мир начиталась, что меня трудно еще чем-либо напугать, – радостно ответила юная нимфа Сэйлара.

- Но всего ты знать не можешь, - немного занудно бубнил Женька. – Нам предстоит пройти около пятисот миль, переплыть самое малое сто пятьдесят – двести миль по внутреннему морю, а потом подняться на гору, высотой, может, тридцать, а может – сорок миль. И все это делать в совершенно неизвестных условиях. Тебе известно, что там может выжить только волшебница. Но не это самое сложное – с твоей силой, ты должна справиться. Самое страшное, по словам ангелов, то, что в тех местах изнанка смешивается с реалом, а может еще и с четвертым измерением. Из-за этого она становится «вязкой». А это означает, что ты не имеешь права на одну вещь.

- Какую?

- Умереть. Так как после смерти душа неминуемо увязнет в изнанке и не сможет выбраться в свободный астрал. Поэтому всякий, умирающий там, погибает навсегда, – закончил свою мысль землянин. – И знай: если с тобой что-нибудь случится, я тоже пойду в небытие. Да в этом и нужды особой не будет – меня просто-напросто отправят вслед за тобой местные обитатели. Давай сделаем так: ты сейчас пойдешь в астрал, навестишь родителей и родственников, а потом вернешься на Сэйлар до завтра. А я подготовлю свои тылы в земном астрале. За это время мы все обдумаем и решим. Потом совещаемся здесь и, если не передумаем, то идем в страну Высоких Горизонтов исправлять ошибку местного создателя.

- Вообще-то это вдохновляет – исправлять ошибки богов! – рассмеялась Лэя.

- Да, судя по твоей реакции, все предупреждения напрасны, – не менее весело констатировал Женя. – У нас на Земле в таких случаях говорят: помирать, так с музыкой!

- Что ж, тогда желательно с веселой! – беззаботно отмахнулась принцесса.

Проводив Лэю в астрал, Женька скомандовал Славе:

- Ну что, идем к тебе в гости?

- А как же! С тебя отчет о проделанной работе. Летим к нам в чулан!

Через мгновение они выбирались из знакомой телепортационной кладовки. Видимо, божественная линия связи работала исправно, так как хозяйка уже ждала их, накрывая на стол.

- Ух ты! – восхитился Женя увидев пополневшие Ташины формы, и сказал, обнимая и целуя в щечку. – Как ты прекрасно выглядишь! Уже скоро, наверно?

- Чуть больше месяца осталось, - гордо улыбалась Таша. – Слушай, а ты как-то изменился!

- Да, могу запросто в сэйла превратиться. В принципе, мне уже почти одинаково привычно в любой шкуре ходить.

- Это, конечно… но я о другом. Ты раньше не такой решительный был. Во всяком случае, так целоваться не подошел бы – сначала мялся хотя бы минутку.

- Может быть потому, что под смертью походил, да сам к этому руку приложил. А это, знаешь, огрубляет душу, - признался Женя.

- Нет, грубее ты не стал. Скорее, наоборот, ты боишься огрубеть. А вот смелее стал, как будто теперь знаешь, что тебе нужно.

- Это он, просто, раньше к тебе неровно дышал, а теперь все мысли крутятся вокруг одной премиленькой пушистой принцессы, – съехидничал Славка.

- Так, во-первых, не пушистой – ты слеп, если не разглядел, какая прекрасная атласная шерстка у ней. А во-вторых, к Таше я, как питал самые лучшие дружеские чувства, так и питаю. Хотя, надо признаться, покрытые этим гладким, тонким мехом женщины мне стали нравиться несколько больше чем земные.

- Слышала бы сейчас твоя принцесса, как ты признаешься в любви сразу ко всем женщинам двух планет! – продолжал смеяться психотерапевт.

- А для меня сейчас все женщины сосредоточились в одной, – отпарировал биолог и вздохнул. - Хотя между нами ничего такого и не было…

- Ну и правильно, а то вскружил бы бедной девушке голову и смылся на другую планету, - одобрила его Таша и рассмеялась. – Ты теперь только свое тело назад от ангела получи, а то он его уже, по-моему, основательно заездил!

- А, бог с ним, с этим телом! Кажется, не до него будет. Миссию вроде бы и выполнили, да толку, никакого. Надо предпринимать что-то радикальное.

- Ради… чего?

- Ради кого, - поправил Женька. – Ради сэйлов с их цивилизацией.

- А мне кажется, ты опять намылился к своей принцессе, – внес корректировку их астральный психотерапевт.

- Не спорю, но тут дело серьезное – надо бы Буля для совета привлечь. И кстати, проблема нашего слияния пока откладывается.

- Все, мальчики, садимся и ждем Буля за столом! В ногах правды нет, – скомандовала Таша, приглашая всех. – К тому же надо успеть отведать угощений до его прихода, а то он всю еду уничтожит в момент – на Земле-то больно не разъешься.

Женька, при виде привычной еды, вроде жареной рыбы и салата из овощей, натурально пустил слюни. Оказывается, он, несмотря на вкусную пищу на Сэйларе, страшно соскучился по простым земным продуктам. Потом вдруг до него дошли Ташины последние слова:

- А что, этот шкодливый ангел мое тело там до безобразия не раскормил? С него станется, – но они не успели ничего обсудить, как у Славы зазвенел мобильник.

- Сейчас будет! – произнес медик, и почти тотчас к ним ввалился, как всегда, растрепанный Буль.

- Слушай, сколько мое боди весит на данный момент? – без предисловий спросил Женька, сграбастав ангела в объятия.

- Первый раз меня так обнимает душа мужского пола! – просипел Буль, пытаясь увести разговор со скользкой темы.

- Ты не увиливай...

- Ну, подумаешь, килограмма четыре-пять прибавило…

- В следующий раз, чтобы организм сдал в том же состоянии здоровья, каком забирал, а то в астрал не пущу! – прессинговал Женька.

- А что, правда, не пустишь? – с надеждой спросил ангел, и хозяин тела понял, что выбрал явно не тот метод шантажа.

Постепенно пустая болтовня перешла к серьезным разговорам, и Женя озадачил своих божественно-ангельских друзей главной проблемой: как из реала Сэйлара оградить капсулу так, чтобы уже никто не смог до нее добраться.

Как выяснилось, наверняка никто ничего не мог сказать. Однако Буль сделать одно предложение: если Лэе удастся создать вокруг капсулы какую-нибудь защиту, типа астрального якоря, то из астрала можно туда перебросить энергетический канал, который смог бы держать эту структуру постоянно. Но кто сможет этот канал провести – тоже оставалось неясным. Договорились, что ангелы станут следить за местом, где расположена капсула, и постараются прийти на помощь, как только что-нибудь заметят.

Другим непонятным оставался вопрос: как идти к горе, расположенной в центре страны Высоких Горизонтов? С изнанки можно было отследить только дорогу между гор и чуть-чуть по долине. Дальше все скрывали тучи.

- Так что насчет слияния-то? – напомнил Слава. При этом Буль удивленно воззрился на Женьку.

- Я же сказал: отложим на потом. Завтра мы уже выходим, если, конечно, Лэя согласится. А до возвращения еще дожить надо.

- Так вы? – охнул ангел, до которого, наконец, дошло.

- Следить надо за своими питомцами и подчиненными, – посоветовал медик.

- Погоди ты! На моем тысячелетнем веку такое впервые! Из вас же настоящий галактический монстр выйдет. Я даже не знаю, какой силищей вы будете обладать...

Весь день Женя промотался с места на место по земному астралу. Посетил свой домик в их пирамиде. Слетал, с Булем, посмотреть на свое тело. И конечно, пообщался с Федькой. Приятели даже сами удивились, насколько успели соскучиться по дружеской компании и поэтому общими усилиями организовали интенсивные посиделки в Отраженном реале под общим Ташиным руководством. Спасатель Сэйлара отдыхал душой. Только одного не хватало для полного счастья – присутствия рядом его прекрасной принцессы.

А на следующий день они тралили окрестности Лэиного дома на предмет прохода в страну Высоких Горизонтов. Оказалось, что долина, найденная когда-то Илаиром больше других вдается в неизведанную страну и, фактически, ее можно проехать на лошадях, по пойменным лугам вдоль реки, впадающей в озеро. В самом конце, равнина упиралась в довольно сложный профиль невысокого взгорья, и пройти там было возможно только пешком. Так что, как Женя с Булем не бороздили местность, а вывод был один: им придется перемещаться дальше на своих двоих, неся пожитки на себе.

Единственное, что утешало: погода была теплой, а это значительно уменьшало поклажу и давало возможность взять больше провианта. Дальше осмотреть склон, постепенно снижающийся вглубь страны, они не смогли. Оттуда программки, запускаемые Булем, не возвращались, а вид с космоса ничего не давал – обычная равнина, покрытая лесом и лугами. Женя только заметил, что с другой стороны водораздела сбегает ручеек, образуя такие же пойменные луга, как и в горной долине. То есть десятка два-три миль маршрута он себе представлял, но дальше все было скрыто ровным полотном туч.

Осмотрев все, что было можно, астральные разведчики вернулись к пещере, где молодежь уже готовилась к выходу на изнанку реала. Женя с Булем решили устроить совещание прямо здесь, не отходя от пещеры, и пригласили на него всех ангелов, посвященных в ход операции со стороны Сэйлара. Землянин не удержался от своей уже коронной шуточки и подхватил на руки Лэю, как только она вышла из тела. В ответ послышался радостный смех:

- Я бы расстроилась, если бы ты не проделал этого трюка.

Вывернувшись из рук, принцесса сама обняла Женю и неумело поцеловала его в щеку, не обращая внимания на окружающих ангелов. А «спаситель миров» таял от восторга. Вышедшие следом, Ренк и Зар, впрочем, как и ангелы, немало удивились, увидев принцессу, явно довольную от пребывания в объятиях инопланетного урода. Так что какое-то мгновение в установившейся тишине звучал только Лэин звонкий смех. В конце концов, она показала всем свой розовый язычок и шепнула Жене:

- Мне все равно, как ты выглядишь, главное – видеть твои глаза. Сегодня мы отправляемся в дальний поход, в котором ты будешь меня слушаться и всегда предъявлять их по первому моему требованию.

- Конечно, моя принцесса, мне жить, еще не надоело! – в тон ей ответил землянин.

- Ну неужели ты думаешь, что за непослушание я тебя съем?

- Всяко, конечно, может быть… – рассмеялся Женька. – Но я не то имел в виду. Просто в стране Высоких Горизонтов непослушание волшебнице чревато гибелью в каком-нибудь катаклизме или желудке экзотической твари.

- А-а! Ну, живи тогда, – разрешила Лэя царственным тоном.

Потихоньку окружающие справились с изумлением. Ренк первый прокомментировал увиденную сцену:

- Теперь я верю, сестричка, что твое сердце отдано без остатка этому пришельцу. Если ты не замечаешь его неприятного вида, значит, под этой личиной должно крыться воистину благородное сердце.

- Поверь, братик, благороднее не встречала!

- Да, ты, наверное, права, – вздохнул принц, признавая свое поражение в борьбе за симпатии кузины.

Больше всего и Лэя, и Женя боялись, что скажет Зар. Все-таки трудно предугадать реакцию парня, обнаружившего, что его собственное тело было использовано для наглого увода его же пассии. Можно было только представлять, что он воображал себе про приключения его биологической оболочки с принцессой. Однако реакция парня на Лэины упражнения в целовании оказалась совершенно неожиданной. Он довольно спокойно пронаблюдал за участниками странной процедуры и любопытно спросил:

- Интересно, что это ты сейчас с ним делала?

- Ой, ну, мы это, того этого… - замямлила растерянно принцесса.

- Да ладно тебе. Мне просто интересно. Если вам невтерпеж, я же понимаю, - стал успокаивать ее Зар.

- Так ты что, не в обиде? – удивилась Лэя, на что ее бывший слуга только снисходительно улыбнулся и обратился к принцу с предложением прогуляться по астралу – чувствовалось, что молодые сэйлы успели подружиться за день общения в реале.

Все остальные остались прорабатывать детали похода. По ходу совещания Женя понял, что ничего нового не услышит. Обсуждали уже продуманные заранее мелочи. Где-то в середине всей этой болтовни он вдруг сообразил, что его волшебница сможет «выдумывать» в походе всякие полезные вещи, и предложил ей прогуляться с Булем в мир Отраженного реала Земли, что бы посмотреть альпинистское оборудование, всякие супер-пупер рюкзаки и ботинки и вообще, что взбредет на ум.

- Кто его знает – вдруг Лэя сможет чего-нибудь этакое «смастерить». Все может пригодиться, – напутствовал их Женя, а сам пошел в тело Зара, решив, что ему больше в астрале делать нечего…

Женя лежал, «проснувшись» в Заровой шкуре между телами Ренка и Лэи, и не понимал, с чего это он рванул на Сэйлар, когда можно еще было поболтаться по астралу? Он ведь рисковал не проснуться, так как прошло всего пару часов после принятия парнем лекарства. Даже мышцы не болели, как обычно это случалось после длительного «витания в небесах».

Землянин раздумывал, глядя на спину лежащего на боку тела своей ненаглядной принцессы: «А ведь я просто сбежал сюда, интуитивно опасаясь, что кто-нибудь там, в астрале найдет вескую причину, по которой присутствие «спасателя миров» на Сэйларе больше не понадобиться».

- А ты что не спишь? – послышался недоуменный вопрос от входа в пещеру, и в сером сумраке появился профиль мохнатого малыша. – Я иду вас переворачивать, а ты уже проснулся? Я тебя хорошо переворачивал, однако.

Женя чуть помолчал, улыбаясь, и сказал:

- Хлюп, здравствуй! Как я по тебе соскучился, – и почти мгновенно оказался в мохнатых объятиях.

- Женя! – воодушевленно воскликнул малыш. - Ты почему менялся на Зара? Не уходи больше. Без тебя скучно, однако.

- Да что ж я такого веселого делал? – удивленно спросил пришелец. Он не мог понять, как лонк так точно определил подставу, когда Зар возвращался в свое тело на один день. Землянин с удивлением заметил, что его переполняла прямо-таки родительская гордость – ведь Лэя говорила, что с лонками никогда не бывало, чтобы они начинали скучать по кому-нибудь другому, кроме их хозяина.

Тем временем мохнатый малыш, привалившись к Жене, ворчливо бурчал:

- Чего, чего? Не знаю, однако. Только без тебя как-то не так все.

Если верить поговорке, «устами младенца глаголет истина», слова лонка можно было считать похвалой высшего разряда. Землянин пообещал, шепнув в пушистое ухо:

- Теперь я надолго пришел. Не переживай!

- Правда? – Хлюп оттолкнул его на расстояние своих коротеньких рук и попытался разглядеть в сумерках пещеры Женькины глаза, смешно копируя свою хозяйку. – А не врешь, однако?

- Не вру, – землянин смеялся про себя. Как же легко и, в то же время, трудно убедить этого малыша. Вот и сейчас, он спокойно удовлетворился ничем не подкрепленным утверждением, что вернувшийся пришелец не врет. А ведь, на самом деле, Хлюпа было не провести – он интуитивно, по детски, слышал не сам ответ, а то, как он был произнесен. И такое бывало уже раньше. Женя вспомнил, как малыш первый не выдержал психологического дискомфорта в Венле. Да, нельзя кривить душой с любимыми женщинами и детьми, если хочешь, чтобы тебя любили в ответ.

Потом Женя вспомнил, что лонк сюда пришел не просто разговоры водить и предложил малышу:

- Слушай, Хлюп! Так грибов захотелось – ты не сходил бы на разведку? А ребят и я попереворачиваю с боку на бок.

Мохнатый защитник сэйлов аж подпрыгнул, радуясь такому заданию, и до землянина только донесся частый топот его убегающих ног. Землянин же повернулся к спящим телам компаньонов по походу и аккуратно повернул бесчувственного Ренка на другой бок. Потом подумал и подхватил легкое тело своей спящей красавицы, перенеся его на лежанку, расположенную ближе к выходу из пещеры. Бережно положив ее на другой бок, сам уселся полулежа рядом и стал рассматривать мельчайшие подробности ее лица пока хозяйка не мешала ему это делать.

Глаза принцессы были плотно замкнуты на густую щеточку длинных и темных ресниц. Женя бессовестно любовался тонким носом и чувственными губами, словно созданными для поцелуев. Его всегда удивляли ее светлые веки. Он вплотную приблизился к лицу, чтобы рассмотреть мельчайший белый ворс и даже осторожно провел пальцем по нему. Блестящий атлас был гладким, когда он проводил вверх и немножко шершавился, при движении пальца вниз. Он осторожно разгладил нарушенный шелк века движениями вверх и к вискам. Такой же белый шелк был и ниже подбородка, а на щеках, золотистый бархат начинался постепенно, почти совпадая с цветом светло-загорелой кожи.

Затем попытался проследить полосу светлого оттенка идущую по виску и теряющуюся в гриве мягких волос, из которых выглядывал уголок симпатичного коричневого ушка, увенчанный маленькой, темной, ворсяной кисточкой. Волосы в прическе были недлинные, достигая сантиметров десяти, но густые и шелковисто-мягкие. Ощупав свою, вернее Зарову щетину, Женя убедился, что далеко не у всех сэйлов были такие шелковые и пышные шевелюры. Волосы росли ото лба, как и у людей, но продолжались на задней стороне шеи, чуть спускаясь между лопаток темным шлейфом мягкой волнистой гривы.

Ниже рассматривать принцессу мешала походная одежда. Так что Женя со вздохом переместился сразу к рукам и ногам юной прелестницы, заодно немного меняя их положение, чтобы не затекала кровь. Узкие ладошки и длинные пальчики были вполне земными, только более узкие и длинные ногти придавали руке необычность, к которой он уже начинал привыкать.

А вот тыльная сторона ладони была просто произведением искусства – она была покрыта все тем же белым атласом шелковой шерстки. Но белый цвет не просто вызывал ощущение одетых атласных перчаток. От золотистого запястья по тыльной стороне ладони в направлении пальцев шли три золотых луча, придавая руке неземную красоту и изящество. Женя бережно держал кисть девушки в своих ладонях. Ему казалось, что любая неосторожность может нарушить эту гармонию.

Его сердце вдруг резануло воспоминание, об уродстве, нанесенном этим ручкам безжалостными путами. Он внимательно осмотрел запястья и, к огромному своему облегчению, не нашел никаких следов. Положив бережно ее руки, он перешел любоваться Лэиными ножками – она сбросила обувь и сейчас они были оголены по щиколотку. На них повторялся тот же рисунок, что и на руках, и такие же, чуть удлиненные ноготки на маленьких пальчиках были аккуратно пострижены. Женька со стыдом воззрился на свои когтищи, стриженные им последний раз в Венле и подумал, что надо бы соответствовать принцессе в аккуратности.

Потом он решил проверить у принцессы пульс, но, взяв ее за запястье, долго не мог ничего найти. Немного запаниковав, он аккуратно повернул ее на спину и прильнул ухом к груди. Под тонкой тканью походной туники тихо, но отчетливо слышались удары сердца. Женя вздохнул с облегчением. Он вдруг почувствовал, что прижимается щекой к упругому бугорку девичьей груди. Его обдало горячей волной, и вся его объединенная земная и сэйларская мужская природа взыграла в нем буйным ураганом. Он с трудом оторвался от принцессы и заставил себя чуть не бегом навернуть круг по пещере, прежде чем сознание полностью восстановилось. Вернувшись, он опять повернул тело Лэи на бок и улегся на безопасном расстоянии, просто любуясь чертами милого ему лица, и только иногда отваживаясь слегка поглаживать ее по щеке, волосам или руке. Вдруг губы принцессы растянулись в улыбке, а мохнатые створки ресниц распахнулись, обнаружив веселые искорки в изумрудах глаз.

- И долго ты тут на меня любуешься?

- А долго ты за мной подсматривала? – обеспокоено подумал Женька, соображая, как выглядело со стороны прослушивание пульса и беганье по пещере.

- Да нет, – успокоила его девушка. – Я просто посмотрела, как ты тут на мое тело наглядеться не можешь, так сразу тебя к нему приревновала и побыстрее сюда нырнула. Так-то оно лучше будет.

- Да, ты права – так гораздо лучше! Кстати, я не подумал, как Ренк сюда вернется – он там не заблудится один?

- Скоро будет. Зар обещал его в лучшем виде доставить.

- Ну, тогда рассказывай, кого ты посетила?

- Ой, наверно всех, кого хотела. С мамой и папой хорошо посидели. В общем, я в полной боевой готовности.

- Отлично, тогда дожидаемся Ренка из астрала и Хлюпа с грибами, затем перекусываем и возвращаемся к дому.

Воодушевленная парочка инопланетян весело вскочила и побежала заниматься сворачиванием лагеря. Их не пугала перспектива трудного и опасного похода в неизвестность – ведь они снова были вместе.

***

Лэя опять сумела удивить Женю. Они сидели друг против друга в библиотеке на чердаке и изучали книги, лежащие перед ними на столе. Оказалось, что девушка знала о стране Высоких Горизонтов не меньше, а даже больше, чем ангелы. Сейчас перед ними лежали три книги, раскрытые на рисунках, изображающих план этой загадочной области материка Эрианы. Назвать картами эти каракули, не поворачивался язык. Но несомненные совпадения говорили о некоторой точности сведений.

Важным совпадением Женя считал изображение длинного мыса, почти полуострова, далеко вдающегося во внутреннее море. Мыс располагался чуть правее прямой, связывающей центральный остров с долиной, в которой сейчас находились будущие путешественники. Так что, отклонившись чуть вправо, они могли сильно сократить морское путешествие за счет прогулки по земле. Нужно ли будет это делать, землянин пока не знал, но сведения могли пригодиться.

На счет всяких страшилищ он посоветовал Лэе не заморачиваться, так как ни по каким правилам эволюции, в такой маленькой стране они не могли бы развиться. Там просто-напросто не хватило бы никакой кормовой базы для поддержки популяции животных размером с паровоз. В общем, туристы вполне успешно препарировали старые фолианты на предмет были и небыли. Остров с горой посередине моря был обозначен, но никаких сведений о высоте горы, или ширине самого острова не было.

Лэя вдруг задумалась на минутку, смотря в окошко. Заметив это, землянин спросил:

- Что-то вспомнилось, принцесса?

- Да, - тихо ответила Лэя. – Я сейчас так живо представила, что будто бы ты мой отец, с которым я всю свою жизнь проучилась в точно такой же библиотеке. Мы так же все время сидели друг против друга. И мне так же было с ним хорошо и спокойно, как с тобой сейчас.

- Ну, ты ж меня не зря иногда папашкой обзываешь, – улыбнулся ей Женя. – На самом деле я очень рад, что могу хоть отчасти заменить тебе отца.

- Слушай, у нас все готово? Ведь завтра выступаем – не забыть бы чего.

- Да вроде все должно быть готово.

Они, действительно, все подготовили и обо всем договорились. До конца долины их проводит Илаир. Потом им придется спешиться, и он, забрав коней, вернется домой, где его будет ждать Ренк. Верный слуга проводит принца до самого замка.

Будущий монарх, как и обещал землянин, разучил несколько приемов самообороны через программирование в астрале и старательно закреплял знания во дворе их дома. Стоило немалого старания и Женькиного искусства привирания, чтобы убедить принца не увязываться за ними в страну Высоких Горизонтов. Но самым убедительным доводом оказалось то, что у Лэи может не хватить сил, прикрывать так много подопечных от неведомых опасностей. В конце концов, Ренк не захотел себя чувствовать обузой в походе и мужественно согласился.

На следующее утро, как и месяц назад, маленький отряд седлал лошадей. Но отправлялся он теперь ровно в противоположную сторону. Туман еще скрывал луга и берег озера, но первые мили пути были знакомы, так что плохая видимость не была препятствием к выходу. Вся семья Илаира собралась провожать путников.

Пока все суетились вокруг коней, Женя последний раз опробовал свой примитивный компас, который он начал мастерить еще в пещере, выклянчив у Лэи самую тонкую иглу, которую она, как предусмотрительная девушка-путешественница, имела в своей объемистой «косметичке». Только когда они стали собирать лагерь, его стукнула мысль, что у них не будет никаких ориентиров в стране, напрочь затянутой тучами. Тогда он оставил иглу в пещере на некоторое время, чтобы она намагнитилась. Его, правда, беспокоило, что он даже не помнил, пульсирующее поле в пещере или меняющее полярность, да и о направлении этой самой полярности у него не было ни малейшего представления. Уже в доме Лэи он нашел осколок стекла, из которого вырезал кусочек для компаса. Корпус он смастерил из прочного дерева, а намагниченную (как он надеялся) иглу продел сквозь позвонок рыбы и, сбалансировав ее, опустил углублением в позвонке на иглу-подставку.

Затем наступил критический момент всего мероприятия. Если игла не намагнитилась или если у Сэйлара вообще нет магнитного поля, то они могли блуждать в загадочной стране сколько угодно...

Стрелка вздрогнула, слегка покачиваясь, и лениво стала поворачиваться. Вскоре она замерла, указывая прямо на восток – цель их путешествия. Видимо, линза на горе была не только гравитационная, но сколько-то и магнитная. Это заметно облегчало ориентирование в походе. Осталось только прикрепить стекло на компас так, чтобы оно не давало слететь стрелке с опорной иглы и установить стопор для стрелки.

Сейчас примитивное, но так нужное приспособление исправно показывало вперед, и не было никакого смысла отказываться от приглашающего указания стрелки. Еще раз оглядев отряд, Женя подошел к Ренку и, по обычаю сэйлов, положил тому руку на плечо. Он пожелал принцу благополучно добраться до замка и стать впоследствии мудрым и справедливым монархом, заодно напомнив об обете молчания. К его удивлению, парень в ответ произнес почти те же слова, что и Лэя вчера:

- Спасибо тебе, что ты пришел в наш мир! Я навсегда сохраню память о тебе.

- Спасибо на добром слове, конечно, - рассмеялся землянин. – Но я начинаю себя чувствовать кем-то вроде кукольного мессии, наподобие вашего воссожженного Сэйлана.

- Почему кукольного? – серьезно спросил Ренк.

Повисла неудобная тишина. Все молчали, явно выражая согласие с принцем. Женька аж поперхнулся от возмущения:

- Если вы еще будете унижать мое человеческое достоинство, я могу обидеться. Я здесь исключительно из корыстных побуждений: преследую одну, очень хорошенькую принцессу и удовлетворяю свое непомерно развитое любопытство.

- Всем бы такие корыстные побуждения, – заметил Илаир и добавил. – Хорош болтать, а то мы никогда отсюда не выедем.

- Вот и я о том! – воскликнул пришелец и расцеловал в щеки Лику и жену Илаира, введя их в немалое замешательство. А затем, запрыгнув на коня, крикнул. – Вперед, труба зовет!

- Какая еще труба? – насмешливо спросила со спины своего скакуна Лэя.

- Канализационная! – пояснил инопланетным словом свою мысль землянин, за что получил обещание, что с ним еще разберутся. Он не полез в карман за словом и ответил, что ничего не имеет против – в результате весь отъезд прошел в веселой перебранке.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ: СТРАНА ВЫСОКИХ ГОРИЗОНТОВ

ГЛАВА 14. НАВСТРЕЧУ СУДЬБЕ

Весело прогалопировать навстречу приключениям путешественникам удалось лишь с десяток миль. Дальше, приходилось, то спешиваться, то вести коней по ручью, то делать небольшие броски по ровным заливным и альпийским лугам. Женя наслаждался горной природой Сэйлара. Здесь, как и в подобных местах на Земле, природа дышала чистотой, свежестью и первозданностью лугов, лесов и водных пространств.

Но все хорошее кончается, и через пару дней они уперлись в хаос каменных уступов и набросанных глыб. Землянин оглядел горы и оживил в памяти поиски прохода на изнанке реала. После чего махнул всем, указывая путь, и повернул налево. Скоро они достигли каменного плато, по которому нельзя было проехать на лошадях, но при небольшом старании можно вполне пробраться на своих двоих, вернее, четверых, так как руки при карабканье на скалы тоже не мешали.

Единственно, что не очень понравилось Жене, это подъем – он оказался круче, чем казался с изнанки. Землянин долго смотрел, поворачивая голову назад и вперед, пока его не осенила догадка. Они стояли, чуть наклонившись вперед. Кажется, здесь уже начинало сказываться действие гравитационной линзы, и вектор притяжения смещался немного назад. Он сообщил о своем наблюдении Лэе, отметив по себя, что его умница не стала тупить, а, посмотрев туда-сюда, спрыгнула с лошади, и лукаво заметила:

- А ты не чувствуешь: мы, кажется, стали чуть легче? А значит, и подниматься тоже будет легче.

- Неужели? – воскликнул Женька и, спрыгнув с лошади, чуть не упал оттого, что не рассчитал полета и зацепил ногой стремя. Отвлекшись на выполнение незапланированного кульбита, он не удержался и проговорился. – Умница моя, какая ты наблюдательная!

- Опять? – послышался возмущенный окрик.

- Пускай! – пошел на обострение конфликта землянин. – Говори, что хочешь, но ты не просто умница, а умничка, которую я готов на руках носить. Чует мое сердце: ты еще не раз меня вытащишь из всяких глупостей!

- Ну, что будешь делать с таким упрямцем? – смилостивилась Лэя. – Ладно, умница, так умница – тебя не перевоспитаешь.

После короткого обсуждения разбили стоянку на обед и отдых, и только после этого начать подъем. Илаир на всякий случай решил остаться в лагере до утра и понаблюдать за альпинистами. Хлюп не разделял беспокойства насчет восхождения – лонки от природы лучше, чем сэйлы, лазали по деревьям и не боялись высоты. Это перед отвесной стеной у магнитной пещеры он сплоховал, а обычное карабканье его нисколько не смущало.

Несмотря на объемные рюкзаки, начало подъема они прошли почти без остановок, петляя по заранее намеченному пути между нагромождениями глыб. Шли в связке: Женя – Лэя – Хлюп. Землянин настоял на таком порядке, объяснив строптивой начальнице похода, что ее персона самая важная в коллективе, и не потому, что она принцесса, а потому что она волшебница, без которой у них ничего не выйдет. Хотя, если честно, землянин берег ее из совсем других, гораздо более эгоистических соображений.

Скоро они подошли к первому серьезному препятствию. Нужно было подняться метра четыре в узкой расщелине, чтобы потом продолжить подъем по относительно ровному склону. Женя не стал прибегать к услугам своей волшебницы, разумно сберегая ее силы на непредвиденный случай.

- Ты же рискуешь! Здесь нельзя подняться, – не соглашалась Лэя, глядя на отвесные стенки каменного колодца.

- Поверь мне, я ни за что не пойду на необдуманный риск и не оставлю тебя одну посреди этого ведьминого вертепа одну. Так что, спокойно смотри: сейчас продемонстрирую, как лазают у нас на Земле.

Уговорив Лэю, он начал подъем в распоре. Через пару минут землянин был наверху и счастливо улыбался принцессе. На самом деле подъем оказался очень легким из-за сравнительно небольшой силы тяжести. Следующим этапом было восхождение Лэи. Женя решил не рисковать и не оставлять ее последней. Хоть она и была стройной и меньше Заровых комплекций, но субтильной ее спортивно развитая фигура никак не являлась, да и маленькой он ее называл только из нежности – ростом сэйларская девушка почти дотягивала до земного Женьки.

Он научил принцессу некоторым приемам альпинизма, лазая с ней и с веревками по стенке сарая во дворе Лэиного дома. Сейчас настала пора продемонстрировать, чему девушка научилась. Они договорились, что юная альпинистка ухватиться за веревку и будет перебирать ногами, упираясь в стену, пока Женя тянет ее наверх. Подниматься в распоре она еще не умела.

Основную высоту уступа Лэя преодолела легко. Самым ответственным моментом стало преодоление верхней кромки скалы. Девушка вовремя крикнула, чтобы Женя перестать выбирать веревку. Упасть она не могла, так как была подвязана за пояс. Но ему не улыбалось ободрать свою принцессу о край уступа, как об крупнокалиберную терку. Слава богу, она четко выполнила все инструкции, аккуратно прижавшись к склону, и, помогая землянину, ухватилась за верхний край скалы руками. Совместным усилием они вытянули ее корпус почти до пояса над кромкой. А дальше осталось, только удерживать завоеванную позицию и, держась за натянутую веревку, перекинуть ногу. Ее спортивное тело само вылетело на скальную плоскость, и девушка оказалась в объятиях обрадованного учителя по скалолазанию.

С вещами, а тем более с Хлюпом, не возникло никаких проблем. Оказалось, что в лонке было много не только от плюшевого Чебурашки, но и от проворного шимпанзе. Малыш попросил, чтобы Женя просто держал веревку и через несколько секунд был наверху. У главного альпиниста сложилось впечатление, что лонк пользовался только руками для лазания по веревке.

Им встретилось еще одно подобное место, но там все обошлось еще проще, так как стена была не вертикальной, а наклонной, и Лэя просто забежала на нее, держась за веревку. К вечеру они вышли на каменное плато. Пройдя по нему с милю, идущий впереди Женя заметил в стороне справа какую-то серую массу. Указав рукой на нее, он спросил, что девушка думает по этому поводу. Лэя долго всматривалась, нахмурив бровки, и сказала:

- Сдается мне, я уже видела это, когда оно еще летало.

- Ты что, думаешь это птица? Таких не бывает. Этот стог перьев в небо не взлетит, – недоверчиво ответил землянин.

- Еще как взлетит, - озабоченно вздохнула Лэя. – Заметь: мы намного легче, и птица тоже легче. Только где-то здесь, наверно, и лежит предел ее возможностей, иначе она вылетела бы из этого края.

Они подошли ближе. Это оказались останки воистину огромной птицы с размахом крыльев около шести – семи метров. Побелевшие кости и разлетевшиеся перья, говорили о том, что мелкие хищники и время сильно потрудились над уничтожением останков, но все же в силуэте еще можно было узнать птицу, похожую на орла. Белеющий костями череп, нес внушительных размеров клюв, говорящий о том, что птичка кормилась далеко не мирным путем.

- Я видела пару месяцев назад с мостков у дома такое создание, парящее в этой стороне. Сначала не придала значения, а когда вгляделась, то сама себе не поверила, – призналась в своих натуралистических наблюдениях Лэя.

- Да, может, меня такая и не утащила бы, но Хлюпа – запросто, - оценил транспортные возможности пернатого гиганта Женя.

- Не забывай, что здесь все легче, так что и нам следует опасаться таких визитеров с воздуха.

Постояв немного у останков гипертрофированного орла, путники решили немного продолжить путь, прежде чем останавливаться на ночь. Соседство с трупом летающего колосса никого не прельщало.

Ночь прошла без происшествий. Основной трудностью оказалось найти топливо для костра – пришлось разводить огонь из разного растительного мусора и кустарников, и только для приготовления пищи. Хорошо, что ночь выдалась не очень холодной. Но спать было жестко – они так и прокрутились втроем всю ночь, прижимаясь и толкаясь во сне. Не выспавшись, как следует, путники наспех перекусили и с первыми лучами солнца устремились вперед. Благо, там уже виднелся спуск с голой скалы. Где-то ближе к полудню, посреди спуска Лэя заметила, что с равниной впереди что-то не так. Они остановились, вглядываясь в зеленую панораму, скрывающуюся вдали в легком мареве.

- И действительно, что-то не так, – подтвердил Женя. – Вроде все, как было видно с изнанки: вот спускающиеся горные луга… вот лес начинается… а вот там, правее ручей течет и заливные луга вдоль поймы, туда-то нам и надо… хм…

- Поняла! – воскликнула Лэя. – Ручей течет вверх!

- Как? Ах да, действительно, дальше долина как будто поднимается.

- Вот она, страна Высоких Горизонтов! А я когда-то в нее не верила, – заворожено прошептала принцесса, вглядываясь в затянутый маревом далекий горизонт.

- Что-то еще дальше будет? – озабоченно вздохнул Женька, чувствуя, как его естественнонаучное закостенелое сознание начинает трещать по швам от всех этих заморочек. Поэтому тут же поспешил себя утешить. – С другой стороны, ну где еще таких приключений на свою голову найдешь?

Поплутав между скал, после обеда путешественники окончательно спустились к лугам. Лэя хотела скинуть надоевшие ботинки на жесткой подошве, которые они одели в горы, чтобы уберечь ноги от травм. Но землянин остановил ее, предупредив, что горные луга только на расстоянии кажутся ровными, а на самом деле полны камней и ухабов. Они еще прошли пару часов, спускаясь по склону, пока Женя не разрешил сменить обувь на обычные, более мягкие ботинки. Ближе к вечеру они уже шли по пойменным равнинам ручья, замеченного еще с изнанки реала.

Выйдя к широкому разливу, решили остановиться прямо на открытом месте у берега, не дожидаясь заката – сказывалась усталость и плохой сон на скалах. Место оказалось идеальным для стоянки: песчаный берег, сухой, незаболоченный луг, неподалеку лес, полный дров для костра. Пока Женя ходил к опушке за топливом, Лэя успела искупаться и встретила его, завернувшись в полотенце.

- Иди, тоже искупайся, пока солнце еще греет. Не бойся, подглядывать не буду, – хитро хихикнула юная и мокрая прелестница.

Женька внял совету и тоже искупался. После тяжелого и местами грязного пути, купание было, как манна небесная. Спустя час они, уже сухие и сытые, сонно наблюдали, как огромный красный шар солнца утопает в синем мареве, стоящем высоко над горизонтом. Сегодня их ждала «мягкая» луговая постель, чем они и не преминули воспользоваться...

***

Дурманящий запах цветущего луга, смешанный с терпким привкусом дыма затухающего костра, навевал Жене волшебные сны. Он плыл сознанием в тени загадочных лесов и туманов, скрывающих от него какие-то тайны и невиданные доселе пейзажи. Посреди движения он встретил фею в серебристой накидке, похожую на Лэю. Она подошла и коснулась рукой его щеки. Жене показалось, что это должно быть что-то очень важное. Но он вдруг понял, что лежит по-прежнему на лугу, и чья-то рука нежно гладит его по щеке. Открыв глаза он увидел принцессу, присевшую рядом с ним и гладящую его по щеке. Ее глаза загадочно и призывно мерцали в призрачном свете двух лун Сэйлара.

- Моя фея, - шепотом произнес землянин, улыбнувшись. Потом до него дошло, что на девушке тот же замечательный наряд из серебристого шелка, что привиделся во сне, и он спросил. – Откуда у тебя эта красота?

Лэя коснулась пальцами его рта, как бы прося его помолчать, шепотом спросила:

- Помнишь, как ты обещал слушаться любых моих приказов? – и немного лукаво, немного нервно улыбнулась.

- Да, моя принцесса. Я всегда в твоем полном распоряжении, - охотно подтвердил данные обещания землянин, а сам пытался сообразить, к чему это клонит его ночная нимфа.

- Тогда не спрашивай меня ни о чем. Пойдем, я покажу тебе кое-что, и ты сам решишь, что нужно делать, – Лэя взяла его за руку и тихонько потянула за собой. При этом она встала, и у Женьки натурально в зобу дыхание сперло. Он успел только сесть и тупо уставился на свою принцессу. Она оказалась в короткой серебристой тунике, сшитой из тончайшего шелка, и поэтому мягко облегающей ее стройное тело. И все бы еще ничего, но ткани в этой тунике было очень мало, и оканчивалась она ровно так, чтобы только-только прикрыть самые интересные женские места. При этом на ногах не было больше ничего.

Девушка продолжала осторожно, но настойчиво тянуть и он, отойдя от первого культурного шока, нашел в себе силы встать и последовать за своей принцессой. Они отошли немного вверх по склону, где трава была только по щиколотку и остановились на ровной лужайке. Лэя обернулась и сказала низким голосом, в котором слышалось трудно сдерживаемое волнение:

- Сядь сюда. Я буду танцевать. А дальше ты должен все понять сам.

Женя послушно сел. Девушка отошла от него на несколько шагов и замерла, как будто не завершив шага. И столько в этой позе было природной грации, что у единственного зрителя отвисла челюсть и потекли слюни. Она стояла, словно серебряная птица, готовая сорваться в полет, освещенная с одной стороны красноватым, с другой – золотистым светом двух лун. Лэя неслучайно выбрала место и время, ее фигура казалась волшебной на фоне холодного отсвета приближающегося звездного рассвета. Женя почувствовал, что впадает в какой-то мистический транс. Будто Сэйлар вместе с его, наверно, самым прекрасным созданием, решили открыть ему, неотесанному пришельцу самое сокровенное видение из своей сокровищницы чудес.

Но вот дивное мгновение, которое, Женя знал, неизгладимо впечаталось в его сознание, истекло, и Лэя двинулась в волшебном танце. Оказалось, он почти ничего не знал о красоте принцессы и даже близко не представлял, насколько пластично ее тело. Умом он пытался понять, что это какой-то особый танец, но организм забивал сознание волной гормонов. Прекрасной нимфе Сэйлара не нужно было никакой музыки. Движения ее были немного от ленивой кошки, только иногда срывающейся в какой-нибудь головокружительный прыжок. И все время ненасытные Женькины глаза ловили на мгновение обнажавшиеся груди или самые верхние и самые вкусные части ног. Несомненно, танец был эротическим, но имел так мало общего с обычным стриптизом, исполняющимся земными дамами. В Лэиных движениях не было пошлости, а в танце угадывался зов дикой первозданной природы.

Опять, словно не закончив движения, она напряженно замерла, стоя лицом к Жене, и ее рука потянулась к узлу пояса перехватывающего короткий халатик. Лэя, неотрывно глядя в глаза, медленно потянула за конец кушака, и шелк заскользил, начиная открывать ее тело. Но посреди самого интересного момента, она резко отвернулась, сделала еще несколько па с умопомрачительными прогибами тонкой талии и снова встала спиной к своему зрителю, не двигаясь и слегка расставив ноги.

Женя не дышал. Серебристый шелк стал сам потихоньку соскальзывать с ее плеч и, вдруг, ручьем стек к ее ногам. Божественной красоты тело предстало в двух шагах во всей своей соблазнительной наготе. Лэя медленно повернулась лицом. Женя подсознательно чувствовал, как, несмотря на внешнее спокойствие и выверенность движений, в ней со страшным напряжением борются стеснительность и желание. Ее волнение выдавало легкое подрагивание ресниц и влажный блеск глаз, сверкающих изумрудными полумесяцами вокруг огромных колодцев почти круглых от переживания зрачков.

Женя застыл, любуясь этим совершенным творением Сэйлара. У него было чувство, что он может испортить эту красоту, прикоснувшись к ней руками. Его затуманенный взор блуждал от божественно прекрасного лица, скатываясь на золотые, упругие груди, оканчивающиеся маленькими розовыми сосками. Он следил за изумительным атласом белой шерстки, стекающим с шеи, и подчеркивающим контур грудей снизу, чтобы соскользнуть заманчивым белым треугольником между ног. Наконец землянин почувствовал, что его ступор может быть воспринят Лэей, как отказ, и он встал на трясущиеся от переживаний ноги.

К своему стыду он понял, что его штаны неприлично встопорщились в известном месте, а показывать свою застенчивость девушке в такой момент было как-то неуместно. Лэя, подбадривающее улыбнулась и шепнула:

- Теперь, ты…

Женя хотел, было переспросить: «что, ты?», - но вовремя остановил свой глупый язык и, замешкавшись, стал расстегивать рубашку. Лэя помогла ему, сняв ее с плеч. Землянин сам себя почувствовал в роли стриптизера и со замешательством подумал, что будет делать со своими вздутыми штанами. Девушка хихикнула, заметив его, чуть ли не детское смущение, и он, решившись, почти одним движением скинул штаны. По Лэиным округлившимся глазам он почувствовал, что в его внешнем виде что-то не то. Опустив взор, он понял, что было не то, а может, и самое то – этого землянин не знал. Просто его или, вернее, арендованный у Зара аппарат был, наверно, раза в полтора больше земного аналога и явно рвался в бой, как и все животное существо, заключенное сейчас в этой мохнатой шкуре.

Однако, Женька титаническим, можно сказать, трансгалактическим усилием, подавил дикие страсти и, нежно подхватив свою сказочную принцессу, осторожно уложил ее на постель из луговых трав. Сам же, встав на колени сбоку, стал покрывать ее поцелуями на свой, земной манер, начиная с лица и постепенно опускаясь все ниже, одновременно лаская руками золотой шелк грудей и белый бархат живота. Судя по невольным, тихим постанываниям девушки и подрагиванию прелестных ручек, судорожно сжимающих его загривок, он тоже сумел удивить свою неземную любовь.

Наконец Женя понял, что издевается над юной феей, и услышал глухой рык, издаваемый его собственной глоткой. Больше тянуть не было ни сил, ни нужды. Его тело разъяренно ревело и хотело вонзать, сжимать и рвать на кусочки, а душа пела и никак не могла понять, за что ему, бывшему совковому недоучке привалило такое неземное счастье? Самая красивая девушка планеты, принцесса самой большой страны, умница, а самое главное, неземной красоты душа сейчас сама, по своему желанию, становиться его и только его. В пустой башке звенели все подвенечные колокола и церковные хоры и органы сразу.

Он, сдерживал себя что было сил, боясь заметить боль в затуманенных глазах его принцессы. Но, видимо, природа создает все в пропорции, и он чувствовал, как маленькие, но сильные руки, продолжают тянуть его на себя. Наконец он понял, что боли не будет, и выпустил из себя на волю ненасытного зверя.

Два прекрасных сэйларских тела бесновались на лужайке, страстно извиваясь в приступе любви, пока, наконец, не затихли в финальном экстазе. Они долго лежали, молча и умиротворенно любуясь друг другом. Потом в глазах принцессы опять загорелись шаловливые искорки, и Женька почувствовал где-то внизу живота, что, по крайней мере, Лэины руки интересуются далеко не только глазами своего избранного. Она игриво поднялась на колени, уперлась в землю вытянутыми руками и, повернувшись к нему боком, хищно прогнулась.

Землянин снизу глядел на ее тело и опять восхищался изумительной грацией. Затем приподнялся на локте и провел по ее спине рукой. Коричнево-золотой ворс встопорщился под его ладонью, и его рука, скользя, уперлась в немного приподнявшийся пушистый хвостик, подрагивающий от напряжения. Женька почувствовал, как его тело снова буйно реагирует на эти сэйларские признаки сексуального возбуждения. Он чисто интуитивно двинул ладонь обратно к талии, против шерсти, и Лэя издала грудной стон страсти. Тут он опять применил земные штучки с поцелуями и поглаживаниями. Было уже не понятно, как сэйла или как человека, сводил его с ума темный сверху и ярко белый снизу хвостик и атласные соблазны пониже его. Но победивший внутри его зверь, заставил опять накинуться на грациозно изогнувшуюся и подставляющую ему свои прелести, дикую фурию.

Женя не помнил, сколько они еще так резвились и катались по лужайке, сплетаясь в самые невероятные позы. Очнулся он от розового тумана, когда увидел свою юную прелестницу сидящей верхом на его, поверженном на спину и, кажется, полностью истощенном теле. Лэя загадочно улыбалась и чуть не облизывалась, как довольная кошка. Счастье так и струилось из ее глаз.

- Что, бедненький мой, загоняла я тебя? – любимая наклонилась, коснувшись тугими грудями, и довольно умело поцеловала его.

- Ради этого стоит жить и умереть! – патетически охарактеризовал свое состояние ошалевший землянин, улыбаясь, как последний блаженный идиот.

- Теперь ты мой, что бы ни случилось! Как хорошо, что ты не стал опять упрямиться – я бы, наверно, больше не вынесла.

- Я чувствовал это, потому и не упрямился.

- Но ты не все еще знаешь! – продолжала загадочно улыбаться Лэя.

- Да, кстати, что за танец ты исполняла? Я не думаю, что таким па тебя учил отец или мама.

- Ты прав, это танец любви, который танцуют девушки перед своими избранными. Это очень древний обычай, завезенный некогда в Эриану с одного большого островного государства. Он у нас запрещен, как и все, связанное с другими религиями. В общем, в отцовской библиотеке не только книжки по математике с географией, а я ведь прилежная ученица... - Лэя звонко рассмеялась.

- Слушай, - землянин понял, какая мысль его подспудно гложет. – А тебе не было больно? Или… - он почувствовал, что страшно смущается, но закончил вопрос. – Ты не в первый раз занимаешься сексом?

Женька не знал, куда спрятать глаза и опять услышал смех:

- Ты что, думаешь, раз принцесса, так на мужиков бросается? Не беспокойся, мой межпланетный ревнитель, такой вот девочкой тебе и досталась принцесса, можешь, кому хочешь хвастаться.

- Ты не понимаешь, - заоправдывался Женька, не зная, как объяснить замешательство. – У земных женщин первый раз это больно, и так много они этим сразу не могли бы заниматься.

- Не волнуйся, нам никогда не больно, – несколько чересчур независимо ответила Лэя, и Женя догадался, что и ее сердце посетил укол ревности. Поэтому он сразу решил исправить ситуацию:

- Понимаешь, я гораздо старше тебя и несколько раз пытался создать семью на Земле, но все неудачно. Ну, и потом, как ты можешь ревновать к почти абсолютно лысым, как бледные лягушки, бесхвостым и отвратительно круглоухим созданиям?

- Но они же тебе нравились, – продолжая немного дуться, возразила ночная красавица.

- Кстати, интересно: я их вспоминаю теперь, как-то равнодушно, как представительниц другого вида. Да и, если честно, никого я так не любил, как тебя… и меня никто никогда так не любил…

- Так вот, ты не понял, о чем я хотела сказать, - вернулась к теме разговора Лэя, после того, как убедилась в своих неоспоримых правах на инопланетную душу. – Ты не заметил, что на Сэйларе все дети, за редким исключением, разняться в возрасте на четыре года?

- А и правда, – задумался землянин. – Ангелы что-то такое говорили, да я, как всегда, пропустил мимо ушей. Это как-то связано с четырехлетним циклом Сэйлара?

- Догадайся с трех раз…

- Значит, связано… - пришлось думать дальше. – Тебе будет двадцать: пять раз по четыре… - и вдруг до него дошло. – Так вы можете беременеть только раз в четыре года? Значит…

- Значит, – кивнула ему одобрительно еще более довольная Лэя.

- Ты что, первый раз можешь сейчас забеременеть?! – воскликнул ошарашенный Женька.

- И забеременею! – заявила принцесса, утвердительно подпрыгнув у землянина на животе своими восхитительными округлостями, чем на мгновение сбила тому дыхание, которое и так сперло сногсшибательной новостью. – Я несколько дней назад осознала, что пришло время, когда первый раз могу стать матерью. А после того, как ты вышел на изнанку реала, когда мы вернулись в пещеру, поняла, какая была глупая, что пошла в Венле у тебя на поводу и останусь здесь, на Сэйларе вообще ни с чем. Но, слава ангелам – они подарили мне второй шанс, и я немедленно принялась за претворение его в жизнь. Я специально ждала этой ночи, чтобы ты запомнил мой танец в свете двух лун и звездного рассвета. Это был мой единственный шанс, предстать перед тобой во всей красе. До этого было слишком много свидетелей, а дальше небо скроется в тучах.

- Это был и будет лучший момент в моей жизни!

- Не зарекайся, – неопределенно хмыкнула Лэя, а землянин не удержался и обиженно воскликнул:

- Но ведь ребенок-то будет от Зара!

- Не хнычь! – остановила его причитания юная волшебница, готовящаяся стать матерью. – Это не совсем так. Телесно – да, половина наследственности от Зара. Но это не столь важно. У нас на Сэйларе считают, что новая душа зарождается от любви родителей, и чем они больше любили друг друга при зачатии (именно любили, а не просто упражнялись в сексе), тем красивее выйдет душа ребенка и тем больше она будет похожа на родителей. То есть, любя друг друга, мы вкладываем частичку своей души в новую зарождающуюся душу. Ну, а если родители встречаются случайно, то тут уж, как бог пошлет: может, что путное вселится, а может, и демон в душе воплотится.

- Слушай, а вдруг, ты и права – надо ангелов спросить. Значит, есть надежда, что это будет и мой ребенок? – воодушевленно спросил Женя, жалобно заглядывая в зеленые, сводящие с ума, глаза.

- При твоих, только что продемонстрированных чувствах… - заговорщицким тоном проговорила Лэя. – У тебя, определенно, есть все шансы!

Заснули они где-то под утро, не помня сами себя от переполняющей их любви, и переплетясь телами в самую замысловатую конфигурацию, затерянную посреди бескрайнего цветущего луга.

***

Веселое солнце Сэйлара высоко вскарабкалось по небосводу, разогнав утренний туман и ласково согрев безмятежно спящую посреди трав влюбленную пару, добавило теплой сладости в их утренние сны. Женька, наверно, так бы и проворонил все на свете, если бы Лэя не толкнула его, внезапно вскочив на ноги. Одновременно он услышал ее возглас «Хлюп!» и тяжелое хлопанье огромных крыльев. До него донесся далекий сдавленный крик лонка:

- Лэя! Помоги!

Проследив за взглядом принцессы, он увидел, что от них улетает огромный орел (такой же, как и останки встретившиеся им на скалах), а в его когтях висит недвижной тушкой Хлюп. Видимо, ноша для птицы была явно не по плечу, так как она все никак не могла подняться ввысь и, тяжело хлопая крыльями, летела над землей, удаляясь к лесу. Женя судорожно зашарил вокруг руками в поисках хоть какого-нибудь оружия и понял, что они с Лэей сейчас одеты в то, в чем их Сэйларские матери родили. То есть, сражаться с гигантским стервятником было абсолютно нечем. У него аж слезы от досады и злости на глазах выступили.

Но принцесса уже поняла, что делать, и выстрелила в птицу волшебной молнией, подпалив ей хвост. Девушка тут же охнула, присев и обхватив голову в испуге. До них донесся возмущенный клекот птицы и громкий, жалобный стон Хлюпа. Птица вильнула, завалившись немного на бок, но жертву не выпустила, а только продолжала лихорадочно махать крыльями, пытаясь взлететь выше кромки леса. Женя с Лэей чисто механически бросились бежать за летящим гигантом, не зная, что предпринять. Любой Лэин волшебный удар грозил угодить в Хлюпа, и даже если бы удалось сбить птицу, то та запросто могла погрести под собой несчастную жертву при падении.

История стала приобретать совсем плохой оборот – птица стала все-таки подниматься над самыми деревьями. На раздумывание не оставалось времени, и Лэя уже приготовилась нанести последний сокрушающий удар, как вдруг, гигант резко и судорожно захлопал крыльями, выронил в лес Хлюпа и, пролетев по инерции еще какое-то расстояние, со страшным треском ломаемых веток рухнул где-то в лесу.

Путники успели только непонимающе переглянуться и припустили к месту падения хищника и его жертвы. Тем не менее, путешественники оказались не первые у тела пострадавшего, но вполне живого Хлюпа. Когда они проломились сквозь чащу росших на опушке кустов, то увидели, что около мохнатого страдальца суетится очень на него похожее, весьма симпатичное и одновременно забавное создание. Мохнатый малыш пролетел сквозь ветки деревьев и приземлился в густой куст. Сейчас он лежал на боку под этим кустом и, постанывая, звал Лэю. Плюшевый медвежонок номер два пытался устроить Хлюпа поудобней и разглядывал рану у того на боку, при этом, все время что-то ласково лопоча раненному. При виде подошедших сэйлов, он настороженно выпрямился и Женя с удивлением заметил выпуклости на груди малыша. «Так это же девочка-лонк!» - догадался инопланетный турист.

Лэя что-то сказала малышке, и та, успокоено, принялась объяснять и показывать. Из жестов, стало понятно, что малышка стреляла из лука. Принцесса подтвердила догадку и перевела ничего не понимающему землянину:

- Малышка подстрелила эту тварь обычной стрелой, представляешь?

До Женьки дошло, что это, наверно, не девочка, а девушка, если не женщина. Просто была чуть пониже Хлюпа, и поэтому казалось, что она совсем молоденькая. Да и ее милая мордашка располагала к тем же выводам. Но рассуждать, и делать предположения было некогда. Астральный первопроходец первым делом решил проверить состояние раненого. Хоть Женька и не был врачом, но со своим биохимическо-физиологическим образованием и большой практикой по мучению различных зверушек, надеялся быстро и точно продиагностировать пациента, а главное, что-то предпринять к улучшению его нелегкого положения.

Попросив девушек постоять рядом, землянин в первую очередь аккуратно стал ощупывать кости и целостность суставов у мохнатого страдальца. Хлюп разрывался в своих чувствах. Увидев Лэю, он хотел по привычке заплакать и пожаловаться на свою злую судьбу, но вспомнив пропрелестную спасительницу, в последний момент сдержался и только мужественно постанывал, пока Женя двигал его ноги и руки, выясняя наличие переломов. К счастью, ни одной сломанной кости не нашлось, но было несколько небольших ран и одна на боку – серьезная и кровоточащая, скорее всего, оставленная задним когтем птицы.

Быстро сориентировавшись, землянин произнес:

- Лэя, я сбегаю за нашей аптечкой, а ты садись сюда и сильно прижми рану рукой, чтобы у Хлюпа не было большой кровопотери. Только не колдуй, чтобы остановить кровь – а то остановишь ее во всем организме, и тогда ему уже никто не поможет.

- Он выживет? – чуть не плача спросила волшебница. Кажется, ее стало отпускать напряжение, и материнские чувства к Хлюпу были готовы вырваться наружу.

- Успокойся: все будет в порядке. Я же доктор Айболит! – подбодрил ее Женя и побежал к стоянке на берегу реки.

Расстояние было немалым – туда и обратно намоталась почти целая сэйларская миля. Вернувшись, он, пыхтя как паровоз, плюхнулся рядом с постанывающим пациентом.

- Уф-ф! Начнем! Лэя, внуши Хлюпу, что ему нисколько не больно, а даже приятно от того, что я буду его ремонтировать.

Лэя пересела к голове лонка и, что-то нашептывая, ласково гладила по голове и чесала за лохматым ухом. Женя, сел со спины малыша, так чтобы тому не были видны вивисекторские действия. Самозванный врач расстелил свою, прихваченную по пути рубаху, и разложил на ней нужные вещи: ножницы, иглу, немного чистых тряпок из «аптечки» и главное – бутылочку с их самодельным раствором антибиотика – спиртовым экстрактом корня одного растения, в котором Буль еще с изнанки нашел бактерицидные вещества. Землянин был, с одной стороны, искренне рад, что он озаботился обзавестись лекарством, но с другой – лучше бы его вообще не пришлось применять.

Смочив в настойке иглу с ниткой и одну чистую тряпочку, он, отжав ее, оставил все подсыхать. Сам, взял лоскут побольше и, обильно полив его лекарством, раздвинул все еще кровоточащую рану и стал тщательно промывать. Потом выстриг шерсть вдоль рваного края и отрезал лоскутки передавленной и явно мертвой кожи. Еще раз промыл подготовленную рану. Большие сосуды, к счастью, нарушены не были, так что нужно было лишь зашить рану дезинфицированной иглой и нитками, наложив несколько швов. Потом он взял подсохшую ткань, пропитанную лекарством, и наложил на рану. Взял еще несколько сухих и чистых лоскутков и приложил сверху. Получился неплохой антисептический тампон. Теперь оставалось только наложить повязку. Виновато глянув на Лэю, он взял ее сарафан, который успел схватить в чистом белье принцессы. Потом, надрезав подол, оторвал от него ровную ленту и перетянул ею грудь Хлюпу. И наконец, облегченно вздохнув, выдал эпикриз:

- Если антибиотик действует, то заживет быстро – через недельку сможет нормально двигаться. Вот только крови потерял много – несколько дней будет сильная слабость, - рассказывая диагноз и деловито осматривая повязку, Женя вдруг заметил, что вокруг стоит гробовая тишина. Заинтересованно оглянувшись на собеседниц, он с удивлением заметил, что Лэя сидит, как изваяние с побелевшим лицом, а маленькая охотница стоит поодаль, вцепившись в ствол дерева, похоже – чтобы не упасть, и смотрит круглыми от страха глазами. Землянин посмотрел на свои руки, перемазанные в крови и лекарстве чуть не по локоть, и захохотал. – Ой, девочки! Только не подумайте, что я страшный доктор Франкенштейн. Будет ваш Хлюп в полном порядке! Надеюсь, конечно.

Шутка, однако, не помогла, и пришлось сменить тактику, чтобы вернуть к действительности хотя бы принцессу:

- Лэечка, милая, прости меня олуха, я специально оторвал подол от твоего сарафана. Понимаешь, он был немного длинноват, а так будет в самый раз – только попку прикрывать! А без одежды никак не получится. Я не смогу на тебя обнаженную смотреть. Хорошо, сейчас орел отвлекал, а то не знаю, как бы на трех конечностях до леса добежал…

Отвлекающая терапия подействовала. К тому же Женя спрятал все кровавые следы и отер руки влажной тряпкой. Лэин взгляд ожил и она, несколько раз глубоко вздохнув, словно справляясь с тошнотой, произнесла:

- Ты точно чудеса творишь! Мне не было так страшно даже тогда, на поляне с зарубленными разбойниками. Вот так ковыряться в живом теле – это жутко! Ты его резал и сшивал, как тряпичную куклу. Разве так можно?

- Да я даже не врач. У нас на Земле операции на сердце и мозге запросто делают. А то, что я тут напортачил, любой фельдшер-коновал запросто с самого дикого похмелья сварганит. Ничего в этом особенного нет.

- И все равно – ты спас Хлюпа! Ведь он, если бы и выжил, то инвалидом остался бы после такой раны, – Лэя вскочила и бросилась к Жене со слезами и обниманиями. – Он же мне, как собственный ребенок!

- Не мне, а нам, - шепнул ей в ухо довольный врачеватель, будучи полузадушенным в нежных объятиях принцессы. – Мы же теперь одна семья.

Лэя отстранилась и, по уже заведенной между ними традиции, заглянула в Женины глаза. Видимо, разглядев где-то там полное подтверждение словам, она с самым серьезным видом удовлетворенно кивнула и, ничего не сказав, снова его обняла. Из ее объятий землянина освободил всхлип очнувшейся маленькой хозяйки леса. Лэя, ойкнув, кинулась к той, что-то успокоительно залопотав.

Землянин с любопытством наблюдал, как девушке, удалось объяснить малышке, что тут произошло, и та, уже не так пугливо посматривая на странного сэйла, подошла к лежащему на боку больному и, присев рядом, стала осторожно гладить его по голове. Насколько Женя понимал мимику Хлюпа, тот был на седьмом небе от счастья, разомлев от внимания сразу двух дам. Лэя, видимо, здорово его «анестезировала», и он попытался даже двигаться, так что походному Айболиту пришлось даже прикрикнуть, предупредив, что рана может открыться и начать кровоточить. На его любительский взгляд раненому строго воспрещалось двигаться еще с часик-другой.

Когда женщины успокоились, Женя сказал, что надо собрать лагерь на берегу, пока его не разобрали какие-нибудь любопытные крокодилы-переростки или кроты-сэйлоеды. После этаких летающих крепостей землянин уже ничему бы не удивился. Лэя, опять посовещавшись с пушистой малышкой, тветила:

- Она посидит с Хлюпом, пока мы соберем вещи, и принесем их сюда.

Они, не мешкая, отправились на берег. Лэя, накинув сарафан с оборванным подолом, радовалась спасению ее питомца и чуть не вприпрыжку бежала впереди. Женька отметил, что он, кажется, перестарался с длиной подола и достиг абсолютно противоположного эффекта, чем ожидал – временами мелькавшие из под платья соблазнительные округлости опять начали сводить с ума. Так что пришлось догонять свою принцессу и исправлять ситуацию…

- Откуда у тебя только силы берутся? – счастливо смеялась пойманная и наколотая на немаленькую сэйларскую булавку волшебная принцесса.

- У нас это называется гиперстимуляцией. Если ты и дальше будешь передо мной скакать, сверкая всякими соблазнительностями, то я умру от перерасхода сил, но мой главный орган борьбы за удовольствия будет несгибаем! Так что сможешь повязать на нем бантик, как павшему геройской смертью на полях постельных сражений… – сделал выговор лукавой прелестнице инопланетный доктор Айболит.

- Нет, лучше я тебя сберегу и замотаюсь в какую-нибудь страшную грязную тряпку с ног до головы.

- Ну, так не интересно… – попытался опять целоваться Женька, но был остановлен возмущенным окриком:

- Все! Там наш мохнатый ребенок чуть живой лежит, а мы, не знаю, чем занимаемся!

- А я знаю: мы души так лечим. Разве не стало легче?

- Стало, но все равно, давай, поспешим! И, пожалуйста, теперь ты беги впереди, – предложила очаровательная путешественница, и хихикнула вдогонку. – Чтобы инвалидом постельных боев не стать.

Лагерь был почти в том же состоянии, в котором они оставили его ночью. Никакие кроты с крокодилами вещами не заинтересовались. Только полотно ткани с подстилки, на которой спал Хлюп, было скинуто в сторону, видимо, когда птица схватила и начала тащить лонка. Женя отмыл руки от остатков запекшейся крови в реке и сказал Лэе:

- Не стоит бросаться тряпками, все лоскутки я простираю и прокипячу – выйдет хороший перевязочный материал.

- Я только сейчас поняла, какие мы беспечные были.

- А я еще и полным болваном, потому что не верил рассказам про страшилищ. Но, все равно, здорово! Если бы мы боялись, то ты не подарила бы мне такой ночи. Так что иногда жизнь стоит того, чтобы делать глупости – без них было бы слишком скучно.

- Мне кажется, эта девушка-лонк нам может помочь. Она-то здесь живет и наверняка много чего знает об этой стране, - продолжала рассуждать Лэя, сама лучась от счастья при упоминании о прошлой ночи. – Кстати, ее зовут Шэл.

- А на каком языке вы с ней разговариваете?

- Это язык лонков, живущих в Эриане. Он, говорят, несколько отличается от места к месту, но я ее понимаю, и Хлюп хорошо помнит родную речь – мы в детстве между собой так общались. Их язык очень простой и состоит, наверно, из всего нескольких сотен слов. Но лонкам и не нужны премудрости – они словно дети, – лицо девушки осветила ласковая улыбка, и землянину стало ясно, что принцесса готова взять в свою семью еще и новую подружку своего любимца.

- Слушай, а тебе не показалось, что они как-то неравнодушно друг на друга посматривали? – ненавязчиво решил проверить эту гипотезу Женя, пока увязывал свой рюкзак.

- Показалось? Не то слово – Хлюп, по-моему, совсем обалдел. Вообще-то это чревато тем, что он сменит ориентацию привязанности с меня на Шэл, но это, может и к лучшему – тогда он обретет новый смысл жизни и обзаведется семьей.

- Что-то этот день шибко урожайный на новые семьи, – философски заметил Женька и помог Лэе одеть станковый рюкзак, который он самолично смастерил перед выходом в поход. Затем навьючил на себя всю свою и Хлюпову поклажу и, немного пошатываясь, пошел к месту недавно разыгравшейся драмы.

Подойдя к пункту воздушной аварии, они заметили, что отношения двух молодых лонков быстро развиваются: Шэл уже сидела, положив голову Хлюпа себе на колени, и они о чем-то счастливо ворковали.

- Ты не могла бы снять обезболивание с нашего больного. Мне надо знать его настоящие ощущения: рана не должна так уж сильно болеть, а у него еще могут быть повреждения внутренних органов. Заодно поменьше вертеться будет и больные места побережет.

- Решил ребенку счастливый момент испортить? Завидуешь, что и ему так же хорошо, как тебе? – лукаво посмотрела на него Лэя.

- Ну, я серьезно, а ты… - притворно расстроился самопальный доктор.

- Ладно, сейчас попробую, но это не так легко, как кажется. Что я должна ему внушить? Не то ведь, что его рана сильно болит. Ладно, попробую убедить, что ему ничего не внушали, и он свободен в своих чувствах, - Лэя собралась и замолчала, а Хлюп, казалось, не замечал подошедших сэйлов.

Наконец Лэина установка подействовала, судя по тому, как малыш сморщился и осторожно прикоснулся к повязке.

- Хорошо, – кивнул «Айболит» и приступил к повторному осмотру пациента, прощупывая ему живот и проверив, не кровоточит ли повязка. Все оказалось в порядке.

Лэя, тем временем, побеседовала с Шэл и выяснила много интересного. Как оказалось, племя лонков, в котором жила малышка, обитало здесь испокон веков. По крайней мере, так считала маленькая охотница. Она называла эту местность предгорья. Дальше, вглубь страны, начинался пояс дождей, за которым располагалась пасмурная страна, но туда лонки не ходили.

Там обитали «несчастные» или «несчастливые». Кто такие эти «несчастные» Лэя не поняла точно, но, скорее всего, это были большие или уродливые твари, вроде той птицы, что схватила Хлюпа. Шэл сказала, что из всех «несчастных» только птицы по глупости залетают сюда, гонимые голодом. Но для них здесь слишком тяжело и они гибнут или возвращаются, если могут пролететь пояс дождей в обратную сторону. Они и солки являются главной опасностью для лонков.

Шэл, как раз, была в дозоре, охраняя племя от этих пернатых гигантов и одновременно охотясь, когда увидела эту птицу, летящую прямо на нее и держащую Хлюпа в лапе. Малышка заметила, как молния ударила птице в хвост. Ей повезло, что гигант летел низко, и отважная охотница метко запустила стрелу прямо под клюв твари – это единственное место, в которое можно поразить пернатого монстра из лука. Маленькая пушистая амазонка принесла показать прислоненный к дереву лук. Женя с немалым уважением взял оружие в руки. Судя по размеру, он бы посчитал, что лук в пору ему, если бы не видел перед собой его подлинную владелицу.

- Как же ты с ним управляешься? – воскликнул он удивленно, не подумав, что Шэл его не понимает, но Лэя помогла с переводом. В результате малышка, горделиво усмехнувшись, взяла лук и в мгновение ока всадила стрелу в дальнее дерево, да так, что кора вокруг стрелы разлетелась вдребезги. Женя, не веря глазам, подошел к стреле и попытался ее вытащить, что не удалось с первого раза. Только раскачав ее двумя руками, он смог это сделать.

- Снимаю шляпу! – крикнул он уважительно, с опаской поглядывая из-за дерева на лесную фурию. Подойдя к Лэе, передавшей его слова довольной малышке, он добавил не для перевода. – А ведь ни за что не подумаешь, глядя на ее ласковые глазки…

- Хорошо, что ты меня с этой стороны еще не узнал, а то сбежал бы раньше времени, – усмехнулась принцесса.

- Что-то мне подсказывает, что скоро узнаю, - притворно траурным тоном предположил Женька и тут же спросил. – Кстати, что-то мы какие-то нелюбопытные. На сбитого воробышка-переростка посмотреть так и не сходим?

- Действительно, совсем о птичке забыли! – воскликнула Лэя и сразу перевела вопрос Шэл.

Та ответила, что «несчастные» несъедобны, но если сэйлам интересно, они могут взглянуть на птицу по пути в гости. Шэл продемонстрировала себя радушной хозяйкой и пригласила их в стойбище племени.

- Так, на всякий случай, вопросик: а они сэйлами не питаются? – осторожно произнес землянин, чувствуя, что глубоко проникся уважением к воинственным способностям забавных родственников Хлюпа.

- Не думаю, сэйлы бы так не любили лонков, если бы они на нас нападали. Я думаю, Хлюп ей сильно приглянулся, а они не умеют жеманничать. Вот девушка и приглашает нас с ним, вернее, его с нами в гости.

- Ну, тогда давай носилки сооружать для раненого и вещей.

Шэл помогла, взяв много поклажи на свои маленькие, но сильные плечи. Так что Хлюп, осторожно перемещенный на носилки, с комфортом поехал в гости, чего нельзя было сказать о инопланетянине и, особенно, о принцессе. Женя поставил ее сзади носилок и сделал длинные жерди с ее стороны, чтобы она могла глядеть под ноги, а основной груз пришелся на мужские руки. Но все равно, лес был довольно мелкий и густой, и было жалко девушку, вынужденную петлять по зарослям на заплетающихся ногах. Хорошо еще, что по пути не встретилось косогоров и буреломов.

Через сотню метров они увидели пернатого гиганта, застрявшего сразу между несколькими деревьями. Одно крыло заломилось и застряло в кроне дерева, другое – подвернулось под птицу. Шея откинулась набок, а из горла торчала стрела.

- Может, снимем стрелу? – спросил Женя у Шэл, но после перевода увидел брезгливую ужимку на лице малышки.

- Она сказала, что стрелу не жалко, а эта тварь неприятная, «несчастная». Пусть себе потихоньку тут протухает.

Протащившись около трех миль, они, наконец, на трясущихся от усталости ногах вышли к стойбищу. Оно располагалось на большой поляне среди высоких деревьев. Землянин взглянул на кроны, почти смыкающиеся над головой, и ему стало понятно, почему лонки живут в лесу – большим птицам фактически нельзя проникнуть под деревья, если только упав камнем в зеленый колодец растительности.

На поляне стояло несколько домиков, сплетенных из лозы и обмазанных глиной. Повернув голову, он нашел еще несколько хижин, расположенных невысоко в кронах деревьев. Женя вспомнил, как Хлюп любил шастать по веткам, и понял, что молодые особи, наверняка, любят жить в подвешенном жилье. Похоже, Шэл была именно такой юной особью, так как показала на один маленький домик, закрепленный в ветвях на уровне двух метров от поверхности земли, и сообщила путникам, что она там живет.

Все Женькины сомнения в радушии ее соплеменников, словно рукой сняло, когда он увидел сбегающихся к ним радостных плюшевых медвежат. Видимо, крик Шэл предупредил всех о добрых намерениях гостей, и этого было достаточно, чтобы устроить праздник. До астрального гостя стало доходить, что не только у сэйлов большая приязнь к лонкам, но и наоборот, лонки тянулись, как дети, к сэйлам. Их обступили, что-то шумно обсуждая и сочувственно переговариваясь с Хлюпом.

Лэя тоже отвечала на их вопросы, и сразу несколько малышей, покоренные ласковым голосом, держали ее сразу за обе руки, что-то лопоча, перебивая друг друга и доверительно заглядывая в глаза. Женю поразило сходство сцены с детским садом, когда сразу несколько малышей, пытаются завоевать внимание любимой воспитательницы. Он чуть не рассмеялся, но вовремя спохватился и только улыбнулся своей мысли. Несколько лонков сразу заметили его улыбку и подошли к чужаку, но поняв, что от него не добиться ни слова, грустно отошли в сторону. Наконец Лэя сумела, лаково оправдываясь, вырваться из объятий толпы малышей и подойти к своему любимому инопланетянину.

- Они такие лапушки – словно дети! – Лэю распирало сочувствие к братьям меньшим. – Как им тяжело здесь живется! Ведь они многого не умеют и не знают. Наш Хлюп просто мудрец-академик среди них. Племя борется с этим диким миром на грани выживания. Они первый раз видят сэйла, говорящего на их языке – вот и обрадовались.

- А они видели сэйлов раньше?

- Насколько я поняла по их описанию, здесь очень давно проходили инквизиторы в поисках ведьм и колдунов. А о сэйлах-волшебниках у них есть легенды и предания. Кстати, они меня считают волшебницей – Шэл им рассказала, как я поджарила хвост той пичуге. А тебя тоже за какого-то колдуна принимают, но боятся подойти, – Лэя хитро усмехнулась и добавила. – Герой – напугал малышей, и доволен!

- Да, я такой – страшный! – и оголив клыки в жутковатом оскале, Женька притворно зарычал на принцессу.

Лучше бы он этого не делал. Малыши резко перегруппировались около принцессы. Самые маленькие с воплями бросились прочь, а те, что побольше, образовали плотное кольцо вокруг своей доброй волшебницы и ощетинились палками и каменными клинками. Даже пару стрел успело нацелиться на грозного визитера.

- Ну что, получил, жестокий узурпатор? – Лэя показала свой язычок и весело рассмеялась. Потом что-то громко залопотала лонкам и, подойдя к оторопевшему землянину, обняла, повиснув у него на шее и впившись в его губы долгим французским поцелуем. Улетая куда-то в облака от балдежа, астральный гость только успел подумать: «Как быстро растут ученики, то есть, ученицы!» Наконец, оторвавшись от своего ненаглядного пугала для лонков, принцесса обернулась к озадаченно смотрящим на них малышам и опять что-то пояснила.

- Все! Считай, что я тебе жизнь спасла, – отрапортовала она своему, присмиревшему от удовольствия спутнику. – Ты теперь для них, мой, хоть и страшный, но любящий супруг. Так что продемонстрируй свою любовь, пока не поздно!

Женя не преминул лишний раз обнять и приласкать Лэю, но тут же остановился и хитро спросил:

- Слушай, но не при них же тут влюбляться?

- Все, достаточно! – смилостивилась принцесса и скомандовала. – Надо Хлюпа устроить. Шэл предложила поместить нашего раненного у ее родителей. Вон в тот домик побольше, который слева.

Они перенесли и устроили Хлюпа на кровати. Дом, хоть и был большим по меркам лонков, но два сэйла еле протиснулись с носилками в маленькие двери и не могли до конца выпрямиться под низким потолком. Рана для мохнатого героя не прошла бесследно и у него поднялась температура. Походный врач попросил хозяйку опять загипнотизировать малыша, чтобы тот зря не мучился и поспал. Затем дал больному выпить пару ложек гремучей настойки растительного антибиотика и укрыл его одеялом.

Устроив малыша на отдых, «туристы» тут же, неподалеку на полянке соорудили себе маленький походный бивак. Малыши уже вовсю готовили пир на весь мир. На нескольких кострах, что-то кипело в глиняных горшочках и пеклось на деревянных вертелах. Усевшись с Лэей передохнуть на импровизированную лежанку, Женя наблюдал за жизнью стойбища. Всего мохнатых малышей было десятка полтора – два, но сколько отсутствовало по делам, было трудно догадаться.

Сейчас почти все присутствующие суетились у костров. Было видно, что сэйлы-путешественники для лесного народца событие экстраординарное. О таких случаях они, наверно, слагают сказки и легенды. Когда гостей пригласили к общему «столу», они с немалым удовольствием выяснили для себя, что угощения были простыми, но неплохими на вкус. Лонки где-то даже соль добывали.

Сам «стол» представлял собой устланную большими листьями поверхность, на которой были выложены лесные разносолы, а все участники пиршества расселись прямо на земле вокруг. Угощения были в основном из мяса, лесных плодов и грибов. Лэя не пожалела сухих лепешек из походных запасов и лонки с восхищением, смешанным с опаской, пробовали новую еду.

Главное место на пиршестве было отведено принцессе и землянину. (Куда ж его денешь, если волшебница с ним не расстается?) Только несчастного Хлюпа не хватало для полного веселья - «Доктор» настоял на особой диете для больного: его поили мясным отваром и ягодным компотом.

Пока все угощались и беседовали о том, о сем, перед Лэей и Женей ребром встал вопрос: что делать дальше? Сидеть неделю в стойбище рядом с ослабленным Хлюпом не хотелось. После обмена мнениями, решили отложить разговор до завтра. После пиршества лонки даже в пляс пошли, настукивая веселый ритм палочками на импровизированных тамтамах. В общем, совсем уж мрачной лесная жизнь путникам не показалась.

Что больше всего удивило путешественников, так это наличие у лонков своих лошадей. Ближе к вечеру Шэл пригласила гостей куда-то прогуляться и все повторяла одно слово: «одак». Лэя не смогла понять, что или кто это, но послушно последовала за хозяйкой лесов. Вскоре они пришли к загону, в котором паслось несколько маленьких лошадок, которые сильно смахивали своей лохматостью на земных пони. Для ослов, они были крупноваты, а для лошадей слишком коренасты.

Шэл сказала, что сейчас время перегнать их на ночь ближе к стойбищу под охрану лонков. Она крикнула что-то совсем маленькому плюшевому собрату, видимо, ребенку, стоявшему здесь на посту, и они начали споро связывать веревками небольшой табун, цепляя животных за своеобразные уздечки. Женя насчитал двенадцать голов – немало для такого племени. Шэл вскочила верхом на переднюю лошадь и пригласила сэйлов сесть на других пони.

Землянин с недоверием примерился к крошечному скакуну и вопросительно посмотрел на принцессу. Та, поняв его сомнения на счет прочности спины копытных друзей лонков, спросила об этом Шэл. На что малышка только рассмеялась и ответила, что лонки вчетвером на них катаются – одаки очень сильные и выносливые. Тогда Женя осторожно взгромоздился на самую большую лошадь – к его радости, ноги не доставали до земли. Одак под ним даже не шелохнулся – это вселяло надежду, и маленький караван двинулся в стойбище.

Подъезжая к поляне с домиками, инопланетянин уже не сомневался в возможностях этих маленьких скакунов. Вдобавок, меньшая сила тяжести помогала животному легко выдерживать большого седока. Так что, когда они с принцессой оказались на земле, в их головах закрутилась одна и та же каверзная мыслишка: «Как бы раздобыть пару таких лошадок в поход?» Удивляла и смирность одаков, принявших на спину сэйлов, как само собой разумеющийся груз. Глядя на зачастившую к Хлюпу Шэл, у Жени начал формироваться некий план действий. Правда, пока он не решался предложить его Лэе.

Неизвестно еще, удалось бы им уломать лонков, чтобы они подарили пару лошадей или нет, но ночью произошло событие, которое сильно сработало на руку путешественникам – так сказать, несчастье счастью помогло.

Стойбище, как и прикорнувшие под походным навесом путники, видело не первые сны, когда с наступлением звездного рассвета заголосил один из постовых лонков. Лэя, натренированная последним происшествием с Хлюпом, мгновенно вскочила и встала в боевую позу. Крик доносился от табуна на краю стойбища. В серебристом свете звезд она заметила три черные тени, похожие на солков, двигающиеся вдоль опушки.

Волшебница, не раздумывая, вытянула руки и, что было сил, «пальнула» молнией по передней тени. С опушки донесся жуткий вой. Первая цель закрутилась волчком. Лэя, понимая, что остальные солки не будут ждать и исчезнут в лесу, тут же сконцентрировалась на второй цели и представила, как та горит. Открыв глаза и увидев крутящийся волчком живой факел, она сама испугалась своей жестокости и просто выстрелила по третьей тени молнией, как и по первой.

Спустя несколько мгновений, подоспевшие мохнатые воины кинулись добивать мучающихся хищников. Лэя только успела остановить сердце у горящего хищника, как уже остальных животных порешили мохнатые помощники. Девушка внезапно почувствовала приступ слабости и, наверно, плюхнулась бы на землю, если бы не поймавшие ее в объятия нежные и заботливые руки. Женя подхватил, как перышко, защитницу лонков и отнес обратно на ночное ложе.

Как оказалось утром, принцесса в течение трех секунд уничтожила стаю хищников, терроризировавшую стойбище в течение полугода. После этого лонки начали буквально молиться на великую волшебницу. У них в стойбище тоже была старушка, способная немного колдовать, но ее усилий хватало, если только на разжигание маленьких веточек. При виде столь могучей магической артиллерии малыши, с одной стороны, стали немного опасаться Лэи, а с другой – не знали, как ее отблагодарить за защиту и покровительство. К утру принцесса совсем восстановила силы, и у лонков создалось впечатление, будто она играючи перебила всех солков.

В полдень Женя продолжил лечение Хлюпа. Положив примочку, дал отмокнуть ране с часок. Потом осторожно снял тампон и осмотрел шов. Нагноений не было, края только слегка припухли. Все говорило о том, что рана заживает хорошо. Он опять наложил пропитанный антибиотиком и высушенный тампон и перевязал Хлюпа. Тот уже мог спокойно терпеть тупую боль и стал садиться. Вставать маленькому пациенту «доктор» пока запретил.

Покончив с лекарским делом, Женя оглянулся и опять нашел неподалеку от себя напряженный взгляд круглых глазенок. Это Шэл неслышно прокралась в дом и, не дыша, наблюдала за мучениями своего, судя по ее тревожному взгляду, уже очень даже ненаглядного друга. Одобрительно улыбнувшись плюшевой девочке, «Айболит» сдал больного с рук на руки и пошел искать свою сэйларскую половину.

Отловив Лэю в компании лонков, он отвел ее в сторону и замялся, не зная, как начать разговор. Принцесса усмехнулась и сама предложила:

- Хочешь, я сейчас тебе расскажу все, что ты собираешься у меня спросить?

- Как?.. – Женя хотел спросить «как ты догадалась», но только согласно кивнул. – Хочу.

- Ты не можешь никак предложить мне оставить Хлюпа с Шэл. И конечно, позарился на их лошадок, – укоризненно хмыкнула принцесса.

- Извини, - пристыжено промямлил Женька.

- Дурачок ты мой! Так ничего и не понял, – Лэя улыбнулась и, нежно обняв, поцеловала в щеку землянина. – Ты спрашиваешь у своей ноги, куда ступать? Ну, или наоборот, стесняется твоя шея спросить голову, куда поворачиваться? Я давно уже сама пришла к тем же выводам. Сидеть с Хлюпом – значит потерять еще неделю. Да и после, он все-таки будет нам, хоть и приятной, но обузой. А сегодня я заметила, что он даже не вспоминает про меня. У него, действительно, теперь другой, лохматый интерес в жизни. И на счет лошадок я уже договорилась. Так что, к берегу внутреннего моря мы за несколько дней сможем добраться. Давай, завтра еще на Хлюпа посмотрим и, если он так и не вспомнит обо мне, собираем вещи и отправляемся.

- Хорошо, я как раз сделаю ему последнюю перевязку – ее дней на пять должно хватить. Надо только Шэл научить, как снять швы и продезинфицировать после этого рану.

- Надеюсь, теперь солки не будут их еще долго досаждать, и мы найдем Хлюпа здоровым и счастливым на обратном пути, - улыбнулась Лэя и добавила. – Ну что, будешь еще меня стесняться?

- Нет!

ГЛАВА 15. СКВОЗЬ ДОЖДИ, ЛЕСА, СТРАХИ И ВОСТОРГ

На следующий день, когда они выезжали в поход на двух самых рослых лошадках, солнце уже стояло почти в зените. Женя с Лэей все утро мастерили седельные сумки и подобие седел из рюкзаков и прочих походных материалов. Хлюпову поклажу они, естественно, оставили больному, в качестве приданного. Рана лонка продолжала заживать и не вызывала больше опасений у «доктора».

Распрощавшись с лонками, вышедшими провожать волшебницу, путники направили мохнатых скакунов к реке, чтобы продолжить путь по лугам вдоль поймы. Кроме нескольких мест, где пришлось спешиваться в зарослях кустарников, путь проходил по ровной поверхности и доставлял только удовольствие. После полудня горизонт впереди начало затягивать синее марево. Скоро едва перевалившее за полдень солнце спряталось в грозовые облака. Проехав еще с час, Женя натянул поводья, обеспокоено уставившись на сине-черный дождевой фронт, висящий прямо перед ними. Тяжелые тучи иногда подсвечивались сполохами зарниц.

- Кажется, здесь начинается пояс дождей, – высказал он свои сомнения подъехавшей ближе Лэе. – Какие будут соображения?

- Может, остановимся тут? Все равно осталось часа три до темноты.

- А что лонки говорили о поясе дождей? Сможем мы его пересечь за день?

- Нет, не думаю – они упоминали «несчастных», которые не переходят этот пояс, так как вода льется два дня и только огромные птицы пролетают то ли под дождем, то ли над тучами и попадают к ним. Я думаю, они имели в виду два дня пути пешком.

- Ладно, остановимся здесь, только отойдем в лес, чтобы птички на нас не позарились, пока спим.

Они споро разбили лагерь. Землянин разгрузил и обтер сухой травой лошадок, а потом, стреножив, пустил пастись на лугу рядом с опушкой. После привычных походных хлопот, ужина и всяких шалостей, которые сами полезли из них, стоило им оказаться на свободе после нескольких дней пристальной опеки со стороны лонков, путники смогли, наконец осмысленно обсудить свое положение.

- Кстати, не знаешь, почему лонки называют огромных тварей несчастными? Я так и не понял, - вспомнилось Жене.

- Странно, но лонки жалеют этих чудовищ. Они говорят, что эти переростки – вечно голодные и одинокие изгои. Они даже меня назвали «несчастной», но счастливой «несчастной».

- Постой, что за масло масленое, вернее, наоборот? Ничего не понимаю.

- А я, кажется, сейчас поняла. Наверно, они имели в виду то, что я ведьма.

- Волшебница, – недовольно поправил ее землянин.

- Хороша волшебница – птичку не пожалела, солков перебила – добренькая!

- Не добренькая, а добрая. А добро иногда должно быть с кулаками. Такова жизнь! – Женя не на шутку взъелся. – Если бы не твоя пальба, жизнь многих лонков была бы в опасности, – потом вдруг до него дошло, о чем говорила Лэя. – Так что, получается «несчастные» и волшебницы одного поля ягоды?

- Вроде бы так.

- Постой, постой… А ведь теперь все здорово укладывается в схему. Звери же часто оказываются на грани жизни и смерти – вот и приобретают такие экстрасенсорные свойства. А что получится, если такая зверюшка начнет несознательно формировать действительность? Она же почти автоматически станет увеличивать себя в размерах. Почти все звери стремятся стать побольше, чтобы напугать соперников, врагов или жертвы. Некоторые, конечно, пытаются спрятаться и уменьшиться, но мы их, наверно, не заметим. Дальше, они начинают «выдумывать» себе еду, а еда только с виду еда, а внутри, бог знает что. Потом, большинству хищников нужна движущаяся цель, а придумать такое у них просто не хватает ни сил, ни воображения. А ведь они еще могут стать поядовитей и посмертоносней, если захотят. И конечно, они одиноки. Действительно, «несчастные». Тогда понятно, почему ты счастливая «несчастная» - так как понимаешь, что происходит, и сознательно управляешь процессом колдовства.

- Ну это ты загнул, что я понимаю! Ты сам-то хоть соображаешь, что здесь твориться? – рассмеялась Лэя и Женька с готовностью стал плести россказни про лишние измерения и размягченный астрал…

Где-то посреди своей длинной и занудной речи землянин вдруг заметил, как погрустнело лицо его спутницы. Он остановился на полуслове и, подумав, тихо спросил:

- Хлюп?

- Да, - грустно ответила Лэя, - Понимаешь, это все равно, что своего ребенка оставить.

- Что уж тут непонятного? Хотя ты его не столько оставила, сколько женила, и он сейчас в маленьких, но крепких и ласковых ручках Шэл. Я думаю, дней через пяток он даже может приступить к своим прямым обязанностям, – хитро заметил Женька.

- Каким еще обязанностям?

- Прямым… по продлению славного рода лонков, – корча невинную рожу, объяснил землянин.

***

Кони остановились перед туманной стеной мелкого дождя, начинающейся в каких-нибудь ста метрах впереди. Женя, спешившись, подошел к Лэе, сидящей на своем пони, и вспомнил, как эффектно появилась она первый раз перед Ренком. Сейчас конь был маленький и забавный, и золотой костюм отсутствовал, но от этого принцесса как будто только выигрывала.

- Надевай накидку, а я посмотрю еще раз, хорошо ли укрыты сумки, - деловито произнес землянин, сдерживаясь чтобы не броситься с неуместными сейчас обниманиями и целованиями.

Еще утром ему пришла одна удачная мысль. Землянин спросил свою милую волшебницу, помнит ли та водостойкую одежду из синтетических тканей, которые она видела в Отраженном реале Земли, когда они катались на водных аттракционах. Лэе удалось неплохо «выдумать» плащевые накидки. Женя ничего не мог сказать об их структуре, но их прочность, легкость и непромокаемость не вызывали никаких сомнений.

Потом он вспомнил о курсах альпинистского и походного снаряжения, которые должен был провести для Лэи Буль. Теперь для принцессы настал час сдавать экзамен на знание предмета. Женя попросил ее вспомнить высокие – по голень, водостойкие ботинки из мягкой кожи, и «изобразить» себе и ему по комплекту. Через мгновение он держал в руках новенькую обувь. Девушке ботинки оказались впору, а ему пришлось повторить заказ – первые оказались маловаты.

После «выдумывания» экипировки волшебница почувствовала некоторую слабость, и Женя, вспомнил любимую привычку принцессы и задумал еще один эксперимент. Усадил Лэю себе на колени и, приблизившись вплотную к ее лицу, стал неотрывно смотреть в вертикальные зрачки, стараясь, при этом, утонуть в них и отдать всю энергию своей души, на какую только способен. Кажется, такое донорство в этих странных местах работало даже слишком хорошо. До затуманенного сознания землянина дошел вопрос: «Что это было?» - и он сообразил, что любимой волшебнице стало легче. Принцесса, действительно, была прежней, но вот астральный турист еще с полчаса еле таскал ноги по лагерю, пока не почувствовал, что может отправляться в путь.

Сейчас Лэя красовалась на лошади в высоких походных ботинках и накинутом дождевике. Женя тоже запаковался, насколько мог, и они тронулись под полог сплошного дождя. Спустя сотню метров мир полностью изменился. Вокруг было столько воды, что казалось, было нечем дышать. Еще через полмили, грозовой фронт остался позади, и только серый дождь, не прекращаясь ни на минуту, изливался на их головы. Женя все время пытался удерживать в видимости реку справа, что было трудно, так как она петляла.

Других же ориентиров, кроме стрелки компаса попросту не было. Не было неба. Не было ничего вокруг, кроме каких-то странных кустарников и травы, привыкших расти в условиях вечной влажности. Почва под ногами опасно проваливалась, будучи заболоченной постоянными ливнями, несмотря на то, что поверхность лугов все время довольно круто уклонялась к реке. Женя оценил широкие раздвоенные копыта лошадок, не дававшие их ногам погружаться в разбухший чернозем.

Они проехали немалое расстояние, пробыв в пути наверное с полдня, когда их настигло первое серьезное испытание. Женя вдруг заметил, что справа больше не видно воды. Он остановился в растерянности. Сначала хотел оставить Лэю на месте, а сам съездить на разведку, но вовремя спохватился, что не найдет ее потом среди бесконечных кустарников и лугов, скрытых под ситом дождя. Испугавшись такой перспективы, он взял веревку, притороченную к седлу и, подъехав к принцессе, подвязал один конец к узде ее лошадки, а второй закрепил у своей седельной сумки.

Затем, сообщив спутнице, что они наверно сбились с пути, повернул строго обратно и, проехав с пару сотен метров, заметил тусклые блики на воде. Приблизившись, увидел, что река через пару десятков метров кончалась. Женя не верил своим глазам. Проследовав в самый конец, он спешился и подошел к топкому берегу. До слуха донесся глухой рокот, и он разглядел, как вода, посреди небольшого пруда, где исчезала река, закручивается в большом водовороте. До землянина дошло, что поток в этом месте уходит куда-то под поверхность.

Оставалось ориентироваться только по компасу. Он выставил лошадей друг за другом, осторожно вытащил из-за пазухи свою самоделку и под капюшоном сориентировался на местности. Чуть подправил направление вправо, и, заметив в полусотне метров несколько проглядывающих кустов, погнал лошадку на них. Делая корректировку по компасу каждые двести – триста метров они продвигались вперед. Местность сильно ухудшилась, ровная долина начала превращаться в настоящее болото. Пришлось сойти с лошадей, чтобы те сильно не проваливались. Теперь Женя радовался кустарникам – их корни хоть как-то удерживали разъезжающееся под ногами месиво.

Через некоторое время такой пытки снова появился уклон, и Женя, сквозь пелену дождя, увидел впереди воду. Подойдя ближе, он услышал уже знакомый рокот бурлящего где-то потока. Сначала он подумал, что это ручей выныривает из-под земли, но знакомый с элементарными правилами физики сознавал, что уровень поверхности не изменился, и у ручья просто не было никакой возможности вынырнуть на поверхность после того, как он туда занырнул. Объехав запруду слева, они увидели, что теперь река течет им навстречу. Однако, сверившись по компасу, землянин понял, что они двигаются в правильном направлении.

Путники продолжили поход, держась прежнего курса вдоль нового ручья. Несмотря на усталость, останавливаться не хотелось. В голове было только одно упрямое желание: идти, пока не выберутся из этого кошмара.

Они перекусили, не слезая с лошадок. Женя остановился и подождал Лэю. Потом достал из ее седельной сумки сухие лепешки и мясо. Хлеб даже не пришлось размачивать специально, было достаточно выставить его из-под дождевика наружу, и можно было есть. Все было настолько противно сырым, что не хотелось совершать лишних движений. Несмотря на большие и хорошие накидки, вода пыталась проникнуть в любую складку одежды. Нельзя было поднять руку – сразу прохладный ручеек норовил пробежать до локтя. Пушистые спины лошадок стали напоминать обильно смоченную губку.

Пока путники ели, кони тоже пытались покормиться травой, растущей на этом болоте. Все были поглощены трапезой и собственными унылыми мыслями и очнулись, только когда со стороны реки раздалось какое-то чавканье. Женя обернулся и ужасом увидел черное блестящее создание сильно напоминающее саламандру с лошадь величиной. Вот только зубы у этой саламандры были больше похожи на крокодильи. Зверюга, видимо, каким-то образом учуяла нечто съестное поблизости от берега и решила не терять время даром, шустро передвигая лапами и ловко таща свое брюхо по мокрой траве.

- Лэя! – только выкрикнул Женя, понимая, что не успевает что-либо предпринять до того, как эта блестящая мерзкая торпеда достигнет ее лошадки.

Однако принцесса не была ни растяпой, ни трусихой и, сходу оценив ситуацию, вскинула руку в сторону твари и выстрелила ей в морду молнией. Так что к лошадиным копытам долетел уже полужаренный кусок огромной зубастой колбасы. Зверюга, правда, не сдохла, но даже ее маленьких мозгов хватило, чтобы понять, что она, вместо того чтобы пообедать, сама оказалась в роли жаркого. Тварь замерла на мгновение, очевидно перепрограммируя свое поведение в соответствии с изменившейся обстановкой, и рванула почти с той же скоростью в обратную сторону. Подскочивший с мечом Женька даже не смог за ней угнаться.

- И что ты собрался делать этой зубочисткой? - насмешливо спросила Лэя, отойдя от испуга.

Землянин представил, насколько комично смотрится с коротким мечом против такой твари, и, смущенно отвернулся от Лэи, смотря на ныряющую в воду зверюгу. Спустя пару секунд он почувствовал, что чьи-то руки взяли его сзади за плечи. Это Лэя спрыгнула с лошадки и, подойдя, мягко развернула расстроенного защитника к себе.

- Обиделся? Ну прости, пожалуйста! Это я за тебя испугалась. А если бы она на тебя пешего бросилась? Я же понимаю, что тут некогда было думать, и ты кинулся меня спасать, – ее извиняющиеся глаза, просящее заглядывали в лицо. – Но и ты пойми: мне ведь лучше будет, если эта тварь меня сожрет, чем с тобой что-нибудь произойдет. Так что обещай, что впредь будешь и о себе думать.

- Хорошо, буду! – наконец, под натиском Лэиных просьб, Женина обида растаяла, и он, в знак примирения, поцеловал принцессу в мокрые губы.

- Бедняжка, ты же теперь совсем мокрая, – он рассматривал влажное лицо принцессы, которое стало немного другим, так как намокшая шерстка стала темнее и как бы прозрачнее.

- Не смотри на меня! Я, наверно, как мокрая курица выгляжу, – смущенно улыбалась Лэя.

- Нет, ты прекрасна в любом виде, просто немного другая, и я хочу запомнить тебя такой тоже.

- Лучше скажи, что дальше делать будем?

- А что делать? Двигаемся прежним курсом до вечера, если сможем. Надо отсюда выбираться. Ты как, не сильно устала после стрельбы?

- Нет, на это у меня меньше всего сил уходит. Поехали!

Женя, как мог, просушил тряпкой примитивное, но удобное, кожаное седло Лэиной лошадки, и усадил обратно свою, почти насквозь мокрую принцессу. Потом проделал похожую процедуру со своей лошадью и с чмоканьем плюхнулся мокрым задом на спину не менее мокрого животного. Хорошо, что было относительно тепло – неизвестно, какая погода тут была бы, если бы на континенте стояла снежная зима.

***

Заметив, что начинает темнеть, Женя стал подыскивать место для стоянки. И вот теперь путники стояли в сумерках посреди насквозь мокрого леса, держа под уздцы лошадок. Те луга, по которым они двигались вдоль реки, годились больше для валяния в мокрой грязи, чем для ночлега. Да и соседство с рекой больше не вызывало оптимизма. Так что он очень обрадовался, когда берег стал подниматься и впереди показался холм, поросший каким-никаким лесом. Они свернули перпендикулярно от реки, спешились и стали пробиваться через кустарники на опушке, пока не оказались на свободном месте под кронами каких-то лиственных деревьев. Женю привлекло сломанное почти у комля дерево.

Он как раз раздумывал, как им устраиваться под этим ливнем, как Лэя подала волшебную идею:

- Слушай, а давай я сооружу большой полог над лагерем.

- Это мысль! Что бы я без тебя делал?

- Разве не ясно? Мок бы, как рыба.

- Только давай, сначала все продумаем. Во-первых, не тяжело это будет для тебя?

- Не думаю. Что-нибудь сложное, вроде ботинок «нарисовать» гораздо труднее, простые холмы я могу такие большие навыдумывать – тебе не забраться будет.

- Да, я помню твою лестницу. Это, в принципе, объяснимо. Чем сложнее объект, тем больше сил на него уходит. В астрале важны не размеры, а затраченная на это информация. Слушай, а сколько твои творения существуют, прежде чем реал «растворит» их?

- Ты знаешь, я сама не очень понимаю. Ботинки и накидки, которые я с утра «придумала» должны были уже раствориться, а они все еще вполне прочные. Может быть, здесь удлиняется срок их жизни?

- Вполне может быть. Ведь реал, наверно, слабеет по мере приближения к капсуле. Все, потом поговорим, а то мокнуть надоело. Давай так: попробуй «придумать» металлический лист. Ты помнишь что-нибудь из астрала?

- Да, я помню такие очень прочные и легкие серебристые пластины.

- Тогда смотри: представь себе такой железный полог над этой полянкой, на высоте чуть выше наших голов, наклоненный в одну сторону, чтобы туда скатывался дождь. Потом «закрепи» этот лист на деревьях, чтобы он не упал на голову. И еще, постарайся сделать его тонким, чтобы не расходовать лишней энергии, - Женя отвернулся, а Лэя закрыла глаза, представляя себе их ночной шатер. Звук дождя изменился. Открыв глаза, путешественники увидели серебристый полог, укрывший маленькую полянку и прошивший насквозь несколько окружающих деревьев.

- Да-а! – восхищенно воскликнул Женя. – Деревьям теперь точно конец.

- Необязательно, может завтра все рассосется, - возразила юная зодчая и, расхрабрившись, предложила. – А давай, я еще слой земли с сухой травой «настелю»?

- Погоди, давай, настели его ближе к этому краю. А ту половину оставь для лошадок - пусть они под навесом настоящей травки пощиплют.

Так и сделали – провели лошадей в дальний угол навеса, и Лэя наколдовала сухую подстилку в стороне, ближе к предполагаемому костру, который Женя решил развести в паре метров от настила, чтобы дым не затягивало прямо под полог.

Вы когда-нибудь разводили костер под проливным дождем? – и хорошо, что не занимались этим, почти, что цирковым ремеслом. Женя принялся за заранее облюбованный пень. Тот, как и выглядел, оказался смолистым. Землянин, еще по старой привычке, обрубил все трухлявые места и добрался до набитого смолой ядра. Пришлось немного попотеть, но скоро у него была целая охапка смолистых щепок. В принципе, зажечь их он мог и без помощи Лэи, но как поддерживать костер в условиях постоянно текущей изо всех мест воды, он не знал. Пока он так раздумывал, склонившись над сооруженным очагом, дождь вдруг перестал лить на него сверху. Он удивленно задрал очи небу, и увидел над собой, закрепленный высоко в деревьях небольшой серебристый полог. Оглянувшись, он увидел довольную, но немного усталую Лэю.

- Спасибо, волшебница! Но побереги силы, полежи немножко, пока я со всем разберусь. Не стоит тратить магическую энергию на разжигание костра, если это и так можно сделать, - Женя принялся за дело, чуть не силком уложив волшебницу – это было не трудно, так как она все-таки перестаралась. К тому же оба и так порядочно измотались за день.

Остальные дела были ему знакомы. Он извел под корень смолистый пень, и пристроил сверху на костер пару сырых бревен, чтобы они горели всю ночь. Наконец, пламя поднялось на метр и он отступился от костра. Теперь в свете огня надо было просушить Лэю и подмокшие вещи, а также заняться лошадьми. Через час они, с несколько ожившей и просохшей принцессой, ужинали и водили беседы. Женя, при всех своих порывах, имел все-таки совесть и дал девушке просто отдохнуть, а его быструю терапию перекачивания душевной энергии отвергла сама волшебница, сказав, что она не энергетический вампир. Это сравнение заинтересовало землянина. При всем том, что на Сэйларе были почти все аналоги земных домашних животных, что инопланетный турист вполне допускал, исходя из правил рациональности природы, упоминание о вампирах его озадачило. Знакомое слово никак не увязывалось с земными представлениями, и он переспросил:

- Что, у вас есть вампиры?

- Конечно, это большие ночные бабочки. Они сосут кровь у животных, пока те спят.

- Тогда все понятно. На земле такое один вид летучих мышей вытворяет, хотя и насекомые порядочные кровососы, но они не бабочки, а мелкие комары и больно кусаются... меня тут заинтересовала другая вещь. Смотри, я тебе нарисую, - Женя расстелил кусок кожи, которым они прикрывали седельные сумки, и стал выцарапывать кончиком ножа на гладкой поверхности схему, одновременно поясняя. – Это круг, как мы видим впадину сверху, а вот так она выглядит сбоку в разрезе. Что мы о ней знаем? Ее заполняет гравитационная линза, исходящая из капсулы, которая где-то на вершине гигантской горы. С космоса видно, как вся впадина затянута сплошными тучами, и мы попали сейчас в зону, где эти тучи проливаются водой на землю. Если лонки правильно называют эту зону поясом дождей, то он должен ровно по кругу охватывать всю страну. А дальше вглубь страны тучи поднимаются все выше, вернее, это мы будем опускаться все глубже, а тучи занимают ровно центральную плоскость линзы, так как, скорее всего, там самая слабая гравитация. Пар просто поднимается вверх со всей впадины и дрейфует к периферии, выпадая здесь ливнями.

- Так получается, что в центральных районах засуха? – прониклась идеей Лэя.

- Нет, я думаю, дело несколько сложнее. Ты заметила, что тот ручей, вдоль которого мы шли, исчез и появился другой, встречный ему?

- Я даже усомнилась, не повернули ли мы обратно.

- В том то и дело, что не повернули! Смотри: сначала был ручей, стекающий с гор, и он окончился здесь, в предгорьях, и туда же устремился встречный. До меня только сейчас дошло, что это вода выдавливается потихоньку гравитационной линзой через старые разломы коры, под горами наружу, на поверхность планеты.

- Да, Венла начинается именно так, прямо из земли под горами.

- Значит, вполне может быть, мы как раз находимся у ее настоящих истоков. Давай, теперь посмотрим, что получается. Я думаю, что поверхность впадины более-менее ровная, но искусственная гравитация создает эффект кольцевого водораздела. То есть мы будем некоторое время, как будто подниматься навстречу ручью, хотя на самом деле будем все время снижаться.

- Ой, мудрено, – сказала, внимательно всматриваясь в схему Лэя.

- Да нет, все просто, - Женя нарисовал несколько человечков наклоненных то в яму, то в обратную сторону. – Смотри, здесь мы спускались с «гор», но наклона внутрь почти не было, а теперь мы сильно наклонились вперед из-за смещения вектора притяжения, и нам будет казаться, что мы чуть-чуть подымаемся. Но это не будет все время длиться.

- Почему?

- Потому что в центре страны большое внутреннее море. А значит, как ты и сказала, где-то по пути к нему расположен аридный пояс водораздела.

- Какой пояс?

- Аридный, то есть засушливый. Ну, может, пустыни и не встретится, но вполне может быть сухая степь. А потом вода потечет опять нам по пути в море. Там дожди должны будут идти из нижних облаков, так как эти тучи окажутся на высоте в пару десятков миль. Если бы не было нижнего круговорота воды, то за миллиард лет внутреннее море высохло. Кстати, даже затрудняюсь сказать, какое там атмосферное давление. Атмосферы три может достигнуть, а мы станем легче раза в полтора-два. Мы уже, наверно, и так уже на десятую часть полегчали. И миллионы лет природа там развивалась по своим законам. Так что, «то ли еще будет, ой-ой-ой!»

- Посмотрим, какой ты предсказатель, – заинтересовалась новой игрой в прогнозы Лэя. – А мне кажется, что мои волшебные силы растут, и, надеюсь, мы справимся с этими неизвестными силами природы. Сейчас я, например, совсем не устала!..

Уснули они опять поздно, под нескончаемое шуршание дождя, отсветы костра и мирное похрапывание лошадок, пощипывающих травку рядом с ними под навесом. Однако проспать беспробудно до утра не удалось. Лэя проснулась первой от редких сотрясений земли, как будто какой-то сказочный гигант топал ногой. Наконец, со стороны лошадок одновременно с ударами послышалось шуршание и треск веток. Потом опять установилась тишина, и опять глухой удар. Лэя сжала Женино плечо, и они, не дыша, стали вглядываться, выискивая в темноте жуткого ночного гостя. Лошади, похрапывая, стали жаться к ложу путников, и вот под краем навеса показался огромный круглый глаз на какой-то склизкой поверхности, Женька озадаченно смотрел на гостя. Животное явно не пролезало под железный полог. Тварь попыталась безуспешно просунуть скользкую широченную морду, и турист вдруг узнал в нем жабу. Принцесса уже встала и приготовилась «стрелять» поверх лошадей, как вдруг ночной визитер одним прыжком взлетел на импровизированную крышу.

- Ну, точно, лягушка, – крикнул Женя, смотря, как крыша трещит, но выдерживает тяжесть прыгуна весом в двух быков. – Каких же мух она должна есть?

- Лучше бы нам не видеть ни этих мух, ни этой лягушки. Вот уж действительно, несчастная тварь. Чем же ей питаться при таких размерах? Вот и рыщет по ночам. Что делать-то будем? Вроде и жалко зверушку, а с другой стороны – потолок нам продавит!

- А ты ее, когда спрыгнет вниз, слегка молнией отпугни, она и убежит, вернее, ускачет.

Так и пришлось сделать. Правда лягушка оказалась на редкость тупая, или Лэя слишком ее жалела, так как та поспешила удалиться только с третьего волшебного укола молнией. Успокоившись, они вновь улеглись, и Женя заметил:

- Вот для чего нужно беречь твои волшебные силы. Ты всегда должна быть в форме. К сожалению, тут не только твои силы растут, но и размеры этих милых зверьков тоже. Поэтому все, что можно сделать руками, я сделаю. А то, на что я еще нужен?

- А то не знаешь? – хитро улыбнулась Лэя и тут же добавила, чтобы ее не поняли слишком буквально. – Все, спать! Нам завтра надо выбраться из этого гнилого края.

***

Они сумели пересечь пояс дождей к вечеру следующего дня. Последних три часа путь лежал под низкими тучами, только иногда прыскающими очередную порцию дождика. К моменту, когда надо было делать привал, лес окончательно просох, так что усталые путники с наслаждением избавились от мокрой одежды и сушились у костра. Ночь прошла без происшествий, однако теперь, выбравшись из-под завесы дождей, им предстояло подумать и о питании. Чтобы нормально продолжать поход, нужно было иметь какую-нибудь свежую дичинку на ужин и, желательно – на завтрак. Иначе их неприкосновенные запасы сухой еды быстро подойдут к концу.

Попытавшись выстрелить из лука, чтобы добыть зайцеобразного зверька Женя, с огорчением проследил за стрелой, исчезнувшей в неизвестном направлении, и удрученно вздохнул:

- Кажется, добытчик из меня никакой. Сейчас бы дробовик сюда.

- А что такое дробовик?

- Ружье. Но прошу тебя, не экспериментируй с «выдумыванием» оружия - это может стоить нам жизни! – испугался землянин, представив, как он будет стрелять из такого непроверенного самострела.

- А зачем мне оружие? Пристраивайся сзади по курсу, и если какая пичуга или кролик выскочит, будет тебе жаркое.

- А ты сможешь? – осторожно спросил Женя, намекая на девичью сердобольность.

- Слушай, гость инопланетный, ты за кого меня принимаешь? Я выросла в деревне и хорошо понимаю, откуда мясо на столе берется. Нам выживать нужно, а не детские слезы лить. К тому же напрасным живодерством я заниматься не собираюсь. И вообще, после монахов с разбойниками на мне столько грехов висит, что от нескольких загубленных зверюшек ничего не изменится.

- Хорошо, согласен, но смотри внимательно, а то зверюшка может и со слона размером попасться.

- Тогда, тем более, мне надо впереди ехать!

- Ладно, я буду по компасу сверяться и тебе кричать, если отклонишься от курса, - землянин вынужден был согласиться, и пристроился ведомым за Лэиной лошадкой.

С этого момента Женя почувствовал себя совсем беспомощным в мире странных чудовищ. Зато путники всегда были со свежим мясом, причем, без большого напряжения для девушки. В его охотничьи обязанности входило только потрошить и свежевать тушки, пока принцесса отдыхала после охоты. Памятуя о странных экспериментах у нее дома, самой «придумывать» пищу Лэе не хотелось. Во-первых, такая еда могла исчезнуть в животе, а во-вторых, было непонятно, из чего она, в конце концов, состоит, и к чему такая диета приведет.

Поскольку ручей сильно петлял, они решили ехать прямо через лес. Тем более что под высокими деревьями было легко ехать. За два дня путешествия под пологом леса не произошло ничего сверхъестественного, если не считать встречи с большущим солком, который, правда, мог быть вполне обычным для этих мест. Лэя оказалась быстрее этого хищника, размером с двух среднестатистических земных медведей и умеющего лазать по деревьям – настоящей машины для убийства. Получив хорошую плюху от фирменного электрошокера принцессы, зверь галантно поспешил уступить дорогу, даже не помышляя о завтраке. Путники тоже решили, что такая дичь немного великовата даже для сытного обеда, и на этом стороны вполне дипломатично разошлись, ну если не считать несколько рассерженных воплей и рыков солка после шокотерапии.

По-настоящему захватило у туристов дух, когда они, продравшись через кустарники, вышли из леса. Перед ними развернулась бесконечная степь. Впервые они ясно увидели, почему этот край зовется страной Высоких Горизонтов: перед ними не было обычного края земли. Тающая вдали степь поднималась все выше, пока окончательно не растворялась где-то далеко в мареве воздуха. Стоящий, как вкопанный, Женя почувствовал Лэину ладонь на своей руке – его спутница выбралась вслед за ним из кустарников, ведя на поводу свою лошадку, и сама была не в силах оторвать взор от захватывающе неправильного зрелища. В небе они заметили пару уже знакомых гигантских птиц. Наконец принцесса выразила свой восторг:

- Да, не врали, значит, книжки!

- И все-таки, по-моему, больше умалчивали, чем сообщали, - землянин вспомнил о несовершенстве географических описаний этой местности, и хвастливо спросил. – Ну что, оправдываются мои прогнозы?

- Оправдываются: вполне потянешь на придворного предсказателя до первого повешения за ошибку.

- Шутки – шутками, но нам надо серьезно подготовиться. Во-первых, по моим предположениям, степь в середине может быть высохшей, и нам надо запасти воду для лошадок, если мы хотим пересечь это травяное море на них. Во-вторых, видишь тех, знакомых птичек?

- Да, - только кивнула Лэя.

- Мне не улыбается наблюдать, как ты будешь отстреливаться от них всю дорогу. Так что предлагаю сделать маскировку. Надеюсь, птахи не умнее наших военных и не сообразят, что под двумя кустами движутся конные сэйлы.

- Ну, насчет конных сэйлов, для наших лошадок, сильновато сказано. Только объясни мне: что это за маскировка?

- Скоро сама увидишь. Только не смейся по ходу дела. А сейчас возвращаемся к ручью, по которому прошли полчаса назад.

- Шутишь? Опять тащиться через этот частокол?

- Это, может быть, наш последний шанс напиться вдоволь и наполнить все бурдюки водой. Тем более что их у нас всего два и то, довольно маленьких.

- Ты что забыл? Я тебе сейчас быстро еще парочку организую.

- Ты мне еще воду организуй! Хотя, погоди. Ботинки два дня держались, а сейчас мы еще ближе к линзе. Давай, делай бурдюки! По крайней мере, первый день из них пить будем. Только ничего больше не «придумывай», а то ослабнешь, а нам еще часа четыре по степи галопировать. Да, чуть не забыл: нужно еще сухого хвороста захватить, а то придется тебе воду в котелке своей магией кипятить – больше энергии потратишь, чем с едой получишь.

- Ты не путай душевную и желудочную энергию. В крайнем случае вскипячу. Хотя ты прав, легче сухих веток прихватить.

Через час они, заправленные под завязку водой, как снаружи, так и внутри, стояли на том же месте. Вернее Лэя сидела на пони, а Женя наводил камуфляж. Довольно скоро они представляли собой два симпатичных самоходных куста. Причем кустик поменьше все время норовил посмеиваться, а куст побольше ворчал, что вот, мол, выедут они в степь, так сразу станет не до веселья. Ведь птички здесь погрузоподъемней будут – воздух-то плотнее, а жертвы легче.

Несмотря на недоверчивое хихиканье принцессы, большие птицы не обращали на них внимания – действительно, принимали за пару, хоть и ненормально двигающихся, но совершенно несъедобных кустов. В результате, до вечера путники покрыли довольно большое расстояние, так как лошадки резво бежали по оптимальной для них поверхности.

Женя затормозил, присматривая место для ночлега, и обернулся назад. Его изумленный возглас остановил, двигающуюся впереди Лэю. Зрелище, развернувшееся вокруг них, стоило того, чтобы посмотреть. Они стояли на дне огромной, очень пологой чаши и смотрели на темневшие в милях десяти-пятнадцати кусты и лес, поднимающиеся темной массой над несуществующим здесь горизонтом. А ведь они как будто все время немного поднимались, видя постепенно восходящую поверхность перед собой.

- Смотри: отсюда видно весь профиль этой огромной раны на теле Сэйлара, – прокомментировал грандиозное зрелище землянин, сняв несколько веточек, мешающих обзору. – Если бы не гравитационная линза, то все это пространство заполнилось бы водой.

- Но почему мы стоим на самом ее дне? – удивилась Лэя. – Ведь до центра впадины еще несколько сотен миль.

- В этом-то и состоит весь фокус гравитационной линзы. Она смещает вектор притяжения от центра планеты немного наружу от себя, все время ослабляя силу притяжения при приближении к капсуле. Поэтому в любой точке этой впадины мы будем стоять почти строго вертикально к поверхности земли, и нам будет казаться, что стоим на самом дне, а горизонты будут исчезать где-то наверху.

- Умом вроде понимаю, но глаза не хотят верить, что я стою, на самом деле, под наклоном к действительной поверхности Сэйлара, - призналась Лэя.

- Вообще-то у меня такое же чувство, что меня обманывают. Но я все-таки натренирован: в астрале в таких кривых местах бывал... впрочем, еще когда-нибудь их тебе покажу. И кстати, это неплохая зарисовка для создания своего мира в астрале. Мне кажется, что силами волшебников такая пирамида уже может где-нибудь существовать. Только ваши ангелы пока о ней не догадываются.

- Ты не знаешь, что это за темные пятна там, вдали? – Лэя указала на высоко поднятый горизонт степи.

Женя долго вглядывался. Ему показалось, что одно пятно слегка движется. Вдруг его осенила догадка:

- Это стада. И такие стада, что на пути у них лучше не становиться, особенно, когда они мигрируют на водопой или смену пастбищ. Ну, прямо, африканская саванна!

- А почему мы до сих пор никаких больших животных не встретили?

- Не знаю, может там трава вкуснее, а может здесь слишком влажно. Заметила, какая почва мягкая. Ведь такое стадо вмиг всю поверхность в грязное болото превратит. Здесь они могут пастись в другой, более засушливый сезон.

- Хм… я была не права. Смотри, вон там, далеко на опушке кормится маленький слоник. Странно, в Эриане таких животных не водится, только на юге, на одном из самых больших островов.

Женя вгляделся. Лэя своим острым глазом заметила, в кустарниках, левее того места, откуда они выехали, маленькую фигурку слона, больше похожего на мастодонта. Но что-то землянину показалось не так… он прикинул расстояние и высоту деревьев, и охнул:

- Да ты хоть представляешь, насколько «мал» этот слоник?

Лэя побледнев, тоже произвела сравнения слоника с деревьями, на фоне которых он пасся:

- Ведь он ростом с деревья…

- Будь он нормальным слоном, мы бы его вообще не разглядели отсюда. Вот что делает с природой ослабленная сила тяжести, хороший корм и возможность поколдовать над своей внешностью!

- Господи, так что же нам теперь делать? – слегка запаниковала Лэя.

- Сейчас надо думать о ночлеге. Вернее, как мы сможем дожить до утра, если здесь и хищники такие же большие, как травоядные? – «спокойно» рассуждал Женя.

- Нам хватит и нормальных, если их будет много. Но я знаю, что сделать: сооружу железный забор вокруг лагеря.

- А ты помнишь, когда мы были на аттракционах, некоторые были ограждены железной сеткой?

- Да, помню. Я еще удивлялась, из чего она сделана, а ты объяснил, что из крашеного железа.

- А ты не забыла еще большую купольную палатку над павильоном?

- Да.

- Хорошо, я думаю, будет неплохо, если ты сможешь «выдумать» такую палатку из металлических прутьев, толщиной в палец, пусть даже с редкой ячеей – хоть в две ладони. Этого будет достаточно, лишь бы прутья были прочные. И главное, не перегрузи себя!

- В принципе, я не могу себя совсем перегрузить. Меня может «не хватить» на задумку или я просто упаду в обморок от усталости, но это поправимо. А теперь не отвлекай!

Скоро перед ними стоял купол из толстенной металлической сетки, накрывающий участок метров шесть в поперечнике. Лэя гордо улыбалась, всем видом показывая, что она нисколечко не устала. Женька обошел сооружение и вдруг, не удержавшись, захохотал:

- А вход-то где? – и тут же подбежал к своей волшебнице с извинениями и ласками – настолько резко ее счастливое выражение сменилось на обиженное. Даже слезинки появились в глазах. Скоро незадачливый ухажер уже потратил чуть ли не весь свой арсенал ласковых слов, а принцесса продолжала дуться.

«И поделом тебе, растяпа! Сам бы такое сделать попробовал. Вот теперь исправляй положение, как хочешь», - расстроено ругал себя землянин, прыгая, как клоун, вокруг рассерженной девушки. В конце концов, ему надоело распинаться, и он прибег к самому верному оружию – решив рассмешить свою Несмеяну. Женя встал вплотную к ее лицу, уморительно надул щеки, сложил скорбной трубочкой губы и нахмурил брови, чем спародировал насупленное личико принцессы. Потом сильно хлопнул себя по надутым щекам, издав глупый хлопок, и растянул рожу в еще более глупой улыбке.

- Попробуй, повтори! – жульнически улыбаясь, попросил он у Лэи.

Этого девушка не выдержала и, засмеявшись, стукнула его кулачками в грудь:

- Чурбан! Я старалась изо всех сил, а он насмехается!

- Я же у тебя уже сто раз прощения попросил! Самой-то не стыдно? Кстати, кажется твои упражнения, действительно, не отнимают так много сил, как раньше. Наколдуй дырку в заборе и все дела.

- А вот дырку сделать трудно... я с этим уже сталкивалась. Надо на ее месте что-нибудь придумать.

- Точно! – подхватил идею Женя. – Нам же какая-никакая дверь нужна, а то: «заходите все, кому не лень!»

Скоро они разместились в импровизированном загоне, и ночь прошла без эксцессов под далекие отголоски криков, рыка и мычания. На следующий день путники двигались, лавируя между разгуливающими стадами, что было нетрудно, так как видимость простиралась на десятки миль вокруг. Степь была полна живности, от копытных, самой разной величины, до хищников, напоминающих и кошачьих, и собачьих, а иногда и приматов. Два раза все же не удалось избежать опасных ситуаций.

Один раз на них налетело внезапно сорвавшееся в галоп стадо крупных зубров или буйволов. Хорошо, что Женя, в свое время начитавшийся книжек про индейцев с бизонами и насмотревшийся телепередач про африканскую саванну, заподозрил что-то неладное, когда завидел приближающееся к ним сбоку облако пыли. Учуяв гул земли, он сообразил, что это тысяча копыт месит сейчас саванну по направлению к ним. Он успел только истошным воплем окликнуть принцессу:

- Лэя, спасай! Ставь узким клином забор из двух листов железа против того стада, а то они нас, как мух, растопчут!

К счастью, принцесса быстро сообразила в чем дело, и через мгновение, между ними и первыми приближающимися быками выросло несокрушимое препятствие. Волшебница немного перестаралась с его массой, поэтому улыбалась немного виновато и устало. Но рассуждать было некогда и Женька, схватив ее лошадь под уздцы, завел всех в укрытие. Буквально тут же раздались толчки о железные стенки, а топот и рев животных заполнили все вокруг, окуная путников в пыль и душные ароматы стада. Минут через десять все внезапно стихло, и путешественники смогли, наконец, поделиться впечатлениями. Землянин рассыпался в благодарностях и похвалах. Чего уж тут мелочиться, ведь счет шел на секунды. А Лэя признательно пропустила все мимо ушей и спросила:

- А ты заметил того быка, впереди стада?

- Да уж, мудрено было не разглядеть. Вот это точно «несчастный» выродок. Наверно, раза в три больше остальных был.

- Да, как и тот слоник, которого мы видели вчера. Но этого быка не выгнали из стада, а слону не повезло – кажется, он бродил один.

Второй опасный случай приключился на третий день похода по степи, когда они уже завидели начинающуюся вдали темную зелень кустарников и деревьев. Стая больших, то ли обезьян, то ли кошек приняла их за пару кустов и решила исследовать на пригодность своим нуждам. Построить защиту путники не успели, и принцессе пришлось поработать своеобразной электрической пушкой. Даже Женьке довелось помахать мечом, прикрывая тылы волшебницы. Так что пара зверюшек получила скверные режущие раны, прежде чем вся стая поняла, что толку от этих кустов не добьешься. Но главное, путники и их лошадки пока что целыми выходили из всех передряг. Женя прикинул в уме и удивился:

- Ты знаешь, сколько раз я был бы съеден или убит, если бы не ты?

- Ну и сколько, мой подзащитный? – девушка довольно улыбнулась, поправляя слетевшие во время драки веточки, которые успели изрядно пожухнуть, но свое дело правили.

- Если считать с лягушкой-переростком, то это шестой раз. Хотя я не беру в счет последние ночевки под твоим решетом.

- Не представляю, как здесь управлялись инквизиторы? Может их монахи-нюхачи могли немного помочь, но они ведь очень слабые маги.

- Хватит, о грустном. Нас, кажется, ждет смена пейзажей, – указал землянин на темно-зеленую дымку деревьев впереди.

Он не ошибся – на ночевку они уже устраивались в лесу. Очередной удивительный сюрприз страна Высоких Горизонтов преподнесла на следующий день. Путники привычно держали курс по компасу через лес, местами пробиваясь сквозь кустарники, местами обходя буреломы, болотца и озерки, форсируя ручьи и держа ухо и глаз востро, на случай появления дичи или хищников. Где-то после полудня, Лэя остановилась, натянув поводья. Поскольку за этим не последовало никаких действий, Женя подъехал ближе и посмотрел на то, что так сосредоточенно изучает принцесса. Перед ними среди нормальных деревьев стоял золотисто-коричневый столб, выглядящий, словно нога слона, покрытая войлоком. Вся странность была в том, что ширина этой «ноги» была метров десять, а разглядеть, на какую высоту вверх уходит столб, мешали другие деревья. В отличие от раздумывающей принцессы, землянин радостно заорал, догадавшись:

- Секвойя! Это же мамонтово дерево! Откуда оно здесь взялось? – Женя подогнал лошадь к самому стволу, соскочил на землю и, бросившись к дереву, стал гладить золотистый войлок коры. – Ага! Вот и отличия. Лэя, иди сюда, я тебе сейчас расскажу про такие деревья.

- Это дерево? – удивленно спросила девушка, подъезжая. – Слава богу, а то я подумала: что еще за тварь? Но оно же шире, чем другие деревья в высоту достигают?

Лэя подняла глаза и поняла, насколько ее спутник был прав: ствол не был раздут в ширину. Просто высота дерева оказалась невероятной. Крона простиралась где-то в небесах, паря над остальным лесом. Женя в это время разглядывал росток, пробившийся от ствола сбоку.

- Различия немалые. На Земле это хвойное дерево, а здесь у него плотные, удлиненные, но все-таки, листья, - он, задумавшись, посмотрел на усыпавшие землю сухие плоды, напоминающие орехи, величиной с ноготь. – На наше счастье плоды мелкие, так что попадание в голову не смертельно.

Налюбовавшись первым деревом, путники продолжили путь, с любопытством вглядываясь в лес. Через полчаса они повстречали еще одну золотистую ногу. Затем лес разделился на два этажа: нижний «кустарник» из обычных деревьев и верхний – из все гуще смыкающихся крон растительных гигантов.

Наконец они оказались в сказочном лесу, состоящим только из мамонтовых деревьев. Сознание не могло смириться со смещением масштабов воспринимаемой действительности. Они казались себе гномами, бредущим между корней величавых деревьев. Никаких других ориентиров, чтобы вернуть их к реальности, поблизости не было. Даже трава здесь не росла, и путники свободно двигались по ровной лесной подстилке сквозь сюрреалистическую колоннаду золотистых стволов. Ощущение мизерности добавляли интересные находки, встречающиеся по пути.

- Сколько чудес остается неувиденными! – сокрушенно вздыхала Лэя, желая поделиться со всем белым светом своими впечатлениями.

Они еще два дня пересекали сказочный лес. Даже возникла проблема с розыском травы для лошадей. К счастью, кое-где в распадках с ручьями, гиганты иногда сдавали позиции обычным зарослям и полянкам с травой. По расчетам, путники должны были вскоре выйти на берег моря. Землянин заметил, что постепенно, начиная с пояса дождей, становилось теплей. С другой стороны, приходилось только удивляться, что температура вообще не зашкаливала, если учесть, на какую глубину они спустились. Все-таки верхние облака, плывущие где-то на недосягаемой высоте в добрый десяток тысяч метров, служили хорошим экраном и способствовали равномерному распределению температуры под ними.

Но все хорошее когда-нибудь кончается. Атмосфера опять менялась на влажную, а дождики стали привычными спутниками, и наконец, гиганты сдались. Их место заступил лес, больше похожий на дождевые джунгли. Условия путешествия усложнились сразу на несколько порядков. Сначала, не разобравшись, путники застряли на открытом участке у поймы ручья. На самом деле, эта открытая от леса зона заросла настолько густыми кустарниками, похожими на земной бамбук, что Жене пришлось сойти с лошади, и орудовать своим мечом, как мачете, прорубая дорогу сквозь чащобу.

Он быстро сообразил, что надо держаться в тени тропического леса, где, если и были чахлые травы и лианы, то их можно было все-таки срубать, не сходя с лошади. Но все равно, скорость продвижения снизилась раза в три-четыре. Путники опасливо поглядывали по сторонам, ожидая нападения каких-нибудь ядовитых гадов, или насекомых. К счастью, то ли этот мир был добрей к своим обитателям, чем Земля, то ли им просто везло, но никакая смертельная зараза на них не зарилась. Лэя ничего определенного не могла подсказать – сама с удивлением и опаской разглядывала кишащую жизнью природу.

Было и много красивого вокруг: с величественных деревьев в свешивались гирлянды лиан и огромные веера листьев, а под пологом леса перелетали птицы и огромные бабочки самых различных окрасок. Путешественникам явно везло, так как только один раз встреченная тварь показала, какие здесь таятся опасности. Видимо, любимое время рыскать в поисках пищи для всяких голодных детей природы было в утренние сумерки, так как нападение случилось в предрассветный час.

На этот раз путники вместе со своими маленькими скакунами спокойно спали под очередной железной решетчатой накидкой, которые принцесса штамповала, как на конвейере. Их разбудил треск железных прутьев. Вскочив, путешественники разглядели какие-то толстые, черные и мохнатые кольца вокруг их убежища. Лэя не растерялась и, схватив ветку, зажгла ее в поднятой руке наподобие факела. Перед ними предстала жутковатая картина: поблескивающая черным мехом змея, по сравнению с которой анаконда показалась бы невинным червячком, в три оборота обвилась вокруг их убежища и пыталась добраться до еды, сдавливая железную скорлупу решетки. Внезапно сбоку в железные прутья ударила огромная голова, сверкнувшая рядом отменных острых зубов.

- Это же горный питон! – узнала ночного визитера Лэя. – Но господи, какой же он огромный! Помнишь мой костюм наездницы с лентами из шкуры этого животного?

- Да уж, трудно забыть твой эффектный выезд перед принцем. Только больно уж много здесь сейчас намотано шкуры этого млекопитающего, прикидывающегося змеей.

Пока они обменивались мнениями, голодное создание пришло в себя после ослепления огнем и решило продолжить типичную змеиную практику сдавливания предполагаемой жертвы. Женька пожал плечами и сказал:

- Товарищ не понимает. Моя принцесса, может, пояснишь ему, что нехорошо так с гостями обращаться?

- Что ж с ним таким невоспитанным поделаешь? Возьмет и раздавит клеточку, а я столько над ней трудилась… – подхватила веселый тон волшебница и пощекотала змея легким ударом тока.

Но веселья не получилось. То ли зверюга была голодна, то ли тупа, а может, просто разряд тока вызвал конвульсивный спазм всех мышц, но железная клетка вдруг стала со страшным треском быстро проминаться внутрь. Лэя, испуганно вскрикнув, перешла к радикальным мерам. Непонятно, где она подсмотрела методы газовой резки металлов, но изобразила что-то очень похожее, сходу раскроив и железную решетку, и все три кольца шерстяного Змея Горыныча. В результате, четыре самостоятельных витка этой жуткой ночной колбасы стали выплясывать тропическую самбу, щедро поливая все вокруг кровью. К тому же, все это сопровождалось воистину диким верещанием и воем. Хорошо еще, что длился этот танец только несколько секунд, а то, как Лэя призналась потом, можно и поседеть от такого концерта.

Несмотря на раннюю побудку, ни спать, ни есть никому после этого уже не хотелось. Так что путники, быстро упаковав вещи, отправились дальше в поход. Вечером того же дня они пробились сквозь кустарники и выбрались на песчаный пляж внутреннего моря.

Лэя с Женей буквально свалились с лошадей. С облегчением плюхнувшись на песок и обняв друг друга, они стали любоваться причудливой картиной чуть вогнутого зеркала серой воды, уходящей в бесконечность и сливающейся где-то высоко в синеватом мареве с серыми тучами. В головах царила одна мысль на двоих: «Они дошли до моря – дошли, несмотря на все препятствия!»

Экстремальные туристы еще не знали, как пересекут водное пространство, и какие опасности ждут их на пути, но они добрались до сюда, и это вселяло надежду в собственные силы: они смогут сделать и все остальное возможное и невозможное, чтобы спасти от неминуемой катастрофы этот, несмотря ни на что, прекрасный мир.

Путники сидели на песке, вытянув ноги к лениво облизывающей ботики воде и прислонив головы друг к другу. С боков похрапывали, прядающие ушами, еще две лохматые головы их верных спутников. Они молчали. Им опять были не нужны слова, чтобы продолжать постоянный диалог: «а знаешь…» - «как здорово…» - «ты видел…» - «а может быть…»

ГЛАВА 16. НАЙТИ СЕБЯ

Начинало смеркаться и Женя, с сожалением нарушив миг покоя, спросил:

- Ну что, моя принцесса? Поздравляю с достижением внутреннего моря!

- Как же долго мы до него добирались, – вздохнула Лэя.

- Ну, судя по расстоянию, совсем и не долго. Полтора десятка дней не прошло, как из дома вышли. Представляешь, если бы пешком пришлось топать?

- Ужас, это, наверно, с месяц такой пытки получилось бы!

- Не меньше. Спасибо лонкам за лошадок!

- Как там Хлюп без нас? – взгрустнула Лэя.

- Скорее всего, лучше, чем ты сейчас – сидишь и печалишься, вместо того чтобы радоваться достигнутому рубежу, – немного ворчливо попытался растормошить принцессу землянин.

- Действительно, не время хандрить. Лучше скажи, что дальше будем делать? Кажется, уже темнеет.

- Пойдем вдоль берега искать место для ночевки, – ответил землянин, всматриваясь в береговую линию справа. – Если карты в книжках не врут, то там должен быть длинный мыс, далеко выдающийся в воды внутреннего моря. Кстати, судя по изгибу береговой линии, похоже, что это именно так.

- Тогда, идем направо?

- Да, прямо по пляжу, по самой кромке влажного и плотного песка. Мне кажется, берег здесь должен быть преимущественно песчаным, если, конечно, какие-нибудь мангровые заросли не встретятся.

- А почему?

- Здесь равнина, значит море, по крайней мере, в прибрежной зоне должно быть мелким, а волны за миллионы лет превратили все каменные породы в песок и болото. Нам надо найти какое-нибудь место для стоянки посуше и побезопасней.

Пройдя с полчаса вдоль берега, они наткнулись на идеальное место для лагеря в дельте небольшого ручья. Постоянно мигрирующая в песке вода, создала прекрасный холм-островок, поросший травой и мелкими кустиками, и ограниченный, с одной стороны ручьем, а с другой – морем. Даже дрова нашлись в виде пары сухих деревьев, некогда выброшенных волной на песок.

Немного досадным было то, что ночи постепенно удлинялись по мере продвижения вглубь впадины, и теперь приходилось ровно половину суток проводить в лагере. С полночи, правда, можно было ориентироваться без света костра, так как появляющиеся где-то за облаками звезды пробивались сюда своим светом, но для путешествия этого явно недостаточно.

Зато появилось время приводить все в порядок, ухаживать за лошадьми, неспешно готовить еду и, самое интересное – заниматься друг другом. Кроме игр и ласк у них было неограниченное количество тем для разговоров. За их спинами стояли две совершенно разных цивилизации. Так что языки у них уставали от постоянных бесед, в которых они узнавали мир, вселенную и, конечно, своего спутника по путешествию.

Утром, после прекрасно проведенного отдыха, Лэя все же показалась Жене немного задумчивой.

- Плохо спалось, котенок? – он стал так иногда называть девушку, после того, как она призналась, что это было ее любимым прозвищем у отца. Хотя котята на Сэйларе несколько другие, но маленькие пушистые любимцы всегда владеют сердцами своих хозяев, вне зависимости от длины носа или ушей, как самих питомцев, так и их хозяев. Принцесса, во всяком случае, прямо таяла от такого обращения, чем землянин и стремился пользоваться при любом удобном случае.

- Нет, спалось не плохо. Дело в другом – нас ждут в гости! – говоря это, Лэя как бы прислушивалась к себе.

- Надо готовиться к бою?

- Нет! Успокойся, – улыбнулась девушка. – Ты подумал, что я озабочена. Нет, просто, прислушиваюсь к своим ощущениям. Где-то рядом есть такая же, как я.

- Волшебница? – Женька аж присел от удивления.

- Да! Понимаешь? Я впервые могу встретиться с себе подобной. Как это странно и интересно! Она уже ждет и приглашает меня в гости.

- А как мы ее найдем?

- Сама не знаю, но мне кажется, что надо продолжить двигаться вдоль берега и если ее присутствие усилится, то мы на верном пути.

Не раздумывая долго, путники покончили с завтраком и, запаковав вещи, отправились дальше по пляжу. Климат здесь был жаркий и душный от сырости, висевшей в воздухе, а вид на море был унылый. Свинцовая поверхность воды только местами нарушалась легкой рябью, поднимаемой легким ветерком с берега. Низкие тучи вот-вот грозили пролиться дождем. «Местной растительности надо с удвоенной силой фотосинтезировать, чтобы компенсировать недостаток света», - «глубоконаучно» посочувствовал растениям Женька.

- Ну, как твоя коллега? – поинтересовался он, спустя час путешествия по пляжу. – Ждет нас?

- Да, я ее чувствую все сильней. Так что мы движемся в правильном направлении.

- А далеко еще?

- Я не знаю, у меня ведь нет опыта в таких ощущениях. Монахи – не в счет. Они были слабые маги да еще и прятаться умели. Но я думаю, сегодня точно дойдем.

Туристы увидели ее после полудня, когда, обогнув очередной мысок, вышли на новый пляж. Она стояла на кромке песка в довольно длинном для сэйлов платье. Подъехав ближе, путники увидели, что на незнакомке накидка от дождя, так необзодимая в этих местах. Женщина-сэйл была немолода. Жене было трудно определить возраст, но Лэя сразу определила, что ей лет восемьдесят – дряхлой старухой не назовешь, сэйлы доживали и до ста двадцати, но возраст, все же, почтенный.

Землянину сразу понравилось ее лицо. Посеребренные сединой волосы, придавали умудренности красивым, немного строгим чертам. Казавшиеся усталыми глаза светились добротой и пониманием. Но это было и понятно: две волшебницы уже чувствовали главное друг в друге – теплоту души, а остальное было неважно.

Женя несколько удивленно наблюдал со стороны, как Лэя, не доехав до женщины пары метров, соскочила с лошадки и бросилась обниматься, не спросив ту даже об имени. Насколько знал землянин, такое поведение не было принято у сэйлов на официальных приемах. Встреча больше походила на обнимания матери и дочки после долгой разлуки. Землянин даже немного приревновал девушку, но, не подав вида, чинно спустился с лошади и поприветствовал тетеньку стандартным поклоном:

- Женя, слуга этой милой принцессы, к Вашим услугам!

- Ноа. Рада приветствовать столь редких путников в этих богом забытых краях! – мягко улыбаясь, ответила старая волшебница.

А Женька услышал хихиканье – оказывается, его представление сильно рассмешило Лэю, и она не удержалась от комментария:

- А меня зовут Лэя. Ноа только не слушай, пожалуйста, этот бред про слугу.

- Да, я поняла, что это не простой сэйл, но вот что у него внутри, просто не поддается моему пониманию, вот тебя, моя девочка, чувствую, как саму себя. А ты ведь не колдун и крепко сидишь в своем теле, – обратилась уже к Жене волшебница. – Но мне кажется, ты чужой этому телу, а почему – не ясно.

- Что вы все обо мне, да обо мне. Вам ведь наверно интересней обсудить свои волшебные дела, – Женя, пользуясь своими скользкими дипломатическими талантами, увел разговор с темы, на которую не был готов откровенничать с первой попавшейся колдуньей. Землянин ничего не имел против открытых и добрых отношений, но, видя полностью обезоруженную Лэю, решил для начала немного подержать ухо востро. Однако, то ли Ноа была умнее их всех вместе взятых, то ли почувствовала настороженность гостя, а может, в самом деле, повелась на хитрость, но только вдруг, прервав расспросы, спохватилась:

- Ох, какая же я растяпа! Простите меня! Я так давно не видела гостей, что совсем забыла, что их обычно приглашают в гости. Так что, дорогие путники, куда бы ни лежал ваш путь, сегодня вы остановитесь у меня и отдохнете по-сэйловски. Пойдемте: здесь недалеко. Я чувствовала, что вы приближаетесь по кромке берега, и специально вышла навстречу.

Волшебница повела их по грунтовой дорожке, пробитой зеленым тоннелем среди самой разнообразной листвы тропических растений. Неспешно ведя спутников к дому, Ноа продолжала радушные объяснения:

- Я устроилась чуть в стороне от моря. Знаете, в этих местах и так хватает сырости, а смотреть на вечно унылую водную поверхность – не велико развлечение. Надеюсь, мой дом вам понравится. Я, знаете ли, увлекаюсь садоводством. Что еще остается делать в одиночестве? А в цветах и растениях столько красоты. Еще бы и бабочек выращивала, но они любят свободу, поэтому предпочитаю их привлекать цветами.

- А как Вы здесь управляетесь одна? – распирало Женьку любопытство.

- Это не трудно, ты, наверно, видел, на что способна твоя спутница? А когда все время на месте, то немножко тут поколдуешь, немножко там – все и устраивается. Я руками, если только для удовольствия что-нибудь делаю.

- Но ведь все наколдованное исчезает.

- Понятно! – улыбнулась Ноа. – Вы только что прибыли в эти места. Здесь, на берегу моря «выдуманные» вещи сохраняются до месяца, а если временами сосредоточивать на них свое «внимание», они существуют сколь угодно долго.

Женя не заметил, как они вышли на открытое место.

- Вот и мое место жительства, – с оттенком гордости в голосе, произнесла хозяйка. – Добро пожаловать!

Они стояли на краю пологого холма, увенчанного небольшим каменным домом, увитым цветущими лианами. Весь холм представлял собой парк, состоящий из террас, на которых красовались бесконечно разнообразные цветы, оттеняемые зеленью причудливо постриженных кустов и небольших экзотических деревьев. Меж газонов пролегал целый лабиринт дорожек. Над растениями то тут, то там порхали гигантские бабочки самых невероятных расцветок. С одной стороны холм огибала небольшая речка, делая запруду, утопающую в зелени чудесных и незнакомых деревьев.

- Воистину, такого сада нет, не то что у королей, но и в раю! – неожиданно для себя проговорился о своих познаниях в райской жизни астральный визитер, пребывая в полном восторге от увиденного.

- А как здесь уютно! – восхищенно подхватила Лэя.

- Спасибо, вы первые ценители моих трудов за многие-многие годы! – в голосе Ноы чувствовалась искренняя признательность, но она, как заботливая хозяйка, продолжала ухаживать за гостями, и не только двуногими. – Давайте разместим ваших лошадок под навесом – там растет очень сочная травка, и есть где спрятаться от дождя.

Они отвели пони и, разгрузив поклажу, пошли осматривать обитель волшебницы. Дом стоял на ровном безукоризненном зеленом газоне. Женя даже скинул ботинки под навесом у лошадок, чтобы прогуляться по мягкой траве босиком. Понятно, что справиться с такой красотой без волшебства не смогли бы и пять сэйлов, а надо ведь еще и обеспечивать себя едой.

Следующий час они провели в цветущем саду, Лэя не могла отказать себе в этом, хотя Ноа и приглашала настойчиво к столу. Потом осматривали фруктовый сад. Оказалось, что изобилие тропических деревьев давало ей возможность обеспечивать себя вкусной пищей. Волшебница давно не грешила охотой, перейдя на вегетарианское питание. Но и не «синтезировала» себе еду, так как питательные свойства «выдуманной» пищи приближались к нулю, и она годилась, если только для временного утоления голода. Наконец, хозяйке удалось заманить путников за стол, и они смогли оценить прекрасные вкусовые качества растительных блюд. Для гостей у волшебницы нашлось даже выдержанное вино собственного производства, с очень оригинальным ароматом и немного терпковатым привкусом тропических фруктов.

Домик был небольшой, но очень уютный. Как раз такой, какой нужен одинокой женщине. Простое убранство не могло обмануть гостей, почувствовавших удобство мебели и всей внутренней обстановки. После позднего обеда все перешли к очагу, служащему одновременно камином, и устроились для беседы.

- При здешнем теплом климате нет нужды в обогреве, но камин помогает немного просушивать дом, а тратить на это свои душевные силы просто глупо, - начала беседу с непринужденного замечания волшебница.

- Ноа, а ты можешь рассказать о себе: как здесь очутилась, как живешь? – попросила Лэя.

- Да, а я пока проведаю лошадок, да и искупаться в пруду не мешало бы с дороги, - засуетился Женька, почувствовав, что девушка вызывает на откровенность хозяйку. – Вы тут без меня посекретничаете, как две настоящие волшебницы.

- Слушай, любимый мой «слуга»… не мельтеши, пожалуйста! – немного иронично остановила его дергания принцесса и обратилась к Ноа. – Мне, действительно, очень важно хоть что-нибудь узнать от старшей и более мудрой коллеги. Но Женино присутствие здесь просто необходимо, – и добавила остановившемуся в смущении спутнику. – И не прикидывайся обыкновенным сэйлом, когда ты им не являешься.

- Ну, насчет мудрой – это излишне! Откуда здесь в одиночестве мудрости наберешься? – возразила старшая волшебница.

- Ноа, если ты расскажешь о себе, то мы расскажем о том, зачем мы здесь и кто мы такие, - проигнорировала скромничание волшебницы Лэя и тут же виновато спросила разрешения у Жени. – Можно, я все расскажу?

Землянин задумался. Рассказывать все первому встречному не выглядело очень уместным, но он уже не раз убеждался, что интуиция принцессы срабатывала намного лучше, чем все его умные расчеты. Увидев извиняющийся взгляд девушки и задумчивость ее приятеля, Ноа понимающе улыбнулась. Было видно, что ей стало понятно, какой из Жени слуга, раз принцесса, извиняясь, спрашивает у него разрешения. Наверно, этот понимающий взгляд и решил дело. Таиться от проницательной хозяйки было и не прилично, и довольно глупо.

- Хорошо. Все, кроме того, как я попал сюда, и как ты выходила в астрал. Эта тайна должна оставаться абсолютной, - наконец, согласился Женя. – Но сначала мы со всем вниманием и благодарностью выслушаем Вашу историю, Ноа.

- Только при одном условии! - весело воскликнула волшебница. – Ты перестанешь мне «Выкать». Это только добавляет мне груза лет. Так что пожалей одинокую женщину!

- Договорились, теперь я буду тебе «тыкать» и невежливо перебивать, когда вздумается, – ответил весело землянин и обстановка в беседе сразу перешла на другой, более доверительный и дружеский уровень.

Старой кудеснице было о чем рассказать. Еще девочкой она слышала предания о многих волшебницах и волшебниках, когда-то населявших эти края. Она родилась в семье содержателя городской библиотеки в одном городе довольно близко от кольца гор, опоясывающих эту страну. В детстве у нее было слабое сердце, и однажды, сильно заболев, она попала на небеса, но отец вместе с лекарем сумели спасти ребенка от почти верной смерти. Позже с ней стали происходить похожие чудеса, что случались с маленькой Лэей, только они больше проявлялись в виде способности к внушению. Маленькая Ноа непроизвольно гипнотизировала своих домочадцев. На самом деле это было очень опасно для нее, так как в городе находились монахи-нюхачи, и визит инквизиции оставался только делом времени.

К счастью или несчастью девочки, ее отец был очень начитанным человеком, и почти сразу обнаружил эту беду. В семье было несколько детей, и менять их жизнь ради одного ребенка родители не могли. Тогда отец решил увезти девочку в место, где, как он знал, инквизиция не могла толком ничего с ней сделать. Так она оказалась в этой стране вместе с сэйлами, для которых ее странные свойства считались нормой. Но отец ошибся в одном – данные о стране Высоких Горизонтов, почерпнутые им из книг, устарели чуть ли не на сотню лет. Благодаря успешной деятельности монахов, число волшебников там сильно сократилось.

Хотя инквизиция не могла почти ничего противопоставить колдунам внутри страны, становясь беспомощной перед магической силой, она взяла магов измором. Принятая две сотни лет назад политика тотального поиска и уничтожения всей чародействующей молодежи, привела к тому, что приток новых волшебников в эту страну иссяк. Молодых девушек и юношей разыскивали с помощью нюхачей и уничтожали еще до того, как молодежь узнавала о своих возможностях.

- Негодяи! – только шепнула Лэя, вспоминая охоту на ее семью, и утерла выступившие на глазах слезы.

Отцу Ноы, на ее счастье, удалось разыскать одну старую колдунью, на самом краю предгорий, где сейчас жили лонки. Эта волшебница на свой страх и риск обходила окраины страны Высоких Горизонтов в надежде, что кто-нибудь из молодежи минует ловушки инквизиции и перейдет через горы. Она и почувствовала юную коллегу. Это была последняя удача старой ведуньи в ее поисках. Она забрала Ноа к себе сюда, на берег внутреннего моря.

Ноа открыла для себя новый прекрасный мир, в котором сэйлы являлись владыками. К этому времени совсем немного волшебников осталось жить вокруг берегов внутреннего моря. Можно было бы перебраться и на центральный остров, но он пугал своей непонятностью и неприветливостью даже их, творящих чудеса. К тому же, климат острова был почти не пригоден для жизни из-за постоянных дождей. В сочетании с сумасшедшими обитателями морских глубин, которые, говорят, любили посещать тамошние берега, он был последним местом, где желал бы жить любой маг.

Время шло. Ноа училась премудростям, которые ей открывала старая волшебница и книги из ее библиотеки. Девочка превратилась в красивую девушку, и однажды их посетил странствующий вокруг моря кудесник. Он был значительно старше Ноа, но его мужество, такт и ум покорили сердце девушки, несколько лет не видевшей никаких сэйлов, кроме ее учительницы. Волшебник, тоже очарованный молодой красавицей, признался в своих чувствах , но посчитал, что не может злоупотреблять ее молодостью. Но, все равно, девушка упрашивала его остаться с ней или взять ее с собой. Тогда он поставил условие, что уйдет завершить свой поход, чтобы вернуться через год, и если девушка к тому времени не передумает, то они станут жить вместе.

Однако судьба решила все по-своему. Рвение инквизиции дошло до того, что монахам стало мало рейдов в предгорья, и они отправили огромный отряд Святого Огня к берегам моря. Из большой армии до моря дошла, если только сотня солдат и пара монахов-нюхачей. Они выследили двух волшебниц. Но и видавшая виды старая ведьма почувствовала, что происходит. Загнав юную и неопытную Ноа на мыс, она сделала так, что та не могла выбраться оттуда до тех пор, пока все не кончилось. Девушка только слышала гром и видела вспышки, раздававшиеся со стороны их дома. А когда преграда исчезла, юная волшебница нашла на месте дома выжженное поле, усеянное обгоревшими трупами сэйлов. Девушка не могла найти среди них свою учительницу, но и не чувствовала ее больше рядом. Спасся ли кто из инквизиторов – она не знала, но складывалось впечатление, что никто не выжил.

- Я припоминаю из хроник инквизиции, что инквизиция посылала огромный отряд Святого Огня для окончательной расправы над всеми ведьмами и колдунами лет семьдесят-шестьдесят тому назад. Из него никто не вернулся, – заметила Лэя.

- Господи, какие же сволочи эти ангелы! Не могли ничего лучше, чем инквизиция, придумать. И главное, толку – ноль. А теперь нам надо расхлебывать всю эту дурь, – не удержался от эмоционального восклицания Женя, чем немало озадачил рассказчицу.

Лэя пообещала Ноа, что все объяснит позже, а сейчас им интересно дослушать историю, и хозяйка продолжила. Несколько дней после этого побоища были самыми трудными в ее жизни. Она ушла жить сюда, еще ближе к мысу. На поле боя было страшно ходить. Ведь души умерших блуждают в этой стране пока окончательно не истощатся. Было сверх сил наблюдать, как душа учительницы мечется над местом их бывшего дома. Но это длилось только одну ночь, потом от души осталась только тень, которая не обладала сознанием. Тот лес много лет был полон таких теней-приведений, которые можно увидеть ночью в сумеречном свете, пробивающемся от звезд сквозь тучи.

- Не удивляйтесь, если повстречаете такого гостя в лесу ночью. Иногда души больших животных долго неприкаянно бродят среди лесов, – предупредила Ноа.

Но ее отчаянное одиночество не длилось долго, Вскоре вернулся ушедший странствовать волшебник, и она нашла утешение в объятиях единственного живого сэйла, какого знала на тот момент. Он остался сказав, что ее дом оказался самым милым местом, какое только нашлось вокруг моря. Они прожили с ним счастливую жизнь. Но пять лет назад ее супруг ушел в свой последний путь к поясу гор, поскольку только там душа может попасть на небеса.

Этот мир давал чародеям огромные силы, но взамен требовал платы. Самое большим для Ноа наказанием оказалось то, что она не могла иметь детей, так как сэйлы здесь были бесплодны. Лэя при этих словах, судорожно схватила Женю за руку, что не ускользнуло от взора хозяйки, но она благородно не заострила на этом внимания и продолжила рассказ. Непонятно, почему это случалось, но женщины могли зачать ребенка только за поясом дождей, а долгое проживание здесь вообще лишало их такой возможности. С другой стороны, может быть это и к лучшему, так как у них рождались бы обычные дети, беззащитные в этом мире.

Другая кара заключалась в том, что, умирая здесь, душа обречена на вечную смерть. Поэтому сэйлы, чувствующие приближение последнего часа, старались выходить к поясу гор, где открывался путь на небеса, как и сделал ее муж. А принимать физическую смерь от инквизиции или умирать своей смертью, для стариков не имело большого значения.

Из-за того же странного свойства вязкого астрала здесь существовал еще один запрет для волшебников. Им было нельзя гулять во снах, как бы этого не хотелось их душе. А ведь душа, отведавшая раз полет в небесах, своевольно просится туда снова и снова. Старая колдунья долго приучала Ноа контролировать свои сны. В прошлые времена смерть от случайного выхода души из тела, была не очень редким делом в стране Высоких Горизонтов. При этом, душа не попадала на небеса, а начинала блуждать, как тень в этом мире, и не могла вернуться обратно в тело. По преданиям, очень редко ей все-таки удавалось вернуться, и после этого такие умельцы могли выходить на небеса прямо отсюда. Но все это только древние слухи.

На этом повествование хозяйки закончилось, и Женя спросил первое, что пришло на ум:

- А почему лонки называют гигантских животных-переростков «несчастными»?

- Да? Я не знала… но, вообще-то, очень верное название. Даже когда они умирают, их души еще долгое время неприкаянно бродят по этому миру. Для животных, не осознающих, что с ними происходит, бремя колдовства непосильно. Они не ведают, что творят – действительно, несчастные.

Настал Лэин черед рассказывать старшей коллеге, кто они такие и с чем пожаловали в страну. Как ни странно, но волшебница очень хорошо все восприняла, и удивило ее только то, что принцесса умудрилась прожить до девятнадцати лет за пределами этой страны. Старая хозяйка дома даже с какой-то жадностью слушала все подробности астральных перипетий и причину возникновения страны Высоких Горизонтов. Самое примечательное, что ни рассказ об инопланетном происхождении Жени, ни известие, что Лэя кронпринцесса Эрианы никак не повлияли на ее открытое и доброжелательное отношение к молодым путешественникам.

В конце концов, разговор свелся к тому, что землянин все пытался осилить понимание, что же на самом деле происходит здесь, на берегу этого загадочного моря, а женщины старались помочь ему, чем могли.

- Я хорошо понимаю, по крайней мере, надеюсь, что понимаю, как в астрале душа творит реальность, а вернее, иллюзии, будучи сама информацией, и творя информацию вокруг себя. Но уже на изнанке реала душа не может свободно выдумывать, что ей вздумается. Максимум, на что она способна – это видоизменять себя и свободно перемещаться. Да еще может транслировать и воспринимать информацию. А что получается здесь? Вы же творите, как душа в свободном астрале.

- Но мы тоже ограничены в своих возможностях, – возразила Лэя.

- Мне кажется, что чем ближе к капсуле, тем больше эти ограничения зависят не от окружения, а от потенциала колдуна. То есть в астрале, максимум, что может создать душа – это якорь. Не многим больше этого дома с участком.

- А может, здесь астрал проникает в реальность? – предложила Лэя. - Ты же сам говорил что-то об этом.

- Постой, постой! А почему астрал здесь такой, как будто нет никакой изнанки?

- Ангелы же говорили, что тут какое-то четвертое измерение замешано…

- Так, представим, что сюда воткнулось четвертое измерение. Что произойдет? Мир развалиться, потому что он продукт трех измерений.

- Но он же не развалился, – возразила Ноа.

- Значит, четвертое измерение может образовать еще три дополнительных трехмерных сочетания с уже существующими парами. Получиться четыре трехмерных пространства наложенных друг на друга – чушь какая-то! – Женя пытался сосчитать на пальцах и не справлялся с собственными рассуждениями.

- А, по-моему, это близко к истине, - заметила старшая волшебница. – Я видела, как ведут себя души, попадающие в эти складки реальностей. Они бродят между них и создают свои псевдореальности и не находят выхода, пока этот мир не высосет до конца их силы.

- Кстати, это объясняет, почему свободный астрал смешивается с реалом. Изнанки-то здесь настоящей тоже нет, – добавила Лэя.

- Так-так-так, - затарахтел землянин. – А еще кто-то говорил, что женщины не умнее мужчин. Ах да, вы же Сэйларские женщины... Прибавим к рассуждениям еще то, что четвертое измерение все-таки не совсем здесь развернуто. Тогда и получается весь этот винегрет из мягкого реала со складками каких-то псевдореальностей вместо изнанки, и проникновение чистого астрала в размытый реал. И все это будет только усиливаться по мере продвижения к горе… и все-таки откуда здесь берется материя под силой воздействия ваших полуосвободившихся душ?

- А мне так все логичным кажется, - ответила принцесса. – Мы действуем на астрал. Он структурируется. И, поскольку, тут натолкано целое месиво пространств и каждое с уймой своей энергии, то матрица астрала просто формирует материю в соответствии с приданной ей информацией. А размягченный реал пытается возвращать все назад, но ему трудно с нами бороться, потому что его сил здесь явно не хватает.

- Ну, ты даешь! Обставила меня в мастерстве развешивания этикеток с табличками на целый порядок!

- У кого учимся? – Лэя довольно намекнула на Женькину научную страсть все объяснять, и подвела итог. – Не все ли равно, как истолковывать, главное, наврать себе поувереннее и успокоиться!

- Не знаю, не знаю. Иногда даже ложное знание может стать спасительным, если оно может «объяснить», что делать в конкретной ситуации, - Женя сам не знал, как скоро этот тезис может подтвердиться в действительности.

В результате этой гимнастики ума все пришли в полный восторг от собственного идиотизма и на славу посмеялись над хилыми попытками с лета разгадать целую кучу загадок мироздания. Затем Ноа предложила Жене немного поупражняться в экстрасенсорике:

- Здесь любой должен чувствовать мысли или хотя бы присутствие другого.

- Да, я уже накачивал Лэю один раз энергией еще на краю этой страны. Правда, затем она больше не давала мне повторить эксперимента.

- Попробуй закрыть глаза и «прислушаться» к нам, а мы тебе поможем.

Женя закрыл глаза и стал до боли «вслушиваться». Через некоторое время до него донеслась мысль, передающая что-то вроде «Не тупи, дорогой!» - это было явно послано забиякой-принцессой. Потом несколько слабее дошла мысль: «Поздравляю, я слышу тебя!» - это оказалась Ноа. Землянин открыл глаза со счастливой улыбкой и воскликнул:

- Получилось! Спасибо Лэя – я не тупил! – чем немного смутил расшалившуюся напарницу.

Время приближалось к вечеру, и он предложил выбраться на свежий воздух, проведать лошадок и разобраться с багажом, пока не стемнело. Когда они шли к импровизированной конюшне, Лэя остановила всех на полпути и спросила разрешения поколдовать на свободной лужайке. Хозяйка не возражала и отвернулась вместе с инопланетянином к конюшне. Молодая волшебница долго собиралась с мыслями, так как только спустя длинную паузу всех обдало волной воздуха. Землянин встревожено обернулся, и очумело уставился на творение шаловливых мыслей его подруги. Но что-либо сообразить он не успел, так как заметил, что девушка покачнулась, и пришлось срочно ловить в объятия ее, совсем уже собравшееся падать тело.

- Опять ты хулиганишь? – мягко ворчал он и приказал принцессе. – Ну-ка посмотри мне в глаза!

Впившись своим взглядом в ее темные вертикальные зрачки, Женя стал накачивать «незадачливую» волшебницу своей энергией. Однако та быстро отвела взгляд и сказала, весело и довольно улыбнувшись, что вполне достаточно. Оказалось, что юная кудесница была очень даже «задачлива», так как на лужайке стоял вполне модерновый домик с большими окнами и стильной отделкой. Но самое большое удивление ждало землянина и, особенно, Ноа внутри дома. Юная хозяйка, первой зайдя в темный коридор, хлопнула, не глядя, рукой по стенке слева, и им в глаза ударил мягкий электрический свет.

Женька, опешив, узнал в отделке и планировке интерьеры домов Отраженного реала. Блестящий паркет с мягким ворсистым ковром, профилированная отделка стен, стильная мебель цельного дерева теплых тонов... землянин прошмыгнул дальше, на кухню. Там тоже все было напичкано современной техникой, вроде плиты со стеклокерамическим покрытием и посудомойки. Женька защелкал выключателями – все работало! Только микроволновка подкачала. Лэя смущенно опустила веки – она не знала принципа ее действия. Но в холодильнике было холодно, плита грела и так далее. Женька, не удержавшись, кинулся искать ванную комнату. Нашлось все: отдельный, сверкающий чистотой и работающий туалет, ванна с душем и горячей водой.

- Как это все работает? – чуть не плача в истерике, спросил очумелый приятель.

- Ну, я точно не знаю… просто мысленно вывела все коммуникации, как ты говорил, в другие пространства. Оказывается, работает!

- Где же та электростанция и водонапорная башня? Уже не спрашиваю, кому на голову ты канализацию вывела. А, с другой стороны, ну и пусть! Я сейчас завою – так хочется в ванне полежать! Да что говорить, хоть по-человечески на унитазе посидеть. Умница моя, какой же я осел был, думая, что девушке, хоть раз увидевшей такую красоту, рай в шалаше уже не покажется милым.

- Не передергивай! Рай останется с милым. А где – это уже дело десятое… хотя, надо признаться, ты все-таки прав, - хитрющее потупила очи вкусившая яда технического прогресса принцесса.

Пока Женька причитал, радуясь и бегая по всему дому, Ноа медленно и недоверчиво осматривала все мелкие детали, как бы убеждаясь в их реальности. Наконец, остановилась у сияющей довольной улыбкой Лэи и озабочено спросила:

- Как ты сумела все это за один раз «придумать»? Ничего не понимаю в этой обстановке, но ясно, что это все очень сложно. Я, например, и пятой части всего этого не вытяну за один раз. Твоя сила просто невероятна! - проговорила она как-то нерадостно.

- Ой, а я думала, что ты сразу себе дом «придумала».

- Нет, я его строила частями: сначала стены, потом крышу, потом отделку. Но не в этом дело. Меня беспокоит другое: твоя душа слишком сильна и слишком свободна для этого мира. Понимаешь, она держится на одной ниточке в твоем теле, и я очень за тебя боюсь. Ты умеешь контролировать свои сны?

- Нет… даже не знала, что это возможно.

- А давно ты не выходила в астрал во сне?

- Я и не помню, как давно.

- Вот это-то и плохо: твоей душе в любой момент может приспичить погулять, а я даже не знаю, чем тебе помочь. Самое лучшее было бы покинуть немедленно этот мир, но ты ведь не согласишься, да и не сможешь сделать этого быстро… единственное, что могу тебе посоветовать: если такое случится, и ты осознаешь, что гуляешь не в астрале, а где-то еще, постарайся не паниковать и искать свое тело. По преданиям, те, кто все-таки возвращался, находили свое тело с помощью чего-нибудь необычного. И еще: у них тоже была очень сильная душа – такая, как у тебя. Слабакам в этих складках не выжить и нескольких часов. Если там окажешься, у тебя будет часов десять, чтобы вернуться. Во всяком случае, за сутки от всех остаются только оболочки со следами былой души.

- Я же не знала… - пригорюнилась Лэя.

- Извини, я тебя запугала. Будем надеяться, что ничего и не произойдет. Но я не могла не предупредить.

Притихший Женя подслушивал этот разговор, и сердце его опускалось от страха куда-то ниже пояса. К такому обороту дела он не был готов. Его юной фее, его ласковому и игривому котенку угрожала страшная опасность, а он ничего с этим не мог поделать: ни защитить, ни предупредить…

- Ладно, прорвемся! Быстренько сделаем все дела в этом мире и вернемся – деланно весело ответила Лэя старой волшебнице. – Мы в этом доме отдохнем ночь, а потом я тебе покажу, как этим всем пользоваться. Я это подсмотрела вот у них, – принцесса кивнула в сторону погрустневшего землянина. – Ноа, это просто рай для женщины! Пусть дом останется моим подарком тебе, когда мы уйдем.

На дворе уже почти стемнело, когда они добрались до лошадей. Поглаживая и похлопывая верных мохнатых тружеников, Женька задумался и сделал предложение Ноа:

- Ты не могла бы позаботиться о наших четвероногих? Ты говорила, что до мыса можно дойти за день. Мы это смогли бы сделать пешком. Дальше животные не смогут помочь и нам совершенно некуда их пристроить.

- Хорошо, я позабочусь о них, но хотелось бы проводить вас хотя бы до мыса.

- Я думаю, будет достаточно, если ты проводишь нас до пляжа. Я бы не оставил надолго такой дивный сад в этих местах без защиты.

- Ты прав, я все время слежу за появлением гигантских гостей, слоняющихся по здешним джунглям, - со вздохом призналась Ноа. – Кстати, мы можем отойти еще чуть в сторону леса – вдруг удастся разглядеть души животных, бродящих там вслепую. Это может быть полезным для вас.

- Ой, как интересно! – воскликнула Лэя.

- Не столько интересно, сколько грустно. Пойдемте – сами увидите, - невесело улыбнулась хозяйка усадьбы.

Они отошли по дорожке дальше в лес. Вокруг уже была почти полная темнота.

- У нас несколько минут на то чтобы их заметить. Эти призраки проявляются только при очень слабом освещении и лучше всего их видно в утреннюю половину ночи, а не сейчас. В полной темноте или днем их не заметить.

Все стояли и ждали. Им повезло – они увидели светлую прозрачную тень огромной пантеры, которая вынырнула откуда-то сбоку и стала проходить прямо перед всей компанией. Женька рискнул и, подбежав по почти невидимой дорожке к призраку, коснулся его. Рука прошла насквозь. Тогда он сам прыгнул сквозь светлую тень. Ничего не произошло. Призрак двигался своей дорогой, как будто выискивая что-то и никак не находя. Тогда землянин поделился своими мыслями:

- Похоже, это наложение складок других пространств. Я не понимаю. световое это воздействие или информационное. Может быть, здесь и я могу воспринимать прямую информацию. Но то, что перед нами плотная оболочка души пантеры-переростка, нет никаких сомнений. И то, как я прошел сквозь нее, а она не среагировала, говорит за то, что эта кошка не на изнанке, а в каком-то из параллельных пространств. Будь она на изнанке, то уже распалась бы или реинкарнировала. Значит плотные оболочки душ сэйлов, тоже так бродили? – спросил он у Ноа.

- Да, теперь я понимаю, что случилось с воинами. Их души сгорали за сутки, как свечки, а плотные бессмысленные оболочки блуждали еще по складкам реальности, чуть не годами.

Они еще немного постояли, но полная темнота, опустившаяся вокруг, выгнала их обратно к саду. Сделав несколько шагов, они завидели электрический свет в окнах домика, сделанного Лэей.

- Стойте! Отвернитесь, еще на минутку, пожалуйста! – вдруг воскликнула принцесса, подпрыгивая на месте и хлопая в ладоши, явно захваченная какой-то новой идеей. Я хочу сделать еще один подарок Ноа.

Ни старая волшебница, ни Женя не могли отказать скачущей от воодушевления девушке. Землянин только проворчал, отворачиваясь:

- Смотри, не перетрудись опять.

Они постояли немножко, как вдруг лужайка вокруг слегка осветилась. Уже догадавшись придумке, Женя быстро обернулся и ахнул. Ноа, вообще, застыла рядом, не способная произнести ни слова, а нисколько не уставшая девушка вприпрыжку понеслась по освещенным садовыми фонариками дорожкам. Сад преобразился, как по мановению волшебной палочки. Низкие светильники подсвечивали клумбы с цветами и дорожки, так что все вокруг приобрело сказочное очарование. В конце концов, хозяйка волшебного сада пошевелилась и медленно пошла, разглядывая свое преобразившееся детище. Когда они снова встретились посреди клумб, в глазах Ноа стояли слезы.

- Я не знаю, как тебя благодарить, моя девочка! – расчувствовалась старая волшебница.

- Самая лучшая твоя благодарность то, что тебе понравилось. На самом деле это ведь не моя придумка. Я когда-то подсмотрела такое в астрале. Тебе просто необходимо попасть туда после смерти – там у тебя будут сады еще лучше. И мы еще когда-нибудь обязательно там погуляем!

- А как ты провела электричество? – опять стал приставать с занудными вопросами Женька.

- Очень просто: вся цепь замкнута на выключатель в коридоре нашего домика.

- А проводка?

- Какая проводка?

- Ну, кабеля, по которым ток идет.

- Хм… не подумала. Нет там никаких кабелей, ток сам по изнанке лучами к каждому столбику подходит, - наконец сообразила Лэя.

- Ну ты даешь! Даже в Отраженном реале провода прокладывают.

- А, устаревшая технология, – с видом космического профессионала-электрика, ответила юная хулиганка, походя нарушающая законы физики. – Главное, что у меня все работает!

Вечер прошел в беседах и объяснениях преимуществ новой техники старшей коллеге. Только ночью Женя сообразил, что, несмотря на все нежения в ванной и на атласном белье в шикарной кровати, отныне он лишен спокойного сна. Лэя как-то беспечней отнеслась к предупреждениям волшебницы и, нашалившись, уже тихонько посапывала носиком, уткнувшись в плечо своего «слуги». А его чуть не трясло от мысли, что душа девушки вот-вот может покинуть тело и тогда случится… он не мог и не хотел представлять себе этот ужас.

Женя напряженно вслушивался, не изменится ли ее дыхание. Вся ночь так и прошла в каком-то кошмарном бдении. Он временами проваливался в вязкую дрему, потом опять просыпался с чувством сосущего страха. Наконец землянин нашел средство проверять, на месте ли душа Лэи. Он целовал свою спящую красавицу или тихонько гладил ее волосы, и она отвечала во сне ему улыбкой. Тогда он успокаивался и опять ненадолго засыпал. Однако ничего страшного в эту ночь не случилось, и утром, тепло распрощавшись с Ноа, путники продолжили свой поход по песчаной кромке берега…

***

К вечеру два туриста достигли окончания мыса, тянущегося длинной песчаной косой в море. Они, как обычно, разместились на стоянку, закрывшись железной решеткой и крышей от дождя. С утра им предстояло думать, как переплывать море.

Женя чувствовал себя, как выжатый лимон. Беспокойная ночь и долгий пеший переход сделали свое дело. Как он не пытался следить за сном своей любимой, он все-таки проспал…

…Лэя, как и прежде, оказалась на своей небесной полянке. На лугу все так же росли ее любимые цветы, и зеленела сочная молодая трава. Девушка присела на траву, ощущая, как давно не была здесь и как соскучилась по родителям и Арсену. Она стала привычно звать их к себе, но никто не откликнулся. «Наверно, сильно заняты. Подожду немножко и потом еще позову» - подумала принцесса и легла в траву, вбирая в себя аромат безмятежно покачивающихся цветов. Ей было хорошо – это ее личное место на небесах, где душа всегда отдыхала. Подождав немного, она снова стала звать ангела и родителей, но опять ответом была только тишина. «Странно», - подумалось ей: «Может быть, что-нибудь случилось?» - беспокойство начало медленно просачиваться в душу.

Наконец, она встала и принялась звать всех, кого знала в астрале со всей возможной силой. Однако ответа по прежнему не было. Тогда Лэя пошла по полянке, разыскивая, хоть кого-нибудь, кто мог бы помочь. Она заметила, что вокруг видны какие-то тени. Вглядевшись, поняла: за пределами лужайки стоит призрачный лес, видимый, как будто за мутным стеклом. Тогда она решила посмотреть, что это такое, и прошла сквозь прозрачную пелену. Но до леса добралась. Вместо этого оказалось, что ее лужайка стала тоже прозрачной, а она стояла на новой, меньшей по размеру полянке. Девушка в панике метнулась обратно, но, пройдя пелену, попала еще куда-то, так как лужайки исчезли, а призрачный темный лес вокруг сменил свои очертания.

Лэя, чувствуя, что начинает уставать, присела на клочок травы у нее под ногами. В голове крутилась какая-то мысль, которая никак не хотела проясняться. Она закрыла глаза и стала вспоминать…

… Женю как будто ударило током. Он даже подскочил во сне. Открыв глаза, он понял, что проспал слишком долго. Вокруг разливался слабый призрачный свет. Значит, ночь перешла за свою половину и где-то за тучами вовсю сияют звезды. Землянин стал лихорадочно всматриваться в Лэино лицо. Оно было мертвенно спокойным. Чувствуя, что случилось именно то, о чем предупреждала Ноа, он попытался ласками добиться какой-нибудь реакции от любимой, но, не получив ответа, начал трясти ее за плечи. Глаза принцессы оставались плотно сомкнутыми.

Женьку охватило чувство паники и отчаяния. Сейчас душа его любимой неприкаянно бродит где-то рядом, а он не может ей ничем помочь! Он закрыл глаза и «закричал» про себя что было сил: «Лэя!». Сначала он ничего не воспринимал. Потом, на грани чувств, появился далекий зов родной души. Землянин выскочил из клетки и, закрыв глаза, стал поворачиваться вокруг. Вдруг он почувствовал, откуда идет отчаянный призыв о помощи. и инулся туда, не разбирая дороги. Он не помнил, как продирался сквозь чащу, но вдруг увидел призрачный силуэт принцессы, сидящей на клочке такой же призрачной лужайки. Он кинулся к ней и проскочил насквозь, как в туман. Обернувшись, он снова увидел, как она встала и слепо озиралась вокруг…

… Лэя вдруг почувствовала чей-то родной зов. В сознании блеснула мысль: «Женя! Как я могла о нем забыть? Он зовет меня. Где же он?» - девушка чувствовала, как он приближается. Но вот ее любимый уже с другой стороны, а она не видит его. «Ах да, вот его смутная тень. Это точно он!» - Лэя кинулась к своему спасителю и прошла очередную складку, оказавшись в новом месте. Теперь она видела призрачный контур берега и опушку темного леса. Паника вдруг сменилась отчаянной решимостью. Мысль о Жене пробудила все воспоминания о последних событиях. Она заставила себя сесть на тот клочок травы, который опять появился под ее ногами, и закрыла глаза.

«Возьми себя в руки! Так ты наверняка погубишь себя. Не будь размазней!» - мысленно приказывала она себе с какой-то отрешенной ожесточенностью: «От тебя зависит судьба любимого и целого мира – так что у тебя нет права на слезы!» Аутотренинг помог. Ее мысли заработали, как часы: «Значит так, душа моя дорогая! Погулять тебе захотелось? Напомнили тебе, что можешь по небесам послоняться, ты и рада стараться? Нет уж, не выйдет!»

Она начала размышлять. Первое наблюдение – их рассуждения о складках реальности, кажется, имеют под собой почву, так как ее душа сейчас тем только и занималась, что прыгала из одного параллельного зыбкого пространства в другое. Второе, довольно неприятное наблюдение – пытаясь выйти на объект, видимый в реале, она все время попадает не туда, проваливаясь в другое пространство и меняя ориентировку по отношению к реалу. Значит, пытаться выйти к объектам в реале, например, к своему телу, таким путем невозможно. Третье – если правда, что кто-то мог выходить в астрал и возвращаться в свое тело, то есть другой путь. Какой? Она уже пыталась дозваться ангелов, но ее зов просто затерялся в этих складках несуществующих реальностей. Что же делать?..

…Женя чуть не выл в отчаянии. Тень Лэи, которая только что кинулась к нему, вдруг растворилась бесследно. Он стоял посреди темного леса и не знал, что делать. Он чувствовал, что она не погибла, но больше не звала его, и ему никак не удавалось определить, где она находится. Землянин медленно побрел через лес, чисто интуитивно выйдя на их стоянку с клеткой. С испугом заметил, что оставил дверь открытой – ведь любая голодная зверюга могла напасть на бесчувственное тело. И со вздохом некоторого облегчения нашел все нетронутым.

Сев напротив тела любимой, Женя припал к ее груди, прислушиваясь к дыханию. Сердце принцессы медленно отсчитывало оставшееся время. «Насколько ее хватит? До полудня? - панически пытался сосчитать в уме горемычный землянин: Нужно придумать что-нибудь другое. Что бы позвало ее к телу, вне зависимости от всех этих складок пространств». Он вспомнил, как они с приятелями вызывали друг друга с изнанки Земли, издеваясь над телами в первых экспериментах, но решил приберечь издевательства на крайний случай. А пока решил попробовать другой трюк.

Женя склонился над самым лицом, спящей беспробудным сном любимой, и осторожно оттянул пальцами ее верхние веки. Глаза были немного закачены кверху, но, к счастью, безжизненные вертикальные зрачки больше чем наполовину были видны. Он пристроился лбом в лоб, так чтобы заглянуть сверху в ее глаза. Наконец это ему удалось.

Он решил повторить свои эксперименты по накачиванию души энергией. Не было никакой уверенности, что из этого хоть что-то получится. Ведь души его любимой сейчас не было в теле. Тем не менее, он нашел ее потухшие зрачки и с упорством маньяка пытался нащупать контакт и вкачать в нее свою силу. Вдруг ему это удалось. Его взгляд словно воткнулся в зрачки, и он почувствовал, как маленький ручеек души стал перетекать в безжизненные глаза. Но что-то в этом было необычное, глаза оставались такими же отчужденными, а энергия потихоньку принималась. Женя просто отдавался процессу до конца, не утруждая себя сомнениями. В конце концов, сознание начало покидать его. Он только успел отклониться, чтобы не навалиться на Лэю всем весом, и провалился в беспамятство…

…Постепенно она стала чувствовать чье-то присутствие. Как будто где-то вдали зажегся маленький маячок, все время посылавший сигнал нежности и любви. Это не был Женя, и не было ее собственное тело. Она никак не могла понять, что это – такое родное, и в тоже время незнакомое.

Но она чувствовала, что потратила слишком много сил в напрасных метаниях по ложным пространствам и решила больше не рисковать с его поисками. Отбросив все лишние мысли, Лэя сосредоточилась на выходе из этой ловушки. Если не может найти свое тело в реале, все время оказываясь в новых местах, надо попытаться выйти в открытый астрал. Но как же туда попасть? Когда-то она представляла себе свою лужайку в астрале и оказывалась на небесах, а сейчас очутилась в какой-то складке пространства.

Вспомнив объяснения Жени об ориентировке в астрале, она попробовала представить себе занавес одной из виденных пирамид. Открыв глаза, принцесса увидела его перед собой, однако чуть сместив взор, заметила все тот же призрачный лес вокруг. Уже поняв, что вновь обманула сама себя, девушка шагнула в занавес северного сияния и оказалась опять в окружении призрачного леса.

«Так, занавеску себе выдумала и потратила последние силы! - рассержено подумала Лэя, все время ощущая на краю сознания теплый маячок: Что же это или кто это такой, и как к нему добраться? Думай! Думай! Думай!» - она сковала себя железным усилием воли, не давая удариться в панику. Ей нужно было использовать последний шанс на спасение. Нужно найти выход из этого лабиринта!

И вдруг ее посетила отчаянная мысль: «К черту все эти пространства! Надо представить себе отсутствие чего-либо вокруг, вернее, отсутствие всего». Она красочно вспомнила открытый астрал, в который первый раз вывел ее Женя. Заставив себя сосредоточиться из последних сил на полной пустоте без какого-либо пространства, она открыла глаза и почувствовала, как душа воспрянула, свободно паря в уже привычной и почти родной черноте. Она, чуть ли не физически, ощутила отсутствие сосущей тяжести складок ложных пространств и изнанок. Изо всех оставшихся сил она воскликнула: «Арсен! Папа! Мама!» - и тотчас вокруг появились заботливые лица. Сама собой образовалась привычная полянка. Она в полузабытьи наблюдала, как суетятся ангелы и родители, что-то говоря, жалея и успокаивая. Наконец почувствовала, как ее накачивают силой. Мысли снова приобрели четкость и ясность. Наконец, она встала и обнаружила множество астральных жителей, обеспокоено следящих за ней. Лэя счастливо улыбнулась и сказала:

- Спасибо! Теперь все будет в порядке. Я знаю, как справляться с мягким реалом.

Успокоенные ее «выздоровлением» ангелы и родственники стали исчезать один за другим, оставив принцессу наедине с родителями, Арсеном и Заром. Близким хотелось узнать, как дела у Лэи, и каким образом ей удалось выйти в астрал из ловушки страны Высоких Горизонтов. А она беспокоилась, как дела в астрале у родителей и Зара, но понимала, что в реале Женя сейчас сходит с ума, и поэтому, она найдет путь к своему телу. Пусть для этого ей понадобится хоть сто раз выходить в астрал на дозаправку, но она сделает это.

Так что, поблагодарив всех и попрощавшись, девушка сосредоточилась на своем теле и прыгнула прямо в него, как учил ее Женя. Однако ей не удавалось полностью и адекватно управлять действиями своей души. Вот и сейчас Лэя оказалась не в теле, а только в непосредственной близости от него. Увидев недвижную себя и рядом столь же неподвижного Женю, она сильно заволновалась, не понимая, что произошло, и сделала движение, опять пытаясь войти в тело. Однако картинка снова повернулась, и она зависла посреди призрачного леса.

«Стоп!» - скомандовала она себе, закрыла глаза и сосредоточилась на ощущениях. Опять где-то в уголке сознания затеплился знакомый маячок. Что же это такое? Сигнал как бы ослаб, словно его источник терял силы, но сейчас Лэя была полна энергии и потянулась на зов всеми своими чувствами. Маячок, словно почувствовав ее, засветился сильнее любовью и лаской.

И вдруг ей стало ясно, кто это, такой родной, похожий на Женю и нее саму, и в тоже время незнакомый ей: «Это же девочка! Ее ребенок! Только что зародившаяся душа, еще ничего не знающая и не понимающая, но уже умеющая дарить любовь и жаждущая ее в ответ!» Лэе стало ясно, как она вернется. Она просто отрешилась от всего, сосредоточится на тихом и нежном зове и потянулась к нему…

Открыв глаза, она не смогла сдержать одновременно радостный и испуганный вскрик. Радость была от того что она вернулась, и от осознания, что у них все будет в порядке. Но ее испугало то, что стало с Женей. Она сняла его руку со своего плеча, повернула на спину и стала трясти. Спустя некоторое время тот открыл глаза. Она, догадавшись, что его душа истощена до предела, схватила голову в свои руки и, впившись в глаза, проделала обратный процесс, накачав своего защитника энергией. Землянин, почувствовав, что прилив бодрости захлестывает его, отвел взгляд и услышал веселое и укоризненное замечание:

- Что ты теперь Зару скажешь? Видел бы ты свою голову – седой, как старик! – Лэя, нахватавшись земных повадок, покрывала его лицо поцелуями. Женя, сообразив, что тело вновь слушается его, не остался в долгу и обнял свою вернувшуюся волшебницу.

- Как же ты сумела вырваться оттуда? Да еще вся так и светишься энергией! – удивлялся он, никак не веря в свое счастье.

- А это спасибо тебе за то, что вовремя поддержал… – таинственно улыбалась принцесса.

- Значит, я смог через твое тело послать свою силу? Странно как-то получилось.

- Нет! Ты все равно не догадаешься! – прошептала Лэя, растягивая счастливый момент. – Я сначала нашла путь в открытый астрал и там заправилась под завязку. Вернее, меня ангелы заправили.

- Так кого же я тогда заряжал?

- А ты догадайся, кто еще мог быть в моем теле, пока я отсутствовала? – хитро и счастливо улыбалась девущка.

- Ангел, что ли какой… Что-о?! – дошло вдруг до Женьки. – Неужели?

- Да! И это девочка. И еще, если тебе интересно, то половина ее души твоя. Я это ясно почувствовала. Она еще совсем крошечная, несмышленыш, но сколько в ней любви… Когда ты помог ей своей энергией, она стала меня звать, а я была слишком ослаблена и не поняла, что это такое. Но после астрала, сразу распознала, кто меня зовет. Я на нее, как на маячок вышла. Она, бедненькая, пока дозвалась, столько сил на меня, глупую потратила… Но теперь все в порядке. Я ее чувствую каждую секунду и ей сейчас хорошо. И еще, теперь мне не страшны никакие параллельные пространства, так как знаю, как выходить и обратно в тело возвращаться.

Женька ошалело молчал и глупо улыбался: «Бывает же в жизни! Только что, казалось, все потерял, а сейчас вернул все обратно, да еще и в двойном размере». Наверно, не было во всем Сэйларе более счастливых существ, чем они, обретшие снова друг друга и связывающую их третью душу. И даже безжалостный пасмурный мир страны Высоких Горизонтов шаг за шагом сдавал свои позиции…

ГЛАВА 17. НАД МИРОМ

Они не спешили в это утро. Женька чуть ли не облизывал свою фею – все никак не мог ею налюбоваться и прислушивался к ее стройному животику, будто за пару недель там что-то могло уже зашевелиться. Даже додумался высказать мысль о том, как жаль, что они не начали влюбляться еще в Венле – сейчас бы, мол, что-нибудь да зашевелилось. Лэя только тихонько посмеивалась и нежилась в его руках, притворно обижаясь, что она была тогда совсем не против, и он сам во всем виноват. Женька каялся и лил крокодильи слезы, сам по крокодильи раздумывая, с какой бы стороны приступить к его лакомому кусочку. Принцесса чувствовала: уверения о том, что теперь он ее обожает за двоих, совершеннейшая правда – теперь милый инопланетянин любил еще и маленькое будущее создание, которое было ни чем иным, как порождением союза их душ.

Женьку вдруг понесло на фантазии о том, какая у них будет умная и красивая дочка – в общем, получилась почти точная копия принцессы. Лэя смеялась над скудостью инопланетной выдумки. В результате, было уже давно засветло, а они все еще шептались, обнимались, целовались и занимались всякими несерьезными, но такими важными для них глупостями.

Голод все-таки заставил мысли повернуть на деловой лад, и после очень позднего походного завтрака влюбленная парочка вышла на песчаную косу. Они созерцали унылое водное пространство, по которому ветер продолжал гнал легкую рябь от берега. Им нужна была лодка, или яхта, или еще что-нибудь, что может передвигаться по воде и, чем быстрее, тем лучше. Мореходность их транспорта тоже имела не последнюю роль. Женька не обманывался на счет спокойности моря. Ветер дул из-за леса и здесь просто не был заметен. А им предстояло пересечь почти пару сотен миль водного пространства. Низкие тучи могли спровоцировать любой шквал. Малая сила тяжести и высокая плотность воздуха тоже способствовали легкому разгону волн даже при небольшом ветерке. А уменьшившаяся почти в два раза сила тяжести не помогала в грузоподъемности судна, так как вода тоже стала легче и пропорции водоизмещения сохранялись.

Настоящая проблема оказалась в том, что, хоть Лэя теоретически и могла «выдумать» почти все что угодно, но ее запасы знаний по кораблестроению были почти равны нулю. Это оказалось самой большой оплошностью при подготовке к походу. Женька вынужден был признать, что является большим головотяпом, не способным продумать и нескольких шагов вперед, не то, что проведение экспедиции. Надо было удивляться, как он еще про компас вспомнил. С другой стороны, никто и не мог предположить, что на внутреннем море вообще не будет лодок или судов.

Выяснения с Лэей показали: она может «придумать» максимум то, что видела, а это были суда и лодки на реке Венле. Землянина не вдохновляло отправляться в море на речном баркасе, и он насел на бедную девочку, заставляя ее вспоминать все, что она встречала в астрале. Вдруг его стукнуло по голове:

- Я же тебе мельком показывал нашу пирамиду! Помнишь, мы добрались до порта, перед тем, как ушли оттуда. А там стояло несколько яхт.

- Да, вспоминаю: я мельком видела несколько красивых белых кораблей.

- Ну, корабли, это слишком громко для тех посудин, но вот с обводами и оснасткой у них все в порядке. Ты смогла бы такую небольшую, метров на десять, яхту, то есть лодку, придумать?

- Но… - растерялась Лэя. – Ты же знаешь, что я не видела, как на них все устроено. Там ведь мачты, паруса и, как его… киль или руль должны быть.

- Хм… - задумался Женька. – А если я тебе буду рассказывать подробности, а ты понемногу будешь выдумывать, как Ноа свой дом строила? Ты ведь можешь фантазировать?

- Да, конечно могу, но для фантазии мне нужно ощутить хоть какие-нибудь детали.

- Хорошо, я буду подыскивать сравнения и рисовать тебе эскизы, а ты будешь «ваять» потихоньку.

Они начали с того, что Лэя «выдумала» большие листы бумаги и карандаш. Сначала Женя долго объяснял, как должен выглядеть корпус яхты. Как выяснилось, кораблестроитель из него тоже был никудышный, и поэтому он ограничился самой примитивной конструкцией. Вскоре, в метрах пятидесяти от берега в воду плюхнулась новенькая, беленькая и вся блестящая посудина. Правда, пока без мачты и руля. Женька сначала обрадовано, затем озадаченно смотрел на творение принцессы. Лэя правильно приводнила яхту подальше от берега, так как ближе было явно мелко.

- А как мы до нее доберемся? – запоздало начал соображать горе-судостроитель.

- Я сейчас к ней дорожку изо льда сделаю, – воодушевилась волшебница своим успехом.

- А ты не устала сразу столько выдумывать? – обеспокоился за свою начинающую корабельщицу Женя.

- Нет, это же не дом, а просто болванка корпуса. А лед проще всего делать – не надо ничего нового придумывать, только воду заморозить. Сил не больше, чем на молнии уйдет.

- Только покрой лед снегом или как-нибудь сделай его шершавым.

В результате скоро к яхте пролегла ледяная дорожка, покрытая снегом. Они бодро пробежали до судна и, обнаружив, что оно не сидит на мели, начали его «оборудовать». В первую очередь «бросили» якорь и перетащили вещи с берега. Потом Женя объяснял, что такое руль и румпель, из какого дерева нужно делать мачту, как растянуть ванты и из каких простыней «шить» паруса, а Лэя «выдумывала» и «передумывала» неудавшиеся варианты. В результате после полудня усталая принцесса услышала удивленную похвалу главного конструктора:

- У нас, кажется, получилось… Лэя, ты просто чудо! – землянин бегал по всей яхте и проверял грот и стаксель, крепление вант и шкотов – все было в порядке.

- Все, да не все! – рассмеялась девушка в ответ. - Каюту-то еще вообще не оборудовали.

- Да, верно! Совсем забыл, - заоправдывался Женя и предложил. – Ты отдохни немного, а я сбегаю на берег за водой – надо запасы в дорогу сделать. Нам все-таки даже при хорошем ветре почти сутки идти, а если штиль будет, то вообще не известно сколько.

- Давай, я с тобой! Заодно пообедаем или поужинаем. Кстати, когда в море выходим?

- Я думаю, завтра. Тебе надо ночь отдохнуть и быть в полной готовности.

На следующий день Женя еще в сумрачном свете заоблачных звезд поднял паруса и обрубил за ненадобностью якорный канат. Поскольку Лэя не знала, ни принципа действия, ни устройства ни одного двигателя, им приходилось рассчитывать на силы природы. Молодая волшебница попробовала поупражняться в «придумывании» ветра, и ей без труда удалось «сочинить» небольшой толчок в паруса. Сильный порыв воздуха она попросту боялась делать, предупрежденная главным кормчим о возможных печальных последствиях. Однако создание постоянного потока воздуха, требовало столь же постоянного «внимания» и это уже было нелегко. Поэтому решили пока ограничиться натуральным ветром, благо его хватало, после того, как они отошли подальше от берега.

Целый день прошел в скучном сидении за румпелем. Лэя неплохо переносила качку, и большую часть времени просто спала, впервые столкнувшись с убаюкивающим свойством морских волн. Ветер подымал небольшую волну – чуть больше метра – вполне приемлемую для яхты. Низкие тучи периодически проливались дождем. На компас можно было не смотреть, так как ветер не менялся и постоянно дул в корму.

Так что землянин расправил паруса бабочкой и зафиксировал румпель – яхта сама держала себя на курсе. Он, конечно, подумывал о спинакере. Но рисковать девушкой, впервые идущей под парусом, он даже не мыслил. А одному справляться со всей оснасткой, в случае чего, было небезопасно. Из-за однообразия пейзажей и безделья, самой большой проблемой оказалось не уснуть за румпелем. Все-таки ему пришлось пару раз посадить за руль Лэю, а самому прилечь вздремнуть.

Уже ближе к вечеру, когда он дремал во второй раз, его разбудил испуганный крик принцессы:

- Женя! Иди, посмотри! – она сидела, уставившись взглядом куда-то вверх прямо по курсу.

Капитан-самоучка вылез из каюты и посмотрел вперед. Оказывается, облака под напором шквала разошлись на некоторое время, и пред ними предстало странное и пугающее зрелище. Над стелющимися вдалеке облаками в небо поднималась бесконечная темная скалистая стена, скрытая местами в серых обрывках облаков, которые опять закрывали ее вверху, становясь гуще. Еще они разглядели впереди над водой, каких-то белых птиц, похожих на переросших альбатросов, но их размера было не разобрать из-за отсутствия хоть какой-нибудь перспективы. В последний момент, когда разрыв в облаках сместился вправо, им удалось рассмотреть далекий пологий правый край горы. До Женьки дошло, в чем дело, и он объяснил Лэе, когда картинка скрылась за облаками:

- Это и есть гора, к которой мы стремимся.

- Но она необъятна и почти вертикально уходит вверх!

- Это обман зрения. Видела правый склон? Весь вулкан очень пологий, как Килиманджаро в Африке, что стало заметно по его краю.

- Но почему же тогда перед нами была почти вертикальная стена?

- Мы немного наклонены вперед к горе, и поэтому видели ее над облаками, как будто вертикальной к нам. Это все та же вогнутость впадины с гравитационной линзой вытворяют шутки. Она казалась стеной из-за своей огромной величины, что в ширину, что в высоту. Одно здесь странно: почему склон, при своей пологости, совершенно голый, без какой-либо растительности?

Больше до вечера ничего не произошло и Женька, приспустив паруса на случай, если ветер усилится, заступил на ночную вахту. Где-то за полночь он очнулся от какого-то мягкого толчка, выплыв из дремы, в которую постоянно впадал. Корпус яхты сотрясся, как будто она наткнулась на песчаную или илистую отмель. Ее стало медленно разворачивать к ветру и паруса опасно натянулись.

- Лэя, аврал! Что-то случилось! – крикнул Женя своей спящей красавице и попытался выправить положение яхты рулем.

Но руль, будто завяз в песке. В призрачном свете впереди были видны только волны. Женька быстро отдал шкоты, и паруса захлопали по ветру. Однако судно не выпрямилось, а продолжало клониться набок. Выскочившая, испуганная и зевающая на ходу Лэя, сообразила зажечь, заранее «придуманный» на такой случай факел. То, что они увидели с правого борта, не вселило в них оптимизма. Девушка даже чуть не выронила факел от испуга.

- Что это за мерзость? – гадливо морщась, воскликнула она.

- Не хватало тут еще всяких дебильных Кракенов! – зло прокомментировал Женька появление над бортом яхты толстенного щупальца, усеянного присосками с тарелку величиной.

- Лэя, ты можешь организовать по-быстрому небольшую льдину на сотню локтей вокруг и эдак на тридцать – в глубину. А то эта осьминожина, или о скольки ногах она тут у вас, утопит нашу посудинку в два счета.

Через мгновение раздался треск корпуса корабля, и гигантское щупальце, немного подергавшись, безжизненно повисло.

- Ах ты! Мать-перемать мою пустую голову, - непонятно на каком языке выругался Женька. Мы же льдом корпус яхты раздавили! Ох, и осел же я!

- Да ладно, новую придумаем. Я на лед сильно и не потратилась, – довольная своим успехом, беспечно отмахнулась Лэя.

- На всякий случай надо самое необходимое скидать в мешки! – предупредил землянин, и они с Лэей, при свете факела начали собирать пожитки.

Самой необходимой в новых условиях была еда: сухие лепешки, подаренные Ноа, и бурдюк с питьевой водой. Женька прихватил еще дождевик и оружие, когда почувствовал, что пол под ногами снова стал постепенно крениться. Они, с заплечными мешками, выскочили обратно на палубу, пытаясь рассмотреть при свете факела, что произошло. Вокруг ничего нового не появилось, но вся льдина наклонилась в ту же сторону, куда до этого была наклонена яхта.

Подняв факел выше, землянин вгляделся в сторону уклона. На краю льдины появилась какая-то масса, медленно наползающая на уходящий под воду край их импровизированного айсберга. Кажется, они вступили в воды, кишащие всякой гадостью, о которой предупреждала Ноа. Чувствуя, что надо придумывать что-то кардинальное, инопланетный турист посмотрел наверх и подумал: «Сейчас бы взлететь повыше от всей этой мерзости!»

- Лэя! Я придумал, что надо делать! – заорал он радостно и добавил. – Сейчас удираем, а потом ты можешь колотить своего тупого слугу за его безмозглость, сколько твоей душе будет угодно!

- Да погоди ты! Что надо делать? Куда удираем? Эта гадина скоро или сюда доползет, или всю льдину утопит, – затараторила Лэя, воодушевленная надеждой на спасение.

- Помнишь, в Отраженном реале мы на аттракционах летали на воздушном шаре?

- Да, но я боюсь, что не смогу «выдумать» горючего для горелки.

- И не надо! Ты представь такой шар, но круглый и герметичный, сделанный из тонкой и плотной непроницаемой ткани, вроде наших дождевиков. Затем представь, что он заполнен легким газом, который называется гелий. Я думаю, названия знать не обязательно, так как, пусть он хоть вакуумом заполнен – лишь бы легче воздуха был. Теперь, помнишь стропы и корзину? Шар должен удерживаться веревочной сеткой.

- Да, помню! – с сосредоточенной готовностью ответила юная волшебница и уже закрыла глаза, как Женя крикнул:

- Не забудь «привязать» корзину к яхте, а то наш летательный аппарат удерет до того, как мы успеем запрыгнуть!

- Хорошо, – ответила Лэя, а Женя проверил, как дела у жаждущего с ними встречи головоногого, не испугавшегося даже холодного льда, ради теплого общения с гостями.

К сожалению путешественников, дела у тупого хозяина глубин, шли неплохо – он уже подтопил всю свою половину льдины и дотянулся первым щупальцем до борта яхты. К своему ужасу, капитан разбитого баркаса заметил вторую такую же тушу, показавшуюся над кромкой льдины по близости с первой.

Пока он разглядывал визитеров из морских глубин, что-то произошло, так как сверху послышался какой-то хлопок и качнулась корма яхты. Обернувшись, землянин увидел довольно большой шар, рвущийся в небо и натянувший привязывающий его трос, как струну.

- Шикарно! Молодец! Лэя, становись на борт яхты и бери заплечный мешок! – с этими словами, Женя подхватил фал, подтянулся руками на привязывающем корзину канате и, как обезьяна, забрался внутрь. Благо, при их нынешнем весе это делать было несложно. Тут же свесившись обратно, он крикнул:

- Привязывай мешок!.. – он не договорил сразу по двум причинам. Умница Лэя, несмотря на некоторую слабость после «придумывания», уже привязала один мешок к фалу и собиралась привязать второй. Но Женя с ужасом увидел, что к ее ноге тянется склизкая толстая колбаса щупальца и заорал. – Бросай все и хватайся за мои руки!

Принцесса, сразу сообразив по истерически-испуганному воплю, что не время оглядываться и рассуждать, просто прыгнула вверх из последних сил. Благодаря своему легкому весу она подлетела больше, чем на метр, и свесившемуся до пояса вниз, Женьке удалось схватить в замок одну ее руку. В условиях обычного тяготения он бы вывалился из корзины, но сейчас, как Тарзан или Супермен, вытащил свою принцессу, словно перышко, и тут же схватился за фал с подвязанным мешком. К счастью, мешок оказался именно с едой. Из режущих инструментов в Женькиных руках остался только нож на поясе, но сейчас ему было и его с лихвой достаточно, чтобы перерубить якорный канат.

Они резко взмыли вверх. Внизу осталась, быстро уменьшающаяся и удаляющаяся вбок, полузатопленная льдина с двумя бесформенными массами уже вовсю оплетающими своими щупальцами яхту.

- Да, недолго нам послужила твоя прекрасная лодочка, – сокрушенно произнес неудавшийся капитан, срочно переквалифицировавшийся в главного воздухоплавателя и признался. – Ну, теперь можешь начинать меня бить, чем попало. Мне нужно было до этого транспорта еще где-то в степной зоне додуматься.

- Бить тебя, у меня просто сил нет. А шар я сумела бы выдумать разве что на берегу моря, не раньше, – тихо сказала Лэя.

- Тогда слушай мою команду! – Женька присел перед девушкой и приготовился к своей фирменной накачке изумрудных глаз. - Буду тебя лечить, пока ты меня не побьешь. И не вздумай отворачиваться…

Лэя все-таки отвела глаза, когда почувствовала себя легче, зная, что может «выпить» душу своего дорогого до дна. Теперь они, одинаково уставшие и довольные своим спасением, сидели в корзине шара, недвижно зависшем посреди сырой пелены облаков. Через несколько минут путники догадались, что быстро поднимаются, так как серая дымка вдруг осталась внизу, и шар только иногда проскакивал вверх сквозь отдельные туманные клочья. Постепенно становилось светлей. Видимо, сказывался меньший слой туч над головой. Да и рассвет должен был скоро подоспеть. Поэтому, прежде чем выяснять обстановку, решили попросту немного вздремнуть…

…За пару часов приятной дремоты, полусидя-полулежа в объятиях друг у друга, два незадачливых яхтсмена порядочно подкривили себе спины, и теперь пытались привести себя в порядок, применяя что-то из методов массажа, которые смог припомнить из прошлой жизни землянин. На большую разминку в тесной корзине просто не было места.

- Надо было побольше гнездышко «выдумать», – призналась в своей оплошности Лэя.

- Ерунда, все просто прекрасно! А со всякими мелочами мы с твоими способностями без труда справимся, – оптимистично заявил Женька.

- Кстати, о мелочах… - смущенно спросила путешественница. – Мы долго будем летать в этой корзинке?

- Маленькая моя! – Женька обнял и поцеловал Лэю. – Ты еще будешь меня стесняться? Я же тебя люблю, всю со всеми проявлениями твоей натуры.

- И все-таки, мне не хотелось бы представать перед тобой в… несколько некрасивом виде.

- Так, я сейчас делаю ножом дырку в углу пола, а сам понаблюдаю за тучами – все равно надо определить, куда мы движемся и на какой высоте находимся. И не смей меня стесняться! Это, в конце концов, смешно после всего, что с нами и между нами произошло, – с пафосом заявил Женька и приступил к выполнению своего плана.

Наблюдения за облаками и за проглядывающей местами горой, дали несколько неутешительную картину. Было похоже, что они зависли на высоте двух-трех тысяч метров над уровнем нижних туч, а до верхнего слоя сплошной облачности было далеко. Нижние тучи определенно двигались к горе, тогда как верхние, похоже, или стояли на месте, или ползли в обратную сторону. Их же шар, кажется, завис, не двигаясь никуда.

- Ладно, приводим себя в порядок, завтракаем, а потом придется спускаться, - сделал выводы Женя.

- А почему надо спускаться?

- Нижний слой воздуха движется с большой скоростью к горе. Если нам удастся зависнуть в нем, то мы меньше чем за час долетим до суши.

- Так давай, сначала начнем спускаться, а потом, на ходу позавтракаем, – внесла разумные коррективы в план действий принцесса.

- Хорошо, – согласился инопланетянин и почесал в своей пышной гриве, вспомнив свою земную привычку. – А как мы спустимся-то? Надо же газ стравливать потихоньку, а клапана-то у нас и нет!

- Так объясняй устройство твоего клапана – буду усовершенствовать наш шар на ходу, – решительно ответила принцесса.

- Главное, чтобы наш шарик не разлетелся при этом на кусочки, – с опаской посматривая на раздутый до предела баллон, предупредил Женя. – Мы же на страшную высотищу залетели! Его сейчас распирает от давления. Кстати, ты какую-то прямо-таки железную ткань «придумала». Так что, надо продумать все хорошенько, прежде чем вносить коррективы.

Но Лэя показала себя настоящим профессионалом не только в кораблестроении, но и в воздухоплавании, и скоро землянин принялся стравливать газ из шара с помощью простого и надежного приспособления. Как ни странно, их аэростат сначала рванул вверх. Женя сообразил, что шар стал легче, когда давление газа снизилось, и продолжал выпускать газ, пока их летательный аппарат, наконец, не стал снижаться. Потом они завтракали, продолжая потихоньку снижаться вниз, и заодно все время сглатывали, восстанавливая давление в закладываемых ушах. К окончанию завтрака они уже проделали половину пути до нижних туч. Женя только подтравливал все время газ из слегка скукожившегося шара.

Все-таки новоявленный воздухоплаватель, мягко говоря, немного не рассчитал, и они, попав в слой туч стали снижаться ниже – может, потому что клапан травил газ, а может, шар сильно намок, угодив в дождевое облако. Так или иначе, путники вскоре оказались под тучей, поливающей, как из лейки, море под ними. Вдали уже показался берег. Шар несся по направлению к нему, постепенно снижаясь. На море разгуливала нешуточная волна. Над водяными валами парили воистину исполинские альбатросы. К счастью они не интересовались тем, что летало выше их.

Женя решил использовать по максимуму скорость ветра под тучами и ждал, пока шар совсем не снизится, прежде чем Лэя снова «зарядит» его легким газом. Они подлетали вплотную к берегу, и увидели, что их несет прямо на лежбище каких-то огромных ластоногих или рептилеобразных животных, плотно занимающих своими исполинскими телами всю кромку прибоя. Огромным, с автобус величиной, тушам не было дела ни до прибоя, ни до ветра. Когда землянин увидел в волнах выгнутую спину какой-то твари, величиной с кита, он не выдержал и крикнул стоящей на подхвате принцессе:

- Давай, накачивай!

Лэя послушно и четко выполнила команду. Газовый баллон над головой снова раздулся на полную катушку. Но корзина продолжала снижаться. Женя хотел уже крикнуть волшебнице, чтобы она еще накачала шар, но сообразил, что их прижимает к воде порывом ветра, и надо только чуть-чуть выждать. А сделать это было очень трудно, так как корзина даже немного задела волну, обдавшую брызгами путешественников. Только после того, как разгулявшаяся стихия придала ускорения корзине хорошим водяным шлепком, та стала взмывать вверх, постепенно ускоряясь.

Они пронеслись над самым лежбищем, чуть не задевая гигантов за спины и стали уходить по касательной вверх. Но и, поросший какими-то кустами и чахлой травой, берег стал постепенно подниматься. Они еще заметили под собой гнездовья множества птиц на скалах, и опять скрылись в облаках.

- Да, на что способна природа, когда жратвы от пуза и сила тяжести в пять раз меньше обычной! - сделал естественнонаучное наблюдение бывший биолог.

- Господи, и как же мы собирались там причаливать на яхте? – пораженная картиной неприветливого пейзажа, воскликнула в ответ Лэя, пытаясь рассмотреть лицо своего капитана в серой мгле. – Ее просто разбило бы о скалы! И еще эти монстры вдобавок.

- Наверно, было бы трудно, но я думаю, ты бы справилась. Заморозила бы к едрене Фене все эти волны вместе с крокодилами и моржами, и прошла бы победным маршем настоящей волшебницы по всей этой нечисти! – нашел ее лицо в густом тумане Женя. – Одним словом, поздравляю! Кажется, мы преодолели очередной, непреодолимый для обычного сэйла, рубеж. И все благодаря тебе, моя сказочная принцесса!

- Да уж, именно мне – которая почти слепо действует, не отходя ни на шаг от четких инструкций инопланетянина.

- Кое кого, да за его инструкции по шее, чем потяжелее, надо отходить, да нету желающих. Сам себя не поколотишь...

- Но ведь ты же сам говорил как-то, что не ошибается тот, кто ничего не делает.

- Ладно, признаю свои заслуги на благо вашего отечества, – пошутил Женька и бросился в откровения. – Ты знаешь, я все время сомневался, особенно вначале, буду ли лучшим защитником для тебя, чем Зар? Я все-таки чужак на Сэйларе. Но сейчас понял, что, несмотря на всю мою бесполезность в роли волшебника, все-таки помогаю тебе своими знаниями, и вместе мы сумели подобраться к самой цели. Еще какая-то сотня миль, и мы у нее.

- Можешь не сомневаться, без тебя вся миссия провалилась бы, и не один раз. Да и мне, наверно, не жить было бы… кстати, мы уже над тучами – что дальше будем делать? Волшебница ждет твоих новых инструкций.

Делать дальше им пришлось много чего. Они были вынуждены все время ловить поток воздуха, идущий по склону вверх. Накачанный шар норовил взлететь вверх и зависнуть на месте, а после травления газа он ускорялся и хотел разбить корзину в щепки о скалы. Так они и скакали, как кенгуру, зато очень быстро достигли потолка подъема – где-то четырех тысяч миль, а вглубь острова продвинулись на несколько десятков миль.

Дальше настала пора приземляться. Шар, на пределе своих возможностей, летел прямо на скалу. Это был очередной момент, когда миссия могла окончиться неудачей. Их спасение зависело только от успешной Лэиной работы. Женя предупредил, что бы волшебница «придумала» якорь с веревкой и тут же была готова к следующей операции: выдумать большущий стог сена на месте их столкновения со скалой. Наконец «капитан» скомандовал:

- Давай!

Лэя тут же «скинула» якорь на длинной веревке и повернулась к приближающейся горе. Женя отслеживал, как натянулся канат, и корзина стала стремительно валиться на скалистую поверхность. Он еще раз крикнул:

- Стог!

Прямо перед ними выросла целая гора сена, и корзина с маху влетела в нее, разметав траву вокруг. Путники продолжили движение и, пулей вылетев из гондолы, приземлились в рыхлую субстанцию. Сверху их тут же накрыло стропами и шаром.

Женя, отчаянно барахтаясь, спешил к Лэе. При такой посадке можно и шею свернуть запросто, а терять свою принцессу он не собирался. Они столкнулись нос к носу, накрытые тканью шара. Оказывается, девушка, точно также интенсивно работая руками и ногами, пыталась добраться до своего инопланетянина. Они обнялись и на мгновение облегченно замерли.

- Ура! Спасибо за ювелирную точность, моя принцесса! – наконец, тихо шепнул землянин и спросил. – Ты цела, котенок?

- Да, а как ты, мой штурман?

- Все в полном порядке! Но больше никаких посадок на горы в штормовой ветер. Мы выжили только благодаря тому, что весим, как маленькие дети, да еще твоей ловкости и волшебным талантам. Дальше пойдем пешком. Осталось меньше ста миль. При нашем теперешнем весе, мы пройдем все это расстояние за три-четыре дня.

Выбравшись из сена, они оглядели место посадки. Шар продолжало трепать напористым ветром. До экстремальных туристов дошло, что им сильно повезло, так как во многих местах тучи ползли вверх прямо по скальной поверхности, снижая видимость до нуля. Женя опять зарылся в стог перед самой корзиной и через некоторое время нашел мешок с провизией. Настоящая еда – это было единственное, что им действительно требовалось сейчас. Все остальное могла «выдумать» волшебница. Глядя, как принцесса начинает мокнуть на моросящем дожде и сильном ветру, «капитан» взял ее за руку и завел обратно за стог. Сделав под шаром удобное гнездышко в сене, он пригласил Лэю:

- Давай перекусим, отдохнем и спланируем, что и как будем делать дальше.

- А я-то думала, зачем он девушку на сеновал повел? – хитро улыбнулась волшебница. – Оказывается для совещаний. Размечталась, короче говоря…

- Ну, у нас совещание будет без галстуков, как у земных президентов иногда случается. Только мы можем пойти немного дальше, если принцесса, конечно, будет не против…

…Когда они уже «обсудили» все самое важное без галстуков, как, впрочем, и безо всего другого, то настало время заняться и остальными мелочами, вроде обеда и экипировки. Поскольку и это не вызвало больших проблем, то вскоре они, сытые и одетые, выходили в путь. Идти предстояло все время вверх. Но склон был пологий, вес их приближался к пятнадцати килограммам, а в спину подталкивал неслабый ветерок. Так что они могли подниматься на гору чуть ли не бегом, тем более, что температура немного снизилась, и больше не было так душно, как в самом низу.

Женя попросил Лэю сварганить по паре хороших ботинок, наколенников и наладонников, чтобы не раниться понапрасну о скалы, если случится падать. Дождевики у них уже были в корзине шара. Некоторую трудность представляла сама скала. Она была сырая, и по ней стекало множество ручейков, без сомнения где-то образующих целые реки. Но с другой стороны, поверхность была почти ровная и абсолютно не тронутая эрозией. Женька никак не мог понять, почему так получалось. Было такое впечатление, что она, как образовалась когда-то, миллиард лет тому назад, так и осталась до сих пор целехонькой.

Они весело, чуть не вприпрыжку, бежали по горе вверх. Здесь, наверху не было никакой живности, ни растительности. Вечером волшебнице пришлось выдумывать защиту от ветра и дрова для приготовления горячей похлебки. Для ночевки она опять соорудила небольшой стожок сена, так понравившийся им после посадки шара. Когда развели огонь, Женя обратил внимание Лэи на странный перелив каменных граней под ногами. Наклонившись вплотную к скалам, он заметил, что рельеф камней и царапины, как бы троятся или немного размазаны.

- Что бы это значило? – сам у себя спросил он.

- А я, кажется, догадываюсь, – воскликнула Лэя, тоже приблизив лицо к самой скале. – Эта гора находиться сразу во всех четырех пространствах, которые ты вычислил. И кстати, поэтому она не выветривается и не вымывается. Как сдвинешь песчинку, находящуюся одновременно в нескольких реалах?

- Правда, поэтому-то и растения не могут здесь расти, и вода скатывается почти дистиллированная, – дошло до землянина.

- Интересно, а как же тогда можно капсулу сдвинуть, если она и порождает все эти завихроны?

- Не знаю. Может, по принципу «против лома нет приема»? Ведь все эти воздействия ветра и воды довольно мягкие, а если чем тяжелым по скале ударить? Женя тут же взял нож и ударил наотмашь по камню. Присмотревшись, он увидел микроскопическую царапину и удовлетворенно хмыкнул. – Все ясно: капсулу можно просто сдвинуть, она ведь не единое целое со скалой. Интересно, мы тоже «проваливаемся» в эти пространства через размягченный реал?

Женька подошел вплотную к Лэе и внимательно вгляделся в ее ресницы, изумрудную радужку и зрачки.

- Нет, не похоже. Наверно, для этого надо очень долгое время и неподвижность, как у горы, - облегченно констатировал землянин и спохватился. – А как себя чувствует наша маленькая? Мне все не дает покоя, то, что Ноа сказала о стерильности сэйлов в этой стране.

- Успокойся, папаша-паникер. Все в порядке – я же чувствую. Ведь жизнь уже зародилась, и стерильность сэйлов ей уже не грозит. И потом, животные-то здесь размножаются и очень даже неплохо.

Еще два дня прошли в монотонном подъеме. Температура сильно упала. По прикидкам они были где-то выше тридцати километров. По меркам Земли это было уже где-то в ближнем космосе, охваченном космическим холодом, а здесь они еще не выбрались на уровень поверхности планеты. Женю беспокоила декомпрессия, но, то ли содержание азота в атмосфере Сэйлара было меньше, то ли они просто так интенсивно дышали, что кровь успевала избавиться от излишков газа, но никаких сильных побочных эффектов не возникало. Температура падала, но очень медленно. Вместо четырех градусов на километр, как на Земле, только где-то на градус на милю подъема.

Склон постепенно становился круче, но несильно. Наконец они уперлись в нижний край снежной шапки. До путников дошло, что им повезло не попасть под снежную лавину, и было желательно, чтобы снег и дальше не съехал нигде под ногами. Однако, присмотревшись к плотному насту, он понял, что, скорее всего, колебание температуры сейчас шло немного на минус, и сход подтаявших снегов им не грозит. Ветер все время постепенно стихал, но неприятная влажность сохранялась, так как при охлаждении все больше воды конденсировалось из воздуха. Последние мили перед поясом снегов им приходилось преодолевать, надев стальные крючья на ботинки, чтобы не скользить по корке льда. Взойдя на край снежного поля, Женя обратился к одетой в зимний комбинезон принцессе:

- Попробуем идти по снегу прямо в ботинках. Кажется, он довольно плотный.

Женя проверил, хорошо ли затянуты края штанин на ее ботинках, чтобы туда не попал снег. Лэе была непривычна новая одежда, и он считал нужным следить, чтобы у нее было все в порядке с экипировкой.

Спустя несколько миль землянин провалился, и сразу по пояс. Выбравшись и усевшись на снег, он предупредил девушку:

- Здесь можно проваливаться сколь угодно глубоко. Поэтому помни, что, как только ноги начнут уходить под снег, надо ложиться. Тогда твое тело останется на поверхности.

- А как же мы дальше будем подниматься? – растерянно спросила Лэя. – Можно бы лыжи выдумать, но они же назад начнут съезжать.

- Сейчас я тебе объясню, как сделать снегоступы. Они широкие, но не скользят. В них мы до вершины вмиг дотопаем. Осталось-то миль десять. В любом случае, к вечеру надо перевалить кромку кратера. Там ветра не должно быть. Покажи-ка руки!

Лея протянула ему ладошки в шерстяных рукавичках. Они были мокрые, а ладошки прохладные. Землянин укоризненно покачал головой и спросил:

- А ноги, как? Теплые?

- Теплые, теплые! Ты уж совсем со мной, как с маленькой, возишься. Будто я снега не видела.

- Снег-то ты видела, но в горах, каждая мелочь может стать смертельно опасной. Вот простудишься, как я тебя лечить здесь буду? Так что, меняй рукавицы или суши эти, - ворчал, как старый дед Женя, а сам разогревал ее прохладные пальчики в своих руках.

К вечеру они перешли кромку кратера, перевалив ее в самом низком месте. Перед глазами развернулась ровная снежная равнина, скрывающаяся местами в клочьях тумана. По закруглению края кратера Женя оценил его диаметр примерно в миль пятнадцать-двадцать. На дальней стороне кромки можно было разглядеть большой провал, через который видимо когда-то давным-давно изливалась лава. Им осталось спуститься на снежную равнину и заночевать. Землянин достал из-за пазухи чудом сохранившийся компас. Стрелка быстро крутнулась, уверенно показав на центр равнины.

- Ну что, заночуем здесь или дойдем до капсулы?

- Я бы дошла, только до темноты успеем?

- А что нам темнота? Если сделаешь длинные лыжи и палки к ним, то при теперяшнем весе, за пару часов у центра будем. Как раз успеем.

- Тогда лови лыжи с палками!..

***

…Стрелка компаса крутилась в сгущающихся сумерках. Они стояли прямо над капсулой.

- Все, - прошептал Женя, не веря сам себе. – Мы дошли. Лэя, мы дошли!

Лэя стояла, вслушиваясь в его слова, и пыталась постигнуть их смысл. Двадцать дней сплошного риска прошли не зря. Где-то под их ногами лежало то, что держало на себе весь их мир, как всякие сказочные животные держали мир на своих спинах, судя по описаниям в древних книгах. Где-то здесь, под снегом скрыта маленькая капсула с четвертым измерением, творящая чудеса и создавшая страну Высоких Горизонтов. Лэя молча подошла на лыжах к Жене ловко вывернулась и обняла его, уткнувшись в куртку.

Пока они так выказывали свои чувства, на кратер опустилась полная темнота. Землянину было страшновато ночевать над самой капсулой, и он предложил Лэе отойти обратно по своим следам. Принцесса сделала факел, и путники при его свете вернулись с полмили, заночевав прямо на снегу. Волшебница «сочинила» палатку и пуховой двухместный спальник, следуя Жениным инструкциям. Уже когда она забралась в теплое и уютное гнездышко, в голову пришла мысль о спасении мира, и девушка, беспечно расположившись на своем дорогом инопланетянине (благо вес позволял), стала излагать свои соображения:

- Я вот что подумала: надо ведь что-то с капсулой делать. Поэтому сегодня попробую выйти к ангелам и принять от них энергетический канал сюда, чтобы потом создать здесь защиту, подключенную к астралу.

- А ты сможешь туда выйти? – обеспокоено спросил Женя.

- Не уверена, да и страшновато, конечно. Но, мне кажется, я в состоянии это сделать. Когда потерялась в складках реальности, и вы с нашей малышкой спасли меня, я научилась управлять своими снами. Пару ночей после этого «вспоминала», что я во сне, и была готова выйти в астрал. Здесь важно настроиться перед засыпанием на то, что надо выйти «туда», и тогда об этом легко вспомнить во сне.

- Меня сейчас больше беспокоит, как ты вернешься.

- Но вы же меня не оставите? Я теперь маячок откуда угодно услышу. Помоги только в случае чего, малышке меня позвать, но оставь энергии и себе. Она ведь растет и становится сильнее, так что много поддержки и не надо.

- Хорошо, я буду за тобой следить. Но что мы будем или вернее, ты будешь делать дальше?

- Я захвачу канал и вернусь, а завтра мы найдем точное расположение капсулы, и нужно ее чем-нибудь огородить. Кстати, как ты думаешь, что будет лучше: гранитная стена или стальная плита?

- Слушай, а если сделать какой-нибудь выверт пространства? Ну, например, сможешь ты представить пространственное зеркало, так, чтобы всякий туда входящий выворачивался наизнанку и выходил из него обратно?

- Хм… Трудновато что-то. Это надо представить, чтобы тело переходило в другое пространство и там поворачивалось и затем возвращалось обратно в исходное. Слушай, а не повлияет ли это на саму капсулу, вдруг она сама провалится в какое-нибудь другое измерение?

Они оба задумались. Наконец Женя высказал мысль:

- Не должно повлиять. Все-таки здесь нет по-настоящему четвертого измерения, оно где-то внутри капсулы и само провоцирует все эти фокусы. Мне кажется, не трогая причины, мы не сможем на нее повлиять. А самая важная функция – гравитационная, не должна зависеть от пространственных зеркал.

- Я еще посоветуюсь с ангелами. Мне кажется, легче сделать не зеркало, а эффект растянутого пространства. Окружу капсулу прозрачным цилиндром, входя в который, любое тело будет мгновенно проскакивать и выходить с другой стороны. То есть стенки будут как бы порталом в астрал и обратно. Пусть только снег да дождь смогут свободно ложиться на землю. Как ты думаешь, это будет безопасно для капсулы?

- Пожалуй, если весь фокус будет работать только для движущихся объектов, а капсула останется неподвижной. Только, что будет с теми, кто прыгнет сверху?

- Не знаю, наверно выйдут в реал внутри горы, - предположила Лэя.

- Как-то не очень милосердно… Кажется, придумал: сделай высокий острый конус с метровым буферным слоем, ну или хотя бы в локоть толщиной. Так чтобы твоя телепортация срабатывала только тогда, когда объект целиком попадал в его зону, а то будет половина сэйла с этой стороны, а половина с той.

- А и пусть будет. Внутри-то разрыва нет. Так как пространства в конусе, как бы не будет существовать для внешних объектов. И лучше защиту сделать так, чтобы никто не видел, что находится внутри. Тогда никто и не догадается, что здесь есть конус, - завершила обсуждение волшебница. – Давай спать. Чувствую: будет сегодняшний сон посложнее иной работы…

… Лэя поймала себя на мысли, подспудно беспокоящей ее: «Я же должна выйти в астрал!» - и представила себя на своей небесной полянке. «Открыв глаза» она увидела цветущий луг на фоне белесой призрачной пустыни с их палаткой и рваным контуром кратера вокруг.

«Понятно - опять «творю» в складках псевдореальностей», - девушка отрешилась от всего, представив черноту астрала.

«Надо же, как просто! - удивилась она, увидев пустоту свободного астрала, и тут же подумала: Просто, если знаешь».

Надо было действовать, и она позвала всех ангелов, которых только вспомнила. Арсен и Ленгли явились по первому зову и во всеоружии. Быстро устроили совет на все той же Лэиной полянке, которая послушно развернулась под ними. Принцесса спросила, можно ли дозваться до землян? Лен «повслушивался» в себя и сказал, что Буля нет в астрале, а Слава будет через пару минут.

Девушка стала излагать свой план действий. Ангелы в принципе не возражали. Только попросили, во время придумывания, представлять себе четко, что капсула со скалой внутри конуса защиты остается неизменной, чтобы обезопасить мир от случайной катастрофы.

Наконец подоспел Слава и радостно бросился обниматься с принцессой, приговаривая:

- Жива-здорова! Вижу, что «на привязи». Значит, спишь, а не преставилась, – намекнул землянин-психотерапевт на связывающую «пуповину», идущую от Лэи к ее телу, и продолжил тараторить. - Наслышан о чудесах, что ты творишь. Где вы сейчас, уж не до самой ли капсулы добрались?

- Да! – успела вставить слово девушка. – Мне нужен подпитывающий канал для защиты капсулы. Вот я и здесь.

- А как ты собираешься ставить защиту? – спросил Слава, и Лэе пришлось снова пересказывать свою идею.

- Почему бы и нет? – похвалил ее землянин. – С тамошним мягким реалом это вполне может удастся. Ну, если не получится, закатай там все в гранит и все дела. Сил-то хватит?

- Так у меня ваш канал еще будет! Из него и подчерпну, если что.

- Отлично! Ну, расскажи, как вы там? Как Женька, жив еще?

- Да все в порядке, живы-здоровы. Без Жени мне бы не справиться, это уж точно, – почему-то с гордостью за инопланетянина ответила девушка.

- Значит, прав он был, когда отправился на Сэйлар.

- Еще как прав! – лукаво улыбнулась принцесса, невольно погладив себя по животу.

От Славы не укрылся странный жест, и он спросил:

- Ты его не съела? А то улыбаешься как-то уж больно сыто!

- Да нет, просто нас уже трое, – ошарашила ангелов с божествами принцесса, продолжая довольно улыбаться. – Кстати, наша крошка сумела спасти меня!

- Да как же это? – удивленно спросил землянин, и Лэе пришлось вспоминать ее блуждания по складкам псевдореальностей.

Когда они уже все обсудили, настал самый сложный момент. Лен, переведя всех на энергетический уровень, подключил себя к принцессе лучом, похожим на тот, каким она была связана с собственным телом.

- Когда очнешься в реале, эта связь будет висеть на тебе, до тех пор, пока ты не перебросишь ее мысленно на объект в момент его «создания». То есть представляй, что он подключен к этому каналу. Я надеюсь, что это сработает, - проинструктировал ангел после завершения «операции».

- Следующей ночью я выйду повторно в астрал и проверю, работает ли канал. И тогда мы отправимся в обратный путь.

- А как вы домой доберетесь? – спросил инопланетянин, заметив озабоченное выражение, появившееся на лице принцессы.

- Пока не знаю. Там… такие гады огромные и жуткий встречный ветер, что простой сэйл и часа не выжил бы… Ладно, что-нибудь придумаем. Ведь у меня с собой такая светлая голова... имею в виду Женину, а не свою! – рассмеялась Лэя, увидев непонимающее рассматривание ангелами ее головы, и завершила пустой разговор. – Все! Я пошла, а то там, наверно, моя малышка заждалась. Привет маме с папой!

И действительно, стоило Лэе сосредоточиться на своем теле, как она почувствовала призывный маячок, явно ставший сильнее с прошлого раза. Юная волшебница «не открывая глаз» потянулась прямо к нему и очутилась в темноте спальника. Высунув руку, она откинула клапан и увидела в призрачном заоблачном свете звезд, что ее дорогой инопланетянин снова наступил на те же грабли, то есть перестарался со своей помощью их малышке. Пришлось его тормошить и по-особому заглядывать в глаза. Астральный энергетический канал работал вовсю, так как она свободно под-завязку «зарядила» Женю, и все равно, энергия продолжала переполнять ее изнутри.

Нетерпеливо дождавшись утра, она, поторапливая Женю, рвалась к месту действия. Ее буквально разрывали сразу несколько чувств: и страх за опасность операции, и любопытство – получится ли телепортационное «зеркало», и гордость за значимость дела, которое они собирались выполнить. А больше всего сейчас ее интересовало, как же выглядит капсула на самом деле.

Жене пришлось повозиться с определением точного местоположения капсулы. Он попросил Лэю подождать, а сам стал ходить с места на место, выясняя, где стрелка переставала крутиться и начинала указывать в определенную точку. Наконец на снегу обозначился круг, диаметром в двести локтей. Женя подошел к Лэе и спросил:

- Как до капсулы добираться будем? Она где-то под снегом.

- Я думаю, что надо просто растопить весь снег, тогда и капсулу увидим.

- Погоди! Здесь же снега может быть несколько десятков метров. Представляешь, сколько воды будет? И потом, сколько же тебе энергии придется потратить?

- Ты забыл, что энергии у меня сейчас неограниченный запас, главное не сбросить бы случайно энергетический канал не на тот объект... хотя, что я говорю? Снег топить, никакого объекта не надо, так что некуда и канал цеплять. Все! Не мешай и отойди подальше! А воду я буду тонким слоем так разогревать, что она сразу испарится.

Женя отошел за спину своей, ответственной по волшебной части напарницы и остался, на всякий случай, на подхвате. Вскоре от круга, намеченного им на снегу, повалил столб горяченного пара, сопровождающегося жутким шипением. Процедура длилась с полчаса. Лэя стояла с закрытыми глазами перед белым вертикальным столбом пара, пока шипение не стало стихать. Тогда она открыла глаза и обернулась:

- Кажется, я достигла скалы. Дальше надо осторожно. Подождем несколько минут и подойдем смотреть.

Подойдя к огромному белому колодцу, похрустывая ледяной корочкой под снегоступами, они убедились в грандиозности Лэиной работы. Глубина ямы составляла, чуть ли не тридцать метров. Колодец сверкал ледяными стенками, а на его дне чернела ровная и сухая каменная поверхность. Почти в его центре белело метровое пятно недотаявшего нега.

- Это там! – восторженно воскликнула девушка.

- А как мы будем спускаться? – спросил Женя только для того, чтобы подзадорить свою волшебницу.

- Один момент! – уверенно сказала она, и с противоположного конца колодца опять повалил пар. – Готово! Принимай работу.

- А что так далеко?

- Это для того, чтобы жизнь малиной не казалась, – ответила Лэя земной поговоркой, и Женя глубоко задумался, когда же это он ей такое говорил, но принцесса сбила его с мысли, добавив. – Мне так удобнее лесенку было представлять, а пока мы вокруг бегаем, она немного застынет и станет прочнее.

Проделав наперегонки небольшой забег вокруг колодца и скоростной спуск по ледяным ступенькам, любопытные путешественники очутились перед белым пятном. Это оказалось углубление в скале, присыпанное снегом. Женька попытался зачерпнуть рукой, но наткнулся на прочный наст.

- Отойди, а я попробую его аккуратно растопить, – приказала волшебница, и землянин послушно сдал назад.

После минутки шипения и рассеивания заполнившего колодец пара, они, наконец, увидели конечную цель своего путешествия. На небольшой глубине, закрепленная на трех каменных опорах, лежала, поблескивая темной полированной поверхностью, абсолютно круглая, толстая каменная линза, размером, чуть меньше диаметра углубления.

- Ничего не понимаю, – заворожено уставившись на капсулу, прошептал землянин. – Приходи и бери! Но как она так сохранилась?

- Ты забыл? Она, как и вся эта гора, немного съехала в другие пространства и стабилизировалась там, - невозмутимо ответила Лэя.

- Но, как же пыль-песок? Ее же должно погрести под осадочным слоем… – продолжал жаловаться Женька.

- Очнись! Какие осадки? Гора абсолютно чистая. Ветер дует от кратера только наружу. Стерильный вековой снег, и ничего больше. Но ты прав, какой осел додумался оставить линзу без защиты?

- Наверно, тогда и не было в ней нужды. А может, в этом зарыт еще какой смысл – почем нам знать? – расфилософствовался Женя.

- Ладно! Полюбовались и хватит. Надо делом заниматься. Даже трудно поверить, что стоит ее пошевелить, и по всему Сэйлару пройдут тайфуны и содрогнуться горы!

- Кстати, неизвестно еще, сколько она весит. Может у нее бесконечная плотность.

- Тогда бы она провалилась в гору. Ладно, я колдую!

Лэя собралась, встав в сторонке и отведя своего интуриста от капсулы. Она мысленно перебрала в уме все параметры: «Невидимый конус в пятнадцать локтей высотой и три локтя шириной в основании, заглубленном в скалу. Прозрачные стенки перебрасывают на противоположную сторону конуса любой предмет, размером больше снежинки или песчинки. Неизменная структура реала внутри конуса сохраняется,… кажется все. Ах да, энергетический канал прицепляется к конусу,… поехали!..»

Открыв глаза, она увидела, что на месте капсулы нет ничего кроме ровной скалы.

- Женя! - испуганно вскрикнула она. - Я погубила мир! Капсула провалилась куда-то в другие пространства.

Приятель тоже сначала испугался, но подскочив к девушке, понял, что по-прежнему весит как ягненок и с облегчением рассмеялся:

- Нет! Гравитация та же. Значит капсула на месте.

- Где же она тогда? – растерянно спросила Лэя, делая шаг по направлению к месту, где только что был колодец с гранитной линзой.

- Стой! – крикнул Женя и схватил свою растерянную фею за руку. – Это может быть опасно для жизни.

Он стал медленно обходить центр площадки по кругу и, оказавшись на противоположной стороне, крикнул:

- Смотри внимательно!

Женя продолжал медленно двигаться, и Лэя заметила, как стали немного искажаться пропорции его силуэта, как будто она смотрела на него через стеклянную бутылку. Землянин видимо, найдя точку, когда конус оказался точно между ними, попросил:

- Кинь в меня чем-нибудь!

Лэя растерянно захлопала себя по карманам. Потом спохватилась и «выдумала» себе снежок прямо на ладони, размахнулась и пульнула им в Женьку. Тот изготовился его поймать, но снежок вдруг посередине полета изменил траекторию немного вверх и угодил ему прямо в лоб.

- Ой! – охнула от неожиданности девушка и рассмеялась.

- Понятно! Защита работает! Плоскости-то не параллельны, вот он и подлетел. Ну что ж, надо пробовать на себе, – не успела Лэя ничего возразить, как Женька пробежал и прыгнул прямо на стенку предполагаемого конуса.

Его подкинуло, вывернув немного вперед ногами, но он приготовился к такому эффекту и не упал, а, притормозив ногами, оказался прямо пред девушкой со счастливо ухмыляющейся рожей. И заработал увесистую оплеуху. Лэя закрыла лицо руками и ее плечи затряслись.

- Ну что ты! Не пускать же было вас двоих на этот аттракцион? – начал канючить землянин, поняв, что только что жестоко стрессанул беременную женщину. – Прости своего осла, я же говорил, что у меня голова пустая!

- Я вдруг представила, как мне в объятия вываливается твой труп! – наконец смогла вымолвить плачущая девушка.

Женя рискнул обнять трясущиеся плечи. Лея не сопротивлялась – кажется, ее стало отпускать. Неудачливый шутник подхватил ее на руки, отошел от колдовского конуса, уселся прямо на скалу и усадил принцессу себе на колени, как маленького ребенка. Так они и сидели молча, наверное, с полчаса, пока принцесса совсем не расслабилась. Как это ни было странно, она сказала:

- Прости, пожалуйста, я, наверно, становлюсь беременной психопаткой.

- Ты еще просишь прощения? – удивился землянин. – Я, действительно, совершенно не подумал о тебе. До меня только сейчас дошло – это двойной эгоизм, рисковать без причины, да еще у тебя на глазах. Кроме того, что я осел, оказывается, еще и большая свинья… впрочем, это давно не новость.

- Что это ты себя все сравниваешь с весьма полезными животными? – наконец, слегка улыбнулась Лэя, взглянув на него все еще мокрыми глазами.

До инопланетянина дошло, что он вкладывает в сэйларские слова земной смысл.

- А, это все нестыковка этимологии, - и поняв, что еще больше путает принцессу, пояснил. – Просто, на Земле осел считается очень тупым, а свинья еще и страшной грязнулей... а вообще-то не обращай внимания! Обещаю, что постараюсь не волновать тебя без нужды.

- Интересно, которое это обещание по счету ты даешь?

- Мне простительно – я не помню предыдущих обещаний, – шутливо признался Женя.

- И я не помню, - грустно вздохнула девушка и тут же рассмеялась. – Но мне кажется, что главное, это твое отношение, а не то, что ты обещаешь. Я надеюсь, в следующий раз перед таким прыжком будешь думать не о том, какой ты смелый, а том, что со мной будет, если с тобой что-нибудь случится.

- Да, ты права. Это хороший урок. Но так или иначе, твой конус проверен. Капсула надежно укрыта, если только этот кратер не захотят снести или взорвать целиком.

- Мне кажется, что даже это не удастся. Ведь гора не поддается выветриванию, а любой взрыв, это просто быстрое выветривание, – Лэя совсем воспрянула духом, вскочила на ноги и потянула за собой Женю:

- Давай заметать следы! Я хочу поднять хорошую метель, чтобы хоть частично закрыть этот колодец в снегу. Пойдем наверх.

Они взобрались по ступенькам, взглянули в последний раз на ровную каменную поверхность и двинулись к своей палатке. До вечера нужно было спрятаться под навесом кромки кратера и устроить снежный буран.

А ночью Лэя опять посетила астрал, где угодила на великое и тайное празднование, устроенное в ее честь. Все посвященные ангелы и родители поздравляли ее и друг друга с тем, что книга Сэйлара стала читаться на тысячелетия вперед.

А на следующее утро они неслись вниз по снежному склону на собственных попах. Женя иногда тормозил, прижимая ноги к снегу и втыкаясь в него по пояс, чтобы поджидать летящую сзади Лэю.

- Помни скользить с остановками, внимательно смотри вниз и не разгоняйся слишком быстро! Не дай бог, попадется уступ или трещина – ноги ведь можно переломать, - время от времени предупреждал он свою расшалившуюся фею.

Женька придумал этот способ спуска на ходу, когда сел на снег и поехал вниз, на скользком комбинезоне нисколько не проваливаясь в снег. Им было нужно спуститься хотя бы на милю-другую вниз, то есть миль пять по склону. Съехав таким способом до нужного рубежа, он дождался Лэю и попросил понаблюдать за облачным слоем, начинающимся где-то чуть ниже кратера. Они долго смотрели и принцесса, наконец, вынесла вердикт:

- Облака очень медленно ползут от горы. А зачем это нам?

- Я еще когда поднимался сюда, заметил, что верхние облака движутся от горы. Но чем ближе к вершине, тем медленнее. Мне кажется, что это те тучи, которые плывут в средней плоскости гравитационной линзы. Наверно, там самый сильный эффект ослабления силы тяжести. Видимо поэтому там и собирается весь конденсат. Эти облака должны дрейфовать к периферии и упираться в края впадины, образуя пояс дождей у предгорий. Нам нужно сделать только воздушный шар и полететь вместе с тучами к предгорьям, вот и все.

- Но ведь они движутся очень медленно.

- Это здесь медленно, потом они почти наверняка разгоняются, подпитываемые восходящими потоками. Весь тот ветер, который дул сюда, там, наверху будет дует обратно, и я не удивлюсь, если мы на пятый день окажемся у предгорий.

- Но ведь наш первый шар не поднялся и на пять миль. Как мы сможем подняться на такую высоту? – нашла еще одно препятствие для полета Лэя, боясь радоваться легкому возвращению.

- Это все относительное дело. Если ты здесь «выдумаешь» шар, который легче воздуха, то тогда и здесь он поднимется на три-четыре мили от стартовой высоты. Однако ты права – стратосферные шары, гораздо больше по величине обычных, но ведь мы, с точки зрения воздухоплавания, находимся ниже уровня моря. Так что, на всякий случай, «придумай» шар раза в два больше и корзину пошире – хотя бы локтя три в ширину. Ведь придется лететь пять-семь дней. И еще одно: сейчас надо набивать бурдюки снегом и топить в них воду. Если наполним два бурдюка, то еды и питья нам хватит на неделю, а Зарову телу, перед возвращением хозяину, вообще очень полезно устроить чистку недельной голодовкой… Как ты думаешь, «придуманный» шар не развалится за этот срок на периферии впадины? – Женя попытался сразу увести разговор с опасной темы, увидев мелькнувшую искру боли в Лэиных глазах при упоминании о скором расставании.

- Не думаю. Только если в самый последний день. До пояса дождей выдумки сохраняются больше двух суток, а здесь месяцами, - Лэя и сама испугалась темы возвращения, как огня.

- Тогда за дело! – провозгласил деланно веселым голосом землянин.

Спустя пару часов он подтравливал газ из шара, впервые за двадцать дней щурясь на солнце, и пытаясь стабилизироваться над плотным слоем облаков…

ГЛАВА 18. НАЙТИ ДРУГ ДРУГА.

Чашка была на своем месте, и даже застаревшие следы от кофе никуда не исчезли.

- Не мавзолей еще, но мемориальная кружка в память о пропавшем сотруднике – это приятно, - заметил Женя.

Они сидели с Витьком в кофейной комнате, и он впитывал всеми фибрами ностальгическую атмосферу лаборатории, в которой провел добрый десяток лет. Все та же фильтровальная бумага вместо скатерти и отсутствие печенья или конфет. Зная эту традицию, Женя прихватил по пути сюда коробку какой-то сладости в магазине. Пришлось, правда, опять наврать, что болтался по страшно важным и еще более страшно секретным делам в командировке в местах столь отдаленных, что никто из присутствующих там не бывал (что частично соответствовало действительности). Прослушав сводку последних околонаучных сплетен в исполнении Витька, бывший начальник сделал вывод:

- А ты, гляжу, растешь над собой. Теперь моя помощь в лабе не особо и нужна. Как девчонки, не забодали тебя своими достижениями?

- Не-е, у меня свой подход. К ним ведь нужно относиться, как природному явлению.

- Стихийному бедствию, имеешь в виду? – ехидно ухмыльнулся Женька.

- Иногда и так, а иногда и наоборот, очень даже могут наваять чего-нибудь приличного. Особенно Иринка. Она, вообще, очень самостоятельная.

- Конкуренты растут? – озабоченно спросил «научный консультант». – Она при мне уже неплохо справлялась.

- Да ладно, конкуренты! Счастье, что в лабе хоть кто-то еще более-менее соображает, что к чему и почему.

- Ну, а как Любочка?

- А что Любочка? Все так же – жизнь бьет ключом и все по голове, причем в основном, по моей.

- Ну, ничего. Куда без этого в нашей работе?

Девчонки, как всегда, налетев шумным шквалом, почирикали и разлетелись по рабочим местам, стесняясь проявлять явные признаки безделья при бывшем и настоящем начальствах. Женя заметил, что Виктор, наверно, лучший руководитель. Было видно, что тот терпимее и снисходительнее к девичьим ляпам, а это снижало стресс, и лаборатория становилась для них более привлекательным местом в жизни, а соответственно, в коллективе заметна лучшая и более слаженная работа. К тому же Иринка, действительно, крепко поджимала Витьке хвост своей усидчивостью и работоспособностью.

Женя второй день сидел в реале Земли и привыкал к своему старому имиджу. Сначала было все по-хорошему непривычно и интересно. Буль сдал объект по всем правилам. Даже справку о здоровье и всяких анализах умудрился оставить на тумбочке у телефона. На самом деле, он умерил свой аппетит и скинул пару килограмм из тех четырех, что умудрился нагулять за первый месяц. Было забавно слышать комментарии о своем теле, как о взятой напрокат машине: там прыщ вскочил, там ссадину посадил, переломов, ожогов, и инфекций нет, прическу такую-то сделал…

Первый день он ходил, ностальгически вспоминая места, запахи и звуки. Сходил в магазин, принял ванну, смотрел телевизор, узнавая новости последних двух месяцев. На второй день он решил сходить на работу, где все еще числился консультантом, и продолжил свое рефлексирование в лаборатории.

Выбил его из колеи звонок на мобильник. Это была какая-то Люся – подруга Буля. То есть, теперь это была и его подруга, по-совместительству, так сказать. Женя еще вспомнил, как смеялся, слушая сбивчивые и путанные объяснения кудрявого ангела, что де мол, не смог бы он пообщаться по телефону с некоей Люсей от своего имени и не обижать девушку. Женька еще припомнил ангелу, каким винтом тот понесся в реал соблазнять всех женщин сразу. Да, пернатого явно подвело его ангельское отношение к жизни – решил дарить любовь направо и налево и не заметил, как сам попался на этот хитрый крючок. А теперь не знал, как с него соскочить. Да и не хотел соскакивать, наверное. Во всяком случае, не Женьке его было судить – чья бы корова мычала...

Звонила эта самая несчастная или, наоборот, счастливая Люся. Пришлось врать соответственно инструкции, оставленной блудным ангелом. Кто бы мог подумать – ангел учил его врать! Хотя, чего там – они всегда врали. Взять любое святое писание – это ж какой-то адаптированный перевод для умственно неполноценных. А соврать «во благо» одной страждущей душе, сам бог велел. Ну, пусть не бог, но ангел-то уж точно. Вот Женька и врал, что сейчас в отъезде и встретиться не сможет. Что, опять-таки, и не было таким уж наглым враньем, учитывая отдаленность Буля – просто, очередной адаптированный перевод с ангельского. Правда, у Женьки самого осталось странное впечатление, будто и его самого неслабо водят за нос.

И все-таки, этот разговор вывел его из себя. В голове пошли кругом вопросы, на которые не было ответа: «Кто он такой и его ли теперь это тело? Что он вообще здесь делает, и что ему нужно от жизни? А может, он просто сошел с ума и сейчас настал миг просветления?» Нет, кажется, не сошел – на телефоне висел номер неизвестной ему Люси.

«А позвоню-ка я Федьке – хоть поболтаем!» - пришла спасительная мысль. Но тут его ждал прокол. Приятель был недоступен на всех телефонах и частотах.

Ноги сами вынесли из института и повели в магазин на дозаправку. По своей старой холостяцкой привычке он ничего лучше не придумал, как пойти домой и напиться. Правда, в надежде на то, что Федька все же объявится, решил начать с пива.

Плюхнувшись на диван и открыв банку, он так и замер, отхлебнув только пару глотков и забыв об окружающей реальности. Мысли продолжали вертеться вокруг событий последних дней. А событий произошло так много, что их было трудно переварить. Сначала вспомнился Буль, который, как всегда, пытался шутить, но это плохо удавалось. Все-таки сильно он очеловечился, пожив в реале. Стал слишком серьезно относиться к окружающей действительности и своим личным отношениям в частности, растеряв по дороге остатки своей ангельской мудрости. Женька спрашивал его:

- Ты же такой старый, как же тебя угораздило втюриться, как мальчишку?

- Сам дурак! – буркнул ангел в ответ.

- Надо признать, ты прав по всем позициям, - пришлось согласиться Женьке.

- Я думаю, что только сейчас сумел постичь всю мудрость мироздания, - снизошел ангел до откровений.

- И в чем же она?

- В ощущениях и взаимодействии душ. А высшей формой этих взаимодействий является любовь, - мечтательно ответил Буль.

- Ну, открыл Америку! Это и без тебя было известно.

- А вторая часть мудрости заключается в том, что каждый должен дойти до этого сам. Никакие учебники не помогут, - немного грустно завершил свою философскую мысль ангел.

- Оно и видно, что ты дошел до этой мудрости, - съехидничал слушатель лекции.

- Представь себе, да! И ты, кажется, тоже.

- Только объекты наших воздыханий разбросаны по разным сторонам галактики, – грустно усмехнулся Женя.

А до этого было пышное празднование в небесной Эриане. Все приглашенные сэйлы были страшно расфуфырены, и Бульский драный джинсовый костюм мог бы вызвать удивление, если бы не большая разница в культурах двух цивилизаций. Сэйлы просто не поняли, что этот наряд далеко не парадный. Ленгли торжественно сообщил, что Женя вместе с Лэей отныне имеют статус спасителей Сэйлара и им были вручены какие-то висюльки, наподобие тех, что иногда вешает президент своим подданным, разыгрывая спектакль перед телезрителями. Висюлька хорошо блестела, и только Женька подумал, что если к ней приделать крючок, то можно неплохо ловить рыбу, как Буль ему шепнул на ухо:

- К этой финтиклюшке прилагается открытый и неограниченный астральный кредит.

- А что это значит? – тихонько спросил спаситель планет.

- А это значит, что в твоем распоряжении столько астральных ресурсов, сколько ты пожелаешь или сколько выдержит их цивилизация. Это, помимо всего, еще и знак огромного, можно сказать, безграничного доверия к твоей благородности.

- Значит, наша Служба уже обеспечила себе финансовую базу?

- Ну, это тебе видней! - шепнул еще раз Буль, а торжества, тем временем, продолжались.

Лэя была просто ослепительна. Наконец до землянина дошло, кого он посмел полюбить. Действительность точно соответствовала поговорке: «Любить, так королеву, украсть, так миллион!». А правильнее, несколько превосходила ее: любил он не престарелую королеву, а юную восхитительную принцессу, а увел не миллион, а вообще, весь банк Сэйлара.

А до этого был первый выход в астрал после длительной экспедиции по стране Высоких Горизонтов. На изнанке его и Лэю уже ждали и рукоплескали. Женя сразу попал в объятия Славки, Федьки и Буля, а Лэю окружили родители, Зар и ангелы. Так что снова они встретились только на празднике.

А вот до этого… - мысли отмотали время назад к моменту заоблачного полета на шаре, когда они начали исподволь прощаться друг с другом. Они не говорили об этом – это было слишком тяжело. Хватило ляпнутой им перед полетом фразы про сдачу тела Зару, которая расколола изнутри их беспечное счастье, выдержавшее все трудности магического мира, но спасовавшего перед надвигающейся угрозой разлуки.

Лэя была бесконечно ласкова с ним все шесть дней полета и страшно сокрушалась, что он ничего не ест. Жене стоило немалого труда убедить ее, насколько это полезно для него и насколько противопоказано принцессе в ее теперешнем положении. Землянин ужасно беспокоился по поводу того, что она вынуждена пить дистиллированную воду и есть одни лепешки. Он инструктировал, сколько и каких фруктов, овощей, рыбы и мяса она должна будет потом употреблять, чтобы ребеночек родился здоровым. Лэя сумела «выдумать» несколько книг, которые читала когда-то в библиотеке и воздухоплаватели коротали время за изучением истории Сэйлара. Пару раз, по ночам юная волшебница выходила в астрал и передавала землянину приветы от его приятелей и обратно, но сильно астральными путешествиями не злоупотребляла, так как это было связано с некоторым риском.

У Женьки все время крутился на языке вопрос: «Не жалеет ли принцесса о том, что настолько с ним сблизилась?» Но, глядя в ее глаза, понимал, что только обидит такими словами. Было видно, как значительнее и мягче становится ее взгляд, когда девушка мельком гладила свой животик, словно пытаясь нащупать, не стал ли он увеличиваться. Она почти каждый день счастливо рассказывала, что чувствует их малышку. И хотя это повторялось раз от раза, как на сломанной пластинке, Женя с радостью выслушивал эту весть вновь и вновь, как самое великое откровение.

С каждым часом полета становилось теплее, и на шестой день они увидели за облаками горы. Это было скальный пояс, опоясывающий страну Высоких Горизонтов. Женя лихорадочно всматривался в изломы каменных хребтов, пытаясь найти знакомые очертания. Ошибка влево или вправо могла быть очень большой. Но им повезло. Когда они уже оказались над самой кромкой зоны дождей, он понял, что одна заснеженная вершина характерной формы, далеко справа была совсем рядом, когда они шли через горы. До района, где остался Хлюп, оказалось около дня пути – не так уж и много, учитывая сравнительную безопасность здешних мест. Ожидание предстоящей встречи с Хлюпом добавило бодрости начинавшей грустить Лэе.

Оказалось, что лонк провел время в гостях с большой пользой. Он, действительно, переориентировался с Лэи на Шэл и чувствовал себя превосходно, лишь чуть-чуть скучая по хозяйке. Подходя к стойбищу, принцесса волновалась, какая будет у малышей реакция на то, что их лошадки остались у Ноа. Но те даже и не вспомнили о животных – так обрадовались прибытию великой волшебницы. Хлюп уже занимал в племени второе место после вождя и провел широкую агитационную работу в пользу своей бывшей хозяйки. Его образованность была на несколько порядков выше соплеменников, поэтому за уважением ему лазать на елку не приходилось. К тому же, впервые за долгое время племя оценило почти беспечную жизнь в отсутствие их главных врагов – уничтоженных Лэей солков.

Но главной неожиданностью для путешественников оказалось то, что Хлюп, прокравшись вечером к ним втихую от соплеменников, стал клянчить взять его с Шэл в дом к Лэе, чем, признаться, сильно обрадовал принцессу. Она только попросила его самого уладить этот вопрос с племенем. В результате, к дому в долине они подходили уже вчетвером. Кстати, по дороге выяснилось, что Шэл не очень сильно отстала от Лэи в деле продолжения своего рода.

Женя оставался еще пару дней у принцессы в доме, якобы отдыхая после похода, а на самом деле оттягивая момент расставания. Но надо было возвращать тело Зару. Землянин и так уже два месяца беспардонно им пользовался, изрядно его затаскав и испортив прическу. Так что они все-таки собрались и отправились в самый трудный свой поход – к магнитной пещере. Они так и не обсудили с Лэей, как будут жить дальше. Женя боялся этой темы, а его любимая просто грустила, но в отличие от прошлого раза, когда подходили к пещере, в ней была какая-то уверенность. Принцесса явно ни о чем не жалела. Только перед самым выходом она, наконец, произнесла:

- Всякое может случиться. Но об одном очень тебя прошу – не кори себя за то, что воспользовался моей слабостью. Это было моим решением, и я счастлива, что поступила так, а не иначе. Ведь в любом случае, под сердцем у меня останется частичка тебя, и этого уже никто не отнимет…

Сейчас Женя сидел с полной банкой пива в руках и пытался понять: что же все-таки произошло? Хотел ли он осознать, что значит для него Лэя? Может быть… и судя по всему, его хватило только на неполных два дня. Он остро ощутил, что уже ничто на Земле не сможет заполнить эту пустоту. Его сердце осталось где-то там, на другом конце галактике. Его украла очаровательная волшебная принцесса. А еще, где-то там, в бесконечной дали росла новая, родная ему душа. Он посмотрел на руку, сжавшую пивную банку и расплескавшую пиво по полу, и только решил приступить к напиткам покрепче, как зазвонил телефон. Это Федька появился-таки в зоне досягаемости телекоммуникаций и решил нарушить покой Женькиной жизни.

- Привет, Кот! Чем занимаешься? – послышался веселый бас физика.

- Сижу, думаю…

- Не думаешь, а киснешь. Так вот, на сегодня отставить все думы и пьянки! Я только что «оттуда». Таша приглашает нас и специально тебя в гости через пару часов.

- Но… - попытался отнекаться Женька, чувствуя, что ему не до посиделок.

- Никаких но! Во-первых, вечеринка затевается из-за тебя. Таша ведь не участвовала на чествовании нашего трансгалактического героя. Во-вторых, она хочет нас собрать, пока есть время. Ей со дня на день рожать, а потом с маленьким ангелочком не разгуляешься. И, в-третьих, неужели ты откажешь беременной женщине, тем более, к которой сам неровно дышал когда-то?

- Сдаюсь, – вздохнул Женя. Действительно, Таше он не мог отказать.

- Тогда встречаемся у нее через два часа. Мне еще надо свое тело погонять, чтобы не залеживалось.

- До встречи! – Женя еще сидел некоторое время, плохо соображая, что ему делать, но все-таки очнулся и пошел прибирать в квартире. Не оставлять же бардак при выходе в астрал? Пьянку пришлось отложить до лучших времен.

***

Первым делом, когда вышел из тела, захотелось посмотреть, что делает Лэя. Но он сдержал этот порыв, чувствуя, что совсем расклеится и испортит всем праздник, если увидит ее. Надо было держаться хотя бы ради Таши. Так что он отправился прямо в Отраженный реал. Для начала в свою контору, сделать рекогносцировку на местности, а заодно, прийти в гости к назначенному времени, а не как попало, что он любил проделывать раньше. В конторе оказался только Буль и, кажется, тоже занимался схожими вещами – пытался пивом восстановить свое нарушенное ангельское равновесие. (Ну не душевным же его называть?)

- Ну что, герой, освоился на Земле?

- Да уже надоело. Все дела здесь, а там: сходил к себе в институт, позвонил родителям, и все. Сегодня чуть не напился. Хорошо, Федька вовремя позвонил – приказал у Таши быть, кстати, через пять минут. Ты идешь?

- Иду, а как же? Где еда и выпивка, там без ангела не обойдется!

- Особенно, такого падшего, как ты.

- Ну не такой уж я и падший. Я просто дискредитированный. Знаешь, что это у нас ангелов значит?

- Знаю – пьяница и бабник! Хотя нет, последнее в последнее время не подтверждается.

- Что последнее в последнее не подтверждается?

- На хорошего ангела-бабника ты не тянешь. Упал ниже планки. Больше одной дамы не осиливаешь.

- Сам такой!

- А кто спорит? Пошли что ли – Таша ждет.

Они вывалились из чуланчика на втором этаже и сразу услышали голос радушной хозяйки снизу:

- Привет, мальчики! Идите вниз, а то девочки заждались.

Пока они спускались, сзади появился Федька – видимо прямо из реала. Внизу их ждал накрытый стол и Слава, суетящийся вокруг раздавшейся в талии своей прекрасной половины. Он сразу бросился к приятелям и заорал:

- Да здравствует победоносная гвардия астральных спасателей!

- Что за пошлость… – возмутился, скривившись, Женька. – Ты еще под козырек возьми и парадом пройдись, а я этот парад принимать буду, как Брежнев или Сталин. У меня уже зубы от всего этого болят. То в мессию хотели записать, то теперь в Гагарины. Что за потребности у всех какие-то дебильные? Буль, это не ты говорил: «не сотвори себе кумира»? Единственная мудрая фраза, которую я помню из библии. Там, кстати, они еще есть?

- По-моему этот мессия совсем от своей важности с катушек съехал – не даст приятелям пошутить, – притворно взгрустнул Слава и добавил. – Идите, хоть с девочками поздоровайтесь!

- А что, у нас много девушек? – удивился Женька. – А я думал, Таша одна будет.

- Не все же мне одной сидеть, – заметила будущая мамочка, пока обнималась, протягивая руки через выпирающий живот. – И у меня подружки могут завестись, не только у вас. Знакомьтесь, это Лена – мы с ней недавно подружились.

Женя повернулся, и его словно током ударило. Чуть в стороне от накрытого стола стояла девушка. Ростом она была чуть пониже Таши, с темно-русыми, немного мелированными или выгоревшими волосами, точеным носиком, выразительными губами и ярко-зелеными глазами. Очень красивая девушка. Но не в красоте было дело. Что-то в ней показалось знакомое. «Нет, обознался», - промелькнула мысль. Такую девушку он наверняка запомнил бы, если бы встретил раньше. Может из родственников-бабушек? Но та не напоминала никого из родни.

- Рад познакомиться, - пробормотал смущенно Женя, когда до него дошла очередь предсталяться, и, не удержавшись, спросил. – Мы не могли с Вами встречаться раньше?

Рука незнакомки, задержавшаяся на мгновение, буквально жгла ему ладонь.

- Нет. Во всяком случае, не в этом виде, – как-то странно ответила девушка приятным мягким голосом.

Женя ничего не мог понять. Его мысли буквально плясали в голове. Он весь рвался к Лэе, а душа вдруг среагировала на эту девушку. Да так, что готов был голову потерять. Пока закрывал глаза, все было в порядке – он понимал, что скучает по своей принцессе. Как только видел Лену, у него начинала ехать крыша. Таша, как назло, усадила его между собой и подругой. Женька натурально страдал, разрываясь между двух чувств.

Разговор за столом шел своей чередой. Таша все расспрашивала о его миссии, но «герой» отвечал скупо, чувствуя, что, как только вспоминает о Лэе, ему делается плохо. Потом удалось перевести разговор на Ташу и ее ребенка. Оказалось, что роды мальчика могут наступить когда угодно. Славка весь цвел и пах, как майская роза, и обещал, что на этом они не ограничатся.

Женя сообразил, как подспудно пытается понять, что его так привлекало в Лене. Ну, мало ли бывает красивых девушек, особенно в астрале? Новая подружка вела себя немного странно, как-то угловато, будто стесняясь сделать лишнее движение или сказать не то слово. То есть, поведением она ни как не могла бы спровоцировать его ненормальную реакцию. «Что, соскучился по женщинам своего вида, гулена?» - подумал растерянно спасатель планет, и тут же понял, что дело не в этом. Так сильно, до этого, он реагировал только на одну известную ему девушку, и то не человеческую.

Он укорял себя за измену Лэе, но душа не принимала всерьез увещевания ума. В конце концов, ему стало совсем плохо от мысли, что принцесса где-то там, на Сэйларе одна, беременная, с двумя мохнатыми детьми-«помощниками» на руках, должна управляться с примитивным средневековым хозяйством, пока он тут, в шике и неге празднует свои похождения. «Помогает ли ей Зар?» - от этой мысли он чуть не взвыл в приступе ревности и со звоном уронил вилку на тарелку. Потом вскочил, страшно смутившись, и выскочил на воздух подышать.

Может, он напугал своей выходкой Ташу, а может, просто пришло время, но пока он прохлаждался вместе с вышедшим покурить Федей, у той прошла первая схватка. Тут же все планы пришлось менять. Таша попросила Женю и Лену проводить их со Славой в роддом. «Герой Сэйлара» считал ниже своего достоинства отказывать прихотям беременной женщины, но самое ужасное оказалось, что ему пришлось сесть на заднее сидение флаера рядом со странной незнакомкой.

Слава мягко, но без промедления вывел машину в воздух, и они понеслись к ближайшему городку. За окнами раскинулся восхитительный пейзаж гор и зеленых долин, но Женя, как робот, смотрел только вперед. Его жгло колено Лены, которое временами касалось ноги. Отодвинуться было, все равно, что показать неравнодушие. Так что он терпел, позволяя ноге болтаться в соответствие с пируэтами флаера. Пока они летели, у Таши случился еще один спазм, и какое-то время было не до своих переживаний. Слава богу, у создателей этого мира хватило милосердия, и схватки не доставляли беременным женщинам таких болей, как на Земле. Поэтому Таша пока неплохо справлялась со своим положением.

Они с Леной так и промолчали всю дорогу и пока провожали роженицу до корпуса роддома. Подождав в приемном покое, сопровождающие вскоре узрели выскочившего Славу. Он радостно сообщил:

- С Ташей все в порядке, она родит где-нибудь через три часа. Жень, она попросила отвезти Лену к нам. И заодно, отгони флаер. Мы здесь, видимо надолго, так что нечего ему тут болтаться.

Отказывать опять было неудобно, и Женя, распрощавшись с будущим папашей, отправился с Леной к летающей машине. На улице начинало смеркаться, а он, против воли, остался с такой для него опасной девушкой один на один. Он по своей привычке, с галантностью портового грузчика предложил гостье пройти в кабину и, вздохнув, как будто вручную разгрузил вагон картошки, плюхнулся на водительское место. Навигатор, проложил маршрут до Ташиного дома, и он выжал педаль газа. Машина неуклюже дернулась в его руках.

- Извините Женя, если я Вам в тягость. Просто не хотелось Ташу обижать… - вдруг произнесла Лена, напряженным голосом.

- Нет, что ты! Ты… Вы очень красивая девушка! Просто мне как-то не по себе. Может, Ташины роды так взволновали, – как всегда, полуправдой-полувраньем ответил Женька.

- Это так здорово, родить ребенка от любимого человека, – вдруг вырвалось у Лены.

- Что, тоже хочется? – не удержался он от бестактного вопроса, так уж эмоционально высказала свою мысль девушка.

- Да! – просто ответила она. – Только обязательно от любимого, а не абы как.

- А в астрале иначе и не получится. Здесь халтуры не терпят.

Потом они снова замолчали, и Женька посадил машину на полянку у Ташиного дома. Обежав флаер, он галантно подал руку замешкавшейся с ремнями безопасности Лене. Лучше бы он этого не делал. Она выпрыгнула из кабины и непроизвольно оказалась в его объятиях. Женя закрыл от страха глаза, и ему показалось, что он держит в своих руках Лэю. Его губы ощутили прекрасное мягкое прикосновение девичьих губ, и он, не удержавшись, прошептал:

- Лэя, - и тут же испуганно открыл глаза, нервно отодвинув от себя девушку. Она счастливо смеялась:

- Попался!

- Я… я не хотел. Не знаю, как это получилось, - хриплым голосом оправдывался Женька.

- А в Эриане сейчас полдень! – продолжала счастливо смеяться Лена и вдруг снова кинулась ему на шею. – Теперь ты мой! Никуда не денешься.

Женька стоял в полном ступоре и молчал. Девушка немного отстранилась и, взяв его голову в свои красивые руки, приблизила глаза вплотную к его лицу, каким-то до ужаса знакомым жестом. И вдруг ее зрачки стали вытягиваться вертикально, а веселые глаза стали до боли ласковыми и родными.

- Какой же я осел! - прошептал землянин и крепко обнял озорную девушку. – Лэя! Ты чуть не свела меня с ума! Хоть бы пожалела – я ведь тебе еще пригожусь.

- Нет, прости, но это было очень мне нужно. Да и тебе тоже!

- Так значит, вы с Ташей все это подстроили? – начал он догадываться, ведя за руку свою «новую» подругу в дом.

- Ты уж прости, но мне хотелось убедиться кое в чем, - ответила Лэя, на ходу прижимаясь к Жене.

- В чем?

- Не спеши. Сейчас узнаешь! – загадочно улыбнулась Лэя-Лена и повела его на второй этаж.

Заведя его в спальню, она включила слабое освещение и остановилась на мягком длинноворсном паласе. Оглянувшись, Женя увидел их в большущем зеркале. Лэя повернулась к нему и, взяв за плечи, объяснила, чего хочет:

- Ты полюбил меня в моем теле, будучи подобным мне. Ты понял, что главное в любви все-таки душа. Я тоже хочу это понять и любить тебя таким, каков ты есть.

- Но я же страшный…

- Неправда. Разве я страшная для тебя сейчас?

- Ты прекрасна! Честно сказать, я еще не видел столь восхитительной девушки, - вынужден был признаться Женька.

- Ты зря сравнивал вас с голыми лягушками, потакая моим страхам. Я поняла: тебе надо было сравнивать вас хотя бы с дельфинами – гладкими, стройными и красивыми. Мне стала ближе ваша красота и я попросила Славу дать мне чуть-чуть информации Ташиной души, чтобы изменить свой внешний вид в астрале в соответствии с параметрами ваших тел. Так что, примерно так я выглядела бы, будучи человеком.

- Ты восхитительна в любой ипостаси!

Лэя подошла к нему и стала расстегивать его рубашку. Женя чуть не заскулил от страха:

- Я же напугаю тебя…

- Ты опять за свое? Я здесь решаю, кого мне бояться, а кого любить. Поэтому молчи и слушайся! – глубоко дыша, прошептала принцесса и добавила. – Не ломай красоту момента.

Она неумело справилась с рубашкой и принялась за штаны.

- Я сам! – пропищал Женька, но Лэя остановила его руки и продолжила свое дело.

Вскоре он стоял в костюме Адама, а Лэя-Лена внимательно его разглядывала и в зеркало и прямо перед собой, гладя руками по всем местам. Потом удовлетворенно кивнула и, поцеловав, шепнула ему в ухо:

- Теперь ты меня раздень!

Жене ничего не оставалось делать, как выполнять каприз девушки, хотя делать это было ой, как нелегко! Астральная плоть бунтовала, пытаясь сорваться с места в карьер. Он все-таки довел операцию до конца, даже не стал рвать на ней лифчик и трусики, как того очень хотелось. В результате всех этих действий, они оказались совершенно голыми перед зеркалом. Лэя, обняв его одной рукой за шею, любовалась на их отражение.

- Посмотри, разве не красиво? – шепотом спросила она.

Женька всем телом чувствовал, как дрожь желания бьет ее тело и заметил:

- Одна штука, на мой взгляд, не очень смотрится. Но неужели у тебя есть настоящее желание ко мне?

- Особенно из-за этой штуки… – призывно улыбнулась девушка и совсем тихо шепнула. – Я готова!

Женька уже хотел подхватить ее и уложить на стоящую по-соседству кровать, но Лэя остановила его жестом:

- Не здесь. Идем! - и повела его к чуланчику для выхода в астрал.

- Лэя! – взмолился Женька у самой двери. - Ты хоть знаешь?...

- Знаю. И хочу, – перебила его тихим, но твердым тоном Лэя.

- Правда? – воскликнул Женя, обнимая голую подругу. – А я все не решался тебе предложить…

- Да я еще до похода во впадину узнала о слиянии душ – мне родители тогда рассказали, да не было времени на все это. Но теперь я готова, и ты, надеюсь, готов принять меня и такой, в человеческом облике?

- Конечно, готов! Ты права – теперь я понимаю, что моя душа сразу стала рваться к тебе, когда сегодня увидел тебя. Надо было просто сознание отключить.

- Ну что, пошли? – девушка продолжала тянуть его в кабинку перехода.

Через мгновение они оказались в черноте астрала. Женя повесил мысленную завесу и обернулся к Лэе. Он хотел что-то сказать, наверное, как и она, но оба только нежно смотрели в глаза друг другу. Слова были излишни. Откуда-то взялась воздушная постель, как будто сотканная из лепестков цветов. Они обнимали и ласкали друг друга. Лэя под руками Жени, то принимала вид принцессы Сэйлара, то опять становилась человеческой девушкой. Он тоже произвольно менялся в соответствии с желаниями подруги. Они любили друг друга во всех видах пока не настал миг полного единения.

В какой-то момент не осталось отдельного Жени и Лэи. Это новое создание с удивлением ощутило, что вспоминает все мельчайшие события и ощущения детства и юности принцессы в изгнании, одновременно помня все, что происходило с ученым биологом. Оно почувствовало, что знает и помнит массу интересного из истории и мироздания Земли и Сэйлара. Ощутило прелесть искусства и природы двух миров. Оно прониклось божественной силой астрала, который как послушный ручей, тек через сознание, готовый раскрыть любое знание или ощущение для нового божества.

Для них было непонятно, да и неважно, сколько длилось это состояние – миг или вечность. Только спустя какое-то время после слияния, они вдруг снова ощутили себя в объятиях друг друга. Но теперь, каждый слышал и знал, что каждый миг происходит с другим – его ощущения и мысли. И это было восхитительное чувство удовлетворения душевного голода, потому что, оказывается, к этому и только к этому стремились их души с самого первого момента, как встретились. А все остальное было несущественно, кроме одного, вернее, одной, которая уже заждалась свою маму в реале Сэйлара. Но теперь и у астрального папочки была возможность ощущать их малышку, умеющую пока что лишь одно – любить и ждать.

Женя снял защиту и они уже намеривались прыгнуть к Сэйлару, когда сознания мягко коснулась осторожная мысль:

- Поздравляю с рождением!

- Кто ты? - удивленно спросили хором Лэя и Женя.

- Я тот, по чьему подобию созданы вы, и тот, который создается по вашему подобию…

- ?

- Новое божество, как ребенок, может позволить себе быть непонятливым, - донеслась ласковая мысль. – Я – астрал, бог, матрица, кто угодно… я безлик, потому что многолик. Я не имею желаний, так как знаю все… но выражаю вам свою признательность за ваши чувства. Ради этого стоило затевать игру. Играйте дальше и несите миру свою любовь. Ведь это единственное оружие против ненависти – уж такова жизнь.

ЭПИЛОГ

Женя строгал доски для новых кроваток. Большое лето перевалило за половину, и нужно готовиться к приему в этот мир новых жителей. Лэя грелась на солнышке, подставляя свой подросший животик. Будущий папаша постоянно чувствовал ее мысли, и сейчас «слышал», как мамочка перешептывается с их малышкой. Было забавно подслушивать, так как разговор состоял только из чувств и выражал что-то вроде: «Тебе хорошо, малыш?» - «Хорошо! Я люблю тебя, мама!» - «И я тебя люблю!»

Инопланетный папаша послал мысль: «А я вас обеих люблю, сильно-сильно!» Малышка уже различала их мысли и ответила: «Я люблю тебя, папа!» Эту незамысловатую беседу они могли вести часами. И хотя девочка еще ничего не понимала и выражала только чувства, он знал, что у них совершенно исключительный ребенок – казалось, что такой светлой и большой души еще не знали ни Сэйлар, ни Земля.

- Тебе Илаир говорил, что он письмо от Ренка привез? – спросила разомлевшая на солнышке будущая мамочка.

Женя с удивлением на нее посмотрел. Связь между ними, когда они оба были в реальных телах, несколько ослаблялась, но не настолько, чтобы не услышать мысли своей половины о письме:

- Что-то я не расслышал твоей радости от этой новости?

- А это потому, что малышка как раз начала хулиганить и я в основном о ней думала.

- И о чем он пишет?

- Не знаю, надо почитать. Сейчас посмотрю, - она достала конверт из кармашка платья и принялась за чтение.

В письме ничего особенного не оказалось. Гораздо важнее был сам факт переписки, тайно организованной Илаиром через знакомых в Рестане. А самым важным был доверительный тон письма – принцесса как бы держала руку на пульсе души будущего монарха и, пока что, тот радовал своим умом и изменившимся отношением к жизни. Если все у него и дальше пойдет так, то Эриану ожидает достойный правитель.

Землянин, насколько только мог, постарался модернизировать быт Лэи. Он даже умудрился с Илаиром сделать водопровод и канализацию, установив ванну и цивилизованный туалет. Хотя Лэя и могла свободно выходить в астрал во сне, сам он для этого нуждался в препарате. Так что пришлось организовать настоящую экстракцию и примитивную очистку на сорбентах, какие смог найти. В результате, у них были достаточные запасы сухого очищенного препарата и установка из двигающихся магнитов, заменяющая Федин генератор магнитного поля. Для того, чтобы добыть магниты, пришлось почти две недели провести в пути и разбить приличный шурф, зато теперь он и Лэя могли свободно выходить в астрал прямо из дома в любое время.

Сейчас было смешно вспоминать, какой приятный сюрприз преподнесла им судьба. А тогда они с Лэей уже настроились, что им придется большую часть жить в разных концах галактики и встречаться только в астрале. Что, в общем-то, было тяжело, но переносимо, так как, несмотря на расстояния, они постоянно вели тихий мысленный диалог и чувствовали друг друга, если что-то случалось.

Но судьба резко изменилась, когда к Лэе подошел смущенный Зар и спросил: не может ли Женя пожить в его теле? Не будь Лэя женщиной, если бы не раскрутила смущенного приятеля. В конце концов, тот сознался, что у него на небесах осталась своя зазноба. Причем, это была девушка-ангел, которая стояла на низкой иерархической ступеньке и боялась засветиться перед начальством за несанкционированные взаимодействия с душой, к тому же живого сэйла. А если учесть, что Зар был носителем вселенской тайны, то ее судьба действительно могла быть незавидной. Видимо разлука так сильно допекла парня, что он решился открыться принцессе. Обрадованная заманчивыми перспективами, девушка тоже решилась поведать о своем мелкобожественном статусе спасительницы отечества и пообещала устроить все его дела в самом лучшем виде.

Вот так и получилось, что Женя подменял Зара реале, пока тот миловался со своей девушкой-ангелом в небесной Эриане. Причем, Лэин слуга все реже появлялся на Сэйларе, как, впрочем и Женя на Земле. Несмотря на все сомнения, с Заром у них сложились просто отличные отношения, и тот приступ ревности, который застиг землянина у Таши в гостях, был последним осложнением такого рода. Зара сильно изменила его астральная любовь – он забыл бряцать оружием и стал ровно дышать в сторону принцессы, сочувствуя и помогая, как настоящий брат.

Обрадованный Буль с удовольствием подменял биолога на Земле, обихаживая в его теле свою ненаглядную Люсю. Таким образом, Женька чувствовал себя каким-то межастральным Фигаро, который успевал и пожить сразу в двух мирах, и вести свои дела в астрале, и путешествовать по разным мирам с Лэей, когда она выходила во сне в астрал. А выходила она почти каждую ночь, особенно когда ее любимого не было с ней на Сэйларе.

Слава с Федей несли службу помощи страждущим душам и их родственникам в реале. Женя регулярно навещал Ташу и крестного сына, не упуская каждой возможностью посплетничать между ними, божествами. Лэя тоже частенько наведывалась к Таше, сильно с ней сдружившись – видимо сказывалась частичка Таши в Лэе, и они чувствовали некоторое родство душ. Принцессе Эрианы, к тому же, понравилось щеголять в человеческом виде, что она и проделывала частенько в астрале. А на Сэйларе Лэя с Шэл вовсю готовились стать мамами, и все окружающие старались сделать приход новых жителей в мир как можно комфортнее.

Однако хорошо долго не бывает, и однажды, когда Женька в очередной раз вышел погулять по астралу и заглянул в свой скучный кабинет душевной службы ДСП (наведываться туда он считал своим астральным долгом), то на столе его ждал конверт. У Женьки все замерло от предчувствия каких-то непредвиденных событий. Так просто конверты у него на столе не появлялись. Взяв его в руки, он увидел имя отправителя – служба Равновесия…

Ванта – Хельсинки 28.03.2008

Обновление 7.1.2011

Оглавление

ЛЭЯ . (Пирамиды астрала II) . Виктор Кувшинов . Роман, фантастика

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ВЕДЬМА?

ГЛАВА 1. ЛЭЯ

ГЛАВА 2. ИНКВИЗИЦИЯ

ГЛАВА 3. ИЗГНАНИЕ

ГЛАВА 4. СТРАННЫЕ СНЫ

ЧАСТЬ ВТОРАЯ: ИНОПЛАНЕТЯНИН?

ГЛАВА 5. ДЕЛА АСТРАЛЬНЫЕ

ГЛАВА 6. ДЕЛА ЗЕМНЫЕ

ГЛАВА 7. МИССИЯ ВОЗМОЖНА

ГЛАВА 8. КЛЮЧИ ОТ МИРА

ГЛАВА 9. ПРИНЯТЬ РЕШЕНИЕ

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ: РАБОТА НАД ОШИБКОЙ

ГЛАВА 10. СЭЙЛАР

ГЛАВА 11. НАПЕРЕГОНКИ СО СМЕРТЬЮ

ГЛАВА 12. ВОСПИТАНИЕ МОНАРХА

ГЛАВА 13. МЕССИЯ-ЭГОИСТ

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ: СТРАНА ВЫСОКИХ ГОРИЗОНТОВ

ГЛАВА 14. НАВСТРЕЧУ СУДЬБЕ

ГЛАВА 15. СКВОЗЬ ДОЖДИ, ЛЕСА, СТРАХИ И ВОСТОРГ

ГЛАВА 16. НАЙТИ СЕБЯ

ГЛАВА 17. НАД МИРОМ

ГЛАВА 18. НАЙТИ ДРУГ ДРУГА.

ЭПИЛОГ

Реклама на сайте